Страница:
Тельвин кивнул. — Да, все вопросы отпали, драконы могут рассчитывать на мою поддержку. Более того, вы можете доверить мне то, что не в состоянии сделать сами. Я вполне могу проверить, находится ли Ожерелье Драконов у Волшебников Огня. Может быть они и не слишком сильны и умелы, но вполне могли вступить в союз с каким-нибудь ренегатом. И я уверен, что смогу найти любого ренегата, который объявит себя королем.
— А как вы относитесь к нашему конфликту с Альфтией? — спросил Мартэн.
— Сначала расскажите мне о своих намерениях, что вы собираетесь добиться этой войной? — твердо сказал Тельвин.
Дракон посмотрел вниз, очевидно недовольный. — Единственное, что мы требуем, чтобы Альфатиане ушли из наших земель, и мы ожидаем, что они либо вернут нам ожерелье, либо докажут нам, что его у них нет. Я как раз сейчас пытаюсь добиться переговоров с их руководителями, но я хочу сражаться в этой войне так, как я хочу и где я хочу.
Тельвин в свою учередь уставился на землю, потом вздохнул и кивнул. — Ну хорошо, я не буду вмешиваться, хотя это и противоречит моему внутреннему убеждению. Если требования драконов к Альфатии справедливы, тогда они только выиграют, имея Повелителя Драконов на своей стороне. Но вот что я обязан сказать: Вы должны постараться закончить эту войну как можно быстрее, и с минимальными жертвами. И ни в коем случае вы не должны нападать на любую страну и нацию, или даже отдельного человека, только потому, что подозреваете их в краже ожерелья. Если, например, драконы нападут на Флэмов только из-за одного подозрения, я буду защищать их.
Было еще совсем рано, когда он вернулся в Браер.
Золотой дракон медленно пролетел над запруженными улицами и с невероятной точностью опустился в самый центр двора его дома. Карендэн как всегда, сложила крылья и припала низко к земле, давая возможность своему седоку спрыгнуть с седла на землю. Потом она ласково почесала носом его грудь, старый, очень личный знак любви. Тельвин в свою очередь потерся об ее нос.
— Похоже в эти дни тебе пришлось летать через много, — сказал он. — И мне тяжело просить тебя о новом путешествии.
— Это опасное время, и я должна выполнить свой долг, — уверила она его. — Куда ты хочешь лететь?
— Мне нужно остаться здесь и разобраться с королем и волшебниками, — объяснил Тельвин. — Я расскажу им об украденном ожерелье так прямо, как только смогу, посмотрю на их реакцию и послушаю, что они смогут сказать. Но в любом случае нам нужна помощь в поисках ожерелья, и я знаю только одного эксперта, который обладает талантом и способностью находить потерянные сокровища. Мне нужно, чтобы ты слетала в Даркин, нашла там Сэра Джорджа и прилетела с ним ко мне.
Карендэн кивнула. — Хорошая мысль. Как человек-драк Сэр Джордж является родственником драконов, и должен что-то знать об Ожерелье Драконов. Следовательно ему можно безопасно доверить этот секрет.
Она немедленно отправилась в путь, с пустым седлом на спине, в котором должна была привести обратно старого рыцаря, при условии что ей удастся найти его. Было ясно, что в сам город ее не пустят, так что она должна была приземлиться где-то в пригороде и послать кого-нибудь в город на поиски Сэра Джорджа. Поездка должна была быть очень недолгой. Даже учитывая время на поиски старого рыцаря в городе, она рассчитывала вернуться этим вечером.
Тельвин же занялся своим собственным делом и, как только Карендел улетела, поспешил в королевский дворец. Как и Мартэн, он был склонен больше подозревать в воровстве Альфатиан чем Флэмов, но, в отличии от золотого дракона, был полностью уверен, что Волшебники Огня украли бы Ожерелье Дракона, если бы имели такую возможность. Он рассчитывал на то, что обвинив Калестраана в воровстве и напомнив ему о возможном гневе драконов, он сможет судить о вине волшебника по его реакции.
Как он и опасался, было уже слишком поздно, чтобы суметь поговорить с королем наедине в ближайшее время. Этим утром у Джерридана была публичная аудиенция. Это был шанс людям со всего королевства подать петицию своему королю об одних делах или просить его суда в других. А Калестраана видели утром во дворце, так что Тельвин послал слово в Академию, прося волшебника присоединиться к нему, чтобы днем обсудить с королем очень важное дело. Так как это важное дело без сомнения касалось Альфатиан, Калестраан не мог отказаться, и после ленча они все втроем опять оказались в личной комнате короля.
— Этим утром я говорил с Мартэном, Первым Спикером Парламента Драконов, — начал Тельвин, тщательно страясь не рассказывать об этих делах больше, чем необходимо. — Если подвести итог его слов, то получается, что Альфатиане основывают поселения и укрепляют земли, которые драконы считают своими. А весной этого года они стали нападать на драконов и на группы эльфов, которые живут в лесах под защитой драконов.
— Это именно то, что я говорил. Альфатиане заслужили свои неприятности, — сказал король, на которого это все не произвело большого впечатления.
— К сожалению, это только начало, — продолжал Тельвин. — Кто-то украл у драконов старинный артефакт огромной силы, и они не остановятся, пока не получат его обратно. Когда это случилось, они заподозрили, что либо Альфатианские Волшебники Воздуха, либо наши Волшебники Огня украли артефакт. В настоящий момент их самые большие подозрения направлены на Альфатиан. Но если им ничего не удастся найти в Альфатии, они, скорее всего, появятся здесь.
Тельвин незаметно глядел на волшебника, ожидая увидеть реакцию Калестраана. К его полному разочарованию волшебник внимательно выслушал его слова, как если бы это было что-то совершенно новое для него, и выглядел слегка озабоченным, но не больше. Или он был невинен в этом воровстве как новорожденный ребенок, либо его талант актера был отточен годами придворных интриг.
Зато взорвался король. — Это просто возмутительно, — недовольно воскрикнул он. — Не думают ли драконы, что они могут запугать нас?
