Ливий Тит. История Рима от основания Города

   50. (1) В том [200 г.] году зерно было очень дешево; в великом изобилии его привезли из Африки, и курульные эдилы Марк Клавдий Марцелл и Секст Элий Пет продавали его народу по два асса за модий. (2) Эти же должностные лица провели весьма пышные Римские игры, которые длились один день и были повторены; те же эдилы поставили в эрарии ¹⁶⁹на деньги от штрафов пять бронзовых статуй. (3) Трижды полностью повторяли Плебейские игры плебейские эдилы Луций Теренций Массилиец и Гней Бебий Тамфил, уже избранный в преторы на следующий год. (4) В том году были еще даны на форуме погребальные игры по случаю смерти Марка Валерия Левина, и длились они четыре дня, а устроены были сыновьями его Публием и Марком; ими был показан и гладиаторский бой, в котором участвовали двадцать пять пар. (5) Марк Аврелий Котта, один из децемвиров, ведавших жертвоприношениями, умер, и на место его стал Маний Ацилий Глабрион.
   (6) По случайному совпадению ни один ни другой из курульных эдилов, выбранных в том году, не смог сразу вступить в должность: один, Гай Корнелий Цетег, ведал провинцией Испанией и был избран в эдилы заочно, (7) второй же, Гай Валерий Флакк, хотя и присутствовал при избрании, не мог принести присягу в верности законам, ибо был фламином Юпитера ¹⁷⁰, вступить же в должность нельзя никому, кто в течение пяти дней после избрания не принес такую присягу. (8) Флакк просил, чтобы его освободили от присяги, и сенат постановил: буде эдил представит на благоусмотрение консулов кого-либо, кто принес бы клятву вместо него, и буде консулы его представление одобрят, то пусть договорятся с народными трибунами, и все дело будет доложено народу. (9) Принести присягу за брата согласился Луций Валерий Флакк, избранный в преторы на следующий год. Трибуны доложили обо всем на плебейской сходке, и было постановлено признать его присягу, как если бы присягал сам эдил. (10) Приняли плебеи постановление ¹⁷¹и о другом эдиле: трибуны предложили послать в Испанию к войску двух человек с правом военного командования – одного дабы дать возможность Гаю Корнелию вернуться в Рим и вступить в должность эдила, (11) другого – на смену Луцию Манлию Ацидину, находившемуся в провинции уже много лет; плебеи постановили, чтобы в Испанию отправились Гней Корнелий Лентул ¹⁷²и Луций Стертиний с проконсульскими полномочиями.

КНИГА XXXII

   1. (1) Консулы и преторы, вступившие в должность в мартовские иды ¹, жребием поделили между собою провинции. (2) Луцию Лентулу досталась Италия, Публию Виллию – Македония, а из преторов Луцию Квинкцию – городская претура, Гнею Бебию – Аримин ², Луцию Валерию – Сицилия, Луцию Виллию – Сардиния. (3) Консулу Лентулу было предписано провести набор новых легионов, а Виллию – принять войско от Публия Сульпиция; для пополнения ему разрешили самому набрать столько воинов, сколько он сочтет нужным. (4) Было решено, что легионы, которыми до тех пор командовал Гай Аврелий, останутся за претором Бебием, пока не прибудет новый консул со свежим войском; (5) когда же он явится в Галлию, все отслужившие воины пусть будут распущены по домам, за исключением пяти тысяч союзников; таких сил вполне достаточно, чтобы защищать провинцию Аримин. (6) Продлена была власть преторам истекшего года: Гаю Сергию ³– чтобы тот позаботился о наделении землей воинов, которые отслужили по многу лет в Испании, Сицилии и Сардинии; (7) Квинту Минуцию – чтобы именно он завершил расследование о заговорах у бруттийцев ⁴, которое он, будучи претором, вел со всей справедливостью и усердием; (8) изобличенных святотатцев, которые прежде, закованные, препровождены были в Рим, теперь надлежало ему отправить в Локры для казни; ему же предстояло позаботиться о возвращении в храм Прозерпины всего, что было оттуда украдено, а равно и об искупительных жертвоприношениях. (9) Латинские празднества по решению понтификов были повторены, поскольку ардейские послы жаловались в сенате, будто во время торжеств на Альбанской горе они не получили положенного им жертвенного мяса ⁵.
   (10) Из Свессы ⁶сообщили, что молния поразила участок городской стены и двое ворот – по ту и другую сторону от него. Формийские и остийские послы доносили, что то же самое произошло в их городах с храмами Юпитера; то же случилось и в Велитерне с храмами Аполлона и Санга ⁷, а в святилище Геркулеса выросли волосы ⁸; (11) из Бруттия пропретор Квинт Минуций писал, что там родился пятиногий жеребенок и три трехногих цыпленка. (12) Тогда же из Македонии от проконсула Публия Сульпиция пришло письмо, в котором среди прочего сообщалось, что на корме военного корабля выросло лавровое дерево. (13) В связи с первыми знамениями сенат велел консулам принести многочисленные жертвы, угодные богам, по поводу же последнего предзнаменования в сенат призвали гаруспиков, и по их совету были назначены всенародные однодневные молебствия, а в храмах перед ложами всех богов совершены были жертвоприношения ⁹.
   2. (1) В этот год карфагеняне впервые доставили в Рим то серебро, которое обязались присылать в уплату дани ¹⁰. (2) Поскольку квесторы для проверки переплавили его и при этом обнаружилась убыль четверти веса, серебро было объявлено недостаточно чистым ¹¹. Тогда карфагеняне заняли у Рима денег и ими восполнили недовесок серебра. (3) Затем они обратились в сенат с просьбой о возвращении своих заложников, и сто из них были возвращены, а относительно других даны заверения, что они вернутся, если карфагеняне будут соблюдать договор. (4) Послы просили также перевести оставшихся заложников из Норбы, где жизнь крайне неудобна, куда-нибудь в другое место, и сенат разрешил им переселиться в Сигнию и Ферентин. (5) Гадесцы тоже просили снизойти к ним и не посылать в Гадес префекта, хоть это и было предусмотрено их соглашением с Луцием Марцием Септимом, когда они переходили под римское покровительство ¹². Их просьба также была удовлетворена. (6) Послы из Нарнии ¹³жаловались на то, что у них не хватает колонистов и что, воспользовавшись этим, к ним прибились какие-то чужаки. Для разрешения этого дела консулу Луцию Корнелию велено было назначить триумвиров. (7) Назначены были Публий и Секст Элии (прозвание у обоих было то же самое: Пет) и Гней Корнелий Лентул. Нарнийцам позволили увеличить число колонистов, но жители К озы ¹⁴, просившие о том же, получили отказ.
   3. (1) Когда были закончены неотложные дела в самом Риме, консулы отбыли к своим провинциям. (2) Публий Виллий, приехав в Македонию, застал там солдатский мятеж, вспыхнувший еще до того и не подавленный сразу с должной решительностью. (3) Это были две тысячи воинов, отправленные после поражения Ганнибала из Африки в Сицилию, а оттуда примерно через год – в Македонию, как бы по собственной воле ¹⁵. Сами они утверждали, что никогда не изъявляли такого желания, что военные трибуны посадили их на корабли вопреки протестам; (4) как бы то ни было, срок их службы – принудительной или добровольной – уже все равно истек: должен же хоть когда-нибудь наступить ей конец! (5) Они твердили, что уже долгие годы не видели Италии, что, сражаясь в Сицилии, Африке и Македонии, успели состариться; что они измучены всяческими работами, обессилели от бесчисленных ран! (6) Консул сказал, что сама причина, по которой они требуют отставки, была бы вполне основательна, если бы они просили о ней скромно, – но мятежу оправданий нет, чем бы он ни был вызван. (7) Итак, если они согласны оставаться в строю и повиноваться приказам, он готов обратиться к сенату по поводу их отставки – кротостью они легче добьются желаемого, нежели упрямством.
   4. (1) Тем временем Филипп ¹⁶всеми средствами осаждал Тавмаки, возводя насыпи и строя плетеные навесы. Он уже намеревался подвести к стене таран, (2) но ему помешало внезапное прибытие этолийцев под водительством Архидама. Пройдя в город между македонскими заставами, они принялись ежедневно и еженощно совершать бесконечные вылазки, нападая то на караулы македонян, то на осадные их сооружения. Сама местность была им в помощь. (3) Человек, идущий к Тавмакам горной областью через Ламию, со стороны Пил и Малийского залива, видит этот город на высоте, нависающим над тою частью Фессалии, что зовется Лощиной ¹⁷. (4) И когда ты, проходя по каменистым уступам, по заросшим труднопроходимым местам, по дорогам, что вьются, послушные изгибам рек, подойдешь к этому городу, перед тобою внезапно, будто бескрайнее море, откроется во всю ширь равнина, такая, что не видно конца расстилающимся внизу просторам. (5) Из-за этого чуда город и назван Тавмаки ¹⁸. И защищен он не только возвышенным положением, но и тем, что скала, на которой стоит он, со всех сторон круто обрывается вниз. (6) Трудности осады, даже успех которой никак не вознаграждал бы столь великих трудов и опасностей, заставили Филиппа отказаться от своего намерения. (7) Кроме того, уже приближалась зима – царь отступил от города и повел войска в Македонию на зимние квартиры.
   5. (1) Покуда другие отдыхали душой и телом, сколь бы краткой ни была передышка, (2) Филиппа не оставляли заботы: чем меньше держали его в напряжении битвы и переходы, тем больше он думал об общем исходе войны; его страшил не только противник, теснивший и с суши, и с моря, (3) но и настроения союзников, а подчас даже соотечественников: союзники могли отвернуться от него в надежде на дружбу римлян, и среди самих македонян назревала смута. (4) Поэтому он отправил в Ахайю послов, чтобы привести ахейцев к присяге (ибо они условились ежегодно приносить клятву верности Филиппу ¹⁹), и при этом вернуть им Орхомен, Герею и Трифилию, отнятую у элейцев, (5) а мегалополитанцам – Алиферу ²⁰, так как они утверждали, что Алифера никогда не относилась к Трифилии, но должна быть возвращена им, поскольку входила в число городов, которые по решению аркадцев приняли участие в основании Мегалополя. (6) Так Филипп укрепил союз с ахейцами, (7) а поскольку он понял, что ненависть к нему македонян имела главной причиной дружбу его с Гераклидом, то обвинил этого человека во множестве преступлений и бросил в тюрьму, к великой радости соотечественников. (8) Филипп приступил к обучению македонян и наемников, готовясь к войне так тщательно, как, пожалуй, никогда раньше. (9) В начале весны он, отдав все вспомогательные силы союзников и все легковооруженные отряды в распоряжение Атенагора, отправил их через Эпир в Хаонию, чтобы занять ущелье, находящееся близ Антигонии ²¹(греки называют его Стэны). (10) Сам же царь выступил несколькими днями позже во главе тяжеловооруженного войска; разведав характер местности, он счел за лучшее укрепиться выше реки Аой. (11) Она течет между горами, одну из которых местные жители называют Мероп, а другую Аснай, по узкой впадине, где можно пройти лишь по неудобной тропе по-над берегом. Царь приказал Атенагору закрепиться со своими легковооруженными отрядами на горе Аснай, а сам разбил лагерь на Меропе. (12) Там, где скалы были отвесны, он оставлял лишь немногочисленные караулы, а менее надежные места укреплял где рвами, где валом, а где башнями. (13) Кроме того, в подходящих местах было установлено множество метательных машин, чтобы держать противника на большом расстоянии. Царский шатер Филипп поставил на самом заметном возвышении, перед валом, рассчитывая своей уверенностью внушить ужас врагам и надежду своим.
   6. (1) От эпирца Харопа консул узнал о том, какие теснины занял царь со своим войском. Сам он, перезимовав на Коркире, с приходом весны поспешил переправиться на континент и двинулся на врага. (2) Когда до царского лагеря оставалось около пяти миль, Виллий оставил легионы в укрепленном месте, а сам с легким отрядом отправился вперед, чтобы осмотреть местность. На следующий день он созвал военный совет, чтобы обсудить две возможности: (3) либо попробовать прорваться через занятое врагом ущелье (несмотря на то, что огромные трудности и опасность такого предприятия были очевидны), либо идти с войском в обход той дорогой, по которой годом раньше вторгся в Македонию Сульпиций ²². (4) Совет длился уже много дней, когда к Виллию прибыл гонец с известием о том, что избранный консулом Тит Квинкций получил по жребию провинцию Македонию и, спешно двинувшись в путь, уже переправился на Коркиру ²³.
   (5) Валерий Антиат ²⁴пишет, будто Виллий тут же вступил в ущелье и, поскольку идти напрямик было невозможно – царь перекрыл весь проход, – прошел долиной реки Аой; (6) поспешно соорудив мост, он переправился на тот берег, где находился царский лагерь, и завязал бой; царь был разбит и обращен в бегство, а его лагерь разграблен; (7) в этом сражении погибло двенадцать тысяч врагов, в плен попали две тысячи двести; было захвачено сто тридцать два знамени и двести тридцать лошадей, а во время битвы дан был обет возвести в случае успешного исхода дела храм Юпитеру. (8) Однако другие писатели, как греческие, так и латинские, по крайней мере те, чьи летописи я читал, утверждают, что Виллий не совершил ничего, достойного упоминания, и что следующий консул Тит Квинкций принял у него командование еще до начала военных действий.
   7. (1) Пока все это происходило в Македонии ²⁵, другой консул, Луций Лентул, задержался в Риме, и провел выборы цензоров. (2) Этой должности домогались в тот год [199 г.] многие знаменитые мужи, но избраны были Публий Корнелий Сципион Африканский и Публий Элий Пет. (3) В полном согласии между собой они без единого замечания ²⁶утвердили список сенаторов, сдали на откуп торговые пошлины в Капуе и Путеолах, а также учредили таможню в Кастрах, где теперь город ²⁷. Туда же они вывели триста поселенцев (такое число их установил сенат) и продали капуанские земли под горой Тифатой.
   (4) Примерно в это же время Луций Манлий Ацидин вернулся из Испании ²⁸. Он добивался у сената разрешения вступить в Рим с овацией, но народный трибун Публий Порций Лека воспротивился этому, и он вошел в город как частное лицо; в казну им было внесено тысяча двести фунтов серебра и примерно тридцать фунтов золота.
   (5) В этом же году Гней Бебий Тамфил, приняв от консула предыдущего года Гая Аврелия провинцию Галлию, опрометчиво вторгся в пределы галлов-инсубров и попал там в окружение почти со всей армией. Погибло свыше шести тысяч семисот воинов. (6) Вот сколь ужасное поражение довелось испытать в войне, которая уже перестала было внушать опасения. (7) Это событие вынудило консула Луция Лентула поспешно выступить из Города. Прибыв в охваченную смятением провинцию и приняв командование над перепуганным войском, он всячески разбранил опозорившегося претора и приказал ему оставить провинцию и убираться в Рим. (8) Но и сам консул не совершил ничего, достойного упоминания, поскольку был отозван в Рим, чтобы провести выборы. Этому старались помешать народные трибуны Марк Фульвий и Маний Курий, не желавшие, (9) чтобы Тит Квинкций Фламинин домогался консульской должности сразу после квестуры ²⁹. (10) Они говорили, что знать уже гнушается эдильской и преторской должностями; знатные не желают подниматься по ступеням почестей шаг за шагом, постепенно доказывая таким образом свою пригодность, но рвутся прямо к консульству, перескакивая через должности и шагая от подножия прямо к вершине. (11) На Марсовом поле ³⁰спор не был решен, и дело перешло в сенат. Сенаторы сочли, что народ вправе предложить любую должность своему избраннику, если тот имеет на нее законное право ³¹. (12) Трибуны подчинились суждению сената. Консулами были избраны Секст Элий Пет и Тит Квинкций Фламинин. (13) Затем состоялись выборы преторов. Избраны были Луций Корнелий Мерула, Марк Клавдий Марцелл, Марк Порций Катон и Гай Гельвий. Катон и Гельвий были плебейскими эдилами: они справили Плебейские игры, по случаю которых был дан пир Юпитеру ³². (14) А курульные эдилы Гай Валерий Флакк – тот, что был фламином Юпитера, – и Гай Корнелий Цетег с великой роскошью провели Римские игры ³³. (15) В этом же году умерли понтифики Сервий и Гай Сульпиции Гальбы – их заместили дополнительно избранные понтифики Марк Эмилий Лепид и Гней Корнелий Сципион.
