Страница:
— Я не сплю, я слушаю, Лео, — сказал Кондор, подняв голову. Продолжай. Ты замолчал, потому что боялся меня разбудить?
— Да нет, — виновато ответил я. — Вы сказали, что какая-то дрянь расползается по мирам, вот я и начал представлять… Господин Суассар, а как вы относитесь к идее ксенопроникновения?
Кондор некоторое время молчал, а потом покивал, повел плечом и сказал:
— Ну да, ну да. Коварные и беспощадные завоеватели. А почему бы им сразу весь Феникс не прихлопнуть? Или всю Журавлиную. Или они садисты по натуре?
— У них могут быть какие-то свои соображения. Иной разум, иная логика. То, что кажется главным для нас, ддя них всего лишь второстепенная деталь. Вы объяснились девушке в любви — это главное для вас. А для них главным было бы то, что во время объяснения на вас был черный свитер. А объяснение в любви — это так, частность. Может быть, они даже не замечают людей. Просто не видят нас. Иная система восприятия. — Это пришло мне в голову только что. — И мы имеем дело не с преступлениями, а со случайностями; эти люди просто оказались в каких-нибудь узлах проникновения… А призрак или черная женщина — это не от них, а от нашего собственного подсознания. Темной ночью в лесу каждый куст кажется диким зверем.
Шеф с любопытством смотрел на меня.
— Лео, ты это давно придумал или прямо сейчас?
— Но такое ведь тоже может быть?
— Может, — к моему удивлению, сразу согласился Кондор. — А вот представь, что нам с тобой только кажется, будто Кремс или даже всю Соколиную населяют люди. Или даже всю Ассоциацию. А на самом деле, Лео, людей в Ассоциации только двое — ты и я, Кондор-Суассар. Остальных мы просто воспринимаем как людей, а это вовсе не люди, это чужаки. Более того, Лео, я тоже чужак, и ты единственный оставшийся во всей Галактике представитель древнего племени землян. А может быть и тебе только кажется, что ты человек. А? Что скажешь? И такое ведь тоже возможно?
— Возможно, — упрямо сказал я. — В принципе.
Мне почему-то очень захотелось отстаивать версию о ксенопроникновении, хотя все это время я даже не принимал ее в расчет, держал в глубоком резерве.
— А не слишком ли это маловероятно? Как ты думаешь?
У меня начало складываться впечатление, что шеф хочет получить от меня какое-то обоснование своих собственных соображений. Хорошо, попробуем.
— Почему маловероятно, господин Суассар? Каким образом мы оцениваем уровень вероятности, по какому критерию? Что считать более вероятным, а что менее? И в конце концов, разве всегда происходят только более вероятные события?
— Критерии-то есть… — Кондор погладил ладонями подлокотники кресла, что-то обдумывая. — Значит, если следовать твоим рассуждениям, инопланетный монстр, преломившийся в сознании Эвридики Карреро, вовсе не случайно величал себя Орфеем?
— Безусловно. Эвридика Карреро подсознательно опасается, что господин Минотти, он же Орфей, когда-нибудь набросится на нее и попытается изнасиловать.
— Что ж, вяжется, — вновь согласился Кондор. — Но все-таки пусть версия с чужаками будет пока у нас в запасе.
Кажется, почти то же самое я совсем недавно говорил Сергею.
— Но мы ее все-таки разрабатываем, господин Суассар. Наряду с другими.
— В этом у вас полная свобода действий. Я же не говорю, что от нее нужно отказаться. Отнюдь. Я не верю в нее, но и не сбрасываю со счетов, хотя от нее отдает абсурдом. Именно в данной ситуации. Какие-то странные действия совершают эти чужаки! Но если следовать твоим рассуждениям об иной логике, иной системе восприятия, то, конечно, можно ожидать чего угодно. Именно поэтому мы уже связались с управлением обороны, поставили их в известность. Повторяю, Лео, я не призываю отказываться от версии о чужаках. Но ведь нужно помнить и о «бритве Оккама» и не умножать без крайней необходимости — крайней, Лео! — количество сущностей. Так что пусть пока эта версия остается как бы в тени. И дай Бог, чтобы она так там и осталась. Иначе… — Кондор вздохнул.
Выходит, он уже начал принимать меры и по этой линии… На всякий случай? Или для этого есть достаточно веские основания?
Мне вдруг стало очень-очень неуютно. Словно меня, маленького и голого, чьи-то чужие грубые руки вытащили из моей теплой детской кроватки и вышвырнули на мороз, на снежные склоны ночных угрюмых Альп. Я беспомощно лежу в глубоком снегу, а на меня надвигается что-то страшное и неотвратимое…
Я знал, что в управлении обороны есть план отражения возможной агрессии извне. Такие планы были и у каждой планеты, входящей в Ассоциацию. Я знал, что проводились неоднократные учения по отражению агрессии, в ходе которых по нуль-трассам перебрасывались войска; в случае нападения на один из миров на помощь незамедлительно пришли бы все остальные миры. Но все это касалось открытых агрессивных действий, нападения из космоса вполне реальных противников… А как давать отпор невидимым щупальцам, проникающим сквозь облачный покров?..
— Вернемся к Журавлиной Стае, — сказал Кондор. — Продолжай, Лео.
И я продолжал, пытаясь отогнать от себя видение этих щупалец, шарящих по нашим мирам. Там, у Кондора, звенели визио, но он не отвечал, внимательно слушая меня, пока я не отчитался до конца.
— Блутсберг… — задумчиво сказал шеф. — Значит, еще и Блутсберг… Взгляд его стал жестким. — Никакие это не чужаки, Лео. Это люди. Разве чужаки не справились бы с тобой, при их-то невероятных возможностях? Разве бы они так бездарно промахнулись?
Мне оставалось только развести руками. Этот выстрел был для меня загадкой. И конечно же, стрелял человек, а не какой-то чужак.
