Димов Максим. Трон

   Он поздоровался первым:
   — Добрый вечер, господа.
   …И выслушал негромкие ответные приветствия. Все это было для них не внове.
   — Рад видеть вас живыми и здоровыми, парни, — доверительно заговорил он и направился прочь от казармы. — Рассчитываю сегодня на вашу службу.
   — Рады служить Вашей. Светлости, — простужено прохрипел один из попутчиков.
   Оба солдата были одного роста, сложения, и даже голосами напоминали друг друга, но Ланс без труда определил говорящего. Его звали Рон, и он был кавалерийским сержантом гвардии, а до того наемником в более чем десятке армий. Этот неоднократно проверенный в деле человек был исполнителен, много знал и умел, и потому часто привлекался принцем к выполнению щекотливых поручений.
   Второго звали Фолком. Ланс приметил его около пяти лет назад, во время одной из карательных экспедиций на юг. Интересно, что привлек его тот своей исключительной внешней схожестью с Роном. Ланс организовал его перевод в свою личную гвардию и определил в подразделение Рона рядовым. В армии Фолк имел чин сержанта. Сделал все это принц из чистого озорства, желая понаблюдать, как его любимец примет новичка. Поначалу его ожидания оправдывались — между этой парой наметились серьезные трения, и он каждый день ожидал сообщения о фатальной развязке. Для себя Ланс решил, что не будет вмешиваться в этот, им же спровоцированный конфликт, чем бы тот ни закончился. И не наказывать победителя…
   Но время шло, а ожидаемый финал не наступал. Тогда-то ему и пришла впервые в голову мысль использовать их в паре. Он стал внимательнее присматриваться к солдату и вскоре понял, что ему необычайно повезло. Как оказалось, Фолк, с виду неотесанный и грубый солдафон, владел множеством языков и тьмой диалектов, выучив их во время своих странствий по свету. Ланс был немало удивлен, узнав, что солдат, которого он считал уроженцем нижних кварталов столицы, родился далеко на севере, в стране, о которой сам он знал только понаслышке.
   …Они шли, избегая центральных улиц и богатых купеческих кварталов, кишащих патрулями и многочисленной частной охраной. Их окружали трущобы и грязь. Мало кто здесь даже ночью мог позволить себе отдых, и из многих домов, сквозь грязные оконца, наружу пробивался свет. Для столь позднего времени на улицах было довольно многолюдно. Косяки дверей едва ли не каждого второго дома подпирали неряшливо одетые женщины.
   Из ближайшей подворотни на них выскочил с трудом держащийся на ногах детина и столкнулся с Фолком. Прежде чем солдат успел отвесить ему затрещину, ночной гуляка отлетел в сторону и повалился в грязь. Весь следующий квартал их преследовала его методичная беззлобная ругань. Фолк брезгливо вытер рукав и что-то пробормотал себе под нос.
   К тому времени, когда Ланс уловил солоноватый запах моря, его спутники окончательно запутались.
   — Закройте лица, — шепотом приказал он.
   Свежий ветер с побережья принес мириады мельчайших брызг. Откуда-то доносились пьяное пение и смех. Откуда-то — женский визг.
   — Порт, — расслышал Ланс шепот Рона.
   И в этот момент рядом залаяла собака. Ланс вздрогнул, солдаты отпрянули назад. В руках сверкнула сталь. Оглушительно лая и скрежеща цепью, в нескольких метрах от них, за забором, бесновалась крупная вислоухая дворняга. Глаза принца сверкнули в темноте и вперились в животное. Оглушенный пес замолчал и, повизгивая, отполз вглубь двора. Наступившая тишина показалась пронзительней собачьего лая. Дав знак солдатам, он двинулся дальше. Во тьме скрипнула дверь.
   — Кто здесь? — донесся пугливый шепот. — Зверь, ко мне!
   Загремела цепь. Они свернули за угол, и вновь стало тихо.
