16
Если и существует черта, отличающая всех ученых мужей, то это уверенность в собственной значимости. Мы видим это в их упорном стремлении оставить хоть какой-то след в истории. Тем самым, единственный побудительный мотив к освоению межзвездных пространств, насколько нам известно, связан с распределением памятников в честь этих самых ученых в самым невероятных местах. Ноки с их примитивной технологией уровня девятнадцатого века ставят подобные памятники во всех имеющихся у них парках. У Земли есть пирамиды. А мы платим школам и церквям, чтобы в нашу честь назвали авиакрыло, премию и площадку для парковки. Каждый олух, дослужившийся хотя бы до инспектора, в конце концов приходит к убеждению, что мироздания без него быть не может и совершенно искренне стремится оставить память о себе везде, где это только возможно.
Грегори Макаллистер. Вольный издатель. Идиот на коне
* * *
Расчетное время до разрушения: 180 часов
* * *
На «Венди» не было такого места, где все могли бы усесться с комфортом. Поэтому Бикман пошел на компромисс, пригласив полдюжины самых главных своих помощников в каюту руководителя проекта.
Для начала он поблагодарил их за то, что пришли.
– Леди и джентльмены, – продолжал он. – Всем вам прекрасно известно положение дел, сложившееся на поверхности планеты. Если удача улыбнется нам, то альтернативные способы действий не понадобятся. Однако если у нас не будет в запасе ни одного, а действовать все же потребуется, то погибнут пять человек.
Нас пригласили в этот полет, поскольку кто-то считает нас творцами. Наша экспедиция – это своего рода возможность продемонстрировать правильность такого предположения. Мне передали, что капитан совершенно уверен, что если установить и задействовать накопители не удастся, то не удастся и спасти жизнь нашим людям. Мне бы хотелось, чтобы вы доказали, что я неправ.
Нет никакой нужды говорить, что времени у нас практически нет. А также о том, что сам я не вижу никакого способа спасти терпящих бедствие. Ведь именно поэтому вы мне понадобились. Постарайтесь и сделайте все от вас зависящее. Посоветуйте, что нам делать. Найдите решение.
Больше я не стану тратить ваше время впустую. Но буду наготове. Дайте знать, когда что-либо придумаете.
* * *
Они подогнали плот к берегу, сделали несколько неверных шагов по песку и попáдали без сил. Келли вытащила аптечку, и Найтингейл занялся ранеными. Через поле не смогли проникнуть никакие токсичные или биологически активные вещества, поэтому проблема была только в значительной потере крови.
Несмотря на оптимистичное донесение, отосланное на «Венди», только Найтингейл не пострадал.
К счастью, раны оказались поверхностными, неглубокими, но у Келли с Макаллистером кровотечение продолжалось.
Стрекозы дважды укололи Келли в правую ногу, а Хатч – в плечо. Макаллистер получил ранение в шею. Рана выглядела болезненной, но Мак лишь кривил губы и занимался любимым делом: язвительно проходился по поводу предков этих стрекоз. Чианга укусили в живот и руку.
Они чувствовали, что пора как следует отдохнуть, и, оказавшись на безопасном расстоянии от реки, остро осознали это. Всех раздражала потеря времени, но с этим ничего нельзя было поделать. Найтингейл страшно измучился и с радостью поспал бы, но, будучи единственным в группе, кто не получил ни царапины, вызвался дежурить.
Они отдыхали четыре часа. Затем Хатч разбудила их и сказала, что пора снова отправляться в путь.
В лесу было изобилие насекомых, круживших над яркими цветущими растениями. Вокруг росли колючие кусты и змеились лианы. Насекомые жужжали над цветками, перенося пыльцу, как это происходило веками. В этом путники усмотрели еще одно доказательство того, что природа всегда идет простейшим путем. Многочисленные встречи с местной фауной отличались только в деталях. Животные, напоминающие обезьян и волков, быстро появлялись и так же поспешно пропадали из виду. Они весьма смахивали на родственные им существа, водящиеся повсюду. Волки были крупнее, чем их далекая родня, и имели грозные клыки. Земляне даже заметили существо лошадиной породы, более всего напоминающее единорога.