— Сегодня же вся информация будет в Совете. — Кондор стукнул кулаком по подлокотнику. — Нужно добиться ввода войск во все населенные пункты всех миров, мобилизации резервистов, жесточайшего патрулирования силами военных, полиции, карабинеров, кого угодно! Теперь ведь моя очередь тебя огорчить: добавились Звездный Какаду, Саланган, Земля, Гамаюн и Иволга. Причем на Земле сразу четыре случая. Начало какой-то пандемии! Я направил твоего Лешко на Иволгу, остальные — из других групп; ты один не потянешь. Это люди, Лео! Не знаю, чего они добиваются, зачем им все эти жертвы, и что случится завтра. Нужно действовать! Буду настаивать на подключении всех сил, всех! — Он вдруг опустил плечи и грустно усмехнулся. — Если, конечно, эти аистианские горлопаны не добьются моего увольнения и передачи дела в суд. У тебя есть вопросы?
— Вопросов нет, господин Суассар. Сейчас ознакомлюсь с информацией и буду крутить дальше.
— Все крутится, все вертится, а результатов нет. — Шеф опять грустно усмехнулся. — Закончили, Лео, отбой.
15
— Да нет, — виновато ответил я. — Вы сказали, что какая-то дрянь расползается по мирам, вот я и начал представлять… Господин Суассар, а как вы относитесь к идее ксенопроникновения?
Кондор некоторое время молчал, а потом покивал, повел плечом и сказал:
— Ну да, ну да. Коварные и беспощадные завоеватели. А почему бы им сразу весь Феникс не прихлопнуть? Или всю Журавлиную. Или они садисты по натуре?
— У них могут быть какие-то свои соображения. Иной разум, иная логика. То, что кажется главным для нас, ддя них всего лишь второстепенная деталь. Вы объяснились девушке в любви — это главное для вас. А для них главным было бы то, что во время объяснения на вас был черный свитер. А объяснение в любви — это так, частность. Может быть, они даже не замечают людей. Просто не видят нас. Иная система восприятия. — Это пришло мне в голову только что. — И мы имеем дело не с преступлениями, а со случайностями; эти люди просто оказались в каких-нибудь узлах проникновения… А призрак или черная женщина — это не от них, а от нашего собственного подсознания. Темной ночью в лесу каждый куст кажется диким зверем.
Шеф с любопытством смотрел на меня.
— Лео, ты это давно придумал или прямо сейчас?
— Но такое ведь тоже может быть?
— Может, — к моему удивлению, сразу согласился Кондор. — А вот представь, что нам с тобой только кажется, будто Кремс или даже всю Соколиную населяют люди. Или даже всю Ассоциацию. А на самом деле, Лео, людей в Ассоциации только двое — ты и я, Кондор-Суассар. Остальных мы просто воспринимаем как людей, а это вовсе не люди, это чужаки. Более того, Лео, я тоже чужак, и ты единственный оставшийся во всей Галактике представитель древнего племени землян. А может быть и тебе только кажется, что ты человек. А? Что скажешь? И такое ведь тоже возможно?
— Возможно, — упрямо сказал я. — В принципе.
Мне почему-то очень захотелось отстаивать версию о ксенопроникновении, хотя все это время я даже не принимал ее в расчет, держал в глубоком резерве.
— А не слишком ли это маловероятно? Как ты думаешь?
У меня начало складываться впечатление, что шеф хочет получить от меня какое-то обоснование своих собственных соображений. Хорошо, попробуем.
— Почему маловероятно, господин Суассар? Каким образом мы оцениваем уровень вероятности, по какому критерию? Что считать более вероятным, а что менее? И в конце концов, разве всегда происходят только более вероятные события?
— Критерии-то есть… — Кондор погладил ладонями подлокотники кресла, что-то обдумывая. — Значит, если следовать твоим рассуждениям, инопланетный монстр, преломившийся в сознании Эвридики Карреро, вовсе не случайно величал себя Орфеем?
— Безусловно. Эвридика Карреро подсознательно опасается, что господин Минотти, он же Орфей, когда-нибудь набросится на нее и попытается изнасиловать.
— Что ж, вяжется, — вновь согласился Кондор. — Но все-таки пусть версия с чужаками будет пока у нас в запасе.
Кажется, почти то же самое я совсем недавно говорил Сергею.
— Но мы ее все-таки разрабатываем, господин Суассар. Наряду с другими.
— В этом у вас полная свобода действий. Я же не говорю, что от нее нужно отказаться. Отнюдь. Я не верю в нее, но и не сбрасываю со счетов, хотя от нее отдает абсурдом. Именно в данной ситуации. Какие-то странные действия совершают эти чужаки! Но если следовать твоим рассуждениям об иной логике, иной системе восприятия, то, конечно, можно ожидать чего угодно. Именно поэтому мы уже связались с управлением обороны, поставили их в известность. Повторяю, Лео, я не призываю отказываться от версии о чужаках. Но ведь нужно помнить и о «бритве Оккама» и не умножать без крайней необходимости — крайней, Лео! — количество сущностей. Так что пусть пока эта версия остается как бы в тени. И дай Бог, чтобы она так там и осталась. Иначе… — Кондор вздохнул.
Выходит, он уже начал принимать меры и по этой линии… На всякий случай? Или для этого есть достаточно веские основания?
Мне вдруг стало очень-очень неуютно. Словно меня, маленького и голого, чьи-то чужие грубые руки вытащили из моей теплой детской кроватки и вышвырнули на мороз, на снежные склоны ночных угрюмых Альп. Я беспомощно лежу в глубоком снегу, а на меня надвигается что-то страшное и неотвратимое…
Я знал, что в управлении обороны есть план отражения возможной агрессии извне. Такие планы были и у каждой планеты, входящей в Ассоциацию. Я знал, что проводились неоднократные учения по отражению агрессии, в ходе которых по нуль-трассам перебрасывались войска; в случае нападения на один из миров на помощь незамедлительно пришли бы все остальные миры. Но все это касалось открытых агрессивных действий, нападения из космоса вполне реальных противников… А как давать отпор невидимым щупальцам, проникающим сквозь облачный покров?..
— Вернемся к Журавлиной Стае, — сказал Кондор. — Продолжай, Лео.
И я продолжал, пытаясь отогнать от себя видение этих щупалец, шарящих по нашим мирам. Там, у Кондора, звенели визио, но он не отвечал, внимательно слушая меня, пока я не отчитался до конца.
— Блутсберг… — задумчиво сказал шеф. — Значит, еще и Блутсберг… Взгляд его стал жестким. — Никакие это не чужаки, Лео. Это люди. Разве чужаки не справились бы с тобой, при их-то невероятных возможностях? Разве бы они так бездарно промахнулись?
