— Эмилия хорошая девочка… О, простите, Ваша Светлость. Принцесса запуталась в интригах не меньше всех прочих, но помыслы ее чище, чем у остальных.
   — С очень своеобразной точки зрения Единого Творца, — съязвил Ланс. — Ну, а покойный герцог, отец Фредерика?
   Большую часть разговора отец Мор смотрел под ноги, теперь же поднял голову и с веселым изумлением уставился на Ланса.
   — Герцог, отец Фредерика? — повторил он, и вдруг расхохотался.
   Такого безудержного хохота, во все горло, со всхлипыванием, Ланс от этого человека не ожидал, и теперь несколько ошеломленно смотрел на него и молчал. Пока тот не спохватился.
   — Простите, Ваша Светлость, — пролепетал Мор, утирая рукавом слезы. — Вероятно, я уже слишком долго злоупотребляю Вашим терпением.
   — Погодите, не уходите, вы ведь почти ничего мне не сказали. Зачем вы вообще связались со мной?
   — Я не знаю, Ваша Светлость, — растерянно произнес отец Мор, словно сам только сейчас задался этим вопросом, — это был импульс. Постарайтесь помочь Фредерику, он больше других нуждается в помощи. И прощайте, мой принц.
   Фигура отвернулась и стала таять в воздухе. «Поговорить бы с тобой на моих условиях», — раздраженно подумал Ланс. И словно в ответ на эту его мысль, уже из пустоты донесся голос храмовника: «Простите, Ваша Светлость, но мы и в самом деле не можем продолжать беседу. Пришло время Вам прервать сон».
 
   …— Что же случилось потом? — спросил Филипп.
   Остальные братья молчали, но даже нарочито невозмутимые лица не скрывали их жадного любопытства. Ланс откинулся на спинку кресла и потер воспаленные глаза.
   — Меня разбудил Фолк и доложил, что постоялый двор захватили вооруженные люди. Да, на ночь мы остановились на небольшом гостином дворе, примерно в полудне езды от Миссии по Восточному Тракту. Кроме нас, там заночевало около двух десятков крестьян, но они, либо взяли самые дешевые комнаты в небольшом флигельке чуть поодаль, либо устроились прямо во дворе на телегах. Так что в гостевых покоях кроме меня с солдатами больше никого не было. Когда во двор ворвались вооруженные люди, стояло позднее утро, крестьяне давно разъехались, и мы оказались единственными постояльцами. Хозяев я не считаю. После такого утреннего приветствия мою сонливость точно ветром сдуло, и я вскочил с кровати, готовый с боем вырваться из западни, но единственного брошенного за окно взгляда хватило, чтоб отказаться от этой затеи. Или отложить ее на самый крайний случай. На улице, только с этой стороны здания толпилось около полусотни солдат. Кроме того, по всему строению стоял такой топот и буханье дверьми, что и дурак бы понял, что смотаться побыстрому, не выйдет. Мне оставалось только вызвать Тераль и ждать.
   До нашей комнаты они добрались очень быстро. Дверь с треском распахнулась, и на пороге возник солдат с обнаженным клинком в руке. Прежде чем я успел произнести хоть слово, один из моих парней метнул нож, лишив этим нас последних шансов на мирный исход. Но, нет, к счастью, я ошибся. Из-за двери появилась рука и, взмахнув клинком перед носом так и не успевшего ничего понять солдатика, отбила летящий нож в сторону. Обладателя столь завидной реакции я узнал еще до того, как он оттолкнул солдата и появился в дверях. Потому что узнал его оружие — Глиму.
   — Виктор, — вставил Леонард.
   — Верно, это был Вик, собственной персоной. Наверное, не меньше минуты мы стояли, молча разглядывая друг друга, и у меня появилась надежда свести все дело к поединку между нами. Это давало приличный шанс на спасение. Если, конечно, он желал мне зла.
   Ланс не выдержал и зевнул.
