Фаллон Дженнифер. Медалон

   — Говорю, я больше удивлена тем, что мне удалось выдержать и проторчать в Гримфилде столько времени. Как сказали бы кариенцы — Крисабель более чем суровое наказание за мои грехи.
   Сразу за ними скакали Дэйс и Санни. Мальчик без умолку трещал рассказывая о своих невероятных подвигах, ни в один из которых Санни, судя по всему, не поверила. День стоял ясный, но ветреный словно весна задалась целью сдуть зиму со своего пути. Хотя дальше на север земля еще долго пробудет в цепких объятиях холода. Солнце светило ярко, но яростные порывы ветра пробирали насквозь. Мэгина поежилась и поплотнее запахнула плащ.
   — Мэгина, почему ты так поступила? — спросил Тарджа.
   — Как так? Не бросила вызов Джойхинии? Не позвала защитников, когда той ночью обнаружила тебя в своем доме? Помогла тебе бежать из Гримфилда? Выражайся точнее.
   — Последнее время хлопот у тебя прибавилось, а?
   Мэгина улыбнулась, и какое-то время они ехали молча. Затем Тарджа задал вопрос, над которым давно уже ломал голову:
   — Послушай, а как тебе удалось стать Верховной сестрой? — Пожилая женщина пожала плечами.
   — Смерть Трайлы была столь внезапной, что у нас не оказалось ни одного реального кандидата на ее место. Я никогда не высовывалась, и, видимо, поэтому Кворум посчитал меня самым безвредным и безобидным вариантом. Твоя мать уже тогда метила на эту должность. Думаю, я сыграла ей на руку. Я сама не поверила в свою удачу. Хотела изменить мир за один день, а так не бывает, — она наклонилась и похлопала его по руке. — Не забывай об этом, Тарджа. А еще помни, что нельзя терпеть зло, под какой бы маской оно ни скрывалось. Я так гордилась тобой тогда на собрании, когда ты отказался подчиниться Джойхинии.
   — Я рад, что хоть кто-то мной гордился.
   Они снова поехали молча. Утро заполняли лишь вздохи ветра в кронах деревьев да веселая болтовня Дэйса. Тарджа с некоторым беспокойством смотрел на спину скачущей впереди Р'шейл. Ее плечи были опущены, и она почти не обращала внимания на окружающий пейзаж. Интересно, о чем это рассказывал ей Брэк?

* * *

   Брак так рассчитал время их прибытия в Ванахайм, что они оказались в городе как раз к моменту отхода парома в Тестру. Компания не скрываясь проследовала к пристани мимо грохочущей литейни. Спешащим и вечно занятым горожанам не было никакого дела до очередных приезжих, которыми город постоянно просто кишел, Тарджа опасался, что кто-нибудь может его узнать. Дошла ли уже сюда весть о побеге из Гримфилда? Однако по пути их никто не останавливал — может, из-за того, что сегодня базарный день? Или в солидных, хорошо одетых всадниках никто не видел жалких беглецов? «Мы, несомненно, не подходим под возможное описание удравших из Гримфилда преступников», — понял он на подъезде к парому. Вчера вечером Дэйс куда-то исчез и появился лишь утром, гордый результатами своей ночной вылазки. Мэгина, Р'шейл и Санни принарядились в модные платья и стали похожи на членов семьи процветающего торговца. На Брэке, Тардже и Дэйсе красовалась отличного качества и идеально подходящая по размеру униформа. Не сравнить с той, что удалось позаимствовать Тардже в ночь побега. На его мундире даже оказались нашивки капитана.
   Они быстро погрузили лошадей, и паром — огромная плоскодонная баржа — немедленно отчалил, направляясь на тот берег, к Тестре. Мэгина, стоя на носу судна, неотрывно смотрела на противоположный берег. Брэк заплатил паромщику за проезд и пристроился рядом с Тарджой. Дэйса не было видно. Р'шейл, расположившись у другого борта, не сводила задумчивых глаз с широких просторов Стеклянной реки. Санни о чем-то ей рассказывала, но девушка, казалось, ее не слушала. Тарджа тревожился о ней. Раньше Р'шейл была несвойственна подобная рассеянность.
   — Что же, чем дальше, тем лучше, — проговорил Брэк.
   — Что будем делать, когда доберемся до Тестры?
   — Там у меня есть старая знакомая — она держит постоялый двор, — Брэк говорил очень тихо, хотя на пароме, кроме них, других пассажиров не было. — Там и переждем, пока не подоспеет помощь.
   — Помощь?
   — Доверься мне, — с едва заметной улыбкой сказал харшини.
   — Знаешь, на границе говорят, что по-фардоннски «доверься мне» означает «выкручивайся сам», — ответил Тарджа.
   — Но я же харшини, а не фардоннец. Так что «доверься мне» означает лишь то, что означает. По-харшински.
   — Смотрите! — вдруг воскликнула Санни.
   Они перебежали на другую сторону парома и посмотрели, куда указывала Санни. Огромная ярко раскрашенная голубая бригантина осторожно пробиралась вниз по течению к пристани Тестры. Ее паруса были свернуты, а на палубе суетилась щегольски одетая команда, веслами направляя судно к причалу.
   — Кариенский посол, — промолвил Тарджа. Посольский корабль, наверное, возвращался домой после ежегодного визита в Цитадель. На полуюте, рядом с облаченным в доспехи Пайтером, в своей церемониальной мантии стоял Элфрон. Интересно, на кого они хотели произвести впечатление? Затем он взглянул на Р'шейл. На ее лице читалось безразличие, словно ей действительно было совершенно все равно.
   — С ним жрец, — заметил Брэк таким тоном, что Тарджа с любопытством перевел взгляд на харшини. — Знаешь, Тарджа, на свете мало что внушает мне страх, но жезл Хафисты у него в руках как раз из числа подобных вещей.
   Тарджа задумался, вспомнив, как жрец в свое время положил свой священный жезл ему на плечо и как тогда абсолютно ничего не произошло.
   — Пайтер знает меня, — предупредил он, — и Р'шейл.
   — Тогда будем молиться, чтобы он вас не заметил. Я мог бы вас скрыть, но жрец наверняка учует мои чары.
   — Что за чары? — с любопытством спросила Санни.
   — Так, пустые мечты, все равно ими сейчас не воспользоваться.
   — Не важно, — тихо проговорила Р'шейл. Так тихо, что Тарджа едва расслышал ее слова. — Он уже увидел нас. Он знает, что мы здесь.
   Когда паром причалил в Тестре, бригантина уже покачивалась у пристани. Пайтера и Элфрона не было видно, и Тарджа решил, что мрачное предсказание Р'шейл было ошибкой. Пайтер, несомненно, знал о всех медалонских новостях, и, таким образом, если бы он узнал их в маленьких фигурках на борту парома, то здесь бы уже было полно защитников, с нетерпением поджидающих дерзких беглецов. Компания сошла на берег и верхом отправилась на постоялый двор. Он находился на противоположном конце чистого аккуратного городка, и, как и их путешествие по Ванахайму, поездка по Тестре тоже прошла без приключений. Тарджа одновременно был и удивлен, и обрадован. Он не слишком беспокоился, что лорд Пайтер и Элфрон могли узнать его или Р'шейл. Как свидетельствовали время от времени попадающиеся на глаза надписи на стенах портовых складов, Тестра была оплотом повстанцев, и если где их и могли узнать, так это именно здесь. Копыта лошадей громко цокали по улицам, вымощенным булыжниками. Брэк прочитал пару надписей и посмотрел на Тарджу.
   — Можно задать тебе вопрос?
   — Ну, попробуй.
   — Это не выходило у меня из головы с того самого момента, как я присоединился к повстанцам. Ведь большинство медалонцев безграмотно, верно?
