– Пора двигать назад, – сказала она.
Найтингейлу, похоже, этого вовсе не хотелось. Если бы ему позволили, он ходил бы здесь вечно.
– Может, все же задержимся еще на несколько секунд?
– От северного вестибюля двойной пандус вел на один уровень вниз.
– Давайте быстренько глянем, что там, а потом вернемся.
– Две минуты, – предупредила Хатч.
Они спустились и обнаружили еще один широкий проход, где стены пестрели надписями на шести языках. Иногда вместо нескольких простых слов попадались строчки в двадцать и больше букв, причем в каждой группе символов.
– Как раз то, что нужно, – заметила Хатч. – Мы расшифровали один из языков Куракуа, имея куда меньше букв.
Волнующая перспектива – однако для такого использования стену следовало бы очистить и местами восстановить надписи. Хатч провела по стене микросканером, чтобы зафиксировать как можно больше из написанного, прекрасно понимая, что большую часть разобрать не удастся.
Здесь были и другие надписи, в основном короткие, как правило всего из двух или трех групп слов. Хатч узнала буквы из верхней строки памятника, который путники обнаружили там, где нашли судно на воздушной подушке.
Она попыталась вообразить это место, когда оно было целым и невредимым.
С правой стороны коридора шел ряд широких дверей, и люди заглянули во все. Каждая вела в помещение шириною примерно в пять метров. Какая бы то ни было мебель отсутствовала.
Хатч просовывала голову внутрь и, не увидев ничего, шла к следующей двери.
Таких помещений было здесь восемь, все одинакового размера. Хатч заглянула в каждое, надеясь обнаружить что-либо примечательное. Потолки были низкие. Комнаты явно были предназначены для сверчков.
Последнюю, расположенную в самом конце коридора, земляне решили осмотреть внимательнее. Здесь не было ни артефактов, ни надписей. Ничего. Просто пустая комната.
– Пошли обратно, – сказала Хатч.
Она развернулась, и тут комната шевельнулась. Это был секундный толчок, словно все здание пронизала дрожь.
Хатч подумала: «Снова землетрясение».
Что-то начало скрежетать в стене. Комната накренилась.
– Выходим, Рэнди! – крикнула Хатч и бросилась к выходу.
Сверху, откуда-то над головой, начала с лязгом опускаться дверь. Найтингейл застыл, и женщина повернула к нему. И тогда стало слишком поздно. Задержавшись, Хатч упустила свой шанс покинуть помещение. Дверь замерла, оставив широкий просвет до пола, а потом с грохотом упала, взметая пыль. Она отрезала свет, и Хатч, пригнувшись, замерла в полной темноте. Затем включила фонарик на запястье.
– Скверно! – заметил Найтингейл.
Грохот в стенах становился громче. Пол приподнялся на дюйм. И провалился обратно.
По связи прозвучал голос Миры:
– Что случилось?
– Не знаю. Приготовься.
Найтингейл нацелил лазер на дверь и нажал на спусковой крючок. Засиял белый луч, а серая поверхность начала чернеть. Затем пол резко ушел вниз. Найтингейл от испуга потерял контроль над лазером и прочесывал лучом стену, пока инструмент не выпал у него из рук. И, само собой, автоматически отключился.
Комната падала. Потом замерла. Проскользила вниз еще на несколько метров.
– Господи, – взмолился Найтингейл. – Что происходит?
– Что-то типа лифта. Похоже, заработал.
Комната снова стала опускаться. Теперь на связь вышел Марсель.
– Что случилось? Что там у вас?
Кэньон все это время оставался на связи, но воздерживался от реплик – просто сочувственно молчал. Исследователи продолжали с клацанием и вибрированием опускаться.
– Я иду к вам, – сообщила Келли.
– Нет. Оставайся в модуле.
– Я не смогу помочь оттуда.
– Не думаю, что здесь тебе удастся сильно помочь!
Найтингейл выглядел как человек, охваченный паникой. Наверное, и Хатч тоже.
