Грацкий Вячеслав. Разлом

   — Ири, — тихонько сказал он. — Ты не задумывалась, что после вопросов надлежит делать паузы, чтобы я имел возможность ответить?
   — О чем это ты? — все еще хмурилась Ири.
   Ингельд рассмеялся.
   — Инелия, а ты что молчишь?
   Поколебавшись, Инелия все-таки ответила.
   — Мне страшно, Ингельд, — прошептала она. — С тобой что-то происходит, и мне страшно.
   — Со мной все в порядке, милые мои. Просто я меняюсь, так же как вы меняетесь со временем, это ведь естественно.
   — Но иногда ты пугаешь меня. Там, на холме, во время разговора с Жанной, да и раньше тоже.
   — Успокойся, Инель, вам с Ири совершенно не о чем волноваться.
   Ингельд усилил хватку и неко тоненько пискнули.
   — Даже если я и меняюсь, одно во мне остается неизменным — моя любовь к вам, мои милые, — сообщил он.
   — Ингельд, — промурлыкала Ири. — Ингельд, мы сейчас никуда не торопимся?
   — А как же мои ответы? — засмеялся он. — Разве я уже удовлетворил ваше любопытство? Я как раз собирался вам во всем признаться.
   — Ну тогда побыстрее, — Ири вздохнула. — Я же не бревно, я не могу вот так лежать и ничегошеньки не делать.
   — Вы слышали когда-нибудь о Святых Печатях?
   — Нет, — хором ответили неко.
   — А кто такой Дьявол и Спаситель, вы, надеюсь, знаете?
   — Откуда, Ингельд? — удивилась Инелия. — Ты забыл, что мы выросли рядом с тобой? А ты никогда нам не рассказывал ничего такого. Конечно, пока ты болел, да и вообще, когда мы посещали поселения людей, мы не один раз слышали разное. Но все, что я поняла — Сатана или Дьявол — это что-то вроде злого бога, а Спаситель — это добрый, правильно?
   — А я еще знаю, что давным-давно между этими богами была битва, — похвасталась Ири. — А один человек как-то заявил, что мы, как и остальные Измененные, появились после этой битвы. А еще он врал, что этот Спаситель создал нас из кошек. Представляете? Я ничего не имею против кошек, они, конечно, милые, и у них есть такие же хвосты, но это все глупость. На самом деле мы произошли от великого Неко, который и есть настоящий бог. Только он не злой и не добрый, ведь он бог. Добрыми и злыми бывают только люди, а он просто бог. Это нам все мама рассказывала, когда мы были маленькими, помнишь, Инель?
   — Да, — кивнула сестра.
   — Ну, девочки, вы меня удивили, — улыбнулся Ингельд. — У вас, оказывается, глубочайшие познания в религиозных вопросах. Что ж, тогда мне будет проще. Так вот, во время той самой битвы Сатана был изрублен на семь частей, после чего Спаситель их запечатал, дабы Сатана никогда больше не возродился. Понимаете?
   — Конечно, только при чем здесь Селена? Постой-ка... — глаза Ири округлились. — Ты хочешь сказать, что Клыки, Глаз, Крылья это части злого бога?
   — Да, Ири. И все они теперь у этой девочки.
   — Невероятно! А с виду такая милая, — пробормотала она.
   — Я не рассказывал вам раньше, потому что я не был еще уверен. Там, в корчме, я внимательно наблюдал за ней, но увы. Даже со всеми своими возможностями я ничего не почувствовал. Именно поэтому я попросил тебя, Инелия сказать ей пару слов. Только тогда, увидев как она изменилась в лице и как засуетился Роланд, я понял, что не ошибся в ней.
   — Ты сказал — Роланд? — вскинула брови Ирия. — Ты знаешь этого карнелийца? Нам он так и не назвался.
   — Это мой младший брат.
   — Брат?! — изумились неко.
   — Да. До меня доходили слухи, что он покинул Карнелию в надежде отыскать меня и убить.
   — Убить?!
   — Да. Но это вас не должно заботить.