   — Грамоте в обязательном порядке обучают трудниц и кадетов, — отвечал Тарджа. — Дети торговцев обычно ходят в частные школы или имеют личных наставников. Слуги, которым грамота необходима по роду деятельности, тоже владеют ей в определенных пределах. Невежество населения — главное орудие Сестринской общины. С его помощью сестры легко удерживают страну под контролем. А что?
   — Ну, раз люди не умеют читать, зачем тратить силы на написание лозунгов и призывов к борьбе на каждом чистом кусочке стены?
   — Сестры умеют читать. Надписи должны заставить их задуматься.
   — Ну и как? Это работает?
   — Они нервничают. Сестры видят надписи и нервничают — зачем их писали, раз народ не умеет читать? Они начинают беспокоиться, что люди все же могут их прочесть. А это в свою очередь вызывает у общины тревогу по поводу других, самых разнообразных вещей.
   — Я недооценивал тебя, Тарджа.
   — Что же, запомни это.
   Они без происшествий добрались до постоялого двора. Как и во всем городе, красные кирпичи стен были отделаны галькой. Во всем чувствовался уют и надежность. Пока они спешивались, к ним вышла хозяйка и радостно приветствовала гостей.
   Ее звали Аффиана. Вздрогнув, Тарджа заметил, что она выглядела как сестра Брэка. Женщина была высокой, статной и темноволосой. Она приветствовала их так, словно ожидала прибытия. Сначала она с радостной улыбкой и выражением облегчения на лице поздоровалась с Браком, а потом обратилась к остальным. Ее следующее обращение было направлено к Мэгине:
   — Миледи, сочту за честь принять вас в моем доме.
   — Спасибо, для меня это тоже честь, — вежливо ответила Мэтина.
   Затем Аффиана низко поклонилась Дэйсу:
   — Священный наставник. Я польщена вашим визитом, но прошу не налагать на мой дом вашего благословения. У меня и так хватает хлопот с вашими последователями.
   Дэйс широко осклабился на приветствие, столь странное для остальных.
   — Только ради тебя, Аффиана. Я буду сдерживаться изо всех сил.
   Услышав его ответ, хозяйка кивнула с явным облегчением. Тарджа с интересом посмотрел на подростка. Может, он тоже харшини? Это объяснило бы его присутствие в группе, но вот обращение «священный наставник»… В мальчике не было ничего особенного, да и Брэк всегда держался с ним с обычным уважением, и не более того.
   Аффиана перевела любопытный взгляд на Тарджу.
   — Ага, неуловимый Тарджа собственной персоной. Пока ты в Тестре, советую вести себя тише воды ниже травы. Тебя здесь не забыли.
   Тарджа не успел ответить — женщина уже переключилась на Санни и Р'шейл.
   — И наши последние гостьи. Вам я тоже рада, мои дорогие. Добро пожаловать. Пойдемте, я провожу вас в ваши комнаты, вы сможете освежиться и отдохнуть перед обедом.
   Санни была порядком ошеломлена столь радушным приемом. Р'шейл же держалась так же отстранено, как и на протяжении всего пути из Гримфилда.

Глава 44

   Обед оказался вкусным и обильным, впрочем, как и состоявшийся поздним вечером ужин. Это было на редкость приятным изменением в рационе, которым путники довольствовались на протяжении последней недели. Аффиана приготовила для них отдельную столовую, где гости не знали недостатка ни в яствах, ни в вине. Дэйс не казал глаз с самого прибытия на постоялый двор, но Брэк, судя по всему, ничуть не беспокоился о его исчезновении. Предоставленные комнаты были просторными, мягкие кровати застелены бельем из тонкого отбеленного льна. Этому шикарному постоялому двору гримфилдское «Отчаяние» и в подметки не годилось. Здесь было три этажа и в дополнение к обычным номерам наличествовало несколько люксов. Бар привлекал состоятельных посетителей. Тарджа нашел заведение одновременно и уютным и несколько претенциозным.