Что-то с дребезжанием задвигалось под полом.
Потолок был слишком низок для них, чтобы выпрямиться в полный рост. Они уселись в углу помещения.
Грохот утих, однако помещение продолжало свой судорожный спуск. Хатч использовала лазер, чтобы завершить начатое Найтингейлом, отрезав здоровенный кусок там, где была дверь. Снаружи стояла кромешная тьма, а туман стал гуще, чем когда-либо. Фонарь осветил не стену. Хатч увидела только решетку из стоек и тонких перекладин.
– Что же делать? – спросил Найтингейл.
С помощью лазера Хатч расширила дыру, сделав ее достаточно большой, чтобы можно было выбраться, если представится такая возможность.
– Хотя у этой штуки острые края, – предупредила она спутника, – приготовьтесь пролезть в нее, если выпадет такой шанс.
Их путешествие продолжалось. Найтингейл подошел к дыре, выглянул, но предусмотрительно держался подальше от края. По-прежнему ничего не было видно, кроме решетки, рывками двигавшейся мимо, по мере того как продолжался спуск.
– Сдается, мы уже ниже фундамента, – заметила Хатч. А через несколько секунд добавила: – Внизу вижу свет.
Клеть громыхала и тряслась, а с потолка и пола доносился пронзительный скрежет и хруст. Внезапно люди оказались на открытом пространстве при ярком дневном освещении.
Хатч глянула вниз, на серую поверхность скалы, вертикально спускающуюся к зеленым холмам.
– Так вот как сверчки взбирались на небесный трап.
Найтингейл пристально всмотрелся в стену и вздрогнул.
– Вы думаете, это спуск до самой земли?
– Всего лишь мое предположение. Вся их техника, с которой мы сталкивались до сих пор, оставляла желать лучшего. Но если это так, то, опустившись куда-то вниз, мы можем рассчитывать на то, что там есть подъемник.
Трудно было понять, как воспринял эту идею Найтингейл – хорошо или плохо. Ниже себя земляне видели несколько облаков, другие плавали в отдалении. Найтингейл собрался с духом, посмотрел вниз и тяжело вздохнул.
– Боже, – только и вымолвил он.
– Держитесь подальше от края. – Хатч оттащила его за руку.
Келли это услышала.
– Не об этом надо заботиться, – сказала она. – Надо оседлать эту штуку и подняться обратно.
– В этом ты нам помочь не сможешь. Подожди, чуть позже увидим, как она работает. Мне бы хотелось, чтобы ты была готова на тот случай, если срочно нам понадобишься.
– Хорошо. – Она вздохнула. – Постоянно оставайся на связи.
Грохот и треск отчего-то затихли, траектория выпрямилась, а движение стало ровным, более постоянным, тряска прекратилась, словно механизм стал испытывать меньше затруднений при движении.
Клеть снизила скорость, затем снова дала полный ход и наконец резко остановилась.
Хатч посмотрела вниз, на долину реки, пока находившуюся далеко внизу, и у нее заныло под ложечкой. Она поняла, что они на северном склоне горы, в той области, которая, казалось, была вырезана искусственно.
– Что будем делать? – выдохнул Найтингейл. – Похоже, мы застряли.
Клеть затряслась.
– Наверное, землетрясение, – предположила Хатч.
– Только этого нам не хватало. – Мужчина посмотрел на нее полными страха глазами. – Хатч, нам нужна помощь.
– Вы на удивление догадливы, Рэнди, – проговорила она.
– Вы не могли бы описать, где находитесь? – попросила Келли.
Хатч ответила:
– Достаточно высоко. Полагаю, мы нуждаемся в помощи класса «воздух-воздух».
– Хорошо. Держитесь покрепче. Мы идем к вам.
– Что значит «воздух-воздух»? – тихо поинтересовался Найтингейл по личному каналу. – То, о чем я подумал, да?
– Если вы не хотите попробовать спуститься самостоятельно.
