Фаллон Дженнифер. Медалон

   Над площадью разносился лишь издаваемый Локлоном резкий звук напряженного выдоха при каждом безжалостном ударе, вырывающем из спины Тарджи очередные кусочки плоти, да монотонный голос отсчитывающего эти удары сержанта. После десятого удара Локлон снова замахнулся, но его остановили возгласы толпы. Они могли презирать Тарджу за предательство, но они оценили его стойкость. Локлон выглядел разочарованным. Солдаты поспешно отвязали Тарджу от столба и окатили его спину соленой водой. Только когда соль ожгла его истерзанную спину, Тарджа наконец позволил себе вскрикнуть.
   Р'шейл чувствовала себя измученной жутким зрелищем, Крисабель же, напротив, была охвачена радостным возбуждением. Она повернулась к стоящей рядом с ней сестре одного из работных домов и защебетала что-то о том, какой сегодня выдался чудесный денек для экзекуции, хотя ветер все же довольно холодный, и не кажется ли сестре, что здесь нужно расположить какие-нибудь сиденья для удобства зрителей. Р'шейл, глядя, как солдаты уводят Тарджу, думала о том, сколько силы воли требовалось ему, чтобы оставаться на ногах.
   — Приведите к нему врача, — велел Уилем Мисекису, провожая упрямца глазами.
   — Если вы пытались его сломить, то, думаю, вам это не удалось.
   — У нас больше не будет с ним хлопот, — предсказал комендант. — Сегодня Тарджа смог заработать себе уважение.
   — Предатель он или нет, но он крепкий парень, — согласился Мисекис. — Я еще не видел никого, кто мог бы выдержать десять плетей не издав ни звука.
   — В этом-то и трагедия. Он мог бы стать великим человеком. Теперь же он лишь обычный преступник.
   Р'шейл, ожидая, когда, наконец, Крисабель закончит болтать с сестрой, внимательно прислушивалась к разговору мужчин и наблюдала за быстро редеющей на площади толпой. Зрители, изрядно впечатленные стойкостью Тарджи, как и предсказывал Уилем, уже чувствовали к нему неизмеримо меньшее презрение. Посмотрев на другую сторону площади, Р'шейл заметила там Дэйса и Л'рин — высокую светловолосую хозяйку таверны. Взгляд девушки привлек стоящий рядом с ними мужчина.
   Это был Брэк. Его Р'шейл ожидала увидеть в Гримфилде в последнюю очередь. Он не ответил на ее взгляд, но девушка вдруг отчетливо поняла — Брэк пришел сюда не ради того, чтобы увидеть экзекуцию. Брэк пришел увидеть ее.

Глава 36

   Первые несколько недель заключения пролетели так стремительно, что Р'шейл даже не верилось. Жизнь наладилась поразительно быстро и омрачалась лишь идиотскими приказаниями Крисабель да случайными, но неприятными стычками с Локлоном. Каждый инцидент лишь укреплял ее решимость бежать, желательно оставив за собой собственноручно убитого врага.
   Иногда она видела очередную партию заключенных, шагавших к рудникам, что располагались примерно в лиге от города. Вид этих заключенных был жалок. Их рабочий день был долог и изнурителен — с раннего утра до позднего вечера одни махали киркой, откалывая куски породы, а другие, сложившись под грузом чуть ли не вдвое, выносили их к запряженным волами повозкам, готовящимся к отправке в литейни Ванахайма. Жизнь женской половины заключенных Гримфилда была значительно менее выматывающей. Узницы делились на три основные группы: работницы прачечных, кухонь и корт'есы. Работа в прачечной была довольно тяжела, на кухне сейчас было хорошо, но во время летнего зноя там становилась непереносимо жарко и душно. Что же касается корт'ес — об этом даже и думать без содрогания было невозможно. Р'шейл до сих пор с трудом верила в свое избавление от подобной участи. Как все-таки вовремя Дэйс напомнил коменданту, что его жене нужна служанка! Этим он, возможно, спас девушке жизнь.