   — Пришли, — наконец, негромко сказал Ланс спутникам, и все трое остановились.
   Возвышающийся перед ними особняк принц видел с этой стороны всего однажды, и к тому же ночью, и, тем не менее, он без труда узнал его. Он отыскал знакомое окно на третьем этаже и улыбнулся, вспомнив их прыжки в цветочную клумбу.
   После гибели генерала дом был выставлен на продажу, но покупатель до сих пор не нашелся, и сейчас здание пустовало. Это здорово облегчало их задачу.
   — Вот этот дом, — прошептал Ланс. — Будьте осторожны, тут кругом колючие кусты.
   Они пробрались сквозь заросли к заднему входу. Замок и двери были опечатаны широкой полосой гербовой бумаги с надписью: «Владение Гильдии. Вход без позволения карается смертью».
   Рон сорвал ее, внимательно осмотрел дверь и вытащил из-под плаща матерчатый сверток. Оставшийся на месте Фолк облизывал окровавленный палец.
   — Я ведь предупреждал. Не наследи здесь, — досадливо поморщился Ланс.
   Солдат виновато кивнул. Тем временем Рон извлек из свертка необходимые инструменты и занялся дверью. Чтоб справиться с замком, ему не потребовалось и минуты. Они проскользнули внутрь и настороженно замерли на пороге, но внутри было темно и тихо, как в склепе. Лансу это не мешало, но солдаты, он понял, не смогут ориентироваться в полной темноте.
   Он приказал зажечь факел и молча повел их наверх. За исключением некоторых мелочей, ничего в доме не изменилось, но все же чувствовалось, что сейчас здесь никто не живет.
   — Вы знаете, где мы находимся?
   — В доме генерала Туура, покойного полицмейстера портовой части города.
   — Верно. Сейчас я собираюсь осмотреть место его убийства. Окна спальни и кабинета генерала выходят на фасад и могут быть неплотно зашторены, поэтому, пока я не позову, оставайтесь в коридоре.
   Но его опасения оказались напрасными — занавеси были задернуты. Все следы разгрома исчезли, и ничто не напоминало о разыгравшейся тут несколько месяцев назад трагедии. Впрочем, впереди у него была вся ночь, и он позволил себе несколько минут спокойно постоять, обдумывая дальнейшие действия.
   …Спустя три часа ничто в спальне уже не напоминало о проведенном ремонте. Вся мебель была передвинута и беспорядочной кучей загромождала один из углов. Паркет был снят, обнажая толстые деревянные перекрытия. Снята со стен была и драпировавшая их ткань. Именно в одной из стен они обнаружили тайник, оказавшийся, к сожалению, пустым. И все же, повинуясь какому-то безотчетному импульсу, принц решил продолжать поиски. И был вознагражден за настойчивость.
   Еще один тайник нашел, собственно, не он, а Фолк. Солдат долго возился, просунув руку по плечо в расположенное под потолком вентиляционное отверстие, пока случайно не зацепил скрытый потайной рычажок. Один из кирпичей кладки поддался легкому нажатию, и вскоре солдат извлек туго скрученный бумажный сверток. И Лансу осталось только подосадовать на собственную недогадливость. Но стоило ему просмотреть содержимое пакета, как досада улетучилась.
   Держа перед собой прямоугольник бумаги, он снова и снова перечитывал написанный красным текст:
   «Этот Договор заключен между Герцогом Кардиганом и Советом Мастеров клана в день, когда Влага Полнокровия не заглушила Жажды Избавления. Сыны Смерти — Дже-ту, обязуются омывать руки Герцога кровью врагов Его, доколе будет воля Его, в обмен на дары, переданные Герцогом Совету Мастеров. Пока бьются сердца подписавших этот Договор, ничто не остановит Посланников Смерти — Дже-ту. Да будет порукой тому Честь клана».
   Вместо подписи завершал документ символ — змей, заглатывающий собственный хвост.
