Страница:
2 октября 1988 г.
В августе-сентябре Горбачев был в отъезде. Оппозиция перешла в
контратаку. Лигачев поехал по провинциям, его встречи и выступления необычно
щедро показывало телевидение. Пресса, даже включая "Огонек" и "Литгазету",
сбавила тон и от сенсационных разоблачений явно воздерживалась. "Память" в
Ленинграде провела несколько активных демаршей и власти этому не мешали. В
то же время в Москве митинг на Пушкинской площади (не разрешенный
Моссоветом) весьма энергично разогнало впервые появившееся отделение милиции
особого назначения (ОМОН), специально для этого предназначенное -- в касках,
со щитами и дубинками.
В августе ЦК выпустил инструкцию по проведению перевыборной кампании в
партии. В ней сохранен прежних порядок -- избранными считаются все
кандидаты, набравшие более 50% голосов.
Все это на фоне буксующей перестройки экономики, ухудшения снабжения
товарами народного потребления и продовольствием, попыток придушить
кооперацию высокими налогами.
В конце сентября Горбачев появился. Последовал мощный контрудар.
Позавчера внезапно был созван пленум ЦК. На пенсию отправились Громыко,
Соломенцев, Долгих и Капитонов. Вчера так же молниеносно созванная
внеочередная сессия Верховного Совета избрала Горбачева Председателем
Президиума ВС. Его первым заместителем избран некто Лукьянов -- человек
новый. Чебриков снят с поста председателя КГБ, на его место назначен
Крючков, заместитель Чебрикова.
При ЦК образовано шесть специализированных комиссий по разным
"политикам": правовой, социально-экономической, международной,
идеологической, кадровой и аграрной. Председателем последней назначен
Лигачев. Для него это -- резкое понижение. Он ведь был секретарем ЦК по
идеологии и ведал кадрами партаппарата. По традиции -- второе место в
партийной иерархии после генсека. Теперь идеология и кадры разнесены по двум
комиссиям, а Лигачев либо будет вынужден проводить эффективную перестройку
сельского хозяйства (как?), либо будет отправлен на пенсию, как не
справившийся с этой работой. Пресса от его давления освобождается.
Президиум Верховного Совета был до сих пор структурой чисто
представительской, поскольку все вопросы решало Политбюро ЦК. Теперь, когда
во главе Президиума -- генсек, обладающий к тому же большинством в
обновленном Политбюро, Президиум ВС приобретает реальную власть. Итак,
ответный мяч забит в ворота противника. Посмотрим, как пойдет игра дальше.
Пока что продуктов на полках нет, а без этого не выиграть. Надо полагать,
что сей Крючков -- человек Горбачева и КГБ у него в руках. Это -- фактор
существенный, но без перелома в экономике политическая перестройка общества
не пойдет...
Между прочим, в печати появляется все больше материалов о "мафии"
(организованной преступности). Она уже совершила свою перестройку и
организовала рэкет новорожденных кооперативов. Интересно, справится ли с ней
система?
Известия 22 октября 1988 г.
Опубликован проект Закона об изменениях в Конституции СССР. По существу
дела предлагается совсем новая система власти. Вот краткое изложение ее
особенностей:
Из ст. 108: Высший орган власти -- Съезд Народных депутатов СССР.
...Только он может принимать или изменять Конституцию СССР, решать
вопросы состава СССР и границ союзных республик.
...Съезд из числа своих делегатов путем тайного голосования избирает
Верховный Совет СССР (ВС), Председателя ВС и его заместителя, а также
Комитет Конституционного надзора.
...Съезд, по представлению ВС утверждает Председателя Совета министров,
Генерального прокурора и Председателя Комиссии народного контроля.
...Съезд принимает решение о проведении всенародного референдума.
...Все свои решения Съезд принимает простым большинством голосов от
общего числа Народных депутатов СССР.
Из ст. 109: Это число ровно 2250 человек (!). Из них 750 -- избираются
по одинаковым по числу избирателей "территориальным" округам, на которые
будет разбита вся территория СССР. (1 человек от каждого округа). 750 -- по
"национально-территориальным" округам из расчета: по 32 человека от каждой
союзной республики (независимо от числа ее жителей), по 11 человек -- от
автономных республик и 5 -- от автономных областей.
750 человек должны быть избраны от общесоюзных общественных
организаций, в том числе:
по 100 человек от КПСС, профсоюзов и колхозников,
по 75 -- от ВЛКСМ, женщин, научных работников, творческих союзов и
других организаций.
Из ст. 111: Верховный Совет работает постоянно. Он созывает Съезд
народных депутатов. На очередные заседания -- 1 раз в год, на внеочередные
-- по своему усмотрению. ВС состоит из двух палат: Совет Союза образуют
депутаты, избранные по территориальным округам и от общественных
организаций. Совет Национальностей образуют депутаты, избранные по
национально-территориальным округам. Общая численность ВС -- 450 человек. На
раздельных или совместных заседаниях своих палат простым голосованием ВС
принимает Законы СССР, назначает Председателя Совета Министров (с
последующим утверждением) и, по его представлению, -- весь состав Совмина, а
также высшее командование вооруженных сил.
Раз в 5 лет ВС назначает и проводит перевыборы Народных депутатов СССР
(на их Съезд).
Известия 23 октября 1988 г.
Опубликован проект Закона о выборах Народных депутатов СССР, где
подробно расписана вся процедура выборов. Самое существенное, на мой взгляд,
в этом законе:
Ст. 9 Право выдвижения кандидатов по избирательным округам имеют
трудовые коллективы, общественные организации, собрания граждан по месту
жительства, военнослужащих -- по воинским частям. Кандидатов от общественных
организаций выдвигают их общесоюзные органы с учетом (?) мнения низовых
коллективов этих организаций.
Число кандидатов в Народные депутаты не ограничивается. В избирательные
бюллетени включаются, как правило, большее число кандидатов, чем имеется
мест.
(Лазейка "как правило" оставлена в тексте проекта для тех "ревнителей
старины" на местах, которые ухитрятся ограничить выбор своих избирателей
единственным кандидатом)
Известия 2 ноября 1988 г.
Под заголовком "Больше демократии -- меньше тайн" публикуется запись
беседы с начальником Главлита СССР В. А. Болдыревым. Из его слов следует,
что перечень сведений, запрещенных для публикации сокращен на треть.