   8. (1) Секст Элий Пет и Тит Квинкций Фламинин, вступив в должность, собрали сенат на Капитолии ³⁴. Сенаторы постановили, чтобы консулы поделили между собой провинции Македонию и Италию либо по взаимному соглашению, либо жеребьевкой; (2) тому из них, кто получил бы Македонию, предстояло набрать для пополнения легионов три тысячи пехотинцев и триста всадников среди римлян, а сверх того пять тысяч пехотинцев и пятьсот конников среди союзников и латинов. (3) Второму же консулу предстояло набрать целиком новое войско. Консулу предыдущего года Луцию Лентулу продлили власть и запретили покидать провинцию или уводить оттуда старое войско, прежде чем прибудет новый консул с новыми легионами. (4) Консулы поделили провинции жеребьевкой: Элию выпала Италия, Квинкцию – Македония. (5) Среди преторов Луцию Корнелию Меруле досталась городская претура, Марку Клавдию – Сицилия, Марку Порцию – Сардиния, Гельвию – Галлия. (6) Потом начался набор. Речь шла не только о войсках консулов, предписано было провести набор и преторам: (7) Марцеллу для Сицилии предстояло набрать четыре тысячи пехотинцев и триста всадников из латинских союзников, Катону – для Сардинии две тысячи пехотинцев и двести всадников – (8) с тем, чтобы оба этих претора, прибыв в свои провинции, распустили старослужащих пехотинцев и всадников.
   (9) Затем консулы представили сенату послов царя Аттала. Те расписывали, как царь служит римскому делу и на суше, и на море – и флотом своим, и всеми боевыми силами; как он вплоть до сего дня ревностно и беспрекословно выполнял все, что бы ни приказывали ему римские консулы. (10) Но, продолжали послы, он опасается, что отныне препятствием в этом будет ему царь Антиох, который вторгся в царство Аттала, оставшееся без защиты как на море, так и на суше. (11) Поэтому царь Аттал просит отцов-сенаторов послать ему помощь для обороны царства, если они хотят использовать его флот и его силы в македонской войне. Если же они на это не согласны, пусть разрешат ему возвратиться с флотом и прочими силами для защиты своих владений. (12) Послам было велено ответить вот что: сенат благодарен царю Атталу за помощь, которую тот оказал римским военачальникам как флотом, так и иными средствами, (13) однако римляне не собираются посылать Атталу подкрепления против Антиоха, союзника и друга народа римского; не станут и задерживать войска самого Аттала долее, чем царь сочтет это полезным для себя; (14) римский народ неизменно исходит в чужих делах из чужих решений, и тот, кто хочет своими средствами оказать военную помощь римлянам, властен определять, когда ему начать это дело и когда окончить. (15) А к Антиоху сенат отправил послов, дабы возвестить, что римский народ пользуется услугами Аттала, его кораблей и воинов, в борьбе против общего их врага Филиппа; (16) Антиох окажет услугу сенату, если оставит в покое царство Аттала и прекратит войну: ведь справедливо, чтобы союзные и дружественные римскому народу цари между собою тоже сохраняли бы мир.
   9. (1) Консул Тит Квинкций, набирая солдат, брал в свое войско предпочтительно тех, кто уже воевал в Испании или Африке, показал свою доблесть и заслужил награду. Квинкций торопился в провинцию, но был задержан в Риме знамениями, требовавшими умилостивительных обрядов. (2) В Вейях молния ударила в общественную дорогу, площадь и в храм Юпитера Ланувийского, в Ардее поразила храм Геркулеса, в Капуе – стены, башни и храм, который называется Белым. В Арреции видели пламя на небе. (3) В Велитрах земля на площади трех югеров ³⁵просела в громадную яму. Сообщали, что в Свессе Аврункской родился ягненок с двумя головами, а в Синуэссе – поросенок с человечьей головой. (4) По случаю этих знамений было проведено однодневное молебствие. Уделив внимание священным делам и умилостивив богов, консулы отправились в провинции. (5) Элий вместе с претором Гельвием прибыл в Галлию и передал тому полученное от Луция Лентула войско, которое должен был распустить. Сам же Элий намеревался вести войну силами новых легионов, приведенных им с собой. Ничего достопамятного он, впрочем, не совершил.
   (6) Второй консул Тит Квинкций, отплыв из Брундизия раньше, чем это обычно делали консулы, переправился на Коркиру ³⁶, имея при себе восемь тысяч пехоты и восемьсот всадников. (7) Оттуда он на квинквереме приплыл к эпирскому берегу и большими переходами поспешил в римский лагерь. (8) Отослав Виллия, он промедлил там несколько дней, ожидая прибытия войска с Коркиры. Затем он собрал совет, чтобы решить, пытаться ли ему силой проложить себе дорогу прямо через вражеский лагерь (9) или же отказаться от столь многотрудного и опасного предприятия, а идти вместо этого через страну дассаретиев и через Линк и вторгнуться в Македонию безопасной окольной дорогой. (10) Консул выбрал бы второе, но опасался, что, удалившись от моря, он выпустит противника из рук: ведь если царь, как и прежде, предпочтет скрыться в пустошах и лесах, лето опять будет потрачено впустую. (11) Итак, было решено, что бы ни случилось, наступать на врага именно здесь, в этом столь неудобном месте. Однако, сколь ни был он тверд в своих намерениях, ему не виделось никакого способа их осуществить.