 
   Он застал брата в его апартаментах.
   — Можно, Ваше Величество?
   Винсент обернулся:
   — О, Ланселот, а я как раз собирался послать за тобой. Сегодня ты мне понадобишься, так что будь добр, не исчезай.
   — Посмотрим.
   — Никаких «посмотрим»! Думаешь, мне приятно отдуваться тут за вас всех?
   — Ах ты, бедняга. На, прочти, может это поднимет тебе настроение.
   С этими словами Ланс протянул Винсенту найденный свиток.
   …И с интересом понаблюдал, как меняется лицо брата. Дочитав, Винс принялся медленно сворачивать лист бумаги в трубочку.
   — Оставьте нас, — негромко приказал старший брат слугам.
   Те поспешно удалились.
   — Жаль, что мы не знали этого раньше, — со вздохом произнес Винсент.
   — Да, вот ведь старый ублюдок, — прочувственно отозвался Ланс. — Столько времени водить нас за нос!
   — Не всех, мой мальчик, не всех. Вспомни-ка Эдвина.
   — Верно, — Ланс слегка оживился. — Думаешь, он знал об этом?
   — Что-то конкретное вряд ли — умственными способностями Эд никогда не выделялся. Скорее, он просто интуитивно не доверял старику.
   — Похоже на то.
   Винсент снова развернул лист, еще раз перечитал и сокрушенно покачал головой:
   — Ты уверен, что это не «липа»?
   Ланс коротко описал свои ночные похождения.
   — Что ж, ты действовал здраво, — признал брат. — Объявляю тебе свое высочайшее расположение. Позднее, возможно, и награжу.
   — Неплохо бы.
   Внезапно лицо старшего брата сделалось задумчивым, и он отрешенно уставился куда-то в угол.
   — Помнится, ты жаловался на чрезмерную загруженность, — решился напомнить о себе Ланселот.
   — Что? …Ах, да… подай-ка мне камзол.
   Ланс покорно исполнил просьбу брата, и тот отвернулся к зеркалу. Затем спросил:
   — Как я понимаю, у тебя есть соображения на этот счет?
   — Кое-что не мешало бы проверить.
   — Например?
   — Я бы хотел побеседовать со слугой, разносящим напитки в тот вечер, когда погиб Лоун. Потом… герцог в день своей смерти что-то намекал мне насчет Моранта…
   — Припоминаю, ты рассказывал об этом.
   — Вот-вот. Так же хотелось бы встретиться с хозяином «Трех дроздов».
   — Значит, мне придется и сегодня обойтись без твоей неоценимой помощи, — заключил старший брат.
   — Ты собираешься поставить в известность остальных? — поинтересовался Ланс.
   — Конечно.
   — Кое-кто может не поверить.
   — Это меня не касается. Я сообщу им, и пусть думают, что хотят.
   Винсент внимательно осмотрел себя в зеркале.
   — Ты очень импозантен. Очень, — заметил Ланс. — Не каждому, знаешь ли, дано так носить платье.
   Брат подозрительно покосился на него.
   — Ладно, ладно. Насчет слуги я распоряжусь, а вот в «Три дрозда» придется тебе идти самому.
   — Договорились. От Леонарда вести есть?
   — Пока ничего.
   — Ясно.
   Винсент направился к двери.
   — Извини, Ланс, но мне пора. Обо всем, что узнаешь, сразу сообщай, а я буду наводить справки по своим каналам.
   Ланс держал в руках широкую пеструю ленту, увешанную множеством орденов.
   — Ты ничего не забыл, Винс?
   Брат обернулся и крякнул от досады.
   — Где ты его нашел?
   Ланс ухмыльнулся.
   — Если Его Величество соизволит подойти, я помогу ему облачиться.