   Р'шейл быстро сделалась для Крисабель незаменимой. Кроме того, хозяйка взяла манеру всем и каждому напоминать, что ее служанка — дочь Верховной сестры. На тот факт, что Р'шейл была лишена права носить имя Тенраган и ссылаться на принадлежность к семье Джойхинии, Крисабель совершенно не обращала внимания.
   Р'шейл эти постоянные напоминания выводили из себя, но она молча терпела. Крисабель же при этом укреплялась в иллюзии, что присутствие Р'шейл связывает ее с той жизнью, для которой, как ей самой казалось, она и была предназначена. В своем нынешнем печальном прозябании жена тюремного коменданта обвиняла не Джойхинию, а Мэгину и не пыталась выместить свое разочарование на Р'шейл, адресуя все свои стенания и жалобы свекрови.
   Мэгина же в одни дни была резка и бесцеремонна, в другие — невыносима, но Р'шейл пожилая женщина нравилась почти с той же силой, с какой она тайно презирала Крисабель. Между Р'шейл и Мэгиной возникла некая личная связь, вызванная тем, что они обе делили тяжкий груз постоянных немыслимо идиотских идей и приказаний жены Уилема.
   Мэгина относилась к ее претензиям на величие с нескрываемым презрением и не упускала случая уколоть невестку при первой возможности. В Гримфилде никто больше не осмеливался бросить вызов Крисабель, большинство просто старались ее избегать. Мэгина обладала тонким чувством юмора и подмечала все абсурдные стороны жизни. Она даже эпизодически подшучивала над собственной отставкой и опалой. Р'шейл было отчаянно жаль, что она в свое время не нашла способа предупредить Мэгину о готовящемся против нее заговоре, — тогда, глядишь, и ее бы жизнь сложилась совсем иначе.
   Вздохнув, Р'шейл пересекла площадь и поправила стоящую на бедре корзину с бельем. Крисабель пригласила некоторых офицеров с женами на обожаемый ею ежемесячно проводимый званый ужин. Стоит ли говорить, что все остальные, включая и коменданта, не разделяли ее чувств, находя это мероприятие омерзительным. Однако никто в Гримфилде не мог набраться смелости и отвергнуть полученное приглашение. Уилем терпел это ежемесячное издевательство ради мира в доме. Он предпочитал раз в месяц перетерпеть званый ужин, чем выносить ежедневное нытье драгоценной половины. А раз он должен был выдерживать это, то пусть немного потерпят и его люди.
   Крисабель агонизировала над списком приглашенных, размышляя, кто заслуживает повторного приглашения, кого из еще не бывавших на ужине следует пригласить сейчас и кого, наконец, можно вычеркнуть из списка, не нанеся при этом кровного оскорбления. В их маленьком обществе все было так переплетено и запутано! Мэгина с готовностью давала ей советы, больше смахивающие на язвительные замечания, — единственной целью опальной сестры было позлить невестку. Выбор наряда для ужина являлся почти такой же сложной задачей, как и разработка списка гостей. Еще утром Р'шейл получила приказание отнести в прачечную все лучшие платья хозяйки, чтобы та могла остановиться в своем выборе в последний момент.
   — Никогда не знаешь, в каком настроении окажешься к вечеру, и нужно подготовиться к любой ситуации, — наставительно заявила Крисабель, перебирая платья.
   — Знание предполагает наличие некоторого количества мозгов, — пробормотала Мэгина комментарий, пропущенный Крисабель мимо ушей.
   Р'шейл было велено дождаться вычищенной одежды, при этом не спуская с нарядов глаз ни на минуту. Леди не доверяла «этим вороватым шлюхам» — работницам прачечной. Затем Р'шейл следовало зайти к Кхире и взять у той лекарство, чтобы прием Крисабель не был сорван по причине «невыносимой головной боли». Мэгина, словно размышляя вслух, предположила, что, имея такую голову, чему тут удивляться, если она невыносимо заболит. На этом Р'шейл удалось покинуть дом. Мэгина сегодня была в отличной форме.
