Страница:
сегодняшний день на местах по всей территории национального правительства.
Без уничтожения этой местной власти всякая демократическая диктатура рабочих
и крестьян является пустой фразой. Коминтерн не выдвинул лозунга создания
таких низовых массовых организаций, которые по своему типу представляли бы,
понятно, китайскую форму Советов.
Вся эта организационная подготовка была мыслима только при наличии
широчайших политических кампаний, направленных против политики крупного
буржуазного крыла национальных движений, против политики группы, державшей в
своих руках нацправительство. Их полный отказ от проведения даже аграрных
реформ, их политика гонения на рабочие и крестьянские организации -- все это
должно было быть предметом широких разоблачительных политических кампаний.
Ничего подобного не было. Маленькие еженеделънички, издаваемые
киткомпартией, хныкали по углам по поводу преследований. Выливали всю печаль
в органе киткомпартии по поводу подготовлений Чан Кайши к перевороту, не
имея мужества не только сказать рабочим, как защищаться (см. статью тов. Чен
Дусю в "Гуайд Уикли" от 12 марта 1927 г., которую мы цитировали в первой
главе этой брошюры), не имели мужества сказать рабочим, против кого надо
защищаться. Плакали в жилетку нацправительству. Поскольку мы знаем, только
ханкоуские профсоюзы вели революционно-разоблачительные кампании к большому
неудовольствию ответственных лиц, обвиняющих их -- о ужас -- в троцкизме.
Вероятно, делали это некоторые профсоюзы и в других местностях.
Проверку того, как относился Коминтерн к китайским событиям, мы имеем
здесь налицо в Москве. Проверкой этой является центральная пресса ВКП и
выступления руководителей Коминтерна. Пресса ВКП скрывала систематически все
действия национального правительства, направленные против рабочего и
крестьянского движения. Или редакции наших органов ничего об этих событиях
не знали, тогда вся китайская действительность была скрыта от них
Коминтерном, или же они знали эти факты и имели инструкцию замалчивать перед
советской общественностью113.
Когда я решил прорвать заговор молчания и выступил в годовщину смерти
Сунь Ятсена 17 марта 1927 г. в китайском университете с докладом, а на
следующий день 18 марта в Коммунистической академии114, против
меня были мобилизованы буквально все, начиная от руководителя
Востсекретариата ИККИ тов. Петрова и кончая экономическим референтом ОГПУ
тов. Петровым. Рафес115, один из редакторов журнала "Коминтерн",
Мартынов, Шумяцкий116, редактор КУТВа117, Иоффе --
секретарь нарковоена Ворошилова по внешнеполитическим делам -- все они
выступали одним фронтом: "Никакого кризиса нету, все обстоит благополучно.
Кто говорит иначе, сеет панику, тот ультралевый, не верит в силы китайского
пролетариата"118. Тов. Бухарин успокаивал московский партактив в
апреле тем, что расстрелы рабочих и крестьян объясняются огромными
пространствами Китая, затрудняющими правительству контроль над властями на
местах и отсутствием дисциплины в Гоминьдане.
Расстрелы, рождающиеся из географии, отсутствие дисциплины, которая
предопределяет, в каком направлении падают пули, -- все это было результатом
страусовой политики спрятать голову в песок, не видеть действительности. Эта
попытка выступила самым ярчайшим образом в речи тов. Сталина. За семь дней
перед мятежом генерала Чан Кайши этот товарищ, славящийся реализмом, заявил
перед 3000 членов партии: тов. Радек119 не прав: не надо рвать с
буржуазией -- министры-капиталисты нас слушают. Они помогают нам разлагать
тыл противника. Никакой крестьянин не откажется от кобылки, хотя бы она была
плоха. Мы их выжмем как лимон. А после, если не будут нас слушаться,
выбросим.
Защищая замалчивание в печати важнейших сведений о происшествиях в
Китае, тов. Сталин заявил, что "Бородин120 не спит", что дело в
верных руках. Насчет Чан Кайши он заявил, что Чан Кайши на десять голов выше
Церетели121 и Керенского, ибо Чан Кайши борется с империализмом,
в то время как Керенский вел империалистскую войну. Далее, тов. Сталин
заявил, что Чан Кайши может еще пригодиться для борьбы с империализмом. Все
предостережения, опирающиеся на факты из китайской действительности, на
грандиозное обострение классовых противоречий, тов. Сталин квалифицировал
как "революционность"122.
Речь тов. Сталина, произведшая на всех слушателей ошеломляющее
впечатление своей определенностью, тем, что она не оставляла никаких
сомнений насчет его уверенности, твердости положения, является ярчайшим
примером банкротства политической ориентации. Никогда за всю историю
Коминтерна ни один из руководителей его не ошибался в такой мере в оценке
положения, как это сделал тов. Сталин. Всего этого могло не быть, если бы не
на словах, а на деле Исполком Коминтерна взял установку на приближающийся в
Китае переход от власти буржуазии к демократической диктатуре рабочих и
крестьян. Но ИККИ такой установки не брал. Это признает открыто тов.
Мартынов в своей статье от 10 апреля в "Правде" за два дня перед переворотом
Чан Кайши, напечатанной без примечания, что статья дискуссионная, не
отвечающая взглядам редакции. Тов. Мартынов писал так:
"Само собой понятно, что если принять предпосылку тов. Радека, что
нынешнее национальное правительство в Китае есть "правительство
капиталистической буржуазии" (а не правительство блока четырех классов), то
ответ на этот вопрос ясен. В таком правительстве коммунисту делать нечего.
Мало того, против такого правительства коммунисты сейчас же должны начать
борьбу, и он действительно готов сейчас выдвинуть против китайского
национального правительства, ведущего революционно-антиимпериалистскую
войну, лозунг -- "долой десять министров-капиталистов", который большевики
выдвигали в 1917 г. против Керенского, ведшего империалистскую войну. То,
что для пленума ИККИ должно было явиться лишь в перспективе, как результат
завоевания пролетариатом гегемонии в революции (отпадение промышленной
буржуазии), то для тов. Радека является исходной точкой -- низвержение
капиталистического правительства".