   После ужина он под предлогом проверки лошадей удалился на конюшню. Этого, конечно, не требовалось — у Аффианы было полно конюхов, но Тардже хотелось побыть вдали от своих спутников. Ему необходимо было подумать. Но еще более необходимо было написать послание в Цитадель. Нужно обязательно сообщить Дженге, что харшини все еще среди них.
   Тарджа не знал, когда именно его посетила эта идея. Может быть, в овраге неподалеку от Гримфилда, где он видел, что сотворила магия харшини с ничего не подозревающими защитниками. А может, сегодня утром, при виде причаливающего к Тестре корабля кариенского посла. Так или иначе он чувствовал себя обязанным предупредить Дженгу. Тарджа не сомневался, что как только кариенцы узнают, что харшини живы, никакой договор не удержит их по ту сторону границы. Что уж говорить о последствиях, которые наступят, если эта весть долетит до южных соседей Медалона! Хитрия и Фардонния поклонялись харшини с тем же неистовством, как и своим богам. Известия о том, что харшини не погибли, вызовут там всенародные празднования. Подозрения же, что объектам их поклонения могут угрожать как кариенцы, так и Сестринская община, приведут к южной границе армию, по численности превосходящую все население Медалона. Тарджа нарушил свою клятву по отношению к защитникам, но не мог повернуться спиной к Медалону. Он должен предупредить их, а сделать это можно только через Дженгу. С другой стороны, Лорд Защитник почти наверняка не читая отправит его письмо в корзину, только взглянув на имя отправителя. Безопаснее писать Гарету. Гарет так легко не отмахнется от информации. И не назовет Дженге ее источник. Тогда Дженга, не заботясь о вопросах щепетильности, сможет действовать должным образом. Что же касается щепетильности самого Гарета Уорнера — Тарджа по собственному опыту знал, насколько гибок в этом отношении начальник отдела разведки, применяя или не применяя это качество в зависимости от обстоятельств.
   Едва Тарджа успел набросать первые несколько строчек своего послания, как, услышав позади какой-то посторонний шум, вздрогнул и виновато вскочил на ноги.
   — Это всего лишь я, — у входа в конюшню показалась Р'шейл, укутанная в теплую шаль. Тарджа спешно засунул скомканный клочок бумаги в карман.
   — Что случилось?
   — Там так душно, — она подошла и села рядом. Девушка казалась такой далекой; от прежней Р'шейл словно осталась одна раковина, а искра бившей в ней жизни погасла. — Что ты тут делаешь?
   — Да так, ничего важного, — ответил он. — Р'шейл, ты в порядке?
   — Знаешь, со мной что-то произошло, но я не пойму, что именно. Не могу даже толком объяснить, — она зябко поежилась и плотнее закуталась в шаль, потом посмотрела ему в глаза. — Я ведь не убила Локлона, правда?
   — Нет.
   — А ты? Я не помню.
   — Я пнул его сапогом в лицо, но, думаю, этого оказалось недостаточно, чтобы его убить. Мне очень жаль.
   — А мне-то как жаль…
   Они помолчали, погруженные каждый в свои думы. Наконец Р'шейл посмотрела не него и спросила:
   — Кто такой Брэк?
   — Я не вполне уверен, что знаю это.
   — Он рассказывал мне о харшини. Наверное, беспокоился обо мне и пытался развлечь волшебными сказками, словно я маленькая девочка. Очень мило с его стороны.
   — Да, Брэк, когда хочет, умеет быть милым, — согласился Тарджа, удивляясь, как он может так спокойно говорить о человеке, о котором только что думал, должен ли он его убить или нет.
   — Прости меня, Тарджа.
   — За что?
   — Это из-за меня ты связался с язычниками. А может, даже и дезертировал из защитников. Ведь на это тебя толкнула правда о моем происхождении.