Над ними Хатч видела структуру из балок: перекладины и диагонали, арматура, по которой передвигался этот лифт. Все это крепилось к поверхности скалы. Люди уже опустились по ней примерно метров на пятьдесят. Скала, насколько могла рассмотреть Хатч, была испещрена уступами и выходами породы. Кое-где росли деревья, но это ничем не могло им помочь.
– Нас и вправду смогут забрать отсюда? – спросил Найтингейл.
– Если получится.
Это замечание отнюдь не ободрило его.
– Но как?
– Сейчас прибудет транспорт. Сидите спокойно, пока Келли не доберется сюда.
Он посмотрел вниз, и Хатч увидела, как кровь отлила от его щек. Найтингейл как будто бы даже осунулся. Лифт снова пошел вниз, правда прошел немного, возможно, всего несколько сантиметров. Найтингейл вздохнул и повернул к женщине искаженное ужасом лицо.
– Лучше держаться от этого подальше, – сказала Хатч.
– И что мы будем делать? – снова спросил он. – Прыгать?
– Что-то в этом роде, Рэнди. Но вы будете привязаны, поэтому не упадете.
Он покачал головой.
– Хатч, вряд ли я смогу это сделать.
– Конечно, сможете! Неважно как, но здесь мы точно не останемся.
Она заметила, что он чувствовал себя столь же пристыженным, сколь напуганным.
Они снова начали спускаться, медленно и уверенно.
– Мы туда доберемся, – приговаривал Найтингейл. – Терпение – и, возможно, все обойдется.
Хатч промолчала, села и стала дожидаться появления посадочного модуля.
– А что этот лифт поднимает? – спросил Марсель.
– Полагаю, трос, – ответила Хатч.
Тут она услышала до боли знакомый рокот реактивных двигателей.
– Не похоже, – заметила Келли. – Мы не видим никакого троса.
Марсель проявил беспокойство.
– Ты уверена?
– Ага.
– В таком случае, – произнес Марсель, – это, наверное, какая-то совершенно иная система, отличающаяся от тех, которыми пользуемся мы. Может быть, они не применяли тросов. Может быть, они поднимались и опускались при помощи своего рода магнитных опор.
– Не думаю, – возразила Келли. – Трос действительно был сверху.
– Ты уверена?
– Оттуда свисает пара метров.
2. Все визиты сюда приостанавливались только когда производились серии корректировок курса.
Николсон раздражал Марселя. Трудно сказать, почему. Этот человек держался довольно дружелюбно. Приняв решение помочь, он ни разу не подвел, эффективно и быстро реагировал на нужды операции. Он делал то же, что Марсель и его люди, причем не создавая неудобств, и вполне терпимо относился к Бикману, который порой мог ни с того ни с сего вспылить и накричать. Николсон не нравился, наверное, потому, что ему не удавалось соответствовать собственному же представлению о том, каким должен быть капитан межзвездного корабля. Он разговаривал так, словно он, Марсель и Бикман занимали намного более важное положение, чем кто-либо другой. Был скор на осуждение и критику, легко высказывал предположения, что эта миссия имела бы больше шансов на успех, если больше людей на борту занимались бы своим делом.
Особенно он язвил в адрес добровольцев. Дилетанты! Как же можно ожидать от них, что они нигде не напортачат?
Однако дилетанты, как несколько раз уточнил Марсель, пока выполняли работу вполне качественно.
За то короткое время, которое он провел на «Вечерней звезде», Марсель пришел к заключению, что Николсон так и не выработал дистанции между собой и своими помощниками и потому стал несколько отчужденным. Капитан казался одиноким человеком и, похоже, на судне у него не было друзей.
Бикман был из тех физиков, что держатся в тени. Он руководил командой, которая занималась анализом курса, скорости и направления движения стержня Альфа после того как тот отделили от агрегата. Они с Драммондом рассчитали, как должным образом развернуть стержень, чтобы к следующему утру он оказался в определенном месте над Обреченной и нужным образом направленным.