Я не буду здесь касаться уже не меньшевистского, а прямо кадетского
взгляда Мартынова на надклассовое национальное правительство как
правительство четырех классов, который "Правда", орган, основанный Лениным,
напечатала, не краснея. Я только устанавливаю, что тов. Мартынов
свидетельствует установку на демократическую диктатуру, как на перспективу,
не имеющую ничего общего с данным моментом. Я повторяю -- это напечатано в
"Правде" за два дня до переворота Чан Кайши.
Только благодаря тому, что эта перспектива, "уход буржуазии", была для
руководителей Коминтерна чем-то очень далеким, а задачей стало
"использование буржуазии", руководители Коминтерна не поставили в качестве
актуальной задачи ускорение политической и организационной подготовки масс к
приближающемуся отходу буржуазии. Никакие ссылки на ту или другую директиву
о развертывании движения, о вооружении рабочих не меняют дела. Говорю
определенно: в природе не существует донесений представителей Коминтерна,
которые свидетельствовали бы о подготовке к моменту ухода буржуазии; такие
донесения не могут быть представлены по той простой причине, что никакой
такой подготовки не велось. Всякая, мы повторяем, всякая попытка свалить
ответственность на "плохих исполнителей" не может быть ничем иным
обоснована, кроме стремления избегнуть признания своих собственных ошибок.
Многие исполнители -- действительно никудышны, но поражение китайской
революции является результатом не плохого проведения линии Коминтерна
представителями его, а в основе неправильной линии Коминтерна.
Еще более нелепым, чем сваливание вины на плохих представителей
Коминтерна, является шельмование киткомпар-тии, сваливание всей вины на нее.
Мы приводили уже во второй главе документы, свидетельствующие, как
руководство киткомпартии не только не подготовило партию к ее настоящей
роли, но как оно с 20 марта 1926 г., капитулировав перед Гоминьданом,
связало партию по рукам и по ногам, подготовляло ее банкротство. Но само
руководство киткомпартии является больше жертвой, чем виновником. Нельзя
требовать от руководства молодой партии, имеющей за собой всего шесть лет от
роду, партии, только что вышедшей из студенческих кружков, чтобы она была на
высоте; нельзя возлагать ответственность за совершенные ошибки на ЦК партии,
значительная часть которого состоит из бывших анархистов и привыкшее
смотреть на Коминтерн как на непогрешимый руководящий орган. Руководство
киткомпартии может доказать документально, что целый ряд капитулянтских
документов, изданных за его подписью, составлен при ближайшем участии
представителя Коминтерна. Оно может сослаться на то, что политика
сдерживания размаха рабочего движения
была начата с одобрения представителей Коминтерна. Оно может сослаться
на то, что оно не получило никаких указаний на неправильность в основной
этой своей линии.
Что же касается массы рабочих членов партии, что же касается масс,
идущих за киткомпартией, то они оказались на высоте, недоступной для
официальных вождей Коминтерна. Китайская рабочая масса -- китайские
рабочие-коммунисты оказались бойцами революции, полными недоверия к
буржуазии, ожидающими ее предательства, активными, стремящимися к
вооружению, полными самоотвержения. Вожди Коминтерна, которые теперь
говорят, что китайская партия оказалась "троцкистской", что она хотела
перескочить этап, идти преждевременно на бой за власть, повторяют только
старые песни Череванина123, который доказывал, что тактика
меньшевиков прекрасна, правильна, а только масса была плоха, не могла этой
тактики понять.
Руководители Коминтерна выработали великолепный план перехода к
третьему этапу революции. Буржуазия должна была отходить медленно и по
частям: известные ее слои должны были помогать нам некоторое время в мирном
переустройстве чиновничьего аппарата буржуазии и помещиков в аппарат власти
рабочих и крестьян. Рабочие и крестьяне должны мирно, спокойно развертывать
свои силы, организоваться, не говорить о том, что происходит, дабы не пугать
буржуазию.
План был великолепен, обоснован научно Мартыновым и Бухариным.
Несчастие состоит только в том, что ни китайская буржуазия, ни китайские
рабочие и крестьяне не сыграли той роли, которую им предписывали авторы
гениального военного плана, и не развертывали своих позиций в том темпе,
который был им предписан свыше. Эта смехотворная теория доказывает, что нет
такой глупости, которой бы не повторяли даже умные люди, когда защищают
неправильную линию, обанкротившуюся линию, когда не хотят или не могут
признать своих ошибок. Тов. Бухарин, повторяющий через 20 лет Череванина,
Бухарин в объятиях автора "двух диктатур" -- кто бы мог ожидать такого
зрелища/?/ Но это зрелище Бухарина, печатающего статьи Мартынова о
докапиталистическом характере Китая с гегемонией пролетариата, и Мартынова,
восхваляющего тактику Бухарина как реалистическую здоровую, -- не
случайность.
Поражение китайской революции имеет своей основой именно эту идейную
помесь из Бухарина с Мартыновым, большевистской политики на словах с
меньшевистской на деле.
Кто этого не понимает, для этого бесплодно погибли шанхайские рабочие,
тот из уроков шанхайских событий не научился ничему. Поэтому этот доклад не
был бы закончен без главы, посвященной философии истории Мартынова и
Бухарина.
Теорию китайской революции дал Коминтерну, понятно, тов. Бухарин.
Бухарин развивал свою теорию первый раз на XV конференции ВКП124,
второй раз -- на расширенном пленуме /Исполкома/ Коминтерна, в третий -- в
январском докладе в КУТВе, в четвертый -- на Московском активе 4 апреля.
