Страница:
Несколько секунд в воздухе висела напряженная тишина. Наконец мисс Тревор-Тренси брезгливо оттолкнула кусок загустевшей нефти, прибитый волнами к плоту, и негромко произнесла:
— Изумительное свойство загадить все, до чего можно дотянуться…
Эта реплика вполне могла относиться к человечеству в целом (тем более что неподалеку по воде расплывалось большое радужное пятно), но я принял ее на свой счет.
— Вы мне исковеркали жизнь и при этом меня же ненавидите. Не находите, что это выглядит несколько нелогично?
— Что? — Ее глаза встретились с моими. — А… Странный вы человек, Хопкинс. — Она смотрела на меня с каким-то недоумением. — Впрочем, не буду скрывать, было время, когда я испытывала к вам сильнейшую, скажем так, неприязнь. Помнится, однажды даже ее высказала… А потом поняла, что это попросту глупо. Ведь, в сущности, кто вы такой? Обычный представитель homo sapiens, причем далеко не самый плохой. Трепыхаетесь, пытаетесь бороться. Пусть даже с ветряными мельницами… Нет, ненавидеть нужно не вас.
— Кого же?
Она отвела взгляд, наполовину отвернулась, я увидел ее лицо в профиль и в который раз невольно подумал, насколько же совершенной может быть красота… А потом зазвучали слова, задевшие меня и обидевшие. Слишком прозрачен был намек:
История достойная Рабле:
бросались крысы в водяную муть.
И столько было их на корабле,
что он внезапно перестал тонуть.
Вокруг меня мильён крысиных морд,
и в зеркале такой же мизерабль…
Вот хлынем мы однажды через борт —
тогда, глядишь, и выплывет корабль.
* Стихи Евгения Лукина.
— Замечательно! — саркастически хмыкнул я. — Вот только кому нужен корабль без экипажа, абсолютно пустой?
— Ас каких пор крысы зачисляются в экипаж?
— Значит, по-вашему, люди ничем не лучше крыс? Мы всего лишь паразиты, а цивилизацию нашу создал неизвестно кто. Может быть, зеленые человечки, а то и вовсе — мыслящие машины. Именно поэтому происходящее в последнее время вы считаете совершенно нормальным? — возмутился я.
Женщина пожала плечами:
— Не знаю. Мне это абсолютно безразлично. Какая разница, каков будет конец, если человечеству его уже не избежать?
— Даже так? — зло спросил я.
— Знаете, Эндрю, — голос ее был тих и печален, — мне очень часто приходит на ум легенда о том, что скорпион, оказавшийся перед лицом неминуемой гибели, убивает себя ударом собственного жала.
«Дались им эти скорпионы! — раздраженно подумал я. — Бруно придумал компьютерного, Маргарет-Кэрол поминает реальных…»
А женщина продолжала говорить:
— Легкая смерть… А человечество наносит себе ядовитые удары бог знает сколько лет и поколений. Итог предопределен, вопрос в одном: когда все кончится — сегодня или чуть позже…
— И если очередной удар нам нанесут порождения «вир-тала», вас это нисколько не расстроит? Тем более что вы к этому тоже приложили руку!
— Господи! — Она искренне рассмеялась. — Неужели вы думаете, что именно безобидная проделка Маргарет подтолкнула человечество к последней черте? Да оглянитесь же вокруг! Наша цивилизация насквозь прогнила. Мы хапаем все, что природа создавала в течение миллионов лет, а что производим взамен? Одни отбросы…
— Зачастую довольно роскошные, — пробурчал я. Она пристально посмотрела на меня:
— Что ж… В этом вы правы. И я не могу считать себя абсолютно безгрешной. Что делать, Маргарет, создавая нас, избавилась от некоторых черт характера, которые ей мешали. Лоре достался азарт, мне — сибаритство…
— Что же мисс Тревор оставила себе? — не удержался я.
— Талант. Работоспособность. Умение находить выход из безвыходных, казалось бы, ситуаций. Не так уж и мало.
— Но если человечество обречено, какой смысл гениальной Маргарет барахтаться? — съехидничал я. — Да и стоит ли беспокоиться о кучке крыс и производителей отбросов?
— Стоит, Хопкинс. Стоит. Вы это и сами понимаете, не можете только четко сформулировать. Мечетесь между абстрактной заботой обо всем человечестве и любовью к себе, несчастному, пытаетесь сохранить свободу, которой у вас никогда не было…
Несколько пузырей вырвались из воды рядом с плотом. Возвращались Смит и Бруно.
— Вот и все. — Женщина насмешливо посмотрела на меня. — Даже нормально поговорить нам не удается. Хотя… Почему-то я уверена: завтра вы попытаетесь отыграться.
Но на следующий день мы не встретились, да и в «виртал» я так и не попал. И через неделю тоже. Появились дела более важные и серьезные, чем поиск мусорной корзины глобальной компьютерной сети…
Утром меня вызвал шеф. В кабинете у него опять был полковник Блэкмор. Судя по раскрасневшимся физиономиям «высоких договаривающихся сторон», разговор состоялся далеко не мирный. Интересно, что они не поделили? Увы, при моем появлении выяснение отношений закончилось.
Полковник сердито кашлянул, покосился на меня и произнес:
— Значит, договорились. Я возьму у вас этого парня на несколько дней.
— Что? — переспросил шеф, похоже, еще не отошедший от спора.
— Этот парень нужен мне на базе. Через пару дней я его верну.
Стрэдфорд скривился, потом кивнул, но, не удержавшись, все же сказал:
— Часового не забудьте к нему приставить. А то он шустрый. Потом гоняйся за ним опять по всему миру…
— Что вы, шеф! — сотворив ангельское выражение лица, проблеял я. — Как можно? Я же прекрасно помню о подписанном освобождении, которое лежит в вашем столе…
Джип трясло на каменистой дороге, словно это была не лучшая модель «лендровера», а древняя безрессорная телега с деревянными колесами. Иногда мне казалось, что ребра вот-вот влезут в живот, да там и останутся, медленно перевариваясь в желудочном соке.
— Вы что, бетонку не могли здесь проложить? — спросил я у полковника, когда тряхнуло особенно сильно.
Он посмотрел на меня как на круглого идиота. Понятное дело — секретная база Пентагона с подъездной бетонной трассой через всю пустыню! Бред, конечно, полный. Да и общества по охране природы разорались бы наверняка, когда б так испохабили Долину смерти. И без того Пентагону с трудом Удалось добиться пересмотра статуса. Лет восемь назад это место еще считалось заповедником…
— А почему не вертолетом? — не сдавался я.
