Страница:
— Где? Как?
— Ты хочешь, чтобы об этом в новостях говорили?
— Но стены-то раскрашенные показывают.
— Стены — это еще хуже, — мрачно отозвался Канунников. — Смерть можно списать на несчастный случай или на простой криминал. А три слова на здании Дворянского Собрания — нельзя. Официальная версия — хулиганство, но долго она не продержится.
Светофор в который раз переключился на «зеленый», но мимо не проехало ни одной машины — район спал, давно и крепко. Справа за металлическим забором чернел парк с прудом, лавочками и летними кафе, Слева стояли дома — длинный ряд муниципальных пятнадцатиэтажек с редкими фиксами светлых окон.
— Через дорогу начинается твоя служба, — сказал майор. — Пройдешь два квартала, увидишь синий «Фольксваген». Держи. — Он протянул Андрею ключи,
— Документы есть?
— Машина угнана сегодня после обеда. Завтра утром ее должны найти. Пустую, естественно. Заводишься и едешь прямо, к дому сорок шесть, Где-то там и будет наш Володя, Кого он собирается казнить, нам неизвестно, точного адреса тоже не знаем. Информация пришла неполная, такое бывает. — Николай кашлянул и посмотрел на часы. — Думаю, он уже на месте. Там во дворе четыре корпуса, и у каждого сорок шестой номер. Обложить вплотную невозможно, поэтому засада культурная. Серый уйдет. Но не сразу. Сначала он ликвидирует своего человечка. Потому что если не ликвидировать, тот окажется у нас, и мы его расколем. Мы всех раскалываем, такая профессия.
— Кажется, я что-то недопонимаю, — проронил Андрей.
— Серого шуганут и оставят без транспорта. А тут проезжает какой-то мужик...
— Мужику — ствол в ухо, потом рукояткой по затылку. Это еще если повезет.
— Нет. Сценарий немножко другой. В отряде мой снайпер, он сделает все как надо.
— Теперь я понимаю еще меньше, — признался Андрей. — Как выглядит эта операция для Госбеза?
— Захват опасного преступника. Огонь на поражение и все такое. Ты, главное, не бойся: снайпер в тебя не попадет, а остальные... Ну, наверно, тоже. Когда поедете, обогнешь парк и держи прямо вдоль трамвайных путей, не сворачивая. Там ни светофоров, ничего.
— А дальше?
— Дальше Серый покажет. Твоя задача — остаться у него.
— И что я ему скажу?
— А что ты можешь сказать? — Канунников обернулся и, положив локоть на спинку, печально посмотрел ему в лицо. — Правду и только правду. Все, пора. Погоди! — Он достал бутылку и, отхлебнув, протянул ее Андрею.
— Я не хочу, — ответил тот, вылезая из машины.
— Для запаха. С пьяного спроса меньше.
Андрей прополоскал водкой рот и, насилуя организм, проглотил.
— Ты мне документы обещал вернуть, — напомнил он.
— Верну, — сказал Николай, трогаясь. — Потом.
— И деньги!
— Тем более. Ты встречал угонщиков с золотой картой «Глобал Мани»? Вот и я не встречал. Ни пуха, Волков! — бросил майор и, резко набрав скорость, скрылся за поворотом.
— Иди ты к черту, сволочь! — прошипел Андрей. Сунув руку в карман, он нащупал несколько мятых купюр — все, что осталось от случайной наличности. Он ожесточенно посмотрел на ключи с круглым пластмассовым брелоком и направился через перекресток.
Темно-синий «Фольксваген» стоял у парковой ограды напротив тридцать второго дома. Плюхнувшись за руль, Андрей завел мотор и прислушался. Для десятилетнего автомобиля — превосходно.
Он отпустил сцепление и покатился вниз. Дом тридцать четыре. Ни души, Даже горящие окна, в основном на кухнях, смотрели в никуда — казалось, люди просто забыли выключить свет. Дом тридцать шесть, Тридцать восемь. Слева степенно проплывали одинаковые корпуса, справа, гипнотизируя, мелькала прутьями бесконечная ограда. В кромешной тьме угадывались деревья и высокий кустарник. Хорошее укрытие.
Андрей неосознанно вильнул в сторону от тротуара и поехал по встречной полосе. Если и остановят, то накажут все равно не за это.
Дом номер сорок. У Андрея взмокла спина. Руки, несмотря на кожаный чехол, заскользили по рулю, как намыленные. Между прочим, кругом оперативники — с приказом стрелять на поражение. Снайпер у майора свой... замечательно! А остальные?
Андрей опустил стекло. Тишь. Шепчет мотор, мягко шуршат скаты.
Возле здания с номером «42» что-то шевельнулось, и на дороге выросла длинная тень. Спустя мгновение перед «Фольксвагеном» оказался мужчина. Стоял он странно: боком к машине, лицом во двор. На плече у него кто-то лежал — безвольно, как свернутое одеяло. В свободной руке у незнакомца неслышно трясся ствол. За домом вспыхивали две алые точки — так же беззвучно. Наконец до Андрея донеслось глухое бряканье гильз, и в этот момент бампер «Фольксвагена» уперся мужчине в ноги. Тот развернулся к автомобилю — всем корпусом, вместе с ношей и с автоматом,
Фотография этого передать не могла: рост под сто восемьдесят, если не больше, то же костистое лицо, но — живое. Волосы, забранные в «хвост», вероятно, не стриженные с самого дембеля. Усов-бороды у Володи Серого не было, зато была классическая байкерская «кожа» с клепками и ремнем. И неподвижная девушка на плече. И ствол, нацеленный в лобовое стекло.
— Проблемы?.. — вякнулАндрей,
Серый шагнул вперед, и в следующую секунду он ощутил, как его голова — спасибо, что вместе с телом, а не отдельно, — отлетает от окна.
«Либо жалеет, либо форму потерял», — подумал Андрей, врезаясь макушкой во что-то твердое.
Сгрузив поклажу на заднее сиденье, Владимир обежал машину и распахнул пассажирскую дверь. В мозгу у Андрея туманилось, но он заставил себя выпрямиться — резко, вызывающе бодро.
Серый уселся и левой рукой встряхнул его за загривок. Правый рукав куртки блестел и сочился,
«Это он раненый мне так впаял? Хорошо, что его ранили. Очень хорошо».
— Быстро ездить умеешь? — спросил Владимир, подтягивая на ремне автомат.
С перекрестка на дорогу вылетели две машины, еще одна показалась во дворе.
— Это за вами, что ли?! — удивился Андрей. — Или за мной?
— Помолчим, — предложил Серый, оборачиваясь, «Фольксваген» взвизгнул и рванул вниз по улице, постепенно прижимаясь к забору.
— Маркет подломили? — осведомился Андрей. — Или посерьезней дела? Банчишко?