— Вот это-то и проблема, — продолжал Тельвин. — У драконов есть самая настоящая жалоба, и, согласно пунктам нашего договора, от меня потребовали, чтобы я встал на их сторону. Я убедил их дать мне время, чтобы я смог найти их сокровище, и если это мне удастся, я надеюсь убедить их принять его и не задавать лишних вопросов. Но если они сами явятся сюда на поиски, они будут думать только о мщении. И если воры откажутся отдать сокровище, я не смогу сделать ничего, чтобы защитить их.
Вот это заставило Джерридана мгновенно замолчать. Он бросил быстрый взгляд на своего волшебника. Тельвин все еще считал, что король никак не связан с воровством, зато Джерридан очевидно был не слишком уверен в твм, что Калестааан никак не замешан в это. Но старший волшебник продолжал касаться совершенно необеспокоенным.
— Я даже не знаю, что могу сказать об этом, — наконец сказал Калестраан. — Очевидно только одно: этот артефакт я лично не крал. Откровенно говоря, я даже не представляю о чем именно идет речь, но мне самому будет лучше, если я не буду задавать лишних вопросов. Вы оба конечно знаете, что я и так распоряжаюсь природным источником скрытой магии, который нам посчастливилось обнаружить здесь, в наших собственных землях, хотя нам надо еще многому научиться, прежде чем сможем полностью использовать его силу. Мне совершенно не требуется дополнительных артефактов, и я вообще не хочу, чтобы такая вещь оказалась рядом с нашим собственным источником силы. У меня, разумеется, нет никакой возможности доказать кому бы то ни было — и драконам в первую очередь — что я не прячу ничего в темном углу. Если вы хотите поискать атрефакт, я безусловно сделаю все, чтобы помочь вашим поискам.
— Благодарю вас за великодушное предложение, — быстро сказал Тельвин. — Я с самого начала предполагал, что дело обстоит именно так. И если я сделаю все, что возможно для поисков, и ничего не найду, драконы, возможно, примут мое слово, что у вас его нет.
Тельвин решил, что на сегодня достаточно, лучше оставить эту опасную материю в покое. Он добился всего, что хотел и мог сделать, и по-прежнему не мог себе представить, каким образом Волшебники огня узнали об ожерелье и, самое главное, сумели его похитить. Но если Калестраан думал, что может заставить Тельвина поверить в свою невинность, он сурово ошибся.
Только вечером Тельвин сумел вернуться домой. Пока он шел небольшое расстояние от дворца до дома, он спрашивал себя, вернулась ли Карендэн с Сэром Джорджем. Как только он вошел в ворота и оказался во дворе, то сразу увидел, что двери логова Карендэн по-прежнему открыты открыты и теплый свет льется через них в уже темный двор.
Немедленно войдя внутрь склада, он увидел Сэра Джорджа сидящего в кресле и разговаривавшего с Карендэн, которая раскинулась на своей кровати. Хотя Сэр Джордж и проводил много времени в Браере, сейчас у него был единственный дом, комфортабельный городской дом в Даркине. Он был высоким, крепко сложенным мужчиной, который мог, если хотел, производить на окружающих впечатление мягкого и даже рыхлого человека. У него было дружелюбное открытое лицо, блестящие глаза, крючкообразный нос и длинные вислые усы, а одет он был в раскошный наряд, обычный для богатых купцов Даркина. Когда-то он был странствующим рыцарем, принадлежал Ордену Дороги Даркина, но был вынужден уйти и заняться торговлей антиквариатом, когда потерял кисть левой руки в честном бою. Только его самые близкие друзья знали, что он был человеко-драком, способным преобразовать себя в маленького дракона, если возникнет необходимость.
— Наконец-то ты появился, парень, — сказал Сэр Джордж. — Судя по всему ты сумел расшевелить горшок с неприятностями, и теперь позвал меня, чтобы я запихнул их обратно.
— Прошу прощения, но я не называл ничего из случившегося своей ошибкой, — ответил Тельвин, пока Карендэн терлась носом о его грудь.
— Кончай целоваться со своим драконом и садись обедать, — сказала Сольвейг, быстро проходя мимо него к столу с большим подносом в руках. — Мы уже собирались начинать без тебя.
— Сольвейг! Как хорошо, что ты тоже приехала, — радостно воскликнул Тельвин.
— Это была еще та поездка, могу я тебе сказать, — заметил Сэр Джордж.
— Он-то ехал в седле, а я сидела сзади и держалась за седло, — объяснила Сольвейг. Поднос, который она несла, оказался обедом Карендэн, поджаренная ляжка лося. В тот же момент слуга принес их еду.
Тельвин уже давно не видел Сольвейг Бело-Золотую. Она сейчас полностью занималась бизнесом Сэра Джоржда и у ней совершенно не было возможности приехать в Браер. Он тепло улыбнулся ей, с радостью вспомнив то время, когда он был намного моложе и она восхищала его всем, что у ней было. Сльвейг происходила из народа варваров Северных Пустошей, а прозвище «Бело-Золотая» она получила из-за бледно-золотого цвета своих длинных волос. Она ловко обращалась с варварским оружием и была одним из тех немногих людей на жизненном пути Тельвина, которые были выше его самого. Заодно она была одним из самых смертоносных бойцов, которых Тельвин когда-либо встречал, и большинству из того, что Тельвин знал о благородном искусстве боя, он научился от нее. И все это время она относилась к нему с пониманием и той грубоватой, но искренней любовью, с которой относится страшая сестра к младшему брату.
— Я думаю, что Карендэн уже объяснила вам все, — сказал Тельвин, когда они уселись обедать за крепкий деревянный стол, стоявший рядом с кроватью леди-дракона, на которой в беспорядке валялись мягкие подушки.
— Насколько она хотела или могла сделать это, — возразил Сэр Джордж. — К счастью, я уже знаю часть этих тайн. Но, насколько я могу судить, тебе не слишком повезло с Бваном Калестрааном.
Тельвин покачал головой. — Мне показалось, что на его лице было выражение типа «Даже масло не растает у меня во рту». Он играет в оскорбленную невинность, в бедную неправильно понятую душу. Добрый волшебник спросил меня, как он может доказать свою непричастность. И конечно он с чистым сердцем предложил любую помощь, которая нам потребуется для поисков.