   — Поберегись!
   Р'шейл обернулась и, прижавшись к стене сыромятни, смотрела, как очередная зарешеченная повозка с арестантами прогрохотала на площади перед комендатурой. Такие повозки прибывали в Гримфилд еженедельно. Холодный утренний ветер продувал насквозь. Зима изо всех сил пыталась задержаться на плоскогорье хоть на денек, в то время как попытки весны вступить в свои права были пока робки и слабы. «Новенькие выглядят такими отчаявшимися, — подумалось Р'шейл. — Потерявшими надежду, с безысходностью в глазах». Р'шейл остановилась и наблюдала, как из помещения комендатуры вышел Уилем. Заключенные выстроились на площади, а он так же, как и в день ее прибытия в Гримфилд, сверился со списком, затем обежал взглядом своих новых подопечных и отдал несколько распоряжений. Мужчин отправил на рудники. Женщин — в женское отделение. Иногда, когда у него был заказ на рабочую силу для какого-нибудь из работных домов, он отбирал туда одного или нескольких новичков. Ритуал менялся мало.
   Когда прием и распределение заключенных окончились, а горстка случайных зрителей начала расползаться по своим делам, Уилем заметил Р'шейл и подозвал ее к себе. Девушка послушно пересекла площадь и присела в легком поклоне.
   — Что это вы тут разгуливаете, юная леди? — поинтересовался он.
   — Миледи велела отнести в прачечную, сэр, — Р'шейл кивнула на прижатую к бедру корзину. — Она не могла решить, какое платье ей выбрать для приема.
   Уилем округлил глаза:
   — Тогда тебе лучше поторопиться, детка, а не шататься по площади.
   — Да, сэр, — она снова присела и поспешила к женскому отделению.
   Женское отделение представляло собой комплекс приземистых серых одноэтажных строений, в которых размещались отбывающие наказание женщины и располагались их основные рабочие места, в том числе и прачечная. Р'шейл быстро прошла через главные ворота. Дежурные даже не окликнули ее — все они знали Р'шейл, по крайней мере в лицо, и предусмотрительно держались подальше от служанки Крисабель. Р'шейл миновала спальные корпуса, в тени которых ее передернуло от холода, и очутилась на мощенном булыжниками маленьком дворике, где в воздухе витал явственный запах мыла. Теперь нужно было доложить о себе сестре Бельде.
   — Миледи желает, чтобы ее платья были выстираны и выглажены сегодня же. Она велела мне дожидаться их здесь, — объяснила Р'шейл. Сестра была худой как щепка и старой. Бельда совершенно не походила на элегантных сестер Цитадели — трудно было поверить, что она одна из них. Она окинула Р'шейл взглядом усталых выцветших глаз и велела молоденькой девчушке в сером тюремном платье забрать корзинку с одеждой.
   — Так, но ждать здесь ты не будешь, — отрезала Бельда. — Приходи после полуденного перерыва.
   Р'шейл кивнула и оглянулась. Несмотря на данный Крисабель приказ не выпускать из виду ее платья, Р'шейл подчинилась распоряжению старой сестры — она отлично знала, чье слово в прачечной имело больший вес. Бельда командовала здесь словно заправский офицер защитников в своем отряде. Вокруг больше никого не было видно — все занимались своими делами, и девушка скользнула между корпусами в сторону бараков корт'ес. Может, ей повезет увидеть Санни?
   Обычно корт'есы днем спали, но по утрам они частенько болтались около бараков и ложились отдохнуть лишь после обеда. Санни после ночного промысла имела обыкновение сидеть и греться в скудных лучах солнца, обсуждая новости в компании подруг. Однако войдя в закуток перед спальным корпусом, Р'шейл не обнаружила маленькую пухлую куртизанку на ее обычном месте.
   — Ох, смотрите, кто пришел. Нас навестила послушница, — проговорила Мариэль при виде гостьи. — Ты, верно, хочешь пригласить нас на бал?
