Макферсон Джеймс. Поэмы Оссиана

   Ты шествуешь в твоей прелестной
   И величавой красоте:
   Усеявшие свод небесной
   Сокрылись звезды в высоте.
   Холодная луна бледнеет
   И тонет в западных волнах;
   Ты шествуешь одно: кто смеет
   С тобою течь на небесах?
   Дубы вихрь бурный низвергает,
   И гор слякается {2} хребет;
   Поднявшись, море упадает;
   Луна теряет срочный свет;
   Красот твоих не изменяешь,
   Светильник дня! лишь ты един;
   Ликуя, путь свой протекаешь,
   Небес могущий исполин!
   Когда полдневный свет мрачится
   И тучи молния сечет,
   Когда за громом гром катится
   И тверду ось земли трясет,
   Из грозных облак возникаешь
   Ты, мир даруя небесам;
   Дыханье ветров запрещаешь;
   Смеешься буре и громам.
   Но, ах! вотще для Оссияна
   Сияют днесь твои красы:
   Всходя из синя океана,
   Златые стелешь ли власы
   По светлым облакам летящим,
   Коснешься ль западных зыбей,
   Ложася в понт, лучом дрожащим;
   Не зрит он красоты твоей.
   Но, может быть, времен влеченью
   Как нас тебя подвергнув рок,
   На небе быстрому теченью
   Лучей твоих назначил срок;
   И может статься, в тучах бурных
   Почивши сном в последний раз,
   Забудешь путь небес лазурных
   И утра не услышишь глас.
   Ликуй же, пламенно светило!
   Ликуй днесь в красоте твоей.
   Дни старости текут уныло:
   Луне они подобны сей,
   Смотрящей сквозь раздранны тучи,
   Когда над холмом мгла лежит,
   И странник, вшедши в лес дремучий,
   От стужи на пути дрожит.
   1790-е гг.
   В. Л. Пушкин
   ОТРЫВОК ИЗ ОССИАНА
   КОЛМА
   Се ночь!.. и я одна оставлена на холме!
   Куда укрыться мне от бури, от дождя?
   На каменных горах шум ветров раздается!
   Потоки мчатся в дол... Куда укрыться мне?
   Явись, луна, скорей, и вы, ночные звезды!
   Явитесь, к милому откройте Колме путь!
   Пусть я туда пойду, где ловлей утомленный
   Покоится теперь Сальгар, любезный мой!
   Но ах! нет помощи. - Здесь на утесах страшных
   Скитаюсь я одна и горьки слезы лью.
   Шум быстрыя реки, шум ветров грозных, бурных
   Мешает слышать глас драгого моего!
   Сальгар! ты обещал увидеться со мною,
   Когда наступит ночь: почто же медлишь ты?
   Се каменна гора, се мрачные пещеры,
   Где Колме повелел себя ты ожидать!
   Почто же медлишь ты? - Приди, приди скорее,
   Друг сердца моего, в объятия мои!
   От гордого отца и брата удалимся;
   Они враги тебе, но я... тебя люблю!
   Умолкни, бурный ветр! умолкни ты на время;
   Умолкни быстрая, шумящая река!
   Пусть бедной Колмы здесь стенанье раздается,
   И милый странник пусть услышит голос мой!
   Сальгар, зову тебя! - Се мрачные пещеры,
   Се каменна гора! - Почто же медлишь ты?
   Луна печальная уж осребряет воды,
   А ты еще нейдешь к возлюбленной своей!
   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
   Но кто лежит в кустах? - Что вижу я, злосчастна?
   Отчаянье и страх объемлют весь мой дух!
   Не мой ли здесь Сальгар? Не мой ли брат любезный?
   Но поздно я пришла, и мертвы уж они!
   Их острые мечи все кровью обагренны,
   И трупы хладные не отвечают мне!
   О брат мой! о Сальгар! почто я вас лишилась?
   Где слава днесь твоя, гремевший на войне?
   Где прелести твои, прекраснейший на холме?
   Безмолвствуют. - Увы! безмолвье вечно их!
   Вещайте вы теперь с вершины гор ужасных,
   Вещайте духи их! Приятен мне ваш глас.
   Где вы покоитесь?.. Где я найду умерших?
   Но нет - ответа нет! - Он бурей заглушен.
   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
   Се утро я в слезах и горести встречаю!
