Страница:
– Он что, прятал свою добычу?
– Кажется, так оно и было. С этого и начинаются легенды о спрятанных сокровищах. А что ему было делать? Он знал, что его с золотом и драгоценностями могут в любое время захватить в море. Его корабль был невелик и имел всего четыре орудия. Легкая добыча для боевого судна. Что бы ты делал на его месте?
– Думаю, бежал.
– Но у него почти не осталось матросов, мало продовольствия, на борту жена и дети.
– Но у него были деньги. Бери деньги и беги.
– Правильно. Он так и сделал. Капитан был неглуп и решил упрятать свою добычу – в качестве страховки.
– Значит, он захоронил захваченное?
– Да. В тысяча шестьсот девяносто девятом году вокруг Манхэттена и Бостона население было немногочисленно и имелось немало мест для безопасного захоронения сокровищ.
– Например, у деревьев капитана Кидда?
– Да. И немного к востоку, там находятся скалы капитана Кидда, возможно, это часть отвесного берега, поскольку настоящих скал или утесов на Лонг-Айленде нет.
– Ты говоришь, это может быть часть отвесного берега, которую называют скалы капитана Кидда? В каком месте?
– Где-то между заливом Маттитак и мысом Ориент. Никто не знает точно. Это просто часть мифа.
– Но кое-что из этого реальность?
– Да. И это делает всю ситуацию интересной.
Я кивнул. Один из этих мифов – о скалах капитана Кидда – вот что подтолкнуло Гордонов купить у миссис Уили акр земли на отвесном берегу. Здорово продумано.
Эмма добавила:
– Без сомнения, Кидд закопал свои сокровища в нескольких местах, либо здесь на Норт-Форке, либо на острове Блок, либо на острове Фишерс. На это указывает большинство документов.
– Можешь предположить какие-либо другие места?
– Еще одно место, о котором мы знаем в точности, – остров Гардинер.
– Гардинер?
– Да. Это подтверждают документы. В июне тысяча шестьсот девяносто девятого года, мотаясь по морю и пытаясь договориться с лордом Белльмонтом, Кидд бросил якорь у острова Гардинер с целью запастись продовольствием. Тогда на картах это место значилось островом Уайт, но владела этим островом и владеет им сейчас семья Гардинеров.
– То есть ты утверждаешь, что люди, которые сейчас владеют островом, – Гардинеры и что это та же семья, которая владела островом в тысяча шестьсот девяносто девятом году?
– Так оно и есть. Остров принадлежит этой семье с тысяча шестьсот тридцать девятого года. Это частное владение, но его нынешний хозяин иногда принимает эскурсантов... Фредрик и я были в гостях у этого джентльмена.
Я не прокомментировал это сообщение, но спросил:
– Так там действительно спрятаны сокровища?
– Да. Уильям Кидд подошел к острову на "Сан-Антонио", и Джон Гардинер вышел на лодке в море посмотреть, кто его посетил. Есть подробные записи об их дружественной встрече и об обмене подарками. Состоялась как минимум еще одна их встреча, во время которой Кидд передал Гардинеру значительную часть своей добычи и попросил того сохранить драгоценности.
– Надеюсь, Кидд получил расписку.
– Лучше. Последними его словами к Гардинеру были: "Если я вернусь и сокровищ не окажется, то сниму голову с твоих сыновей". Конечно, Кидд не вернулся, – добавила Эмма.
– А что случилось с сокровищами на острове Гардинер?
– По разным рассказам, ими заинтересовался Белльмонт, который послал Гардинеру учтивое письмо со специальным посыльным. – Эмма положила перед собой копию документа и зачитала: – "Мистер Гардинер! Я посадил капитана Кидда и некоторых его людей в тюрьму. Он был допрошен мною и членами городского совета. Среди прочего он признался, что оставил вам кошель с золотом и несколько коробов, которые именем Его Королевского Величества должны быть немедленно доставлены мне для передачи Его Королевскому Величеству, и я компенсирую ваши заботы по прибытию сюда". Подпись – Белльмонт. – Джон Гардинер, – продолжала Эмма, – не собирался обманывать губернатора и короля. Он послушно доставил сокровища в Бостон.
– Могу поспорить, часть он оставил себе.
Эмма протянула мне лист бумаги и сказала:
– Это – фотокопия оригинала описи сокровищ, доставленных Гардинером лорду Белльмонту. Оригинал находится в государственном архиве Лондона.
– Ты можешь зачитать текст?
– Конечно. "Получено от мистера Гардинера семнадцатого июля: один кошель золотого песка, одна сумка серебряных колец и различных драгоценных камней, одна сумка необработанных камней, один короб хрусталя, два кольца из халцедона, два небольших агата, два аметиста – все это в одном сундуке, одна сумка серебряных пуговиц, одна сумка серебра в ломе, два короба золотых слитков и два короба серебряных слитков. Все перечисленное золото составляет по весу семьсот одиннадцать тройских унций. Серебра – две тысячи триста пятьдесят три унции, вес ювелирных украшений и драгоценных камней – семнадцать унций..." – Эмма оторвалась от описи и заметила: – Это немалое богатство, но если верить претензиям Могола к британскому правительству, то исчезнувшего золота и драгоценностей раз в двадцать больше, чем было вывезено с острова Гардинера, изъято с "Сан-Антонио" и из бостонского дома Кидда. А где же все остальное, детектив?
– Можем предположить, немного утаил Гардинер.
– Предположим.
– Часть прибрал адвокат Эммот, это уж точно.
Она согласно кивнула.
– И сколько же остается?
Эмма пожала плечами:
– Кто же знает? Подсчеты показывают, что остается что-то между пятью и десятью миллионами долларов в нынешних ценах. Но если сокровища найдены в прогнившем сундуке, их цена на аукционе Сотби возрастет вдвое. Только одна карта, на которой указано местоположение клада, если она существует и если она собственноручно нарисована Киддом, будет стоить на аукционе сотни тысяч долларов. Так что же произошло с сокровищами? – теперь уже Эмма допытывала меня.
– У меня недостаточно информации. Свидетельства устарели. И все же я полагаю, что часть сокровищ где-то и до сих пор упрятана.
– Думаешь ли ты, что Кидд рассказал жене о местонахождении спрятанного?
Я ответил:
– Думаю, Кидд знал, что жена тоже может быть арестована и ее могут заставить заговорить. Так что поначалу он ей ничего не сказал. Но когда он был за решеткой в Бостоне накануне отправки в Лондон, может быть, и дал ей несколько наводок. Например, эту восьмизначную цифру.