— И мы действительно поищем, — согласился Сэр Джордж. — Конечно, я постараюсь не просить его о помощи, искать самому, так как не сомневаюсь, что искать надо именно в тех местах, которые он не захочет нам показать. Как только я приведу себя порядок, мы вдвоем с Сольвейг пороемся в темных местах под Академией. Кстати, постарайся узнать все, что возможно о самой старой из крепостей Флэмов, о Браастаре.
— Быть может стоит обыскать и дома волшебников? — спросила Карендэн.
— Да, не помешает, — ответил Сэр Джордж, хотя не слишком заинтересованно. — В свое время мне приходилось бывать и рыцарем, и волшебником, и даже вором, хотя и не в таком порядке. В результате я накопил неплохое умение находить любую спрятанную вещь, и довольно часто делал это в прошлом. Так что я думаю, что первый вопрос, на который мы должны ответить, находится ли ожерелье здесь, в Хайланде.
— И похоже вы думете, что нет, — заметил Тельвин.
— Конечно, и на самом деле я склонен в этом отношении согласиться с Карендэн. Драконы-ренегаты просто не могут не быть вовлечены в воровство ожерелья. Только дракон мог точно знать, что это такое и где находится, и только дракон мог унести его оттуда. Есть ли у кого-нибудь точное описание этой штуки?
Сэр Джордж взглянул на Карендэн, приглашая ее высказаться совершенно откровенно. — Насколько я знаю, Великий дал его драконам много лет назад. Предположительно это артефакт огромной силы и ценности.
— Возможно я смогу объяснить это получше, — сказала Карендэн, хотя и не слишком довольная тем, что самые сокровенные тайны драконов обсуждаются совершенно открыто. — Ожерелье Драконов вовсе не подарок Великого, это дар волшебников Блэкмура, поднесенный драконам во время заключения мира с первым Повелителем Драконов. Это действительно очень дорогая вещь, и легенда утверждает, что она обеспечит драконам выживание в тот момент, когда почти вся раса будет уничтожена. Я должна сказать, что ожерелье является драконьим эквивалентом короне, хотя ни один дракон никогда не носил его. Есть пророчество, которое утверждает, что однажды появится Король Драконов, мистическая личность, которая поведет наш народ к новой эре величия и процветания, вот он и будет первым драконом, который наденет это ожерелье. Я вполне допускаю возможность, что один из королей-ренегатов уверил себя, что он и есть настоящий Король Драконов, и украл ожерелье для того, чтобы всем это доказать.
Сольвейг выглядела испуганной. — То есть если этой вещи не окажется ни у Флэмов ни у Альфатиан, нам придется начать проверять драконов-ренегатов.
— Вполне возможно, что мы к этому и придем, — согласился Сэр Джордж.
— Но я хочу, чтобы вы поняли, что если даже какие-то волшебники украли его, им была нужна совершенно особая магия чтобы просто унести его оттуда. Это ожерелье сделано для дракона, и там только золота и драгоценных камней больше тонны. Это не такая вещь, которую даже волшебник, умеющий летать, способен засунуть себе в карман.
— Калестраан сказал, что ему не нужно красть никакие артефакты, даже самые мощные, так как у него и так есть естественный источник магии, — сказал Тельвин. — Он даже сказал, что он вообще не хочет, чтобы артефакт такой силы находился рядом с этим источником.
— То, что маги говорят, имеет мало веса. Волшебники Огня никогда не будут в состоянии полностью распоряжаться даже той тайной силой, которая находится у них в руках, — сказала Карендэн. — Быть может Калестраан видит в ожерелье способ управлять своим источником и увеличить его силу. Теперь, когда он знает, что его подозревают, он может попытаться перенести ожерелье куда-нибудь подальше, в самое отдаленное место в Хайланде. Ведь если драконы найдут его здесь, он окажется в очень тяжелом положении.
— Тогда мы должны наблюдать за ним, — объявил Сэр Джордж, — и схватить его в тот момент, когда он попытается перенести ожерелье.
— Хорошо, на один вопрос я получил ответ, — заметил Тельвин. — Теперь мы знаем, какой мотив мог бы быть у Калестраана, что могло заставить его украсть Ожерелье Драконов. Судя по всему он надеется, что при помощи ожерелья сможет контролировать свой невидимый источник силы.
— А с другой стороны, если Калестраан научился контролировать свой источник силы, ему будет вообще наплевать на драконов, даже если они явятся за ожерельем, — нахмурившись сказал Сэр Джордж. — У него и так уже есть сила, которая ему нужна, чтобы защититься от драконов — или от Повелителя Драконов. Тот факт, что он еще не пытался захватить трон и сбросить Джерридана, а Повелителя Драконов вышвырнуть вон, является самым лучшим доказательством того, что либо у него вообще нет ожерелья, либо что он не в состоянии заставить его работать так, как он рассчитывает.
Четвертая Глава
— А как вы относитесь к нашему конфликту с Альфтией? — спросил Мартэн.
— Сначала расскажите мне о своих намерениях, что вы собираетесь добиться этой войной? — твердо сказал Тельвин.
Дракон посмотрел вниз, очевидно недовольный. — Единственное, что мы требуем, чтобы Альфатиане ушли из наших земель, и мы ожидаем, что они либо вернут нам ожерелье, либо докажут нам, что его у них нет. Я как раз сейчас пытаюсь добиться переговоров с их руководителями, но я хочу сражаться в этой войне так, как я хочу и где я хочу.
Тельвин в свою учередь уставился на землю, потом вздохнул и кивнул. — Ну хорошо, я не буду вмешиваться, хотя это и противоречит моему внутреннему убеждению. Если требования драконов к Альфатии справедливы, тогда они только выиграют, имея Повелителя Драконов на своей стороне. Но вот что я обязан сказать: Вы должны постараться закончить эту войну как можно быстрее, и с минимальными жертвами. И ни в коем случае вы не должны нападать на любую страну и нацию, или даже отдельного человека, только потому, что подозреваете их в краже ожерелья. Если, например, драконы нападут на Флэмов только из-за одного подозрения, я буду защищать их.