На капитанском мостике собралось около дюжины посетителей, главным образом солидных парочек среднего возраста, беседующих об ужине или вечернем представлении в Театре «Звезды» – постановке «Индиго» Барри Инглиша. Марсель предложил отменить это мероприятие, поскольку вечером они предполагали производить корректировки курса, однако Николсона беспокоило, что кто-нибудь может оказаться встревоженным, недовольным или возмущенным. Возможные корректировки движения ожидались исключительно мизерными. И, конечно, обо всех них станет известно заранее.
Бикман закончил разговор, извинился и подошел к Марселю.
– Все в порядке, – сообщил он. – Все попадет куда надо.
– Отлично, – отозвался Марсель, отходя от панели управления, пока Бикман садился. – Вы с вашей командой стали знаменитыми, Гюнтер.
– Благодарю. Нас беспокоит, что вращение может вызвать тряску стержня. Как бы он где-нибудь не сломался. Или сварочные швы не выдержат. Однако нам кажется, что все идет хорошо. Верю, что нам удастся вытянуть модуль.
– Мы справимся, Гунни. Или, точнее, это удастся вам. Вам с Джоном и этой армии новичков-сварщиков. У кого-то есть сомнения?
– Что ж, давайте будем почивать на лаврах, когда окажемся дома. Регулировка курса состоится через девять минут. Очень скоро. И Николсон в курсе.
– Вы меня утешили, Гунни.
– Что-то вы смотрите грустно. Что-то не так, Марсель? Вас тревожит лифт?
– Да. Сейчас да. И очень.
– Полно, все будет нормально. К ним на помощь придет Келли. Вы еще не говорили с ними?
– Говорил. Они еще там.
* * *
Посадочный модуль завис совсем рядом с клетью. Дождь лупил по ее корпусу, молнии сверкали вокруг и ударяли очень близко. Келли в кресле пилота боролась с неистовым ветром, бьющим вдоль скалы.
– Надо бы поторопиться, Хатч, – предупредила она. – Не знаю, сколько еще я продержусь.
Она имела в виду, что режим парения на одном месте требовал большого расхода мощности.
– Ладно, – ответила Хатч.
– Еще кое-что. Лифт двигается по каркасу с рельсами и поперечными перекладинами.
– Знаем.
– Хорошо. Тогда тебе известно и о перекрестии лонжеронов, опорах и пластинах. Всё это и удерживает вас наверху. Тут вертикально идут рельсы, а кабины двигаются вверх и вниз по ним. Все очень старое и истертое. Металл наверняка покоробился. Поэтому лифт еле ползет.
– Что ты стараешься нам внушить, Келли?
– Под вами, метрах в пятидесяти, кусок каркаса отсутствует. Доползете туда, а далее уже своим ходом. Довольно далеко до земли. И прощай, детка!
– Хорошо. Сейчас наша позиция как будто бы довольно устойчива. Пошли.
– Кто первый?
– Рэнди.
Найтингейл с мольбой посмотрел на нее. Лицо его стало серым.
Какой у нее есть выбор? Оставить его там?
Челнок снижался до тех пор, пока не встал прямо напротив кабины. Келли открыла люк, и Макаллистер показал веревку.
– Она привязана у нас к сиденью, Рэнди, – проговорил он.
Макаллистер пристально посмотрел на Хатч через отделяющее их пространство всего в несколько метров. Он тоже казался напуганным, но старался выглядеть беспечным. А как же иначе? В конце концов этот парень когда-то был десантником.
Посадочный модуль поднимался и опускался, подхваченный восходящим потоком воздуха. Он то приближался, то отлетал в сторону.
– Не так близко! – попросила Хатч.
– Здесь такой сильный ветер! – раздался в наушниках голос Келли.
Мак травил веревку, добиваясь нужного расстояния от скалы.
– Готовы, Хатч?
– Да.