   — Р'шейл, ты ни в чем не виновата, — по некоторым причинам Тарджа, сидя совсем рядом с девушкой, старался до нее не дотрагиваться.
   — И все же я хочу извиниться, — Р'шейл протянула руку и положила ладонь ему на плечо. Тарджа чувствовал ее тепло и боролся с желанием накрыть ее руку своей.
   — Ну, если только тебе от этого легче.
   Р'шейл была так близко, что он вскочил и быстрыми шагами отошел к двери. Прислонившись к косяку, Тарджа повернулся к девушке, глядя на нее с безопасного расстояния.
   — Тарджа, чего мы ждем? — спросила она, слегка задетая его внезапным бегством, и склонила голову набок. — Ты думаешь, Брэк все еще на стороне повстанцев?
   — Если это так, то он должен был бы убить меня, а не спасать.
   — Я рада, что он тебя не убил, — она поднялась и тоже подошла к двери, встав лицом к Тардже. — Если бы он тебя убил, ты бы не пришел мне на помощь, когда я в ней так нуждалась.
   Р'шейл потянулась, чтобы благодарно чмокнуть его в щеку, и на мгновение задержалась, прижавшись к его щеке своей. Поколебавшись долю секунды, Тарджа немного повернул голову и нашел ее губы. Сначала Р'шейл никак не отреагировала, затем тихо отстранилась.
   — Прости, — автоматически сказал он. Затем, подняв на нее глаза и увидев эти темно-красные волосы, глаза цвета индиго и золотистую кожу, он вдруг все понял. Он увидел то, что видел в ней Зак. В свете луны Р'шейл неуверенно смотрела на Тарджу, не понимая, чем заняты его мысли, и совершенно не подозревая, кем или чем она была. Волшебные сказки, как назвала она истории Брэка. Откуда ей было даже заподозрить правду? Вот почему она нужна Брэку! Она — харшини.
   — Тарджа?
   Он притянул ее к себе и поцеловал так же страстно, как и тогда, на винодельне, только теперь он не чувствовал ни сожаления, ни удивления. Только твердое знание, уверенность, что так и нужно.
   — Ну-ка, ну-ка… что это тут у нас такое? — в темноте послышался звук обнажаемой стали.
   Из тени выступило несколько фигур, вооруженных сверкающими в лунном свете клинками. Р'шейл отпрянула от Тарджи. Их окружали повстанцы. Тот, кому принадлежал насмешливый голос, выступил вперед. Тарджа с отчаянием узнал светловолосого юношу.
   — Гэри!
   — Смотрите, ребята, а он нас не забыл, — обернулся он к своим товарищам, приближаясь к Тардже. Оказавшись рядом, он отшвырнул своего бывшего наставника к стене и прижал меч к его горлу. — Ты, лживый предатель, сукин сын, мерзкий червяк! Не могу поверить, что у тебя хватило наглости заявиться сюда. Да еще и в униформе.
   — Гэри, я могу объяснить… — начал было Тарджа, пытаясь придать голосу убедительность.
   — Что именно, Тарджа? — прошипел тот. — Почему ты нас предал? Почему натравил на нас свору защитников, пока развлекался да жил себе припеваючи со своей матерью в Цитадели?
   — Его в Цитадели пытали! — закричала Р'шейл, увидев, что клинок Гэри все сильнее прижимается к горлу Тарджи и из-под него уже показалась кровь. На крик девушки к ней бросились два повстанца и грубо оттащили ее в сторону. — Он никогда вас не предавал!
   Ослабив давление лезвия, Гэри обернулся и посмотрел на Р'шейл. Тарджа порывисто вздохнул воздух.
   — Думаешь, я поверю хоть одному твоему слову? И знаешь, должен признать, что еще не встречал такой всепоглощающей страсти между братом и сестрой. Конечно, община мало заботится о таких вещах, как мораль и нравственность, но я даже не предполагал, что все зашло столь далеко и уже приветствуется и инцест.