* * *
На обратном пути в Браер Тельвин еще раз тщательно обдумал все это дело. И с ужасом понял то, на что не сразу обратил внимание: драконы никогда не удовлетворятся, пока не узнают, кто именно украл Ожерелье Драконов, не убъют его и не вернут ожерелье. Мартэн мог сколько угодно обещать, что не будет действовать по одному подозрению, но всегда возможно, что беспокойные молодые красные драконы опять станут неуправляемыми, перестанут подчиняться ему и возьмут дело в свои руки. Он поклялся сделать все, чтобы найти ожерелье первым, но сейчас у него был только один единственный путь, каким он мог бы подступить к проблеме.Было еще совсем рано, когда он вернулся в Браер.
Золотой дракон медленно пролетел над запруженными улицами и с невероятной точностью опустился в самый центр двора его дома. Карендэн как всегда, сложила крылья и припала низко к земле, давая возможность своему седоку спрыгнуть с седла на землю. Потом она ласково почесала носом его грудь, старый, очень личный знак любви. Тельвин в свою очередь потерся об ее нос.
— Похоже в эти дни тебе пришлось летать через много, — сказал он. — И мне тяжело просить тебя о новом путешествии.
— Это опасное время, и я должна выполнить свой долг, — уверила она его. — Куда ты хочешь лететь?
— Мне нужно остаться здесь и разобраться с королем и волшебниками, — объяснил Тельвин. — Я расскажу им об украденном ожерелье так прямо, как только смогу, посмотрю на их реакцию и послушаю, что они смогут сказать. Но в любом случае нам нужна помощь в поисках ожерелья, и я знаю только одного эксперта, который обладает талантом и способностью находить потерянные сокровища. Мне нужно, чтобы ты слетала в Даркин, нашла там Сэра Джорджа и прилетела с ним ко мне.
Карендэн кивнула. — Хорошая мысль. Как человек-драк Сэр Джордж является родственником драконов, и должен что-то знать об Ожерелье Драконов. Следовательно ему можно безопасно доверить этот секрет.
Она немедленно отправилась в путь, с пустым седлом на спине, в котором должна была привести обратно старого рыцаря, при условии что ей удастся найти его. Было ясно, что в сам город ее не пустят, так что она должна была приземлиться где-то в пригороде и послать кого-нибудь в город на поиски Сэра Джорджа. Поездка должна была быть очень недолгой. Даже учитывая время на поиски старого рыцаря в городе, она рассчитывала вернуться этим вечером.
Тельвин же занялся своим собственным делом и, как только Карендел улетела, поспешил в королевский дворец. Как и Мартэн, он был склонен больше подозревать в воровстве Альфатиан чем Флэмов, но, в отличии от золотого дракона, был полностью уверен, что Волшебники Огня украли бы Ожерелье Дракона, если бы имели такую возможность. Он рассчитывал на то, что обвинив Калестраана в воровстве и напомнив ему о возможном гневе драконов, он сможет судить о вине волшебника по его реакции.
Как он и опасался, было уже слишком поздно, чтобы суметь поговорить с королем наедине в ближайшее время. Этим утром у Джерридана была публичная аудиенция. Это был шанс людям со всего королевства подать петицию своему королю об одних делах или просить его суда в других. А Калестраана видели утром во дворце, так что Тельвин послал слово в Академию, прося волшебника присоединиться к нему, чтобы днем обсудить с королем очень важное дело. Так как это важное дело без сомнения касалось Альфатиан, Калестраан не мог отказаться, и после ленча они все втроем опять оказались в личной комнате короля.
— Этим утром я говорил с Мартэном, Первым Спикером Парламента Драконов, — начал Тельвин, тщательно страясь не рассказывать об этих делах больше, чем необходимо. — Если подвести итог его слов, то получается, что Альфатиане основывают поселения и укрепляют земли, которые драконы считают своими. А весной этого года они стали нападать на драконов и на группы эльфов, которые живут в лесах под защитой драконов.
— Это именно то, что я говорил. Альфатиане заслужили свои неприятности, — сказал король, на которого это все не произвело большого впечатления.
— К сожалению, это только начало, — продолжал Тельвин. — Кто-то украл у драконов старинный артефакт огромной силы, и они не остановятся, пока не получат его обратно. Когда это случилось, они заподозрили, что либо Альфатианские Волшебники Воздуха, либо наши Волшебники Огня украли артефакт. В настоящий момент их самые большие подозрения направлены на Альфатиан. Но если им ничего не удастся найти в Альфатии, они, скорее всего, появятся здесь.
Тельвин незаметно глядел на волшебника, ожидая увидеть реакцию Калестраана. К его полному разочарованию волшебник внимательно выслушал его слова, как если бы это было что-то совершенно новое для него, и выглядел слегка озабоченным, но не больше. Или он был невинен в этом воровстве как новорожденный ребенок, либо его талант актера был отточен годами придворных интриг.
Зато взорвался король. — Это просто возмутительно, — недовольно воскрикнул он. — Не думают ли драконы, что они могут запугать нас?
— Вот это-то и проблема, — продолжал Тельвин. — У драконов есть самая настоящая жалоба, и, согласно пунктам нашего договора, от меня потребовали, чтобы я встал на их сторону. Я убедил их дать мне время, чтобы я смог найти их сокровище, и если это мне удастся, я надеюсь убедить их принять его и не задавать лишних вопросов. Но если они сами явятся сюда на поиски, они будут думать только о мщении. И если воры откажутся отдать сокровище, я не смогу сделать ничего, чтобы защитить их.
Вот это заставило Джерридана мгновенно замолчать. Он бросил быстрый взгляд на своего волшебника. Тельвин все еще считал, что король никак не связан с воровством, зато Джерридан очевидно был не слишком уверен в твм, что Калестааан никак не замешан в это. Но старший волшебник продолжал касаться совершенно необеспокоенным.