Мне оставалось только развести руками. Этот выстрел был для меня загадкой. И конечно же, стрелял человек, а не какой-то чужак.
— Сегодня же вся информация будет в Совете. — Кондор стукнул кулаком по подлокотнику. — Нужно добиться ввода войск во все населенные пункты всех миров, мобилизации резервистов, жесточайшего патрулирования силами военных, полиции, карабинеров, кого угодно! Теперь ведь моя очередь тебя огорчить: добавились Звездный Какаду, Саланган, Земля, Гамаюн и Иволга. Причем на Земле сразу четыре случая. Начало какой-то пандемии! Я направил твоего Лешко на Иволгу, остальные — из других групп; ты один не потянешь. Это люди, Лео! Не знаю, чего они добиваются, зачем им все эти жертвы, и что случится завтра. Нужно действовать! Буду настаивать на подключении всех сил, всех! — Он вдруг опустил плечи и грустно усмехнулся. — Если, конечно, эти аистианские горлопаны не добьются моего увольнения и передачи дела в суд. У тебя есть вопросы?
— Вопросов нет, господин Суассар. Сейчас ознакомлюсь с информацией и буду крутить дальше.
— Все крутится, все вертится, а результатов нет. — Шеф опять грустно усмехнулся. — Закончили, Лео, отбой.
15
СОКОЛИНАЯ. «УЖАСЫ В НОЧИ»
Я немного посидел, отрешенно глядя на погасший экран, а потом, словно спохватившись, связался с Валентином. Некогда было рассиживаться, нужно было действовать, действовать и действовать. Или уступить свое место кому-нибудь другому, более расторопному и сообразительному.
— Доброе утро, Валентин, — поприветствовал я биокомпа.
— Доброе утро, Леонардо. В Мериде-Гвадиане дожди?
— Да, ты был прав. Дай мне краткую информацию по случаям на Земле, Какаду, Иволге, Гамаюне и Салангане и собери ребят… Стоп, отбой!
Я подумал, что не стоит дергать ребят. Если они что-нибудь и раскопали, если есть интересные соображения — это все должно быть у Драгана, которому я поручил координацию действий. Пусть ребята работают.
— Дай краткую информацию по указанным объектам и найди Драгана. Только быстро, Валентин!
— Скорость моих процессов постоянна, — невозмутимо отозвался биокомп.
Хорошо быть биокомпом! Я на мгновение почти позавидовал Валентину.
— С возвращением, Лео. — Лицо Драгана заняло весь экран и тут же уменьшилось, давая место возникшим строчкам сообщений.
— Спасибо. Обрисуй коротко по каждому. Хоть что-то есть?
Драган медленно пригладил свои топорщащиеся брови и сказал полувопросительно:
— Ты ведь уже говорил с Кондором?
«Все ясно, — подумал я, и надежды мои пролились в песок. — Ноль. Бег на месте».
— Коротко по каждому, Драган, — процедил я. — Вы ведь, я полагаю, чем-то здесь занимались в течение суток?
Драган сверкнул на меня черными глазами:
— Роберт с Филом еще не вернулись. Сообщение поступило вчера в семнадцать: они с окружниками начали крупный отлов. Джи с утра подался на Соловьиную Трель, там взяли Махача, а Джи нащупал несколько точек наложения.
«Ага! — сказал я себе. — Дожал-таки Махача. Хоть здесь вышли из мертвой зоны…» В другое время меня бы это порадовало, но сейчас для радости не было оснований.
— От Валдиса пока ничего, — продолжал Драган. — Стан на Иволге, его туда направил…
— Знаю. Информация по новым случаям у меня на экране, пласты посмотрю. Дальше. Что по гравианомалиям?
— Он с Бертом перерыл все, что успел, Берт сейчас добивает по информаториям. Ответ, скорее всего, будет отрицательным: нет таких аномалий, и силовых полей таких не наблюдалось и не создавалось. Есть несколько необъясненных случаев, но стыкуются слабовато. Самовозгорания, исчезновения, неизвестно откуда взявшиеся трупы. Изувеченные, между прочим, но проверить невозможно — данные очень старые, из земных архивов. И характер повреждений не тот — там словно бы падали с большой высоты.
— Авиакар? — машинально предположил я.
— Не было тогда авиакаров. Были парусники и эти… — Драган пощелкал пальцами, сдвинул брови, вспоминая. — Конные повозки.
— Понял. Что Сергей?
— Запросы по сводке ушли, но пока ни одного ответа. Работает с ксенологами, тралит архивы. Дино просеивает данные по трудоустройству…
— А Фарид — по психотерапии, — перебил я его. — Нет ответа, работает, тралит, просеивает! Результаты, Драган, где результаты? Какие выводы?
Драган недоуменно поиграл своими мохнатыми бровями.
— Зачем ты так, Лео? Разве за сутки можно успеть больше? Связи, быстрее, чем нуль, пока не придумали, нет второго Колдуна. Мы и так везде экстренно, вне очереди…
— Да знаю! — Я досадливо махнул рукой. — Все я знаю, Драган, не оправдывайся. Но ведь до сих пор и намека никакого нет на след, а там люди гибнут!
— Гибнут. — Драган холодно взглянул на меня. — И мы, между прочим, не сидим, в потолок поплевывая.
Да, я действительно требовал от них невозможного. Все дело опять-таки в восприятии времени. Мне почему-то казалось там, на Журавлиной Стае, что они успеют оббежать всю Ассоциацию и вернуться с результатом. Но прошли только сутки. Всего лишь сутки. И много ли выяснил я сам, побывав в Мериде?
— Ладно, Драган, это я от бессилия, — примирительно сказал я. — Я ведь тоже с пустыми руками. И с еще одной смертью. Но где же версии? Ты же говорит мне: вот, мол, всего один элемент известен на схеме, поэтому трудно работать. Но теперь-то известно больше! Я еще не читал вот это, — я кивнул на сводку, — но если там случаи аналогичные — вот тебе и схема. Или тебе нужно еще десятка два смертей для выводов?
