Гуннарссон Торарин. Король-Дракон Мистары

   Тем не менее жизнь в Хайланде никогда не будет такой, как раньше. Он надеялся, что, после всех его усилий, дела изменились к лучшему, и быть может будут еще лучше, когда ближе к полудню он отречется и передаст корону другому. Хотя он никогда не хотел быть королем, он принял на себя этот долг вместе с огромной ответственностью. И он хотел оставить за собой Хайланд в лучшем состоянии, чем принял его. Да, это был бы не хилый трюк. Флэмам всегда больше доставалось больше от собственных волков, чем от иностранных завоевателей.
   Досмотрев до конца отлет драконов, он вернулся в свою комнату, где его уже ждала Сольвейг. Она рылась в большом рюкзаке, одиноко лежавшем в центре комнаты, в котором находились все его пожитки, принесенные из дома. Ее интерес не был простым любопытством — скорее она казалась испуганной.
   — Очень хорошо, что ты пришла пораньше, — сказал он, усаживаясь на стул перед столом. — Этим утром я собираю большой совет перед моим формальным отречением, а так много дел надо еще разрешить.
   — Я думаю, — согласилась Сольвейг, садясь на стул напротив него. — Совет еще даже не начал поиски возможного приемника. Если ты отречешься сейчас, тот, на кого ты укажешь, и получит корону.
   — Кстати, я никогда не спрашивал твоего мнения на этот счет, — сказал Тельвин, как бы случайно изменяя предмет разговора.
   Сольвейг смутилась. — Я не уверена, что есть о чем думать. Волшебники Огня хорошо обожгли свои перышки, так что они не скоро еще захотят вылезти и покукарекать, хотя и продолжают оставаться потенциальной угрозой. Твой новый король должен быть достаточно силен, чтобы иметь с ними дело. В то же самое время ни один из герцогов не стремится сесть на трон. Тем легче тебе назвать своего приемника. Это твое право.
   — Какого бы короля я не выбрал, ему придется унаследовать часть ненависти, направленной сейчас против меня, — сказал Тельвин. — Поэтому на первых порах его власть будет не слишком сильной. Так что следующий король должен быть настолько силен, чтобы смело глядеть в лицо всем своим врагам. И я бы хотел знать, что ты собираешься делать после того, как я и Сэр Джордж уедем.
   — Ты-то можешь уехать когда хочешь, но ты сам навязал мне ответственность за этот совет, — сказала она. — Но, честно говоря, у меня нет никаких мыслей на будущее. Я не могу работать с Сэром Джорджем, пока он не вернется оттуда, куда ты возьмешь его, и очень сомнительно, что я могу пойти вместе с вами. Я подозреваю, что вскоре ты завязнешь по уши в личных делах драконов, а обычных людей там не любят. Но ты действительно собираешься уйти прямо сейчас? — спросила она. — Не назвав своего приемника?
   — Я называю своим преемником тебя.
   — О, это очень умно, — кисло сказала Сольвейг, но потом до нее дошло и она уставилась на него во все глаза. — Ты что, серьезно?
   — Ну, у меня есть и другая возможность, — сказал он. — Уехать и оставить Флэмов вообще без короля. Пока нет короля, герцоги и Волшебники Огня будут сражаться за власть изо всех сил. В самом лучшем случае, чтобы избежать неизбежных последствий этой борьбы, они нападут на какого-нибудь врага, которого не в состоянии победить.
   — Чистая правда, — заметила Сольвейг.
   — Я думал о двух-палатном совете или парламенте, — продолжал Тельвин. — Скажем постоянное собрание выбранных представителей, которые всегда находились бы в Браере, чтобы иметь дело с текущими проблемами и неожиданными трудностями. Потом, пару раз в год, могло бы собираться полное собрание со всего государства, включая герцогов или их предствителей, а также Волшебников Огня. Они могли бы определить главные направления политики Хайланда. У этого совета будет старший представитель, что-то вроде Первого Спикера драконов, который будет руководить деятельностью совета и представлять Хайланд в политических переговорах.
   Сольвейг опять смутилась. — Зачем? Почему бы новому королю не управлять этим «парламентом»?
   — Я подумал о вопросе власти. Звание Первого Спикера означает не столько власть, сколько тот, кому все доверяют. Любой носящий титул короля очень скоро становится слишком жадным до власти, которая связана с обладанием троном. Основание для новой системы уже существует. Нынешний совет можно легко расширить так, чтобы он стал настоящим представительным парламентом.