Различия не ограничивались лишь внешними чертами. Путникам повстречалась стая похожих на волков животных с длинными жирафьими шеями; толкаясь, они обрывали листья с деревьев, не обращая на путешественников ни малейшего внимания. Интересно, ядовито ли мясо этих животных? Есть ли у них длинное жало? Или, может быть, они смердят как скунс? Люди этого не знали, и у них и не было ни времени, ни желания (если не считать Найтингейла) разузнать это.
Встретились две потенциальные опасности. Сперва – змея размером с питона, зелено-серой окраски. Она смотрела на них черными пятнистыми мраморными глазами. Однако она то ли не испытывала голода, то ли решила, что этих крупных обезьян нельзя считать легкой добычей. Вторая опасность пришла в обличье представителя кошачьих, похожего на того, что они уже видели возле башни. Это существо спокойно вышло из кустов и вальяжно направилось к ним, будто они были старыми приятелями. Должно быть, предполагалось, что они побегут. Когда ничего подобного не произошло, тварь впала в замешательство, а затем показала им пасть, полную острейших, как ножи, зубов. Этого оказалось достаточно, чтобы путники с некоторым сожалением включили резаки и отправили ее на тот свет.
Растения везде стремились даже к скудному свету, и терпеливый наблюдатель мог бы заметить, как они поворачивают листья навстречу солнцу, пока светило пересекает небо. Повсюду мелькали случайные тени, какие-то странные образования, непонятного назначения выросты, и это навело Найтингейла на мысль, что у этого леса есть глаза. И его беспокоит, неким растительным беспокойством, это их прохождение, но он продолжает следить за ними с божественной невозмутимостью.
Спустя нескольких столетий Малейва с обращающимися вокруг нее мирами должна была выйти из пылевого облака, и экология здесь вполне могла бы прийти в норму. Если бы эта планета уцелела. Эти леса, казалось, стояли здесь вечно.
Он задумался: «А что если лес, каким-то невероятным образом, понимает, что происходит?»
* * *
– Эй, Хатч, – окликнула Келли. – Посмотри-ка.
Чианг с Келли вышли к костру. Хатч сидела на упавшем стволе, растирая плечо. Она встала и исчезла в лесу. Макаллистер, который на этот раз нес вахту, оставался на своем посту, но его глаза пристально рассматривали Найтингейла, и в них читалась усталость, говорившая о том, что его терпение на исходе. Даже встреть они сейчас бронтозавра, великого человека это не особо взволновало бы. Единственное, что его интересовало – это дорога домой. Все прочее, казалось, не имело для него никакого значения.
– Да это же стена, – сказала Келли.
Найтингейл видел, как огонек ее фонаря двигается в кромешной тьме.
Макаллистер взглянул на часы, словно земное время имело какое-то отношение к здешним дням и ночам. На орбите было около двенадцати часов, но дня или ночи – Найтингейл не имел представления. Макаллистер, возможно, тоже.
Найтингейл устал до изнеможения. Он сел с закрытыми глазами, слушая голоса, раздающиеся рядом. Стена не показалась ему чем-то очень важным.
На несколько минут он почти отключился, хотя улавливал, как где-то рядом передвигаются люди. Наконец в нем пробудилось любопытство и он осведомился, что же они обнаружили.
– Просто стену, – отозвался Чианг. – Высотой по плечо.
– Здание?
– Стену.
Среди деревьев кто-то закопошился. Возникла какая-то стычка между животными.
– Вокруг очень густая растительность, – сообщила Келли. – Наверное, стена здесь стоит очень давно.
Найтингейл подумал о том, что неплохо бы встать.
– Она каменная?
– Скорее, сложена из кирпичей.
– И где она заканчивается?
– Где-то там... Она поворачивает.
– А там ворота. С аркой.
Несколько минут они ходили по кустам, откуда не доносилось ни звука. Потом вроде бы кто-то рыкнул.
Взволнованный Чианг снова воскликнул:
– По-моему, там дальше какое-то здание.
Путники не видели никаких строений с тех пор, как ушли от башни. Найтингейл сдался и пошел к стене. Макаллистер увидел, что ему трудно передвигаться, и решил помочь.
– Все в порядке, Грегори, – сказал Найтингейл. – Я справлюсь.
– Друзья называют меня Мак, – произнес Макаллистер, останавливаясь на полпути.
– Не подозревал, что у вас есть друзья. – Найтингейл взял фонарь и включил его.
Мак посмотрел на него с полуулыбкой, но в выражении его лица не чувствовалось раздражения или гнева.
– На что похожа эта арка? – спросил Найтингейл Келли.