   Ах! Рыть могилу здесь уж шествуют друзья!
   Постойте, милые! не зарывайте гроба,
   Постойте, и меня умершие зовут!
   Там с ними в мраке я покоиться желаю;
   И темна ночь когда на холм сюда сойдет,
   И на горах когда завоет ветр унылый,
   В шумящем ветре дух носиться будет мой;
   Услышит стон его ловец и устрашится!
   Услышит!.. и слезу чувствительну прольет.
   Стон мой, о милые! приятен будет, сладок:
   Он всюду возвестит, как я любила вас!
   1795
   П. С. Кайсаров
   К ЛУНЕ
   ОТРЫВОК ИЗ ОССИАНА
   Небесна дщерь! коль ты прекрасна!
   Приятен твой безмолвный зрак,
   Когда из синя океана
   Ты, разогнав вечерний мрак,
   Идешь к звездам нетерпеливым;
   Багровы ребра облаков
   Тобой посребрены блистают.
   Дерзну ли я когда сравнить
   Кого-нибудь со дщерью нощи?
   Воззрит - и тьма блестящих звезд,
   Стыдяся, взоры отвращают.
   Когда тебя покроет мрак,
   Луна! куда ты путь склоняешь?
   Ужели скорбь есть часть твоя?
   Ужель, подобно Оссиану,
   Идешь во мрачность тосковать
   О милой скрывшейся подруге?
   Иль те упали, что с тобой
   Порой ночною забавлялись?
   Конечно так, прелестный свет!
   И с неба часто удаляясь,
   Ты их оплакиваешь смерть.
   И ты, дорогу голубую
   Забывши, некогда падешь!
   Померкши звезды возблистают
   Восторжествуют над тобой!
   1797
   М. М. Вышеславцев
   МИНВАНА
   ОТРЫВОК ИЗ ПОЭМЫ ОССИАНОВОЙ
   Оссиан представляет Минвану на утесе; она видит флот Фингалов, идущий
   из Ирландии.
   Минвана в горести, в унынии, в разлуке,
   С утесистой горы глядит на бездну вод.
   Героев зрит вдали. Плывут, спешат герои.
   Блестят оружия. Белеют шлемы их.
   "Где Рино?" - вопиет и вопрошает дева.
   Героев мрачен взор. Немая скорбь гласит,
   Что юноша убит, что Рино нет на свете,
   Что тень любезного сокрылась в облаках,
   Что слышен глас его в дыхании зефира
   На холме, на горе, покрытой муравой.
   "Увы! Фингалов сын лежит в долине браней.
   Рука сильнейшая повергла в гроб его.
   Осталась я одна. Осталась ненадолго.
   Как страшно воет ветр, вздымает мне власы!
   Недолго слышать вой, недолго выть мне с ветром.
   О друг души моей! не вижу я тебя.
   Нейдешь ко мне, нейдешь, от ловли утомленный
   Не вижу прелестей и красоты твоей.
   Мрак ночи облежит любезного Минваны.
   Безмолвие живет теперь навеки с ним.
   Где верные твои хранители и стражи?
   Где лук твой, юноша? где крепкий твердый щит?
   Где острый меч, огню небесному подобный?
   Где копие твое, обмытое в крови?
   Я зрю оружия твои, герой любезный!
   Покрыты кровию повержены лежат.
   Не положили их с тобой во мрачном гробе.
   Когда заря взойдет и возвестит тебе:
   "Восстань, герой! восстань! Ловцы уже в долине;
   Елень бежит вблизи жилища твоего".
   Денница светлая! кому ты возвещаешь?
   Любезный Рино спит. Не слышит гласа он.
   Елени прыгают, играют на могиле.
   Увы! смерть лютая похитила его.
   Но я без трепета явлюсь тебе, о Рино!
   И лягу в тишине на ложе близ тебя.
   Подруги юные пойдут искать Минвану,
   Минваны не найдут. - Последуют за мной,
   И песни нежные в долине раздадутся.
   Они везде пойдут стопам моим.
   Но не услышу я согласных ваших песней
   Подруги милые! простите навсегда!
   Иду покоиться, усну во гробе друга".
   1709
   А. П. Бенитцкий
   КОМАЛА
   ДРАМАТИЧЕСКАЯ ПЕСНЬ ОССИАНА
   Действующие лица:
   Фингал - государь Морвенский.