— Там нет места для посадки.
— Так сделали бы.
Опять тот же долгий, полный презрения взгляд.
Ну и черт с тобой!
Я уставился в окно, разглядывая унылые желтые скалы, опаленные солнцем россыпи камней и жалкие кустики, лишенные какой-либо листвы. В тени, которой здесь нет, плюс тридцать шесть по Цельсию, на нас же вовсю изрыгал охлажденный воздух автомобильный кондиционер. Но все равно в кабине было едва ли градусов на десять меньше, чем за бортом, и мы потели вовсю, тем более что одет я был в грубую камуфляжную форму цвета хаки и высокие десантные ботинки, которые, наверное, уже до краев наполнились влагой.
Бр-р-р! Самому противно.
Сперва мы прилетели на военном транспортнике из Вашингтона в Лас-Вегас, потом нас доставили на вертолете в небольшой городок, расположенный на краю пустыни. Я так и не запомнил, как он назывался. То ли Битти, то ли Батти. Впрочем, какая разница?
Мы тут же пересели в джип и отправились в забытую богом местность, которую во всем мире знают как Долину смерти. Кажется, и я теперь понял, почему ее так называют, — без кондиционера тут и часу не протянешь. Готов побиться об заклад.
Хорошо, что спорить со мной было некому. Я бы проиграл. Это стало ясно, когда впереди показались перекрывавший дорогу шлагбаум, сторожевая будочка без малейших признаков кондишн и изнывающий в ее хилой тени, но вполне живой солдатик.
Он подбежал к джипу и отдал полковнику честь.
— Рядовой Ленокс, сэр. Проезд на базу запрещен.
— Что?! — взревел Блэкмор. — Я командир этой базы! Вы что, рядовой, меня не узнаете?
— Узнаю, сэр. Но мне отдан приказ…
— Кем?!
— Генералом Шваркопфом
Я заметил, как побледнел полковник, как дрогнул его волевой подбородок. Он уже не орал, только тихо спросил у солдата:
— Что случилось, сынок?
— Я не знаю, сэр. Похоже, там идет бой.
Лишь теперь мне стало ясно, что за странные щелкающие звуки доносятся до нас уже добрую четверть часа. Я-то думал, что это тарахтит машина, подбрасываемая на ухабах…
— Проклятие! — дернулся полковник. — Почему мне ничего не сообщили?!
— С вами пытались связаться по каналу экстренной связи. Но нам сказали, что вы уже в пути.
— Почему не связались по рации с машиной?
— Я не знаю, сэр. Но мне запретили пропускать в зону кого бы то ни было.
— Что ты заладил, сынок? Я все понимаю, но ты ведь пропустишь своего командира?
— Никак нет, сэр.
Что-то здесь не клеилось. Но вот что — этого я никак не мог понять. Полковник же был настолько ошарашен, что, по всей видимости, не мог адекватно оценить ситуацию. Он выскочил из машины и принялся опять орать на солдата, я же тихо спросил у водителя:
— У тебя есть оружие?
Тот удивленно оглянулся, вытащил пистолет и… направил его на меня.
Я зажмурил глаза, вспоминая, чем мог так насолить Господу Богу, раз он любыми способами пытается отправить меня к своему воспитанничку в преисподнюю? Хотя я еще раздумываю? Я не верил в тебя, Господи! Вот ты и решил поквитаться за неуважение к твоей небесной персоне…
Голос Блэкмора стих. Я осторожно открыл один глаз, затем второй и увидел сквозь лобовое стекло полковника, поднявшего руки вверх. Рядовой Ленокс втолкнул его в машину и сам забрался на заднее сиденье.
Джип тронулся с места, и я облегченно вздохнул. Наша казнь откладывалась, и мне даже стало интересно, что тут произошло: военный переворот или полковник чем-то не угодил своему начальству и его решили отстранить от дел?
Но оказалось, что я даже представить себе не мог, как далек был от истины…
Надрывно ревя мотором, автомобиль перевалил через холм, и передо мной открылась панорама базы. И все бы, пожалуй, соответствовало общепринятому представлению о секретных военных объектах, если б метрах в десяти над землей не висело… дискообразное НЛО.
В общем-то оно было не очень и дискообразное, во всяком случае, совсем не походило на НЛО, которое мы привыкли видеть на картинках и любительских снимках. Формой эта штука напоминала морского ската — полукруглая носовая часть с квадратными прорезями, над которыми словно брови висели бронированные щитки, и треугольный вытянутый хвост. А еще из нее торчали массивные стволы пушек, направленные в небо…
То, что дисколет не был делом рук человеческих, я понял сразу. Слишком больших размеров он был, да и висел в воздухе просто так, не выбрасывая никаких реактивных струй. Насколько я знаю, наши ученые еще не додумались до приборов, создающих антигравитацию.
Почему-то при виде этой громадины мне показалось, что нечто подобное я уже встречал. Причем не так давно, но вот где — вспомнить не мог, и это злило больше всего.
Краем глаза я увидел отвисшую челюсть Блэкмора и понял, что подобное зрелище и для него в диковинку. Выходило, что, пока он катался за мной в Лэнгли, здесь что-то произошло, причем что-то из ряда вон выходящее — какой там переворот или отстранение от должности!
Злился я и на полковника, который так и не рассказал, для чего тащил меня в эту пустыню через полконтинента. Иначе кто знает, может, и появились бы у меня хоть какие-то идеи касательно происходящего. Но, увы, оставалось лишь разинув рот наблюдать за приближающейся тушей звездного корабля.
«Блэкмор вез меня, чтобы показать нечто такое, что я уже видел в „виртале“. — принялся размышлять я. — Все правильно, это и есть та пентагоновская база, где военными изучается виртуальная реальность. Именно отсюда забросили в ВР „летучих мышей“, из-за гибели которых полковник и отправился в Лэнгли на первую встречу со мной…»
Я попытался вспомнить наш разговор в кабинете Стрэд-форда. Шеф тогда ходил по комнате сам не свой, причитая, что игра не могла существовать при выключенном сервере, полковника же интересовало, как выглядели твари, уничтожившие его людей.
Господи! Уж не затем ли он вез меня сюда, чтобы показать хаана? Живого или мертвого.
Я еще раз более внимательно посмотрел на дисколет и понял, что не ошибся. Именно такой я видел тогда в игре, только пандус у него был разворочен. Значит…
И тут я заметил самих хаанов. Они были вооружены и позли к какому-то приземистому одноэтажному зданию, стоявшему в стороне от остальных. Тут же послышалась звуки стрельбы, и хааны залегли, открыв ответный огонь.