Веревка полетела к ней. Хатч протянула руку, но поняла, что не достает. Мак все проделал снова. Опять недолет.
– Мы слишком далеко, – сказал он Келли.
Хатч услышала тихое «черт возьми!» Челнок отнесло в сторону, вместе с висящей под ним веревкой. Когда Мак приготовился, Келли приступила к следующей попытке.
Посадочный модуль удерживался на чем-то типа воздушной подушки. И вдруг к ужасу Хатч провалился, а Макаллистер чуть не выпал. Найтингейл весь напрягся.
– Чертова нижняя тяга! – выругалась Келли.
Мак отпрянул от люка.
– С вами все в порядке, Мак? – спросила Хатч.
– Вы видели, что случилось?
– Да, – ответила Келли. – Привяжитесь как следует.
Макаллистер исчез на несколько секунд. Потом снова высунулся, обвязав веревкой широкое запястье. Конечно, проблема состояла в том, что если бы он вывалился, то Келли не смогла бы оставить управление и втащить его обратно. Ей пришлось бы опуститься вниз, чтобы подобрать его.
– Все нормально, – произнес Мак на удивление ровным голосом. – Давайте попытаемся еще раз.
– Это очень деликатное дело, – заметила Келли. – Когда вы возьметесь за веревку, вам придется поторапливаться.
Хатч поняла: если ветер подхватит модуль в самый критический момент операции, то веревка порвется, и тот, кто будет в тот момент на ней, обязательно рухнет вниз.
Келли снова приблизилась. Хатч не сводила взгляда с Мака, оценивая его силы. Как он справится с этим расстоянием? Свернутая веревка была у него в правой руке. Посадочный модуль бросало в стороны, кидало вниз и опять поднимало. Наконец он оказался прямо над Хатч.
Мак понял, что ему выпал шанс, и веревка начала постепенно раскручиваться, падая к Найтингейлу. Она была разбухшей и скользкой от дождя, но Хатч подхватила ее в воздухе и удерживала.
– Отлично. Рэнди, давайте-ка, шевелитесь.
Он отпрянул, и в его взгляде она уловила признаки внутренней борьбы.
– У нас нет времени тут болтаться, – сказала она ему мягко. – Если мы останемся здесь, то погибнем.
– Знаю.
Она ждала.
– Хатч, – раздался голос Келли. – Ну же. Я не могу болтаться здесь вечно!
– Сейчас.
Найтингейл сделал шаг вперед и закрыл глаза. Хатч обхватила его веревкой под мышками и как следует завязала ее на груди. Теперь уж он никак не упадет. Этого просто нельзя допустить. Однако, когда она попыталась подтолкнуть его к отверстию, он заартачился.
– Хатч, – проговорил он. – Я не смогу!
– Все в порядке, Рэнди. У вас все прекрасно получится.
Лифт снова немного сдвинулся вниз. Потом с грохотом остановился.
– Хатч! – крикнула Келли.
Найтингейл подошел к краю и взглянул на посадочный модуль. Он тоже промок насквозь.
– Ни в коем случае не смотрите вниз, – предупредила Хатч.
– Быстрее же! – потребовала Келли.
– Хатч?..
– Что, Рэнди?
– Если это не получится...
– Все прекрасно получится.
– Если это не... – Он приблизился к отверстию, нащупал и ухватился за его края. Веревка между ним и модулем натянулась – и снова провисла, когда Келли вернулась ближе к скале.
Хатч шагнула за Найтингейлом и мягко разжала его пальцы.
– Это всегда срабатывает, – заверила его она. И вытолкнула.
Найтингейл выпал молча, вопреки ее ожиданиям, даже не вскрикнув. Должно быть, он испытал несколько ужасных секунд, но падение закончилось быстро, и удерживаемый веревкой Найтингейл описал огромную дугу под посадочным модулем. Келли поспешно отлетела: Рэнди начало мотать из стороны в сторону. Он вцепился в веревку мертвой хваткой и то и дело повторял: «О Боже! О Боже!»