Сокращение продолжается...
Работа по передаче книг из "спецхранов" в общие фонды библиотек
закончена. Рассмотрены все книги, изданные за годы Советской власти. В общие
фондов возвращено более семи с половиной тысяч названий книг. В спецхране
осталось около четырехсот.
Вскоре появятся в свободной продаже ведущие периодические издания
капиталистических стран.
4 декабря 1988 г.
Выборы первых Народных депутатов назначены на 26 марта 1989 года. Между
тем, опубликован Закон о выборах. По сравнению с ранее упомянутым проектом
этого Закона внесено одно, на первый взгляд рациональное, но "опасное"
положение об Окружном предвыборном собрании. Оно может проводиться, если на
одно место выдвинуто слишком много кандидатов в целях сокращения их списка
(то есть исключения из него части выдвинутым народом кандидатов). Участники
окружных собраний делегируются трудовыми коллективами, общественными
организациями, собраниями избирателей, но так, чтобы не менее половины
участников окружного собрания были избирателями данного округа. (Кто это
будет обеспечивать и корректировать? Райкомы партии? Райисполкомы?)
Окружное предвыборное собрание не обязано сокращать список кандидатов
-- никакой нормы на этот счет не вводится. Но ловкое местное начальство,
контролируя состав собрания, может добиться исключения из списка неугодных
кандидатов! Выбор всего народа подменяется выбором собрания неких не вполне
определенных его представителей. Явная лазейка для властей, ныне
предержащих!
12 декабря 1988 г.
Оставаясь в рамках основной темы, выбранной для этих записок, я не
воспроизвожу мои записи об ужасном землетрясении, случившемся в Армении 7-го
числа утром. Но один эпизод , относящийся к нашему первому реформатору,
считаю нужным отметить. В этот злополучный день Горбачев находился в
Нью-Йорке, на сессии ООН. Он отменил всю свою программу, кроме встречи с
новоизбранным президентом Рейганом, и 9-го числа возвратился в Москву. На
следующее утро вылетел в Ереван.
Осмотрев руины начисто разрушенного города Спитак, Горби в Ереване дал
обширное интервью московским и армянским журналистам. Затратив необходимое
количество слов на описание впечатления, которое произвели на него
разрушения города и страдания его жителей, он счел уместным перейти к
выражению своего возмущения по поводу того, что кто-то накануне спросил его,
как будут налаживаться отношения Москвы с комитетом "Карабах". Согласен, что
вопрос неуместен (фанатизм искони бывает слеп), но вряд ли стоило об этом
распространяться на полторы газетные колонки. Ведь получать политические
дивиденды в этой ситуации тоже не уместно. Миша пустился в
разглагольствования о том, что борьбу за Нагорный Карабах используют
политические демагоги, авантюристы и коррупционеры:
"Им Карабах давно не нужен, -- вещал он, -- и никогда он их не
тревожил. Они ведут борьбу за власть, им нужно сохранить власть. Всех
цеховиков, всех ворюг, которые на шее у рабочего класса, у крестьянства, у
интеллигенции сидят". Зря он так!
Известия 16--18 января 1989 г.
Большая, на 3 номера статья Бориса Васильева (автор повести "А зори
здесь тихие") "Люби Россию в непогоду"
"Единственный способ развития личной нравственности есть впитывание в
себя, в подсознание основополагающих ее ценностей... Нравственность не
охраняется государством, и тем не менее, государство без нравственности --
нонсенс. Нравственность защищает нас сегодня уже не от внешних сил, а от
самих себя. Однако слой ее столь тонок, столь уязвим, столь подвержен как
внутренней коррозии, так и внешнему окислению, что она сама нуждается в
каждодневном наращивании, укреплении, очищении... Нам надо осознать каким
золотым запасом нравственности мы обладаем. Я просто напомню читателю, что
честь и благородство не являлись прерогативой дворянства, а были достоянием
всенародной нравственности".
Далее автор совершает довольно подробный экскурс в российскую
нравственную историю от Веры Засулич до событий в Нагорном Карабахе.
Заключает свою статью так:
"Да, главари взорвали цитадель нашей нравственности, но ведь камни
разбрасывали мы, всем миром, с энтузиазмом и песнями. Пришло время собирать
эти камни, и пусть у кого-то хватит сил хотя бы на одно доброе дело --
скажем ему спасибо.
Пора научиться жить по принципу: стократно воздается каждому за добро
его".
30 января 1989 г.
Выдвижение В. А. Коротича кандидатом в Народные депутаты
Кандидатуру главного редактора самого радикального демократического
журнала "Огонек" сначала провалили в Союзе журналистов. Тогда его выдвинула
некая инициативная группа от населения двух центральных районов Москвы.
Собрание избирателей было назначение на 9 января. Для его правомочности
должно было явиться не менее 500 человек. Подступы к отведенному
райисполкомом залу клуба газеты "Правда" пикетировали молодчики из общества
"Память". Они угрожали идущим на собрание. Многие вернулись. В результате
кворум не собрался и собрание было распущено. Об этом стало широко известно
из соответствующей публикации в "Огоньке".
Тогда другая инициативная группа решила повторить попытку. В райсовете
им отказали, но после жалобы в Моссовет выделили зал в Центре обучения
профдвижения, неподалеку от станции метро "Щербаковская". Назначили день 24
января -- последний, разрешенный для выдвижения кандидатов. Кроме того
предложили на том же собрании в качестве конкурентов рассмотреть еще две,
уже выдвинутых от своих учреждений кандидатуры: директора крупнейшего
предприятия "Квант", Скокова, и директора больницы имени Склифосовского.
Информацию об этих двух кандидатах распространяли их организации, оснащенные
множительной техникой. О выдвижении Коротича его активисты оповещали
объявлениями, напечатанными на пишущей машинке, которые "прикнопили" в
подъездах близлежащих домов. А также по телефону всем знакомым, проживающим
в тех же двух районах. 23-го вечером о собрании сообщали людям,
возвращавшимся с работы, на выходе станции метро "Щербаковская". Туда же с
агрессивными намерениями заявились и молодцы из "Памяти". Пришлось вмешаться
милиции.
