Страница:
крючкотворствовать или превращать широкое научное понятие "коалиции классов"
в узкое и юридическое, почти нотариальное, я сказал бы, понятие. Далее,
можно ли отрицать, что этот совместный призыв к восстанию, подпи-
санный думскими делегатами от рабочего класса и крестьянства,
сопровождался совместными действиями в частичных местных восстаниях
представителей обоих классов. Можно ли отрицать, что совместный призыв к
совместному восстанию и совместное участие в местных и частичных восстаниях
обязывает сделать вывод о совместном образовании Временного революционного
правительства? Отрицать это значило бы крючкотворствовать, сводить понятие
"правительства" исключительно к законченному, оформленному явлению, забывать
о том, что законченность и оформленность проистекают из незаконченности и
неоформленности" (Ленин, т. XI, ч. I, с. 227-228).
Это указание Ленина получит специальное значение при рассмотрении
вопроса о перспективах и лозунгах китайской революции.
Мы пытались расчленить составные элементы лозунга демократической
диктатуры в период ее возникновения. Обобщение будет возможно только после
анализа проверки этого вопроса в 1917 г. Изучение этого вопроса в
февральской революции имеет совершенно исключительное значение для теории
ленинизма и особенно для его применения на Востоке. В академии Генштаба для
обучения будущих руководителей армии разбираются большие сражения, например,
как битва под Каннами198 или под Седаном199 с
величайшей подробностью. Всякий коммунист, который хочет вооружиться
ленинским методом для решения вопросов революционных боев на Востоке, должен
буквально с карандашом в руках разработать материал, относящийся к
Февральской революции, в первую очередь XIV том сочинений Ленина, и
разобраться тщательным образом в тех разногласиях, которые существуют в
данном вопросе.
Прошло более десяти лет. Развитие капитализма в России шагнуло под
руководством русского и международного финансового капитала в значительной
мере вперед, увеличивая количество рабочих, их концентрацию, дифференцируя
деревню, ускоряя процесс роста кулака. В лице Думы господствующие классы
получили орган для согласования их интересов. Сознательность рабочих выросла
громадно за это десятилетие. Лучшим доказательством этого было, что удалось
разбить на- голову
меньшевиков во всех центрах рабочего движения. Вспыхнула
империалистическая война. Ленин решительнее, чем кто бы то ни было из
революционных социал-демократов провозглашает, что на империалистическую
войну рабочие ответят гражданской войной, делает лозунг гражданской войны
центральным лозунгом. И как же в этот момент он определяет цели этой
гражданской войны?
"В России задачами с.-д. ввиду наибольшей отсталости этой страны, не
завершившей еще своей буржуазной революции, должны быть по-прежнему три
основные условия последовательного демократического преобразования:
демократическая республика (при полном равноправии и самоопределении всех
наций), конфискация помещичьих земель и восьмичасовой рабочий день. Во всех
передовых странах война ставит на очереди лозунг социалистической революции,
который становится тем насущнее, чем больше ложатся тяжести войны на плечи
пролетариата, чем активнее должна будет стать его роль при воссоздании
Европы, после ужасов современного "патриотического" варварства в обстановке
гигантских технических успехов крупного капитализма" (Ленин, т. XIII, с.
11).