   — Послушайте, быть может, нет нужды пересказывать все до мельчайших подробностей. Я, признаюсь, изрядно устал.
   — Конечно, не стоит, — опережая братьев, согласился Винсент. — Будет вполне достаточно, если ты остановишься на основных моментах.
   Леонард и Филипп быстро переглянулись и дружно промолчали.
   — Благодарю. Оказалось, что он не собирается меня убивать, во всяком случае, немедленно, он желал только узнать, что происходит.
   — Всего-то? — с иронией поинтересовался Филипп. — Ради этого он и привел с собой столько народу?
   — То же самое подумал и я, но имел ли я право голоса в тот момент? Кроме того, после рассказа Фредерика я был склонен больше доверять двоюродным братьям, да и отец Мор вроде как склонен оправдывать Фреда. Куда больше меня беспокоила Эмилия.
   — Против нее отец Мор тоже, как будто, ничего дурного не сказал, — заметил Филипп.
   — Верно, но все равно рассказ кузена показался мне чертовски убедительным.
   — У нас будет время проверить его, — энергично вмешался Леонард. — Пока же, Ланс, будь добр, не отвлекайся.
   — Рассуждал я примерно так: если братья все же заодно, и за всем стоят именно они, то все, что я рассказал Фреду, а я старался лишнего не болтать, Виктор уже знает. Если они, или хотя бы один их них, ни при чем, мой рассказ даст им пищу для размышлений и, быть может, позволит как-то продвинуть вперед расследование. И я рассказал ему все.
   — Точнее, — попросил Винсент.
   — О герцоге, об убийстве Посла, о наших подозрениях на их счет и, конечно, передал целиком рассказ Фредерика.
   — О После ты точно напрасно разболтал, — нахмурился близнец. — Или он сам об этом спросил?
   — Нет, просто мне показалось это правильным. Считай это предчувствием.
   — Твои предчувствия могут нам дорого обойтись. Но продолжай.
   — Это, собственно, все.
   — Как все? Он-то что тебе говорил?
   — Ничего. Как только я выложил ему все, что знал, он молча ушел.
   — Даже не попрощавшись? — ухмыльнулся Филипп.
   — Во время моего… монолога, он не шелохнувшись стоял в дверях, лишь изредка задавая короткие уточняющие вопросы. Когда я выложил все, что знал, он молча развернулся и ушел. Даже не потрудившись закрыть за собой дверь.
   — Странное поведение. А о чем именно ты говорил в тот момент, когда он ушел?
   — Передавал слова Мора о том, что его братец спалил Миссию… И еще: знаете, мне, несмотря ни на что, кажется, что Виктор честный человек.
   — Только и остается, что надеяться на это, — отозвался Винсент.
   — В противном случае он не выпустил бы меня живым.
   — Да, кажется, твоя тактика имела успех, — задумчиво произнес близнец. — Он явно узнал что-то новое для себя. Что бы это могло быть?
   — Что бы это ни было, оно изменило его планы в отношении Ланса.
   — Плохо лишь то, что он сам ничего не сказал, — посетовал Винсент.
   — Я был не в том положении, чтобы настаивать, — напомнил Ланс, почему-то чувствуя себя задетым.
   — Ты поступил абсолютно правильно и, думаю, это скоро принесет свои плоды. Будем ждать, — выдал Леонард таким тоном, словно подбил итог череде долгих и мучительных раздумий.
   — А теперь я бы хотел узнать кое-что и от вас, — заявил Ланс. — Последнее время, я все чаще слышу о сходе на землю Единого Творца, и у меня сложилось впечатление, что вокруг этого завязывается определенная интрига. Кто-нибудь может сказать, что конкретно должно произойти через десять дней?
   С ответом никто не спешил и Ланс разозлился:
   — Я знаю, что вы все перечисляли деньги в Церковь Единого Творца и даже встречались с Мором. Поэтому прекращайте мяться и выкладывайте все, что знаете!