– Изогнутая. Под ней металлические ворота. Очень маленькие. И очень ржавые. И еще там вырезаны какие-то символы. Я имею в виду арку.
Найтингейл, подняв свою ручную кладь, двинулся в лес.
– Они не похожи на те, что мы уже видели в башне?
– Возможно, – ответила Хатч. – Трудно сказать.
Заскрежетал металл. Кто-то открыл ворота.
– Почему бы нам не посмотреть, что там внутри? – раздался голос Чианга.
Идти было очень трудно. Макаллистер громко вздыхал.
– Да успокойтесь вы. Если они обнаружат нечто важное, то обязательно дадут нам знать.
– Они уже обнаружили нечто важное, Грегори. Возможно, эта было своего рода земельным владением. Кто знает, что нас там ждет?
– Почему это вас так волнует? Это совсем не наша область.
– Мне бы хотелось побольше узнать о здешних коренных обитателях. А вам?
– Хотите искренний ответ?
– Неплохо бы.
– Ни сколечки. Мне известно, кем были коренные обитатели. Парни с ястребиными лицами и трубками для стрельбы отравленными стрелами. Во время войн они убивали друг друга и, судя по той башне, что мы оставили позади, на дворе у них совершенно точно было Средневековье. Хатч хотелось узнать, каким богам они поклонялись и на что походил их алфавит. Если честно, мне наплевать на это: они – всего лишь очередная кучка дикарей!
Найтингейл подошел к стене и увидел, что она и в самом деле сложена из кирпича. Она была низкой, ровной, изъеденной временем и едва проглядывала из-за кустов и лиан. Он подумал: «Чьи руки возвели ее?»
Наконец он достиг ворот. Они были изготовлены из железа и, как он решил, когда-то выкрашены в черный цвет, хотя теперь очень сильно проржавели и трудно было определить точно, какого они цвета. Тем не менее одна из створок по-прежнему ходила на петлях.
Воротца были предназначены скорее для украшения, нежели для защиты. Отдельные пластины были отлиты в форме листьев и ветвей. Изящная отделка напоминала старое земное искусство, такое, какое весьма оценила бы бабушка Найтингейла. Это искусство служило здесь только для украшения, и Найтингейл догадался, что это говорит им нечто новое о туземцах.
Он услышал, как сзади подошел Макаллистер – словно бы по густой траве приближался слон. Свет его фонаря упал на арку.
Полукруглая, она была из кирпича. Найтингейл увидел высеченные символы, о которых упомянула Келли. Они располагались на плоском выступающем вперед камне. Найтингейл решил, что это, скорее всего, название поместья.
– Потерянная надежда, – произнес он.
– Может, не надо входить, – предложил Макаллистер.
Земля полностью была покрыта травой. Если где-то когда-то и проходила какая-нибудь дорожка или тропка, то теперь от нее ничего не осталось.
Они прошли через ворота и увидели остальных – те изучали маленькое неповрежденное строение, немногим больше домика на детской площадке. Круглое, с остроконечной крышей, сложенное целиком из серого камня.
Найтингейл увидел дверной проем и окно. И то и другое заросло густой травой и кустами.
Чианг с трудом пробился ко входу. Он освободил проем от кустарника, и люди, пригнувшись, заглянули под потолок. Сначала – женщины, затем Чианг, а потом и Найтингейл.
Внутри было одно помещение с альковом. Все украшала резьба на тему растительного мира: цветы, ветви и бутоны, размещенные на панелях из обожженной глины, которыми были выложены стены. В дальнем конце помещения возвышался каменный стол.
Здесь пахло разложением. В конце концов Макаллистер не выдержал, скользнул за дверь и сел на корточки, поскольку устал стоять согнувшись.
– Не похоже, что все это такое уж древнее, – заметил он, упершись рукой в пол, чтобы обрести равновесие.
Чианг остановился возле стола.
– Как вы думаете, – спросил он, положив на него ладони, – это алтарь?
Все расы, о которых известно человечеству, в начальный период своей истории создавали религию. Найтингейл вспомнил классический трактат Барьяшко «Аспекты знания», в котором тот доказывал, что определенные виды иконографии присущи всем известным разумным особям. Символы солнца, например, были неизбежны, то же самое относилось к крыльям и символике крови. Почти всегда имело место мученичество бога. А в таком случае обязательно появлялся алтарь.