Еще 13-го января мне позвонил Лев Осипович Животовский, один из
организаторов предстоящего собрания. В этот день, в годовщину нашего первого
урока, ко мне по традиции приходят бывшие ученики из 179 школы. Сейчас им
уже по 25 лет, они окончили ВУЗ'ы и работают. Мы решили образовать "боевой
отряд" для подавления активистов "Памяти" в случае повторения попытки
сорвать собрание. Вообще-то говоря, никто из нас не живет в тех районах, но
-- дело общее! Собрание 24-го числа было назначено на 6 часов вечера. Мы
договорились встретиться у выхода из метро в пять. Не все смогли удрать с
работы так рано, тем не менее съехалось 15 человек ребят.
О степени нашего незнания истинного состояния общества говорит такой
курьезный факт. Мы были готовы не только к кулачному бою, но и к тому, что
"противник" может использовать ножи. Сами мы от этого отказались
принципиально. Поэтому договорились, что все (и я в том числе) закрепят с
опорой на внутренний карман пиджака металлическую пластинку, прикрывающую
левую сторону груди.
В четверть шестого мы выступили "на поле боя". Однако на всем пути до
места собрания нам не встретился ни один пикетчик (наверное, милиция им
пригрозила), а народ в том же направлении, что и мы, шел довольно густо.
Прибыв на место, обнаружили, что ворота ограды заперты, и перед ними
быстро нарастает толпа, состоящая, судя по репликам, из сторонников
Коротича. Подъехала машина, в которой находился знаменитый окулист Федоров
-- он был одним из тех, кто должен был представлять Коротича. Ворота
открыли, и вслед за Федоровым толпа прорвалась во двор. Там находилось
человек пять милиционеров и милицейская машина с громкоговорителем. Двери
здания были заперты. По своему "матюгальнику" милиционеры объявили, что зал
заполнен до отказа. Просили не высаживать мощные стеклянные двери, а
выделить уполномоченного, которого проведут внутрь и покажут, что зал
действительно полон. Еще через десять минут объявили, что выделен второй зал
на 850 мест в научном институте, расположенном неподалеку. (Не знаешь чему
удивляться: могуществу народного движения или оперативности районных
властей).
Я повел свой "отряд" в этот второй зал. Потом Лев Осипович мне
рассказал, что в основном здании толпа все же ухитрилась снять с петель
дверь "черного хода" и проникнуть в здание. Зал был действительно забит до
отказа и народ все собрание толпился в фойе, благо оно было радиофицировано.
Собрание проходило организованно. Самого Коротича не было -- он в США на
инаугурации президента Буша. Кроме Федорова его представляли Адамович,
Карякин и Евтушенко. Выступление Скокова вызвало всеобщее одобрение, но было
известно, что он уже выдвинут. Началось голосование. Жителям районов по
предъявлению паспорта выдавали зеленые кусочки картона (собралось около
тысячи человек). Потом по залу и фойе носили три коробки (по числу
кандидатов), куда голосующие бросали эти кусочки картона. В президиуме их
прилюдно считали. За Коротича было подано примерно 750 голосов, за Скокова
-- около 150, а за директора больницы -- совсем мало. С полсотни кусочков
недосчитались: то ли потеряли, то ли унесли как сувениры.
Некая команда из "Памяти" (человек 20--30) в зале все-таки оказалась.
Они было подняли два плаката против Коротича. Зал затопал, засвистел, стал
сканировать "Долой!" Таким образом реванш у "Памяти" был взят весьма
убедительный.
Второй зал к четверти седьмого был тоже заполнен. Здесь собрание вел
председатель окружной избирательной комиссии -- он все беспокоился о
неукоснительном соблюдении демократической процедуры. Поэтому кроме трех
первоначальных здесь было предложено еще три кандидатуры. В их числе Борис
Ельцин, которого, как мученика и жертву партийной бюрократии, выдвинули чуть
ли не во всех избирательных округах Москвы. Некая дама из инициативной
группы Коротича потребовала, чтобы наше собрание подождало, пока она из
первого зала приведет авторитетных его сторонников для представления, в
котором, разумеется, не было никакой нужды. Ожидание длилось часа полтора.
Все это время в зале царила сплошная сумятица. Поначалу вели регистрацию по
паспортам и выдавали зеленые карточки. Потом запас их истощился. Какие-то
энергичные люди добыли пачки белых листков и стали их раздавать, предлагая
каждому написать фамилию, инициалы и номер паспорта. Нашелся юрист, который
объяснил, что все это будет недействительно, так как нет времени проверить
записи по адресам -- срок сдачи протокола истекает в полночь (Что происходит
в основном собрании никто еще не знал).
Толпа набилась в зал, стояли в проходах. Все в пальто -- зима! Шум --
невообразимый. К стоящему у сцены зала микрофону рвались ошалелые люди и
либо спорили о процедуре голосования, либо говорили о сущих пустяках. Одна
дама настоятельно требовала, чтобы заменили тополя на проспекте Мира -- от
них в комнаты летит пух!! (Это -- наследие прошлой системы. Во время выборов
многие старались добиться для себя чего-нибудь конкретного).
Другая дама попыталась сказать что-то против Коротича (отказал
напечатать в журнале). Ее прогнали всеобщим криком. По настроению зала все
было ясно, а представители Коротича все не появлялись. Наконец пришли:
журналист Карякин и поэт Евтушенко. Они говорили о Коротиче сбивчиво
(устали!), но горячо. Им дружно аплодировали. Евтушенко передал собравшимся
привет от первого зала и сообщил, что там все идет как надо, чем вызвал бурю
восторга.
Однако процедура голосования в нашем зале была довольно сомнительной. В
протоколе должно быть точно указано число присутствующих на собрании.
Председательствующий предложил: "Будем считать, что нас тысяча человек".
Слава богу, что сам он -- глава окружной комиссии. Иначе все собрание могло
быть опротестовано. Голосование было открытым. Оказалось, что за Скокова в
этом зале поднялось только 17 рук, за "Склифосовского" -- 4, еще за двух
кандидатов -- по 2. Остались Коротич и Ельцин. Могли бы случиться
осложнения, но молодой человек, предложивший Ельцина, взял свое предложение
обратно. С полным единодушием и восторгом зал проголосовал за Коротича!
Важно то, что он выдвинут народом (две тысячи голосов в масштабе района
-- не пустяк) вопреки Союзу журналистов, сопротивлению райисполкома и угроз
"памятьников".