Я стал переваривать всю полученную информацию. И вновь подумал о подробном письме Чарлза Уильсона своему брату. Спросил Эмму:
– Думаешь, Кидд мог запомнить все места, где он прятал сокровища? Возможно ли это?
– Скорее всего, что нет. А к каким выводам ты сам пришел?
– Пока еще не пришел. Дай мне несколько минут.
– Думай сколько хочешь. А сейчас я хочу выпить. Пойдем.
– Подожди. Есть еще несколько вопросов.
– Хорошо. Валяй.
– Представим, я капитан Кидд. И я курсирую вокруг Лонг-Айленда... Как долго?
– Несколько недель.
– Так. Я был в Остер-Бее, где встретился с адвокатом, ко мне присоединились жена и дети. Я прибыл на остров Гардинер. Попросил Гардинера упрятать для меня часть сокровищ. Мог я знать, где он их закопает?
– Нет. Поэтому ему и не нужна была карта. Кидд просто наказал Гардинеру сохранить сокровища до своего возвращения, в противном случае он обещал оторвать голову сыновьям.
– Угроза надежней карты. Кидду не надо было бы даже делать раскопки.
– Это уж точно.
– Думаешь, Кидд поступал таким же образом и в других местах?
– Кто знает. Более обычный способ в таких делах – сойти на берег с несколькими сообщниками, закопать сокровища втайне и составить карту местности.
– Но тогда остаются свидетели, знающие о тайнике.
– Традиционный метод пиратов сохранить тайну – убить того, кто копал яму, и опустить в нее труп. Действительно, скелеты матросов обнаруживали у сундуков с драгоценностями.
– Как же много для восприятия нами истории подсказано плохо сделанными кинофильмами.
– Пожалуй, это верно, – согласилась Эмма. – Однако в одном кинофильмы бывают точны – любая охота за сокровищами начинается с находки давно потерянной карты. Мы продаем их здесь внизу по четыре доллара за штуку. Но на протяжении веков наивные простаки платили за такие карты десятки тысяч долларов.
В голову пришла мысль, что одна из таких карт, вполне достоверная, могла попасть в руки Гордонов и Фредрика Тобина, или только Тобину. И я спросил Эмму:
– Ты сказала, что остров Гардинер когда-то назывался остров Уайт?
– Да.
– А есть ли другие острова в округе, которые ранее имели другие названия?
– Конечно. Первоначально, естественно, все они носили индейские названия. Затем получили голландские или английские. С годами они также менялись. Всегда была большая проблема с названиями географических мест в Новом Свете. Некоторые английские капитаны имели только голландские карты, некоторые пользовались картами с неверными названиями островов и рек, правописание было ужасным, некоторые карты имели пропуски, а иные давали намеренно искаженную информацию.
Я кивнул и спросил:
– Давай возьмем, например, остров Робинс или, скажем, остров Плам. Как они назывались во времена Кидда?
– Я не знаю об острове Робинс, но Плам со времен голландцев имел на картах другие, сменяющие друг друга названия.
Немного помолчав, Эмма добавила:
– Архивисты тоже в некотором смысле детективы. Могу я высказать свое предположение?
– Конечно.
– О'кей... Гордоны получили какую-то информацию о сокровищах капитана Кидда или о каких-то других пиратских кладах... А кто-то пронюхал об этом, в результате их и убили. Я права?
– Похоже. Я обдумываю детали.
– Так нашли ли Гордоны сокровища?
– Не уверен.
Она не стала задавать новые вопросы. Спрашивал я:
– Как же Гордоны раскопали информацию? Я не вижу никаких папок с надписью "Карты пиратских сокровищ". Правильно?
– Правильно. Карты этих сокровищ имеются только в сувенирном магазине. Однако в нашем архиве, в других музеях и исторических обществах хранится множество документов, которые либо никем не прочитаны, либо прочитаны, но их значение не было по достоинству оценено. Понимаешь?
– Конечно.
Она продолжила:
– Знаешь, Джон, люди, которые копаются в архивах, таких как государственный архив в Лондоне или Британский музей, находят новые документы. Эти документы ранее были либо не замечены, либо не поняты. Так что и здесь и в других собраниях, а также в частных домах могут быть документы о пиратских сокровищах.
– В частных домах?
– Да. Как минимум раз в год нам дарят что-либо, найденное в частном владении. Например, завещания, другие документы. И я предполагаю, только предполагаю, что кто-то, например, Гордоны, не будучи архивистами-профессионалами, наткнулись на нечто такое, что было даже им совершенно понятно.
– Карта, например?
– Да. Например, карта, четко указывающая узнаваемые географические точки, дающая приметы, направления, отсчет шагов, направления компасных стрелок и так далее. И если такие люди найдут нечто подобное, они могут смело идти на определенное место и начинать раскопки... Гордоны делали немало археологических раскопок на Пламе. Может быть, они искали сокровища.
– Сомнений не остается.
– Как я слышала, они копали ямы по всему острову. Похоже, они не знали, что и где искать...
– Археологические раскопки были просто прикрытием. Это давало им возможность забираться с лопатами в самые заброшенные уголки острова. Не удивлюсь, если и большая работа с архивами также была прикрытием.
– Почему?
– Им не было бы дозволено присвоить что-либо, найденное на Пламе. Эта земля принадлежит государству. Поэтому они придумали легенду. Легенду о том, что Том и Джуди Гордоны нашли что-то в архивах – здесь или в Лондоне, – что-то со ссылками на деревья капитана Кидда или скалы капитана Кидда. И эта находка якобы привела их к мысли о поиске сокровищ. На самом деле они уже знали, что сокровища находятся на Пламе.
– Невероятно.
– Но давай рассмотрим все в обратном порядке. Начнем с достоверной карты или записки с точным местом захоронения сокровищ на острове Плам. Предположим, ты имеешь такую информацию. Что ты, Эмма Уайтстоун, будешь делать?
Она ответила не раздумывая:
– Передам эту информацию властям. Ведь это важный исторический документ, и сокровища, если они есть, – тоже важны для исторической науки. Если они находятся на Пламе, то и местом их находки должен быть определен этот остров. Поступить по-другому – значит совершить бесчестный поступок или вызвать скандал в науке.
– История полна лжи, обманов и скандалов. Начиная с того, как попали туда сокровища. Почему и не устроить очередной скандальчик?