   — Это как-то связано с твоими новыми возможностями? — тихо спросила Инелия. — И вообще... — неко замялась и наконец задала давно мучавший ее вопрос. — Откуда они взялись? Конечно, если ты не можешь этого сказать...
   — Все в порядке. Тут нет тайны. Я сломал первую Святую Печать, милая моя Инель. Именно за это меня изгнали из Карнелии.
   — Так в тебе находится часть злого бога? — ахнула Ири.
   — Мне принадлежит Рог Сатаны. Но тебе нет нужды бояться. Ты же сама сказала, бог не бывает добрым или злым. Добро, зло — это только слова. Но Рог Сатаны — это сила. Сила, с которой можно добиться очень и очень многого. Когда же я заполучу остальные части...
   — Ох, Ингельд, я боюсь, — Инелия крепко обняла его. — Ты говоришь ужасные вещи, и нам очень страшно.
   — Кому это страшно? — возмутилась Ири. — Мне ничегошеньки не страшно. Ингельд хочет завладеть силой бога, что же здесь ужасного? Он станет самым сильным и могучим, это мне нравится.
   — Глупышка, завладев силой, он сам станет богом, и тогда... — Инелия вздохнула. — Тогда он и не вспомнит о нас.
   — Инель, как я могу забыть о вас?
   Ингельд стиснул неко и они тонко взвизгнули.
   — Не болтайте глупостей, мои милые. Давайте-ка лучше подумаем о том, как мне забрать то, что успела захватить Селена.
   — Но тебе придется сражаться с братом!
   — Нет, Ири, не придется, — усмехнулся он. — И вы мне поможете это устроить.
 

2

   Пока девушки развешивали простыни, отделяя женскую половину комнаты, Роланд сидел у окна, мрачно вглядываясь в темнеющее небо.
   — Зачем вы вступили с неко в разговор? — возмущался он. — Я же предупреждал! Они очень коварные существа. Им нельзя верить. А вы сидели и болтали с ними точно они ваши подружки.
   — Я не чувствую в них зла, — отозвалась из-за простыни Селена. — Ты напрасно сердишься.
   — Она, видите ли, не чувствует зла!
   Роланд стукнул кулаком по стене. Свернувшийся калачиком Тирри тотчас поднял голову. Карнелиец успокаивающе помахал ему рукой, но тот на всякий случай перешел на другой край подоконника.
   — Уверяю тебя, Селена, ты почувствуешь зло не раньше, чем они воткнут тебе нож в спину. И потом, почему ты их защищаешь? Это после того как они полностью разоблачили себя?
   — Ничего они не разоблачили, — возразила девушка. — Вряд ли они понимали о чем говорят. Их просто попросили так сказать, мне кажется. А сами неко... У них очень простые, бесхитростные души.
   — Ну конечно, они смиренные праведники. Неко — бесхитростные души, это же надо додуматься! Расскажи это родичам тех, чьи семьи были нещадно вырезаны.
   — Я не говорю обо всех неко. Я имела в виду именно этих двух — Инелию и Ирию.
   — Ладно, давайте закончим на этом. Нам надо выспаться. Надеюсь, вы уже легли?
   — Да, мы уже почти спим, а ты все зудишь и зудишь, — отозвалась Кира.
   — Надеюсь, вы не стали раздеваться? Мы хоть и не в лесу, но должны быть готовы в любой момент...
   — Да замолчишь ты или нет! — в сердцах воскликнула Кира. — Что мы, дурочки?
   Роланд еще долго сидел у окна. С ночного неба ему игриво подмигивали звезды, приветливо улыбалась луна, но карнелиец, казалось, впал в какое-то оцепенение. Очень может быть, что он просидел бы так всю ночь, но вскоре к нему подобрался Тирри и слегка куснул его за руку.
   — Эй, ты так и будешь тут сидеть?
   — У меня нехорошее предчувствие, — тихо отозвался Роланд.
   — Ну и что? Ты же знаешь, на меня можно положиться.
   — Знаю. Но...
   — Иди спать, иди. Ты нужен нам свежим и бодрым.
   — Я знаю, Тирри. Но я пытаюсь понять, что задумал мой брат.
   — Думаешь, это он стоит за ними?
   — Да, уверен.