   Комала - его любовница.
   Гидаллан - полководец Фингалов.
   Дезагрена - |
   } наперсницы.
   Meлилькома - |
   Барды.
   Воинство Фингалово.
   Комала, дочь инисторского государя, по любви своей к Фингалу переодевается в мужское платье. - Гидаллан, коего любовь она пред сим отвергла, узнает ее. В это время извещается Фингал о набеге Каракула. - Он идет против его, оставя Комалу на холме до своего возвращения. - Фингал побеждает неприятеля и с известием о победе посылает к ней Гидаллана: отсюда начинается действие,
   происходящее на берегах Кроны.
   ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
   Дезагрена, Мелилькома и потом в некотором отдалении Комала
   Дезагрена
   Ловитва кончилась! - единый
   Журчащих слышу шум ручьев;
   Гряди ко мне на злак долины,
   Сестра возлюбленна, с брегов
   Быстрокатящияся Кроны.
   Оставь колчан и лук тугой,
   Да арфы твоея звук стройный
   Прольется в темноте нощной;
   Да по холмам уединенным
   Гул песней наших возгремит.
   Мелилькома
   Угрюма нощь покровом темным
   Полей зеленых кроет вид.
   Младая серна возлежала
   На берегу реки крутом:
   В тьме нощи я ее прияла
   За некий малый мшистый холм;
   Но вдруг как вихрь она пустилась
   И скрылась в гущину лесов,
   Воздушна легка тень носилась
   Между ветвей ее рогов,
   И призраки зловещи главы
   На край склоняли облаков.
   Дезагрена
   Увы! знать пал на поле славы
   Могущественный царь щитов!
   Знать Каракул поверг Фингала!
   Оставь кремнистый свой утес,
   Дщерь Сарна, нежная Комала!
   Сойди! пролей источник слез:
   Уж тень его окровавленна
   На наших носится холмах.
   Мелилькома
   Воззри, печалию стесненна
   Комала сетует в слезах.
   Два серых пса лежат пред нею,
   Искусные в ловитве серн,
   И, протянув космату шею,
   Дыханием колеблют дерн.
   Глава ее на длань склонилась,
   Померк румянец на щеках,
   Грудь белоснежна обнажилась
   И ветр играет в волосах.
   Ее слезящи, томны очи
   Обращены к долине той,
   Отколь пред наступленьем ночи
   К ней обещал прийти герой.
   Но, ах! се мрак вкруг нас сгустился,
   Чернеют горные хребты...
   Фингал, Фингал! где ты сокрылся?
   Герой бестрепетный, где ты?
   Комала
   Почто, Каррон быстротекущий,
   Почто стремишь кровавый ток?
   Иль гром войны, беды несущий,
   Достичь брегов твоих возмог?
   Или почил герой Морвена
   Средь диких дебрей и пещер?
   Луна! царица звезд священна!
   Небес величественна дщерь!
   Излей сребристый свет рекою
   Сквозь темны тучи над землей,
   Да зрю доспехи пред собою
   Любезного души моей.
   Иль пусть свет призраков багровый,
   Носящихся на облаках,
   И озаряющий те гробы,
   Где предков наших тлеет прах,
   Где вечным сном спят чада персти
   Пусть грозна тень сия летит,
   Предыдет мне на поле смерти
   И труп героя осветит...
   Ужель сыны морвенски пали?
   Ах, кто Комалу, кто спасет
   От скорбей лютыя печали,
   Когда ее Фингала нет!
   Так мне не зреть вождя героев?
   Не зреть владыки сих брегов,
   Блиставшего средь ратных строев,
   Как средь дождливых облаков
   Блистает солнечный луч ранний,
   Текущий возвещая день?
   ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
   Копала, Дезагрена, Мелилькома и Гидаллан
   Гидаллан
   Нощные, мрачные туманы!
   Сокройте звероловца тень.
   Восстани, бурный ветр, восстани,
   И стоп его следы завей,
   Да мысль о друге, падшем в брани,
   Изгладится в душе моей.
   Полки его, сражаясь, пали
   Его изрублен крепкий щит...
   Увы! пред кем все трепетали,
   Теперь повержен тот лежит.
   Стреми, Каррон, струи кровавы,
   Пенися у подошвы скал!
   Бушуйте мрачные дубравы!
   Народов вождь во брани пал!
   Комала
   Вещай, сын нощи, мглой покрытый!
