Страница:
— Тебе следует рассказать Фолкену. Возможно, он знает, что ты видишь.
— Ты права. Но не сейчас. Я не против, чтобы ты знала, Грейс. Более того, я даже рад, что поделился с тобой своей тайной. Но я не готов к тому, чтобы Фолкен начал изучать меня как диковинное животное. Сначала я должен привыкнуть к новым ощущениям.
— Я никому не скажу. Даю слово.
На лице рыцаря появилась тень его прежней улыбки.
— Спасибо, Ваше величество.
Она простонала.
— Если хочешь меня поблагодарить, не называй Ваше величество.
— Да, Ваше величество.
И тогда она обняла его и крепко к нему прижалась, с удивлением почувствовав, как дрожит его сильное тело. А потом Грейс поняла, что тоже дрожит. Что ж, изменился не только он.
— Ты преодолеешь все трудности, Бельтан. Мы вместе с ними справимся, я обещаю.
Рыцарь ничего не ответил, но Грейс ощутила, как мощно и уверенно бьется его сердце, и ей этого хватило.
ГЛАВА 30
ГЛАВА 31
— Ты права. Но не сейчас. Я не против, чтобы ты знала, Грейс. Более того, я даже рад, что поделился с тобой своей тайной. Но я не готов к тому, чтобы Фолкен начал изучать меня как диковинное животное. Сначала я должен привыкнуть к новым ощущениям.
— Я никому не скажу. Даю слово.
На лице рыцаря появилась тень его прежней улыбки.
— Спасибо, Ваше величество.
Она простонала.
— Если хочешь меня поблагодарить, не называй Ваше величество.
— Да, Ваше величество.
И тогда она обняла его и крепко к нему прижалась, с удивлением почувствовав, как дрожит его сильное тело. А потом Грейс поняла, что тоже дрожит. Что ж, изменился не только он.
— Ты преодолеешь все трудности, Бельтан. Мы вместе с ними справимся, я обещаю.
Рыцарь ничего не ответил, но Грейс ощутила, как мощно и уверенно бьется его сердце, и ей этого хватило.
ГЛАВА 30
Фолкен и Вани вернулись только после полудня.
— Вы нашли графа? — спросила Грейс, выбравшись из стоявшего у камина кресла.
Она поморщилась и принялась потирать бедро ей не раз приходилось видеть, что так делают пожилые леди, спускаясь по лестнице.
Фолкен внимательно посмотрел на Грейс.
— Что-то не так?
— Ничего страшного. — Грейс потянулась, разминая затекшие мышцы ног и спины. — Бельтан решил научить меня обращаться с мечом, вот и все.
Бард негромко присвистнул.
— Ты разрешила Бельтану давать тебе уроки? Не самый разумный поступок, Грейс. Если, конечно, ты не хочешь получить смертельное ранение.
— Не забывай, я еще здесь, — угрюмо напомнил о себе Бельтан, лежавший на кровати.
Однако Фолкен не обратил на рыцаря ни малейшего внимания.
— Мы не нашли Элварда — вероятно, он опять уехал осматривать свои земли. Но мы отыскали управляющего, Льюита, и он обещал нам, что сегодня вечером граф с нами поужинает. Похоже, у нас появляется шанс попросить разрешение на отъезд. Мы больше не можем ждать. Боюсь, что скоро на смену дождю придет снег.
— А управляющий не показался тебе расстроенным? — спросила Вани, подходя к огню; ее кожаное одеяние слегка поскрипывало.
Грейс знала, что выросшая на юге Вани находит северные земли слишком холодными.
Фолкен потер подбородок.
— Пожалуй, он действительно был очень взволнован. Возможно, хотел получше организовать ужин. Я полагаю, что граф и управляющий уверены, что сегодня мы будем просить разрешения покинуть замок. Судя по всему, гости у них бывают не слишком часто.
Вани кивнула, но так и не сказала, согласна она с бардом, или нет.
— В любом случае, мы задержались по другой причине, — продолжал Фолкен, снимая повязки с серебряной руки. — Мы нашли нечто интересное. Точнее, Вани нашла.
Т'гол скрестила руки на груди.
— У меня ничего не получилось бы, если бы не Фолкен. Бельтан встал с постели, Грейс уселась обратно в кресло, а бард и Вани рассказали о том, что они видели. Они вдвоем обошли весь замок, сообщая всем слугам, попадавшимся на пути, что они ищут управляющего. Они кивали, слушали указания, которые давали слуги, а потом делали вид, что заблудились, и продолжали свои исследования. Им даже удалось заглянуть в спальню графа, которая находилась за большим залом; впрочем, там они не нашли ничего интересного: кровать, шкаф с одеждой и чистым постельным бельем и все. Они уже собирались вернуться назад, но тут Фолкен сообразил, что они не видели святилища. В каждой крепости или замке любого Доминиона есть святилище, которое отвечает вероисповеданию хозяина, — даже в Эмбаре, где подобные вещи не так популярны, как в других Доминионах. Вани знала, где находится святилище, она обнаружила его несколько ночей назад в прямоугольном каменном сооружении, располагавшемся в задней части замка. В нем был лишь алтарь и дверь, ведущая в маленькую семейную усыпальницу.
— На алтаре мы нашли только пыль, — сказал Фолкен. — Ни свечей, ни кубков для вина ничто не указывало на совершение каких-либо религиозных обрядов. Но в наше время лишь немногие жители Эмбара религиозны, так что тут нет ничего удивительного. С другой стороны, тайная дверь привлекла наше внимание.
Грейс бросила удивленный взгляд на Вани.
— Я думала, что ты не нашла ничего необычного в ту ночь, когда исследовала замок.
— Верно. Хотя у меня осталось ощущение, что я чего-то не заметила. Я рассказала Фолкену, и он более внимательно осмотрел святилище.
— Нет ничего удивительного в том, что Вани не заметила потайную дверь, — продолжал Фолкен. Он посмотрел на Грейс и Бельтана. — Дело в том, что на дверь наложена Альт, руна тени.
Грейс вздрогнула и наклонилась вперед, внимательно слушая негромкий голос барда.
— Искусство вязания рун утеряно столетия назад — во всяком случае, до тех пор, пока на Зее не появился Тревис Уайлдер, — поэтому дверь очень древняя. Весьма вероятно, что никто о ней не знает, даже Элвард. Руна тени делает ее невидимой. И хотя все чувства Вани обострены до предела, она не смогла ее разглядеть, хотя ее преследовало ощущение, что рядом что-то есть.
Бельтан бросил на барда критический взгляд.
— А как же ее увидел ты, Фолкен?
— Благодаря моей руке. Она делает меня чувствительным к рунной магии. Я ощутил присутствие руны тени, как только оказался рядом с дверью. Сконцентрировавшись, я сумел заглянуть сквозь вуаль тени и увидеть дверь.
Грейс сложила руки на груди, стараясь согреться.
— Как ты думаешь, что находится за дверью?
— Все, что угодно. Я предполагаю, что много лет назад в замке жил Вязатель рун. Возможно, он держал там свои книги. Дверь закрыта на обычный замок — так мне показалось, руна тени лишь скрывает ее присутствие, ничего больше. Будь у нас ключ, мы могли бы открыть дверь. Впрочем, ключ утерян столетия назад.
Рассказ барда заворожил Грейс — она плохо знала историю Зеи, но сейчас это не важно. Ученый в ней требовал открыть дверь и разобраться в древних артефактах, но у них другие цели, пришло время покинуть Морской Дозор.
День подходил к концу. Грейс начала зажигать свечи, когда в дверь постучали. Фолкен и Бельтан час назад вернулись в свою спальню отдохнуть, а Вани направилась на кухню раздобыть новую порцию масла для своего кожаного костюма, чтобы вернуть ему прежнюю мягкость. Грейс открыла дверь, предполагая, что пришел слуга пригласить их на обед.
В дверях стояла служанка Мирдрид.
— Прошу меня простить, миледи. Может быть, сейчас не самое подходящее время?
Грейс уставилась на нее. После всего, что ей пришлось пережить, простые человеческие поступки иногда ставили ее в тупик.
— Конечно, заходи, Мирдрид. Пожалуйста.
Молодая девушка сделала реверанс и вошла. Грейс предложила служанке присесть.
— О, миледи, я не должна садиться. Так не положено. Я лишь пришла показать вам вышивку. Вы сказали, что хотите на нее взглянуть. — Она протянула сложенный кусок ткани. — Я еще не закончила.
Грейс улыбнулась, довольная, что девушка вернулась. Очевидно, ей понемногу удается решать проблему отношений со слугами. Грейс взяла вышивку — она оказалась на удивление большой — аккуратно развернула ее и разложила у себя на коленях.
Огонь в камине потускнел; пора было добавить дров.
— Я делаю ее для своего отца, — сказала Мирдрид, голос которой, казалось, доносился из конца далекого коридора. — Он умер за три дня до вашего появления в замке. После сбора урожая ему становилось все хуже и хуже. Поэтому я начала вышивать месяц назад. Я хотела… — Она вытерла выступившие слезы краем грязного передника. — Я хотела, чтобы он увидел мою работу. Но я не успела, мне не хватило времени.
Грейс колебалась, ей не хотелось прикасаться к вышивке, но потом ее пальцы, словно влекомые неведомой злой силой, прикоснулись к материи. Картинки были грубыми, но выразительными, стежки из цветных ниток — не слишком ровными.
Мирдрид вышила несколько картинок, образовавших круг, — главным образом, сценки из крестьянской жизни: мужчины собирали урожай, женщины пекли хлеб, дети хворостинами гнали стадо коров. На многих картинках был изображен мужчина с такими же светлыми волосами, как у Мирдрид, который наблюдал за остальными персонажами. Однако Грейс не могла отвести глаз от центрального рисунка — все тот же мужчина со светлыми волосами лежал в гробу. Рядом с гробом стояло дерево, на котором сидело какое-то темное существо, вышитое черными нитками.
Приглядевшись, Грейс поняла, что это птица.
— Что это такое? — спросила Грейс.
— Саван для моего отца. — Мирдрид опустилась на колени, осторожно разглаживая складки вышивки. — Лорд Элвард очень добр. Он обо всем позаботился сам и положил моего отца в склеп — так он мне сказал — рядом с прежними лордами и леди. Правда, он очень добрый человек? И еще он сказал, что когда я закончу вышивку, то смогу сама возложить ее. И тогда отец будет вспоминать о том, что он делал при жизни. И видите? Мой отец не один. За ним всегда будут приглядывать.
Грейс стало нехорошо.
— Что ты имеешь в виду?
Мирдрид коснулась изображения птицы.
— За нами постоянно наблюдают. И мы чувствуем себя в безопасности, правда, миледи? Раньше я всего боялась — темноты, смерти, но только не теперь. Глаз наблюдает за нами, он позаботится о том, чтобы мы поступали благородно, чтобы никуда не свернули с правильного пути до того, как наступит конец…
— Мирдрид, что ты здесь делаешь?
Грейс и служанка вздрогнули, услышав суровый голос. Они подняли головы и увидели стоящего в дверях Льюита.
Мирдрид вскочила на ноги, схватила саван и быстро свернула его.
— Я не сделала ничего плохого. Просто разговаривала с миледи.
— Пойди, займись делом.
Мирдрид молча кивнула и торопливо выскользнула из комнаты, даже не посмотрев на Грейс.
— Сожалею, миледи, — заговорил Льюит — теперь его голос звучал мягко. — Моя сестра вам докучала?
Сестра? Значит, Льюит приходится Мирдрид братом. Из чего следует, что отец Мирдрид был прежним управляющим. Вот почему Льюит показался Грейс слишком молодым для своей должности; он унаследовал ее от отца всего за несколько дней до их появления в Морском Дозоре.
Грейс сделала глубокий вдох, чтобы ее голос звучал уверенно.
— Нет, она мне совсем не докучала.
Льюит кивнул.
— Скоро будет готов ужин. Лорд Элвард просит, чтобы вы немедленно спустились в зал.
Он повернулся и быстро вышел.
Грейс поторопилась сообщить Фолкену и Бельтану, что пришло время ужина. Спустившись в зал, они застали там Вани. Грейс хотелось рассказать им о странной беседе с Мирдрид, но она не успела. К тому же она не знала, что означают слова служанки.
Войдя в зал, Грейс невольно бросила взгляд на галерею, но там было пусто и темно. Она не сомневалась, что если попытается потянуться туда, то ничего не обнаружит. Нечто, обитавшее там, почувствовало внимание Грейс и теперь будет сохранять осторожность. Если, конечно, оно — вообще не плод ее воображения.
Скорее всего, у тебя просто расшалились нервы, Грейс. Ты еще не пришла в себя после кораблекрушения, да и жизнь в мрачном замке не особенно радует. Вот ты и видишь опасности повсюду.
Тем не менее она не могла не думать о темной птице на вышивке Мирдрид и словах, которые она произнесла.
За нами постоянно наблюдают…
— С тобой все в порядке, Грейс? — шепотом спросил Бельтан.
Она сжала его руку.
Я расскажу тебе позже, сказала она при помощи Паутины жизни, и к ее удивлению, Бельтан удовлетворенно кивнул.
Граф сдержал обещание. Он уже ждал их, стоя возле своего стула. Его обаятельная улыбка разогнала страх. За те несколько дней, что они не виделись, Грейс успела забыть, как красив Элвард. Он надел длинный жилет поверх свободной рубашки, штаны плотно облегали сильные ноги, частично закрывая сапоги.
— Милорды, миледи, — сказал Элвард, — вы должны простить мое отсутствие в последние дни. У меня очень много дел. Из Баррсандера пришло требование прислать дополнительное продовольствие. Совсем непросто выполнить наши обязательства перед королем и оставить себе продуктов, чтобы хватило на зиму.
Грейс увидела, как Фолкен и Бельтан обменялись понимающими взглядами. Ей показалось, что она тоже поняла. Зачем Баррсандер требует дополнительное продовольствие, если они не знают, что городу предстоит осада? К тому же истощение запасов пограничных крепостей сделает Эмбар более уязвимым для внешних ударов. Создавалось впечатление, что советники короля действительно готовятся к войне — против Эмбара.
— Вам не следует беспокоиться, милорд, — сказал Фолкен. — За нами здесь превосходно ухаживали, и мы хорошо отдохнули. Но теперь, после того, как угроза серьезной болезни миновала, нам пришло время…
Граф улыбнулся и поднял руку, прервав речь Фолкена.
— Нет, милорд, потерпите со своими пожеланиями до конца ужина. Конечно, наш Доминион находится на самой окраине, но мы стараемся все делать, как следует.
Фолкен прижал руку к груди и поклонился. Интересно, о чем размышляет бард, подумала Грейс, но если колдуньи и умели использовать Паутину жизни для чтения чужих мыслей, она этим искусством еще не овладела.
Они заняли привычные места за столом. И снова место слева от графа осталось свободным, хотя на сей раз Льюит не присоединился к ним.
— Боюсь, что обязанности управляющего не позволят Льюиту принять участие в нашей трапезе, — сказал Элвард.
Вани села рядом с Фолкеном, предоставив Бельтану самостоятельно ухаживать за собой. Как и в прошлый раз, Грейс пришлось ухаживать за лордом Элвардом. Она налила вино и протянула ему кубок, а когда ее рука задела кисть графа, ее словно ударил электрический разряд.
Как и положено, за едой они вели ничего не значащий разговор, но Грейс не слишком к нему прислушивалась. Она все время думала о графе, ощущала, как от него исходит жар, словно от огня. От волнения она выпила лишнего, и вскоре страх отступил, ею овладела непривычная дерзость.
— Милорд, у меня есть к вам вопрос.
Элвард приподнял бровь. И не дав себе времени подумать, Грейс выпалила:
— Для кого вы оставляете место слева от вас?
Спутники Грейс с изумлением уставились на нее, и она поняла, что совершила непростительную ошибку. Опьянение исчезло, оставив пульсирующую боль в висках. Однако лорд Элвард не рассердился. Более того, он улыбнулся.
— Странно, что вы спросили только сейчас, миледи, — сказал он. — Голос Элварда прозвучал весело, но глаза стали жесткими. — Это и в самом деле выглядит непонятным. Пустой стул предназначен для моей матери. Каждый вечер я прошу слуг приготовить для нее место. И каждый раз она отказывается его занять. Так она наказывает меня.
Грейс облизнула губы.
— Наказывает вас?
— Да, миледи. За непослушание. — Он поднял кубок и сделал большой глоток вина. Теперь его голос звучал громче. — Видите ли, я не всегда жил так, как хотелось ей. Иногда я осмеливался поступать по-своему. За мои преступления — я был тогда еще совсем молод — она наказала меня, солгав королю, что я отличаюсь хрупким телосложением, и попросила не посвящать меня в рыцари, поскольку это меня убьет. В результате я так и не получил рыцарского звания. — Он допил вино из кубка и тыльной стороной ладони стер алую жидкость с бороды. — А теперь, когда прошло три года после смерти отца и я стал графом, получив по наследству его титул, она отказывается признать меня своим законным лордом. Разве не так, мама?
Последние слова он прокричал. Затем Элвард резко отодвинул свой стул и встал.
— Вам не кажется, что пора показаться нашим гостям?
Его тело застыло в неподвижности, жилы на шее напряглись, голос эхом прокатился по залу. Грейс молча смотрела на него. Она увидела, как Вани побежала к занавесу в дальнем конце зала. Через секунду Грейс увидела, что тяжелый занавес всколыхнулся, словно кто-то или что-то за ним стоит. Вани протянула руку и решительно отдернула занавес в сторону.
Пусто, в покоях графа никого не было.
Элвард провел рукой по лицу.
— Вы должны меня простить. — Теперь он говорил совсем тихо. — Я устал от своих трудов, вот и все. Есть вещи… мне нужно уйти. Пожалуйста, простите меня.
И прежде чем они успели что-то сказать, граф Морского Дозора вышел из зала.
— Вы нашли графа? — спросила Грейс, выбравшись из стоявшего у камина кресла.
Она поморщилась и принялась потирать бедро ей не раз приходилось видеть, что так делают пожилые леди, спускаясь по лестнице.
Фолкен внимательно посмотрел на Грейс.
— Что-то не так?
— Ничего страшного. — Грейс потянулась, разминая затекшие мышцы ног и спины. — Бельтан решил научить меня обращаться с мечом, вот и все.
Бард негромко присвистнул.
— Ты разрешила Бельтану давать тебе уроки? Не самый разумный поступок, Грейс. Если, конечно, ты не хочешь получить смертельное ранение.
— Не забывай, я еще здесь, — угрюмо напомнил о себе Бельтан, лежавший на кровати.
Однако Фолкен не обратил на рыцаря ни малейшего внимания.
— Мы не нашли Элварда — вероятно, он опять уехал осматривать свои земли. Но мы отыскали управляющего, Льюита, и он обещал нам, что сегодня вечером граф с нами поужинает. Похоже, у нас появляется шанс попросить разрешение на отъезд. Мы больше не можем ждать. Боюсь, что скоро на смену дождю придет снег.
— А управляющий не показался тебе расстроенным? — спросила Вани, подходя к огню; ее кожаное одеяние слегка поскрипывало.
Грейс знала, что выросшая на юге Вани находит северные земли слишком холодными.
Фолкен потер подбородок.
— Пожалуй, он действительно был очень взволнован. Возможно, хотел получше организовать ужин. Я полагаю, что граф и управляющий уверены, что сегодня мы будем просить разрешения покинуть замок. Судя по всему, гости у них бывают не слишком часто.
Вани кивнула, но так и не сказала, согласна она с бардом, или нет.
— В любом случае, мы задержались по другой причине, — продолжал Фолкен, снимая повязки с серебряной руки. — Мы нашли нечто интересное. Точнее, Вани нашла.
Т'гол скрестила руки на груди.
— У меня ничего не получилось бы, если бы не Фолкен. Бельтан встал с постели, Грейс уселась обратно в кресло, а бард и Вани рассказали о том, что они видели. Они вдвоем обошли весь замок, сообщая всем слугам, попадавшимся на пути, что они ищут управляющего. Они кивали, слушали указания, которые давали слуги, а потом делали вид, что заблудились, и продолжали свои исследования. Им даже удалось заглянуть в спальню графа, которая находилась за большим залом; впрочем, там они не нашли ничего интересного: кровать, шкаф с одеждой и чистым постельным бельем и все. Они уже собирались вернуться назад, но тут Фолкен сообразил, что они не видели святилища. В каждой крепости или замке любого Доминиона есть святилище, которое отвечает вероисповеданию хозяина, — даже в Эмбаре, где подобные вещи не так популярны, как в других Доминионах. Вани знала, где находится святилище, она обнаружила его несколько ночей назад в прямоугольном каменном сооружении, располагавшемся в задней части замка. В нем был лишь алтарь и дверь, ведущая в маленькую семейную усыпальницу.
— На алтаре мы нашли только пыль, — сказал Фолкен. — Ни свечей, ни кубков для вина ничто не указывало на совершение каких-либо религиозных обрядов. Но в наше время лишь немногие жители Эмбара религиозны, так что тут нет ничего удивительного. С другой стороны, тайная дверь привлекла наше внимание.
Грейс бросила удивленный взгляд на Вани.
— Я думала, что ты не нашла ничего необычного в ту ночь, когда исследовала замок.
— Верно. Хотя у меня осталось ощущение, что я чего-то не заметила. Я рассказала Фолкену, и он более внимательно осмотрел святилище.
— Нет ничего удивительного в том, что Вани не заметила потайную дверь, — продолжал Фолкен. Он посмотрел на Грейс и Бельтана. — Дело в том, что на дверь наложена Альт, руна тени.
Грейс вздрогнула и наклонилась вперед, внимательно слушая негромкий голос барда.
— Искусство вязания рун утеряно столетия назад — во всяком случае, до тех пор, пока на Зее не появился Тревис Уайлдер, — поэтому дверь очень древняя. Весьма вероятно, что никто о ней не знает, даже Элвард. Руна тени делает ее невидимой. И хотя все чувства Вани обострены до предела, она не смогла ее разглядеть, хотя ее преследовало ощущение, что рядом что-то есть.
Бельтан бросил на барда критический взгляд.
— А как же ее увидел ты, Фолкен?
— Благодаря моей руке. Она делает меня чувствительным к рунной магии. Я ощутил присутствие руны тени, как только оказался рядом с дверью. Сконцентрировавшись, я сумел заглянуть сквозь вуаль тени и увидеть дверь.
Грейс сложила руки на груди, стараясь согреться.
— Как ты думаешь, что находится за дверью?
— Все, что угодно. Я предполагаю, что много лет назад в замке жил Вязатель рун. Возможно, он держал там свои книги. Дверь закрыта на обычный замок — так мне показалось, руна тени лишь скрывает ее присутствие, ничего больше. Будь у нас ключ, мы могли бы открыть дверь. Впрочем, ключ утерян столетия назад.
Рассказ барда заворожил Грейс — она плохо знала историю Зеи, но сейчас это не важно. Ученый в ней требовал открыть дверь и разобраться в древних артефактах, но у них другие цели, пришло время покинуть Морской Дозор.
День подходил к концу. Грейс начала зажигать свечи, когда в дверь постучали. Фолкен и Бельтан час назад вернулись в свою спальню отдохнуть, а Вани направилась на кухню раздобыть новую порцию масла для своего кожаного костюма, чтобы вернуть ему прежнюю мягкость. Грейс открыла дверь, предполагая, что пришел слуга пригласить их на обед.
В дверях стояла служанка Мирдрид.
— Прошу меня простить, миледи. Может быть, сейчас не самое подходящее время?
Грейс уставилась на нее. После всего, что ей пришлось пережить, простые человеческие поступки иногда ставили ее в тупик.
— Конечно, заходи, Мирдрид. Пожалуйста.
Молодая девушка сделала реверанс и вошла. Грейс предложила служанке присесть.
— О, миледи, я не должна садиться. Так не положено. Я лишь пришла показать вам вышивку. Вы сказали, что хотите на нее взглянуть. — Она протянула сложенный кусок ткани. — Я еще не закончила.
Грейс улыбнулась, довольная, что девушка вернулась. Очевидно, ей понемногу удается решать проблему отношений со слугами. Грейс взяла вышивку — она оказалась на удивление большой — аккуратно развернула ее и разложила у себя на коленях.
Огонь в камине потускнел; пора было добавить дров.
— Я делаю ее для своего отца, — сказала Мирдрид, голос которой, казалось, доносился из конца далекого коридора. — Он умер за три дня до вашего появления в замке. После сбора урожая ему становилось все хуже и хуже. Поэтому я начала вышивать месяц назад. Я хотела… — Она вытерла выступившие слезы краем грязного передника. — Я хотела, чтобы он увидел мою работу. Но я не успела, мне не хватило времени.
Грейс колебалась, ей не хотелось прикасаться к вышивке, но потом ее пальцы, словно влекомые неведомой злой силой, прикоснулись к материи. Картинки были грубыми, но выразительными, стежки из цветных ниток — не слишком ровными.
Мирдрид вышила несколько картинок, образовавших круг, — главным образом, сценки из крестьянской жизни: мужчины собирали урожай, женщины пекли хлеб, дети хворостинами гнали стадо коров. На многих картинках был изображен мужчина с такими же светлыми волосами, как у Мирдрид, который наблюдал за остальными персонажами. Однако Грейс не могла отвести глаз от центрального рисунка — все тот же мужчина со светлыми волосами лежал в гробу. Рядом с гробом стояло дерево, на котором сидело какое-то темное существо, вышитое черными нитками.
Приглядевшись, Грейс поняла, что это птица.
— Что это такое? — спросила Грейс.
— Саван для моего отца. — Мирдрид опустилась на колени, осторожно разглаживая складки вышивки. — Лорд Элвард очень добр. Он обо всем позаботился сам и положил моего отца в склеп — так он мне сказал — рядом с прежними лордами и леди. Правда, он очень добрый человек? И еще он сказал, что когда я закончу вышивку, то смогу сама возложить ее. И тогда отец будет вспоминать о том, что он делал при жизни. И видите? Мой отец не один. За ним всегда будут приглядывать.
Грейс стало нехорошо.
— Что ты имеешь в виду?
Мирдрид коснулась изображения птицы.
— За нами постоянно наблюдают. И мы чувствуем себя в безопасности, правда, миледи? Раньше я всего боялась — темноты, смерти, но только не теперь. Глаз наблюдает за нами, он позаботится о том, чтобы мы поступали благородно, чтобы никуда не свернули с правильного пути до того, как наступит конец…
— Мирдрид, что ты здесь делаешь?
Грейс и служанка вздрогнули, услышав суровый голос. Они подняли головы и увидели стоящего в дверях Льюита.
Мирдрид вскочила на ноги, схватила саван и быстро свернула его.
— Я не сделала ничего плохого. Просто разговаривала с миледи.
— Пойди, займись делом.
Мирдрид молча кивнула и торопливо выскользнула из комнаты, даже не посмотрев на Грейс.
— Сожалею, миледи, — заговорил Льюит — теперь его голос звучал мягко. — Моя сестра вам докучала?
Сестра? Значит, Льюит приходится Мирдрид братом. Из чего следует, что отец Мирдрид был прежним управляющим. Вот почему Льюит показался Грейс слишком молодым для своей должности; он унаследовал ее от отца всего за несколько дней до их появления в Морском Дозоре.
Грейс сделала глубокий вдох, чтобы ее голос звучал уверенно.
— Нет, она мне совсем не докучала.
Льюит кивнул.
— Скоро будет готов ужин. Лорд Элвард просит, чтобы вы немедленно спустились в зал.
Он повернулся и быстро вышел.
Грейс поторопилась сообщить Фолкену и Бельтану, что пришло время ужина. Спустившись в зал, они застали там Вани. Грейс хотелось рассказать им о странной беседе с Мирдрид, но она не успела. К тому же она не знала, что означают слова служанки.
Войдя в зал, Грейс невольно бросила взгляд на галерею, но там было пусто и темно. Она не сомневалась, что если попытается потянуться туда, то ничего не обнаружит. Нечто, обитавшее там, почувствовало внимание Грейс и теперь будет сохранять осторожность. Если, конечно, оно — вообще не плод ее воображения.
Скорее всего, у тебя просто расшалились нервы, Грейс. Ты еще не пришла в себя после кораблекрушения, да и жизнь в мрачном замке не особенно радует. Вот ты и видишь опасности повсюду.
Тем не менее она не могла не думать о темной птице на вышивке Мирдрид и словах, которые она произнесла.
За нами постоянно наблюдают…
— С тобой все в порядке, Грейс? — шепотом спросил Бельтан.
Она сжала его руку.
Я расскажу тебе позже, сказала она при помощи Паутины жизни, и к ее удивлению, Бельтан удовлетворенно кивнул.
Граф сдержал обещание. Он уже ждал их, стоя возле своего стула. Его обаятельная улыбка разогнала страх. За те несколько дней, что они не виделись, Грейс успела забыть, как красив Элвард. Он надел длинный жилет поверх свободной рубашки, штаны плотно облегали сильные ноги, частично закрывая сапоги.
— Милорды, миледи, — сказал Элвард, — вы должны простить мое отсутствие в последние дни. У меня очень много дел. Из Баррсандера пришло требование прислать дополнительное продовольствие. Совсем непросто выполнить наши обязательства перед королем и оставить себе продуктов, чтобы хватило на зиму.
Грейс увидела, как Фолкен и Бельтан обменялись понимающими взглядами. Ей показалось, что она тоже поняла. Зачем Баррсандер требует дополнительное продовольствие, если они не знают, что городу предстоит осада? К тому же истощение запасов пограничных крепостей сделает Эмбар более уязвимым для внешних ударов. Создавалось впечатление, что советники короля действительно готовятся к войне — против Эмбара.
— Вам не следует беспокоиться, милорд, — сказал Фолкен. — За нами здесь превосходно ухаживали, и мы хорошо отдохнули. Но теперь, после того, как угроза серьезной болезни миновала, нам пришло время…
Граф улыбнулся и поднял руку, прервав речь Фолкена.
— Нет, милорд, потерпите со своими пожеланиями до конца ужина. Конечно, наш Доминион находится на самой окраине, но мы стараемся все делать, как следует.
Фолкен прижал руку к груди и поклонился. Интересно, о чем размышляет бард, подумала Грейс, но если колдуньи и умели использовать Паутину жизни для чтения чужих мыслей, она этим искусством еще не овладела.
Они заняли привычные места за столом. И снова место слева от графа осталось свободным, хотя на сей раз Льюит не присоединился к ним.
— Боюсь, что обязанности управляющего не позволят Льюиту принять участие в нашей трапезе, — сказал Элвард.
Вани села рядом с Фолкеном, предоставив Бельтану самостоятельно ухаживать за собой. Как и в прошлый раз, Грейс пришлось ухаживать за лордом Элвардом. Она налила вино и протянула ему кубок, а когда ее рука задела кисть графа, ее словно ударил электрический разряд.
Как и положено, за едой они вели ничего не значащий разговор, но Грейс не слишком к нему прислушивалась. Она все время думала о графе, ощущала, как от него исходит жар, словно от огня. От волнения она выпила лишнего, и вскоре страх отступил, ею овладела непривычная дерзость.
— Милорд, у меня есть к вам вопрос.
Элвард приподнял бровь. И не дав себе времени подумать, Грейс выпалила:
— Для кого вы оставляете место слева от вас?
Спутники Грейс с изумлением уставились на нее, и она поняла, что совершила непростительную ошибку. Опьянение исчезло, оставив пульсирующую боль в висках. Однако лорд Элвард не рассердился. Более того, он улыбнулся.
— Странно, что вы спросили только сейчас, миледи, — сказал он. — Голос Элварда прозвучал весело, но глаза стали жесткими. — Это и в самом деле выглядит непонятным. Пустой стул предназначен для моей матери. Каждый вечер я прошу слуг приготовить для нее место. И каждый раз она отказывается его занять. Так она наказывает меня.
Грейс облизнула губы.
— Наказывает вас?
— Да, миледи. За непослушание. — Он поднял кубок и сделал большой глоток вина. Теперь его голос звучал громче. — Видите ли, я не всегда жил так, как хотелось ей. Иногда я осмеливался поступать по-своему. За мои преступления — я был тогда еще совсем молод — она наказала меня, солгав королю, что я отличаюсь хрупким телосложением, и попросила не посвящать меня в рыцари, поскольку это меня убьет. В результате я так и не получил рыцарского звания. — Он допил вино из кубка и тыльной стороной ладони стер алую жидкость с бороды. — А теперь, когда прошло три года после смерти отца и я стал графом, получив по наследству его титул, она отказывается признать меня своим законным лордом. Разве не так, мама?
Последние слова он прокричал. Затем Элвард резко отодвинул свой стул и встал.
— Вам не кажется, что пора показаться нашим гостям?
Его тело застыло в неподвижности, жилы на шее напряглись, голос эхом прокатился по залу. Грейс молча смотрела на него. Она увидела, как Вани побежала к занавесу в дальнем конце зала. Через секунду Грейс увидела, что тяжелый занавес всколыхнулся, словно кто-то или что-то за ним стоит. Вани протянула руку и решительно отдернула занавес в сторону.
Пусто, в покоях графа никого не было.
Элвард провел рукой по лицу.
— Вы должны меня простить. — Теперь он говорил совсем тихо. — Я устал от своих трудов, вот и все. Есть вещи… мне нужно уйти. Пожалуйста, простите меня.
И прежде чем они успели что-то сказать, граф Морского Дозора вышел из зала.
ГЛАВА 31
— Ну, — проговорил Фолкен, — получилось неловко.
Они вновь собрались в комнате Грейс и Вани, не зная, куда еще пойти. Бельтан вертел в руках нож, вероятно, прихватил его с обеденного стола.
— Уж не знаю, где все это время пряталась его мать, но, похоже, мы оказались вовлечены в семейную ссору.
— Хорошо знакомая тебе тема, не так ли? — скрестив руки на груди, осведомилась Вани.
Бельтан вогнал нож в каминную полку, бросил на т'гол свирепый взгляд.
— Ну и что это означает?
Грейс подняла руку. Она не хотела, чтобы Вани и Бельтан начали выяснять отношения. Нужно вспомнить нечто важное.
— В чем дело, Грейс? — спросил Бельтан, коснувшись ее плеча.
— Перед обедом со мной произошло странное событие. Я не успела рассказать вам о нем, но я до сих пор в недоумении.
Она пересказала, о чем говорила с Мирдрид: саван, который молодая женщина вышивала для умершего отца, и черная птица, наблюдавшая за ним. И вдруг Грейс поняла, почему эти слова показались ей такими знакомыми. Она уже слышала нечто похожее в портовом городке Галспете, в Перридоне, их произнесла дочь владельца лавки, когда увидела ожерелье Грейс.
Вам не следует это носить. Он не любит, когда вы делаете странные вещи. То, что не делает никто…
— В замке что-то происходит, — заключила Грейс после того, как рассказала об эпизоде в лавке. — Как и в Галспете. Нам следует уйти отсюда, причем как можно скорее. Мы уже поправились.
Однако граф удалился, так и не дав им разрешения покинуть замок, и Фолкен не хотел нарушать законов гостеприимства. Грейс понимала, что для Фолкена это равносильно предложению ограбить банк.
— Грейс, ты нравишься Элварду, — мягко сказал Бельтан. — Может быть, ты попробуешь поговорить с ним наедине и попросишь разрешения покинуть замок. Мне кажется, тебе он не откажет.
Грейс почувствовала, что на нее все смотрят, и понимала, что не может им отказать, хотя ей совсем не хотелось идти к Элварду.
Но правда ли это, Грейс? Разве тебе не хочется его увидеть?
Она почувствовала, что дрожит — но от страха или от нетерпения, Грейс не знала.
— Я попытаюсь, — обещала она.
Найти графа оказалось совсем нетрудно. Она остановила слугу, который зажигал светильники — после ужина прошел час, и за окном стало совсем темно. Слуга видел Элварда всего несколько минут назад, он направлялся в свои покои в конце зала.
Грейс толкнула массивные двери. Они были такими огромными, что она вновь почувствовала себя девчонкой, нарушающей строгие правила приюта. Единственный источник света — огонь в камине. Грейс пересекла зал ее шаги гулким эхом разносились по огромному пустому помещению и остановилась перед тяжелым занавесом. Откашлявшись, она позвала:
— Милорд?
Тишина, лишь затрещало горящее в камине полено. Может, позвать его громче.
— Лорд Элвард, вы здесь?
Грейс подняла дрожащую руку и прикоснулась к ткани занавеса. Затем, собрав волю в кулак, отодвинула занавес и шагнула вперед.
Лорд Элвард, граф Морского Дозора, повернулся к ней.
Грейс застала его в тот момент, когда он снимал рубашку. Она выскользнула из его рук и упала на пол. Граф остался в сапогах и обтягивающих штанах, обнаженная грудь блестела в свете дюжины свечей.
Грейс ахнула.
— Милорд, прошу меня простить.
Она отвернулась, собираясь уйти.
— За что я должен вас простить, миледи? — Его голос был низким и нежным — сейчас он говорил только для нее. — За то, что вы — воплощение моей мечты? Сначала я принял вас за фантом, созданный жаром, который горит в моем мозгу с того момента, как я в первый раз вас увидел. Но вы здесь, не так ли? Вы настоящая.
Его слова обладали такой притягательной силой, что Грейс невольно сделала несколько шагов вперед и оказалась внутри его покоев. Ее глаза приспособились к свету свечей, и теперь она смогла разглядеть Элварда более внимательно. Сильное молодое тело, кожа слегка блестела от пота, по рельефным мышцам пробегали тени от пламени свечей. В ее сознании вдруг возник вопрос: куда он ходил после ужина?
Она сообразила, что нужно что-то сказать.
— Вы совершили добрый поступок, милорд, позаботившись об отце Мирдрид.
— Что?
— Мирдрид. Дочь вашего прежнего управляющего. Она рассказала мне о вашей щедрости — вы разрешили поместить ее отца в ваш фамильный склеп.
— Миледи, я не верю, что вы пришли ко мне, чтобы говорить о служанках.
Элвард протянул к ней руку.
Несколько темных капель упало на пол. Инстинкт врача подавил все остальное.
— У вас кровь, милорд.
Он посмотрел на руку, словно только сейчас вспомнил о ее существовании. Грейс взяла ее в свои ладони и перевернула. Кровь текла из двух отверстий — одно находилось на тыльной, а другое на внешней стороне ладони. Она вытащила платок и стерла кровь, чтобы получше осмотреть раны. Ей уже приходилось видеть такие раны, когда она работала в госпитале. Они напоминали собачьи укусы.
— Чепуха, миледи. Я ничего не чувствую. Во всяком случае, пока вы здесь.
— Стойте смирно.
Грейс обернула платок вокруг его ладони, и он тут же намок. Ничего, на первое время сойдет. Она вдруг поняла, что стоит совсем рядом с графом. Грейс сделала шаг назад.
— Благодарю вас за заботу, миледи. Но вы должны рассказать мне, зачем пришли сюда.
Грейс сделала вдох, собираясь с силами.
— Я пришла попросить вашего разрешения покинуть Морской Дозор, милорд. Мы хотим уйти завтра утром.
— Ну и пусть ваши спутники уходят. — Он так смотрел на нее, будто вбирал в себя. — Взгляните на меня и скажите, что вы хотите меня покинуть.
Элвард стоял совсем близко, а его слова прозвучали, как приказ, и она не захотела ему противиться. Грейс посмотрела на него, коснулась взглядом, мыслями. Красивое лицо, удивительно полные для мужчины губы, на плечах перекатываются мышцы. Обтягивающие штаны не скрывают силу его страсти.
Грейс задрожала. Она долго не могла коснуться другого человека и никого не подпускала к себе. Но в Таррасе она оставила тень у себя за спиной. Теперь она сама сделает выбор под влиянием страсти, а не насилия. Все ее тело наполнилось невыносимым жаром, таким сильным, что, казалось, он чудом не сжег на ней одежду.
Грейс сделала всего один шаг и преодолела разделявшее их расстояние. Он положил завязанную руку ей на шею и притянул к себе. Грейс оказалась немного выше, ее губы задели его нос, а потом нашли влажный жар его рта.
И тут же, из окружавшей их тьмы послышался пронзительный хриплый голос, подобный карканью ворона:
— Еретик! Нарушитель всех прав! Я вижу, что ты делаешь.
Грейс замерла. Стон вырвался из груди Элварда — страха или ярости? — и он отскочил от нее. На губах у Грейс остался металлический привкус. Она коснулась пальцем губ и увидела на нем кровь. Она сразу поняла, что это не ее кровь.
— Я знаю, кто она такая, — прокаркал голос. — Шлюха. Колдунья. И много чего еще. Она не для тебя!
Элвард резко повернулся, пытаясь найти источник голоса. Краем глаза Грейс заметила движение. В самом темном углу комнаты, куда не достигал свет свечей, что-то шевельнулось. Грейс попыталась добраться до тени через Паутину жизни.
И ощутила жестокий удар по сознанию, концентрация исчезла.
— Держи свое отвратительное волшебство при себе, колдунья! Я слишком долго трудилась, чтобы позволить тебе отравить его своими заклинаниями!
К тому моменту, когда Грейс разглядела, что к ней приближается клинок кинжала, делать что-либо было слишком поздно. Грейс приготовилась принять смертельный укус стали.
Сумрачный воздух перед ней пошел рябью. Рука перехватила кинжал, который так и не нанес удара. Грейс поняла, что смотрит в золотые глаза.
Вани швырнула кинжал и прыгнула в том направлении, откуда был нанесен удар. Она сорвала со стены гобелен, порыв воздуха едва не погасил свечи, но они тут же вспыхнули еще ярче. Осветили дальний угол и приоткрытую дверь.
— Она сбежала через ту дверь, — сказала Вани.
Хриплый смех вырвался их груди Элварда.
— Вы ее не найдете, да и я тоже не могу. Я не знаю, где она умудряется прятаться в этом богом забытом замке. — Он прижал раненую руку к виску; повязка пропиталась кровью. — Она запрещает мне все, что я хочу. Все, что я пытаюсь делать, она высмеивает. — Он закинул голову и закричал: — По твоему не будет, мама! Ты меня слышишь? Я не стану тем, кем ты хочешь, чтобы я стал. Сначала тебе придется меня убить, как моего отца!
Вани, положив руки на бедра, молча наблюдала за происходящим. Грейс протянула дрожащую руку.
— Милорд, нам нужно уходить. Пожалуйста, мы должны покинуть Морской Дозор.
Он отбросил ее руку в сторону.
— Никто не покинет замок без моего разрешения. Я граф, и здесь мои владения. Если вы ослушаетесь, я сообщу о вашем преступлении во все уголки Доминиона. Вас поймают и отрубят головы прежде, чем вы доберетесь до границы. — Он сжал раненую руку в кулак. Кровь потекла сильнее. — Немедленно возвращайтесь в свою комнату!
Грейс не могла сделать и шага — шок парализовал ее, — но Вани потянула ее за собой, и они вышли в зал, пересекли его и оказались в коридоре. Холодный воздух привел Грейс в чувство. Что она наделала? И что видела Вани? Она снова ощутила губы лорда на своих губах.
Они вновь собрались в комнате Грейс и Вани, не зная, куда еще пойти. Бельтан вертел в руках нож, вероятно, прихватил его с обеденного стола.
— Уж не знаю, где все это время пряталась его мать, но, похоже, мы оказались вовлечены в семейную ссору.
— Хорошо знакомая тебе тема, не так ли? — скрестив руки на груди, осведомилась Вани.
Бельтан вогнал нож в каминную полку, бросил на т'гол свирепый взгляд.
— Ну и что это означает?
Грейс подняла руку. Она не хотела, чтобы Вани и Бельтан начали выяснять отношения. Нужно вспомнить нечто важное.
— В чем дело, Грейс? — спросил Бельтан, коснувшись ее плеча.
— Перед обедом со мной произошло странное событие. Я не успела рассказать вам о нем, но я до сих пор в недоумении.
Она пересказала, о чем говорила с Мирдрид: саван, который молодая женщина вышивала для умершего отца, и черная птица, наблюдавшая за ним. И вдруг Грейс поняла, почему эти слова показались ей такими знакомыми. Она уже слышала нечто похожее в портовом городке Галспете, в Перридоне, их произнесла дочь владельца лавки, когда увидела ожерелье Грейс.
Вам не следует это носить. Он не любит, когда вы делаете странные вещи. То, что не делает никто…
— В замке что-то происходит, — заключила Грейс после того, как рассказала об эпизоде в лавке. — Как и в Галспете. Нам следует уйти отсюда, причем как можно скорее. Мы уже поправились.
Однако граф удалился, так и не дав им разрешения покинуть замок, и Фолкен не хотел нарушать законов гостеприимства. Грейс понимала, что для Фолкена это равносильно предложению ограбить банк.
— Грейс, ты нравишься Элварду, — мягко сказал Бельтан. — Может быть, ты попробуешь поговорить с ним наедине и попросишь разрешения покинуть замок. Мне кажется, тебе он не откажет.
Грейс почувствовала, что на нее все смотрят, и понимала, что не может им отказать, хотя ей совсем не хотелось идти к Элварду.
Но правда ли это, Грейс? Разве тебе не хочется его увидеть?
Она почувствовала, что дрожит — но от страха или от нетерпения, Грейс не знала.
— Я попытаюсь, — обещала она.
Найти графа оказалось совсем нетрудно. Она остановила слугу, который зажигал светильники — после ужина прошел час, и за окном стало совсем темно. Слуга видел Элварда всего несколько минут назад, он направлялся в свои покои в конце зала.
Грейс толкнула массивные двери. Они были такими огромными, что она вновь почувствовала себя девчонкой, нарушающей строгие правила приюта. Единственный источник света — огонь в камине. Грейс пересекла зал ее шаги гулким эхом разносились по огромному пустому помещению и остановилась перед тяжелым занавесом. Откашлявшись, она позвала:
— Милорд?
Тишина, лишь затрещало горящее в камине полено. Может, позвать его громче.
— Лорд Элвард, вы здесь?
Грейс подняла дрожащую руку и прикоснулась к ткани занавеса. Затем, собрав волю в кулак, отодвинула занавес и шагнула вперед.
Лорд Элвард, граф Морского Дозора, повернулся к ней.
Грейс застала его в тот момент, когда он снимал рубашку. Она выскользнула из его рук и упала на пол. Граф остался в сапогах и обтягивающих штанах, обнаженная грудь блестела в свете дюжины свечей.
Грейс ахнула.
— Милорд, прошу меня простить.
Она отвернулась, собираясь уйти.
— За что я должен вас простить, миледи? — Его голос был низким и нежным — сейчас он говорил только для нее. — За то, что вы — воплощение моей мечты? Сначала я принял вас за фантом, созданный жаром, который горит в моем мозгу с того момента, как я в первый раз вас увидел. Но вы здесь, не так ли? Вы настоящая.
Его слова обладали такой притягательной силой, что Грейс невольно сделала несколько шагов вперед и оказалась внутри его покоев. Ее глаза приспособились к свету свечей, и теперь она смогла разглядеть Элварда более внимательно. Сильное молодое тело, кожа слегка блестела от пота, по рельефным мышцам пробегали тени от пламени свечей. В ее сознании вдруг возник вопрос: куда он ходил после ужина?
Она сообразила, что нужно что-то сказать.
— Вы совершили добрый поступок, милорд, позаботившись об отце Мирдрид.
— Что?
— Мирдрид. Дочь вашего прежнего управляющего. Она рассказала мне о вашей щедрости — вы разрешили поместить ее отца в ваш фамильный склеп.
— Миледи, я не верю, что вы пришли ко мне, чтобы говорить о служанках.
Элвард протянул к ней руку.
Несколько темных капель упало на пол. Инстинкт врача подавил все остальное.
— У вас кровь, милорд.
Он посмотрел на руку, словно только сейчас вспомнил о ее существовании. Грейс взяла ее в свои ладони и перевернула. Кровь текла из двух отверстий — одно находилось на тыльной, а другое на внешней стороне ладони. Она вытащила платок и стерла кровь, чтобы получше осмотреть раны. Ей уже приходилось видеть такие раны, когда она работала в госпитале. Они напоминали собачьи укусы.
— Чепуха, миледи. Я ничего не чувствую. Во всяком случае, пока вы здесь.
— Стойте смирно.
Грейс обернула платок вокруг его ладони, и он тут же намок. Ничего, на первое время сойдет. Она вдруг поняла, что стоит совсем рядом с графом. Грейс сделала шаг назад.
— Благодарю вас за заботу, миледи. Но вы должны рассказать мне, зачем пришли сюда.
Грейс сделала вдох, собираясь с силами.
— Я пришла попросить вашего разрешения покинуть Морской Дозор, милорд. Мы хотим уйти завтра утром.
— Ну и пусть ваши спутники уходят. — Он так смотрел на нее, будто вбирал в себя. — Взгляните на меня и скажите, что вы хотите меня покинуть.
Элвард стоял совсем близко, а его слова прозвучали, как приказ, и она не захотела ему противиться. Грейс посмотрела на него, коснулась взглядом, мыслями. Красивое лицо, удивительно полные для мужчины губы, на плечах перекатываются мышцы. Обтягивающие штаны не скрывают силу его страсти.
Грейс задрожала. Она долго не могла коснуться другого человека и никого не подпускала к себе. Но в Таррасе она оставила тень у себя за спиной. Теперь она сама сделает выбор под влиянием страсти, а не насилия. Все ее тело наполнилось невыносимым жаром, таким сильным, что, казалось, он чудом не сжег на ней одежду.
Грейс сделала всего один шаг и преодолела разделявшее их расстояние. Он положил завязанную руку ей на шею и притянул к себе. Грейс оказалась немного выше, ее губы задели его нос, а потом нашли влажный жар его рта.
И тут же, из окружавшей их тьмы послышался пронзительный хриплый голос, подобный карканью ворона:
— Еретик! Нарушитель всех прав! Я вижу, что ты делаешь.
Грейс замерла. Стон вырвался из груди Элварда — страха или ярости? — и он отскочил от нее. На губах у Грейс остался металлический привкус. Она коснулась пальцем губ и увидела на нем кровь. Она сразу поняла, что это не ее кровь.
— Я знаю, кто она такая, — прокаркал голос. — Шлюха. Колдунья. И много чего еще. Она не для тебя!
Элвард резко повернулся, пытаясь найти источник голоса. Краем глаза Грейс заметила движение. В самом темном углу комнаты, куда не достигал свет свечей, что-то шевельнулось. Грейс попыталась добраться до тени через Паутину жизни.
И ощутила жестокий удар по сознанию, концентрация исчезла.
— Держи свое отвратительное волшебство при себе, колдунья! Я слишком долго трудилась, чтобы позволить тебе отравить его своими заклинаниями!
К тому моменту, когда Грейс разглядела, что к ней приближается клинок кинжала, делать что-либо было слишком поздно. Грейс приготовилась принять смертельный укус стали.
Сумрачный воздух перед ней пошел рябью. Рука перехватила кинжал, который так и не нанес удара. Грейс поняла, что смотрит в золотые глаза.
Вани швырнула кинжал и прыгнула в том направлении, откуда был нанесен удар. Она сорвала со стены гобелен, порыв воздуха едва не погасил свечи, но они тут же вспыхнули еще ярче. Осветили дальний угол и приоткрытую дверь.
— Она сбежала через ту дверь, — сказала Вани.
Хриплый смех вырвался их груди Элварда.
— Вы ее не найдете, да и я тоже не могу. Я не знаю, где она умудряется прятаться в этом богом забытом замке. — Он прижал раненую руку к виску; повязка пропиталась кровью. — Она запрещает мне все, что я хочу. Все, что я пытаюсь делать, она высмеивает. — Он закинул голову и закричал: — По твоему не будет, мама! Ты меня слышишь? Я не стану тем, кем ты хочешь, чтобы я стал. Сначала тебе придется меня убить, как моего отца!
Вани, положив руки на бедра, молча наблюдала за происходящим. Грейс протянула дрожащую руку.
— Милорд, нам нужно уходить. Пожалуйста, мы должны покинуть Морской Дозор.
Он отбросил ее руку в сторону.
— Никто не покинет замок без моего разрешения. Я граф, и здесь мои владения. Если вы ослушаетесь, я сообщу о вашем преступлении во все уголки Доминиона. Вас поймают и отрубят головы прежде, чем вы доберетесь до границы. — Он сжал раненую руку в кулак. Кровь потекла сильнее. — Немедленно возвращайтесь в свою комнату!
Грейс не могла сделать и шага — шок парализовал ее, — но Вани потянула ее за собой, и они вышли в зал, пересекли его и оказались в коридоре. Холодный воздух привел Грейс в чувство. Что она наделала? И что видела Вани? Она снова ощутила губы лорда на своих губах.