– Да, – сказала Хатч. – Не думаю, что по этому поводу могут возникнуть какие-либо разногласия.
Алтарь был грубо высечен из камня и состоял из двух крепких блоков, скрепленных поперечными брусьями. Хатч осветила его фонарем, затем стерла пыль с поверхности и стала пристально изучать его.
– Ну, и что вы ищете? – поинтересовался Найтингейл.
– Пятна крови. Ведь на алтарях всегда происходили жертвоприношения.
– О!
– Как здесь.
Все двинулись вперед, чтобы посмотреть. Найтингейл угодил ногой в какую-то яму, но Келли вовремя подхватила его, чтобы он не свалился. Путники увидели пятна.
– Может быть, это вода, – проговорил Найтингейл.
Хатч соскребла образец, завернула его в пакет и положила в карман жилета.
Макаллистер неуклюже повернулся всем телом и огляделся. Все это его страшно утомляло.
– А вот и лесенка. – Келли увидела три крошечных ступени, ведущие к алтарю.
Макаллистер некоторое время постоял и подошел ближе.
– Часовня в лесу, – произнес он. – И в каком месте здесь, по-вашему, обитало божество?
Хатч осветила фонарем угол.
– Вот. – Она присела на колено, собрала щепотку обломков и пыли и подняла кусок голубого камня. – Похоже на часть какой-то статуи.
– Здесь еще, – сказал Чианг.
Каменные обломки были разбросаны повсюду. Их положили на алтарь и сфотографировали под разными углами, чтобы потом Билл мог соединить их в единое целое.
– Это фрагменты нескольких различных фигур, – доложил ИИ. – И только одна более или менее цела.
– Ладно, – произнесла Хатч. – Мы можем посмотреть на нее?
Марсель выслал изображение на комм Келли, и появилась мерцающая картинка.
Найтингейл увидел, что статуя изображает не ястреба, которого они уже видели в башне. Фактически, фигуру, которая появилась перед ними благодаря связи, едва ли можно было сравнить с уже виденным: у нее не было крыльев. Зато были глаза на стебельках. И очень длинная шея. Длинные тонкие руки завершались четырьмя когтистыми пальцами. Череп напоминал яичную скорлупу. Сморщенный лоб. Ни ушей, ни ноздрей. Безгубый рот. Кожа зеленая, если цвет не поблек со временем.
Существо отдаленно напоминало сверчка.
– Что же случилось с ястребами? – осведомился Найтингейл.
– Кто-то из них, возможно, мифическое существо, – ответила Хатч.
– Кто именно? Какое из них мифическое, а какое представляет местное население?
Она нахмурилась, глядя на изображение.
– Я бы сказал, что мифическое существо – ястреб, – заявил Макаллистер.
– Почему? – поинтересовался Чианг.
– Потому что, – ответил Макаллистер, – ястребу присуще определенное величие. На кого бы ты больше положился, на ястреба, изображающего героя, или богов, напоминающих сверчков?
Найтингейл громко вздохнул.
– Разве это не культурологическое суеверие?
– Это не умаляет его ценности. Суеверия не всегда глупость, Рэнди.
Одеяние закрывало лишь половину тела, оставляя неприкрытыми груди. Еще были сандалии и посох со сломанным набалдашником. Жезл. Правая рука была отломана в районе локтя. Найтингейл не сомневался, что когда она была на месте, то была воздета к небу. В молитве. В усилии воззвать к божественной помощи. В знаке воодушевления.
Среди осколков имелись усик, нога и крупный кусок того, что некогда был частью туловища. Однако голова осталась неповрежденной. И, несмотря на утверждение Макаллистера, Найтингейл подумал, что это существо обладало определенным достоинством.
– Что скажете? – спросила Хатч.
Вопрос был обращен к нему, но откликнулся Макаллистер:
– Недурная ручная работа, – сказал он.
Это изображение много о чем говорило Найтингейлу. «Существо претерпело лишения и взывало о помощи или, возможно, попросту примирилось со своей участью. С какой? – размышлял он. – Со смертью, которая является «отправной точкой» всех религий? С нескончаемым холодом, который стал частью естественного хода вещей?»
– Они хотели внимания. И чтобы о них узнали, – проговорила Хатч.
Найтингейл согласно кивнул.
* * *
Он ушел последним.