— Случаи аналогичные, — медленно сказал Драган. — И почерк везде одинаков. Людей разрывают на части, людей давят, людей выкручивают, людей превращают в комки кровавого мяса. При этом не оставляя никаких следов. При этом проникая в запертые изнутри помещения и исчезая из запертых изнутри помещений. По ночам. Только по ночам. Применяя абсолютно неизвестный нам способ убийства. На разных планетах. Принимая облик призраков и человекообразных монстров. Убивают без всяких видимых причин, убивают зверски, чудовищно — и исчезают. Какую здесь можно выдвинуть версию, Лео? Что тебе при этом видится?
От этих слов меня пробрал озноб. Я-то знал, что мне видится: щупальца, незримые щупальца, что вырастают из зеленой многоглазой массы и намереваются поглотить все обитаемые миры.
— А тебе, Драган? Тебе тоже видятся чужаки?
Драган некоторое время молчал, и по лицу его было видно, что он раздумывает, стоит ли делиться со мной своими предположениями. Наконец он все так же медленно произнес:
— Помнишь девяностый псалом?
Я пожал плечами:
— Никогда не обращал внимания на нумерацию псалмов.
И тогда он процитировал:
— «Не убоишься ужасов в ночи, стрелы, летящей днем, язвы, ходящей во мраке, заразы, опустошающей в полдень…» Знаешь, что это за «ужасы в ночи»?
— Догадываюсь, — произнес я сквозь зубы, внутренне начиная закипать. Самое время было приступать к начертанию магических кругов и приглашать знатоков старинных заклинаний.
— Я понимаю, что такая версия представляется неконструктивным бредом, — сказал Драган, — и вовсе не собираюсь ее разрабатывать. Но, согласись, она объясняет все происходящее даже лучше версии о чужаках-пришельцах.
— Соглашусь. Но тогда нам остается только наблюдать и фиксировать, ничего не предпринимая. С чужаками хоть как-то можно попробовать потягаться, а как тягаться с твоими «ужасами в ночи»? Разработать график и произвести освящение всего жилья?
— Может быть, — серьезно сказал Драган.
— Тогда почему не предположить другое? Выдвигаю версию о каре Господней, настигающей тех, кто грешен и слаб в вере своей. В целях пресечения разработать, опять же, график массовых покаяний. Куда мы полезли, Драган?!
Я чувствовал, что наконец-то, кажется, избавляюсь от внезапного, незаметно овладевшего мной наваждения. Какие там чужаки, какие щупальца! Какие там библейские «ужасы в ночи»! Есть вполне конкретные преступления, совершенные вполне конкретными людьми. Убийцами. Возможно, этими своими дикими преступлениями они стремятся посеять панику, дестабилизировать обстановку, вызвать у населения недовольство полицией и вообще правительственными структурами, не способными обеспечить безопасность граждан и изобличить нарушителей закона. Недовольство, волнения, беспорядки, бунт, хаос, кровопролитие… Развал Ассоциации или выход из нее отдельных миров. И вот уже появляется независимая планета Журавлиная Стая, и там повелевает массами новоявленный спаситель, какой-нибудь единовластный император Луис Карреро Великий. Это к примеру…
— Исчезни вместе со своими ночными ужасами, — посоветовал я приумолкшему Драгану. — Лично в меня стреляли средь бела дня, а не ночью. И, полагаю, не чужаки и не демоны.
— Ну, слава Богу, — облегченно выдохнул Драган.
— Слава Богу, что стреляли?
— Конечно! Если только это не простое совпадение. А кто стрелял? Почему? И что там за смерть? Такая же?
— Послушай, Драган, я только что излагал все это Кондору, так что воспользуйся его записью. Валентин, есть запись?
— Есть, — отозвался биокомп. — Допуск обычный.
— Вот и прекрасно. Все, отбой. Буду знакомиться с информацией. И думай, Драган, думай, это я тебе советую.
— Совет хороший и, наверное, относится не только ко мне, — заметил Драган. — Отбой, господин Грег.
Строчки информации растянулись на весь экран и я принялся за чтение. Вернее, только собрался, только устроился поудобнее в кресле, и в это время Валентин вновь подал голос.
— Дополнительное сообщение, — сказал он. — Только что отобрал из инфопакета с Земли. Первый Тихоокеанский регион, остров Хоккайдо, Вакканай. Параметры совпадают с предыдущими сообщениями.
«Лавина… — подумал я. — Лавина набирает ход…»
Я вчитывался в строки сообщений, пришедших из других обитаемых миров, и меня все больше охватывала злость. Кто они, эти кровожадные мерзавцы, с такой легкостью и жестокостью обрывающие человеческие жизни?
Звездный Какаду. Мирная тихая планета в Кассиопее, заселенная сравнительно недавно, там и городов-то раз-два и обчелся. Аграрная планета, снабжающая, пожалуй, все миры своими замечательно вкусными и, если верить рекламе, наиполезнейшими болотными орехами. Обнаружено разорванное буквально на куски — разорванное! — тело фермера-одиночки (вернее, отдельные части тела), разбросанные по всему его большому дому. По подозрению в организации убийства задержана госпожа Бикулу (именно в организации, так как сама она сотворить такое была бы не в состоянии). Свидетели подтверждали, что госпожа Бикулу в течение последних трех-четырех недель неоднократно заявляла в увеселительных заведениях, что расправится с человеком, отвергшим ее любовь. Однако никаких следов на месте преступления не обнаружено, да и сама подозреваемая постоянно была на виду. Более того, в небольшом городке, в окрестностях которого находилась ферма несчастного, почти все знали друг друга если не по именам, то в лицо и никаких уголовных преступлений не совершалось там чуть ли не сто лет подряд (не считая извечных, подчас кровопролитных стычек между группировками подростков). Хищников во всей округе не водилось, да и какой хищник может проделать подобное с человеческим телом и исчезнуть, не оставив следов?.. Возможно, к погибшему тоже явились призраки или монстры, но ни подтвердить, ни опровергнуть это было уже невозможно.
