Ринго Джон. Марш через джунгли

   – Приказ поняла. Выполняю, – ответила Лэй.
   Гранатомет М-46, состоявший на вооружении имперской морской пехоты, имел сорокамиллиметровый калибр, ленточную подачу, автоматику, работающую на отводе пороховых газов, и мощность разрывного заряда до двадцати килограммов в тротиловом эквиваленте, но при стрельбе он брыкался как крайне раздраженный земной мул. Расстрелять всю ленту подряд, как сделал принц несколько дней назад, мог только конченый идиот или военный специалист, который не только хорошо умел обращаться с оружием, но и обладал достаточной массой, чтобы гасить отдачу.
   Младший капрал Пенжикис не была ни дурой, ни великаншей. Поэтому, получив приказ подавить огнем обнаруженных мардуканцев, опытный морпех уперла массивное орудие в плечо, удостоверилась в том, что сороказарядная лента заправлена без перекосов, и неторопливо открыла прицельный огонь одиночными.
   Каждый выстрел сопровождался низким, вгоняющим в дрожь звуком, напоминающим работу промышленной дрели. Волосы от него становились дыбом, и опытные морпехи (те, кто уцелел из первого взвода) рассыпались цепью подальше от гранатомета. Несколько гранат накрыли участок, где сенсоры засекли движение. Спустя секунду земля и деревья исчезли в белой вспышке.
   Когда деревья вокруг стали разваливаться под раскатами грома и ударами молний, а обломки гигантским хлыстом обрушились на воинов мив квист, Метт истошно закричал.
   – Вперед! – орал он. – Эта земля – наша!
   Бывали мгновения, когда Япут Ана чувствовала себя чистым, без примесей, сгустком ярости. Что проявлялось при этом – натура или «натуральное» воспитание (отец, который придумал ей имя, был жесток не только на словах), – она понятия не имела, и ее это не интересовало. В эти редкие моменты ее заботило только одно: позволит ли имперская морская пехота этой ярости выход.
   Сейчас время пришло.
   Когда скользкие твари выскочили из скрывавшей их листвы, она поудобнее перехватила ружье, навела лазерную точку прицела на грудь вождя и переключила режим стрельбы на короткие, по три заряда, очереди. Пора взыскать должок со вселенной.
   Панэ бросил взгляд на тактический дисплей и мгновенно принял решение.
   – Они пытаются перекрыть нам дорогу, – рявкнул он по общей связи. – Первый, оставайтесь на месте, прикройте фланг. Как только пройдем, быстро за нами. Всем, кроме снайперов, спешиться. Третий – вперед, второй – в центр. Поживей, ребята! Не тормозим! Вперед!
   Роджер собрался слезть с Патти, но тут сержант Хазхейр шлепнул его по ноге.
   – Оставайтесь наверху, ваше высочество! – сказал исполняющий обязанности командира взвода. – По-моему, когда он говорил о снайперах, он имел в виду и вас.
   Роджер засмеялся и кивнул.
   – Эгей! – завопил он вслед штаб-сержанту, соскользнувшему с гребнежабы и устремившемуся вперед. – Я постараюсь помнить, кто здесь хорошие парни!
   Капрал Ана еще раз выстрелила в густые заросли и выругалась. Эти ублюдки сообразили, что надо оставаться под прикрытием.
   – Пенжи! Грохни вон тех ублюдков! – крикнула она, целеуказателем высвечивая для гранатометчика место, где укрылись аборигены.
   – Понял! – Пенжикис как раз присоединила новую ленту и слегка повертелась на месте, чтобы датчики гранатомета определили цель. – Мне нужны еще гранаты!
   – Бу еде! – отозвался Эдвин Билали.
   Сержант выстрелил в серое пятно и был вознагражден коротким воплем.
   – Гелерт! Дуй к животным и принеси три ящика гранат!
   – Бегу, командир!
