Страница:
– Кидай книги в машину, я довезу их тебе. Слишком жарко, чтобы ездить на велосипеде, да еще с такой грудой книг!
– Я взяла их почитать у Оливера Дента. Ему все равно, сколько я беру, так как я всегда их возвращаю вовремя. – Линдси бережно передала Алексу тщательно отобранные тома.
Он открыл дверь машины и взял у Линдси пачку книг.
– Я и не знал, что Оливер – любитель почитать, – заметил он.
– У него тысячи книг! Я устроилась к нему на работу, вытирать пыль с полок раз в неделю. Бедный старик уже не справляется сам.
– Отлично, но я надеюсь, у тебя все-таки осталось время присматривать за моими детьми? – Алекс осторожно положил книги на сиденье и захлопнул дверь. Мельком взглянув на них, он заметил, что все они были на тему садоводства и цветоводства.
– Ты же знаешь, у меня много времени. – Линдси оттащила велосипед от изгороди и села в седло.
Она присматривала за детьми Вестов два-три раза в неделю по вечерам, иногда и после школы. Алекс кивнул.
– Мы с Паулой ужинаем с какими-то людьми, с которыми она познакомилась в поезде. – Он пожал плечами и мрачно посмотрел на небо. – Связывается с кем попало! За что мне досталась такая жена, которая все время мотается туда-сюда?!
Линдси ухмыльнулась.
– Ты же знаешь, что на самом деле тебе нравится висеть у жены на шее. Если бы Паула не ездила в Сити зарабатывать все эти «огромные» деньги, то ты и дети не могли бы праздно болтаться здесь, за городом.
– Да, ты права, – вздохнул Алекс. – Но это еще не означает, что я сознательно избрал достаток и сидение дома с детьми как свое жизненное предназначение.
Наступило молчание. Его лицо всегда становилось очень серьезным, когда он думал о своих неудавшихся планах, связанных с бизнесом, о тех резюме, которые он печатал и отсылал в различные фирмы, полный надежд, и которые всегда оставались без ответа, о вечно молчащем телефоне... Но через несколько секунд улыбка вновь появилась на его лице.
– Полагаю, это обычные богатые дачники, и они хотят купить дом Лизы. Интересно, может, я смогу устроиться к ним – вести хозяйство? Симпсоны в свое время неплохо зарабатывали на теплицах.
– Вряд ли они извлекали большую прибыль с этого дома. – Линдси с нежностью посмотрела на дом. – Поэтому они и продают его. Основной их доход – от садового участка в Брэдфилде, они сдавали его дачникам. Их сын не хочет всем этим заниматься после того, как родители ушли на пенсию, и я его не осуждаю.
– Ну да, – вздохнул Алекс. – Ладно, я должен ехать. До вечера. – Он улыбнулся. – Я сказал Софи и Джеймсу, что ты придешь присмотреть за ними. Я думаю, они планируют устроить жуткую драку с нанесением тяжких телесных повреждений, так что будь осторожна!
Линдси помахала ему рукой на прощанье.
– Не паникуй, – улыбнулась она. – Драться-то я умею получше, чем они!
14
15
16
– Я взяла их почитать у Оливера Дента. Ему все равно, сколько я беру, так как я всегда их возвращаю вовремя. – Линдси бережно передала Алексу тщательно отобранные тома.
Он открыл дверь машины и взял у Линдси пачку книг.
– Я и не знал, что Оливер – любитель почитать, – заметил он.
– У него тысячи книг! Я устроилась к нему на работу, вытирать пыль с полок раз в неделю. Бедный старик уже не справляется сам.
– Отлично, но я надеюсь, у тебя все-таки осталось время присматривать за моими детьми? – Алекс осторожно положил книги на сиденье и захлопнул дверь. Мельком взглянув на них, он заметил, что все они были на тему садоводства и цветоводства.
– Ты же знаешь, у меня много времени. – Линдси оттащила велосипед от изгороди и села в седло.
Она присматривала за детьми Вестов два-три раза в неделю по вечерам, иногда и после школы. Алекс кивнул.
– Мы с Паулой ужинаем с какими-то людьми, с которыми она познакомилась в поезде. – Он пожал плечами и мрачно посмотрел на небо. – Связывается с кем попало! За что мне досталась такая жена, которая все время мотается туда-сюда?!
Линдси ухмыльнулась.
– Ты же знаешь, что на самом деле тебе нравится висеть у жены на шее. Если бы Паула не ездила в Сити зарабатывать все эти «огромные» деньги, то ты и дети не могли бы праздно болтаться здесь, за городом.
– Да, ты права, – вздохнул Алекс. – Но это еще не означает, что я сознательно избрал достаток и сидение дома с детьми как свое жизненное предназначение.
Наступило молчание. Его лицо всегда становилось очень серьезным, когда он думал о своих неудавшихся планах, связанных с бизнесом, о тех резюме, которые он печатал и отсылал в различные фирмы, полный надежд, и которые всегда оставались без ответа, о вечно молчащем телефоне... Но через несколько секунд улыбка вновь появилась на его лице.
– Полагаю, это обычные богатые дачники, и они хотят купить дом Лизы. Интересно, может, я смогу устроиться к ним – вести хозяйство? Симпсоны в свое время неплохо зарабатывали на теплицах.
– Вряд ли они извлекали большую прибыль с этого дома. – Линдси с нежностью посмотрела на дом. – Поэтому они и продают его. Основной их доход – от садового участка в Брэдфилде, они сдавали его дачникам. Их сын не хочет всем этим заниматься после того, как родители ушли на пенсию, и я его не осуждаю.
– Ну да, – вздохнул Алекс. – Ладно, я должен ехать. До вечера. – Он улыбнулся. – Я сказал Софи и Джеймсу, что ты придешь присмотреть за ними. Я думаю, они планируют устроить жуткую драку с нанесением тяжких телесных повреждений, так что будь осторожна!
Линдси помахала ему рукой на прощанье.
– Не паникуй, – улыбнулась она. – Драться-то я умею получше, чем они!
14
Понедельник, полдень
Все уже собрались, когда Марк подошел к магазину и осмотрелся. Никаких признаков, что прибыл новый арендатор.
– Ни звука. – Колин ел гренку, его пальцы блестели от масла. – Если мы будем действовать достаточно быстро, то нам удастся снять дополнительные кадры наверху и покинуть помещение, прежде чем они приедут. Все готово? – Он перестал жевать и нахмурившись поднял глаза на потолок. – Ты проверил, Джо? Такое впечатление, что там, наверху, ходит кто-то посторонний.
Они все взглянули наверх. Алиса почему-то сильно побледнела. Было ясно слышно, как кто-то медленно, словно волоча ноги, шагал по деревянному полу у них над головами, и доски явственно скрипели одна за другой, когда на них наступали.
Джо беззвучно присвистнул. Он погасил сигарету в крышке от банки – она служила пепельницей.