   — А что заставляет тебя думать, что Флэмы пойдут на это? — скептическим тоном спросила Сольвейг.
   — Если они этого не сделают, я буду сидеть во дворца до тех пор, пока они будут искать в Хайланде кого-нибудь достаточно честного и умного, чтобы стать королем. Я думаю, что мы оба знаем, сколько времени для этого понадобится.
   Тельвин надеялся, что ему не придется выполнять свою угрозу. История его происхождения успела разлететься достаточно широко, и сейчас его популярность была близка к нулю. Все были твердо убеждены, что неприятности с драконами идут за ним по пятам, и продолжат идти, куда бы он не отправился, и все ждали, что он уедет из Хайланда так быстро, как только возможно. Впрочем такой прием ожидал его в любом месте, куда бы он не направился. Узнав, что он скоро уедет из дворца, самые различные дипломаты поспешили проститься с ним. Они все еще уважали силу Повелителя Драконов и не хотели портить с ним отношения, пока драконы являлись настоящей угрозой. Тем не менее было ясно, что никто из них не хотел видеть его в своей стране.
   В таких обстоятельствах совет принял предложение Тельвина. Нужно было какое-то время, чтобы проработать детали функционирования предствительного правительства, но совет был готов уже сейчас взять контроль над Хайландом. К большому удивлению Сольвейг, ее дружно выбрали первый Премьер-Министром Парламента Государства. Она осталась жить в доме, который должен был оставаться пустым после отъезда Тельвина. Дворец был переименован в Дом Парламента. Согласились с тем, что никто не будет жить в нем, за исключением слуг и стражников.
   Во время всей этой деятельности волшебники оставались странно пассивны. По всей видимости Алесса Вилендаар держала слово, данное Тельвину. Она не только не стала противиться плану Тельвина, но, наоборот, стала одним из главным помошников Сольвейг. Тельвин решил даже не гадать, действительно ли она выучила урок, или просто тянет время и ждет, пока волшебники не возвратят хотя бы часть утраченной репутации. Он был уверен, однако, что если Алесса попробует выкинуть какой-нибудь трюк с Сольвейг, ее ждет неприятный сюрприз.

Девятнадцатая Глава

   Теперь, когда с главными проблемами было покончено, Тельвин спокойно отрекся, без церемоний и речей. Он просто упаковал последний из своих мешков и после полудня перебрался в свой старый дом, в компании Сольвейг и Сэра Джорджа. Тэрин помогал изо всех сил и носил вещи в ожидавшую внизу повозку, будучи одновременно печальным и чем-то сильно озабоченным.
   — Для меня не имеет никакого значения, что думают люди, — твердо сказал он. — Вы были и остаетесь лучшим королем Хайланда за все время его существования.
   — Я ценю твои слова, — уверил его Тельвин, — но, боюсь, мало кто согласится с тобой.
   — Да, я знаю, что они говорят. Но они так заняты разговорами, что у них не остается времени подумать.
   Поначалу Тельвин был рад, что снова очутился дома, но вскоре обнаружил, что здесь все напоминаяет ему о более счастивом времени. Карендэн улетела, старый склад стоял пустым и темным. Он вспомнил время, когда он гордился своим званием Повелителя Драконов и путешествовал по всему миру вместе с жрицей-драконом. С тех пор, как она улетела, он никогда не чувствовал себя настоящим Повелителем Драконов.
   Слуг в доме не было, и вечером Тельвину пришлось самому готовить обед. Проблема по поиску новых слуг ложилась на плечи Сольвейг, а она собиралась дождаться его отъезда, так как народ Браера верил, что неприятности последуют за Повелителем Драконов, куда бы он не направился.
   — Когда ты уедешь, я достаточно легко найду любую помощь, — сказала Сольвейг, когда они все вместе сидели в гостинной. — Я не уверена почему, учитывая насколько ты сейчас непопулярен, но я довольно популярна. Я думаю, что они охотно сделали бы Сэра Джорджа королем, если бы он захотел остаться.
   — Зато я никогда не захочу быть королем этих людей, — возразил Сэр Джордж. — Если бы они узнали, кто я такой на самом деле, это был бы конец. Они никогда не смогут переварить мысль об еще одном родственнике дракона на троне.