   Мариэль, как и большинство корт'ес, не слишком завидовали Р'шейл. Они считали постоянное нахождение под строгим надзором коменданта и его жуткой женушки сомнительным преимуществом. Мало кто из них поменялся бы с девушкой местами, даже если бы им представился реальный шанс.
   — Я искала Санни.
   Мариэль дернула головой в сторону спального корпуса.
   — Она там, — ее лицо внезапно помрачнело. — Она будет рада тебя видеть.
   Спальный барак был длинным строением с трехъярусными койками, вытянувшимися вдоль стен в два ряда так, что между ними оставался только узкий проход. На каждой лежал матрас, свернутый в рулон и набитый соломой, в который были запиханы вещи отсутствующей хозяйки. Свет в барак сочился через кое-как зарешеченное окно и многочисленные щели и трещины в стенах, которые никто не собирался заделывать. Войдя внутрь, Р'шейл чуть не поперхнулась от затхлого запаха и поспешила к койке Санни. Тон Мариэль плохо подготовил ее к тому, что она увидела. Санни лежала лицом к стене на узкой деревянной кровати. Р'шейл осторожно положила руку ей на плечо и ахнула, когда корт'еса, вздрогнув от боли, повернула голову. Ее лицо напоминало бесформенную массу, а все тело под тонкой рубашкой было покрыто жестокими синяками и ссадинами.
   — Что случилось?
   — Неудовлетворенный клиент.
   — Ты донесла на него?
   Санни оперлась на локоть и покачала головой.
   — Детка, ты что, с неба свалилась?
   — Санни, если командующий увидит, что с тобой сделали, он накажет его. Точно.
   — Так, послушай-ка меня. Можешь витать себе в облаках, но здесь, внизу, в реальном мире, свои законы.
   — Санни, это с тобой уже третий раз! В чем дело? — у Р'шейл было плохое предчувствие, что она уже знает ответ.
   Пухленькая корт'еса ухмыльнулась, при этом ее избитое лицо стало еще более бесформенным.
   — Наверное, теряю навык.
   — Нужно вытащить тебя отсюда. Я могу поговорить с Крисабель или с Мэгиной.
   Санни со стоном откинулась на матрас.
   — Забудь об этом, Р'шейл. Я не выдержу у этих тупых старых коров, я чокнусь через неделю.
   — Уж лучше быть чокнутой, чем избитой.
   — Может быть, — Санни устало прикрыла глаза. — Слушай, я понимаю, что ты желаешь мне добра, но я не такая, как ты. Тебе удалось найти здесь хорошее место, так что не вздумай потерять его из-за меня.
   — Хочешь, я приведу сестру Прозлан?
   — О Основательницы! Еще чего! — простонала корт'еса. — Ее лечение еще хуже, чем побои. Кроме того, она может запросто сунуть меня в камеру за доставленное беспокойство.
   — Если я попрошу, может прийти Кхира. Тебе нужен врач.
   — Кхира обязана будет доложить обо мне. Ты знаешь правила.
   — Могу я хоть чем-то тебе помочь?
   — Нет. Просто держись подальше и не накликай на себя беду.
   Р'шейл вышла из длинного холодного барака, оставив Санни одну. Оказавшись на улице, она разыскала Мариэль.
   — Кто это сделал? — Мариэль скривилась:
   — А ты как думаешь?
   Р'шейл кивнула и медленно зашагала обратно к прачечной. Она прекрасно знала, кого имела в виду Мариэль. Уже третий раз Локлон зверски избивал Санни. Три раза — если бы Санни доложила об этом, — уже три раза Уилем мог бы подвергнуть его наказанию, может быть, даже высечь. Каждый раз Санни доставалось от Локлона после того, как Р'шейл пресекала очередную попытку себя запугать.