Значит, для Западной Европы социалистическая, для России
демократическая диктатура. Война перемалывает между своими жерновами мир и
Россию. С величайшей теоретической силой и страстью Ленин продумывает все
вопросы грядущей мировой революции. Ленинизм, который до войны был теорией
русской революции, расширяет свой охват. Так же последовательно, как
большевизм применял марксизм в оценке вопросов русской революции, применяет
он его к вопросам мировой революции и становится на основе своего
внутреннего идейного богатства, своих внутренних законов развития -- теорией
мировой революции. Он учитывает весь опыт мирового движения. Он использует
весь опыт левых направлений во II Интернационале, учится и у них, и в
результате даст новый органический сплав, стоящий выше всего, что было дано
лучшими головами левого направления европейской социал-демократии. В вопросе
об отношении к империалистической войне, в вопросе об оценке источников
раскола II Интернационала, в вопросе национальном, колониальном, в вопросе о
диктатуре пролетариата он дает гармоничное течение, которое встречает
сопротивление старых традиций разных левых течений международных
социал-демократов, защищающих свои традиции, свой однобокий национальный
подход, свои ошибки. Что же, ревизует ли Ленин лозунг демократической
диктатуры? Не ставил ли он вопроса, что надо этот лозунг похоронить, ибо
какая же может быть демократи-
ческая революция в период империализма, в период назревания
социалистической революции. В тезисах "Социал-демократа" от 13 октября 1915
г., более чем после года империалистической войны, Ленин пишет:
"...Задача пролетариата России -- довести до конца
буржуазно-демократическую революцию (подчеркнуто нами -- К. Р.) в России,
дабы разжечь социалистическую революцию в Европе. Эта вторая задача теперь
чрезвычайно приблизилась к первой, но она остается все же особой и второй
задачей, ибо речь идет о разных классах, сотрудничающих с пролетариатом
России: для первой задачи сотрудник -- мелкобуржуазное крестьянство России,
для второй -- пролетариат других стран" (Ленин, т. XIII, с. 208).
Не только вне партии поднимаются голоса против этого. В самой партии за
границей целый ряд товарищей, близких Ленину, выступали против
"консерватизма" Ленина. Ленин отвечает им статьей "О двух линиях революции",
направленной формально против тов. Троцкого, а на деле против Бухарина,
Пятакова, пишущего эти строки и ряда других товарищей. Гвоздь этой статьи
следующее место:
"Троцкий не подумал, что если пролетариат увлечет непролетарские массы
деревни на конфискацию помещичьих земель и свергнет монархию, то это и будет
завершением "национальной буржуазной революции" в России, это и будет
революционно-демократической диктатурой пролетариата и крестьянства" (Ленин,
т. XIII, с. 214).
Мы не будем цитировать статей против Люксембург и Пятакова, насыщенных
вопросами, имеющими ближайшее отношение к вопросам о демократической
революции в империалистической войне, ибо к этим статьям вернемся, когда
подойдем к оценке спорных китайских вопросов. Наконец, грянула Февральская
революция. Первый, бросающийся в глаза факт: у власти очутилась буржуазия.
Совет рабочих и солдатских, т. е. крестьянских депутатов, признающий
Временное правительство, ставит, казалось бы, вопрос о том, не пошла ли
Россия в своем развитии по тому пути, который предполагал Маркс в [18]50 г.
для германской революции. Ленин пишет свои "Письма издалека", ловит всякое
известие из России, продумывает все вопросы со страстностью, о которой имеют
понятие в полном размере только те, кто наблюдал его в эти дни. И что же он
пишет о характере Февральской революции. В "Прощальном письме к швейцарским
рабочим" он говорит:
"Россия -- крестьянская страна, одна из самых отсталых европейских
стран. Непосредственно в ней не может победить тотчас социализм. Но
крестьянский характер страны, при громад-
ном сохранившемся земельном фонде дворян-помещиков, на основе опыта
1905 г. может придать громадный размах буржуазно-демократической революции в
России и сделать из нашей революции пролог всемирной социалистической
революции. Ступеньку к ней" (Ленин, т. XIV, ч. 2, с. 407).
В "Письмах из далека":
"Неужели пролетариат России проливал свою кровь только для того, чтобы
получить пышные обещания одних только политических демократических реформ.
Неужели он не потребует и не добьется, чтобы всякий трудящийся тотчас увидал
и почувствовал известное улучшение своей жизни, чтобы всякая земля имела
хлеб, чтобы всякий ребенок имел бутылку хорошего молока и чтобы ни один
взрослый в богатой семье не смел взять лишнего молока, пока не обеспечены
дети, чтобы дворцы и богатые квартиры, оставленные царем и аристократией, не
стояли зря, а дали приют бескровным и неимущим. Кто может осуществить эти
меры, кроме всенародной милиции с непременным участием женщин наравне с
мужчинами. Такие меры еще не социализм. Они касаются разверстки потребления,
а не переорганизации производства. Они не были бы еще "диктатурой
пролетариата", а только "революционно-демократической диктатурой
пролетариата и беднейшего крестьянства"".