– Я просто ошарашен этой комнатой. Может быть, кто-то есть на чердаке? Или в ванной? Давайте еще раз взглянем. – Однако сам он явно не горел желанием идти туда.
Марк посмотрел на лестницу и ощутил четкое нежелание подниматься по ней. Прошлой ночью он снова проснулся внезапно, сердце его ушло в пятки, а в ушах все еще звучал отголосок женского крика. Страх парализовал Марка, и он лежал, замерев, тупо глядя в потолок, пытаясь выровнять дыхание и ощущая, что весь покрыт потом. Он настолько боялся пошевелиться, что даже не решился дотянуться до ночника и включить свет.
А теперь еще и это! Он заметил, что Колин, подняв брови, смотрит на него.
– Ну что, идем наверх?
Марк пожал плечами.
– Мне кажется, сегодня утром со мной случился нервный приступ. Глупости. Ладно, пойдем наверх. Мы должны посмотреть, сможем ли хотя бы отчасти зафиксировать нужную атмосферу для нашего фильма. – Он глубоко вздохнул.
Колин кивнул:
– Мне пойти первым, сэр? – Он поднял бровь, поддразнивая Марка.
Шаги вдруг прекратились. Всем был ясно слышен шум машин, движущихся по улице, словно никаких шагов вовсе не было.
Марк кивнул и криво усмехнулся:
– Если хотите, сэр!
– О'кей. – Колин взгромоздил тяжелую камеру на плечи.
– Я не пойду наверх, – взвизгнула Алиса. – И думаю, что никому из нас не стоит этого делать!
– Алиса, – сказал Джо наполовину с упреком, наполовину подшучивая над ней. – Не дури. Ты же совсем не боишься, не правда ли? Такая большая девочка!
Алиса залилась краской.
– Нет, конечно, нет! Но я думаю, что там... не интересно. – Бросив папку на прилавок, она направилась к двери. – Я в любом случае там не нужна. Я лучше прогуляюсь.
– Алиса! – закричал Джо.
– Оставь ее, – тихо сказал Марк. – Пошли.
Колин уже прошел половину лестницы, когда дверь магазина открылась. Они обернулись и увидели молодую женщину с короткими темными волосами и исключительно яркими голубыми глазами. Она напоминала сказочного лесного эльфа. Девушка стояла на пороге, не решаясь войти.
– Можем ли мы вам чем-то помочь? – Марк обратился к незнакомке, почему-то ощущая облегчение. Если уже прибывают новые арендаторы, им надо спешить, но, с другой стороны, горстка посторонних людей сможет рассеять сгустившуюся неприятную атмосферу.
Ее глаза были яркими и огромными. Марк не мог оторвать взгляд от этой девушки. Она вошла в магазин, не закрыв за собой дверь.
– Что вы делаете?
Колин спустился обратно и положил тяжелую камеру на прилавок. Марк улыбнулся и, протянув руку, подошел к незнакомке.
– Позвольте представиться: Марк Эдмундс. Мистер Баркер разрешил нам находиться здесь. Извините. Мы, конечно, должны были закончить все до вашего приезда.
Она вдруг забеспокоилась:
– Вы меня ждали?
– Да, мы знали, что кто-то приедет. – Марк опустил руку, так как девушка проигнорировала его приветствие. – Я полагаю, вы собираетесь как можно быстрее начать переоборудование магазина? Если бы у нас был еще часок в запасе, мы бы успели убраться подальше с ваших глаз. – Он улыбнулся как можно очаровательнее, ответной улыбки так и не дождался.
– Я пришла не для того, чтобы переоборудовать магазин. – Она слегка нахмурилась. – Я пришла сказать, что вы... мешаете нам. Всем, кто здесь живет.
Марк взглянул на Колина – тот ухмыльнулся.
– Уверяю вас, мисс... – Марк сделал паузу, чтобы она могла назвать свое имя. Девушка проигнорировала возможность представиться и молча стояла, мрачно уставившись на Марка и явно ожидая от него какого-то объяснения. Он заговорил более взволнованно: – Мы вовсе не собирались причинять кому-то беспокойство. И мы находимся здесь с разрешения мистера Баркера!
– Стэн сказал мне, что вы здесь снимаете фильм о привидениях. – Она впервые оторвала свой взгляд от лица Марка и перевела его на лестницу. Марк преодолел желание повернуться и посмотреть туда же.
– Мы снимаем документальный фильм. Он входит в сериал о тех домах, где обитают привидения, – сказал он.
– Вам придется это прекратить. – Ее голос вдруг стал строгим, и резким движением она засунула руки в карманы брюк. На ней были джинсы в обтяжку. Обрезанные ниже колен и неподшитые, они подчеркивали изящность ее фигуры. – Придется!
– Могу ли я узнать почему? – осторожно спросил он. – Вы сказали, что мы здесь для того, чтобы причинять людям беспокойство. Я уверяю, это не так. Такие передачи, как наша, всегда чрезвычайно популярны.
– И слишком возбуждают зрителей!
Эти слова его словно ударили. Он увидел, что яркие глаза девушки горят от гнева.
– Вам-то все равно! Вы и ваши друзья, – она испепеляюще взглянула на Колина и Джо, – вы закончите съемки, уедете обратно в Лондон и никогда сюда больше не вернетесь, а нам здесь жить и иметь дело с тем, что вы натворили!
– Простите, что заставили вас волноваться. – Марк старался говорить спокойно. – Но, как я уже сказал, самое худшее, что может случиться, это наплыв туристов. Обычно местные власти это приветствуют. Очень выгодно для развития местной экономики.
– Я не говорю о приезжих! – Она нервно облизала губы, неожиданно напомнив ему гибкую опасную змею. Ее тон был непреклонным.
– Тогда в чем дело? В чем же?
Она на минуту отвела глаза и впервые слегка замялась.
– Вы пробуждаете...
– Что «пробуждаем»? – вставил Колин.
– Энергию стихии. – Она закусила губу. – Ваш интерес, эти съемки, разговоры обо всем этом... Все это подпитывает энергию. Я это ясно ощущаю. Весь город меняется. Вся атмосфера! И все это сконцентрировано здесь, в этом магазине.
– Почему? – Джо тайком включил микрофон и начал потихоньку записывать.
– Этот магазин всегда был эпицентром... Здесь столько всего произошло.
– Что именно произошло? – спросил Джо.
– Он... приводил сюда тех женщин. Некоторых из них. Это тот самый дом, где жила Мери Филипс.
– Одна из сообщниц ловца ведьм? – спросил Марк.
– Их страх, злоба и смятение насквозь пропитали эти стены. Неужели вы не чувствуете? – горячо закричала девушка. – Никто здесь надолго не задерживается! Никто не может этого вынести! Эти женщины были оторваны от родного дома, напуганы, замучены и убиты всего лишь по чьему-то слову!
