Ринго Джон. Марш через джунгли

   Он не обернулся, когда услышал за спиной звук шагов, но, судя по тому, как напряглись мардуканцы, к нему присоединился морпех.
   – Позади меня на земле черта. Не пересекайте ее!
   – Да, сэр. – Он узнал голос Аны. Оставалось только надеяться, что рассерженная маленькая женщина сохранит хладнокровие. – Броники на подходе.
   Роджер кивнул и повел плечами. Он давно уже сбросил рюкзак, жилет, амуницию – все, что могло ему помешать. Пока что опыт, полученный в спаррингах с Кордом, позволял ему оставаться в живых. В толпе скользкие твари являлись, вероятно, самой страшной опасностью в этой части планеты, но поодиночке они были обучены удручающе плохо. С другой стороны, позади был долгий день, и принц начинал уставать.
   – Передай им, чтобы подтягивались сюда, и побыстрее. Только никаких резких движений! – сказал он, услышав, как сзади протопала еще одна пара ботинок. Потом посмотрел на противника. – Давай, четверорукий ублюдок. А то я уже заскучал.
   Спеша к точке, в которой находился Роджер, Джулиан нагнал мардуканского шамана. Старая скользкая тварь что-то выкрикивала, сержант не разобрал слов, но больше всего они походили на ругательства. По открытой местности старик двигался очень быстро, но перебираться через упавшие деревья ему было трудно. Именно поэтому Роджер и не включил его в свою небольшую увеселительную поездку.
   – Рад видеть, что ты от него в таком же восторге, как и мы, – выкрикнул морпех через внешний динамик, с грохотом проносясь мимо.
   – Я его убью, – прорычал Корд. – Ази, не ази – клянусь, убью, и всё!
   – Не возражаю, но тебе придется встать в очередь, – кричал Джулиан, скрываясь из виду. – Дли-инную очередь.
   – Убью, – почти спокойно сказал Панэ, когда на площади появились Билали и санитарная бригада с носилками.
   – Убьешь Билали? – спросила Косутич, дергая серьгу.
   – Роджера. А может, и Билали тоже.
   Командир отделения подошел к командиру отряда, коротко отсалютовал:
   – Сэр, докладывает сержант Билали. Доставили одного человека.
   – И, как я вижу, этот один – не принц, – холодно сказал Панэ. – Я слишком зол сейчас, чтобы заниматься этим делом. Убирайтесь с глаз долой.
   – Есть, сэр.
   Сержант промаршировал к носилкам. Врач уже колдовал над Гелертом.
   – Только не взорваться, Арман, – прошептала Косутич. – Нам еще долго идти.
   – Я все время себе это твержу, – ответил Панэ. – И стараюсь не горячиться. Но если мы потеряем принца, то заканчивать переход нам, в общем-то, незачем.
   На это Косутич могла только кивнуть.
   Роджер вернулся назад за черту и окинул толпу взглядом.
   – Кто здесь главный? – спросил он. Посмотреть на состязание собралось уже более сотни скользких тварей. Пока что Роджер успешно выигрывал бой за боем. Самым большим достижением противников была вмятина на его шлеме. Позади него расположились немногочисленные собственные болельщики – включая Джулиана и его закованных в броню товарищей. До сих пор мардуканцы не трогали группу поддержки, сосредоточившись на основном виде программы.
   Повисла пауза. Затем на пропитанную кровью землю осторожно ступил новый воин, постарше остальных, весь покрытый множеством шрамов. На шее его красовалось ожерелье из рогов.
   – Я старший из вождей племени. Мое имя Лим Молай, вождь племени ду джука из клана кранолта.
   – Прекрасно. – Роджер нанес резкий удар мечом в сторону, по воздуху, чтобы стряхнуть с лезвия кровь. – Мое имя – Роджер Рамиус Сергей Александр Чанг Макклинток, принц Дома Макклинтоков, третий наследник престола Империи Человечества. Сейчас у меня достаточно огневой поддержки, чтобы превратить твое нахальное жалкое племя в мясо, годное только для атулов. – Он взял у Аны «вытиралку» и начал очищать клинок. В этот момент из-за груды поваленных деревьев выкарабкался Корд. – У меня нет намерения убивать вас одного за другим, пока я не выбьюсь из сил, и я не желаю застрять здесь до темноты, упражняя язык. Поэтому предлагаю вам перемирие.
   – Почему мы должны оставить тебя в живых? – расхохотался вождь.
