Страница:
– Ваш город.
– Идиотизм.
Видно, она не знала, что со мной делать дальше, поэтому, стараясь помочь, я предложил ей обыскать меня.
В свете луны мне показалось, что на ее губах промелькнула улыбка.
– Еще раз ваше имя, – повторила она.
– Джон Кори.
– О... Тот самый парень, – покопалась она в памяти.
– Это я. Счастливчик.
Она смягчилась и протянула мне мой 38-й рукояткой вперед. Повернулась и пошла по причалу в сторону дома.
Я последовал за ней.
Макс разговаривал с судебно-медицинской бригадой. Затем повернулся к нам.
– Вы уже познакомились? – спросил он меня и детектива Пенроуз.
– Почему этот человек здесь? – вопросом на вопрос ответила она.
– Хочу, чтобы он участвовал в деле.
– Не вам принимать такие решения.
– И не вам.
– Кстати, кто-нибудь забирал алюминиевый ящик с кормы катера? – обратился я к Максвеллу и Пенроуз.
– Какой алюминиевый ящик? – спросил Макс.
– У Гордонов был большой алюминиевый ящик для всяких мелочей, иногда его использовали как холодильник, набивая льдом и храня пиво и наживку.
– Где ящик?
– Это я тебя и спрашиваю.
– Я поищу его.
– Неплохая мысль.
Я повернулся и вышел на лужайку, где были припаркованы полицейские автомобили. Здесь собрались самые любопытные соседи, как только до них донесся слух о двойном убийстве.
Несколько телевизионных камер повернулись в мою сторону. Яркий свет софитов нестерпимо слепил глаза. Репортеры с криками кинулись ко мне. Все как в былые времена. Я откашлялся в кулак на тот случай, если репортаж увидят члены комиссии по нетрудоспособности, не говоря уже о моей бывшей жене.
Полицейский в гражданском потянул меня за рукав в сторону автомобиля с эмблемой местной полиции. Мы сели в машину и уехали.
– Что вы думаете, детектив? – спросил он меня, представившись Бобом Джонсоном.
– Они были убиты.
– О, без шуток. – Он поколебался и продолжил: – Имеет ли все это отношение к Пламу?
– Нет.
– Слушайте, я видел ограбления, но это не ограбление. Это пытались представить как ограбление. На самом деле был обыск, понимаете? Там что-то искали.
– Я не заглядывал в дом.
– Бактерии. – Он взглянул на меня. – Бактерии для биологической войны. Вот что я думаю. Правильно?
Я промолчал.
– Вот потому и пропал ящик-холодильник. Я слышал, вы о нем говорили, – продолжал Джонсон.
Я опять промолчал.
– В ящике хранились бутылочки. Или что-то подобное. Так? О Боже! Там было достаточно всякой дряни, чтобы уничтожить Лонг-Айленд, да и весь Нью-Йорк.
"Возможно, и планету", – подумал я. В зависимости от того, что за зараза была в том ящике и как быстро она успела размножиться.
Я наклонился к офицеру Джонсону и взял его за руку.
– Только никому ни слова об этом, – сказал я ему.
Он согласно кивнул.
В молчании мы подрулили к моему дому.
Глава 3
Глава 4
– Идиотизм.
Видно, она не знала, что со мной делать дальше, поэтому, стараясь помочь, я предложил ей обыскать меня.
В свете луны мне показалось, что на ее губах промелькнула улыбка.
– Еще раз ваше имя, – повторила она.
– Джон Кори.
– О... Тот самый парень, – покопалась она в памяти.
– Это я. Счастливчик.
Она смягчилась и протянула мне мой 38-й рукояткой вперед. Повернулась и пошла по причалу в сторону дома.
Я последовал за ней.
Макс разговаривал с судебно-медицинской бригадой. Затем повернулся к нам.
– Вы уже познакомились? – спросил он меня и детектива Пенроуз.
– Почему этот человек здесь? – вопросом на вопрос ответила она.
– Хочу, чтобы он участвовал в деле.
– Не вам принимать такие решения.
– И не вам.
– Кстати, кто-нибудь забирал алюминиевый ящик с кормы катера? – обратился я к Максвеллу и Пенроуз.
– Какой алюминиевый ящик? – спросил Макс.
– У Гордонов был большой алюминиевый ящик для всяких мелочей, иногда его использовали как холодильник, набивая льдом и храня пиво и наживку.
– Где ящик?
– Это я тебя и спрашиваю.
– Я поищу его.
– Неплохая мысль.
Я повернулся и вышел на лужайку, где были припаркованы полицейские автомобили. Здесь собрались самые любопытные соседи, как только до них донесся слух о двойном убийстве.
Несколько телевизионных камер повернулись в мою сторону. Яркий свет софитов нестерпимо слепил глаза. Репортеры с криками кинулись ко мне. Все как в былые времена. Я откашлялся в кулак на тот случай, если репортаж увидят члены комиссии по нетрудоспособности, не говоря уже о моей бывшей жене.
Полицейский в гражданском потянул меня за рукав в сторону автомобиля с эмблемой местной полиции. Мы сели в машину и уехали.
– Что вы думаете, детектив? – спросил он меня, представившись Бобом Джонсоном.
– Они были убиты.
– О, без шуток. – Он поколебался и продолжил: – Имеет ли все это отношение к Пламу?
– Нет.
– Слушайте, я видел ограбления, но это не ограбление. Это пытались представить как ограбление. На самом деле был обыск, понимаете? Там что-то искали.
– Я не заглядывал в дом.
– Бактерии. – Он взглянул на меня. – Бактерии для биологической войны. Вот что я думаю. Правильно?
Я промолчал.
– Вот потому и пропал ящик-холодильник. Я слышал, вы о нем говорили, – продолжал Джонсон.
Я опять промолчал.
– В ящике хранились бутылочки. Или что-то подобное. Так? О Боже! Там было достаточно всякой дряни, чтобы уничтожить Лонг-Айленд, да и весь Нью-Йорк.
"Возможно, и планету", – подумал я. В зависимости от того, что за зараза была в том ящике и как быстро она успела размножиться.
Я наклонился к офицеру Джонсону и взял его за руку.
– Только никому ни слова об этом, – сказал я ему.
Он согласно кивнул.
В молчании мы подрулили к моему дому.
Глава 3
Когда я бываю в этих местах, люблю посидеть в заведении, которое называется "Олд-таун таверн". И вот я здесь. Сижу на стуле у стола высотой по грудь. Неподалеку от бара. Хорошо виден экран телевизора, а на столе моя любимая пища: чизбургер, чипсы, фаршированная картошка, острые мексиканские лепешки, жареные ребрышки и "Будвайзер".
