Страница:
Цветок Ветра стояла у доски и писала на ней последовательность генетического кода. «Ну конечно! — с опозданием осенило Эморру. — Она говорит таким тоном только тогда, когда речь идет о генетике!»
Ее бесцеремонное вторжение оказалось ошеломляющим. Цветок Ветра опомнилась первой и смерила дочь непроницаемым взглядом. Тьеран все еще ничего не понимал. В воздух взмыла коричневая огненная ящерица, но в Промежуток не ушла.
— Я объясняла различия в последовательности генетического кода драконов и огненных ящериц, — спокойно сказала дочери Цветок Ветра. И с еле заметной насмешкой добавила: — А ты праздновала окончание Прохождения?
Эморра задумалась над ответом.
— Я пьяна, — наконец заявила она.
— Я так и поняла, — ледяным тоном ответила Цветок Ветра.
— На что это похоже? — широко раскрыв глаза, спросил Тьеран. — Я никогда не был пьян, — добавил он. И быстро добавил: — Пока.
— Наверно, утром мне будет плохо, — ответила покрасневшая Эморра.
«О господи, с какой стати я решила, что моя мать и Тьеран способны… проявлять страсть?» — отчитала она себя.
— Почему вас заботит эта последовательность? — спросила она, пытаясь говорить нормальным тоном.
— Мы ищем ограничения в работе иммунной системы, — объяснил Тьеран.
Эморра заморгала и задумалась.
— Инфекция?
— Я надеялся найти подтверждение, что на драконов она не действует, — сказал Тьеран.
Эморра склонила голову набок и задумалась.
— Мы еще не закончили, — решительно напомнила Цветок Ветра.
— Прохождение кончилось. Неужели вы не могли найти себе занятия получше? — выпалила Эморра.
«Алкоголь лишает человека тормозов и мешает прислушаться к доводам рассудка», — вспомнила она, когда мозг осознал слова, только что сорвавшиеся с ее языка.
— Какое, например? — спросила Цветок Ветра.
— Ну, например… например… нет, для этого ты слишком стара! — брякнула Эморра, затем схватилась за голову, злясь на себя за глупость, повернулась и затопала прочь.
«Алкоголь подавляет способность к размножению», — с болезненной четкостью вспомнилось ей. Тьфу!
— Его природа была бактериальной, — повторила Цветок Ветра. — Антибиотик широкого спектра справился с ним.
— Вы же сами учили меня не торопиться с выводами, — возразил Джанир. — Тьеран прав. Вполне возможно, что бактериальная инфекция была вторичной и одолела ослабленную иммунную систему.
— Хочешь сказать, что мы победили вторичную инфекцию и дали возможность иммунной системе огненной ящерицы справиться с первой? — догадалась Эморра.
Они собрались в аудитории по приглашению Цветка Ветра.
— Именно так, — подтвердил Джанир.
— Мы с учителем согласны, доказать это невозможно, — сказал Тьеран, виновато глядя на старого генетика. — Но зато можно доказать, что антибиотики спасли Гренну жизнь.
Маленькая коричневая ящерица одобрительно защебетала.
— Гренну? — повторил Джанир.
— Он так назвал огненную ящерицу, — объяснила Цветок Ветра, показав на Тьерана.
— Не я. Имя было написано на его бисерной сбруе, — поправил тот. — Это имя дал ему первый владелец.
Эморра прищурилась.
— У тебя сохранилась сбруя?
Тьеран кивнул и полез в сумку, висевшую на плече.
— Вот она.
— Можно посмотреть?
Эморра протянула руку. Тьеран неохотно передал ей упряжь, сам не зная, чего боится больше: того, что Эморра сразу определит владельца Гренна, или того, что это ей не удастся. Эморра тщательно изучала бисерную надпись.
— Вот этот символ… — Она подняла упряжь и показала ее остальным. — Как по-вашему, что он означает?
— Кадуцей Эскулапа, — ответил Джанир. — Обычная эмблема аптекарей…
— И врачей, — прервала Эморра и еще пристальнее всмотрелась в надпись. — Но что под ним?
— Похоже на изображение животного, — предположил Тьеран.
— Трудно сказать, — покачал головой Джанир. Эморра обвела их взглядом.
— Я только что получила сообщение из Айгена с уточнением программы обучения шитью бисером… Насколько мне известно, никаких бус у первых колонистов не было. И после Высадки никто этим не занимался.
Она потрогала пальцем бусинки на упряжи огненной ящерицы.
— Их просто не может быть.
— Ну сама подумай, — сказала Эморра. — Что у тебя общего с этим мальчиком?
— Он не мальчик, — возразила Цветок Ветра. — Ему уже девятнадцать!
Эморра махнула рукой, отметая реплику.
— Неужели тебе так хочется сделать ему приятное, что ты способна отнять его файра у настоящего владельца? — язвительно спросила она. — Сама знаешь, дело именно в этом.
— Эморра, после появления огненной ящерицы прошло два месяца, — ответила Цветок Ветра. — Если бы кто-то потерял своего файра, об этом уже давно знал бы весь Колледж Ты не станешь отрицать, что с такой болезнью огненных ящериц мы еще не сталкивались, — продолжила она.
Эморра скорчила гримасу. Огненная ящерица действительно была больна. Точнее, были больны обе ящерицы. Если болели ящерицы, то могли болеть и драконы. Скорее всего, мать таким образом пыталась скрыть свой страх перед катастрофой планетарного масштаба. Впрочем, болезнь могла оказаться редкой, могла распространяться медленно, а способ передачи…
— Ты спрашивала людей, не потерял ли кто-нибудь двух огненных ящериц? — отрывисто спросила она.
— Тьеран с помощью барабанов передал сообщение о пропавших ящерицах. Золотой и коричневой, — ответила Цветок Ветра.
— А про болезнь было сказано? — спросила Эморра, пытаясь вспомнить, какие сообщения рассылались во время карантина.
— Не в связи с ящерицами, — сказала Цветок Ветра. — Но для объявления карантина была нужна причина. Странно, что до сих пор никто не задал ни одного вопроса. Неужели трудно к двум прибавить два? Впрочем, меня гораздо больше удивляет то, что…
Ее заставил прерваться звук, означавший прибытие дракона.
— Я ждала его раньше, — сказала Цветок Ветра, поглядев в окно и убедившись, что это М'халл из Бенден-Вейра.
— Может быть, у него были более важные дела, — ядовито промолвила Эморра.
— Может быть, он не хотел подвергать риску своего дракона, — невозмутимо ответила мать. Она направилась к бронзовому всаднику, но на пороге обернулась и спросила: — Ты не хочешь его приветствовать?
Эморра покачала головой.