   – Джулиан? – Роджер не мог видеть лиц за щитками бронекостюмов, а радио он давно выключил. Душераздирающие причитания Панэ действовали ему на нервы.
   – Тут, – ответил один бронескафандр с помощью динамика.
   – Лим Молай, скажи, скольких твоих воинов мы должны убить, чтобы доказать тебе, что ты должен нас отпустить?
   Роджер убрал в ножны меч и взял из рук Пенжикис свой перезаряженный гранатомет; его ледяные глаза не переставали буравить вождя кранолты.
   – Давай я спрошу по-другому, – спокойно продолжил он, склонив голову набок. – Которую половину твоих людей мы должны убить, чтобы доказать свое право уйти?
   – Если бы ты и правда мог убить всех нас, ты бы убил! – резко возразил вождь. – Мы – кранолта! Даже Войтан не устоял перед нами! Мы сотрем твое жалкое нахальное племя с наших земель!
   Роджер резко втянул воздух через ноздри. Зловония, которое издавали мертвые мардуканцы, он сейчас почти не замечал – слишком глубоко владел им темный мир битвы.
   – Смотри внимательно, старый дурак, – прошипел он.
   Импровизированные поединки происходили на открытой местности, на южном краю основной зоны боевых действий. Присоединявшиеся к зрителям мардуканцы приходили, как правило, с севера, следовательно, южная часть леса от них почти свободна, и ее можно использовать в качестве полигона.
   – Сержант Джулиан. – Принц указал жестом на юг. – Продемонстрируйте, пожалуйста.
   – Слушаюсь, ваше высочество, – ответил командир отделения.
   Поскольку он использовал динамики и адресовал ответ не только принцу, но и аборигенам, зуммер автоматически начал переводить его слова на местный диалект.
   – Гроннинген, расчистите этим славным людям побольше места, чтобы они могли похоронить своих павших воинов.
   – Есть, сэр, – отрапортовал Гроннинген и повернулся к югу. – Шаман Корд, вам лучше заткнуть уши.
   М-105 – куда более серьезная система, чем М-98. А потому, несмотря на всепроникающую сырость джунглей, выстрел из плазменной пушки ровно, как по линейке, проложил полосу пламени от рослого асгардца до цели – группы деревьев в середине зоны, которую указал Роджер. Там заряд и взорвался.
   «ТРРРАХХ!», произведенное пушкой, было самым громким звуком в жизни любого мардуканца, включая тех, кто пережил предыдущее сражение с землянами. От грохота у них зазвенело в ушах, а тепловой удар мгновенно высушил поверхность их покрытой слизью кожи, причинив нескольким болезненные ожоги. И это были только мелкие побочные эффекты.
   Двадцатиметровой ширины полоса – огромные старые деревья, которые стали мишенью артиллериста, просто исчезли. Их пожрала молния, словно вырубленная из сердцевины солнца. Массивный ствол над точкой удара разлетелся в щепки; в воздухе засвистели обломки длиной в человеческий рост, гораздо более смертоносные, чем любое копье кранолта. Верхушка дерева отлетела назад, в мгновенно запылавшие джунгли, а окрестные заросли превратились в аккуратное пятно опадающего пепла, окруженное десятком горящих поваленных деревьев.
   А потом Гроннинген сделал еще один выстрел. И еще один.
   Этими тремя выстрелами он пробил в джунглях просеку шириной в полсотни метров, окруженную горящей растительностью. Земля там, где прошел адский огонь, парила и дымилась.
   Вождь в оцепенении долго разглядывал эту картину, затем отвернулся и задал вопрос:
   – Почему?
   – Потому что я не желаю пробиваться к Войтану с боем. Мы входим в город невредимыми или мы убьем каждую скользкую тварь, которая попадется нам на глаза. Выбирай.
   – А завтра? – Молай начинал понимать, почему Пувин Эск так возражал против этого нападения.
   – Утром делайте что угодно, хоть всех нас поубивайте, черт вас возьми. Желаю удачи. У вас был шанс убить меня лично… и вы не справились. Я предлагаю вам уйти домой. Если вы подчинитесь, мы… я, принц Роджер Рамиус Сергей Александр Чанг Макклинток, позволю вам жить.
   Вождь кранолта рассмеялся, хотя даже ему самому звук смеха показался неискренним. Впрочем, возможно, виноват был звон в ушах.
   – Вы слишком много о себе думаете, земляне. Мы – кранолта! Я сам был в числе первых, кто ворвался на стены Войтана! Не надейся произвести на меня впечатление своими угрозами!
   – Мы – Императорский особый полк, – ответил Роджер стальным голосом. – Императорский особый не знает, что такое поражение. – Он мрачно улыбнулся, оскалив зубы в гримасе, которая, насколько он знал, казалась угрожающей большинству разумных видов, кроме людей. – Мы редко вспоминаем, что такое милосердие, так что считай чудом, что сегодня я позволил себе поддаться ему.
   Мардуканец еще раз взглянул на горящую проплешину и хлопнул настоящими руками.
   – Хорошо. Мы позволим вам пройти.
   – Невредимыми, – сказал Роджер. – До самого города.
   – Да, – сказал старый мардуканец. – А утром мы придем, принц Роджер Рамиус Сергей Александр Чанг Макклинток. И кранолта убьет вас всех!
   – Тогда возьми лучше армию побольше! – прорычал Роджер, поворачиваясь к нему спиной, и включил радио. – Джулиан, присмотри за тылом, как бы чего не выкинули.
   – О, не сомневайтесь, – сказал командир отделения. – Мышь не проскочит.

ГЛАВА 39

   Когда Роджер прошел городские ворота, почти весь отряд уже переместился на новую позицию. Разрушенный Войтан был расположен на склоне горы, и господствующее положение занимала крепость. Именно там и решил закрепиться капитан Панэ.
   Однако к цитадели ушли не все. Караульное подразделение, составленное из бойцов второго взвода, охраняло ворота, а Панэ сидел в ожидании на своей груде булыжников.
   Роджер подошел к нему и отсалютовал.
   – Я вернулся, – сказал он.
   Панэ медленно покачал головой, сплюнул жвачку под ноги принцу.
   – Прежде всего, ваше высочество, как вы неоднократно мне указывали, вы не должны отдавать мне честь, вам отдаю честь я.
   – Капитан…
   – Я не буду спрашивать, о чем вы думали, – продолжал морпех. – Я знаю, о чем вы думали. И я готов признать, здесь и сейчас, это был великолепный романтический порыв. Его наверняка с восторгом опишут в прессе – когда мы вернемся домой.
   – Капитан…
   – Но со мной этот номер не пройдет, – рявкнул Панэ. – Я расходовал своих бойцов, как воду, только бы сохранить в живых вас, а вы наплевали на все ради дурацкой мальчишеской выходки. На этот раз я действительно вышел из себя, ваше высочество.
   – Капитан Панэ… – снова попытался Роджер, начиная злиться.
   – В игрушки хотите играть, ваше высочество? – спросил офицер, наконец выпрямляясь.
   Они оба были очень высокими, почти два метра росту, но Панэ выглядел намного внушительнее – современный Геркулес по пропорциям и телосложению.
   – В игрушечки хотите играть? – повторил он убийственно спокойным тоном. – Блестяще. Я тоже мастер играть в игрушки. Я подаю в отставку. Теперь вы командуете этим долбаным отрядом. – Он постучал принца по лбу пальцем. – Теперь вы будете высчитывать, как пройти через эту чертову планету, не истратив начисто по пути боеприпасы и личный состав.
   – Капитан… – в голосе Роджера зазвучало отчаяние.
   – Да, сэр, вы, а я просто буду топать в хвосте. Какого черта, я же все равно абсолютно бессилен! – Лицо Панэ начало приобретать тревожный багровый оттенок. – Я очень, очень зол на сержанта Билали, ваше высочество. Знаете, почему?
   – Что? – Роджер пришел в замешательство от неожиданного поворота в разговоре. – Нет, а почему? Но…
   – Потому что он не может забыть, что он долбаный морпех! – рявкнул Панэ. – Я был морпехом еще до того, как родилась его мамочка, но когда я первый раз пришел в Особый полк, знаете, что мне сказали?
   – Нет. Но, капитан…
   – Мне велели навсегда забыть, что я морпех. Потому что морпехи помешаны на великих традициях. Морпехи всегда доставляют домой павших. Морпехи никогда не ослушаются приказа. Морпехи любой ценой сберегут флаг подразделения. Но у Императорского особого есть только одна традиция. И знаете, какую традицию незыблемо соблюдает ваш полк, полковник?
   – Не уверен, капитан, но…
   – Мы всегда выполняем только одну задачу. Только одну миссию. И мы еще ни разу не провалили ее. Можете ее назвать?
   – Защищать императорскую семью, – умудрился вставить Роджер. – Но, капитан…
   – Вы думаете, я от хорошей жизни бросил Гелерта подыхать?! – заорал капитан.
   – Нет, но…
   – Или Билали, или Ану, или, избави боже, Добреску? Вы думаете, я так легко списал со счетов нашего единственного врача?
   – Нет, капитан, – сказал Роджер, уже не пытаясь отбиваться.
   – Вы знаете, почему я решил пожертвовать этими ценными бойцами, людьми, которых я лепил своими собственными руками, некоторых – годами? Людей, которых я люблю? Люди, о самом существовании которых до недавнего времени вы даже не подозревали?
   – Нет, – сказал Роджер. Теперь он действительно слушал очень внимательно. – Почему?
   – Потому что у нас есть работа, одна и только одна: доставить вас назад в столицу империи живым. Пока дети кронпринца Джона не достигнут совершеннолетия и парламент не утвердит их очередность в наследовании, вы – да поможет нам Бог – третий в очереди на трон Империи Человечества! Хотите верьте, хотите нет, ваша семья – единственный, черт его возьми, клей, который удерживает всю Империю Человечества воедино, а значит, наша работа – работа Императорского особого – защищать этот клей любой ценой. Все, что мешает этому, должно быть проигнорировано. Все! – прорычал капитан. – Вот наша миссия. Наша единственная миссия. Я обдумал ситуацию и решил, что не смогу заставить их бросить Гелерта умирать. Если бы мы начали спорить, отряд, вероятно, был бы потерян целиком. Поэтому я бежал с поля боя, – мягко продолжил он. – Я бросил их на верную гибель, списал, чтобы уменьшить потери, и удрал. По одной-единственной причине. Я выполнял свой долг. Вы знаете, в чем он заключается?
   – Сохранить меня в живых, – тихо ответил Роджер.
   – И как вы думаете, что я чувствовал, когда повернулся и увидел, что вас там нет? После того, как я принес в жертву всех этих людей? И обнаружил, что все было впустую?
   – Извините, сэр, – искренне сказал Роджер. – Я не подумал.
   – Да, – отрубил Панэ. – Не подумал. Прекрасный, даже похвальный ответ для новоиспеченного мокроухого лейтенантика. Кое-кто из них выживает, удачей и чудом, и в конце концов случайно приучается думать. Но я не могу рисковать случайностями с вами. Это понятно?
   – Да, – ответил Роджер, глядя в землю.
   – Если мы потеряем вас, мы с тем же успехом можем на месте перерезать себе глотки. Вы это осознаете?
   – Да, сэр.
   – Роджер, лучше бы тебе научиться думать, – сказал морпех без тени издевки. – Лучше бы тебе научиться думать очень быстро. Я чуть не повернул назад весь отряд, чтобы искать тебя. И мы бы все погибли на этом пятачке, потому что не смогли бы выдернуть тебя оттуда и успешно отступить. Мы погибли бы прямо там. Все.
   И Билали, и Ана, и Дэпро, и Элеонора, и Костас, и все остальные. Ты понимаешь?
   – Да. – Роджер отвечал почти не слышно и по-прежнему смотрел в землю.
   – И чья бы это была вина? Твоя или Билали?
   – Моя, – вздохнул Роджер.
   Панэ не мигая долго смотрел на него, затем кивнул.
   – Хорошо. Теперь, когда мы все разъяснили… – начал он и замолчал, дожидаясь, пока Роджер кивнет в ответ. – Полковник, – продолжил Панэ без улыбки, – думаю, нам пора дать вам новую должность. – Он снова протянул руку и постучал принца по лбу, на этот раз почти ласково. – Я думаю, вам придется взять на себя командование третьим взводом, полковник. Я понимаю, это будет понижение в ранге, но мне действительно нужен командир взвода. Вы готовы, полковник?
   Роджер наконец оторвал взгляд от земли, посмотрел на него и кивнул. Глаза принца влажно поблескивали.
   – Я постараюсь.
   – Очень хорошо, лейтенант Макклинток. Ваш взводный сержант – старший сержант Чжин. Он опытный командир. Я думаю, вы многому научитесь, прислушиваясь к его советам. Я напоминаю вам, что командир взвода – одна из самых опасных должностей в морской пехоте. Держите голову пониже, а порох сухим.
   – Есть, сэр, – сказал Роджер и отсалютовал.
   – Отправляйтесь в расположение, лейтенант, – сдержанно сказал капитан. – Ваш взвод изо всех сил окапывается. Думаю, вам нужно как можно быстрее ознакомиться с ситуацией.
   – Да, сэр! – Роджер еще раз отдал честь.