Детектив Пенроуз внезапно возникла у меня из-за спины и в следующий момент уже сидела на стуле напротив меня, С пивом в руке и загораживая головой экран телевизора. Она оценила мой ужин, и ее брови поползли вверх.
– Макс сказал, что я могу встретить вас здесь, – сказал она, переводя взгляд со стола на меня.
– Хотите чипсов?
– Нет, спасибо. – Затем поколебавшись, добавила: – Думаю, зря мы там повздорили.
– Чепуха. Мне нравится, когда на меня направляют мой же револьвер.
– Слушайте, я поговорила с Максом и подумала, что если город хочет видеть вас консультантом, то я не против. И если вы хотите мне что-нибудь поведать полезное, с вашей точки зрения, пожалуйста, звоните.
Она протянула мне визитку. Я прочитал: "Детектив Элизабет Пенроуз". И ниже: "Отдел по расследованию убийств". Далее шел адрес офиса, номера факса и телефона и так далее. На левой стороне визитки был изображен герб графства Суффолк с бесстрашным быком и словами "Свободный и независимый".
– Этот ваш портрет не совсем удачен, – прокомментировал я.
Она уставилась на меня, челюсти сжались, а ноздри затрепыхали, как при глубоком вздохе. Она сдерживалась, что было восхитительно. Я могу раздразнить кого угодно.
Я наклонился к ней через стол, и наши лица сблизились. От нее исходил чистый и здоровый запах.
– Элизабет, кончайте валять дурака, – сказал я. – Вы знаете, что я знаком с Гордонами, бывал у них дома, катался на их катере, встречался с их друзьями и сослуживцами, и, может быть, они рассказали мне немного о своей работе, потому что я полицейский. И вероятно, знаю больше, чем вы вместе с Максом. Что ж, возможно вы и правы. Вы поняли, что допустили промашку при нашей первой встрече, и теперь пришли извиняться за это. И даже разрешаете позвонить вам и рассказать о том, что я знаю. Вот уж повезло так повезло! Однако, если я не позвоню вам день-другой, вы вызовете меня в свой офис для официальной дачи показаний. Так что давайте не будем притворяться, что я ваш консультант, ваш партнер, ваш приятель или добровольный информатор. Только скажите, где и когда вы хотите получить от меня информацию.
– Завтра в моем офисе, в девять утра, – проговорила детектив Пенроуз и после некоторого раздумья добавила: – Не опаздывайте. – Она встала, поставила свое пиво и ушла.
– Извините меня. – Прошло несколько минут, и она снова стояла передо мной.
– Присаживайтесь.
– Я вернулась. Меня попросили встретиться с каким-то человеком из министерства сельского хозяйства. Он приезжает с Манхэттена часов в одиннадцать. Хотите присутствовать?
– Нет ли у вас другого партнера, которого вы могли бы озадачить?
– Он в отпуске. Хватит ломаться, детектив, давайте начнем все сначала. – И она протянула мне руку.
– В прошлый раз я взял вашу руку и потерял револьвер и свое мужское достоинство.
– Ладно, давайте пожмем руки, – улыбнулась она.
Я пожал ее руку. Она была теплой. Мое сердце застучало. Может быть, от острых мексиканских лепешек? Трудно сказать отчего, когда тебе за сорок.
На мгновение задержал ее руку в своей, глядя на правильной формы личико. Наши глаза встретились, и плотские мысли пронеслись в голове каждого из нас...
– Я должна встретиться с этим человеком из министерства, – повторила она, взглянув на часы.
– Не заставляйте его ждать, – сказал я.
– Хотите присоединиться?
Я задумался. Дело в том, что лаборатория на Пламе официально принадлежит этому министерству и там работают с такими болезнями животных, как сибирская язва и прочие. Но, по слухам, там занимаются не только этим, и далеко не только этим.
Если согласиться, то можно глубоко увязнуть в этом деле, каким бы оно ни оказалось. С другой стороны, я любил раскрывать убийства. И Гордоны были мне симпатичны. За последние десять лет я засадил за решетку двадцать шесть убийц. В то же время дело было не совсем обычным, и играл бы я на "чужом" поле. Кроме того, этот тип из министерства, как и большинство государственных чиновников, не надрывался бы на работе по ночам. На самом деле он, скорее всего, был человеком из ЦРУ, ФБР или военной разведки. Неважно, откуда именно, но их людей должно прибыть немало в течение ночи или завтрашнего дня. Нет, я не хочу ввязываться в это дело ни за какие коврижки.
– Детектив, очнитесь.
Я бросил на нее взгляд. Ну как отказать такому совершенству?
– Хорошо. Я приду.
– Спасибо, увидимся.
И она ушла.
Подали очень острое "чили", и я с трудом одолел тарелку. Проглотил набор из двух таблеток от изжоги, хотя доктор и не рекомендовал принимать их в один прием.
По правде говоря, мое здоровье, когда-то очень крепкое, пошло на убыль после случившегося двенадцатого апреля. Я никогда не отличался правильным подходом к еде, выпивке и сну. А развод и работа также не прибавляли хорошего самочувствия.
Однако наблюдались и признаки выздоровления. Я стал замечать официантку с ее нордической попкой. А когда Элизабет Пенроуз пришла в бар, все мое мужское естество насторожилось и увеличилось в размере. Действительно, я поправлялся. И по крайней мере, был в лучшей форме, чем Гордоны.
Том и Джуди. Том был доктором наук, который не берег свои мозги от пива и вина, жарил на гриле хорошие отбивные. Он был простым парнем откуда-то из Индианы или Иллинойса и гнусавил на манер своих земляков. Не превозносил свою работу и шутил по поводу ее опасности. Так, на прошлой неделе, когда к нашим местам приближался ураган, он сказал:
– Если он трахнет по Пламу, назовите его "Сибирской язвой", и можете сказать "прощай" своим задницам.
Джуди, как и ее муж, была со Среднего Запада. Простая, крепкая, веселая, смешливая и хорошенькая. Джону Кори, как и другим мужикам, она нравилась.
Похоже, Джуди и Том за два года хорошо прижились в здешних местах. Им нравились прогулки на моторках. Они вступили в историческое общество Пеконика. Очарованные винными погребками, стали знатоками вин Лонг-Айленда. Подружились с некоторыми местными виноторговцами, в том числе и с Фредриком Тобином, который закатывал шикарные вечеринки на своей вилле. Гордоны как-то пригласили меня на одну из таких вечеринок.
