Грацкий Вячеслав. Разлом

   А когда он вспомнил, что в Святой Инквизиции была лишь одна женщина — магистр.
   — Жанна Аркийская, — буркнул он. — Знаете, кто это?
   Селена и Кира кивнули.
   — Я много слышала о ней, — прошептала Кира. — Но я не думала... Не думала, что она такая красивая.
   — Еще бы, — криво усмехнулся Роланд. — У самых ядовитых змей очень броская внешность.
   — Роланд, не смей! — свирепо посмотрела на него Селена. — Она — живая легенда.
   — Спаси меня ваш бог от вашей этой легенды.
   Карнелиец зябко повел плечами. Вот уж с кем он бы предпочел никогда не встречаться...
   Жанна родилась в Арке, небольшом городке на востоке Армании. Город находился на самой границе Сумеречного Леса и частенько подвергался набегам Измененных. В один из таких набегов город был сожжен дотла, а все жители, среди которых была и семья Жанны, были вырезаны. Сама она выжила лишь чудом. А спустя несколько дней, когда развалины Арка еще дымились, четырнадцатилетняя девочка уже объезжала соседние города. Там проживали родственники погибших, и Жанне удалось собрать крупное ополчение. После этого она прошлась по Сумеречному Лесу, уничтожив все окрестные поселения Измененных.
   — Неудивительно, что она попала в магистры, — пробормотал он. — Эх, девушки, что вы делаете? Священницы, инквизиторы, завтра в палачи пойдете?
   — Роланд! — Кира ткнула его в бок локтем. — Думай, что говоришь! Хоть иногда... А сейчас помолчи, мы уже близко...
   Острый взгляд Жанны полоснул по Роланду, Кире, но дольше всех задержался на Селене.
   — Веселенькая компания — бродяжка, карнелиец и служительница Церкви, — холодно заметила Жанна. — Кто вы и куда направляетесь?
   Селена представила своих спутников и пояснила, что Роланду было поручено охранять ее до прибытия в Лирн, а бродяжку они намерены вернуть домой.
   В глазах Жанны читалось множество вопросов, в том числе и к Роланду, но, похоже, больше всего ее заинтересовала Кира. И чем дольше Жанна вглядывалась в нее, тем отчетливее карнелиец понимал, что обмануть Жанну не удастся. Ладно бы еще, когда Кира только вышла из подземелья, чумазая от пыли и грязи, но сейчас...
   Глаза Роланда забегали, оценивая обстановку на случай боя, но, благодаря Селене, точнее, письму — пропуску Райнхарда, все обошлось. Едва Жанна ознакомилась с подписью архиепископа на этой бумаге, как ее внимание к Роланду и Кире угасло.
   — Кажется, я догадываюсь об обстоятельствах какого дела вам необходимо сообщить его преосвященству, — медленно сказала Жанна.
   Она аккуратно сложила письмо и вернула его Селене.
   — Простите, Жанна, но я не могу вам ничего рассказать, — потупив взор, сказала Селена. — Папа говорил, что это дело должно быть изложено лично архиепископу.
   — Все верно, девочка, я и не собираюсь расспрашивать тебя. Тем более что я догадываюсь о том, что произошло в Лангбурге. Иначе бы твой отец не отправил столь нежное создание в такую дальнюю и опасную дорогу. Представляю, как тяжело тебе пришлось.
   Селена зарделась.
   — К счастью у меня есть надежный спутник и товарищ, который во всем поддерживает меня и помогает, — прошептала она.
   — Карнелиец-то? — Жанна усмехнулась. — Сталкивалась я с такими. Карнелийцы, конечно, воины отменные, и денег своих стоят. Но вот в вопросах веры они, милая моя, не столь надежны. А их речи порой попахивают опасной ересью.
   Жанна бросила пронзительный взгляд на Роланда, который карнелиец хоть и с трудом, но все-таки выдержал.