– Это, несомненно, придает истории об «охотнике за ведьмами» особое очарование, – медленно произнес Марк. – Злодеем считается человек, который, очевидно, был на стороне правды, а жертвами – женщины, которые, скорее всего, действительно были ведьмами, служили дьяволу и приносили всем несчастья.
– Нет, они не были ведьмами. – Девушка сурово смотрела на него. – Они, в худшем случае, были просто старыми, глупыми тетками, которые не понимали, что делают. А те, кто понимал, всего-навсего занимались народным целительством с помощью вполне невинных заклинаний и трав, которые в наше время выписывают в обычных рецептах!
Марк кивнул.
– Вы могли бы внести неоценимый вклад в нашу передачу. Почему бы вам не сняться в ней и изложить свою точку зрения...
– Нет! – Ее глаза горели. – Неужели вы ничего не поняли из того, что я сказала? Вы должны прекратить съемки! Уехать и забыть обо всем этом!
– Вы так мне и не сказали почему. – Марк облокотился о прилавок, разглядывая собеседницу, и вдруг ясно припомнил крик, который слышал ночью. – Если старые дамы не были виноваты, почему наш рассказ о них повлечет какие-то неприятности? Наоборот, это их реабилитирует. Хопкинс наверняка был садистом и насильником, но из всего прочитанного о нем я вывел, что он искренне верил в свою идею и служил ей.
– Он заплатил за эту идею своей головой, Марк, – мягко вставил Колин.
– Каким бы искренним он ни был, он имел верное побуждение уничтожать всех, кого даже отдаленно считал виновными, – сказал Марк.
– Его совершенно не интересовали ни справедливость, ни милосердие, – возразила девушка. – И он теперь не может спокойно спать в могиле! Так же, как и его жертвы. Пожалуйста, уезжайте!
– Мы так и собирались. – Джо улыбнулся и откинулся на прилавок, скрестив руки на груди. – Сегодня. Не волнуйтесь так, дорогая. Мы уберемся с ваших глаз долой к вечеру, и все ваши «энергии» и «стихии» утихомирятся.
– А вы уничтожите уже отснятые кадры? – Она прищурилась.
– Мы тщательно обдумаем каждое ваше слово, – осторожно сказал Марк. – Я обещаю.
Она одно мгновение стояла, разглядывая по очереди каждого из собеседников, затем резко повернулась и выскользнула в дверь. Они услышали, как кто-то на улице радостно поприветствовал ее.
– Привет, Линдси!
Все увидели, как она в ответ помахала рукой и ушла.
– Линдси, – повторил Марк. – Запомните это имя. Вот это да! Если б мы записали этот короткий разговор на пленку!
– А мы и записали, – самодовольно усмехнулся Джо. – Другое дело, сможем ли мы это использовать?
– Молодчина! – Марк задумчиво следил за недавней гостьей – она, удаляясь, быстро шла по улице. Затем он подошел к выходу и захлопнул за ней дверь.
– Вы знаете, я почти что с ней согласен.
– Ты имеешь в виду, что мы должны прекратить съемку? – Колин и Джо во все глаза уставились на него.
Марк пожал плечами.
– Нет, нет. Но я думаю, что мы и вправду «пробуждаем» что-то. А, ладно! Давайте поснимаем немного наверху, а затем начнем потихоньку собираться. По-видимому, после нашего отъезда «атмосфера», о которой она говорила, то есть все эти «флюиды», утихомирятся сами собой.
Все уже собрались, когда Марк подошел к магазину и осмотрелся. Никаких признаков, что прибыл новый арендатор.
– Ни звука. – Колин ел гренку, его пальцы блестели от масла. – Если мы будем действовать достаточно быстро, то нам удастся снять дополнительные кадры наверху и покинуть помещение, прежде чем они приедут. Все готово? – Он перестал жевать и нахмурившись поднял глаза на потолок. – Ты проверил, Джо? Такое впечатление, что там, наверху, ходит кто-то посторонний.
Они все взглянули наверх. Алиса почему-то сильно побледнела. Было ясно слышно, как кто-то медленно, словно волоча ноги, шагал по деревянному полу у них над головами, и доски явственно скрипели одна за другой, когда на них наступали.
Джо беззвучно присвистнул. Он погасил сигарету в крышке от банки – она служила пепельницей.
– Я просто ошарашен этой комнатой. Может быть, кто-то есть на чердаке? Или в ванной? Давайте еще раз взглянем. – Однако сам он явно не горел желанием идти туда.
Марк посмотрел на лестницу и ощутил четкое нежелание подниматься по ней. Прошлой ночью он снова проснулся внезапно, сердце его ушло в пятки, а в ушах все еще звучал отголосок женского крика. Страх парализовал Марка, и он лежал, замерев, тупо глядя в потолок, пытаясь выровнять дыхание и ощущая, что весь покрыт потом. Он настолько боялся пошевелиться, что даже не решился дотянуться до ночника и включить свет.
А теперь еще и это! Он заметил, что Колин, подняв брови, смотрит на него.
– Ну что, идем наверх?
Марк пожал плечами.
– Мне кажется, сегодня утром со мной случился нервный приступ. Глупости. Ладно, пойдем наверх. Мы должны посмотреть, сможем ли хотя бы отчасти зафиксировать нужную атмосферу для нашего фильма. – Он глубоко вздохнул.
Колин кивнул:
– Мне пойти первым, сэр? – Он поднял бровь, поддразнивая Марка.
Шаги вдруг прекратились. Всем был ясно слышен шум машин, движущихся по улице, словно никаких шагов вовсе не было.
Марк кивнул и криво усмехнулся:
– Если хотите, сэр!
– О'кей. – Колин взгромоздил тяжелую камеру на плечи.
– Я не пойду наверх, – взвизгнула Алиса. – И думаю, что никому из нас не стоит этого делать!
– Алиса, – сказал Джо наполовину с упреком, наполовину подшучивая над ней. – Не дури. Ты же совсем не боишься, не правда ли? Такая большая девочка!
Алиса залилась краской.
– Нет, конечно, нет! Но я думаю, что там... не интересно. – Бросив папку на прилавок, она направилась к двери. – Я в любом случае там не нужна. Я лучше прогуляюсь.
– Алиса! – закричал Джо.
– Оставь ее, – тихо сказал Марк. – Пошли.
Колин уже прошел половину лестницы, когда дверь магазина открылась. Они обернулись и увидели молодую женщину с короткими темными волосами и исключительно яркими голубыми глазами. Она напоминала сказочного лесного эльфа. Девушка стояла на пороге, не решаясь войти.
– Можем ли мы вам чем-то помочь? – Марк обратился к незнакомке, почему-то ощущая облегчение. Если уже прибывают новые арендаторы, им надо спешить, но, с другой стороны, горстка посторонних людей сможет рассеять сгустившуюся неприятную атмосферу.
Ее глаза были яркими и огромными. Марк не мог оторвать взгляд от этой девушки. Она вошла в магазин, не закрыв за собой дверь.
– Что вы делаете?
