Страница:
передовица "Правды" от 15 февраля, приписываемая перу Сталина67. В духе этой
статьи разосланы на места директивы.
Итак, теперь не нужно доказывать, что кулак -- если и не центральная, то, во
всяком случае, достаточно приметная фигура в деревенской действительности.
Курьезными кажутся теперь шпагоглотательские упражнения
Яковлева68 и К по части гомеопатического исчисления численности
кулака в деревне. Я приведу вам совершенно разительный пример из
барнаульской действительности. В книге "Барнаульский округ" есть данные за
1926 год такие.
В округе почти поголовно молотят хлеб молотилками. Но своими молотилками
молотят только 8% дворов, а 88% -- наемными. Значит, почти весь округ
зависит от 8% кулаков, ибо во всем арсенале эксплуататорских ресурсов кулака
-- молотилка самое ядовитое. Сроки уборки по климатическим условиям здесь
короткие. Бедноте нельзя ждать ни одного лишнего дня. И она в руках кулака.
Из прилагаемой вырезки69 вы увидите, что кулаку выгодно бывает
даже оставить свой хлеб не убранным, зарабатывая в это время на эксплуатации
машинами. Теперь выяснилось, что кулак великолепно оценил
сельскохозяйственный инвентарь как орудие господства. Мы-то всаживали в
инвентарь валюту, мы-то платили за границу наличными и притом золотом, а
машины продавали в кредит. Мы-то ввели на инвентарь довоенный прейскурант.
Конечно, это хорошо, поскольку речь идет о бедняках и середняках. Но
затрачивать валюту для снабжения кулака орудиями закабаления, отрывая при
этом средства от индустриализации -- это неслыханный просчет.
Насколько мог, я внимательно следил за газетными сообщениями о судебных
процессах над кулаками по 107-й ст[атье]70. Меня интересовало вот что. На
суде обычно приводились яркие и обильные доказательства кулацкого естества
обвиняемого. И самый его хлебный запас бледнел перед нехлебным его
богатством. Когда перечислялось, сколько у него инвентаря и скота, какими
способами он держит в руках бедноту, то думалось: а если бы он дал в этом
году хлеб? Сколько еще времени позволяли бы ему беспрепятственно
обогащаться? Из всех фактов приведу один. Это был герой первого по времени
процесса после приезда сюда Сталина71. Кулак Кабардин. Оказалось, что сей
муж, вооружившись надлежащими документами сельсовета о своей "трудовой"
природе, отправился в Зиновьевск на завод в качестве представителя сибирских
хлеборобов. Там с ним "смычковали", митинговали, и он -- вопреки всем
порядкам синдицированного сбыта -- приобрел пять молотилок (вспомните
сказанное выше о поразительной концентрации молотилок в кулацких руках). Он
привез молотилки сюда, раздал 4 штуки приятелям. Потом -- использовав в
сезон свою -- продал и пятую, а взамен выписал себе из Зиновьевска шестую.
Ведь 6 молотилок в деревне не иголка. Но никто не обратил внимания. И только
когда высшее начальство приказало устраивать суды над кулаками, всплыла на
суде и эта кулацкая проделка. Читал здесь в газетах такие перечни инвентаря
у обвиняемых кулаков, что диву давался. Не кулак, а госсельсклад72 какой-то.
Местные люди откровенно говорят, что если бы не затруднения с хлебом, то
резолюция XV съезда о "форсированном нажиме на кулака" преспокойно лежала бы
в шкафах комитетов. Теперь же встряска партийно-советского механизма по этой
линии бесспорно произошла. Я, было, недоверчиво относился к разговорам о
повороте курса на бедноту. Должен сказать на основании наблюдений и газетных
материалов, что, может быть, впервые после
комбедовского73 периода о бедноте начинают думать более серьезно.
Конечно, это пока относится только к области ведомственных мероприятий.
Например, распределение кредитов, машин. И то только начинается. В
организационном же отношении сдвиг в работе с беднотой еще мало ощутителен.
И потому нажим на кулака (ниже я скажу, как нажимают на середняка) дает хлеб
и отчасти деньги, но не дает политического эффекта, какой можно и должно
было получить. Я думаю, что не преувеличиваю: в большинстве случаев беднота
остается после проведения нажима на кулака в смятении, в испуге. Была в г.
Камне74 окружная конференция групп бедноты. Настроение было таково, что
местный партийный вождь решил было: это не бедняки, а кулаки. И начал в
подтверждение своего тезиса искать их окладные листы по налогу. Кое-как ему
удалось втолковать, что это настоящие бедняки, но головы их находятся в
распоряжении кулаков, поскольку партия еще не удосужилась заняться ими. Это
конференция окружного масштаба, уже подобранная. В более же мелком масштабе
беднота постоянно издает жалостные звуки: к кому же мы теперь пойдем за
хлебом, раз у кулака не будет хлеба. Надо сказать, что тревога эта не лишена
оснований. Нажим произвели, хлеб пошел. А о снабжении хлебом бедноты не
позаботились. Приходит бедняк в ЕПО75, хочет купить несколько пудов хлеба.
Ему не дают: должны вывозить весь хлеб на станцию. Где же я куплю хлеба? --
Где хочешь. А до нового хлеба еще далеко. Идет к кулаку. Тот злобно
направляет его в то же ЕПО: теперь мой хлеб там, пусть они тебя кормят. Даже
те 25% конфискованного хлеба, которые предназначались для снабжения бедноты,
усердные заготовители ухитрились смешать с заготовленным хлебом и вывезти из
района. Таких случаев много. Только впоследствии бедняцкая тревога дошла до
города, и появились распоряжения о частичном удовлетворении бедноты (речь
идет о продаже за деньги).
Нельзя отрицать, что в некоторых случаях -- я утверждаю, что это были именно
случаи -- нажим проводился при участии бедноты. Приезжали в село, проводили
собрания бедноты, выясняли с ними местных кулаков и их хлебные запасы,
вовлекали их в дальнейшую работу. В таких местах, бесспорно, беднота подняла
голову, а политический авторитет кулака низведен до нуля. Беднота впервые
чувствует себя предметом забот. Тут и середняк более дружественно настроен.
Но таких случаев, думаю, не много.