   — Может так оно и есть, Роланд. Но спать все равно надо.
   — Ладно. Ты как всегда прав.
   Роланд забрался в свою постель, но не успел и глаз сомкнуть, как от порога донеслось легкое поскребывание. Карнелиец в два прыжка добрался до двери и уронил руку на меч.
   — Кто там?
   — Это я, Инелия, — ответили из-за двери. — Помнишь меня?
   — Что тебе нужно?
   — Скорее это нужно тебе, Роланд.
   — Откуда ты знаешь мое имя?
   — Догадайся...
   — Ингельд? — выдохнул Роланд.
   — Он хочет видеть тебя. Пойдем, я провожу тебя к нему.
   — Я не верю тебе, — нахмурился карнелиец.
   — Не беспокойся о своей подопечной. Тебе не придется далеко идти, Ингельд остановился здесь же, на третьем этаже трактира. Конечно, если ты не хочешь его видеть, я могу уйти.
   Роланд стиснул рукоять меча.
   — Почему он сам не пришел? Если он вдруг надумал со мной поговорить.
   — Видишь ли, разговор будет идти о твоей Селене, так что...
   — Зачем ему Селена?
   — Мне кажется, этот вопрос лучше задать Ингельду. Так ты идешь?
   — Сейчас. Подожди минутку.
   Роланд метнулся на женскую половину и разбудил Киру.
   — Что...
   Он закрыл ей рот ладонью.
   — Кира, я уйду на пару минут, меня ждет брат. Мой бывший брат!
   — Ты его видел? — нахмурилась Кира.
   — Пока нет, но там, за дверью стоит Инелия, она...
   — У тебя горячка, Роланд!
   Кира демонстративно пощупала его лоб.
   — Ты только что утверждал, что неко нельзя верить. А сейчас готов оставить Селену и идти невесть куда.
   — Кира!
   Кира вздохнула.
   — Ладно, иди, только недолго. Я присмотрю за Селеной.
   — Спасибо. Я тебе говорил, что ты очень красивая и славная девушка?
   Роланд чмокнул ее в щеку и та, неожиданно для себя, ощутила как кровь бросилась ей к лицу.
   — А теперь запрись и никого не впускай. Поняла меня? Постучу вот так.
   Роланд едва слышно постучал по полу, Кира кивнула. Ее успокаивало только одно — в комнате было достаточно темно, и Роланд никак не мог заметить ее смущение. Впрочем, он тут же исчез из виду, и Кира заторопилась к выходу.
   Первым делом она закрыла дверь на засов, а потом взгляд ее упал в открытое окно. Немного поразмыслив, Кира залезла в дорожный мешок Роланда и извлекла оттуда моток веревки.
   Она крепила веревку, когда в дверь мягко постучали. Кира торопливо завязала последний узел, выкинула другой конец в окно, а затем растолкала Селену.
   — Селена, иди к окну! — прошептала она. — Если что, не медли!
   — А где Роланд? — оглядевшись, спросила Селена.
   Но Кира уже шла к дверям.
   — Роланд, это ты? — на всякий случай спросила она.
   — Нет. Мое имя — Ингельд, — послышался незнакомый низкий голос. — А тебе, Кира, лучше открыть дверь.
 

3

   — Ингельд остановился здесь.
   Инелия кивнула в сторону двери.
   — Смелее, Роланд, — улыбнулась она. — Он заждался.
   — Ты первая, — прошептал карнелиец. — Я не оставляю неко за спиной.
   Инелия пожала плечами.
   — Как скажешь.
   Она отворила дверь. Комната была погружена в темноту, но у окна Роланд тотчас же разглядел высокий силуэт.
   — Ингельд, — сказала Инелия. — Я привела твоего брата.
   Роланд шагнул вперед, ощущая как бешено заколотилось его сердце.
   — Оружие к бою, Ингельд!
   За спиной громыхнула дверь, и Роланд мгновенно обернулся.
   — Что это значит, Ингельд? Ты разучился сражаться один на один?
   Стоявшая у двери Инелия закрыла тяжелый засов.
   — Извини, что напугала тебя, просто хотела, чтобы никто не мешал вашей беседе.