Путники сложили обломки изваяний в пластиковые контейнеры, напоследок обошли все вокруг и вереницей удалились. Хатч остановилась в дверном проеме и обернулась.
– Идем?
– Наверное, они умерли несколько веков тому назад, – вздохнул Найтингейл.
Она пристально посмотрела на него. Похоже, ее что-то беспокоило. Он догадался, что бледен, а лицо его посерело.
– Возможно, кто-то из них и выжил. Где-нибудь там, за холмами, – сказала она.
Найтингейл кивнул.
– Однако их цивилизация погибла. А все доказательства того, что они когда-либо существовали, исчезли. Все проявления благородства и храбрости. Все философские дебаты. Словно ничего и никогда не происходило.
– Разве это имеет значение? – спросила она.
Найтингейл промолчал. Он медленно пошел к выходу из часовни и тоже задержался на пороге.
– Думаю, да. Но я бы предпочел думать, что эта планета – просто блюдо из камней и воды, которое Джерри собирается проглотить на следующей неделе. А истории у нее нет.
– Знаю, – кивнула Хатч.
Он взглянул на пакет с артефактами.
– Бог. Кто спасет бога?
Хатч снова посмотрела на него, и он заметил ее печальную, задумчивую улыбку.
– Мы, – ответила она. – Мы возьмем его с собой.
– Туда, где никто не будет верить в него?
– Осторожно, Рэнди. Будете так говорить, люди подумают, что вы археолог.
Спустя несколько минут, когда они проходили под аркой, земля вздрогнула. Они остановились и переждали, пока дрожь уляжется.
* * *
На экране появился Бикман с победоносной улыбкой на лице.
– Мы оказались правы, Марсель, – проговорил он. – Оно там.
Марсель, обуреваемый мрачными мыслями, взглянул на поверхность планеты.
– Что там, Гюнтер?
– База небесного трапа.
– Вы ее нашли?
– Да. Она оказалась именно там, где мы думали!
– На западном берегу?
– Синяя гора. Наверху находится огромная структура. Шестиугольная постройка. Примерно двести метров в поперечнике. Она огромна!
– А насколько высокая?
– Ну... примерно шесть-семь этажей. Выглядит так, словно верхняя часть отломана.
– А остальная часть трапа?
– В океане. Все остальное на дне. Сотни квадратных километров обломков.
Марсель посмотрел на очертания горной вершины, а затем на огромное подводное нагромождение обломков. Некоторые даже выступали над поверхностью воды.
– Это в те времена и случилось, – пояснил Бикман. – Куски, которые торчат из воды, теперь выглядят как скалистые острова. – Такова была грубая оценка по результатам спешного исследования силами «Венди». – У нас нет свободных людей и соответствующего оборудования, чтобы произвести анализ, это правда, но мы считаем, что, если собрать обломки со дна, то получится часть небесного трапа примерно сто километров высотой.
– Интересно, где же сама орбитальная станция? – спросил Марсель.
Бикман пожал плечами.
– Кто знает? Нам даже не известно, сколько лет назад все это развалилось. Но то, что мы все это обнаружили, означает, что Академии стоило бы все же потратиться еще на одну экспедицию, чтобы исследовать эту планету.
Марсель изучал изображения.
– Не понимаю, – произнес он, – каким образом эти люди построили небесный трап и при этом не оставили ничего похожего на небоскреб. Или еще какой-либо технологический артефакт? Или все это похоронено во льдах?
– Никто понятия не имеет, – ответил Бикман. – К тому же у нас нет ни времени, ни оборудования, чтобы провести исследование. Полагаю, нам надо собрать как можно больше свидетельств. И по возможности относиться ко всему непредвзято.
– Нам никогда не удастся найти объяснение того, о чем вы сообщили.
С этим Бикман был абсолютно согласен.
– Это верно, – только и сказал он.
Марсель вздохнул.
– Здесь должно быть еще нечто. Я имею в виду конструкции такого типа. Ведь мы нашли не только огороженный стенами и освещаемый свечами город, но и орбитальное оборудование. – Он провел карандашом по панели управления. – Башня не электрифицирована? Никаких источников энергии? Они ведь проверили это, верно?
Он подразумевал Хатч и ее группу.
– Их просили отыскать какую-нибудь технику, – сказал Бикман. – Однако, по-моему, они пришли к выводу, что ее нет. Полагаю, что мы с ними согласны.