   Рядовой-новобранец обстрелял растительность перед собой и вскочил, собираясь бежать за проходящими мимо флар-та. Он примерно представлял, где следует искать нужные боеприпасы.
   У Япут кончился первый магазин. Она потянулась за следующим, и в этот момент из-за бревна поднялся абориген. Копье устремилось в цель.
   – Воздух! – выкрикнула Япут, вогнав на место запасной магазин, и прицелилась.
   Ее опередили. Граната, взорвавшись в метре над головой мардуканца, превратила ее в красное месиво; взрыв сделал видимыми и еще две цели. Но Ана видела и то, к чему привели те доли секунды, на которые ей пришлось замешкаться. Ярость взвыла, как разъяренный зверь. Япут выпустила ее на волю и переключила трехмиллиметровое бисерное ружье в автоматический режим. Короткая очередь – и оба несчастных аборигена развалились надвое.
   – Ублюдки! – кричала она, водя стволом из стороны в сторону в поисках новых мишеней. Она жаждала мести.
   Сержант Билали подбежал к Гелерту, уже понимая, что опоздал. Рядовой из Сент-Остина скреб пальцами грязную глинистую землю джунглей, захлебываясь кровью, текущей изо рта. Билали стянул с рядового шлем и попытался перевернуть парня, но копье пригвоздило его к земле, и от неловкого движения сержанта сквозь хлещущий алый поток прорвался мучительный стон.
   – О боже, Джено! – Сержант беспомощно и суетливо хватался то за аптечку, то за разорванный «хамелеон». Пули никогда не протыкают раненого как жука в инопланетной энтомологической коллекции. К такому Билали не готовили.
   – Боже мой, что же делать…
   – В сторону!
   Неожиданно рядом оказался Добреску. Уоррент-офицер не поленился вызубрить все, что сумел найти в файлах о лечении подобных ран. По его прикидкам, у парня был примерно один шанс из двадцати, не больше, но попробовать стоило.
   – Оно прошло насквозь, – проговорил врач, вытаскивая мономолекулярный резак для костей. Инструментом, похожим на ножницы, он вспорол «хамелеон» и легко, без единого лишнего движения перерезал древко копья у самой спины рядового. Но даже этот едва заметный рывок вызвал крик боли.
   – А теперь – самое веселое, – продолжил Добреску сквозь стиснутые зубы. – Гелерт, – веско сказал он, накладывая «разумный» бинт, – слушай меня. Есть шанс спасти тебе жизнь. Делать это нужно быстро. Сейчас мы очень быстро перевернем тебя на спину. Возможно, от боли ты потеряешь сознание. Главное – не кричи. Ни в коем случае не кричи.
   Проговаривая все это, он в отчаянной спешке вставлял дренажную трубку. Закрывать такую рану без дренажа категорически нельзя. Если жидкость протечет в легкие, никакие нанороботы с этим не справятся, парень утонет в собственной крови.
   Они перевернули Гелерта, залив все вокруг его кровью. Тем временем отряд продолжал движение. Они не имели права останавливаться из-за ранения одного человека, это могло убить всех, и теперь Добреску должен был придумать, как эвакуировать парня, причем немедленно, иначе они безнадежно отстанут от каравана.
   – Билали, мне нужны носилки.
   – М-мать, и кто их понесет? – взвыл сержант. – Мы же под ударом!
   Стрельба впереди возобновилась; общий грохот прорезал отчетливый крик: «Врача!»
   – Найди кого-нибудь! – рявкнул уоррент-офицер. На мгновение он задумался, не списать ли ему парня в расход – навьючить тело на первого попавшегося флар-та и тащить с собой до тех пор, пока не найдется время для кремации. Но если он удачно залатал дырки и замедлил кровотечение, нанороботы, ответственные за быстрое излечение, могут сотворить чудо. Иногда у них получалось. Будь оно все проклято.
   – Пока не найдешь людей, обеспечь нам охрану!