И дальше в "Письме пятом" от 8 апреля:
"Только такое правительство, "такое" по своему классовому составу
("революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства") и по
своим органам управления ("пролетарская милиция") в состоянии успешно решить
чрезвычайно трудную и безусловно неотложную, главнейшую задачу момента,
именно: добиться мира, притом не империалистического мира, не сделки между
империалистическими державами о дележе награбленного капиталистами и их
правительствами добычи, а действительно прочного демократического мира,
который недостижим без пролетарской революции в ряде стран. В России победа
пролетариата осуществима в самом близком будущем лишь при условии, что
первым шагом ее будет поддержка рабочих громадным большинством крестьянства
в борьбе его за конфискацию всего помещичьего землевладения (и
национализацию всей земли, если принять, что аграрная программа
"104-х"200 осталась по сути своей аграрной программой
крестьянства).
В связи с такой крестьянской революцией и на основе ее возможны и
необходимы дальнейшие шаги пролетариата в союзе с беднейшей частью
крестьянства, шаги, направленные к контролю производства и распределения
важнейших продуктов, к "введению всеобщей трудовой повинности" и т.д. Шаги
эти
с безусловной необходимостью предписываются теми условиями, которые
создала война и которые даже обострит во многом послевоенное время; а в
своей сумме и в своем развитии эти шаги были бы переходом к социализму,
который непосредственно, сразу, без переходных мер, в России неосуществим,
но вполне осуществим и насущно необходим в результат такого рода переходных
мер. Задача немедленной и особой организации в деревнях Советов рабочих
депутатов, т. е. Советов сельскохозяйственных наемных рабочих отдельно от
Советов остальных крестьянских депутатов выдвигается при этом с крайней
настоятельностью" (Ленин, т. XX, ч. 2, с. 84 -- 85).
В письмах из Швейцарии Ленин требует от Ганецкого201
принятия мер для перепечатания во что бы то ни стало цитированных выше
тезисов из "Социал-демократа", No 17, от 13 октября 1915 г., как
"архиверных".
"Ленин сразу неистово выступает против старого лозунга демократической
диктатуры пролетариата и крестьянства, означавшего в новых условиях
превращение большевистской партии в левый фланг оборонческого блока", --
пишет тов. Троцкий в "Уроках Октября" (Троцкий, "1917", ч. I, с. XX). Он
дальше прибавляет:
"Правда, Ленин иногда говорил, что Советы рабочих, крестьянских,
солдатских депутатов в первую эпоху Февральской революции осуществляли собой
до известной степени революционно-демократическую диктатуру пролетариата и
крестьянства. И это верно постольку, поскольку эти Советы вообще
представляли власть. Но как неоднократно разъяснял Ленин, Советы
февральского периода осуществляли лишь полувласть. Они поддерживали власть
буржуазии, оказывая на нее полуоппозиционное "давление". Именно это
межеумочное положение и позволяло им не выходить из рамок демократической
коалиции рабочих, крестьян и солдат. По формам властвования эта коалиция,
поскольку она опиралась не на урегулированные государственные отношения, а
на вооруженную силу и непосредственное революционное усмотрение, тяготела к
диктатуре, не дорастая, однако, до нее на несколько голов. Именно в этой
демократической неоформленности полувластной коалиции рабочих, крестьян и
солдат заключалась неустойчивость соглашательских Советов. Они должны были
либо сойти на нет, либо взять в свои руки власть по-настоящему. А взять
власть они могли не в качестве демократической коалиции рабочих и крестьян,
представленных разными партиями, а в качестве диктатуры пролетариата,
руководимого единой партией и ведущего за собой крестьянские массы, начиная
с их полупролетарских слоев. Другими сло-
вами, демократическая рабоче-крестьянская коалиция могла наметиться
лишь как незрелая, не поднявшаяся до подлинной власти форма, -- как
тенденция, но не как факт" (Троцкий, "1917", ч. I, с. XX-XXI).