Люди впервые начинают ощущать силу и сладость демократии! А ведь если
бы не крошечная вторая инициативная группа, то Коротич был бы провален,
либералы бы приуныли, а власти и черносотенцы -- торжествовали. Неплохой
урок для демократов: не следует ожидать стихийного волеизъявления народа,
следует организовывать (а если надо, то и защищать) возможность такого
волеизъявления. Кстати о "народе". Здесь 99% это была интеллигенция. Много
пожилых людей. Не только потому, что время начала собрания неудобное -- 6
часов в рабочий день. Но и потому, что эти люди пережили сталинщину и все
последующее -- поэтому так горячо поддерживают "Огонек". Подписка на него за
один год удвоилась и перевалила за 3 миллиона.
Расходились в приподнятом настроении, хотя было уже около 10 часов
вечера. Мои "мальчики" пробыли до конца. Хотя наша решимость и кулаки не
понадобились, для них, только еще вступающих в жизнь, случившееся -- хороший
пример могущества общественного мнения.
31 января 1989 г.
На семинаре секретарей первичных парторганизаций Гагаринского района
На оный семинар от нашей "территориальной" парторганизации микрорайона,
то бишь от пенсионеров, я отправился вместо секретаря партбюро, пожилой
дамы, по ее просьбе. Мне было интересно разглядеть вблизи партийных
аппаратчиков среднего, районного звена времен "перестройки". Семинар
представлял собой, в основном, серию лекций, которые в течение трех дней
читались на высшем уровне -- профессорами Академии Общественных наук при ЦК
КПСС. Она располагается на территории нашего района. Кроме того были
намечены встречи: с сотрудниками аппарата идеологического отдела МК КПСС и
со вторым секретарем МК Андрияновой. Вот наиболее интересные из впечатлений.
Сначала об аудитории. Человек двести. Среди них немало "освобожденных"
секретарей парткомов крупных предприятий, закрытый НИИ и ВУЗ'ов. Остальные
-- не освобожденные от основной работы секретари малых парторганизаций. Судя
по последующим вопросам докладчикам, репликам и разговорам в кулуарах,
примерно половина -- консерваторы. Можно было услышать: "Огонек -- гнездо
антисоветчиков", "Защитите нас от нападок прессы" или даже: "Дело дошло до
открытых разговоров на улице -- расстрелять всех коммунистов" (я такого ни
разу не слышал) и тому подобное... Другая половина -- нормально мыслящие.
Кое-кто перед началом лекции, не таясь, читает тот же "Огонек".
В одной из кулуарных дискуссий, возникшей после бездарной лекции о
межнациональных отношениях, мужчина средних лет, явно рабочей внешности и
русский (он это сам сказал) говорит примерно так: "Евреи живут и работают с
нами, разговаривают только по-русски, русскую литературу знают лучше нас, а
им все пишут в паспорте "еврей" и не принимают на работу в закрытые
предприятия. Зачем это надо? Каждый пусть выбирает свою национальность". Его
собеседник, молодой парень с комсомольским значком, наверное освобожденный
секретарь комсомольской организации ВУЗ'а: "Вообще надо убрать из паспортов
национальность. Писать просто гражданин СССР, как в США. Желающие могут
создавать национальные товарищества. Для ребят-евреев ограничивают
возможность поступления в некоторые ВУЗ'ы".
Раз уж я коснулся этой темы, отвлекусь на минуту для одного забавного
эпизода из личной практики. Я вступал в партию в 1943 году и, поскольку
выйти из нее без очень существенного ущерба для основной полезной работы
нельзя, пребываю в ее рядах до сих пор. А следовательно, должен нести
"партийную нагрузку". В качестве таковой я выбрал поручение руководить
политкружком рабочих из мастерской нашего научного Института. Занимаюсь с
ними еженедельно уже много лет. Относятся ко мне превосходно, и обсуждаем мы
с ними порой довольно щекотливые вопросы, причем я стараюсь, чтобы побольше
говорили они сами. Когда недавно началась массовая эмиграция евреев, мы
обсудили и эту проблему. После полуторачасовой дискуссии мои "работяги" без
всякой моей подсказки приняли такое постановление: "В течение полугода всем
евреям разрешить выехать без всяких проволочек. После этого срока --
запретить -- как всем остальным гражданам. Но зато под страхом уголовного
наказания запретить и все ограничения при приеме на любую секретную работу,
в руководящие органы, в ВУЗ'ы и так далее"... Но вернусь к нашему семинару.
Сначала о лекциях. Бoльшую их часть читали пожилые краснобаи,
надергавшие цитат из Маркса и Ленина, соответствующих духу "перестройки".
Ясно было, что точно так же они манипулировали цитатами противоположного
смысла в еще недавние времена. Вместе Татьяны Заславской, которая с
сердечным приступом слегла в больницу (после того, как ее "прокатили" в
ВЦСПС при выдвижении кандидатов в Народные депутаты), лекцию о результатах
социологических исследований читал профессор Грушин. Тоже болтун. Впрочем,
сказал любопытную фразу: "Основным тормозом перестройки является не
бюрократия и управленцы, а активное нежелание масс народа идти на перемены".
Правда, о степени осведомленности и ответственности лектора говорит то
обстоятельство, что в качестве примера острых столкновений в обществе он
сообщил, что 24-го января "Памяти" удалось провалить выдвижение в депутаты
Коротича (лекцию он читал 26-го). Пришлось мне ему, а заодно и слушателям
лекции, сообщить, что дело обстоит как раз наоборот. Он, не смутившись,
сказал: "Я там не был, мне так сообщили" (!)
Интересной и дельной была лекция профессора АОН Шверкова на тему
"Перестройка методов хозяйственной деятельности". Он настроен радикально и
весьма критически к нынешней практике перестройки. Вот несколько наиболее
интересных высказываний и цифр (я записывал -- тезисы).
"...Социалистическая собственность -- достояние трудящихся.
Собственность -- это владение, пользование и распоряжение. Последнюю функцию
узурпировало государство, то есть аппарат управления. Вернуть ее обществу!