   – Вы свободны, – попрощался Панэ.
   Глядя, как принц торопится вверх по разрушенной дороге к цитадели, капитан покачал головой. По крайней мере, он наконец недвусмысленно определил место Роджера в командной цепочке, хотя при мысли о том, как отреагирует на его уловку командование полка, ему стало нехорошо. Но сейчас только бы сохранить юного идиота живым! Должность командира взвода действительно была самой опасной должностью в Корпусе морской пехоты, но уж лучше это, чем наблюдать, как принц Роджер, предоставленный самому себе, мечется где попало, как летящая рикошетом пуля из потерявшего регулировку бисерного ружья.
   Он смотрел вслед принцу еще несколько секунд, а потом решил, что ему и самому следует поторапливаться. Капитану не терпелось увидеть лицо старины Чжина.
   – Старший сержант Чжин?
   – Да, ваше высочество? – Старший сержант отвлекся от обсуждения позиций и зон ведения огня с капралом Кассе и взглянул на принца. – Могу я вам чем-либо помочь?
   Город Войтан оказался огромным, и цитадель была, пожалуй, самым простым из здешних сооружений. Крепость построили на склоне горы, вплотную к монолитной скале, стесанной до отвесной крутизны. Тесаный камень, по-видимому, шел на строительный материал для всего города. Семиметровая защитная стена неровным полукругом, с обеих концов упиравшимся в скалу, отделяла внутреннее пространство цитадели и трехуровневый донжон. Стена была толстой, три метра по верхней кромке, внешняя поверхность несколько отклонялась от вертикали – была скошена внутрь книзу. На обоих концах громоздились тяжелые бастионы, также углубленные в скалу. Попасть в оба бастиона можно было только изнутри крепости, через небольшие входные отверстия, расположенные на высоте стены. Конечно, прежних дверей, закрывавших эти входы, давно уже не было на месте, и морпехи спешно сооружали временные щиты. Верхние уровни бастионов и донжона, построенные из дерева, сгорели во время осады, зато нижние уровни, пристроенные к скале, и внутренние перегородки строились из камня, на совесть. Они выдержали не только осаду кранолта, но и разрушительное действие времени и даже непрекращающийся натиск мардуканских джунглей.
   В стенах бастионов и донжона были устроены многочисленные бойницы для метателей дротиков, причем по-разному, в зависимости от высоты над (и под) кромкой стены. Если бы стена оказалась захваченной, обстреливать защитников, укрывшихся на первом этаже, враги все равно не смогли бы, зато бойницы верхнего этажа были спроектированы так, что позволяли буквально поливать захватчиков огнем. Были предусмотрены бойницы и в стенах внутреннего дворика – на тот случай, если предыдущий рубеж обороны падет и атакующие начнут штурм каземата.
   На сегодня от каземата уцелел только обширный выжженный остов, увитый плющом и лианами. Верхний этаж, как и у бастионов, был выстроен из дерева, которое превратилось в древесный уголь. Тыльная часть каземата была, однако, сильно заглублена в склон горы, крышу поддерживали искусно сконструированные каменные подпорки. В результате образовалось большое, похожее на пещеру пространство, которое теперь можно было использовать для защиты вьючных животных, раненых морпехов и подопечных гражданских. Флар-та, чтобы не разбежались в панике, приковали цепями к голой скале на первом этаже, а раненых и гражданских устроили на высоком уступе с севера. Туда же доставили Джулиана и его морпехов в бронескафандрах.
   Многочисленные бойницы каземата позволяли обстреливать внутренний дворик, а единственная наружная дверь была расположена на втором этаже. К ней вела лестница. Стены покрывал плющ, и между каменными плитами дворика уже подросли молодые деревья, но, если не считать растительности и поврежденных крепостных ворот, цитадель, выстроенная из серого камня, уцелела.
   Третьему взводу, все еще сохранявшему относительно полный списочный состав, отдали левую половину стены, первый и второй делили правую. Бойцы спешно строили баррикады на месте разрушенных крепостных ворот; сержант Чжин размечал позиции бойцов взвода и зоны ответственности каждого. Сектора обстрела перекрывали все возможные подходы, а в наиболее вероятном направлении атаки крупных сил противника плотность огня была наибольшей: в узловых точках Чжин разместил гранатометчиков. В качестве ориентиров для пристрелки он определил им препятствия, которые враг, вероятно, использует как укрытия. Таких было, к сожалению, много. Раньше перед цитаделью был густонаселенный город, и остовы зданий все еще высились над очертаниями узких извивающихся улочек. Одного этого было бы достаточно, чтобы скрыть приближение атакующих, а руины к тому же густо поросли плющом, ползучими растениями, маленькими деревцами и папоротниками, создав своеобразные хорошо защищенные траншеи, ведущие к самому подножию крепостной стены. О траншеях предстояло позаботиться именно гранатометчикам, поскольку только их оружие позволяло вести навесной огонь поверх препятствий.