Земля. Северная Америка, Су-Сент-Мари. Многоквартирный жилой дом в центре города. Семья: муж, жена и двое детей. Время преступления уже обычное — ночь. Супруги обнаружены в спальне… то, что осталось от женщины и мужчины. Дети — два мальчика девяти и шести лет — не пострадали. Ничего не видели и не слышали, спали в своих комнатах…
Гамаюн. Курортная зона у озера Воскресший Селигер. Погибшая женщина пыталась сопротивляться; в спальне запертого изнутри, звуконепроницаемого домика обнаружены следы борьбы. Характер телесных повреждений позволяет сделать предположение, что тело очень сильно сдавили. («Эвридика Карреро!» — сразу же подумал я). Один из отдыхающих, который любовался на берегу озера ночным небом, утверждает, что видел, как тень, очертаниями напоминающая высокую человеческую фигуру, бесшумно выскользнула из-за деревьев, приблизилась к домику погибшей и исчезла, словно проникла внутрь прямо сквозь стену. Не отрицает, что находился в состоянии алкогольного опьянения. Никаких следов постороннего присутствия ни в домике погибшей, ни вокруг не обнаружено…
Земля. Пятый Средиземноморский регион, Тобрук. Ночной бар. Четырнадцать жертв. Поломанная мебель, перебитая посуда. Неподалеку проезжал курсирующий по маршруту полицейский патруль. Заслышав крики, «полы» ринулись к бару, но преступников не обнаружили.
Валентин выделил в этом происшествии две детали. Первое: раздавленный, буквально втоптанный в землю труп мужчины лежал на газоне, отделяющем тротуар от проезжей части, в стороне от входа в ночной бар. Вероятно, это был один из посетителей, которому удалось выбежать на улицу. Однако, неведомая сила настигла его и там. Тело было вдавлено в землю, и его окружала нетронутая, неповрежденная трава. Словно какой-то злобный великан, стоя на тротуаре, дотянулся до пытавшейся спастись жертвы гигантским молотом на длинной ручке и нанес смертельный удар.
Второе, что выделил Валентин: один из посетителей бара нисколько не пострадал. Он, по его же собственным показаниям, пришел туда около полуночи из отеля, уже основательно нагрузившись, и после еще нескольких порций спиртного отключился на диване у своего столика и был приведен в чувство только в больнице, куда его на всякий случай доставили.
Спящие дети в Су-Сент-Мари и спящий любитель возлияний в Тобруке. Пониженная активность головного мозга, его специфическое состояние (работа в ином режиме), отсутствие осознания себя, как личности, выключенность из реального мира… Тут уже была зацепка. Даже не спеша с выводами, можно предположить, что неведомая сила, убивающая людей, отыскивала свои жертвы не при помощи зрения. Здесь какая-то связь с мозговой деятельностью… Стоп! А как же родители тех детей из Северной Америки? Они тоже не спали? И Свен Блутсберг не спал?
«Драган не мог пройти мимо этой зацепки, — решил я, — тут и слепой не прошел бы мимо. Нужно будет подумать. А пока — дальше».
Опять Земля. Австралия, Уднадатта. Однако, разброс… А Земля лидирует потому, что является самой густозаселенной планетой? Или есть какой-то критерий в выборе места и жертв? Или кто-то тычет наугад в разные точки воображаемой пространственной фигуры, объемлющей все обитаемые миры? Кто-то, следящий за нами из-за пределов этой фигуры… Безликий многоглазый космический ужас… Перетекающий из одной формы в другую космический демон мрака…
Я мысленно выругал себя и, сдерживая эмоции, вновь принялся за сообщения.
Итак, Австралия. Опять зверски убитый, раздавленный в собственной постели. У собаки, находившейся в спальне, оторвана голова…
Земля, Уральский регион, Кунгур. То же самое… Неожиданная реакция сына погибшего (проживает в Трабзоне, третий Черноморский регион), прилетевшего на похороны. Выделено Валентином. Заявление следователю при опросе: «Грех так говорить о мертвых, но я даже рад тому, что кто-то потрудился и убрал его от живых. Это был выродок, настоящий выродок, он мать истерзал. Я его ненавидел». Жена погибшего в момент убийства находилась на лечении в одной из больниц Кунгура. У сына стопроцентное алиби. Да, он мог кого-нибудь нанять, но опять же — никаких следов. Явился ужас в ночи, нечто бесплотное, материализовавшееся внезапно у постели господина Селихова, и раздавило господина Селихова… И вновь растворилось в ночи.
Я понимал Драгана. От всех этих преступлений веяло чем-то ирреальным, чуть ли не потусторонним, они не укладывались в схему обычных, если можно так выразиться, убийств. Они в общих чертах походили друг на друга и составляли как бы отдельную особую группу, все более и более разрастающуюся…
А можно ли чувством ненависти к другому человеку убить этого человека? Или тогда жертв во всех мирах было бы гораздо больше?..
Пойдем дальше.
Саланган. Господи, Саланган, на котором едва ли наберется сотня человек! Один из трех спутников Серебристого Лебедя. Саланган, Колибри и почему-то Итака. (Что такое Итака я знал, но почему так назвали самый маленький спутник?) Саланган был лишен атмосферы и там находился только сменный персонал нескольких горнорудных карьеров; кроме того, этот спутник охотно посещали состоятельные туристы ради удовольствия побродить в скафандрах по местным горам и ущельям. Саланган не был включен в систему нуль-трасс и добираться до него приходилось на допотопных космических челноках. Они, конечно же, отслужив свой срок, шли на слом и вместо них в строй вставали новые, но, по-моему, за последние несколько веков в их оборудовании и интерьере не изменили ни одной детали; путешествие на такой посудине тоже было своего рода удовольствием.
Саланган… Погибла молодая женщина — оператор фрез-участка Патриция Уллин, и погибла не в своей спальне в подземном городке, а прямо на участке, во время работы. Все те же жуткие объятия сдавили ее жесткий самоходный скафандр — довольно вместительную кабину — и расплющили вместе с телом. Скафандр-кабина был рассчитан на прямое попадание небольших метеоритов и горные обвалы, однако он разгерметизировался; деформация и потеря герметичности позволили составить довольно точное представление о величине приложенной силы. Величина оказалась внушительной…
Карьеры Салангана оборудованы всевозможными датчиками, необходимыми для бесперебойного производственного процесса. Но ни датчики карьера, ни аппаратура скафандра (по реконструкции специалистов) не зафиксировали никаких аномалий. А вот аппаратура медицинского контроля, держащая под наблюдением всех находящихся на рабочих местах операторов, отметила резкое учащение пульса и повышение кровяного давления у Патриции за несколько секунд до смерти. Когда она не ответила на запрос дежурного, туда срочно направили оператора соседнего участка. И оператору открылась ужасная картина…
Я представил, как Патриция Уллин видит что-то, приближающееся к ней, что-то невероятное, чего никак не может быть на Салангане… или вообще не может быть… Меня передернуло.