Владимир, не ответив, высунулся в окно. Заднее стекло тут же рассыпалось мелкой крошкой, а на переднем проклюнулось несколько отверстий в тонких лучиках трещин,
— О-па... О-па... — запричитал Андрей. — Ты что, рехнулся?!
— Это они в тебя стреляют, а не я.
— А ты — в них!
— Так устроен мир.
Серый одной рукой перезарядил автомат и снова дал бесшумную очередь по «Шевроле» с мигалками.
— Вот я прокатился!.. — буркнул Андрей себе под нос.
Сквозняк раскачивал плюшевые талисманы под зеркалом — крокодильчика и бегемотика. Не выдержав, Андрей сорвал их и бросил под ноги. Отвлекаться он себе не позволял — впереди уже маячил угол парка и поворот, который нужно было проскочить на максимальной скорости, но без полетов через крышу.
По багажнику барабанили пули, лобовое стекло продолжало покрываться лунками. Андрею обожгло правое ухо, и он рефлекторно схватился за мочку. Крови было много, но боли он не чувствовал — только жжение, быстро стихающее.
«Спасибо тебе за снайпера, майор».
— Катюха! — позвал Серый, делая очередную паузу для перезарядки. — Катя, ты меня слышишь?
Девушка на заднем сиденье не шевелилась. Она лежала, засыпанная осколками каленого стекла, растрепавшиеся волосы закрывали ей лицо. Кажется, она уже не дышала.
— Не хочу тебя огорчать, браток... — начал Андрей.
Владимир хрустнул пальцами, но снова бить поостерегся — стрелка спидометра прыгала между отметками «200» и «220».
— Следи за дорогой, — только и сказал он.
До перекрестка оставалось меньше ста метров, и. Андрей слегка сбросил газ. «Шевроле», мчавшийся первым, сократил дистанцию, и полицейский что-то проорал в мегафон. Андрей стиснул руль. Для прямого поворота они ехали слишком быстро, нужно было притормозить еще, но погоня такой возможности не давала. Вторая машина преследования вышла на середину дороги и начала обгонять.
Справа возник светящийся козырек станции, здесь метро выныривало из-под земли и превращалось в скоростной трамвай. Майор советовал свернуть за парком, но здравый смысл сковывал руки,
Серый положил автомат на колени, так, что ствол уперся Андрею под ребра.
— У тебя сейчас только одна педаль. Про остальные лучше не думай.
— Угу, — промычал Андрей и, как только «Фольксваген» поравнялся со светофором, нажал на тормоз.
Машина, почти завершившая обгон, так и полетела дальше, к концу улицы. «Шевроле», ехавший позади, тоже не успел среагировать и ощутимо толкнул «Фольксваген» в крыло. От удара машина развернулась вправо, Андрей даже не успел сработать рулем. Возможно, это его и спасло. «Фольксваген» швырнуло за угол и снова вынесло на прямую. Погоня временно отстала.
Владимир покачал головой — не то с восхищением, не то с укором.
— Таких, как ты, на кладбище не хоронят, — сказал он.
— Нас кладут в пирамиды, — отозвался Андрей. — Вместе с бухлом и рабынями.
— У дороги вас зарывают. Как всех самоубийц.
— Предрассудки. Давай лучше о таксе договоримся. Километр — штука. Годится? Если нет, у остановки высажу.
— Какая штука? — оторопел Серый.
— Тыща. Рублей или долларов. Или драхм. Харя, башня, зверушка — мне все равно, что нарисовано, Главное, цифирь: одна палка, три нуля. За каждый километр. — Андрей покосился на панель. — Уже пятнашка набежала, ты в курсе?
— О чем ты, убогий? Я, может быть, жизнь тебе подарю, а ты про деньги. Э, да ты пьян?!
— Сто граммулек притупляют чувство вины. Двести вообще снимают эту проблему.
Андрею категорически не нравилось то, что он говорит, но роль, навязанная ситуацией, вернее Канунниковым, ничего другого не оставляла. По мнению майора, шансы на сближение с Володей Серым имел лишь нетрезвый психопат на краденой тачке.
«Нет, про психа я додумал самостоятельно, — признался себе Андрей. — Поменять бы амплуа... Да поздно уже, поздно».
— Так что с оплатой? — спросил он, развивая образ мелкого и к тому же неуравновешенного преступника. — Вы кассу-то взяли или порожняком соскочили? А то... — Он кивнул на зеркало, в котором опять вспыхнули две пары желтых раскосых фар.
— Пропащая твоя душа, — вздохнул Серый, Справа проносились квадратные бетонные плиты — то взлетая, то зарываясь в грунт. Трамвайные пути сделали ровными, а о мостовой никто не позаботился. Улица сузилась до трех рядов и пошла волнами: вверх-вниз, вверх-вниз — чем дальше, тем круче. На противоположной стороне громоздились какие-то ангары, с виду заброшенные.
«Шевроле» снова догонял. Несчастный «Фольксваген» подпрыгивал на горбах-трамплинах, и Андрей с ужасом ожидал момента, когда у машины рассыплется ходовая.
— Ты настолько нуждаешься в деньгах, что готов идти на преступление? — спросил Владимир, вновь поднимая автомат.
— Идти не готов, — отозвался Андрей. — Я обычно езжу.
— Держи ровно, не виляй, у меня последний рожок.
— Все равно мажешь.
— Я по колесам. А ты предлагаешь убивать полицейских?
— Ничего я не предлагаю. Я заложник, мне вообще…
Андрей осекся: «Фольксваген» преодолел очередную горку, и впереди на спуске показались два грузовика. Вначале он подумал, что они разъезжаются, хотя и слишком медленно, однако это была иллюзия, Фургоны стояли на месте, почти вплотную — как раз напротив склада. Между кузовом и ангаром оставался просвет метра в полтора. До ограды было больше, но ненамного.
«Прямо вдоль путей, не сворачивая», — вспомнил Андрей слова Канунникова. Здесь и свернуть-то было негде, от перекрестка шла пустынная улица без пешеходных дорожек. Майор сам направил его сюда. Он же дал ключи от «Фольксвагена». Он же поставил на дороге две фуры — нормальные водители и в бреду так не запаркуются. Майор, майор, это все он. Либо решил, что Андрею пора в гроб, либо... как следует промерил расстояние. «Фольксваген» у забора проскочит, «Шевроле» — нет. По крайней мере, в это хотелось верить.
«Только не мозги, — мелькнула бесцветная мысль, — остальное заживет».
Андрей нажал на газ до упора и выровнял руль. Под уклон машина побежала еще веселей, стрелка спидометра отошла вправо и замерла: конец шкалы.
«И с чего это ты, Коля, взял, что я тут впишусь? — подумал Андрей, совсем уже отстраненно. — Пять лет без практики. Да я и раньше-то асом не был. Мозги... Только бы не мозги. А вот интересно: если ноги вместе с жопой оторвет, новое скоро повырастает?»