Эта передача содержания одной из теоретически наиболее замечательных
глав работы Ленина, никуда не годится. Многими нашими товарищами, среди них
есть большевики с предвоенным стажем, она передается очень просто: когда
Ленин приехал в Россию, то увидел, что вся эта история с демократической
диктатурой есть, деликатно выражаясь, чепуха, что надо с ней кончить. Они
ссылаются на место в докладе Ленина на Петроградской общегородской
конференции от 14 апреля [19]17 г., на которой Ленин сказал: "Тут нужен
пересмотр "старого" большевизма", указывают на неистовые нападки Ленина на
каменев-ское повторение старых лозунгов, забывая о словах Ленина из
заключительного слова на той же конференции, что "из линии большевизма
вытекает новая жизнь". Что же, может быть, Ленин принужден был действительно
"перевооружиться", может быть, история доказала иллюзорность его лозунга, т.
е. неверность основной оценки движущих сил, данной большевизмом. Вопросы эти
чересчур важны, чтоб на них ответить ссылкой на то, что "Ленин иногда
говорил".
Надо прежде всего изучить своеобразие положения, созданного Февральской
революцией. Анализ этого своеобразия принадлежит к наиболее гениальным
страницам ленинского творчества. На многие отдельные пункты этого анализа
указывали, кроме Ленина, и другие. Но диалектика состоит именно в охвате
совокупности явления, обхвате его со всех сторон и линии развития его
противоречий. Первым решающим моментом в этом своеобразии была революционная
(против воли) роль англо-французского капитализма. Вот что сказал об этом
Ленин в своем докладе от 14 апреля:
"Движущие силы революции мы определили совершенно верно. События
оправдали наши старые большевистские положения, но наша беда в том, что
товарищи хотели остаться "старыми" большевиками. Движение масс было только в
пролетариате и крестьянстве. Западноевропейская буржуазия всегда была против
революции. Таково положение, к которому мы привыкли. Вышло иначе.
Империалистическая война расколола буржуазию Европы, и это создало то, что
англо-французские капиталисты из-за империалистических целей стали
сторонниками
русской революции. Английские капиталисты составили прямо заговор с
Гучковым, Милюковым и командующими верхами армии. Англо-французские
капиталисты стали на сторону революции. Европейские газеты сообщают целый
ряд случаев поездок посланников Англии и Франции для переговоров с
"революционерами" вроде Гучкова. Это союзник революции непредвиденный. Это
привело к тому, что революция вышла так, как никто не ожидал. Мы получили
союзников не только в лице русской буржуазии, но и англо-французских
капиталистов. Когда я говорил это же в реферате за границей, мне один
меньшевик сказал, что мы были неправы, ибо-де оказалось, что буржуазия нужна
была для успеха революции. Я ему ответил, что это было "необходимо" лишь для
того, чтобы революция победила в восемь дней. Ведь Милюков заявил до
революции, что если победа лежит через революцию, то он против победы.
Нельзя забывать этих слов Милюкова. Итак, революция в ее первом этапе
развивалась так, как никто не ожидал" (Ленин, т. XX, ч. I, с. 175-176).
Какие последствия имел этот факт? В 1905 г. Ленин рассчитывал, что
развертывающийся кризис революции поставит у власти рабочих и крестьян,
относящихся с недоверием к буржуазии. Тут у власти стала буржуазия, потому
что: 1) поддержал ее мировой капитал и 2) потому что крестьянство,
предполагаемый союзник рабочих, имело доверие к буржуазии. Мировая война,
детище капитализма, т. е. буржуазии, должна была в дальнейшем своем развитии
поднять крестьянские массы против буржуазии. Но раньше, чем это случилось,
она вызвала в нем чувство, что из этого омута нельзя выбраться одним без
помощи опытных военачальников, политиков и т. д. Вторая причина этого
доверия и одновременно второй решающий момент своеобразия положения -- это
изменения среди самого крестьянства.