   Первый раз это случилось через несколько дней после их прибытия в Гримфилд. Локлона вызвали домой к коменданту по какому-то делу, и он, во время ожидания в холле, увидел, как Р'шейл спускается по лестнице на кухню. Второй раз это произошло на прошлой неделе, когда девушка спешила по поручению хозяйки. Только своевременное появление Дэйса на улочке позади аптечной лавки Кхиры спасло ее в тот день. Р'шейл была уверена, что сегодняшнее состояние Санни — следствие ее собственной вчерашней случайной встречи с Локлоном. Крисабель послала ее на постоялый двор за бутылкой хмельного меда, который Л'рин выписала для нее из Порт Ша'рина. Локлон сидел в баре и выпивал в компании офицеров. Увидев Р'шейл, он подозвал ее к столу, а она не обратила на него никакого внимания. Нет, не так — она нарочно проигнорировала его, чем вызвала взрывы хохота у его приятелей. Р'шейл не знала, что до этого говорил им Локлон, но ее явное пренебрежение поставило его в дурацкое положение.
   Вина снедала ее словно проклятье Малика — изнурительная болезнь, медленно убивающая свою жертву, один за другим пожирая ее внутренности. И так же как не было лекарства от проклятия, так и не было легкого пути спасти Санни или любую другую женщину — Локлон все равно найдет на ком выместить свое разочарование и злость. Разве что сдаться ему самой.
   Сразу после полудня Р'шейл получила у сестры Бельды выстиранные платья хозяйки и, не переставая думать о Санни, направилась к аптечной лавке, что находилась в нескольких кварталах от прачечной. Кхира частенько посещала дом коменданта. Крисабель была в восторге оттого, что в городе появился врач, и список раздражающих хобби первой леди Гримфилда мгновенно пополнился ипохондрией.
   — Чему печалишься?
   Р'шейл вздрогнула от неожиданности.
   — Брэк!
   — Надо же, ты меня еще помнишь? Я думал, ты давно позабыла всех нас.
   — Что ты здесь делаешь?
   — Я верный слуга Кхиры, — он подстроился под ее шаг и взял плетеную корзину Р'шейл за другую ручку.
   Р'шейл бросила на спутника подозрительный взгляд.
   — Что-то ты часто меняешь занятия, тебе не кажется? Матрос, мятежник, теперь вот слуга — и все за один год.
   — Однообразие мне легко приедается.
   — Брэк, ты что, считаешь меня полной дурой?
   — Даже и не думал, — возразил он. — Ладно, скажи-ка лучше, ты как, приспособилась к тюремной жизни?
   — Я не собираюсь здесь долго засиживаться, так что мне ни к чему и приспосабливаться.
   Брэк внимательно посмотрел на девушку и сказал:
   — Только скажи, Р'шейл. Мы сбежим отсюда, как только захочешь.
   — Сбежим? — хмыкнула она. — А куда, Брэк? Обратно на винодельню, где повстанцы выдерут мне глаза за то, что я помогала Тардже? Или ты предлагаешь спасти и его и всем вместе исчезнуть в туманной дали?
   Брэк не ответил. Он помог девушке донести корзину до веранды и позвал Кхиру. Выйдя на зов из темной глубины дома, она вытерла руки о белоснежный передник и заулыбалась при виде Р'шейл.
   — Привет, Р'шейл. Что тебя к нам привело? Ты ведь не приболела, нет?
   — Госпожа Крисабель прислала меня за тем лекарством, что вы давали ей от головной боли в последний раз.
   Кхира обменялась взглядом с Брэком и ответила:
   — Сейчас ведь время обеда, верно? Давай заходи и выпей чего-нибудь горяченького, пока я приготовлю сбор.
   Р'шейл прошла внутрь и уселась на маленький табурет у заставленного всякими разностями прилавка, где Кхира принялась возиться с разными баночками, скляночками и порошками, аккуратно отвешивая необходимые для изготовления лекарства «от головы» ингредиенты на маленьких аптекарских весах. Брэк исчез в дальней комнате и вскоре появился с чашкой горячего чая в руках. Р'шейл сделала глоток обжигающего напитка и с любопытством осмотрелась. Вокруг теснились банки и висели пучки сушеной травы — это напоминало аптеку Гвинел в Цитадели. Р'шейл обожала бывать у Кхиры — просто сидеть в лавке и вдыхать эти запахи. Интересно, Кхира тоже язычница, как и Брэк?