   Он мог бы поклясться, что смутился даже близнец.
   — Откуда тебе это известно? — спросил Филипп, ерзая в своем кресле.
   — От отца Мора.
   — Об этом ты ничего не говорил, — обвиняюще проговорил Леонард.
   — Все личные моменты я опустил, и это не требует никаких оправданий, — отрезал Ланс. — Я жду ответ на свой вопрос.
   Самый старший брат тяжело вздохнул:
   — Ты знаешь, что стало толчком к появлению этой Веры?
   — Отцу Мору было какое-то видение где-то среди песков. Кажется, Единый поведал о своем существовании и в доказательство предсказал какое-то событие, что произойдет двадцать пятого декабря сего года.
   — Это случилось полвека назад, — уточнил Винсент. — Вообще, послание заключает в себе гораздо больше информации, но, по условию, целиком известно оно станет только после двадцать пятого декабря.
   — Логичнее было бы наоборот, — высказался Ланс.
   — Наверное, — не стал возражать Винсент. — Но, как бы там ни было б, в этот день должно совершиться чудо, не оставляющее сомнений в существовании Единого.
   Ланс криво усмехнулся:
   — Если надо, я и сам могу организовать чудо на заказ. Хочешь, превращу воду в вино, а хочешь, разведу пруд в Менийских пустынях. Правда, тут придется похлопотать.
   — Все гораздо сложнее, Ланс. Речь не идет об обычном колдовстве, хоть и очень сильном. Это будет событие планетарного масштаба, оно затронет людей разных рас, абсолютно незнакомых и никак не связанных друг с другом. Так что возможность фальсификации исключается.
   — События будут развиваться по всей земле?
   — Нет, не думаю, — вмешался Леонард. — Их Церковь не приемлет насилия, а подобный шаг весьма напоминал бы насильственное миссионерство. Скорее всего, чудо затронет только те территории, на которых есть общины этой Церкви.
   — Как бы это не нарушило устоявшийся порядок вещей.
   — Это также приведет к насилию, что не приемлет их Вера. То, что случится, будет всеобъемлюще, но, в то же время, безвредно, как для отдельных людей, так и для общества в целом. Будет явление чего-то вроде знака Бога, не пугающего, но и не приводящего в религиозный экстаз.
   — Хорошо бы, — вздохнул Ланс. — Да только верится в это с трудом.
   — И не напрасно. Есть в этом деле один непонятный аспект, — продолжил объяснения Винсент. — Люди должны будут заплатить за приход Создателя. Цена — одна человеческая жизнь.
   — Где это случится? — спросил Ланс.
   — В нашей Миссии.
   — Почему-то так я и думал. Я был там, видел верующих и уверен, что за добровольцами дело не станет.
   — Подойдет далеко не всякий. Нужен лучший, самый достойный, самый неистовый. Одним словом, избранный чуть ли не лично Единым Творцом.
   — Как же его определить?
   — А разве и так непонятно, кто это?
   — Отец Мор, — догадался Ланс, и не удержался:
   — Бедняга.
   — Вряд ли он сам думает так же, — возразил Филипп.
   — Так вы считаете, что наши враги и приурочили свой выпад к этому событию?
   Долгие секунды братья молча разглядывали его, а потом вдруг дружно зааплодировали. Все, кроме довольно улыбающегося Винсента.
   — Браво, Ланс! — воскликнул Филипп. — Ты так просто, мимоходом, словно нечто, само собой разумеющееся, высказал эту выстраданную нами догадку, что это выглядит просто неприлично.
   Но сам Ланс не находил повода для веселья.
   — Вы решили ждать, пока убийца откроется сам?
   — Или убийцы, — поправил Филипп. — А что делать, если наши усилия только все запутывают?
   — До Миссии двенадцать дней езды, а осталось до церемонии десять, если только вы решили ждать его там, — быстро подсчитал Ланс.
   — Ты доехал за десять, — напомнил близнец.