Теория китайской революции, развитая Бухариным на нашей конференции в
октябре, в докладе на пленуме Коминтерна и в январе в КУТВе отличается в
основном от теории, развитой на Московском активе 4 апреля и данной в новом
(тоже очень переработанном) виде в форме брошюры "Проблемы китайской
революции", переработанной после того как вся его теория успела блестяще
обанкротиться на сто процентов. Я позволю себе сначала показать, в чем
отличие бухаринских взглядов в эпоху ноября--января от бухаринских взглядов
в апреле месяце, чтобы позже показать, что, несмотря на эти различия,
бухаринская теория в обоих фазисах не имеет ничего общего с большевизмом, а
является воспроизведением меньшевистских взглядов 1905 г., воспроизведением,
в котором, как всегда бывает при таких переходах, много прослоек старых
большевистских взглядов, выраженных в форме всяких "с одной стороны", "с
другой стороны".
"С точки зрения внутреннего сочетания классовых сил в Китае положение
представляется таким образом: слабая буржуазия, колоссальное крестьянство,
большой слой ремесленников, мелких торговцев, рабочий класс, численно не
особенно значительный, но уже представляющий собой довольно сплоченную силу
и играющий в высшей степени значитель-
120
121
ную политическую роль. Антагонизм по отношению к иностранному капиталу
настолько крупный, что значительная часть буржуазии идет пока в едином блоке
с широкими массами, что находит свое оригинальное политическое выражение в
руководящей роли Гоминьдана".
Читаешь и глазам не веришь. Куда девался феодализм? Феодализм, который
в докладе Бухарина от 4 апреля играет решающую роль для определения
характера китайской революции.
"Из различных черт, составляющих в совокупности своеобразное лицо
китайской революции, необходимо остановиться несколько более подробно на
соотношении между империализмом, феодализмом и революцией в Китае", --
говорит Бухарин на Московском партактиве 4 апреля. И добавляет, что
"основной смысл всякой буржуазной революции, ведется ли она под гегемонией
рабочего класса или революционно-мелкой буржуазии, состоит в уничтожении тех
или иных остатков феодализма. По тов. Радеку, феодализма в Китае нет. Как же
может происходить тогда буржуазная революция? Против кого внутри страны она
направлена? Он представляет борьбу Кантона против У Пейфу, Суп Чуаньфана и
Чжан Цзо-лина как борьбу буржуазной демократии против феодализма. Так
называемые милитаристы, сидящие в своих провинциях, суть не что иное, как
остатки феодальных княжеств... Если мы так поставим вопрос, то получим
следующую картину. Война на внутреннем фронте идет против северных
милитаристов. Буржуазная революция направила свое острие против этих
феодальных разбойников, против феодалов-помещиков, часть которых имеет землю
юридически, а некоторые юридически земли не имеют, но имеют практически,
распоряжаясь огромным процентом дохода от земли. Именно потому, что спор
идет между так называемыми милитаристами, которые представляют феодальные
пути, оковы исторического развития, против которых может выступать и
выступает до поры до времени национальная буржуазия. В этом заключается
основное содержание буржуазной революции в Китае, поскольку речь идет о
внутренних классовых силах" (Бухарин. Проблемы китайской революции, с.
23--24).
На протяжении трех месяцев тов. Бухарин нашел, таким образом, основное
содержание китайской революции, которого
не было в докладе тов. Бухарина на пленуме /Исполкома/ Коминтерна, в
обосновании резолюции, которой должны руководиться китайские коммунисты в
революционной борьбе. С расширенного пленума /Исполкома/ Коминтерна они были
посланы тов. Бухариным на революционные бои без знания того, за что они там
должны бороться. Понятно, и в резолюции, и в докладе Бухарина упоминается
слово "феодализм", говорится, что феодальный режим обречен на слом, но
никакой теории, представляющей борьбу между национальной революцией и
милитаристами как борьбу буржуазии с феодализмом не было и быть не могло. И
вот по какой причине. На партконференции и на пленуме Коминтерна Бухарин
рассказал факт, ярчайшим образом опрокидывающий всю его теорию о борьбе
буржуазного Юга против феодального Севера. Он в своем докладе сказал
следующее:
"Нужно подчеркнуть, что как раз в провинции Гуандун крупное земледелие
развито больше, чем в других провинциях Китая, 85 % всей земли на долинах
реки Северной, Западной и Восточной Дан принадлежит крупным землевладельцам"
(Бухарин. Капиталистическая стабилизация, с. 147).
Таким образом, Бухарин указывал в своей речи и на партконференции, и на
пленуме Коминтерна, что кантонское правительство не ликвидировало крупного
землевладения, эксплуатирующего беспощадно гуандунское правительство и что
поэтому, отправляясь в Северный поход, оно не могло этого делать для борьбы
с феодализмом. Только вычеркнув это из своей памяти, Бухарин мог в апреле
месяце вдруг выскочить со своей теорией феодализма. Мало того, он дал на XV
партконференции прямо противоположную теорию. Мы позволим себе процитировать
все место из доклада Бухарина на партконференции, относящегося к связи
аграрного вопроса с национальной революцией. Оно не только вскрывает всю
легкомысленность теоретических построений Бухарина, но и показывает кое-что
более важное.
"Теперь, товарищи, в чем состоят основные трудности и проблемы
китайской революции на данной стадии ее развития/?/ Эти трудности состоят
вот в чем: с одной стороны, совершенно ясно, что китайскому народу,
Гоминьдану, китайской компартии нужно сейчас главный удар, центральный удар
сосредоточить на борьбе с иностранными империалиста-
ми. Это -- центральная задача, -- борьба за самостоятельное
существование Китая, за его национальное освобождение. Для решения этой
задачи необходимо держать единый национально-революционный фронт. Этот фронт
сейчас состоит не только из крестьян, не только из рабочих, не только из
ремесленников, не только из демократической и радикальной интеллигенции, но
и из купцов и промышленников, не всех, конечно, но тех из них, которые не
связаны непосредственно с иностранным капиталом и не могут быть зачислены в
компрадоры, как их называют, т. е. посредники между иностранным капиталом и
Китаем. Но та торгово-промышленная буржуазия, которая играет сейчас
объективно революционную роль и блок с которой на данной стадии развития
революционного движения необходим для того, чтобы максимальное количество
сил направить против иностранных империалистов -- эта буржуазия связана
через правительство с теми полудворянскими и кулацкими элементами, которые
сидят в деревне.