«Господи, что же это такое творится? — подумал я. — Может быть, это предвестие Конца Света?..»
«Не отвлекайся, Лео, — сказал я себе. — Спрячь эмоции подальше, сейчас не до эмоций».
Каким образом преступник (преступники?) мог попасть на Саланган? Это был еще один вопрос в дополнение ко всем остальным. Прилетел на космическою челноке? Имел свои средства передвижения? Вопросы, сплошные вопросы…
— Доброе утро, Валентин, — поприветствовал я биокомпа.
— Доброе утро, Леонардо. В Мериде-Гвадиане дожди?
— Да, ты был прав. Дай мне краткую информацию по случаям на Земле, Какаду, Иволге, Гамаюне и Салангане и собери ребят… Стоп, отбой!
Я подумал, что не стоит дергать ребят. Если они что-нибудь и раскопали, если есть интересные соображения — это все должно быть у Драгана, которому я поручил координацию действий. Пусть ребята работают.
— Дай краткую информацию по указанным объектам и найди Драгана. Только быстро, Валентин!
— Скорость моих процессов постоянна, — невозмутимо отозвался биокомп.
Хорошо быть биокомпом! Я на мгновение почти позавидовал Валентину.
— С возвращением, Лео. — Лицо Драгана заняло весь экран и тут же уменьшилось, давая место возникшим строчкам сообщений.
— Спасибо. Обрисуй коротко по каждому. Хоть что-то есть?
Драган медленно пригладил свои топорщащиеся брови и сказал полувопросительно:
— Ты ведь уже говорил с Кондором?
«Все ясно, — подумал я, и надежды мои пролились в песок. — Ноль. Бег на месте».
— Коротко по каждому, Драган, — процедил я. — Вы ведь, я полагаю, чем-то здесь занимались в течение суток?
Драган сверкнул на меня черными глазами:
— Роберт с Филом еще не вернулись. Сообщение поступило вчера в семнадцать: они с окружниками начали крупный отлов. Джи с утра подался на Соловьиную Трель, там взяли Махача, а Джи нащупал несколько точек наложения.
«Ага! — сказал я себе. — Дожал-таки Махача. Хоть здесь вышли из мертвой зоны…» В другое время меня бы это порадовало, но сейчас для радости не было оснований.
— От Валдиса пока ничего, — продолжал Драган. — Стан на Иволге, его туда направил…
— Знаю. Информация по новым случаям у меня на экране, пласты посмотрю. Дальше. Что по гравианомалиям?
— Он с Бертом перерыл все, что успел, Берт сейчас добивает по информаториям. Ответ, скорее всего, будет отрицательным: нет таких аномалий, и силовых полей таких не наблюдалось и не создавалось. Есть несколько необъясненных случаев, но стыкуются слабовато. Самовозгорания, исчезновения, неизвестно откуда взявшиеся трупы. Изувеченные, между прочим, но проверить невозможно — данные очень старые, из земных архивов. И характер повреждений не тот — там словно бы падали с большой высоты.
— Авиакар? — машинально предположил я.
— Не было тогда авиакаров. Были парусники и эти… — Драган пощелкал пальцами, сдвинул брови, вспоминая. — Конные повозки.
— Понял. Что Сергей?
— Запросы по сводке ушли, но пока ни одного ответа. Работает с ксенологами, тралит архивы. Дино просеивает данные по трудоустройству…
— А Фарид — по психотерапии, — перебил я его. — Нет ответа, работает, тралит, просеивает! Результаты, Драган, где результаты? Какие выводы?
Драган недоуменно поиграл своими мохнатыми бровями.
— Зачем ты так, Лео? Разве за сутки можно успеть больше? Связи, быстрее, чем нуль, пока не придумали, нет второго Колдуна. Мы и так везде экстренно, вне очереди…
— Да знаю! — Я досадливо махнул рукой. — Все я знаю, Драган, не оправдывайся. Но ведь до сих пор и намека никакого нет на след, а там люди гибнут!
— Гибнут. — Драган холодно взглянул на меня. — И мы, между прочим, не сидим, в потолок поплевывая.
Да, я действительно требовал от них невозможного. Все дело опять-таки в восприятии времени. Мне почему-то казалось там, на Журавлиной Стае, что они успеют оббежать всю Ассоциацию и вернуться с результатом. Но прошли только сутки. Всего лишь сутки. И много ли выяснил я сам, побывав в Мериде?
— Ладно, Драган, это я от бессилия, — примирительно сказал я. — Я ведь тоже с пустыми руками. И с еще одной смертью. Но где же версии? Ты же говорит мне: вот, мол, всего один элемент известен на схеме, поэтому трудно работать. Но теперь-то известно больше! Я еще не читал вот это, — я кивнул на сводку, — но если там случаи аналогичные — вот тебе и схема. Или тебе нужно еще десятка два смертей для выводов?
— Случаи аналогичные, — медленно сказал Драган. — И почерк везде одинаков. Людей разрывают на части, людей давят, людей выкручивают, людей превращают в комки кровавого мяса. При этом не оставляя никаких следов. При этом проникая в запертые изнутри помещения и исчезая из запертых изнутри помещений. По ночам. Только по ночам. Применяя абсолютно неизвестный нам способ убийства. На разных планетах. Принимая облик призраков и человекообразных монстров. Убивают без всяких видимых причин, убивают зверски, чудовищно — и исчезают. Какую здесь можно выдвинуть версию, Лео? Что тебе при этом видится?
От этих слов меня пробрал озноб. Я-то знал, что мне видится: щупальца, незримые щупальца, что вырастают из зеленой многоглазой массы и намереваются поглотить все обитаемые миры.
— А тебе, Драган? Тебе тоже видятся чужаки?