   – Принято. – Косутич подтвердила получение сообщения. – Вот дерьмо-то! – Она оглянулась через плечо. – Капитан!
   – Что? – Панэ не отрывался от своего тактического экрана.
   Второй взвод вырвался далеко вперед. Только что они сообщили, что наткнулись на остатки разрушенных зданий и обнажения горных пород – возможно, следы разработок. Если это действительно город, то они вошли туда, оставив клочья шкуры на зубах преследователей: завывание рогов кранолты не прекращались.
   Можно подумать, по их следу пустили адскую свору!
   – Добреску пытается стабилизировать состояние Гелерта, чтобы его можно было перемещать. Они уже вне зоны третьего взвода!
   Этого было достаточно, чтобы оторвать капитана от дисплея, и он, не веря своим ушам, уставился на Косутич. Сержант-майор, судя по внешнему виду, была взбешена не меньше, чем он, но совпадением мыслей делу не поможешь.
   – Добреску! – Панэ нажал кнопку коммуникатора. – Уноси оттуда свою задницу – живо!
   – Капитан, Гелерт готов к транспортировке. Думаю, я могу его спасти.
   – Уоррент-офицер Добреску, это приказ. Уноси оттуда задницу!
   Он сверился с дисплеем и понял, что не только раненый рядовой, но и остальные бойцы из его отделения застряли на месте.
   – Билали!
   – Сэр, мы уйдем, как только соорудим носилки, – ответила сержант.
   – Сержант!.. – яростно начал командир батальона и оборвал команду на полуслове.
   Давным-давно на курсах «Лидер» его научили правилу, которое верно служило ему на протяжении пятидесяти с лишним земных лет: никогда не отдавай приказ, если знаешь, что ему не подчинятся. И он никогда так не поступал. И не собирался сегодня сделать первое исключение.
   – Мы будем ждать вас в Войтане, сержант.
   Он знал, что только что списал единственного ротного врача, который был также незаменимым пилотом, и целое стрелковое отделение, но лучше так, чем потерять весь отряд, пытаясь спасти несколько человек.
   Вереница флар-та тяжело двигалась вверх по склону, постепенно втягиваясь в полуразрушенные ворота, частично заваленные обломками надвратной башенки.
   Пространство за воротами было слишком большим, чтобы долго его удерживать – площадь шириной пятьдесят метров, окруженная заросшими остатками каменной кладки, – но вполне подходящим, чтобы сосредоточить и перегруппировать войска.
   – Закрепляемся на той стороне, – передал он на общей частоте отряда. – Третий взвод – к воротам, первый и второй – прикрывают. Устроить перекличку.
   Он взобрался на увитую лианами кучу кирпичей, которая, возможно, была когда-то стеной дома, и огляделся. Быстрый подсчет показал, что все вьючные звери дошли до места; на спинах большинства из них сидели вооруженные бисерными ружьями или гранатометами морпехи. Затем он еще раз осмотрел всех, кто ехал верхом.
   – Где сейчас, – с мертвенным спокойствием спросил он, – принц Роджер?

ГЛАВА 38

   Билали дал еще одну очередь, и группа скользких тварей снова залегла за бревном. Он удерживал их там уже довольно долго, но у него заканчивались боеприпасы.
   – Сержант, – позвала Ана, – у тебя патроны есть? У меня подчистую.
   Он молча выругался. Ана всегда стреляла точно, но расходовала слишком много боеприпасов.
   – У меня тут тоже почти кончились, – ответил он.
   – У меня остались, – сказал Добреску. – Бери.
   Врач закончил подготовку пациента к транспортировке и трудился над самодельными носилками: натягивал между стволами двух крепких молодых деревьев разрезанный «хамелеон» раненого рядового. Они получатся тяжелыми и неудобными, дотянуть с ними до города будет почти невозможно, но для раненого бойца это – единственный шанс.
   – Дерьмо! – Япут повернулась к западу. – Между нами и отрядом что-то движется!