   Ланс усмехнулся:
   — После встречи с Виктором я решил не дожидаться, пока он передумает и все-таки вернется меня прикончить. Мы гнали практически без остановок на ночлег и я хорошо подумаю, прежде чем решусь повторить этот подвиг.
   — В этом нет нужды. Мы переправимся туда накануне основных событий, все разом и без особых приготовлений.
   — Как? — Ланс удивленно вскинул брови. — Это невозможно.
   — Вспомни, как тебя переправила Торикс, — невозмутимо ответил Леонард.
   Ланс опешил.
   — Так ведь это Торикс, — наконец, опомнился он. — Неужели она согласилась помочь?
   — Нет, — вмешался Филипп, на удивление малозаметный сегодня, — Торикс тут ни при чем… Ты должен знать о том, что у нас здесь происходило. Впервые мысль о двадцать пятом декабря пришла нам — мне и Винсенту — на ум через три дня после твоего отъезда. Можешь считать это невероятным, но в тот же вечер Винса, прямо с восточной границы, вызвали Диана и Леон, которым пришла в головы та же идея.
   — Невероятно!
   — И, тем не менее, это так. А нам оставалось только корить себя за тупость, не позволившую раньше дойти до этой, лежащей на поверхности, мысли. Рискуя показаться смешным, все же скажу, что я, в том, как своевременно мы получили столь важную информацию, склонен видеть некий знак свыше. Но, как бы то ни было, необходимость в каких-либо уловках отпала, и нам осталось только одно — отправиться в нужное место и ждать. Не забывая, конечно, следить друг за другом. Убийце же, или убийцам, нужно либо уничтожить всех нас до двадцать пятого, либо вместе с нами отправиться туда и уже на месте попытаться проделать задуманное.
   — Постой, — перебил Ланс. — Говоря все это, ты учитываешь, что враг может быть и среди нас?
   — Конечно, ну и что? За последнее время он не предпринял ни одной попытки устранить кого-либо, и вполне вероятно, что рассчитывает сделать это в Миссии.
   — Скорее всего, не беспочвенно.
   — Но и мы настороже. Все предельно упростилось: что бы ни думал каждый из нас друг о друге, выбирать придется один из двух вариантов — либо с нами, либо с убийцами Лоуна. При таком положении хороших мальчиков и девочек окажется все равно больше, а это уже, согласись, немало.
   — Как только мы просчитали сложившуюся ситуацию, было договорено действовать совместно, и каждый, как знак доверия, выложил что-то из своего арсенала на черный день. О возможности и методе переноса знали Диана и Леонард.
   Ланс повернулся к близнецу:
   — Вы использовали это раньше?
   — Нет. Торикс может это делать в одиночку, но наш метод подразумевает одновременную работу не менее пяти магов.
   — Он работает, Ланс — заверил Винсент. — Именно так Леон и попал сюда.
   — Что нужно для этого?
   — Хотя бы один человек должен находиться в месте прибытия. Сейчас от восточной границы в Миссию отправилась Диана. Она вполне успеет до срока и перетащит нас к себе. Затем мы тоже проделаем с Эдвином.
   — Кто же останется на границе?
   — Никто, но можешь расслабиться — Порта не начнет войну.
   Ланс недоверчиво посмотрел на Филиппа:
   — Это точно?
   — Можешь не сомневаться, — ответил Винсент. — Меня заинтересовал твой рассказ о сероплащнике в карете Сараха. Мы бросили целую прорву агентов на проверку влияния новой Церкви на правителей Порты и в результате пришли к мнению, что Императору не скоро удастся раскачать соотечественников на военную кампанию.
   — Диане ничто не помешает добраться до Миссии?
   — Ее сопровождает многочисленный эскорт, к тому же, мы каждый вечер, в установленное время, связываемся с ней.
   — Ну, все-то у вас предусмотрено.
   — У нас было для этого время.
   — Значит, ждем прибытия в Миссию Дианы, — задумчиво проговорил Ланс.