 
   С раннего детства библиотека была для Ланса особым местом во Дворце. Когда-то, давным-давно, она заворожила маленького принца, и стряхнуть сети ее притягательной магии он уже не смог. Гигантские, уходящие под потолок, книжные шкафы причудливо разбивали зал, превратив его в своеобразный лабиринт. В противоположную от входа стену были встроены несколько каминов, возле каждого из которых были в беспорядке расставлены множество удобных кресел и невысоких столиков. Специфический запах сотен тысяч томов вносил последний штришок в неповторимую атмосферу очарования этого места. Здесь всегда можно было уединиться, и никто не мог тебя потревожить. Нередко Ланс, рассчитывая лишь на минутку заглянуть сюда, задерживался на долгие часы, но ему никогда и в голову не приходило сожалеть о бесцельно потраченном времени.
   По-разному относились к библиотеке его родные. Больше Ланса читал, наверное, только Филипп — главным образом приключенческие романы и заметки путешественников. Леонард, Винсент и Эдвин в детстве отдавали предпочтение военным приключениям. С возрастом Леон увлекся Магией и, соответственно, сменился репертуар выбираемых им книг. Винс и Эдвин сохранили свои детские увлечения и со временем значительно пополнили библиотеку профессиональными работами по военной проблематике. Чем интересовались Диана и Эмилия, Ланс не мог сказать, поскольку Эми всегда брала книги в свою комнату, а Диана стала проявлять склонность к чтению в более зрелом возрасте, когда переняла у Леонарда его увлеченность Искусством. Эмилия навсегда сохранила привычку читать у себя, и Ланс, возвращаясь с затянувшихся вечеринок, частенько видел свет в окнах ее спальни. Что интересовало детей герцога, Виктора и Фредерика, он также не знал.
   Залы, выделенные под хранение книг, были давно переполнены, и последние лет двести библиотека расширялась за счет комнат Архивов, занимающих огромные подвальные помещения. Вытесняемые книгами, документы год за годом переносились в новые подземелья. Туда же уходила и вся переписка. Хотя многие бумаги регулярно, за давностью лет, уничтожались, либо растаскивались учеными, Архив рос, как на дрожжах. Еще в детстве Ланс неоднократно слышал от отца, раздраженного утерей какой-то нужной бумаги, грозные обещания наконец-то навести там порядок, но король, как и его многочисленные предшественники, так и не сумел здесь что-либо изменить. Любопытно, что Филипп даже выдвинул целую теорию, согласно которой неразбериха в Архивах и библиотеке не подлежит искоренению в принципе, так как наряду с нежилыми покоями, слухами о привидениях и ленивыми слугами уже давно стала одной из отличительных черт жизни Дворца. Никто ему особенно не возражал.
   Вообще-то, говоря о неразберихе, в основном подразумевали именно библиотеку, в самом же Архиве редко случались пропажи. И никто не оспаривал, что основная заслуга в этом принадлежит Главному Архивариусу Королевства — Седрику Бергену. Неповторимой и единственной в своем роде личности.
   Берген, работающий в Архиве еще с той поры, когда на троне сидел король Диор, их дед и отец Дарвина, кажется, мог без труда отыскать самую никчемную бумажку. При всем этом, по собственному желанию он прочитал только одну книгу, чем страшно и гордился. Проведя почти всю свою долгую жизнь среди океана книг, Берген умудрился едва достичь начальной стадии грамотности. Читал он с трудом, по несколько раз повторяя каждое слово, болезненно морщась и шевеля толстыми губами; еще хуже считал, но зато имел великолепную память. Самое заковыристое слово, попавшее в его нехитро устроенный, но добротный череп, навсегда оставалось внутри, и по первому требованию могло быть предъявлено вкупе с порядковым номером (зачастую семи— или восьмизначным), обычно соседствующим с этим словом на титульном листе документа. Архивариус к тому же был очень надежным человеком, так как никогда не утруждался вниканием в смысл прочитанного. Этот человек жил в мире значков, называемых буквами, и значков, называемых цифрами, сидел на месте, идеально ему подходящем, чем и был целиком доволен.