Владимир сообразил, к какому маневру он готовится, и бросил сквозь зубы:
— Не сметь!
Андрей топнул ногой, но педаль и так была уже на полу. Бетонные плиты, приблизившись к окнам, слились в сплошную стену, навстречу несся чумазый зад фуры с табличкой «long vehicle». Андрею отчего-то стало тепло и покойно, он словно сидел внутри симулятора и наблюдал происходящее на экранах: вот они влетают в проем — медленно, пока лишь капотом, идут впритирку, теряют оба зеркала, дальше двери, самое широкое место, краску сдирает, как наждаком, Канунников, скотина, мог бы дать больше запаса, а он действительно сантиметры кроил, не все дома у человека, ведь если бы «Шевроле» в такую щель и пролез, то не стал бы он ломиться на всей скорости, это же безумие, безумие...
Грохот превратился в пронзительный скрип и внезапно утих — фургоны были далеко позади, на дороге неожиданно возник перекресток и новая станция. Тумба под светящимся козырьком была раскрашена под пачку бутербродного масла, она и вывела Андрея из ступора.
— Влево, влево! — кричал ему Серый.
Андрей повернул, сбил крылом какие-то ящики, разметал стулья у кафе и с трудом вернулся на мостовую.
— Теперь направо. — Владимир оглянулся, утер лоб и достал телефон. — Кот, это я. Скоро будем на точке «семнадцать». Катюха ранена, позаботься там... Что?.. Да, серьезно, и очень. Все, давай. — Спрятав трубку, он посмотрел на девушку и убрал ей с лица волосы. — Катя? Катька... Вон там направо. Слышишь, нет?!
— Слышу, — ответил Андрей. — Деньги будут?
— В большом количестве. И не гони так! Либо мы ушли, либо уже не уйдем. Ты, вообще, откуда сорвался, из какого цирка?
— Медведи на велосипеде.
— Лихой.
— У нас в шапито все такие. Я младшенький.
— Не дерзи. Налево.
Андрей механически выполнял указания, пока не въехал во двор за большим магазином. Он приготовился ждать, но спустя несколько секунд из глубокой тени выкатился минивэн с огромной пластмассовой пиццей наверху, Следом за ним появились двое мужчин — молодых, рослых, вооруженных.
— Серый, у тебя что?!
— Ерунда, кость цела. Вот Катюха... не знаю.
Второй незнакомец помахал Андрею пистолетом.
Тот покорно вылез и положил руки на крышу машины, Правую дверь заклинило, и, пока Серый выбивал ее ногой, девушку перенесли в микроавтобус. Вскоре оттуда показался еще один мужчина, постарше, с обвислыми усами.
— Ты посмотрел? — спросил у него Владимир.
— Посмотрел, — упавшим голосом произнес тот. — Серый, ты сейчас для нее можешь больше сделать, чем я.
— В смысле?
— Надо молиться. А с этим чудом что решать?
Владимир задумался.
— Катя еще жива? — торопливо спросил Андрей.
— Тебе какое дело? — прорычал Серый.
— Жива или нет? — повторил он, обращаясь к усатому,
Тот взглянул на Владимира и пожал плечами:
— Жива, но...
— Аппарат для переливания крови найти сможете?
— Ты чего мутишь? Ты доктор, что ли? — спросили Андрея сзади, прикасаясь к горлу холодным глушителем.
— Ну? — мрачно произнес Владимир.
— Ваша Катерина будет здорова, — сказал Андрей. — При условии, что вы достанете оборудование раньше, чем у нее остановится сердце.
— Серый?.. — подал голос человек с пистолетом.
— Погоди, — ответил тот. — Пусть попробует.
— Серый, это чушь! — заявил усатый. Владимир обошел «Фольксваген» и, толкнув Андрея на капот, заглянул ему в глаза.
— Ты правда сделаешь так, чтобы Катюха выжила?
— Правда, — ответил Андрей.
— Если получится, я твой должник. А если нет... тебя за язык не тянули.
Андрей улыбнулся:
— Тебя тоже.
— Позаботьтесь лучше о себе. — Стив на экранчике мобильного терминала выглядел недовольным, словно учуял запах.
Николай снова отхлебнул.
— Ну все, — крякнул он. — Докладываю: Волков приехал.
— В каком смысле?
— В прямом. Приехал на место. Дальше дело техники.
— Вы уверены, что все в порядке?
— Если не в порядке, я бы знал. И вообще, я в нем не сомневаюсь. Сомневался бы — не стал бы рекомендовать. — Майор глотнул еще раз и утер губы.
— Та сторона его ни в чем не заподозрит?
— Стив, вы меня ни с кем не путаете? Я всю жизнь в Госбезе. Не волнуйтесь, по машине стреляли.
— Это не слишком опасно?
— Стреляли только по Волкову, а что ему сделается?
— Конечно, — ответил Стив. — Майор, почему вы постоянно употребляете алкоголь?
— Я не употребляю алкоголь, — пожал плечами Канунников. — Я просто пью.
— Погружаете себя в беспамятство?
— Как-то вы слишком пафосно это назвали. «Погружаю»… «беспамятство»... — Он покосился настоявшую неподалеку «Волгу». — Извините, у меня тут служебный вызов.
Канунников отключил трубку и, вернувшись к машине, потерянно опустился за руль. Посидев так с минуту, он снова вспомнил о бутылке и приложился к горлышку.
Его прервал зуммер.
— Господин майор, есть информация по Серому.
— Ну?! — встрепенулся Николай.
— За его машиной смотрели, но там... господин Майор, там откуда-то взялся «Фольксваген», и Серый уехал на нем. Мы преследовали. Помешали грузовики.
Водителей проверяем, но, похоже, это случайность. Все прилегающие районы оцеплены, ведется поиск…
— А говоришь — информация! — Канунников перевел дыхание. — Искать!
Он газанул и, с визгом развернувшись, поехал прочь.
Из окна черной «Волги» вылетела пустая фляжка.
«Вот сейчас ее снимут, а впереди скала Шиашира, — неожиданно подумал он. — В коридоре орут: „Приготовиться к завтраку!“ — и в дверное окошко швыряют миску холодной каши…»
Его тронули за плечо и шепнули:
— Осторожно, ступеньки.
Дальше был скрип двери, приглушенный хлопок и путь по коридору. Два поворота, лифт наверх, снова поворот и еще метров двадцать в тишине.
— Ложись.
Затрещала материя: ему отрезали рукав. Раздались какие-то щелчки, и запах стал совсем специфическим, незнакомым. Андрей редко бывал в больницах, как-то не доводилось.
— Владимир, ей необходимо совсем другое, — новый голос, напряженный. Дружественный или нет — непонятно.
— Вы способны ее спасти?
— Ну-у... в условиях стационара можно, по крайней мере, гарантировать, что она... ну-у... все будет зависеть от результатов осмотра.
— Тут нечего осматривать, я видел такие ранения. Делайте, что сказано.