   Роланд видел в темноте не настолько хорошо, как неко, но вполне достаточно, чтобы разглядеть нехорошую усмешку на лице Инелии.
   В тот же миг Роланд прыгнул к окну. Стоявший там тотчас отбросил плащ, и глазам карнелийца предстала Ирия, стоявшая на небольшом табурете.
   — Ловко мы тебя разыграли? — рассмеялась она.
   В воздухе тихо зашипели карнелийские клинки.
   — Я знал, что неко нельзя доверять, — прошептал Роланд.
   Он медленно отступил, стараясь, чтобы обе неко оставались в поле его зрения.
   — Ненавижу карнелийцев, — жизнерадостно сообщила Ирия.
   — Вам не следовало меня обманывать, — отозвался Роланд, делая шаг в сторону.
   Неко довольно умело двигались, чутко реагируя на каждый его шаг.
   — Тебе не следовало угрожать Ингельду, — бросила Инелия.
   — Он вас хорошо обучил, — признался Роланд. — Но все-таки недостаточно, чтобы выстоять против меня.
   — Что же ты медлишь? — усмехнулась Инелия.
   Карнелиец замер на месте. Он вдруг отчетливо понял, что неко не собирались атаковать. И дело было вовсе не в преимуществе защищающегося. Нет, неко просто тянули время. Ингельд послал их не убивать его, а задержать как можно дольше! Ингельду была нужна Селена!
   — Глупые кошки!
   Острый как бритва взгляд карнелийца скользнул по Инелии, вынудив ее отшатнуться, а затем уперся в Ирию. Глаза ее распахнулись до предела, предостерегающе вскрикнула сестра, но клинок Роланд уже блеснул перед лицом Ирии. Из ее груди взметнулся фонтанчик крови и неко, посмотрев на рану удивленным взглядом, рухнула на пол.
   — Ирия, нет!
   Отбросив меч, Инелия кинулась к сестре с такой безрассудной самоотверженностью, что взметнувшийся над ней клинок Роланда так и остался в воздухе.
   — Ирия!
   Инелия упала на колени рядом с сестрой, глаза ее наполнились слезами. Ненавидящий взгляд неко уткнулся в Роланда.
   — Ублюдок! Я убью тебя! — завизжала Инелия.
   Забыв о брошенном мече, она тщетно пыталась отыскать его на перевязи. Вконец отчаявшись, она кинулась на карнелийца с голыми руками, Роланду пришлось опустить клинок, чтобы неко не налетела на него сдуру. Он с легкостью отшвырнул ее прочь и бросился к выходу.
   — Ненавижу тебя, карнелиец! — услышал он вслед. — Клянусь, я найду и убью тебя!
   Роланд молча сорвал засов и кинулся вниз по лестнице.
 

4

   Кира отступила от двери, собираясь с мыслями. В голове вертелось несколько простых, но эффективных заклятий, вот только требовали они гораздо большего пространства, нежели скромная комнатка в трактире.
   Она нахмурилась, лихорадочно пытаясь вспомнить что-то еще, но мысли, как назло, перескакивали с одного мощного заклятия на другое, вот только применить их здесь было равносильно самоубийству.
   По полу загрохотал упавший засов, и на пороге появился Ингельд.Кира в страхе попятилась, вскинула руку, собираясь использовать все, что угодно, да так и застыла, приоткрыв рот от изумления.
   Бурлившие вокруг нее потоки магических сил, готовые вот-вот взорваться разрушительными заклятиями, вдруг исчезли, точно их ножом отрезало. Впрочем, как поняла Кира мгновением позже, они, конечно же, никуда не исчезли. Они словно перестали замечать Киру. Как будто ее и не было, как будто ее воля не имела больше никакого значения.
   Ощущение было не из приятных. Особенно для того, кто купался в магии с младых лет. Похожее ощущение, наверное, испытывает улитка, выдранная из своей раковины.
   Кира знала, что происходит. Ингельд заключил ее в Сферу Диспеля, рассеивающую все магические потоки. Сфера существовала недолго. Стремящиеся вернуться в прежнее русло потоки обычно срывали ее через несколько минут. Но для победы в поединке магов этого было вполне достаточно.
   За спиной Киры хлопнули ставни и, резко обернувшись, она увидела, как Селена безуспешно пытается их открыть.
   — Ты проиграла, Кира. Слишком долго думала, — заметил Ингельд. — Советую отойти в сторонку и не мешать.
   — Но как ты смог? — прошептала Кира. — Немногие способны создать Сферу Диспеля за доли секунды...
   Ингельд снисходительно улыбнулся и прошел мимо, не удостоив ее даже взглядом. Кира еще раз попыталась сотворить хоть какое-нибудь заклятие, надеясь, что она ошиблась, что магия еще при ней, но все было впустую. Она в отчаянии стиснула кулаки.
   — Селена, оставь окно в покое, это бесполезно, — заметил Ингельд, остановившись в нескольких шагах от девушки.
   Селена повернулась к Ингельду и тот, к своему немалому удивлению, заметил, что в глазах ее не было и тени страха.
   — Вы брат Роланда? — спросила она.
   — Да. Хотя, наверное, он больше не считает меня своим братом, — усмехнулся Ингельд.
   — Что вы хотите от меня?
   — Ты знаешь, девочка. У тебя есть нечто, принадлежащее мне.
   — Почему вы так решили? Это не может принадлежать вам или мне, это Зло, и его следовало бы совсем уничтожить.
   — Я не хочу спорить с тобой, девочка. Просто отдай мне это.
   — Мне очень жаль вас, — тихо призналась Селена. — Вы похожи на Роланда, но в вашем сердце поселилась тьма.
   — Девочка, у меня нет времени на пустые разговоры.
   — Поверьте, мне не жалко этого... этих... Я бы с радостью отдала, но я даже не знаю как это сделать.
   Ингельд нахмурился.
   — Это упрощает дело, — карнелиец скривился. — Хотя вряд ли это будет безболезненно.
   Ингельд неожиданно крутнулся на месте, и в следующий миг в его руках забилась Кира. Одной рукой карнелиец поднял ее за воротник в воздух, а второй забрал из ее руки нож.
   — Ох, как это нехорошо, Кира, как это вульгарно для мага — пользоваться презренным оружием тупых воинов.
   Ингельд с силой отшвырнул ее и Кира, ударившись об стену, потеряла сознание. Карнелиец развернулся к Селене и остолбенел. Окно было распахнуто, а Селена исчезла. Вместо нее на Ингельда с улыбкой поглядывала незнакомая, едва одетая девушка.
   Но Ингельд недолго пребывал в замешательстве. Заметив за спиной незнакомки крылья, лицо карнелийца рассекла улыбка.
   — Так значит Крылья у тебя?
   — У меня есть не только Крылья, карнелиец, — оскалилась девушка. — Значит, ты и есть брат Роланда? Должна признаться, твой брат понравился мне больше.
   — Я рад за тебя, — поморщился Ингельд. — Но сама-то ты кто? Как понимаю, это ты помогла Селене сбежать?
   — Я — Эльвира, Повелительница Ночи!
   Ингельд расхохотался.
   — Тебе кажется это забавным? — взгляд Эльвиры наполнился гневом.
   — Да, ты очень забавная. Твои слова, твоя одежда, может я не прав, но сдается мне, что ты из какого-то бродячего цирка.
   — Цирка?!
   Вокруг Эльвиры заискрился воздух.
   — Да, карнелиец, — прошипела она. — Я могла бы одеться вот так!
   Фигура Эльвиры в одно мгновение покрылось стальными доспехами.
   — А могла вот так!
   Доспехи исчезли, а им на смену пришел роскошный наряд придворной дамы.
   — Или даже так!
   На Эльвире оказалась точная копия одежды Ингельда.
   — Однако мне нравится именно эта!
   Девушка вернулась к своему прежнему наряду, состоявшему из двух жалких кусочков ткани.
   — Это впечатляет, — кивнул карнелиец. — Но, должен признаться, от хвастовства мало толку.