   Вне своих профессиональных обязанностей архивариус был обычным стариком, с положенной мерой чудаковатости, граничащей с маразмом, но вполне безвредной и, наверное, нормальной для человека его лет. Он боялся сквозняков, колдунов, духов, почему-то кроликов и был большим охотником выпить. Последним он занимался не только на досуге. От него всегда несло дрянным дешевым вином, которое он предпочитал любым другим сортам.
   Добывал это, специально для него покупаемое пойло, старый Берген очень своеобразно. Каждую ночь он, крадучись, пробирался в винный погреб. Там, горбясь за бочками, наполнял свой кувшин и с такими же предосторожностями крался назад, к себе в архив. Этим он до колик в животе веселил стражу, уже давно имевшую приказ беспрепятственно пропускать старика и позволять ему брать все, что угодно.
   …Ланс пересек пустующий головной зал библиотеки и остановился перед деревянной дверью, сразу за которой находился узкий ход, уводящий вниз, в Архивы. Принц оказался в некотором затруднении. Если библиотека принадлежала исключительно королевской семье, то Архив уже был государственной собственностью, и там могли находиться посторонние люди. Он же не желал никаких встреч. С другой стороны, идти в Архив через центральный вход почти наверняка означало кого-нибудь встретить, а потому принц все же распахнул дверь.
   По длинному и узкому коридору он вышел в один из подземных залов. Обежав глазами плотно заполненные документами полки, Ланс сразу же оставил намерение самостоятельно отыскать то, что ему нужно, и направился к приткнувшейся в углу в дальней части зала каморке Главного Архивариуса.
   В ответ на его стук за дверью что-то с треском упало на пол, и он услышал сварливый окрик:
   — Кого там еще демоны принесли?
   — Берген, открой!
   Ответа не последовало, и дверь приоткрылась совсем не скоро. В нос ударила вонь давно немытого тела и застарелый запах кислого вина. Вышедший на порог хозяин был сутул, невысок и одет в какие-то невообразимые лохмотья. Комната за его спиной была погружена во тьму, и лишь маленькая свечка на столе освещала небольшое пространство вокруг себя. Ланс старался даже не думать о том, что можно увидеть, осветив помещение нормально.
   — Извини, что побеспокоил, старина, но мне крайне необходима твоя помощь.
   — Помощь? — испуганно переспросил Берген.
   Он казался застигнутым неожиданным визитом врасплох, и сейчас, беспокойно ерзая, пытался отжать нежданного гостя в коридор, одновременно другой рукой стараясь закрыть дверь. Принц, и без этого старавшийся не подходить слишком близко к старику, с готовностью отступил.
   Оказавшись в коридоре, архивариус заметно расслабился.
   — Мне нужно просмотреть кое-какие бумаги.
   — Какие бумаги? — блуждая глазами по сторонам, спросил Берген.
   Чтоб совсем успокоить его, Ланс повернулся спиной к двери и медленно пошел прочь.
   — Меня интересуют события пятилетней давности. Сто второй год.
   — Сто второй, сто второй, — нагоняя его, зашамкал старик и вдруг улыбнулся, обнажив ряд гнилых пеньков. — Это Второй Родосский поход.
   Он выглядел по-настоящему счастливым.
   — Я знаю, где это, я все покажу моему маленькому принцу. Родосский поход, с номера 163850 по номер 173851.
   Ланс, задержав дыхание, посторонился, пропуская повелителя архивов вперед.
   — Берген, — позвал он, — здесь есть еще кто-нибудь?
   — Господин Первый Министр, — не оборачиваясь, ответил старик. — Он в двадцать седьмом зале.
   — Я бы не хотел ни с кем встречаться.
   Старик хихикнул.
   — Конечно, конечно, Берген все понимает. Старый король тоже любил быть один.
   — Отец часто бывал здесь?