Мне известно, что "пятаковые политики" поспешили поверить, будто подобная
политика стала здесь правилом. Каменев и Зиновьев, находящиеся в почетном
(?!) плену в Калуге, где отбывал плен горный орел Шамиль76, пекут "кулацкое
тесто" сладких успокоительных уверений: новый курс начался, "ныне
отпущаеши". Отрицать поворота я не могу. Разговоры совсем другие и не только
разговоры. Когда распределяются фонды денежного и машинного кредитования,
бесспорно, теперь больше внимания и интереса к тому, чтобы фонды не попали
кулаку. Бесспорно, больше интере-
са и внимания стали проявлять к задачам коллективизации бедноты. Скажем,
если получается кредит в 100 000 руб. на теплые скотные дворы, то 80% сразу
выделяется на коллективные скотные дворы, а 20% на единоличные. Тут даже
замечается некий перегиб, вернее, проявление коллективизаторского
"административного восторга". В порядке разверстки каждому району
предписывается к такому-то числу создать столько-то коммун, машинных
товариществ и прочих коллективов. Пример: в Барнаульском округе 30 коммун.
Из них 16 официально признаны больными. Прироста коммун не было все
последние годы. Наоборот, из сотен коммун осталось 30, да и те наполовину
больные. И вот предписывается к весне создать 14 новых коммун. Там, конечно,
создадут и трижды 14. Но ни финансовые ресурсы, ни организационные не
позволят этого сделать как следует. Зато в окружную, а затем в краевую и
далее сводки попадет бешеный рост коллективизации. Это и есть бюрократизация
всякого живого дела.
Тут мы подходим к вопросу, достаточно ли пригоден нынешний низовой аппарат к
проведению нового курса в деревне. Я лично думаю, что мало пригоден. Из
передовой статьи "Правды" от 15 февраля мы узнали, что у нас "целый ряд"
организаций не видит в деревне классов. Количественное определение этого
факта наивно затемняется словечками: нередко... зачастую... кое-где...
сплошь и рядом... иногда... Иди доказывай, какой процент партии не видит
классов в деревне, хочет жить в мире со всеми, в том числе и с кулаком. Одно
можно сказать -- большой процент.
Сейчас в сибирской печати совершенно откровенно начали выяснять, много ли в
партии кулаков. Не кулацких подголосков, а форменных кулаков, богачей,
скрывающих хлеб сотнями и тысячами пудов, имеющих сложный
сельскохозяйственный инвентарь, пользующихся наемным трудом и потому активно
выступающих против всякого изменения прежней, благоприятной кулакам политики
в деревне. Что такой сорт коммунистов в деревне имеется -- никто не
сомневается. Но что среди них имеются и секретари ячеек, и члены райкомов, и
инструктора райкомов -- признаться, и я не предполагал. А между тем, когда
начальство разрешило об этом говорить, в "Советской Сибири"77 появилась
удивительная портретная галерея кулаков-коммунистов с указанием их фамилий,
адресов, должностей. Сообщалось, что они (например, один инструктор райкома)
выступали на крестьянском сходе против "грабиловской" политики партии.
Указывалось, что такие коммунисты укрывают от сдачи по 1000 пудов хлеба и
тайком продают его городским спекулянтам (в упомянутой передовице "Правды"
как раз говорилось о смычке кулака со спекулянтом, но не говорилось, что
есть такие члены партии). Ком[мунистов]-кулаков начинают исключать из
партии. Особенно энергично, судя по газетам, делают это в Рубцовском округе.
И что же? Как только исключили из партии первых 20 -- 30 кулаков, сразу
обозначился приток в партию батраков и бедняков, даже в самые застойные
ячейки.
В газетах прямо говорится, что кулаки не пускали бедноту и батраков в
партию.
Можно ли удивляться, что находились не только ячейки, но даже райкомы и даже
чуть ли не окружкомы, которые утверждали, что во вверенном им районе кулаков
не обнаружено. Можно ли удивляться, что "целый ряд" организаций не видел в
деревне классов. Ведь еще "Коммунистическим манифестом"78 установлено,
кажется, что именно имущие классы заинтересованы в замазывании самого факта
существования разделения общества на классы.
Я приведу вам две интересных цитаты из краевого партийного органа "На
ленинском пути". Статья М. Гусева в No 3 журнала за 1928 год называется "О
хлебозаготовках, деревенских настроениях и "точке зрения"" (о Канском
округе). В ней говорится:
"В результате что-то не слышно, чтобы где-нибудь в округе коммунисты первые
показали пример сдачи излишков хлеба. Наоборот, известен ряд случаев, когда
коммунисты плетутся в хвосте худших настроений. "Другие держат хлеб. Чем я
хуже". "Я волен распорядиться своими излишками и повыгоднее продать, кому и
когда захочу". Прямо поддерживают враждебную кулацкую агитацию: "Партия нас
угнетает, хочет взять хлеб по твердой цене в интересах только рабочих. Нам
надо организовать свою крестьянскую партию. Пусть сначала сбавят в городе
высокие ставки, а потом и нас заставят сдавать хлеб". Есть коммунисты,
имеющие по 300 -- 500 и более пудов излишков, не сдававшихся до последнего
времени и -- среди них председатели правлений кооперативов и сельсоветов. А
сельские ячейки об этом ни звука... Такие настроения и факты, мне кажется,
не являются присущими одному округу. В большей или меньшей степени они,
очевидно, имеют место и в других округах".
Статья М. Гусева помещена без всяких примечаний. Да она мало чем отличается
от ряда других сообщений последнего времени. Итак, утверждение о том, что
нижние этажи здания затопляются кулацкими элементами, подтверждается не
только в отношении советского и кооперативного зданий, но частично даже в
отношении партийного, о чем мы еще не решались говорить утвердительно, не
зная всей правды. Если таковы партийные председатели кооперативов и
сельсоветов, то каковы же беспартийные.
Совершенно очевидно, что таковой аппарат еще кое-как под страшнейшим нажимом
сверху проводил предписанные ему мероприятия. Но классовой политики он
провести не в состоянии и сейчас. Мне рассказывали о методах одного из самых
блестящих ударников, посылаемых из центра для проведения заготовок, займа,
самообложения. Где он появится, там сводки дают скачущие вверх цифры.
Приведу рассказ так, как я сам слышал:
"Приезжает X. в сельсовет.
-- Вы председатель?
- Да, я.
А кто ваш заместитель, пошлите за ним, а сам приготовьте де-ла к сдаче ему.
Печати и все прочее.
Почему?
Да потому -- поедете со мной в город.