   Их взгляды сшиблись, а затем воздух между ними будто взорвался. Ингельда отшвырнуло к стене, в голове помутилось и карнелиец скрежетнул зубами. Эльвира смотрела на него, как ни в чем не бывало!
   — У тебя не только Крылья, — пробормотал он. — Но если ты думаешь, что...
   — Ингельд! — раздался от порога резкий голос.
   Ингельд медленно повернул голову.
   — Здравствуй, Роланд. Не могу сказать, что сильно соскучился, но все-таки я рад видеть тебя живым и здоровым.
   — Ты знаешь, зачем я пришел, — Роланд шагнул к нему.
   — Знаю, — печально улыбнулся Ингельд. — Но у меня нет времени заниматься всякими глупостями. А с тобой, Эльвира, мы еще увидимся.
   Фигура Ингельда подернулась рябью и растаяла, превратившись в дымное облако.
   — Ингельд! — заорал Роланд. — Ты не можешь уйти прямо сейчас!
   Струйки дыма метнулись к выходу и, не обращая внимания на машущего руками Роланда, выскользнули прочь. Карнелиец бросился было вслед, но на полпути застыл и оглянулся.
   — Эльвира?! А где Селена? Где Кира?
   Взгляд Роланда упал на бесчувственную Киру, и он подбежал к ней.
   — Она в порядке, — сообщила Эльвира. — Можешь не дергаться, она скоро придет в себя.
   Карнелиец проверил у Киры пульс, затем направил свой нахмуренный взгляд на Эльвиру.
   — Где Селена? И что тут делаешь ты?
   — Спасаю твою задницу, между прочим, — проворчала девушка. — Так что ты мог бы быть повежливей.
   — Где Селена?
   Роланд подскочил к ней, ухватил за плечи и сильно встряхнул.
   — Где она? — прорычал он.
   — Я же просила поласковей, — Эльвира неожиданно прильнула к нему всем телом. — Ох, Роланд. Я так рада, что с тобой ничего не случилось.
   — Что? — опешил карнелиец.
   — Ты же слышал, я очень беспокоилась о тебе.
   — Но где Селена? — уже гораздо мягче спросил он.
   — Ну что тебе далась эта Селена! — возмутилась Эльвира, продолжая, однако, сжимать карнелийца в объятиях. — Все Селена и Селена, только и слышу от тебя.
   — Эльвира, ты пойми, — Роланд погладил ее по голове. — Мне очень нужно знать, где она сейчас.
   — Где-где, — Эльвира выпустила его из своих объятий. — Ладно, так уж и быть, скажу.
   — Ну так говори, не тяни!
   — Ты лучше присядь, милый, а то мало ли что...
   — Ты это о чем? — сдвинул брови Роланд.
   — О чем, о чем, да о Селене твоей ненаглядной!
   Она чуть не силой усадила его на кровать.
   — Милый мой Роланд, а ведь Селена прямо перед тобой.
   Эльвира со счастливой улыбкой крутанулась на месте.
   — Ну, как, хороша? — она провела ладонями по груди и бедрам. — По-моему, очень даже...
   — Что-то я не понял... — насупился карнелиец.
   — А что тут непонятного? — Эльвира уселась рядом с ним и снова прильнула к нему. — Я — это она. В смысле, я и она — практически одно целое.
   — Но...
   — Она, конечно, еще ни о чем не догадывается, но мы-то знаем правду! — она подмигнула Роланду.
   — Но...
   — Все очень просто. Крылья Сатаны. Там в храме, Селена забрала их себе. И тогда на свет родилась я. Такая милая и обаятельная. Я — та, кем хотела бы быть Селена, но так и не смогла. Религия, отец-священник, Спаситель и все такое, сам понимаешь, трудное детство...
   — Но...
   — Все это годами копилось в ее голове и не находило выхода, представляешь? А тут Крылья — раз! И Селена окончательно стала святой праведницей, но зато появилась я.
   — Но...
   — Обычно бодрствует Селена, но стоит ей заснуть, или потерять сознание, и я тут как тут. Но сейчас мне пришлось вмешаться самой, все-таки я не зря собираю эти сатанинские кусочки.
   — Так у тебя...
   Роланд судорожно сглотнул.