   В распоряжении взвода были также две плазменные пушки. Бронескафандры отказали, но поскольку оборонять предстояло стационарную позицию, тяжелые пушки установили на штатных треногах. Чжин собирался использовать их только против очень больших скоплений врага – во-первых, потому что у морпехов развилось здоровое отвращение к возможным последствиям стрельбы из сложного оружия, а во-вторых, из-за необходимости сохранять драгоценные боеприпасы.
   Ему придется обходиться без Джулиана и бронепехоты. Не пригодные для использования костюмы снова навьючили на флар-та, вместе с их несусветно матерящимися владельцами, застрявшими внутри, и вывезли в цитадель. Теперь отказавшие броники в виде груды запчастей валялись в углу двора. Поэртена трудился над ними в поте лица, а четверо морпехов в работоспособных скафандрах оказались единственным резервом для всего отряда. Так что решать новую задачу старшему сержанту, как он в некоторой оторопи обнаружил, предстояло, имея слишком мало бойцов, чтобы надежно прикрыть выделенный ему участок стены, без тяжелой пехоты и с учетом перспективы, какой бы отдаленной она ни была, потерять половину взвода при взрыве плазменной пушки.
   – Я ваш новый командир взвода, – сказал Роджер.
   – Прошу прощения?
   Чжин быстро оглянулся. Капрал Кассе ловил отпавшую челюсть, но, кроме капрала (а еще очень злого и крайне утомленного шамана, маячившего за спиной принца), других свидетелей заявления Роджера не было.
   – Это какая-то шутка, ваше высочество?
   – Нет, старший сержант, не шутка, – аккуратно подбирая слова, сказал Роджер. – Капитан Панэ попросил меня занять новую должность. Он назначил меня вашим командиром взвода.
   – Ой! – сказал Чжин. По какой-то неизвестной причине он так и не добавил: «Какая радость!» – но мгновение спустя опомнился и заговорил снова (только глаза слегка остекленели). – Очень хорошо, ваше высочество. Если вы будете столь любезны уделить мне немного времени, я проведу вас по укреплениям и сделаю разъяснения касательно диспозиции. После этого я бы хотел выслушать ваши комментарии и предложения.
   – Хорошо, старший сержант. Кстати, я думаю, «сэр» будет достаточно. Или «лейтенант». В этой должности я как бы не совсем принц, если я правильно понимаю.
   – Хорошо, ваше… сэр, – сказал сержант, качая головой.
   – Капитан, мы расставили людей по местам и…
   – Тш-ш-ш!
   Энергичный жест капитана призвал лейтенанта Ясько к молчанию. Сам капитан при этом медленно поворачивал голову из стороны в сторону.
   Лейтенант некоторое время честно пытался разобраться, на что смотрит начальство. Сам он. видел только придурка принца, разговаривающего с «дедом» Чжином.
   – Извините, сэр? – не выдержал лейтенант.
   – Тш-ш-ш! – повторил Панэ.
   Чуть погодя он удовлетворенно хрюкнул: ему удалось сфокусировать направленный микрофон на разговаривающей парочке как раз в тот момент, когда Чжин осознал, какую свинью подложил ему командир отряда.
   Лицо лейтенанта Ясько вытянулось. У него на глазах капитан Панэ проделал нечто такое, что прежде лейтенант счел бы решительно невозможным: он захихикал. В исполнении рослого широкоплечего офицера звук получился удивительно неуместный, и Панэ почти сразу же оборвал его. Он прослушал еще несколько фраз, затем выключил микрофон и с ангельской улыбкой повернулся к Ясько.
   – Да, лейтенант? – спросил он, все еще давясь смехом. – Что вы говорили?
   – Мы расставили всех по местам, сэр. Как вы думаете, когда нас собираются атаковать?
   – Лейтенант, – Панэ посмотрел на небо, – у вас столько же информации, сколько и у меня. Но я думаю, они подождут до утра. Становится поздно, и они еще никогда не нападали на нас ночью. Я приду к вам на позицию несколько позже. Идите поговорите с вашим взводным сержантом, обсудите, как организовать кормежку.