Мысли метались в моей голове, как пичуги, попавшие в сети птицелова, и я пытался ухватить их верткие тельца, открывая для себя все новые, все более пугающие факты.
Похоже, единичными случаями все это уже называть нельзя. Произошел настоящий прорыв виртуальности в реальность. Монстры мусорной корзины и хааны — это только начало. Дальше в реал попрет все, что мы создали ради развлечения бездельников и любителей острых ощущений в домашних условиях. Большинству из нас свойственна патологическая тяга — включить компьютер и затеять кровавую пальбу. Никакой реальной опасности, зато можно выпустить пар, снять, как сейчас говорят, стрессовое состояние. Ведь это так удобно — клац на кнопку, и ты уже супермен, ты уже можешь выместить зло на несуществующих врагах, мысленно представляя реальных недругов, тех, кто портит тебе кровь на работе, или дома, или еще где. Компьютерные игры — это своего рода куклы для битья, которых еще в прошлом веке придумали японцы. Но разве мог кто-то даже на миг допустить, что и куклы могут дать сдачи?
Я вспомнил вопрос, который задала мне Кэрол, когда Смит с Филетти уже подплывали к плоту.
— Скажите, Эндрю, — спросила она, — вы можете назвать мне хоть один виртульный мир, в котором вам хотелось бы жить? Не убивать время, не оттягиваться, а именно жить.
Я не успел ей ответить, да и вопрос показался нелепым, не имеющим отношения к нашему разговору, но вечером того же дня я о нем вспомнил. Долго думал и… не нашел ответа.
Господи, какого страшного джинна мы выпустили из бутылки! Ведь человечество давно уже осознало, что каждое новое техническое открытие прежде всего оборачивается во вред ему самому. Но мы ненасытны. Нам мало виртуальных ощущений. Мы захотели забраться в «виртал» сами, со своим несовершенным телом и гнилыми помыслами. А для чего? Что мы там забыли, в мире, который сами же и создали себе на потеху? Кто может ответить на этот вопрос?
Разумеется, открытие перехода материальных тел в виртуальность сравнимо с чудом или волшебством. Но ведь волшебники не всегда бывают добрыми, а их дела — благостными. Страшнее же всего то, что мир еще не догадывается о грозящей ему катастрофе. Он, как доктор Фауст, пока не подозревает о существовании Мефистофеля, уже вышедшего на поиски душ человеческих…
А пальба на базе все не затихала. Полковник ерзал на сиденье, видимо, переживая за своих людей, пытавшихся еще сопротивляться.
— А вы-то что?! Предатели! Они вас перекупили! — орал он то на водителя, то на Ленокса.
Те молчали, будто не слыша его яростных воплей, и потому я ответил за них:
— Не нервничайте, полковник. Это зомбирование. Хааны могут подчинять людей своей воле при помощи телепатии.
— Откуда вы знаете? — удивленно посмотрел он на меня.
— Вы забыли? Я уже встречался с этими тварями в виртуально…
— Молчать! — рявкнул Ленокс и ударил меня кулаком в лицо.
Из носа хлынула кровь, и я резко запрокинул голову, пытаясь унять кровотечение.
— Три дня назад часовой подстрелил одно из этих чудищ. Мы никак не могли понять, откуда оно взялось на территории базы, — скороговоркой произнес полковник и тут же получил от Ленокса свою порцию.
Правда, удар Блэкмор выдержал профессионально, без красной юшки, которой я все еще умывался. И тем не менее он так и не решился продолжить свой рассказ.
Да и в принципе что он мог еще добавить? Что передал сообщение в штаб и ему ответили, чтобы он ждал комиссию. Но по каким-то причинам приезд ее отложили, и тогда Блэкмор помчался в Лэнгли за парнем, который уже встречался с хаанами. Впрочем, все могло быть и по-иному — не суть важно. Ясно одно — пока еще никто не ударил в набат, не встревожился по-настоящему. Иначе военные давно уже оцепили бы весь квадрат.
А вообще чего я гадаю? Может, комиссия и работала, но ее вместе с гарнизоном накрыли хааны? Нет, и впрямь я кретин, нашел о чем думать в такую минуту! Сейчас надо соображать, как выпутаться из этой истории, а не ломать голову над вопросами, которые вполне могут оставаться без ответов. И ничего при этом не произойдет. Ну, будет у меня информации чуть больше, нежели раньше, а что в ней проку? Действовать надо, а не думать.
Мы с полковником сидели на заднем сиденье, Ленокс — рядом с водителем, но повернувшись так, чтобы видеть нас обоих. Однако при всем желании он не мог наблюдать за моими руками. И это была оплошность. Не его, конечно, а хаанов, которые его контролировали. Впрочем, я не знал, как использовать эту ошибку. Начать возню и получить пулю в лоб мне совершенно не хотелось. Так что оставалось ждать подходящего момента, если, конечно, он представится…
И вновь накатили мысли…
«Нет, даже в страшном сне не могло привидеться, что рисованные невсамделишные персонажи компьютерной игры вдруг оживут и станут вполне реальными и осязаемыми. Интересно, наделены они зачатками разума или действуют согласно алгоритму, созданному программистами? Скорее всего последнее. Разум — вещь уникальная и достаточно сложная, чтобы появиться у одухотворившихся графобов. Но легче ли нам будет от этого? Ведь они были созданы ради одной цели — убивать. Причем убивать не кого-нибудь, а нас, людей».
Но тут же вскинулся я-оптимист.
«Не говори ерунды. Одно дело бороться с разумными бестиями, другое — с животными. Да-да, именно животными. Ведь поведение, согласно выработанной, неизменяемой программе, — это тот же самый инстинкт!»
«Ага, — встал на дыбы пессимист, — это где ты видел животных, летающих на боевых космических кораблях?!»
«В любом случае человек умнее и хитрее, — стоял на своем оптимист. — Можно найти программистов, создавших „Вторжение“, и узнать алгоритмы, по которым действуют хааны. А знать, как мыслит враг, как он поведет себя в той или иной ситуации, — это равносильно победе».
«А про телепатию ты забыл? — не сдавался пессимист. — Они натравят нас друг на друга, и, чтобы подчинить себе наш мир, им самим даже воевать не придется».
«Вот это действительно проблема!» — согласился оптимист.
«Значит, я все-таки прижал тебя к стенке?»
«Ну уж нет! Есть и другие способы справиться с этой дрянью. Уверен, что они абсолютно не будут знать, как действовать, если и мы будем вести себя неадекватно».
