Страница:
Все это время Николай лелеял надежду, что когда-нибудь сочетается браком с Аликс. Перед тем как отправиться в путешествие на Дальний Восток, он записал в дневнике: "Боже! как мне хочется поехать в Ильинское [подмосковное имение великого князя Сергея Александровича], теперь там гостит Виктория с Аликс; иначе, если я не увижу теперь, то еще придется ждать целый год, а это тяжело!!!" Родители продолжали отговаривать сына, убеждая, что Аликс никогда не переменит религию, чтобы выйти за него замуж. Николай попросил разрешения лишь повидаться с ней и сделать ей предложение. Если Аликс отвергнет его, он никогда не женится.
Пока Александр III был здоров, он пропускал просьбы сына мимо ушей. Но зимой 1894 года император заболел гриппом, и у него началась болезнь почек. Здоровье гиганта начало ухудшаться, царь стал беспокоиться, каково-то будет управляться без него Россия. Что касается неопытности цесаревича в государственных делах, тут ничего нельзя было поделать, но, чтобы упрочить его положение, цесаревича следовало женить. Поскольку ни о ком, кроме принцессы Алисы, сын и слышать не хотел, Александр III и государыня дали, наконец, свое благославление на брак.
Для Николая Александровича это было большой победой. Впервые в жизни, преодолев все препятствия, отметя все возражения, он одолел могучего родителя и настоял на своем.
Алиса-Виктория-Елена-Луиса-Беатриса, принцесса Гессен-Дармштадтская, родилась 6 июня 1872 года в средневековом городе Дармштадте, что неподолеку от Рейна. Она была названа Алисой (Аликс) в честь своей матери, английской принцессы Алисы, третьей дочери и девяти детей королевы Виктории. Имя Аликс было наиболее благозвучным немецким вариантом имени Алиса. "Здесь мое имя уродуют, - жаловалась ее мать, - произнося его "Алиисе".
"Принцесса Алиса родилась милой, веселой крошкой, всегда смеющейся, с ямочкой на одной щеке", - писала мать королеве Виктории. Когда Аликс крестили, причем крестными отцами ее были царь Александр III и будущий король Англии Эдуард VII, мать успела назвать девочку Солнышком. "Солнышко была в розовом и все ею ужасно восхищались", - сообщала принцесса Алиса в Виндзорский замок матери.
Если эмоциональные связи между Англией и небольшим великим герцогством Гессен-Дармштадтским были прочны, то отношения между Гессеном и Пруссией, управляемой домом Гогенцоллернов, были прохладными и натянутыми. Всего за два года до рождения Аликс герцогство Гессен было насильно включено в состав недавно созданной Германской империи. Еще в 1866 году Гессен участвовал в войне против Пруссии, окончившейся для него неудачно, на стороне Австрии. Отец Алисы, Великий Герцог Гессенский и Рейнский, Людвиг IV, ненавидел Пруссию и Гогенцоллернов, и всю жизнь Алиса разделяла чувства отца.
Дармштадт представлял собой старинный немецкий город с узкими мощеными булыжниками улицами, домами с островерхими крышами и резьбой XV века, украшавшей их стены. Дворец великого герцога находился в центре города и был окружен парком, в котором росли липы и каштаны. В комнатах дворца было множество предметов, которые Алиса, дочь королевы Виктории, привезла из Англии. В гостиных висели портреты королевы Виктории, принца Альберта и всех здравствующих английских двоюродных братьев Алисы. Стены спален украшали виды Англии, рисунки с изображениями английских дворцов. Полновластной хозяйкой детской была отличавшаяся строгостью английская гувернантка, миссис Орчард. Детские спальни были просторными, с высокими потолками, но обстановка в них была очень скромной. Пища была простой: печеные яблоки и рисовый пудинг. Миссис Орчард следила за точным соблюдением распорядка дня. Много лет спустя Аликс завела те же порядки и в своей семье, где ели в определенное время, а утро и день разбивали на определенные отрезки времени. Привезенная в Россию вместе с заведенными ею порядками миссис Орчард наблюдала, как четко расписан каждый час, и одобрительно кивала головой.
Когда Аликс начала кататься по парку на легковой коляске, запряженной пони, которым она сама управляла, ей не было и шести лет. Правда, рядом с пони шагал облаченный в ливрею слуга. Летом отец девочки, великий герцог Людвиг IV, вывозил свою семью в охотничий домик под названием Вольфсгартен. Аликс любила играть по утрам во дворе, освещенном ярким солнцем, носиться вверх и вниз по крутым каменным ступеням, сидеть у фонтана, запуская в воду руку, чтобы поймать золотую рыбку. Ей нравилось надевать старые матеpины платья и разгуливать в кринолинах по залу, воображая себя эдакой важной дамой или феей из какой-нибудь волшебной сказки.
Рождество праздновали с немецким размахом, но на английский манер. В бальном зале дворца устанавливали огромную елку, на ветвях ее развешивали яблоки и золоченые орехи, укрепляли маленькие свечки, освещавшие помещение. Рождественский ужин начинался традиционным гусем и заканчивался сливовым пудингом и мясными пирогами, специально доставленными из Англии.
Каждый год все семейство ездило в гости к королеве Виктории. Детям очень нравилось бывать в Виндзорском замке, расположенном неподалеку от Лондона, в сложенном из гранита замке Балморал, находящемся в Шотландии, и в Осборне - крытом черепицей дворце эпохи возрождения, стоящем на берегу моря. Много лет спустя, уже живя в России, императрица Александра Федоровна вспоминала, как девочкой, гостя в Англии, ловила крабов, купалась и строила песочные замки.
В 1878 году, когда Аликс было шесть лет, во дворец Гессен-Дармштадта проник дифтерит. Все, кроме одного, дети великого герцога заболели. Королева Виктория прислала своего лейб-медика, чтобы помочь немецким докторам, но, вопреки всем их стараниям, Мэй, четырехлетняя сестричка Алисы, умерла. Измученная бдениями у кроваток своих детей, мать Аликс, принцесса Алиса, слегла. Не прошло и недели, как она скончалась.