   10. (1) Сорок дней прошло, но римляне продолжали стоять в виду неприятеля, ничего не предпринимая. Тогда у Филиппа зародилась надежда, что с помощью эпирцев удастся завязать переговоры о мире. (2) На совещании для этого были избраны претор Павсаний и начальник конницы Александр ³⁷, которые свели консула и царя для переговоров в том месте, где река Аой всего теснее зажата между отвесными берегами. (3) Суть требований консула сводилась к следующему: царь должен вывести свои гарнизоны из соседних городов, а кроме того, возместить ущерб за разоренные поля и города. Об остальном же пусть будет решено по справедливости. (4) Филипп ответил, что города находятся в разном положении: он готов освободить те из них, которые захватил сам, но не откажется от законного наследственного владения землями, что достались ему от предков; (5) если же те города, с которыми он воевал, жалуются на причиненный войной ущерб, то он согласен на третейский суд – пусть они для этого выберут любой из народов, находящихся в мире с обеими сторонами. (6) Консул сказал, что здесь нет нужды ни в посреднике, ни в судье: ведь виноват, как всякому очевидно, тот, кто взялся за оружие первым: на Филиппа никто не нападал – он первым прибег к силе. (7) Далее, когда речь зашла о том, какие города следует освободить, консул назвал первым делом все фессалийские. Тут царь в негодовании воскликнул: «Да ты и побежденному не предъявил бы мне более суровых условий, Тит Квинкций!» (8) – и с тем ушел прочь с переговоров. Стороны едва удержались от того, чтобы тут же не пустить в ход хотя бы дротики: ведь их разделяла река. (9) На следующий день начались вылазки и многочисленные мелкие стычки между караулами – сначала на равнине, предоставлявшей для этого достаточно места; (10) но затем, когда царские воины стали отходить на скалистые кручи, римляне в пылу схватки проследовали и туда. (11) На их стороне были воинский порядок и выучка, боевое снаряжение, надежно прикрывавшее тело; на стороне противника – сама местность, а также катапульты и баллисты, расставленные почти на всех скалах, словно на стенах. (12) С обеих сторон было много раненых, были даже убитые, словно в настоящем сражении. Битва прервалась с наступлением ночи.
   11. (1) Вот как обстояли дела, когда к консулу был приведен некий пастух, посланный эпирским вождем Харопом. (2) Он рассказал, что всегда пасет скот в ущелье, которое теперь занято царским лагерем, и знает в тех горах каждый уступ, каждую тропку. (3) Если консул захочет отрядить с ним несколько человек, он проведет их удобной и не слишком опасной дорогой прямо над головами врагов. (4) Выслушав пастуха, консул послал к Харопу спросить, можно ли, по его мнению, довериться простому селянину в деле такой важности. Хароп велел ответить, пускай доверится, но себя во власть ему не вверяет. (5) Консул, хоть и желал верить обещанию, долго не мог отважиться; радость в его душе мешалась со страхом. Наконец, положившись на слова Харопа, он решился попытать счастье. (6) Чтобы враги не заподозрили его намерений, Квинкций в течение двух следующих дней непрерывно беспокоил их, обложив войсками со всех сторон и заменяя уставших бойцов свежими. (7) Затем он передал военному трибуну четыре тысячи отборных пехотинцев и триста всадников. Конницу было приказано вести до тех пор, пока это позволит местность; если она окажется непроходимой для всадников, то коней придется оставить где-нибудь на поляне. Пехоте было велено идти той дорогой, какую укажет проводник. (8) Оказавшись, как тот обещал, над головою противника, они должны будут подать знак дымом, а лишь только по ответному знаку поймут, что битва внизу началась, поднять крик. (9) Консул приказал двигаться по ночам (ночи как раз были лунные), а дневное время использовать для еды и отдыха. Проводнику он надавал самых заманчивых обещаний, если тот сдержит слово, однако передал его трибуну связанным. (10) Когда этот отряд двинулся в путь, римляне с удвоенным упорством стали со всех сторон наседать на врага, захватывая заставы.