Зачем?
Очень просто зачем -- в тюрьму. Заготовки не выполнены, за-ем тоже,
самообложение тоже. Я с вами шутить не буду: в тюрьму.Впрочем, оставайтесь
здесь до завтра. Я проеду пока дальше, а зав-тра вернусь. Если не соберете
полностью, собирайтесь в тюрьму".
И что же. Приедет завтра, а все собрано. Уж какими средствами это сделано --
другой вопрос. Но сделано, и в округ летят сводки с цифрами.
Яркий свет на эти методы бросает другая статья в том же журнале,
принадлежащая перу И. Нусинова79 (На ленинском пути, No 4, с. 19). Два слова
о Нусинове. Это -- Яковлев в сибирском масштабе, главный спец по
статистическим аргументам о ничтожности кулака. Тем интереснее его
замечание:
"Чрезвычайно характерным является то, что чем слабее партийная организация,
чем меньшим влиянием она пользуется среди бедноты и середняков, чем меньше
были ее возможности по линии мобилизации общественного мнения села в борьбе
с кулаком, тем охотнее она переходила к голому административному нажиму,
злоупотребляя "дозами", теряя чувство меры. Нужно прямо сказать: чем сильнее
сопротивлялась ячейка нашему нажиму на кулака в начале кампании, чем охотнее
она разглагольствовала о том, что "все бедняки -- лодыри", тем легче она под
градом репрессий в разгар кампании переходила к оголтелому
администраторству..."
Из этого отрывка вы видите, что речь идет о таком нажиме, когда потеряно
чувство меры, когда начинается оголтелое администраторство. Терминология,
напоминающая мне период 1919, когда я ездил от ЦК и ВЦИК развинчивать гайки
комбедовского режима в Тверской губернии.
Но с другой стороны, ясно, что речь идет не о кулаке, как жертве этого
"оголтелого администраторства". Едва ли даже Нусинов стал бы нынче
печаловаться за обиженного кулака. Нет, речь идет о "размолвке с середняком"
(кажется, такую фразу приписывали Никитичу80). По всем
впечатлениям моим от газет и встреч нажим на середняка за редкими
исключениями был поистине оголтелым, с потерей чувства меры. На него
налетели с небывалым после 1918 -- 19 годов шумом, проводя сразу 15
кампаний, и все кампании формулировались одним словом: даешь...
Даешь хлеб, налог (до срока), страховку, ссуды, паевые, заем, самообложение,
сем[енной] фонд -- кажется, еще не все.
Если бы даже все эти кампании проводились максимально тактично, выдержанно,
мудро, с преобладанием убеждения, то и тогда это сгущение во времени целой
серии экономических мероприятий должно было встревожить и насторожить
середняка. Но разговаривать с ним было некогда и некому. А главное --
некому. Время
бы нашлось, да некому. Партийно-советский и кооперативный аппарат меньше
всего приспособлен был к проведению классовой линии методами убеждения. Он
либо глухо или громко подпевал кулакам, либо очертя голову кидался, как пес,
спущенный с цепи. Оживление Советов и секций выразилось в описанном мною
выше наезде окружного ударника: сдавай печать, собирайся в тюрьму.
Нусинов констатирует факт, не объясняя его. Почему же наиболее благосклонные
к кулакам ячейки оказывались наиболее оголтелыми в нахрапе? По-моему, это
объясняется очень просто. Оборонительная тактика кулака при всей ее гибкости
и разнообразии сводится к одному. Он стремится занесенный над ним удар
отвести на более широкую мишень, распределить более уравнительно на всю
деревню. Вообще, принцип уравнительности в налогах и прочих тяготах находит
в кулаках истинных апологетов. А политически кулак хочет, чтобы против
партии была раздражена вся деревня, а не он один. И, проявляя оголтелое
администраторство, подкулачники, в сущности, выполняют кулацкую директиву.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что этот азарт совмещается с
объявлением бедноты лодырями.
Ошибка Сталина (прежняя и нынешняя, поскольку он в Сибири снова повторил эти
слова), что он не понимает классового смысла нынешнего рецидива
"раскулачивательных" тенденций. Он говорил на XIV съезде и позже, что партия
наиболее готова именно к раскулачиванию. Ничего подобного. Партия (говоря о
деревне) оказала сопротивление первой попытке нажать только на кулака. Тут
не только сельские коммунисты, но даже судьи и прокуроры в первые моменты
отказывались проводить процессы по 107-й ст[атье] против кулаков. Первые
процессы были полугласными. Когда же эти подкулачники убедились, что партия
хлеб возьмет во что бы то ни стало, они поспешили распределить силу удара по
кулаку на середняцкие (частью даже на бедняцкие) спины. В этом прямой и
ясный классовый смысл. В этом правильная (с кулацкой точки зрения) тактика.
Вот почему так легко от саботажа заготовок часть аппарата перешла к
безудержной продразверсточ-ной методике вплоть до сажания в холодную тех,
кто не купил облигаций.
-- Я ведь его только один день продержал,-- оправдывался здесь один
уполномоченный округа по проведению всех кампаний.
Здесь в печати опубликованы факты, когда партийцы созывали собрание бедноты,
и каждый пункт повестки гласил: "Давай". И давай в первую очередь, чтобы
доказать кулаку, какой он мерзавец и какие молодцы бедняки: первыми отдают
последние гроши на облигации, первыми несут последний мешок зерна, чтобы
устыдить подлого кулака.
И это не только в Сибири. Я получил письмо от одного старого партийца (не
оппозиционера), работающего по заготовкам на Украине. Он -- старый
наркомпродчик81, всю революцию провед-
ший на заготовках, утверждает, что происходящее на Украине невозможно
назвать словом заготовки. Есть хождение по амбарам, по чердакам, но
заготовок, по его словам, нет. Он очень тревожится за настроения середняков.
Говорит, что они засыпают армию жалобными письмами. Кое-что по этой части мы
знаем и в Сибири.
Так вот, не имея возможности определить количественно степень "размолвки со
середняком", я полагаю, что размолвка эта все же получилась. Исключения
составляют районы и села, где велась кое-какая работа с беднотой. Там и
середняк спокоен, и кулак прижат, и беднота выпрямилась. Но много ли у нас
мест, где работа с беднотой велась всерьез, и приспособлен ли нынешний
партийно-советский аппарат к такой работе? Нынешняя зима показала даже
слепым, каковы жильцы нижних этажей нашего здания. С этой точки зрения
"Правда" права: произошел экзамен.
