– Хатч... – прорвался сквозь бурю голос Келли. – ...На земле и заправилась.
– Ладно.
– Ты сможешь выбраться из автобуса?
– Дам тебе знать.
Она возвратилась к выходу, убеждая себя: то, что она собирается проделать, ничуть не сложнее, чем забраться на крышу гаража – она не раз проделывала это в девичестве.
Хатч потянулась и ухватилась за самую верхнюю дырку. Из-за дождя дышалось тяжело. Хотя ее защищал от ливня костюм, ей казалось, что никакого поля Фликингера не существует. Снова эффект Макмэртри.
Она собрала в кулак всю свою храбрость, повернулась лицом к стене, вытащила ногу из нижнего отверстия и быстро полезла наверх, чтобы в конце концов очутиться на крыше. Трос подъемного механизма крепился в середине, и от этого места крыша была слегка покатой. Первым порывом Хатч было добраться до места крепления троса и оставаться как можно дальше от краев. Но это было вовсе не тем, что позволило бы ей спастись.
Она смотрела на переплетение диагональных и горизонтальных балок, медленно ползущих мимо. Уползающих от нее вверх. Они были округлые и на удивление узкие. Не толще ее запястья. «Из каких же материалов их изготовили?»
Она встала на краю крыши со стороны скалы, обхватила одним концом лианы руку и стала высматривать очередную горизонтальную балку. Лифт постоянно двигался, Хатч дождалась, чтобы металлический прут оказался полностью над кабиной, затем обхватила его лианой, затянула покрепче, и осознала, что у нее перехватило дыхание. Она села, свесив ноги с одной стороны вертикальной рельсы, хотя ей хотелось обхватить ее ногами: это было бы более безопасно, но менее удобно для дальнейших действий.
– Хатч? – окликнула ее Келли.
– Я выбралась.
– С тобой все в порядке?
– Думаю, да.
– Где ты?
– Сижу на перекладине.
Еще одна молния прорезала небо. На мгновение они лишились связи. Когда та возобновилась, Келли спросила:
– И насколько это для тебя безопаснее?
– Здесь со мной все в порядке.
– Мы вполне прилично подзаправились. Примерно на час с лишком.
– Даже не пытайся сейчас лететь ко мне. Тогда мы все погибнем. Подожди до утра.
– Хатч...
– Делай то, что я говорю. Так будет лучше для всех.
Лифт все еще размеренно двигался вниз. Затем остановился, и на несколько минут его словно бы заклинило на одном месте. Наконец он отсоединился от всей конструкции и рухнул. Хатч еще долго слышала страшный гул в лесу, находящемся внизу.
* * *
...ТРЕВОЖНЫЕ НОВОСТИ
Один из тех двоих, что застряли сегодня утром в подъемнике, все еще остается в опасности...
Николсон предпочел бы сейчас очутиться в своей хижине в Адирондаксе. Ему еще ни разу так сильно не хотелось, чтобы это дело завершилось, а его участие в нем было забыто. Он считал, что ему ничто не угрожает. Однако он был потрясен и испытывал отвращение оттого, что попал в положение, требующее от него дальнейших поступков, способных привести к самым неприятным для него последствиям. В нынешних обстоятельствах ему необходимо действовать так, чтобы никто из спасателей не мог его ничем попрекнуть. Чтобы никто не порицал и не обвинял его. Если в итоге все закончится хорошо, то он сможет считать себя весьма удачливым человеком.
Конечно, ему самому хотелось бы увидеть спасательную операцию удачно завершенной. Не только потому, что это ему лично было выгодно, но и потому, что, когда его собственные страхи уже прошли, он начал испытывать сочувствие к этой четверке, оказавшейся в ловушке на поверхности Малейвы-3.
Его беспокоила эта расстановка приоритетов, и узнай кто о ней, это отразилось бы на его репутации весьма плачевно. И убежденность в этом сбивала его с толку, ложась на плечи тяжким бременем. Однако он ничего не мог поделать со своими чувствами. Его возмущал Марсель, причем не совершаемыми им действиями, а тем, что не смог придумать такой план спасения, который не создавал бы для Николсона дополнительный риск.
Легчайший толчок отметил момент, когда корабль приступил к коррекции курса. Николсон почти чувствовал массу объекта, который двигала «Звезда». Ощущал по той инерции, которой отзывался на воздействие корабль. В эти мгновения и не могло быть иначе: «Звезда» и этот невероятный инопланетный стержень были связаны – так же, как у Николсона оказались связаны руки из-за его решения позволить двум пассажирам на посадочном модуле уйти с орбиты.