Чем отличается позиция крестьянства в 1917 г. от его позиции в 1905 г.?
Тем, что: "нельзя быть уверенным, что крестьяне пойдут непременно дальше
буржуазии, и выражать свою уверенность в крестьянстве, в особенности теперь,
когда оно повернуло к империализму и оборончеству, т. е. к поддержке войны"
(Ленин, т. XIV, ч. 2, с. 414).
И дальше:
"Сейчас крестьян с Милюковым... бьет социализм. Крестьянин идет за
Милюковым и Гучковым -- это факт" (т. ХIII, ч. 2, с. 425).
Откуда этот факт и каковы его последствия?
"Часть мелкой буржуазии заинтересована в этой политике капиталистов.
Здесь сомневаться не приходится и поэтому не позволительно пролетарской
партии возлагать теперь надежды на
общность интересов с крестьянством. Мы боремся за то, чтобы
крестьянство перешло на нашу сторону, но оно стоит, до известной степени
сознательно, на стороне капиталистов" (т. XTV, ч. 2, с. 417).
Первое: крупная буржуазия, поддержанная англо-французским
империализмом, перекинулась на сторону революции, чтобы взять в руки ее
руль. Второе. Часть крестьянства сознательно, другая бессознательно на
стороне буржуазии. Какие последствия вытекают из этого?
"Оригинальность положения в двоевластии... Только на месте здесь мы
узнали, что Совет рабочих и солдатских депутатов отдал власть Временному
правительству202. Совет рабочих и солдатских депутатов есть
осуществление диктатуры пролетариата и солдат; среди последних большинство
крестьянство -- то и есть диктатура пролетариата и крестьянства. Но эта
"диктатура" вошла в соглашение с буржуазией. Тут и нужен пересмотр "старого"
большевизма. Создавшееся положение показывает, что диктатура пролетариата и
крестьян переплелась с властью буржуазии. Положение изумительно
своеобразное. Не бывало таких революций, чтобы представители революционного
пролетариата и крестьянства, будучи вооружены, заключили союз с буржуазией;
имея власть, уступили ее буржуазии. Буржуазия имеет в своих руках силу
капитала и силу организации. Надо еще удивляться, что рабочие оказались все
же достаточно организованными. Буржуазная революция в России закончена,
поскольку власть оказалась в руках буржуазии. Здесь "старые" большевики
опровергают: "она не закончена -- нет диктатуры пролетариата и крестьян". Но
Совет рабочих и солдатских депутатов и есть эта диктатура" (Ленин, т. XX, ч.
2, с. 107).
В "Письмах о тактике", направленных против позиции
Каменева203, Ленин говорит:
""Революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства"
уже осуществилась (сноска: в известной форме и до известной степени) в
русской революции, ибо эта "формула" предвидит лишь соотношение классов, а
не конкретное политическое учреждение, реализующее это соотношение, это
сотрудничество. Совет рабочих и солдатских депутатов -- вот вам уже
осуществленная жизнью "революционно-демократическая диктатура пролетариата и
крестьянства". Эта формула уже устарела. Жизнь ввела ее из царства формул в
царство действительности, облекла ее плотью и кровью, конкретизировала и тем
самым видоизменила" (Ленин, т. XIV, ч. 1, с. 29).
Говоря, что революционно-демократическая диктатура пролетариата и
крестьянства уже осуществилась, он добавляет "в из-
вестной форме и до известной степени" и добавляет дальше, что лозунг
революционно-демократическая диктатура это была теория, "...которая, как
всякая теория, в лучшем случае лишь намечает основное, общее, лишь
приближается к схватыванию сложности жизни" (т. XIV, ч. 1, с. 29).
Эти формулировки он повторяет в разных сочетаниях и нюансах, так
например, в проекте платформы "Задачи пролетариата в нашей революции" он
указывает:
"Русская революция марта 1917 г. не только смела всю царскую монархию,
не только передала всю власть буржуазии, но и дошла вплотную до
революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства. Именно
такой диктатурой (т. е. властью, опирающейся не на закон, а на
непосредственную силу вооруженных масс населения) и именно указанных классов
являются Петроградский и другие местные Советы рабочих и солдатских
депутатов" (Ленин, т. XIV, ч. 1, с. 40).
