Страница:
– И что нам делать с переводчиком? – спросил Роджер.
– Да ничего не делать, – отмахнулся Панэ. – Объясним бойцам, в чем дело, растолкуем, что мардуканцы по-другому определяют пол, но сохраним существующие понятия. Как только что предложила Элеонора, различие чисто формальное, а поскольку никто из нас не ксенобиолог, думаю, мы можем просто игнорировать его. Я вообще не вижу, как оно может повлиять хоть на что-нибудь… а главное, если наплевать, мы не будем запутывать бойцов. И программное обеспечение.
– Только сделайте так, чтобы они знали, – напряженно сказал Корд, – что я не наседка.
– Он – женщина? – спросил Джулиан.
– Вроде того. – Роджер засмеялся. – Но ты продолжай обращаться с ним так, будто он мужчина. И надеюсь изо всех сил, что программа не даст сбой и у тебя не проскочит неправильная реплика.
Встроенная в зуммер программа уже однажды сбойнула, у Поэртены с Денатом. К счастью, обошлось легким ранением. Пинопец оправился быстро, а абориген принял объяснения.
– Ну и дела, – сказал Джулиан, качая головой. – Жду не дождусь, когда мы уберемся с этой планеты. У меня уже такой культурный шок, что мне кажется, что мой член застрял между культурных шестеренок…
Роджер, проходя мимо, тронул рядового Гелерта за плечо. Морпех ухмыльнулся ему в ответ и водрузил копье на плечо. Он явно до сих пор считал, что такую штуку морпеху таскать стрёмно.
Все морпехи были вооружены теперь мардуканским оружием. В качестве трофеев роте досталось огромное количество оружия кранолта, а воины Нового Войтана, не теряя времени, разожгли первые кузницы. Они еще не были готовы работать с нуля, но могли переделать большую часть оружия, чтобы оно подходило по размерам людям, – так что теперь отряд был хорошо вооружен короткими мечами (для мардуканцев – длинными кинжалами) и круглыми щитами, а также копьями и дротиками.
За те три недели отдыха, пока отряд восстанавливал силы, морпехи начали тренировки. У них и близко не было способностей мардуканцев, которые, похоже, родились с оружием в руках, но в отличие от аборигенов они были солдатами, а не воинами. Вся их предшествующая подготовка была направлена на отработку навыков командной работы и взаимодействия, а не индивидуальной доблести. Ни одному мардуканцу не могло прийти в голову, что один взвод может держать сплошную стену щитов, а другие, скрываясь за их спинами, орудовать копьями…
Роджер улыбнулся рядовому и большим пальцем указал на меч, привычно висевший у него за плечами. После отдыха весь отряд выглядел лучше, хотя несколько самых тяжелых раненых все-таки поедут верхом на флар-та.
Роджер отдал честь капралу д'Эстре. Она страшно обгорела, и Добреску в конце концов был вынужден ампутировать ей левую руку ниже локтя. Сейчас она помахала в ответ розовой культей и почесала растущую выпуклость регенерирующей ткани. Чесалось безумно, но через месяц или около того она вернется в строй.
Наконец Роджер дошел до вьючного животного, предназначавшегося Корду. Шаман жестом указал на ремни, удерживавшие его на месте.
– Это просто позор.
Роджер покачал головой и махнул в сторону бесконечного ряда могильных курганов вдоль линии джунглей. Было видно, как за ними движутся лесорубы, валившие деревья для угольных ям и расчищавшие от валежника дорогие сердцу развалины.
– Радуйся, что ты не в одном из этих курганов.
– О, я радуюсь, – проворчал Корд с ухмылкой, – и все равно, это просто унизительно.
Роджер снова замотал головой. Подошел Панэ.
– Капитан, мы готовы?
– Похоже на то, ваше высочество, – ответил капитан.
Подошла делегация, возглавляемая Т'Лин Таргом и Т'Кал Вланом.
– Мы оставляем здесь много хороших людей, – пробормотал Роджер. Его улыбка увяла, когда он взглянул на вход в городские катакомбы.
– Это верно, – тихо согласился Панэ. – Но мы оставляем их в хорошей компании. И, сказать по правде, ваше высочество, я думаю, что так лучше. Я знаю, это традиция морпехов – увозить с собой павших… но с другой стороны, солдат Империи должен быть похоронен там, где он погиб…
Капитан покачал головой, и взгляд его немного затуманился, потому что он тоже смотрел на вход в катакомбы.
– Вот чего я хочу, если когда-нибудь придет мое время, – тихо сказал он, – быть похороненным там, где я погибну, рядом со своими товарищами… и своими врагами.
Роджер быстро взглянул на капитана, но отнюдь не с удивлением – как посмотрел бы раньше. Теперь он уже прочитал «Если»… и еще десяток других стихотворений Киплинга, которые нашлись в зуммере Элеоноры О'Кейси. В капитане обнаружились такие глубины, о которых прежний принц никогда не подозревал… и которые новый принц слишком глубоко уважал, чтобы говорить об этом вслух.
– Что ж, – весело сказал он, – я буду иметь это в виду, если вдруг придет время, капитан. Но не забивайте себе голову. Вам строго воспрещается умирать, пока вы не доставите домой мою королевскую задницу. Понятно?
– Слушаюсь, полковник, – согласился Панэ с ухмылкой. – Я учту это.
– Хорошо! – сказал Роджер, и оба обернулись навстречу подходящей делегации.
– Я бы сказала, это похоже на комитет по торжественным проводам, – заметила Косутич, вынырнув из-за вьючного животного. Она показала на группы солдат, строившихся вдоль дороги, ведущей из восстанавливаемого города. – По-моему, они готовятся к пышным проводам, – сказала она и почесала свою новую розовую кожу.
– Пойду надену шляпу получше, – шутливо сказал Роджер и смахнул с груди своего «хамелеона» прилипший листочек.
Легкий скафандр был местами безнадежно запятнан, но все еще сохранял остатки способности к самоочищению и оставался более или менее целым. У многих бойцов униформа была изодрана в хлам – там, где ее разрезали в ходе поспешного оказания первой помощи.
– Ну, если найдете, можете надеть, – спокойно сказал Панэ.
– Спасибо за разрешение, сэр, – усмехнулся принц. – Разрешите пойти поискать?
– Я бы не рекомендовала делать это сейчас, ваше высочество, – ядовито уколола О'Кейси. Невысокая шеф персонала подкралась сзади так тихо, что неожиданный звук ее голоса заставил Роджера вздрогнуть. – Я полагаю, нам необходимо поблагодарить наших спасителей.