   — Да, милый мой, — проворковала Эльвира. — У нас с Селеной уже много чего собралось — и Крылья, и Глаз, и Клыки!
   Эльвира зажмурилась от удовольствия.
   — Ой, а что будет, когда мы приберем все остальное!

Глава пятнадцатая

1

   — Нет!
   Срывая ногти и сдирая ладони в кровь, Роланд карабкался на холм. Но он чувствовал — ему не успеть. Ингельд шевельнулся и, прокатившись по телу, волна удара взметнула в воздух клинок. Холодный блеск стали, веер кровавых брызг и Тия медленно опустилась на землю...
   Роланд проснулся среди ночи в холодном поту и долго лежал на спине, вглядываясь в небо. Он вспоминал. Вспоминал то, что давно хотел забыть, то, что постоянно возвращалось в ночных кошмарах.
 

2

   — Я должна его увидеть!
   Роланд смерил Тию хмурым взглядом. Девушка стояла, стиснув кулаки, глаза едва не искрились от гнева. В пятнадцать лет Тия превратилась в настоящую красавицу, и сколько бы Роланд не упорствовал, он знал — в конечном счете, он уступит ей. И Тия тоже это прекрасно знала.
   — Что ты в нем нашла? — буркнул он.
   Тия фыркнула. Она не собиралась отвечать на глупый вопрос. Ингельд, старший брат Роланда, был лучшим воином в их поселке. По нему вздыхали все девушки, и Тия не была исключением. Исключением было то, что она готовилась стать воином. Вопреки строжайшему запрету, наперекор всем обычаям.
   Но другого выхода у нее не было. Воины вообще редко появлялись в поселке. Война с Измененными отнимала все их силы и все время. Лучший же воин Ингельд был и вовсе нарасхват. Ночные рейды, военные советы, мирные переговоры, — он успевал везде и всюду. И только домой он заглядывал крайне редко.
   Тия быстро поняла — если она хочет оказаться поближе к кумиру, ей придется стать воином. И помочь ей в этом мог только Роланд. Ее ровесник и друг детства.
   Роланд тоже считался одним из лучших воинов, но — среди подростков. После же того, как он побывал в Черных Землях, в составе отряда взрослых, его авторитет вырос неимоверно.
   Впрочем, это была лишь одна из причин, по которой на роль учителя Тия выбрала Роланда. Второй причиной, конечно же, было его родство с Ингельдом, а третьей, самой важной, было то, что Роланд давно уже был в нее влюблен. Так что Тия могла вить из него веревки. Что она регулярно и делала.
   В тот день группу юных карнелийцев, достигших пятнадцати лет, должны были посвятить в мужчины. Этого дня подростки ждали с нетерпением, ибо только после Посвящения они могли воевать наравне со взрослыми.
   Именно в тот день Ингельд прибыл в поселок на краткий отдых. И, конечно же, именно ему старейшины поселка поручили роль наставника в предстоящем Посвящении.
   Молодые воины были в восторге. В восторге была и Тия. Прибытие Ингельда означало очередную возможность показаться ему на глаза, а если ей удастся еще доказать, что она кое-что может как воин...
   Тия почему-то была уверена, что Ингельд не сможет устоять перед ней. Перед ее красотой, обаянием, воинским умением, наконец. Не зря же они с Роландом провели почти целый год в тренировках. Самое удивительное, что Роланд тоже ей поверил. В конце концов, он же не устоял!
   — Хорошо, я проведу тебя в лагерь.
   Роланд тяжело вздохнул. Он был уверен, что потеряет Тию, едва она познакомится с Ингельдом, и это наполняло его сердце печалью.
   Сейчас, десять лет спустя, все это выглядело смешным и наивным, но тогда... Тогда Роланд готов был выть от боли и тоски.
   Но даже тогда, когда Роланд был убежден, что Ингельд отнимет у него Тию, он не испытывал ненависти к брату. Ингельд всегда оставался для него примером и образцом для подражания. Даже общаясь с Тией, Роланд невольно копировал брата — старался выглядеть сдержанным и молчаливым, хотя, видят боги, ему всегда было трудно держать язык за зубами.