Рассмотрим внимательно это место, которое теоретически является узловым
для понимания вопроса. Достаточно указания Ленина, что теория
демократической диктатуры разделяет судьбы всякой теории, чтобы подчеркнуть,
что дело идет не о каком-то мимоходном изречении, о какой-то парадоксальной
характеристике такого противоречивого явления, как двоевластие, и тем менее
о какой-то хитрости, при помощи которой вождь большевизма хотел закрыть
факт, что лозунг демократической диктатуры, стержневой лозунг всей
большевистской политики оказался яйцом, выеденным историей, -- что дело идет
о центральном теоретическом моменте для оценки судеб большевистской тактики
за годы 1905-1917. И тот факт, что на этот момент не обратили главного
внимания защитники ленинских лозунгов 1905 г. и что от него отмахиваются
противники, -- показывает, что не учтена теоретическая сущность спора.
Во-первых, что означает, что "теория, в лучшем случае, лишь намечает
основное, общее, лишь приближается к схватыванию сложности жизни". Ленин
предостерегает перед грубым, упрощенным пониманием политических лозунгов.
Ленин, как Маркс, создал политические лозунги на основе глубокого
теоретического анализа, который базировался на всем их понимании
исторического процесса. Понимал же он этот процесс по всем правилам
диалектики. По сегодняшний день нет работы, действительно выясняющей
существо марксовой диалектики и ее отношения к гегелевской. Ленин, как мало
кто другой из учеников Маркса, занимался этим вопросом, который даже у
Плеханова очень мало разработан. Заметки Ленина о "Логике" Гегеля
показывают,
какими тонкими пальцами дотрагивался он чутких весов вопроса об
отношении понятий к действительности и об формах их развития. Ленин был
стихийным диалектиком громадной силы, жизненности, но он был и очень
сознательный диалектик. Природность его диалектики состоит в том, что
жизненные противоречия прямо бросаются ему в глаза, что хватает он их на
лету, как самое важное. Сознательность его диалектики состоит в том, что он
отображает жизненные противоречия с художественной точностью, не изменяя
взаимоотношений, не угрубляя абрисов, так сказать, передавая цвет событий со
всякими их оттенками. Когда он говорит, что "всякая теория, в лучшем случае,
лишь намечает основное, общее, лишь приближается к схватыванию сложности
жизни", то это означает: теория намечает в данных явлениях главное и
основное. Но, во-первых, она не в состоянии охватить всех моментов дальнего
и т. д. разряда, хотя обязательно стремится к схватыванию всех сторон дела.
Во-вторых: и основная черта явления, и второ- третьеразрядное развиваются во
времени и пространстве. Это развитие, может быть, видоизменит силу и
взаимоотношения этих факторов, а поэтому видоизменит и анализируемую
совокупность. Общественная теория, вдобавок, это не только наблюдение и
анализ, но и выводы для действия. Теоретику-революционеру приходится, когда
он дает анализ явления, сделать практические выводы из данного положения, но
позже, когда видоизменяются соотношения составных частей анализируемого
явления, когда привносятся новые элементы из окружения, тогда реализуется
исторически только часть лозунга или он реализуется в неожиданном виде, в
разном переплетении, ибо самое явление уже сильно изменилось. Переведем этот
общий смысл слов Ленина на конкретный язык фактов.
Ленин в 1905 г., анализируя при помощи марксизма своеобразие русской
революции, наметил основную черту этого своеобразия, состоящую в том, что
благодаря уровню социально-политического развития России, русская революция
будет еще демократической революцией, хотя руководить ею будет пролетариат.
