Страница:
– Хотел бы я, чтобы можно было насадить Воргемута на нож. Но слишком много родственников у старого паразита.
– Вы сейчас обратно в свой тупик?
– Я не хочу это пропустить.
– Это может занять несколько месяцев.
– Ты уверен, что Страж придет?
– Конечно. Чистый рефлекс.
– У тебя есть хоть какие-то сомнения, Лупо?
– Полно. Это пробовали уже сто раз. Все, что у нас есть нового, – это экраны и куча сумасшедших Внешников, готовых умирать.
– Мы крекелена посылали не по прихоти. Ты все это просчитал со своими яйцеголовыми. У нас хватает огневой мощи. У нас есть по-тикрианские камикадзе, рвущиеся умереть ради своего глупого бога.
– Я это знаю. Выглядит как верняк. Но я вот думал – нам не стоит уводить модули с Паутины. Если он на нас обрушится, мы потеряем все. Слишком большой капитал сгорит.
– Этот капитал – не Трегессеров. А если повернется плохо, для меня будет важна жизнь только двоих. Твоя и моя.
– Вы босс. Но все равно терпеть не могу терять корабли.
36
37
38
39
40
41
– Вы сейчас обратно в свой тупик?
– Я не хочу это пропустить.
– Это может занять несколько месяцев.
– Ты уверен, что Страж придет?
– Конечно. Чистый рефлекс.
– У тебя есть хоть какие-то сомнения, Лупо?
– Полно. Это пробовали уже сто раз. Все, что у нас есть нового, – это экраны и куча сумасшедших Внешников, готовых умирать.
– Мы крекелена посылали не по прихоти. Ты все это просчитал со своими яйцеголовыми. У нас хватает огневой мощи. У нас есть по-тикрианские камикадзе, рвущиеся умереть ради своего глупого бога.
– Я это знаю. Выглядит как верняк. Но я вот думал – нам не стоит уводить модули с Паутины. Если он на нас обрушится, мы потеряем все. Слишком большой капитал сгорит.
– Этот капитал – не Трегессеров. А если повернется плохо, для меня будет важна жизнь только двоих. Твоя и моя.
– Вы босс. Но все равно терпеть не могу терять корабли.
36
Леди Миднайт нашла Панциря в каюте Янтарной Души.
– Ей не лучше?
В глазах крылатой были слезы.
– Не лучше и не хуже. Она оказалась в плену собственного колдовства. У нас, кваев, есть сотни сказок о чародеях, убивших себя собственным волшебством. Хотел бы я знать, чем ей помочь.
– Время поможет.
– Надеюсь. Он хорошо с тобой обращается?
Миднайт закраснелась.
– Да. Лучше многих других. Но…
– Он достойный человек – в пределах, полагаемых этой культурой. Он не причинит тебе вред по собственной воле. Но может уничтожить планету или истребить народ без минутного колебания. Что принадлежит Канону – принадлежит Канону. Что не принадлежит Канону – должно ему принадлежать. Дракон не спит никогда, – добавил он почти про себя. Потом вернулся к разговору:
– Но ты сказала «но».
– Кое-кто мне все время досаждает. Та женщина, которая была, когда нас привезли. Она меня будит и обзывает всякими словами. А я даже не знаю, кто она такая.
– Она призрак, остервеневшийся от вечной жизни. Она не тебя ненавидит, а меня. Я думаю, мы можем от этого избавиться.
Неужто Обожествленные теряли зрелость за тысячелетия? И весь корабль-Страж впадал в детство?
Сомнительно. Это личная слабость призрака по имени Макарска Виз.
– Извини? Я отвлекся.
– Я спросила, знаешь ли ты, где мы. Хотя это не слишком важно.
– Не знаю. Но знаю, куда направляемся. Звездная База Тулза.
Имя. Имя, прозвучавшее как первобытный барабан. Звездная База Тулза. Утроба, откуда выходят Стражи и куда каждый Страж совершает свой периодический хадж. Если было на свете что-нибудь более страшное, чем корабль-Страж, то это была звездная цитадель, откуда выходили непобедимые.
Вокруг Звездной Базы была создана целая мифология. Она могла быть небом и могла быть адом. Для массы человечества и негуманоидов во всем космосе Канона она скорее была последним. Это было место, рождавшее дьяволов.
Миднайт задрожала. Крылья ее, и так потерявшие сияние и цвет, поблекли и опустились. Робкая душа ее не могла выдержать приступа ужаса.
– Нам не будет там хуже, чем здесь, Миднайт.
– Я знаю. Но не могу с собой справиться.
По щекам ее покатились слезы. Она посмотрела на Янтарную Душу.
То же сделал и Панцирь.
– Оставайся с ней. Попробуй что-нибудь ей говорить. Она, я думаю, чувствует наше присутствие и заботу – на каком-то уровне, – и это ей помогает.
В Миднайт была заложена высокая степень восприятия эмоций и неспособность противостоять призыву. Занявшись Янтарной Душой, она на время забудет о себе.
– Мне надо кое-что сделать. Я сразу вернусь.
У себя в каюте Панцирь осмотрел коммуникатор. Вызвать Макарску Виз оказалось просто. Через секунду она была у него на экране, и вид у нее был разозленный.
– Ты?!
– Я. Приветствую тебя, Обожествленная. Я обеспокоил?
– Да.
– Это хорошо. Ты все время досаждаешь моей подруге, предположительно – срываешь злость на том, кто не может тебе ответить.
Обожествленная Макарска Виз зафонтанировала площадной бранью.
– Для меня ты – призрак, мумия памяти в электронном саркофаге. У меня нет этого священного трепета. Если ты не хочешь, чтобы тебя беспокоили, ты оставишь в покое мою спутницу.
Сработает? Или она попробует добиться, чтобы его заперли? Он пожал плечами и вернулся к Миднайт и Янтарной Душе.
– Ей не лучше?
В глазах крылатой были слезы.
– Не лучше и не хуже. Она оказалась в плену собственного колдовства. У нас, кваев, есть сотни сказок о чародеях, убивших себя собственным волшебством. Хотел бы я знать, чем ей помочь.
– Время поможет.
– Надеюсь. Он хорошо с тобой обращается?
Миднайт закраснелась.
– Да. Лучше многих других. Но…
– Он достойный человек – в пределах, полагаемых этой культурой. Он не причинит тебе вред по собственной воле. Но может уничтожить планету или истребить народ без минутного колебания. Что принадлежит Канону – принадлежит Канону. Что не принадлежит Канону – должно ему принадлежать. Дракон не спит никогда, – добавил он почти про себя. Потом вернулся к разговору:
– Но ты сказала «но».