Энергия словно бы струилась по переборкам, когда четыре сверхсветовика с трудом повлекли свою ношу установленным курсом. Все они не имели серьезных возможностей для боковых маневров. В пространстве космические корабли меняли свое направление, используя грамотно расположенные и управляемые с высокой точностью слабые двигатели, но только главные двигатели обладали достаточной мощностью, чтобы воздействовать на стержень Альфа. Короче говоря, это означало, что теперь они могли перемещать его только вперед, полагаясь, что остальное доделает гравитация и инерция.
Лори сообщила, что маневр проходит хорошо и они пока что направляются к назначенному месту. Для Николсона вся эта операция казалось безнадежно сложной и совершенно непонятной. Однако пока у него не было оснований считать, что план не сработает. Другое дело – его инстинкты.
Двигатели работали спокойно. Мощность была равномерно распределена на всех: больше для более крупного корабля, меньше для менее. Они не могли изменять уровень мощности произвольно, поскольку управление всеми через один ИИ происходило так, что двигатели различных кораблей могли действовать только в комбинациях, приводящих к достижению желаемого результата. Это была симфония!
Один из вспомогательных экранов показывал искусственно смоделированное изображение «Вечерней звезды». Корабль находился посреди группы созвездий, теплый и блестящий, несмотря на окружающий вакуум. Стержень являл собой тонкую, едва видимую черточку и шел поперек всего экрана. Курсоры показывали 44 километра до «Цвика» впереди и 62 километра до «Уайлдсайда» позади.
Николсон налил себе еще чашку кофе и увидел Марселя, о чем-то страстно спорящего с Бикманом. Разработанное ими расписание гласило, что для маневрирования оставалось еще несколько часов. Для завершения разворота стержня, а потом – для наведения Альфы на правильную траекторию.
Марсель закончил беседу, осмотрелся и заметил Николсона.
– Не хотите ли перекусить, Эрик? – предложил он.
Николсон посмотрел на Бикмана.
– Как вы думаете, необходимы ли мы здесь? На тот случай, если что-то произойдет.
– Что-нибудь всегда происходит, – проговорил ученый. – Вы знаете, что Хатч сейчас в сложной ситуации?
– Да, слышал.
Шел уже пятый час пополудни.
– Я не думаю, что мы способны сделать хоть что-то в ближайшие несколько часов. У Лори есть все необходимые данные. Внешники готовы выйти, как только это будет нужно.
– Думаете, могут быть какие-то проблемы?
– Если небольшие, мы с ними разберемся.
– А если большие?
– Тогда игра будет закончена, – ответил Бикман, как само собой разумеющееся. – Мы уже прошли точку, где могли сделать серьезные корректировки.
Наверное очень полезно сидеть в компании с Клерво и Бикманом. Если операция пройдет успешно, люди запомнят лица двух капитанов и главы научной команды, которые вместе разработали план спасения.
* * *
Гроза бушевала в полную силу, без малейшей склонности к ослабеванию. Лило как из ведра, а ветер завывал непрестанно.
Главная опасность была в том, что молния могла ударить в металлическую конструкцию. Фликингеровский костюм защитил бы Хатч от слабого электрического разряда, однако не спас бы от удара молнии. К счастью, конструкция подъемника почти не выступала из скалы. Тем не менее, Хатч окружало огромное количество железа. Удар молнии казался неотвратимым.
У женщины не было способа выбраться отсюда. Скала была совершенно гладкой. Местами росли чахлые кустики, но они не помогли бы Хатч. Чуть выше торчало дерево, причем неподалеку от рельсов. Оно выглядело старым и чахлым, и у Хатч не было уверенности, что оно ее выдержит. Кроме того, требовалось совершить огромный прыжок, а она сомневалась, что ей это удастся.
Келли постоянно находилась на связи, хотя ее голос Хатч слышала сквозь треск помех. Келли интересовалась, что с ней и все ли нормально.
Дождь нещадно хлестал Хатч по всему телу. Поле защищало ее от влаги и сохраняло сухость, но радости это не доставляло.
– Ты уверена, что нет никакого способа убраться с этой железки? – спрашивала Келли.
Хатч устало обвела все вокруг взглядом. Железо здесь было везде.
– Эта штука вся сделана из металла.