Ибо основная масса угнетенных классов поднимется в ней не во имя борьбы с
капиталом, а во имя борьбы за устранение остатков крепостничества. Из этих
двух основных фактов (армия революции рабоче-крестьянская -- причем
в узкое и юридическое, почти нотариальное, я сказал бы, понятие. Далее,
можно ли отрицать, что этот совместный призыв к восстанию, подпи-
санный думскими делегатами от рабочего класса и крестьянства,
сопровождался совместными действиями в частичных местных восстаниях
представителей обоих классов. Можно ли отрицать, что совместный призыв к
совместному восстанию и совместное участие в местных и частичных восстаниях
обязывает сделать вывод о совместном образовании Временного революционного
правительства? Отрицать это значило бы крючкотворствовать, сводить понятие
"правительства" исключительно к законченному, оформленному явлению, забывать
о том, что законченность и оформленность проистекают из незаконченности и
неоформленности" (Ленин, т. XI, ч. I, с. 227-228).
Это указание Ленина получит специальное значение при рассмотрении
вопроса о перспективах и лозунгах китайской революции.
Мы пытались расчленить составные элементы лозунга демократической
диктатуры в период ее возникновения. Обобщение будет возможно только после
анализа проверки этого вопроса в 1917 г. Изучение этого вопроса в
февральской революции имеет совершенно исключительное значение для теории
ленинизма и особенно для его применения на Востоке. В академии Генштаба для
обучения будущих руководителей армии разбираются большие сражения, например,
как битва под Каннами198 или под Седаном199 с
величайшей подробностью. Всякий коммунист, который хочет вооружиться
ленинским методом для решения вопросов революционных боев на Востоке, должен
буквально с карандашом в руках разработать материал, относящийся к
Февральской революции, в первую очередь XIV том сочинений Ленина, и
разобраться тщательным образом в тех разногласиях, которые существуют в
данном вопросе.
Прошло более десяти лет. Развитие капитализма в России шагнуло под
руководством русского и международного финансового капитала в значительной
мере вперед, увеличивая количество рабочих, их концентрацию, дифференцируя
деревню, ускоряя процесс роста кулака. В лице Думы господствующие классы
получили орган для согласования их интересов. Сознательность рабочих выросла
громадно за это десятилетие. Лучшим доказательством этого было, что удалось
разбить на- голову
меньшевиков во всех центрах рабочего движения. Вспыхнула
империалистическая война. Ленин решительнее, чем кто бы то ни было из
революционных социал-демократов провозглашает, что на империалистическую
войну рабочие ответят гражданской войной, делает лозунг гражданской войны
центральным лозунгом. И как же в этот момент он определяет цели этой
гражданской войны?
"В России задачами с.-д. ввиду наибольшей отсталости этой страны, не
завершившей еще своей буржуазной революции, должны быть по-прежнему три
основные условия последовательного демократического преобразования:
демократическая республика (при полном равноправии и самоопределении всех
наций), конфискация помещичьих земель и восьмичасовой рабочий день. Во всех
передовых странах война ставит на очереди лозунг социалистической революции,
который становится тем насущнее, чем больше ложатся тяжести войны на плечи
пролетариата, чем активнее должна будет стать его роль при воссоздании
Европы, после ужасов современного "патриотического" варварства в обстановке
гигантских технических успехов крупного капитализма" (Ленин, т. XIII, с.
11).