— Потеря крови у нее не опасная, сейчас самое важное...
— Выполняйте!
— Воля ваша. Но это, ей-богу, шаманство. Какой объем?
— Эй, ты! — Серый потеребил Андрея. — Сколько переливать?
— Давай литра два, а там поглядим.
— Это что за блаженный? — возмутился врач. — Какие еще два литра?! Почему вы меня не слушаете? У вас хотя бы анализы его есть?
— У меня есть его жизнь, — ответил Серый.
— Владимир...
— Начинайте, не тяните!
— Это важно! Какая у нее группа крови?
— Вторая, резус отрицательный, — сказал Серый.
— А у этого вашего... подопытного? У него какая?
— Не знаю.
— Вы понимаете, что мы делаем?! Мы ее убиваем!
— Да хватит трепаться, зануда! — не выдержал Андрей. — У меня тоже вторая отрицательная, ничем не болел, не болею и не собираюсь. Серый, быстрее! Я обещал помочь твоей девушке, но я не воскрешаю из мертвых.
В вену вошла толстая игла. Мысль о вытекающей крови Андрея не беспокоила: симбионты все восстановят и сами восстановятся в необходимом количестве.
Приобретя такое счастье, избавиться от него уже невозможно.
— Есть только одна причина, по которой я не звоню в полицию, — заявил врач.
— Это последний раз, когда мы пользуемся вашим гостеприимством, — сказал Серый. — Мы бы и сегодня не приехали, но Катя...
— Не зарекайтесь, я вам еще понадоблюсь. Да, а что с рукой-то? Снимите куртку.
— Может, ты и меня заодно вылечишь? — обратился Владимир к Андрею,
— Потом. Если не передумаешь.
— Голова не кружится? — спросил врач.
— Все в норме, — заверил Андрей. — Еще бы укольчик... или спирта.
— Ну так что, целитель? — настойчиво проговорил Серый. — Руку мне посмотришь?
— Пулю из клешни любой ветеринар вытащит, — отозвался он.
— Нечего вынимать, навылет.
— Тем более. Помажь йодом, само пройдет. Как там Катюха твоя?
— Так же, — ответил за Владимира доктор. — Семьсот миллилитров, — добавил он.
— Наконец-то! Огурчик найдется?
— Какой огурчик? — опешил врач. — Вы о чем это?
— Я про семьсот грамм, а вы?
— Миллилитров! — воскликнул врач, — Крови! У вас уже взяли! Семьсот миллилитров, понятно — нет?!
— Не горлань, тут тебе не стадион.
— Спасибо, напомнили. Будете загибаться — дайте знать.
— Отсигналю кишечником, — пообещал Андрей.
— Анализ готов? — проговорил доктор глухо, куда-то в сторону. — Ну давай, давай, что ты там... Как — третья?! Как — положительная?! Стоп! — завопил он. — Вот теперь ей действительно нужно переливание. Если еще не поздно. Сколько мы успели? Семьсот сорок! Господи, прости. Все, Володя, это все... Я убил Катерину. Я ее убил. Господи, господи!..
У Андрея выдернули иглу и сорвали с головы шапку. Он сощурился: лампы были слишком яркими. В грудь уперлись два ствола, пальцы Серого легли ему на шею. Андрей взял Владимира за лацкан и попробовал привлечь его к себе, но в итоге подтянулся сам.
— Смотри на мое ухо, — сказал он.
— Какое еще ухо? — процедил Серый, сдавливая ему горло.
— Правое.
Плечо у Андрея было залито кровью — подозрительно быстро «состарившейся» и уже начавшей осыпаться с рубашки бурыми хлопьями. Мочка при этом была розовой, без единой царапины, безо всякого следа.
Серый ошеломленно замер и убрал руку.
— Ты в блюдце смешивал? — крикнул Андрей врачу. — Не трясись! Я спрашиваю: ты проверял? Ну вы же всегда это делаете, как его... ну смешиваете кровь, смотрите — чего там и как.
Доктор с трудом разлепил губы:
— Конечно...
— И что? Свернулась? Прокисла?
— Нет, иначе я бы не стал...
— Вот и успокойся. С Катей все будет нормально, — сказал Андрей. — Теперь она сама справится.
Владимир перевел взгляд на соседнюю койку.
— Что ты с ней сделал? — спросил он.
— Это я виноват, я! — Доктор взялся за простыню, но Катя оттолкнула его руку.
— Чего еще?.. — сонно протянула она, переворачиваясь на бок.
Склонившись над кроватью, врач издал какое-то мычание и с громким шорохом осел на пол. По линолеуму прокатилась мелкая автоматная пуля, чуть сплющенная от столкновения с костью.
Владимир бросился к девушке.
— А где рана? — прошептал он, глядя на ее спину. — Где рана? Слышишь, где она?
В ответ Андрей потрогал себя за ухо.
— Что это? — всхлипнул доктор.
— Что? — резко повторил Серый. — Это и есть то, что ты обещал?
— То самое. — Андрей взял со столика свой отрезанный рукав и попытался приладить его на место. — Поехали отсюда.
Катя одевалась сама — двигаясь плавно и неуверенно, не обращая внимания на присутствующих. Мужчины столпились в углу и наблюдали за ней, словно она шла по канату через пропасть. Обнаружив, что майка на спине прострелена и хрустит от запекшейся крови, девушка удивилась, потом как будто начала что-то вспоминать, но в итоге пожала плечами и надела такую — простреленную и хрустящую.
— Всем отвернуться, — запоздало потребовал Серый.
Едва дойдя до автобуса, Катя снова уснула, положив голову Владимиру на колени. Сколько он ни хлопал ее по щекам, она лишь вяло отмахивалась и называла его по-всякому нехорошо. На вид ей было лет двадцать, а то и меньше.
Андрей сидел напротив, разминая правую мочку. Ухо нестерпимо зудело. На крыше минивэна дребезжала, выматывая нервы, пластмассовая пицца.
— Ну так что у тебя с кровью? — спросил Владимир — Третья положительная?
— Ага.
— Но у Кати же...
— Вторая отрицательная, — подтвердил Андрей, — Это неважно, она здорова. Готовь продукты, проснется — будет жрать как прорва. То есть кушать. Много будет кушать. А кровь у меня самая обыкновенная, — добавил он, заметив, что Серый продолжает сверлить его взглядом.
— У меня тоже обыкновенная. Но моя никого не лечит.
— А моя лечит, — спокойно ответил Андрей. — На посторонних ее терапевтический эффект я еще не проверял, Катюха первая. Говорят, даже зубы новые отрастают. Не знаю, это я не пробовал пока.
— Ты хочешь, чтобы об этом в новостях говорили?
— Но стены-то раскрашенные показывают.
— Стены — это еще хуже, — мрачно отозвался Канунников. — Смерть можно списать на несчастный случай или на простой криминал. А три слова на здании Дворянского Собрания — нельзя. Официальная версия — хулиганство, но долго она не продержится.