– Естественно, – ехидно ответил Роджер. – Конечно, они спасли нашу шкуру, но мы вырезали им кранолта.
Панэ опять усмехнулся. Тарг был уже совсем рядом.
– Ну, ребята… – вздохнул капитан.
На проводы потребовался час. Наконец отряд, после обильных уверений в вечной дружбе и вечной неиссякаемой взаимной верности, избавился от своих братьев по оружию – и снова отправился в долгий путь к морю.
Маршем сквозь джунгли.
ГЛАВА 45
– Да ничего не делать, – отмахнулся Панэ. – Объясним бойцам, в чем дело, растолкуем, что мардуканцы по-другому определяют пол, но сохраним существующие понятия. Как только что предложила Элеонора, различие чисто формальное, а поскольку никто из нас не ксенобиолог, думаю, мы можем просто игнорировать его. Я вообще не вижу, как оно может повлиять хоть на что-нибудь… а главное, если наплевать, мы не будем запутывать бойцов. И программное обеспечение.
– Только сделайте так, чтобы они знали, – напряженно сказал Корд, – что я не наседка.
– Он – женщина? – спросил Джулиан.
– Вроде того. – Роджер засмеялся. – Но ты продолжай обращаться с ним так, будто он мужчина. И надеюсь изо всех сил, что программа не даст сбой и у тебя не проскочит неправильная реплика.
Встроенная в зуммер программа уже однажды сбойнула, у Поэртены с Денатом. К счастью, обошлось легким ранением. Пинопец оправился быстро, а абориген принял объяснения.
– Ну и дела, – сказал Джулиан, качая головой. – Жду не дождусь, когда мы уберемся с этой планеты. У меня уже такой культурный шок, что мне кажется, что мой член застрял между культурных шестеренок…
Роджер, проходя мимо, тронул рядового Гелерта за плечо. Морпех ухмыльнулся ему в ответ и водрузил копье на плечо. Он явно до сих пор считал, что такую штуку морпеху таскать стрёмно.
Все морпехи были вооружены теперь мардуканским оружием. В качестве трофеев роте досталось огромное количество оружия кранолта, а воины Нового Войтана, не теряя времени, разожгли первые кузницы. Они еще не были готовы работать с нуля, но могли переделать большую часть оружия, чтобы оно подходило по размерам людям, – так что теперь отряд был хорошо вооружен короткими мечами (для мардуканцев – длинными кинжалами) и круглыми щитами, а также копьями и дротиками.
За те три недели отдыха, пока отряд восстанавливал силы, морпехи начали тренировки. У них и близко не было способностей мардуканцев, которые, похоже, родились с оружием в руках, но в отличие от аборигенов они были солдатами, а не воинами. Вся их предшествующая подготовка была направлена на отработку навыков командной работы и взаимодействия, а не индивидуальной доблести. Ни одному мардуканцу не могло прийти в голову, что один взвод может держать сплошную стену щитов, а другие, скрываясь за их спинами, орудовать копьями…
Роджер улыбнулся рядовому и большим пальцем указал на меч, привычно висевший у него за плечами. После отдыха весь отряд выглядел лучше, хотя несколько самых тяжелых раненых все-таки поедут верхом на флар-та.
Роджер отдал честь капралу д'Эстре. Она страшно обгорела, и Добреску в конце концов был вынужден ампутировать ей левую руку ниже локтя. Сейчас она помахала в ответ розовой культей и почесала растущую выпуклость регенерирующей ткани. Чесалось безумно, но через месяц или около того она вернется в строй.
Наконец Роджер дошел до вьючного животного, предназначавшегося Корду. Шаман жестом указал на ремни, удерживавшие его на месте.
– Это просто позор.
Роджер покачал головой и махнул в сторону бесконечного ряда могильных курганов вдоль линии джунглей. Было видно, как за ними движутся лесорубы, валившие деревья для угольных ям и расчищавшие от валежника дорогие сердцу развалины.
– Радуйся, что ты не в одном из этих курганов.
– О, я радуюсь, – проворчал Корд с ухмылкой, – и все равно, это просто унизительно.
Роджер снова замотал головой. Подошел Панэ.
– Капитан, мы готовы?
– Похоже на то, ваше высочество, – ответил капитан.
Подошла делегация, возглавляемая Т'Лин Таргом и Т'Кал Вланом.
– Мы оставляем здесь много хороших людей, – пробормотал Роджер. Его улыбка увяла, когда он взглянул на вход в городские катакомбы.
– Это верно, – тихо согласился Панэ. – Но мы оставляем их в хорошей компании. И, сказать по правде, ваше высочество, я думаю, что так лучше. Я знаю, это традиция морпехов – увозить с собой павших… но с другой стороны, солдат Империи должен быть похоронен там, где он погиб…
Капитан покачал головой, и взгляд его немного затуманился, потому что он тоже смотрел на вход в катакомбы.
– Вот чего я хочу, если когда-нибудь придет мое время, – тихо сказал он, – быть похороненным там, где я погибну, рядом со своими товарищами… и своими врагами.
Роджер быстро взглянул на капитана, но отнюдь не с удивлением – как посмотрел бы раньше. Теперь он уже прочитал «Если»… и еще десяток других стихотворений Киплинга, которые нашлись в зуммере Элеоноры О'Кейси. В капитане обнаружились такие глубины, о которых прежний принц никогда не подозревал… и которые новый принц слишком глубоко уважал, чтобы говорить об этом вслух.
– Что ж, – весело сказал он, – я буду иметь это в виду, если вдруг придет время, капитан. Но не забивайте себе голову. Вам строго воспрещается умирать, пока вы не доставите домой мою королевскую задницу. Понятно?
– Слушаюсь, полковник, – согласился Панэ с ухмылкой. – Я учту это.
– Хорошо! – сказал Роджер, и оба обернулись навстречу подходящей делегации.
– Я бы сказала, это похоже на комитет по торжественным проводам, – заметила Косутич, вынырнув из-за вьючного животного. Она показала на группы солдат, строившихся вдоль дороги, ведущей из восстанавливаемого города. – По-моему, они готовятся к пышным проводам, – сказала она и почесала свою новую розовую кожу.
– Пойду надену шляпу получше, – шутливо сказал Роджер и смахнул с груди своего «хамелеона» прилипший листочек.
Легкий скафандр был местами безнадежно запятнан, но все еще сохранял остатки способности к самоочищению и оставался более или менее целым. У многих бойцов униформа была изодрана в хлам – там, где ее разрезали в ходе поспешного оказания первой помощи.
– Ну, если найдете, можете надеть, – спокойно сказал Панэ.
– Спасибо за разрешение, сэр, – усмехнулся принц. – Разрешите пойти поискать?
– Я бы не рекомендовала делать это сейчас, ваше высочество, – ядовито уколола О'Кейси. Невысокая шеф персонала подкралась сзади так тихо, что неожиданный звук ее голоса заставил Роджера вздрогнуть. – Я полагаю, нам необходимо поблагодарить наших спасителей.
– Естественно, – ехидно ответил Роджер. – Конечно, они спасли нашу шкуру, но мы вырезали им кранолта.
Панэ опять усмехнулся. Тарг был уже совсем рядом.
– Ну, ребята… – вздохнул капитан.
На проводы потребовался час. Наконец отряд, после обильных уверений в вечной дружбе и вечной неиссякаемой взаимной верности, избавился от своих братьев по оружию – и снова отправился в долгий путь к морю.
Маршем сквозь джунгли.
ГЛАВА 45
Доставивший весть лежал ниц перед троном. Он не находил ничего плохого в новостях, которые надо было передать, но это не имело никакого значения. Если король пребывал в плохом настроении, жизнь посланника подлежала конфискации – кем бы он ни был.
– Ну, следящий, – сказал король, весело хрюкнув, – так ты говоришь, что земляне выйдут к реке со стороны Пасула?
– Да, мой король. Они идут из Войтана по старому торговому пути.
– Проследи, чтобы они обошли Пасул. – Монарх поковырял гемму на подлокотнике трона. – Они должны сначала прийти в Маршад.
– Да, мой король, – сказал вестник.
Теперь еще предстояло придумать, как это сделать.
– Ты можешь идти, следящий, – сказал король. – Приведи их сюда. Приведи их ко мне – или убей себя, прежде чем мы наложим на тебя наши руки.
– Будет исполнено, – сказал вестник и, пошатываясь, спиной вперед покинул аудиенц-зал.
«Еще раз обманули смерть», – подумал он.
– Еще раз обманули смерть, – вздохнул Джулиан: отряд пробился через последний кордон деревьев и попал в явно цивилизованные места.
– Ага, – сказала Дэпро. – Черт, а я рада выбраться из джунглей.
Путь через горы из Войтана оказался, в общем-то, не слишком труден. Они не потеряли ни одного человека, хотя Крафт из второго взвода был серьезно покалечен тварюгой.
За время похода из Войтана они успели приспособиться к новой организации. Поредевшая рота состояла теперь из двух взводов, второго и третьего. Чего-то не хватало. Это не радовало, но надо идти, ничего не поделаешь.
В целом, пожалуй, они были в лучшей форме, как физической, так и моральной, чем за все время с тех пор, как покинули Ку'Нкок. Вид, открывшийся перед ними, еще больше способствовал росту энтузиазма.
Район был обширен и густонаселен. Возделанные поля, перемежавшиеся островками леса, тянулись во всех направлениях на многие километры, и на некотором расстоянии от них у реки, вдоль которой шла старая дорога, на обоих берегах стояли два города, один заметно больше другого.
Когда колонна полностью вышла из джунглей, капитан Панэ взмахом руки приказал остановиться. Едва заметная тропинка, по которой они шли последний день, внезапно превратилась в дорогу. Пожалуй, уже не совсем дорогу – трава и даже маленькие деревца пробивались между потрескавшимися и перекосившимися плитами, которыми она была вымощена, – но плиты явно свидетельствовали, что некогда это была не просто дорога, а важная.
Отряд остановился у развалин небольшого здания. Постройка стояла на искусственном холме, одном из многих, разбросанных по заливной долине, и было ясно, что это остатки караульного помещения или пограничного пункта, через который проходили караваны из Войтана. Панэ, поднявшись на двухметровый холм, смотрел, как останавливается караван и перестраивается отряд.
Морпехи много тренировались со своим новым оружием, и это было уже заметно. Бисерные ружья и гранатометы все еще висели у них за плечами, но главным оружием стали короткие мечи и копья. Пока они использовали примитивную тактику: мечник и копьеносец образовывали боевую пару, и несколько таких звеньев создавали боевой строй. Как только Панэ добудет правильные щиты, порядок коренным образом изменится, но пока с этим придется подождать. Была еще одна вещь, которую мардуканцы совершенно упустили из виду в своем развитии: большой пехотный щит. Похоже, придется начать их где-нибудь делать…
И это «где-нибудь», хотелось надеяться, будет здесь.
Панэ махнул рукой еще раз, и его «командная группа» – претенциозное название для небольшой группки измотанных военных и штатских, но единственное, которое он мог придумать, – собралась вокруг него. Сержант Джулиан стал начальником разведки после гибели лейтенанта Гулии – но за исключением этого командная группа осталась прежней, с ней же он работал и в Войтане.
– Ну, ребята, – сказал он, показывая на города, – это вроде бы то самое, что нам обещали люди Войтана. Это долина Хадур.
Все кивнули, и он пожалел – в который раз, – что у него нет хоть сколько-нибудь приличной карты. По словам войтанцев, долина Хадур называется так по названию реки Хадур, которая даже для Мардука считалась по-настоящему крупным водным потоком. У Панэ не было причин подвергать сомнению слова аборигенов, но ему категорически не нравилось, что он пытается определить свое месторасположение без надежной карты.
– Если мы там, где мы думаем, – продолжал он с кривой улыбкой, – то вон тот более крупный город должен быть Маршадом. А этот, – он указал на город поменьше, – должно быть, Пасул.
Все снова кивнули. До падения Войтана Маршад был главным пунктом назначения для караванов из-за гор, что сделало его богатым купеческим городом. Пасул, по словам Т'Лин Тарга, остался, напротив, всего лишь фермерским городком.
– Я бы, пожалуй, предпочел попытать счастья в Пасуле, прежде чем мы сунемся в большой город, – продолжил он, – но если мы хотим заказать щиты и доспехи, это придется делать в Маршаде. С другой стороны, нам надо пополнить продовольственные запасы, и Пасул для этого более подходящий источник.
Он говорил и осматривал близлежащие поля, где крестьяне остановили работу, чтобы потаращиться на войско, появившееся из джунглей. Большинство работников распахивали почву под новый урожай ячмериса, другие собирали вездесущие квиники. Хорошо. Это означало, что и фрукты, и предыдущий урожай ячмериса будут в наличии, когда придет время делать закупки.
– Да, – согласился Ясько с прозвучавшим почти по-мардукански хрюкающим смешком. Он тоже наблюдал за работниками. – Эти чертовы гребнежабы жрут в три горла.
– Сержант-майор, – сказал Панэ, – возьмите Поэртену и займитесь пополнением запасов и размещением заказа на щиты.
– Слушаюсь. – Косутич сделала пометку в зуммере. Все было проговорено заранее, но сейчас, когда они своими глазами видели характер местности, стало ясно, что Пасул будет лучшим и, возможно, более дешевым источником провианта.
– Помните, они умеют делать что-то типа фанеры? – сказал Роджер, который до сей поры молча слушал. – Надо, чтобы нам сделали щиты из нее.
– Из фанеры? – В голосе Ясько звучало недоверие, но ведь он не присутствовал на том совете и не слышал, как принц обсуждал изготовление мечей с войтанскими вождями. – Вы, наверное, шутите… ваше высочество! Я бы хотел что-нибудь чуть-чуть попрочнее!
– Нет, какие тут шутки, – покачала головой О'Кей-си. – Римский щит был сделан из фанеры. Историки всегда называют этот материал «клееной древесиной», но ведь это и есть фанера, которая намного прочнее, чем сплошное дерево аналогичной толщины.
– У них должны быть металлические или кожаные ободки, чтобы края не расходились, – продолжил принц, – но основная часть щита – из фанеры.
– Хорошо, – кивнул Панэ. – Косутич, согласуйте конструкцию щитов с лейтенантом Макклинтоком. – Он огляделся и покачал головой. – Надеюсь, никому не надо напоминать, что нам нужно вести себя как можно незаметнее, Мы не можем позволить себе еще одну такую драку, как в Войтане. Будем надеяться, что от великих героев, в которые мы попали, постараются держаться подальше. Но если мы ввяжемся в заваруху, нам выбраться будет нелегко. У нас слишком мало боеприпасов, чтобы уходить, отстреливаясь!
К командирам быстрыми шагами подошла капрал Лиззи, ведя за собой мардуканца. У того была заплечная сумка, полная инструментов, – похоже, он был чем-то вроде бродячего ремесленника.
– Лейтенант, – сказала капрал, подходя к Роджеру.
– Что это у тебя, Лиз? – кивнул ей принц.
– Этот парень чего-то лопочет, но переводчик ничего не может разобрать.
– Какое счастье! – простонала О'Кейси. – Новый диалект. Как раз то, о чем я мечтала.
– Займитесь, Элеонора, – сказал Панэ. – Нужно же как-то общаться с этими людьми.
Местный, явно чем-то взволнованный, показывал жестами за реку на дальний город. Он либо хотел, чтобы отряд пошел туда, либо же предостерегал их, чтобы они туда не ходили. Могло быть и то и другое.
Панэ улыбнулся на мардуканский манер, не разжимая губ.
– Да, да, – сказал он, – мы идем в Маршад.
Либо улыбка, либо слова, казалось, успокоили аборигена. Он сделал жест, как будто предлагая отвести их, но Панэ покачал головой.
– Мы придем, – успокаивающе сказал он. – Спасибо. Я уверен, что мы найдем дорогу.
Он снова улыбнулся и начал жестами вежливо прощаться с непрерывно лопочущим аборигеном, затем остановился и посмотрел на О'Кейси.
– Хотите с ним поговорить?
– Да. – Ее голос был несколько отсутствующим, очевидно потому, что она сосредоточилась на ассоциациях – или отсутствии таковых, – поставляемых зуммером. – Я начинаю понимать несколько слов. Пусть он идет с нами, и я почти уверена, что к тому времени, когда мы придем в город, я смогу восстановить почти все ядро языка.
– Хорошо, – согласился Панэ. – Полагаю, это все. Вопросы? Комментарии? Тревоги?
Не было ни того, ни другого, ни третьего, так что отряд снова перестроился и двинулся дальше по дороге.
Когда древняя дорога пошла через поля, она стала выглядеть еще более потрескавшейся и разбитой, несмотря на явные признаки примитивного ремонта. По обе стороны высились большие горы ила, видимо образовавшиеся в результате очистки дороги после разлива реки, и поэтому отряд шагал между низкими коричневыми стенами. Местами стены вырастали в настоящие дамбы, защищавшие урожай ячмериса, и местами на дамбах были посажены высокие квиниковые деревья.
Крестьяне, собиравшие квиники, висели на веревках или забирались на высокие узкие лестницы, которые неприятно напоминали штурмовые. Все они бросали работу и в изумлении глазели на войско землян, направлявшееся к дальнему городу. Либо из-за того, что люди выглядели как чужеземцы, либо потому, что они пришли по дороге, идущей из мертвого Войтана, реакция местных жителей намного отличалась от реакции в Ку'Нкоке.
– Похоже, они никогда раньше не видели двуруких, – фыркнул Денат.
– Урожай созрел, – с усмешкой согласился Тратан, – и уже уложен в бурты. – Он посмотрел вниз на маленького человечка, шагающего рядом с ним под своим огромным рюкзаком. – Чему научим их в первую очередь?
– Покер, – отвечал Поэртена. – Надоть начинать с покера – эт завсегда. А после – ну, не знаю. Мож быть, три листика. А если они совсем тупаки, то криббедж.
– Тогда им полный криббедЖ, – сказал Кранла, прихрюкнув. Он помахал рукой одному из сборщиков урожая. – Эй вы, глупые крестьяне! Мы идем хорошенько пощипать ваших торговцев!
Джулиан подбородком указал на молодых мардуканцев.
– Смотри, прямо прилипли к Поэртене, – сказал он Дэпро.
– Рыбак рыбака, – рассеянно ответила командир второго отделения. – Это только мне так кажется – или здесь все действительно очень запущено? – продолжила она.
Отряд приближался к развилке дороги, где путешественникам надо было выбирать между Маршадом и Пасулом. На холме, где дороги расходились, было еще одно официального вида здание, и хотя оно находилось в лучшем состоянии, из него все равно сделали сельскохозяйственное подсобное помещение.
– Да, – сказал Джулиан, взглянув на постройку. – Полагаю, потеря торговли с Войтаном тяжело по ним ударила.
Отряд повернул налево и направился к реке. Прочный каменный мост, который пересекал ее, был единственным пока сооружением, которое содержалось в надлежащем состоянии. Его даже достраивали: хорошо укрепленные караульные посты на обоих берегах выглядели сравнительно новыми.
Охрана на ближнем берегу жестами велела каравану остановиться. Джулиан успел оглядеться вокруг, пока длинная вереница флар-та медленно собиралась в гармошку. Справа от дороги он отметил круто поднимающийся выход гнейсов, подпочвенной породы долины Хардура. Обмелевшая река изгибалась вокруг него, и продолжение выхода породы служило прочной основой для моста.
Холм был усеян деревьями – казалось, когда-то там был небольшой парк. Хорошо построенная дорога в очень плохом состоянии, извиваясь, вела к вершине, но было понятно, что этот путь используется редко. Только тонкая тропинка пробивалась через густой беспорядочный подлесок у подножия холма. Дэпро посмотрела в направлении взгляда Джулиана и покачала головой, увидев, что капитан Панэ спорит с караульными на мосту. Они, очевидно, считали, что путешественникам следует держаться самим – и вести дела, которые их интересовали, – по эту сторону реки.
– Похоже, хреново им тут пришлось, – заметила она. – И не говори, – согласился Джулиан. – Но, похоже, раньше это было приятное местечко. Может быть, оно снова таким станет, когда оживет Войтан.
– Посмотрим, – сказала Дэпро. – Старый Войтан строился не за один день.
– Верно, – согласился Джулиан. Караван, колыхнувшись, снова пришел в движение. – Но тот парень из Т'ан К'тасса, кажется, решил управиться быстрее.
– Угу, – сказала Дэпро; ее голос звучал несколько рассеянно. Проезжая мимо угрюмого вида охранников на мосту, она кивнула им. – Что-то мне кажется, эти ребята чем-то недовольны.
– Возможно, расстроены из-за денег, которые потеряют, – сказал Джулиан. – Мы собираемся вбросить большое количество наличности в местную экономику… по другую сторону их моста.
– Хотелось бы надеяться, – ответила она. Приближающийся город-государство был огромным, много больше, чем Ку'Нкок, но вид у него был не блестящий. Чуть отойдя от моста, дорога снова стала изрытой глубокими колеями и искалеченной множеством колес и плохим ремонтом. Она была даже в худшем состоянии, чем на другом берегу реки, а крестьяне, возделывавшие поля справа и слева от дороги, в сторону отряда даже не смотрели.
В качестве тяглового скота флар-та бесполезны, потому что они слишком большие, чтобы развернуться на тех клочках земли, которые назывались здесь полями. Это означало, что единственной тягой оставалась тяга ручная, то бишь малоэффективный метод земледелия – при очень большой затрате сил. Но если пахари на той стороне реки использовали возможность передохнуть, пока наблюдали, как отряд проходит мимо, то на этой стороне все пахари вкалывали, не подымая головы. И если на той стороне реки большую часть посевов составлял ячмерис, на этой стороне поля были засеяны в основном бобовыми (бобищами, как их прозвали морпехи) и культурой, которую земляне не опознали. Но что бы она из себя ни представляла, по крайней мере две трети полей в пределах видимости были отведены под ее производство.
– Интересно, почему такая разница? – сказал Джулиан, указав на это Дэпро.
Она пожала плечами и взмахнула рукой, обозначив широкий простор полей. В отдалении виднелся еще один холм, почти неразличимый на таком расстоянии, и было понятно, что местный город-государство господствует над обширными территориями.
– У них много земли, – отметила она. – Может быть, здесь как раз тот район, где они выращивают бобищи и эту… вторую штуку.
– Возможно, – сказал командир разведки. – Но такое большое различие между двумя берегами одной реки? – Он пожал плечами. – Я не фермер, но мне это как-то странно.
– Думаю, в конце концов мы все выясним, – сказала Дэпро, тоже пожав плечами. – Но что же это все-таки за второе растение?
– Дианда, – говорил странствующий ремесленник шефу персонала. – Это… урдак внутри восан… вот такое, – закончил он, тыкая пальцами в униформу-«хамелеон», которую носила Элеонора.
Местного жителя звали Хедер Бижан. Было ясно, что он ожидает от отряда какой-то награды за то, что провел их в издалека видный город, который невежественные иностранцы сами бы никогда не нашли, но шеф персонала, во всяком случае, была счастлива, что он оказался с ними. Благодаря ему она могла обновить языковую программу, и он оказался кладезем информации о Пасуле. О Маршаде, однако, он говорил странно мало.
– А! – сказала Элеонора. – Что-то вроде льна или хлопка!
Программа усвоила местный диалект достаточно хорошо, чтобы Панэ мог договориться о проходе по мосту. Правда, кое-что Элеонору озадачило: почему с официальными лицами Пасула вообще пришлось договариваться. Маршадские охранники просто разошлись в стороны, освобождая путь – как будто людей здесь ждали.
– Да, – сказал абориген. Он задумчиво потер рог, размышляя, как лучше объяснить. – Мы делаем из него ткань, чтобы продавать.
– Товарная культура, – отметила шеф персонала. – А где посевы для пропитания? – спросила она, озираясь. – Думается, вы должны выращивать больше ячмериса, чем мы видим.
– Ну, – сказал Бижан, снова потирая рог, – я вообще-то не очень понимаю в сельском хозяйстве. Я вещи ремонтирую. – Он показал на свой заплечный мешок. – Думаю, здесь должны где-то быть другие фермы.
– Кто владеет землей?
Элеонора была приятно удивлена, когда узнала, что в окрестностях Ку'Нкока фермеры именно владеют землей. Фермы передавались по наследству по сложным культурным «правилам», благодаря которым они переходили из поколения в поколение более или менее целыми. Это лишало наследства почти всех «младших сыновей», но такова была общая проблема аграрных обществ по всей Галактике. Главное – фермы не разбивались на крохотные наделы, на которых невозможно вести хозяйство. Они также не продавались и не переходили в другие руки каким-либо иным путем – что приводило бы к образованию гигантских латифундий. Великие Дома Ку'Нкока вплотную подошли к проведению некой ползучей «сельскохозяйственной реформы», которая лишила бы крестьянство права владения землей, но, к счастью, ограниченная власть Домов тормозила реформы на полпути. На этом уровне технологии не могло быть ничего лучшего, чем мелкое «йоменское» сельское хозяйство.
– Я не знаю точно, кто ею владеет, – сказал ремесленник, снова потерев рог. – Я никогда не спрашивал.
Шеф персонала поморгала, потом ободряюще улыбнулась. «Ремесленник» выбалтывал мельчайшие внутренние подробности работы совета олигархов, который управлял Пасулом, и подробно рассказывал о различных группах независимых фермеров и издольщиков, которые обрабатывали землю на том берегу реки. А очутившись в краю, где, по его словам, он родился, он неожиданно замолчал. Да Элеонора и дня бы не прожила при императорском дворе, если бы подобные детали не включали в ее мозгу тревожную сирену.
– Это интересно, – сказала она абсолютно честно. – Но, полагаю, бродячего лудильщика это не слишком заботит?
– Не очень, – сказал Бижан. – Я просто не могу дождаться, когда вернусь в свой прекрасный город!
– Хороший город, – сказала Косутич, подергивая себя за мочку уха.
– Ничего, – ответил Панэ.
Маршад оказался больше, чем Ку'Нкок, но меньше, чем старый Войтан; улицы извилисто поднимались вверх по холму от нескольких ворот в городской стене.
– Ну, следящий, – сказал король, весело хрюкнув, – так ты говоришь, что земляне выйдут к реке со стороны Пасула?
– Да, мой король. Они идут из Войтана по старому торговому пути.
– Проследи, чтобы они обошли Пасул. – Монарх поковырял гемму на подлокотнике трона. – Они должны сначала прийти в Маршад.
– Да, мой король, – сказал вестник.
Теперь еще предстояло придумать, как это сделать.
– Ты можешь идти, следящий, – сказал король. – Приведи их сюда. Приведи их ко мне – или убей себя, прежде чем мы наложим на тебя наши руки.
– Будет исполнено, – сказал вестник и, пошатываясь, спиной вперед покинул аудиенц-зал.
«Еще раз обманули смерть», – подумал он.
– Еще раз обманули смерть, – вздохнул Джулиан: отряд пробился через последний кордон деревьев и попал в явно цивилизованные места.
– Ага, – сказала Дэпро. – Черт, а я рада выбраться из джунглей.
Путь через горы из Войтана оказался, в общем-то, не слишком труден. Они не потеряли ни одного человека, хотя Крафт из второго взвода был серьезно покалечен тварюгой.
За время похода из Войтана они успели приспособиться к новой организации. Поредевшая рота состояла теперь из двух взводов, второго и третьего. Чего-то не хватало. Это не радовало, но надо идти, ничего не поделаешь.
В целом, пожалуй, они были в лучшей форме, как физической, так и моральной, чем за все время с тех пор, как покинули Ку'Нкок. Вид, открывшийся перед ними, еще больше способствовал росту энтузиазма.
Район был обширен и густонаселен. Возделанные поля, перемежавшиеся островками леса, тянулись во всех направлениях на многие километры, и на некотором расстоянии от них у реки, вдоль которой шла старая дорога, на обоих берегах стояли два города, один заметно больше другого.
Когда колонна полностью вышла из джунглей, капитан Панэ взмахом руки приказал остановиться. Едва заметная тропинка, по которой они шли последний день, внезапно превратилась в дорогу. Пожалуй, уже не совсем дорогу – трава и даже маленькие деревца пробивались между потрескавшимися и перекосившимися плитами, которыми она была вымощена, – но плиты явно свидетельствовали, что некогда это была не просто дорога, а важная.
Отряд остановился у развалин небольшого здания. Постройка стояла на искусственном холме, одном из многих, разбросанных по заливной долине, и было ясно, что это остатки караульного помещения или пограничного пункта, через который проходили караваны из Войтана. Панэ, поднявшись на двухметровый холм, смотрел, как останавливается караван и перестраивается отряд.
Морпехи много тренировались со своим новым оружием, и это было уже заметно. Бисерные ружья и гранатометы все еще висели у них за плечами, но главным оружием стали короткие мечи и копья. Пока они использовали примитивную тактику: мечник и копьеносец образовывали боевую пару, и несколько таких звеньев создавали боевой строй. Как только Панэ добудет правильные щиты, порядок коренным образом изменится, но пока с этим придется подождать. Была еще одна вещь, которую мардуканцы совершенно упустили из виду в своем развитии: большой пехотный щит. Похоже, придется начать их где-нибудь делать…
И это «где-нибудь», хотелось надеяться, будет здесь.
Панэ махнул рукой еще раз, и его «командная группа» – претенциозное название для небольшой группки измотанных военных и штатских, но единственное, которое он мог придумать, – собралась вокруг него. Сержант Джулиан стал начальником разведки после гибели лейтенанта Гулии – но за исключением этого командная группа осталась прежней, с ней же он работал и в Войтане.
– Ну, ребята, – сказал он, показывая на города, – это вроде бы то самое, что нам обещали люди Войтана. Это долина Хадур.
Все кивнули, и он пожалел – в который раз, – что у него нет хоть сколько-нибудь приличной карты. По словам войтанцев, долина Хадур называется так по названию реки Хадур, которая даже для Мардука считалась по-настоящему крупным водным потоком. У Панэ не было причин подвергать сомнению слова аборигенов, но ему категорически не нравилось, что он пытается определить свое месторасположение без надежной карты.
– Если мы там, где мы думаем, – продолжал он с кривой улыбкой, – то вон тот более крупный город должен быть Маршадом. А этот, – он указал на город поменьше, – должно быть, Пасул.
Все снова кивнули. До падения Войтана Маршад был главным пунктом назначения для караванов из-за гор, что сделало его богатым купеческим городом. Пасул, по словам Т'Лин Тарга, остался, напротив, всего лишь фермерским городком.
– Я бы, пожалуй, предпочел попытать счастья в Пасуле, прежде чем мы сунемся в большой город, – продолжил он, – но если мы хотим заказать щиты и доспехи, это придется делать в Маршаде. С другой стороны, нам надо пополнить продовольственные запасы, и Пасул для этого более подходящий источник.
Он говорил и осматривал близлежащие поля, где крестьяне остановили работу, чтобы потаращиться на войско, появившееся из джунглей. Большинство работников распахивали почву под новый урожай ячмериса, другие собирали вездесущие квиники. Хорошо. Это означало, что и фрукты, и предыдущий урожай ячмериса будут в наличии, когда придет время делать закупки.
– Да, – согласился Ясько с прозвучавшим почти по-мардукански хрюкающим смешком. Он тоже наблюдал за работниками. – Эти чертовы гребнежабы жрут в три горла.
– Сержант-майор, – сказал Панэ, – возьмите Поэртену и займитесь пополнением запасов и размещением заказа на щиты.
– Слушаюсь. – Косутич сделала пометку в зуммере. Все было проговорено заранее, но сейчас, когда они своими глазами видели характер местности, стало ясно, что Пасул будет лучшим и, возможно, более дешевым источником провианта.
– Помните, они умеют делать что-то типа фанеры? – сказал Роджер, который до сей поры молча слушал. – Надо, чтобы нам сделали щиты из нее.
– Из фанеры? – В голосе Ясько звучало недоверие, но ведь он не присутствовал на том совете и не слышал, как принц обсуждал изготовление мечей с войтанскими вождями. – Вы, наверное, шутите… ваше высочество! Я бы хотел что-нибудь чуть-чуть попрочнее!
– Нет, какие тут шутки, – покачала головой О'Кей-си. – Римский щит был сделан из фанеры. Историки всегда называют этот материал «клееной древесиной», но ведь это и есть фанера, которая намного прочнее, чем сплошное дерево аналогичной толщины.
– У них должны быть металлические или кожаные ободки, чтобы края не расходились, – продолжил принц, – но основная часть щита – из фанеры.
– Хорошо, – кивнул Панэ. – Косутич, согласуйте конструкцию щитов с лейтенантом Макклинтоком. – Он огляделся и покачал головой. – Надеюсь, никому не надо напоминать, что нам нужно вести себя как можно незаметнее, Мы не можем позволить себе еще одну такую драку, как в Войтане. Будем надеяться, что от великих героев, в которые мы попали, постараются держаться подальше. Но если мы ввяжемся в заваруху, нам выбраться будет нелегко. У нас слишком мало боеприпасов, чтобы уходить, отстреливаясь!
К командирам быстрыми шагами подошла капрал Лиззи, ведя за собой мардуканца. У того была заплечная сумка, полная инструментов, – похоже, он был чем-то вроде бродячего ремесленника.
– Лейтенант, – сказала капрал, подходя к Роджеру.
– Что это у тебя, Лиз? – кивнул ей принц.
– Этот парень чего-то лопочет, но переводчик ничего не может разобрать.
– Какое счастье! – простонала О'Кейси. – Новый диалект. Как раз то, о чем я мечтала.
– Займитесь, Элеонора, – сказал Панэ. – Нужно же как-то общаться с этими людьми.
Местный, явно чем-то взволнованный, показывал жестами за реку на дальний город. Он либо хотел, чтобы отряд пошел туда, либо же предостерегал их, чтобы они туда не ходили. Могло быть и то и другое.
Панэ улыбнулся на мардуканский манер, не разжимая губ.
– Да, да, – сказал он, – мы идем в Маршад.
Либо улыбка, либо слова, казалось, успокоили аборигена. Он сделал жест, как будто предлагая отвести их, но Панэ покачал головой.
– Мы придем, – успокаивающе сказал он. – Спасибо. Я уверен, что мы найдем дорогу.
Он снова улыбнулся и начал жестами вежливо прощаться с непрерывно лопочущим аборигеном, затем остановился и посмотрел на О'Кейси.
– Хотите с ним поговорить?
– Да. – Ее голос был несколько отсутствующим, очевидно потому, что она сосредоточилась на ассоциациях – или отсутствии таковых, – поставляемых зуммером. – Я начинаю понимать несколько слов. Пусть он идет с нами, и я почти уверена, что к тому времени, когда мы придем в город, я смогу восстановить почти все ядро языка.
– Хорошо, – согласился Панэ. – Полагаю, это все. Вопросы? Комментарии? Тревоги?
Не было ни того, ни другого, ни третьего, так что отряд снова перестроился и двинулся дальше по дороге.
Когда древняя дорога пошла через поля, она стала выглядеть еще более потрескавшейся и разбитой, несмотря на явные признаки примитивного ремонта. По обе стороны высились большие горы ила, видимо образовавшиеся в результате очистки дороги после разлива реки, и поэтому отряд шагал между низкими коричневыми стенами. Местами стены вырастали в настоящие дамбы, защищавшие урожай ячмериса, и местами на дамбах были посажены высокие квиниковые деревья.
Крестьяне, собиравшие квиники, висели на веревках или забирались на высокие узкие лестницы, которые неприятно напоминали штурмовые. Все они бросали работу и в изумлении глазели на войско землян, направлявшееся к дальнему городу. Либо из-за того, что люди выглядели как чужеземцы, либо потому, что они пришли по дороге, идущей из мертвого Войтана, реакция местных жителей намного отличалась от реакции в Ку'Нкоке.
– Похоже, они никогда раньше не видели двуруких, – фыркнул Денат.
– Урожай созрел, – с усмешкой согласился Тратан, – и уже уложен в бурты. – Он посмотрел вниз на маленького человечка, шагающего рядом с ним под своим огромным рюкзаком. – Чему научим их в первую очередь?
– Покер, – отвечал Поэртена. – Надоть начинать с покера – эт завсегда. А после – ну, не знаю. Мож быть, три листика. А если они совсем тупаки, то криббедж.
– Тогда им полный криббедЖ, – сказал Кранла, прихрюкнув. Он помахал рукой одному из сборщиков урожая. – Эй вы, глупые крестьяне! Мы идем хорошенько пощипать ваших торговцев!
Джулиан подбородком указал на молодых мардуканцев.
– Смотри, прямо прилипли к Поэртене, – сказал он Дэпро.
– Рыбак рыбака, – рассеянно ответила командир второго отделения. – Это только мне так кажется – или здесь все действительно очень запущено? – продолжила она.
Отряд приближался к развилке дороги, где путешественникам надо было выбирать между Маршадом и Пасулом. На холме, где дороги расходились, было еще одно официального вида здание, и хотя оно находилось в лучшем состоянии, из него все равно сделали сельскохозяйственное подсобное помещение.
– Да, – сказал Джулиан, взглянув на постройку. – Полагаю, потеря торговли с Войтаном тяжело по ним ударила.
Отряд повернул налево и направился к реке. Прочный каменный мост, который пересекал ее, был единственным пока сооружением, которое содержалось в надлежащем состоянии. Его даже достраивали: хорошо укрепленные караульные посты на обоих берегах выглядели сравнительно новыми.
Охрана на ближнем берегу жестами велела каравану остановиться. Джулиан успел оглядеться вокруг, пока длинная вереница флар-та медленно собиралась в гармошку. Справа от дороги он отметил круто поднимающийся выход гнейсов, подпочвенной породы долины Хардура. Обмелевшая река изгибалась вокруг него, и продолжение выхода породы служило прочной основой для моста.
Холм был усеян деревьями – казалось, когда-то там был небольшой парк. Хорошо построенная дорога в очень плохом состоянии, извиваясь, вела к вершине, но было понятно, что этот путь используется редко. Только тонкая тропинка пробивалась через густой беспорядочный подлесок у подножия холма. Дэпро посмотрела в направлении взгляда Джулиана и покачала головой, увидев, что капитан Панэ спорит с караульными на мосту. Они, очевидно, считали, что путешественникам следует держаться самим – и вести дела, которые их интересовали, – по эту сторону реки.
– Похоже, хреново им тут пришлось, – заметила она. – И не говори, – согласился Джулиан. – Но, похоже, раньше это было приятное местечко. Может быть, оно снова таким станет, когда оживет Войтан.
– Посмотрим, – сказала Дэпро. – Старый Войтан строился не за один день.
– Верно, – согласился Джулиан. Караван, колыхнувшись, снова пришел в движение. – Но тот парень из Т'ан К'тасса, кажется, решил управиться быстрее.
– Угу, – сказала Дэпро; ее голос звучал несколько рассеянно. Проезжая мимо угрюмого вида охранников на мосту, она кивнула им. – Что-то мне кажется, эти ребята чем-то недовольны.
– Возможно, расстроены из-за денег, которые потеряют, – сказал Джулиан. – Мы собираемся вбросить большое количество наличности в местную экономику… по другую сторону их моста.
– Хотелось бы надеяться, – ответила она. Приближающийся город-государство был огромным, много больше, чем Ку'Нкок, но вид у него был не блестящий. Чуть отойдя от моста, дорога снова стала изрытой глубокими колеями и искалеченной множеством колес и плохим ремонтом. Она была даже в худшем состоянии, чем на другом берегу реки, а крестьяне, возделывавшие поля справа и слева от дороги, в сторону отряда даже не смотрели.
В качестве тяглового скота флар-та бесполезны, потому что они слишком большие, чтобы развернуться на тех клочках земли, которые назывались здесь полями. Это означало, что единственной тягой оставалась тяга ручная, то бишь малоэффективный метод земледелия – при очень большой затрате сил. Но если пахари на той стороне реки использовали возможность передохнуть, пока наблюдали, как отряд проходит мимо, то на этой стороне все пахари вкалывали, не подымая головы. И если на той стороне реки большую часть посевов составлял ячмерис, на этой стороне поля были засеяны в основном бобовыми (бобищами, как их прозвали морпехи) и культурой, которую земляне не опознали. Но что бы она из себя ни представляла, по крайней мере две трети полей в пределах видимости были отведены под ее производство.
– Интересно, почему такая разница? – сказал Джулиан, указав на это Дэпро.
Она пожала плечами и взмахнула рукой, обозначив широкий простор полей. В отдалении виднелся еще один холм, почти неразличимый на таком расстоянии, и было понятно, что местный город-государство господствует над обширными территориями.
– У них много земли, – отметила она. – Может быть, здесь как раз тот район, где они выращивают бобищи и эту… вторую штуку.
– Возможно, – сказал командир разведки. – Но такое большое различие между двумя берегами одной реки? – Он пожал плечами. – Я не фермер, но мне это как-то странно.
– Думаю, в конце концов мы все выясним, – сказала Дэпро, тоже пожав плечами. – Но что же это все-таки за второе растение?
– Дианда, – говорил странствующий ремесленник шефу персонала. – Это… урдак внутри восан… вот такое, – закончил он, тыкая пальцами в униформу-«хамелеон», которую носила Элеонора.
Местного жителя звали Хедер Бижан. Было ясно, что он ожидает от отряда какой-то награды за то, что провел их в издалека видный город, который невежественные иностранцы сами бы никогда не нашли, но шеф персонала, во всяком случае, была счастлива, что он оказался с ними. Благодаря ему она могла обновить языковую программу, и он оказался кладезем информации о Пасуле. О Маршаде, однако, он говорил странно мало.
– А! – сказала Элеонора. – Что-то вроде льна или хлопка!
Программа усвоила местный диалект достаточно хорошо, чтобы Панэ мог договориться о проходе по мосту. Правда, кое-что Элеонору озадачило: почему с официальными лицами Пасула вообще пришлось договариваться. Маршадские охранники просто разошлись в стороны, освобождая путь – как будто людей здесь ждали.
– Да, – сказал абориген. Он задумчиво потер рог, размышляя, как лучше объяснить. – Мы делаем из него ткань, чтобы продавать.
– Товарная культура, – отметила шеф персонала. – А где посевы для пропитания? – спросила она, озираясь. – Думается, вы должны выращивать больше ячмериса, чем мы видим.
– Ну, – сказал Бижан, снова потирая рог, – я вообще-то не очень понимаю в сельском хозяйстве. Я вещи ремонтирую. – Он показал на свой заплечный мешок. – Думаю, здесь должны где-то быть другие фермы.
– Кто владеет землей?
Элеонора была приятно удивлена, когда узнала, что в окрестностях Ку'Нкока фермеры именно владеют землей. Фермы передавались по наследству по сложным культурным «правилам», благодаря которым они переходили из поколения в поколение более или менее целыми. Это лишало наследства почти всех «младших сыновей», но такова была общая проблема аграрных обществ по всей Галактике. Главное – фермы не разбивались на крохотные наделы, на которых невозможно вести хозяйство. Они также не продавались и не переходили в другие руки каким-либо иным путем – что приводило бы к образованию гигантских латифундий. Великие Дома Ку'Нкока вплотную подошли к проведению некой ползучей «сельскохозяйственной реформы», которая лишила бы крестьянство права владения землей, но, к счастью, ограниченная власть Домов тормозила реформы на полпути. На этом уровне технологии не могло быть ничего лучшего, чем мелкое «йоменское» сельское хозяйство.
– Я не знаю точно, кто ею владеет, – сказал ремесленник, снова потерев рог. – Я никогда не спрашивал.
Шеф персонала поморгала, потом ободряюще улыбнулась. «Ремесленник» выбалтывал мельчайшие внутренние подробности работы совета олигархов, который управлял Пасулом, и подробно рассказывал о различных группах независимых фермеров и издольщиков, которые обрабатывали землю на том берегу реки. А очутившись в краю, где, по его словам, он родился, он неожиданно замолчал. Да Элеонора и дня бы не прожила при императорском дворе, если бы подобные детали не включали в ее мозгу тревожную сирену.
– Это интересно, – сказала она абсолютно честно. – Но, полагаю, бродячего лудильщика это не слишком заботит?
– Не очень, – сказал Бижан. – Я просто не могу дождаться, когда вернусь в свой прекрасный город!
– Хороший город, – сказала Косутич, подергивая себя за мочку уха.
– Ничего, – ответил Панэ.
Маршад оказался больше, чем Ку'Нкок, но меньше, чем старый Войтан; улицы извилисто поднимались вверх по холму от нескольких ворот в городской стене.