К сожалению, я ничего не могу сказать о том, как переживают городские
рабочие (партийные и беспартийные) всю эту деревенскую встряску. Об этом
следовало бы порасспросить москвичей. А несомненно, что середняцкие
настроения должны до фабрик и заводов докатиться.
Ну, вот вам и все важнейшие сибирские новости. В каком они отношении ко
всему пережитому за прошлый год -- судите сами. Если вы находите, что я не
прав в выводах или в освещении фактов -- напишите. В сущности, конечно,
трудновато в нашем нынешнем положении уследить за фактами, особенно за
деревенскими фактами. Но я старался выудить из печати все, что можно. Теперь
более пристально стал приглядываться к материалам коллективизации деревни.
Если попадется что-нибудь интересное -- напишу.
Будьте здоровы, дорогой друг. Пишите. Крепко жму руку.
Совещания Высшего политического состава
Белорусского военного округа
по докладу тов. Ланда "Итоги зимней работы и задачи на летний период"
(Принята единогласно)
1. Хозяйственные затруднения, нарастание классовых противоречий,
развертывание пролетарской демократии, культурная революция -- все основные
моменты, определяющие политическую обстановку в стране, как и всегда,
находят свое отражение в жизни армии. Рост политической активности всех
специальных групп красноармейцев, политическое расслоение красноармейской
массы как результат обострения классовой борьбы в деревне, усиление
крестьянских настроений, повышение культурной
требовательности красноармейцев, более чуткое и острое реагирование на все
недостатки работы армейского аппарата -- таковы моменты, характеризующие
общее политическое состояние частей округа.
Необходимо отметить необычайную чуткость, с которой масса красноармейцев
воспринимает настроение деревни, в частности ее верхушечной части.
Настроения эти в истекшем периоде приобрели особенно массовый характер и
явно влияли на учебу, политическое состояние и боеспособность частей.
Развитию этих настроений способствовало наличие в частях классово враждебных
нам нетрудовых элементов, пытавшихся в период обострения крестьянских
настроений повести явную контрреволюционную агитацию в казарме.
Сейчас, в результате проведенной в частях политической работы
красноармеец-середняк в основном понял значение последних мероприятий партии
и разделяет их, несколько повысилась активность бедняков, но в то же время
не изжито еще кулацкое влияние на зажиточную часть красноармейцев и младшего
комсостава.
Политические процессы, происходящие в стране, трудности социалистического
строительства в связи с ростом активности враждебных нам классов и групп, а
также болезненные явления, отмеченные в резолюции апрельского пленума ЦК и
ЦКК ВКП(б)82, находят своеобразное отражение в жизни армии в виде
недооценки роли и значения парторганизации и политаппарата в Красной армии,
стремления части начсостава освободиться от партийного влияния и руководства
в практических вопросах военного строительства, грубых дисциплинарных
извращений, развития очковтирательства, карьеризма и прислужничества,
замазывания недочетов и болезненных явлений, роста пьянства, идеологических
извращений в литературных работах и т. д.
2. Состояние партийной организации, несмотря на все трудности, стоявшие
перед ней в течение зимнего периода (дискуссия, хлебозаготовительная
кампания), продолжает оставаться здоровым.
Несмотря на неподготовленность и некоторые запоздания в хлебозаготовительной
кампании, парторганизация округа в общем успешно справилась с волной
крестьянских настроений, нахлынувших в казарму, и ее влияние на основную
массу красноармейцев стоит на должной высоте.
Требуют, однако, пристального внимания, усиленной воспитательной работы и
решительной борьбы такие явления, как: а) пьянство, б) факты отрыва
партначсостава от рядовой партийной массы и от красноармейцев, в) явления
политического хвостизма, особенно ярко сказавшегося в период
хлебозаготовительной кампании, г) случаи очковтирательства и дисциплинарных
извращений со стороны партийных командиров.
Все эти явления обнаруживают тенденцию к росту.
Отмечая значительные достижения в регулировании роста парторганизации
округа, Совещание считает главной задачей в этой
области не допустить в дальнейшем снижения удельного веса рабочего состава в
числе принимаемых в партию.
3. На общем фоне устойчивого политико-морального состояниячастей округа
особенно резко выделяются в настоящий моментнаиболее опасные антиморальные
явления, не только не идущиена убыль, но и обнаруживающие явную тенденцию к
росту. К чис-лу этих явлений относятся коллективные нарушения дисципли-ны,
самоубийства, самовольные отлучки и пьянство.
Анализ этих антиморальных явлений показывает, что в основе их лежит, в
подавляющем большинстве случаев, отрыв начсостава от красноармейцев,
недостаточная заботливость о нуждах красноармейцев, факты казенного
отношения начсостава к своим обязанностям, а иногда прямая его грубость и
незаконные действия в отношении к красноармейцам.
Огромное влияние на политико-моральное состояние частей оказывают все более
распространяющиеся случаи безобразных дисциплинарных извращений, совершенно
несовместимых с духом и уставами РККА83, и безответственное
отношение некоторых командиров к налагаемым ими дисциплинарным взысканиям.
В числе недопустимых явлений, получающих распространение в последнее время,
должно быть особенно подчеркнуто очковтирательство, имеющее несомненную
связь с другими больными явлениями в жизни Красной армии (бюрократизм и
казенщина, карьеризм, факты отрыва начсостава от масс, тенденция
"фельд-фебелыцины" и т. п.).
4. В свете этих антиморальных явлений заслуживают особого вни-мания факты,
сигнализирующие о проникновении чуждой и враж-дебной нам идеологии в среду
беспартийного командного состава:ряд случаев сочувствия беспартийных
командиров оппозицииво время дискуссии, пассивности в крупнейших
политических кам-паниях, наличие в некоторых случаях нездорового отношения к
на-шим затруднениям в хлебозаготовках, "принципиальное" оправда-ние отрыва
красноармейцев и т. д.
Вместе с тем со всей силой должна быть подчеркнута крайняя опасность таких
явлений, как элементы нарождающейся кастовости, упадочнические настроения,
бытовые ненормальности (кутежи, пьянство), связи с мелкобуржуазной средой,
тем более, что явления эти в некоторых случаях граничат с явным разложением
отдельных элементов начсостава (64-я сапрота, 6-й артдивизион).