— Нет. У меня лекция.
Цветок Ветра встретила М'халла в арке Колледжа.
— Я надеялся увидеть вас, — заметив ее, сказал М'халл.
— А я надеялась увидеть тебя, — любезно кивнув, ответила Цветок Ветра и показала рукой на кухню. — Посмотрим, чем Мойра сможет угостить предводителя Вейра, только что вынырнувшего из Промежутка?
М'халл улыбнулся. — С удовольствием.
Мойра не ударила лицом в грязь. У нее нашелся и кувшин со свежим кла, и только что испеченные ячменные лепешки.
— Еще есть масло, — сказала она. — Аландро уже пошел за ним.
— Большое спасибо! — М'халл взял поднос и стал искать место потише.
Наконец он сел, наполнил две кружки и дождался возвращения Аландро. Когда они съели по горячей лепешке, намазанной маслом, предводитель Вейра перешел к делу.
— Расскажите мне об этих ящерицах и вашем карантине. Цветок Ветра подробно рассказала о случившемся.
М'халл откинулся на спинку скамьи и тяжело вздохнул. Потом он выпрямился, намазал маслом еще одну лепешку и начал задумчиво жевать.
— А шитье бисером? Неужели никто на Перне этого не умеет? — наконец спросил он.
— Так говорит Эморра, — ответила Цветок Ветра и небрежно махнула рукой. — Такую мелочь, как бисер, просто могли не включить в опись, составленную перед Прибытием, М'халл фыркнул.
— Если верить тому, что я слышал о Джоэле Лилиенкампе, это невозможно! Ходили слухи, что он самолично пересчитал каждый гвоздь. Сомневаюсь, что он мог пропустить бисер.
— И все же это возможно, — неуверенно возразила Цветок Ветра.
М'халл понимающе кивнул.
— Звучит правдоподобно. Особенно для тех, кому другие объяснения кажутся невероятными.
— Или неудобными, — добавила Цветок Ветра.
— Не так уж много людей знает о способностях огненных ящериц, — сказал М'халл. И вполголоса добавил: — И драконов.
Предводитель Вейра на мгновение задумался, а потом продолжил:
— А что, если они и в самом деле явились из будущего? Цветок Ветра пожала плечами.
— Возможно, это лишь частное явление и заболели только эти двое.
— Это лучший вариант, — согласился М'халл. — А худший?
Цветок Ветра поджала губы.
— А в худшем болезнь передалась остальным.
— Включая драконов? Она кивнула.
— И стражей порога? — не отставал М'халл.
— В самом худшем случае — и им тоже, — мрачно подтвердила Цветок Ветра. — Но я возлагаю на них большие надежды.
— Почему? — спросил М'халл.
— Их геном отстоит от оригинала дальше, чем геном драконов. Во всяком случае, я старалась.
— Я всегда знал, что прообразом драконов являются огненные ящерицы, — промолвил М'халл. — А что было прообразом стражей порога?
— Измененный геном дракона, — ответила Цветок Ветра.
— Вам удалось изменить геном дракон по сравнению с оригиналом?
— Полагаю, да, — ответила Цветок Ветра. — Но боюсь, что этого могло оказаться недостаточно.
— А почему вы не придумали прививку для всех троих — ящериц, драконов и стражей порога?
— Если я это и сделала, — ответила Цветок Ветра, — то, судя по тем двум ящерицам, потерпела неудачу.
М'халл задумчиво почесал подбородок.
— Как по-вашему, сколько времени могло потребоваться, чтобы в культуру вошло шитье бисером и кто-нибудь смог украсить им упряжь?
— Иными словами, из сколь отдаленного будущего они прибыли? — спросила Цветок Ветра.
М'халл кивнул.
Она пожала плечами:
— Понятия не имею.
— И все же скорее из ближнего, чем из дальнего, — предположил М'халл. — У меня не укладывается в голове, что ящерицы, находящиеся в Промежутке, способны совершить большой временной скачок.
— Файры были больны и сбились с курса, — напомнила Цветок Ветра. — Я слишком мало о них знаю и не могу сказать, на что они способны в таких обстоятельствах.
— Ну, должно быть, они уже бывали здесь. Чтобы куда-то попасть, нужно хорошо запомнить место.
— Возможно, — ответила Цветок Ветра. Испытующий взгляд М'халла заставил ее продолжить: — Кажется, иногда огненные ящерицы могут найти знакомого человека в незнакомой обстановке.
М'халл кивнул.
— Да, я тоже слышал об этом. Но обычно они летят туда, где уже бывали, и ищут того, кого уже знали. Учитывая, что они были больны…
Цветок Ветра укоризненно подняла бровь. М'халл перехватил ее взгляд и засмеялся.
— Ладно, предоставлю строить гипотезы вам… Кажется, вы сказали, что они способны перемещаться во времени и находить там знакомых людей?
— Я сказала, что не знаю этого точно, — возразила Цветок Ветра.
М'халл кивнул и на мгновение задумался. Потом сменил позу и спросил:
— Допустим, что эта гипотеза верна… Вы смогли бы что-нибудь сделать?
— Наверно, могла бы, — ответила Цветок Ветра. — Если бы предварительно удалось как следует изучить проблему.
— А это невозможно, — сказал М'халл. — Если только с неба не свалится еще одна ящерица… Или дракон, — добавил он дрогнувшим голосом.
— Да, я уже думала об этом, — кивнула Цветок Ветра. М'халл бросил на нее испуганный взгляд.
— Так вот зачем вам понадобилось столько ашенотри?
— Ты имеешь в виду аш-эн-о-три? Иными словами, азотную кислоту? — чопорно спросила Цветок Ветра.
Рыжеволосый всадник зарделся.
— Да, — с досадой ответил он. — После сражения с Нитями поневоле начнешь заговариваться.
Цветок Ветра неодобрительно хмыкнула.
— Вы меня дразните! — вдруг воскликнул М'халл и засмеялся. — Ушам своим не верю! Конечно, дразните!
Цветок Ветра смущенно потупилась, но ненадолго. — Я поступила бестактно, — сказала она.
— Понятия не имел, что у вас есть чувство юмора.
— Моя мать этого не одобряла, — призналась Цветок Ветра. — Но чувство юмора часто помогало мне в трудные времена. Я думала, что сумею с ним справиться, однако оно снова и снова вырывается наружу.
— И это доставляет вам удовольствие, — М'халл погрозил ей пальцем. — Не отпирайтесь.
— Не буду.
Внезапно М'халл снова стал серьезным.
— Вы сказали, что чувство юмора помогало вам в трудные времена. Они настали опять?
— Сейчас каждый день трудный, — уклончиво ответила Цветок Ветра.
