Маккефри Энн. Кровь драконов

   — Да, — согласился М'тал. Он повернулся к Лоране. — Твое лечение удалось. Но вылупиться из яиц здоровыми — для драконов этого мало.
   — Они должны быть достаточно взрослыми, чтобы летать! — воскликнула Лорана и застонала от отчаяния.
   — Туллеа, пора отправляться, — сказал Б'ник, указывая своей непокорной спутнице на Майнит'у.
   — Она не может никуда летать! — возразила Туллеа.
   — Может — потому что она уже улетела, — поправил ее М'тал.
   — Куда я должна отправиться? — спросила, смиряясь, Туллеа.
   — В Плоскогорье, — сказал Б'ник. — На три Оборота назад во времени. Ты должна предупредить их и убедить Д'вина закрыть Вейр.
   — Назад во времени? — переспросила Туллеа, переводя взгляд с Б'ника на М'тала. — В Плоскогорье?
   — Болезнь туда не проникнет, потому что ты заставишь их закрыть Вейр, — объяснил М'тал.
   — Я не могу одна! — снова разрыдалась Туллеа, отчаянно озираясь.
   Кетан шагнул вперед.
   — Я полечу с тобой, — сказал он.
 
   Как только Туллеа и Кетан отбыли, оставшиеся — половина из них изнемогала от усталости после прыжка во времени, а вторая половина не могла прийти в себя от изумления — отправились в кухонную пещеру, чтобы немного перекусить. Но не успели они съесть по свежему мясному колобку, как снаружи донесся хлопок, извещавший о прибытии дракона из Промежутка.
   Лорана опрометью выбежала в чашу.
   — Майнит'а! — громко крикнула она. — Что с тобой случилось, почему ты вернулась?
   Туллеа легко спрыгнула наземь. Всадница королевы улыбалась, у нее был приветливый взгляд, которого Лорана никогда еще не видела.
   И она стала старше, поняла Лорана.
   Туллеа взволнованно глянула на Лорану, а потом улыбнулась.
   — Лорана, — сказал она, — я знаю, что для тебя и для всех вас прошло лишь одно мгновение. — Она вдруг словно охрипла, и ей пришлось откашляться, прежде чем продолжить. — Ты спасла драконов, всех драконов Перна, — сказала она, немного помолчав. — Ты спасла мою Майнит'у. — Она обернулась и нежно посмотрела на королеву. — Прости меня за все те ужасные вещи, которые я говорила и делала, ты совершенно не заслужила ничего подобного.
   — Она провела более трех Оборотов сразу в двух временах, — объяснил подошедший сзади к всаднице Кетан.
   — Все это время я чувствовала себя так, будто разорвана надвое или что я тонкая-тонкая, как масло на куске хлеба у скупердяя, — сказала Туллеа начавшим собираться вокруг них обитателям Вейра. — Но оно того стоило. Кетан сумел приготовить сыворотку для всех драконов Бендена, — радостно продолжала она. — И мы послали всадников в Форт и в Исту.
   Все были заворожены ее словами.
   — Сыворотка — это кровь дракона, — объяснила она. — Кетан говорит, что она совершенно не похожа на человеческую кровь и поэтому ее назвали ихором. Несколько капель крови служат лекарством для других драконов.
   Она улыбнулась Лоране.
   — Это сделала ты! Ты спасла их всех!
   Туллеа замолчала и полезла в карман теплой летной куртки.
   — Это твое. Я взяла это из первой Учебной комнаты. Она вложила плоский серебряный предмет в протянутую руку Лораны.
   Хлопок холодного воздуха объявил о прибытии еще одного дракона. Это оказался молодой бронзовый, но крупнее всех, кого доводилось видеть Лоране.
    «Я Кмут', — сказан ей дракон. Его молодой всадник низко поклонился. — Я приветствую тебя».
   Лорана посмотрела на то, что держала в руке. Что-то вроде небольшой шкатулки. На верхней крышке изображен символ мастера-целителя, причем в очень древнем варианте. Она перевернула шкатулку, и у нее перехватило дыхание — она увидел там тщательно выгравированный свой собственный символ целителя животных.
   Послышался еще один громкий хлопок.
    «Лорана, я Алот'», —поздоровался с ней коричневый дракон.
    «О, какой ты красавец!» — сказала Лорана коричневому, и тот несколько раз взмахнул крыльями от удовольствия.
   Звук, похожий на близкий раскат грома, известил о прибытии самого крупного дракона, какого когда-либо видели в Бенден-Вейре.
    «Я Толарт'а», — гордо представилась самая молодая королева Перна.
   — Открой это, — сказала Туллеа; ее голос дрожал от переполнявших женщину чувств.
   Лорана подняла на нее взгляд и с изумлением увидела, что по щекам Туллеа катятся крупные слезы.
   — Пожалуйста, взгляни, — настаивала Туллеа.
   Лорана открыла шкатулку. У нее перехватило дыхание и подкосились ноги. Киндан, почуяв недоброе, метнулся к ней и поддержал за талию.
   — Смотри! — сказала она, показывая шкатулку Киндану. — Видишь?
   Внутри было три отделения. В среднем оказалась серебряная бляшка с упряжи Арит'ы.
   — Что… Как… — изумленно пролепетал Киндан.
   Лорана его не слышала. В двух других отделениях нашлись прекрасно выполненные картины-миниатюры. На первой была изображена очень старая женщина с лицом, полным сострадания.
   — Неужели… неужели это сама Цветок Ветра? — благоговейным шепотом спросил Киндан. — А кто этот мужчина со страшными шрамами?
   Лорана мельком взглянула на второе отделение и громко вскрикнула.
   — Что случилось? — спросил Киндан, напрягаясь, чтобы удержать свою подругу от падения.
   — Это Гренн! — одновременно смеясь и плача, воскликнула Лорана, указывая на маленькую огненную ящерицу, удобно устроившуюся на плече мужчины с действительно ужасно изуродованным лицом. — Это мой файр! Он жив! Он ушел назад во времени, и он жил!