– Нет, если сокровища на чьей-нибудь земле, пусть и государственной, они должны принадлежать владельцу земли. Если бы я обнаружила сокровища, то получила бы вознаграждение.
Я улыбнулся.
– А как бы поступил ты?
– Думаю, в духе капитана Кидда, задумал бы сделку. Я не раскрывал бы место, обозначенное на карте, владельцу земли. Было бы справедливо в обмен на секрет получить свою долю. Даже государство пошло бы на сделку.
– Полагаю, это как раз то, чего не сделали Гордоны.
– Не сделали. Они имели партнера или партнеров более вороватых, чем они сами. И вероятно, более опасных. Мы не знаем задумок Гордонов, поскольку они мертвы. Мы можем предположить, что они начали с точной информации о местонахождении сокровищ на Пламе, а после этого мы видим их расчетливые и тонкие хитрости – с историческим обществом Пеконика, с археологическими раскопками, с работой в архивах, даже неделю в государственном архиве в Лондоне. Все это в целях подготовки перевоза и перезахоронения сокровищ с земли Дяди Сэма на землю Гордонов.
Эмма согласно покачала головой:
– И поэтому Гордоны купили кусок земли у миссис Уили – место для перезахоронения сокровищ. Скалы капитана Кидда.
– Так оно и есть. Версия логична или я просто сошел с ума?
– Ты сумасшедший, но версия логична.
Я продолжил:
– Если речь идет о десяти или двадцати миллионах долларов, то все должно быть продумано. Действуешь не спеша, уничтожаешь следы еще до того, как их оставил, предвидишь проблемы с историками, археологами и правительством. Пытаешься не только разбогатеть, но и стать известным. Ты молод, привлекателен, умен и при деньгах. И не хочешь иметь никаких проблем.
– Но что-то не сложилось.
– Это уж точно – они мертвы.
Теперь я имел немало ответов, но вопросов оставалось еще больше. На некоторые вопросы ответов можно не дождаться, поскольку Том и Джуди Гордоны, подобно Вильяму Кидду, унесли некоторые секреты с собой в могилу.
– Кто же их убил? – спросила Эмма.
– Возможно, партнер или партнеры.
– Я понимаю, но кто?
– Пока не знаю. А ты кого-нибудь подозреваешь?
Она покачала головой, но я думаю, что кого-то она подозревала.
Я был готов доверить Эмме массу информации, хотя и едва знал ее. Но я хорошо чувствовал, кому можно доверять. Если же я ошибался и она была участницей заговора, то также не стоило беспокоиться – значит, она и так все знала. И если она расскажет Фредрику Тобину о моих догадках, то чем больше, тем лучше. Фредрик Тобин укрывается в очень высокой башне, и понадобится много дыма, чтобы выкурить его оттуда. И если кто-то еще, о ком я пока еще не знаю, вовлечен в преступление, то этот дым может достичь его или ее...
Я взвесил свой следующий вопрос и спросил:
– Насколько я понимаю, члены исторического общества Пеконика посещали Плам с целью подготовки возможных раскопок?
Она утвердительно кивнула.
– Был ли среди них Фредрик Тобин?
Она немного поколебалась, видно, из привычки сохранять лояльность, и ответила:
– Да. Он однажды побывал на острове.
– А Гордоны были его гидами?
– Да... Ты думаешь... ну... понимаешь.?..
– Я могу поделиться мотивами и методами, но я никогда не говорю вслух о подозреваемых. И очень важно, чтобы ты держала всю информацию в тайне.
Она кивнула.
Мои мысли вернулись к капитану Кидду:
– Итак, они повесили его?
– Повесили.
Я встал.
– Теперь пойдем выпьем.
Глава 23
Глава 24
– Кажется, так оно и было. С этого и начинаются легенды о спрятанных сокровищах. А что ему было делать? Он знал, что его с золотом и драгоценностями могут в любое время захватить в море. Его корабль был невелик и имел всего четыре орудия. Легкая добыча для боевого судна. Что бы ты делал на его месте?
– Думаю, бежал.
– Но у него почти не осталось матросов, мало продовольствия, на борту жена и дети.
– Но у него были деньги. Бери деньги и беги.
– Правильно. Он так и сделал. Капитан был неглуп и решил упрятать свою добычу – в качестве страховки.
– Значит, он захоронил захваченное?
– Да. В тысяча шестьсот девяносто девятом году вокруг Манхэттена и Бостона население было немногочисленно и имелось немало мест для безопасного захоронения сокровищ.
– Например, у деревьев капитана Кидда?
– Да. И немного к востоку, там находятся скалы капитана Кидда, возможно, это часть отвесного берега, поскольку настоящих скал или утесов на Лонг-Айленде нет.
– Ты говоришь, это может быть часть отвесного берега, которую называют скалы капитана Кидда? В каком месте?
– Где-то между заливом Маттитак и мысом Ориент. Никто не знает точно. Это просто часть мифа.
– Но кое-что из этого реальность?
– Да. И это делает всю ситуацию интересной.
Я кивнул. Один из этих мифов – о скалах капитана Кидда – вот что подтолкнуло Гордонов купить у миссис Уили акр земли на отвесном берегу. Здорово продумано.
Эмма добавила:
– Без сомнения, Кидд закопал свои сокровища в нескольких местах, либо здесь на Норт-Форке, либо на острове Блок, либо на острове Фишерс. На это указывает большинство документов.
– Можешь предположить какие-либо другие места?
– Еще одно место, о котором мы знаем в точности, – остров Гардинер.
– Гардинер?
– Да. Это подтверждают документы. В июне тысяча шестьсот девяносто девятого года, мотаясь по морю и пытаясь договориться с лордом Белльмонтом, Кидд бросил якорь у острова Гардинер с целью запастись продовольствием. Тогда на картах это место значилось островом Уайт, но владела этим островом и владеет им сейчас семья Гардинеров.
– То есть ты утверждаешь, что люди, которые сейчас владеют островом, – Гардинеры и что это та же семья, которая владела островом в тысяча шестьсот девяносто девятом году?
– Так оно и есть. Остров принадлежит этой семье с тысяча шестьсот тридцать девятого года. Это частное владение, но его нынешний хозяин иногда принимает эскурсантов... Фредрик и я были в гостях у этого джентльмена.
Я не прокомментировал это сообщение, но спросил:
– Так там действительно спрятаны сокровища?