Гордоны выглядели счастливой, любящей, заботливой парой, и я никогда не замечал их размолвок. Но это не значит, что они были само совершенство или идеальной парой.
Я задумался: что же могло послужить фатальной причиной для убийства. Наркотики? Не похоже. Неверность? Возможно, но маловероятно. Деньги? Они не могли зарабатывать очень много. Все опять возвращалось к работе. Стал размышлять. Представим, что Гордоны продавали какие-то супермикробы, что-то не заладилось, и они были накрыты. Если рассуждать в этом ключе, то стоит вспомнить, что самый большой страх, который помимо боязни подцепить заразу испытывал Том, была мысль, что их с Джуди когда-нибудь похитит какая-то подводная лодка и больше никто и никогда их не увидит. Мне это казалось слишком нереальным, но я не забывал, что Гордоны знали много такого, о чем некоторые хотели бы пронюхать. Так, может быть, их хотели похитить, но что-то не получилось и дело кончилось убийством? Если убийство связано с их работой, то какую роль играли Гордоны: невинных жертв или продавцов смерти в обмен на золото? Были они убиты иностранными агентами или кем-нибудь из своих?
Я задумался о немыслимом. Красивый, жизнерадостный Том и очаровательная, подвижная Джуди продают чумную заразу каким-то сумасшедшим. Зараженные водохранилища, а может быть, смертоносные облака над Нью-Йорком или Вашингтоном, миллионы больных, умирающих, покойников...
Не могу представить, чтобы Гордоны пошли на это. С другой стороны, все имеет свою цену. Ведь удивлялся же я, на какие деньги могли они арендовать дом у залива и купить такой дорогой катер. Теперь я, может быть, знал, как и для чего они приобрели скоростной катер и дом с собственным причалом.
Я хорошо дал на чай нордической попке и отправился на место преступления.
Детектив Пенроуз внезапно возникла у меня из-за спины и в следующий момент уже сидела на стуле напротив меня, С пивом в руке и загораживая головой экран телевизора. Она оценила мой ужин, и ее брови поползли вверх.
– Макс сказал, что я могу встретить вас здесь, – сказал она, переводя взгляд со стола на меня.
– Хотите чипсов?
– Нет, спасибо. – Затем поколебавшись, добавила: – Думаю, зря мы там повздорили.
– Чепуха. Мне нравится, когда на меня направляют мой же револьвер.
– Слушайте, я поговорила с Максом и подумала, что если город хочет видеть вас консультантом, то я не против. И если вы хотите мне что-нибудь поведать полезное, с вашей точки зрения, пожалуйста, звоните.
Она протянула мне визитку. Я прочитал: "Детектив Элизабет Пенроуз". И ниже: "Отдел по расследованию убийств". Далее шел адрес офиса, номера факса и телефона и так далее. На левой стороне визитки был изображен герб графства Суффолк с бесстрашным быком и словами "Свободный и независимый".
– Этот ваш портрет не совсем удачен, – прокомментировал я.
Она уставилась на меня, челюсти сжались, а ноздри затрепыхали, как при глубоком вздохе. Она сдерживалась, что было восхитительно. Я могу раздразнить кого угодно.
Я наклонился к ней через стол, и наши лица сблизились. От нее исходил чистый и здоровый запах.
– Элизабет, кончайте валять дурака, – сказал я. – Вы знаете, что я знаком с Гордонами, бывал у них дома, катался на их катере, встречался с их друзьями и сослуживцами, и, может быть, они рассказали мне немного о своей работе, потому что я полицейский. И вероятно, знаю больше, чем вы вместе с Максом. Что ж, возможно вы и правы. Вы поняли, что допустили промашку при нашей первой встрече, и теперь пришли извиняться за это. И даже разрешаете позвонить вам и рассказать о том, что я знаю. Вот уж повезло так повезло! Однако, если я не позвоню вам день-другой, вы вызовете меня в свой офис для официальной дачи показаний. Так что давайте не будем притворяться, что я ваш консультант, ваш партнер, ваш приятель или добровольный информатор. Только скажите, где и когда вы хотите получить от меня информацию.
– Завтра в моем офисе, в девять утра, – проговорила детектив Пенроуз и после некоторого раздумья добавила: – Не опаздывайте. – Она встала, поставила свое пиво и ушла.
– Извините меня. – Прошло несколько минут, и она снова стояла передо мной.
– Присаживайтесь.
– Я вернулась. Меня попросили встретиться с каким-то человеком из министерства сельского хозяйства. Он приезжает с Манхэттена часов в одиннадцать. Хотите присутствовать?
– Нет ли у вас другого партнера, которого вы могли бы озадачить?
– Он в отпуске. Хватит ломаться, детектив, давайте начнем все сначала. – И она протянула мне руку.
– В прошлый раз я взял вашу руку и потерял револьвер и свое мужское достоинство.
– Ладно, давайте пожмем руки, – улыбнулась она.
Я пожал ее руку. Она была теплой. Мое сердце застучало. Может быть, от острых мексиканских лепешек? Трудно сказать отчего, когда тебе за сорок.
На мгновение задержал ее руку в своей, глядя на правильной формы личико. Наши глаза встретились, и плотские мысли пронеслись в голове каждого из нас...
– Я должна встретиться с этим человеком из министерства, – повторила она, взглянув на часы.
– Не заставляйте его ждать, – сказал я.
– Хотите присоединиться?
Я задумался. Дело в том, что лаборатория на Пламе официально принадлежит этому министерству и там работают с такими болезнями животных, как сибирская язва и прочие. Но, по слухам, там занимаются не только этим, и далеко не только этим.
Если согласиться, то можно глубоко увязнуть в этом деле, каким бы оно ни оказалось. С другой стороны, я любил раскрывать убийства. И Гордоны были мне симпатичны. За последние десять лет я засадил за решетку двадцать шесть убийц. В то же время дело было не совсем обычным, и играл бы я на "чужом" поле. Кроме того, этот тип из министерства, как и большинство государственных чиновников, не надрывался бы на работе по ночам. На самом деле он, скорее всего, был человеком из ЦРУ, ФБР или военной разведки. Неважно, откуда именно, но их людей должно прибыть немало в течение ночи или завтрашнего дня. Нет, я не хочу ввязываться в это дело ни за какие коврижки.
– Детектив, очнитесь.
Я бросил на нее взгляд. Ну как отказать такому совершенству?
– Хорошо. Я приду.