Наряду с этим должно быть отмечено и идейное оформление и обоснование чуждых
статьи разосланы на места директивы.
Итак, теперь не нужно доказывать, что кулак -- если и не центральная, то, во
всяком случае, достаточно приметная фигура в деревенской действительности.
Курьезными кажутся теперь шпагоглотательские упражнения
Яковлева68 и К по части гомеопатического исчисления численности
кулака в деревне. Я приведу вам совершенно разительный пример из
барнаульской действительности. В книге "Барнаульский округ" есть данные за
1926 год такие.
В округе почти поголовно молотят хлеб молотилками. Но своими молотилками
молотят только 8% дворов, а 88% -- наемными. Значит, почти весь округ
зависит от 8% кулаков, ибо во всем арсенале эксплуататорских ресурсов кулака
-- молотилка самое ядовитое. Сроки уборки по климатическим условиям здесь
короткие. Бедноте нельзя ждать ни одного лишнего дня. И она в руках кулака.
Из прилагаемой вырезки69 вы увидите, что кулаку выгодно бывает
даже оставить свой хлеб не убранным, зарабатывая в это время на эксплуатации
машинами. Теперь выяснилось, что кулак великолепно оценил
сельскохозяйственный инвентарь как орудие господства. Мы-то всаживали в
инвентарь валюту, мы-то платили за границу наличными и притом золотом, а
машины продавали в кредит. Мы-то ввели на инвентарь довоенный прейскурант.
Конечно, это хорошо, поскольку речь идет о бедняках и середняках. Но
затрачивать валюту для снабжения кулака орудиями закабаления, отрывая при
этом средства от индустриализации -- это неслыханный просчет.
Насколько мог, я внимательно следил за газетными сообщениями о судебных
процессах над кулаками по 107-й ст[атье]70. Меня интересовало вот что. На
суде обычно приводились яркие и обильные доказательства кулацкого естества
обвиняемого. И самый его хлебный запас бледнел перед нехлебным его
богатством. Когда перечислялось, сколько у него инвентаря и скота, какими
способами он держит в руках бедноту, то думалось: а если бы он дал в этом
году хлеб? Сколько еще времени позволяли бы ему беспрепятственно
обогащаться? Из всех фактов приведу один. Это был герой первого по времени
процесса после приезда сюда Сталина71. Кулак Кабардин. Оказалось, что сей
муж, вооружившись надлежащими документами сельсовета о своей "трудовой"
природе, отправился в Зиновьевск на завод в качестве представителя сибирских
хлеборобов. Там с ним "смычковали", митинговали, и он -- вопреки всем
порядкам синдицированного сбыта -- приобрел пять молотилок (вспомните
сказанное выше о поразительной концентрации молотилок в кулацких руках). Он
привез молотилки сюда, раздал 4 штуки приятелям. Потом -- использовав в
сезон свою -- продал и пятую, а взамен выписал себе из Зиновьевска шестую.
Ведь 6 молотилок в деревне не иголка. Но никто не обратил внимания. И только
когда высшее начальство приказало устраивать суды над кулаками, всплыла на
суде и эта кулацкая проделка. Читал здесь в газетах такие перечни инвентаря
у обвиняемых кулаков, что диву давался. Не кулак, а госсельсклад72 какой-то.
Местные люди откровенно говорят, что если бы не затруднения с хлебом, то
резолюция XV съезда о "форсированном нажиме на кулака" преспокойно лежала бы
в шкафах комитетов. Теперь же встряска партийно-советского механизма по этой
линии бесспорно произошла. Я, было, недоверчиво относился к разговорам о
повороте курса на бедноту. Должен сказать на основании наблюдений и газетных
материалов, что, может быть, впервые после
комбедовского73 периода о бедноте начинают думать более серьезно.
Конечно, это пока относится только к области ведомственных мероприятий.
Например, распределение кредитов, машин. И то только начинается. В
организационном же отношении сдвиг в работе с беднотой еще мало ощутителен.
И потому нажим на кулака (ниже я скажу, как нажимают на середняка) дает хлеб
и отчасти деньги, но не дает политического эффекта, какой можно и должно
было получить. Я думаю, что не преувеличиваю: в большинстве случаев беднота
остается после проведения нажима на кулака в смятении, в испуге. Была в г.
Камне74 окружная конференция групп бедноты. Настроение было таково, что
местный партийный вождь решил было: это не бедняки, а кулаки. И начал в
подтверждение своего тезиса искать их окладные листы по налогу. Кое-как ему
удалось втолковать, что это настоящие бедняки, но головы их находятся в
распоряжении кулаков, поскольку партия еще не удосужилась заняться ими. Это
конференция окружного масштаба, уже подобранная. В более же мелком масштабе
беднота постоянно издает жалостные звуки: к кому же мы теперь пойдем за
хлебом, раз у кулака не будет хлеба. Надо сказать, что тревога эта не лишена
оснований. Нажим произвели, хлеб пошел. А о снабжении хлебом бедноты не
позаботились. Приходит бедняк в ЕПО75, хочет купить несколько пудов хлеба.
Ему не дают: должны вывозить весь хлеб на станцию. Где же я куплю хлеба? --
Где хочешь. А до нового хлеба еще далеко. Идет к кулаку. Тот злобно
направляет его в то же ЕПО: теперь мой хлеб там, пусть они тебя кормят. Даже
те 25% конфискованного хлеба, которые предназначались для снабжения бедноты,
усердные заготовители ухитрились смешать с заготовленным хлебом и вывезти из
района. Таких случаев много. Только впоследствии бедняцкая тревога дошла до
города, и появились распоряжения о частичном удовлетворении бедноты (речь
идет о продаже за деньги).
Нельзя отрицать, что в некоторых случаях -- я утверждаю, что это были именно
случаи -- нажим проводился при участии бедноты. Приезжали в село, проводили
собрания бедноты, выясняли с ними местных кулаков и их хлебные запасы,
вовлекали их в дальнейшую работу. В таких местах, бесспорно, беднота подняла
голову, а политический авторитет кулака низведен до нуля. Беднота впервые
чувствует себя предметом забот. Тут и середняк более дружественно настроен.
Но таких случаев, думаю, не много.