Значит, для Западной Европы социалистическая, для России
демократическая диктатура. Война перемалывает между своими жерновами мир и
Россию. С величайшей теоретической силой и страстью Ленин продумывает все
вопросы грядущей мировой революции. Ленинизм, который до войны был теорией
русской революции, расширяет свой охват. Так же последовательно, как
большевизм применял марксизм в оценке вопросов русской революции, применяет
он его к вопросам мировой революции и становится на основе своего
внутреннего идейного богатства, своих внутренних законов развития -- теорией
мировой революции. Он учитывает весь опыт мирового движения. Он использует
весь опыт левых направлений во II Интернационале, учится и у них, и в
результате даст новый органический сплав, стоящий выше всего, что было дано
лучшими головами левого направления европейской социал-демократии. В вопросе
об отношении к империалистической войне, в вопросе об оценке источников
раскола II Интернационала, в вопросе национальном, колониальном, в вопросе о
диктатуре пролетариата он дает гармоничное течение, которое встречает
сопротивление старых традиций разных левых течений международных
социал-демократов, защищающих свои традиции, свой однобокий национальный
подход, свои ошибки. Что же, ревизует ли Ленин лозунг демократической
диктатуры? Не ставил ли он вопроса, что надо этот лозунг похоронить, ибо
какая же может быть демократи-
ческая революция в период империализма, в период назревания
социалистической революции. В тезисах "Социал-демократа" от 13 октября 1915
г., более чем после года империалистической войны, Ленин пишет:
"...Задача пролетариата России -- довести до конца
буржуазно-демократическую революцию (подчеркнуто нами -- К. Р.) в России,
дабы разжечь социалистическую революцию в Европе. Эта вторая задача теперь
чрезвычайно приблизилась к первой, но она остается все же особой и второй
задачей, ибо речь идет о разных классах, сотрудничающих с пролетариатом
России: для первой задачи сотрудник -- мелкобуржуазное крестьянство России,
для второй -- пролетариат других стран" (Ленин, т. XIII, с. 208).
Не только вне партии поднимаются голоса против этого. В самой партии за
границей целый ряд товарищей, близких Ленину, выступали против
"консерватизма" Ленина. Ленин отвечает им статьей "О двух линиях революции",
направленной формально против тов. Троцкого, а на деле против Бухарина,
Пятакова, пишущего эти строки и ряда других товарищей. Гвоздь этой статьи
следующее место:
"Троцкий не подумал, что если пролетариат увлечет непролетарские массы
деревни на конфискацию помещичьих земель и свергнет монархию, то это и будет
завершением "национальной буржуазной революции" в России, это и будет
революционно-демократической диктатурой пролетариата и крестьянства" (Ленин,
т. XIII, с. 214).
Мы не будем цитировать статей против Люксембург и Пятакова, насыщенных
вопросами, имеющими ближайшее отношение к вопросам о демократической
революции в империалистической войне, ибо к этим статьям вернемся, когда
подойдем к оценке спорных китайских вопросов. Наконец, грянула Февральская
революция. Первый, бросающийся в глаза факт: у власти очутилась буржуазия.
Совет рабочих и солдатских, т. е. крестьянских депутатов, признающий
Временное правительство, ставит, казалось бы, вопрос о том, не пошла ли
Россия в своем развитии по тому пути, который предполагал Маркс в [18]50 г.
для германской революции. Ленин пишет свои "Письма издалека", ловит всякое
известие из России, продумывает все вопросы со страстностью, о которой имеют
понятие в полном размере только те, кто наблюдал его в эти дни. И что же он
пишет о характере Февральской революции. В "Прощальном письме к швейцарским
рабочим" он говорит:
"Россия -- крестьянская страна, одна из самых отсталых европейских
стран. Непосредственно в ней не может победить тотчас социализм. Но
крестьянский характер страны, при громад-
ном сохранившемся земельном фонде дворян-помещиков, на основе опыта
1905 г. может придать громадный размах буржуазно-демократической революции в
России и сделать из нашей революции пролог всемирной социалистической
революции. Ступеньку к ней" (Ленин, т. XIV, ч. 2, с. 407).
В "Письмах из далека":
"Неужели пролетариат России проливал свою кровь только для того, чтобы
получить пышные обещания одних только политических демократических реформ.
Неужели он не потребует и не добьется, чтобы всякий трудящийся тотчас увидал
и почувствовал известное улучшение своей жизни, чтобы всякая земля имела
хлеб, чтобы всякий ребенок имел бутылку хорошего молока и чтобы ни один
взрослый в богатой семье не смел взять лишнего молока, пока не обеспечены
дети, чтобы дворцы и богатые квартиры, оставленные царем и аристократией, не
стояли зря, а дали приют бескровным и неимущим. Кто может осуществить эти
меры, кроме всенародной милиции с непременным участием женщин наравне с
мужчинами. