Самойлова Елена. Паутина судеб

   Ладислав подошел к небольшому стойлу, где нетерпеливо бил копытом смолянисто-черный жеребец с коротко остриженной гривой, в самом деле уже оседланный и готовый к дороге, неважно, насколько долгой она будет.
   Шрам на виске заныл с новой силой. Некромант чертыхнулся и поспешно вывел коня из стойла. Время не терпит, а расстояние между ним и "благодетельницей", судя по всему, увеличивается с каждой минутой. Придется поторопиться, чтобы проблемы, и так разрастающиеся, как снежный ком, пущенный с горы, не похоронили его под собой. К счастью, метка на виске не даст ему заблудиться, поведет, как магический компас.
   По крайней мере, Ладиславу очень хотелось на это надеяться...
   
   Сечень - третий зимний месяц (росск.) - прим. авт.
   

Глава 9.

   Деревенька Бобруйские Хатки, очертания которой уже можно было разглядеть в извечной туманной дымке Болотной Окраины, "славилась" на все Росское княжество тем, что являлось наиболее популярным местом, куда "посылали" всех доставших, неугодных и просто занудствующих. Впрочем, на традиционный посыл типа "В Бобруйские Хатки бы тебя, нечисть" обижались только инородцы, люди обычно пропускали подобное "пожелание" мимо ушей. И уж конечно, для тех несчастных, которых вышестоящее начальство посылало в Бобруйские Хатки на полном серьезе - неважно, с какой целью - эта деревня становилась воистину проклятым местом.
   Дело в том, что расположена эта деревня на сухом "островке" посреди болот и мелких озер, и когда бы ты не приехал в это место, всегда встречает тебя одно и то же - густой туман, исчезающий лишь на лютом морозе. Летом от влажных болотных испарений нечем дышать, наглые комары размером чуть поменьше овода и кусаются даже сквозь плотную крутку, а осенью и весной единственную дорогу размывает так, что она становится похожа на болотные тропы, которых в округе немеряно. И забыл бы росский князь Владимир про Бобруйские Хатки, если бы не росла в здешних топях особая ягода, прозванная местными "белой клюквой". Настойка этих ягод, как следует очищенная, обладала настолько мягким вкусом, что далеко не сразу можно было распознать - крепость у напитка такая, что горел он синим пламенем прямо в кубке. Насколько я знаю, "белая клюква" нигде больше не росла в таких количествах, как на Болотной Окраине, вот местные и жили на доходы с продаж этой ягоды в более благополучные районы Роси.
   Волки при подходе к деревне перешли почти на шаг, обходя особенно глубокие лужи с осклизлыми краями на дороге - в такую раз прыгнешь, и оба, как всадник, так и волк, по уши будут в брызгах грязной воды, а такой поворот дел никого не обрадует. Я сдвинула стрелецкую шапку на затылок и присмотрелась к потемневшим от сырости и непогоды воротам деревни - доски казались прогнившими насквозь, такие пни ногой посильнее - и развалятся. Так зачем, спрашивается, такой забор, который не убережет жителей от беды?
   "Да какая у них тут беда может быть, сестра? Комары разве что, но от них за забором не укроешься",- усмехнулся Подлунный, подслушав мою последнюю мысль, которую я, по-видимому, думала слишком "громко". - "Сама ж говорила, что хищного зверья тут нет совсем, нечисти тоже, а кто из двуногих в здравом уме сунется сюда? Не дойдут, пожалуй, в болотах сгинут".
   -- Вот уж точно, - пробормотала я, с беспокойством оглядываясь на Ветра. Мальчишка понуро ехал на волчице, то и дело слишком сильно наклоняясь вперед. Похоже, после переправы он совсем разболелся, но помочь здесь и сейчас я ему ничем не могла. Его бы сейчас в погретый дом, на печь, напоить горячим отваром от простуды и дать как следует выспаться.
   -- Интересно, а постоялый двор тут есть? - поинтересовалась Ланнан, почти поравнявшись со мной на Озерном и оглядывая обветшалый забор перед деревней. Я только усмехнулась, машинально погладив Подлунного по загривку, шерсть на котором встала почти дыбом.
   -- Я бы на твоем месте не стала на это рассчитывать. Надеюсь, что тут найдется достаточно сердобольный хозяин, который пустит нас на постой на пару дней.
   -- На пару дней?! - Дриада посмотрела на поросшие мхом крыши кривоватых изб за забором уже с тихим ужасом в глазах. Ну да, это вам не Серебряный лес, это Болотная Окраина, тут шикарного обслуживания днем с огнем не отыщешь. - А что так надолго?
   -- Ты на Ветра посмотри, - нахмурилась я, слезая с Подлунного и вплотную подходя к слегка покосившимся воротам. - Если мы его с утра потащим дальше к Тишинке, то он совсем разболеется, и к наставнику мы привезем насквозь простуженного мальчишку в горячечном бреду. Я лучше здесь задержусь ненадолго, чем буду рисковать здоровьем Ветра всерьез.
   Дриада ничего не ответила, а я, для порядку пару раз стукнув в ворота и убедившись, что никто нам открывать не собирается, с помощью нехитрого заклинания отодвинула засов, да так удачно, что тяжелый деревянный брус, выскользнув из кованых пазов, смачно плюхнулся в лужу с той стороны ворот. Тотчас из-за забора послышалась заковыристая, хоть и на диво однообразная ругань, а потом ворота распахнулись и в проеме показался здоровый мужик с выпирающим над поясом добротного кафтана животом, обвешанный амулетами в виде сушеных птичьих лапок, каких-то мешочков с пахучими травами и прочей малополезной ерундой. В руке мужик держал внушительный посох, больше напоминающий тайком выломанный из чужого забора дрын, а глубоко посаженные карие глаза на забрызганном свежей грязью лице смотрели на меня настолько неприветливо, что я невольно попятилась. Такой зашибет раньше, чем успеешь пискнуть "мама" или запулить заклинанием помощнее.
   -- А ну, кто тут волшбу неправильную, незаметную творит? - прогудел он глухим, простуженным голосом, обводя нас тяжелым взглядом. Ланнан отпрянула от ворот от греха подальше, опасливо косясь на нервно подрагивающий верхний кончик "посоха", видимо, тоже опознав в нем хороший дрын, которым если приложить нежити между глаз - выйдет не хуже, чем боевым заклинанием. Если не лучше.
   -- Чем неправильная? - невольно удивилась я, на свою беду привлекая внимание странного мужика. А тот уставился на меня в упор, а потом вдруг обвиняющее указал на меня перстом с тускло блеснувшим серебряным кольцом ведуна, окончившего обучение в Белозерском Круге. Я мысленно застонала - так вот кого в качестве местного лекаря отправили в Бобруйские Хатки. Жаль, а я надеялась на помощь адекватного знахаря.
   -- Ритуал призыва духов воздуха - где? Обережный круг - где?! - вдруг заорал он так, что я, шарахнувшись назад, едва не навернулась в грязную лужу на дороге - спасибо Данте, оказавшегося у меня за спиной и успевшего подхватить меня у самой земли, не давая познакомиться вплотную с жидкой грязью. Мамочки, теперь я понимаю, за что его сослали в Бобруйские Хатки. За фанатизм и самовольное искажение книжных истин. Бедные местные жители...
   -- Для простейшего заклинания? - это уже Ланнан изумилась донельзя, пытаясь проследить ход мыслей странного ведуна. Зря она так, без хороших галлюциногенов эту логику не понять.
   -- Да что вы, девки неразумные, в волшбе великой понимаете?! - напустился мужик уже на нас обеих, потрясая "посохом", но наткнулся на суровый взгляд Данте, не обещавший ничего хорошего тому, кто рискнет сделать еще хотя бы шаг в мою сторону. Одна радость, что с оценкой потенциального противника у мужика было все в порядке - его взгляд скользнул по Данте, на несколько секунд задержавшись на выступающей над правым плечом рукояти двуручного меча, после чего ведун, бормоча себе под нос что-то вроде "руки о вас марать неохота", удалился за забор, оставив ворота открытыми.
   -- Что это было? - ошарашено пробормотала дриада, глядя на меня круглыми от удивления глазами. - Это что, у людей все маги такие?!
   -- Упаси всевышний, - покачала головой я. - Впервые в жизни такой экземпляр вижу. Надеюсь больше не увидеть.
   -- Это ты зря, - улыбнулся Данте, раскрывая ворота пошире, чтобы волкам не пришлось протискиваться в слишком узкий проем, оставшийся после того, как ведун покинул "место боя", попытавшись "хлопнуть дверью". - Деревня не очень большая, думаю, вы еще пересечетесь.
   -- Каркал бы ты поменьше, - вздохнула я, помогая Ветру слезть со Снежной и ненавязчиво поддерживая мальчишку под локоть.
   Как я и опасалась, у него начался жар, а если судить по тому, как его ощутимо шатало при ходьбе, то еще и головокружение. Надеюсь, что в Бобруйских Хатках есть толковый лекарь, а не только этот "дипломированный ведун" со странными представлениями по магии и нестабильным характером. Впрочем, если бы местных жителей лечил только он, тут бы полдеревни вымерло от простейшей простуды зимой, а все из-за методов лечения. Но раз они еще живут и благополучно здравствуют, а ведуна тихохонько не притопили в болоте - то адекватный знахарь или травник тут попросту обязан быть. А раз так - то избу его нам первый встречный и укажет.
   -- Ветерок, потерпи еще чуть-чуть, скоро сможем отдохнуть, - пробормотала я, перепоручая паренька заботам Данте и окликая дородную женщину с коромыслом, на концах которого мерно покачивались полные ведра колодезной воды. Та обернулась, окидывая меня несколько снисходительным взглядом и низким, грудным голосом поинтересовалась:
   -- Чего тебе, пигалица, надобно?
   -- Лекарь очень нужен. - Я махнула рукой в сторону Ветра, с трудом стоящего на ногах. - Брат мой младший болен, простыл по дороге, вот и заехали к вам в надежде на лекаря. Так как? Есть в деревне знахарь?
   Женщина хмыкнула только, да указала рукой на ровный ряд слегка покосившихся и потемневших от сырости и непогоды изб.
   -- Четвертый двор с петушком на крыше - там знахарка живет. Хорошая баба, хоть и чудная слегка, к ней постучитесь. А коли будет мужик с дрыном к себе зазывать - не ходите. Анисимка это, юродивый наш местный. Вроде ж ведун откуда-то из города, как приехал - кольцо чаровника показывал, а все одно - дурной такой, что сил нет. - Она усмехнулась, поудобнее устраивая коромысло на плечах. - Так что к Элии идите, она поможет, а Анисимка только смешно попрыгает вокруг, потрясет перьями у носа, скороговорку какую-то прочитает - и объявит, что уже здоров. Наши к нему ходят, чтобы бесплатно представление посмотреть, а то своих скоморохов-то у нас нет.
   -- А что не выгоните-то? - поинтересовалась дриада, высматривая в указанном направлении домик с петушком на крыше.
   -- Да кому он нужен, выгонять-то? - беззлобно отмахнулась женщина. - Пусть живет в деревне, покуда не пакостит всерьез - всяко веселее.
   Дриада еще что-то выспрашивала у местной жительницы, когда я бегом взбежала по едва скрипнувшим ступенькам знахаркиного дома и нетерпеливо постучала в дверь небольшим деревянным молоточком, висящим на прочной цепочке.
   -- Открой, хозяюшка!
   За дверью что-то негромко хлопнуло, потом послышались легкие шаги и, наконец, на пороге показалась местная знахарка, кутающаяся в теплую шерстяную шаль, наброшенную поверх расшитого традиционного сарафана. Не старая, но уже и не молодая, статная женщина лет сорока с правильными чертами лица, пронзительными серыми глазами и шикарной темно-русой косой почти до колен, в которой уже явственно проглядывали нити седины. Она окинула нас цепким, внимательным взглядом, и скомандовала, указывая пальцем на Данте:
   -- Ты. Заводи мальчика в дом и клади на застеленную лавку возле печи. А вы, девушки, побыстрее отведите своих волков в пристройку за домом, чтобы они не маячили посреди двора. Покормим их чуть позже, думаю, они сами прекрасно понимают, что про них не забудут. Сейчас я займусь больным, а потом мы с вами сядем и поговорим о том, что вас сюда привело.
   Знахарка Элия скрылась в доме так же быстро, как и появилась, следом за ней в сени зашел Данте, уже почти несший Ветра, а мы с Ланнан словно приросли к порогу, беспомощно глядя то друг на друга, то на разумных волков, все еще надежно укрытых под мороком. И стояли бы так, наверное, еще долго, если бы Подлунный не толкнул меня мордой под колено, напоминая о себе.
   "Сестра, тебе же велели отвести нас в тепло и уют. Так веди, мы тоже продрогли в этой сырости не меньше вас. И нам тоже нужен отдых".
   "Прости", - я сбежала по ступенькам, держа Ланнан за руку. - "Мной просто слишком давно... не командовали так уверенно".
   "Ты отвыкла подчиняться", - Подлунный потерся мордой о мою ладонь и уверенно направился к низкому просторному сараю, покатая крыша которого виднелась из-за донельзя разросшихся яблоневых деревьев. - "Но это не всегда к добру. Даже вожак должен иногда подчиняться словам мудрой волчицы".
   "Вожак вообще много чего должен", - вздохнула я, подходя к сараю и дергая за кованое кольцо, с трудом открывая разбухшую сырости дверь. - "Плохо то, что ему часто приходится забывать о себе".
   "Чем сильнее вожак, тем чаще ему приходится защищать свою стаю", - Подлунный лизнул мою ладонь, наблюдая за тем, как его братья и сестра по одному спокойно проходят в довольно теплый сарай и устраиваются на охапках соломы, наваленных на земляной пол. - "Мы позаботимся о себе, а тебе надо идти к своему подкидышу".
   "Ветер бы тебе ухо оторвал, если бы услышал, как ты его называешь", - улыбнулась я, присаживаясь на корточки рядом с волком и обнимая его за шею. Подлунный довольно заворчал, лизнул меня напоследок в щеку и скрылся за дверью сарая, которую Ланнан почти сразу прикрыла и, как мне показалось, с трудом удержалась, чтобы не подпереть ее тяжелым дубовым брусом, прислоненным к потемневшей от времени бревенчатой стене.
   Под моим задумчивым взглядом дриада поплотнее запахнулась в плащ и пробурчала что-то насчет того, что стоило бы побыстрее оказаться в тепле, если я не хочу, чтобы количество больных удвоилось. Спорить я не стала - только ускорила шаг, идя через оголившийся по осени яблоневый сад к широкому крыльцу знахаркиного дома.
   
   Элия действительно оказалась знахаркой опытной и довольно сноровистой - пока мы с Ланнан устраивали волков "на постой", женщина уже успела уложить Ветра в постель в дальней комнате и сейчас кипятила воду в небольшом котелке над огнем. Увидев меня, она улыбнулась, откладывая в сторону только что перебранный травяной сбор.
   -- Вовремя вы ко мне пришли, деточка. Еще немного - и вконец бы братишка твой расхворался, тогда надолго бы слег. А так - через пару дней будет здоров и весел.
   -- Да уж, простудиться поздней осенью - дело нехитрое, - я подсела на лавку поближе к Элии, принимая из рук знахарки горячий мятный отвар с кленовым сахаром.
   -- И чего вас понесло путешествовать в такую погоду? - женщина улыбнулась, пододвигая ко мне блюдо с пирожками. Я взяла один - оказался с брусничным вареньем, свежий, еще даже остыть толком не успел.
   -- К наставнику моему едем.
   -- Видать, очень дело срочное, раз ринулись в самую непогоду, - покачала головой Элия, прихлебывая из глиняной узорчатой кружки мятный отвар. - Нет бы Излома Осени дождались, когда уже все уляжется, тогда по первым заморозками и по дорогам ехать легче - по ледку да снегу лучше, чем по раскисшей грязи...
   -- Именно что, - вздохнула я, грея озябшие ладони о глиняные стенки кружки. - Элия, а скажи, пожалуйста, что тут за странный мужик по деревне шатается, с посохом? Здоровый такой...
   -- Это который на шею амулеты из птичьих перьев и лягушачьих черепушек вешает? - вдруг звонко рассмеялась знахарка, едва не выронив недоеденный пирожок с земляничным вареньем. - Только не говори, что он и вам по пути встретился!
   -- Нет, хуже, - я улыбнулась. - Он нас у ворот встретил. Кажется, я, когда отодвигала брус, уронила его в лужу рядом с ним. По крайней мере, ругался он громко, и поучать еще пытался.
   -- Поучать-то он умеет, - усмехнулась Элия. - Только не зря у нас Анисима-ведуна Юродивым кличут. Читала бы ты его "рецепты", которые он выдает местным умеющим читать и писать крестьянам. Их мне поначалу приносили - чтобы удостоверится, действительно ли надо такую глупость делать, чтобы вылечиться или получить желаемое, а я себе на память оставляла. Не знаю, где он такие "рецепты" набрал, подозреваю, что сам придумал.. или нашел книгу о суевериях и решил, что это пособие по врачеванию.
   Тихонько скрипнула дверь, ведущая в небольшую комнатку, которую Элия отвела нам с Ланнан, и в горнице показалась дриада, заинтересованно прислушивающаяся к рассказу знахарки. Ту, впрочем, увеличение числа слушателей нимало не смутило - она только улыбнулась и зачем-то подошла к небольшой книжной полке, выуживая запиханную между потрепанными книжками довольно пухлую пачку пергаментных листков отвратительного качества.
   -- Моя коллекция, - усмехнулась Элия, кладя листки на столешницу передо мной. - Если интересно - ознакомься. Некоторые "рекомендации" просто.. поражают в самое сердце своей, так сказать, оригинальностью.
   Дриада подсела ко мне поближе, и мы с ней вместе стали перебирать желтоватые листки, исписанные неровным, корявым почерком, пытаясь разобрать написанное. Честно говоря, когда я осмыслила текст, накарябанный на наугад выуженном из пачки пергаменте, меня разобрал нервный смех, плавно перетекающий в почти истерический хохот. На первый взгляд казалось - простенький "заговор", вроде бы, кое-где даже распространенный, но то, что Анисимом приписывалось, как обязательное к исполнению, вызывало один-единственный вопрос - неужто это кто-то соблюдал?!
   Ланнан заглянула в листок, который я едва удерживала в подрагивающих от смеха руках, и довольно присвистнула.
   -- Экий Анисим затейник-то оказался! Заговор - ерунда ерундой, но вот обряд, который следовало бы пройти... Интересно, сам придумал, или списал у кого? - дриада вытащила у меня из пальцев пергамент, зачитывая вслух. Н-да, ей бы указы государя озвучивать. - Итак, первая рекомендация: "О, безвинно страдающая...". Хм, становится понятно, для чего это все придумывалось.
   -- Подтверждаю, последнюю дырку в женской бане еще летом закрыли тяжелой доской, - Элия сняла с огня котелок и отставила в сторонку, давая мятному отвару подостыть и настояться. - Бабы жаловались, что дует, да и жара меньше становится.
   -- Вот и результат - рекомендация номер раз. "Выйти на ранней заре во чисто поле нагишом"...
   -- Да-да, так и рисуется мирная картина, - знахарка подсела к нам поближе, расплетая длинную наполовину поседевшую косу. - Ранней утро, птицы еще спят, над единственным на всю деревню ржаным полем медленно и величаво стелется прохладный туман...
   -- Тогда уж ледяной - дело-то и осенью может быть, и ранней весной, - вставила я.
   -- Не принципиально, - отмахнулась Элия, продолжая вдохновлено расписывать красоты местного края. - Так вот, в поле тишь да гладь.. ни одной дуры не видать - и тут появляется одна такая. Голая, воровато оглядывающаяся по сторонам и сжимающая в руках заветную бумажку с "ключом к исцелению". Ланнан, что там дальше надо сделать?
   -- Три раза на овсе перекувырнуться, - охотно подсказала едва сдерживающая смех дриада. Мне-то что, я и так уже полулежала на столешнице, представляя себе эту "мирную" картину в Бобруйских Хатках.
   -- А, тогда баба еще и охапкой овса прикрывается, поскольку на ржаном поле взять овес неоткуда, кроме как с собой принести. Будем считать, что кое-как она эту скромную охапку расстелет как-нибудь, и будет предстоять следующая задача - три раза перекувырнуться через голову так, чтобы попасть на разложенный овес. - Знахарка выудила простенький деревянный гребень из кармашка на переднике и принялась расчесывать длинные пряди. - Будем считать, что ей это удалось, и никто не пострадал, если не считать вытоптанной ржи в середине поля. Дальше-то чего?
   -- Сорвать охапку примятых овсяных колосьев... - хихикнула Ланнан, я же пыталась понять логику человека, предлагавшего рвать овес на ржаном поле, но вскоре оставила это безнадежное занятие. Быть может, он надеялся на то, что где-нибудь ближе к краю кто-то случайно просыпал немного овса на хорошо удобренную землю.
   -- На ржаном поле. Прелестно. И?
   -- Обтереться ими полностью и подвесить на дереве.
   -- Автора рецепта? - все-таки не удержалась я. Ланнан с преувеличенной серьезностью пробежалась взглядом по кривоватым строчкам.
   -- Если бы. По тексту выходит, что вешать на дереве надо овес, сорванный на ржаном поле.
   -- Элия, а у вас поблизости делянки с дурман-травой точно не водится? А то похоже, что Анисим туда регулярно наведывается... Фантазию неуемную подпитывает, - я наконец-то отсмеялась, отодвигая стопку "шедевров" и выпрямляясь на лавке.
   -- Хочешь сходить туда же? - хмыкнула знахарка, начиная переплетать косу заново. У меня на это ушел бы полчаса, а Элия плела пушистые, вьющиеся волосы не глядя - и коса выходила ровная, аккуратная.. как пшеничный колосок.
   -- Не-е, пусть он эту болотную траву сам курит. Главное, чтобы ни с кем ею не делился, а то жить страшно будет...
   -- И не говори, - улыбнулась Ланнан, аккуратно складывая разъехавшуюся в который раз стопочку "рецептов" и пододвинула ее поближе к Элии. - Как вы с Анисимом этим уживаетесь в одной деревне? Небось возмущается, что ты у него болящих отваживаешь.
   -- Первое время - пробовал, но потом понял, что лучше не пытаться стать самой большой лягушкой в этом маленьком болоте, потому как отвечать в случае чего придется в полной мере. Да и муж мой в тот год меня навещать приезжал... а с ним даже Дикой Охоте считаться приходится, - вздохнула Элия, поднимаясь с лавки и убирая "рецепты" на книжную полку.
   -- Твой муж - такой сильный волхв? - удивилась дриада, беря с глиняного блюда пирожок. - Тогда почему ты живешь здесь?
   -- Он не совсем волхв, - женщина тепло улыбнулась, глядя на пляшущее в печи пламя и доставая с верхней полки небольшой огарок свечи. - Он тот, кто защищает, вот и все. Наши дети уже давно выросли и бродят по свету, как и их отец когда-то в молодости, а мне захотелось пожить в тихом месте... подумать... отдохнуть, наконец. В надежде дождаться того дня, когда мой муж перестанет принадлежать всему миру... и останется только моим.
   Элия подошла к окну, единственному во всем доме, которое закрывали не ставни, а тонкие пластинки прозрачного горного хрусталя, и поставила зажженную свечу на широкий подоконник. Погладила кончиками пальцев холодное стекло.
   -- Каждый вечер я жду его возвращения.. и оставляю для него горящую свечу на подоконнике, чтобы было легче найти дорогу домой. Чтобы он знал - здесь его по-прежнему любят и ждут. Как и много лет назад... Я надеюсь, что он все-таки вспомнит обо мне, когда его долг перед миром будет выполнен, а до тех пор я буду жить здесь. Он всегда возвращается, и какая разница, что иногда между встречами пролетают годы - я знаю, что когда-нибудь он вернется, чтобы больше не уходить.
   -- А если... если ты его не дождешься? - тихонько спросила я, забыв о глиняной кружке, почти обжигающей ладонь. - Или он вернется слишком поздно?
   Немолодая знахарка только улыбнулась, внимательно глядя мне в глаза, и я поняла - дождется. И муж ее вернется, несмотря ни на что. Даже если это произойдет тогда, когда оба будут уже стариками, но смерть они встретят вместе.. так, как будто бы никогда и не разлучались. Потому что птица не летает с одним крылом - их обязательно должно быть два.
   Невольно я подумала - а стала бы я ждать Данте, если бы случилось так, что мир требовал бы от него большего внимания, чем собственная жена и дети? Если бы мне пришлось коротать годы в затерянной посреди леса избушке, каждый вечер зажигать свечу на окне, с трепетом ожидая - не застучат ли по утоптанной тропе конские копыта? Не заскрипят ли доски на старом, добротном крыльце, не стукнет ли входная дверь, впуская в домашнее тепло столь давно ожидаемого хозяина? Сумела бы я сохранить такую же беззаветную веру в его возвращение, как Элия?
   Не знаю.
   Но не могу сказать, что не попыталась бы. Пока есть, ради чего бороться, есть, кого ждать у окна...
   Есть, кого любить.
   Мои размышления прервал резкий, отрывистый стук в дверь. Мы с Элией одновременно вздрогнули, когда стук повторился, и послышался приглушенный, подозрительно знакомый мужской голос, в котором командные нотки непостижимым образом смешивались с просительными интонациями.
   -- Хозяюшка, впусти усталого путника! Тут снег с дождем, да и холодно, сжалься, сделай милость.
   -- И кого еще принесло в такую погоду, - вздохнула знахарка, исчезая в сенях. Я встала с лавки, направляясь следом, и почти не удивилась, когда на пороге обнаружился Ладислав, отряхивающий присыпанный быстро тающим снегом добротный плащ.
   Значит... не ошиблась.
   Жаль.
   Сиреневые глаза некроманта нехорошо блеснули, когда он увидел меня, и Ладислав слегка поклонился, убирая с лица намокшие пряди волос так, чтобы в неярком свете небольшого фонаря в сенях я могла разглядеть белесый шрам на виске.
   -- Долг платежом красен, не так ли, ведунья? А уж долги крови - тем более. - Он склонил голову, прижимая правую руку к груди. - Принимай должника, ведунья Еваника. - Некромант поднял на меня усталые, покрасневшие от недосыпа глаза, и нехорошо улыбнулся. - Теперь мне за тобой следовать до выполнения обязательства или смерти. Похоже, в моих же интересах надеяться, чтобы тебя побыстрее прокляли.