Но как? Отдать целиком рабочим коллективам? Групповой эгоизм, монополия,
повышение цен, социальные проблемы... Быть может следует законодательным
путем закрепить распоряжение частью продукта (~20%) за Госпланом -- на нужды
общества в целом, другой частью -- за ведомствами и регионами, а наибольшей
В августе-сентябре Горбачев был в отъезде. Оппозиция перешла в
контратаку. Лигачев поехал по провинциям, его встречи и выступления необычно
щедро показывало телевидение. Пресса, даже включая "Огонек" и "Литгазету",
сбавила тон и от сенсационных разоблачений явно воздерживалась. "Память" в
Ленинграде провела несколько активных демаршей и власти этому не мешали. В
то же время в Москве митинг на Пушкинской площади (не разрешенный
Моссоветом) весьма энергично разогнало впервые появившееся отделение милиции
особого назначения (ОМОН), специально для этого предназначенное -- в касках,
со щитами и дубинками.
В августе ЦК выпустил инструкцию по проведению перевыборной кампании в
партии. В ней сохранен прежних порядок -- избранными считаются все
кандидаты, набравшие более 50% голосов.
Все это на фоне буксующей перестройки экономики, ухудшения снабжения
товарами народного потребления и продовольствием, попыток придушить
кооперацию высокими налогами.
В конце сентября Горбачев появился. Последовал мощный контрудар.
Позавчера внезапно был созван пленум ЦК. На пенсию отправились Громыко,
Соломенцев, Долгих и Капитонов. Вчера так же молниеносно созванная
внеочередная сессия Верховного Совета избрала Горбачева Председателем
Президиума ВС. Его первым заместителем избран некто Лукьянов -- человек
новый. Чебриков снят с поста председателя КГБ, на его место назначен
Крючков, заместитель Чебрикова.
При ЦК образовано шесть специализированных комиссий по разным
"политикам": правовой, социально-экономической, международной,
идеологической, кадровой и аграрной. Председателем последней назначен
Лигачев. Для него это -- резкое понижение. Он ведь был секретарем ЦК по
идеологии и ведал кадрами партаппарата. По традиции -- второе место в
партийной иерархии после генсека. Теперь идеология и кадры разнесены по двум
комиссиям, а Лигачев либо будет вынужден проводить эффективную перестройку
сельского хозяйства (как?), либо будет отправлен на пенсию, как не
справившийся с этой работой. Пресса от его давления освобождается.
Президиум Верховного Совета был до сих пор структурой чисто
представительской, поскольку все вопросы решало Политбюро ЦК. Теперь, когда
во главе Президиума -- генсек, обладающий к тому же большинством в
обновленном Политбюро, Президиум ВС приобретает реальную власть. Итак,
ответный мяч забит в ворота противника. Посмотрим, как пойдет игра дальше.
Пока что продуктов на полках нет, а без этого не выиграть. Надо полагать,
что сей Крючков -- человек Горбачева и КГБ у него в руках. Это -- фактор
существенный, но без перелома в экономике политическая перестройка общества
не пойдет...
Между прочим, в печати появляется все больше материалов о "мафии"
(организованной преступности). Она уже совершила свою перестройку и
организовала рэкет новорожденных кооперативов. Интересно, справится ли с ней
система?
Известия 22 октября 1988 г.
Опубликован проект Закона об изменениях в Конституции СССР. По существу
дела предлагается совсем новая система власти. Вот краткое изложение ее
особенностей:
Из ст. 108: Высший орган власти -- Съезд Народных депутатов СССР.
...Только он может принимать или изменять Конституцию СССР, решать
вопросы состава СССР и границ союзных республик.
...Съезд из числа своих делегатов путем тайного голосования избирает
Верховный Совет СССР (ВС), Председателя ВС и его заместителя, а также
Комитет Конституционного надзора.
...Съезд, по представлению ВС утверждает Председателя Совета министров,
Генерального прокурора и Председателя Комиссии народного контроля.
...Съезд принимает решение о проведении всенародного референдума.
...Все свои решения Съезд принимает простым большинством голосов от
общего числа Народных депутатов СССР.
Из ст. 109: Это число ровно 2250 человек (!). Из них 750 -- избираются
по одинаковым по числу избирателей "территориальным" округам, на которые
будет разбита вся территория СССР. (1 человек от каждого округа). 750 -- по
"национально-территориальным" округам из расчета: по 32 человека от каждой
союзной республики (независимо от числа ее жителей), по 11 человек -- от
автономных республик и 5 -- от автономных областей.
750 человек должны быть избраны от общесоюзных общественных
организаций, в том числе:
по 100 человек от КПСС, профсоюзов и колхозников,
по 75 -- от ВЛКСМ, женщин, научных работников, творческих союзов и
других организаций.
Из ст. 111: Верховный Совет работает постоянно. Он созывает Съезд
народных депутатов. На очередные заседания -- 1 раз в год, на внеочередные
-- по своему усмотрению. ВС состоит из двух палат: Совет Союза образуют
депутаты, избранные по территориальным округам и от общественных
организаций. Совет Национальностей образуют депутаты, избранные по
национально-территориальным округам. Общая численность ВС -- 450 человек. На
раздельных или совместных заседаниях своих палат простым голосованием ВС
принимает Законы СССР, назначает Председателя Совета Министров (с
последующим утверждением) и, по его представлению, -- весь состав Совмина, а
также высшее командование вооруженных сил.
Раз в 5 лет ВС назначает и проводит перевыборы Народных депутатов СССР
(на их Съезд).
Известия 23 октября 1988 г.
Опубликован проект Закона о выборах Народных депутатов СССР, где
подробно расписана вся процедура выборов. Самое существенное, на мой взгляд,
в этом законе:
Ст. 9 Право выдвижения кандидатов по избирательным округам имеют
трудовые коллективы, общественные организации, собрания граждан по месту
жительства, военнослужащих -- по воинским частям. Кандидатов от общественных
организаций выдвигают их общесоюзные органы с учетом (?) мнения низовых
коллективов этих организаций.
Число кандидатов в Народные депутаты не ограничивается. В избирательные
бюллетени включаются, как правило, большее число кандидатов, чем имеется
мест.
(Лазейка "как правило" оставлена в тексте проекта для тех "ревнителей
старины" на местах, которые ухитрятся ограничить выбор своих избирателей
единственным кандидатом)
Известия 2 ноября 1988 г.
Под заголовком "Больше демократии -- меньше тайн" публикуется запись
беседы с начальником Главлита СССР В. А. Болдыревым. Из его слов следует,
что перечень сведений, запрещенных для публикации сокращен на треть.
Сокращение продолжается...
Работа по передаче книг из "спецхранов" в общие фонды библиотек
закончена. Рассмотрены все книги, изданные за годы Советской власти. В общие
фондов возвращено более семи с половиной тысяч названий книг. В спецхране
осталось около четырехсот.
Вскоре появятся в свободной продаже ведущие периодические издания
капиталистических стран.
4 декабря 1988 г.
Выборы первых Народных депутатов назначены на 26 марта 1989 года. Между
тем, опубликован Закон о выборах. По сравнению с ранее упомянутым проектом
этого Закона внесено одно, на первый взгляд рациональное, но "опасное"
положение об Окружном предвыборном собрании. Оно может проводиться, если на
одно место выдвинуто слишком много кандидатов в целях сокращения их списка
(то есть исключения из него части выдвинутым народом кандидатов). Участники
окружных собраний делегируются трудовыми коллективами, общественными
организациями, собраниями избирателей, но так, чтобы не менее половины
участников окружного собрания были избирателями данного округа. (Кто это
будет обеспечивать и корректировать? Райкомы партии? Райисполкомы?)
Окружное предвыборное собрание не обязано сокращать список кандидатов
-- никакой нормы на этот счет не вводится. Но ловкое местное начальство,
контролируя состав собрания, может добиться исключения из списка неугодных
кандидатов! Выбор всего народа подменяется выбором собрания неких не вполне
определенных его представителей. Явная лазейка для властей, ныне
предержащих!
12 декабря 1988 г.
Оставаясь в рамках основной темы, выбранной для этих записок, я не
воспроизвожу мои записи об ужасном землетрясении, случившемся в Армении 7-го
числа утром. Но один эпизод , относящийся к нашему первому реформатору,
считаю нужным отметить. В этот злополучный день Горбачев находился в
Нью-Йорке, на сессии ООН. Он отменил всю свою программу, кроме встречи с
новоизбранным президентом Рейганом, и 9-го числа возвратился в Москву. На
следующее утро вылетел в Ереван.
Осмотрев руины начисто разрушенного города Спитак, Горби в Ереване дал
обширное интервью московским и армянским журналистам. Затратив необходимое
количество слов на описание впечатления, которое произвели на него
разрушения города и страдания его жителей, он счел уместным перейти к
выражению своего возмущения по поводу того, что кто-то накануне спросил его,
как будут налаживаться отношения Москвы с комитетом "Карабах". Согласен, что
вопрос неуместен (фанатизм искони бывает слеп), но вряд ли стоило об этом
распространяться на полторы газетные колонки. Ведь получать политические
дивиденды в этой ситуации тоже не уместно. Миша пустился в
разглагольствования о том, что борьбу за Нагорный Карабах используют
политические демагоги, авантюристы и коррупционеры:
"Им Карабах давно не нужен, -- вещал он, -- и никогда он их не
тревожил. Они ведут борьбу за власть, им нужно сохранить власть. Всех
цеховиков, всех ворюг, которые на шее у рабочего класса, у крестьянства, у
интеллигенции сидят". Зря он так!
Известия 16--18 января 1989 г.
Большая, на 3 номера статья Бориса Васильева (автор повести "А зори
здесь тихие") "Люби Россию в непогоду"
"Единственный способ развития личной нравственности есть впитывание в
себя, в подсознание основополагающих ее ценностей... Нравственность не
охраняется государством, и тем не менее, государство без нравственности --
нонсенс. Нравственность защищает нас сегодня уже не от внешних сил, а от
самих себя. Однако слой ее столь тонок, столь уязвим, столь подвержен как
внутренней коррозии, так и внешнему окислению, что она сама нуждается в
каждодневном наращивании, укреплении, очищении... Нам надо осознать каким
золотым запасом нравственности мы обладаем. Я просто напомню читателю, что
честь и благородство не являлись прерогативой дворянства, а были достоянием
всенародной нравственности".
Далее автор совершает довольно подробный экскурс в российскую
нравственную историю от Веры Засулич до событий в Нагорном Карабахе.
Заключает свою статью так:
"Да, главари взорвали цитадель нашей нравственности, но ведь камни
разбрасывали мы, всем миром, с энтузиазмом и песнями. Пришло время собирать
эти камни, и пусть у кого-то хватит сил хотя бы на одно доброе дело --
скажем ему спасибо.
Пора научиться жить по принципу: стократно воздается каждому за добро
его".
30 января 1989 г.
Выдвижение В. А. Коротича кандидатом в Народные депутаты
Кандидатуру главного редактора самого радикального демократического
журнала "Огонек" сначала провалили в Союзе журналистов. Тогда его выдвинула
некая инициативная группа от населения двух центральных районов Москвы.
Собрание избирателей было назначение на 9 января. Для его правомочности
должно было явиться не менее 500 человек. Подступы к отведенному
райисполкомом залу клуба газеты "Правда" пикетировали молодчики из общества
"Память". Они угрожали идущим на собрание. Многие вернулись. В результате
кворум не собрался и собрание было распущено. Об этом стало широко известно
из соответствующей публикации в "Огоньке".
Тогда другая инициативная группа решила повторить попытку. В райсовете
им отказали, но после жалобы в Моссовет выделили зал в Центре обучения
профдвижения, неподалеку от станции метро "Щербаковская". Назначили день 24
января -- последний, разрешенный для выдвижения кандидатов. Кроме того
предложили на том же собрании в качестве конкурентов рассмотреть еще две,
уже выдвинутых от своих учреждений кандидатуры: директора крупнейшего
предприятия "Квант", Скокова, и директора больницы имени Склифосовского.
Информацию об этих двух кандидатах распространяли их организации, оснащенные
множительной техникой. О выдвижении Коротича его активисты оповещали
объявлениями, напечатанными на пишущей машинке, которые "прикнопили" в
подъездах близлежащих домов. А также по телефону всем знакомым, проживающим
в тех же двух районах. 23-го вечером о собрании сообщали людям,
возвращавшимся с работы, на выходе станции метро "Щербаковская". Туда же с
агрессивными намерениями заявились и молодцы из "Памяти". Пришлось вмешаться
милиции.