   Вещай, ужасный человек!
   Какой воитель знаменитый
   На поле битвы кончил век?
   Подобился ль он белизною
   Снегам, лежащим на горах?
   Равнялся ль с радугой цветною,
   Сияющею в облаках?
   Вились ли по плечам волнисты
   Его кудрявые власы,
   Как утренни туманы мглисты
   Пред всходом солнечной красы?
   Как области небес лазурны,
   Светился ль взор его очес?
   Таков ли был он в брани бурной,
   Как быстра молния небес?
   Гидаллан
   Ах, где погибшего любезна?
   Какой ее покоит холм?
   Где ждет героя дева нежна,
   Склонясь на пень, покрытый мхом?
   Почто не зрю голубоокой
   На скате злачных берегов?
   Не зрю груди ее высокой,
   Покрытой гущиной власов?
   Лети, зефир, и свей в молчанье
   Власы кудрявые с ланит:
   Пусть кроткое твое дыханье
   Ее рамена обнажит,
   Пусть крылия твои воздушны
   Откроют взору гибкий стан!
   Комала
   О вестник, вестник злополучный!
   И так погиб царь сильных стран?
   Ужасна туча тяготеет
   Над выею кремнистых гор.
   Се! гром гремит - свод неба рдеет
   Трещит, пылая, синий бор...
   Но что! коль нет уже Фингала,
   Какие страшны мне беды?
   Вещай: так алчна смерть пожрала
   Дробившего врагов щиты?
   Гидаллан
   Увы! рассеяны герои,
   Как облака в вечерний час!
   Уж ратоборцев в бранны строи
   Не созовет вождя их глас;
   Не созовет - его народы
   В пещерах скрылися лесных!
   Комала
   Вселенныя владыка гордый!
   Погибни на полях твоих.
   Да распрострет несчастье крылы
   Над буйною твоей главой,
   Да встретит мрачный зев могилы
   Твой первый шаг перед собой!
   Пусть сердца твоего драгая,
   Среди весны цветущих лет,
   Томясь подобно мне, рыдая,
   В печалях дух свой излиет.
   Почто, о Гидаллан жестокий,
   Ты смерть героя возвестил?
   Отверз несчастной мрак глубокий:
   Всего меня - всего лишил!
   Увы! еще я долго б ждала
   Возврата друга моего;
   Всечасно бы себе мечтала,
   Что зрю на камени его.
   И дуб на поле отдаленной
   Возмог бы взор мой обольстить;
   Звук громкия трубы военной
   Мне ветр бы мог изобразить.
   Почто не на брегах Каррона
   Я слезы горестны лига?
   Их теплый ток и вопли стона
   Вложили б жизнь в него мою!
   Гидаллан
   Не над шумящею рекою
   Почиет вождь Морвенских чад:
   Арвена на холмах герою
   Возвысить памятник хотят.
   О светлый круг луны сребристый,
   Текущий в дымных облаках!
   Проникни ребра их волнисты
   И озари Фингалов прах;
   Пусть сквозь нощные покрывала
   Твой луч над оным возблестит:
   Да узрит нежная Комала
   Его оружие и щит,
   Да узрит перси, в кои злоба
   Врагов вонзила меч стальной!
   Вдали показывается воинство.
   Комала
   (воображает, что видит воинов, несущих тело Фингалово)
   Постойте, мрачны чада гроба,
   Постойте! где любезный мой?
   Увы! на ловле он оставил
   Комалу в горести одну
   И, крояся, стопы направил
   На кроволитную войну;
   Вещал, что с солнечным закатом
   Приидет паки к сим холмам:
   И се! покрытый кровью, прахом
   Является моим очам!
   Угрюмыя пещеры житель! {*}
   Почто ты мне не возвестил
   Морвенского царя погибель?
   Почто злу горесть утаил?
   Ты видел юного героя,
   Ты видел, как он кровь пролил
   Среди ненавистного боя
   И от Комалы то сокрыл?..
   {* Друид. Секта их была уже разрушена; оставшиеся скитались по пустыням и предсказывали желающим судьбу их.}
   Воинство подходит ближе.
   Мелилькома
   Чьи крики воздух потрясают
   И будят отголоски гор?
   Чьи ратники текут - блистают?
   Се долу их мой видит взор!
   Текут, как шумных вод громады,
   Сверкая от лучей луны.