– Что ж, тогда продолжайте. Может быть, мы просто недостаточно внимательно исследовали.
– Не думаю. Ничего подобного не могло быть у цивилизации, применяющей трубки для стрельбы отравленными стрелами.
– А вам не приходило в голову, – заметил Марсель, – что башня, – это, возможно, музей? Может быть, наши артефакты ранее были чьими-то экспонатами?
– Совершенно невероятное совпадение.
– Гюнтер, когда вы получите результаты по небесному трапу?
– Ну, на это не уйдет много времени. Мы отсканировали образцы и отослали результаты. Вот-вот они будут в Академии. Мы запросили срочную доставку туда и обратно, так что должны получить ответ в течение нескольких дней. – Он скрестил руки на груди. – Да, действительно печально. Мне чертовски хорошо известны люди в Академии, которым поручат разбираться с небесным трапом.
Марсель не проронил ни слова.
– Может быть, с посадочным модулем все окажется хорошо, – предположил Бикман. – Тогда мы сможем попросить Хатч посмотреть на него. Так, пробежкой... Прежде чем они вернутся на орбиту.
– И думать забудьте, – отрезал Марсель. – Если челнок заработает, мы вернем их домой. Без всяких задержек для чего-то еще.
* * *
Капитан Николсон потихоньку перекладывал всю ответственность за случившееся на Везерала, который, в соответствии со сделанной записью, взял транспортное средство без разрешения. Вероятно, предположил капитан, пилоту предложили значительную сумму за эту услугу. К тому же, похоже, сами пассажиры не осознавали, что полет не санкционирован. Поскольку одним из попавших в передрягу был знаменитый издатель и эссеист Грегори Макаллистер, Николсон посоветовал Корпорации найти способ посмотреть на этот инцидент сквозь пальцы. Николсон полагал, что если Макаллистер уцелеет, то «Трансгалактику» придется столкнуться с весьма опасными обвинениями оппонентов, желающими доказать, что именно Макаллистер некоторым образом ответственен за происшедшее. И ему обязательно попытаются предъявить судебный иск. Если же он не выживет, то от предъявления иска к погибшему толку будет мало. Конечно же, Корпорация сможет получить некоторую денежную компенсацию от его наследников, однако получит при этом отрицательный общественный резонанс. Лучше всего считать это несчастным случаем.
Николсон апатично завтракал, стараясь поддерживать легкомысленный разговор с гостями, сидящими за его столиком, и непрерывно принимая последние новости от Клерво. Наземная группа подверглась нападению гигантских летающих насекомых, а также обнаружила часовню в каком-то лесу. Очень важным обстоятельством было то, что они по-прежнему продвигались к «Тесс» по установленному графику. В данных обстоятельствах имело значение все.
Он постарается запомнить урок, извлеченный из собственного горького опыта: больше ни за что не позволять уговорить себя на нарушение процедуры. Никогда! Ни по какой причине. То и дело кто-нибудь из гостей обращался с вопросом по поводу сувенирной лавки на палубе «Звездный свет». Или насчет вечеринок в честь столкновения, запланированных на субботний вечер. Он вяло возил яичницу по тарелке и отвечал, что мог.
Одно неверное решение – позволить Макаллистеру поступить по-своему – могло теперь угробить всю карьеру. Притом что идея была не капитана. По сути, на него надавили. Угодив в невыигрышную ситуацию из-за этой влиятельной «шишки», он не мог отшить этого пассажира, иначе обидел бы Макаллистера.
Но все равно это было грубым нарушением.
Его комм на запястье завибрировал. Он машинально поднес руку к уху.
– Капитан, – проговорил палубный офицер. – Сообщение лично для вас. От Корпорации.
Это был первый отклик начальства на его проступок.
– Приду через минуту, – прошептал он. «Пожалуйста, о Боже, на дай мне пропасть на этот раз». Он поднес к губам салфетку и встал, извинившись перед пассажирами за то, что прерывает свои объяснения, поскольку должен пойти и отдать команду. Он очаровательно улыбнулся дамам, крепко пожал руки их спутникам и, поспешно отходя от столика, услышал, как его назвали славным парнем.
С сильно колотящимся сердцем он пошел прямо на капитанский мостик. Дежурный офицер, который не мог избежать участия в этой неприятной ситуации, приветствовал его учтивым кивком. Николсон тоже кивнул, сел в кресло и приказал ИИ показать сообщение.