Должен вам сказать, что в Китае страшно еще развита система субаренды,
при которой какое-нибудь крупное акционерное общество арендует землю, чтобы
потом эту землю сдать в аренду: новые арендаторы опять сдают землю в аренду,
и так дальше идет цепочка... Троньте ее, начните латать эту земельную
собственность -- и у вас сейчас побежит отсюда волна к торгово-промышленным
кругам. Характерно отметить, что в провинции Гуандун, этой основной базе
кантонского правительства, значительное количество земли находится в руках
крупных земельных собственников, связанных с торгово-промышленной
буржуазией, которая поддерживает кантонское правительство. Троньте вы их --
и начнется колебание. В этом сейчас состоит одна из крупнейших трудностей
всей китайской революции. Самое соотношение сил внутри Гоминьдана таково,
что в Гоминьдане есть три крыла: правое, центр и левое. Правое крыло
Гоминьдана как раз выражает собой классовые интересы той самой буржуазии,
даже в ее наиболее правых ориентациях. С другой стороны, развитие революции
неизбежно наталкивается на потребность втягивания крестьянства. Нельзя
править сейчас против крестьянства, нельзя организовать силы революции, не
подводя крестьянского базиса под эту революцию. Нельзя этого делать. В этом
и состоит основная трудность теперешнего положения вещей в Китае. В
этом и состоит основная проблема китайской революции, как она мне
представляется теперь. Ситуация сейчас такова, что китайской компартии
необходимо решительнее приступить к борьбе за проведение аграрной реформы.
Несмотря на то, что центральной задачей остается задача изгнания иностранных
империалистов, несмотря на огромную важность сохранения единого
национального революционного фронта, -- все же нужно приступить к проведению
аграрных реформ и организации крестьянства. Выведения на сцену вот этого
громадного резерва требуют насущные интересы китайской революции, которая
только начинает входить в фазу более глубокой дифференциации современной
классовой борьбы. Само собой разумеется, что это будет связано с некоторыми
более неприятными вещами, в смысле дальнейшего колебания правой части
Гоминьдана. Само собой разумеется, что эта постановка вопроса может быть
связана с опасностью известной левизны, против чего нужно бороться, т. е. с
тенденциями преждевременно перескочить на другого конька и преждевременно
разорвать общенациональное дело. Против этого нужно бороться. Тут положение
чрезвычайно сложное, и сформулировать его можно таким образом: стоя на почве
борьбы единым национально-революционным фронтом против иностранного
империализма, необходимо в то же самое время проводить аграрную реформу,
подводя, таким образом, широкий крестьянский базис под китайскую революцию."
Что говорит Бухарин в этой длинной цитате? Во-первых: помещик связан
ближайшим образом с торгово-промышленными кругами, т. е. никакого
противоставления феодального помещика буржуазии у Бухарина в декабре не
было. Никакого деления на буржуазный Юг и феодальный Север, сражающихся друг
против друга, в этой цитате нет, пропала вся философия национальной
революции. Неизвестно, для чего обе стороны сражаются друг против друга, а
ведь как красива была апрельская концепция Бухарина.
Во-вторых: увязка помощников буржуазии происходит и в экономике, и в
кантонском правительстве. В-третьих: удар по помещику вызовет колебания
правого Гоминьдана и "некоторые неприятные веши". Наконец, несмотря на
необходи-
мость единого антиимпериалистского фронта, Бухарин решается на прыжок
головой вниз... Он решается требовать... реформ, т. е. он оставляет
помещиков, а только уменьшает арендную плату, иначе он бы не говорил о
реформах, а говорил бы о революции. Это все он делает из-за того, "что
развитие революции натыкается на потребность втягивания крестьянства". Не
революция развивается потому, что крестьянство восстает против помещиков, а
революция наталкивается на потребность в мужиках, как пушечном мясе против
империализма, и потому великий борец против феодализма Н. И. Бухарин, он же
большевик, предоставляет в награду крестьянам -- реформы. Так направлял
Бухарин китайских коммунистов, боящихся выдвинуть лозунг "долой помещиков" в
революционной войне, которую он в апреле месяце определил как войну за
уничтожение в Китае феодализма.
Для того чтобы читатель не думал, что мы здесь имеем дело только с
индивидуальным творчеством Бухарина, стоит вспомнить, что и резолюция,
принятая VII расширенным пленумом Исполкома Коминтерна, в вопросе об
отношении между аграрным строем и революцией в основной своей концепции
стоит на почве Бухарина времени ноября--декабря, а не на почве Бухарина от
месяца апреля. Она гласит:
"Организационной особенностью текущего положения является его
переходный характер, когда пролетариат должен выбирать между перспективой
блока со значительными слоями буржуазии и перспективой дальнейшего
укрепления своего союза с крестьянством". Что это означает? Почему при
антифеодальном в основе характере революции, о которой Бухарин начал
говорить в апреле, укрепление союза с крестьянством должно вызвать
непременно разрыв со значительными слоями буржуазии? Это означает, что хотя
в резолюции повторяются слова "феодальный, полуфеодальный, остатки
феодализма", то, по существу, резолюция не рассматривает борьбу Юга с
Севером как борьбу буржуазии с феодализмом, смутно понимает, что, несмотря
на остатки феодализма в Китае, аграрный вопрос в основе находится в Китае в
совершенно другом фазисе.
Мало того, резолюция не рассматривает милитаристов как представителей
феодализма. Она говорит о них: "Особен-
ностью китайского милитаризма является то, что он, будучи военной
организацией, в то же время представляет из себя один из основных каналов
капиталистического накопления в Китае, опирающегося на целую систему
государственных органов полуфеодального характера". При всей теоретической
путанице, характерной для этой резолюции от начала до конца, просвечивает
сквозь строки следующая мысль, что хотя в Китае сохранилось много остатков
феодальных форм, однако, по существу, помещик принадлежит к буржуазии,
Без уничтожения этой местной власти всякая демократическая диктатура рабочих
и крестьян является пустой фразой. Коминтерн не выдвинул лозунга создания
таких низовых массовых организаций, которые по своему типу представляли бы,
понятно, китайскую форму Советов.
