Страница:
— Полагаю, скирати слышал наш разговор прошлой ночью. Мне лишь непонятно, как он умудрился так близко к нам подобраться. Ведь я его не заметил. Да и вы, миледи.
Рыцарь посмотрел на Лирит. Джек добавил меда в чай.
— Волшебнику вовсе не обязательно подходить близко. Я плохо знаком с магией юга, но подозреваю, что существуют заклинания, которые позволяют слышать разговоры других людей на расстоянии.
— Из чего следует, что он может слушать нас и сейчас, — разгневанно сказал Дарж.
Джек кивнул.
— Почти наверняка.
— Нет, — возразила Лирит, поставив чашку на стол. — Если он попытается шпионить за нами, то услышит разговор — вот только не наш. Я об этом позаботилась.
Джек улыбнулся Лирит.
— Очень умно, моя дорогая. Мы не в силах помешать ему подслушивать, но благодаря вам сможем выбирать то, что ему следует слышать. Вы очень сильны в искусстве создания иллюзий.
Дарж удивленно посмотрел на Лирит. Но прежде чем он успел что-то сказать, в гостиную вошла Моди. Дарж встал и отодвинул для нее стул.
— Как вам понравился чай, мистер Грейстоун? — спросила она, присаживаясь. — Я купила его у Маккея, но я не знаю, как он называется. Он нисколько не хуже того, который вам нравится — ваш «Зеленый принц».
— «Граф Грей»[22], — мягко поправил ее Джек. — И мне очень нравится этот чай, благодарю вас.
Сегодня Моди выглядела немного лучше. Благодаря снадобью Лирит она проспала всю ночь. Из чего следовало, что Моди не слышала забравшегося в спальню Даржа и Тревиса грабителя. Тревис понимал, что им нужно поставить Моди в известность, но его опередил Дарж.
— Боже Всевышний! — воскликнула Моди, прижимая руку к груди, когда Дарж закончил свой рассказ. — Гангстеры в этом городе наглеют с каждым днем. У вас что-нибудь украли?
Джек хотел ответить, но Тревис бросил на него строгий взгляд и сказал:
— Нет.
Моди откинулась на спинку стула и облегченно вздохнула.
— Ну, значит, к вам забрались не воры. Просто вандалы — молодые люди, которые не умеют пить виски. Наверное, они просто швырнули камень в окно.
— Как себя чувствует лорд Барретт? — спросила Лирит, искусно меняя тему разговора.
Улыбка Моди была ласковой и печальной.
— Лиза говорит, что он все еще спит. Его раны начали заживать. Конечно, шрамы останутся, но он и раньше не отличался особой красотой. Его обаяние заключалось в манерах.
Лирит взяла Моди за руку.
— У него красивый голос.
— Вот только услышим ли мы его снова? — Моди покачала головой. — Бедный Найлс. Он за всю жизнь и мухи не обидел. Такие люди не должны страдать. Что тут поделаешь, если Господь создал его не таким, как все.
Моди раскашлялась, и Лирит проводила ее на кухню, где налила воды. Через минуту Лирит вернулась со свежим кофе.
Тревис посмотрел на свои руки, которые лежали на столе.
— Полагаю, — негромко проговорил он, — скирати скоро придет за скарабеем. — Тревис понимал, что становится похожим на Даржа, но ничего не мог с собой поделать. Найлс Барретт не приходил в сознание, Моди умирала, а волшебник заключил союз с Комитетом бдительности. — Больше ему ничего не требуется для того, чтобы вернуться на Зею.
— Ты учитываешь далеко не все факторы, Тревис, — возразил Джек, и его густые брови сошлись на переносице. — Наш враг является волшебником, но не Повелителем рун. Он не сумеет использовать руну времени, чтобы вернуться в свое столетие. И он это прекрасно знает.
Тревис и в самом деле не учел этого фактора. И судя по всему, он оказался в одной компании с Даржем и Лирит.
— Мне неизвестно, чего хочет волшебник, — продолжал Джек. — Но в любом случае в Лондон он приезжал по той же причине. Наш враг задумал какую-то мерзость.
Возражать Джеку никто не стал.
— А ты можешь что-нибудь сделать, Джек? Тебе по силам его остановить?
Тень усталости вновь появилась на лице Джека.
— Не думаю. В любом случае, пока вы здесь, я не обладаю всей полнотой своих возможностей. Боюсь, что из нас двоих настоящим Повелителем рун являешься ты, Тревис.
Сердце Тревиса упало. До сих пор из него получался неважный Повелитель рун. Он с равной вероятностью мог принести вред или решить их проблемы. Однако Лирит и Дарж смотрели на него с надеждой.
— Нужно найти способ отобрать артефакт Врат у волшебника, — сказал он, хотя его голос звучал не слишком убедительно даже для него самого.
Джек взял еще один ломтик поджаренного хлеба.
— А зачем вообще беспокоиться из-за этой ерунды? Почему бы вам не воспользоваться Камнем, чтобы вернуться на Зею?
Тревис похолодел.
— Что?
— А что ты удивляешься? — нахмурившись, спросил Джек. — А как я попал сюда? Три Великих Камня пришли на Зею из другого мира. В некотором смысле, они принадлежат всем мирам. При помощи Камня можно путешествовать из одного мира в другой. По меньшей мере с Земли на Зею, поскольку они находятся близко друг от друга. И постоянно сближаются.
Тревис пожалел, что выпил столько кофе.
— Ты можешь вернуть нас на Зею при помощи Камня, Тревис? — спросил Дарж.
Джек помахал ножом для масла перед носом рыцаря.
— Разве вы не слышали, как я его назвал. Клянусь богами Земли и Зеи, он Повелитель рун. И весьма неплохой, поскольку именно я сделал его таковым. Это в его крови. Ему нужно только отдать приказ.
— Пожалуйста, Тревис, — сказала Лирит. — Нам необходимо вернуть Сарета на Зею. Мне кажется, я знаю, почему ему становится хуже. Дело в ноге, которую отнял у него демон. Демон создан морндари, населяющими Пустоту между мирами. Мы прошли через Пустоту, и рана воспалилась. Боюсь, она пожирает Сарета… — Лирит тяжело вздохнула. — И процесс не остановится, пока он не умрет.
Она протянула руку и коснулась его пальцев.
— Пожалуйста, Тревис, — продолжала колдунья. — Если мы вернемся на Зею, я сумею его исцелить. Но здесь я бессильна. Паутина жизни слишком слаба на Земле, а рядом со мной нет сестер, которые могли бы поделиться со мной силой.
Лирит не понимает, о чем просит. Он не Джек. И не Повелитель рун, несмотря на все, что с ним сделали. Он не хотел обладать могуществом и изо всех сил старался его скрыть. Потому что всякий раз, когда он им пользовался, умирали люди.
Неправда, Тревис. Ты запечатал Рунные Врата.
И поджег людей.
Тревис высвободил руку. Если у него не будет выбора, он обдумает предложение Джека и попытается воспользоваться Камнем. Однако он все еще владеет скарабеем. Им нужно лишь забрать артефакт у скирати. Мысль о встрече с магом пугала Тревиса гораздо меньше, чем необходимость прибегнуть к помощи рун. Стоит ему поверить, что он способен контролировать эту чудовищную силу, он потеряет способность действовать.
Прежде чем Тревис успел ответить Лирит, она вскрикнула:
— Сарет!
Дарж вскочил на ноги.
— Что случилось, миледи?
— С ним что-то произошло, — прошептала она, — Что-то нехорошее.
Дарж насупился.
— Нет, миледи, я уверен, что с ним все в порядке. Всю прошлую ночь шериф Тэннер дежурил в тюрьме, а молодой Вилсон обещал ему помочь. Полагаю, прошлой ночью Сарет находился в большей безопасности, чем мы.
— Ты ошибаешься, — резко возразила Лирит.
Колдунья отрешенно смотрела в пространство, и Тревис понял, что она видит то, что скрыто от остальных.
— В чем дело? — спросил Тревис.
Лирит встала.
— Я должна пойти в тюрьму.
Тревис понимал, ничто не сможет остановить Лирит.
— Дарж, не выпускай ее из виду. Джек, оставайся с Моди. Не выходи из пансиона, ты меня понял?
Возможно, Тревис и в самом деле гораздо лучше контролировал свое могущество, чем ему казалось, поскольку Джек лишь кивнул. Лирит и Дарж уже выходили на улицу, и Тревис бросился за ними, схватив на ходу шляпу.
Солнце только что перевалило через горы, и Тревис тут же вспотел. Вскоре он догнал Даржа и Лирит, и они вместе побежали по грязной улице. Когда они добрались до тюрьмы, все выглядело спокойно; на улице было тихо. Дарж распахнул дверь и первым вбежал внутрь.
Голова шерифа Тэннера лежала на столе в луже желтой рвоты. Он не двигался.
— Сарет! — крикнула Лирит и бросилась к приоткрытой двери в тюрьму.
Лирит распахнула дверь, но Тревис уже не сомневался, что камера Сарета окажется пустой. Лирит застонала и упала на колени.
Дарж подбежал к Тэннеру и приложил пальцы к его шее.
— Тэннер жив, но сердце едва бьется.
Тревис заставил себя сделал несколько шагов вперед. Что случилось с шерифом? На столе осталась стоять недопитая чашка с кофе. Дарж усадил Тэннера, но его голова безвольно опустилась к плечу.
— Лирит, — позвал Дарж, — вы должны посмотреть Тэннера.
Колдунья раскачивалась из стороны в сторону и тихонько стонала, по смуглым щекам текли слезы.
Неожиданно Тревис обратил внимание на то, что дверь в соседнюю комнату приоткрыта. Он вошел. Здесь, на небольшом очаге шериф Тэннер и его помощники варили себе кофе.
Очаг и кофейник были холодными. Тревис заметил какой-то блеск и опустился на колени. На полу валялись две стеклянные бутылочки. В одной на дне осталась густая жидкость. Он поднял бутылочки и тут увидел, что в камине валяются полусгоревшие листы бумаги. Он отставил бутылочки в сторону и вытащил обгоревшие листы. На одном из них Тревис разглядел изображение человека в черной шляпе, стреляющего в шерифа со звездой на груди.
Тревис похолодел. Он схватил бутылочки и бумагу и вернулся в главную комнату. Лирит немного успокоилась, хотя ее лицо оставалось пепельно-бледным. Она осматривала Тэннера, а Дарж молча наблюдал за ней. Лирит приподняла веко шерифа; зрачки были сильно расширены. Она взяла в руки чашку с кофе и понюхала.
— В кофе полно опия, — сказала она. — Гораздо больше, чем в его обычной дозе.
— О чем вы говорите? — воскликнул Дарж.
— Я полагаю… шериф Тэннер сделал это сам.
— Нет, — покачал головой Тревис, прежде чем Дарж начал протестовать. — Его обманули.
Он поставил бутылочки на стол, а рядом положил листок.
Дарж сразу же узнал картинку из книги, которую читал помощник Вилсон.
— Предательство! — прошипел рыцарь, сжимая кулаки.
— Посмотрите, — сказала Лирит, нагибаясь над Тэннером. — У него что-то в кармане.
Колдунья вытащила маленький листок и развернула его. Она быстро пробежала его глазами и вздохнула.
— О, Сарет, прости меня за то, что я не пришла раньше.
Листок выпал из ее ослабевших пальцев на стол. Тревис посмотрел на него и впервые в жизни пожалел, что умеет читать. Аккуратно написанные буквы сложились слова.
«Принесите золотого паука в „Бар Эль-Ранчо“ на закате пятницы, если вы хотите увидеть цыгана живым».
ГЛАВА 53
Рыцарь посмотрел на Лирит. Джек добавил меда в чай.
— Волшебнику вовсе не обязательно подходить близко. Я плохо знаком с магией юга, но подозреваю, что существуют заклинания, которые позволяют слышать разговоры других людей на расстоянии.
— Из чего следует, что он может слушать нас и сейчас, — разгневанно сказал Дарж.
Джек кивнул.
— Почти наверняка.
— Нет, — возразила Лирит, поставив чашку на стол. — Если он попытается шпионить за нами, то услышит разговор — вот только не наш. Я об этом позаботилась.
Джек улыбнулся Лирит.
— Очень умно, моя дорогая. Мы не в силах помешать ему подслушивать, но благодаря вам сможем выбирать то, что ему следует слышать. Вы очень сильны в искусстве создания иллюзий.
Дарж удивленно посмотрел на Лирит. Но прежде чем он успел что-то сказать, в гостиную вошла Моди. Дарж встал и отодвинул для нее стул.
— Как вам понравился чай, мистер Грейстоун? — спросила она, присаживаясь. — Я купила его у Маккея, но я не знаю, как он называется. Он нисколько не хуже того, который вам нравится — ваш «Зеленый принц».
— «Граф Грей»[22], — мягко поправил ее Джек. — И мне очень нравится этот чай, благодарю вас.
Сегодня Моди выглядела немного лучше. Благодаря снадобью Лирит она проспала всю ночь. Из чего следовало, что Моди не слышала забравшегося в спальню Даржа и Тревиса грабителя. Тревис понимал, что им нужно поставить Моди в известность, но его опередил Дарж.
— Боже Всевышний! — воскликнула Моди, прижимая руку к груди, когда Дарж закончил свой рассказ. — Гангстеры в этом городе наглеют с каждым днем. У вас что-нибудь украли?
Джек хотел ответить, но Тревис бросил на него строгий взгляд и сказал:
— Нет.
Моди откинулась на спинку стула и облегченно вздохнула.
— Ну, значит, к вам забрались не воры. Просто вандалы — молодые люди, которые не умеют пить виски. Наверное, они просто швырнули камень в окно.
— Как себя чувствует лорд Барретт? — спросила Лирит, искусно меняя тему разговора.
Улыбка Моди была ласковой и печальной.
— Лиза говорит, что он все еще спит. Его раны начали заживать. Конечно, шрамы останутся, но он и раньше не отличался особой красотой. Его обаяние заключалось в манерах.
Лирит взяла Моди за руку.
— У него красивый голос.
— Вот только услышим ли мы его снова? — Моди покачала головой. — Бедный Найлс. Он за всю жизнь и мухи не обидел. Такие люди не должны страдать. Что тут поделаешь, если Господь создал его не таким, как все.
Моди раскашлялась, и Лирит проводила ее на кухню, где налила воды. Через минуту Лирит вернулась со свежим кофе.
Тревис посмотрел на свои руки, которые лежали на столе.
— Полагаю, — негромко проговорил он, — скирати скоро придет за скарабеем. — Тревис понимал, что становится похожим на Даржа, но ничего не мог с собой поделать. Найлс Барретт не приходил в сознание, Моди умирала, а волшебник заключил союз с Комитетом бдительности. — Больше ему ничего не требуется для того, чтобы вернуться на Зею.
— Ты учитываешь далеко не все факторы, Тревис, — возразил Джек, и его густые брови сошлись на переносице. — Наш враг является волшебником, но не Повелителем рун. Он не сумеет использовать руну времени, чтобы вернуться в свое столетие. И он это прекрасно знает.
Тревис и в самом деле не учел этого фактора. И судя по всему, он оказался в одной компании с Даржем и Лирит.
— Мне неизвестно, чего хочет волшебник, — продолжал Джек. — Но в любом случае в Лондон он приезжал по той же причине. Наш враг задумал какую-то мерзость.
Возражать Джеку никто не стал.
— А ты можешь что-нибудь сделать, Джек? Тебе по силам его остановить?
Тень усталости вновь появилась на лице Джека.
— Не думаю. В любом случае, пока вы здесь, я не обладаю всей полнотой своих возможностей. Боюсь, что из нас двоих настоящим Повелителем рун являешься ты, Тревис.
Сердце Тревиса упало. До сих пор из него получался неважный Повелитель рун. Он с равной вероятностью мог принести вред или решить их проблемы. Однако Лирит и Дарж смотрели на него с надеждой.
— Нужно найти способ отобрать артефакт Врат у волшебника, — сказал он, хотя его голос звучал не слишком убедительно даже для него самого.
Джек взял еще один ломтик поджаренного хлеба.
— А зачем вообще беспокоиться из-за этой ерунды? Почему бы вам не воспользоваться Камнем, чтобы вернуться на Зею?
Тревис похолодел.
— Что?
— А что ты удивляешься? — нахмурившись, спросил Джек. — А как я попал сюда? Три Великих Камня пришли на Зею из другого мира. В некотором смысле, они принадлежат всем мирам. При помощи Камня можно путешествовать из одного мира в другой. По меньшей мере с Земли на Зею, поскольку они находятся близко друг от друга. И постоянно сближаются.
Тревис пожалел, что выпил столько кофе.
— Ты можешь вернуть нас на Зею при помощи Камня, Тревис? — спросил Дарж.
Джек помахал ножом для масла перед носом рыцаря.
— Разве вы не слышали, как я его назвал. Клянусь богами Земли и Зеи, он Повелитель рун. И весьма неплохой, поскольку именно я сделал его таковым. Это в его крови. Ему нужно только отдать приказ.
— Пожалуйста, Тревис, — сказала Лирит. — Нам необходимо вернуть Сарета на Зею. Мне кажется, я знаю, почему ему становится хуже. Дело в ноге, которую отнял у него демон. Демон создан морндари, населяющими Пустоту между мирами. Мы прошли через Пустоту, и рана воспалилась. Боюсь, она пожирает Сарета… — Лирит тяжело вздохнула. — И процесс не остановится, пока он не умрет.
Она протянула руку и коснулась его пальцев.
— Пожалуйста, Тревис, — продолжала колдунья. — Если мы вернемся на Зею, я сумею его исцелить. Но здесь я бессильна. Паутина жизни слишком слаба на Земле, а рядом со мной нет сестер, которые могли бы поделиться со мной силой.
Лирит не понимает, о чем просит. Он не Джек. И не Повелитель рун, несмотря на все, что с ним сделали. Он не хотел обладать могуществом и изо всех сил старался его скрыть. Потому что всякий раз, когда он им пользовался, умирали люди.
Неправда, Тревис. Ты запечатал Рунные Врата.
И поджег людей.
Тревис высвободил руку. Если у него не будет выбора, он обдумает предложение Джека и попытается воспользоваться Камнем. Однако он все еще владеет скарабеем. Им нужно лишь забрать артефакт у скирати. Мысль о встрече с магом пугала Тревиса гораздо меньше, чем необходимость прибегнуть к помощи рун. Стоит ему поверить, что он способен контролировать эту чудовищную силу, он потеряет способность действовать.
Прежде чем Тревис успел ответить Лирит, она вскрикнула:
— Сарет!
Дарж вскочил на ноги.
— Что случилось, миледи?
— С ним что-то произошло, — прошептала она, — Что-то нехорошее.
Дарж насупился.
— Нет, миледи, я уверен, что с ним все в порядке. Всю прошлую ночь шериф Тэннер дежурил в тюрьме, а молодой Вилсон обещал ему помочь. Полагаю, прошлой ночью Сарет находился в большей безопасности, чем мы.
— Ты ошибаешься, — резко возразила Лирит.
Колдунья отрешенно смотрела в пространство, и Тревис понял, что она видит то, что скрыто от остальных.
— В чем дело? — спросил Тревис.
Лирит встала.
— Я должна пойти в тюрьму.
Тревис понимал, ничто не сможет остановить Лирит.
— Дарж, не выпускай ее из виду. Джек, оставайся с Моди. Не выходи из пансиона, ты меня понял?
Возможно, Тревис и в самом деле гораздо лучше контролировал свое могущество, чем ему казалось, поскольку Джек лишь кивнул. Лирит и Дарж уже выходили на улицу, и Тревис бросился за ними, схватив на ходу шляпу.
Солнце только что перевалило через горы, и Тревис тут же вспотел. Вскоре он догнал Даржа и Лирит, и они вместе побежали по грязной улице. Когда они добрались до тюрьмы, все выглядело спокойно; на улице было тихо. Дарж распахнул дверь и первым вбежал внутрь.
Голова шерифа Тэннера лежала на столе в луже желтой рвоты. Он не двигался.
— Сарет! — крикнула Лирит и бросилась к приоткрытой двери в тюрьму.
Лирит распахнула дверь, но Тревис уже не сомневался, что камера Сарета окажется пустой. Лирит застонала и упала на колени.
Дарж подбежал к Тэннеру и приложил пальцы к его шее.
— Тэннер жив, но сердце едва бьется.
Тревис заставил себя сделал несколько шагов вперед. Что случилось с шерифом? На столе осталась стоять недопитая чашка с кофе. Дарж усадил Тэннера, но его голова безвольно опустилась к плечу.
— Лирит, — позвал Дарж, — вы должны посмотреть Тэннера.
Колдунья раскачивалась из стороны в сторону и тихонько стонала, по смуглым щекам текли слезы.
Неожиданно Тревис обратил внимание на то, что дверь в соседнюю комнату приоткрыта. Он вошел. Здесь, на небольшом очаге шериф Тэннер и его помощники варили себе кофе.
Очаг и кофейник были холодными. Тревис заметил какой-то блеск и опустился на колени. На полу валялись две стеклянные бутылочки. В одной на дне осталась густая жидкость. Он поднял бутылочки и тут увидел, что в камине валяются полусгоревшие листы бумаги. Он отставил бутылочки в сторону и вытащил обгоревшие листы. На одном из них Тревис разглядел изображение человека в черной шляпе, стреляющего в шерифа со звездой на груди.
Тревис похолодел. Он схватил бутылочки и бумагу и вернулся в главную комнату. Лирит немного успокоилась, хотя ее лицо оставалось пепельно-бледным. Она осматривала Тэннера, а Дарж молча наблюдал за ней. Лирит приподняла веко шерифа; зрачки были сильно расширены. Она взяла в руки чашку с кофе и понюхала.
— В кофе полно опия, — сказала она. — Гораздо больше, чем в его обычной дозе.
— О чем вы говорите? — воскликнул Дарж.
— Я полагаю… шериф Тэннер сделал это сам.
— Нет, — покачал головой Тревис, прежде чем Дарж начал протестовать. — Его обманули.
Он поставил бутылочки на стол, а рядом положил листок.
Дарж сразу же узнал картинку из книги, которую читал помощник Вилсон.
— Предательство! — прошипел рыцарь, сжимая кулаки.
— Посмотрите, — сказала Лирит, нагибаясь над Тэннером. — У него что-то в кармане.
Колдунья вытащила маленький листок и развернула его. Она быстро пробежала его глазами и вздохнула.
— О, Сарет, прости меня за то, что я не пришла раньше.
Листок выпал из ее ослабевших пальцев на стол. Тревис посмотрел на него и впервые в жизни пожалел, что умеет читать. Аккуратно написанные буквы сложились слова.
«Принесите золотого паука в „Бар Эль-Ранчо“ на закате пятницы, если вы хотите увидеть цыгана живым».
ГЛАВА 53
Тревис и Дарж принесли Тэннера в «Голубой колокольчик», приспособив широкую доску в качестве носилок. Лирит накрыла его одеялом, чтобы не привлекать внимания. Сначала Тревис боялся, что им будет не донести Тэннера. Однако тело шерифа оказалось совсем легким — факт, вызвавший у Тревиса, скорее, тревогу, чем облегчение, — и Дарж смог бежать почти всю дорогу.
Рассказать Моди о том, что произошло, оказалось еще труднее. Она не ахнула и не стала плакать. Просто смертельно побледнела и молча опустилась на диван, отрешенно глядя перед собой.
— Я не хочу его видеть. Я не хочу его видеть таким, распростертым на носилках. Только не Барта.
Она мучительно закашлялась, Лиза обняла ее за плечи и принялась растирать Моди спину, а Тревис и Дарж понесли Тэннера наверх.
— Нет, не нужно! — умудрилась прошептать Моди между приступами. — Положите его на мою постель.
Они отнесли Тэннера в комнату Моди, а Лирит побежала наверх. Вскоре колдунья вернулась с кучей бутылочек, купленных в аптеке. Она повернула Тэннера на бок, закинула ему голову назад и пальцами очистила ему рот и горло. После этого его дыхание стало спокойнее, хотя оставалось поверхностным и слишком частым. Затем Лирит высыпала в чашку порошок из пакетика и налила туда теплой воды.
— Помогите мне, — сказала она, обхватив рукой шею Тэннера.
Дарж помог ей усадить шерифа, и колдунья аккуратно влила лекарство ему в рот.
— Что это? — спросил Тревис.
— Аптекарь называет его наперстянкой, но мне это растение известно, как сердечное сусло.
— И как оно действует?
Лирит продолжала осторожно лить лекарство.
— Я полагаю, что большая часть опия вышла из организма сэра Тэннера. Тут ему повезло — в противном случае он бы умер. Тем не менее довольно много этой дряни попало в кровь. Опий увеличивает скорость биения сердца. Оно может не выдержать. А мое лекарство его замедлит.
— Звучит неплохо, — сказал Тревис, чувствуя, как в его душе возрождается надежда.
— Теперь все зависит от того, сколько опия попало в кровь. Если доза моего лекарства окажется слишком маленькой…
— А если слишком большой? — спросил Дарж.
— Тогда сердце остановится.
Лирит поставила пустую чашку; ей удалось перелить всю жидкость в рот шерифа. Дарж помог ей уложить Тэннера на постель.
— Что теперь? — спросил Тревис.
— Теперь будем ждать, — ответила Лирит.
Тревис прикусил губу. Почему за долгие часы занятий он не пытался выучить руну врачевания? Возможно, такой руны не существует. Вот почему на Зее живут не только Повелители рун, но и колдуньи — чтобы исцелять мир после того, как волшебники разорвут его на части.
А как насчет Синфатизара, Тревис? Тебе известно, что Камень способен выбирать между состояниями. Жизнь или смерть, сеет или тьма. В этом и заключена его магия. Он превратил демона в камень. А фейдримов в эльфов.
Но какое воздействие он окажет на человека? Тревис знал, что прикоснуться к Великим Камням и уцелеть может только Повелитель рун.
Они вышли из спальни Моди и вернулись в гостиную.
— Как он? — спросила Моди, не поднимая глаз.
Лирит вздохнула.
— Будем знать к заходу солнца.
— Ну, тогда нет никакого смысла сидеть здесь — у меня полно работы. — Моди оперлась на трость и встала, — Пойдем, Лиза. Я помогу тебе с обедом.
Тревис опустил голову. На закате решится судьба Тэннера. А еще через два дня они узнают, что с Саретом. Но почему волшебник заставил их ждать три дня? Почему не хочет, чтобы они принесли скарабея сегодня?
— Он что-то замышляет, — заявил Джек, входя в гостиную.
Тревис чуть не выскочил из своих сапог.
— Ты читаешь мои мысли?
— Я не виноват, если ты рассуждаешь вслух, — обиженно ответил Джек. Он что-то держал под мышкой. — Если тебя интересует мое мнение, то у тебя есть неприятная склонность к сентиментальности.
— Так что же планирует маг?
Джек помрачнел.
— Я связан с тобой, а не с ним, Тревис. У меня нет ни малейшего представления о его намерениях. Однако одно не вызывает сомнений — он тебя боится.
— Боится меня? — не веря своим ушам, переспросил Тревис.
— И правильно делает. Ты ведь Повелитель рун. В противном случае он бы давно украл скарабея. Скирати боится вступать с тобой в прямую схватку, поэтому он тщательно спланировал обмен Сарета на скарабея.
Джек говорил разумные вещи. Но что задумал маг? Как же Тревису хотелось проникнуть в его планы, чтобы спасти Сарета. Тревис прекрасно понимал, что жизнь Сарета не имеет для скирати ни малейшей ценности — так, фишка в большой игре. Как только маг получит скарабея, Сарет умрет.
Джек уселся на диван и развернул свежий номер «Вестника Касл-Сити», который принес с собой.
Тревис посмотрел на газету.
— Где ты ее взял?
— У мальчишки на улице. — В голосе Джека появилось раздражение. — Тебе не о чем беспокоиться — я не нарушил твоего достаточно грубого приказа не покидать пансион. Он подошел к крыльцу, а я наклонился через перила. Я решил, что нам не помешает знать новости. — Он пролистал несколько страниц. — Вот только в этой жалкой газетенке нет ни одного словечка про Лондон.
Тревис не слушал, что говорит Джек. Он неотрывно смотрел на заголовок, напечатанный крупными буквами на передней странице:
УБИЙЦА СБЕЖАЛ ИЗ ТЮРЬМЫ
В два прыжка Тревис пересек комнату и вырвал газету из рук Джека.
— Боги, кто только тебя воспитывал? — воскликнул Джек, но Тревис не обратил на него никакого внимания.
Он держал в руках сегодняшнюю газету. Тревис быстро просмотрел статью, Лирит и Дарж подошли к нему поближе и стали читать, заглядывая ему через плечо. Тревис успел осмыслить всего несколько обрывков, и голова у него закружилась.
…хладнокровный убийца… предположительно вооружен и очень опасен… никто не станет винить честного гражданина, застрелившего его, поскольку речь пойдет о самозащите…
Тревис отбросил газету.
— Джек, когда ты ее купил?
— Вскоре после того, как ты убежал, — ответил Джек. — А почему ты спрашиваешь?
Тревис посмотрел на Даржа и Лирит.
— Газета напечатана несколько часов назад. Из чего следует, что им известно о событиях в тюрьме. Значит, Мортимер Хейл — издатель газеты — руководит Комитетом бдительности. И он заключил союз с магом.
Дарж покачал головой и положил руку на плечо Лирит.
— Мы вернем Сарета, миледи.
Она вздернула подбородок, и ее голос стал таким же жестким, как и выражение глаз.
— Да, мы его вернем.
Но как? Тут у Тревиса возникла новая идея.
— Дарж, ты знаешь, где расположен «Бар Эль-Ранчо»? Не принадлежит ли он по чистой случайности Мортимеру Хейлу?
Рыцарь скрестил руки на груди.
— Точно не знаю, но могу выяснить.
Тревис кивнул; других идей не было. Лирит вернулась в спальню, чтобы посмотреть, как чувствует себя Тэннер, а Джек поднялся наверх, обещав кое-что принести для Тревиса.
— Ты понимаешь, что там будет ловушка, — сказал Дарж, когда они остались с Тревисом наедине. — Неизвестно, сколько человек будет нас поджидать — по меньшей мере Джентри, Эллис, Хейл и Вилсон.
Тревис сглотнул.
— Люди меня тревожат меньше всего.
Судя по выражению глаз Даржа, рыцарь понял, что имел в виду Тревис. У волшебника было достаточно времени, чтобы создать еще несколько монстров вроде Кэлвина Мюррея.
— Я должен идти в офис шерифа, — сказал Дарж.
Тревис схватил его за руку.
— Ты не должен, Дарж. Ты не являешься шерифом города.
— Нет, до тех пор, пока Тэннер не придет в себя, я исполняю его обязанности. — Дарж сделал несколько шагов к двери и остановился. — Я буду осторожен, Тревис.
Тревис не смог найти подходящих слов, только сжал руку рыцаря, и тот ушел.
Через минуту появился Джек. В руках он держал переплетенный в кожу дневник.
— Что это? — спросил Тревис.
— Книга, о которой я упоминал. Я работаю над ней много лет, для собственного удовольствия. В ней немного истории, но в основном речь идет о магии. Возможно, она окажет на тебя вдохновляющее действие. — Джек улыбнулся. — Тебе ведь нужно готовиться к схватке с магом.
Тревис стиснул зубы — содержимое желудка устремилось на свободу, но Джек посчитал, что его друг улыбнулся. Он вложил книгу в руки Тревиса.
— Береги книгу, Джек. Другого экземпляра у меня нет.
Джек поднялся в свою спальню, чтобы отдохнуть. Лирит сидела рядом Тэннером, сжимая пальцами его запястье, она даже не повернула головы. Моди и Лиза готовили на кухне обед. Тревис понимал, что будет им только мешать, поэтому вернулся в гостиную. Поскольку ему было нечем заняться, он открыл книгу Джека и начал читать.
Тревис не знал, на каком языке написана книга, но у него возникло ощущение, что он очень древний и сухой. Однако при помощи кусочка серебряной монеты, лежащей у него в кармане, — а также огрызка карандаша, которым он водил по строчкам, чтобы их не терять, — ему удавалось разбирать беглый почерк Джека.
Книга завораживала. И ужасала. В ней содержались отрывки, посвященные Войне Камней и истории Малакора, но внимание Тревиса привлекли легенды о Повелителях рун. Прошлой ночью, когда Джек рассказал им о руне времени, Тревис подумал, что связать ее — не говоря уже о том, чтобы разбить — одно из величайших деяний Повелителей рун. Теперь он знал, что ошибался.
Ели верить книге, Железные Клыки — горные кряжи, граничащие с Имбрифайлем с юга, когда-то были лишь цепочкой холмов. Однако после того как Ультер победил Бледного Короля, тысячи Повелителей рун произнесли руну Фал, и горы устремились ввысь, превратившись в непроходимую стену — Имбрифайль стал тюрьмой.
Но это лишь одно из множества чудес, сотворенных Повелителями рун. Они возводили замки — при помощи одной единственной руны Сар, потом связывали руну камня так, что вырастала цитадель, превосходящая крепость, построенную Руками человека. Они украсили звездным светом камни самой высокой башни Малакора, чтобы он сияла, точно маяк в ночи. И обращали магию на себя, и даже самые слабые из них жили более ста лет.
— Неужели и я могу творить подобные чудеса? — прошептал Тревис.
И ему показалось, что он слышит хор далеких голосов:
Да, мы можем…
Тревис продолжал читать, перевернул очередную страницу…
…И возбуждение исчезло, оставив лишь пустоту в груди. Слова на странице горели у него перед глазами яркими сполохами.
Повелители рун прекрасно знали, что его появление предсказано богами, драконами и колдуньями, обладающими даром Предвидения. Тот, кого называют Разбиватель рун, уничтожит руну Зеи, первую руну, произнесенную Кузнецом Миров, который связал ее с Рассветным Камнем в самом начале времен. Так что Первая руна станет Последней руной, поскольку после того, как она будет разбита, все исчезнет.
Получается, что чудеса, сотворенные рунной магией, не имеют никакого значения. Ничто не имеет значения, если ему суждено уничтожить Зею.
Неужели нет выхода? Даже здесь, в Касл-Сити, ему не избежать напоминаний о своем предназначении. Вани и аль-Мама Сарета сказали, что у него нет Судьбы, но разве такое возможно? Разве не судьба распоряжается всем? Он сжал в руке карандаш и ткнул им в открытую книгу, словно хотел вычеркнуть страшные слова. Но вместо этого начал быстро писать на полях. Затем отбросил карандаш и захлопнул книгу.
Тревис встал. В гостиной стало жарко; ему не хватало воздуха, и он понял, что должен выйти на улицу. После коротких колебаний Тревис засунул книгу в задний карман, вышел из пансиона и быстро зашагал по улице Гранта.
Тебе не следует так поступать. Никто не знает, с кем ты можешь случайно встретиться — с Джентри, Эллисом, может быть, даже с самим Хейлом. Маг наверняка приставил кого-то следить за тобой.
Вряд ли они на тебя нападут, верно? Скирати собирается заманить тебя в ловушку, и он слишком умен, чтобы позволить своим приспешникам разрушить тщательно разработанный план.
Тревис вдруг ощутил удивительную легкость и беспечность и уверенно зашагал дальше. Вскоре он уже вышел на Лосиную улицу.
На главной улице города было пустынно, будто жители Касл-Сити почувствовали приближение страшных событий и попрятались по домам, дожидаясь, когда беда пройдет стороной. В лавках не толпились люди, многие салуны не работали, а владельцы некоторых даже посчитали необходимым заколотить окна. «Крестовый поход за Чистоту» сделал свое дело. Комитет бдительности растоптал все грехи в городе. А вместе с ними и последние искорки жизни.
Внимание Тревиса привлек лист бумаги, прибитый к столбу. Очередная заповедь? Он подошел поближе и увидел знакомый плакат, который висел в задней части салуна.
РАЗЫСКИВАЕТСЯ ЖИВЫМ ИЛИ МЕРТВЫМ
ТАЙЛЕР КЕЙН, УБИЙЦА
Тревис сорвал плакат с гвоздя, сложил его и засунул в нагрудный карман рубашки. Может быть, стоит зайти в тюрьму, чтобы проведать Даржа. Впрочем, Тревис сомневался, что сейчас там могут возникнуть какие-нибудь проблемы. У него вдруг появилось ощущение, что в Касл-Сити не осталось людей.
Затем он заметил толпу, собравшуюся возле черного фургона.
Тревис обнаружил, что медленно приближается к толпе. Фургон стоял на перекрестке Лосиной улицы и какого-то переулка. Прямоугольное сооружение с круглым оконцем на боку; черные лакированные панели облупились и покрыты пылью. Сначала Тревис подумал, что это дилижанс. Но потом сообразил, что форма, цвет и слишком маленькое окошко говорят о другом: фургон и в самом деле перевозил пассажиров — в гробах.
Уныло понурив головы, перед фургоном стояли две тощие кобылы. Казалось, им не под силу протащить фургон и несколько ярдов, не говоря уже о горных перевалах. Два десятка человек, собравшихся вокруг фургона, выглядели ничуть не лучше. Судя по оборванной одежде, старатели и прачки. На усталых лицах не осталось сил ни на надежду, ни на отчаяние.
Когда Тревис подошел к толпе, ветер изменил направление и Тревис услышал голос. Он гремел, словно гром с ясного неба. Тревис сразу его вспомнил. Он обогнул толпу и увидел оратора.
Дверь в задней части фургона была широко распахнута, а на деревянных ступеньках стоял мужчина. Когда Тревис видел его в прошлый раз, он выглядел точно так же. Кожа напоминала пожелтевший от времени пергамент, натянутый на скелет, а черный костюм, казалось, только что извлекли из могилы. В одной длинной руке он держал широкополую пасторскую шляпу, а другой, сжатой в кулак, потрясал над головой.
Рассказать Моди о том, что произошло, оказалось еще труднее. Она не ахнула и не стала плакать. Просто смертельно побледнела и молча опустилась на диван, отрешенно глядя перед собой.
— Я не хочу его видеть. Я не хочу его видеть таким, распростертым на носилках. Только не Барта.
Она мучительно закашлялась, Лиза обняла ее за плечи и принялась растирать Моди спину, а Тревис и Дарж понесли Тэннера наверх.
— Нет, не нужно! — умудрилась прошептать Моди между приступами. — Положите его на мою постель.
Они отнесли Тэннера в комнату Моди, а Лирит побежала наверх. Вскоре колдунья вернулась с кучей бутылочек, купленных в аптеке. Она повернула Тэннера на бок, закинула ему голову назад и пальцами очистила ему рот и горло. После этого его дыхание стало спокойнее, хотя оставалось поверхностным и слишком частым. Затем Лирит высыпала в чашку порошок из пакетика и налила туда теплой воды.
— Помогите мне, — сказала она, обхватив рукой шею Тэннера.
Дарж помог ей усадить шерифа, и колдунья аккуратно влила лекарство ему в рот.
— Что это? — спросил Тревис.
— Аптекарь называет его наперстянкой, но мне это растение известно, как сердечное сусло.
— И как оно действует?
Лирит продолжала осторожно лить лекарство.
— Я полагаю, что большая часть опия вышла из организма сэра Тэннера. Тут ему повезло — в противном случае он бы умер. Тем не менее довольно много этой дряни попало в кровь. Опий увеличивает скорость биения сердца. Оно может не выдержать. А мое лекарство его замедлит.
— Звучит неплохо, — сказал Тревис, чувствуя, как в его душе возрождается надежда.
— Теперь все зависит от того, сколько опия попало в кровь. Если доза моего лекарства окажется слишком маленькой…
— А если слишком большой? — спросил Дарж.
— Тогда сердце остановится.
Лирит поставила пустую чашку; ей удалось перелить всю жидкость в рот шерифа. Дарж помог ей уложить Тэннера на постель.
— Что теперь? — спросил Тревис.
— Теперь будем ждать, — ответила Лирит.
Тревис прикусил губу. Почему за долгие часы занятий он не пытался выучить руну врачевания? Возможно, такой руны не существует. Вот почему на Зее живут не только Повелители рун, но и колдуньи — чтобы исцелять мир после того, как волшебники разорвут его на части.
А как насчет Синфатизара, Тревис? Тебе известно, что Камень способен выбирать между состояниями. Жизнь или смерть, сеет или тьма. В этом и заключена его магия. Он превратил демона в камень. А фейдримов в эльфов.
Но какое воздействие он окажет на человека? Тревис знал, что прикоснуться к Великим Камням и уцелеть может только Повелитель рун.
Они вышли из спальни Моди и вернулись в гостиную.
— Как он? — спросила Моди, не поднимая глаз.
Лирит вздохнула.
— Будем знать к заходу солнца.
— Ну, тогда нет никакого смысла сидеть здесь — у меня полно работы. — Моди оперлась на трость и встала, — Пойдем, Лиза. Я помогу тебе с обедом.
Тревис опустил голову. На закате решится судьба Тэннера. А еще через два дня они узнают, что с Саретом. Но почему волшебник заставил их ждать три дня? Почему не хочет, чтобы они принесли скарабея сегодня?
— Он что-то замышляет, — заявил Джек, входя в гостиную.
Тревис чуть не выскочил из своих сапог.
— Ты читаешь мои мысли?
— Я не виноват, если ты рассуждаешь вслух, — обиженно ответил Джек. Он что-то держал под мышкой. — Если тебя интересует мое мнение, то у тебя есть неприятная склонность к сентиментальности.
— Так что же планирует маг?
Джек помрачнел.
— Я связан с тобой, а не с ним, Тревис. У меня нет ни малейшего представления о его намерениях. Однако одно не вызывает сомнений — он тебя боится.
— Боится меня? — не веря своим ушам, переспросил Тревис.
— И правильно делает. Ты ведь Повелитель рун. В противном случае он бы давно украл скарабея. Скирати боится вступать с тобой в прямую схватку, поэтому он тщательно спланировал обмен Сарета на скарабея.
Джек говорил разумные вещи. Но что задумал маг? Как же Тревису хотелось проникнуть в его планы, чтобы спасти Сарета. Тревис прекрасно понимал, что жизнь Сарета не имеет для скирати ни малейшей ценности — так, фишка в большой игре. Как только маг получит скарабея, Сарет умрет.
Джек уселся на диван и развернул свежий номер «Вестника Касл-Сити», который принес с собой.
Тревис посмотрел на газету.
— Где ты ее взял?
— У мальчишки на улице. — В голосе Джека появилось раздражение. — Тебе не о чем беспокоиться — я не нарушил твоего достаточно грубого приказа не покидать пансион. Он подошел к крыльцу, а я наклонился через перила. Я решил, что нам не помешает знать новости. — Он пролистал несколько страниц. — Вот только в этой жалкой газетенке нет ни одного словечка про Лондон.
Тревис не слушал, что говорит Джек. Он неотрывно смотрел на заголовок, напечатанный крупными буквами на передней странице:
УБИЙЦА СБЕЖАЛ ИЗ ТЮРЬМЫ
В два прыжка Тревис пересек комнату и вырвал газету из рук Джека.
— Боги, кто только тебя воспитывал? — воскликнул Джек, но Тревис не обратил на него никакого внимания.
Он держал в руках сегодняшнюю газету. Тревис быстро просмотрел статью, Лирит и Дарж подошли к нему поближе и стали читать, заглядывая ему через плечо. Тревис успел осмыслить всего несколько обрывков, и голова у него закружилась.
…хладнокровный убийца… предположительно вооружен и очень опасен… никто не станет винить честного гражданина, застрелившего его, поскольку речь пойдет о самозащите…
Тревис отбросил газету.
— Джек, когда ты ее купил?
— Вскоре после того, как ты убежал, — ответил Джек. — А почему ты спрашиваешь?
Тревис посмотрел на Даржа и Лирит.
— Газета напечатана несколько часов назад. Из чего следует, что им известно о событиях в тюрьме. Значит, Мортимер Хейл — издатель газеты — руководит Комитетом бдительности. И он заключил союз с магом.
Дарж покачал головой и положил руку на плечо Лирит.
— Мы вернем Сарета, миледи.
Она вздернула подбородок, и ее голос стал таким же жестким, как и выражение глаз.
— Да, мы его вернем.
Но как? Тут у Тревиса возникла новая идея.
— Дарж, ты знаешь, где расположен «Бар Эль-Ранчо»? Не принадлежит ли он по чистой случайности Мортимеру Хейлу?
Рыцарь скрестил руки на груди.
— Точно не знаю, но могу выяснить.
Тревис кивнул; других идей не было. Лирит вернулась в спальню, чтобы посмотреть, как чувствует себя Тэннер, а Джек поднялся наверх, обещав кое-что принести для Тревиса.
— Ты понимаешь, что там будет ловушка, — сказал Дарж, когда они остались с Тревисом наедине. — Неизвестно, сколько человек будет нас поджидать — по меньшей мере Джентри, Эллис, Хейл и Вилсон.
Тревис сглотнул.
— Люди меня тревожат меньше всего.
Судя по выражению глаз Даржа, рыцарь понял, что имел в виду Тревис. У волшебника было достаточно времени, чтобы создать еще несколько монстров вроде Кэлвина Мюррея.
— Я должен идти в офис шерифа, — сказал Дарж.
Тревис схватил его за руку.
— Ты не должен, Дарж. Ты не являешься шерифом города.
— Нет, до тех пор, пока Тэннер не придет в себя, я исполняю его обязанности. — Дарж сделал несколько шагов к двери и остановился. — Я буду осторожен, Тревис.
Тревис не смог найти подходящих слов, только сжал руку рыцаря, и тот ушел.
Через минуту появился Джек. В руках он держал переплетенный в кожу дневник.
— Что это? — спросил Тревис.
— Книга, о которой я упоминал. Я работаю над ней много лет, для собственного удовольствия. В ней немного истории, но в основном речь идет о магии. Возможно, она окажет на тебя вдохновляющее действие. — Джек улыбнулся. — Тебе ведь нужно готовиться к схватке с магом.
Тревис стиснул зубы — содержимое желудка устремилось на свободу, но Джек посчитал, что его друг улыбнулся. Он вложил книгу в руки Тревиса.
— Береги книгу, Джек. Другого экземпляра у меня нет.
Джек поднялся в свою спальню, чтобы отдохнуть. Лирит сидела рядом Тэннером, сжимая пальцами его запястье, она даже не повернула головы. Моди и Лиза готовили на кухне обед. Тревис понимал, что будет им только мешать, поэтому вернулся в гостиную. Поскольку ему было нечем заняться, он открыл книгу Джека и начал читать.
Тревис не знал, на каком языке написана книга, но у него возникло ощущение, что он очень древний и сухой. Однако при помощи кусочка серебряной монеты, лежащей у него в кармане, — а также огрызка карандаша, которым он водил по строчкам, чтобы их не терять, — ему удавалось разбирать беглый почерк Джека.
Книга завораживала. И ужасала. В ней содержались отрывки, посвященные Войне Камней и истории Малакора, но внимание Тревиса привлекли легенды о Повелителях рун. Прошлой ночью, когда Джек рассказал им о руне времени, Тревис подумал, что связать ее — не говоря уже о том, чтобы разбить — одно из величайших деяний Повелителей рун. Теперь он знал, что ошибался.
Ели верить книге, Железные Клыки — горные кряжи, граничащие с Имбрифайлем с юга, когда-то были лишь цепочкой холмов. Однако после того как Ультер победил Бледного Короля, тысячи Повелителей рун произнесли руну Фал, и горы устремились ввысь, превратившись в непроходимую стену — Имбрифайль стал тюрьмой.
Но это лишь одно из множества чудес, сотворенных Повелителями рун. Они возводили замки — при помощи одной единственной руны Сар, потом связывали руну камня так, что вырастала цитадель, превосходящая крепость, построенную Руками человека. Они украсили звездным светом камни самой высокой башни Малакора, чтобы он сияла, точно маяк в ночи. И обращали магию на себя, и даже самые слабые из них жили более ста лет.
— Неужели и я могу творить подобные чудеса? — прошептал Тревис.
И ему показалось, что он слышит хор далеких голосов:
Да, мы можем…
Тревис продолжал читать, перевернул очередную страницу…
…И возбуждение исчезло, оставив лишь пустоту в груди. Слова на странице горели у него перед глазами яркими сполохами.
Повелители рун прекрасно знали, что его появление предсказано богами, драконами и колдуньями, обладающими даром Предвидения. Тот, кого называют Разбиватель рун, уничтожит руну Зеи, первую руну, произнесенную Кузнецом Миров, который связал ее с Рассветным Камнем в самом начале времен. Так что Первая руна станет Последней руной, поскольку после того, как она будет разбита, все исчезнет.
Получается, что чудеса, сотворенные рунной магией, не имеют никакого значения. Ничто не имеет значения, если ему суждено уничтожить Зею.
Неужели нет выхода? Даже здесь, в Касл-Сити, ему не избежать напоминаний о своем предназначении. Вани и аль-Мама Сарета сказали, что у него нет Судьбы, но разве такое возможно? Разве не судьба распоряжается всем? Он сжал в руке карандаш и ткнул им в открытую книгу, словно хотел вычеркнуть страшные слова. Но вместо этого начал быстро писать на полях. Затем отбросил карандаш и захлопнул книгу.
Тревис встал. В гостиной стало жарко; ему не хватало воздуха, и он понял, что должен выйти на улицу. После коротких колебаний Тревис засунул книгу в задний карман, вышел из пансиона и быстро зашагал по улице Гранта.
Тебе не следует так поступать. Никто не знает, с кем ты можешь случайно встретиться — с Джентри, Эллисом, может быть, даже с самим Хейлом. Маг наверняка приставил кого-то следить за тобой.
Вряд ли они на тебя нападут, верно? Скирати собирается заманить тебя в ловушку, и он слишком умен, чтобы позволить своим приспешникам разрушить тщательно разработанный план.
Тревис вдруг ощутил удивительную легкость и беспечность и уверенно зашагал дальше. Вскоре он уже вышел на Лосиную улицу.
На главной улице города было пустынно, будто жители Касл-Сити почувствовали приближение страшных событий и попрятались по домам, дожидаясь, когда беда пройдет стороной. В лавках не толпились люди, многие салуны не работали, а владельцы некоторых даже посчитали необходимым заколотить окна. «Крестовый поход за Чистоту» сделал свое дело. Комитет бдительности растоптал все грехи в городе. А вместе с ними и последние искорки жизни.
Внимание Тревиса привлек лист бумаги, прибитый к столбу. Очередная заповедь? Он подошел поближе и увидел знакомый плакат, который висел в задней части салуна.
РАЗЫСКИВАЕТСЯ ЖИВЫМ ИЛИ МЕРТВЫМ
ТАЙЛЕР КЕЙН, УБИЙЦА
Тревис сорвал плакат с гвоздя, сложил его и засунул в нагрудный карман рубашки. Может быть, стоит зайти в тюрьму, чтобы проведать Даржа. Впрочем, Тревис сомневался, что сейчас там могут возникнуть какие-нибудь проблемы. У него вдруг появилось ощущение, что в Касл-Сити не осталось людей.
Затем он заметил толпу, собравшуюся возле черного фургона.
Тревис обнаружил, что медленно приближается к толпе. Фургон стоял на перекрестке Лосиной улицы и какого-то переулка. Прямоугольное сооружение с круглым оконцем на боку; черные лакированные панели облупились и покрыты пылью. Сначала Тревис подумал, что это дилижанс. Но потом сообразил, что форма, цвет и слишком маленькое окошко говорят о другом: фургон и в самом деле перевозил пассажиров — в гробах.
Уныло понурив головы, перед фургоном стояли две тощие кобылы. Казалось, им не под силу протащить фургон и несколько ярдов, не говоря уже о горных перевалах. Два десятка человек, собравшихся вокруг фургона, выглядели ничуть не лучше. Судя по оборванной одежде, старатели и прачки. На усталых лицах не осталось сил ни на надежду, ни на отчаяние.
Когда Тревис подошел к толпе, ветер изменил направление и Тревис услышал голос. Он гремел, словно гром с ясного неба. Тревис сразу его вспомнил. Он обогнул толпу и увидел оратора.
Дверь в задней части фургона была широко распахнута, а на деревянных ступеньках стоял мужчина. Когда Тревис видел его в прошлый раз, он выглядел точно так же. Кожа напоминала пожелтевший от времени пергамент, натянутый на скелет, а черный костюм, казалось, только что извлекли из могилы. В одной длинной руке он держал широкополую пасторскую шляпу, а другой, сжатой в кулак, потрясал над головой.