   Тельвин сидел в своем кресле, слушая разговоры друзей. Селлианда сидела рядом и тоже слушала, не говоря ни единого слова. Старый рыцарь глядел на бутылку вишневого ликера, как будто она была последней, что, на какое-то время, было абсолютной правдой. Сольвейг влила в себя особенно большой стакан вина, что поразило всех, так как в нормальном состоянии она ненавидела его. По всей видимости это был знак того, сколько всяких проблем и неожиданностей было за этот длинный день.
   Тельвин смотрел на Сольвейг с жалостью и интересом, прекрасно понимая, со сколькими проблемами ей придется столкнуться после его отъезда. Она изменилась, во многих отношениях. Когда они впервые встретились, она ненавидела политику и политиков. Возможно сейчас она стала старше и умнее. Больше не было искательницы приключений Сольвейг Бело-Золотой; она готовилась превратиться в Валерию Дорани, приемную дочь одного из первых семейств Тиатиса. Отныне только ее часть будет холодной угрожающей женщиной-воином, а в остальном это будет спокойная рассчетливая женщина-правитель.
   — Ты собираешься остаться здесь надолго? — внезапно спросил Тельвин.
   Сольвейг смутилась, как если бы вообще не думала над этим. — Даже не знаю. Похоже это место ничуть не хуже других, и Флэмы хотят меня. Скорее всего я останусь здесь пока не устану от них или они от меня, что бы не случилось первым.
   — А что с Дариусом Галантри? — полюбопытствовал Сэр Джордж. Молодой аристократ из Тиатиса только что улетел на родину.
   — Поглядим, — неопределенно ответила она. — А что с тобой, Тельвин? Я знаю, что ты хочешь найти дракона в себе.
   — Мартэн сказал, что Карендэн даст мне знать, что я должен делать дальше, — ответил Тельвин. — Я подозреваю, что ее направляет сам Великий. В прошлом Бессмертные всегда направляли все мой шаги, и я думаю, что в будущем будет то же самое.
   — Это зависит от того, когда твой покровитель собирается вернуться в этот мир, — заметила Селлианда. — Нынешних событий пришлось дожидаться пять лет. Хотела бы я знать, когда будет следующий кризис и что ты собираешься делать до тех пор?
   — Да, действительно, куда ты собираешся направиться, парень? — спросил Сэр Джордж. — Сдается мне, что если мы направимся прямо на север, в страну драконов, Карендэн найдет нас, и достаточно быстро. Или у тебя есть другой план?
   Тельвин повернулся к Селлианде. — Быть может у тебя есть какой-нибудь полезный совет на этот счет?
   — Сэр Джордж совершенно прав, — спокойно ответила она. — Для тебя пришло время получше познакомиться с драконами. Завтра я пойду с тобой на север.
   — Но я думал, что твой долг уже выполнен, — немного смущенно сказал Тельвин.
   — Я уже говорила тебе, что уеду как только вернется Карендэн, — сказала она. — Когда ты уедешь, я уеду вместе с тобой.

* * *

   Предвидя такое развитие событий, Сэр Джордж уже несколько дней занимался тем, что продавал свое и Тельвина имущество, а вырученные деньги переводил в Даркин, самым надежным способом. Свой дом в Браере Тельвин перевел на имя Сольвейг. Она хотела заплатить за него, так как за последние пять лет хорошо заработала в фирме Сэра Джорджа, но Тельвин даже не захотел слышать об этом. На самом деле Сольвейг радовалась про себя, что у нее теперь есть единственный в мире дом с гостевой комнатой для дракона.
   Тельвин порадовался, что Сэру Джорджу тоже не надо продавать дома в Браере, иначе они никогда бы не сумели уехать из столицы, так как чуть ли не все люди города решили помочь им собираться в путь. Сэр Джордж напомнил ему, что мало кто может рискнуть обмануть Повелителя Драконов, но он остался при своем мнении. Все было готово к завтрешнему отъезду.
   — Вы совершенно не обязаны ехать со мной, — сказал Тельвин старому рыцарю. — Хотя я не уверен, что драконы будет надоедать, пытаясь избавиться от меня, все равно лучше держаться от меня подальше. Вы можете остаться здесь, с Сольвейг, или вернуться в Даркин к старой жизни. По меньшей мере она относительно безопасна и достаточно комфортабельна.