   — Селена, может быть мне выделить десяток крестоносцев вам в охрану? — осведомилась Жанна. — Ныне тяжелые времена. Пока мы, не щадя сил, сражались с полчищами Измененных на границах Сумрачного Леса, эти проклятые исчадия Ада обосновались у самого сердца Армании! Ты не поверишь, но здесь, в нескольких днях пути от Лирнского собора проживало два десятка неко и инуров, и никто — ни мэр, ни священник палец о палец не ударили! Жаль, им удалось скрыться перед моим появлением, иначе здесь бы уже полыхало несколько костров. Самое ужасное, что такое попущение этим дьявольским выродкам творится повсеместно. Надеюсь, хотя бы в твоей деревне нравы пали не так низко?
   — Лангбург находится далеко от Сумрачного Леса, — ответила Селена. — У нас об Измененных знают в основном понаслышке.
   — Завидую. Хотела бы я жить в такой милой, маленькой деревушке, но... Кто-то должен очищать землю от скверны! Впрочем, дорогая Селена, могу обещать, что очень скоро многое изменится в Армании. Да ты, наверное, слышала о том, что через два месяца состоится Вселенский Церковный собор, на котором, как я полагаю, его преосвященство, архиепископ Лирнский будет избран Главой Церкви и, скорее всего, с этого времени он будет называться Папа Лирнский. Впрочем, суть не в названии. Главное...
   Жанна взяла Селену под руку и отвела ее в сторону.
   — Хочу поделиться с тобой радостным известием, — с улыбкой сообщила она. — Первым же эдиктом будет объявлен Крестовый поход против Измененных, этих богопротивных тварей! И уже никому, слышишь, никому не удастся остаться в стороне! Обещаю, очень скоро костры заполыхают по всему миру!
   Селена содрогнулась под горящим взглядом Жанны.
   — Но... — она попыталась возразить, но Жанна перебила ее.
   — Как же их собственные правители, спрашиваешь? — Жанна скривилась. — Церковь и орден Святой Инквизиции будут превыше светской власти, вот увидишь. Мы станем той объединяющей силой, которая сплотит все государства в единый кулак и везде наведет железный порядок. И я не завидую тем правителям, кто встанет у нас на пути! На этот раз каждый будет поставлен перед выбором. И даже морским разбойникам из Далии и лесным дикарям из Карнелии придется решать, с кем они!
   Жанна замолчала, переводя дух, в глазах ее горел торжествующий огонь.
   — Впрочем, это дело будущего. А пока я бы хотела обеспечить тебя надлежащей охраной.
   — Но у меня уже есть охрана!
   — Мне кажется, этого недостаточно. В свете того, что я уже сказала, твоя миссия, возможно, имеет особое значение, и я должна быть уверена, что ты доберешься к Райнхарду в целости и сохранности. А карнелиец, если честно, не внушает доверия.
   — Спасибо, Жанна, но карнелиец зарекомендовал себя с самой лучшей стороны! — громко, так, чтобы услышал Роланд, воскликнула Селена. — И даже в вопросах веры он... Он ведет себя весьма достойно.
   — Неужели?
   Шагнув к Роланду, Жанна пронзила его взглядом, и он вдруг ощутил, что краснеет. После всего того, что Роланд наговорил совсем недавно, его можно было с легкостью упечь в застенки Инквизиции. И хотя крестоносцев он боялся также как всех остальных, то есть ничуть не боялся, все-таки услышать, как Селена защищает его, оказалось приятно.
   — Ну-ну, — усмехнулась Жанна. — Кто знает, возможно, по прибытии в Лирн он и впрямь обратится к истинной вере. Ладно, Селена, не хочешь охрану, могу распорядиться насчет воловьей упряжки, медленно, конечно, но будет полегче, возьмешь?
   — Спасибо, Жанна, но до Лирна осталось всего-то несколько дней.
   — Ну хорошо, неволить не буду. Но, тогда что я еще могу сделать? На выезде вас пропустят, я дам вам провожатого, но как я могу еще помочь? Твое дело, Селена, как я уже сказала, чрезвычайно важно для архиепископа и для всей Церкви, поэтому мне бы хотелось вам оказать посильную помощь.