– Только не покидай её.
– Но...
– Я найду способ до тебя добраться. Но для этого нужно, чтобы ты оставалась на месте.
Наверху опять грохнуло. Хатч подскочила и наверняка упала бы со своего насеста, если бы предусмотрительно не привязала себя. Она уже привыкла к постоянному мертвящему, изнуряющему страху. Дерево гнулось под ливнем.
Конструкция задрожала. Землетрясение или раскат грома; Хатч это уже не волновало. Она посмотрела на восток. Джерри быстро поднимался, хотя небо было чересчур хмурым, чтобы можно было его разглядеть как следует. Спасибо Господу хоть за эту маленькую милость.
* * *
Когда посадочный модуль начал падать, Келли прибавила скорость, немного поднялась и возвратилась к вершине горы, надеясь, что, может быть, найдет способ спасти Хатч. Но пик по-прежнему тонул во тьме и тумане, несмотря на сильный ветер. Постоянная электрическая активность препятствовала связи с «Венди», поэтому наземная группа осталась без проводника. Когда Макаллистер все же потребовал от нее сделать хоть что-то, Келли благоразумно заметила, что если все погибнут, никакой пользы от этого для Присциллы Хатчинс не будет.
Она выбрала уступ примерно на половине высоты горы. Даже здесь был слышен бушующий океан, поэтому спускаться ниже ей не хотелось. Макаллистер мрачно смотрел в иллюминатор на мерцающую тьму. По челноку барабанил дождь.
Путники вяло продолжали словесную перепалку и сетования, что сидят сложа руки. Поздно вечером Мак наконец лег спать. Найтингейл, у которого не осталось собеседника, тупо сидел в кресле, пока Келли не спросила, проснулся ли он. Примерно в полночь она полностью потеряла связь с Хатч.
Молнии прорезали ночное небо почти беспрестанно. Келли спала урывками и очнулась только для того, чтобы подслушать приглушенную беседу своих пассажиров. Найтингейл каялся, что задержал эту спасательную операцию и винил себя, что Хатч очутилась в таком положении. Келли представила себе, о чем он при этом думал: «Присцилла осталась там, а сам я спасся. Такое повторилось снова. Женщина рискнула ради него жизнью». К ее удивлению, Мак сказал Найтингейлу, что подобное могло случиться со всяким.
Понять этого человека было очень трудно. Обычно Мак смотрел на мир цинично. И все же он требовал от Келли спасти Хатч – несмотря на темноту и этот чертов ветер, рискуя собственной жизнью.
С тех пор как Хатч с Найтингейлом тем утром отправились, чтобы исследовать шестиугольник, он говорил очень мало. «Наверное, ему очень трудно, – думала Келли. – Он привык к первым ролям на жизненной сцене. Все воспринимают его всерьез, рукоплещут ему всем миром. Он останавливается в лучших отелях и повсюду, куда бы ни отправился, наслаждается вниманием СМИ. И вот внезапно он пал до того, что пытается хотя бы просто выжить, держится за твою «привязь», и на чаши весов брошены его жизнь и смерть. И всем наплевать, кто он такой. Единственная тема последних двенадцати дней была такова: «Что он способен сделать?» И как оказалось, он способен на гораздо большее, чем ей казалось.
«Когда вернемся домой, – решила она, – точнее, если вернемся, попрошу Марселя объявить Маку благодарность. Это будет нечто, на что стоит посмотреть; Грегори Макаллистер явится в Академию для награждения. Он ни разу не пожаловался, клял только неодушевленные предметы вроде Джерри. Делал все возможное, причем не жалея сил, и не плелся в хвосте из-за пустяковой боли, чего от него ожидали в начале путешествия».
– Боже, – произнес он.
В кабине стало жутко светло, а потом сразу потемнело. В ночи прогремел гром.
– Эта ударила в подъемник, – сказал Найтингейл.
– Хатч!!!! – вскричал Макаллистер, неистово стуча по своему передатчику, и быстро заговорил: – Присцилла! Присцилла! Отвечайте же!
* * *
Близился рассвет, и до встречи с ковшом Марселя оставалось пять часов. Однако вокруг не было видно ни зги. Найтингейл убито сидел в посадочном модуле, прислушиваясь к ветру. Макаллистер скрючился позади него и покрепче стискивал зубы всякий раз, когда ударяла молния.