Драган некоторое время молчал, и по лицу его было видно, что он раздумывает, стоит ли делиться со мной своими предположениями. Наконец он все так же медленно произнес:
— Помнишь девяностый псалом?
Я пожал плечами:
— Никогда не обращал внимания на нумерацию псалмов.
И тогда он процитировал:
— «Не убоишься ужасов в ночи, стрелы, летящей днем, язвы, ходящей во мраке, заразы, опустошающей в полдень…» Знаешь, что это за «ужасы в ночи»?
— Догадываюсь, — произнес я сквозь зубы, внутренне начиная закипать. Самое время было приступать к начертанию магических кругов и приглашать знатоков старинных заклинаний.
— Я понимаю, что такая версия представляется неконструктивным бредом, — сказал Драган, — и вовсе не собираюсь ее разрабатывать. Но, согласись, она объясняет все происходящее даже лучше версии о чужаках-пришельцах.
— Соглашусь. Но тогда нам остается только наблюдать и фиксировать, ничего не предпринимая. С чужаками хоть как-то можно попробовать потягаться, а как тягаться с твоими «ужасами в ночи»? Разработать график и произвести освящение всего жилья?
— Может быть, — серьезно сказал Драган.
— Тогда почему не предположить другое? Выдвигаю версию о каре Господней, настигающей тех, кто грешен и слаб в вере своей. В целях пресечения разработать, опять же, график массовых покаяний. Куда мы полезли, Драган?!
Я чувствовал, что наконец-то, кажется, избавляюсь от внезапного, незаметно овладевшего мной наваждения. Какие там чужаки, какие щупальца! Какие там библейские «ужасы в ночи»! Есть вполне конкретные преступления, совершенные вполне конкретными людьми. Убийцами. Возможно, этими своими дикими преступлениями они стремятся посеять панику, дестабилизировать обстановку, вызвать у населения недовольство полицией и вообще правительственными структурами, не способными обеспечить безопасность граждан и изобличить нарушителей закона. Недовольство, волнения, беспорядки, бунт, хаос, кровопролитие… Развал Ассоциации или выход из нее отдельных миров. И вот уже появляется независимая планета Журавлиная Стая, и там повелевает массами новоявленный спаситель, какой-нибудь единовластный император Луис Карреро Великий. Это к примеру…
— Исчезни вместе со своими ночными ужасами, — посоветовал я приумолкшему Драгану. — Лично в меня стреляли средь бела дня, а не ночью. И, полагаю, не чужаки и не демоны.
— Ну, слава Богу, — облегченно выдохнул Драган.
— Слава Богу, что стреляли?
— Конечно! Если только это не простое совпадение. А кто стрелял? Почему? И что там за смерть? Такая же?
— Послушай, Драган, я только что излагал все это Кондору, так что воспользуйся его записью. Валентин, есть запись?
— Есть, — отозвался биокомп. — Допуск обычный.
— Вот и прекрасно. Все, отбой. Буду знакомиться с информацией. И думай, Драган, думай, это я тебе советую.
— Совет хороший и, наверное, относится не только ко мне, — заметил Драган. — Отбой, господин Грег.
Строчки информации растянулись на весь экран и я принялся за чтение. Вернее, только собрался, только устроился поудобнее в кресле, и в это время Валентин вновь подал голос.
— Дополнительное сообщение, — сказал он. — Только что отобрал из инфопакета с Земли. Первый Тихоокеанский регион, остров Хоккайдо, Вакканай. Параметры совпадают с предыдущими сообщениями.
«Лавина… — подумал я. — Лавина набирает ход…»
Я вчитывался в строки сообщений, пришедших из других обитаемых миров, и меня все больше охватывала злость. Кто они, эти кровожадные мерзавцы, с такой легкостью и жестокостью обрывающие человеческие жизни?
Звездный Какаду. Мирная тихая планета в Кассиопее, заселенная сравнительно недавно, там и городов-то раз-два и обчелся. Аграрная планета, снабжающая, пожалуй, все миры своими замечательно вкусными и, если верить рекламе, наиполезнейшими болотными орехами. Обнаружено разорванное буквально на куски — разорванное! — тело фермера-одиночки (вернее, отдельные части тела), разбросанные по всему его большому дому. По подозрению в организации убийства задержана госпожа Бикулу (именно в организации, так как сама она сотворить такое была бы не в состоянии). Свидетели подтверждали, что госпожа Бикулу в течение последних трех-четырех недель неоднократно заявляла в увеселительных заведениях, что расправится с человеком, отвергшим ее любовь. Однако никаких следов на месте преступления не обнаружено, да и сама подозреваемая постоянно была на виду. Более того, в небольшом городке, в окрестностях которого находилась ферма несчастного, почти все знали друг друга если не по именам, то в лицо и никаких уголовных преступлений не совершалось там чуть ли не сто лет подряд (не считая извечных, подчас кровопролитных стычек между группировками подростков). Хищников во всей округе не водилось, да и какой хищник может проделать подобное с человеческим телом и исчезнуть, не оставив следов?.. Возможно, к погибшему тоже явились призраки или монстры, но ни подтвердить, ни опровергнуть это было уже невозможно.
Земля. Северная Америка, Су-Сент-Мари. Многоквартирный жилой дом в центре города. Семья: муж, жена и двое детей. Время преступления уже обычное — ночь. Супруги обнаружены в спальне… то, что осталось от женщины и мужчины. Дети — два мальчика девяти и шести лет — не пострадали. Ничего не видели и не слышали, спали в своих комнатах…
Гамаюн. Курортная зона у озера Воскресший Селигер. Погибшая женщина пыталась сопротивляться; в спальне запертого изнутри, звуконепроницаемого домика обнаружены следы борьбы. Характер телесных повреждений позволяет сделать предположение, что тело очень сильно сдавили. («Эвридика Карреро!» — сразу же подумал я). Один из отдыхающих, который любовался на берегу озера ночным небом, утверждает, что видел, как тень, очертаниями напоминающая высокую человеческую фигуру, бесшумно выскользнула из-за деревьев, приблизилась к домику погибшей и исчезла, словно проникла внутрь прямо сквозь стену. Не отрицает, что находился в состоянии алкогольного опьянения. Никаких следов постороннего присутствия ни в домике погибшей, ни вокруг не обнаружено…
Земля. Пятый Средиземноморский регион, Тобрук. Ночной бар. Четырнадцать жертв. Поломанная мебель, перебитая посуда. Неподалеку проезжал курсирующий по маршруту полицейский патруль. Заслышав крики, «полы» ринулись к бару, но преступников не обнаружили.
Валентин выделил в этом происшествии две детали. Первое: раздавленный, буквально втоптанный в землю труп мужчины лежал на газоне, отделяющем тротуар от проезжей части, в стороне от входа в ночной бар. Вероятно, это был один из посетителей, которому удалось выбежать на улицу. Однако, неведомая сила настигла его и там. Тело было вдавлено в землю, и его окружала нетронутая, неповрежденная трава. Словно какой-то злобный великан, стоя на тротуаре, дотянулся до пытавшейся спастись жертвы гигантским молотом на длинной ручке и нанес смертельный удар.
Второе, что выделил Валентин: один из посетителей бара нисколько не пострадал. Он, по его же собственным показаниям, пришел туда около полуночи из отеля, уже основательно нагрузившись, и после еще нескольких порций спиртного отключился на диване у своего столика и был приведен в чувство только в больнице, куда его на всякий случай доставили.
Спящие дети в Су-Сент-Мари и спящий любитель возлияний в Тобруке. Пониженная активность головного мозга, его специфическое состояние (работа в ином режиме), отсутствие осознания себя, как личности, выключенность из реального мира… Тут уже была зацепка. Даже не спеша с выводами, можно предположить, что неведомая сила, убивающая людей, отыскивала свои жертвы не при помощи зрения. Здесь какая-то связь с мозговой деятельностью… Стоп! А как же родители тех детей из Северной Америки? Они тоже не спали? И Свен Блутсберг не спал?
«Драган не мог пройти мимо этой зацепки, — решил я, — тут и слепой не прошел бы мимо. Нужно будет подумать. А пока — дальше».
Опять Земля. Австралия, Уднадатта. Однако, разброс… А Земля лидирует потому, что является самой густозаселенной планетой? Или есть какой-то критерий в выборе места и жертв? Или кто-то тычет наугад в разные точки воображаемой пространственной фигуры, объемлющей все обитаемые миры? Кто-то, следящий за нами из-за пределов этой фигуры… Безликий многоглазый космический ужас… Перетекающий из одной формы в другую космический демон мрака…
Я мысленно выругал себя и, сдерживая эмоции, вновь принялся за сообщения.
Итак, Австралия. Опять зверски убитый, раздавленный в собственной постели. У собаки, находившейся в спальне, оторвана голова…
Земля, Уральский регион, Кунгур. То же самое… Неожиданная реакция сына погибшего (проживает в Трабзоне, третий Черноморский регион), прилетевшего на похороны. Выделено Валентином. Заявление следователю при опросе: «Грех так говорить о мертвых, но я даже рад тому, что кто-то потрудился и убрал его от живых. Это был выродок, настоящий выродок, он мать истерзал. Я его ненавидел». Жена погибшего в момент убийства находилась на лечении в одной из больниц Кунгура. У сына стопроцентное алиби. Да, он мог кого-нибудь нанять, но опять же — никаких следов. Явился ужас в ночи, нечто бесплотное, материализовавшееся внезапно у постели господина Селихова, и раздавило господина Селихова… И вновь растворилось в ночи.
Я понимал Драгана. От всех этих преступлений веяло чем-то ирреальным, чуть ли не потусторонним, они не укладывались в схему обычных, если можно так выразиться, убийств. Они в общих чертах походили друг на друга и составляли как бы отдельную особую группу, все более и более разрастающуюся…
А можно ли чувством ненависти к другому человеку убить этого человека? Или тогда жертв во всех мирах было бы гораздо больше?..
Пойдем дальше.
Саланган. Господи, Саланган, на котором едва ли наберется сотня человек! Один из трех спутников Серебристого Лебедя. Саланган, Колибри и почему-то Итака. (Что такое Итака я знал, но почему так назвали самый маленький спутник?) Саланган был лишен атмосферы и там находился только сменный персонал нескольких горнорудных карьеров; кроме того, этот спутник охотно посещали состоятельные туристы ради удовольствия побродить в скафандрах по местным горам и ущельям. Саланган не был включен в систему нуль-трасс и добираться до него приходилось на допотопных космических челноках. Они, конечно же, отслужив свой срок, шли на слом и вместо них в строй вставали новые, но, по-моему, за последние несколько веков в их оборудовании и интерьере не изменили ни одной детали; путешествие на такой посудине тоже было своего рода удовольствием.
Саланган… Погибла молодая женщина — оператор фрез-участка Патриция Уллин, и погибла не в своей спальне в подземном городке, а прямо на участке, во время работы. Все те же жуткие объятия сдавили ее жесткий самоходный скафандр — довольно вместительную кабину — и расплющили вместе с телом. Скафандр-кабина был рассчитан на прямое попадание небольших метеоритов и горные обвалы, однако он разгерметизировался; деформация и потеря герметичности позволили составить довольно точное представление о величине приложенной силы. Величина оказалась внушительной…
Карьеры Салангана оборудованы всевозможными датчиками, необходимыми для бесперебойного производственного процесса. Но ни датчики карьера, ни аппаратура скафандра (по реконструкции специалистов) не зафиксировали никаких аномалий. А вот аппаратура медицинского контроля, держащая под наблюдением всех находящихся на рабочих местах операторов, отметила резкое учащение пульса и повышение кровяного давления у Патриции за несколько секунд до смерти. Когда она не ответила на запрос дежурного, туда срочно направили оператора соседнего участка. И оператору открылась ужасная картина…
Я представил, как Патриция Уллин видит что-то, приближающееся к ней, что-то невероятное, чего никак не может быть на Салангане… или вообще не может быть… Меня передернуло.
«Господи, что же это такое творится? — подумал я. — Может быть, это предвестие Конца Света?..»
«Не отвлекайся, Лео, — сказал я себе. — Спрячь эмоции подальше, сейчас не до эмоций».
Каким образом преступник (преступники?) мог попасть на Саланган? Это был еще один вопрос в дополнение ко всем остальным. Прилетел на космическою челноке? Имел свои средства передвижения? Вопросы, сплошные вопросы…