Колин спустился обратно и положил тяжелую камеру на прилавок. Марк улыбнулся и, протянув руку, подошел к незнакомке.
– Позвольте представиться: Марк Эдмундс. Мистер Баркер разрешил нам находиться здесь. Извините. Мы, конечно, должны были закончить все до вашего приезда.
Она вдруг забеспокоилась:
– Вы меня ждали?
– Да, мы знали, что кто-то приедет. – Марк опустил руку, так как девушка проигнорировала его приветствие. – Я полагаю, вы собираетесь как можно быстрее начать переоборудование магазина? Если бы у нас был еще часок в запасе, мы бы успели убраться подальше с ваших глаз. – Он улыбнулся как можно очаровательнее, ответной улыбки так и не дождался.
– Я пришла не для того, чтобы переоборудовать магазин. – Она слегка нахмурилась. – Я пришла сказать, что вы... мешаете нам. Всем, кто здесь живет.
Марк взглянул на Колина – тот ухмыльнулся.
– Уверяю вас, мисс... – Марк сделал паузу, чтобы она могла назвать свое имя. Девушка проигнорировала возможность представиться и молча стояла, мрачно уставившись на Марка и явно ожидая от него какого-то объяснения. Он заговорил более взволнованно: – Мы вовсе не собирались причинять кому-то беспокойство. И мы находимся здесь с разрешения мистера Баркера!
– Стэн сказал мне, что вы здесь снимаете фильм о привидениях. – Она впервые оторвала свой взгляд от лица Марка и перевела его на лестницу. Марк преодолел желание повернуться и посмотреть туда же.
– Мы снимаем документальный фильм. Он входит в сериал о тех домах, где обитают привидения, – сказал он.
– Вам придется это прекратить. – Ее голос вдруг стал строгим, и резким движением она засунула руки в карманы брюк. На ней были джинсы в обтяжку. Обрезанные ниже колен и неподшитые, они подчеркивали изящность ее фигуры. – Придется!
– Могу ли я узнать почему? – осторожно спросил он. – Вы сказали, что мы здесь для того, чтобы причинять людям беспокойство. Я уверяю, это не так. Такие передачи, как наша, всегда чрезвычайно популярны.
– И слишком возбуждают зрителей!
Эти слова его словно ударили. Он увидел, что яркие глаза девушки горят от гнева.
– Вам-то все равно! Вы и ваши друзья, – она испепеляюще взглянула на Колина и Джо, – вы закончите съемки, уедете обратно в Лондон и никогда сюда больше не вернетесь, а нам здесь жить и иметь дело с тем, что вы натворили!
– Простите, что заставили вас волноваться. – Марк старался говорить спокойно. – Но, как я уже сказал, самое худшее, что может случиться, это наплыв туристов. Обычно местные власти это приветствуют. Очень выгодно для развития местной экономики.
– Я не говорю о приезжих! – Она нервно облизала губы, неожиданно напомнив ему гибкую опасную змею. Ее тон был непреклонным.
– Тогда в чем дело? В чем же?
Она на минуту отвела глаза и впервые слегка замялась.
– Вы пробуждаете...
– Что «пробуждаем»? – вставил Колин.
– Энергию стихии. – Она закусила губу. – Ваш интерес, эти съемки, разговоры обо всем этом... Все это подпитывает энергию. Я это ясно ощущаю. Весь город меняется. Вся атмосфера! И все это сконцентрировано здесь, в этом магазине.
– Почему? – Джо тайком включил микрофон и начал потихоньку записывать.
– Этот магазин всегда был эпицентром... Здесь столько всего произошло.
– Что именно произошло? – спросил Джо.
– Он... приводил сюда тех женщин. Некоторых из них. Это тот самый дом, где жила Мери Филипс.
– Одна из сообщниц ловца ведьм? – спросил Марк.
– Их страх, злоба и смятение насквозь пропитали эти стены. Неужели вы не чувствуете? – горячо закричала девушка. – Никто здесь надолго не задерживается! Никто не может этого вынести! Эти женщины были оторваны от родного дома, напуганы, замучены и убиты всего лишь по чьему-то слову!
– Это, несомненно, придает истории об «охотнике за ведьмами» особое очарование, – медленно произнес Марк. – Злодеем считается человек, который, очевидно, был на стороне правды, а жертвами – женщины, которые, скорее всего, действительно были ведьмами, служили дьяволу и приносили всем несчастья.
– Нет, они не были ведьмами. – Девушка сурово смотрела на него. – Они, в худшем случае, были просто старыми, глупыми тетками, которые не понимали, что делают. А те, кто понимал, всего-навсего занимались народным целительством с помощью вполне невинных заклинаний и трав, которые в наше время выписывают в обычных рецептах!
Марк кивнул.
– Вы могли бы внести неоценимый вклад в нашу передачу. Почему бы вам не сняться в ней и изложить свою точку зрения...
– Нет! – Ее глаза горели. – Неужели вы ничего не поняли из того, что я сказала? Вы должны прекратить съемки! Уехать и забыть обо всем этом!
– Вы так мне и не сказали почему. – Марк облокотился о прилавок, разглядывая собеседницу, и вдруг ясно припомнил крик, который слышал ночью. – Если старые дамы не были виноваты, почему наш рассказ о них повлечет какие-то неприятности? Наоборот, это их реабилитирует. Хопкинс наверняка был садистом и насильником, но из всего прочитанного о нем я вывел, что он искренне верил в свою идею и служил ей.
– Он заплатил за эту идею своей головой, Марк, – мягко вставил Колин.
– Каким бы искренним он ни был, он имел верное побуждение уничтожать всех, кого даже отдаленно считал виновными, – сказал Марк.
– Его совершенно не интересовали ни справедливость, ни милосердие, – возразила девушка. – И он теперь не может спокойно спать в могиле! Так же, как и его жертвы. Пожалуйста, уезжайте!
– Мы так и собирались. – Джо улыбнулся и откинулся на прилавок, скрестив руки на груди. – Сегодня. Не волнуйтесь так, дорогая. Мы уберемся с ваших глаз долой к вечеру, и все ваши «энергии» и «стихии» утихомирятся.
– А вы уничтожите уже отснятые кадры? – Она прищурилась.
– Мы тщательно обдумаем каждое ваше слово, – осторожно сказал Марк. – Я обещаю.
Она одно мгновение стояла, разглядывая по очереди каждого из собеседников, затем резко повернулась и выскользнула в дверь. Они услышали, как кто-то на улице радостно поприветствовал ее.
– Привет, Линдси!
Все увидели, как она в ответ помахала рукой и ушла.
– Линдси, – повторил Марк. – Запомните это имя. Вот это да! Если б мы записали этот короткий разговор на пленку!
– А мы и записали, – самодовольно усмехнулся Джо. – Другое дело, сможем ли мы это использовать?
– Молодчина! – Марк задумчиво следил за недавней гостьей – она, удаляясь, быстро шла по улице. Затем он подошел к выходу и захлопнул за ней дверь.