   «Тогда дайте нам лошадей!» — мысленно попросил Роланд, но вслух, конечно же, ничего не сказал. Не хотелось подводить Селену, так горячо выступившую в его защиту.
   — У меня будет одна просьба, Жанна, но несколько иного рода, — издалека начала Селена.
   — Буду рада помочь.
   — Когда мы спускались с холма, я увидела на площади женщину с ребенком, — Селена смущенно запнулась. — Мне показалось, что они плакали.
   Лицо Жанны стало каменным.
   — Еще бы ей не плакать. Она ведьма, а ее ребенок — исчадие самого Дьявола!
   — Что такое вы говорите? Она же еще маленькая!
   Жанна сощурилась.
   — Как ты думаешь, Селена, почему на площади никого нет? Мы собираемся жечь ведьму, а зрителей нет ни единого? Тебя это не смущает? Впрочем, откуда тебе знать, как я понимаю, у вас, в Лангбурге, никогда не сжигали ведьм, ведь так?
   — Да.
   — Так вот здесь, вокруг костра уже должны стоять толпы зевак, — Жанна обвела рукой площадь. — Где же они, спросишь ты? Я отвечу — они все прячутся по домам.
   — Я понимаю, они, наверное, не хотят видеть это ужасное зрелище?
   — Ошибаешься. Как правило, все хотят видеть это, как ты сказала, «ужасное зрелище», хотя оно не может быть ужасным, ибо оно очищает погрязшую в грехе плоть и просветляет душу. Но речь не о том. Жителей здесь нет потому что, по меньшей мере, половина их уже не совсем люди. А оставшиеся прячутся по своим углам в страхе перед той самой девчонкой! Нам пришлось силой тащить сюда вот этих.
   Жанна махнула рукой в сторону работников у столба.
   — Но что здесь случилось? И причем здесь девочка?
   — Следуйте за мной, не хочу болтать попусту.
   Прихватив с собой двух рыцарей, Жанна свернула на ближайшую улочку и кивнула крестоносцам на дверь одного из домов. Рыцари ворвались в дом и вскоре вернулись, волоча за собой нечто, похожее на человека, завернутого в кокон из простыней и одеял.
   — Что это? — Селена до предела распахнула глаза. — Это человек?
   — Вытащите его из тени и разворачивайте, — распорядилась Жанна.
   Рыцари выволокли завернутого в кокон на середину улицы, куда еще доставали лучи перевалившего зенит солнца и принялись обдирать тряпки. Когда из кокона показалась человеческая голова, Селена вскрикнула и отшатнулась.
   — Что это, Жанна?
   Озаренный солнечным лучом человек задымился.
   — Скажите, Жанна, что с ним? — закричала Селена, закрывая лицо руками. — Что это такое?
   Роланд, уже сообразивший кое-что, подошел к ней и рывком развернул к себе. Едва не падающая в обморок Селена повисла на нем, обмякла, из глаз хлынули слезы.
   — Спокойно, ничего страшного, — буркнул он. — Обычный вампир, боится дневного света.
   — Это пока не вампир, это зародыш вампира, — холодно пояснила Жанна.
   Ее взгляд не отрывался от сгорающей на свету твари. Существо, внешне все еще похожее на человека, корчилось в муках, сдавленно мычало, но, похоже, ничего больше сделать было не в силах. Даже глаза его по-прежнему оставались плотно закрытыми.
   — Незачем было показывать девочке всякую дрянь!
   Роланд бросил на Жанну свирепый взгляд.
   — Тебе, кажется, поручали охранять ее, карнелиец? — ледяным голосом осведомилась Жанна. — Вот и охраняй! А о ее душевном равновесии позаботятся другие!
   — Это ты называешь заботой?
   Роланд скосил глаза на рыдающую на его груди девушку.
   — Да, доблестный карнелиец! Из-за таких как она любителей милосердия и жалости ко всем, кому не попадя, сгинул Арк! Хотя если бы мы выжгли заразу из окрестных лесов, дети Арка до сих пор играли бы на его улицах!
   — Причем здесь Арк? — взорвался Роланд, непрошибаемая уверенность Жанны взбесила его. — Речь идет о молоденькой девчушке, только-только пережившей смерть лучшей подруги! Неужели нельзя было объяснить по-человечески?