Светофор в который раз переключился на «зеленый», но мимо не проехало ни одной машины — район спал, давно и крепко. Справа за металлическим забором чернел парк с прудом, лавочками и летними кафе, Слева стояли дома — длинный ряд муниципальных пятнадцатиэтажек с редкими фиксами светлых окон.
— Через дорогу начинается твоя служба, — сказал майор. — Пройдешь два квартала, увидишь синий «Фольксваген». Держи. — Он протянул Андрею ключи,
— Документы есть?
— Машина угнана сегодня после обеда. Завтра утром ее должны найти. Пустую, естественно. Заводишься и едешь прямо, к дому сорок шесть, Где-то там и будет наш Володя, Кого он собирается казнить, нам неизвестно, точного адреса тоже не знаем. Информация пришла неполная, такое бывает. — Николай кашлянул и посмотрел на часы. — Думаю, он уже на месте. Там во дворе четыре корпуса, и у каждого сорок шестой номер. Обложить вплотную невозможно, поэтому засада культурная. Серый уйдет. Но не сразу. Сначала он ликвидирует своего человечка. Потому что если не ликвидировать, тот окажется у нас, и мы его расколем. Мы всех раскалываем, такая профессия.
— Кажется, я что-то недопонимаю, — проронил Андрей.
— Серого шуганут и оставят без транспорта. А тут проезжает какой-то мужик...
— Мужику — ствол в ухо, потом рукояткой по затылку. Это еще если повезет.
— Нет. Сценарий немножко другой. В отряде мой снайпер, он сделает все как надо.
— Теперь я понимаю еще меньше, — признался Андрей. — Как выглядит эта операция для Госбеза?
— Захват опасного преступника. Огонь на поражение и все такое. Ты, главное, не бойся: снайпер в тебя не попадет, а остальные... Ну, наверно, тоже. Когда поедете, обогнешь парк и держи прямо вдоль трамвайных путей, не сворачивая. Там ни светофоров, ничего.
— А дальше?
— Дальше Серый покажет. Твоя задача — остаться у него.
— И что я ему скажу?
— А что ты можешь сказать? — Канунников обернулся и, положив локоть на спинку, печально посмотрел ему в лицо. — Правду и только правду. Все, пора. Погоди! — Он достал бутылку и, отхлебнув, протянул ее Андрею.
— Я не хочу, — ответил тот, вылезая из машины.
— Для запаха. С пьяного спроса меньше.
Андрей прополоскал водкой рот и, насилуя организм, проглотил.
— Ты мне документы обещал вернуть, — напомнил он.
— Верну, — сказал Николай, трогаясь. — Потом.
— И деньги!
— Тем более. Ты встречал угонщиков с золотой картой «Глобал Мани»? Вот и я не встречал. Ни пуха, Волков! — бросил майор и, резко набрав скорость, скрылся за поворотом.
— Иди ты к черту, сволочь! — прошипел Андрей. Сунув руку в карман, он нащупал несколько мятых купюр — все, что осталось от случайной наличности. Он ожесточенно посмотрел на ключи с круглым пластмассовым брелоком и направился через перекресток.
Темно-синий «Фольксваген» стоял у парковой ограды напротив тридцать второго дома. Плюхнувшись за руль, Андрей завел мотор и прислушался. Для десятилетнего автомобиля — превосходно.
Он отпустил сцепление и покатился вниз. Дом тридцать четыре. Ни души, Даже горящие окна, в основном на кухнях, смотрели в никуда — казалось, люди просто забыли выключить свет. Дом тридцать шесть, Тридцать восемь. Слева степенно проплывали одинаковые корпуса, справа, гипнотизируя, мелькала прутьями бесконечная ограда. В кромешной тьме угадывались деревья и высокий кустарник. Хорошее укрытие.
Андрей неосознанно вильнул в сторону от тротуара и поехал по встречной полосе. Если и остановят, то накажут все равно не за это.
Дом номер сорок. У Андрея взмокла спина. Руки, несмотря на кожаный чехол, заскользили по рулю, как намыленные. Между прочим, кругом оперативники — с приказом стрелять на поражение. Снайпер у майора свой... замечательно! А остальные?
Андрей опустил стекло. Тишь. Шепчет мотор, мягко шуршат скаты.
Возле здания с номером «42» что-то шевельнулось, и на дороге выросла длинная тень. Спустя мгновение перед «Фольксвагеном» оказался мужчина. Стоял он странно: боком к машине, лицом во двор. На плече у него кто-то лежал — безвольно, как свернутое одеяло. В свободной руке у незнакомца неслышно трясся ствол. За домом вспыхивали две алые точки — так же беззвучно. Наконец до Андрея донеслось глухое бряканье гильз, и в этот момент бампер «Фольксвагена» уперся мужчине в ноги. Тот развернулся к автомобилю — всем корпусом, вместе с ношей и с автоматом,
Фотография этого передать не могла: рост под сто восемьдесят, если не больше, то же костистое лицо, но — живое. Волосы, забранные в «хвост», вероятно, не стриженные с самого дембеля. Усов-бороды у Володи Серого не было, зато была классическая байкерская «кожа» с клепками и ремнем. И неподвижная девушка на плече. И ствол, нацеленный в лобовое стекло.
— Проблемы?.. — вякнулАндрей,
Серый шагнул вперед, и в следующую секунду он ощутил, как его голова — спасибо, что вместе с телом, а не отдельно, — отлетает от окна.
«Либо жалеет, либо форму потерял», — подумал Андрей, врезаясь макушкой во что-то твердое.
Сгрузив поклажу на заднее сиденье, Владимир обежал машину и распахнул пассажирскую дверь. В мозгу у Андрея туманилось, но он заставил себя выпрямиться — резко, вызывающе бодро.
Серый уселся и левой рукой встряхнул его за загривок. Правый рукав куртки блестел и сочился,
«Это он раненый мне так впаял? Хорошо, что его ранили. Очень хорошо».
— Быстро ездить умеешь? — спросил Владимир, подтягивая на ремне автомат.
С перекрестка на дорогу вылетели две машины, еще одна показалась во дворе.
— Это за вами, что ли?! — удивился Андрей. — Или за мной?
— Помолчим, — предложил Серый, оборачиваясь, «Фольксваген» взвизгнул и рванул вниз по улице, постепенно прижимаясь к забору.
— Маркет подломили? — осведомился Андрей. — Или посерьезней дела? Банчишко?
Владимир, не ответив, высунулся в окно. Заднее стекло тут же рассыпалось мелкой крошкой, а на переднем проклюнулось несколько отверстий в тонких лучиках трещин,
— О-па... О-па... — запричитал Андрей. — Ты что, рехнулся?!
— Это они в тебя стреляют, а не я.
— А ты — в них!
— Так устроен мир.
Серый одной рукой перезарядил автомат и снова дал бесшумную очередь по «Шевроле» с мигалками.
— Вот я прокатился!.. — буркнул Андрей себе под нос.
Сквозняк раскачивал плюшевые талисманы под зеркалом — крокодильчика и бегемотика. Не выдержав, Андрей сорвал их и бросил под ноги. Отвлекаться он себе не позволял — впереди уже маячил угол парка и поворот, который нужно было проскочить на максимальной скорости, но без полетов через крышу.
По багажнику барабанили пули, лобовое стекло продолжало покрываться лунками. Андрею обожгло правое ухо, и он рефлекторно схватился за мочку. Крови было много, но боли он не чувствовал — только жжение, быстро стихающее.
«Спасибо тебе за снайпера, майор».
— Катюха! — позвал Серый, делая очередную паузу для перезарядки. — Катя, ты меня слышишь?
Девушка на заднем сиденье не шевелилась. Она лежала, засыпанная осколками каленого стекла, растрепавшиеся волосы закрывали ей лицо. Кажется, она уже не дышала.
— Не хочу тебя огорчать, браток... — начал Андрей.
Владимир хрустнул пальцами, но снова бить поостерегся — стрелка спидометра прыгала между отметками «200» и «220».
— Следи за дорогой, — только и сказал он.
До перекрестка оставалось меньше ста метров, и. Андрей слегка сбросил газ. «Шевроле», мчавшийся первым, сократил дистанцию, и полицейский что-то проорал в мегафон. Андрей стиснул руль. Для прямого поворота они ехали слишком быстро, нужно было притормозить еще, но погоня такой возможности не давала. Вторая машина преследования вышла на середину дороги и начала обгонять.
Справа возник светящийся козырек станции, здесь метро выныривало из-под земли и превращалось в скоростной трамвай. Майор советовал свернуть за парком, но здравый смысл сковывал руки,
Серый положил автомат на колени, так, что ствол уперся Андрею под ребра.
— У тебя сейчас только одна педаль. Про остальные лучше не думай.
— Угу, — промычал Андрей и, как только «Фольксваген» поравнялся со светофором, нажал на тормоз.
Машина, почти завершившая обгон, так и полетела дальше, к концу улицы. «Шевроле», ехавший позади, тоже не успел среагировать и ощутимо толкнул «Фольксваген» в крыло. От удара машина развернулась вправо, Андрей даже не успел сработать рулем. Возможно, это его и спасло. «Фольксваген» швырнуло за угол и снова вынесло на прямую. Погоня временно отстала.
Владимир покачал головой — не то с восхищением, не то с укором.
— Таких, как ты, на кладбище не хоронят, — сказал он.
— Нас кладут в пирамиды, — отозвался Андрей. — Вместе с бухлом и рабынями.
— У дороги вас зарывают. Как всех самоубийц.
— Предрассудки. Давай лучше о таксе договоримся. Километр — штука. Годится? Если нет, у остановки высажу.
— Какая штука? — оторопел Серый.
— Тыща. Рублей или долларов. Или драхм. Харя, башня, зверушка — мне все равно, что нарисовано, Главное, цифирь: одна палка, три нуля. За каждый километр. — Андрей покосился на панель. — Уже пятнашка набежала, ты в курсе?
— О чем ты, убогий? Я, может быть, жизнь тебе подарю, а ты про деньги. Э, да ты пьян?!
— Сто граммулек притупляют чувство вины. Двести вообще снимают эту проблему.
Андрею категорически не нравилось то, что он говорит, но роль, навязанная ситуацией, вернее Канунниковым, ничего другого не оставляла. По мнению майора, шансы на сближение с Володей Серым имел лишь нетрезвый психопат на краденой тачке.
«Нет, про психа я додумал самостоятельно, — признался себе Андрей. — Поменять бы амплуа... Да поздно уже, поздно».
— Так что с оплатой? — спросил он, развивая образ мелкого и к тому же неуравновешенного преступника. — Вы кассу-то взяли или порожняком соскочили? А то... — Он кивнул на зеркало, в котором опять вспыхнули две пары желтых раскосых фар.
— Пропащая твоя душа, — вздохнул Серый, Справа проносились квадратные бетонные плиты — то взлетая, то зарываясь в грунт. Трамвайные пути сделали ровными, а о мостовой никто не позаботился. Улица сузилась до трех рядов и пошла волнами: вверх-вниз, вверх-вниз — чем дальше, тем круче. На противоположной стороне громоздились какие-то ангары, с виду заброшенные.
«Шевроле» снова догонял. Несчастный «Фольксваген» подпрыгивал на горбах-трамплинах, и Андрей с ужасом ожидал момента, когда у машины рассыплется ходовая.
— Ты настолько нуждаешься в деньгах, что готов идти на преступление? — спросил Владимир, вновь поднимая автомат.
— Идти не готов, — отозвался Андрей. — Я обычно езжу.
— Держи ровно, не виляй, у меня последний рожок.
— Все равно мажешь.
— Я по колесам. А ты предлагаешь убивать полицейских?
— Ничего я не предлагаю. Я заложник, мне вообще…
Андрей осекся: «Фольксваген» преодолел очередную горку, и впереди на спуске показались два грузовика. Вначале он подумал, что они разъезжаются, хотя и слишком медленно, однако это была иллюзия, Фургоны стояли на месте, почти вплотную — как раз напротив склада. Между кузовом и ангаром оставался просвет метра в полтора. До ограды было больше, но ненамного.
«Прямо вдоль путей, не сворачивая», — вспомнил Андрей слова Канунникова. Здесь и свернуть-то было негде, от перекрестка шла пустынная улица без пешеходных дорожек. Майор сам направил его сюда. Он же дал ключи от «Фольксвагена». Он же поставил на дороге две фуры — нормальные водители и в бреду так не запаркуются. Майор, майор, это все он. Либо решил, что Андрею пора в гроб, либо... как следует промерил расстояние. «Фольксваген» у забора проскочит, «Шевроле» — нет. По крайней мере, в это хотелось верить.
«Только не мозги, — мелькнула бесцветная мысль, — остальное заживет».
Андрей нажал на газ до упора и выровнял руль. Под уклон машина побежала еще веселей, стрелка спидометра отошла вправо и замерла: конец шкалы.
«И с чего это ты, Коля, взял, что я тут впишусь? — подумал Андрей, совсем уже отстраненно. — Пять лет без практики. Да я и раньше-то асом не был. Мозги... Только бы не мозги. А вот интересно: если ноги вместе с жопой оторвет, новое скоро повырастает?»
Владимир сообразил, к какому маневру он готовится, и бросил сквозь зубы:
— Не сметь!