– Вы знаете, я почти что с ней согласен.
– Ты имеешь в виду, что мы должны прекратить съемку? – Колин и Джо во все глаза уставились на него.
Марк пожал плечами.
– Нет, нет. Но я думаю, что мы и вправду «пробуждаем» что-то. А, ладно! Давайте поснимаем немного наверху, а затем начнем потихоньку собираться. По-видимому, после нашего отъезда «атмосфера», о которой она говорила, то есть все эти «флюиды», утихомирятся сами собой.
15
Понедельник, вечер
– Нет! – Пайерс побелел от гнева. – Я никогда в жизни туда не поеду! Если ты будешь продолжать в этом духе, я думаю, нашим отношениям придет конец. Навсегда!
Эмма стояла, облокотившись на перила, ее взгляд был устремлен на деревья в садике на площади. Светящийся перламутровый туман сгущался вокруг них. Она ничего не ответила.
– Эмма? – Голос Пайерса смягчился. – Пожалуйста, дорогая. Подумай! Я люблю тебя. Я не хочу, я не могу жить без тебя!
Молча она повернулась к нему, и он увидел, что она плачет. Пайерс обнял Эмму и поцеловал в макушку.
– Я постараюсь пойти тебе навстречу.
Она зарылась лицом в его рубашку, Пайерс ощутил, как она слабо кивнула, и обнял ее еще крепче.
– Вот что: почему бы нам не поехать осенью в отпуск? В какое-нибудь восхитительное местечко. Куда захочешь!
Эмма молча освободилась от его объятий и наклонилась, чтобы взять на руки кошку.
– Ты кормил их? – Она уткнулась лицом в темную шелковистую шерсть.
– Конечно. А Пегги разве не собиралась к нам прийти?
– Нет, она устала, долго была за рулем. – Эмма выпустила кота. – Я, пожалуй, приму душ.
– Хорошо. Почему бы мне не приготовить для тебя какой-нибудь горячий напиток на ночь и не подать прямо в постель?
Эмма вяло улыбнулась:
– Спасибо.
Уже стемнело, когда он вернулся в квартиру из домашнего сада, закрыл за собой дверь и побрел на кухню, гадая, какой напиток бы ободрил Эмму. Чай? Какао? Бульон? Крепкий виски?
– Эм! – позвал он.
Звук льющейся воды уже давным-давно прекратился.
– Эм? Что ты будешь пить?
В спальне было темно.
– Эмма? Ты спишь?
Он включил ночник в углу комнаты. Эмма лежала поперек кровати, уткнувшись лицом в подушку. На ней была серая шелковая пижама.
– Эм, – прошептал Пайерс и присел на край кровати. – Ты уже спишь?
Ответа не последовало.
– Тебе принести что-нибудь? – Он подождал несколько секунд, вздохнув, выключил свет и на цыпочках вышел из комнаты.
Эмма, обняв подушку, перевернулась, темные волосы разметались по простыням. Она плакала во сне и металась в постели.
Она опоздала на работу и, не просидев и нескольких секунд за столом, внезапно вскочила. У нее тряслись руки, а голова болела так сильно, как еще никогда в жизни.
«Эмма!»
Снова в ее голове послышался голос.
«Эмма! Покупай его! Ты должна это сделать, Эмма. Ты должна вернуться, Эмма!»
Сегодня утром она проснулась поздно, вся в холодном поту. Постель была вся измята, но сон, если он и снился, был уже забыт. Пайерс уже ушел. Он, скорее всего, спал на диване.
– Ты в порядке, Эмма? – озабоченно спросил ее сотрудник, проходя мимо. – Ты выглядишь так, словно всю ночь напролет с кем-то сводила счеты! – Он засмеялся.
Эмма молча посмотрела на него и, повернувшись к своему столу, стала рыться в ящике в попытке найти парацетамол. Затем она решительно набрала телефонный номер.
– Мистер Фортингейл? Это Эмма. Эмма Диксон. Как ваша простуда? Вам лучше? Скажите, пожалуйста, есть ли какой-нибудь ответ со стороны Симпсонов насчет моего намерения приобрести дом? – Обхватив трубку ладонями, Эмма невидящим взглядом уставилась в экран компьютера, стоявшего у нее на рабочем столе, и вслушивалась в приглушенный голос на другом конце провода.
– Да, – быстро сказала она. – Нет, мне не нужен план дома! Я оформлю денежный перевод через своих поверенных. Спасибо!
Когда разговор был окончен, она некоторое время стояла, слушая монотонные гудки телефона, а затем бережно положила трубку.
Дэвид Спенсер поднял глаза от отчета, когда на пороге его кабинета показалась Эмма. Она как будто не увидела его и молча застыла на пороге.
– Эмма? – Он поднялся. – Какие-то проблемы?
Она вздрогнула, явно пытаясь взять себя в руки, и вошла в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.
– Я хотела сказать, что... собираюсь увольняться. – Эмма стояла у стола, не решаясь посмотреть на Дэвида. – Я уезжаю из Лондона.
– Что?! Вы шутите? – Дэвид резко провел рукой по редким, седеющим волосам, и они беспорядочно взъерошились на голове. – Эмма! Да это же невозможно! Что-то случилось? Ради бога, присядьте. Вы что-то не то говорите... Вы ведь не за этим пришли?..
Она села, облокотившись о стол, и обхватила голову руками.
– Я пришла именно за этим, Дэвид. Извините. Я напишу заявление.
– Но почему? – Голос Дэвида вдруг стал заботливым. – Вы заболели?
– Нет. – Эмма покачала головой. – Хотя, может быть, просто сошла с ума. – Она беспомощно усмехнулась. – Я покупаю дом в деревне и собираюсь жить и работать там. Мне надо отдохнуть от Сити.
«Ты должна вернуться, Эмма!»
Слова снова прозвучали у нее в голове. Что она делает? Она перечеркивает свою карьеру, рвет близкие отношения, оставляет дом, губит всю свою жизнь! Эмма посмотрела на Дэвида. Он заметил ее бледное лицо и покрасневшие глаза.
– Это как-то связано с Пайерсом? Вы разошлись?
– Нет. – Она пожала плечами. – Но, я думаю, нам придется это сделать. Он считает меня сумасшедшей.
– Скорее всего, так и есть. Послушайте, – он снова встал, – пока ничего больше не говорите, Эмма. Идите домой. Вы выглядите не совсем здоровой. Возьмите несколько дней за свой счет. Не делайте то, о чем потом будете сожалеть всю жизнь. – Он наклонился над столом и положил свои руки на ее. – Вы же очень хороший специалист, Эмма. Не губите себя.
Он видел через стеклянную перегородку кабинета, как Эмма вернулась на свое рабочее место. Она взяла сумочку и портфель, постояла немного, глядя на свой стол, и ушла, не отвечая ни слова своим коллегам, которые что-то говорили ей, пока она проходила мимо них. Дэвид нахмурился. Случилось что-то очень серьезное! Он постоял несколько секунд, уставившись на телефон, затем поднял трубку и набрал прямой номер Пайерса.