   – Успокойтесь, Ана, – донесся голос принца. – Это мы.
   Роджер отдавал себе отчет в том, что угробил не только себя, но и Мацуги с О'Кейси. Элеонора дрожала как лист, но тем не менее ухитрялась не выпустить из рук тяжело нагруженные стандартные полевые носилки. С другой стороны их поддерживал Мацуги. Он, как обычно, улыбался, но улыбался одними губами.
   – Роджер, – говорил камердинер, – это просто безумие.
   – Ты всегда так говоришь. – Роджер укрылся за деревом. – Док, на обратном пути вам придется сменить Элеонору.
   Он обеими руками плотно прижал к себе гранатомет, выпрямился и выпустил очередь из пятнадцати гранат. Хвост очереди ушел вверх, мимо цели, но большинство замолотили по укрытию скользких тварей. Металлические осколки и обломки веток обрушились на прятавшихся аборигенов, как летящие ножи, и заставили их с криками вскочить на ноги.
   Пока Билали и Ана разносили вдребезги вспугнутые мишени, Роджер выдернул из орудия почти израсходованную ленту и взял с носилок новую. На носилках были грудой свалены боеприпасы, несколько лент обвивали плечи Роджера, а его рюкзак раздулся от запасов, как шар.
   – Надо двигаться, док.
   – Понял! – Уоррент-офицер сгрузил боеприпасы с носилок. – Билали, Ана, Пенжи, разбирайте.
   Пока стрелки расхватывали боеприпасы, которые притащили им штатские, а Добреску привязывал Гелерта к носилкам, Роджер держал под наблюдением линию леса за просекой, образовавшейся там, где флар-та продирались сквозь джунгли.
   – Спасибо, сэр, – сказал Билали. – Но это чертовски глупо!
   – Моя кровь за вашу, сержант, – ответил принц. – Какого черта вы должны спасать мою жизнь, если я не собираюсь отвечать тем же?
   – Бронескафы к бою! – в ярости кричал Панэ по общей связи. – Роджер, какого дьявола, где вы находитесь?!
   – Ага! – сказал Роджер, когда Мацуги и Добреску подняли носилки. – Хозяин зовет.
   Пенжикис так распсиховалась, что разразилась нервным смехом и случайно нажала спусковой крючок. Несколько гранат улетели в лес.
   – Теперь нам точно кранты, – хихикала она. – Если нас не убьют чертовы скользкие твари, нас убьет капитан Панэ!
   – Не думаю. – Роджер вытащил из рюкзака еще одну ленту гранат и привязал к жилету. – Лично я сегодня умирать не согласен.
   – Давай же, ты, глупый кусок дерьма! Джулиан следил, как на экране шлема поднимается столбик индикатора уровня энергии. Он еще не закончил экипировку, но через каблуки бронированных ботинок чувствовал, как неподалеку рвутся гранаты.
   Дэпро, работая в свирепой спешке, застегнула его перчатки. Треск бисерных ружей приближался. Мгновение спустя вдалеке послышалась еще одна серия взрывов. Она поняла, что Роджер, по крайней мере, еще жив.
   – Ты справишься, – сказала она.
   – Я знаю, что справлюсь. Но вот успею ли я управиться до того, как Панэ решит просто перебить нас и взять в телохранители скользких тварей?
   – Мы не виноваты, что Роджер удрал! – запротестовала Дэпро, вскипая яростью на принца.
   – Нет, но после того, как мы выберемся из этого дерьма, Панэ нас точно убьет. Считается, что мы должны присматривать за этим маленьким гаденышем.
   – Ты не прав, – огрызнулась сержант, пристегивая к автоматическому оружию подающее устройство.
   Четырехствольное бисерное ружье соединялось с ящиком боеприпасов на спине бронескафандра. Патронов там было очень много, но при стрельбе из четырех стволов расходовались они с удивительной быстротой. А этих самых ящиков у них было не так уж много.