Смерть матери в возрасте всего лишь тридцати пяти лет потрясла шестилетнюю Аликс. Тихая, замкнутая, она часами сидела в игровой комнате, а няня, наблюдая за ней стояла в углу и заливалась слезами. Даже игрушки, которыми играл ребенок, были незнакомыми: в целях профилактики старые, любимые игрушки сожгли. Прежде Аликс была веселой, живой девочкой. Упрямой, вспыльчивой, но доброй. После случившейся трагедии она замкнулась в себе. Научилась скрывать свои чувства, и на устах ее редко появлялась улыбка. Однако, испытывая потребность в дружбе и ласке, Аликс пряталась в свою скорлупу. Ей не нравились незнакомые места и незнакомые люди. Открывалась она лишь в тесном семейном кругу, где ее любили и понимали. И тогда робкая, серьезная, холодная принцесса Аликс снова становилась веселым, с ямочками на щеках, любящим "Солнышком" - такой, какой она была в раннем детстве.
После смерти дочери королева Виктория стала относиться к великому герцогу Людвигу как к родному сыну и часто приглашала его в гости вместе с осиротевшими детьми. Аликс, самая младшая, была любимицей стареющей королевы. Наставницам и гувернанткам в Дармштадте предписано было посылать отчеты в Виндзор. Взамен они получали советы и распоряжения от королевы. При таком надзоре вкусы и манеры у Аликс стали вполне английскими и совершенно викторианскими. Будущая русская императрица превратилась в типичную английскую дворянку, чопорную пуританку.
Аликс получила блестящее образование (она имела степень доктора философии). К пятнадцати годам превосходно знала историю, географию, английскую и немецкую литературу. На рояле играла как виртуоз, правда, не при посторонних. Когда королева Виктория просила ее исполнить что-нибудь для гостей Виндзорского замка, Аликс повиновалась, но по ее пунцовому лицу было видно чего ей это стоит. В отличии от Николая Александровича, который учил то, что задавали, наизусть, Аликс любила пускаться в абстрактные рассуждения. Одна из ее наставниц, англичанка Маргарет Джексон, которую принцесса Аликс звала "Мэджи", увлекалась политикой. Свою страсть она передала и Аликс, убежденной в том, что политика - это сфера, которой должны заниматься не только мужчины. Ведь в конце-концов, бабушка Аликс была женщиной и в то же время одним из самых могущественных монархов Европы.
Аликс впервые приехала в С.-Петербург в двенадцатилетнем возрасте на бракосочетание своей стаpшей сестры Эллы, великой княгини Елизаветы Федоровны, и великого князя Сергея Александровича, младшего брата Александра III, дяди наследника цесаревича. Девочка с любопытством наблюдала за тем, как на Николаевском вокзале в С.-Петербурге сестру встречала золоченая карета, запряженная белыми лошадьми. Во время церемонии бракосочетания, состоявшейся во дворцовой церкви в Зимнем дворце, Аликс стояла в стороне, одетая в белое муслиновое платье с розами в волосах. Слушая длинную, непонятную для нее службу и вдыхая благоухание ладана, она искоса поглядывала на шестнадцатилетнего цесаревича.
"Наследник как-то раз подарил ей маленькую брошку, - писала впоследствии А.А.Вырубова. - Сперва она приняла его, но после решила... что подарка принимать нельзя... На детском балу в Аничковом дворце она потихоньку втиснула брошку в его руку. Цесаревич был очень огорчен и подарил брошку своей сестре "Ксении, которая, ничего не подозревая, радостно приняла подарок".
Во второй раз Николай и Аликс встретились через пять лет, когда принцесса приехала погостить к своей сестре Элле. Теперь ей было семнадцать, а цесаревичу двадцать один год - возраст, в каком девушки и молодые люди влюбляются. Виделись они на приемах, званных ужинах и балах. Цесаревич приходил за Аликс пополудни и уводил ее кататься на коньках по замершему пруду или на санках с ледяных гор. Перед отъездом Алисы Николай упросил родителей устроить в ее честь в царскосельском Александровском дворце бал, после которого состоялся ужин, где подавали блины со свежей икрой.
На следующее лето Аликс снова приехала в Россию, но не в С.-Петербург, а в Ильинское, подмосковное имение великого князя Сергея Александровича. Там великий князь и Элла жили простой деревенской жизнь в обществе приезжавших ненадолго гостей. Лето было в самом разгаре, отдыхающие гуляли по полям, ходили в лес по ягоды и грибы. Аликс впервые увидела русскую равнину, березовые рощи, крестьян в просторных рубахах на выпуск, и домотканных портах. Ее поразило, как низко и почтительно они кланялись незнакомой барышне. Отправившись с сестрой на ярмарку, она накупила матрешек и печатных пряников, чтобы отвезти их с собой в Дармштадт.
На этот раз Аликс и Николай не встретились, осенью же цесаревич отправился в продолжительное путешествие на Дальний Восток. Однако Аликс все больше проникалась чувством к наследнику. С самого начала их знакомства Николай был учтив и любезен. Ей нравилась его задумчивость, его внушающие чувства симпатии голубые глаза. Принцесса заметила, что родители все еще относятся к нему, как к ребенку, но видела и его неназойливую настойчивость, с какой, несмотря на сопротивление его родителей, он добивался ее, Алисы, расположения. Такой преданности нельзя было не оценить.
Непреодолимое для Аликс препятствие к бракосочетанию с застенчивым влюбленным юношей заключалось в необходимости перемены религии. Воспитанная в протестантстве, принцесса Алиса была убеждена в истинности своего вероисповедания. Отличаясь преданностью своим принципам, религию она считала высшим идеалом. К перемене религии относилась как к измене самым святым чувствам. Но она любила Николая и оттого терзалась сомнениями, не зная, на что решиться.
То, что однажды Николай займет российский престол, один из самых блестящих в тот период, ее ничуть не прельщало. Ни титулы, ни империи ее не интересовали. В 1892 году она отказала принцу Альберту-Виктору, старшему сыну принца Уэльского, который должен был унаследовать после отца титул наследника Английского престола. Этот молодой, веселый человек, которого звали в семье принцем Эдди, умер в 1892 году в возрасте двадцати восьми лет. Вследствие этого печального события наследником престола стал его младший брат Георг. Если бы Аликс приняла предложение Эдди и тот остался бы жив, то Англией правили бы они с Аликс, а не коpоль Георг V и королева Мария. В таком случае английский трон мог бы перейти к сыну Аликс.
Как бы то не было, Эдди ни чуть не интересовал принцессу Аликс. Даже королева Виктория, благосклонно относившаяся к принце Эдди, была восхищена той решительностью, с какой ее внучка отказала принцу Альберту-Виктору. Пожалуй нет никакой надежды на то, что Алики выйдет замуж за Эдди, сообщала она подруге. - Она написала, что ей не хочется причинить ему боль, но выйти за него не может, хотя и любит его, как кузена; она знает: он не будет с нею счастлив и не должен думать о ней... Ей, действительно жаль... и.... по ее словам, если ее принудят, она повинуется, но в таком случае будут несчастны они оба. Это свидетельствует о силе характера Аликс, поскольку и ее семья, и все мы желаем этого брака, однако она отказывается от самых блестящих предложений".