Макаллистеру всегда не нравилось прозвище «Хатч». Какая-то кличка портового грузчика, совершенно не подходящая для вежливой, изящной, пусть и безрассудно храброй женщины. Его удивляло: неужто всем этим людям наступил на ухо медведь?
Он начинал оценивать ее по достоинству. Материал о Хатч обязательно следовало опубликовать в «Adventurers’ Quarterly», ежеквартальном издании для любителей приключений, которое он редактировал шесть лет и с которым все еще время от времени сотрудничал. Кстати, этот журнал порой собирал неплохой урожай, печатая сенсационные материалы.
– Что-нибудь слышно? – спросил он Келли, которая очередной раз попыталась связаться с Хатч.
Она отрицательно покачала головой. Только забивающий все шум помех.
– Должно быть, уже пора, – заметил Найтингейл.
– Пока нет, – ответила Келли.
Макаллистер мысленно возвратился к будущей статье. Родом Присцилла из маленького городка в Огайо.
«А вообще-то, откуда она родом? Придется точно выяснить это. Конечно, какая разница, из Огайо она или из Шотландии? Или даже из какого-то малоизвестного небольшого городка».
Присцилла родилась в Нижнем Бронксе.
«Тоже неплохо звучит».
Работала пилотом в Академии наук и технологии, за обычную заработную плату выполняя утомительные полеты между Землей и археологами на Пиннакле или к черной дыре на Мамаре.
Двадцать лет назад она приняла участие в экспедиции, обнаружившей Омега-облака, эти любопытные образования, исходящие волнами из галактического центра, чтобы уничтожать плавательные бассейны и прямоугольные небоскребы. Пока другие участники той экспедиции писали мемуары, Присцилла Хатчинс вернулась к работе пилотом.
Мы забыли о ней. И, может быть, никогда не замечали, кто она в действительности. Но вот наконец ее послали на Обреченную.
Макаллистер громко хмыкнул и вычеркнул из галактического центра. Это звучало слишком мрачно.
Найтингейл встал и включил кофейный автомат. Келли пыталась отвлечь себя чтением чего-то, однако, как он заметил, в этом не преуспела.
Мак почти закончил, когда она выпрямилась и сказала:
– Так. Ветер понемногу стихает. Всем привязаться.
Ему показалось, что снаружи стало чуть светлее.
Мак услышал жалобный стон двигателей и накинул ремень безопасности. На панели управления замерцали лампочки.
– Держитесь, – произнесла Келли, и Макаллистер почувствовал, как посадочный модуль поднялся в бурное небо. В тот же миг Келли зажгла все бортовые огни. Они поднимались навстречу падающему дождю, вдоль стен и мимо жмущихся к скале деревьев.
Когда выше осталось только небо, Найтингейл снова попытался вызвать Хатч.
Мак с надеждой разглядывал выступ скалы. Время от времени, когда угол зрения был правильным, он мог видеть металлический каркас.
– Вы знаете, куда смотреть? – осведомился он.
– Она была на левом крае, – ответила Келли. – В шестидесяти трех метрах от верха.
Мак уставился на альтиметр.
Напротив него Найтингейл сдерживал дыхание.
– Кабина уже свалилась, – сказала Келли.
Что было вовсе не удивительно.
Найтингейл внимательно рассматривал каркас при помощи бинокля.
– Ну, есть какие-нибудь признаки, что она там? – поинтересовался Мак.
– Скажу, если увижу! – огрызнулся Найтингейл.
Келли неистово щелкала кнопкой передатчика.
– Хатч, отзовись.
Статические помехи на мгновение стихли, и спутники услышали ее голос!
– ...Я здесь...
Все попытались заговорить с ней одновременно. Келли призвала их к спокойствию.
– Где ты? – спросила она.
– Там, где ты оставила меня. – Связь ненадолго прервалась. – ...вижу твои огни.
– Хорошо, держись! Мы сейчас!
– Отлично. Я вам так рада!
– Хатч, как ты там?
– Не слышу, повтори!
– Как ты там?
– Со мной все нормально.
– Я ее вижу, – произнес Найтингейл.
– Где?
– Там. – Он ткнул пальцем.
Хатч висела под одной из перекладин. Мак лишь мгновение оценивал ситуацию, затем занялся тросом. Он привязал его одним концом к опоре сиденья и крепко затянул. Найтингейл открыл внутренний люк.
– Осторожнее! Помните и о себе! – предупредила Келли.