Эпилог

   И дети укажут тебе путь.

 

Бенден-Вейр, Первый Интервал, 59 ПВ

   Мне все-таки кажется, что там чего-то нехватает, — задумчиво сказал Тьеран своей напарнице.
   — Ты неисправимый романтик, — сказала она.
   — Куда бы его положить?.. — бормотал Тьеран себе под нос, оглядывая комнату. — Куда-нибудь на не слишком видное место… Вот сюда! — Он достал шкатулку.
   — И чего ты рассчитываешь этим добиться?
   — Я хочу, чтобы она знала, что мы ощутили ее боль. Что мы ее поняли.
   — Тьеран, кто бы это ни был, до ее рождения еще много сотен Оборотов. Мы не можем даже быть уверенными в том, что это подействует.
   — Подействует, — уверенно сказал Тьеран. — Я это точно знаю.
   — Откуда же? — спросила Эморра. — Любовь моя, мне иногда кажется, что ты в первую очередь мечтатель.
   — Папа! — раздался голос маленького мальчика.
   — Мы сейчас придем, — ответил Тьеран.
   — А все-таки, Тьеран, откуда? — настаивала Эморра.
   — Ты когда-нибудь задумывалась о том, каким образом ей удалось соприкоснуться с разумом твоей матери? А о том, почему этот умник, — он нежно погладил коричневую огненную ящерицу, — появился именно здесь, у нас? Существовала определенная связь.
   — Да, я согласна.
   — Родственная связь. Кем бы она ни была, она из числа детей детей наших детей.
   Эморра сжала губы бантиком и кивнула.
   — Я всегда соглашалась с тобой во всем, что касается детей, любовь моя.
   — Мама! — нетерпеливо позвал мальчик.
   — Идем-идем, — отозвалась Эморра, взглядом указав Тьерану на дверь соседней комнаты.
   Тьеран торжествующе улыбнулся ей, взял ее за руку, и они вместе направились в соседнюю комнату, где ждал соскучившийся сын.
   — И еще: ты можешь представить себе, чтобы кто-нибудь из нас не прошел свой путь до конца?

Послесловие

   Эта книга является первой когда бы то ни было написанной другим человеком о вселенной планеты Перн, созданной Энн Маккефри. Я хотел бы поблагодарить госпожу Маккефри: «Спасибо, мама!» — за то, что она позволила мне сделать это. Я был взволнован до глубины души, когда она начертала смайлик J на моем первом наброске романа. Но еще больше меня потрясли ее постоянная поддержка и вообще та храбрость, с которой она допустила кого-то — пусть даже своего родного сына — играть в своей исключительно личной песочнице.
   По сравнению с тем, первоначальным, наброском качество книги удалось сделать несравненно выше благодаря советам Майкла Ривса, Бринн Чандлер и Дженны Скотт.
   Я хотел бы поблагодарить и мою сестру Джорджин Кеннеди за вдумчивые вопросы и остроумные подсказки, а также за неизменную поддержку всех усилий, которые я прилагал, чтобы написать этот роман.
   Роман вообще не был бы создан без поддержки, глубокого понимания и необыкновенной проницательности моего редактора Шелли Шапиро из «Дель Рей Букс». Она не только поощряла меня, когда я нуждался в этом, но также давала мне стимул преодолевать все новые и новые высоты — истинный признак великого редактора.
   Известно, как легко испортить бульон, имея слишком много поваров. Поразительно, как десятки глаз способны созерцать одни и те же ошибки — и пропускать их. Я очень благодарен Джудит Велш, моему редактору из «Трансуорлд», за то, что она сумела выловить множество ошибок, которые не заметил никто, кроме нее.
   Мне также хочется поблагодарить Дона Маасса из литературного агентства «Дональд Маасе» за твердую поддержку, глубокое понимание и прекрасные находки, а также постоянное спокойное подбадривание.
   Я хотел бы поблагодарить Гарри и Мэрилин Эйм за молниеносную реакцию на мои вопросы по поводу Падений и считаю своим долгом отдельно порекомендовать составленные Гарри диаграммы Падения Нитей, которые будут чрезвычайно полезны любому читателю, который серьезно заинтересуется тем, что и как происходит на Перне, особенно когда дело касается самых трудных материй.
   Я также глубоко признателен доктору Наташе Лейтншлоджер за помощь во всем, что касается болезней и генетического материала, вне зависимости от того, с какой планеты они берутся.
   Хочу поблагодарить моих самых первых читателей — Соню Лайрис, Анджелу Хэнли, Гарри и Мэрилин Эйм и, конечно же, Энн Маккефри (Маму) — за их оценки, предложения и советы, без которых не было бы этой книги.
   И напоследок хочу пропеть хвалы моему редактору из «Дель Рей» Марте Трахтенберг, которая выявила и исправила сама или помогла исправить мне бесчисленные ошибки, имевшиеся в первоначальном варианте рукописи. Благодаря ее тонкому пониманию поэзии «Песня Цветка Ветра» стала много лучше.
   Любые ошибки, описки и упущения, оставшиеся в книге, все без исключения, лежат на моей совести.