Мне известно, что "пятаковые политики" поспешили поверить, будто подобная
политика стала здесь правилом. Каменев и Зиновьев, находящиеся в почетном
(?!) плену в Калуге, где отбывал плен горный орел Шамиль76, пекут "кулацкое
тесто" сладких успокоительных уверений: новый курс начался, "ныне
отпущаеши". Отрицать поворота я не могу. Разговоры совсем другие и не только
разговоры. Когда распределяются фонды денежного и машинного кредитования,
бесспорно, теперь больше внимания и интереса к тому, чтобы фонды не попали
кулаку. Бесспорно, больше интере-
са и внимания стали проявлять к задачам коллективизации бедноты. Скажем,
если получается кредит в 100 000 руб. на теплые скотные дворы, то 80% сразу
выделяется на коллективные скотные дворы, а 20% на единоличные. Тут даже
замечается некий перегиб, вернее, проявление коллективизаторского
"административного восторга". В порядке разверстки каждому району
предписывается к такому-то числу создать столько-то коммун, машинных
товариществ и прочих коллективов. Пример: в Барнаульском округе 30 коммун.
Из них 16 официально признаны больными. Прироста коммун не было все
последние годы. Наоборот, из сотен коммун осталось 30, да и те наполовину
больные. И вот предписывается к весне создать 14 новых коммун. Там, конечно,
создадут и трижды 14. Но ни финансовые ресурсы, ни организационные не
позволят этого сделать как следует. Зато в окружную, а затем в краевую и
далее сводки попадет бешеный рост коллективизации. Это и есть бюрократизация
всякого живого дела.
Тут мы подходим к вопросу, достаточно ли пригоден нынешний низовой аппарат к
проведению нового курса в деревне. Я лично думаю, что мало пригоден. Из
передовой статьи "Правды" от 15 февраля мы узнали, что у нас "целый ряд"
организаций не видит в деревне классов. Количественное определение этого
факта наивно затемняется словечками: нередко... зачастую... кое-где...
сплошь и рядом... иногда... Иди доказывай, какой процент партии не видит
классов в деревне, хочет жить в мире со всеми, в том числе и с кулаком. Одно
можно сказать -- большой процент.
Сейчас в сибирской печати совершенно откровенно начали выяснять, много ли в
партии кулаков. Не кулацких подголосков, а форменных кулаков, богачей,
скрывающих хлеб сотнями и тысячами пудов, имеющих сложный
сельскохозяйственный инвентарь, пользующихся наемным трудом и потому активно
выступающих против всякого изменения прежней, благоприятной кулакам политики
в деревне. Что такой сорт коммунистов в деревне имеется -- никто не
сомневается. Но что среди них имеются и секретари ячеек, и члены райкомов, и
инструктора райкомов -- признаться, и я не предполагал. А между тем, когда
начальство разрешило об этом говорить, в "Советской Сибири"77 появилась
удивительная портретная галерея кулаков-коммунистов с указанием их фамилий,
адресов, должностей. Сообщалось, что они (например, один инструктор райкома)
выступали на крестьянском сходе против "грабиловской" политики партии.
Указывалось, что такие коммунисты укрывают от сдачи по 1000 пудов хлеба и
тайком продают его городским спекулянтам (в упомянутой передовице "Правды"
как раз говорилось о смычке кулака со спекулянтом, но не говорилось, что
есть такие члены партии). Ком[мунистов]-кулаков начинают исключать из
партии. Особенно энергично, судя по газетам, делают это в Рубцовском округе.
И что же? Как только исключили из партии первых 20 -- 30 кулаков, сразу
обозначился приток в партию батраков и бедняков, даже в самые застойные
ячейки.
В газетах прямо говорится, что кулаки не пускали бедноту и батраков в
партию.
Можно ли удивляться, что находились не только ячейки, но даже райкомы и даже
чуть ли не окружкомы, которые утверждали, что во вверенном им районе кулаков
не обнаружено. Можно ли удивляться, что "целый ряд" организаций не видел в
деревне классов. Ведь еще "Коммунистическим манифестом"78 установлено,
кажется, что именно имущие классы заинтересованы в замазывании самого факта
существования разделения общества на классы.
Я приведу вам две интересных цитаты из краевого партийного органа "На
ленинском пути". Статья М. Гусева в No 3 журнала за 1928 год называется "О
хлебозаготовках, деревенских настроениях и "точке зрения"" (о Канском
округе). В ней говорится:
"В результате что-то не слышно, чтобы где-нибудь в округе коммунисты первые
показали пример сдачи излишков хлеба. Наоборот, известен ряд случаев, когда
коммунисты плетутся в хвосте худших настроений. "Другие держат хлеб. Чем я
хуже". "Я волен распорядиться своими излишками и повыгоднее продать, кому и
когда захочу". Прямо поддерживают враждебную кулацкую агитацию: "Партия нас
угнетает, хочет взять хлеб по твердой цене в интересах только рабочих. Нам
надо организовать свою крестьянскую партию. Пусть сначала сбавят в городе
высокие ставки, а потом и нас заставят сдавать хлеб". Есть коммунисты,
имеющие по 300 -- 500 и более пудов излишков, не сдававшихся до последнего
времени и -- среди них председатели правлений кооперативов и сельсоветов. А
сельские ячейки об этом ни звука... Такие настроения и факты, мне кажется,
не являются присущими одному округу. В большей или меньшей степени они,
очевидно, имеют место и в других округах".
Статья М. Гусева помещена без всяких примечаний. Да она мало чем отличается
от ряда других сообщений последнего времени. Итак, утверждение о том, что
нижние этажи здания затопляются кулацкими элементами, подтверждается не
только в отношении советского и кооперативного зданий, но частично даже в
отношении партийного, о чем мы еще не решались говорить утвердительно, не
зная всей правды. Если таковы партийные председатели кооперативов и
сельсоветов, то каковы же беспартийные.
Совершенно очевидно, что таковой аппарат еще кое-как под страшнейшим нажимом
сверху проводил предписанные ему мероприятия. Но классовой политики он
провести не в состоянии и сейчас. Мне рассказывали о методах одного из самых
блестящих ударников, посылаемых из центра для проведения заготовок, займа,
самообложения. Где он появится, там сводки дают скачущие вверх цифры.
Приведу рассказ так, как я сам слышал:
"Приезжает X. в сельсовет.
-- Вы председатель?
- Да, я.
А кто ваш заместитель, пошлите за ним, а сам приготовьте де-ла к сдаче ему.
Печати и все прочее.
Почему?
Да потому -- поедете со мной в город.
Зачем?