Вся эта организационная подготовка была мыслима только при наличии
широчайших политических кампаний, направленных против политики крупного
буржуазного крыла национальных движений, против политики группы, державшей в
своих руках нацправительство. Их полный отказ от проведения даже аграрных
реформ, их политика гонения на рабочие и крестьянские организации -- все это
должно было быть предметом широких разоблачительных политических кампаний.
Ничего подобного не было. Маленькие еженеделънички, издаваемые
киткомпартией, хныкали по углам по поводу преследований. Выливали всю печаль
в органе киткомпартии по поводу подготовлений Чан Кайши к перевороту, не
имея мужества не только сказать рабочим, как защищаться (см. статью тов. Чен
Дусю в "Гуайд Уикли" от 12 марта 1927 г., которую мы цитировали в первой
главе этой брошюры), не имели мужества сказать рабочим, против кого надо
защищаться. Плакали в жилетку нацправительству. Поскольку мы знаем, только
ханкоуские профсоюзы вели революционно-разоблачительные кампании к большому
неудовольствию ответственных лиц, обвиняющих их -- о ужас -- в троцкизме.
Вероятно, делали это некоторые профсоюзы и в других местностях.
Проверку того, как относился Коминтерн к китайским событиям, мы имеем
здесь налицо в Москве. Проверкой этой является центральная пресса ВКП и
выступления руководителей Коминтерна. Пресса ВКП скрывала систематически все
действия национального правительства, направленные против рабочего и
крестьянского движения. Или редакции наших органов ничего об этих событиях
не знали, тогда вся китайская действительность была скрыта от них
Коминтерном, или же они знали эти факты и имели инструкцию замалчивать перед
советской общественностью113.
Когда я решил прорвать заговор молчания и выступил в годовщину смерти
Сунь Ятсена 17 марта 1927 г. в китайском университете с докладом, а на
следующий день 18 марта в Коммунистической академии114, против
меня были мобилизованы буквально все, начиная от руководителя
Востсекретариата ИККИ тов. Петрова и кончая экономическим референтом ОГПУ
тов. Петровым. Рафес115, один из редакторов журнала "Коминтерн",
Мартынов, Шумяцкий116, редактор КУТВа117, Иоффе --
секретарь нарковоена Ворошилова по внешнеполитическим делам -- все они
выступали одним фронтом: "Никакого кризиса нету, все обстоит благополучно.
Кто говорит иначе, сеет панику, тот ультралевый, не верит в силы китайского
пролетариата"118. Тов. Бухарин успокаивал московский партактив в
апреле тем, что расстрелы рабочих и крестьян объясняются огромными
пространствами Китая, затрудняющими правительству контроль над властями на
местах и отсутствием дисциплины в Гоминьдане.
Расстрелы, рождающиеся из географии, отсутствие дисциплины, которая
предопределяет, в каком направлении падают пули, -- все это было результатом
страусовой политики спрятать голову в песок, не видеть действительности. Эта
попытка выступила самым ярчайшим образом в речи тов. Сталина. За семь дней
перед мятежом генерала Чан Кайши этот товарищ, славящийся реализмом, заявил
перед 3000 членов партии: тов. Радек119 не прав: не надо рвать с
буржуазией -- министры-капиталисты нас слушают. Они помогают нам разлагать
тыл противника. Никакой крестьянин не откажется от кобылки, хотя бы она была
плоха. Мы их выжмем как лимон. А после, если не будут нас слушаться,
выбросим.
Защищая замалчивание в печати важнейших сведений о происшествиях в
Китае, тов. Сталин заявил, что "Бородин120 не спит", что дело в
верных руках. Насчет Чан Кайши он заявил, что Чан Кайши на десять голов выше
Церетели121 и Керенского, ибо Чан Кайши борется с империализмом,
в то время как Керенский вел империалистскую войну. Далее, тов. Сталин
заявил, что Чан Кайши может еще пригодиться для борьбы с империализмом. Все
предостережения, опирающиеся на факты из китайской действительности, на
грандиозное обострение классовых противоречий, тов. Сталин квалифицировал
как "революционность"122.
Речь тов. Сталина, произведшая на всех слушателей ошеломляющее
впечатление своей определенностью, тем, что она не оставляла никаких
сомнений насчет его уверенности, твердости положения, является ярчайшим
примером банкротства политической ориентации. Никогда за всю историю
Коминтерна ни один из руководителей его не ошибался в такой мере в оценке
положения, как это сделал тов. Сталин. Всего этого могло не быть, если бы не
на словах, а на деле Исполком Коминтерна взял установку на приближающийся в
Китае переход от власти буржуазии к демократической диктатуре рабочих и
крестьян. Но ИККИ такой установки не брал. Это признает открыто тов.
Мартынов в своей статье от 10 апреля в "Правде" за два дня перед переворотом
Чан Кайши, напечатанной без примечания, что статья дискуссионная, не
отвечающая взглядам редакции. Тов. Мартынов писал так:
"Само собой понятно, что если принять предпосылку тов. Радека, что
нынешнее национальное правительство в Китае есть "правительство
капиталистической буржуазии" (а не правительство блока четырех классов), то
ответ на этот вопрос ясен. В таком правительстве коммунисту делать нечего.
Мало того, против такого правительства коммунисты сейчас же должны начать
борьбу, и он действительно готов сейчас выдвинуть против китайского
национального правительства, ведущего революционно-антиимпериалистскую
войну, лозунг -- "долой десять министров-капиталистов", который большевики
выдвигали в 1917 г. против Керенского, ведшего империалистскую войну. То,
что для пленума ИККИ должно было явиться лишь в перспективе, как результат
завоевания пролетариатом гегемонии в революции (отпадение промышленной
буржуазии), то для тов. Радека является исходной точкой -- низвержение
капиталистического правительства".