   — Я ему не сестра! — вскинулась Р'шейл, сбрасывая с себя руки держащих ее мятежников. — А Тарджа вас не предавал! Даже под пытками!
   — Р'шейл, оставь… — проговорил Тарджа. Гэри был одним из их самых горячих последователей, а теперь превратился в самого обозленного врага. Его разочарование сменилось яростью.
   — Кто-то идет! — прошептали из темноты. С помощью коротких и точных жестов Гэри начал быстро отдавать приказы своим людям. Его злость была физически ощутима.
   — Давайте продолжим нашу беседу в каком-нибудь более спокойном месте, — сказал он Тардже и дал знак схватить Р'шейл. Она даже и пискнуть не успела, когда чья-то рука плотно зажала ей рот.
   — Не смей… — однако это было последнее, что произнес Тарджа, и, прежде чем он смог закончить свою угрозу, Гэри нанес ему тяжелый удар рукояткой меча по голове. Тарджа нырнул в черную обволакивающую глубину беспамятства.
   Он пришел в себя в повозке — руки и ноги связаны, сверху насыпана солома. Р'шейл, тоже связанная, лежала рядом. Девушке завязали и рот, но ей удалось ослабить узел, и теперь платок бесполезной тряпкой болтался на шее.
   — Тарджа? — прошептала она, как только он открыл глаза. Повозка подскочила на выбоине, и голова сильно ударилась о деревянное дно. Тарджа с трудом сохранил сознание. — Ты в порядке?
   — Где мы сейчас?
   — Думаю, едем к винодельне. Что с нами будет?
   — Если честно — не знаю, Р'шейл, — солгал он и снова позволил тьме поглотить себя.

Часть 5
РАСПЛАТА

Глава 45

   Р'шейл, мучаясь от неудобного положения на протяжении всего пути на винодельню, пыталась угадать, что их ожидает по прибытии на место. Неистовая ярость Гэри явилась для нее неожиданностью. Тарджа снова потерял сознание. На щеке подсохла вытекшая из раны на голове кровь. Если бы не связанные руки, Р'шейл давно бы ее вытерла, а так ей оставалось только смотреть на Тарджу и надеяться, что остальные окажутся более благоразумными, чем Гэри.
   Через некоторое время они остановились, и чьи-то грубые руки вытащили девушку из повозки, швырнув внутрь затемненного дома. Она пролетела вниз по каменным ступеням лестницы, чуть не свернув себе шею. Впереди появилась полоска света. Открылась дверь, и стало светло. Р'шейл втолкнули в винный погреб, за ней вошли двое мужчин, втащившие Тарджу. Его довольно бесцеремонно бросили на припорошенный соломой пол. У стены стояли огромные бочки. На маленьком пристроившемся рядом с гигантами бочонке сидел Падрик. Свет лампы наполнял погреб зловещими тенями. Гэри с товарищами выстроились вокруг, мрачно глядя на Р'шейл и лежавшего в беспамятстве Тарджу.
   — С возвращением, — Падрик выглядел скорее постаревшим усталым, нежели рассерженным и угрожающим. Он окинул взглядом распростертое на полу тело. Посмотрев на него сверху вниз, старик грустно покачал головой и повернулся к Р'шейл.
   — Почему?
   Р'шейл не ответила — не совсем уверенная, что может говорить.
   Прежде чем Падрик задал следующий вопрос, дверь настежь распахнулась и в подвал вихрем ворвался светловолосый юноша. Увидев лежащего Тарджу, он остановился как вкопанный и вопросительно посмотрел на Падрика. Большие карие глаза юноши стали еще больше, когда он заметил Р'шейл.
   — В чем дело, Тампа? — спросил его Падрик.
   — Кариенцы! Они здесь!
   — Не преувеличивай, мой мальчик. Повтори мне слово в слово, что именно сказал тебе Филипп.