Но М'халл не сводил с нее глаз, и старухе пришлось кивнуть.
— Мы начали огромный эколого-генетический эксперимент, — объяснила она. — Каждая экосистема от природы упряма, консервативна и пытается сохранить статус-кво. Драконы, стражи порога, личинки Таббермана и, самое главное, все элементы экосистемы Терры этот статус-кво изменили. Отдача неизбежна.
— Вы обязаны ослабить отдачу. Это ваша работа, — решительно сказал М'халл.
— Я отвечаю только за наше поколение, — поправила Цветок Ветра. — М'халл, мне восемьдесят один год. Может быть, я доживу до девяноста, но до ста — вряд ли.
— Значит, диагноз подтвердился? — тщательно выбирая слова, спросил М'халл.
— Нет, — негромко ответила Цветок Ветра. — Огненные ящерицы свалились нам на голову еще до того, как я успела закончить анализ.
М'халл заерзал на месте. Цветок Ветра заметила его смущение.
— Мы с Джаниром говорили об этом, — сказала она. — И пришли к выводу, что моя краткосрочная память ослабела, но долгосрочная сохранилась. Особенно на события, происшедшие в молодости.
— Мы можем чем-нибудь помочь? — вполголоса спросил ощутивший облегчение М'халл.
Цветок Ветра ответила на вопрос, который он не решался задать.
— Джанир знает, что за мной нужно приглядывать. А теперь это знаешь и ты.
— И Эморра?
— Лично я ей этого не говорила, но, думаю, она сама поставила диагноз, — сделав паузу, ответила Цветок Ветра и посмотрела всаднику в глаза. — Ты сам знаешь, как трудно терять мать.
М'халл быстро кивнул.
— Мы с Джаниром пришли к выводу, что факторы, которые ослабляют умственные способности пожилых людей, в будущем могут исчезнуть, — продолжила Цветок Ветра.
М'халл на мгновение задумался. Среди его знакомых не было никого старше Цветка Ветра. Его мать умерла в семьдесят, а отец, Шон, — вообще в шестьдесят два. Цветок Ветра могла и не говорить о том, что продолжительность жизни людей на Перне неуклонно снижается.
Он сменил тему.
— Что будет после вас, Цветок Ветра?
— Согласно Пути Эридани накопленный опыт должен передаваться из поколения в поколение.
— Вы имеете в виду Эморру и Тьерана? — спросил М'халл. — Требовать от них слепого следования традициям — это, по-моему, наихудший вид рабства.
— Дело не в специфике судьбы, обусловленной генетическими факторами, — сказала Цветок Ветра. Выражение ее глаз заставило М'халла понять, что она сама считает себя примером этой «обусловленной судьбы». — Путь Эридани предполагает, что по наследству будут передаваться чувство долга и стремление к благу экосистемы.
— Я ценю их цели, но не одобряю методы, — ответил М'халл.
— Я тоже. И я считаю, если бы у нас была связь с Эриданским Советом, то у меня нашлось бы что сказать лично консулу.
М'халл приподнял брови, представив себе крошечную старушку, отчитывающую всемогущего Эриданского консула, главу полновластного Совета. Интересно, смогла бы она заставить советников признать свою ошибку?
— И что бы вы ему сказали? — с блеском в глазах спросил он.
— Что создавать аристократию в новых экосистемах бессмысленно. Необходимо заботиться о наследии каждого мыслящего существа, являющегося членом экосистемы.
— Понятно, — откликнулся М'халл. — А что для этого можно сделать здесь, на Перне?
Цветок Ветра покачала головой.
— Не знаю, — повторила она. — При соответствующем уровне технологии и народонаселения у нас нашлось бы время обеспечить каждому доступ к любым знаниям и умениям. Но основу здешней экономики составляет сельское хозяйство. У нас нет оборудования, которое позволяет проводить сложные генетические исследования. А для расширенного воспроизводства населения не хватает питания.
— Похоже, что все наши знания будут храниться здесь, — сказал М'халл и обвел рукой Колледж.
— Мы уже теряем их, — ответила Цветок Ветра. — Скоро мы не сможем проводить хирургические операции. У нас нет приборов, которые следят за состоянием больного при анестезии. Не говоря о людях, которые могут ими пользоваться.
— А генетика?
— С генетикой еще хуже. К счастью, колонисты отличаются крепким здоровьем, но мутации неизбежны. На каждого новорожденного приходится шестьсот-семьсот мутаций, и некоторые из них очень неблагоприятны. Можно научить людей основам генетики, селекции растений и так далее, — продолжила она, — но не генной инженерии. Иными словами, тому, как определять и исправлять неправильные гены. М'халл скорчил гримасу.
— Значит, надежды нет?
— Я этого не сказала. Есть вероятность того, что лет через тысячу, а то и больше, наше общество достигнет такого развития, которое позволит восстановить то, что было потеряно во время Прибытия, и наладить связь с «Иокогамой» и другими космическими кораблями, оставшимися на орбите. Когда это случится, накопленные нами знания вновь станут доступны нашим потомкам, — сказала Цветок Ветра. — Конечно, потомки сами будут решать, что с ними делать.
— Значит, вас волнует только ближайшее будущее? Цветок Ветра покачала головой.
— Меня учили заботиться об этом мире.
— Я разделяю вашу тревогу. — М'халл встал и потянулся. — Пора возвращаться в Вейр.
Цветок Ветра понимающе кивнула.
— Дел оказалось больше, чем я ожидал, — с грустной улыбкой признался предводитель Вейра. — Но если с неба свалится еще что-нибудь, дайте знать. А если придумаете, как решить волнующие вас проблемы, то тем более. Я сделаю все, что могу.
— Спасибо, М'халл. На это я и надеялась, — ответила Цветок Ветра.
Они вышли во двор и направились к ожидавшему хозяина Брайант'у. М'халл посмотрел на свои старые часы и небрежно сказал:
— Знаете, Цветок Ветра, вам следовало бы сделать небольшой перерыв.
На лице старухи отразилось негодование. Предводитель Вейра погрозил ей пальцем.
— Это пойдет на пользу нам всем. Если захотите отдохнуть на побережье и погреться на солнышке, сообщите, и я тут же доставлю вас на место.
Цветок Ветра хотела возразить, но передумала. У нее заблестели глаза.
— Спасибо, М'халл. Наверно, так я и сделаю.
Глава 13
Ночь выдалась долгая и трудная. То и дело слышались крики раненых всадников и драконов. До рассвета в Промежуток ушли еще два дракона.
С первыми лучами солнца М'тал вызвал к себе командиров крыльев.
— Нам нужно учиться, — сказал он собравшимся, — но при этом не забывать о своих обязанностях.
— М'тал, а как быть с больными драконами? — спросил кто-то из стоявших позади.
— Они не полетят, Ж'кен, — ответил М'тал, узнав голос. — Я запомнил вчерашний урок. Пусть отдохнут.
Все дружно закивали, кто-то заговорил о вчерашних событиях.
М'тал поднял руку, призывая к тишине.
— Вчера мы приняли боевое крещение и многому научились, — сказал он. — Через два дня справимся лучше. Сегодня и завтра будем тренироваться изо всех сил и поймем, как компенсировать потери во время Падения. Я попросил Лорану и Киндана время от времени отзывать «раненых» драконов, чтобы мы научились затыкать образовавшиеся бреши, — продолжал предводитель Вейра.
Всадники переглянулись, не сразу поняв, к чему он ведет, но вскоре согласно закивали.
— М'тал, а как же быть с болезнью? — снова подал голос Ж'кен. — Вчера я обходился без двух хороших всадников, потому что их драконы не могли лететь. А вдруг заболеет еще кто-нибудь?
— Лорана и Киндан сидят в зале Архивов и ведут поиск, — подбодрил собравшихся М'тал. — Кроме того, я послал сообщение мастеру Зисту и попросил его порыться в Записях, которые хранятся в Доме арфистов.
— Разве в Доме арфистов хранятся Записи о драконах? — нахмурившись, спросил заместитель Б'ника Ж'тол.
— Скоро мы это узнаем, — сказал М'тал.
— Похоже, Киндан и Лорана сбиваются с ног, — пробормотал Л'тор, обращаясь к М'талу. — Будем надеяться, от усталости они не пропустят что-нибудь важное.
— Кто-нибудь мог бы им помочь? — спросил Ж'тол.
— Вообще-то изучение Записей — обязанность госпожи Вейра, — заметил Ж'кен.
М'тал поднял руку, успокаивая собравшихся.
— Боюсь, Салина все еще оплакивает свою потерю, — с огорчением сказал он. — Я уверен…
— М'тал, я говорил не о ней, — прервал его Ж'кен. — Речь о Туллеа.
Он покосился на заместителя Б'ника.
— Что скажешь, Ж'тол? Где Туллеа? И, кстати, где сам Б'ник? Опять опаздывает?
— Б'ник готовит нам сюрприз, — успокоил остальных М'тал. — Я сам попросил его об этом.
— А Туллеа? — не отставал Ж'кен.
Судя по общему ропоту, он был не единственным всадником, недовольным поведением новой госпожи Вейра.
— Давайте не будем отвлекаться. — М'талу пришлось повысить голос, чтобы перекричать шум. — Через два дня начнется новое Падение, и нам нужно тренироваться. По драконам!
Первые два часа учений прошли уныло. Сюрприз Б'ника заключался в том, что половина его крыла поднялась в небо с веревками, использовавшимися во время Игр. Они то ныряли в Промежуток, то выныривали из него и выбрасывали пригоршнями обрезки веревок, изображавшие клубки Нитей.
Через два часа Ж'тол поднял в небо вторую половину крыла, а половина Б'ника присоединилась к остальным и начала сжигать «Нити».
Методом проб и ошибок всадники медленно, но верно осваивали искусство восстановления строя после «потери» очередного дракона. Наконец и драконы, и люди почувствовали себя более уверенно.
Когда всадники вернулись в Вейр на обед, у М'тала появилась надежда, что следующее Падение они встретят во всеоружии.
— Как по-твоему, Записи за какой период нам нужны? — спросил Киндан, вдохнув пыль с очередной пачки бумаг. — Некоторые из них совсем рассыпались.
— Раз так, их следовало бы переписать, — рассеянно ответила Лорана, осторожно перелистывая поросшую плесенью пачку.
— Так может говорить только человек, никогда не переписывавший старые Записи, — ответил Киндан. — День за днем переписывать замшелые старые бумаги… Ты представляешь себе, как это скучно?
Лорана позволила себе слегка улыбнуться.
— Я представляю себе, что это очень поучительное занятие, — ответила она.
Киндан покачал головой.
— Ничего подобного, — ответил он. — Большинство Записей — просто тоска зеленая. Сведения об урожае и погоде. Время от времени упоминание о свадьбе или рождении ребенка. Честно говоря, человек, который вел эти Записи, был настоящим сухарем! Ни шутки, ни песни, одни сухие факты, и так из Записи в Запись.
— Что ж, именно сухие факты нам и нужны, — ответила Лорана. — Ни шутки, ни песни тут не помогут.
Киндан застыл на месте и уставился на Лорану. Она с недоумением смотрела на арфиста, пока тот не замахал рукой.
— Пустяки, — тряхнув головой, сказал он. — Думал, что вспомнил одну песню… но ничего не вышло.
Лорана посмотрела на принесенные с собой песочные часы.
— Чуть не забыла! — ахнула она. — Назови имя следующего дракона.
— Э-э… Гант', — ответил Киндан. — Коричневый Т'мака. Ж'кен останется без заместителя.
Лорана выгнула бровь, по достоинству оценив выбор.
— Отлично, — сказала она, передала приказ Гант'у и улыбнулась, поскольку коричневый дракон, поблагодарив ее, спросил, нельзя ли ему искупаться в озере.
«Это решать твоему всаднику, согласен?» — ответила она.
Затем Лорана посмотрела на пачку Записей и от огорчения всплеснула руками.
— Похоже, мы все делаем неправильно!
— А я что говорил? — Киндан поднял глаза. — Что ты предлагаешь?
— Ну, я подумала, что если бы беда с драконами случилась недавно, мы бы это помнили, — пробормотала она. — Если так, то зачем нам двигаться в обратном хронологическом порядке? Почему не начать с самых древних Записей и не пойти вперед?
— С самых древних? — Киндан застонал. — Ну, всадница королевы, ты знаешь, как испортить человеку жизнь!
Лорана хотела возразить, но Киндан остановил ее, подняв руку.
— Я не говорил, что ты не права, — ответил он. — Просто меня убивает мысль о том, насколько это трудная работа. — Он встал, вернулся к пачкам более новых Записей и смерил их задумчивым взглядом. — Придется куда-то их переложить.
— Я закажу еще кла, — предложила Лорана. Киндан широко улыбнулся.
— Ага! Я так и знал! Все это только предлог для перерыва. Лорана засмеялась и направилась к шахте, в которой были размещены сигнальный шнур и подъемник.
К тому времени, когда они действительно устроили перерыв на ужин, от хорошего настроения Лораны уже ничего не осталось.