Андрей топнул ногой, но педаль и так была уже на полу. Бетонные плиты, приблизившись к окнам, слились в сплошную стену, навстречу несся чумазый зад фуры с табличкой «long vehicle». Андрею отчего-то стало тепло и покойно, он словно сидел внутри симулятора и наблюдал происходящее на экранах: вот они влетают в проем — медленно, пока лишь капотом, идут впритирку, теряют оба зеркала, дальше двери, самое широкое место, краску сдирает, как наждаком, Канунников, скотина, мог бы дать больше запаса, а он действительно сантиметры кроил, не все дома у человека, ведь если бы «Шевроле» в такую щель и пролез, то не стал бы он ломиться на всей скорости, это же безумие, безумие...
Грохот превратился в пронзительный скрип и внезапно утих — фургоны были далеко позади, на дороге неожиданно возник перекресток и новая станция. Тумба под светящимся козырьком была раскрашена под пачку бутербродного масла, она и вывела Андрея из ступора.
— Влево, влево! — кричал ему Серый.
Андрей повернул, сбил крылом какие-то ящики, разметал стулья у кафе и с трудом вернулся на мостовую.
— Теперь направо. — Владимир оглянулся, утер лоб и достал телефон. — Кот, это я. Скоро будем на точке «семнадцать». Катюха ранена, позаботься там... Что?.. Да, серьезно, и очень. Все, давай. — Спрятав трубку, он посмотрел на девушку и убрал ей с лица волосы. — Катя? Катька... Вон там направо. Слышишь, нет?!
— Слышу, — ответил Андрей. — Деньги будут?
— В большом количестве. И не гони так! Либо мы ушли, либо уже не уйдем. Ты, вообще, откуда сорвался, из какого цирка?
— Медведи на велосипеде.
— Лихой.
— У нас в шапито все такие. Я младшенький.
— Не дерзи. Налево.
Андрей механически выполнял указания, пока не въехал во двор за большим магазином. Он приготовился ждать, но спустя несколько секунд из глубокой тени выкатился минивэн с огромной пластмассовой пиццей наверху, Следом за ним появились двое мужчин — молодых, рослых, вооруженных.
— Серый, у тебя что?!
— Ерунда, кость цела. Вот Катюха... не знаю.
Второй незнакомец помахал Андрею пистолетом.
Тот покорно вылез и положил руки на крышу машины, Правую дверь заклинило, и, пока Серый выбивал ее ногой, девушку перенесли в микроавтобус. Вскоре оттуда показался еще один мужчина, постарше, с обвислыми усами.
— Ты посмотрел? — спросил у него Владимир.
— Посмотрел, — упавшим голосом произнес тот. — Серый, ты сейчас для нее можешь больше сделать, чем я.
— В смысле?
— Надо молиться. А с этим чудом что решать?
Владимир задумался.
— Катя еще жива? — торопливо спросил Андрей.
— Тебе какое дело? — прорычал Серый.
— Жива или нет? — повторил он, обращаясь к усатому,
Тот взглянул на Владимира и пожал плечами:
— Жива, но...
— Аппарат для переливания крови найти сможете?
— Ты чего мутишь? Ты доктор, что ли? — спросили Андрея сзади, прикасаясь к горлу холодным глушителем.
— Ну? — мрачно произнес Владимир.
— Ваша Катерина будет здорова, — сказал Андрей. — При условии, что вы достанете оборудование раньше, чем у нее остановится сердце.
— Серый?.. — подал голос человек с пистолетом.
— Погоди, — ответил тот. — Пусть попробует.
— Серый, это чушь! — заявил усатый. Владимир обошел «Фольксваген» и, толкнув Андрея на капот, заглянул ему в глаза.
— Ты правда сделаешь так, чтобы Катюха выжила?
— Правда, — ответил Андрей.
— Если получится, я твой должник. А если нет... тебя за язык не тянули.
Андрей улыбнулся:
— Тебя тоже.
* * *
— Не спите?.. — Канунников с хрустом отвернул пробку и сделал хороший глоток. — Когда же вы отдыхаете-то? Или вам это вообще не нужно?— Позаботьтесь лучше о себе. — Стив на экранчике мобильного терминала выглядел недовольным, словно учуял запах.
Николай снова отхлебнул.
— Ну все, — крякнул он. — Докладываю: Волков приехал.
— В каком смысле?
— В прямом. Приехал на место. Дальше дело техники.
— Вы уверены, что все в порядке?
— Если не в порядке, я бы знал. И вообще, я в нем не сомневаюсь. Сомневался бы — не стал бы рекомендовать. — Майор глотнул еще раз и утер губы.
— Та сторона его ни в чем не заподозрит?
— Стив, вы меня ни с кем не путаете? Я всю жизнь в Госбезе. Не волнуйтесь, по машине стреляли.
— Это не слишком опасно?
— Стреляли только по Волкову, а что ему сделается?
— Конечно, — ответил Стив. — Майор, почему вы постоянно употребляете алкоголь?
— Я не употребляю алкоголь, — пожал плечами Канунников. — Я просто пью.
— Погружаете себя в беспамятство?
— Как-то вы слишком пафосно это назвали. «Погружаю»… «беспамятство»... — Он покосился настоявшую неподалеку «Волгу». — Извините, у меня тут служебный вызов.
Канунников отключил трубку и, вернувшись к машине, потерянно опустился за руль. Посидев так с минуту, он снова вспомнил о бутылке и приложился к горлышку.
Его прервал зуммер.
— Господин майор, есть информация по Серому.
— Ну?! — встрепенулся Николай.
— За его машиной смотрели, но там... господин Майор, там откуда-то взялся «Фольксваген», и Серый уехал на нем. Мы преследовали. Помешали грузовики.
Водителей проверяем, но, похоже, это случайность. Все прилегающие районы оцеплены, ведется поиск…
— А говоришь — информация! — Канунников перевел дыхание. — Искать!
Он газанул и, с визгом развернувшись, поехал прочь.
Из окна черной «Волги» вылетела пустая фляжка.
* * *
На больничную палату Андрей не надеялся. Воображение рисовало подвал, где на многоярусных нарах преют партизаны, в крайнем случае — полуподвал с вентиляцией. Все оказалось приличней: они приехали в клинику. В какую конкретно, Андрей не знал: перед высадкой из автобуса ему на голову натянули черную шапку.«Вот сейчас ее снимут, а впереди скала Шиашира, — неожиданно подумал он. — В коридоре орут: „Приготовиться к завтраку!“ — и в дверное окошко швыряют миску холодной каши…»
Его тронули за плечо и шепнули:
— Осторожно, ступеньки.
Дальше был скрип двери, приглушенный хлопок и путь по коридору. Два поворота, лифт наверх, снова поворот и еще метров двадцать в тишине.
— Ложись.
Затрещала материя: ему отрезали рукав. Раздались какие-то щелчки, и запах стал совсем специфическим, незнакомым. Андрей редко бывал в больницах, как-то не доводилось.
— Владимир, ей необходимо совсем другое, — новый голос, напряженный. Дружественный или нет — непонятно.