– Спасибо, увидимся.
И она ушла.
Подали очень острое "чили", и я с трудом одолел тарелку. Проглотил набор из двух таблеток от изжоги, хотя доктор и не рекомендовал принимать их в один прием.
По правде говоря, мое здоровье, когда-то очень крепкое, пошло на убыль после случившегося двенадцатого апреля. Я никогда не отличался правильным подходом к еде, выпивке и сну. А развод и работа также не прибавляли хорошего самочувствия.
Однако наблюдались и признаки выздоровления. Я стал замечать официантку с ее нордической попкой. А когда Элизабет Пенроуз пришла в бар, все мое мужское естество насторожилось и увеличилось в размере. Действительно, я поправлялся. И по крайней мере, был в лучшей форме, чем Гордоны.
Том и Джуди. Том был доктором наук, который не берег свои мозги от пива и вина, жарил на гриле хорошие отбивные. Он был простым парнем откуда-то из Индианы или Иллинойса и гнусавил на манер своих земляков. Не превозносил свою работу и шутил по поводу ее опасности. Так, на прошлой неделе, когда к нашим местам приближался ураган, он сказал:
– Если он трахнет по Пламу, назовите его "Сибирской язвой", и можете сказать "прощай" своим задницам.
Джуди, как и ее муж, была со Среднего Запада. Простая, крепкая, веселая, смешливая и хорошенькая. Джону Кори, как и другим мужикам, она нравилась.
Похоже, Джуди и Том за два года хорошо прижились в здешних местах. Им нравились прогулки на моторках. Они вступили в историческое общество Пеконика. Очарованные винными погребками, стали знатоками вин Лонг-Айленда. Подружились с некоторыми местными виноторговцами, в том числе и с Фредриком Тобином, который закатывал шикарные вечеринки на своей вилле. Гордоны как-то пригласили меня на одну из таких вечеринок.
Гордоны выглядели счастливой, любящей, заботливой парой, и я никогда не замечал их размолвок. Но это не значит, что они были само совершенство или идеальной парой.
Я задумался: что же могло послужить фатальной причиной для убийства. Наркотики? Не похоже. Неверность? Возможно, но маловероятно. Деньги? Они не могли зарабатывать очень много. Все опять возвращалось к работе. Стал размышлять. Представим, что Гордоны продавали какие-то супермикробы, что-то не заладилось, и они были накрыты. Если рассуждать в этом ключе, то стоит вспомнить, что самый большой страх, который помимо боязни подцепить заразу испытывал Том, была мысль, что их с Джуди когда-нибудь похитит какая-то подводная лодка и больше никто и никогда их не увидит. Мне это казалось слишком нереальным, но я не забывал, что Гордоны знали много такого, о чем некоторые хотели бы пронюхать. Так, может быть, их хотели похитить, но что-то не получилось и дело кончилось убийством? Если убийство связано с их работой, то какую роль играли Гордоны: невинных жертв или продавцов смерти в обмен на золото? Были они убиты иностранными агентами или кем-нибудь из своих?
Я задумался о немыслимом. Красивый, жизнерадостный Том и очаровательная, подвижная Джуди продают чумную заразу каким-то сумасшедшим. Зараженные водохранилища, а может быть, смертоносные облака над Нью-Йорком или Вашингтоном, миллионы больных, умирающих, покойников...
Не могу представить, чтобы Гордоны пошли на это. С другой стороны, все имеет свою цену. Ведь удивлялся же я, на какие деньги могли они арендовать дом у залива и купить такой дорогой катер. Теперь я, может быть, знал, как и для чего они приобрели скоростной катер и дом с собственным причалом.
Я хорошо дал на чай нордической попке и отправился на место преступления.
Глава 4
Я подъехал к дому Гордонов уже после одиннадцати. Светила почти полная луна, приятный бриз доносил запахи моря через открытое окно моего нового "гранд чероки лимитед" болотного цвета – удовольствие в 40 тысяч долларов, в котором не мог себе отказать едва не погибший Джон Кори.
Машин и людей на небольшой улочке уже было значительно меньше, и я понял, что тела убраны.
По сравнению с моим первым визитом прибавилось полиции.
– Есть ли здесь представитель из министерства сельского хозяйства? – спросил я полицейского в форме.
– Нет, – ответил он, даже не заглянув в блокнот, куда вносились присутствующие официальные лица.
Внизу у причала я заметил силуэт другого полицейского в форме и порадовался тому, что кто-то внял моему совету взять катер под охрану.
Больше никого вокруг не было, и я вошел в дом, попав в большую жилую комнату, объединенную со столовой.
Здесь суетились несколько судебных медиков. Я спросил миловидную специалистку по отпечаткам:
– А где начальник Максвелл?
– На кухне. Ничего не трогайте по дороге.
– О'кей, мадам.
Я на цыпочках пересек берберский ковер и "приземлился" в кухне, где шло совещание. Здесь уже были Макс, Элизабет Пенроуз, джентльмен в темном костюме, легко узнаваемый и без значка ФБР, и другой джентльмен, простецки одетый в хлопчатобумажный пиджак и джинсы, ярко-красную рубашку и горные ботинки – прямо пародия на бюрократа из министерства сельского хозяйства, собравшегося посетить ферму.
Обращаясь к двум последним, Макс произнес:
– Это детектив Джон Кори, отдел по расследованию убийств.
Указав на темный костюм, Макс представил:
– Джон, это Джордж Фостер, ФБР... а это – Тед Нэш, министерство сельского хозяйства.
Пенроуз, которая была ближе всех к включенному телевизору, что-то услышала и увеличила громкость. Все уставились на экран.
Женщина-репортер стояла перед домов Гордонов. Мы пропустили начало.
– Жертвы двойного убийства опознаны как ученые, работавшие в суперсекретной правительственной лаборатории болезней животных на острове Плам, в нескольких милях отсюда.
На экране появились кадры Плама, снятые с высоты нескольких тысяч футов. Пленка явно взята из архива – на экране был ясный день. С воздуха остров смотрелся как свиная отбивная. А если серьезно, то остров в длину достигает трех миль, а в самом широком месте – до мили. Удаляющийся голос репортера произнес:
– Вы видите остров Плам, каким он был заснят прошлым летом, когда наша станция готовила репортаж в связи с упорными слухами, что остров является центром испытаний биологического оружия.
Затем на экране появилась женщина-репортер – опять у входа в дом Гордонов.
– Никто не утверждает, что убийство Гордонов связано с их работой на острове Плам, но полиция ведет расследование.
Пенроуз уменьшила звук телевизора и спросила мистера Фостера:
– Желает ли ФБР обнародовать свое участие в расследовании?
– Не сейчас, – ответил он. – А то люди подумают, что действительно случилось что-то страшное.
Мистер Нэш заявил:
– Наше министерство не проявляет официального интереса к делу, поскольку нет никакой связи между убийством Гордонов и их работой. Мы не сделаем никакого официального заявления, кроме выражения соболезнования по поводу убийства двух уважаемых и преданных делу сотрудников.
– Кстати, – заметил я мистеру Нэшу, – вы забыли внести свою фамилию в число участников расследования.
Он посмотрел на меня немного удивленно и с большим раздражением ответил:
– Я... спасибо за напоминание.
"Всегда к Вашим услугам", – подумал я.
Обращаясь к Фостеру и Нэшу, Макс произнес:
– Детектив Кори знал погибших.
Господин ФБР немедленно заинтересовался и спросил меня:
– Как хорошо вы знали их?
Совсем не стоит сразу начинать отвечать на вопросы – подумают, что ты занимаешься этим с готовностью. Я не таков. Так что я промолчал.
Макс ответил за меня:
– Детектив Кори был знаком с ними около трех месяцев. Я вижусь с Джоном лет около десяти – периодически.
Фостер кивнул. Он явно хотел задать еще вопросы, и, пока он колебался, детектив Пенроуз произнесла:
– Детектив Кори готовит подробный отчет о его знакомстве с Гордонами, и я поделюсь этим отчетом со всеми заинтересованными ведомствами.
Это явилось для меня новостью.
Мистер Нэш глядел на меня, наклонившись над кухонным столиком. Мы вперились друг в друга, если хотите, как два самца. Без слов было ясно, что мы не терпим друг друга и что один должен уступить дорогу другому.
Я перевел свое внимание на Макса и Пенроуз и спросил:
– Вы уверены, что это больше, чем убийство? Не поэтому ли здесь представители федеральных властей?
Никто не ответил.
Я продолжил:
– Или вы только предполагаете, что это нечто большее? Или я что-то пропустил?
Мистер Тед Нэш ответил холодно:
– Мы стараемся быть осторожными, детектив. У нас нет конкретных доказательств того, что убийство связано с... хорошо, если говорить открыто, с вопросами национальной безопасности.
Я заметил:
– Никогда не думал, что министерство сельского хозяйства связано с национальной безопасностью. У вас есть коровы-агенты?
Господин Нэш одарил меня улыбкой типа "твою мать" и ответил:
– Мы имеем волков в овечьих шкурах.
Мистер Фостер вмешался до того, как дело дошло до прямой перебранки:
– Мы здесь из предосторожности, детектив. Стоит все проверить. Мы все надеемся, что убийство не имеет связи с Пламом.
Ко мне обратился Макс:
– Джон, мы до сих пор не нашли пули, но думаем, они в заливе. Завтра с утра мы начинаем их поиски на его дне.
– Кстати, – добавил он, – не найдены и гильзы.
Я кивнул. Автоматический пистолет выбросит гильзы, револьвер – нет. Если оружие было автоматическим, то убийца был достаточно спокоен и уверен, чтобы нагнуться и подобрать гильзы.
Итак, мы не имели ничего, кроме двух ранений в голову, нет ни пуль, ни гильз, никто не слышал выстрелов.
Я снова присмотрелся к мистеру Нэшу. Он выглядел озабоченным, и я был доволен, что, клеясь к Пенроуз, он думал о спасении планеты. Право, каждый, кто был на кухне, кажется, думал о таких вещах, как микробы, и как бы поутру не обнаружить на теле красной сыпи или тому подобного.
Я обратился к Максу:
– Давай продолжим.
Он продолжил:
– Мы осмотрели весь дом и не обнаружили чего-либо существенного или необычного. За исключением того, что половина ящиков были не тронуты, некоторые шкафы выглядели так, что в них вообще не заглядывали, книги на полках в неприкосновенности. Очень любительская работа, чтобы представить это как ограбление.
Все выглядели задумчивыми – хорошая мина, когда нет версий.
Поразительно в этом двойном убийстве то, что оно произошло снаружи дома, бах-бах прямо на лужайке и без видимой подготовки. Убийца ничего не хотел и не требовал от жертв, он только желал их смерти. Итак, или убийца взял из дома то, что хотел, или Гордоны несли то, за чем он охотился, – ящик для льда. Вот мы и возвращаемся к этой пропаже.
И убийца знал Гордонов, и они знали его. Я был в этом уверен.
Уверен и в другом: он обязательно пользовался глушителем. Ни один профессионал не выпалит два крупных калибра на открытом воздухе. И скорее всего, это был автоматический пистолет, поскольку глушитель плохо подходит к револьверам.
– Ты считаешь, что мы никогда не найдем этот ящик для льда? – спросил Макс.
Я кивнул.
Мистер Фостер выдал мне свое просвещенное мнение:
– Мы думаем, Гордоны несли ящик, а убийца или убийцы хотели завладеть его содержимым, вы знаете, о чем я говорю. Думаю, Гордоны продавали то, что было внутри, но сделка не состоялась.
Я оглядел присутствующих на заседании этого кухонного кабинета. Трудно читать мысли людей, чья работа заключается в чтении чужих мыслей. Однако я понял, что заявление Джорджа Фостера выражало общее мнение.
В первый раз Пенроуз обратилась непосредственно ко мне:
– Возможно, что убийца или убийцы прибыли морем. У меня такая версия.
Я ответил ей:
– Также возможно, Элизабет, что убийца или убийцы воспользовались одной из машин Гордонов, которую у них одолжили на время. Я действительно считаю, что они знали друг друга.
– Я думаю, это была лодка, детектив Кори, – проговорила она несколько отрывисто.
Макс вмешался в нашу дискуссию:
– Есть кое-что интересное, Джон. Как зафиксировала служба безопасности Плама, Гордоны покинули работу в полдень и отплыли на своем катере.
Заговорил Фостер:
– Мне пришла мысль, что Гордоны прятали что-то в заливе или в бухточке на острове. И катер они взяли, чтобы забрать это что-то. А может быть, они покинули лабораторию с этим ящиком, погрузили его на борт и уплыли. В обоих случаях они затем встретили покупателей в заливе и передали ящик с пузырьками. И когда они вернулись сюда, у них уже не было ящика, но были деньги. Они натолкнулись здесь на того, кто убил их и забрал деньги обратно.
Эту версию можно было бы принять, но возникает очень важный вопрос. Если купля-продажа произошла в море, то почему там же и не убили Гордонов? Ведь более замаскированного убийства, чем в море, трудно придумать. Судебным медикам там не найти улик, никто не услышит шума, нет свидетелей, а в большинстве случаев и тел. И если все сделано чисто, то может выглядеть как несчастный случай в море.
А эти пять с половиной часов между полуднем, когда Гордоны покинули остров, и пятью тридцатью, когда Мэрфи услышал их катер. Где все это время были Гордоны?
Я обратился к мистеру Нэшу:
– Полагаю, мне надо поговорить с людьми на Пламе.
– Да, возможность поговорить кое с кем, кто работает на острове, будет, но в интересах следствия я должен присутствовать на всех этих встречах.
– Расследуется убийство, а вы морочите мне голову, – резко заметил я в лучших традициях обитателя Нью-Йорка.
В кухне воцарилась напряженная тишина. Мне приходилось работать с парнями из ФБР и сотрудниками департамента по борьбе с наркотиками, и они были хорошими ребятами. Однако эти призраки – просто боль в заднице. Нэш даже не сказал, откуда он – из ЦРУ, разведки Пентагона, из военной разведки или из какого еще одиозного департамента. Я знал точно – он не из минсельхоза.
– Любая встреча, расследование, интервью, заседание, где будет присутствовать Тед, пройдет с участием ФБР, – заметил Джордж Фостер.
Он продолжил:
– Мое дело – внутренний терроризм. Забота Теда Нэша – терроризм международный. Вы, – он взглянул на меня, Макса и Пенроуз, – расследуете убийство по законам штата Нью-Йорк. И будет хорошо, если каждый не станет мешать другому. Я не хочу играть роль детектива по "мокрым" делам, а вы не занимайтесь делом защиты свободного мира.
Я посмотрел на Нэша и спросил напрямую:
– На кого вы работаете?
– Пока не имею права сказать. Не на минсельхоз.
– Детектив Кори, выйдем на пару слов, – предложила Пенроуз.
Я проигнорировал предложение и продолжал наседать на Нэша:
– Мы хотим посетить остров сегодня ночью.
– Сегодня? Паром не ходит...
– Мне не нужен регулярный паром, возьмем полицейский катер Макса.
– Отпадает, – отрезал Нэш.
– Почему?
– До острова слишком далеко.
– Разве вы не согласились только сейчас, что Максвелл, детектив Пенроуз и я ведем расследование убийства?
– Нет, только не на острове Плам.
– На Пламе сейчас есть охранники, и я хочу с ними поговорить. Причем немедленно.
– Утром и не на острове, – ответил Нэш.
– Сейчас и на острове, а то я разбужу судью и получу ордер на обыск.
Мистер Нэш уставился на меня и произнес:
– Маловероятно, что местный судья выдаст ордер на обыск на федеральной территории. Вам придется связаться с заместителем прокурора США и федеральным судьей. Полагаю, что если вы детектив по расследованию убийств, то вы также должны знать: ни прокурор страны, ни федеральный судья не будут испытывать охоты выдать такой ордер, если речь идет о национальной безопасности. Так что не блефуйте и не беситесь.
Видимо, мистер Нэш, сбрасывающий овечью шкуру, достал и Максвелла, который заметил:
– Остров Плам может быть федеральной территорией, но она – часть городка Саутхолд, графства Суффолк и штата Нью-Йорк. Мне нужно ваше разрешение на посещение острова завтра. Или мы обратимся к судье за ордером.
Мистер Нэш попытался быть вкрадчивым:
– Нет нужды ездить на остров, начальник Пенроуз была на моей стороне:
– Мы настаиваем, Тед.
Тед? Видимо, между ними произошло что-то важное до начала совещания, на которое я опоздал.
Эти заблудшие души обменялись красноречивыми взглядами. В ее взгляде легко улавливалось соперничество. В его – плохо скрываемая похоть.
Наконец, мистер Тед Нэш из Секретного Микробного Ведомства или откуда там еще промолвил:
– Хорошо... Я позвоню по этому поводу.
– Завтра утром. Не позже, – настаивал я.
Мистер Нэш обратился ко всем:
– Вы все знаете или читали, что США больше не занимаются разработками биологического оружия. Мы подписали на этот счет договор.
– За что я и люблю эту страну. У нас больше нет этих бомб с заразой, – вставил я.
– Правильно. Однако... есть определенные заболевания, исследования которых находятся на грани разрешенных биологических работ и разработки биологического оружия. Сибирская язва, как вы знаете, именно такое заболевание. – Он взглянул на Макса, Пенроуз и меня и добавил: – Всегда ходили слухи, что лаборатория на Пламе не просто центр исследований болезней животных, а нечто другое.
Все промолчали.
Он продолжал:
– На самом деле, это не центр по разработке биологического оружия. В США этим не занимаются. Однако, говоря по правде, иногда специалисты по биологическому оружию посещают Плам с целью получить информацию и доклады от специалистов лаборатории. Другими словами, изучение болезней животных и человека в лаборатории пересекается с проблемой биологического оружия и защитой от него.
"Удобный перекресток", – подумал я.
Тоном человека, который знает больше, чем его слушатели, мистер Нэш произнес:
Машин и людей на небольшой улочке уже было значительно меньше, и я понял, что тела убраны.
По сравнению с моим первым визитом прибавилось полиции.
– Есть ли здесь представитель из министерства сельского хозяйства? – спросил я полицейского в форме.
– Нет, – ответил он, даже не заглянув в блокнот, куда вносились присутствующие официальные лица.
Внизу у причала я заметил силуэт другого полицейского в форме и порадовался тому, что кто-то внял моему совету взять катер под охрану.
Больше никого вокруг не было, и я вошел в дом, попав в большую жилую комнату, объединенную со столовой.
Здесь суетились несколько судебных медиков. Я спросил миловидную специалистку по отпечаткам:
– А где начальник Максвелл?
– На кухне. Ничего не трогайте по дороге.
– О'кей, мадам.
Я на цыпочках пересек берберский ковер и "приземлился" в кухне, где шло совещание. Здесь уже были Макс, Элизабет Пенроуз, джентльмен в темном костюме, легко узнаваемый и без значка ФБР, и другой джентльмен, простецки одетый в хлопчатобумажный пиджак и джинсы, ярко-красную рубашку и горные ботинки – прямо пародия на бюрократа из министерства сельского хозяйства, собравшегося посетить ферму.