   Филипп кивнул.
 
   Лансу казалось, что он едва успел закрыть глаза, как кто-то мягко, но настойчиво прервал его сон. Он недовольно заворчал и, все еще находясь в полудреме, буркнул:
   — Какого дьявола. Убирайся вон.
   В ответ тяжелая рука легла на плечо и, немилосердно сдавив, несколько раз встряхнула его. Принц рывком сел на кровати, взбешенный такой наглостью.
   Над ним навис Винсент, из-за спины которого выглядывала озабоченная физиономия Пауля.
   — Прости, Ланселот, за вторжение, но нам нужно срочно прогуляться.
   — Что случилось? — хмуро поинтересовался он.
   — Около часа назад был убит хозяин «Трех дроздов».
   Остатки сна Ланса сняло как рукой:
   — Капитан Ларсен? — уточнил он.
   — Да, одевайся живее.
   Ланс рывком вскочил с кровати и открыл платяной шкаф. Винсент возбужденно заходил по комнате.
   — Как его убили?
   — Яд. Подробности на месте.
   — Кто сообщил о смерти?
   — После согласия капитана служить тебе, я послал нескольких человек присматривать за ним.
   — O-o, — только и смог протянуть Ланс, досадуя, что не догадался сделать это сам.
   — Впрочем, это нисколько не помогло, — добавил старший брат, угадав его мысли. — Они ничего не заметили и узнали о смерти лишь после того, как поднялся шум.
   Ланс бегло взглянул на часы:
   — Самое оживленное время.
   — Было до убийства. Сейчас там всем заправляет Леонард, а я пошел за тобой.
   — И правильно сделал. Я готов.
   Они отпустили карету за несколько кварталов от места. Ночь выдалась тихой и слегка морозной. Мириады пушистых снежинок мягко опускались на землю, ровным слоем покрывая мостовую и тротуары, карнизы домов и стеклянные шары уличных светильников. Было безлюдно, и лишь на подходах к ночному заведению стали попадаться жмущиеся к домам отдельные фигуры, в которых без труда угадывались переодетые полицейские и шпики.
   Винсент легко тронул младшего брата за рукав:
   — Ланс, прости, что я скрыл от тебя свои отношения с отцом Мором.
   — Ты и не обязан докладывать мне о каждом своем шаге.
   — Понимаешь, мне показалось, что ты довольно прохладно относишься к ним, и я не хотел… ну, как тебе сказать…
   — Ты боялся моих насмешек?
   Винс смутился:
   — Что-то, вроде этого.
   — Может, ты был и прав, иногда я веду себя, как дурак. Забудь об этом.
   Ланс дружески ткнул кулаком брата в бок. Они прошли в услужливо распахнутую незамеченным человечком калитку и по обсаженной вечнозеленым кустарником аллее направились к освещенному входу в дом.
   — Винсент, — тихо позвал Ланс, — можно вопрос?
   — Ну?
   — Только не обижайся, но это твое отношение к ним… оно действительно только Вера?
   Винсент повернул голову, и его глаза блеснули в темноте.
   — Как тебе сказать, наверное, я действительно не похож на отца Мора и его восторженных мальчиков и девочек… всех возрастов. Но, если в этом что-то есть, а я чувствую, что это так, то ведь совсем неплохо и кому-нибудь из нас быть причастным к происходящему. Рано или поздно, но у них обязательно начнет выстраиваться иерархическая структура, и для всех будет только полезно, если на самом ее верху окажется кто-то из правящей Династии.
   — Остальными движут те же мотивы?
   — Зная наших, думаю, что да. Но пойми, все это не мешает верить.
   — Понимаю.
   — Ты удовлетворен ответом?
   — Да, теперь мне значительно спокойнее.