Ее бесцеремонное вторжение оказалось ошеломляющим. Цветок Ветра опомнилась первой и смерила дочь непроницаемым взглядом. Тьеран все еще ничего не понимал. В воздух взмыла коричневая огненная ящерица, но в Промежуток не ушла.
— Я объясняла различия в последовательности генетического кода драконов и огненных ящериц, — спокойно сказала дочери Цветок Ветра. И с еле заметной насмешкой добавила: — А ты праздновала окончание Прохождения?
Эморра задумалась над ответом.
— Я пьяна, — наконец заявила она.
— Я так и поняла, — ледяным тоном ответила Цветок Ветра.
— На что это похоже? — широко раскрыв глаза, спросил Тьеран. — Я никогда не был пьян, — добавил он. И быстро добавил: — Пока.
— Наверно, утром мне будет плохо, — ответила покрасневшая Эморра.
«О господи, с какой стати я решила, что моя мать и Тьеран способны… проявлять страсть?» — отчитала она себя.
— Почему вас заботит эта последовательность? — спросила она, пытаясь говорить нормальным тоном.
— Мы ищем ограничения в работе иммунной системы, — объяснил Тьеран.
Эморра заморгала и задумалась.
— Инфекция?
— Я надеялся найти подтверждение, что на драконов она не действует, — сказал Тьеран.
Эморра склонила голову набок и задумалась.
— Мы еще не закончили, — решительно напомнила Цветок Ветра.
— Прохождение кончилось. Неужели вы не могли найти себе занятия получше? — выпалила Эморра.
«Алкоголь лишает человека тормозов и мешает прислушаться к доводам рассудка», — вспомнила она, когда мозг осознал слова, только что сорвавшиеся с ее языка.
— Какое, например? — спросила Цветок Ветра.
— Ну, например… например… нет, для этого ты слишком стара! — брякнула Эморра, затем схватилась за голову, злясь на себя за глупость, повернулась и затопала прочь.
«Алкоголь подавляет способность к размножению», — с болезненной четкостью вспомнилось ей. Тьфу!
— Его природа была бактериальной, — повторила Цветок Ветра. — Антибиотик широкого спектра справился с ним.
— Вы же сами учили меня не торопиться с выводами, — возразил Джанир. — Тьеран прав. Вполне возможно, что бактериальная инфекция была вторичной и одолела ослабленную иммунную систему.
— Хочешь сказать, что мы победили вторичную инфекцию и дали возможность иммунной системе огненной ящерицы справиться с первой? — догадалась Эморра.
Они собрались в аудитории по приглашению Цветка Ветра.
— Именно так, — подтвердил Джанир.
— Мы с учителем согласны, доказать это невозможно, — сказал Тьеран, виновато глядя на старого генетика. — Но зато можно доказать, что антибиотики спасли Гренну жизнь.
Маленькая коричневая ящерица одобрительно защебетала.
— Гренну? — повторил Джанир.
— Он так назвал огненную ящерицу, — объяснила Цветок Ветра, показав на Тьерана.
— Не я. Имя было написано на его бисерной сбруе, — поправил тот. — Это имя дал ему первый владелец.
Эморра прищурилась.
— У тебя сохранилась сбруя?
Тьеран кивнул и полез в сумку, висевшую на плече.
— Вот она.
— Можно посмотреть?
Эморра протянула руку. Тьеран неохотно передал ей упряжь, сам не зная, чего боится больше: того, что Эморра сразу определит владельца Гренна, или того, что это ей не удастся. Эморра тщательно изучала бисерную надпись.
— Вот этот символ… — Она подняла упряжь и показала ее остальным. — Как по-вашему, что он означает?
— Кадуцей Эскулапа, — ответил Джанир. — Обычная эмблема аптекарей…
— И врачей, — прервала Эморра и еще пристальнее всмотрелась в надпись. — Но что под ним?
— Похоже на изображение животного, — предположил Тьеран.
— Трудно сказать, — покачал головой Джанир. Эморра обвела их взглядом.
— Я только что получила сообщение из Айгена с уточнением программы обучения шитью бисером… Насколько мне известно, никаких бус у первых колонистов не было. И после Высадки никто этим не занимался.
Она потрогала пальцем бусинки на упряжи огненной ящерицы.
— Их просто не может быть.
— Ну сама подумай, — сказала Эморра. — Что у тебя общего с этим мальчиком?
— Он не мальчик, — возразила Цветок Ветра. — Ему уже девятнадцать!
Эморра махнула рукой, отметая реплику.
— Неужели тебе так хочется сделать ему приятное, что ты способна отнять его файра у настоящего владельца? — язвительно спросила она. — Сама знаешь, дело именно в этом.
— Эморра, после появления огненной ящерицы прошло два месяца, — ответила Цветок Ветра. — Если бы кто-то потерял своего файра, об этом уже давно знал бы весь Колледж Ты не станешь отрицать, что с такой болезнью огненных ящериц мы еще не сталкивались, — продолжила она.
Эморра скорчила гримасу. Огненная ящерица действительно была больна. Точнее, были больны обе ящерицы. Если болели ящерицы, то могли болеть и драконы. Скорее всего, мать таким образом пыталась скрыть свой страх перед катастрофой планетарного масштаба. Впрочем, болезнь могла оказаться редкой, могла распространяться медленно, а способ передачи…
— Ты спрашивала людей, не потерял ли кто-нибудь двух огненных ящериц? — отрывисто спросила она.
— Тьеран с помощью барабанов передал сообщение о пропавших ящерицах. Золотой и коричневой, — ответила Цветок Ветра.
— А про болезнь было сказано? — спросила Эморра, пытаясь вспомнить, какие сообщения рассылались во время карантина.
— Не в связи с ящерицами, — сказала Цветок Ветра. — Но для объявления карантина была нужна причина. Странно, что до сих пор никто не задал ни одного вопроса. Неужели трудно к двум прибавить два? Впрочем, меня гораздо больше удивляет то, что…
Ее заставил прерваться звук, означавший прибытие дракона.
— Я ждала его раньше, — сказала Цветок Ветра, поглядев в окно и убедившись, что это М'халл из Бенден-Вейра.
— Может быть, у него были более важные дела, — ядовито промолвила Эморра.
— Может быть, он не хотел подвергать риску своего дракона, — невозмутимо ответила мать. Она направилась к бронзовому всаднику, но на пороге обернулась и спросила: — Ты не хочешь его приветствовать?
Эморра покачала головой.
— Нет. У меня лекция.
Цветок Ветра встретила М'халла в арке Колледжа.
— Я надеялся увидеть вас, — заметив ее, сказал М'халл.
— А я надеялась увидеть тебя, — любезно кивнув, ответила Цветок Ветра и показала рукой на кухню. — Посмотрим, чем Мойра сможет угостить предводителя Вейра, только что вынырнувшего из Промежутка?