– Да. Уильям Кидд подошел к острову на "Сан-Антонио", и Джон Гардинер вышел на лодке в море посмотреть, кто его посетил. Есть подробные записи об их дружественной встрече и об обмене подарками. Состоялась как минимум еще одна их встреча, во время которой Кидд передал Гардинеру значительную часть своей добычи и попросил того сохранить драгоценности.
– Надеюсь, Кидд получил расписку.
– Лучше. Последними его словами к Гардинеру были: "Если я вернусь и сокровищ не окажется, то сниму голову с твоих сыновей". Конечно, Кидд не вернулся, – добавила Эмма.
– А что случилось с сокровищами на острове Гардинер?
– По разным рассказам, ими заинтересовался Белльмонт, который послал Гардинеру учтивое письмо со специальным посыльным. – Эмма положила перед собой копию документа и зачитала: – "Мистер Гардинер! Я посадил капитана Кидда и некоторых его людей в тюрьму. Он был допрошен мною и членами городского совета. Среди прочего он признался, что оставил вам кошель с золотом и несколько коробов, которые именем Его Королевского Величества должны быть немедленно доставлены мне для передачи Его Королевскому Величеству, и я компенсирую ваши заботы по прибытию сюда". Подпись – Белльмонт. – Джон Гардинер, – продолжала Эмма, – не собирался обманывать губернатора и короля. Он послушно доставил сокровища в Бостон.
– Могу поспорить, часть он оставил себе.
Эмма протянула мне лист бумаги и сказала:
– Это – фотокопия оригинала описи сокровищ, доставленных Гардинером лорду Белльмонту. Оригинал находится в государственном архиве Лондона.
– Ты можешь зачитать текст?
– Конечно. "Получено от мистера Гардинера семнадцатого июля: один кошель золотого песка, одна сумка серебряных колец и различных драгоценных камней, одна сумка необработанных камней, один короб хрусталя, два кольца из халцедона, два небольших агата, два аметиста – все это в одном сундуке, одна сумка серебряных пуговиц, одна сумка серебра в ломе, два короба золотых слитков и два короба серебряных слитков. Все перечисленное золото составляет по весу семьсот одиннадцать тройских унций. Серебра – две тысячи триста пятьдесят три унции, вес ювелирных украшений и драгоценных камней – семнадцать унций..." – Эмма оторвалась от описи и заметила: – Это немалое богатство, но если верить претензиям Могола к британскому правительству, то исчезнувшего золота и драгоценностей раз в двадцать больше, чем было вывезено с острова Гардинера, изъято с "Сан-Антонио" и из бостонского дома Кидда. А где же все остальное, детектив?
– Можем предположить, немного утаил Гардинер.
– Предположим.
– Часть прибрал адвокат Эммот, это уж точно.
Она согласно кивнула.
– И сколько же остается?
Эмма пожала плечами:
– Кто же знает? Подсчеты показывают, что остается что-то между пятью и десятью миллионами долларов в нынешних ценах. Но если сокровища найдены в прогнившем сундуке, их цена на аукционе Сотби возрастет вдвое. Только одна карта, на которой указано местоположение клада, если она существует и если она собственноручно нарисована Киддом, будет стоить на аукционе сотни тысяч долларов. Так что же произошло с сокровищами? – теперь уже Эмма допытывала меня.
– У меня недостаточно информации. Свидетельства устарели. И все же я полагаю, что часть сокровищ где-то и до сих пор упрятана.
– Думаешь ли ты, что Кидд рассказал жене о местонахождении спрятанного?
Я ответил:
– Думаю, Кидд знал, что жена тоже может быть арестована и ее могут заставить заговорить. Так что поначалу он ей ничего не сказал. Но когда он был за решеткой в Бостоне накануне отправки в Лондон, может быть, и дал ей несколько наводок. Например, эту восьмизначную цифру.
Я стал переваривать всю полученную информацию. И вновь подумал о подробном письме Чарлза Уильсона своему брату. Спросил Эмму:
– Думаешь, Кидд мог запомнить все места, где он прятал сокровища? Возможно ли это?
– Скорее всего, что нет. А к каким выводам ты сам пришел?
– Пока еще не пришел. Дай мне несколько минут.
– Думай сколько хочешь. А сейчас я хочу выпить. Пойдем.
– Подожди. Есть еще несколько вопросов.
– Хорошо. Валяй.
– Представим, я капитан Кидд. И я курсирую вокруг Лонг-Айленда... Как долго?
– Несколько недель.
– Так. Я был в Остер-Бее, где встретился с адвокатом, ко мне присоединились жена и дети. Я прибыл на остров Гардинер. Попросил Гардинера упрятать для меня часть сокровищ. Мог я знать, где он их закопает?
– Нет. Поэтому ему и не нужна была карта. Кидд просто наказал Гардинеру сохранить сокровища до своего возвращения, в противном случае он обещал оторвать голову сыновьям.
– Угроза надежней карты. Кидду не надо было бы даже делать раскопки.
– Это уж точно.
– Думаешь, Кидд поступал таким же образом и в других местах?
– Кто знает. Более обычный способ в таких делах – сойти на берег с несколькими сообщниками, закопать сокровища втайне и составить карту местности.
– Но тогда остаются свидетели, знающие о тайнике.
– Традиционный метод пиратов сохранить тайну – убить того, кто копал яму, и опустить в нее труп. Действительно, скелеты матросов обнаруживали у сундуков с драгоценностями.
– Как же много для восприятия нами истории подсказано плохо сделанными кинофильмами.
– Пожалуй, это верно, – согласилась Эмма. – Однако в одном кинофильмы бывают точны – любая охота за сокровищами начинается с находки давно потерянной карты. Мы продаем их здесь внизу по четыре доллара за штуку. Но на протяжении веков наивные простаки платили за такие карты десятки тысяч долларов.
В голову пришла мысль, что одна из таких карт, вполне достоверная, могла попасть в руки Гордонов и Фредрика Тобина, или только Тобину. И я спросил Эмму:
– Ты сказала, что остров Гардинер когда-то назывался остров Уайт?
– Да.
– А есть ли другие острова в округе, которые ранее имели другие названия?
– Конечно. Первоначально, естественно, все они носили индейские названия. Затем получили голландские или английские. С годами они также менялись. Всегда была большая проблема с названиями географических мест в Новом Свете. Некоторые английские капитаны имели только голландские карты, некоторые пользовались картами с неверными названиями островов и рек, правописание было ужасным, некоторые карты имели пропуски, а иные давали намеренно искаженную информацию.
Я кивнул и спросил:
– Давай возьмем, например, остров Робинс или, скажем, остров Плам. Как они назывались во времена Кидда?