   – Роджер ушел спасать раненого бойца, – продолжала она. – И следи за расходом патронов.
   – Обязательно, – сказал Джулиан. – Да, спасать. И все равно он маленький гаденыш. Если он позволит себя убить, я ему всю задницу располосую.
   – Готово! – Дэпро защелкнула последний разъем и подняла лицевой щиток, чтобы Джулиан мог дышать. Пока все системы не придут в рабочее состояние, в бронескафандре можно умереть от духоты.
   – А я все жду, пока этот богом проклятый компьютер придет в чувство, – проворчал Джулиан.
   Почему чертовой железяке требовалось столько времени, чтобы загрузиться, для морпехов оставалось тайной. Даже с планшетами было меньше хлопот.
   – Джулиан? – проревел Панэ со своего каменного возвышения.
   – Жду, пока все заработает, сэр! – крикнул в ответ Джулиан, оглядывая своих подчиненных.
   Он не мог даже провести проверку статуса, пока проклятый компьютер не закончит загружать свою память, или задницу, или что там у него столько времени грузится, долби его во все дырки! Наконец чертов огонек стал зеленым.
   – Есть! – крикнул он и вскинул руку над головой, показав большой палец.
   Спустя несколько секунд поднялись еще две руки, потом третья. И все.
   – Какого хрена? – Он потерял Рассел, но в его отделении оставалось девять человек. – Проверка статуса!
   – Красный сигнал, – коротко отрапортовал капрал Абурия, подойдя к Кэткарту и заглянув в его шлем. За щитком было видно, что стрелок-плазмометчик без передыха орет как ненормальный. Командир группы поднял щиток и услышал: «вашушпендельракомнахренразъе…»
   – Нас только четверо, сэр, – доложил Джулиан по личному каналу Панэ.
   – ПОЭРТЕНА-А!
   – Как у тебя с патронами, Пенжи? – прокричал Роджер.
   Он выпустил новую очередь, и стена лиан исчезла в пламени взрывов. Только что из-за этой стены прилетело копье, а Роджер в последнее время стал убежденным сторонником борьбы за мир посредством превосходящего огня. Даже сквозь грохот рвущихся гранат были слышны жуткие крики, по кустам разлетались окровавленные ошметки.
   – На Макклинтока хвост подняли? – орал принц. – Будет вам Макклинток!
   – У меня осталось пять лент, сэр!
   Гранатометчица выстрелила одиночным в подозрительно выглядящий куст. Она старалась экономить заряды. Его высочество, казалось, органически был не способен вести себя так же.
   – Может быть, вам немного поберечь боеприпасы, сэр?
   – Патроны будем беречь, когда подохнем, – огрызнулся он. – Вперед, я прикрою.
   Гранатометчица только покачала головой, выскочила из-за поваленного дерева, которое использовала как укрытие, и стрелой помчалась вперед. Группа с носилками – док и Мацуги надрывались на переноске, а шеф персонала держала на ходу капельницу – опережали их метров на двадцать, плотно защищенные бисерным огнем. Гранатометчики прикрывали отступление. Она уже пыталась спорить о том, кому идти первым, а кому держаться сзади. И проиграла. На этом со спорами было покончено.
   Она перебежала к точке, неподалеку от которой за очередным поваленным деревом укрывалась Ана. Весь день они проклинали помехи, замедлявшие продвижение флар-та, но именно эти препятствия сейчас спасали отступающим жизнь.
   – Вперед, сэр! – крикнула Пенжикис и выстрелила в подозрительный куст.
   Роджер оттолкнулся обеими руками и бросился бежать… в ту самую секунду, когда из кустарника вылетела целая туча копий и дротиков.
   – Гадство какое… – бессильно выдохнула гранато-метчица.
   Она научилась великолепно определять, как летит брошенное копье. Эти все до единого были направлены на позиции, которые только что занимала она… и принц.