   — Ну, я в этом вовсе не уверен, — ответил Сэр Джордж. — Ты теперь навсегда повязан с драконами, а я не могу сказать, что уже все знаю о них. Кроме того, мы с тобой чем-то похожи — два дракона, которые никогда не были драконами, мы зависли между двумя мирами и ни один из них нас не хочет. Ты ведь не собираешься прогнать меня?
   На самом деле никто уже не добивался отъезда Тельвина из Браера. Теперь, когда его отъезд был решен, волшебники больше не видели необходимость подогревать чувства народа против него. Из дворца он уехал, а образование нового совета представителей занимало внимание политиков всех мастей. Кроме того создание нового, совершенно необычного правительства застало всех врасплох, и как только народ стал понимать причины для таких резких изменений, они склонны были скорее благодарить Тельвина, нашедшего способ избавить их от постоянных политических баталий между королем, герцогами и волшебниками. По меньшей мере он оставлял за собой спасенный им город, и это грело его душу. А всеобщая подозрительность и страх ему уже достаточно надоели.
   Странным образом Тельвин вспомнил свое первое путешествие вместе с Сэром Джорджем, много лет назад, когда он был еще мальчиком, не знающим, что его ожидает. В первый раз за долгое время он почувствовал знакомое возбуждение в ожидании приключений и путешествий, когда оставляешь за собой все старые долги и идешь навстречу новым вызовам и новой ответственности.
   Конечно, всю свою замечательную жизнь Сэр Джордж был постоянно связан с разными товарищами и компаньонами, чьи жизни менялись относительно быстро. Тельвин слышал много имен и приключений, которые были с ними связаны. Это были такие люди как Сэр Давид Саусворт, Адриан Келиус, Роар Нилсон, или мастер-вор Бартоломео Меллоу; был и маг, Теннет, а также красавица-волшебница Лериан, которая бывала Леди Кирби. А может и не бывала, Сэр Джордж как-то неопределенно говорил об этом. Со временем все они начинали путешествовать сами, и многие никогда не возвращались. А другие стали слишком стары для жизни искателя приключений, и состарились раньше, чем Сольвейг и Тельвин родились.
   Они встали за два часа до рассвета и пошли в конюшню за домом, чтобы оседлать своих лошадей. Тельвин привел вьючную лошадь к фасаду дома. Селлианда сидела на той же самой грациозной эльфийской лошадке, которая принесла ее в Браер. Сольвейг проводила их до северных ворот, чтобы убедиться, что никто не попытается остановить их, и, если ворота окажутся закрыты, приказать их открыть. Тельвин невольно засмеялся и сказал, что в Браере вряд ли найдется даже один-единственный человек, который бы захотел остановить его. Ночной воздух был холоден и бодрящ, а подковы их лошадей громо звенели по каменной мостовой пустынных и темных улиц города.
   Как и ожидалось, ворота оказались открыты, а стражники подчеркнуто игнорировали их, когда небольшая кавалькада оказалась поблизости. Проскакав через ворота и еще немного по дороге, они остановились в открытом поле, в нескольких сотнях ярдов за городской стеной.
   — И куда вы теперь? — спросила Сольвейг.
   — На север, за драконами, — объяснил Тельвин.
   — То есть ты собираешься заняться тем, что требуют от тебя Бессмертные, — прокомментировала она.
   — Я всегда в конце концов приходил в точности туда, куда они хотели, часто несмотря на все мои усилия сделать иначе.
   — Вот теперь ты говоришь как настоящий жрец, — сказала она ему. — И полностью доверяешь своему Бессмертному покровителю.
   — Не совсем, — сказал он. — Какими бы качествами я не обладал, преданность никогда не была одним из них. Я научился делать то, чего от меня ожидают только потому, что знаю, что все равно конце концов так оно и будет. Я обречен на эту работу и на всех врагов, которые приходят вместе с ней.
   — Звучит так, как будто ты сдался.
   — Ни в малейшей степени. Я просто взвесил, что я хочу за эту цену, и решил продолжать.
   — Только теперь, когда я начала думать о тебе как о драконе, я стала догадываться, что никогда не понимала тебя, — сказала Сольвейг и повернулась к Сэру Джорджу. — Я думаю, что зря сотрясаю воздух, но все-таки попробуйте сохранить шкуру Тельвина посреди всего того, что его ждет.