– Я не знаю об острове Робинс, но Плам со времен голландцев имел на картах другие, сменяющие друг друга названия.
Немного помолчав, Эмма добавила:
– Архивисты тоже в некотором смысле детективы. Могу я высказать свое предположение?
– Конечно.
– О'кей... Гордоны получили какую-то информацию о сокровищах капитана Кидда или о каких-то других пиратских кладах... А кто-то пронюхал об этом, в результате их и убили. Я права?
– Похоже. Я обдумываю детали.
– Так нашли ли Гордоны сокровища?
– Не уверен.
Она не стала задавать новые вопросы. Спрашивал я:
– Как же Гордоны раскопали информацию? Я не вижу никаких папок с надписью "Карты пиратских сокровищ". Правильно?
– Правильно. Карты этих сокровищ имеются только в сувенирном магазине. Однако в нашем архиве, в других музеях и исторических обществах хранится множество документов, которые либо никем не прочитаны, либо прочитаны, но их значение не было по достоинству оценено. Понимаешь?
– Конечно.
Она продолжила:
– Знаешь, Джон, люди, которые копаются в архивах, таких как государственный архив в Лондоне или Британский музей, находят новые документы. Эти документы ранее были либо не замечены, либо не поняты. Так что и здесь и в других собраниях, а также в частных домах могут быть документы о пиратских сокровищах.
– В частных домах?
– Да. Как минимум раз в год нам дарят что-либо, найденное в частном владении. Например, завещания, другие документы. И я предполагаю, только предполагаю, что кто-то, например, Гордоны, не будучи архивистами-профессионалами, наткнулись на нечто такое, что было даже им совершенно понятно.
– Карта, например?
– Да. Например, карта, четко указывающая узнаваемые географические точки, дающая приметы, направления, отсчет шагов, направления компасных стрелок и так далее. И если такие люди найдут нечто подобное, они могут смело идти на определенное место и начинать раскопки... Гордоны делали немало археологических раскопок на Пламе. Может быть, они искали сокровища.
– Сомнений не остается.
– Как я слышала, они копали ямы по всему острову. Похоже, они не знали, что и где искать...
– Археологические раскопки были просто прикрытием. Это давало им возможность забираться с лопатами в самые заброшенные уголки острова. Не удивлюсь, если и большая работа с архивами также была прикрытием.
– Почему?
– Им не было бы дозволено присвоить что-либо, найденное на Пламе. Эта земля принадлежит государству. Поэтому они придумали легенду. Легенду о том, что Том и Джуди Гордоны нашли что-то в архивах – здесь или в Лондоне, – что-то со ссылками на деревья капитана Кидда или скалы капитана Кидда. И эта находка якобы привела их к мысли о поиске сокровищ. На самом деле они уже знали, что сокровища находятся на Пламе.
– Невероятно.
– Но давай рассмотрим все в обратном порядке. Начнем с достоверной карты или записки с точным местом захоронения сокровищ на острове Плам. Предположим, ты имеешь такую информацию. Что ты, Эмма Уайтстоун, будешь делать?
Она ответила не раздумывая:
– Передам эту информацию властям. Ведь это важный исторический документ, и сокровища, если они есть, – тоже важны для исторической науки. Если они находятся на Пламе, то и местом их находки должен быть определен этот остров. Поступить по-другому – значит совершить бесчестный поступок или вызвать скандал в науке.
– История полна лжи, обманов и скандалов. Начиная с того, как попали туда сокровища. Почему и не устроить очередной скандальчик?
– Нет, если сокровища на чьей-нибудь земле, пусть и государственной, они должны принадлежать владельцу земли. Если бы я обнаружила сокровища, то получила бы вознаграждение.
Я улыбнулся.
– А как бы поступил ты?
– Думаю, в духе капитана Кидда, задумал бы сделку. Я не раскрывал бы место, обозначенное на карте, владельцу земли. Было бы справедливо в обмен на секрет получить свою долю. Даже государство пошло бы на сделку.
– Полагаю, это как раз то, чего не сделали Гордоны.
– Не сделали. Они имели партнера или партнеров более вороватых, чем они сами. И вероятно, более опасных. Мы не знаем задумок Гордонов, поскольку они мертвы. Мы можем предположить, что они начали с точной информации о местонахождении сокровищ на Пламе, а после этого мы видим их расчетливые и тонкие хитрости – с историческим обществом Пеконика, с археологическими раскопками, с работой в архивах, даже неделю в государственном архиве в Лондоне. Все это в целях подготовки перевоза и перезахоронения сокровищ с земли Дяди Сэма на землю Гордонов.
Эмма согласно покачала головой:
– И поэтому Гордоны купили кусок земли у миссис Уили – место для перезахоронения сокровищ. Скалы капитана Кидда.
– Так оно и есть. Версия логична или я просто сошел с ума?
– Ты сумасшедший, но версия логична.
Я продолжил:
– Если речь идет о десяти или двадцати миллионах долларов, то все должно быть продумано. Действуешь не спеша, уничтожаешь следы еще до того, как их оставил, предвидишь проблемы с историками, археологами и правительством. Пытаешься не только разбогатеть, но и стать известным. Ты молод, привлекателен, умен и при деньгах. И не хочешь иметь никаких проблем.
– Но что-то не сложилось.
– Это уж точно – они мертвы.
Теперь я имел немало ответов, но вопросов оставалось еще больше. На некоторые вопросы ответов можно не дождаться, поскольку Том и Джуди Гордоны, подобно Вильяму Кидду, унесли некоторые секреты с собой в могилу.
– Кто же их убил? – спросила Эмма.
– Возможно, партнер или партнеры.
– Я понимаю, но кто?
– Пока не знаю. А ты кого-нибудь подозреваешь?
Она покачала головой, но я думаю, что кого-то она подозревала.
Я был готов доверить Эмме массу информации, хотя и едва знал ее. Но я хорошо чувствовал, кому можно доверять. Если же я ошибался и она была участницей заговора, то также не стоило беспокоиться – значит, она и так все знала. И если она расскажет Фредрику Тобину о моих догадках, то чем больше, тем лучше. Фредрик Тобин укрывается в очень высокой башне, и понадобится много дыма, чтобы выкурить его оттуда. И если кто-то еще, о ком я пока еще не знаю, вовлечен в преступление, то этот дым может достичь его или ее...
Я взвесил свой следующий вопрос и спросил:
– Насколько я понимаю, члены исторического общества Пеконика посещали Плам с целью подготовки возможных раскопок?