   Огромный главный зал собственно ресторана, занимающий весь первый этаж, был безлюден, и носил все отпечатки поспешного бегства посетителей: небрежно расставленные полукресла, многие попросту перевернутые; замусоренный пол, горы объедков на столах, мятые салфетки; дымящиеся повсюду наркотические палочки, истекающие воском свечи, скомканные и забытые в спешке личные вещи, запахи парфюмерии, фруктов, специй.
   Они поднялись на второй этаж.
   Комнаты хозяина заведения размещалась в угловой части дома, и отделялись от собственно служебных помещений толстой ширмой из дорогой ткани, скрывавшей, в свою очередь, массивную дверь. За дверью тянулся скудно освещенный коридор, в который выходило несколько дверей. Сюда же вела и лестница черного хода, которой Ланс воспользовался в свое предыдущее посещение. В самом конце коридора, в его торце, располагалась дверь в кабинет хозяина.
   Перед дверью на полу лежали два трупа. Они подошли к ним и внимательно осмотрели. Ланс уверенно указал на одно из тел:
   — Вот этого я видел, когда был здесь последний раз.
   — Важная информация, — фыркнул Винсент и толкнул дверь.
   Со времени последнего посещения Ланса здесь ничего не изменилось, за исключением некоторых мелочей — неизменных спутников преступных событий.
   Рабочий стол бывшего капитана, его стул и ковер под ними были залиты какой-то темно-рубиновой жидкостью. Стеклянная дверца книжного шкафа, стоящего позади рабочего стола, была разбита, несколько томов свалено с полок, а на самом столе и на полу вокруг него поблескивали осколки стекла. В помещении стоял ощутимый винный запах. Сам хозяин кабинета лежал на ковре у одной из стен, завернутый в белую, не то простыню, не то скатерть.
   — Сюда его перенесли позже. Когда его нашли, он сидел, точнее, лежал, за столом, головой вон в той винной луже, — объяснил Винсент.
   — А где сама бутылка? — оглядываясь, поинтересовался Ланс.
   — Неплохо, для начала, — одобрил брат. — Бутылку забрали на анализ, но не угодно ли взглянуть на труп?
   Винсент наклонился и отбросил к стене белую материю, открывая тело. Владелец «Трех дроздов» сполна расплатился за свое участие в забавах сильных мира сего. Его, и без того худое лицо осунулось еще больше, на щеках и под глазами прорезались глубокие борозды морщин, которые Ланс у него раньше не замечал. Неестественная желтизна кожи оттенялась густой черной щетиной на лице и тонкой цыплячьей шее. Правый глаз заплыл огромным, синим с багровым, синяком. На материи под головой виднелось несколько пятен крови. Рубашка на груди покойного, его вязаная жилетка и бриджи были залиты красной, похожей на вино, жидкостью. На подбородке и вокруг рта вино засохло темными разводами и струйками. Страшненько выглядел хозяин «Трех дроздов».
   — У него осталась то ли дочка, то ли внучка, — ни к месту вспомнил Ланс. — Наверное, дело перейдет к ней.
   — Наверно, — пожал плечами Винсент.
   — Те пятна, под головой, это кровь?
   — Кровь. Как думаешь, что здесь произошло?
   Ланс еще раз осмотрелся:
   — На первый взгляд, все просто. Кто-то вошел, приблизился к столу и поприветствовал хозяина ударом по голове. Того отбросило назад, головой в книжный шкаф. Затем неизвестный насильно влил в него вино, — Ланс вздохнул, — боюсь, что знаю какое.
   — Если этикетка не врет, то это «Принцесса Изиль». Ты забыл сказать, что наш ненормальный убийца, прежде чем войти, расправился с двумя его телохранителями.
   — Проклятье! — выругался Ланс. — Я чувствовал, что это вино еще всплывет!.. Да, так ты не сказал, где бутылка.
   — Ее забрал Леонард. Он изучал яд, которым отравили Лоуна, и утверждает, что может идентифицировать его.
   — Хорошо бы.
   — Как, по-твоему, почему его убили? — спросил Винсент.