– Кое-кто мне все время досаждает. Та женщина, которая была, когда нас привезли. Она меня будит и обзывает всякими словами. А я даже не знаю, кто она такая.
– Она призрак, остервеневшийся от вечной жизни. Она не тебя ненавидит, а меня. Я думаю, мы можем от этого избавиться.
Неужто Обожествленные теряли зрелость за тысячелетия? И весь корабль-Страж впадал в детство?
Сомнительно. Это личная слабость призрака по имени Макарска Виз.
– Извини? Я отвлекся.
– Я спросила, знаешь ли ты, где мы. Хотя это не слишком важно.
– Не знаю. Но знаю, куда направляемся. Звездная База Тулза.
Имя. Имя, прозвучавшее как первобытный барабан. Звездная База Тулза. Утроба, откуда выходят Стражи и куда каждый Страж совершает свой периодический хадж. Если было на свете что-нибудь более страшное, чем корабль-Страж, то это была звездная цитадель, откуда выходили непобедимые.
Вокруг Звездной Базы была создана целая мифология. Она могла быть небом и могла быть адом. Для массы человечества и негуманоидов во всем космосе Канона она скорее была последним. Это было место, рождавшее дьяволов.
Миднайт задрожала. Крылья ее, и так потерявшие сияние и цвет, поблекли и опустились. Робкая душа ее не могла выдержать приступа ужаса.
– Нам не будет там хуже, чем здесь, Миднайт.
– Я знаю. Но не могу с собой справиться.
По щекам ее покатились слезы. Она посмотрела на Янтарную Душу.
То же сделал и Панцирь.
– Оставайся с ней. Попробуй что-нибудь ей говорить. Она, я думаю, чувствует наше присутствие и заботу – на каком-то уровне, – и это ей помогает.
В Миднайт была заложена высокая степень восприятия эмоций и неспособность противостоять призыву. Занявшись Янтарной Душой, она на время забудет о себе.
– Мне надо кое-что сделать. Я сразу вернусь.
У себя в каюте Панцирь осмотрел коммуникатор. Вызвать Макарску Виз оказалось просто. Через секунду она была у него на экране, и вид у нее был разозленный.
– Ты?!
– Я. Приветствую тебя, Обожествленная. Я обеспокоил?
– Да.
– Это хорошо. Ты все время досаждаешь моей подруге, предположительно – срываешь злость на том, кто не может тебе ответить.
Обожествленная Макарска Виз зафонтанировала площадной бранью.
– Для меня ты – призрак, мумия памяти в электронном саркофаге. У меня нет этого священного трепета. Если ты не хочешь, чтобы тебя беспокоили, ты оставишь в покое мою спутницу.
Сработает? Или она попробует добиться, чтобы его заперли? Он пожал плечами и вернулся к Миднайт и Янтарной Душе.
37
Среди спутников, вращающихся вокруг газового гиганта, был с десяток мелких лун, только с виду имевших естественное происхождение. Это были искусственные образования размером с половину корабля-Стража, замаскированные слоем льда. Лед подвергали бомбардировке, имитируя вековые следы метеоритных ударов и придавая вид древней безжизненной поверхности. Здесь все было камуфляжем. Форпост находился близко к границе.
С одной из таких лун вырвался ослепительный свет. Метеоритный удар? Нет. Свет исходил изнутри, направленно. Лед обратился в воду, вода – в пар. Свет погас, оставив выжженную в ледяной маске коническую воронку. Луна задвигалась.
Днем позже, далеко от прежнего места, она исчезла. Луна взошла на Паутину. И, невидимая, устремилась к Атлантскому Рубежу космоса Канона.
Нарушитель был невидим, но на близком расстоянии мог быть обнаружен. Пробивая Рубеж, объект едва не напоролся на Страж «Фретензис-28». Завыли сирены. Страж устремился в погоню.
С одной из таких лун вырвался ослепительный свет. Метеоритный удар? Нет. Свет исходил изнутри, направленно. Лед обратился в воду, вода – в пар. Свет погас, оставив выжженную в ледяной маске коническую воронку. Луна задвигалась.
Днем позже, далеко от прежнего места, она исчезла. Луна взошла на Паутину. И, невидимая, устремилась к Атлантскому Рубежу космоса Канона.
* * *
Нарушитель был невидим, но на близком расстоянии мог быть обнаружен. Пробивая Рубеж, объект едва не напоролся на Страж «Фретензис-28». Завыли сирены. Страж устремился в погоню.
38
Повинуясь побуждению, Военачальник подошел к двери Кеза Маэфеля. Квай отозвался немедленно:
– Военачальник?
– Мы скоро должны сойти. Подходим к Звездной Базе. Я думаю, тебе это будет интересно.
– Настолько я предсказуем?
– Я теперь знаю твою слабость. Любопытство. Мог бы использовать ее, чтобы поймать тебя в ловушку.
– Обожествленная Макарска Виз сумела со мной справиться, когда была Военачальником.
– Грубой силой и неуклюже. Тактика этой женщины отличалась изяществом и утонченностью топорника.
– Можно многое сказать в пользу решающего силового превосходства.
– Кстати, о Макарской Виз. Ходят слухи, что ты заставил ее отступить.
– Уверен, что она прекратила досаждать Миднайт не потому, что я этого потребовал.
– Нет. Твое требование поддержала «Джемина». Макарска стала проявлять тенденции к сеянию розни. Я иду в зал наблюдателей. Там на стенах самый лучший вид. Ты пойдешь?
– Да. У тебя есть мотив для такого поступка?
– Нет, – удивленно ответил Военачальник.
– Ты не имеешь в виду поразить меня мощью флота Стражей?
– Нет. – Военачальник зашагал к залу наблюдателей, квай направился за ним. – Мы не такие сложные, как ты думаешь.
– Может быть. Лишь немногим из вас присуща тонкость.
– Мы в ней не нуждаемся.
– Замечательно. Особенно учитывая долгожительство и постоянство игроков.
– На других Стражах развитие пошло странным путем. Здесь – нет, потому что корни нашей культуры питают солдаты. А солдаты – народ прямой и простой.
– И если что-то выходит за пределы их понимания, они это убивают или сносят. Такими же были воины квая.
Дорога до зала наблюдателей заняла час, за который «Джемина-7» успела сойти с Паутины и приблизиться к сооружению, похожему на соединение трех колес на общей оси в форме пустотелого цилиндра, в который мог пройти Страж. Движение космолетов было здесь интенсивным.
– Кто-то недавно зашел для текущего ремонта, – заметил Военачальник. – Тут всегда идет работа, но редко такая интенсивная.
– Это и есть Тулза?
Военачальник издал короткий смешок.
– Нет. Это Барбикан – единственная точка соприкосновения Звездной Базы с остальной Вселенной. До этой точки могут доходить посторонние. Сюда доставляются грузы. Отсюда их увозят наши корабли.
– Значит, флот Стражей не самодостаточен? Не перестарался ли он? Если и нет, то все равно подошел к краю.
Военачальник посмотрел на него так, будто засомневался, не деланное ли это невежество. Ведь квай в конце концов долгую жизнь провел, изучая Стражи.
– Ты удивлен?
– Не слишком. Логически рассуждая, ни одна система не может быть абсолютно замкнутой. Я знал, что эта очень давно была открытой. Но я не имел новых сведений. И предполагал, что самодостаточности удалось достичь.
– Мы к этому идем. Но сейчас это не главная забота. Всего лишь перспектива.
– Тогда эта система уязвима.
– Возможно. Но не особенно. Непрерывные и тщательные проверки постоянно показывают лояльность Дома Хоригава, имеющего монополию на поставки нам.
– К своей исключительной выгоде. Это не было секретом. Дом Хоригава пробился в двенадцать богатейших на обслуживании Стражей.
– Они отлично вышли из Энхерренраата. Частично потому, что выдали заговорщиков раньше, чем те были готовы.
Панцирь спокойно смотрел, как «Джемина-7» входила в осевой цилиндр станции.
– Мастерское судовождение, – заметил он.
– Приходится, – ответил Военачальник. – Мне кажется, у нас есть секреты от самих себя. Мне никогда никто не говорил, зачем нужно проходить через Трубу. – «Джемина-7» вышла из Трубы и стала набирать скорость. – Мы возвращаемся на Паутину.
– Боюсь, я не уловил смысла этой стратегии. – Сейчас Панцирю уже не надо было изображать незнание. – Зачем нужно было здесь с нее сходить?
В те времена ответ от него ускользнул, но из-за этого он не привел тогда Ужаса Лучезарного к этому месту.
– Выбора нет. Это самая необычная прядь всей Паутины. В ней есть обрыв как раз в этом месте. Зазор шириной всего несколько световых секунд, но этого хватает. Любой агрессор вынужден сойти с Паутины. И пересечь разрыв под огнем. Можно захватить врасплох Барбикан, но все пространство вокруг него станет смертельной западней.
– Кто-нибудь пробовал?
Он знал, что да. Чего он не знал – почему все атаки против Звездной Базы неизбежно проваливались.
– Все пробовали. Этот вариант – полдюжины раз.
– И не оставалось живых, чтобы сообщить известия.
– Ни одного. Цена за нападение на Звездную Базу абсолютна и окончательна.
«Джемина-7» вошла на Паутину легко, как в воду. На стене, все еще отражающей вид перед кораблем, засверкала прядь. Страж устремился к ней наискось. Через несколько секунд она вспыхнула, как сверхновая.
И буря света стихла. На стене появился свет оплывающего красного карлика, слюдой поблескивающего из-за спин двух орбитальных крепостей и охраняемого ими комплекса. Главное небесное тело, вокруг которого они вертелись, было супергигантом с тысячей лун – планета, которой чуть-чуть не хватало массы, чтобы самой стать звездой. Панцирь удивился, как она оказалась в паре с красным карликом.
– Ну и ну! – сказал он. – Звездная База. Никогда представить себе не мог… не бывает конструкций такого размера. Разве что это фокус с перспективой…
– Без фокусов, – заверил его Военачальник. – И это еще не самая большая конструкция. Ты их увидишь.
Движение корабля выглядело как-то странно.
– Мы проходим мимо нее.
– Я же тебе говорил, что это самая необычная прядь на всей Паутине.
– Тогда это не Звездная База.
– Нет. Мы называем это Шлюз. Это ложный объект.
– Никто посторонний даже не заподозрит. Он лично не заподозрил.
– Нет. Он полностью автоматизирован. Личный состав – дубликаты Обожествленных со Стражей. И точно так же работает сама база.
Супергигант проплывал мимо «Джемины-7».
– Что там в этой атмосфере дает ему такие голубые тона? – спросил Панцирь.
– Не знаю. Могу запросить информацию.
– Не стоит. Это не важно.
Военачальник смотрел на мерцание супергиганта. И подумал, что сам никогда не задавался вопросом о его цвете и не задумывался о красоте планеты с тысячей жемчужин в волосах. И даже не очень любопытствовал по поводу пряди с двойным якорем – супергигант и красный карлик с разрывом посередине.
«Джемина-7» снова поднялась на прерванную прядь. Конструкция, поджидавшая их на нижнем конце, была куда больше Шлюза. Это было огромное кубическое сооружение, охраняемое восемью орбитальными крепостями по вершинам куба. Вся группа вращалась по орбите вокруг слабой желтой звезды без планет.
Еще одна странность этой пряди. Звезда присутствовала, но прядь не была закреплена. Здесь был конец. Точка. Ни одна другая прядь никуда отсюда не уводила.
– Напрашивается куча эпитетов, – сказал квай. – Но ни один из них не адекватен.
– Так и есть. На меня это до сих пор производит впечатление. Я всегда считал, что это последнее слово строительства, продукт золотого века, которому никогда не будет равных. Наверное, так думали и его строители. Но теперь рядом со Звездной Базой Денгайды это будет похоже на пирамиду, сложенную старательными неандертальцами.
– Денгайда?
– Неизбежные последствия того, что мы такие, как есть.
Квай посмотрел с недоуменным видом.
– Непобедимые. Канон так разросся, что появились проблемы с временем подлета. Есть корабли-Стражи, действующие против пиратов за Роберканским Рубежом, которого еще не было, когда ты скрылся на В. Ортике-4. Рубеж продвигается. Оттуда до Звездной Базы шесть месяцев. Туда и обратно – год. И проблема обостряется. Вскоре после Энхерренраата, предвидя такую ситуацию, Звездная База рекомендовала построить там новую Звездную Базу.
– До Мерод Скене не дошли такие вести.
– И не должны были. Я думаю, что никто вне флота и Дома Хоригава пока и не догадывается. Мы не хотим кричать об этом на всю вселенную. Строительные работы – уязвимое место.
– И она больше этой?