Она утвердительно кивнула.
– Был ли среди них Фредрик Тобин?
Она немного поколебалась, видно, из привычки сохранять лояльность, и ответила:
– Да. Он однажды побывал на острове.
– А Гордоны были его гидами?
– Да... Ты думаешь... ну... понимаешь.?..
– Я могу поделиться мотивами и методами, но я никогда не говорю вслух о подозреваемых. И очень важно, чтобы ты держала всю информацию в тайне.
Она кивнула.
Мои мысли вернулись к капитану Кидду:
– Итак, они повесили его?
– Повесили.
Я встал.
– Теперь пойдем выпьем.
Глава 23
Мне захотелось хорошей порции итальянских макарон, и поэтому я предложил пообедать в ресторанчике "У Клаудио". Она согласилась.
Я поставил машину, и мы пошли вдоль длинного причала.
Мы прогуливались и болтали. На ранней стадии взаимоотношений, скажем, в первые три дня, всегда испытываешь какую-то восторженность, а потом начинаешь осознавать, что вы не нужны друг другу. И тогда кто-то из двух может задать вопрос типа:
– А тебе нравятся кошки?
Но с Эммой мне пока все нравилось. Кажется, ей тоже было хорошо со мной, и она это подтвердила:
– Мне приятно быть с тобой.
Мы вернулись вдоль пристани к ресторану, держась за руки, чего со мной давненько не случалось.
В ресторане было много посетителей, и в ожидании свободного столика мы разместились в баре.
Эмма попросила белого вина, и бармен уточнил заказ:
– Мы разливаем шесть местных сортов белого. Какой сорт предпочитаете?
– "Пиндар", – ответила она.
Мне она положительно нравилась. Не хочет пить вино своего бывшего любовника в присутствии нового.
Я заказал "Будвайзер", и мы чокнулись.
– Еще раз спасибо за все, – сказал я.
– И какой из уроков истории тебе понравился больше всего?
– О постели с периной.
– Мне тоже.
Ресторан "У Клаудио" – то самое место, где в июне я впервые встретился с Гордонами. И это была одна из причин, почему мы теперь пришли именно сюда. Порой физически полезно вернуться на то самое место, когда хочешь вспомнить, что же здесь происходило.
Тогда, в июне, я пришел сюда в бар, поскольку это было одно из немногих мест, которые я знал. Чувствовал себя еще неважно, но ничто не помогает лучше, чем атмосфера бара и пиво.
Заказал свой любимый "Будвайзер" и тут же недалеко от себя заметил очень привлекательную женщину. Был канун туристского сезона, дождило, и в баре было полно посетителей. Наши глаза встретились, она улыбнулась.
– Привет, – произнес я.
– Привет, – ответила она.
– Меня зовут Джон Кори.
– Джуди Гордон.
– Вы здесь одна?
– Да, если не считать мужа, который отлучился в туалет.
Теперь я заметил ее обручальное кольцо.
– Я верну вам мужа.
Она улыбнулась:
– Но не исчезайте.
Я уже собирался вернуться к своему столику, когда появился Том. Джуди представила меня.
– Давайте выпьем еще пива, – предложил Том.
Я обратил внимание на их акцент, выдающий жителей не этих краев. Скорее всего – туристы.
Выпивать с ними не хотелось, поскольку чувствовал я себя неловко – хотел, мол, подцепить чужую жену. Однако по какой-то до сих пор непонятной причине решил с ними выпить.
Вообще-то, я могу быть неразговорчивым, но они оказались такими открытыми людьми, что уже через несколько минут я рассказал им о своих недавних злоключениях. Оба вспомнили, что видели меня по телевизору. Я им показался героем.
Они упомянули, что работают на Пламе, меня это заинтересовало. И что прибыли сюда на катере прямо с работы – тоже интересно. Том предложил посмотреть катер, но я отказался, не будучи большим любителем всяких судов.
В разговоре они выяснили, что я живу в доме у залива. Том попросил описать, как выглядит этот дом с воды, чтобы заскочить ко мне на катере. Я описал. К моему удивлению, через неделю он и Джуди действительно посетили меня.
В ресторане наше знакомство продолжилось как нельзя лучше. Мы пообедали. Все это произошло около трех месяцев назад, но казалось, я узнал их очень хорошо. На поверку оказалось, что это не так.
Эмма прервала мои воспоминания:
– Очнись, Джон...
– Извини. Я думал о моей первой встрече с Гордонами. Именно здесь, в этом баре.
– Тебя очень печалит случившееся?
– Понимаешь, я даже не думал, как ценил это знакомство.
Она кивнула. Мы говорили о том, о сем. Мне пришло в голову, что если бы она была заодно с убийцей или каким-то образом участвовала в заговоре, то попыталась бы у меня что-либо выудить. Но она вообще предпочитала не говорить на эту тему, что меня вполне устраивало.
Мы наслаждались хорошей едой, разговаривали и глядели на бухту. Она спросила, не хотел бы я провести с ней еще ночь. Я хотел. Она открыла сумочку и показала зубную щетку и пару трусиков:
– Я готова.
По дороге в свою берлогу в Маттитак меня охватило странное предчувствие. Ничто не кончится добром, ни это расследование, ни эта связь с Эммой, ни знакомство с Бет, что бы оно ни означало, ничего хорошего все это не сулит и моей карьере. Я чувствовал мрачную тишину при ясном небе, перед тем как разразится ураган.
Я поставил машину, и мы пошли вдоль длинного причала.
Мы прогуливались и болтали. На ранней стадии взаимоотношений, скажем, в первые три дня, всегда испытываешь какую-то восторженность, а потом начинаешь осознавать, что вы не нужны друг другу. И тогда кто-то из двух может задать вопрос типа:
– А тебе нравятся кошки?
Но с Эммой мне пока все нравилось. Кажется, ей тоже было хорошо со мной, и она это подтвердила:
– Мне приятно быть с тобой.
Мы вернулись вдоль пристани к ресторану, держась за руки, чего со мной давненько не случалось.
В ресторане было много посетителей, и в ожидании свободного столика мы разместились в баре.
Эмма попросила белого вина, и бармен уточнил заказ:
– Мы разливаем шесть местных сортов белого. Какой сорт предпочитаете?
– "Пиндар", – ответила она.
Мне она положительно нравилась. Не хочет пить вино своего бывшего любовника в присутствии нового.
Я заказал "Будвайзер", и мы чокнулись.