Как и подабает принцессе, Аликс посещала школы, больницы, принимала участие в благотворительной деятельности. Нарядившись на манер средневековой принцессы, в салатного цвета бархатное платье с серебряным шитьем и украсив золотые волосы диадемой из изумрудов, бывала на балах-маскарадах. Присев с подругой у дворцового окна, пела песни, аккомпанируя себе на лютне. Сопровождала королеву Викторию во время ее поездок на угольные шахты Уэльса, спускалась в забои, осматривая пыльные подземные лабиринты. Во время поездки в Италию посетила дворцы и галереи Флоренции, совершила поездки на гондоле по каналам Венеции.
Весной 1894 года состоялось бракосочетание старшего брата Аликс, Эрнста, унаследовавшего от отца титул великого герцога Гессен-Дармштадтского. В Кобург съехались представители самых блестящих домов Европы. В сопровождении сына, принца Уэльского Эдварда, приехала семидесятилетняя королева Виктория. Из Берлина прибыл тридцатипятилетний внук Виктории, кайзер Вильгельм. Уговорив отца разрешить ему сделать предложение Аликс, отправился в Кобург и цесаревич Николай Александрович, который должен был представлять Россию.
Теплым апрельским вечером вместе с тремя из четырех своих дядей, великими князьями Владимиром, Сергеем и Павлом цесаревич сел в Петербурге на поезд. Полтора суток спустя Николай Александрович, облачившись в полную парадную форму, прибыл в Кобург, где на перроне его встречала Аликс. Вечером со всем семейством принцессы они отправились ужинать и слушать оперетту. Не в силах больше ждать, Николай пошел к Алисе и сделал ей предложение. В дневнике и письме родительнице он отметил все, что произошло.
"Боже! Что сегодня за день! - гласила запись в дневнике. - После кофе, около 10 часов, пришли т.Элла в комнаты Эрни и Аликс. Она замечательно похорошела, но выглядела чрезвычайно грустно. Нас оставили вдвоем, и тогда начался между нами тот разговор, которого я давно сильно желал и вместе очень боялся. Говорили до 12 часов, но безуспешно, она все противится перемене религии. Она, бедная, много плакала. Расстались более спокойно".
Домой, в Гатчину, Николай написал: "Я имел с Alix длинный и весьма нелегкий разговор, в котором я постарался объяснить ей, что иначе, как дать свое согласие, она не может сделать другого! Она все время плакала и только шепотом отвечала от времени до времени: "No, I cannot". [(Нет, не могу (англ.))] Я все продолжал, повторяя и настаивая... Хотя разговор этот длился больше двух часов, но он окончился ничем".
Николай Александрович получил поддержку со стороны влиятельных родственников. Со всей Европы в Дармштадт съехалось столько родни, что ужинали в два приема; одна часть гостей ужинала в семь часов, другая в девять. Через несколько часов после разговора Николая с Аликс с эскадроном драгун прибыла королева Виктория. Британская королева благословила свою внучку на брак с русским цесаревичем и объяснила принцессе, что православие не слишком отличается от лютеранства. На следующий день прибыл и кайзер. Радуясь возможности брака между немецкой принцессой и наследником русского престола, он тоже постарался повлиять на Аликс. Но не кто иная, как великая княгиня Елизавета Федоровна, окончательно рассеяла страхи Аликс и укрепила ее желание угодить цесаревичу. Элле не требовалось переходить в православную веру при бракосочетании с великим князем Сергеем Александровичем, поскольку тот не обладал правом престолонаследия. Однако она охотно приняла православие и объяснила сестре, что это вовсе не отступничество.
Задолго до бракосочетания великого герцога Эрнста на первый план вышла помолвка между Николаем Александровичем и Аликс. Во время брачной церемонии Николай внимательно наблюдал за Аликс. "Мне в эту минуту страшно захотелось посмотреть в душу Аликс", - писал он.
В тот же день принцесса Алиса согласилась переменить религию. Николай с восторгом записал в дневнике: "Чудный незабвенный день в моей жизни день моей помолвки с дорогой, ненаглядной Аликс. После десяти она пришла к тете Михен [(Великая княгиня Мария Павловна, супруга самого старшего дяди цесаревича, великого князя Владимира Александровича.)] и после беседы с ней мы пришли к согласию. Боже, какая гора свалилась с плеч... Я целый день ходил, как в дурмане, не вполне сознавая, что собственно со мной приключилось. Вильгельм сидел в соседней комнате и ожидал окончания нашего разговора с дядями и тетями. Сейчас же я пошел с Аликс к королеве Виктории... Все семейство долго на радостях лизалось. После завтрака пошли в церковь т.Мари и отслужили благодарственный молебен... Мне даже не верится, что у меня невеста".
В письме родительнице Николай рассказывал: "Нас оставили одних, и... с первых же слов она согласилась!.. Я заплакал, как ребенок, она тоже, но выражение у нее сразу изменилось: она просветлела, и спокойствие явилось на лице ее... Для меня весь свет перевернулся, все, природа, люди, места все кажется милым, добрым, отрадным... Она совсем стала другая: веселой и смешной и разговорчивой и нежной".
Позднее присутствующие вспоминали, как состоялась эта знаменитая помолвка. "Помню, я сидела у себя в комнате, - писала английская принцесса Мария-Луиза. - Я спокойно готовилась к обеду, когда ко мне ворвалась Аликс и, обняв меня за шею, произнесла: "Я выхожу замуж за Ники!"
Наутро цесаревич проснулся от цокота копыт по булыжной мостовой и хриплых команд. В честь наследника драгуны королевы Виктории устроили учения. "В 10 часов, - записал он в дневнике, - пришла чудная Аликс, и мы вдвоем отправились к королеве пить кофе". Пока они жили в Кобурге, каждый день начинался с "питья кофе в обществе ". Виктория была в восторге от юной пары. Старой королеве нравилось окружать себя влюбленными. Аликс была ее любимицей, и Виктории было приятно сознавать, что и она сыграла свою роль в помолвке.
День выдался холодный и пасмурный, "на душе зато, - писал Николай Александрович, - было светло и радостно". Дядя Берти предложил сфотографироваться всем семейством. Тридцать членов Фамилии отправились в сад, и в результате возникла групповая фотография родственников Виктории вместе с престарелой королевой, крохотной и несгибаемой, которая сидела в центре первого ряда. Единственным сидевшим мужчиной был кайзер Вильгельм со свирепо торчащими усами, в парадном мундире. Невысокого роста, с приветливым лицом, в котелке на голове, Николай стоял рядом с Аликс хорошенькой но серьезной.
"Отовсюду поступали поздравления. Пошел к Алисе отвечать на бесчисленное количество телеграмм, которые скорее прибавляются в числе, чем убавляются, - сетовал цесаревич. - Все русские господа поднесли моей невесте букет".
Забыв о своем желании благословить сына на брак, Александр III и императрица от души поздравляли наследника и Аликс с помолвкой. В своем письме государыне Аликс назвала ее "тетей", а Мария Федоровна написала сыну: "твоя милая Аликс для меня совсем как дочь... Передай Аликс, что ее... письмо глубоко растрогало меня. Но я не хочу, чтобы она звала меня "тетей", я теперь для нее "мамочка"... Узнай у Аликс, какие драгоценные камни она предпочитает, сапфиры или изумруды? Мне хотелось бы знать наперед". Для начала императрица прислала Аликс изумрудный браслет и великолепное пасхальное яйцо, усыпанное драгоценными камнями.
В Дармштадт пришла дружная весна, в парке появились цветы, теплый воздух наполнился их ароматом. Николай Александрович не мог поверить тому, что произошло. "Она так переменилась в последние дни в своем обращении со мною, что этим приводит меня в восторг. Утром она написала две фразы по русски без ошибки!" Когда вся семья отправилась на прогулку в каретах, Николай и Аликс ехали последними в шаробанчике с одной лощадью, правя ею по очереди. Они гуляли, рвали цветы, отдыхали на берегу пруда. Вместе трапезничали. "Нелегко разговаривать в присутствии чужих людей, приходится многих тем не касаться", - огорчался Николай. По вечерам они отправлялись в местный театр. По просьбе цесаревича из России поездом прибыли певчие Лейб-гвардии Преображенского полка, которые услаждали своими голосами невесту наследника и гостей великого герцога.
У Николая вошло в привычку в конце дня приходить к Аликс в ее комнату. "Мы долгое время оставались вместе, она была удивительно нежна со мною... Так необычно - знать, что можешь без помех приходить к ней... Даже на ночь жалко расставаться".
Наконец прошли десять дней блаженства, наступила пора разлуки. Последний вечер Николай провел в комнате Аликс. По стволам деревьев, которые росли под окном, струились потоки теплого весеннего ливня. "Вечер провел с дорогой Аликс у нее; ужас как грустно, что приходится расставаться на долгое время. Как хорошо было вместе - рай!"
На следующий день, сидя в поезде, который вез его домой, с любовью и грустью в душе, Николай разглядывал свое обручальное кольцо. "Аликс подарила мне кольцо; в первый раз в жизни воздел его на перст, самому кажется смешно... На станции в Гатчине вошли в вагон дорогие Папа и Мама, Ксения, Миша, Ольга и Сандро..." Император Александр III, только что вернувшийся с охоты на уток, не успел даже переодеться. Цесаревича уже ждали телеграммы от Аликс и королевы Виктории, на которые следовало ответить. Потом Николай пошел с императрицей в парк, рассказал все, что произошло.
Цесаревичу казалось, что май никогда не кончится. Он проводил время в прогулках среди кустов сирени, потом бегом возвращался к себе, чтобы написать очередное письмо Аликс. Наконец, в июне поднялся на борт императорской яхты "Полярная звезда", которая через Балтийское и Немецкое море доставила его в Англию. После четырех суток плавания, приближаясь к берегам Англии, Николай записал: "Итак, даст Бог, завтра увижу снова мою ненаглядную Аликс... Схожу с ума от этого ожидания. Встали на бочку в Гревзенде. На экипаже доехал до станции". "Полетел на экстренном поезде в Лондон... Приехал в Walton... и в 3 3/4 встретился с дорогой Аликс", записал Николай. Особняк в Уолтон-на-Темзе принадлежал старшой сестре Аликс, принцессе Виктории Баттенбергской. Целых три дня, надолго запомнившихся им, оба отдыхали а берегу реки, плавно катившей свои воды. Гуляли по зеленым лужайкам, рвали фрукты, собирали цветы в окрестных полях. Сидели на траве в саду под старым каштаном; Аликс вышивала, Николай читал вслух. "Все время были на воздухе, благодаря летней погоде, и днем катались на шлюпках вверх и вниз по реке, вылезая на берег в траву, где заваривали и пили чай. Une veritable idylle", [(Настоящая идиллия (фр.))] - написал он матери. Много лет спустя Николай и Аликс в мельчайших деталях вспомнят те три удивительных дня, проведенные в английской провинции, и при упоминании слова "Уолтон" на глазах у Аликс появятся слезы радости.
Прошло трое суток, и молодой паре пришлось оставить особняк, где они купались в счастье. В Виндзорском замке их уже ждала Granny - королева Виктория. Император Александр III прислал собственного исповедника, протопресвитера И.Л.Янышева, которому не терпелось начать приобщение к православное религии принцессы Алисы. В Виндзоре Николай преподнес своей нареченной подарки: перстень с розовой жемчужиной, ожерелье из крупных розовых жемчужин, цепочку-браслет с крупным изумрудом и брошь, украшенную сапфирами и алмазами. Самым роскошным было жемчужное колье, подарок Александра III свей будущей невестке. Оно было изготовлено знаменитым придворным ювелиром Фаберже и оценивалось в 250000 рублей золотом. То был самый крупный заказ, полученный Фаберже от императорской семьи. Разглядывая эти сокровища, королева Виктория качала головой со словами: "Смотри, Аликс, не возгордись".
В то лето в Англии стояла невыносимая жара. Николай выезжал из Виндзорского замка утром, когда было еще прохладно. Ему нравилось прогуливаться рысцой на лошади излюбленным маршрутом для верховых поездок - по "дорожке королевы Анны", окаймленной с обоих сторон величественными деревьями, и скакать по полю "галопом, словно сумасшедший". К десяти часам он всегда возвращался и вместе с Аликс и королевой пил кофе. Обед был в два часа, после него все расходились отдохнуть, пытаясь спрятаться от жары. До чая Николай и Аликс катались по аллеям Виндзорского парка, вдоль которых выстроились вековые дубы, и восхищались цветущими рододендронами. Николай писал императрице: "Жаловаться я не могу. Granny очень любезна и даже позволяет нам обоим кататься вместе". Вечером, когда становилось прохладнее, они ужинали вместе с гостями на балконе или террасе и слушали музыку, исполняемую во дворе замка. Однажды, когда из Лондона приехал скрипач, Аликс аккомпанировала ему на рояле.
Пока Александр III был здоров, он пропускал просьбы сына мимо ушей. Но зимой 1894 года император заболел гриппом, и у него началась болезнь почек. Здоровье гиганта начало ухудшаться, царь стал беспокоиться, каково-то будет управляться без него Россия. Что касается неопытности цесаревича в государственных делах, тут ничего нельзя было поделать, но, чтобы упрочить его положение, цесаревича следовало женить. Поскольку ни о ком, кроме принцессы Алисы, сын и слышать не хотел, Александр III и государыня дали, наконец, свое благославление на брак.
Для Николая Александровича это было большой победой. Впервые в жизни, преодолев все препятствия, отметя все возражения, он одолел могучего родителя и настоял на своем.
Алиса-Виктория-Елена-Луиса-Беатриса, принцесса Гессен-Дармштадтская, родилась 6 июня 1872 года в средневековом городе Дармштадте, что неподолеку от Рейна. Она была названа Алисой (Аликс) в честь своей матери, английской принцессы Алисы, третьей дочери и девяти детей королевы Виктории. Имя Аликс было наиболее благозвучным немецким вариантом имени Алиса. "Здесь мое имя уродуют, - жаловалась ее мать, - произнося его "Алиисе".
"Принцесса Алиса родилась милой, веселой крошкой, всегда смеющейся, с ямочкой на одной щеке", - писала мать королеве Виктории. Когда Аликс крестили, причем крестными отцами ее были царь Александр III и будущий король Англии Эдуард VII, мать успела назвать девочку Солнышком. "Солнышко была в розовом и все ею ужасно восхищались", - сообщала принцесса Алиса в Виндзорский замок матери.
Если эмоциональные связи между Англией и небольшим великим герцогством Гессен-Дармштадтским были прочны, то отношения между Гессеном и Пруссией, управляемой домом Гогенцоллернов, были прохладными и натянутыми. Всего за два года до рождения Аликс герцогство Гессен было насильно включено в состав недавно созданной Германской империи. Еще в 1866 году Гессен участвовал в войне против Пруссии, окончившейся для него неудачно, на стороне Австрии. Отец Алисы, Великий Герцог Гессенский и Рейнский, Людвиг IV, ненавидел Пруссию и Гогенцоллернов, и всю жизнь Алиса разделяла чувства отца.
Дармштадт представлял собой старинный немецкий город с узкими мощеными булыжниками улицами, домами с островерхими крышами и резьбой XV века, украшавшей их стены. Дворец великого герцога находился в центре города и был окружен парком, в котором росли липы и каштаны. В комнатах дворца было множество предметов, которые Алиса, дочь королевы Виктории, привезла из Англии. В гостиных висели портреты королевы Виктории, принца Альберта и всех здравствующих английских двоюродных братьев Алисы. Стены спален украшали виды Англии, рисунки с изображениями английских дворцов. Полновластной хозяйкой детской была отличавшаяся строгостью английская гувернантка, миссис Орчард. Детские спальни были просторными, с высокими потолками, но обстановка в них была очень скромной. Пища была простой: печеные яблоки и рисовый пудинг. Миссис Орчард следила за точным соблюдением распорядка дня. Много лет спустя Аликс завела те же порядки и в своей семье, где ели в определенное время, а утро и день разбивали на определенные отрезки времени. Привезенная в Россию вместе с заведенными ею порядками миссис Орчард наблюдала, как четко расписан каждый час, и одобрительно кивала головой.
Когда Аликс начала кататься по парку на легковой коляске, запряженной пони, которым она сама управляла, ей не было и шести лет. Правда, рядом с пони шагал облаченный в ливрею слуга. Летом отец девочки, великий герцог Людвиг IV, вывозил свою семью в охотничий домик под названием Вольфсгартен. Аликс любила играть по утрам во дворе, освещенном ярким солнцем, носиться вверх и вниз по крутым каменным ступеням, сидеть у фонтана, запуская в воду руку, чтобы поймать золотую рыбку. Ей нравилось надевать старые матеpины платья и разгуливать в кринолинах по залу, воображая себя эдакой важной дамой или феей из какой-нибудь волшебной сказки.
Рождество праздновали с немецким размахом, но на английский манер. В бальном зале дворца устанавливали огромную елку, на ветвях ее развешивали яблоки и золоченые орехи, укрепляли маленькие свечки, освещавшие помещение. Рождественский ужин начинался традиционным гусем и заканчивался сливовым пудингом и мясными пирогами, специально доставленными из Англии.
Каждый год все семейство ездило в гости к королеве Виктории. Детям очень нравилось бывать в Виндзорском замке, расположенном неподалеку от Лондона, в сложенном из гранита замке Балморал, находящемся в Шотландии, и в Осборне - крытом черепицей дворце эпохи возрождения, стоящем на берегу моря. Много лет спустя, уже живя в России, императрица Александра Федоровна вспоминала, как девочкой, гостя в Англии, ловила крабов, купалась и строила песочные замки.
В 1878 году, когда Аликс было шесть лет, во дворец Гессен-Дармштадта проник дифтерит. Все, кроме одного, дети великого герцога заболели. Королева Виктория прислала своего лейб-медика, чтобы помочь немецким докторам, но, вопреки всем их стараниям, Мэй, четырехлетняя сестричка Алисы, умерла. Измученная бдениями у кроваток своих детей, мать Аликс, принцесса Алиса, слегла. Не прошло и недели, как она скончалась.
Смерть матери в возрасте всего лишь тридцати пяти лет потрясла шестилетнюю Аликс. Тихая, замкнутая, она часами сидела в игровой комнате, а няня, наблюдая за ней стояла в углу и заливалась слезами. Даже игрушки, которыми играл ребенок, были незнакомыми: в целях профилактики старые, любимые игрушки сожгли. Прежде Аликс была веселой, живой девочкой. Упрямой, вспыльчивой, но доброй. После случившейся трагедии она замкнулась в себе. Научилась скрывать свои чувства, и на устах ее редко появлялась улыбка. Однако, испытывая потребность в дружбе и ласке, Аликс пряталась в свою скорлупу. Ей не нравились незнакомые места и незнакомые люди. Открывалась она лишь в тесном семейном кругу, где ее любили и понимали. И тогда робкая, серьезная, холодная принцесса Аликс снова становилась веселым, с ямочками на щеках, любящим "Солнышком" - такой, какой она была в раннем детстве.