М'халл улыбнулся. — С удовольствием.
Мойра не ударила лицом в грязь. У нее нашелся и кувшин со свежим кла, и только что испеченные ячменные лепешки.
— Еще есть масло, — сказала она. — Аландро уже пошел за ним.
— Большое спасибо! — М'халл взял поднос и стал искать место потише.
Наконец он сел, наполнил две кружки и дождался возвращения Аландро. Когда они съели по горячей лепешке, намазанной маслом, предводитель Вейра перешел к делу.
— Расскажите мне об этих ящерицах и вашем карантине. Цветок Ветра подробно рассказала о случившемся.
М'халл откинулся на спинку скамьи и тяжело вздохнул. Потом он выпрямился, намазал маслом еще одну лепешку и начал задумчиво жевать.
— А шитье бисером? Неужели никто на Перне этого не умеет? — наконец спросил он.
— Так говорит Эморра, — ответила Цветок Ветра и небрежно махнула рукой. — Такую мелочь, как бисер, просто могли не включить в опись, составленную перед Прибытием, М'халл фыркнул.
— Если верить тому, что я слышал о Джоэле Лилиенкампе, это невозможно! Ходили слухи, что он самолично пересчитал каждый гвоздь. Сомневаюсь, что он мог пропустить бисер.
— И все же это возможно, — неуверенно возразила Цветок Ветра.
М'халл понимающе кивнул.
— Звучит правдоподобно. Особенно для тех, кому другие объяснения кажутся невероятными.
— Или неудобными, — добавила Цветок Ветра.
— Не так уж много людей знает о способностях огненных ящериц, — сказал М'халл. И вполголоса добавил: — И драконов.
Предводитель Вейра на мгновение задумался, а потом продолжил:
— А что, если они и в самом деле явились из будущего? Цветок Ветра пожала плечами.
— Возможно, это лишь частное явление и заболели только эти двое.
— Это лучший вариант, — согласился М'халл. — А худший?
Цветок Ветра поджала губы.
— А в худшем болезнь передалась остальным.
— Включая драконов? Она кивнула.
— И стражей порога? — не отставал М'халл.
— В самом худшем случае — и им тоже, — мрачно подтвердила Цветок Ветра. — Но я возлагаю на них большие надежды.
— Почему? — спросил М'халл.
— Их геном отстоит от оригинала дальше, чем геном драконов. Во всяком случае, я старалась.
— Я всегда знал, что прообразом драконов являются огненные ящерицы, — промолвил М'халл. — А что было прообразом стражей порога?
— Измененный геном дракона, — ответила Цветок Ветра.
— Вам удалось изменить геном дракон по сравнению с оригиналом?
— Полагаю, да, — ответила Цветок Ветра. — Но боюсь, что этого могло оказаться недостаточно.
— А почему вы не придумали прививку для всех троих — ящериц, драконов и стражей порога?
— Если я это и сделала, — ответила Цветок Ветра, — то, судя по тем двум ящерицам, потерпела неудачу.
М'халл задумчиво почесал подбородок.
— Как по-вашему, сколько времени могло потребоваться, чтобы в культуру вошло шитье бисером и кто-нибудь смог украсить им упряжь?
— Иными словами, из сколь отдаленного будущего они прибыли? — спросила Цветок Ветра.
М'халл кивнул.
Она пожала плечами:
— Понятия не имею.
— И все же скорее из ближнего, чем из дальнего, — предположил М'халл. — У меня не укладывается в голове, что ящерицы, находящиеся в Промежутке, способны совершить большой временной скачок.
— Файры были больны и сбились с курса, — напомнила Цветок Ветра. — Я слишком мало о них знаю и не могу сказать, на что они способны в таких обстоятельствах.
— Ну, должно быть, они уже бывали здесь. Чтобы куда-то попасть, нужно хорошо запомнить место.
— Возможно, — ответила Цветок Ветра. Испытующий взгляд М'халла заставил ее продолжить: — Кажется, иногда огненные ящерицы могут найти знакомого человека в незнакомой обстановке.
М'халл кивнул.
— Да, я тоже слышал об этом. Но обычно они летят туда, где уже бывали, и ищут того, кого уже знали. Учитывая, что они были больны…
Цветок Ветра укоризненно подняла бровь. М'халл перехватил ее взгляд и засмеялся.
— Ладно, предоставлю строить гипотезы вам… Кажется, вы сказали, что они способны перемещаться во времени и находить там знакомых людей?
— Я сказала, что не знаю этого точно, — возразила Цветок Ветра.
М'халл кивнул и на мгновение задумался. Потом сменил позу и спросил:
— Допустим, что эта гипотеза верна… Вы смогли бы что-нибудь сделать?
— Наверно, могла бы, — ответила Цветок Ветра. — Если бы предварительно удалось как следует изучить проблему.
— А это невозможно, — сказал М'халл. — Если только с неба не свалится еще одна ящерица… Или дракон, — добавил он дрогнувшим голосом.
— Да, я уже думала об этом, — кивнула Цветок Ветра. М'халл бросил на нее испуганный взгляд.
— Так вот зачем вам понадобилось столько ашенотри?
— Ты имеешь в виду аш-эн-о-три? Иными словами, азотную кислоту? — чопорно спросила Цветок Ветра.
Рыжеволосый всадник зарделся.
— Да, — с досадой ответил он. — После сражения с Нитями поневоле начнешь заговариваться.
Цветок Ветра неодобрительно хмыкнула.
— Вы меня дразните! — вдруг воскликнул М'халл и засмеялся. — Ушам своим не верю! Конечно, дразните!
Цветок Ветра смущенно потупилась, но ненадолго. — Я поступила бестактно, — сказала она.
— Понятия не имел, что у вас есть чувство юмора.
— Моя мать этого не одобряла, — призналась Цветок Ветра. — Но чувство юмора часто помогало мне в трудные времена. Я думала, что сумею с ним справиться, однако оно снова и снова вырывается наружу.
— И это доставляет вам удовольствие, — М'халл погрозил ей пальцем. — Не отпирайтесь.
— Не буду.
Внезапно М'халл снова стал серьезным.
— Вы сказали, что чувство юмора помогало вам в трудные времена. Они настали опять?
— Сейчас каждый день трудный, — уклончиво ответила Цветок Ветра.
Но М'халл не сводил с нее глаз, и старухе пришлось кивнуть.
— Мы начали огромный эколого-генетический эксперимент, — объяснила она. — Каждая экосистема от природы упряма, консервативна и пытается сохранить статус-кво. Драконы, стражи порога, личинки Таббермана и, самое главное, все элементы экосистемы Терры этот статус-кво изменили. Отдача неизбежна.