Обращаясь к двум последним, Макс произнес:
– Это детектив Джон Кори, отдел по расследованию убийств.
Указав на темный костюм, Макс представил:
– Джон, это Джордж Фостер, ФБР... а это – Тед Нэш, министерство сельского хозяйства.
Пенроуз, которая была ближе всех к включенному телевизору, что-то услышала и увеличила громкость. Все уставились на экран.
Женщина-репортер стояла перед домов Гордонов. Мы пропустили начало.
– Жертвы двойного убийства опознаны как ученые, работавшие в суперсекретной правительственной лаборатории болезней животных на острове Плам, в нескольких милях отсюда.
На экране появились кадры Плама, снятые с высоты нескольких тысяч футов. Пленка явно взята из архива – на экране был ясный день. С воздуха остров смотрелся как свиная отбивная. А если серьезно, то остров в длину достигает трех миль, а в самом широком месте – до мили. Удаляющийся голос репортера произнес:
– Вы видите остров Плам, каким он был заснят прошлым летом, когда наша станция готовила репортаж в связи с упорными слухами, что остров является центром испытаний биологического оружия.
Затем на экране появилась женщина-репортер – опять у входа в дом Гордонов.
– Никто не утверждает, что убийство Гордонов связано с их работой на острове Плам, но полиция ведет расследование.
Пенроуз уменьшила звук телевизора и спросила мистера Фостера:
– Желает ли ФБР обнародовать свое участие в расследовании?
– Не сейчас, – ответил он. – А то люди подумают, что действительно случилось что-то страшное.
Мистер Нэш заявил:
– Наше министерство не проявляет официального интереса к делу, поскольку нет никакой связи между убийством Гордонов и их работой. Мы не сделаем никакого официального заявления, кроме выражения соболезнования по поводу убийства двух уважаемых и преданных делу сотрудников.
– Кстати, – заметил я мистеру Нэшу, – вы забыли внести свою фамилию в число участников расследования.
Он посмотрел на меня немного удивленно и с большим раздражением ответил:
– Я... спасибо за напоминание.
"Всегда к Вашим услугам", – подумал я.
Обращаясь к Фостеру и Нэшу, Макс произнес:
– Детектив Кори знал погибших.
Господин ФБР немедленно заинтересовался и спросил меня:
– Как хорошо вы знали их?
Совсем не стоит сразу начинать отвечать на вопросы – подумают, что ты занимаешься этим с готовностью. Я не таков. Так что я промолчал.
Макс ответил за меня:
– Детектив Кори был знаком с ними около трех месяцев. Я вижусь с Джоном лет около десяти – периодически.
Фостер кивнул. Он явно хотел задать еще вопросы, и, пока он колебался, детектив Пенроуз произнесла:
– Детектив Кори готовит подробный отчет о его знакомстве с Гордонами, и я поделюсь этим отчетом со всеми заинтересованными ведомствами.
Это явилось для меня новостью.
Мистер Нэш глядел на меня, наклонившись над кухонным столиком. Мы вперились друг в друга, если хотите, как два самца. Без слов было ясно, что мы не терпим друг друга и что один должен уступить дорогу другому.
Я перевел свое внимание на Макса и Пенроуз и спросил:
– Вы уверены, что это больше, чем убийство? Не поэтому ли здесь представители федеральных властей?
Никто не ответил.
Я продолжил:
– Или вы только предполагаете, что это нечто большее? Или я что-то пропустил?
Мистер Тед Нэш ответил холодно:
– Мы стараемся быть осторожными, детектив. У нас нет конкретных доказательств того, что убийство связано с... хорошо, если говорить открыто, с вопросами национальной безопасности.
Я заметил:
– Никогда не думал, что министерство сельского хозяйства связано с национальной безопасностью. У вас есть коровы-агенты?
Господин Нэш одарил меня улыбкой типа "твою мать" и ответил:
– Мы имеем волков в овечьих шкурах.
Мистер Фостер вмешался до того, как дело дошло до прямой перебранки:
– Мы здесь из предосторожности, детектив. Стоит все проверить. Мы все надеемся, что убийство не имеет связи с Пламом.
Ко мне обратился Макс:
– Джон, мы до сих пор не нашли пули, но думаем, они в заливе. Завтра с утра мы начинаем их поиски на его дне.
– Кстати, – добавил он, – не найдены и гильзы.
Я кивнул. Автоматический пистолет выбросит гильзы, револьвер – нет. Если оружие было автоматическим, то убийца был достаточно спокоен и уверен, чтобы нагнуться и подобрать гильзы.
Итак, мы не имели ничего, кроме двух ранений в голову, нет ни пуль, ни гильз, никто не слышал выстрелов.
Я снова присмотрелся к мистеру Нэшу. Он выглядел озабоченным, и я был доволен, что, клеясь к Пенроуз, он думал о спасении планеты. Право, каждый, кто был на кухне, кажется, думал о таких вещах, как микробы, и как бы поутру не обнаружить на теле красной сыпи или тому подобного.
Я обратился к Максу:
– Давай продолжим.
Он продолжил:
– Мы осмотрели весь дом и не обнаружили чего-либо существенного или необычного. За исключением того, что половина ящиков были не тронуты, некоторые шкафы выглядели так, что в них вообще не заглядывали, книги на полках в неприкосновенности. Очень любительская работа, чтобы представить это как ограбление.
Все выглядели задумчивыми – хорошая мина, когда нет версий.
Поразительно в этом двойном убийстве то, что оно произошло снаружи дома, бах-бах прямо на лужайке и без видимой подготовки. Убийца ничего не хотел и не требовал от жертв, он только желал их смерти. Итак, или убийца взял из дома то, что хотел, или Гордоны несли то, за чем он охотился, – ящик для льда. Вот мы и возвращаемся к этой пропаже.
И убийца знал Гордонов, и они знали его. Я был в этом уверен.
Уверен и в другом: он обязательно пользовался глушителем. Ни один профессионал не выпалит два крупных калибра на открытом воздухе. И скорее всего, это был автоматический пистолет, поскольку глушитель плохо подходит к револьверам.
– Ты считаешь, что мы никогда не найдем этот ящик для льда? – спросил Макс.
Я кивнул.
Мистер Фостер выдал мне свое просвещенное мнение:
– Мы думаем, Гордоны несли ящик, а убийца или убийцы хотели завладеть его содержимым, вы знаете, о чем я говорю. Думаю, Гордоны продавали то, что было внутри, но сделка не состоялась.