— Я даже не знаю, что могу сказать об этом, — наконец сказал Калестраан. — Очевидно только одно: этот артефакт я лично не крал. Откровенно говоря, я даже не представляю о чем именно идет речь, но мне самому будет лучше, если я не буду задавать лишних вопросов. Вы оба конечно знаете, что я и так распоряжаюсь природным источником скрытой магии, который нам посчастливилось обнаружить здесь, в наших собственных землях, хотя нам надо еще многому научиться, прежде чем сможем полностью использовать его силу. Мне совершенно не требуется дополнительных артефактов, и я вообще не хочу, чтобы такая вещь оказалась рядом с нашим собственным источником силы. У меня, разумеется, нет никакой возможности доказать кому бы то ни было — и драконам в первую очередь — что я не прячу ничего в темном углу. Если вы хотите поискать атрефакт, я безусловно сделаю все, чтобы помочь вашим поискам.
— Благодарю вас за великодушное предложение, — быстро сказал Тельвин. — Я с самого начала предполагал, что дело обстоит именно так. И если я сделаю все, что возможно для поисков, и ничего не найду, драконы, возможно, примут мое слово, что у вас его нет.
Тельвин решил, что на сегодня достаточно, лучше оставить эту опасную материю в покое. Он добился всего, что хотел и мог сделать, и по-прежнему не мог себе представить, каким образом Волшебники огня узнали об ожерелье и, самое главное, сумели его похитить. Но если Калестраан думал, что может заставить Тельвина поверить в свою невинность, он сурово ошибся.
Только вечером Тельвин сумел вернуться домой. Пока он шел небольшое расстояние от дворца до дома, он спрашивал себя, вернулась ли Карендэн с Сэром Джорджем. Как только он вошел в ворота и оказался во дворе, то сразу увидел, что двери логова Карендэн по-прежнему открыты открыты и теплый свет льется через них в уже темный двор.
Немедленно войдя внутрь склада, он увидел Сэра Джорджа сидящего в кресле и разговаривавшего с Карендэн, которая раскинулась на своей кровати. Хотя Сэр Джордж и проводил много времени в Браере, сейчас у него был единственный дом, комфортабельный городской дом в Даркине. Он был высоким, крепко сложенным мужчиной, который мог, если хотел, производить на окружающих впечатление мягкого и даже рыхлого человека. У него было дружелюбное открытое лицо, блестящие глаза, крючкообразный нос и длинные вислые усы, а одет он был в раскошный наряд, обычный для богатых купцов Даркина. Когда-то он был странствующим рыцарем, принадлежал Ордену Дороги Даркина, но был вынужден уйти и заняться торговлей антиквариатом, когда потерял кисть левой руки в честном бою. Только его самые близкие друзья знали, что он был человеко-драком, способным преобразовать себя в маленького дракона, если возникнет необходимость.
— Наконец-то ты появился, парень, — сказал Сэр Джордж. — Судя по всему ты сумел расшевелить горшок с неприятностями, и теперь позвал меня, чтобы я запихнул их обратно.
— Прошу прощения, но я не называл ничего из случившегося своей ошибкой, — ответил Тельвин, пока Карендэн терлась носом о его грудь.
— Кончай целоваться со своим драконом и садись обедать, — сказала Сольвейг, быстро проходя мимо него к столу с большим подносом в руках. — Мы уже собирались начинать без тебя.
— Сольвейг! Как хорошо, что ты тоже приехала, — радостно воскликнул Тельвин.
— Это была еще та поездка, могу я тебе сказать, — заметил Сэр Джордж.
— Он-то ехал в седле, а я сидела сзади и держалась за седло, — объяснила Сольвейг. Поднос, который она несла, оказался обедом Карендэн, поджаренная ляжка лося. В тот же момент слуга принес их еду.
Тельвин уже давно не видел Сольвейг Бело-Золотую. Она сейчас полностью занималась бизнесом Сэра Джоржда и у ней совершенно не было возможности приехать в Браер. Он тепло улыбнулся ей, с радостью вспомнив то время, когда он был намного моложе и она восхищала его всем, что у ней было. Сльвейг происходила из народа варваров Северных Пустошей, а прозвище «Бело-Золотая» она получила из-за бледно-золотого цвета своих длинных волос. Она ловко обращалась с варварским оружием и была одним из тех немногих людей на жизненном пути Тельвина, которые были выше его самого. Заодно она была одним из самых смертоносных бойцов, которых Тельвин когда-либо встречал, и большинству из того, что Тельвин знал о благородном искусстве боя, он научился от нее. И все это время она относилась к нему с пониманием и той грубоватой, но искренней любовью, с которой относится страшая сестра к младшему брату.
— Я думаю, что Карендэн уже объяснила вам все, — сказал Тельвин, когда они уселись обедать за крепкий деревянный стол, стоявший рядом с кроватью леди-дракона, на которой в беспорядке валялись мягкие подушки.
— Насколько она хотела или могла сделать это, — возразил Сэр Джордж. — К счастью, я уже знаю часть этих тайн. Но, насколько я могу судить, тебе не слишком повезло с Бваном Калестрааном.
Тельвин покачал головой. — Мне показалось, что на его лице было выражение типа «Даже масло не растает у меня во рту». Он играет в оскорбленную невинность, в бедную неправильно понятую душу. Добрый волшебник спросил меня, как он может доказать свою непричастность. И конечно он с чистым сердцем предложил любую помощь, которая нам потребуется для поисков.
— И мы действительно поищем, — согласился Сэр Джордж. — Конечно, я постараюсь не просить его о помощи, искать самому, так как не сомневаюсь, что искать надо именно в тех местах, которые он не захочет нам показать. Как только я приведу себя порядок, мы вдвоем с Сольвейг пороемся в темных местах под Академией. Кстати, постарайся узнать все, что возможно о самой старой из крепостей Флэмов, о Браастаре.
— Быть может стоит обыскать и дома волшебников? — спросила Карендэн.
— Да, не помешает, — ответил Сэр Джордж, хотя не слишком заинтересованно. — В свое время мне приходилось бывать и рыцарем, и волшебником, и даже вором, хотя и не в таком порядке. В результате я накопил неплохое умение находить любую спрятанную вещь, и довольно часто делал это в прошлом. Так что я думаю, что первый вопрос, на который мы должны ответить, находится ли ожерелье здесь, в Хайланде.
— И похоже вы думете, что нет, — заметил Тельвин.