   — Такое зрелище объясняет куда лучше! — отрезала Жанна. — Кстати, такими коконами набито не меньше десятка домов и всему этому мы обязаны той самой милой и невинной девочке, которая на самом деле является злобным вампиром. Причем очень опасным вампиром, хозяином, который в отличии от своих вновь обращенных рабов ничуть не боится ни дневного света, ни распятия, ни святой воды. Теперь, Селена, у тебя пропало желание спасти ее от костра?
   — Неужели нельзя ничего сделать?
   Селена вытерла слезы и отстранилась от Роланда, нехотя разжавшего свои объятия. Однако повернуться к Жанне лицом Селена так и не смогла, опасаясь увидеть то, что осталось от сгоревшего вампира.
   — Ведь есть же церемонии очищения! — воскликнула она.
   Жанна рассмеялась.
   — Когда мы пришли к ней и пытались связать, она убила одного рыцаря, а второго покалечила. А ведь рыцари были в железных доспехах, а у нее из оружия — голые руки, руки десятилетнего ребенка! О каких ритуалах ты вела речь?
   — Можно я попробую с ней поговорить?
   Роланд забеспокоился.
   — Мне кажется, это не самая удачная идея.
   — Нет, ты не понимаешь. Я не могу просто уйти. Если Сатана завладел ее телом, это не значит, что он хозяйничает в ее душе. Я должна попробовать спасти ее. Жанна, вы разрешите мне?
   Жанна Аркийская медленно приблизилась к Селене и заглянула в ее заплаканные глаза.
   — Силе твоего духа могли бы позавидовать многие воины, — заметила Жанна. — Но сейчас тебе лучше послушаться своего стража.
   — Я хочу помочь девочке, — твердо сказала Селена.
   — Ты ведь даже не священница...
   — Но я готовилась и знаю все необходимые обряды. Позвольте мне помочь ей!
   — При других обстоятельствах я разрешила бы это без лишних слов, — задумчиво ответила Жанна. — Но... Видишь ли, я полагаю, смерть в огне не только очистила бы душу девочки, но и освободила бы от власти Дьявола всех этих несчастных. Но через несколько часов солнце зайдет, а я, как ты понимаешь, не могу допустить их превращения. Я буду вынуждена отправить их всех на костер.
   — Другими словами, — заметил Роланд, — на одной чаше весов жизнь этой девочки, а на другой жизни горожан?
   — Всегда приходится чем-то жертвовать.
   — Я сделаю так, что не придется никем жертвовать! — горячо возразила Селена. — Если я очищу ее душу, это поможет людям?
   — Думаю, поможет, — Жанна кивнула. — Вот только успеешь ли ты до заката?
   — Успею.
   — Но тогда остается еще один вопрос. Как я могу рисковать твоим посланием к Райнхарду?
   — Все будет хорошо, Жанна. Господь не оставит нас, если мы будем помнить его заветы.
   — Господь милостив, — с улыбкой отозвалась Жанна. — Хорошо, Селена, ты убедила меня. Только не забудь с собой взять карнелийца. Может ему повезет больше чем моим рыцарям.
   — Роланд? — Селена повернулась к нему.
   Карнелиец пожал плечами.
   — Куда же мне деваться-то?
   — Я тоже с вами! — нарочито грубым голосом заявила Кира. — Я уже не мальчик!
   — Неужели?
   Взгляд Жанны обрушился на Киру и та, покраснев, юркнула за спину Роланда. Жанна усмехнулась.
   — Сдается мне, что ты, паренек, вовсе не тот, за кого себя выдаешь, — тихо заметила она. — Впрочем, сейчас это не важно. Селена, можешь приступать, только помни — у тебя несколько часов до захода солнца. И вот еще что — девочку зовут Эльма. А теперь ступайте, вас проводят.
 

4

   Девочку держали в загоне для быков, запертом на несколько тяжелых засовов и заколоченном досками. Несколько минут Селена с друзьями провели в молчании, ожидая пока посланные Жанной рыцари отворят двери.