Я не буду здесь касаться уже не меньшевистского, а прямо кадетского
взгляда Мартынова на надклассовое национальное правительство как
правительство четырех классов, который "Правда", орган, основанный Лениным,
напечатала, не краснея. Я только устанавливаю, что тов. Мартынов
свидетельствует установку на демократическую диктатуру, как на перспективу,
не имеющую ничего общего с данным моментом. Я повторяю -- это напечатано в
"Правде" за два дня до переворота Чан Кайши.
Только благодаря тому, что эта перспектива, "уход буржуазии", была для
руководителей Коминтерна чем-то очень далеким, а задачей стало
"использование буржуазии", руководители Коминтерна не поставили в качестве
актуальной задачи ускорение политической и организационной подготовки масс к
приближающемуся отходу буржуазии. Никакие ссылки на ту или другую директиву
о развертывании движения, о вооружении рабочих не меняют дела. Говорю
определенно: в природе не существует донесений представителей Коминтерна,
которые свидетельствовали бы о подготовке к моменту ухода буржуазии; такие
донесения не могут быть представлены по той простой причине, что никакой
такой подготовки не велось. Всякая, мы повторяем, всякая попытка свалить
ответственность на "плохих исполнителей" не может быть ничем иным
обоснована, кроме стремления избегнуть признания своих собственных ошибок.
Многие исполнители -- действительно никудышны, но поражение китайской
революции является результатом не плохого проведения линии Коминтерна
представителями его, а в основе неправильной линии Коминтерна.
Еще более нелепым, чем сваливание вины на плохих представителей
Коминтерна, является шельмование киткомпар-тии, сваливание всей вины на нее.
Мы приводили уже во второй главе документы, свидетельствующие, как
руководство киткомпартии не только не подготовило партию к ее настоящей
роли, но как оно с 20 марта 1926 г., капитулировав перед Гоминьданом,
связало партию по рукам и по ногам, подготовляло ее банкротство. Но само
руководство киткомпартии является больше жертвой, чем виновником. Нельзя
требовать от руководства молодой партии, имеющей за собой всего шесть лет от
роду, партии, только что вышедшей из студенческих кружков, чтобы она была на
высоте; нельзя возлагать ответственность за совершенные ошибки на ЦК партии,
значительная часть которого состоит из бывших анархистов и привыкшее
смотреть на Коминтерн как на непогрешимый руководящий орган. Руководство
киткомпартии может доказать документально, что целый ряд капитулянтских
документов, изданных за его подписью, составлен при ближайшем участии
представителя Коминтерна. Оно может сослаться на то, что политика
сдерживания размаха рабочего движения
была начата с одобрения представителей Коминтерна. Оно может сослаться
на то, что оно не получило никаких указаний на неправильность в основной
этой своей линии.
Что же касается массы рабочих членов партии, что же касается масс,
идущих за киткомпартией, то они оказались на высоте, недоступной для
официальных вождей Коминтерна. Китайская рабочая масса -- китайские
рабочие-коммунисты оказались бойцами революции, полными недоверия к
буржуазии, ожидающими ее предательства, активными, стремящимися к
вооружению, полными самоотвержения. Вожди Коминтерна, которые теперь
говорят, что китайская партия оказалась "троцкистской", что она хотела
перескочить этап, идти преждевременно на бой за власть, повторяют только
старые песни Череванина123, который доказывал, что тактика
меньшевиков прекрасна, правильна, а только масса была плоха, не могла этой
тактики понять.
Руководители Коминтерна выработали великолепный план перехода к
третьему этапу революции. Буржуазия должна была отходить медленно и по
частям: известные ее слои должны были помогать нам некоторое время в мирном
переустройстве чиновничьего аппарата буржуазии и помещиков в аппарат власти
рабочих и крестьян. Рабочие и крестьяне должны мирно, спокойно развертывать
свои силы, организоваться, не говорить о том, что происходит, дабы не пугать
буржуазию.
План был великолепен, обоснован научно Мартыновым и Бухариным.
Несчастие состоит только в том, что ни китайская буржуазия, ни китайские
рабочие и крестьяне не сыграли той роли, которую им предписывали авторы
гениального военного плана, и не развертывали своих позиций в том темпе,
который был им предписан свыше. Эта смехотворная теория доказывает, что нет
такой глупости, которой бы не повторяли даже умные люди, когда защищают
неправильную линию, обанкротившуюся линию, когда не хотят или не могут
признать своих ошибок. Тов. Бухарин, повторяющий через 20 лет Череванина,
Бухарин в объятиях автора "двух диктатур" -- кто бы мог ожидать такого
зрелища/?/ Но это зрелище Бухарина, печатающего статьи Мартынова о
докапиталистическом характере Китая с гегемонией пролетариата, и Мартынова,
восхваляющего тактику Бухарина как реалистическую здоровую, -- не
случайность.
Поражение китайской революции имеет своей основой именно эту идейную
помесь из Бухарина с Мартыновым, большевистской политики на словах с
меньшевистской на деле.
Кто этого не понимает, для этого бесплодно погибли шанхайские рабочие,
тот из уроков шанхайских событий не научился ничему. Поэтому этот доклад не
был бы закончен без главы, посвященной философии истории Мартынова и
Бухарина.
Теорию китайской революции дал Коминтерну, понятно, тов. Бухарин.
Бухарин развивал свою теорию первый раз на XV конференции ВКП124,
второй раз -- на расширенном пленуме /Исполкома/ Коминтерна, в третий -- в
январском докладе в КУТВе, в четвертый -- на Московском активе 4 апреля.