Еще 13-го января мне позвонил Лев Осипович Животовский, один из
организаторов предстоящего собрания. В этот день, в годовщину нашего первого
урока, ко мне по традиции приходят бывшие ученики из 179 школы. Сейчас им
уже по 25 лет, они окончили ВУЗ'ы и работают. Мы решили образовать "боевой
отряд" для подавления активистов "Памяти" в случае повторения попытки
сорвать собрание. Вообще-то говоря, никто из нас не живет в тех районах, но
-- дело общее! Собрание 24-го числа было назначено на 6 часов вечера. Мы
договорились встретиться у выхода из метро в пять. Не все смогли удрать с
работы так рано, тем не менее съехалось 15 человек ребят.
О степени нашего незнания истинного состояния общества говорит такой
курьезный факт. Мы были готовы не только к кулачному бою, но и к тому, что
"противник" может использовать ножи. Сами мы от этого отказались
принципиально. Поэтому договорились, что все (и я в том числе) закрепят с
опорой на внутренний карман пиджака металлическую пластинку, прикрывающую
левую сторону груди.
В четверть шестого мы выступили "на поле боя". Однако на всем пути до
места собрания нам не встретился ни один пикетчик (наверное, милиция им
пригрозила), а народ в том же направлении, что и мы, шел довольно густо.
Прибыв на место, обнаружили, что ворота ограды заперты, и перед ними
быстро нарастает толпа, состоящая, судя по репликам, из сторонников
Коротича. Подъехала машина, в которой находился знаменитый окулист Федоров
-- он был одним из тех, кто должен был представлять Коротича. Ворота
открыли, и вслед за Федоровым толпа прорвалась во двор. Там находилось
человек пять милиционеров и милицейская машина с громкоговорителем. Двери
здания были заперты. По своему "матюгальнику" милиционеры объявили, что зал
заполнен до отказа. Просили не высаживать мощные стеклянные двери, а
выделить уполномоченного, которого проведут внутрь и покажут, что зал
действительно полон. Еще через десять минут объявили, что выделен второй зал
на 850 мест в научном институте, расположенном неподалеку. (Не знаешь чему
удивляться: могуществу народного движения или оперативности районных
властей).
Я повел свой "отряд" в этот второй зал. Потом Лев Осипович мне
рассказал, что в основном здании толпа все же ухитрилась снять с петель
дверь "черного хода" и проникнуть в здание. Зал был действительно забит до
отказа и народ все собрание толпился в фойе, благо оно было радиофицировано.
Собрание проходило организованно. Самого Коротича не было -- он в США на
инаугурации президента Буша. Кроме Федорова его представляли Адамович,
Карякин и Евтушенко. Выступление Скокова вызвало всеобщее одобрение, но было
известно, что он уже выдвинут. Началось голосование. Жителям районов по
предъявлению паспорта выдавали зеленые кусочки картона (собралось около
тысячи человек). Потом по залу и фойе носили три коробки (по числу
кандидатов), куда голосующие бросали эти кусочки картона. В президиуме их
прилюдно считали. За Коротича было подано примерно 750 голосов, за Скокова
-- около 150, а за директора больницы -- совсем мало. С полсотни кусочков
недосчитались: то ли потеряли, то ли унесли как сувениры.
Некая команда из "Памяти" (человек 20--30) в зале все-таки оказалась.
Они было подняли два плаката против Коротича. Зал затопал, засвистел, стал
сканировать "Долой!" Таким образом реванш у "Памяти" был взят весьма
убедительный.
Второй зал к четверти седьмого был тоже заполнен. Здесь собрание вел
председатель окружной избирательной комиссии -- он все беспокоился о
неукоснительном соблюдении демократической процедуры. Поэтому кроме трех
первоначальных здесь было предложено еще три кандидатуры. В их числе Борис
Ельцин, которого, как мученика и жертву партийной бюрократии, выдвинули чуть
ли не во всех избирательных округах Москвы. Некая дама из инициативной
группы Коротича потребовала, чтобы наше собрание подождало, пока она из
первого зала приведет авторитетных его сторонников для представления, в
котором, разумеется, не было никакой нужды. Ожидание длилось часа полтора.
Все это время в зале царила сплошная сумятица. Поначалу вели регистрацию по
паспортам и выдавали зеленые карточки. Потом запас их истощился. Какие-то
энергичные люди добыли пачки белых листков и стали их раздавать, предлагая
каждому написать фамилию, инициалы и номер паспорта. Нашелся юрист, который
объяснил, что все это будет недействительно, так как нет времени проверить
записи по адресам -- срок сдачи протокола истекает в полночь (Что происходит
в основном собрании никто еще не знал).
Толпа набилась в зал, стояли в проходах. Все в пальто -- зима! Шум --
невообразимый. К стоящему у сцены зала микрофону рвались ошалелые люди и
либо спорили о процедуре голосования, либо говорили о сущих пустяках. Одна
дама настоятельно требовала, чтобы заменили тополя на проспекте Мира -- от
них в комнаты летит пух!! (Это -- наследие прошлой системы. Во время выборов
многие старались добиться для себя чего-нибудь конкретного).
Другая дама попыталась сказать что-то против Коротича (отказал
напечатать в журнале). Ее прогнали всеобщим криком. По настроению зала все
было ясно, а представители Коротича все не появлялись. Наконец пришли:
журналист Карякин и поэт Евтушенко. Они говорили о Коротиче сбивчиво
(устали!), но горячо. Им дружно аплодировали. Евтушенко передал собравшимся
привет от первого зала и сообщил, что там все идет как надо, чем вызвал бурю
восторга.
Однако процедура голосования в нашем зале была довольно сомнительной. В
протоколе должно быть точно указано число присутствующих на собрании.
Председательствующий предложил: "Будем считать, что нас тысяча человек".
Слава богу, что сам он -- глава окружной комиссии. Иначе все собрание могло
быть опротестовано. Голосование было открытым. Оказалось, что за Скокова в
этом зале поднялось только 17 рук, за "Склифосовского" -- 4, еще за двух
кандидатов -- по 2. Остались Коротич и Ельцин. Могли бы случиться
осложнения, но молодой человек, предложивший Ельцина, взял свое предложение
обратно. С полным единодушием и восторгом зал проголосовал за Коротича!
Важно то, что он выдвинут народом (две тысячи голосов в масштабе района
-- не пустяк) вопреки Союзу журналистов, сопротивлению райисполкома и угроз
"памятьников".