После смерти дочери королева Виктория стала относиться к великому герцогу Людвигу как к родному сыну и часто приглашала его в гости вместе с осиротевшими детьми. Аликс, самая младшая, была любимицей стареющей королевы. Наставницам и гувернанткам в Дармштадте предписано было посылать отчеты в Виндзор. Взамен они получали советы и распоряжения от королевы. При таком надзоре вкусы и манеры у Аликс стали вполне английскими и совершенно викторианскими. Будущая русская императрица превратилась в типичную английскую дворянку, чопорную пуританку.
Аликс получила блестящее образование (она имела степень доктора философии). К пятнадцати годам превосходно знала историю, географию, английскую и немецкую литературу. На рояле играла как виртуоз, правда, не при посторонних. Когда королева Виктория просила ее исполнить что-нибудь для гостей Виндзорского замка, Аликс повиновалась, но по ее пунцовому лицу было видно чего ей это стоит. В отличии от Николая Александровича, который учил то, что задавали, наизусть, Аликс любила пускаться в абстрактные рассуждения. Одна из ее наставниц, англичанка Маргарет Джексон, которую принцесса Аликс звала "Мэджи", увлекалась политикой. Свою страсть она передала и Аликс, убежденной в том, что политика - это сфера, которой должны заниматься не только мужчины. Ведь в конце-концов, бабушка Аликс была женщиной и в то же время одним из самых могущественных монархов Европы.
Аликс впервые приехала в С.-Петербург в двенадцатилетнем возрасте на бракосочетание своей стаpшей сестры Эллы, великой княгини Елизаветы Федоровны, и великого князя Сергея Александровича, младшего брата Александра III, дяди наследника цесаревича. Девочка с любопытством наблюдала за тем, как на Николаевском вокзале в С.-Петербурге сестру встречала золоченая карета, запряженная белыми лошадьми. Во время церемонии бракосочетания, состоявшейся во дворцовой церкви в Зимнем дворце, Аликс стояла в стороне, одетая в белое муслиновое платье с розами в волосах. Слушая длинную, непонятную для нее службу и вдыхая благоухание ладана, она искоса поглядывала на шестнадцатилетнего цесаревича.
"Наследник как-то раз подарил ей маленькую брошку, - писала впоследствии А.А.Вырубова. - Сперва она приняла его, но после решила... что подарка принимать нельзя... На детском балу в Аничковом дворце она потихоньку втиснула брошку в его руку. Цесаревич был очень огорчен и подарил брошку своей сестре "Ксении, которая, ничего не подозревая, радостно приняла подарок".
Во второй раз Николай и Аликс встретились через пять лет, когда принцесса приехала погостить к своей сестре Элле. Теперь ей было семнадцать, а цесаревичу двадцать один год - возраст, в каком девушки и молодые люди влюбляются. Виделись они на приемах, званных ужинах и балах. Цесаревич приходил за Аликс пополудни и уводил ее кататься на коньках по замершему пруду или на санках с ледяных гор. Перед отъездом Алисы Николай упросил родителей устроить в ее честь в царскосельском Александровском дворце бал, после которого состоялся ужин, где подавали блины со свежей икрой.
На следующее лето Аликс снова приехала в Россию, но не в С.-Петербург, а в Ильинское, подмосковное имение великого князя Сергея Александровича. Там великий князь и Элла жили простой деревенской жизнь в обществе приезжавших ненадолго гостей. Лето было в самом разгаре, отдыхающие гуляли по полям, ходили в лес по ягоды и грибы. Аликс впервые увидела русскую равнину, березовые рощи, крестьян в просторных рубахах на выпуск, и домотканных портах. Ее поразило, как низко и почтительно они кланялись незнакомой барышне. Отправившись с сестрой на ярмарку, она накупила матрешек и печатных пряников, чтобы отвезти их с собой в Дармштадт.
На этот раз Аликс и Николай не встретились, осенью же цесаревич отправился в продолжительное путешествие на Дальний Восток. Однако Аликс все больше проникалась чувством к наследнику. С самого начала их знакомства Николай был учтив и любезен. Ей нравилась его задумчивость, его внушающие чувства симпатии голубые глаза. Принцесса заметила, что родители все еще относятся к нему, как к ребенку, но видела и его неназойливую настойчивость, с какой, несмотря на сопротивление его родителей, он добивался ее, Алисы, расположения. Такой преданности нельзя было не оценить.
Непреодолимое для Аликс препятствие к бракосочетанию с застенчивым влюбленным юношей заключалось в необходимости перемены религии. Воспитанная в протестантстве, принцесса Алиса была убеждена в истинности своего вероисповедания. Отличаясь преданностью своим принципам, религию она считала высшим идеалом. К перемене религии относилась как к измене самым святым чувствам. Но она любила Николая и оттого терзалась сомнениями, не зная, на что решиться.
То, что однажды Николай займет российский престол, один из самых блестящих в тот период, ее ничуть не прельщало. Ни титулы, ни империи ее не интересовали. В 1892 году она отказала принцу Альберту-Виктору, старшему сыну принца Уэльского, который должен был унаследовать после отца титул наследника Английского престола. Этот молодой, веселый человек, которого звали в семье принцем Эдди, умер в 1892 году в возрасте двадцати восьми лет. Вследствие этого печального события наследником престола стал его младший брат Георг. Если бы Аликс приняла предложение Эдди и тот остался бы жив, то Англией правили бы они с Аликс, а не коpоль Георг V и королева Мария. В таком случае английский трон мог бы перейти к сыну Аликс.
Как бы то не было, Эдди ни чуть не интересовал принцессу Аликс. Даже королева Виктория, благосклонно относившаяся к принце Эдди, была восхищена той решительностью, с какой ее внучка отказала принцу Альберту-Виктору. Пожалуй нет никакой надежды на то, что Алики выйдет замуж за Эдди, сообщала она подруге. - Она написала, что ей не хочется причинить ему боль, но выйти за него не может, хотя и любит его, как кузена; она знает: он не будет с нею счастлив и не должен думать о ней... Ей, действительно жаль... и.... по ее словам, если ее принудят, она повинуется, но в таком случае будут несчастны они оба. Это свидетельствует о силе характера Аликс, поскольку и ее семья, и все мы желаем этого брака, однако она отказывается от самых блестящих предложений".