   — Селена, — нарушил молчание карнелиец. — Ты понимаешь, что это может быть опасно?
   Селена кивнула.
   — Да, Роланд. Но это не имеет значения. В любом случае я не могу допустить, чтобы бедную девочку отправили на костер.
   Дверь открыли и первым, подсвечивая факелом, в темноту загона ступил Роланд. Следом проскользнули девушки и тотчас сзади загремели засовы.
   Девочка обнаружилась в дальнем углу загона. Она дремала, но, услышав шаги, испуганно поднялась и прижалась спиной к стене.
   — Не бойся, малышка, мы пришли помочь, — вперед шагнула Селена.
   — Кто вы? И где моя мама?
   — Мы пришли помочь. Мы спасем и тебя, и маму.
   Селена осторожно подсела к девочке и обняла ее за плечи.
   — Ох, Селена-Селена, — едва слышно проворчал Роланд. — Зачем же...
   — Тихо! — одернула его Кира. — Селена лучше тебя знает, что делать!
   — Тебе больше нечего бояться, Эльма, — прошептала Селена. — Меня зовут Селена, я хочу помочь...
   — А ты не будешь меня жечь? — настороженно спросила Эльма.
   — Я похожа на человека, который хочет тебя сжечь? — улыбнулась Селена.
   — Нет, но... Я боюсь этого!
   Эльма ткнула пальцем в вышитый на платье девушки крест. Роланд дернулся было на движение девочки, но его вовремя удержала Кира.
   — Но почему, Эльма? Он причиняет тебе боль? — осторожно поинтересовалась Селена.
   — Нет, — шмыгнула носом девочка. — Но этот крест на рыцарях... А больше всего я боюсь тетю в доспехах, она обзывала маму ведьмой и сказала, что нас надо жечь!
   — Не бойся, детка, никто тебя не сожжет, обещаю! — твердо заявила Селена.
   — Правда?
   — Будь уверена, я тебя никому не отдам!
   — Даже рыцарям?
   — Даже им.
   — И злой тете?
   — Особенно ей!
   Девочка с плачем кинулась Селене на шею.
   — И маму не отдашь? — сквозь слезы спросила она.
   — И маму не отдам! Все будет хорошо, Эльма, тебе не надо больше плакать. Ты ведь уже сегодня плакала?
   Эльма кивнула.
   — Значит хватит на сегодня. Если так много плакать — слезы закончатся. Что ты тогда будешь делать всю оставшуюся жизнь?
   — Закончатся?
   Эльма озадаченно вытерла глаза.
   — Разве они могут закончится?
   — Еще как.
   — Эльма, — позвала девочку Кира.
   Она ткнула пальцем в Роланда.
   — Этого человека зовут Роланд, — пояснила Кира. — Знаешь, что с ним случилось? Однажды он выплакал все слезы и теперь никогда не плачет.
   — Никогда-никогда? — округлила глаза Эльма.
   — Никогда-никогда, — кивнула Кира и пихнула карнелийца локтем. — Скажи ребенку... Чего как воды в рот набрал?
   Роланд подошел к девочке и присел на колени.
   — Да, Эльма, Кира права, я уже забыл как это — плакать, — тихо сказал он. — Когда мой брат... Когда пропал мой брат, я очень хотел плакать. Но у меня ничего не вышло, увы.
   — Ты нашел брата?
   — Нет, я ищу его уже десять лет.
   — Бедненький.
   Эльма оторвалась от Селены и погладила Роланда по щеке.
   — А можно мне к маме? — Эльма с надеждой заглянула в глаза Селены. — Я хочу к маме.
   — Да, Эльма, мы скоро отведем тебя к маме, но прежде нам необходимо кое-что узнать. Скажи, ты знаешь, что произошло в твоем городе?
   — Это не мой город, — нахмурилась девочка. — Мама говорила, что мы здесь ненадолго, что мы скоро уедем.
   — А почему вы хотите уехать?
   — Потому что здесь живут плохие люди.
   — Плохие?
   — Да. Мама лечила их, а они обзывали ее ведьмой!