Черт! А ведь, похоже, это и впрямь выход…
— Остановите машину! — громко приказал я. Ленокс удивленно уставился на меня.
— Вы поступаете в мое распоряжение.
Но по-прежнему на меня было направлено дуло пистолета, а водитель выжимал педаль акселератора, не собираясь притормаживать.
«Неужели не прошло?» — с тоской подумал я, не собираясь все же сдаваться.
— Я верховный хаан. Именно я руковожу операцией!
— Нам не отменяли предыдущего распоряжения, — без всяких эмоций ответил Ленокс.
Черт, почему я не гипнотизер?! Хотя… Я вспомнил, как сопливый помощник Бена Берримора побежал вешаться в туалет, и, зажмурив глаза, попытался внушить Леноксу приказ отдать мне оружие.
И тут же накатила знакомая душная волна…
— Ты один из нас, — зазвучало в мозгу, но давление было гораздо слабее, чем там, на корабле хаанов. Похоже, увлеченные боем твари выходили на меня опосредованно, через зомбированных солдат.
Черта с два! Я человек! И рядом со мной находятся люди. Мы не марионетки. И не вам управлять людьми, гнусные твари!
Казалось, моя голова расколется от боли, но в этот момент полковник, который, похоже, гипнотического влияния хаанов не ощущал, начал действовать.
Покуда Ленокс продолжал пялиться на меня, Блэкмор резко выкинул руку и выхватил у него пистолет. Мгновением спустя оба солдата, оглушенные мощными ударами полковника, оказались в отключке.
— За руль! Быстро! — рявкнул Блэкмор, открывая дверцы и выкидывая на дорогу тела водителя и Ленокса.
Машина, потерявшая управление, достаточно быстро катилась под уклон. Я поспешно перелез через спинку сиденья и надавил на тормоз.
— Не останавливаться! — заорал Блэкмор. — Вперед!
— Может, пока на нас не обратили внимания, попытаемся выбраться отсюда? — пролепетал я.
— Там мои люди! — прорычал полковник. — Хочешь — выметайся из машины или гони прямо к зданию, которое осаждают эти твари.
— Но нас же расстреляют в упор!
— А так нас прикончат в спину.
Может, он и прав? Неожиданность — мать атаки.
Я вдавил педаль акселератора до упора и погнал джип к зданию, которое пытались осадить хааны.
Тем временем полковник вышиб каблуком сапога лобовое стекло и выщелкнул обойму, проверяя, есть ли в пистолете патроны.
«Ну почему мне так везет?! — беззвучно ныл я. — Едва из одной истории выпутаешься, только оглядишься по сторонам — ба! — а ты, оказывается, уже давно в другую влип! Или свойство у меня такое — как магнит неприятности к себе притягивать? Так мне это ни к чему. Совершенно ни к чему».
Хааны уже заметили мчащийся джип и открыли беспорядочную пальбу. Полковник тоже начал стрелять, причем достаточно метко. И все равно мы бы не проскочили, не заметь нас обороняющиеся, которые открыли шквальный огонь и заставили хаанов залечь.
Я притормозил возле самого входа и, выскочив из машины, шлепнулся на землю, слыша, как за железной дверью ворочается что-то тяжелое. Похоже, оставшиеся в живых защитники базы забаррикадировались и теперь убирали завалы, чтобы мы с полковником могли попасть внутрь.
— Побыстрее! — взмолился я, понимая, что в любой момент пришельцы могут разнести в клочья и машину, и меня вместе с ней.
Но парней не надо было подстегивать. Они сами были рады, что появилось нежданное подкрепление, да еще в лице самого командира базы. Во все времена ничто так не поднимало боевой дух солдат, как появление впереди войска командира на лихом коне, да еще и с шашкой наголо.
Наконец дверь приоткрылась, и мы заскочили внутрь. Здесь было очень жарко, воняло пороховой гарью и под ногами звенели гильзы. Несколько человек в изодранной в клочья униформе, чумазых и потных обступили нас. Кто-то улыбался, кто-то, наоборот, хмуро смотрел на полковника. А сзади них грудой были свалены столы и стулья, огромные чаны и кастрюли, пустые консервные банки и какое-то дырчатое железо.
— Это все? — обводя глазами своих людей, спросил Блэкмор.
— Еще двое на кухне, сэр, — ответил сухощавый, обросший рыжей щетиной верзила в форме лейтенанта.
— Плохо, — сказал Блэкмор, — очень плохо. Со штабом связались?
— Так точно, сэр. Они выслали вертолеты, но, кажется, их перехватили эти. — Лейтенант кивнул в сторону летающей тарелки.
— Вы сообщили о провалившейся акции штабу?
— Нет, к тому времени рация уже не работала, а видео-компов, сами знаете…
— Ладно, — выдохнул полковник, оборвав офицера на полуслове. — Все по местам.
Нам сунули в руки по автомату, и солдаты поспешили занять позиции возле окон, скалящихся зубами осколков. Я тоже подошел к одному из проемов, осторожно выглянул наружу.
Было тихо, даже хаанов не видно в этом нагромождении раскаленных белых камней. Лишь по небу не спеша проплывали облака да дисколет висел на прежнем месте.
«Интересно, — подумал я, — почему они пошли на штурм? Не проще ли было разнести в пыль этот домишко, пальнув в него из пушки. Или в самом деле они действуют согласно алгоритму и корабль может вести огонь только по летающим объектам? Нет, опять это всего лишь догадки. На самом деле может быть все что угодно. Например, хааны экономят заряды или же считают, что легко справятся с горсткой защитников, не прибегая к тяжелой артиллерии».
Я оглянулся и увидел неподалеку лейтенанта, что-то с жаром рассказывающего Блэкмору. Пришлось напрячься, чтобы услышать его слова.
Оказалось, он рассказывал, как позапрошлой ночью часовые подняли тревогу, как из ВР-ангара поперла эта нечисть, вооруженная до зубов, как в течение двадцати минут был почти полностью перебит личный состав базы и как лейтенанту с остатками его роты удалось пробиться сюда, в офицерскую столовую. А вчера, разворотив ангар, из ниоткуда возникла летающая машина. Солдаты были в панике, не понимая, откуда взялись эти странные существа, и лейтенанту с трудом удалось восстановить дисциплину. Потом они ждали подкрепления, но оно так и не пришло. И вот уже два дня они отбивают атаки пришельцев, теряя людей и не веря, что хоть кому-то удастся уцелеть.