   — Да, старый Диор перед смертью много читал, — архивариус, казалось, совсем забыл о принце. — Он много, очень много сидел здесь в одиночестве и копался в старых бумагах. А потом он умер, и королем стал маленький Дарвин.
   Несмотря на солидный возраст, Берген, бойко постукивая клюкой, быстро вел Ланса вперед. На спине его кафтана из большой прорехи торчал пук то ли ваты, то ли соломы. Архивариус каждые три месяца получал комплекты свежего белья и одежды, но никогда их не носил, и никто не знал, куда он все это девает. Равно как и свое огромное жалованье.
   Ланс шел, прислушиваясь к стариковскому бормотанию.
   — Молодой король поначалу сам никогда не навещал Бергена, все норовил послать за себя слуг, но потом, как и Диор, переменился. Ему тоже не нравилось, когда он встречал здесь посторонних. Берген знает, что и маленький Ланс не любит этого. И остальные дети молодого короля всегда просят Бергена, чтоб он провел их незаметно. Берген свое дело знает и…
   — Остальные дети? — насторожился принц. — Когда они были здесь?
   Старик, словно очнувшись, дернулся и обернулся:
   — Кто здесь был?
   — Кто из детей моло… тьфу, короля Дарвина был здесь? — терпеливо спросил Ланс.
   — Из детей Дарвина? — взгляд архивариуса сделался пугливым. — Почему принц думает, что здесь были дети Дарвина?
   Он пошел еще быстрее. Ланс без труда держался рядом.
   — Берген, ты должен рассказать мне всю правду.
   Старик промычал что-то нечленораздельное.
   — Берген, я по глазам вижу, что ты что-то скрываешь, — обратился Ланс к спине архивариуса.
   — По глазам? — переспросил тот и опасливо покосился назад.
   Ланс тут же вспомнил про боязнь старика всего, что связано с колдовством.
   — Мы, колдуны, способны видеть очень многое, — многозначительно добавил он.
   Архивариус захлопал ртом и затравленно посмотрел на Ланса.
   — Расскажи, кто и зачем приходил сюда, — мягко попросил тот.
   — Но, Ваша Светлость, — захныкал архивариус, — я не должен этого делать, мне строго-настрого велено молчать.
   — Но ведь ты не можешь отказать мне? — вкрадчиво поинтересовался принц.
   Берген опустил глаза.
   — Никто ничего не узнает… Кто здесь был после смерти Лоуна?
   И старик сдался.
   — В день похорон меня навестила принцесса Эмилия. Примерно через неделю после нее сюда пришел старый герцог Кардиган, а на следующий день появились его дети — Фредерик и Виктор. Потом долго никого не было, может быть, целый месяц, пока не появился принц Леонард со своей сестрой, маленькой злючкой Дианой, — старик хихикнул. — Когда эти двое уходили, то едва не столкнулись с принцем Эдвином. Но старый Берген знает свое дело. И… и все.
   Ланс уловил его неуверенность:
   — Тебя что-то смущает?
   — Я… я не знаю, маленький принц.
   — Кто-то еще приходил? Может быть, Филипп?
   Берген выглядел растерянным.
   — Я вправду не знаю. Филипп, сын Харлы, не обращался ко мне, но…
   — Но ты видел его здесь, — подсказал Ланс.
   — Наверное, видел, — покорно согласился архивариус.
   — Ты сомневаешься? Я не понимаю тебя.
   — Я не знаю, я думал, что это он, но когда пришел, там уже никого не было.
   — Получается, тебе показалось, — не отставал Ланс.
   — Нет, не показалось! — неожиданно запальчиво воскликнул старик. — Он перепутал все бумаги, и мне пришлось там долго все убирать.
   Ланс задумался.
   — А ты не помнишь, чем именно интересовался каждый из них?
   — Почему не помню? — оскорбился старик. — Берген свое дело знает.
   Ланс шумно вздохнул.
   — Ну и чем же?