– Нет! – Пайерс побелел от гнева. – Я никогда в жизни туда не поеду! Если ты будешь продолжать в этом духе, я думаю, нашим отношениям придет конец. Навсегда!
Эмма стояла, облокотившись на перила, ее взгляд был устремлен на деревья в садике на площади. Светящийся перламутровый туман сгущался вокруг них. Она ничего не ответила.
– Эмма? – Голос Пайерса смягчился. – Пожалуйста, дорогая. Подумай! Я люблю тебя. Я не хочу, я не могу жить без тебя!
Молча она повернулась к нему, и он увидел, что она плачет. Пайерс обнял Эмму и поцеловал в макушку.
– Я постараюсь пойти тебе навстречу.
Она зарылась лицом в его рубашку, Пайерс ощутил, как она слабо кивнула, и обнял ее еще крепче.
– Вот что: почему бы нам не поехать осенью в отпуск? В какое-нибудь восхитительное местечко. Куда захочешь!
Эмма молча освободилась от его объятий и наклонилась, чтобы взять на руки кошку.
– Ты кормил их? – Она уткнулась лицом в темную шелковистую шерсть.
– Конечно. А Пегги разве не собиралась к нам прийти?
– Нет, она устала, долго была за рулем. – Эмма выпустила кота. – Я, пожалуй, приму душ.
– Хорошо. Почему бы мне не приготовить для тебя какой-нибудь горячий напиток на ночь и не подать прямо в постель?
Эмма вяло улыбнулась:
– Спасибо.
Уже стемнело, когда он вернулся в квартиру из домашнего сада, закрыл за собой дверь и побрел на кухню, гадая, какой напиток бы ободрил Эмму. Чай? Какао? Бульон? Крепкий виски?
– Эм! – позвал он.
Звук льющейся воды уже давным-давно прекратился.
– Эм? Что ты будешь пить?
В спальне было темно.
– Эмма? Ты спишь?
Он включил ночник в углу комнаты. Эмма лежала поперек кровати, уткнувшись лицом в подушку. На ней была серая шелковая пижама.
– Эм, – прошептал Пайерс и присел на край кровати. – Ты уже спишь?
Ответа не последовало.
– Тебе принести что-нибудь? – Он подождал несколько секунд, вздохнув, выключил свет и на цыпочках вышел из комнаты.
Эмма, обняв подушку, перевернулась, темные волосы разметались по простыням. Она плакала во сне и металась в постели.
Она опоздала на работу и, не просидев и нескольких секунд за столом, внезапно вскочила. У нее тряслись руки, а голова болела так сильно, как еще никогда в жизни.
«Эмма!»
Снова в ее голове послышался голос.
«Эмма! Покупай его! Ты должна это сделать, Эмма. Ты должна вернуться, Эмма!»
Сегодня утром она проснулась поздно, вся в холодном поту. Постель была вся измята, но сон, если он и снился, был уже забыт. Пайерс уже ушел. Он, скорее всего, спал на диване.
– Ты в порядке, Эмма? – озабоченно спросил ее сотрудник, проходя мимо. – Ты выглядишь так, словно всю ночь напролет с кем-то сводила счеты! – Он засмеялся.
Эмма молча посмотрела на него и, повернувшись к своему столу, стала рыться в ящике в попытке найти парацетамол. Затем она решительно набрала телефонный номер.
– Мистер Фортингейл? Это Эмма. Эмма Диксон. Как ваша простуда? Вам лучше? Скажите, пожалуйста, есть ли какой-нибудь ответ со стороны Симпсонов насчет моего намерения приобрести дом? – Обхватив трубку ладонями, Эмма невидящим взглядом уставилась в экран компьютера, стоявшего у нее на рабочем столе, и вслушивалась в приглушенный голос на другом конце провода.
– Да, – быстро сказала она. – Нет, мне не нужен план дома! Я оформлю денежный перевод через своих поверенных. Спасибо!
Когда разговор был окончен, она некоторое время стояла, слушая монотонные гудки телефона, а затем бережно положила трубку.
Дэвид Спенсер поднял глаза от отчета, когда на пороге его кабинета показалась Эмма. Она как будто не увидела его и молча застыла на пороге.
– Эмма? – Он поднялся. – Какие-то проблемы?
Она вздрогнула, явно пытаясь взять себя в руки, и вошла в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.
– Я хотела сказать, что... собираюсь увольняться. – Эмма стояла у стола, не решаясь посмотреть на Дэвида. – Я уезжаю из Лондона.
– Что?! Вы шутите? – Дэвид резко провел рукой по редким, седеющим волосам, и они беспорядочно взъерошились на голове. – Эмма! Да это же невозможно! Что-то случилось? Ради бога, присядьте. Вы что-то не то говорите... Вы ведь не за этим пришли?..
Она села, облокотившись о стол, и обхватила голову руками.
– Я пришла именно за этим, Дэвид. Извините. Я напишу заявление.
– Но почему? – Голос Дэвида вдруг стал заботливым. – Вы заболели?
– Нет. – Эмма покачала головой. – Хотя, может быть, просто сошла с ума. – Она беспомощно усмехнулась. – Я покупаю дом в деревне и собираюсь жить и работать там. Мне надо отдохнуть от Сити.
«Ты должна вернуться, Эмма!»
Слова снова прозвучали у нее в голове. Что она делает? Она перечеркивает свою карьеру, рвет близкие отношения, оставляет дом, губит всю свою жизнь! Эмма посмотрела на Дэвида. Он заметил ее бледное лицо и покрасневшие глаза.
– Это как-то связано с Пайерсом? Вы разошлись?
– Нет. – Она пожала плечами. – Но, я думаю, нам придется это сделать. Он считает меня сумасшедшей.
– Скорее всего, так и есть. Послушайте, – он снова встал, – пока ничего больше не говорите, Эмма. Идите домой. Вы выглядите не совсем здоровой. Возьмите несколько дней за свой счет. Не делайте то, о чем потом будете сожалеть всю жизнь. – Он наклонился над столом и положил свои руки на ее. – Вы же очень хороший специалист, Эмма. Не губите себя.
Он видел через стеклянную перегородку кабинета, как Эмма вернулась на свое рабочее место. Она взяла сумочку и портфель, постояла немного, глядя на свой стол, и ушла, не отвечая ни слова своим коллегам, которые что-то говорили ей, пока она проходила мимо них. Дэвид нахмурился. Случилось что-то очень серьезное! Он постоял несколько секунд, уставившись на телефон, затем поднял трубку и набрал прямой номер Пайерса.
16
Вторник, вечер
– Эмма? – Пайерс открыл входную Дверь и прошел через небольшой холл с белыми стенами в гостиную. – Ты уже вернулась?
Он сразу увидел Эмму через открытую французскую дверь.