— Вы обязаны ослабить отдачу. Это ваша работа, — решительно сказал М'халл.
— Я отвечаю только за наше поколение, — поправила Цветок Ветра. — М'халл, мне восемьдесят один год. Может быть, я доживу до девяноста, но до ста — вряд ли.
— Значит, диагноз подтвердился? — тщательно выбирая слова, спросил М'халл.
— Нет, — негромко ответила Цветок Ветра. — Огненные ящерицы свалились нам на голову еще до того, как я успела закончить анализ.
М'халл заерзал на месте. Цветок Ветра заметила его смущение.
— Мы с Джаниром говорили об этом, — сказала она. — И пришли к выводу, что моя краткосрочная память ослабела, но долгосрочная сохранилась. Особенно на события, происшедшие в молодости.
— Мы можем чем-нибудь помочь? — вполголоса спросил ощутивший облегчение М'халл.
Цветок Ветра ответила на вопрос, который он не решался задать.
— Джанир знает, что за мной нужно приглядывать. А теперь это знаешь и ты.
— И Эморра?
— Лично я ей этого не говорила, но, думаю, она сама поставила диагноз, — сделав паузу, ответила Цветок Ветра и посмотрела всаднику в глаза. — Ты сам знаешь, как трудно терять мать.
М'халл быстро кивнул.
— Мы с Джаниром пришли к выводу, что факторы, которые ослабляют умственные способности пожилых людей, в будущем могут исчезнуть, — продолжила Цветок Ветра.
М'халл на мгновение задумался. Среди его знакомых не было никого старше Цветка Ветра. Его мать умерла в семьдесят, а отец, Шон, — вообще в шестьдесят два. Цветок Ветра могла и не говорить о том, что продолжительность жизни людей на Перне неуклонно снижается.
Он сменил тему.
— Что будет после вас, Цветок Ветра?
— Согласно Пути Эридани накопленный опыт должен передаваться из поколения в поколение.
— Вы имеете в виду Эморру и Тьерана? — спросил М'халл. — Требовать от них слепого следования традициям — это, по-моему, наихудший вид рабства.
— Дело не в специфике судьбы, обусловленной генетическими факторами, — сказала Цветок Ветра. Выражение ее глаз заставило М'халла понять, что она сама считает себя примером этой «обусловленной судьбы». — Путь Эридани предполагает, что по наследству будут передаваться чувство долга и стремление к благу экосистемы.
— Я ценю их цели, но не одобряю методы, — ответил М'халл.
— Я тоже. И я считаю, если бы у нас была связь с Эриданским Советом, то у меня нашлось бы что сказать лично консулу.
М'халл приподнял брови, представив себе крошечную старушку, отчитывающую всемогущего Эриданского консула, главу полновластного Совета. Интересно, смогла бы она заставить советников признать свою ошибку?
— И что бы вы ему сказали? — с блеском в глазах спросил он.
— Что создавать аристократию в новых экосистемах бессмысленно. Необходимо заботиться о наследии каждого мыслящего существа, являющегося членом экосистемы.
— Понятно, — откликнулся М'халл. — А что для этого можно сделать здесь, на Перне?
Цветок Ветра покачала головой.
— Не знаю, — повторила она. — При соответствующем уровне технологии и народонаселения у нас нашлось бы время обеспечить каждому доступ к любым знаниям и умениям. Но основу здешней экономики составляет сельское хозяйство. У нас нет оборудования, которое позволяет проводить сложные генетические исследования. А для расширенного воспроизводства населения не хватает питания.
— Похоже, что все наши знания будут храниться здесь, — сказал М'халл и обвел рукой Колледж.
— Мы уже теряем их, — ответила Цветок Ветра. — Скоро мы не сможем проводить хирургические операции. У нас нет приборов, которые следят за состоянием больного при анестезии. Не говоря о людях, которые могут ими пользоваться.
— А генетика?
— С генетикой еще хуже. К счастью, колонисты отличаются крепким здоровьем, но мутации неизбежны. На каждого новорожденного приходится шестьсот-семьсот мутаций, и некоторые из них очень неблагоприятны. Можно научить людей основам генетики, селекции растений и так далее, — продолжила она, — но не генной инженерии. Иными словами, тому, как определять и исправлять неправильные гены. М'халл скорчил гримасу.
— Значит, надежды нет?
— Я этого не сказала. Есть вероятность того, что лет через тысячу, а то и больше, наше общество достигнет такого развития, которое позволит восстановить то, что было потеряно во время Прибытия, и наладить связь с «Иокогамой» и другими космическими кораблями, оставшимися на орбите. Когда это случится, накопленные нами знания вновь станут доступны нашим потомкам, — сказала Цветок Ветра. — Конечно, потомки сами будут решать, что с ними делать.
— Значит, вас волнует только ближайшее будущее? Цветок Ветра покачала головой.
— Меня учили заботиться об этом мире.
— Я разделяю вашу тревогу. — М'халл встал и потянулся. — Пора возвращаться в Вейр.
Цветок Ветра понимающе кивнула.
— Дел оказалось больше, чем я ожидал, — с грустной улыбкой признался предводитель Вейра. — Но если с неба свалится еще что-нибудь, дайте знать. А если придумаете, как решить волнующие вас проблемы, то тем более. Я сделаю все, что могу.
— Спасибо, М'халл. На это я и надеялась, — ответила Цветок Ветра.
Они вышли во двор и направились к ожидавшему хозяина Брайант'у. М'халл посмотрел на свои старые часы и небрежно сказал:
— Знаете, Цветок Ветра, вам следовало бы сделать небольшой перерыв.
На лице старухи отразилось негодование. Предводитель Вейра погрозил ей пальцем.
— Это пойдет на пользу нам всем. Если захотите отдохнуть на побережье и погреться на солнышке, сообщите, и я тут же доставлю вас на место.
Цветок Ветра хотела возразить, но передумала. У нее заблестели глаза.
— Спасибо, М'халл. Наверно, так я и сделаю.
Глава 13
Дракон, бросайся вверх и вниз,
От Нитей ловко увернись,
Смотри же, всадник, не зевай,
Скорее камень в пасть кидай,
Дракон, жуй камень
И выдыхай пламень.
Бенден-Вейр, Третье Прохождение, 4 день, 508 ПВ
— Сегодня мы будем действовать смешанными крыльями, — объявил утром М'тал.Ночь выдалась долгая и трудная. То и дело слышались крики раненых всадников и драконов. До рассвета в Промежуток ушли еще два дракона.
С первыми лучами солнца М'тал вызвал к себе командиров крыльев.