Очень просто зачем -- в тюрьму. Заготовки не выполнены, за-ем тоже,
самообложение тоже. Я с вами шутить не буду: в тюрьму.Впрочем, оставайтесь
здесь до завтра. Я проеду пока дальше, а зав-тра вернусь. Если не соберете
полностью, собирайтесь в тюрьму".
И что же. Приедет завтра, а все собрано. Уж какими средствами это сделано --
другой вопрос. Но сделано, и в округ летят сводки с цифрами.
Яркий свет на эти методы бросает другая статья в том же журнале,
принадлежащая перу И. Нусинова79 (На ленинском пути, No 4, с. 19). Два слова
о Нусинове. Это -- Яковлев в сибирском масштабе, главный спец по
статистическим аргументам о ничтожности кулака. Тем интереснее его
замечание:
"Чрезвычайно характерным является то, что чем слабее партийная организация,
чем меньшим влиянием она пользуется среди бедноты и середняков, чем меньше
были ее возможности по линии мобилизации общественного мнения села в борьбе
с кулаком, тем охотнее она переходила к голому административному нажиму,
злоупотребляя "дозами", теряя чувство меры. Нужно прямо сказать: чем сильнее
сопротивлялась ячейка нашему нажиму на кулака в начале кампании, чем охотнее
она разглагольствовала о том, что "все бедняки -- лодыри", тем легче она под
градом репрессий в разгар кампании переходила к оголтелому
администраторству..."
Из этого отрывка вы видите, что речь идет о таком нажиме, когда потеряно
чувство меры, когда начинается оголтелое администраторство. Терминология,
напоминающая мне период 1919, когда я ездил от ЦК и ВЦИК развинчивать гайки
комбедовского режима в Тверской губернии.
Но с другой стороны, ясно, что речь идет не о кулаке, как жертве этого
"оголтелого администраторства". Едва ли даже Нусинов стал бы нынче
печаловаться за обиженного кулака. Нет, речь идет о "размолвке с середняком"
(кажется, такую фразу приписывали Никитичу80). По всем
впечатлениям моим от газет и встреч нажим на середняка за редкими
исключениями был поистине оголтелым, с потерей чувства меры. На него
налетели с небывалым после 1918 -- 19 годов шумом, проводя сразу 15
кампаний, и все кампании формулировались одним словом: даешь...
Даешь хлеб, налог (до срока), страховку, ссуды, паевые, заем, самообложение,
сем[енной] фонд -- кажется, еще не все.
Если бы даже все эти кампании проводились максимально тактично, выдержанно,
мудро, с преобладанием убеждения, то и тогда это сгущение во времени целой
серии экономических мероприятий должно было встревожить и насторожить
середняка. Но разговаривать с ним было некогда и некому. А главное --
некому. Время
бы нашлось, да некому. Партийно-советский и кооперативный аппарат меньше
всего приспособлен был к проведению классовой линии методами убеждения. Он
либо глухо или громко подпевал кулакам, либо очертя голову кидался, как пес,
спущенный с цепи. Оживление Советов и секций выразилось в описанном мною
выше наезде окружного ударника: сдавай печать, собирайся в тюрьму.
Нусинов констатирует факт, не объясняя его. Почему же наиболее благосклонные
к кулакам ячейки оказывались наиболее оголтелыми в нахрапе? По-моему, это
объясняется очень просто. Оборонительная тактика кулака при всей ее гибкости
и разнообразии сводится к одному. Он стремится занесенный над ним удар
отвести на более широкую мишень, распределить более уравнительно на всю
деревню. Вообще, принцип уравнительности в налогах и прочих тяготах находит
в кулаках истинных апологетов. А политически кулак хочет, чтобы против
партии была раздражена вся деревня, а не он один. И, проявляя оголтелое
администраторство, подкулачники, в сущности, выполняют кулацкую директиву.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что этот азарт совмещается с
объявлением бедноты лодырями.
Ошибка Сталина (прежняя и нынешняя, поскольку он в Сибири снова повторил эти
слова), что он не понимает классового смысла нынешнего рецидива
"раскулачивательных" тенденций. Он говорил на XIV съезде и позже, что партия
наиболее готова именно к раскулачиванию. Ничего подобного. Партия (говоря о
деревне) оказала сопротивление первой попытке нажать только на кулака. Тут
не только сельские коммунисты, но даже судьи и прокуроры в первые моменты
отказывались проводить процессы по 107-й ст[атье] против кулаков. Первые
процессы были полугласными. Когда же эти подкулачники убедились, что партия
хлеб возьмет во что бы то ни стало, они поспешили распределить силу удара по
кулаку на середняцкие (частью даже на бедняцкие) спины. В этом прямой и
ясный классовый смысл. В этом правильная (с кулацкой точки зрения) тактика.
Вот почему так легко от саботажа заготовок часть аппарата перешла к
безудержной продразверсточ-ной методике вплоть до сажания в холодную тех,
кто не купил облигаций.
-- Я ведь его только один день продержал,-- оправдывался здесь один
уполномоченный округа по проведению всех кампаний.
Здесь в печати опубликованы факты, когда партийцы созывали собрание бедноты,
и каждый пункт повестки гласил: "Давай". И давай в первую очередь, чтобы
доказать кулаку, какой он мерзавец и какие молодцы бедняки: первыми отдают
последние гроши на облигации, первыми несут последний мешок зерна, чтобы
устыдить подлого кулака.
И это не только в Сибири. Я получил письмо от одного старого партийца (не
оппозиционера), работающего по заготовкам на Украине. Он -- старый
наркомпродчик81, всю революцию провед-
ший на заготовках, утверждает, что происходящее на Украине невозможно
назвать словом заготовки. Есть хождение по амбарам, по чердакам, но
заготовок, по его словам, нет. Он очень тревожится за настроения середняков.
Говорит, что они засыпают армию жалобными письмами. Кое-что по этой части мы
знаем и в Сибири.
Так вот, не имея возможности определить количественно степень "размолвки со
середняком", я полагаю, что размолвка эта все же получилась. Исключения
составляют районы и села, где велась кое-какая работа с беднотой. Там и
середняк спокоен, и кулак прижат, и беднота выпрямилась. Но много ли у нас
мест, где работа с беднотой велась всерьез, и приспособлен ли нынешний
партийно-советский аппарат к такой работе? Нынешняя зима показала даже
слепым, каковы жильцы нижних этажей нашего здания. С этой точки зрения
"Правда" права: произошел экзамен.