Я оглядел присутствующих на заседании этого кухонного кабинета. Трудно читать мысли людей, чья работа заключается в чтении чужих мыслей. Однако я понял, что заявление Джорджа Фостера выражало общее мнение.
В первый раз Пенроуз обратилась непосредственно ко мне:
– Возможно, что убийца или убийцы прибыли морем. У меня такая версия.
Я ответил ей:
– Также возможно, Элизабет, что убийца или убийцы воспользовались одной из машин Гордонов, которую у них одолжили на время. Я действительно считаю, что они знали друг друга.
– Я думаю, это была лодка, детектив Кори, – проговорила она несколько отрывисто.
Макс вмешался в нашу дискуссию:
– Есть кое-что интересное, Джон. Как зафиксировала служба безопасности Плама, Гордоны покинули работу в полдень и отплыли на своем катере.
Заговорил Фостер:
– Мне пришла мысль, что Гордоны прятали что-то в заливе или в бухточке на острове. И катер они взяли, чтобы забрать это что-то. А может быть, они покинули лабораторию с этим ящиком, погрузили его на борт и уплыли. В обоих случаях они затем встретили покупателей в заливе и передали ящик с пузырьками. И когда они вернулись сюда, у них уже не было ящика, но были деньги. Они натолкнулись здесь на того, кто убил их и забрал деньги обратно.
Эту версию можно было бы принять, но возникает очень важный вопрос. Если купля-продажа произошла в море, то почему там же и не убили Гордонов? Ведь более замаскированного убийства, чем в море, трудно придумать. Судебным медикам там не найти улик, никто не услышит шума, нет свидетелей, а в большинстве случаев и тел. И если все сделано чисто, то может выглядеть как несчастный случай в море.
А эти пять с половиной часов между полуднем, когда Гордоны покинули остров, и пятью тридцатью, когда Мэрфи услышал их катер. Где все это время были Гордоны?
Я обратился к мистеру Нэшу:
– Полагаю, мне надо поговорить с людьми на Пламе.
– Да, возможность поговорить кое с кем, кто работает на острове, будет, но в интересах следствия я должен присутствовать на всех этих встречах.
– Расследуется убийство, а вы морочите мне голову, – резко заметил я в лучших традициях обитателя Нью-Йорка.
В кухне воцарилась напряженная тишина. Мне приходилось работать с парнями из ФБР и сотрудниками департамента по борьбе с наркотиками, и они были хорошими ребятами. Однако эти призраки – просто боль в заднице. Нэш даже не сказал, откуда он – из ЦРУ, разведки Пентагона, из военной разведки или из какого еще одиозного департамента. Я знал точно – он не из минсельхоза.
– Любая встреча, расследование, интервью, заседание, где будет присутствовать Тед, пройдет с участием ФБР, – заметил Джордж Фостер.
Он продолжил:
– Мое дело – внутренний терроризм. Забота Теда Нэша – терроризм международный. Вы, – он взглянул на меня, Макса и Пенроуз, – расследуете убийство по законам штата Нью-Йорк. И будет хорошо, если каждый не станет мешать другому. Я не хочу играть роль детектива по "мокрым" делам, а вы не занимайтесь делом защиты свободного мира.
Я посмотрел на Нэша и спросил напрямую:
– На кого вы работаете?
– Пока не имею права сказать. Не на минсельхоз.
– Детектив Кори, выйдем на пару слов, – предложила Пенроуз.
Я проигнорировал предложение и продолжал наседать на Нэша:
– Мы хотим посетить остров сегодня ночью.
– Сегодня? Паром не ходит...
– Мне не нужен регулярный паром, возьмем полицейский катер Макса.
– Отпадает, – отрезал Нэш.
– Почему?
– До острова слишком далеко.
– Разве вы не согласились только сейчас, что Максвелл, детектив Пенроуз и я ведем расследование убийства?
– Нет, только не на острове Плам.
– На Пламе сейчас есть охранники, и я хочу с ними поговорить. Причем немедленно.
– Утром и не на острове, – ответил Нэш.
– Сейчас и на острове, а то я разбужу судью и получу ордер на обыск.
Мистер Нэш уставился на меня и произнес:
– Маловероятно, что местный судья выдаст ордер на обыск на федеральной территории. Вам придется связаться с заместителем прокурора США и федеральным судьей. Полагаю, что если вы детектив по расследованию убийств, то вы также должны знать: ни прокурор страны, ни федеральный судья не будут испытывать охоты выдать такой ордер, если речь идет о национальной безопасности. Так что не блефуйте и не беситесь.
Видимо, мистер Нэш, сбрасывающий овечью шкуру, достал и Максвелла, который заметил:
– Остров Плам может быть федеральной территорией, но она – часть городка Саутхолд, графства Суффолк и штата Нью-Йорк. Мне нужно ваше разрешение на посещение острова завтра. Или мы обратимся к судье за ордером.
Мистер Нэш попытался быть вкрадчивым:
– Нет нужды ездить на остров, начальник Пенроуз была на моей стороне:
– Мы настаиваем, Тед.
Тед? Видимо, между ними произошло что-то важное до начала совещания, на которое я опоздал.
Эти заблудшие души обменялись красноречивыми взглядами. В ее взгляде легко улавливалось соперничество. В его – плохо скрываемая похоть.
Наконец, мистер Тед Нэш из Секретного Микробного Ведомства или откуда там еще промолвил:
– Хорошо... Я позвоню по этому поводу.
– Завтра утром. Не позже, – настаивал я.
Мистер Нэш обратился ко всем:
– Вы все знаете или читали, что США больше не занимаются разработками биологического оружия. Мы подписали на этот счет договор.
– За что я и люблю эту страну. У нас больше нет этих бомб с заразой, – вставил я.
– Правильно. Однако... есть определенные заболевания, исследования которых находятся на грани разрешенных биологических работ и разработки биологического оружия. Сибирская язва, как вы знаете, именно такое заболевание. – Он взглянул на Макса, Пенроуз и меня и добавил: – Всегда ходили слухи, что лаборатория на Пламе не просто центр исследований болезней животных, а нечто другое.
Все промолчали.
Он продолжал:
– На самом деле, это не центр по разработке биологического оружия. В США этим не занимаются. Однако, говоря по правде, иногда специалисты по биологическому оружию посещают Плам с целью получить информацию и доклады от специалистов лаборатории. Другими словами, изучение болезней животных и человека в лаборатории пересекается с проблемой биологического оружия и защитой от него.
"Удобный перекресток", – подумал я.
Тоном человека, который знает больше, чем его слушатели, мистер Нэш произнес: