Эрскин Барбара. Призрак страсти

   Она достала из сумки книги и, жуя, принялась просматривать их, время от времени бросая взгляд на город за рекой. Ей на глаза попадались то руины замка, то церковь, видневшаяся среди деревьев на другой стороне реки. Но взгляд ее всякий раз возвращался к воде, отмечая, как рябь в отражениях облаков складывалась в какие-то причудливые узоры. Проплыло мимо, покачиваясь на волнах, перо, а на середине реки из воды выпрыгнула, сверкнув серебристым брюхом, рыба и снова нырнула в волнистый водоворот.
   День выдался жарким и безветренным. Джо задремала, и книга упала ей на колени. Стараясь не закрывать глаза, она вновь стала смотреть на воду, прилагая усилия, чтобы не уснуть, но отражения плясали перед глазами, ослепляя, вынуждая снова закрыть их. Постепенно звук воды стал затихать, превратившись в неясное бормотание. Прошло достаточно много времени, прежде чем она начала различать стук копыт.
 
   Покров пыли окутал Англию. Солнце нещадно палило землю. Воздух приобрел едкий привкус, а пышущий жаром ветер, изредка овевавший лица измученных дорогой людей, нес песок, скрипевший на зубах.
   Наконец Матильда остановила лошадь. Шедший рядом грум поднял руку, и вся уставшая процессия последовала ее примеру. За ними остались окутанные жарким маревом леса и холмы Херефорда. Перед ними к западу простирались пограничные территории: огромное пространство, занятое горами и вересковыми пустошами. Затем они увидели реку Уай, которая кое-где обмелела настолько, что превратилась в узкую ленту, змеящуюся между широкими полосами выбеленной гальки. Встречались и глубокие заводи, которые спасали от убийственных солнечных лучей, росшие кучно по берегу ольха и орешник, шатром нависавшие в некоторых местах над водой, а также огромные черные валуны, принесенные во время весеннего паводка. Только эти заводи еще оставались зелеными и прохладными, давая пристанище лососям и хариусам.
   Уильям снова сопровождал короля. На этот раз в Нормандии. Незадолго до отъезда из Брамбера, Матильда получила от него послание. Она слишком долго задержалась со всей прислугой в этом замке. Запасы подходили к концу, но ей очень не хотелось выполнять приказание Уильяма и снова отправляться в Уэльс. Он намеревался, как говорилось в послании, присоединиться к ней там не позднее ноября, чтобы застать конец охотничьего сезона и успеть поохотиться в лесах у Хея.
   Вереница людей и лошадей перешла по мелководью сильно обмелевшую реку. Перед ними предстало маленькое поселение Хей. Оно теснилось вокруг церкви Святой девы Марии и расположенного рядом деревянного замка, и было окружено высокой живой изгородью из боярышника, обвитой жимолостью и ежевикой. За изгородью золотились спелыми колосьями маленькие поля, четко выделяясь на фоне густой зелени обрамлявшего их леса. Где-то поблизости чернели мрачные горы, но теперь их прятала за собой дымка, скрывавшая все, кроме самых нижних участков склонов предгорий.
   Проехав сквозь просвет в изгороди, они свернули на тропу и поднялись к замку. Небольшой, деревянный, он стоял на холме и был обращен к реке. Ниже у церкви виднелось неподвижное зеркало пруда, все в зеленых прожилках водных растений. К западу от замка протекал ручей Логин-Брук, сильно обмелевший от жары.
   Матильда остановила процессию у крепостной стены и устало огляделась. У церкви ее встречал управляющий замка, обожженный солнцем, просто одетый, а вместе с ним викарий и смотритель замка. Она постаралась улыбнуться им. Ей наскучили льстивые слуги, жившие в отдаленных замках и поместьях, ее тянуло в Брекнок, который она знала, и где продолжали служить преданные Роберт и Хью. Но ей предстояло жить в Хее, в одиннадцати милях к северо-востоку. На этом настаивал Уильям.
   Она чувствовала взгляды, направленные на нее отовсюду: из темных дверных проемов, из всех углов. У одной из построек сидел, прислонившись к стене, старик. Поймав на себе ее взгляд, он закивал ей, приветливо улыбаясь беззубым ртом. Несколько детей веселой стайкой бежали за ее лошадью. Один из детей, стараясь не отставать от других, приволакивал изуродованную стопу.
   – Добро пожаловать в Хей, леди Матильда, – с поклоном приветствовал ее поспешно выступивший вперед управляющий. Длинные волосы его свесились, обнажив темя с давним шрамом. Он назвался Мэдоком, смотритель – Томом Вульфом, а худой, невероятно бледный викарий – Филипом. Они дружно поклонились. Затем Мэдок выпрямился и заговорил без тени подобострастия, открыто глядя на Матильду.
   – Замок приготовлен к вашему приезду, миледи. Ваши слуги могут внести вещи. Кухни ждут вашего повара. С рассвета затоплены очаги. А у вас гости, миледи. – Он прищурил глаза от солнца. – Вчера приехал граф де Клэр. Он дожидается вас в замке.
   – Граф де Клэр? – У Матильды на мгновение замерло сердце. Уже много месяцев она не позволяла себе думать о нем. И вот он приехал, нежданно-негаданно! Она не села на измученную лошадь, а с поводьями в руке направилась к воротам замка по высохшему дерну, заросшему чертополохом.
   Незадолго до этого вернувшийся с соколиной охоты Ричард, обнаженный до пояса, стоял у подножия лестницы, что вела по крутому склону холма к башне. Один из его людей поливал его голову холодной водой. Увидев Матильду, Ричард не смутился.
   – Миледи! – приветствовал он ее. Следующее ведро воды вылилось ему на лицо. Он обернулся и прогнал слугу. Постепенно двор заполнялся слугами, повозками, вьючными животными. В облаках пыли разгружались вещи, лошадей уводили в конюшни, прислуга расходилась по предназначенным для нее постройкам. Матильда стояла среди этой толчеи и наблюдала, как Ричард растерся полотенцем и надел свою тунику. Сердце ее колотилось.
   Он застегнул пояс и прошелся рукой по мокрым волосам.
   – А где сэр Уильям, миледи? Вижу, его с вами нет. – Перепрыгивая через две ступени, он стал первым подниматься по лестнице в башню. Внутри было жарко, душно и полно едкого дыма от очага. Матильда следовала за ним, но не так быстро. Она остановилась, у нее резало глаза после резкого перехода от яркого света к полумраку. Наконец она привыкли к полутьме и увидела, как Ричард опоясывает себя мечом.
   – Уильям на службе у короля. А что вы делаете в Хее, Ричард? – спросила она и смутилась.
   – Жду вас, конечно. – Он приподнял бровь, удивившись вопросу, и подошел к ней поцеловать руку. – Я возвращаюсь в Глостер. Большинство своих людей я послал вперед, а сам заехал сюда, чтобы немного поохотиться в вашей чудесной долине. До меня дошли слухи, что вы направляетесь сюда. Путь ваш был таким неблизким. – Он не отпускал ее руку.
   Она безуспешно попыталась высвободить ее.
   – Лорд де Клэр… – Она с беспокойством оглянулась на дверь.
   – Я несколько раз хотел навестить вас, – продолжал он шепотом, – но постоянно возникали препятствия. Я был с королем во Франции, ездил на север или на пограничные территории, но когда вас здесь не было. – Он не отпускал ее руку и очень серьезно смотрел в глаза. – Но как же я скучал по вам.
   – Нет, Ричард, пожалуйста. – Она прервала его и высвободила руку. – Прошу, не говорите так. – Она замолчала, стряхнув с плеч легкую дорожную накидку. Глаза ее неуверенно всматривались в его лицо. Он мало изменился. Все тот же беззаботный юноша, который сопровождал ее в путешествии по Англии, пусть теперь перед ней стоял молодой человек, немного выше ее ростом, широкоплечий и очень стройный. Темные глаза его весело блестели. Она закусила губу и слегка отвернула лицо.
   – Что такое? Почему вы грустите? – Он поправил меч на поясе. – Мне казалось, вас порадует мой приезд!
   – О, Ричард! Я рада. – Она перевела дыхание и улыбнулась ему. – Вы не представляете, как я рада. Просто… просто я устала, в этом все дело. Мы сегодня проехали так много.
   – Миледи…
   Она обернулась: Джинн тянула ее за рукав. На лице ее ясно читалось неодобрение.
   – Дети уже спят, миледи. И вам пора. – Джинн наклонилась и подняла брошенную Матильдой накидку. – Ваша комната готова. Я уверена, что лорд де Клэр извинит вас. Вы очень устали в дороге.
   – Вовсе нет, я не приму никаких извинений. – Он снова взял Матильду за руку. – Распорядитесь принести еды и вина, позовите музыкантов! Мы отпразднуем ваш приезд. Нет, я не позволю вам ускользнуть. Вам нужно не спать, а веселиться.
   Его бодрое настроение оказалось заразительным, и Матильда не могла не рассмеяться, глядя на его улыбающееся лицо. Ее усталость и грусть куда-то исчезли. Она обернулась к Джинн.
   – Иди к детям. Им больше нужна твоя забота, чем мне. Я успею отдохнуть потом.
   – Миледи, это неразумно. Вы должны отдохнуть, – настаивала Джинн.
   – Я же уже сказала, что ты можешь идти, Джинн, – обернулась к няне Матильда. – У нас с лордом де Клэром есть о чем поговорить.
   Джинн осталась стоять, упрямо сцепив руки перед собой, затем неохотно удалилась за занавеску в углу комнаты, что-то недовольно бормоча себе под нос.
   – Она очень вас оберегает, – прошептал Ричард, когда Джинн ушла.
   Матильда обернулась, улыбаясь.
   – Да, она нянчила меня, прежде чем стала няней у моих детей. Иногда мне кажется, будто она забывает, что я выросла. А теперь, милорд, расскажите мне все новости и развеселите меня. Я велю вам это сделать. – Она хлопнула в ладоши, призывая пажа. – Саймон, принеси свечей, еду и кресла. Посмотрим, чем могут угостить в Хее.
   Ричард стоял у огня и смотрел на нее, склонив голову.
   – Мы будем слушать музыку, стихи, потом выпьем вина и поговорим. Надеюсь, ваше настроение от этого улучшится. – Он поднял бровь и продолжал с улыбкой. – А если это не поможет, я придумаю что-нибудь, чтобы развлечь вас. – Он опустил глаза, а когда снова взглянул на нее, она заметила, что щеки его порозовели. Их взгляды встретились на мгновение. Они замерли на месте и среди суеты приготовлений молча не сводили глаз друг с друга. Возбуждение волной прокатилось по телу Матильды. Она поняла, что он испытывал те же чувства, и ее охватила дрожь. Она первая отвела взгляд.
   – Уильям приедет сюда осенью охотиться, – едва слышно прошептала она.
   – До осени еще далеко, миледи. – Он поднес ее руку к губам и отпустил. – Так где же музыка? За едой хорошо послушать музыку.
 
   В ту ночь Матильда долго лежала без сна, прислушиваясь к уханью сов в тисовой роще у Логин-Брук. Она продолжала чувствовать на руке прикосновение Ричарда и видела его призывный взгляд, когда они сидели рядом за столом. Перед ними стояло общее блюдо, а мальчик исполнял им на свирели один танец за другим. Отсветы огня играли на лице Ричарда. Она видела, что он не сводит с нее глаз. Матильда старалась побороть охватывающее ее мучительное томление, заставляя себя думать о маленьких сыновьях.
   За стеной крепости слышалось сонное бормотание реки, тихонько плещущейся о камни. В замке царила тишина. Она подняла глаза к потолку, где была укреплена перекладина, на которой держался балдахин и, готовая разрыдаться, уставилась в темноту.
   Откуда-то из темноты донесся скрип доски. Она слегка повернула голову, пытаясь что-либо рассмотреть сквозь тяжелые складки опущенного полога. Возможно, кто-то из ее женщин заворочался во сне? Снаружи не доносилось ни звука. Даже ветки не шевелились. Она замерла в тревожном ожидании. Послышалось легкое шарканье, и снова все стихло. Казалось, в темноте тоже кто-то прислушивался.
   Матильда нервно проглотила слюну, стараясь прогнать ужасное воспоминание о крадущейся тени на стене ее шатра в Глостере. Она в любую минуту могла крикнуть и позвать стражу. К тому же в замке не могло быть врагов. Она крепко зажмурилась и укрыла простыней голову, оставив открытым лицо.
   Затем она отчетливо услышала позвякивание кольца на занавеске. Кто-то прикасался к балдахину на ее кровати. Она подумала о Ричарде, но сразу же отказалась от этой мысли: он не мог быть таким безумно беспечным. Она напряглась в ожидании, не решаясь открыть глаза.
   Занавески отодвинулись еще немного, и она почувствовала, как кто-то склонился над ней. Какая-то влага весенним дождем сеялась ей на волосы, лицо, плечи. Потом Матильда услышала слова. Напрягая слух, она пыталась их разобрать, одновременно удивляясь, почему она до сих пор не закричала. Женский голос что-то тихо говорил нараспев: молитву, а может быть – заклинание. Она почувствовала, что холодеет. Это Джинн произносила над ней магические слова. Матильда попыталась вскочить, закричать на старую женщину, позвать Элен или стражу, но казалось, черная шелковая паутина, прижала ее к кровати. Она раскрывала рот, стараясь крикнуть, но не смогла выдавить из себя ни звука. Тем временем голос смолк, и полог на постели бесшумно задернулся. Старуха ушла. Так или иначе, но заклинание было произнесено. Бороться и сопротивляться теперь не имело смысла. Матильда попыталась поднять руку, чтобы перекреститься, но рука неожиданно оказалась слишком тяжелой. Уже засыпая, Матильда сказала себе, что Джинн не стала бы желать ей зла. На душе у нее стало спокойно, напряжение прошло и, повернувшись на бок, она сразу же уснула.
   Проснулась она на рассвете. Элен надела на нее зеленое платье и уложила тяжелые волосы под простой вуалью, которую придерживала плетеная лента. Было слишком жарко, чтобы надевать плотный головной убор и накидку. За Джинн Матильда не посылала. Старой женщины нигде не было видно. Ричард уже ждал во дворе в окружении своих людей, лошадей и собак.
   – Надеюсь, вы поедете на охоту? – бодро спросил он, когда увидел ее. – Птицы готовы.
   Прозрачное и ясное небо обещало жаркий день.
   Подобрав юбки, Матильда сбежала по ступенькам, забыв о ночных страхах. Они значили для нее теперь не больше, чем жуткий сон, подробностей которого она не помнила, хотя и не забыла о своем испуге.
   Они выехали из Хея, оставив позади вонзавшуюся в небо острым клинком одну из Черных гор, перешли обмелевшую Уай и на этот раз свернули на север к лугам, окружавшим Клиро-Хилл. Их сопровождали грумы, сокольничие с птицами и главный сокольничий Ричарда – всего около десятка всадников и еще десяток пеших загонщиков. Вдали раздался крик кроншнепа.
   Почти сразу из зарослей камыша они подняли цаплю. С азартным возгласом, Ричард сдернул колпачок с головы сидящей на его руке птицы и подбросил ее в воздух. Они придержали лошадей и стали следить, как согнутая фигура цапли двигалась низко в сторону реки, но было поздно. Сокол сбил ее, не прошло и несколько секунд. В Матильде также проснулся азарт. Она приказала принести ее собственную птицу: маленького, но быстрого кречета.
   – Я от вас не отстану, – улыбнулась она Ричарду. Надев толстую перчатку, она протянула руку за птицей и сразу ощутила мощь когтей, когда кречет сел ей на руку. Крепко держа путы, она пришпорила лошадь.
   Постепенно тропа пошла в гору, и немного погодя они въехали в сухой лес, скрывавший южную сторону Элфейла. Затем деревья расступились, и их взгляду открылись охотничьи угодья. Загонщики с собаками разбрелись среди высоких папоротников. Лошадь Ричарда нетерпеливо задвигалась под ним. Ричард повернулся к Матильде, поглаживая блестящие перья своего сокола.
   – Здесь должна быть хорошая охота, – с улыбкой предположил он. – Сейчас рано и еще не жарко. – Неожиданно он насторожился, увидев, что загонщики подняли бекаса. Ричард торопливо снял колпачок и подбросил птицу вверх. Щурясь от солнца, они смотрели, как птица быстро набрала высоту и нависла над добычей, готовясь к броску.
   Когда птица стала стремительно падать, глаза Ричарда блестели от возбуждения.
   – Есть добыча, – пробормотал он себе под нос и направил лошадь в доходящие до груди папоротники. На руке его висела крылатая приманка.
   Матильда последовала за ним, не отрывая глаз от его широких плеч. Она полной грудью вдыхала чистый, пьянящий воздух. Ей хотелось смеяться от переполнявших ее чувств. Она поторопила свою лошадь, и ветер заиграл ее вуалью, стараясь растрепать волосы.
   Утренняя охота удалась. Они остановились только в полдень. Всех утомила жара и охота. Ричард спрыгнул с седла и бросил поводья груму, а сам лег ничком на траву рядом с маленьким горным ручьем.
   – Попробуйте окунуть лицо. Вода необыкновенно холодная, – предложил он, смахивая воду с глаз.
   Их слуги с птицами вернулись в тень деревьев. Матильда наблюдала, как уводят ее лошадь, затем опустилась на колени рядом с ним и поболтала в воде пальцами. Горный ручей оказался настолько холодным, что у нее заломило руки.
   – Какое неподобающее зрелище! Миледи де Броз плещется в воде, как ребенок! – посмеиваясь, проговорил он.
   Она рассмеялась немного виновато.
   – Жаль, что я не могу сбросить всю одежду и, как мальчишка, прыгнуть туда.
   – Мадам, прошу вас, порадуйте себя, я возражать не буду, – не смущаясь, усмехнулся Ричард. Она не могла на него сердиться. – Господи, Матильда, если бы вы не были женой де Броза, – вдруг сразу посерьезнел он. В голосе его зазвучали ноты, испугавшие ее. Она с беспокойством подняла глаза и встретила его ищущий красноречивый взгляд. – Давайте прогуляемся по лесу подальше от слуг, которые вечно за нами следуют. Я должен поговорить с вами свободно наедине.
   – Нет! – Голос ее звучал решительно, но сердце прыгало в груди. Она страстно желала отбросить все опасения, забыть об осторожности и откликнуться на его просьбу. – Нет, мы не должны больше этого делать. Не должны, пока жив мой муж. – Она встала, стряхивая с платья траву. – Я на многое способна решиться, но не должна снова пятнать честь Уильяма. – Матильда отвернулась к деревьям и кусала губы, жалея всей душой, что он заговорил об этом. Он поднялся вслед за ней и схватил за руку.
   – Поздно говорить о бесчестии, Матильда. Ты моя в душе, и об этом твердят твои глаза, когда ты смотришь на меня. И в мечтах ты также принадлежишь мне. Я знаю это.
   Не думая о том, что их могут увидеть, он притянул ее к себе. Губы его жадно искали ее рот, а руки нежно ласкали плечи. Она вздрогнула, охваченная желанием.
   – Мы не должны, – шептала она, когда их губы слились в поцелуе. – Такая любовь обернется злом.
   – Ерунда. – Он сильнее сжал ее. Неожиданно он наклонился и подхватил ее на руки. Она протестующе вскрикнула, но Ричард не обратил на это внимания и понес ее вдоль берега. Он перешел с ней говорливый ручей и нашел укромное место в кустах утесника. Там он осторожно опустил ее на землю. Он расстегнул пояс и отложил в сторону меч. Вновь склонившись над ней, он стал покрывать ее лицо поцелуями. Его руки нашли ее грудь в низком вырезе платья, и она тихо ахнула от удовольствия. Обвив его шею руками, она привлекла его к себе, чувствуя, как он путается в ее длинных юбках. Осторожность была забыта. Ей стало совершенно безразлично, видит ли их кто-либо в те мгновения, когда Ричард снова и снова поднимал ее на вершину блаженства. В какой-то момент, когда она, выгибая спину и двигая бедрами, принимала его в себя, она вдруг открыла глаза и сочная синева неба ослепила ее. И тут же ей показалось, что солнце на миг закрыла тень. Она замерла на секунду, но возбуждение ее было настолько сильно, что она, забыв обо всем, безропотно погрузилась в омут своей страсти.
   – Вы – моя, миледи, – улыбаясь, сказал Ричард, наконец, поднимая голову. И снова прильнул к ее шее.
   Она ласково гладила его волосы, все еще дрожа от возбуждения.
   – Если об этом станет известно Уильяму, он меня убьет, – зашептала она.
   – Уильям во Франции. Он ничего не узнает, – медленно садясь, успокоил ее Ричард. – Никто не заметил нашего ухода, а если и заметили, мы скажем, что искали, где можно укрыться от солнца после обеда. Пойдемте. – Он встал и протянула ей руку. – Пора, миледи, перекусить. Любовь возбуждает аппетит!
   Они медленно двинулись к поляне. Под деревьями Матильда остановилась и знаком велела принести корзины с провизией. Она чувствовала устремленные на нее взгляды, и ей подумалось, что их исчезновение, скорее всего, не прошло незамеченным. Она также не могла не чувствовать пылающий взор Ричарда, от которого у нее сладко щемило сердце. Но когда она стояла, гордо выпрямившись, и наблюдала, как на траве расстилают скатерть, только едва заметный румянец говорил о царившем в душе Матильды смятении.
   Она взглянула на Ричарда. По крайней мере, внешне он был спокоен. Сидя на выступающем куске скалы, он непринужденно взял у пажа кубок с вином. Его туника была расстегнута у ворота. Когда их взгляды встретились, он улыбнулся и поднял свой кубок со словами:
   – За удачную охоту, миледи!
   Она резко отвернулась и стала смотреть, как располагались в тени сокольничие. Птицы сонно нахохлились на своих насестах. Вокруг них на траве растянулись грумы и жевали пироги, прикрывая глаза от солнца, проникавшего сквозь ветви сосен. Сильно пахло хвоей и высохшей травой.
   Появление всадников застало всех врасплох. Их было около дюжины. За спиной у них виднелись луки, клинки обнаженных мечей сверкали на солнце. Их предводитель подскакал к Матильде с Ричардом и остановил коня почти у края расстеленной скатерти. Он отсалютовал им и с мрачной улыбкой убрал меч в ножны. За их спинами растерянно стояли слуги. Клинки всадников держали их на месте.
   – Henpych gwell, arglwyddes. Yd oedd gennwch у hela da? Balch iawn yw dy hebogeu. – Мужчина был смугл, с вьющимися волосами, и одет в яркий пурпур. – Приветствую вас, миледи! Охота была удачной? – Он перешел на безукоризненный французский. – Полагаю, охота в моих горах делает мне честь. Вижу, вы добыли много дичи. – Он кивнул в сторону птиц, лежавших рядом с одним из грумов и подготовленных для переноски.
   Он медленно разглядывал Матильду, отметив стройную фигуру и волосы цвета бронзы, собранные под вуалью.
   – Миледи де Броз, если не ошибаюсь? Я Эйнион Клад, принц Элфейла. – Он церемонно поклонился в седле. – Мне сообщили о вашем пребывании в Хее. Позвольте спросить, когда к вам намерен присоединиться супруг? – Его зеленые, как мох у ручья, глаза лукаво блеснули.
   Матильда густо покраснела. Она не сомневалась, что этот мужчина их видел. Их убежище оказалось ненадежным. Она бросила быстрый взгляд на Ричарда. Тот остался сидеть на камне безоружный, с бокалом вина, и только сжатые губы и угрожающий блеск в глазах выдавали его гнев.
   – С вашей стороны очень любезно, что вы приехали поприветствовать нас, принц Эйнион. – Она усилием воли заставила себя сохранять спокойствие. – Мой муж в настоящее время находится на службе у короля. Позвольте спросить, какое у вас к нему дело? Может быть, следует отправить ему послание? – Она с надменным видом смотрела на принца. Веселость в его глазах исчезла. Взгляд его стал пугающе жестким. Она упрямо смотрела ему в глаза, не подавая вида, что в дальнем уголке сознания у нее зашевелился страх, разбуженный внезапным подозрением.
   – Дело касается небольшого долга, миледи. Род Сейсилла из Гвента еще не отомщен. Не думайте, что об этом деле забыли, какими бы незначительными не представлялись последствия. – Слова сурового предупреждения принц произнес ровным и спокойным тоном. – Подумайте об этом, когда будете разъезжать по моим владениям, и посоветуйте своим людям не проявлять беспечности. Сомневаюсь, что кто-либо из них с радостью готов пожертвовать рукой, даже защищая такую обаятельную даму. – Он насмешливо поклонился.
   Матильда перевела дух и сжала кулаки, чтобы унять дрожь в руках. Наступившая тишина показалась особенно жуткой. Вдруг вдали раздался скрипучий резкий голос дергача. Лошадь Эйниона вскинула голову и заржала. В тот же миг настроение принца переменилось. Он тепло улыбнулся и поднял руку в приветствии.
   – Хорошей охоты, миледи, – пожелал он, учтиво наклоняя голову. – Надеюсь, дневная охота окажется не менее удачной. Прощайте. – Он откинул назад голову и звучно расхохотался, затем подозвал своих людей. Все, как по команде, повернулись и поскакали вверх по холму, оставляя за собой тучу пыли, и скоро скрылись из глаз. Снова вокруг стало тихо.
   Ричард вскочил и схватил меч, прислоненный к камню на расстоянии вытянутой руки.
   – Боже, я думал, что всем нам конец. – Он вытер выступивший на лбу пот. – Я слышал, что он стал преемником отца. Этот молодой человек очень горяч и начинает мутить воду. Думаю, Рис скоро не сможет держать его под контролем. Как видно, он почитает кровную месть.
   – Они называют ее галанас, – тихо уточнила Матильда. Она задумчиво смотрела на быстро бегущий поток. – Ричард, он видел нас, когда мы предавались любви.
   Ричард посмотрел на нее с мрачным видом.
   – Все, я провожу вас. Мы немедленно возвращаемся в Хей. – Он поспешно отдал распоряжения своим перепуганным людям, сгрудившимся под деревьями. – А против вас, как видно, он не настроен враждебно, – тихо заметил Ричард, когда грум подводил к ним их лошадей.
   – Я была в замке, когда погиб Сейсилл, но ничего не знала о планах Уильяма, – печально проговорила она. – Валлийский мальчик проводил меня через горы в Третауэр. Он сказал тогда, что они на меня не держат зла, но… – Она передернула плечами. – Ричард, вы слышали, что он сказал о руках. Должно быть, это его люди принесли в Глостер тот ужасный сверток.
   Он пожал плечами.
   – Может быть, и так, а, возможно, и нет. Уэльские принцы все родственники между собой. Когда им это выгодно, они всегда вспоминают о кровной мести. – Он помог ей сесть в седло, а затем сам вскочил на лошадь.
   – Но это предупреждение. Возможно, формально мир и сохраняется, но никогда больше не рискуйте отправляться в эти горы без серьезной охраны. Не забывайте об этом.
   Они быстро и в постоянном напряжении проскакали через поросшие папоротником пустоши, лес, а затем, оставив позади деревню Клиро, через предгорья спустились к броду. От радостной легкости, которая переполняла их утром, не осталось и следа.