Теория китайской революции, развитая Бухариным на нашей конференции в
октябре, в докладе на пленуме Коминтерна и в январе в КУТВе отличается в
основном от теории, развитой на Московском активе 4 апреля и данной в новом
(тоже очень переработанном) виде в форме брошюры "Проблемы китайской
революции", переработанной после того как вся его теория успела блестяще
обанкротиться на сто процентов. Я позволю себе сначала показать, в чем
отличие бухаринских взглядов в эпоху ноября--января от бухаринских взглядов
в апреле месяце, чтобы позже показать, что, несмотря на эти различия,
бухаринская теория в обоих фазисах не имеет ничего общего с большевизмом, а
является воспроизведением меньшевистских взглядов 1905 г., воспроизведением,
в котором, как всегда бывает при таких переходах, много прослоек старых
большевистских взглядов, выраженных в форме всяких "с одной стороны", "с
другой стороны".
"С точки зрения внутреннего сочетания классовых сил в Китае положение
представляется таким образом: слабая буржуазия, колоссальное крестьянство,
большой слой ремесленников, мелких торговцев, рабочий класс, численно не
особенно значительный, но уже представляющий собой довольно сплоченную силу
и играющий в высшей степени значитель-
120
121
ную политическую роль. Антагонизм по отношению к иностранному капиталу
настолько крупный, что значительная часть буржуазии идет пока в едином блоке
с широкими массами, что находит свое оригинальное политическое выражение в
руководящей роли Гоминьдана".
Читаешь и глазам не веришь. Куда девался феодализм? Феодализм, который
в докладе Бухарина от 4 апреля играет решающую роль для определения
характера китайской революции.
"Из различных черт, составляющих в совокупности своеобразное лицо
китайской революции, необходимо остановиться несколько более подробно на
соотношении между империализмом, феодализмом и революцией в Китае", --
говорит Бухарин на Московском партактиве 4 апреля. И добавляет, что
"основной смысл всякой буржуазной революции, ведется ли она под гегемонией
рабочего класса или революционно-мелкой буржуазии, состоит в уничтожении тех
или иных остатков феодализма. По тов. Радеку, феодализма в Китае нет. Как же
может происходить тогда буржуазная революция? Против кого внутри страны она
направлена? Он представляет борьбу Кантона против У Пейфу, Суп Чуаньфана и
Чжан Цзо-лина как борьбу буржуазной демократии против феодализма. Так
называемые милитаристы, сидящие в своих провинциях, суть не что иное, как
остатки феодальных княжеств... Если мы так поставим вопрос, то получим
следующую картину. Война на внутреннем фронте идет против северных
милитаристов. Буржуазная революция направила свое острие против этих
феодальных разбойников, против феодалов-помещиков, часть которых имеет землю
юридически, а некоторые юридически земли не имеют, но имеют практически,
распоряжаясь огромным процентом дохода от земли. Именно потому, что спор
идет между так называемыми милитаристами, которые представляют феодальные
пути, оковы исторического развития, против которых может выступать и
выступает до поры до времени национальная буржуазия. В этом заключается
основное содержание буржуазной революции в Китае, поскольку речь идет о
внутренних классовых силах" (Бухарин. Проблемы китайской революции, с.
23--24).
На протяжении трех месяцев тов. Бухарин нашел, таким образом, основное
содержание китайской революции, которого
не было в докладе тов. Бухарина на пленуме /Исполкома/ Коминтерна, в
обосновании резолюции, которой должны руководиться китайские коммунисты в
революционной борьбе. С расширенного пленума /Исполкома/ Коминтерна они были
посланы тов. Бухариным на революционные бои без знания того, за что они там
должны бороться. Понятно, и в резолюции, и в докладе Бухарина упоминается
слово "феодализм", говорится, что феодальный режим обречен на слом, но
никакой теории, представляющей борьбу между национальной революцией и
милитаристами как борьбу буржуазии с феодализмом не было и быть не могло. И
вот по какой причине. На партконференции и на пленуме Коминтерна Бухарин
рассказал факт, ярчайшим образом опрокидывающий всю его теорию о борьбе
буржуазного Юга против феодального Севера. Он в своем докладе сказал
следующее:
"Нужно подчеркнуть, что как раз в провинции Гуандун крупное земледелие
развито больше, чем в других провинциях Китая, 85 % всей земли на долинах
реки Северной, Западной и Восточной Дан принадлежит крупным землевладельцам"
(Бухарин. Капиталистическая стабилизация, с. 147).
Таким образом, Бухарин указывал в своей речи и на партконференции, и на
пленуме Коминтерна, что кантонское правительство не ликвидировало крупного
землевладения, эксплуатирующего беспощадно гуандунское правительство и что
поэтому, отправляясь в Северный поход, оно не могло этого делать для борьбы
с феодализмом. Только вычеркнув это из своей памяти, Бухарин мог в апреле
месяце вдруг выскочить со своей теорией феодализма. Мало того, он дал на XV
партконференции прямо противоположную теорию. Мы позволим себе процитировать
все место из доклада Бухарина на партконференции, относящегося к связи
аграрного вопроса с национальной революцией. Оно не только вскрывает всю
легкомысленность теоретических построений Бухарина, но и показывает кое-что
более важное.
"Теперь, товарищи, в чем состоят основные трудности и проблемы
китайской революции на данной стадии ее развития/?/ Эти трудности состоят
вот в чем: с одной стороны, совершенно ясно, что китайскому народу,
Гоминьдану, китайской компартии нужно сейчас главный удар, центральный удар
сосредоточить на борьбе с иностранными империалиста-
ми. Это -- центральная задача, -- борьба за самостоятельное
существование Китая, за его национальное освобождение. Для решения этой
задачи необходимо держать единый национально-революционный фронт. Этот фронт
сейчас состоит не только из крестьян, не только из рабочих, не только из
ремесленников, не только из демократической и радикальной интеллигенции, но
и из купцов и промышленников, не всех, конечно, но тех из них, которые не
связаны непосредственно с иностранным капиталом и не могут быть зачислены в
компрадоры, как их называют, т. е. посредники между иностранным капиталом и
Китаем. Но та торгово-промышленная буржуазия, которая играет сейчас
объективно революционную роль и блок с которой на данной стадии развития
революционного движения необходим для того, чтобы максимальное количество
сил направить против иностранных империалистов -- эта буржуазия связана
через правительство с теми полудворянскими и кулацкими элементами, которые
сидят в деревне.