— Конечно, и на самом деле я склонен в этом отношении согласиться с Карендэн. Драконы-ренегаты просто не могут не быть вовлечены в воровство ожерелья. Только дракон мог точно знать, что это такое и где находится, и только дракон мог унести его оттуда. Есть ли у кого-нибудь точное описание этой штуки?
Сэр Джордж взглянул на Карендэн, приглашая ее высказаться совершенно откровенно. — Насколько я знаю, Великий дал его драконам много лет назад. Предположительно это артефакт огромной силы и ценности.
— Возможно я смогу объяснить это получше, — сказала Карендэн, хотя и не слишком довольная тем, что самые сокровенные тайны драконов обсуждаются совершенно открыто. — Ожерелье Драконов вовсе не подарок Великого, это дар волшебников Блэкмура, поднесенный драконам во время заключения мира с первым Повелителем Драконов. Это действительно очень дорогая вещь, и легенда утверждает, что она обеспечит драконам выживание в тот момент, когда почти вся раса будет уничтожена. Я должна сказать, что ожерелье является драконьим эквивалентом короне, хотя ни один дракон никогда не носил его. Есть пророчество, которое утверждает, что однажды появится Король Драконов, мистическая личность, которая поведет наш народ к новой эре величия и процветания, вот он и будет первым драконом, который наденет это ожерелье. Я вполне допускаю возможность, что один из королей-ренегатов уверил себя, что он и есть настоящий Король Драконов, и украл ожерелье для того, чтобы всем это доказать.
Сольвейг выглядела испуганной. — То есть если этой вещи не окажется ни у Флэмов ни у Альфатиан, нам придется начать проверять драконов-ренегатов.
— Вполне возможно, что мы к этому и придем, — согласился Сэр Джордж.
— Но я хочу, чтобы вы поняли, что если даже какие-то волшебники украли его, им была нужна совершенно особая магия чтобы просто унести его оттуда. Это ожерелье сделано для дракона, и там только золота и драгоценных камней больше тонны. Это не такая вещь, которую даже волшебник, умеющий летать, способен засунуть себе в карман.
— Калестраан сказал, что ему не нужно красть никакие артефакты, даже самые мощные, так как у него и так есть естественный источник магии, — сказал Тельвин. — Он даже сказал, что он вообще не хочет, чтобы артефакт такой силы находился рядом с этим источником.
— То, что маги говорят, имеет мало веса. Волшебники Огня никогда не будут в состоянии полностью распоряжаться даже той тайной силой, которая находится у них в руках, — сказала Карендэн. — Быть может Калестраан видит в ожерелье способ управлять своим источником и увеличить его силу. Теперь, когда он знает, что его подозревают, он может попытаться перенести ожерелье куда-нибудь подальше, в самое отдаленное место в Хайланде. Ведь если драконы найдут его здесь, он окажется в очень тяжелом положении.
— Тогда мы должны наблюдать за ним, — объявил Сэр Джордж, — и схватить его в тот момент, когда он попытается перенести ожерелье.
— Хорошо, на один вопрос я получил ответ, — заметил Тельвин. — Теперь мы знаем, какой мотив мог бы быть у Калестраана, что могло заставить его украсть Ожерелье Драконов. Судя по всему он надеется, что при помощи ожерелья сможет контролировать свой невидимый источник силы.
— А с другой стороны, если Калестраан научился контролировать свой источник силы, ему будет вообще наплевать на драконов, даже если они явятся за ожерельем, — нахмурившись сказал Сэр Джордж. — У него и так уже есть сила, которая ему нужна, чтобы защититься от драконов — или от Повелителя Драконов. Тот факт, что он еще не пытался захватить трон и сбросить Джерридана, а Повелителя Драконов вышвырнуть вон, является самым лучшим доказательством того, что либо у него вообще нет ожерелья, либо что он не в состоянии заставить его работать так, как он рассчитывает.
Четвертая Глава
Когда на следующее утро Тельвин пришел во дворец, он почувствовал, что ситуация изменилась к лучшему. Сегодняшнее утро было посвящено гражданскому суду, в ходе которого король выслушивал и произносил приговоры — или по меньшей мере высказывал свое мнение и давал советы — по самым разнообразным петициям и другим важным делам со всего королевства. Тельвин был одним из королевских советников, так что его в любой момент могли вызвать и попросить высказаться о деле, которое рассматривалось в суде. Он знал, что зачастую жизнь и имущество многих людей зависит от правильности решения суда, и предпочитал всегда находиться рядом и самому выслушивать аргументы сторон.
Как можно более незаметно он проскользнул через боковую дверь, скрытую занавесями в стене тронного зала. Король стоял на ступеньках лестницы прямо перед троном, слушая очередного просителя. Джерридан был все еще молод и импульсивен, переполнявшие его эмоции часто заставляли его вскакивать с трона и даже ходить, занимаясь каким-то делом. Тельвин быстро прошел на конец боковой галлереи. Пока он шел, все просители, находившие в помещании зала, один за другим поворачивали головы и глядели на него, а некоторые еще и молчаливо указывали на него другим. Они знали, что этот высокий темноволосый иностранец, смутно напоминавший эльфа, является Повелителем Драконов, и поражались его скромному внешнему виду, совершенно не подходящему для того, кто обладает такой огромной силой.
Тельвин терпеливо ждал во время представления прошений на эту неделю, но не слышал ни слова. Его мысли были заняты своими собственными проблемами. Он даже не заметил, что утренняя сессия уже закончилась, пока герольд не распустил суд, и в зале не осталось ни одного из просителей. Еще больше он удивился, кагда Тэрин, королевский паж, подошел к нему держа в руках поднос с большими бокалами.
— В последние несколько дней король выглядит более довольным, — сказал Тэрин в своей обычной, простонародной манере. — Все это время он очень беспокоился об Альфатианах — не собираются ли они сделать нам какую-либо гадость и что мы может сделать им в ответ. Иногда я хочу, что эти проклятые Альфатиане просто исчезли.
— Очень сомневаюсь, что Альфатиане когда-нибудь «просто исчезнут», — ответил Тельвин. — Но как раз сейчас у короля действительно есть причина думать о них поменьше.