   И Сольвейг вернулась назад одна, а все остальные отправились по главной дороге на север. Они были уже далеко за Браером, когда встало солнце, но ехали медленнее, чем ожидали, так как было решено избегать деревни и фермы на пути, и, по возможности, не встречаться с путниками. Для этого пришлось оставить главную дорогу и ехать лесами, зачастую спешиваясь и ведя своих лошадей по краям полей.
   На дороге было множество путешественников, так как после отлета драконов множество людей спешило в Хайланд, возвращаясь к нормальной жизни. Солдаты, пришедшие в Браер для защиты города, возвращались в свои гарнизоны. Семьи, бросившие свои фермы, вовращались обратно, а купцы устремились на север.
   Тельвин ехал в глубоком молчании, полностью погруженный в себя; он даже не заметил, что Сэр Джордж пытался вывести его из задумчивости и улучшить настроении. Старый рыцарь пел кабацкие песни, рассказывал анекдоты или ужасные истории. Все было бесполезно; Тельвин не реагировал, хотя нельзя было сказать, что он расстоен или подавлен тем, что произошло. Вместо этого он напряженно исследовал свою жизнь, вспомшная все, что он когда-либо обнаружил о себе самом. Теперь он сожалел, что долго манившая его мечта — вернуться к своему народу — невыполнима, что он никогда не ощутит чувство принадлежности и радость открытия.
   Из-за того, что первый день начался так рано, они остановились задолго до наступления темноты на хорошо укрытой поляне в лесах, простиравшихся от Реки Аальбан до Браастара, хотя город был намного дальше на восток от реки и еще не виден. Тельвин ехал на Каденс, той самой лошади, на которой он ехал к северной границе вместе с армией Хайланда. Сильная военная лошадь была в отличной форме, а эльфийская кобыла Селлианды вообще казалась неутомимой. Зато вьючная лошадь, везшая все их тюки, нуждалась в хорошем отдыхе после долгих часов пути.
   — Хочешь развести костер или заняться лошадями? — спросил Сэр Джордж.
   — Я хочу, чтобы вы знали, что я Повелитель Драконов и последний Король Флэмов, — ответил Тельвин, снимая с усталой вьючной лошади мешок с овсом.
   К концу следующего дня они были уже недалеко от границы. Северная часть страны вообще была глуше и реже населена; теперь они ехали намного быстрее, так как небольшие фермы и деревни были достаточно далеко друг от друга, а на дороге было сравнительно мало путников. Этим же вечером они пересекли мост через реку Аальбан в районе города Трааген.
   Теперь они оказались в районе дремучих хвойных лесов северной границы, недалеко от места рождения Тельвина. Он с радостью остановился бы на ночь в комфортабельной гостинице, особенно учитывая сильный ветер, гулявший по северным долинам, и был уверен, что его товарищи тоже были бы не против. Но они знали, что их мгновенно узнают в любой части Хайланда, где бы они не остановились. Хотя было уже достаточно темно, они все-таки проехали через поля, окружавшие город, и опять очутились в лесу.
   Здесь, к северу от Траагена, они без труда разыскали в лесу уединенное место для ночлега, находившееся недалеко от дороги. Сэр Джордж немедленно занялся костром и начал готовить обед даже раньше, чем Тельвин и Селлианда успели расседлать и накормить лошадей. К этому времени было уже очень темно, а на темном небе в просветах между деревьями появились первые звезды. Гроза, сверкающая молниями, двигалась над холмами далеко на запад от них; в суматохе последних дней Тельвин совсем забыл о летних штормах, но небо над ними было чистое и Тельвин решил, что сегодня беспокоиться не о чем.
   — Мы продолжим идти на север? — поинтересовался Сэр Джордж.
   — На север и на запад, пока дорога не кончится, — объяснила Селлианда. — Потом мы пройдем через горы Вендара до места, которое зовется Сумрачная Пустошь.
   — И ты все время будешь с нами? — спросил Тельвин. — Теперь, когда мы ушли от людей, я надеюсь, что Карендэн присоединится к нам.
   Селлианда нахмурилась. — Не хочешь ли погулять со мной?
   Она взяла его за руку и повела в лес. Хотя в лесу было темно, они оба видели досточно хорошо и уверенно шли между деревьями. Тельвин знал, что для Селлианды это было трудное время. Вскоре Карендэн присоединится к их компании, а жрица-эльфийка будет вынуждена вернуться в свой дом — святилище Серебряный Туман — в отдаленных лесах Эльфхейма. Примерно через сотню ярдов они нашли еще одну поляну среди деревьев.
   — Селлианда, я не хочу, чтобы ты думала, что я тороплюсь избавиться от тебя, — уверил Тельвин девушку. — Я только думаю, что вряд ли разумно откладывать неизбежное. Твой долг не разрешает тебе оставаться со мной дольше положенного, и к тому же я сомневаюсь, что ты хочешь остаться в компании дракона.
   — Карендэн тоже дракон, — напомнила ему Селлианда.
   — А что в этом плохого? Быть может ты ревнуешь ее только потому, что мы оба драконы?
   — Я думаю, что ты очень любишь ее и скучаешь по ней.
   — Да, я действительно скучаю по ней, — согласился он. — Даже больше, чем сам ожидал. Но пока ты не сказала слово «любовь», я думал об этом только как о тесной дружбе между нами обоими, которые столько всего испытали вместе. Я никогда не глядел на это как на что-то другое. Если Сэр Джордж прав и дракон всегда может узнать другого дракона, то я наконец понял, что она всегда знала, кто я такой. Но я я не могу догадаться, что она об этом думает.
   — Она очень любит тебя, и поэтому боится возвращаться, — сказала ему Селлианда. — Она, как и ты, не может догадаться, как ты отреагируешь на дракона, который любит тебя.
   Тельвин быстро обдумал это. — Ну, я думаю, что могу считать себя счастливчиком. Но что об этом думаешь ты?
   — Я больше не могу сдерживаться, — сказал она. — Видишь ли, я — Карендэн.
   В первый момент Тельвин даже не понял, что она имеет в виду. Она отошла от него, встала в центре поляны и повернулась к нему лицом. Внезапно появившийся купол яркого белого света накрыл ее с головы до ног, так что вместо ее фигуры он мог видеть только темный силуэт. Потом она сделала внезапное движение, что-то вроде прыжка кота, и темная фигура, просечивающая через яркий свер, задвигалась, потекла и плавно превратилась в силуэт юной драконицы, гибкой и грациозной. Свет погас, и вот перед ним стояла Карендэн с наполовину свернутыми крыльями. Она протянула свою голову вперед и мягко потерлась носом о его грудь, знакомый интимный жест, которого ему так не хватало. В ответ он поглядил ее мордочку.
   — Для драконов этот жест — признание или выражение любви, — объяснила она. — Быть может это было слишком самонадеянно с моей стороны, но пока ты не знал, что это означает, это помогало мне ждать и надеяться, что когда-нибудь мы будем ближе друг к другу.
   — Как хорошо опять быть вместе с тобой, — ласково сказал он ей. — Я мечтаю только том, чтобы мы всегда были вместе, но увы, быть может это слишком смело.
   — Не могу сказать, — ответила Карендэн. — Но если ждать разрешения всех проблем, можно ждать всю оставшуюся жизнь, но так и не дождаться. Так что давай наслаждаться тем временем, что у нас есть. А теперь мы должны вернуться, прежде чем Сэр Джордж не начнет думать, что наше отсутствие слишком затянулось. Я вовсе не хочу терпеть его шуточки на этот счет.
   Тельвин знал, что она права. Карендэн опять изменила форму, но на этот раз она стала не эльфийкой, вроде Селлианды, а какой-то другой девушкой, больше похожей на него. Она стала почти также высока, как и он, густые черные волосы красиво подали на белые плечи, а большие темные глаза глядели ясно и задорно. Чем-то она напомнила ему Карендэн в своей настоящей форме.
   — Ты должен понять, что Селлианды вообще не существует; есть только Карендэн, — сказала она ему, пока они шли обратно к лагерю. — Селлианда появилась только для удобства, это маска, предназначенная для эльфов Эльфхейма. Иначе им трудно было бы примириться с драконом на службе Великого, живущим среди них. Поэтому я не хотела, чтобы ты стал ближе ко мне-эльфийке, так как всегда знала, что мы оба — драконы.
   — Но я думал, что Селлианда — жрица Терры, — сказал Тельвин. — Насколько я могу вспомнить, ты тогда рассказывала мне, что Терра и Великий всегда были близкими союзниками и остались ими до сих пор, невзирая ни на что. И еще ты говорила мне, что даже существуют эльфы — жрецы Великого.