Должен вам сказать, что в Китае страшно еще развита система субаренды,
при которой какое-нибудь крупное акционерное общество арендует землю, чтобы
потом эту землю сдать в аренду: новые арендаторы опять сдают землю в аренду,
и так дальше идет цепочка... Троньте ее, начните латать эту земельную
собственность -- и у вас сейчас побежит отсюда волна к торгово-промышленным
кругам. Характерно отметить, что в провинции Гуандун, этой основной базе
кантонского правительства, значительное количество земли находится в руках
крупных земельных собственников, связанных с торгово-промышленной
буржуазией, которая поддерживает кантонское правительство. Троньте вы их --
и начнется колебание. В этом сейчас состоит одна из крупнейших трудностей
всей китайской революции. Самое соотношение сил внутри Гоминьдана таково,
что в Гоминьдане есть три крыла: правое, центр и левое. Правое крыло
Гоминьдана как раз выражает собой классовые интересы той самой буржуазии,
даже в ее наиболее правых ориентациях. С другой стороны, развитие революции
неизбежно наталкивается на потребность втягивания крестьянства. Нельзя
править сейчас против крестьянства, нельзя организовать силы революции, не
подводя крестьянского базиса под эту революцию. Нельзя этого делать. В этом
и состоит основная трудность теперешнего положения вещей в Китае. В
этом и состоит основная проблема китайской революции, как она мне
представляется теперь. Ситуация сейчас такова, что китайской компартии
необходимо решительнее приступить к борьбе за проведение аграрной реформы.
Несмотря на то, что центральной задачей остается задача изгнания иностранных
империалистов, несмотря на огромную важность сохранения единого
национального революционного фронта, -- все же нужно приступить к проведению
аграрных реформ и организации крестьянства. Выведения на сцену вот этого
громадного резерва требуют насущные интересы китайской революции, которая
только начинает входить в фазу более глубокой дифференциации современной
классовой борьбы. Само собой разумеется, что это будет связано с некоторыми
более неприятными вещами, в смысле дальнейшего колебания правой части
Гоминьдана. Само собой разумеется, что эта постановка вопроса может быть
связана с опасностью известной левизны, против чего нужно бороться, т. е. с
тенденциями преждевременно перескочить на другого конька и преждевременно
разорвать общенациональное дело. Против этого нужно бороться. Тут положение
чрезвычайно сложное, и сформулировать его можно таким образом: стоя на почве
борьбы единым национально-революционным фронтом против иностранного
империализма, необходимо в то же самое время проводить аграрную реформу,
подводя, таким образом, широкий крестьянский базис под китайскую революцию."
Что говорит Бухарин в этой длинной цитате? Во-первых: помещик связан
ближайшим образом с торгово-промышленными кругами, т. е. никакого
противоставления феодального помещика буржуазии у Бухарина в декабре не
было. Никакого деления на буржуазный Юг и феодальный Север, сражающихся друг
против друга, в этой цитате нет, пропала вся философия национальной
революции. Неизвестно, для чего обе стороны сражаются друг против друга, а
ведь как красива была апрельская концепция Бухарина.
Во-вторых: увязка помощников буржуазии происходит и в экономике, и в
кантонском правительстве. В-третьих: удар по помещику вызовет колебания
правого Гоминьдана и "некоторые неприятные веши". Наконец, несмотря на
необходи-
мость единого антиимпериалистского фронта, Бухарин решается на прыжок
головой вниз... Он решается требовать... реформ, т. е. он оставляет
помещиков, а только уменьшает арендную плату, иначе он бы не говорил о
реформах, а говорил бы о революции. Это все он делает из-за того, "что
развитие революции натыкается на потребность втягивания крестьянства". Не
революция развивается потому, что крестьянство восстает против помещиков, а
революция наталкивается на потребность в мужиках, как пушечном мясе против
империализма, и потому великий борец против феодализма Н. И. Бухарин, он же
большевик, предоставляет в награду крестьянам -- реформы. Так направлял
Бухарин китайских коммунистов, боящихся выдвинуть лозунг "долой помещиков" в
революционной войне, которую он в апреле месяце определил как войну за
уничтожение в Китае феодализма.
Для того чтобы читатель не думал, что мы здесь имеем дело только с
индивидуальным творчеством Бухарина, стоит вспомнить, что и резолюция,
принятая VII расширенным пленумом Исполкома Коминтерна, в вопросе об
отношении между аграрным строем и революцией в основной своей концепции
стоит на почве Бухарина времени ноября--декабря, а не на почве Бухарина от
месяца апреля. Она гласит:
"Организационной особенностью текущего положения является его
переходный характер, когда пролетариат должен выбирать между перспективой
блока со значительными слоями буржуазии и перспективой дальнейшего
укрепления своего союза с крестьянством". Что это означает? Почему при
антифеодальном в основе характере революции, о которой Бухарин начал
говорить в апреле, укрепление союза с крестьянством должно вызвать
непременно разрыв со значительными слоями буржуазии? Это означает, что хотя
в резолюции повторяются слова "феодальный, полуфеодальный, остатки
феодализма", то, по существу, резолюция не рассматривает борьбу Юга с
Севером как борьбу буржуазии с феодализмом, смутно понимает, что, несмотря
на остатки феодализма в Китае, аграрный вопрос в основе находится в Китае в
совершенно другом фазисе.
Мало того, резолюция не рассматривает милитаристов как представителей
феодализма. Она говорит о них: "Особен-
ностью китайского милитаризма является то, что он, будучи военной
организацией, в то же время представляет из себя один из основных каналов
капиталистического накопления в Китае, опирающегося на целую систему
государственных органов полуфеодального характера". При всей теоретической
путанице, характерной для этой резолюции от начала до конца, просвечивает
сквозь строки следующая мысль, что хотя в Китае сохранилось много остатков
феодальных форм, однако, по существу, помещик принадлежит к буржуазии,