   — Принцесса Эмилия справлялась о втором Родосском походе. Герцог Кардиган, — он запнулся и посмотрел на Ланса, — тоже. И Виктор… и Эдвин. — Берген совсем растерялся. — Честное слово, Ваша Светлость, я не лгу!
   — Верю, верю, — успокоил его Ланс. — А Фредерик?
   — Фредерик?
   — Фредерик тоже… нет, вру. Фредерик хотел узнать что-то насчет религии.
   — Религии? — удивился Ланс. — Какой религии?
   — Не помню, Ваша Светлость, — Берген виновато развел руками.
   — Ну а Филипп, он-то зачем приходил?
   — Откуда я знаю. — Берген внезапно вновь стал раздражительным. — Он мне весь зал перевернул вверх дном.
   — Надо думать, ты нигде не отметил их визиты?
   — Как я мог? — с ужасом выдохнул архивариус. — Мне ведь запретили.
   — Конечно, — Ланс кивнул, — ты правильно сделал.
   Свеча в руках Бергена почти догорела, и им пришлось задержаться, зажигая новую.
   — Нам сюда, — сказал, наконец, архивариус.
   На взгляд принца, этот зал ничем не отличался от множества виденных им ранее — те же бесконечные ряды полок вдоль стен, те же груды бумаг на них, тот же тяжелый воздух. И лежащая на всем печать ветхости.
   — Зал, номер шестнадцать, — не без торжественности объявил Берген.
   — Второй Родосский поход, — подсказал Ланс.
   — Да, да, конечно, — засуетился старик и подвел его к стене, с пола до потолка закрытой плотными пачками документов. — Это здесь.
   — Здесь? — растерянно переспросил Ланс.
   Ему вдруг представился Филипп, пытающийся самостоятельно разобраться в этих кипах. «Интересно, удалось ему отыскать то, что нужно? Как-нибудь обязательно спрошу», — пообещал себе принц.
   — Знаешь, Берген, кажется, без твоей помощи мне ни за что не обойтись.
   Старик польщенно заулыбался.
   — Всегда готов помочь моему маленькому принцу. Берген свое дело знает.
   — Но учти, это надолго. Ты уверен, что не потребуешься где-нибудь в другом месте?
   — Мой маленький принц может не беспокоиться, мои слуги иногда способны обходиться и без старого Бергена. Говорите, что нужно, и я найду вам это.
   И с ним все действительно оказалось просто.
   …Ланс устало откинулся на жесткую спинку и потер воспаленные глаза. Весь стол и пол вокруг него были завалены документами, большая, вправленная в плафон свеча оплыла почти до основания, и толстая корка застывшего парафина покрывала стол и ближайшие листы. Он был в комнате один, но, судя по слабым звукам, издаваемым стеклянной посудой, неясным шорохам и установившемуся повсюду густому винному духу, повелитель Архивов находился где-то поблизости.
   Поиски не оказались напрасными, хотя принц и не был уверен, что их результаты оправдывают затраченные усилия. Несмотря на отсутствие немалого числа бумаг, Ланс обнаружил несколько документов, показавшихся ему достойными особого изучения. Один из них отыскался в тощем личном деле Рубина. Это было словесное описание внешности виночерпия, и одна деталь в нем просто ошеломила принца. Оказывается на груди старика, с левой стороны, находилась татуировка, изображающая змея, вцепившегося в собственный хвост. Рубин был воином клана Дже-ту! Следующим его шагом стала лихорадочная попытка отыскать любую информацию о клане убийц, но здесь его ждало самое сильное разочарование. Кто-то уже успел здесь тщательно покопаться и изъять почти все данные о Дже-ту. Ланс не стал попусту тормошить архивариуса и занялся дальнейшими поисками, но ничего более интересного так и не нашел. Его внимание привлек лишь список трофеев, взятых одним из полков Виктора, в котором он среди прочих вещей обнаружил ящик вина «Принцесса Изиль». Подумав, он оставил список у себя. И это было все.