   — Филипп сказал, — переведя дух, начал Тампа, — что корабль посла причалил в Тестре прямо перед полуднем и что кариенский посол заплатит сто золотых монет за путешествующую с Тарджой рыжеволосую девушку. В городе об этом только и речь.
   Тапму просто распирало от важности доверенной ему новости, и, выложив все это Падрику, он удовлетворенно вздохнул. Р'шейл похолодела.
   — Кариенский посол — просто похотливый развратный старикашка, — не вставая с пола подал голос Тарджа. «Интересно, как давно он пришел в себя», — подумала Р'шейл. Он приподнялся на локте и встретил взгляд Падрика. — Но Р'шейл нужна не ему, а его жрецу.
   — А тебя никто не спрашивал, ясно? — и Гэри жестоко пнул его сапогом в спину. Тарджа вздрогнул от боли и откатился в сторону, увернувшись от второго удара.
   — Гэри, прекрати! Отомстишь потом. Поднимите его.
   Два дюжих повстанца рывком подняли Тарджу на ноги. Рана на его голове снова открылась, и по шее заструилась кровь. Падрик обратился к тому, кого все считали предателем:
   — Забудем на мгновение, что ты подлый лжец и изменник. Объясни-ка, что ты там говорил?
   Тарджа стряхнул с себя руки державших его мужчин и выпрямился.
   — Джойхиния пообещала Р'шейл кариенскому послу в обмен на помощь в свержении Мэгины. Сейчас он хочет ее, потому что полагает своей законной добычей. Падрик, кариенцы играют в свои собственные игры. И лучше в них не встревать.
   — По крайней мере кариенцы верят в богов.
   — А ты когда-нибудь был в Кариене? — усмехнулся Тарджа. — Они верят не в богов. Они верят в единственного бога. Это фанатики, жаждущие швырнуть весь мир под ноги Всевышнего. Даже если это будет стоить жизни всем неверующим или верующим не в него. Иметь с ними дело даже хуже, чем с Сестринской общиной.
   Падрик с любопытством взглянул на Р'шейл.
   — Сотня золотых — это куча денег. Почему он так хочет тебя заполучить?
   Р'шейл беспомощно повернулась к Тардже. Она не знала ответ.
   — Жрец, что путешествует с Пайтером, заявляет, будто ему было видение.
   — Это отличный повод избавиться от нее раз и навсегда, — Падрик задумчиво поскреб щеку. — Что же, если ты прав насчет всего этого, то нам нужно постараться извлечь максимальную пользу. Мне, конечно, не особенно хочется чем бы то ни было радовать кариенцев: все же они нам не друзья. Но если договор с Кариеном будет расторгнут, это значительно ослабит позиции общины.
   — Только договор удерживает кариенцев по ту сторону границы. Разрушив его, ты навлечешь на всех еще более тяжкие проблемы, чем те, с которыми мы имеем дело сейчас. Все станет намного хуже.
   — Еще хуже? — Падрик хмыкнул. — Не представляю, как дела могут пойти хуже, чем теперь.
   Тарджа глубоко вздохнул и продолжил:
   — Падрик, не торопись. Посуди сам — передав Р'шейл кариенцам, ты не будешь способствовать расторжению договора. Напротив, ты лишь укрепишь альянс. Она уже обещана Кариену. Ты просто исполнишь волю Джойхинии.
   — Может быть. Но посол не ожидал, что за девчонку придется платить. А сотня золотых — это целое состояние. Принимая во внимание те хлопоты, что вы оба нам причинили, — это довольно скромная компенсация.
   — Ты не можешь продать меня кариенцам!
   Падрик раздраженно повернулся к Р'шейл.
   — Приведи хоть один довод, почему мне не следует так поступить! Ты никогда не верила в наше дело. Все, что ты делала, — это разжигала страсти в головах этих глупых юнцов. Да еще бросила нас при первом же намеке на проблемы. Мы тебе ничего не должны и ничем не обязаны. Не знаю, зачем ты понадобилась кариенцам, и мне на это совершенно наплевать!