Макаллистер пропустил ее слова мимо ушей. Не до того. Оставались последние секунды. Он подтащил свою веревку и прочно привязался к тому же самому болту.
Келли также напомнила им активировать фликингеровские костюмы и выровняла давление воздуха.
– Приготовьтесь, – сказала она.
Ветер неистово мотал посадочный модуль, и Мак свалился на пол. Найтингейл помог ему подняться.
Келли открыла внешний люк. Ветер с дождем ворвались в шлюз. И тут Мак понял, почему Хатчинс все еще жива. Она сделала что-то типа качелей, обхватив своей лианой бедра и предплечья, и теперь висела, не касаясь металла.
– Держись, Присцилла! – крикнул ей Мак, хотя понимал, что из-за рева бури она его не слышит.
– Мы подошли достаточно близко? – спросила Келли.
Посадочный модуль то поднимался, то опускался.
– Нет! – крикнул он. – Надо еще ближе!
– Боюсь, не получится.
Трос не был рассчитан на поднятие тяжестей. Для обвязки груза или, например, чтобы отметить границу места раскопок – да. Но на таком ветру требовалось что-нибудь вроде толстой лианы Хатчинс.
Пару раз Мак промахнулся, затем на короткое время отключил свой костюм, чтобы снять сапог. Макаллистер привязал его к тросу и стал дожидаться нужного момента, когда, благодаря подходящему порыву ветра, посадочный модуль окажется ближе. Наконец он швырнул сапог. Тот пролетел над поперечной балкой. Хатч резко повернулась, качнулась вперед и поймала канат. Она подтянула его и обвязала вокруг пояса, затем еще и перекинула через плечо.
Мак приготовился.
– Поторапливайтесь, – умоляюще проговорила Келли, сражаясь с бурей и обратной тягой.
В правой руке Хатч появился лазер. Она показала его, давая понять, что собирается сделать.
Мак бросил взгляд на стойку основания сиденья и крепче вцепился в трос. Найтингейл стоял в люке – без страховки. Мак втолкнул его обратно в модуль, чтобы не вывалился.
Присцилла перерезала лиану и упала вниз, скрывшись из виду. Трос резко дернулся. Мак держал. Сзади к нему подошел Найтингейл, и они втащили Хатч.
Когда она очутилась в безопасности на борту посадочного модуля, все с облегчением рассмеялись. Присцилла обняла Мака и расцеловала Келли. Та увеличила скорость и вырубила спайк, чтобы сэкономить горючее. Хатч обняла и ее. Они были счастливы, измотаны до предела и плакали. Сворачивая веревку и трос, Хатч продолжала благодарить и выражала безграничную радость от того, что вернулась на посадочный модуль, затем опять крепко всех обнимала. Она отвязала сапог Мака и торжественно вручила хозяину.
– Добро пожаловать домой, – сказала Келли.
Мак расслабился.
– Как приятно, что вы вернулись, Хатч, – проговорил он.
Она буквально свалилась рядом с ним на сиденье и закрыла глаза.
– Никогда не подозревала, как хорошо здесь, с вами! – воскликнула она.
Келли уверенно поднималась. Внезапно челнок выскочил из тумана и полетел над облаками. Турбулентность упала, однако Найтингейл ловил ртом воздух, как рыба, выброшенная на сушу. Он смотрел вверх.
Мак проследил за его взглядом. Он увидел широкий полумесяц стремительно приближающейся планеты. Небо на юго-востоке словно бы согнулось в страхе перед этим пурпурным чудовищем. Земляне могли всматриваться в него, словно в бездну. Мак почувствовал, как по спине пробежали мурашки.
– Ну, и что теперь? – осведомился он. – На рандеву?
– Пока еще нет, – ответила Хатч. – Рано. До него еще четыре с лишним часа.
Мак недовольно скривил губы и посмотрел на вспененные, словно кипящие облака.
– Мы что, и вправду должны вернуться туда, вниз?
* * *
Билл с Лори удивили команду корабля, показавшись тандемом на экране капитанского мостика «Звезды».
– Рада объявить, что маневры завершились, — сказала Лори. – Больше никаких крупных совместных действий не требуется. Альфа прибудет в условленное место над Туманным морем в условленный час.
– Все сделано отлично, — произнес Билл. Казалось, что он весьма доволен.
* * *
Келли нашла ровный уступ недалеко от подножия горы и приземлилась.
Хатч ушла в душ. И вышла через полчаса, отдраенная с головы до ног. Она завернулась в полотенце и ждала, когда высохнет ее одежда.