Она лежала в шезлонге с закрытыми глазами, Макс свернулся клубочком в изгибе ее локтя.
– Привет, старушка. Что это ты делаешь дома? – Пайерс присел на край стула рядом с ней. В квартире он выглядел немного нелепо в строгом костюме и дорогих черных ботинках, в которых ходил на работу, так же как и Эмма, тоже не успевшая переодеться.
– Я себя не очень хорошо почувствовала. – Она открыла глаза и взглянула на него. – А что ты здесь делаешь?
– Мне пришлось просмотреть целую кипу отчетов, и я не переставал думать о нашем садике на крыше и о стакане белого вина. И еще о том, как ужасно торчать в такую жару в душном стеклянном чертоге под названием «офис». И я подумал, почему бы мне не прогулять? – Он улыбнулся и, вздохнув, поднялся на ноги. – Я собираюсь принять душ и переодеться во что-нибудь более комфортное.
Покачав головой, Эмма молча закрыла глаза. Пайерс, нахмурившись, наблюдал за ней.
Когда через некоторое время он вернулся на крышу. Эмма уже спала. Пайерс засел за отчеты, то и дело поглядывая в ее сторону. Солнце двигалось к западу, и тень под навесом, где лежала Эмма, все больше сгущалась. Стояла сильная жара. Пайерс закончил изучать свои бумага, убрал их в портфель, подумал и извлек еще одну стопку. Где-то внизу на шумной улице; он услышал звук полицейской сирены. Она несколько секунд гудела где-то совсем близко, затем звук постепенно стих, по мере того как машина удалялась в сторону Кромвель-роуд.
Эмме приснилось, что она стоит в дверях дома, оглядываясь вокруг. Она одета в черный плащ, под ним – шелковое платье, украшенное цветами.
– Лиза? – Это был ее собственный голос, но он звучал как-то странно, с мягким деревенским картавым «р». – Лиза, где вы? Я принесла вам масла, молока и пряностей.
Она прошла в кухню, которая была ей очень хорошо знакома. Этот маленький вдовий дом остался Лизе на старости лет, в благодарность от отца и брата этой своенравной девушки, за ее заботу о них после смерти ее матери... В камине горел огонь, над ним висел котелок с водой. Она заглянула в него. Вода почти выкипела. В котелке не было ни овощей, ни трав. Взяв тряпку, чтобы не обжечь руки, Эмма сняла его с крючка и поставила на край камина. Она осмотрелась вокруг в поисках Лизы и ее кошек. Их было две, Лиза их обожала и баловала. Старая леди взяла их маленькими котятами еще несколько лет назад. Если не проследить, они могут утащить кусок масла, прежде чем Лиза его заметит. Но кошки тоже не подавали признаков жизни.
Стол, перед которым стояла Эмма, был усыпан лепестками цветов. Рядом стояли две маленькие коробочки с сушеными травами, обе были открыты, и трава высыпалась из них. На полу валялся нож, рядом с ним – небольшой пестик и ступка. Она нахмурилась, ее внезапно объяли страх и дрожь. Холод и туман сгущались на дороге и постепенно окружали церковь.
– Лиза? Где вы?
Шепот ее был едва слышен ей самой. Она подошла к подножию лестницы, занесла ногу на ступеньку. Одно мгновение она не могла себя заставить шевельнуться. Затем, сделав усилие, шагнула вверх. Дверь позади нее вдруг открылась.
– Я здесь, голубушка. – В дверях стояла Лиза, закутавшись от сырого тумана в теплую шерстяную накидку. Она вошла в комнату, огляделась вокруг и заулыбалась, увидев гостинцы, лежащие на столе.
– Спасибо. Это очень мило с твоей стороны.
– Где вы были, Лиза? – Она нахмурилась, все еще ощущая страх. – Вода почти вся выкипела.
Лиза покачала головой.
– Я выскочила на минутку. Там кто-то был на улице. – Она нервно пожала плечами. – Тот, кого я не хотела бы видеть.
В дверях позади нее появилась кошка. Она мурлыкала и терлась о ноги, желая, чтобы ее приласкали. Лиза ласково отпихнула ее.
– Сари, дорогая, если со мной что-нибудь случится, ты присмотришь за моими кошками, не правда ли? Чтобы они были накормлены и пригреты.
– Конечно. – Она взяла Лизу за руку. – Что это с вами, Лиза? Что-то не так? Почему вы говорите такие странные вещи?
Лиза пожала плечами.
– Там, на улице, толпятся люди, присутствие которых предвещает беду. Это служители Хопкинса. Кто-то донес ему на меня.
Она вскрикнула:
– О нет, Лиза! Я никогда не допущу этого. Они никогда не придут сюда. Слишком много людей вас любит!
Лиза улыбнулась беззубым ртом.
– Кто знает... – Она наклонила голову. – Ты помнишь все, чему я тебя учила, Сари, не так ли? Никогда этого не забывай. – Лиза пожала плечами. – Со мной все будет в порядке. Я постараюсь держаться от них подальше. Но, – Лиза хрипло рассмеялась, – я беспокоюсь за своих кисок. Это мои дети, так же как и ты.
– Нет, Лиза, не говорите так! – Она прильнула к Лизиной руке... – Никто вас и пальцем не тронет. И ваших кошек тоже…
– Никто не посмеет причинить вреда кошкам! – С этими словами на устах Эмма и проснулась. Открыв глаза, она увидела лицо Пайерса, склонившегося над ней.
– Эмма! Эмма! Это был сон. – Он держал ее за руку.
– Кошки! – Она села, озираясь по сторонам. – Где кошки? – Она вдруг заплакала.
– Кошки в порядке...
Эмма быстро спустила ноги на пол, что заставило Пайерса отступить немного назад.
– Но где же они?
– Здесь, Эмма. Макс спал рядом с тобой, свернувшись в клубочек, но, когда ты закричала, он испугался и убежал. Они где-то здесь.
Она вскочила. Пайерс наблюдал, как она пробежала через террасу. Она была босиком, волосы ее растрепались. В гостиной Эмма огляделась вокруг.
– Макс? – Она увидела кота, сидящего под столом. Он бил хвостом из стороны в сторону. – О, Макс! – Эмма полезла за ним, пытаясь ухватить за шкирку и вытащить оттуда, но он внезапно набросился на нее и, злобно царапнув за запястье, убежал в кухню.
– Оставь его, Эм. Он напуган. Так же, как и ты. – Голос Пайерса дрогнул: Эмма вдруг бросилась на диван и зарыдала.
– В чем дело, дорогая?
Она всхлипнула:
– Я не знаю! Это был сон. Я так испугалась, что с кошками что-то случится!
Пайерс сел рядом и обнял ее.
– С ними все в порядке. Ты их сильно напугала, когда так закричала. Давай я чем-нибудь обработаю царапину.
– Эмма? – Пайерс открыл входную Дверь и прошел через небольшой холл с белыми стенами в гостиную. – Ты уже вернулась?