Как и подабает принцессе, Аликс посещала школы, больницы, принимала участие в благотворительной деятельности. Нарядившись на манер средневековой принцессы, в салатного цвета бархатное платье с серебряным шитьем и украсив золотые волосы диадемой из изумрудов, бывала на балах-маскарадах. Присев с подругой у дворцового окна, пела песни, аккомпанируя себе на лютне. Сопровождала королеву Викторию во время ее поездок на угольные шахты Уэльса, спускалась в забои, осматривая пыльные подземные лабиринты. Во время поездки в Италию посетила дворцы и галереи Флоренции, совершила поездки на гондоле по каналам Венеции.
Весной 1894 года состоялось бракосочетание старшего брата Аликс, Эрнста, унаследовавшего от отца титул великого герцога Гессен-Дармштадтского. В Кобург съехались представители самых блестящих домов Европы. В сопровождении сына, принца Уэльского Эдварда, приехала семидесятилетняя королева Виктория. Из Берлина прибыл тридцатипятилетний внук Виктории, кайзер Вильгельм. Уговорив отца разрешить ему сделать предложение Аликс, отправился в Кобург и цесаревич Николай Александрович, который должен был представлять Россию.
Теплым апрельским вечером вместе с тремя из четырех своих дядей, великими князьями Владимиром, Сергеем и Павлом цесаревич сел в Петербурге на поезд. Полтора суток спустя Николай Александрович, облачившись в полную парадную форму, прибыл в Кобург, где на перроне его встречала Аликс. Вечером со всем семейством принцессы они отправились ужинать и слушать оперетту. Не в силах больше ждать, Николай пошел к Алисе и сделал ей предложение. В дневнике и письме родительнице он отметил все, что произошло.
"Боже! Что сегодня за день! - гласила запись в дневнике. - После кофе, около 10 часов, пришли т.Элла в комнаты Эрни и Аликс. Она замечательно похорошела, но выглядела чрезвычайно грустно. Нас оставили вдвоем, и тогда начался между нами тот разговор, которого я давно сильно желал и вместе очень боялся. Говорили до 12 часов, но безуспешно, она все противится перемене религии. Она, бедная, много плакала. Расстались более спокойно".
Домой, в Гатчину, Николай написал: "Я имел с Alix длинный и весьма нелегкий разговор, в котором я постарался объяснить ей, что иначе, как дать свое согласие, она не может сделать другого! Она все время плакала и только шепотом отвечала от времени до времени: "No, I cannot". [(Нет, не могу (англ.))] Я все продолжал, повторяя и настаивая... Хотя разговор этот длился больше двух часов, но он окончился ничем".
Николай Александрович получил поддержку со стороны влиятельных родственников. Со всей Европы в Дармштадт съехалось столько родни, что ужинали в два приема; одна часть гостей ужинала в семь часов, другая в девять. Через несколько часов после разговора Николая с Аликс с эскадроном драгун прибыла королева Виктория. Британская королева благословила свою внучку на брак с русским цесаревичем и объяснила принцессе, что православие не слишком отличается от лютеранства. На следующий день прибыл и кайзер. Радуясь возможности брака между немецкой принцессой и наследником русского престола, он тоже постарался повлиять на Аликс. Но не кто иная, как великая княгиня Елизавета Федоровна, окончательно рассеяла страхи Аликс и укрепила ее желание угодить цесаревичу. Элле не требовалось переходить в православную веру при бракосочетании с великим князем Сергеем Александровичем, поскольку тот не обладал правом престолонаследия. Однако она охотно приняла православие и объяснила сестре, что это вовсе не отступничество.
Задолго до бракосочетания великого герцога Эрнста на первый план вышла помолвка между Николаем Александровичем и Аликс. Во время брачной церемонии Николай внимательно наблюдал за Аликс. "Мне в эту минуту страшно захотелось посмотреть в душу Аликс", - писал он.
В тот же день принцесса Алиса согласилась переменить религию. Николай с восторгом записал в дневнике: "Чудный незабвенный день в моей жизни день моей помолвки с дорогой, ненаглядной Аликс. После десяти она пришла к тете Михен [(Великая княгиня Мария Павловна, супруга самого старшего дяди цесаревича, великого князя Владимира Александровича.)] и после беседы с ней мы пришли к согласию. Боже, какая гора свалилась с плеч... Я целый день ходил, как в дурмане, не вполне сознавая, что собственно со мной приключилось. Вильгельм сидел в соседней комнате и ожидал окончания нашего разговора с дядями и тетями. Сейчас же я пошел с Аликс к королеве Виктории... Все семейство долго на радостях лизалось. После завтрака пошли в церковь т.Мари и отслужили благодарственный молебен... Мне даже не верится, что у меня невеста".
В письме родительнице Николай рассказывал: "Нас оставили одних, и... с первых же слов она согласилась!.. Я заплакал, как ребенок, она тоже, но выражение у нее сразу изменилось: она просветлела, и спокойствие явилось на лице ее... Для меня весь свет перевернулся, все, природа, люди, места все кажется милым, добрым, отрадным... Она совсем стала другая: веселой и смешной и разговорчивой и нежной".
Позднее присутствующие вспоминали, как состоялась эта знаменитая помолвка. "Помню, я сидела у себя в комнате, - писала английская принцесса Мария-Луиза. - Я спокойно готовилась к обеду, когда ко мне ворвалась Аликс и, обняв меня за шею, произнесла: "Я выхожу замуж за Ники!"
Наутро цесаревич проснулся от цокота копыт по булыжной мостовой и хриплых команд. В честь наследника драгуны королевы Виктории устроили учения. "В 10 часов, - записал он в дневнике, - пришла чудная Аликс, и мы вдвоем отправились к королеве пить кофе". Пока они жили в Кобурге, каждый день начинался с "питья кофе в обществе ". Виктория была в восторге от юной пары. Старой королеве нравилось окружать себя влюбленными. Аликс была ее любимицей, и Виктории было приятно сознавать, что и она сыграла свою роль в помолвке.
День выдался холодный и пасмурный, "на душе зато, - писал Николай Александрович, - было светло и радостно". Дядя Берти предложил сфотографироваться всем семейством. Тридцать членов Фамилии отправились в сад, и в результате возникла групповая фотография родственников Виктории вместе с престарелой королевой, крохотной и несгибаемой, которая сидела в центре первого ряда. Единственным сидевшим мужчиной был кайзер Вильгельм со свирепо торчащими усами, в парадном мундире. Невысокого роста, с приветливым лицом, в котелке на голове, Николай стоял рядом с Аликс хорошенькой но серьезной.