К сожалению, я ничего не могу сказать о том, как переживают городские
рабочие (партийные и беспартийные) всю эту деревенскую встряску. Об этом
следовало бы порасспросить москвичей. А несомненно, что середняцкие
настроения должны до фабрик и заводов докатиться.
Ну, вот вам и все важнейшие сибирские новости. В каком они отношении ко
всему пережитому за прошлый год -- судите сами. Если вы находите, что я не
прав в выводах или в освещении фактов -- напишите. В сущности, конечно,
трудновато в нашем нынешнем положении уследить за фактами, особенно за
деревенскими фактами. Но я старался выудить из печати все, что можно. Теперь
более пристально стал приглядываться к материалам коллективизации деревни.
Если попадется что-нибудь интересное -- напишу.
Будьте здоровы, дорогой друг. Пишите. Крепко жму руку.
Совещания Высшего политического состава
Белорусского военного округа
по докладу тов. Ланда "Итоги зимней работы и задачи на летний период"
(Принята единогласно)
1. Хозяйственные затруднения, нарастание классовых противоречий,
развертывание пролетарской демократии, культурная революция -- все основные
моменты, определяющие политическую обстановку в стране, как и всегда,
находят свое отражение в жизни армии. Рост политической активности всех
специальных групп красноармейцев, политическое расслоение красноармейской
массы как результат обострения классовой борьбы в деревне, усиление
крестьянских настроений, повышение культурной
требовательности красноармейцев, более чуткое и острое реагирование на все
недостатки работы армейского аппарата -- таковы моменты, характеризующие
общее политическое состояние частей округа.
Необходимо отметить необычайную чуткость, с которой масса красноармейцев
воспринимает настроение деревни, в частности ее верхушечной части.
Настроения эти в истекшем периоде приобрели особенно массовый характер и
явно влияли на учебу, политическое состояние и боеспособность частей.
Развитию этих настроений способствовало наличие в частях классово враждебных
нам нетрудовых элементов, пытавшихся в период обострения крестьянских
настроений повести явную контрреволюционную агитацию в казарме.
Сейчас, в результате проведенной в частях политической работы
красноармеец-середняк в основном понял значение последних мероприятий партии
и разделяет их, несколько повысилась активность бедняков, но в то же время
не изжито еще кулацкое влияние на зажиточную часть красноармейцев и младшего
комсостава.
Политические процессы, происходящие в стране, трудности социалистического
строительства в связи с ростом активности враждебных нам классов и групп, а
также болезненные явления, отмеченные в резолюции апрельского пленума ЦК и
ЦКК ВКП(б)82, находят своеобразное отражение в жизни армии в виде
недооценки роли и значения парторганизации и политаппарата в Красной армии,
стремления части начсостава освободиться от партийного влияния и руководства
в практических вопросах военного строительства, грубых дисциплинарных
извращений, развития очковтирательства, карьеризма и прислужничества,
замазывания недочетов и болезненных явлений, роста пьянства, идеологических
извращений в литературных работах и т. д.
2. Состояние партийной организации, несмотря на все трудности, стоявшие
перед ней в течение зимнего периода (дискуссия, хлебозаготовительная
кампания), продолжает оставаться здоровым.
Несмотря на неподготовленность и некоторые запоздания в хлебозаготовительной
кампании, парторганизация округа в общем успешно справилась с волной
крестьянских настроений, нахлынувших в казарму, и ее влияние на основную
массу красноармейцев стоит на должной высоте.
Требуют, однако, пристального внимания, усиленной воспитательной работы и
решительной борьбы такие явления, как: а) пьянство, б) факты отрыва
партначсостава от рядовой партийной массы и от красноармейцев, в) явления
политического хвостизма, особенно ярко сказавшегося в период
хлебозаготовительной кампании, г) случаи очковтирательства и дисциплинарных
извращений со стороны партийных командиров.
Все эти явления обнаруживают тенденцию к росту.
Отмечая значительные достижения в регулировании роста парторганизации
округа, Совещание считает главной задачей в этой
области не допустить в дальнейшем снижения удельного веса рабочего состава в
числе принимаемых в партию.
3. На общем фоне устойчивого политико-морального состояниячастей округа
особенно резко выделяются в настоящий моментнаиболее опасные антиморальные
явления, не только не идущиена убыль, но и обнаруживающие явную тенденцию к
росту. К чис-лу этих явлений относятся коллективные нарушения дисципли-ны,
самоубийства, самовольные отлучки и пьянство.
Анализ этих антиморальных явлений показывает, что в основе их лежит, в
подавляющем большинстве случаев, отрыв начсостава от красноармейцев,
недостаточная заботливость о нуждах красноармейцев, факты казенного
отношения начсостава к своим обязанностям, а иногда прямая его грубость и
незаконные действия в отношении к красноармейцам.
Огромное влияние на политико-моральное состояние частей оказывают все более
распространяющиеся случаи безобразных дисциплинарных извращений, совершенно
несовместимых с духом и уставами РККА83, и безответственное
отношение некоторых командиров к налагаемым ими дисциплинарным взысканиям.
В числе недопустимых явлений, получающих распространение в последнее время,
должно быть особенно подчеркнуто очковтирательство, имеющее несомненную
связь с другими больными явлениями в жизни Красной армии (бюрократизм и
казенщина, карьеризм, факты отрыва начсостава от масс, тенденция
"фельд-фебелыцины" и т. п.).
4. В свете этих антиморальных явлений заслуживают особого вни-мания факты,
сигнализирующие о проникновении чуждой и враж-дебной нам идеологии в среду
беспартийного командного состава:ряд случаев сочувствия беспартийных
командиров оппозицииво время дискуссии, пассивности в крупнейших
политических кам-паниях, наличие в некоторых случаях нездорового отношения к
на-шим затруднениям в хлебозаготовках, "принципиальное" оправда-ние отрыва
красноармейцев и т. д.
Вместе с тем со всей силой должна быть подчеркнута крайняя опасность таких
явлений, как элементы нарождающейся кастовости, упадочнические настроения,
бытовые ненормальности (кутежи, пьянство), связи с мелкобуржуазной средой,
тем более, что явления эти в некоторых случаях граничат с явным разложением
отдельных элементов начсостава (64-я сапрота, 6-й артдивизион).
Наряду с этим должно быть отмечено и идейное оформление и обоснование чуждых