— Вы способны ее спасти?
— Ну-у... в условиях стационара можно, по крайней мере, гарантировать, что она... ну-у... все будет зависеть от результатов осмотра.
— Тут нечего осматривать, я видел такие ранения. Делайте, что сказано.
— Потеря крови у нее не опасная, сейчас самое важное...
— Выполняйте!
— Воля ваша. Но это, ей-богу, шаманство. Какой объем?
— Эй, ты! — Серый потеребил Андрея. — Сколько переливать?
— Давай литра два, а там поглядим.
— Это что за блаженный? — возмутился врач. — Какие еще два литра?! Почему вы меня не слушаете? У вас хотя бы анализы его есть?
— У меня есть его жизнь, — ответил Серый.
— Владимир...
— Начинайте, не тяните!
— Это важно! Какая у нее группа крови?
— Вторая, резус отрицательный, — сказал Серый.
— А у этого вашего... подопытного? У него какая?
— Не знаю.
— Вы понимаете, что мы делаем?! Мы ее убиваем!
— Да хватит трепаться, зануда! — не выдержал Андрей. — У меня тоже вторая отрицательная, ничем не болел, не болею и не собираюсь. Серый, быстрее! Я обещал помочь твоей девушке, но я не воскрешаю из мертвых.
В вену вошла толстая игла. Мысль о вытекающей крови Андрея не беспокоила: симбионты все восстановят и сами восстановятся в необходимом количестве.
Приобретя такое счастье, избавиться от него уже невозможно.
— Есть только одна причина, по которой я не звоню в полицию, — заявил врач.
— Это последний раз, когда мы пользуемся вашим гостеприимством, — сказал Серый. — Мы бы и сегодня не приехали, но Катя...
— Не зарекайтесь, я вам еще понадоблюсь. Да, а что с рукой-то? Снимите куртку.
— Может, ты и меня заодно вылечишь? — обратился Владимир к Андрею,
— Потом. Если не передумаешь.
— Голова не кружится? — спросил врач.
— Все в норме, — заверил Андрей. — Еще бы укольчик... или спирта.
— Ну так что, целитель? — настойчиво проговорил Серый. — Руку мне посмотришь?
— Пулю из клешни любой ветеринар вытащит, — отозвался он.
— Нечего вынимать, навылет.
— Тем более. Помажь йодом, само пройдет. Как там Катюха твоя?
— Так же, — ответил за Владимира доктор. — Семьсот миллилитров, — добавил он.
— Наконец-то! Огурчик найдется?
— Какой огурчик? — опешил врач. — Вы о чем это?
— Я про семьсот грамм, а вы?
— Миллилитров! — воскликнул врач, — Крови! У вас уже взяли! Семьсот миллилитров, понятно — нет?!
— Не горлань, тут тебе не стадион.
— Спасибо, напомнили. Будете загибаться — дайте знать.
— Отсигналю кишечником, — пообещал Андрей.
— Анализ готов? — проговорил доктор глухо, куда-то в сторону. — Ну давай, давай, что ты там... Как — третья?! Как — положительная?! Стоп! — завопил он. — Вот теперь ей действительно нужно переливание. Если еще не поздно. Сколько мы успели? Семьсот сорок! Господи, прости. Все, Володя, это все... Я убил Катерину. Я ее убил. Господи, господи!..
У Андрея выдернули иглу и сорвали с головы шапку. Он сощурился: лампы были слишком яркими. В грудь уперлись два ствола, пальцы Серого легли ему на шею. Андрей взял Владимира за лацкан и попробовал привлечь его к себе, но в итоге подтянулся сам.
— Смотри на мое ухо, — сказал он.
— Какое еще ухо? — процедил Серый, сдавливая ему горло.
— Правое.
Плечо у Андрея было залито кровью — подозрительно быстро «состарившейся» и уже начавшей осыпаться с рубашки бурыми хлопьями. Мочка при этом была розовой, без единой царапины, безо всякого следа.
Серый ошеломленно замер и убрал руку.
— Ты в блюдце смешивал? — крикнул Андрей врачу. — Не трясись! Я спрашиваю: ты проверял? Ну вы же всегда это делаете, как его... ну смешиваете кровь, смотрите — чего там и как.
Доктор с трудом разлепил губы:
— Конечно...
— И что? Свернулась? Прокисла?
— Нет, иначе я бы не стал...
— Вот и успокойся. С Катей все будет нормально, — сказал Андрей. — Теперь она сама справится.
Владимир перевел взгляд на соседнюю койку.
— Что ты с ней сделал? — спросил он.
— Это я виноват, я! — Доктор взялся за простыню, но Катя оттолкнула его руку.
— Чего еще?.. — сонно протянула она, переворачиваясь на бок.
Склонившись над кроватью, врач издал какое-то мычание и с громким шорохом осел на пол. По линолеуму прокатилась мелкая автоматная пуля, чуть сплющенная от столкновения с костью.
Владимир бросился к девушке.
— А где рана? — прошептал он, глядя на ее спину. — Где рана? Слышишь, где она?
В ответ Андрей потрогал себя за ухо.
— Что это? — всхлипнул доктор.
— Что? — резко повторил Серый. — Это и есть то, что ты обещал?
— То самое. — Андрей взял со столика свой отрезанный рукав и попытался приладить его на место. — Поехали отсюда.
Катя одевалась сама — двигаясь плавно и неуверенно, не обращая внимания на присутствующих. Мужчины столпились в углу и наблюдали за ней, словно она шла по канату через пропасть. Обнаружив, что майка на спине прострелена и хрустит от запекшейся крови, девушка удивилась, потом как будто начала что-то вспоминать, но в итоге пожала плечами и надела такую — простреленную и хрустящую.
— Всем отвернуться, — запоздало потребовал Серый.
Едва дойдя до автобуса, Катя снова уснула, положив голову Владимиру на колени. Сколько он ни хлопал ее по щекам, она лишь вяло отмахивалась и называла его по-всякому нехорошо. На вид ей было лет двадцать, а то и меньше.
Андрей сидел напротив, разминая правую мочку. Ухо нестерпимо зудело. На крыше минивэна дребезжала, выматывая нервы, пластмассовая пицца.
— Ну так что у тебя с кровью? — спросил Владимир — Третья положительная?
— Ага.
— Но у Кати же...
— Вторая отрицательная, — подтвердил Андрей, — Это неважно, она здорова. Готовь продукты, проснется — будет жрать как прорва. То есть кушать. Много будет кушать. А кровь у меня самая обыкновенная, — добавил он, заметив, что Серый продолжает сверлить его взглядом.
— У меня тоже обыкновенная. Но моя никого не лечит.
— А моя лечит, — спокойно ответил Андрей. — На посторонних ее терапевтический эффект я еще не проверял, Катюха первая. Говорят, даже зубы новые отрастают. Не знаю, это я не пробовал пока.