Я в это тоже не верил и еще не понимал, почему хааны до сих пор не зомбировали эту горстку людей, подчинив их своей воле?
— Изумительное свойство загадить все, до чего можно дотянуться…
Эта реплика вполне могла относиться к человечеству в целом (тем более что неподалеку по воде расплывалось большое радужное пятно), но я принял ее на свой счет.
— Вы мне исковеркали жизнь и при этом меня же ненавидите. Не находите, что это выглядит несколько нелогично?
— Что? — Ее глаза встретились с моими. — А… Странный вы человек, Хопкинс. — Она смотрела на меня с каким-то недоумением. — Впрочем, не буду скрывать, было время, когда я испытывала к вам сильнейшую, скажем так, неприязнь. Помнится, однажды даже ее высказала… А потом поняла, что это попросту глупо. Ведь, в сущности, кто вы такой? Обычный представитель homo sapiens, причем далеко не самый плохой. Трепыхаетесь, пытаетесь бороться. Пусть даже с ветряными мельницами… Нет, ненавидеть нужно не вас.
— Кого же?
Она отвела взгляд, наполовину отвернулась, я увидел ее лицо в профиль и в который раз невольно подумал, насколько же совершенной может быть красота… А потом зазвучали слова, задевшие меня и обидевшие. Слишком прозрачен был намек:
История достойная Рабле:
бросались крысы в водяную муть.
И столько было их на корабле,
что он внезапно перестал тонуть.
Вокруг меня мильён крысиных морд,
и в зеркале такой же мизерабль…
Вот хлынем мы однажды через борт —
тогда, глядишь, и выплывет корабль.
* Стихи Евгения Лукина.
— Замечательно! — саркастически хмыкнул я. — Вот только кому нужен корабль без экипажа, абсолютно пустой?
— Ас каких пор крысы зачисляются в экипаж?
— Значит, по-вашему, люди ничем не лучше крыс? Мы всего лишь паразиты, а цивилизацию нашу создал неизвестно кто. Может быть, зеленые человечки, а то и вовсе — мыслящие машины. Именно поэтому происходящее в последнее время вы считаете совершенно нормальным? — возмутился я.
Женщина пожала плечами:
— Не знаю. Мне это абсолютно безразлично. Какая разница, каков будет конец, если человечеству его уже не избежать?
— Даже так? — зло спросил я.
— Знаете, Эндрю, — голос ее был тих и печален, — мне очень часто приходит на ум легенда о том, что скорпион, оказавшийся перед лицом неминуемой гибели, убивает себя ударом собственного жала.
«Дались им эти скорпионы! — раздраженно подумал я. — Бруно придумал компьютерного, Маргарет-Кэрол поминает реальных…»
А женщина продолжала говорить:
— Легкая смерть… А человечество наносит себе ядовитые удары бог знает сколько лет и поколений. Итог предопределен, вопрос в одном: когда все кончится — сегодня или чуть позже…
— И если очередной удар нам нанесут порождения «вир-тала», вас это нисколько не расстроит? Тем более что вы к этому тоже приложили руку!
— Господи! — Она искренне рассмеялась. — Неужели вы думаете, что именно безобидная проделка Маргарет подтолкнула человечество к последней черте? Да оглянитесь же вокруг! Наша цивилизация насквозь прогнила. Мы хапаем все, что природа создавала в течение миллионов лет, а что производим взамен? Одни отбросы…
— Зачастую довольно роскошные, — пробурчал я. Она пристально посмотрела на меня:
— Что ж… В этом вы правы. И я не могу считать себя абсолютно безгрешной. Что делать, Маргарет, создавая нас, избавилась от некоторых черт характера, которые ей мешали. Лоре достался азарт, мне — сибаритство…
— Что же мисс Тревор оставила себе? — не удержался я.
— Талант. Работоспособность. Умение находить выход из безвыходных, казалось бы, ситуаций. Не так уж и мало.
— Но если человечество обречено, какой смысл гениальной Маргарет барахтаться? — съехидничал я. — Да и стоит ли беспокоиться о кучке крыс и производителей отбросов?
— Стоит, Хопкинс. Стоит. Вы это и сами понимаете, не можете только четко сформулировать. Мечетесь между абстрактной заботой обо всем человечестве и любовью к себе, несчастному, пытаетесь сохранить свободу, которой у вас никогда не было…
Несколько пузырей вырвались из воды рядом с плотом. Возвращались Смит и Бруно.
— Вот и все. — Женщина насмешливо посмотрела на меня. — Даже нормально поговорить нам не удается. Хотя… Почему-то я уверена: завтра вы попытаетесь отыграться.
Но на следующий день мы не встретились, да и в «виртал» я так и не попал. И через неделю тоже. Появились дела более важные и серьезные, чем поиск мусорной корзины глобальной компьютерной сети…
Утром меня вызвал шеф. В кабинете у него опять был полковник Блэкмор. Судя по раскрасневшимся физиономиям «высоких договаривающихся сторон», разговор состоялся далеко не мирный. Интересно, что они не поделили? Увы, при моем появлении выяснение отношений закончилось.
Полковник сердито кашлянул, покосился на меня и произнес:
— Значит, договорились. Я возьму у вас этого парня на несколько дней.
— Что? — переспросил шеф, похоже, еще не отошедший от спора.
— Этот парень нужен мне на базе. Через пару дней я его верну.
Стрэдфорд скривился, потом кивнул, но, не удержавшись, все же сказал:
— Часового не забудьте к нему приставить. А то он шустрый. Потом гоняйся за ним опять по всему миру…
— Что вы, шеф! — сотворив ангельское выражение лица, проблеял я. — Как можно? Я же прекрасно помню о подписанном освобождении, которое лежит в вашем столе…
Джип трясло на каменистой дороге, словно это была не лучшая модель «лендровера», а древняя безрессорная телега с деревянными колесами. Иногда мне казалось, что ребра вот-вот влезут в живот, да там и останутся, медленно перевариваясь в желудочном соке.
— Вы что, бетонку не могли здесь проложить? — спросил я у полковника, когда тряхнуло особенно сильно.
Он посмотрел на меня как на круглого идиота. Понятное дело — секретная база Пентагона с подъездной бетонной трассой через всю пустыню! Бред, конечно, полный. Да и общества по охране природы разорались бы наверняка, когда б так испохабили Долину смерти. И без того Пентагону с трудом Удалось добиться пересмотра статуса. Лет восемь назад это место еще считалось заповедником…
— А почему не вертолетом? — не сдавался я.
— Там нет места для посадки.
— Так сделали бы.