   Комала
   Кто боле, коль не сопостаты,
   Пагубоносных битв сыны!
   Сквозь тонки облак покрывали,
   Фингала тень направь свой путь!
   И устреми стрелу Комалы
   В злодейску Каракула грудь!
   Пусть он падет, как робка серна,
   Поверженна рукой ловцев...
   Является Фингал, сопутствуем бардами и своим воинством.
   Но - се Фингал, герой Морвена
   Грядет во сонме праотцев!
   Ужели вопль моих молений
   Достиг к тебе, нежнейший друг?
   Ужель ты с горних сшел селений
   Утешить мой прискорбный дух?
   ЯВЛЕНИЕ ПОСЛЕДНЕЕ
   Фингал, барды, Комала, Дезагрена, Мелилькома, Гидаллан
   и воинство
   Фингал
   Возвысьте, барды, гласы стройны:
   Прославьте при Карроне бой!
   Опять поля мои спокойны:
   Кичливый враг низложен мной;
   Побег их гордый вождь надменный
   И скрылся со стыдом от глаз.
   Побег - как призрак нощи темной,
   Во чреве синих туч гнездясь,
   Гонимый ветрами в пустыни,
   Бежит - и сыплет блеск огней
   На мрачные древес вершины,
   Виясь по воздуху змией...
   Чей слышу здесь в часы вечерни
   Приятный глас? - он нежен, тих,
   Как кроткий ветерок весенний,
   В чертогах веющий моих.
   Ужель то Сарна дщерь прелестна,
   Ловительница быстрых серн?
   Так! се она! - сойди, любезна!
   Ко мне на мягкий Кроны дерн,
   Да дух царя Морвена
   Твой милый голос усладит.
   Комал
   (мечтая, что говорит тени Фингаловой)
   Прийми меня, о тень блаженна,
   Под твой воздушный, светлый щит!
   Прийми - укрой в пещере темной
   Свою Комалу от врагов.
   Фингал
   Гряди ко мне в чертог спокойный,
   Где я почию от трудов;
   Гряди: се бури разъяренны
   Прешли, сокрылись за моря;
   Лучами солнца озаренны
   Ликуют окрестны поля.
   Комала
   (узнает Фингала)
   Так! это он! он, конча брани,
   Украшен торжеством грядет!
   Его я осязаю длани,
   Венчанны славою побед...
   Но... ах!.. душа моя томится...
   Нет силы радости сносить
   Позволь мне, друг мой, удалиться
   И там за камнем опочить.
   Позволь - да дух мой возмущенный
   Жестокой ужаса грозой
   Воспримет паки силы прежни,
   Нашедши сладостный покой.
   О дщери Морния прекрасны!
   Приближьтесь с арфами ко мне,
   Да песни ваши сладкогласны
   Наполнят воздух в тишине.
   Дезагрена
   Гряди ко пиршеству Комалы,
   Победоносный царь щитов!
   От стрел ее три серны пали:
   Пылает огнь среди кустов.
   Фингал
   И вы, согласий звучных чада!
   Воспойте при Карроне бой;
   Воспойте, барды, да отрада
   Восхитит дух моей драгой.
   Барды
   Теки, Каррон, теки с стремленьем,
   И шумом радостной волны
   Вещай, враги как с посрамленьем
   Во бегство все обращены.
   Их бурны кони величавы
   Уже не скачут по полям,
   И гордый их орел двуглавый
   Простер полет к другим странам.
   Отныне утро дня златое
   И мрачна ночь Фингала чад
   Зреть будут завсегда в покое
   Среди утех - среди отрад.
   Трубы гремящи бранны звуки
   Заглушит крик ловцов в полях;
   Щиты огромны наши, луки
   Висети будут на стенах.
   И естьли сила наша грянет,
   Воздвигнувшись когда на брань,
   То кто противу нас восстанет?
   Одни сыны Локлинских стран.
   Нам будет брань сия забавой;
   В руках имея смерти страх,
   Мы поженем врагов со славой
   И всех развеем, яко прах.
   Теки, Каррон, теки с стремленьем,
   И шумом радостной волны
   Вещай, враги как с посрамленьем
   Во бегство все обращены.
   Мелилькома
   (приметя, что Комала умирает от восхитительной радости)
   Спуститесь, легкие туманы,
   И ты, о скромная луна!