"Отовсюду поступали поздравления. Пошел к Алисе отвечать на бесчисленное количество телеграмм, которые скорее прибавляются в числе, чем убавляются, - сетовал цесаревич. - Все русские господа поднесли моей невесте букет".
Забыв о своем желании благословить сына на брак, Александр III и императрица от души поздравляли наследника и Аликс с помолвкой. В своем письме государыне Аликс назвала ее "тетей", а Мария Федоровна написала сыну: "твоя милая Аликс для меня совсем как дочь... Передай Аликс, что ее... письмо глубоко растрогало меня. Но я не хочу, чтобы она звала меня "тетей", я теперь для нее "мамочка"... Узнай у Аликс, какие драгоценные камни она предпочитает, сапфиры или изумруды? Мне хотелось бы знать наперед". Для начала императрица прислала Аликс изумрудный браслет и великолепное пасхальное яйцо, усыпанное драгоценными камнями.
В Дармштадт пришла дружная весна, в парке появились цветы, теплый воздух наполнился их ароматом. Николай Александрович не мог поверить тому, что произошло. "Она так переменилась в последние дни в своем обращении со мною, что этим приводит меня в восторг. Утром она написала две фразы по русски без ошибки!" Когда вся семья отправилась на прогулку в каретах, Николай и Аликс ехали последними в шаробанчике с одной лощадью, правя ею по очереди. Они гуляли, рвали цветы, отдыхали на берегу пруда. Вместе трапезничали. "Нелегко разговаривать в присутствии чужих людей, приходится многих тем не касаться", - огорчался Николай. По вечерам они отправлялись в местный театр. По просьбе цесаревича из России поездом прибыли певчие Лейб-гвардии Преображенского полка, которые услаждали своими голосами невесту наследника и гостей великого герцога.
У Николая вошло в привычку в конце дня приходить к Аликс в ее комнату. "Мы долгое время оставались вместе, она была удивительно нежна со мною... Так необычно - знать, что можешь без помех приходить к ней... Даже на ночь жалко расставаться".
Наконец прошли десять дней блаженства, наступила пора разлуки. Последний вечер Николай провел в комнате Аликс. По стволам деревьев, которые росли под окном, струились потоки теплого весеннего ливня. "Вечер провел с дорогой Аликс у нее; ужас как грустно, что приходится расставаться на долгое время. Как хорошо было вместе - рай!"
На следующий день, сидя в поезде, который вез его домой, с любовью и грустью в душе, Николай разглядывал свое обручальное кольцо. "Аликс подарила мне кольцо; в первый раз в жизни воздел его на перст, самому кажется смешно... На станции в Гатчине вошли в вагон дорогие Папа и Мама, Ксения, Миша, Ольга и Сандро..." Император Александр III, только что вернувшийся с охоты на уток, не успел даже переодеться. Цесаревича уже ждали телеграммы от Аликс и королевы Виктории, на которые следовало ответить. Потом Николай пошел с императрицей в парк, рассказал все, что произошло.
Цесаревичу казалось, что май никогда не кончится. Он проводил время в прогулках среди кустов сирени, потом бегом возвращался к себе, чтобы написать очередное письмо Аликс. Наконец, в июне поднялся на борт императорской яхты "Полярная звезда", которая через Балтийское и Немецкое море доставила его в Англию. После четырех суток плавания, приближаясь к берегам Англии, Николай записал: "Итак, даст Бог, завтра увижу снова мою ненаглядную Аликс... Схожу с ума от этого ожидания. Встали на бочку в Гревзенде. На экипаже доехал до станции". "Полетел на экстренном поезде в Лондон... Приехал в Walton... и в 3 3/4 встретился с дорогой Аликс", записал Николай. Особняк в Уолтон-на-Темзе принадлежал старшой сестре Аликс, принцессе Виктории Баттенбергской. Целых три дня, надолго запомнившихся им, оба отдыхали а берегу реки, плавно катившей свои воды. Гуляли по зеленым лужайкам, рвали фрукты, собирали цветы в окрестных полях. Сидели на траве в саду под старым каштаном; Аликс вышивала, Николай читал вслух. "Все время были на воздухе, благодаря летней погоде, и днем катались на шлюпках вверх и вниз по реке, вылезая на берег в траву, где заваривали и пили чай. Une veritable idylle", [(Настоящая идиллия (фр.))] - написал он матери. Много лет спустя Николай и Аликс в мельчайших деталях вспомнят те три удивительных дня, проведенные в английской провинции, и при упоминании слова "Уолтон" на глазах у Аликс появятся слезы радости.
Прошло трое суток, и молодой паре пришлось оставить особняк, где они купались в счастье. В Виндзорском замке их уже ждала Granny - королева Виктория. Император Александр III прислал собственного исповедника, протопресвитера И.Л.Янышева, которому не терпелось начать приобщение к православное религии принцессы Алисы. В Виндзоре Николай преподнес своей нареченной подарки: перстень с розовой жемчужиной, ожерелье из крупных розовых жемчужин, цепочку-браслет с крупным изумрудом и брошь, украшенную сапфирами и алмазами. Самым роскошным было жемчужное колье, подарок Александра III свей будущей невестке. Оно было изготовлено знаменитым придворным ювелиром Фаберже и оценивалось в 250000 рублей золотом. То был самый крупный заказ, полученный Фаберже от императорской семьи. Разглядывая эти сокровища, королева Виктория качала головой со словами: "Смотри, Аликс, не возгордись".
В то лето в Англии стояла невыносимая жара. Николай выезжал из Виндзорского замка утром, когда было еще прохладно. Ему нравилось прогуливаться рысцой на лошади излюбленным маршрутом для верховых поездок - по "дорожке королевы Анны", окаймленной с обоих сторон величественными деревьями, и скакать по полю "галопом, словно сумасшедший". К десяти часам он всегда возвращался и вместе с Аликс и королевой пил кофе. Обед был в два часа, после него все расходились отдохнуть, пытаясь спрятаться от жары. До чая Николай и Аликс катались по аллеям Виндзорского парка, вдоль которых выстроились вековые дубы, и восхищались цветущими рододендронами. Николай писал императрице: "Жаловаться я не могу. Granny очень любезна и даже позволяет нам обоим кататься вместе". Вечером, когда становилось прохладнее, они ужинали вместе с гостями на балконе или террасе и слушали музыку, исполняемую во дворе замка. Однажды, когда из Лондона приехал скрипач, Аликс аккомпанировала ему на рояле.