   — Значит, ты не знаешь, что случилось с жителями города?
   — Не знаю! — в голосе девочки появилось раздражение. — Я хочу к маме!
   — Да, милая. Скоро ты увидишь маму, — Селена вздохнула и растерянно оглянулась на Роланда.
   — Позволь мне, — прошептал он и придвинулся ближе.
   — Эльма, ты знаешь, что в этом городе появилось чудище?
   — Чудище?
   Девочка теснее прижалась к Селене.
   — Да, Эльма. Это чудище перекусало всех горожан, и теперь они прячутся от света. Ты случаем никогда не видела его?
   Эльма задрожала всем телом.
   — Я не знаю, — прошептала она. — Я не видела...
   Роланд нахмурился.
   — А может это чудище и ты, Эльма, одно целое?
   Сзади чертыхнулась Кира, предостерегающе вскинула руку Селена, но Роланд отмахнулся от них.
   — Эльма, может, это ты искусала всех людей? Может ты и есть это чудище?
   Взгляд Эльмы заметался, а затем ее лицо исказила злобная гримаса.
   — Ты!
   Взгляд девочки остановился на Роланде.
   — Ты такой же как все! — выдавила она не своим голосом. — Ты — плохой!
   В следующий миг она оттолкнула Селену и прыгнула на Роланда. Он успел заметить острые белоснежные клыки, появившиеся из-под верхней губы Эльмы. А затем его окутал кромешный мрак.
 

5

   — Где это я?
   Роланд торопливо поднялся на ноги, огляделся. Со всех сторон его окружало бескрайнее зеленое поле, с вкраплениями огромных ярких цветов. На небе сияло солнце, время от времени скрываясь в кудрявых облаках.
   Карнелиец помотал головой.
   — Ничего не понимаю, — пробормотал он. — Это что, сон?
   Он оглядел себя — оружие, одежда, ремни, все на месте, что же это за сон такой, похожий на реальность?
   Карнелиец посмотрел по сторонам, обшаривая взглядом окрестности и, наконец, разглядел невдалеке черное пятнышко. Пожав плечами, Роланд двинулся к нему.
   Пятнышко постепенно выросло, оказавшись крупным черным волком, сидевшим на небольшом пригорке. Карнелиец невольно замедлил шаг, но зверь вел себя смирно, и Роланд решил подойти ближе.
   Когда до зверя оставалось не больше десятка шагов, волк наконец обратил внимание на человека и приглушенно зарычал. Карнелиец остановился и положил руку на меч.
   — Спокойно, парень, если ты, конечно, парень, хотя чую, ты все-таки парень, — пробормотал Роланд. — Думаю, нам нечего с тобой делить, по-моему мы потерялись тут оба, как думаешь?
   Волк отвернулся, его взгляд устремился куда-то к горизонту.
   — Молчишь?
   Карнелиец вздохнул.
   — А чего я, собственно, ждал от простого волка? — он поскреб затылок. — Хотя с другой стороны, какой это к дьяволу обычный волк? Как и все это место...
   Роланд присел, сорвал один из благоухающих цветков. Его огромный бутон — с голову ребенка — состоял из лепестков всех цветов радуги.
   — Я, конечно, ни черта не смыслю в этом, — он с озадаченным видом вертел в руках цветок. — Розы вот знаю, ромашки всякие, и все-таки... Что-то мне подсказывает, что таких цветов не существует. Конечно, в глуши Сумеречья чего только не встретишь, но чтобы такое чудо... Эй, друг, что скажешь?
   Роланд швырнул под ноги волку цветок, но зверь и бровью не повел.
   — Значит, все-таки это сон. Или нечто, очень к нему близкое, — нахмурившись заключил карнелиец. — Похоже, там мне здорово досталось?
   Он скосил глаза на небо.
   — Неужто девчонка укусила?
   Роланд снова огляделся и, к своему немалому удивлению, увидел невдалеке Селену. Девушка брела среди цветов, озираясь в полной растерянности.
   — Селена, сюда! — он помахал ей рукой. — Не бойся, волчара не кусается!