   — Думаю, здесь побывал сообщник его старого хозяина.
   — Не верю, что Ларсен имел дело еще с кем-то, кроме герцога.
   — Может быть поэтому и лежит сейчас здесь.
   — Может быть, — согласился старший брат и посмотрел в окно:
   — А вот и Леон.
   Ланс подошел к нему и несколько секунд смотрел на шагающую по аллее фигуру в плаще. Словно почувствовав их взгляды, Леонард поднял голову, и приветственно взмахнул рукой.
   — Привет, Ланс, рад тебя видеть. Так и не выспался? — произнес близнец, едва войдя в кабинет. Вместе с ним, на несколько секунд, в помещение ворвался свежий морозный воздух с улицы, запах снега и дорогого вина.
   Близнец запустил руку куда-то под плащ и извлек такую знакомую бутылку.
   — Оно самое, — заявил он, глядя на Винсента и помахивая посудиной. — Но это и все, что мне удалось узнать.
   Винсент вскинул голову:
   — Между прочим, как раз на случаи, подобные этому, любое солидное заведение содержит колдуна.
   Леонард отрицательно покачал головой:
   — Они никогда не пользовались услугами колдунов, я специально уточнял. Считается, что «Три дрозда» имеет надежных покровителей и без того. Строго говоря, так оно и есть.
   Близнец подошел к окну и стал рядом с Винсентом.
   — Какая ночь сегодня, — произнес он чуть погодя.
   — А где Филипп? — поинтересовался Ланс, не поддавшийся общему унынию.
   Винсент пожал плечами и посмотрел на Леонарда.
   — Не знаю, — ответил тот. — Когда сообщили об убийстве, он примчался сюда едва ли не раньше меня, а потом в суматохе потерялся. Наверное, пытается что-то выяснить своими методами.
   — Это-то понятно.
   Ланс усмехнулся. Винсент отвернулся от окна и присел на подоконник.
   — Мне не кажется, что это сделал Филипп, — заявил старший брат.
   — Не он, так не он. Кстати, будем ли мы что-то предпринимать сами или, как всегда, предоставим возможность все испортить полиции?
   — Через полторы недели все станет на свои места, — отозвался Леонард.
   — Но ведь кто-то не зря пошел на это убийство. Наверняка он что-то готовит.
   — Мы тоже, — парировал Леонард. — Во всяком случае, я — точно.
   Близнец был прав, но менее тревожно от этого не становилось. Ланс потер лицо.
   — Как-то просто у нас все получается.
   Винсент с интересом посмотрел на него:
   — Но, Ланс, у тебя есть предложения?
   — Нет, но мы не должны просто сидеть и ждать. Каждую минуту кто-то все ближе продвигается к своей цели, а мы спокойно ждем.
   — Мы совсем не спокойны, брат, мы просто не знаем, что делать, — признался Леонард.
   — Да, что угодно! Еще раз допросить свидетелей всех убийств, проверить всех въехавших в столицу за последние полгода, искать это проклятое вино. Должен же он где-нибудь появиться — ящик дорогого заморского пойла!
   — Все это мы проделывали не раз, — миролюбиво заверил Винсент. — И проверяли въехавших, и выехавших, кстати, тоже. И неоднократно допрашивали свидетелей, и вино это искали. И черный рынок перешерстили и очень серьезно поговорили с главарями банд города и владельцами питейных заведений. Даже слегка пошарили в кладовых нашей аристократии. Незаметно, конечно же. Нет в городе этого вина. Скорее всего, убийца утопил его в заливе.
   — Да нет, как оказалось, не утопил, — задумчиво возразил Леонард.
   Он поднял голову и с нехорошей улыбкой оглядел братьев:
   — Ведь действительно не утопил, и наверняка держит где-то поблизости. Под рукой.
   — Эй, прекрати, Леон! — возмутился Винсент. — Будь оно в городе, за такой долгий срок хоть где-то б, да объявилось.