   Брэк поставил перед смешивающей лекарство Кхирой чашку чая.
   — Я слышал, Локлон снова избил корт'есу, — сказал он. Кхира подняла на него глаза и нахмурилась.
   — С этим человеком нужно что-то делать.
   — Он избил Санни, но она не доложила об этом, — Р'шейл сделала еще один глоток. — Она боится, что, если доложит, ей достанется еще больше.
   На крыльце веранды раздались шаги, и Р'шейл застыла, прислушиваясь. На самом деле ей не дозволялось рассиживаться и болтать, будучи посланной с поручениями. Увидев в дверном проеме знакомую фигуру, девушка облегченно вздохнула.
   — Мне показалось, я видел, будто ты вошла сюда. Прячешься от огнедышащей леди-дракона? — спросил Дэйс. Р'шейл до сих пор не знала, где, собственно, живет парнишка, но он всегда крутился где-то поблизости. Его все любили и относились как к милому заблудившемуся щенку. Р'шейл знала, чем обязана этому мальчику, — если бы не он, ее жизнь здесь была бы невыносимой. Однако главным талантом Дэйса являлся не его легкий нрав и естественное обаяние — казалось, он знает в Гримфилде всех и каждого и в курсе всех без исключения событий, иногда даже раньше, чем они успели действительно произойти.
   — Слышали новости?
   — Какие еще новости? — поинтересовался Брэк.
   — Грядут неприятности.
   — Откуда ты знаешь? — Кхира оторвала взгляд от весов. Дэйс легонько постучал пальцем по носу:
   — У меня свои источники.
   — А что за неприятности?
   — Те, что обычно возникают, когда людей сажают за решетку, — пожал плечами Дэйс.
   — Что ты имеешь в виду? — спросила Р'шейл.
   — Конечно, мятеж. Шахтеры собираются взбунтоваться. Естественно, они ничего этим не добьются, но получат моральное удовлетворение. Нечто вроде исполнения священного долга — взбунтоваться хоть раз за время заключения. Думаю, они полагают, что шанс освободиться стоит риска оказаться выпоротыми.
   — А это не отразится на остальных? — Кхира осторожно отсыпала полученную смесь на весы.
   — Как же без этого, — пожал плечами Дэйс, облокотившись на прилавок, чтобы поближе рассмотреть, что делает Кхира. Она раздраженно шлепнула было его по руке, но парнишка ловко ее отдернул, и шлепок пришелся мимо. — Но все очень быстро войдет в прежнюю колею. Вы, люди, такие забавные; — Дэйс иногда использовал необычные обороты речи.
   — Это нас не касается, — заметил Брэк, перекинувшись с Дэйсом очень странным взглядом.
   — Как знать, как знать, — покачал головой тот. — Может, бунтовщикам под руку попадется какой-нибудь непутевый защитник — и они сделают доброе дело, прежде чем их скрутят.
   — А кого именно ты подразумеваешь под «непутевым защитником»? — спросил Брэк. Р'шейл была озадачена интонацией, с которой он задал вопрос. Что мог натворить Дэйс, что так растревожило Брэка?
   — Неплохо, если бы им оказался Локлон, — мрачно бросила Р'шейл.
   — Он и к тебе приставал?
   Р'шейл горько улыбнулась.
   — Можно сказать и так.
   — Тогда почему ты об этом не доложила? — нахмурилась Кхира.
   — Да, почему? — вставил Дэйс.
   — Р'шейл, Локлон — настоящий зверь, — серьезным голосом продолжала Кхира. — Я видела, как он обращался с плетью — он наслаждался. Если у тебя что-то на него есть, сделай всем одолжение и расскажи коменданту.