   Увидев карнелийца, Селена просияла и бегом помчалась к нему.
   — Роланд!
   Они оказались в объятиях друг друга раньше чем успели это осознать. Осознав же, Селена ойкнула и отступила, отводя взгляд. Роланд прокашлялся.
   — Рад тебя видеть, в общем-то, — буркнул он. — Ты это... Прости за то, что я тогда нагрубил, ладно? Иногда я несу всякий вздор, самому противно.
   Селена кивнула, глядя куда-то вдаль.
   — Да, я понимаю. Я знаю, воину порой сложно понять чувства священнослужителя.
   Они помолчали, а затем Роланд ткнул пальцем в сторону волка.
   — Селена, может, хоть ты объяснишь, что здесь происходит? И что это за волк?
   — Возможно я и ошибаюсь, — задумчиво сказала девушка. — Но мне кажется, это не волк.
   — Неужели?
   Селена не заметила иронии.
   — Присмотрись, Роланд. Его облик колеблется и плывет. Впрочем, как и все здесь, — она обвела рукой вокруг. — Это мир Эльмы, Роланд.
   — Как это?
   — Я не знаю, но я чувствую это. Это все — вроде ее внутреннего мира, это ее мечты и сны, принявшие форму.
   — Селена, я не маг, и мало что понимаю в этом, но сдается мне, что мы столкнулись с очередным Осколком, — медленно проговорил Роланд. — И этот волк... Может, Клыки Сатаны?
   Карнелиец схватился за меч, и волк тотчас оскалился.
   — Постой, Роланд, — Селена вцепилась в руку карнелийца. — Даже если ты прав, что-то в нем не так...
   — В нем все не так! Из-за него едва не сожгли девчонку!
   — Но ведь девочка осталась девочкой, она не превратилась в монстра! Понимаешь, что это значит?
   — Не очень, если честно, — пробурчал Роланд. — Не успела, вот и не превратилась.
   — Нет, ты не прав, — Селена покачала головой. — Если бы Сатана полностью овладел ее душой и телом, она больше не была бы человеком, ты же видел, во что превратился бывший Хранитель Глаза.
   — Но ведь девочка перекусала полгорода!
   — Она еще борется и, по-моему, ей кто-то помогает.
   Селена бросила пристальный взгляд на волка.
   — Помогает? Что ты имеешь в виду? — Роланд проследил за ее взглядом. — Уж не этот ли волчара?
   — Это не волк, — задумчиво проговорила девушка. — Но это и не Клыки Сатаны, точнее, не только Клыки. Мне кажется, частичка Хранителя еще живет в нем.
   Роланд скосил глаза на волка, по-прежнему смотревшего куда-то вдаль.
   — И что нам с ним делать в таком случае? — карнелиец с лязгом вогнал клинок в ножны.
   По полю пронесся ветер, и цветы заколыхались, кивая разноцветными головками. Стремительно потемнело небо.
   — Селена!
   Карнелиец встревожено ткнул пальцем в сторону горизонта, откуда хлынула черная волна.
   — Что это? — Роланд прищурился. — Это цветы! Дьявол меня раздери! Цветы обугливаются!
   Цветочное поле стремительно чернело, кольцом сжимаясь вокруг людей.
   — Проклятие!
   Роланд вновь ухватился за меч и бросил угрожающий взгляд на волка.
   — Селена, мне кажется, это как-то связано с ним!
   — Не трогай его! — повысила голос Селена. — Я сама все улажу!
   — Селена, — карнелиец тронул ее за плечо. — Я должен охранять тебя.
   — Разве ты еще не понял, Роланд? Зло не одолеть посредством зла, и потому Сатану нельзя победить мечом!
   Девушка стряхнула руку карнелийца и шагнула на холм. Волк тотчас повернулся, верхняя губа его дернулась, обнажив пожелтевшие клыки.
   — Селена, — прошептал Роланд. — Ты хорошо подумала?
   Она, не оборачиваясь, махнула ему рукой, дескать, не мешай.
   — Ну, волчара! — Роланд погрозил волку кулаком. — Убью если что!