– Надеюсь, никто не возражает против моего неформального поведения? – с улыбкой спросила она.
– Нисколечко, – отозвался Макаллистер, пожирая ее плотоядным взором.
Они прикончили одну из бутылок, прихваченных из запасов модуля «Звезды». Ветер выл, ливень лил, но по крайней мере в эти мгновения в мире царили радость и гармония.
33
Хотя существует ряд профессий, которые склоняют взывать к благосклонности Провидения, – например, у тех людей, кто трудится среди угнетенных, или тех, кто учит подростков-недоумков, – есть и другие профессии, где крайне желателен атеизм. Особенно это относится к пилотам. Когда вы летите выше облаков или звезд, необходимо, чтобы у руля постоянно был кто-то, полагающий, что лишается всего, если вы терпите крушение.
Грегори Макаллистер. Моя жизнь и любовь
* * *
Расчетное время до разрушения: 20 часов
* * *
Майлз Частайн возвратился вместе с Филом Зосимовым к сетке. На этот раз с оборудованием, парой помощников и прочим грузом, доставленным на двух шаттлах. Драммонд ждал с командой внешников.
Майлз пилотировал сверхсветовики почти четыре года, и последние три – для «Всеобщих новостей». Работа хорошо оплачивалось и, что для него было не менее важно, приводила его туда, где обычно что-нибудь случалось. Например, ему довелось доставлять команду журналистов на Нок, единственную планету, где есть местная цивилизация. И они прибыли как раз вовремя, чтобы увидеть первые выстрелы разгорающейся войны в стиле начала двадцатого века – вероятно, последней войны на этой планете. Он сопровождал исследователей на Крюгер 60, когда «Акилар» возвратился из своего первого разведрейса через разрыв в Туманности Ориона без своей команды. Именно когда он работал пилотом, «Всеобщие новости» присудили ему особую награду за открытие древней станции инопланетян на орбите Беты Пасифика 3.
И вот теперь он помогал в организации спасательной экспедиции на Обреченную. Неплохо для молодого парня из лачуги в Балтиморе.
Он прибыл через несколько минут после получения известия, что Альфа идет по заданному маршруту и не нуждается ни в каких дополнительных изменениях курса. Это означало, что команда Фила должна приступить к своей части работы.
Чтобы отделить астероид, Драммонд сделал на сети надрез почти в три четверти ее окружности. Теперь сеть дрейфовала, сверкая на солнце – две половинки, частично спутавшиеся и похожие на своего рода яркий парус на очень высокой мачте.
Первой задачей команды было доделать то, что начал Драммонд, – закончить надрез. И избавиться от одной из половинок.
Шаттл Драммонда заплыл в дрейфующие «занавески». Один из внешников вышел в воздушный шлюз и привязал трос к половине, в дальнейшем предназначенной для отсечения. Затем он вернулся в шаттл, и тот двинулся прочь, растягивая эту часть сети, чтобы удобно было работать лазером.
Через секунду на втором транспортном средстве подлетел Майлз и прошелся лазером по сети. Та окончательно разъединилась. Потом пилот Драммонда оттащил отрезанную часть прочь и предоставил ее своей судьбе. Затем вернулся и прицепил к шаттлу оставшуюся половину. После чего медленно двинулся, вытягивая ее. Когда результат этих действий удовлетворил его, он отпустил ее.
Майлз снова приступил к действиям.
Идея заключалась в том, чтобы превратить оставшуюся сеть в своего рода мешок. Часть сети будет собрана к пластине, когда та спустится в атмосферу, образуя верх мешка; противоположный конец, прежний южный полюс астероида, стал бы низом. Задача, которую должна была решить команда Майлза, состояла в том, чтобы соединить и зафиксировать части внизу, сплести их вместе, таким образом, чтобы сформировалась область, свисающая к поверхности планеты, куда ровно через шесть часов мог бы спуститься – или, если понадобится, аварийно упасть – посадочный модуль.
Челноки заняли свои позиции с обеих сторон сети, примерно в ста метрах выше «низа». Майлз и трое внешников забрались на нее и, при помощи шаттлов, подтянули друг к другу самые нижние секции сети.
Остальные восемь человек присоединились к их усилиям. Их специально долго готовили для этой операции, но Майлз все равно волновался. На «Звезде» они упражнялись на теннисных сетках, а это была не лучшая имитация реальных условий.