– Еще раз спасибо за все, – сказал я.
– И какой из уроков истории тебе понравился больше всего?
– О постели с периной.
– Мне тоже.
Ресторан "У Клаудио" – то самое место, где в июне я впервые встретился с Гордонами. И это была одна из причин, почему мы теперь пришли именно сюда. Порой физически полезно вернуться на то самое место, когда хочешь вспомнить, что же здесь происходило.
Тогда, в июне, я пришел сюда в бар, поскольку это было одно из немногих мест, которые я знал. Чувствовал себя еще неважно, но ничто не помогает лучше, чем атмосфера бара и пиво.
Заказал свой любимый "Будвайзер" и тут же недалеко от себя заметил очень привлекательную женщину. Был канун туристского сезона, дождило, и в баре было полно посетителей. Наши глаза встретились, она улыбнулась.
– Привет, – произнес я.
– Привет, – ответила она.
– Меня зовут Джон Кори.
– Джуди Гордон.
– Вы здесь одна?
– Да, если не считать мужа, который отлучился в туалет.
Теперь я заметил ее обручальное кольцо.
– Я верну вам мужа.
Она улыбнулась:
– Но не исчезайте.
Я уже собирался вернуться к своему столику, когда появился Том. Джуди представила меня.
– Давайте выпьем еще пива, – предложил Том.
Я обратил внимание на их акцент, выдающий жителей не этих краев. Скорее всего – туристы.
Выпивать с ними не хотелось, поскольку чувствовал я себя неловко – хотел, мол, подцепить чужую жену. Однако по какой-то до сих пор непонятной причине решил с ними выпить.
Вообще-то, я могу быть неразговорчивым, но они оказались такими открытыми людьми, что уже через несколько минут я рассказал им о своих недавних злоключениях. Оба вспомнили, что видели меня по телевизору. Я им показался героем.
Они упомянули, что работают на Пламе, меня это заинтересовало. И что прибыли сюда на катере прямо с работы – тоже интересно. Том предложил посмотреть катер, но я отказался, не будучи большим любителем всяких судов.
В разговоре они выяснили, что я живу в доме у залива. Том попросил описать, как выглядит этот дом с воды, чтобы заскочить ко мне на катере. Я описал. К моему удивлению, через неделю он и Джуди действительно посетили меня.
В ресторане наше знакомство продолжилось как нельзя лучше. Мы пообедали. Все это произошло около трех месяцев назад, но казалось, я узнал их очень хорошо. На поверку оказалось, что это не так.
Эмма прервала мои воспоминания:
– Очнись, Джон...
– Извини. Я думал о моей первой встрече с Гордонами. Именно здесь, в этом баре.
– Тебя очень печалит случившееся?
– Понимаешь, я даже не думал, как ценил это знакомство.
Она кивнула. Мы говорили о том, о сем. Мне пришло в голову, что если бы она была заодно с убийцей или каким-то образом участвовала в заговоре, то попыталась бы у меня что-либо выудить. Но она вообще предпочитала не говорить на эту тему, что меня вполне устраивало.
Мы наслаждались хорошей едой, разговаривали и глядели на бухту. Она спросила, не хотел бы я провести с ней еще ночь. Я хотел. Она открыла сумочку и показала зубную щетку и пару трусиков:
– Я готова.
По дороге в свою берлогу в Маттитак меня охватило странное предчувствие. Ничто не кончится добром, ни это расследование, ни эта связь с Эммой, ни знакомство с Бет, что бы оно ни означало, ничего хорошего все это не сулит и моей карьере. Я чувствовал мрачную тишину при ясном небе, перед тем как разразится ураган.
Глава 24
На следующее утро, когда я уже одевался, раздался звонок во входную дверь. Эмма была на первом этаже, и я подумал, что она откроет.
Спустился в кухню через десять минут и увидел Эмму Уайтстоун, распивающую кофе с Бет Пенроуз.
Был тот момент, когда нужно выходить из ситуации, и я обратился к Бет:
– Доброе утро, детектив Пенроуз.
– Доброе утро.
– Это мой партнер, Бет Пенроуз. Полагаю, вы знакомы? – сказал я Эмме.
– Я тоже так думаю. Мы вместе пьем кофе.
– Думал, что увижу вас позже, – обратился я к Бет.
– У меня изменились планы. Я оставила вчера вечером послание на вашем автоответчике.
– Я его не проверял.
– Мне пора на работу, – проговорила Эмма и встала.
– Я подвезу, – предложил я.
Встала и Бет:
– Я тоже ухожу. Я заехала, чтобы забрать распечатки финансовых документов Гордонов. Если они у вас, то могу взять их сейчас.
Эмма обратилась к нам обоим:
– Оставайтесь. У вас работа. Уоррен подвезет меня, он живет недалеко отсюда.
Она вышла из кухни, даже не взглянув на меня.
– Эмма – президент исторического общества Пеконика, – пояснил я.
– Действительно? Немного молода для такой работы. Я налил себе кофе. Мы продолжали стоять. Я пил кофе, Бет мыла свою чашку и ложку, показывая, что собирается уходить. Рядом с ее стулом я заметил маленький чемоданчик.
– Садись, – сказал я.
– Мне надо идти.
– Давай вместе выпьем еще по чашке кофе.
– Хорошо.
Она налила себе кофе и села напротив.
Я не был уверен, что должен рассказывать ей о существенных открытиях в расследовании, сделанных в ее отсутствие. Мне казалось, что я нашел мотив двойного убийства и что Фредрик Тобин должен быть проверен. Но зачем мне подставляться? Я мог и ошибаться. Обдумав всю ситуацию, пришел к выводу, что у меня все меньше уверенности в убийстве Тома и Джуди Гордонов именно Фредриком Тобином. Он действительно мог знать гораздо больше, чем говорит, но кажется более вероятным, что на спусковой крючок нажал кто-то другой, например, Пол Стивенс.
Я решил выяснить, что нужного для меня может сказать она. И что нужного для нее она ожидает от меня. Итак, начиналась игра. Раунд первый.
– Макс разорвал мой контракт с властями Саутхолда.
– Я знаю.
– Итак, кто же убил Тома и Джуди Гордонов?
– Думала, ты мне расскажешь об этом, – выдавила она улыбку.
– За доллар в неделю многого не сделать. А может, это был доллар в месяц? – Я продолжал: – Хочешь, чтобы я проинформировал тебя о своих результатах?
– Предположим, ты что-то делал, – сказала она с долей сарказма. – Но похоже, ты был занят другим.