– Намного. Понимаешь, такого защищенного места, как здесь, больше не нашлось. Вот нам и приходится укреплять ее сильнее.
Взгляд квая не отрывался от Звездной Базы. Датчики на стенах сообщили, что «Джемина-7» вошла в контакт с кораблем, уже стоящим в ангаре. Побежал обмен данными в обе стороны между кораблями и между «Джеминой-7» и Сердцем базы. Военачальник услышал идентификационный код.
– Кез Маэфель, этот корабль в ангаре – «Фульмината-12».
Квай посмотрел на него внимательным взглядом:
– Ты, кажется, не рад?
– Этот народ с «Фульминаты» не слишком общителен. – Он отвернулся. – Внимание, связь. Начальника операционной части. Говорит Военачальник. Я бы считал большим одолжением, если бы вы нас поставили к той же грани, где «Фульмината-12». Конец связи.
Он снова повернулся к Панцирю:
– Эти ребята хотят отхватить себе кусок нашей работы. Я решил – пусть жрут, пока не подавятся. Мы им должны.
Поверхность базы была покрыта кружками, как кость домино. Кружков было восемь на каждой грани, в два ряда по четыре. Когда «Джемина-7» стала подлетать, база повернулась другой гранью. На этой грани один кружок был закрыт. В ангаре стояла «Фульмината-12».
О ближайших нескольких днях Военачальник думал без восторга.
– Военачальник?
– Мы скоро должны сойти. Подходим к Звездной Базе. Я думаю, тебе это будет интересно.
– Настолько я предсказуем?
– Я теперь знаю твою слабость. Любопытство. Мог бы использовать ее, чтобы поймать тебя в ловушку.
– Обожествленная Макарска Виз сумела со мной справиться, когда была Военачальником.
– Грубой силой и неуклюже. Тактика этой женщины отличалась изяществом и утонченностью топорника.
– Можно многое сказать в пользу решающего силового превосходства.
– Кстати, о Макарской Виз. Ходят слухи, что ты заставил ее отступить.
– Уверен, что она прекратила досаждать Миднайт не потому, что я этого потребовал.
– Нет. Твое требование поддержала «Джемина». Макарска стала проявлять тенденции к сеянию розни. Я иду в зал наблюдателей. Там на стенах самый лучший вид. Ты пойдешь?
– Да. У тебя есть мотив для такого поступка?
– Нет, – удивленно ответил Военачальник.
– Ты не имеешь в виду поразить меня мощью флота Стражей?
– Нет. – Военачальник зашагал к залу наблюдателей, квай направился за ним. – Мы не такие сложные, как ты думаешь.
– Может быть. Лишь немногим из вас присуща тонкость.
– Мы в ней не нуждаемся.
– Замечательно. Особенно учитывая долгожительство и постоянство игроков.
– На других Стражах развитие пошло странным путем. Здесь – нет, потому что корни нашей культуры питают солдаты. А солдаты – народ прямой и простой.
– И если что-то выходит за пределы их понимания, они это убивают или сносят. Такими же были воины квая.
* * *
Дорога до зала наблюдателей заняла час, за который «Джемина-7» успела сойти с Паутины и приблизиться к сооружению, похожему на соединение трех колес на общей оси в форме пустотелого цилиндра, в который мог пройти Страж. Движение космолетов было здесь интенсивным.
– Кто-то недавно зашел для текущего ремонта, – заметил Военачальник. – Тут всегда идет работа, но редко такая интенсивная.
– Это и есть Тулза?
Военачальник издал короткий смешок.
– Нет. Это Барбикан – единственная точка соприкосновения Звездной Базы с остальной Вселенной. До этой точки могут доходить посторонние. Сюда доставляются грузы. Отсюда их увозят наши корабли.
– Значит, флот Стражей не самодостаточен? Не перестарался ли он? Если и нет, то все равно подошел к краю.
Военачальник посмотрел на него так, будто засомневался, не деланное ли это невежество. Ведь квай в конце концов долгую жизнь провел, изучая Стражи.
– Ты удивлен?
– Не слишком. Логически рассуждая, ни одна система не может быть абсолютно замкнутой. Я знал, что эта очень давно была открытой. Но я не имел новых сведений. И предполагал, что самодостаточности удалось достичь.
– Мы к этому идем. Но сейчас это не главная забота. Всего лишь перспектива.
– Тогда эта система уязвима.
– Возможно. Но не особенно. Непрерывные и тщательные проверки постоянно показывают лояльность Дома Хоригава, имеющего монополию на поставки нам.
– К своей исключительной выгоде. Это не было секретом. Дом Хоригава пробился в двенадцать богатейших на обслуживании Стражей.
– Они отлично вышли из Энхерренраата. Частично потому, что выдали заговорщиков раньше, чем те были готовы.
Панцирь спокойно смотрел, как «Джемина-7» входила в осевой цилиндр станции.
– Мастерское судовождение, – заметил он.
– Приходится, – ответил Военачальник. – Мне кажется, у нас есть секреты от самих себя. Мне никогда никто не говорил, зачем нужно проходить через Трубу. – «Джемина-7» вышла из Трубы и стала набирать скорость. – Мы возвращаемся на Паутину.
– Боюсь, я не уловил смысла этой стратегии. – Сейчас Панцирю уже не надо было изображать незнание. – Зачем нужно было здесь с нее сходить?
В те времена ответ от него ускользнул, но из-за этого он не привел тогда Ужаса Лучезарного к этому месту.
– Выбора нет. Это самая необычная прядь всей Паутины. В ней есть обрыв как раз в этом месте. Зазор шириной всего несколько световых секунд, но этого хватает. Любой агрессор вынужден сойти с Паутины. И пересечь разрыв под огнем. Можно захватить врасплох Барбикан, но все пространство вокруг него станет смертельной западней.
– Кто-нибудь пробовал?
Он знал, что да. Чего он не знал – почему все атаки против Звездной Базы неизбежно проваливались.
– Все пробовали. Этот вариант – полдюжины раз.
– И не оставалось живых, чтобы сообщить известия.
– Ни одного. Цена за нападение на Звездную Базу абсолютна и окончательна.
«Джемина-7» вошла на Паутину легко, как в воду. На стене, все еще отражающей вид перед кораблем, засверкала прядь. Страж устремился к ней наискось. Через несколько секунд она вспыхнула, как сверхновая.
И буря света стихла. На стене появился свет оплывающего красного карлика, слюдой поблескивающего из-за спин двух орбитальных крепостей и охраняемого ими комплекса. Главное небесное тело, вокруг которого они вертелись, было супергигантом с тысячей лун – планета, которой чуть-чуть не хватало массы, чтобы самой стать звездой. Панцирь удивился, как она оказалась в паре с красным карликом.