Люди впервые начинают ощущать силу и сладость демократии! А ведь если
бы не крошечная вторая инициативная группа, то Коротич был бы провален,
либералы бы приуныли, а власти и черносотенцы -- торжествовали. Неплохой
урок для демократов: не следует ожидать стихийного волеизъявления народа,
следует организовывать (а если надо, то и защищать) возможность такого
волеизъявления. Кстати о "народе". Здесь 99% это была интеллигенция. Много
пожилых людей. Не только потому, что время начала собрания неудобное -- 6
часов в рабочий день. Но и потому, что эти люди пережили сталинщину и все
последующее -- поэтому так горячо поддерживают "Огонек". Подписка на него за
один год удвоилась и перевалила за 3 миллиона.
Расходились в приподнятом настроении, хотя было уже около 10 часов
вечера. Мои "мальчики" пробыли до конца. Хотя наша решимость и кулаки не
понадобились, для них, только еще вступающих в жизнь, случившееся -- хороший
пример могущества общественного мнения.
31 января 1989 г.
На семинаре секретарей первичных парторганизаций Гагаринского района
На оный семинар от нашей "территориальной" парторганизации микрорайона,
то бишь от пенсионеров, я отправился вместо секретаря партбюро, пожилой
дамы, по ее просьбе. Мне было интересно разглядеть вблизи партийных
аппаратчиков среднего, районного звена времен "перестройки". Семинар
представлял собой, в основном, серию лекций, которые в течение трех дней
читались на высшем уровне -- профессорами Академии Общественных наук при ЦК
КПСС. Она располагается на территории нашего района. Кроме того были
намечены встречи: с сотрудниками аппарата идеологического отдела МК КПСС и
со вторым секретарем МК Андрияновой. Вот наиболее интересные из впечатлений.
Сначала об аудитории. Человек двести. Среди них немало "освобожденных"
секретарей парткомов крупных предприятий, закрытый НИИ и ВУЗ'ов. Остальные
-- не освобожденные от основной работы секретари малых парторганизаций. Судя
по последующим вопросам докладчикам, репликам и разговорам в кулуарах,
примерно половина -- консерваторы. Можно было услышать: "Огонек -- гнездо
антисоветчиков", "Защитите нас от нападок прессы" или даже: "Дело дошло до
открытых разговоров на улице -- расстрелять всех коммунистов" (я такого ни
разу не слышал) и тому подобное... Другая половина -- нормально мыслящие.
Кое-кто перед началом лекции, не таясь, читает тот же "Огонек".
В одной из кулуарных дискуссий, возникшей после бездарной лекции о
межнациональных отношениях, мужчина средних лет, явно рабочей внешности и
русский (он это сам сказал) говорит примерно так: "Евреи живут и работают с
нами, разговаривают только по-русски, русскую литературу знают лучше нас, а
им все пишут в паспорте "еврей" и не принимают на работу в закрытые
предприятия. Зачем это надо? Каждый пусть выбирает свою национальность". Его
собеседник, молодой парень с комсомольским значком, наверное освобожденный
секретарь комсомольской организации ВУЗ'а: "Вообще надо убрать из паспортов
национальность. Писать просто гражданин СССР, как в США. Желающие могут
создавать национальные товарищества. Для ребят-евреев ограничивают
возможность поступления в некоторые ВУЗ'ы".
Раз уж я коснулся этой темы, отвлекусь на минуту для одного забавного
эпизода из личной практики. Я вступал в партию в 1943 году и, поскольку
выйти из нее без очень существенного ущерба для основной полезной работы
нельзя, пребываю в ее рядах до сих пор. А следовательно, должен нести
"партийную нагрузку". В качестве таковой я выбрал поручение руководить
политкружком рабочих из мастерской нашего научного Института. Занимаюсь с
ними еженедельно уже много лет. Относятся ко мне превосходно, и обсуждаем мы
с ними порой довольно щекотливые вопросы, причем я стараюсь, чтобы побольше
говорили они сами. Когда недавно началась массовая эмиграция евреев, мы
обсудили и эту проблему. После полуторачасовой дискуссии мои "работяги" без
всякой моей подсказки приняли такое постановление: "В течение полугода всем
евреям разрешить выехать без всяких проволочек. После этого срока --
запретить -- как всем остальным гражданам. Но зато под страхом уголовного
наказания запретить и все ограничения при приеме на любую секретную работу,
в руководящие органы, в ВУЗ'ы и так далее"... Но вернусь к нашему семинару.
Сначала о лекциях. Бoльшую их часть читали пожилые краснобаи,
надергавшие цитат из Маркса и Ленина, соответствующих духу "перестройки".
Ясно было, что точно так же они манипулировали цитатами противоположного
смысла в еще недавние времена. Вместе Татьяны Заславской, которая с
сердечным приступом слегла в больницу (после того, как ее "прокатили" в
ВЦСПС при выдвижении кандидатов в Народные депутаты), лекцию о результатах
социологических исследований читал профессор Грушин. Тоже болтун. Впрочем,
сказал любопытную фразу: "Основным тормозом перестройки является не
бюрократия и управленцы, а активное нежелание масс народа идти на перемены".
Правда, о степени осведомленности и ответственности лектора говорит то
обстоятельство, что в качестве примера острых столкновений в обществе он
сообщил, что 24-го января "Памяти" удалось провалить выдвижение в депутаты
Коротича (лекцию он читал 26-го). Пришлось мне ему, а заодно и слушателям
лекции, сообщить, что дело обстоит как раз наоборот. Он, не смутившись,
сказал: "Я там не был, мне так сообщили" (!)
Интересной и дельной была лекция профессора АОН Шверкова на тему
"Перестройка методов хозяйственной деятельности". Он настроен радикально и
весьма критически к нынешней практике перестройки. Вот несколько наиболее
интересных высказываний и цифр (я записывал -- тезисы).
"...Социалистическая собственность -- достояние трудящихся.
Собственность -- это владение, пользование и распоряжение. Последнюю функцию
узурпировало государство, то есть аппарат управления. Вернуть ее обществу!
Но как? Отдать целиком рабочим коллективам? Групповой эгоизм, монополия,
повышение цен, социальные проблемы... Быть может следует законодательным
путем закрепить распоряжение частью продукта (~20%) за Госпланом -- на нужды
общества в целом, другой частью -- за ведомствами и регионами, а наибольшей