   — Нет.
   — А как же Санни? — настаивал Дэйс. — Разве ты не хочешь, чтобы он заплатил за то, что с ней сотворил? А как насчет того, что он сделал с тобой?
   Р'шейл, прищурившись, взглянула на Дэйса.
   — Я не говорила, чтобы он что-то мне сделал.
   — Тебе и не нужно об этом говорить — достаточно увидеть, как ты напрягаешься, когда кто-то произносит его имя.
   — Неправда! — запротестовала она.
   — Правда, и еще какая, но мы не об этом. Почему бы тебе не донести на него?
   Р'шейл вздохнула.
   — Ты же знаешь, что происходит с заключенными, которые кого-либо предали — даже такого гада, как Локлон. За мою жизнь тогда не дашь и гроша. Возьми Тарджу. Его охраняют день и ночь, чтобы сберечь ему жизнь, а ведь они просто думают, что он мог предать повстанцев.
   — Ты хочешь сказать, что он этого не делал? — спросил Брэк. Кхира тоже насторожилась.
   — Не болтай ерунды, Брэк! — вскинулась девушка. — Он не проронил ни слова, даже под пытками. Тарджа никогда не предает своих друзей.
   Разозлившись, Р'шейл попыталась встать, но Дэйс силой усадил ее обратно.
   — Слушай, здесь никто не лишится сна, если Локлона вздернут на виселицу.
   — В том-то и проблема, Дэйс, — вздохнула Р'шейл. — Виселица — это слишком быстро. Локлон должен помучиться. И подольше.
   Кхиру, похоже, немного испугала сквозившая в этих словах жестокость.
   — Отлично, пусть Уилем заставит его помучиться.
   — Уилему это не под силу. Ладно, мне пора. Крисабель, наверное, уже бьется в очередном припадке. — Дэйс посторонился, пропустив девушку к выходу. Кхира протянула ей лекарство. На лице врача застыло странное выражение. Пристроив пакетик под блузкой, Р'шейл направилась к двери и уже у порога обернулась: — Спасибо, Дэйс, но с Локлоном я расправлюсь сама.

Глава 37

   После ухода Р'шейл Брэк направился на постоялый двор «Отчаяние». Вдалеке над горами Священной долины собирались угрюмые черные тучи. Сделав приличный крюк, чтобы лишний раз не маячить у казарм защитников, Брэк взглянул на небо и решил, что к вечеру наверняка снова польет дождь.
   Мисекис ходил за ним по пятам уже несколько дней — капитану не терпелось узнать, есть ли что-нибудь между Кхирой и Брэком, и то и дело наведывался в аптечную лавку. У Брэка не было ни времени, ни желания брать на себя обязанности свахи. Кроме того, Кхира не переваривала защитников, и эта неприязнь непременно проявилась бы, предприми Мисекис более настойчивые попытки ухаживания. Такие осложнения были Брэку ни к чему. Только туман и неясность в его отношениях с Кхирой удерживали капитана от решительных действий. Возможно, было бы проще намекнуть Мисекису, что место занято, но у Брэка были личные причины не отрицать и не подтверждать свою связь с врачом. По крайней мере он не хотел, чтобы слухи о ней дошли до пышногрудой хозяйки постоялого двора. Брэк все же был наполовину человеком.
   Брэк полагал, что Мисекис сейчас должен находиться дома на обеде, но ему не улыбалось наткнуться на кого-нибудь, из-за кого он мог бы застрять здесь до возвращения капитана в комендатуру. Он обогнул площадь, скользнул в узкую аллейку и через несколько шагов очутился в переулке, где повозка с мусором обречено ожидала, пока пара заключенных выгребет из задних дворов окрестных лавок гниющие отбросы. В повозку был впряжен жалкого вида измученный мул. Животное под уздцы держал сержант Ликрен — видимо, на случай, если в муле вдруг ключом забьет энергия и возникнет неодолимое желание понести.