   Роджер даже не рассуждал – по крайней мере сознание в его действиях никакого участия не принимало. Он просто, не прекращая стрелять из гранатомета, бросился прямо на врага – туда, откуда вылетела эта туча. Было физически невозможно убежать от стаи копий, но, может статься, он сумел бы пробежать под ними…
   Угол полета – отчасти потому что земля шла под уклон – был высок, и скорость, которая всегда выручала его на футбольных полях, наконец-то пригодилась где-то еще. Дождь стальных наконечников падал вокруг и позади него, а он несся вперед и вперед, и гранатомет плевался огнем, размеренно, как метроном.
   Джулиан и три его одетых в броню товарища проскочили мимо носилок на скорости почти шестьдесят километров в час. По хорошей дороге они могли бы двигаться и быстрее, но трудно назвать дорогой тропу, проломленную в джунглях бегущими флар-та и усеянную поваленными деревьями.
   – Привет, Билали, – бросил на бегу Джулиан. – Влип?
   – А какого черта мне было делать? – спросил командир отделения, приостановившись, чтобы обеспечить прикрытие санитарной группе. – Ему, что ли, дать по башке и уволочь на носилках?
   – Возможно, – проворчал Джулиан, споткнулся об упавший ствол и врезался в стоящее дерево. – Черт!
   – Вы в порядке, босс? – окликнул его Гроннинген. Плазменную пушку М-105 рослый асгардец старался держать стволом в сторону. Никто не предполагал, что их придется пустить в ход так скоро, поэтому осмотрели их далеко не так тщательно, как М-98. С другой стороны, они были поставлены на вооружение раньше, конструкция славилась устойчивостью, и проблем с ними никогда не возникало. И все же…
   – Да, отвали, – проворчал Джулиан, с трудом поднимаясь на ноги.
   Удар нанес гораздо больше ущерба дереву, чем броне, залитой теперь растительным соком. Чтобы повредить хромстен, нужно нестись куда с большей скоростью, чем шестьдесят километров в час.
   – Сейчас буду на месте, – добавил он. Впереди разорвался еще один шквал гранат.
   Роджер бросил пустой гранатомет и выхватил из-за спины меч. Сэнсей в школе все время цитировал «Книгу пяти колец», но принц так и не удосужился ее прочитать. Еще один из тех маленьких актов неповиновения, о которых он начинал сожалеть. Тем не менее технику сражения с несколькими противниками он помнил: разбить общий бой на отдельные мгновенные поединки.
   «В теории все замечательно, – размышлял он, наблюдая, как из кустов один за другим вылезают пятнадцать или двадцать мардуканцев с разнообразными мечами, копьями и другими острыми предметами. – А теперь сообразить бы, как это делается на практике».
   Несколько аборигенов были ранены, в том числе и весьма серьезно. К сожалению, они составляли меньшинство. Остальные чувствовали себя прекрасно, вот только, судя по некоторым признакам, были чем-то очень расстроены. Что гораздо хуже – за их спинами, ниже по склону слышались приближающиеся звонкие голоса сотен охотничьих рогов. В общем, как-то все складывалось… небезопасно. Может быть, они все-таки оставят его в покое? Никаких трофеев с его лба им все равно не светит. Ладно, разберемся.
   На него налетел первый мардуканец. Он держал копье на уровне пояса и вопил так, что разбудил бы и мертвого. Роджер отбил копье вниз и вбок, позволил инерции волчком закрутить корпус и, пролетая во вращении мимо противника, отрубил ему руку.
   Тут подоспела остальная часть группы, и он выбрал самого слабого: мардуканца с кровавой осколочной раной на ноге.