— Нам нужно учиться, — сказал он собравшимся, — но при этом не забывать о своих обязанностях.
— М'тал, а как быть с больными драконами? — спросил кто-то из стоявших позади.
— Они не полетят, Ж'кен, — ответил М'тал, узнав голос. — Я запомнил вчерашний урок. Пусть отдохнут.
Все дружно закивали, кто-то заговорил о вчерашних событиях.
М'тал поднял руку, призывая к тишине.
— Вчера мы приняли боевое крещение и многому научились, — сказал он. — Через два дня справимся лучше. Сегодня и завтра будем тренироваться изо всех сил и поймем, как компенсировать потери во время Падения. Я попросил Лорану и Киндана время от времени отзывать «раненых» драконов, чтобы мы научились затыкать образовавшиеся бреши, — продолжал предводитель Вейра.
Всадники переглянулись, не сразу поняв, к чему он ведет, но вскоре согласно закивали.
— М'тал, а как же быть с болезнью? — снова подал голос Ж'кен. — Вчера я обходился без двух хороших всадников, потому что их драконы не могли лететь. А вдруг заболеет еще кто-нибудь?
— Лорана и Киндан сидят в зале Архивов и ведут поиск, — подбодрил собравшихся М'тал. — Кроме того, я послал сообщение мастеру Зисту и попросил его порыться в Записях, которые хранятся в Доме арфистов.
— Разве в Доме арфистов хранятся Записи о драконах? — нахмурившись, спросил заместитель Б'ника Ж'тол.
— Скоро мы это узнаем, — сказал М'тал.
— Похоже, Киндан и Лорана сбиваются с ног, — пробормотал Л'тор, обращаясь к М'талу. — Будем надеяться, от усталости они не пропустят что-нибудь важное.
— Кто-нибудь мог бы им помочь? — спросил Ж'тол.
— Вообще-то изучение Записей — обязанность госпожи Вейра, — заметил Ж'кен.
М'тал поднял руку, успокаивая собравшихся.
— Боюсь, Салина все еще оплакивает свою потерю, — с огорчением сказал он. — Я уверен…
— М'тал, я говорил не о ней, — прервал его Ж'кен. — Речь о Туллеа.
Он покосился на заместителя Б'ника.
— Что скажешь, Ж'тол? Где Туллеа? И, кстати, где сам Б'ник? Опять опаздывает?
— Б'ник готовит нам сюрприз, — успокоил остальных М'тал. — Я сам попросил его об этом.
— А Туллеа? — не отставал Ж'кен.
Судя по общему ропоту, он был не единственным всадником, недовольным поведением новой госпожи Вейра.
— Давайте не будем отвлекаться. — М'талу пришлось повысить голос, чтобы перекричать шум. — Через два дня начнется новое Падение, и нам нужно тренироваться. По драконам!
Первые два часа учений прошли уныло. Сюрприз Б'ника заключался в том, что половина его крыла поднялась в небо с веревками, использовавшимися во время Игр. Они то ныряли в Промежуток, то выныривали из него и выбрасывали пригоршнями обрезки веревок, изображавшие клубки Нитей.
Через два часа Ж'тол поднял в небо вторую половину крыла, а половина Б'ника присоединилась к остальным и начала сжигать «Нити».
Методом проб и ошибок всадники медленно, но верно осваивали искусство восстановления строя после «потери» очередного дракона. Наконец и драконы, и люди почувствовали себя более уверенно.
Когда всадники вернулись в Вейр на обед, у М'тала появилась надежда, что следующее Падение они встретят во всеоружии.
— Как по-твоему, Записи за какой период нам нужны? — спросил Киндан, вдохнув пыль с очередной пачки бумаг. — Некоторые из них совсем рассыпались.
— Раз так, их следовало бы переписать, — рассеянно ответила Лорана, осторожно перелистывая поросшую плесенью пачку.
— Так может говорить только человек, никогда не переписывавший старые Записи, — ответил Киндан. — День за днем переписывать замшелые старые бумаги… Ты представляешь себе, как это скучно?
Лорана позволила себе слегка улыбнуться.
— Я представляю себе, что это очень поучительное занятие, — ответила она.
Киндан покачал головой.
— Ничего подобного, — ответил он. — Большинство Записей — просто тоска зеленая. Сведения об урожае и погоде. Время от времени упоминание о свадьбе или рождении ребенка. Честно говоря, человек, который вел эти Записи, был настоящим сухарем! Ни шутки, ни песни, одни сухие факты, и так из Записи в Запись.
— Что ж, именно сухие факты нам и нужны, — ответила Лорана. — Ни шутки, ни песни тут не помогут.
Киндан застыл на месте и уставился на Лорану. Она с недоумением смотрела на арфиста, пока тот не замахал рукой.
— Пустяки, — тряхнув головой, сказал он. — Думал, что вспомнил одну песню… но ничего не вышло.
Лорана посмотрела на принесенные с собой песочные часы.
— Чуть не забыла! — ахнула она. — Назови имя следующего дракона.
— Э-э… Гант', — ответил Киндан. — Коричневый Т'мака. Ж'кен останется без заместителя.
Лорана выгнула бровь, по достоинству оценив выбор.
— Отлично, — сказала она, передала приказ Гант'у и улыбнулась, поскольку коричневый дракон, поблагодарив ее, спросил, нельзя ли ему искупаться в озере.
«Это решать твоему всаднику, согласен?» — ответила она.
Затем Лорана посмотрела на пачку Записей и от огорчения всплеснула руками.
— Похоже, мы все делаем неправильно!
— А я что говорил? — Киндан поднял глаза. — Что ты предлагаешь?
— Ну, я подумала, что если бы беда с драконами случилась недавно, мы бы это помнили, — пробормотала она. — Если так, то зачем нам двигаться в обратном хронологическом порядке? Почему не начать с самых древних Записей и не пойти вперед?
— С самых древних? — Киндан застонал. — Ну, всадница королевы, ты знаешь, как испортить человеку жизнь!
Лорана хотела возразить, но Киндан остановил ее, подняв руку.
— Я не говорил, что ты не права, — ответил он. — Просто меня убивает мысль о том, насколько это трудная работа. — Он встал, вернулся к пачкам более новых Записей и смерил их задумчивым взглядом. — Придется куда-то их переложить.
— Я закажу еще кла, — предложила Лорана. Киндан широко улыбнулся.
— Ага! Я так и знал! Все это только предлог для перерыва. Лорана засмеялась и направилась к шахте, в которой были размещены сигнальный шнур и подъемник.
К тому времени, когда они действительно устроили перерыв на ужин, от хорошего настроения Лораны уже ничего не осталось.