   Прийми в твои стыдлины длани
   Комалу нежную: она
   Почила бледна, бездыханна...
   Увы! Комалы боле нет.
   Фингал
   Так смерть похитила дщерь Сарна,
   Любови моея предмет?..
   Приди, о милая Комала!
   Да узришь в сумраках нощных
   Уединенного Фингала,
   Седяща на брегах крутых;
   Тогда с вечернею звездою,
   В дыханьях тихих ветерков,
   Приди беседовать со мною!
   Гидаллан
   Так не услышу боле слов
   Любезной девы светлоокой,
   Привыкшей серн в полях гонять?
   Почто я вестию жестокой
   Умыслил дух ее терзать?
   Почто? - увы! теперь, несчастной,
   Виновник горести и бед,
   Не буду боле зреть прекрасной,
   За ланию бегущей вслед.
   Фингал
   Свирепый ратник! чадо брани!
   Колико лют твой мрачный взор!
   Подобно как сии туманы,
   В рассединах чернея гор,
   Скрывают в них за темнотою
   Шипящих, ядовитых змей:
   Так ты под сей угрюмой мглою
   Скрываешь душу злых зверей.
   Изыди из моей дружины!
   Ты не воссядешь при пирах;
   Не будешь быстрых серн пустыни
   Со мной ловить в моих лесах;
   Мой враг уже не поразится
   Твоей могучею рукой,
   Не будешь славой веселиться
   Нет! ты презрен навеки мной!
   Предшествуй мне к юдоли слезной,
   Где слышен дев плачевный глас,
   Да узрю красоты любезной,
   Да узрю их - в последний раз!..
   Се! труп ее на камень мшистый
   Простерт с поникшею главой;
   Взвевает ветр власы волнисты
   Звенит уныло тетивой.
   Навек отшла от нас Комала!..
   Рыдай со мной, героев сонм!
   Прекрасная навек увяла
   Заснула беспробудным сном!
   Воспойте похвалу прекрасной,
   О барды! в мирной тишине:
   Да отзывы холмов всечасно
   Твердят любезно имя мне.
   Барды
   Воззрите! се ее священна
   Тень носится на облаках;
   Небесным светом озарениа
   В воздушных плавает огнях.
   Воззрите! се легчей зефира
   На сребряных лучах луны
   Душа ее, чистей ефира,
   Несется в горние страны.
   Оттоль ей предки стали зримы,
   Владетели воздушных стран:
   Во бранях Сарн непобедимый,
   Пламеновидный Фидаллан.
   Комала! арфы нежны звоны
   Уже твоей не тронут нас,
   И холмы, и луга зелены
   На твой не отзовутся глас.
   Сопутницы твоих дней красных
   Искать тебя везде начнут
   В пустынях и лесах ужасных,
   Но ах! вотще их будет труд.
   Ты только станешь им являться
   В мечтаньях иногда нощных:
   Твой глас им будет повторяться
   И радостью исполнит их.
   Они, сию воспомнив радость,
   Век будут о тебе мечтать;
   И тем веселие и сладость
   Их скорбны души ощутят.
   Воззрите! се ее священна
   Тень носится на облаках;
   Небесным светом озаренна
   В воздушных плавает огнях.
   Воззрите! се легчей зефира
   На сребряных лучах луны
   Душа ее, чистей ефира,
   Несется в горние страны.
   1805
   П. С. Политковский
   СМЕРТЬ ГИДАЛЛАНА
   ВВОДНАЯ ПОВЕСТЬ ИЗ БОЛЬШОЙ ОССИАНОВОЙ ПОЭМЫ "СРАЖЕНИЕ С КАРОСОМ",
   СЛУЖАЩАЯ ОКОНЧАНИЕМ ПРЕДЫДУЩЕЙ ЕГО "ДРАМАТИЧЕСКОЙ ПЕСНИ"
   С стесненной горестной душою
   Изгнанный вождь геройских сил
   Потек медлительной стопою
   Безмолвен, мрачен и уныл.
   Власы его и шлем пернатый
   Вздымая, горный ветр шумел,
   И меч отцов его булатный
   Небрежно при бедре висел.
   Слезами очи орошенны
   Он часто долу потуплял,
   И часто из груди стесненной
   Его вздох тяжкий вылетал.