Мак начал втаскивать его на борт. Хатч наблюдала. Найтингейл неистово брыкался, и она испугалась, что у него случится разрыв сердца.
– Успокойтесь и расслабьтесь, Рэнди, – произнесла она. – С вами все в порядке. Самое сложное позади.
И она продолжила говорить с ним так ласково, как только могла, пока рука Мака наконец не схватила Найтингейла за запястье и не втащила его в посадочный модуль.
Тот слегка накренился и снова начал поворачиваться. Мак опять появился в люке с веревкой в руке.
– Замечательно, моя гордая красавица! Вы следующая!
Лифт затрясло – наверное, снова землетрясение, – он опять пошел вниз. Хатч резко отпрянула от отверстия и не удержалась на ногах. Дождь барабанил по крыше. Кабина продолжала опускаться; казалось, еще несколько секунд, и она упадет. Сердце Хатч подкатило к горлу. Затем раздался металлический лязг, и лифт с грохотом остановился.
Келли пронзительно вскрикнула.
– Со мной все в порядке, – сообщила Хатч.
– Похоже, не совсем.
Отчаянно колотящееся сердце Хатч екнуло.
– Что-то не так?
– Теряю высоту.
Запас мощности, позволяющий использовать спайк, иссяк.
Хатч увидела, что посадочный модуль опускается. Келли врубила реактивные двигатели и немного поднялась. Она снова оказалась рядом.
– Теперь нам придется подлететь к подъемнику как можно ближе, – сказала она.
Мак стоял у воздушного шлюза, держа веревку. Келли замедлила движение, выключила реактивные двигатели, дала задний ход и остановила модуль точно в нужном месте. Тот начал падать.
– Нет, – заявила Хатч. – Так у нас ничего не выйдет.
Модуль опускался слишком быстро. Мак с отчаянием смотрел на нее.
– Мне придется дозаправить модуль, – сказала Келли. – Хатч, извини. Я не знаю, что еще можно сделать.
Хатч кивнула и помахала ей на прощание рукой.
– Давай. Я буду здесь, когда ты вернешься.
Наступила темнота. Ветер усиливался, а сенсоры на модуле не работали. О спасательной операции ночью не могло быть и речи.
Келли боролась с яростью и слезами.
– Я не могу остаться, Хатч.
Хатч увидела, как челнок включил реактивные двигатели и улетел на восток.
Неужели все так плохо?
Да уж, не очень хорошо.
Она выглянула в бурю. Посмотрела на решетку из перекладин и диагоналей и направляющие рельсы, расположенные по обеим сторонам. Если бы она сумела добраться к ним.
Наверху ударил гром, сверкнула молния, и все мгновенно затихло.
Снаружи кабина была гладкой – не уцепиться. Несмотря на низкий потолок, крыша находилась вне досягаемости. Хатч не знала, как на нее забраться, если не на что поставить ногу.
Лифт снова соскользнул вниз. Что-то сильно ударило по одной из стен.
Хатч отпрянула и попыталась обдумать свое положение. Зная, что может случиться в любой момент, собраться с мыслями было очень трудно.
Она достала лиану, вернулась к отверстию и снова посмотрела на крышу. Затем легла на живот, вытянулась и пристально вгляделась вниз. С нижней стороны свисали два троса. И тут она заметила, что всего лишь через несколько метров опорный рельс заканчивается – его сегмент выпал.
У нее оставалась лишь пара минут.
Хатч врубила лазер, подошла к дверному проему и сбоку от него прорезала дыру в стене на высоте своего пояса. Вторая дыра была проделана на уровне ее плеч, а третья – над головой, прямо над первой. Фликингеровский костюм должен был защищать Хатч от нестерпимых жары и холода, однако она не знала, что произойдет, если поставить ногу на раскаленный металл. С другой стороны, у нее не было времени дожидаться, пока эта штука охладится.