   Роджер атаковал раненого воина, парировал выпад его копья, перевел меч в верхнюю защиту, подставив его под клинок мардуканца. Похожий на катану древний меч просвистел в воздухе великолепной бабочкой и обрушился вниз и наискось, раскроив мардуканца от плеча до бедра, а сам Роджер, описав разомкнутую спираль и ни на миг не прерывая стремительного движения, снова оказался лицом к противникам, пристально глядя на них. За считанные секунды землянин уложил двоих мардуканцев, не получив ни царапины, и кранолта, казалось, заново анализировали ситуацию.
   Роджер занимался тем же самым. Он полностью осознавал, что остался в живых благодаря удаче и нескольким не слишком сложным трюкам, но кранолта, казалось, были не очень хорошо обучены. Для обоих ударов, которые он использовал, имелись стандартные контрприемы. Корд знал их, он и научил им принца, но никто из этих дикарей, похоже, о них и не подозревал. Если все они такие же неумехи, то он продержится… ну… еще минут пять.
   Надо быть реалистом: если не случится что-нибудь непредвиденное, он мертвец. К сожалению, даже если он подожмет хвост и попытается спастись бегством, копья его все равно догонят. Однако до сих пор никому из врагов почему-то не пришло в голову просто утыкать его копьями и на том покончить с делом. Пока бой продолжался врукопашную и более-менее один на один, у него оставались шансы выжить, хоть и небольшие.
   «Да здравствуют героические традиции!» – подумал он.
   Одна из скользких тварей шагнула вперед и провела на земле черту. Роджер посмотрел на нее и пожал плечами; он понятия не имел, что все это означает. Немного поразмыслил и тоже провел черту.
   Абориген хлопнул ложными руками, перешагнул через свою черту и встал в оборонительную позицию.
   В этот момент Роджер впервые вспомнил, что у него есть пистолет. Копьеносцев было четверо; остальные вооружены только мечами. Он мог бы выхватить пистолет и уложить всех противников с метательным оружием, прежде чем хоть один из них успел бы замахнуться – в Ку'Нкоке он убедительно доказал, что ему такое под силу, – и он уже почти решился так и поступить. Это было бы правильно, и он это понимал. Да просто представить себе такое – принц Империи Человечества сражается на мечах с какими-то четверорукими варварами на варварской планете космической эпохи на задворках Вселенной! Просто дурной приключенческий роман какой-то! И если по какой-то счастливой случайности он переживет эту эскападу, капитан Арман Панэ лично сломает ему шею…
   Он шагнул за черту.
   Едва он сделал это, противник бросился вперед, держа меч над правым плечом. Оружие относилось к классу мардуканских двуручных мечей и весило почти десять килограммов. Если бы Роджер попытался блокировать его, огромный меч проломил бы защиту, словно ее и не было. А потому принц терпеливо ждал, держа катану у самой земли, до тех пор, пока противник не приоткрылся, начав боковой удар. В тот же миг Роджер стремительно метнулся вплотную к рослому, нависшему над ним аборигену, резко переводя меч в положение почти над головой…
   Лязг стали был пугающе громким. На подламывающихся ногах Ана подходила все ближе. На каждом шагу она ожидала увидеть мертвое тело принца, земля вокруг была утыкана копьями, как подушечка для иголок.
   Принц обнаружился живым – в центре полукруга визжащих скользких тварей. Она чуть не споткнулась о мертвого мардуканца, но сумела удержаться на ногах… и сумела остановить руку, уже почти нажавшую спусковой крючок. К орущей толпе бегом присоединялись все новые аборигены. Япут инстинктивно поняла: если она выстрелит, то принц погиб.
   Роджер перевел дух и посмотрел на следующего в очереди. С импровизированной арены унесли уже три мертвых тела, и он понемногу начинал понимать правила. Черта, которую он провел, стала границей островка безопасности. Пока он оставался на «своей» стороне, противники не нападали; если они оставались за своей чертой, он тоже должен был воздерживаться от атаки. Правда, в прошлый раз, когда он слишком долго не выходил на бой, зрители заволновались. Очевидно было, что просто отсидеться, дожидаясь спасения, не удастся.