— Я принес освежающий напиток, — сказал Тэрин, предлагая свой поднос. — Король сказал, что вы можете просоединиться к нему за ленчем.
Тельвин взял один из бокалов. Он понятия не имел, что заставило Тэрина принести напитки в тронный зал, пока ленч еще не подан, но юный слуга и так делал все, что было в его силах, и все окружающие снисходительно терпели его странности. Тельвин не любил острый сладковатый эль, от которого все Флэмы были без ума, так что он не собирался пить свой бокал. Вместо этого он медленно пошел к возвышению, на котором стоял королевский трон, выжидая когда король закончит говоить с Бвеном Калестрааном.
— Вы останетесь на ленч? — спросил король волшебника, пока тот спускался по ступенькам с возвышения.
— Нет, я должен вернуться к своим делам, и как можно быстрее, — ответил Калестраан, а потом повернулся к Тельвину. — Король рассказал мне о вашем предположении, что мы в состоянии найти что-нибудь существенное, такое, что может помочь нам в войне с Альфатианами. Мы уже начали искать магического оружия и защиту от магии.
— Удалось ли вам что-нибудь найти? — спросил Тельвин.
— К сожалению еще слишком рано говорить, принесут ли наши усилия какие-нибудь плоды, — объяснил волшебник. — Слишком многое было потеряно во время скитаний. Вы без сомнения сами заметили, что мы работаем изо всех сил, чтобы построить абсолютно новую область специализаций, основанных на нашей природной магии огня. Мы также хотим сделать все, что мы можем, чтобы определить, что именно Альфатиане могут помнить из их прошлого и, более важно, насколько магущественной магией они располагают.
— Я много раз слышал истории о том, как древняя магия уничтожила родной мир обеих рас, — медленно сказал Тельвин. — И я думаю, что и у Альфатиан нет слишком могущественных магов по меньшей мере в последние пятьсот лет, так как магия не играет почти никакой роли в их завоеваниях.
— Вы уверены в этом? — спросил Калестраан.
— Я специально спросил об этом, когда был в Тиатисе, — объяснил Тельвин. — Тиатиане знают больше чем кто бы то ни было об Альфатианах, так как немедленно столкнулись с ними, как только те оказались в нашем мире. Вы могли бы начать ваши поиски с них.
— Да…это замечательная идея, — согласился Калестраан, потом поклонился им обоим. — Господа, прошу извинить меня.
Тельвин смотрел, как волшебник торопливо идет по ковру от трона к главным дверям зала. У юного Повелителя Драконов возникло неприятное чувство, что у него уже был такой разговор, тогда, пять лет назад, когда он и его товарищи прискакали в Браер, пытаясь найти способ подчинить какого-нибудь дракона свой воле. И тогда Калестран выглядел очень дружественно и рьяно помогал им, прямо как сейчас. Втайне Тельвину было приятно думать, что предупредительное и даже услужливое поведение Калестраана было предназанчено, скорее всего, для того, чтобы рассеять рассеять любые подозрения, которые возникли у него из-за кражи ожерелья. Молодой помошник короля хотел быть уверен в том, что Волшебники Огня будут искать помощи у Тиатиан дипломатическими средствами, а не вернуться к своей порочной тактике воровства томов по истории и магии из библиотек других стран.
Джеридан поставил обратно на поднос Тэрина бокал с элем, который он так и не попробовал. — Было бы совершенно замечательно, если бы эти волшебники в конце концов нашли бы что-нибудь полезное, хотя бы для разнообразия. Пока они только тратят уйму денег, а толку от них никакого.
Тельвин пожал плечами. — Я не уверен, что они в состоянии. В их распоряжении нет сильной, солидной магии, или, по меньшей мере, они не в состоянии найти ее. И, насколько я знаю, дела Альфатиан обстоят ненамногим лучше. Если вы начнете войну с Альфатией, то я подозреваю, что главным ее оружием станут меч и лук.
— Возможно вы правы, — сказал Джерридан. — Однако я думаю, что не должен объяснять вам, насколько наш народ воодушевлен мыслью наконец-то закончить наш старинный конфликт с Альфатией. Это само по себе может заставить наших замечательных волшебников работать не покладая рук.
Тельвин попытался не выглядеть слишком обрадованным, но он совершенно не ожидал услышать от короля такую критику в адрес своих собственных волшебников.
— Приехал новый посол из Даркина, — продолжал Джерридан. — Я считаю очень обнадеживающем, что они стали смотреть на нас иначе, прислали опытного посла, и вообще их дипломатическая миссия в Хайланде очень усилилась буквально за последние несколько месяцев.
— Это дает нам возможность обсудить союз против Альфтиан с высокопоставленным представителем Даркина, — заметил Тельвин. — Если Даркин проникнется тем же энтузиазмом что и Тиатис, войну с Альфатией можно считать решенным делом.
— Я думаю абсолютно так же, — согласился Джерридан. — Мы примем посла, как только он поселится в своей резиденции.
— О? — осторожно спросил Тельвин.
— По всей видимости посол является восторженным поклонником Повелителя Драконов, — добавил король. — Это, конечно, не самое главное в нем, но я бы очень хотел, чтобы вы были на ауедиенции, если можете.
— Да, конечно, — неопределенно ответил Тельвин, думая о том, что это будет, без сомнения, формальная процедура.
Как можно более незаметно он проскользнул через боковую дверь, скрытую занавесями в стене тронного зала. Король стоял на ступеньках лестницы прямо перед троном, слушая очередного просителя. Джерридан был все еще молод и импульсивен, переполнявшие его эмоции часто заставляли его вскакивать с трона и даже ходить, занимаясь каким-то делом. Тельвин быстро прошел на конец боковой галлереи. Пока он шел, все просители, находившие в помещании зала, один за другим поворачивали головы и глядели на него, а некоторые еще и молчаливо указывали на него другим. Они знали, что этот высокий темноволосый иностранец, смутно напоминавший эльфа, является Повелителем Драконов, и поражались его скромному внешнему виду, совершенно не подходящему для того, кто обладает такой огромной силой.