Опять тот же долгий, полный презрения взгляд.
Ну и черт с тобой!
Я уставился в окно, разглядывая унылые желтые скалы, опаленные солнцем россыпи камней и жалкие кустики, лишенные какой-либо листвы. В тени, которой здесь нет, плюс тридцать шесть по Цельсию, на нас же вовсю изрыгал охлажденный воздух автомобильный кондиционер. Но все равно в кабине было едва ли градусов на десять меньше, чем за бортом, и мы потели вовсю, тем более что одет я был в грубую камуфляжную форму цвета хаки и высокие десантные ботинки, которые, наверное, уже до краев наполнились влагой.
Бр-р-р! Самому противно.
Сперва мы прилетели на военном транспортнике из Вашингтона в Лас-Вегас, потом нас доставили на вертолете в небольшой городок, расположенный на краю пустыни. Я так и не запомнил, как он назывался. То ли Битти, то ли Батти. Впрочем, какая разница?
Мы тут же пересели в джип и отправились в забытую богом местность, которую во всем мире знают как Долину смерти. Кажется, и я теперь понял, почему ее так называют, — без кондиционера тут и часу не протянешь. Готов побиться об заклад.
Хорошо, что спорить со мной было некому. Я бы проиграл. Это стало ясно, когда впереди показались перекрывавший дорогу шлагбаум, сторожевая будочка без малейших признаков кондишн и изнывающий в ее хилой тени, но вполне живой солдатик.
Он подбежал к джипу и отдал полковнику честь.
— Рядовой Ленокс, сэр. Проезд на базу запрещен.
— Что?! — взревел Блэкмор. — Я командир этой базы! Вы что, рядовой, меня не узнаете?
— Узнаю, сэр. Но мне отдан приказ…
— Кем?!
— Генералом Шваркопфом
Я заметил, как побледнел полковник, как дрогнул его волевой подбородок. Он уже не орал, только тихо спросил у солдата:
— Что случилось, сынок?
— Я не знаю, сэр. Похоже, там идет бой.
Лишь теперь мне стало ясно, что за странные щелкающие звуки доносятся до нас уже добрую четверть часа. Я-то думал, что это тарахтит машина, подбрасываемая на ухабах…
— Проклятие! — дернулся полковник. — Почему мне ничего не сообщили?!
— С вами пытались связаться по каналу экстренной связи. Но нам сказали, что вы уже в пути.
— Почему не связались по рации с машиной?
— Я не знаю, сэр. Но мне запретили пропускать в зону кого бы то ни было.
— Что ты заладил, сынок? Я все понимаю, но ты ведь пропустишь своего командира?
— Никак нет, сэр.
Что-то здесь не клеилось. Но вот что — этого я никак не мог понять. Полковник же был настолько ошарашен, что, по всей видимости, не мог адекватно оценить ситуацию. Он выскочил из машины и принялся опять орать на солдата, я же тихо спросил у водителя:
— У тебя есть оружие?
Тот удивленно оглянулся, вытащил пистолет и… направил его на меня.
Я зажмурил глаза, вспоминая, чем мог так насолить Господу Богу, раз он любыми способами пытается отправить меня к своему воспитанничку в преисподнюю? Хотя я еще раздумываю? Я не верил в тебя, Господи! Вот ты и решил поквитаться за неуважение к твоей небесной персоне…
Голос Блэкмора стих. Я осторожно открыл один глаз, затем второй и увидел сквозь лобовое стекло полковника, поднявшего руки вверх. Рядовой Ленокс втолкнул его в машину и сам забрался на заднее сиденье.
Джип тронулся с места, и я облегченно вздохнул. Наша казнь откладывалась, и мне даже стало интересно, что тут произошло: военный переворот или полковник чем-то не угодил своему начальству и его решили отстранить от дел?
Но оказалось, что я даже представить себе не мог, как далек был от истины…
Надрывно ревя мотором, автомобиль перевалил через холм, и передо мной открылась панорама базы. И все бы, пожалуй, соответствовало общепринятому представлению о секретных военных объектах, если б метрах в десяти над землей не висело… дискообразное НЛО.
В общем-то оно было не очень и дискообразное, во всяком случае, совсем не походило на НЛО, которое мы привыкли видеть на картинках и любительских снимках. Формой эта штука напоминала морского ската — полукруглая носовая часть с квадратными прорезями, над которыми словно брови висели бронированные щитки, и треугольный вытянутый хвост. А еще из нее торчали массивные стволы пушек, направленные в небо…
То, что дисколет не был делом рук человеческих, я понял сразу. Слишком больших размеров он был, да и висел в воздухе просто так, не выбрасывая никаких реактивных струй. Насколько я знаю, наши ученые еще не додумались до приборов, создающих антигравитацию.
Почему-то при виде этой громадины мне показалось, что нечто подобное я уже встречал. Причем не так давно, но вот где — вспомнить не мог, и это злило больше всего.
Краем глаза я увидел отвисшую челюсть Блэкмора и понял, что подобное зрелище и для него в диковинку. Выходило, что, пока он катался за мной в Лэнгли, здесь что-то произошло, причем что-то из ряда вон выходящее — какой там переворот или отстранение от должности!
Злился я и на полковника, который так и не рассказал, для чего тащил меня в эту пустыню через полконтинента. Иначе кто знает, может, и появились бы у меня хоть какие-то идеи касательно происходящего. Но, увы, оставалось лишь разинув рот наблюдать за приближающейся тушей звездного корабля.
«Блэкмор вез меня, чтобы показать нечто такое, что я уже видел в „виртале“. — принялся размышлять я. — Все правильно, это и есть та пентагоновская база, где военными изучается виртуальная реальность. Именно отсюда забросили в ВР „летучих мышей“, из-за гибели которых полковник и отправился в Лэнгли на первую встречу со мной…»
Я попытался вспомнить наш разговор в кабинете Стрэд-форда. Шеф тогда ходил по комнате сам не свой, причитая, что игра не могла существовать при выключенном сервере, полковника же интересовало, как выглядели твари, уничтожившие его людей.
Господи! Уж не затем ли он вез меня сюда, чтобы показать хаана? Живого или мертвого.
Я еще раз более внимательно посмотрел на дисколет и понял, что не ошибся. Именно такой я видел тогда в игре, только пандус у него был разворочен. Значит…
И тут я заметил самих хаанов. Они были вооружены и позли к какому-то приземистому одноэтажному зданию, стоявшему в стороне от остальных. Тут же послышалась звуки стрельбы, и хааны залегли, открыв ответный огонь.
Мысли метались в моей голове, как пичуги, попавшие в сети птицелова, и я пытался ухватить их верткие тельца, открывая для себя все новые, все более пугающие факты.
Похоже, единичными случаями все это уже называть нельзя. Произошел настоящий прорыв виртуальности в реальность. Монстры мусорной корзины и хааны — это только начало. Дальше в реал попрет все, что мы создали ради развлечения бездельников и любителей острых ощущений в домашних условиях. Большинству из нас свойственна патологическая тяга — включить компьютер и затеять кровавую пальбу. Никакой реальной опасности, зато можно выпустить пар, снять, как сейчас говорят, стрессовое состояние. Ведь это так удобно — клац на кнопку, и ты уже супермен, ты уже можешь выместить зло на несуществующих врагах, мысленно представляя реальных недругов, тех, кто портит тебе кровь на работе, или дома, или еще где. Компьютерные игры — это своего рода куклы для битья, которых еще в прошлом веке придумали японцы. Но разве мог кто-то даже на миг допустить, что и куклы могут дать сдачи?
Я вспомнил вопрос, который задала мне Кэрол, когда Смит с Филетти уже подплывали к плоту.
— Скажите, Эндрю, — спросила она, — вы можете назвать мне хоть один виртульный мир, в котором вам хотелось бы жить? Не убивать время, не оттягиваться, а именно жить.
Я не успел ей ответить, да и вопрос показался нелепым, не имеющим отношения к нашему разговору, но вечером того же дня я о нем вспомнил. Долго думал и… не нашел ответа.
Господи, какого страшного джинна мы выпустили из бутылки! Ведь человечество давно уже осознало, что каждое новое техническое открытие прежде всего оборачивается во вред ему самому. Но мы ненасытны. Нам мало виртуальных ощущений. Мы захотели забраться в «виртал» сами, со своим несовершенным телом и гнилыми помыслами. А для чего? Что мы там забыли, в мире, который сами же и создали себе на потеху? Кто может ответить на этот вопрос?
Разумеется, открытие перехода материальных тел в виртуальность сравнимо с чудом или волшебством. Но ведь волшебники не всегда бывают добрыми, а их дела — благостными. Страшнее же всего то, что мир еще не догадывается о грозящей ему катастрофе. Он, как доктор Фауст, пока не подозревает о существовании Мефистофеля, уже вышедшего на поиски душ человеческих…
А пальба на базе все не затихала. Полковник ерзал на сиденье, видимо, переживая за своих людей, пытавшихся еще сопротивляться.
— А вы-то что?! Предатели! Они вас перекупили! — орал он то на водителя, то на Ленокса.
Те молчали, будто не слыша его яростных воплей, и потому я ответил за них:
— Не нервничайте, полковник. Это зомбирование. Хааны могут подчинять людей своей воле при помощи телепатии.
— Откуда вы знаете? — удивленно посмотрел он на меня.
— Вы забыли? Я уже встречался с этими тварями в виртуально…
— Молчать! — рявкнул Ленокс и ударил меня кулаком в лицо.
Из носа хлынула кровь, и я резко запрокинул голову, пытаясь унять кровотечение.
— Три дня назад часовой подстрелил одно из этих чудищ. Мы никак не могли понять, откуда оно взялось на территории базы, — скороговоркой произнес полковник и тут же получил от Ленокса свою порцию.
Правда, удар Блэкмор выдержал профессионально, без красной юшки, которой я все еще умывался. И тем не менее он так и не решился продолжить свой рассказ.
Да и в принципе что он мог еще добавить? Что передал сообщение в штаб и ему ответили, чтобы он ждал комиссию. Но по каким-то причинам приезд ее отложили, и тогда Блэкмор помчался в Лэнгли за парнем, который уже встречался с хаанами. Впрочем, все могло быть и по-иному — не суть важно. Ясно одно — пока еще никто не ударил в набат, не встревожился по-настоящему. Иначе военные давно уже оцепили бы весь квадрат.
А вообще чего я гадаю? Может, комиссия и работала, но ее вместе с гарнизоном накрыли хааны? Нет, и впрямь я кретин, нашел о чем думать в такую минуту! Сейчас надо соображать, как выпутаться из этой истории, а не ломать голову над вопросами, которые вполне могут оставаться без ответов. И ничего при этом не произойдет. Ну, будет у меня информации чуть больше, нежели раньше, а что в ней проку? Действовать надо, а не думать.
Мы с полковником сидели на заднем сиденье, Ленокс — рядом с водителем, но повернувшись так, чтобы видеть нас обоих. Однако при всем желании он не мог наблюдать за моими руками. И это была оплошность. Не его, конечно, а хаанов, которые его контролировали. Впрочем, я не знал, как использовать эту ошибку. Начать возню и получить пулю в лоб мне совершенно не хотелось. Так что оставалось ждать подходящего момента, если, конечно, он представится…
И вновь накатили мысли…
«Нет, даже в страшном сне не могло привидеться, что рисованные невсамделишные персонажи компьютерной игры вдруг оживут и станут вполне реальными и осязаемыми. Интересно, наделены они зачатками разума или действуют согласно алгоритму, созданному программистами? Скорее всего последнее. Разум — вещь уникальная и достаточно сложная, чтобы появиться у одухотворившихся графобов. Но легче ли нам будет от этого? Ведь они были созданы ради одной цели — убивать. Причем убивать не кого-нибудь, а нас, людей».
Но тут же вскинулся я-оптимист.
«Не говори ерунды. Одно дело бороться с разумными бестиями, другое — с животными. Да-да, именно животными. Ведь поведение, согласно выработанной, неизменяемой программе, — это тот же самый инстинкт!»
«Ага, — встал на дыбы пессимист, — это где ты видел животных, летающих на боевых космических кораблях?!»
«В любом случае человек умнее и хитрее, — стоял на своем оптимист. — Можно найти программистов, создавших „Вторжение“, и узнать алгоритмы, по которым действуют хааны. А знать, как мыслит враг, как он поведет себя в той или иной ситуации, — это равносильно победе».
«А про телепатию ты забыл? — не сдавался пессимист. — Они натравят нас друг на друга, и, чтобы подчинить себе наш мир, им самим даже воевать не придется».
«Вот это действительно проблема!» — согласился оптимист.
«Значит, я все-таки прижал тебя к стенке?»
«Ну уж нет! Есть и другие способы справиться с этой дрянью. Уверен, что они абсолютно не будут знать, как действовать, если и мы будем вести себя неадекватно».
Черт! А ведь, похоже, это и впрямь выход…
— Остановите машину! — громко приказал я. Ленокс удивленно уставился на меня.
— Вы поступаете в мое распоряжение.
Но по-прежнему на меня было направлено дуло пистолета, а водитель выжимал педаль акселератора, не собираясь притормаживать.
«Неужели не прошло?» — с тоской подумал я, не собираясь все же сдаваться.
— Я верховный хаан. Именно я руковожу операцией!
— Нам не отменяли предыдущего распоряжения, — без всяких эмоций ответил Ленокс.
Черт, почему я не гипнотизер?! Хотя… Я вспомнил, как сопливый помощник Бена Берримора побежал вешаться в туалет, и, зажмурив глаза, попытался внушить Леноксу приказ отдать мне оружие.
И тут же накатила знакомая душная волна…
— Ты один из нас, — зазвучало в мозгу, но давление было гораздо слабее, чем там, на корабле хаанов. Похоже, увлеченные боем твари выходили на меня опосредованно, через зомбированных солдат.
Черта с два! Я человек! И рядом со мной находятся люди. Мы не марионетки. И не вам управлять людьми, гнусные твари!
Казалось, моя голова расколется от боли, но в этот момент полковник, который, похоже, гипнотического влияния хаанов не ощущал, начал действовать.
Покуда Ленокс продолжал пялиться на меня, Блэкмор резко выкинул руку и выхватил у него пистолет. Мгновением спустя оба солдата, оглушенные мощными ударами полковника, оказались в отключке.
— За руль! Быстро! — рявкнул Блэкмор, открывая дверцы и выкидывая на дорогу тела водителя и Ленокса.
Машина, потерявшая управление, достаточно быстро катилась под уклон. Я поспешно перелез через спинку сиденья и надавил на тормоз.
— Не останавливаться! — заорал Блэкмор. — Вперед!
— Может, пока на нас не обратили внимания, попытаемся выбраться отсюда? — пролепетал я.
— Там мои люди! — прорычал полковник. — Хочешь — выметайся из машины или гони прямо к зданию, которое осаждают эти твари.
— Но нас же расстреляют в упор!
— А так нас прикончат в спину.
Может, он и прав? Неожиданность — мать атаки.
Я вдавил педаль акселератора до упора и погнал джип к зданию, которое пытались осадить хааны.
Тем временем полковник вышиб каблуком сапога лобовое стекло и выщелкнул обойму, проверяя, есть ли в пистолете патроны.
«Ну почему мне так везет?! — беззвучно ныл я. — Едва из одной истории выпутаешься, только оглядишься по сторонам — ба! — а ты, оказывается, уже давно в другую влип! Или свойство у меня такое — как магнит неприятности к себе притягивать? Так мне это ни к чему. Совершенно ни к чему».
Хааны уже заметили мчащийся джип и открыли беспорядочную пальбу. Полковник тоже начал стрелять, причем достаточно метко. И все равно мы бы не проскочили, не заметь нас обороняющиеся, которые открыли шквальный огонь и заставили хаанов залечь.
Я притормозил возле самого входа и, выскочив из машины, шлепнулся на землю, слыша, как за железной дверью ворочается что-то тяжелое. Похоже, оставшиеся в живых защитники базы забаррикадировались и теперь убирали завалы, чтобы мы с полковником могли попасть внутрь.
— Побыстрее! — взмолился я, понимая, что в любой момент пришельцы могут разнести в клочья и машину, и меня вместе с ней.
Но парней не надо было подстегивать. Они сами были рады, что появилось нежданное подкрепление, да еще в лице самого командира базы. Во все времена ничто так не поднимало боевой дух солдат, как появление впереди войска командира на лихом коне, да еще и с шашкой наголо.
Наконец дверь приоткрылась, и мы заскочили внутрь. Здесь было очень жарко, воняло пороховой гарью и под ногами звенели гильзы. Несколько человек в изодранной в клочья униформе, чумазых и потных обступили нас. Кто-то улыбался, кто-то, наоборот, хмуро смотрел на полковника. А сзади них грудой были свалены столы и стулья, огромные чаны и кастрюли, пустые консервные банки и какое-то дырчатое железо.
— Это все? — обводя глазами своих людей, спросил Блэкмор.
— Еще двое на кухне, сэр, — ответил сухощавый, обросший рыжей щетиной верзила в форме лейтенанта.
— Плохо, — сказал Блэкмор, — очень плохо. Со штабом связались?
— Так точно, сэр. Они выслали вертолеты, но, кажется, их перехватили эти. — Лейтенант кивнул в сторону летающей тарелки.
— Вы сообщили о провалившейся акции штабу?
— Нет, к тому времени рация уже не работала, а видео-компов, сами знаете…
— Ладно, — выдохнул полковник, оборвав офицера на полуслове. — Все по местам.
Нам сунули в руки по автомату, и солдаты поспешили занять позиции возле окон, скалящихся зубами осколков. Я тоже подошел к одному из проемов, осторожно выглянул наружу.
Было тихо, даже хаанов не видно в этом нагромождении раскаленных белых камней. Лишь по небу не спеша проплывали облака да дисколет висел на прежнем месте.
«Интересно, — подумал я, — почему они пошли на штурм? Не проще ли было разнести в пыль этот домишко, пальнув в него из пушки. Или в самом деле они действуют согласно алгоритму и корабль может вести огонь только по летающим объектам? Нет, опять это всего лишь догадки. На самом деле может быть все что угодно. Например, хааны экономят заряды или же считают, что легко справятся с горсткой защитников, не прибегая к тяжелой артиллерии».
Я оглянулся и увидел неподалеку лейтенанта, что-то с жаром рассказывающего Блэкмору. Пришлось напрячься, чтобы услышать его слова.
Оказалось, он рассказывал, как позапрошлой ночью часовые подняли тревогу, как из ВР-ангара поперла эта нечисть, вооруженная до зубов, как в течение двадцати минут был почти полностью перебит личный состав базы и как лейтенанту с остатками его роты удалось пробиться сюда, в офицерскую столовую. А вчера, разворотив ангар, из ниоткуда возникла летающая машина. Солдаты были в панике, не понимая, откуда взялись эти странные существа, и лейтенанту с трудом удалось восстановить дисциплину. Потом они ждали подкрепления, но оно так и не пришло. И вот уже два дня они отбивают атаки пришельцев, теряя людей и не веря, что хоть кому-то удастся уцелеть.
Я в это тоже не верил и еще не понимал, почему хааны до сих пор не зомбировали эту горстку людей, подчинив их своей воле?