Он сразу увидел Эмму через открытую французскую дверь.
Она лежала в шезлонге с закрытыми глазами, Макс свернулся клубочком в изгибе ее локтя.
– Привет, старушка. Что это ты делаешь дома? – Пайерс присел на край стула рядом с ней. В квартире он выглядел немного нелепо в строгом костюме и дорогих черных ботинках, в которых ходил на работу, так же как и Эмма, тоже не успевшая переодеться.
– Я себя не очень хорошо почувствовала. – Она открыла глаза и взглянула на него. – А что ты здесь делаешь?
– Мне пришлось просмотреть целую кипу отчетов, и я не переставал думать о нашем садике на крыше и о стакане белого вина. И еще о том, как ужасно торчать в такую жару в душном стеклянном чертоге под названием «офис». И я подумал, почему бы мне не прогулять? – Он улыбнулся и, вздохнув, поднялся на ноги. – Я собираюсь принять душ и переодеться во что-нибудь более комфортное.
Покачав головой, Эмма молча закрыла глаза. Пайерс, нахмурившись, наблюдал за ней.
Когда через некоторое время он вернулся на крышу. Эмма уже спала. Пайерс засел за отчеты, то и дело поглядывая в ее сторону. Солнце двигалось к западу, и тень под навесом, где лежала Эмма, все больше сгущалась. Стояла сильная жара. Пайерс закончил изучать свои бумага, убрал их в портфель, подумал и извлек еще одну стопку. Где-то внизу на шумной улице; он услышал звук полицейской сирены. Она несколько секунд гудела где-то совсем близко, затем звук постепенно стих, по мере того как машина удалялась в сторону Кромвель-роуд.
Эмме приснилось, что она стоит в дверях дома, оглядываясь вокруг. Она одета в черный плащ, под ним – шелковое платье, украшенное цветами.
– Лиза? – Это был ее собственный голос, но он звучал как-то странно, с мягким деревенским картавым «р». – Лиза, где вы? Я принесла вам масла, молока и пряностей.
Она прошла в кухню, которая была ей очень хорошо знакома. Этот маленький вдовий дом остался Лизе на старости лет, в благодарность от отца и брата этой своенравной девушки, за ее заботу о них после смерти ее матери... В камине горел огонь, над ним висел котелок с водой. Она заглянула в него. Вода почти выкипела. В котелке не было ни овощей, ни трав. Взяв тряпку, чтобы не обжечь руки, Эмма сняла его с крючка и поставила на край камина. Она осмотрелась вокруг в поисках Лизы и ее кошек. Их было две, Лиза их обожала и баловала. Старая леди взяла их маленькими котятами еще несколько лет назад. Если не проследить, они могут утащить кусок масла, прежде чем Лиза его заметит. Но кошки тоже не подавали признаков жизни.
Стол, перед которым стояла Эмма, был усыпан лепестками цветов. Рядом стояли две маленькие коробочки с сушеными травами, обе были открыты, и трава высыпалась из них. На полу валялся нож, рядом с ним – небольшой пестик и ступка. Она нахмурилась, ее внезапно объяли страх и дрожь. Холод и туман сгущались на дороге и постепенно окружали церковь.
– Лиза? Где вы?
Шепот ее был едва слышен ей самой. Она подошла к подножию лестницы, занесла ногу на ступеньку. Одно мгновение она не могла себя заставить шевельнуться. Затем, сделав усилие, шагнула вверх. Дверь позади нее вдруг открылась.
– Я здесь, голубушка. – В дверях стояла Лиза, закутавшись от сырого тумана в теплую шерстяную накидку. Она вошла в комнату, огляделась вокруг и заулыбалась, увидев гостинцы, лежащие на столе.
– Спасибо. Это очень мило с твоей стороны.
– Где вы были, Лиза? – Она нахмурилась, все еще ощущая страх. – Вода почти вся выкипела.
Лиза покачала головой.
– Я выскочила на минутку. Там кто-то был на улице. – Она нервно пожала плечами. – Тот, кого я не хотела бы видеть.
В дверях позади нее появилась кошка. Она мурлыкала и терлась о ноги, желая, чтобы ее приласкали. Лиза ласково отпихнула ее.
– Сари, дорогая, если со мной что-нибудь случится, ты присмотришь за моими кошками, не правда ли? Чтобы они были накормлены и пригреты.
– Конечно. – Она взяла Лизу за руку. – Что это с вами, Лиза? Что-то не так? Почему вы говорите такие странные вещи?
Лиза пожала плечами.
– Там, на улице, толпятся люди, присутствие которых предвещает беду. Это служители Хопкинса. Кто-то донес ему на меня.
Она вскрикнула:
– О нет, Лиза! Я никогда не допущу этого. Они никогда не придут сюда. Слишком много людей вас любит!
Лиза улыбнулась беззубым ртом.
– Кто знает... – Она наклонила голову. – Ты помнишь все, чему я тебя учила, Сари, не так ли? Никогда этого не забывай. – Лиза пожала плечами. – Со мной все будет в порядке. Я постараюсь держаться от них подальше. Но, – Лиза хрипло рассмеялась, – я беспокоюсь за своих кисок. Это мои дети, так же как и ты.
– Нет, Лиза, не говорите так! – Она прильнула к Лизиной руке... – Никто вас и пальцем не тронет. И ваших кошек тоже…
– Никто не посмеет причинить вреда кошкам! – С этими словами на устах Эмма и проснулась. Открыв глаза, она увидела лицо Пайерса, склонившегося над ней.
– Эмма! Эмма! Это был сон. – Он держал ее за руку.
– Кошки! – Она села, озираясь по сторонам. – Где кошки? – Она вдруг заплакала.
– Кошки в порядке...
Эмма быстро спустила ноги на пол, что заставило Пайерса отступить немного назад.
– Но где же они?
– Здесь, Эмма. Макс спал рядом с тобой, свернувшись в клубочек, но, когда ты закричала, он испугался и убежал. Они где-то здесь.
Она вскочила. Пайерс наблюдал, как она пробежала через террасу. Она была босиком, волосы ее растрепались. В гостиной Эмма огляделась вокруг.
– Макс? – Она увидела кота, сидящего под столом. Он бил хвостом из стороны в сторону. – О, Макс! – Эмма полезла за ним, пытаясь ухватить за шкирку и вытащить оттуда, но он внезапно набросился на нее и, злобно царапнув за запястье, убежал в кухню.
– Оставь его, Эм. Он напуган. Так же, как и ты. – Голос Пайерса дрогнул: Эмма вдруг бросилась на диван и зарыдала.
– В чем дело, дорогая?
Она всхлипнула:
– Я не знаю! Это был сон. Я так испугалась, что с кошками что-то случится!
Пайерс сел рядом и обнял ее.
– С ними все в порядке. Ты их сильно напугала, когда так закричала. Давай я чем-нибудь обработаю царапину.