Тельвин терпеливо ждал во время представления прошений на эту неделю, но не слышал ни слова. Его мысли были заняты своими собственными проблемами. Он даже не заметил, что утренняя сессия уже закончилась, пока герольд не распустил суд, и в зале не осталось ни одного из просителей. Еще больше он удивился, кагда Тэрин, королевский паж, подошел к нему держа в руках поднос с большими бокалами.
— В последние несколько дней король выглядит более довольным, — сказал Тэрин в своей обычной, простонародной манере. — Все это время он очень беспокоился об Альфатианах — не собираются ли они сделать нам какую-либо гадость и что мы может сделать им в ответ. Иногда я хочу, что эти проклятые Альфатиане просто исчезли.
— Очень сомневаюсь, что Альфатиане когда-нибудь «просто исчезнут», — ответил Тельвин. — Но как раз сейчас у короля действительно есть причина думать о них поменьше.
— Я принес освежающий напиток, — сказал Тэрин, предлагая свой поднос. — Король сказал, что вы можете просоединиться к нему за ленчем.
Тельвин взял один из бокалов. Он понятия не имел, что заставило Тэрина принести напитки в тронный зал, пока ленч еще не подан, но юный слуга и так делал все, что было в его силах, и все окружающие снисходительно терпели его странности. Тельвин не любил острый сладковатый эль, от которого все Флэмы были без ума, так что он не собирался пить свой бокал. Вместо этого он медленно пошел к возвышению, на котором стоял королевский трон, выжидая когда король закончит говоить с Бвеном Калестрааном.
— Вы останетесь на ленч? — спросил король волшебника, пока тот спускался по ступенькам с возвышения.
— Нет, я должен вернуться к своим делам, и как можно быстрее, — ответил Калестраан, а потом повернулся к Тельвину. — Король рассказал мне о вашем предположении, что мы в состоянии найти что-нибудь существенное, такое, что может помочь нам в войне с Альфатианами. Мы уже начали искать магического оружия и защиту от магии.
— Удалось ли вам что-нибудь найти? — спросил Тельвин.
— К сожалению еще слишком рано говорить, принесут ли наши усилия какие-нибудь плоды, — объяснил волшебник. — Слишком многое было потеряно во время скитаний. Вы без сомнения сами заметили, что мы работаем изо всех сил, чтобы построить абсолютно новую область специализаций, основанных на нашей природной магии огня. Мы также хотим сделать все, что мы можем, чтобы определить, что именно Альфатиане могут помнить из их прошлого и, более важно, насколько магущественной магией они располагают.
— Я много раз слышал истории о том, как древняя магия уничтожила родной мир обеих рас, — медленно сказал Тельвин. — И я думаю, что и у Альфатиан нет слишком могущественных магов по меньшей мере в последние пятьсот лет, так как магия не играет почти никакой роли в их завоеваниях.
— Вы уверены в этом? — спросил Калестраан.
— Я специально спросил об этом, когда был в Тиатисе, — объяснил Тельвин. — Тиатиане знают больше чем кто бы то ни было об Альфатианах, так как немедленно столкнулись с ними, как только те оказались в нашем мире. Вы могли бы начать ваши поиски с них.
— Да…это замечательная идея, — согласился Калестраан, потом поклонился им обоим. — Господа, прошу извинить меня.
Тельвин смотрел, как волшебник торопливо идет по ковру от трона к главным дверям зала. У юного Повелителя Драконов возникло неприятное чувство, что у него уже был такой разговор, тогда, пять лет назад, когда он и его товарищи прискакали в Браер, пытаясь найти способ подчинить какого-нибудь дракона свой воле. И тогда Калестран выглядел очень дружественно и рьяно помогал им, прямо как сейчас. Втайне Тельвину было приятно думать, что предупредительное и даже услужливое поведение Калестраана было предназанчено, скорее всего, для того, чтобы рассеять рассеять любые подозрения, которые возникли у него из-за кражи ожерелья. Молодой помошник короля хотел быть уверен в том, что Волшебники Огня будут искать помощи у Тиатиан дипломатическими средствами, а не вернуться к своей порочной тактике воровства томов по истории и магии из библиотек других стран.
Джеридан поставил обратно на поднос Тэрина бокал с элем, который он так и не попробовал. — Было бы совершенно замечательно, если бы эти волшебники в конце концов нашли бы что-нибудь полезное, хотя бы для разнообразия. Пока они только тратят уйму денег, а толку от них никакого.
Тельвин пожал плечами. — Я не уверен, что они в состоянии. В их распоряжении нет сильной, солидной магии, или, по меньшей мере, они не в состоянии найти ее. И, насколько я знаю, дела Альфатиан обстоят ненамногим лучше. Если вы начнете войну с Альфатией, то я подозреваю, что главным ее оружием станут меч и лук.
— Возможно вы правы, — сказал Джерридан. — Однако я думаю, что не должен объяснять вам, насколько наш народ воодушевлен мыслью наконец-то закончить наш старинный конфликт с Альфатией. Это само по себе может заставить наших замечательных волшебников работать не покладая рук.
Тельвин попытался не выглядеть слишком обрадованным, но он совершенно не ожидал услышать от короля такую критику в адрес своих собственных волшебников.
— Приехал новый посол из Даркина, — продолжал Джерридан. — Я считаю очень обнадеживающем, что они стали смотреть на нас иначе, прислали опытного посла, и вообще их дипломатическая миссия в Хайланде очень усилилась буквально за последние несколько месяцев.
— Это дает нам возможность обсудить союз против Альфтиан с высокопоставленным представителем Даркина, — заметил Тельвин. — Если Даркин проникнется тем же энтузиазмом что и Тиатис, войну с Альфатией можно считать решенным делом.
— Я думаю абсолютно так же, — согласился Джерридан. — Мы примем посла, как только он поселится в своей резиденции.
— О? — осторожно спросил Тельвин.
— По всей видимости посол является восторженным поклонником Повелителя Драконов, — добавил король. — Это, конечно, не самое главное в нем, но я бы очень хотел, чтобы вы были на ауедиенции, если можете.
— Да, конечно, — неопределенно ответил Тельвин, думая о том, что это будет, без сомнения, формальная процедура.