– Ну и ну! – сказал он. – Звездная База. Никогда представить себе не мог… не бывает конструкций такого размера. Разве что это фокус с перспективой…
– Без фокусов, – заверил его Военачальник. – И это еще не самая большая конструкция. Ты их увидишь.
Движение корабля выглядело как-то странно.
– Мы проходим мимо нее.
– Я же тебе говорил, что это самая необычная прядь на всей Паутине.
– Тогда это не Звездная База.
– Нет. Мы называем это Шлюз. Это ложный объект.
– Никто посторонний даже не заподозрит. Он лично не заподозрил.
– Нет. Он полностью автоматизирован. Личный состав – дубликаты Обожествленных со Стражей. И точно так же работает сама база.
Супергигант проплывал мимо «Джемины-7».
– Что там в этой атмосфере дает ему такие голубые тона? – спросил Панцирь.
– Не знаю. Могу запросить информацию.
– Не стоит. Это не важно.
* * *
Военачальник смотрел на мерцание супергиганта. И подумал, что сам никогда не задавался вопросом о его цвете и не задумывался о красоте планеты с тысячей жемчужин в волосах. И даже не очень любопытствовал по поводу пряди с двойным якорем – супергигант и красный карлик с разрывом посередине.
«Джемина-7» снова поднялась на прерванную прядь. Конструкция, поджидавшая их на нижнем конце, была куда больше Шлюза. Это было огромное кубическое сооружение, охраняемое восемью орбитальными крепостями по вершинам куба. Вся группа вращалась по орбите вокруг слабой желтой звезды без планет.
Еще одна странность этой пряди. Звезда присутствовала, но прядь не была закреплена. Здесь был конец. Точка. Ни одна другая прядь никуда отсюда не уводила.
– Напрашивается куча эпитетов, – сказал квай. – Но ни один из них не адекватен.
– Так и есть. На меня это до сих пор производит впечатление. Я всегда считал, что это последнее слово строительства, продукт золотого века, которому никогда не будет равных. Наверное, так думали и его строители. Но теперь рядом со Звездной Базой Денгайды это будет похоже на пирамиду, сложенную старательными неандертальцами.
– Денгайда?
– Неизбежные последствия того, что мы такие, как есть.
Квай посмотрел с недоуменным видом.
– Непобедимые. Канон так разросся, что появились проблемы с временем подлета. Есть корабли-Стражи, действующие против пиратов за Роберканским Рубежом, которого еще не было, когда ты скрылся на В. Ортике-4. Рубеж продвигается. Оттуда до Звездной Базы шесть месяцев. Туда и обратно – год. И проблема обостряется. Вскоре после Энхерренраата, предвидя такую ситуацию, Звездная База рекомендовала построить там новую Звездную Базу.
– До Мерод Скене не дошли такие вести.
– И не должны были. Я думаю, что никто вне флота и Дома Хоригава пока и не догадывается. Мы не хотим кричать об этом на всю вселенную. Строительные работы – уязвимое место.
– И она больше этой?
– Намного. Понимаешь, такого защищенного места, как здесь, больше не нашлось. Вот нам и приходится укреплять ее сильнее.
Взгляд квая не отрывался от Звездной Базы. Датчики на стенах сообщили, что «Джемина-7» вошла в контакт с кораблем, уже стоящим в ангаре. Побежал обмен данными в обе стороны между кораблями и между «Джеминой-7» и Сердцем базы. Военачальник услышал идентификационный код.
– Кез Маэфель, этот корабль в ангаре – «Фульмината-12».
Квай посмотрел на него внимательным взглядом:
– Ты, кажется, не рад?
– Этот народ с «Фульминаты» не слишком общителен. – Он отвернулся. – Внимание, связь. Начальника операционной части. Говорит Военачальник. Я бы считал большим одолжением, если бы вы нас поставили к той же грани, где «Фульмината-12». Конец связи.
Он снова повернулся к Панцирю:
– Эти ребята хотят отхватить себе кусок нашей работы. Я решил – пусть жрут, пока не подавятся. Мы им должны.
Поверхность базы была покрыта кружками, как кость домино. Кружков было восемь на каждой грани, в два ряда по четыре. Когда «Джемина-7» стала подлетать, база повернулась другой гранью. На этой грани один кружок был закрыт. В ангаре стояла «Фульмината-12».
О ближайших нескольких днях Военачальник думал без восторга.
39
Внешник сошел с Паутины в закрытой системе М. Меддины. Маску он испарил по пути к архаической развалине системной станции. Снять маскировку он должен был до входа в космос Канона.
Он еще не успел этого сделать, когда его газовое окружение засветилось от яростного пламени, сошедшего с Паутины «Фретензиса-28».
Страж не стал терять времени на вопросы. Когда прояснилась корона, в космосе уже были двенадцать свободно летящих рейдеров и рой кораблей поменьше. Казалось, «Фретензис» распадается.
Перед рейдерами шел барраж. Кипя в космосе перед снарядами и ракетами, летело полдюжины сверкающих шаров из шахт хеллспиннеров. Хотя на такой дистанции даже лучший мастер закрутки не мог рассчитывать на попадание. Смысл был в том, чтобы Внешник от страха включил экран. Хеллспиннеры внушали ужас каждому, кто хоть что-нибудь о них знал.
Внешник оказался не робкого десятка. Экраны он не поднял. А открыл огонь по М. Меддине-4.
Тот хеллспиннер, который был пущен хуже других, вдруг разлетелся и задел Внешника краем. Тонны материи исчезли гейзером рассеянных нуклонов.
Самые быстрые из нападавших бросились к месту удара, надеясь найти слабину.
«Фретензис-28» обрабатывал данные наблюдения смещения Внешника от удара. Военачальник отдал приказ о дополнительном залпе. Такого размера корабль мог нести собственный москитный флот.
Так и было, но флот этот не был активизирован. Внешник не ждал отпора. Быстрое проникновение, доставленное сообщение – и обратно, молча и незаметно…
Атакующие приблизились вплотную. Внешник поднял экран. На «Фретензис» передали информацию: экран того же класса, что у Стражей.
Позиция Внешника не могла быть хуже. Вывести рейдеры он не мог. Между ним и Паутиной находился более мощный противник. И в гравитационном колодце он тоже был глубже.
Атакующие окружили Внешника. Они плавали в нескольких метрах от экрана. «Фретензис» разворачивался широкой гранью. На такой дистанции даже самый неуклюжий мастер закрутки не промахнется.
На поверхности Стража вспыхнули сотни пульсирующих зеленых глаз.
Военачальник «Фретензиса-28» отдал приказ пустить хеллспиннеры. Эти шары бешеной энергии подплыли к экрану Внешника, как тонкий масляный туман к теплой поверхности летнего пруда. Разлетались и медленно гасли радужные точки. Истребители бросились к местам удара, как рыбки на мотыля. Они тыкались в эти места, надеясь найти брешь или слабину.
Экраны выдержали залп. Но Военачальник дал команду мастерам закрутки стрелять по готовности. Ни один экран долго не выдержит непрерывной атаки хеллспиннеров.
Внешник оценил серьезность ситуации. Он пришел в движение.
Атакующие двигались вместе с ним.
То здесь, то там открывались слабые места. Открылась и продержалась семь секунд метровая щель. Один из перехватчиков успел выпустить в нее стозарядную обойму сорокамиллиметровых снарядов с антиматерией. Обшивка Внешника расцвела садом огоньков.
Открывались новые щели. Кто-то из атакующих пытался по-снайперски поразить определенные конструкции. Другие палили куда придется. Через щели не пытался проникнуть никто. Экран работает в обе стороны. Внутри него рейдер станет мишенью для всех орудий Внешника, сейчас вынужденных молчать.
Щели становились больше и дольше держались. Мастера закрутки стали стрелять дуплетами, надеясь, что второй хеллспиннер пройдет в щель, проделанную первым.
Внешник нырнул внутрь орбиты станции.
Рейдеры нацелили осевые пушки, которые пускали снаряды весом 250 кг со скоростью восемь тысяч метров в секунду. Эти снаряды, поражая цель, выбрасывали осколки антижелеза.
Атакующие получили приказ: проникнуть за экран и заглушить двигатели Внешника.
Военачальник разгадал замысел противника. Тот хотел броситься в атмосферу планеты и уничтожить улики.
Очереди снарядов стали пробивать экран. За ними – хеллспиннеры и массированный барраж легких кораблей. Внешник был обернут пламенем своего щита в окружении шрапнельной бури. Прорвавшиеся атакующие корабли должны были ставить собственные экраны, пока не выходили на огневую позицию.
Ответный огонь Внешника стал неуверенным и вскоре затих совсем.
Орудийный удар заглушил двигатели. Но поздно. Внешник вышел на траекторию, которая должна была привести его в атмосферу через тридцать шесть часов.
Военачальник «Фретензиса-28» приказал атакующим сосредоточить огонь на генераторах щитов. Когда появились постоянные бреши, он отозвал свой флот.
И «Фретензис-28» ударил всей своей огневой мощью, включая стосантиметровые орудия со скоростью снаряда двенадцать тысяч метров в секунду. Такие снаряды могли войти в Сердце Внешника – если у него таковое было.
На дальнем конце чужого корабля, которому досталось меньше, атакующие стали готовить путь для группы абордажа, уже вылетевшей.
Группа осмотра не нашла ничего живого. За оставшиеся несколько часов они мало что узнали. Только взяли биопробы и образцы техники и успели выбраться вовремя, чтобы «Фретензис-28» мог разнести корпус на осколки, недостаточные для нанесения планете повреждений.
Когда он возвращался на Паутину, станция М. Меддины нарушила радиомолчание лаконической фразой:
«Спасибо, Страж».
Потери Стража свелись к двум контузиям. Двое пилотов набили себе синяки, столкнувшись в гонке за то, кто первый проскользнет в брешь экрана Внешника.
Он еще не успел этого сделать, когда его газовое окружение засветилось от яростного пламени, сошедшего с Паутины «Фретензиса-28».
Страж не стал терять времени на вопросы. Когда прояснилась корона, в космосе уже были двенадцать свободно летящих рейдеров и рой кораблей поменьше. Казалось, «Фретензис» распадается.
Перед рейдерами шел барраж. Кипя в космосе перед снарядами и ракетами, летело полдюжины сверкающих шаров из шахт хеллспиннеров. Хотя на такой дистанции даже лучший мастер закрутки не мог рассчитывать на попадание. Смысл был в том, чтобы Внешник от страха включил экран. Хеллспиннеры внушали ужас каждому, кто хоть что-нибудь о них знал.
Внешник оказался не робкого десятка. Экраны он не поднял. А открыл огонь по М. Меддине-4.
Тот хеллспиннер, который был пущен хуже других, вдруг разлетелся и задел Внешника краем. Тонны материи исчезли гейзером рассеянных нуклонов.
Самые быстрые из нападавших бросились к месту удара, надеясь найти слабину.
«Фретензис-28» обрабатывал данные наблюдения смещения Внешника от удара. Военачальник отдал приказ о дополнительном залпе. Такого размера корабль мог нести собственный москитный флот.
Так и было, но флот этот не был активизирован. Внешник не ждал отпора. Быстрое проникновение, доставленное сообщение – и обратно, молча и незаметно…
Атакующие приблизились вплотную. Внешник поднял экран. На «Фретензис» передали информацию: экран того же класса, что у Стражей.
Позиция Внешника не могла быть хуже. Вывести рейдеры он не мог. Между ним и Паутиной находился более мощный противник. И в гравитационном колодце он тоже был глубже.
Атакующие окружили Внешника. Они плавали в нескольких метрах от экрана. «Фретензис» разворачивался широкой гранью. На такой дистанции даже самый неуклюжий мастер закрутки не промахнется.
На поверхности Стража вспыхнули сотни пульсирующих зеленых глаз.
Военачальник «Фретензиса-28» отдал приказ пустить хеллспиннеры. Эти шары бешеной энергии подплыли к экрану Внешника, как тонкий масляный туман к теплой поверхности летнего пруда. Разлетались и медленно гасли радужные точки. Истребители бросились к местам удара, как рыбки на мотыля. Они тыкались в эти места, надеясь найти брешь или слабину.
Экраны выдержали залп. Но Военачальник дал команду мастерам закрутки стрелять по готовности. Ни один экран долго не выдержит непрерывной атаки хеллспиннеров.
Внешник оценил серьезность ситуации. Он пришел в движение.
Атакующие двигались вместе с ним.
То здесь, то там открывались слабые места. Открылась и продержалась семь секунд метровая щель. Один из перехватчиков успел выпустить в нее стозарядную обойму сорокамиллиметровых снарядов с антиматерией. Обшивка Внешника расцвела садом огоньков.
Открывались новые щели. Кто-то из атакующих пытался по-снайперски поразить определенные конструкции. Другие палили куда придется. Через щели не пытался проникнуть никто. Экран работает в обе стороны. Внутри него рейдер станет мишенью для всех орудий Внешника, сейчас вынужденных молчать.
Щели становились больше и дольше держались. Мастера закрутки стали стрелять дуплетами, надеясь, что второй хеллспиннер пройдет в щель, проделанную первым.
Внешник нырнул внутрь орбиты станции.
Рейдеры нацелили осевые пушки, которые пускали снаряды весом 250 кг со скоростью восемь тысяч метров в секунду. Эти снаряды, поражая цель, выбрасывали осколки антижелеза.
Атакующие получили приказ: проникнуть за экран и заглушить двигатели Внешника.
Военачальник разгадал замысел противника. Тот хотел броситься в атмосферу планеты и уничтожить улики.
Очереди снарядов стали пробивать экран. За ними – хеллспиннеры и массированный барраж легких кораблей. Внешник был обернут пламенем своего щита в окружении шрапнельной бури. Прорвавшиеся атакующие корабли должны были ставить собственные экраны, пока не выходили на огневую позицию.
Ответный огонь Внешника стал неуверенным и вскоре затих совсем.
Орудийный удар заглушил двигатели. Но поздно. Внешник вышел на траекторию, которая должна была привести его в атмосферу через тридцать шесть часов.
Военачальник «Фретензиса-28» приказал атакующим сосредоточить огонь на генераторах щитов. Когда появились постоянные бреши, он отозвал свой флот.
И «Фретензис-28» ударил всей своей огневой мощью, включая стосантиметровые орудия со скоростью снаряда двенадцать тысяч метров в секунду. Такие снаряды могли войти в Сердце Внешника – если у него таковое было.
На дальнем конце чужого корабля, которому досталось меньше, атакующие стали готовить путь для группы абордажа, уже вылетевшей.
* * *
Группа осмотра не нашла ничего живого. За оставшиеся несколько часов они мало что узнали. Только взяли биопробы и образцы техники и успели выбраться вовремя, чтобы «Фретензис-28» мог разнести корпус на осколки, недостаточные для нанесения планете повреждений.
Когда он возвращался на Паутину, станция М. Меддины нарушила радиомолчание лаконической фразой:
«Спасибо, Страж».
Потери Стража свелись к двум контузиям. Двое пилотов набили себе синяки, столкнувшись в гонке за то, кто первый проскользнет в брешь экрана Внешника.
40
Джо хлопнула дверью, входя в каюту. Настроение было мрачное. Вайда сидел у монитора. Эни-Каат и Дега смотрели у него из-за спины.
– Какие-нибудь признаки крекелена нашли? – спросила Джо.
– И духу нет, – ответила Эни-Каат.
– А здесь что?
– Может быть, есть прорыв, сержант, – сказал Вайда. – Конечно, я слышу только командира. Но они разговаривают.
– Отлично. Чертовски вовремя.
– Тебя что-то грызет, сержант?
– Я только что целую вахту проторчала на мостике, как заноза у всех под шкурой. Это не была вахта Тиммербаха, но он появился через десять минут после меня. Будто его вытащили из койки в панике. Он из кожи лез, чтобы не дать мне сунуться, куда не надо. Но я все равно видела достаточно, чтобы понять: он нам лапшу на уши навесил, когда пропустил ту прядь. Они с Шолотом что-то задумали. И хотят нас подставить. Нам бы лучше поспешить.
– Хочешь, чтобы я его поторопил?
– Не беспокойся. На самом деле время не играет роли. Просто мне хочется пару костей переломать.
Дега спросил:
– Ты влезла в систему настолько глубоко, чтобы разобраться в цифрах биомассы?
Он был убежден, что крекелен кого-то убил и принял его облик. Хагет это отвергал. Джо склонялась к точке зрения Дега.
Дега направился к двери.
– Я на камбуз. Эта тварь должна есть.
Джо посмотрела на Эни-Каат, а та сказала:
– Вместо того чтобы искать человека, он ищет его следы. Проверяет у коков и стюардов, какая еда когда и куда доставлялась.
Вайда наклонился к монитору:
– Капитан-лейтенант возвращается. Сейчас он старается вежливо попрощаться.
Джо склонилась над ним. Хагет, продолжая говорить, выходил из дверей.
– Наметился путь, командир! – с энтузиазмом воскликнул Вайда. – Смотрите сюда. Он вышел чисто.
Джо положила руку на плечо Вайды:
– Как твоя рука, Эра?
– Болит зверски, но отваливаться не собирается.
Все эти чертовы супермены одинаковы, что мужики, что бабы. Она и сама так бы ответила. Солдатская манера? Защитный механизм, который включается в момент уязвимости? Хагет вошел в каюту и шлепнулся на стул.
– Джо! Я могу дать вам работу?
– Для этого я здесь, капитан-лейтенант.
– Спросите у стюарда что-нибудь от головной боли, содовой воды и того пойла, как его там зовут, которое вы как-то здесь пили.
– Голова болит?
– Незначительно. Нервы. Но стало бы убийственно, если бы я там еще остался.
– Вы достигли прорыва?
– В определенном смысле. Он решил сотрудничать. Тоже в определенном смысле. Когда он думает прямо у тебя в голове, это не так удобно, как звуки.
Эни-Каат вызывала стюарда, а Джо слушала.
– Теперь у нас есть плацдарм, – сказал Хагет. – Может быть, мы добьемся какого-то прогресса.
– Вы что-нибудь узнали?
– Только то, что он в самом деле рвется обратно на В. Ортику-4. Утверждает, что там оказался кто-то из его породы – дитя, которое он пропустил, когда тревеллер был там.
– Если он пропустил ребенка на месте, как он теперь об этом знает?
– На этом месте наше общение дало сбой. Может быть, он не может объяснить. Может быть, я просто не понимаю. Но он уверен, и он не может понять, почему мы не приведем в движение все шестеренки вселенной, чтобы ему помочь. Ладно, черт с ним. Не хочу об этом думать. Откройте дверь.
Это пришел стюард. Он смотрел на них с опаской, как и привыкла ожидать последнее время Джо. Люди из СТАСИСа говорили, что те, кто следит за соблюдением законов, такие взгляды видят каждый день. Но Джо это не нравилось.
– Вас что-то беспокоит? – спросил Хагет. Джо рассказала о своем визите на мостик.
– Дайте мне пятнадцать минут отдыха. Потом я буду душить Тиммербаха, пока он не скажет мне, что происходит.
– Лучше Шолота. Мелкий бздун вроде Тиммербаха без приказа высморкаться не посмеет.
– Хм. Проверьте инфокоммуникатор. Посмотрите, можете ли вы получить данные по Паутине. И выясните насчет той пряди, на которую хочет выйти Тиммербах.
Джо так и сделала. Тиммербах и Шолот, эти олухи, в конспирации оказались сопляками. Они не заблокировали в системе данные, из которых следовал однозначный вывод.
– Капитан-лейтенант, вторая по курсу система на этой пряди – Л. Келовика-3, в этом районе называемая Карихн. Главный город – Шолот Могадор. Три станции. Движение на Паутине поддерживает только одна. Немного, но это единственная населенная система на пряди. И я думаю, туда ходят только шолотские корабли.
– Достаточно. Это готовая петля. Теперь дадим им слабину веревки и посмотрим, как они сами себя удавят.
– Какие-нибудь признаки крекелена нашли? – спросила Джо.
– И духу нет, – ответила Эни-Каат.
– А здесь что?
– Может быть, есть прорыв, сержант, – сказал Вайда. – Конечно, я слышу только командира. Но они разговаривают.
– Отлично. Чертовски вовремя.
– Тебя что-то грызет, сержант?
– Я только что целую вахту проторчала на мостике, как заноза у всех под шкурой. Это не была вахта Тиммербаха, но он появился через десять минут после меня. Будто его вытащили из койки в панике. Он из кожи лез, чтобы не дать мне сунуться, куда не надо. Но я все равно видела достаточно, чтобы понять: он нам лапшу на уши навесил, когда пропустил ту прядь. Они с Шолотом что-то задумали. И хотят нас подставить. Нам бы лучше поспешить.
– Хочешь, чтобы я его поторопил?
– Не беспокойся. На самом деле время не играет роли. Просто мне хочется пару костей переломать.
Дега спросил:
– Ты влезла в систему настолько глубоко, чтобы разобраться в цифрах биомассы?
Он был убежден, что крекелен кого-то убил и принял его облик. Хагет это отвергал. Джо склонялась к точке зрения Дега.
Дега направился к двери.
– Я на камбуз. Эта тварь должна есть.
Джо посмотрела на Эни-Каат, а та сказала:
– Вместо того чтобы искать человека, он ищет его следы. Проверяет у коков и стюардов, какая еда когда и куда доставлялась.
Вайда наклонился к монитору:
– Капитан-лейтенант возвращается. Сейчас он старается вежливо попрощаться.
Джо склонилась над ним. Хагет, продолжая говорить, выходил из дверей.
– Наметился путь, командир! – с энтузиазмом воскликнул Вайда. – Смотрите сюда. Он вышел чисто.
Джо положила руку на плечо Вайды:
– Как твоя рука, Эра?
– Болит зверски, но отваливаться не собирается.
Все эти чертовы супермены одинаковы, что мужики, что бабы. Она и сама так бы ответила. Солдатская манера? Защитный механизм, который включается в момент уязвимости? Хагет вошел в каюту и шлепнулся на стул.
– Джо! Я могу дать вам работу?
– Для этого я здесь, капитан-лейтенант.
– Спросите у стюарда что-нибудь от головной боли, содовой воды и того пойла, как его там зовут, которое вы как-то здесь пили.
– Голова болит?
– Незначительно. Нервы. Но стало бы убийственно, если бы я там еще остался.
– Вы достигли прорыва?
– В определенном смысле. Он решил сотрудничать. Тоже в определенном смысле. Когда он думает прямо у тебя в голове, это не так удобно, как звуки.
Эни-Каат вызывала стюарда, а Джо слушала.
– Теперь у нас есть плацдарм, – сказал Хагет. – Может быть, мы добьемся какого-то прогресса.
– Вы что-нибудь узнали?
– Только то, что он в самом деле рвется обратно на В. Ортику-4. Утверждает, что там оказался кто-то из его породы – дитя, которое он пропустил, когда тревеллер был там.
– Если он пропустил ребенка на месте, как он теперь об этом знает?
– На этом месте наше общение дало сбой. Может быть, он не может объяснить. Может быть, я просто не понимаю. Но он уверен, и он не может понять, почему мы не приведем в движение все шестеренки вселенной, чтобы ему помочь. Ладно, черт с ним. Не хочу об этом думать. Откройте дверь.
Это пришел стюард. Он смотрел на них с опаской, как и привыкла ожидать последнее время Джо. Люди из СТАСИСа говорили, что те, кто следит за соблюдением законов, такие взгляды видят каждый день. Но Джо это не нравилось.
– Вас что-то беспокоит? – спросил Хагет. Джо рассказала о своем визите на мостик.
– Дайте мне пятнадцать минут отдыха. Потом я буду душить Тиммербаха, пока он не скажет мне, что происходит.
– Лучше Шолота. Мелкий бздун вроде Тиммербаха без приказа высморкаться не посмеет.
– Хм. Проверьте инфокоммуникатор. Посмотрите, можете ли вы получить данные по Паутине. И выясните насчет той пряди, на которую хочет выйти Тиммербах.
Джо так и сделала. Тиммербах и Шолот, эти олухи, в конспирации оказались сопляками. Они не заблокировали в системе данные, из которых следовал однозначный вывод.
– Капитан-лейтенант, вторая по курсу система на этой пряди – Л. Келовика-3, в этом районе называемая Карихн. Главный город – Шолот Могадор. Три станции. Движение на Паутине поддерживает только одна. Немного, но это единственная населенная система на пряди. И я думаю, туда ходят только шолотские корабли.
– Достаточно. Это готовая петля. Теперь дадим им слабину веревки и посмотрим, как они сами себя удавят.
41
У команды Стражей редко выпадал случай вступить в контакт с другим экипажем. С командой «Фульминаты-12» Военачальник встречался лицом к лицу только дважды. И впечатление было не самое лучшее. Все они страдали избытком надменности и презумпцией превосходства.
Но все же в этом тупике космоса ждала засада, и не было оснований полагать, что она спланирована не тщательно. Быть может, настало время выдать этим мерзавцам то, что они заслуживают. И не вредно будет, если этим займется более одного Стража.
Но все же в этом тупике космоса ждала засада, и не было оснований полагать, что она спланирована не тщательно. Быть может, настало время выдать этим мерзавцам то, что они заслуживают. И не вредно будет, если этим займется более одного Стража.