– Это связано с работой. Она – президент...
На кухню неожиданно заглянула Эмма:
– Я, кажется, услышала сигнал автомобиля. Приятно было встретиться, Бет. Поговорим с тобой попозже, Джон.
Она вышла, было слышно, как открылась и закрылась входная дверь.
– А она мила, – заметила Бет. – Путешествует налегке.
Я не стал комментировать.
– Так у тебя есть для меня эти финансовые распечатки?
– Да, в кабинете. Сейчас вернусь.
Я прошел в центральный коридор, но вместо кабинета вышел в наружную дверь.
Эмма сидела в плетеном кресле и поджидала своего попутчика. Во дворе стоял черный полицейский "форд" Бет.
– Извини, не могу забросить тебя на работу.
– Не беда. Уоррен живет совсем рядом. Он уже выехал за мной.
– Хорошо. Когда увидимся?
– Вечера по пятницам я провожу с подружками.
– И что же делают подружки?
– То же, что и дружки.
– И куда отправляются подружки?
– Как правило, в дом Хэмптонов. Подыскиваем мужей и любовников.
– В одно и то же время?
– Кто попадется первым. Мы умеем договариваться.
Подкатила машина, и Эмма сказала, вставая:
– Кажется, твоя партнерша удивилась, встретив меня здесь.
– Да, она ожидала, что дверь открою я.
– Она выглядела больше чем удивленной. Она была... немного не в себе. Подавленной. Расстроенной.
Я пожал плечами.
– Ты говорил, что ни с кем здесь не встречаешься.
– Это так. В первый раз я увидел ее в понедельник.
– А меня в среду.
– Правильно, но...
– Слушай, Джон, мне наплевать...
– Она просто...
– Уоррен подъехал. Мне пора.
Она спустилась по ступеням, затем вернулась, поцеловала меня в щеку и поспешила к машине.
Спустился в кухню через десять минут и увидел Эмму Уайтстоун, распивающую кофе с Бет Пенроуз.
Был тот момент, когда нужно выходить из ситуации, и я обратился к Бет:
– Доброе утро, детектив Пенроуз.
– Доброе утро.
– Это мой партнер, Бет Пенроуз. Полагаю, вы знакомы? – сказал я Эмме.
– Я тоже так думаю. Мы вместе пьем кофе.
– Думал, что увижу вас позже, – обратился я к Бет.
– У меня изменились планы. Я оставила вчера вечером послание на вашем автоответчике.
– Я его не проверял.
– Мне пора на работу, – проговорила Эмма и встала.
– Я подвезу, – предложил я.
Встала и Бет:
– Я тоже ухожу. Я заехала, чтобы забрать распечатки финансовых документов Гордонов. Если они у вас, то могу взять их сейчас.
Эмма обратилась к нам обоим:
– Оставайтесь. У вас работа. Уоррен подвезет меня, он живет недалеко отсюда.
Она вышла из кухни, даже не взглянув на меня.
– Эмма – президент исторического общества Пеконика, – пояснил я.
– Действительно? Немного молода для такой работы. Я налил себе кофе. Мы продолжали стоять. Я пил кофе, Бет мыла свою чашку и ложку, показывая, что собирается уходить. Рядом с ее стулом я заметил маленький чемоданчик.
– Садись, – сказал я.
– Мне надо идти.
– Давай вместе выпьем еще по чашке кофе.
– Хорошо.
Она налила себе кофе и села напротив.
Я не был уверен, что должен рассказывать ей о существенных открытиях в расследовании, сделанных в ее отсутствие. Мне казалось, что я нашел мотив двойного убийства и что Фредрик Тобин должен быть проверен. Но зачем мне подставляться? Я мог и ошибаться. Обдумав всю ситуацию, пришел к выводу, что у меня все меньше уверенности в убийстве Тома и Джуди Гордонов именно Фредриком Тобином. Он действительно мог знать гораздо больше, чем говорит, но кажется более вероятным, что на спусковой крючок нажал кто-то другой, например, Пол Стивенс.
Я решил выяснить, что нужного для меня может сказать она. И что нужного для нее она ожидает от меня. Итак, начиналась игра. Раунд первый.
– Макс разорвал мой контракт с властями Саутхолда.
– Я знаю.
– Итак, кто же убил Тома и Джуди Гордонов?
– Думала, ты мне расскажешь об этом, – выдавила она улыбку.
– За доллар в неделю многого не сделать. А может, это был доллар в месяц? – Я продолжал: – Хочешь, чтобы я проинформировал тебя о своих результатах?
– Предположим, ты что-то делал, – сказала она с долей сарказма. – Но похоже, ты был занят другим.
– Это связано с работой. Она – президент...
На кухню неожиданно заглянула Эмма:
– Я, кажется, услышала сигнал автомобиля. Приятно было встретиться, Бет. Поговорим с тобой попозже, Джон.
Она вышла, было слышно, как открылась и закрылась входная дверь.
– А она мила, – заметила Бет. – Путешествует налегке.
Я не стал комментировать.
– Так у тебя есть для меня эти финансовые распечатки?
– Да, в кабинете. Сейчас вернусь.
Я прошел в центральный коридор, но вместо кабинета вышел в наружную дверь.
Эмма сидела в плетеном кресле и поджидала своего попутчика. Во дворе стоял черный полицейский "форд" Бет.
– Извини, не могу забросить тебя на работу.
– Не беда. Уоррен живет совсем рядом. Он уже выехал за мной.
– Хорошо. Когда увидимся?
– Вечера по пятницам я провожу с подружками.
– И что же делают подружки?
– То же, что и дружки.
– И куда отправляются подружки?
– Как правило, в дом Хэмптонов. Подыскиваем мужей и любовников.
– В одно и то же время?
– Кто попадется первым. Мы умеем договариваться.
Подкатила машина, и Эмма сказала, вставая:
– Кажется, твоя партнерша удивилась, встретив меня здесь.
– Да, она ожидала, что дверь открою я.
– Она выглядела больше чем удивленной. Она была... немного не в себе. Подавленной. Расстроенной.
Я пожал плечами.
– Ты говорил, что ни с кем здесь не встречаешься.
– Это так. В первый раз я увидел ее в понедельник.
– А меня в среду.
– Правильно, но...
– Слушай, Джон, мне наплевать...
– Она просто...
– Уоррен подъехал. Мне пора.
Она спустилась по ступеням, затем вернулась, поцеловала меня в щеку и поспешила к машине.