   Три дни в отчаянье жестоком
   Три дни герой до Балвы шел;
   В четвертой на брегу высоком
   Чертоги праотцев узрел.
   Там древ густых в тени сокрытый
   Отец пред взор его предстал:
   Ламор во бранях знаменитый.
   Никто его не окружал;
   Глава безвласая склонилась
   На жезл, держимый им в руках;
   Вода источника струилась,
   Журча при старцевых стопах.
   Слепец пред солнцем заходящим
   Сомкнуты очи потуплял
   И тихим голосом дрожащим
   Дела протекши воспевал.
   Но вдруг Ламор уединенный
   Внимает шорох - восстает;
   Предчувством тайным возбужденный,
   Приход сыновний познает.
   "Тебя ль, тебя ль, о сын любезный!
   Тебя ли ныне слышу я?
   Вещал Ламор, родитель нежный.
   Иль это только тень твоя?
   Ужель ты пал сражен средь бою
   Каррона на брегах крутых?
   Иль естьли суждено герою
   Еще остаться средь живых,
   То где, о сын мой! где отличны
   Сотрудники твои в войне?
   Почто мне гласы их не слышны?
   Вещай скорей, ответствуй мне!
   Ты прежде возвращался с брани
   И ратники мои с тобой;
   Скажи: ужель теперь попранны
   На поле славы смертью злой?"
   "Нет, нет! - ответствовал смущенный
   Ламору Гидаллан в слезах.
   Твои герои не сраженны,
   Не рассевал их гордый враг!
   Они все в радости, в забаве
   И в торжестве проводят дни:
   Лишь сыну твоему ко славе
   Навек пути заграждены;
   Лишь я, родитель мой почтенный,
   Один несчастный осужден
   Дни проводить уединенны
   У сих поросших мохом стен,
   Здесь на брегу пустынном Балвы
   В тоске безвестно умереть,
   Тогда, когда на поле славы
   Победой должен я греметь".
   "Увы! - что слышу! - оскорбленный
   Ламор от сердца возопил.
   Когда во время ополчений,
   Скажи, когда, кто приходил
   Почить на бреге сем беспечно,
   Забыв и славы звук самой?
   Нет! ты не примиришься вечно
   С тенями предков, ни со мной!
   Смотри на этот гроб священный,
   Смотри, о сын мой, на него!
   А я очей навек лишенный
   Зреть боле не могу его.
   В нем предок твой почиет славный,
   Непобедимый Гермаллоп.
   Никто не зрел, чтобы со брани
   Во бегство обращался он.
   Внимай - мне тень его вещает:
   "Гряди, мой сын, гряди, герой!
   Тебя лавр славы украшает:
   Гряди беседовать со мной!.."
   Увы! я с славой разлучился:
   Меня мой сын ее лишил!
   Он в бег постыдно обратился
   И поле брани уступил!"
   "Почто, - рек Гидаллан вздыхая.
   Владыка Балвы берегов!
   Почто, о прежнем вспоминая,
   Ты растравляешь ныне вновь
   В моем глубоки сердце раны
   И в душу нову льешь печаль?
   Клянусь, клянусь, что поле брани
   Врагам моим не уступал!
   Фингал - сей мощный царь Морвена,
   Мстя смерть возлюбленной своей,
   Велел оставить мне знамена
   И грозный сонм его вождей.
   "Беги! - вещал мне раздраженный.
   Изыди из Морвенских стран
   В свои пределы отдаленны!
   Беги, презренный Гидаллан!
   И тамо, на брегу потока
   Поносный стыд свой сокрывай;
   В унынии, в тоске глубокой
   Томися, сохни, увядай,
   Подобно дубу, всех лишенну
   Зеленых листиев своих,
   Порывом ветра наклоненну
   Реки на берегах крутых!""
   "Ужель мне суждено судьбою
   Сносить, увы! такой позор?
   Вещал покрытый сединою
   Унылым голосом Ламор.
   Быть с сыном здесь в уединеньи,
   Отрады боле не иметь,
   В печали, горести, презреньи
   В пустынном месте умереть?
   Тогда, как тысящи героев,
   Как тысящи морвенских чад,
   Среди кровавых, ратных боев
   Завидной славою гремят!
   О тень родителя любезна!
   Веди, веди меня с собой!
   Да хладная могила тесна
   Нас купно скроет под землей.
   Нет в мире для меня забавы!
   Мой взор от горести померк!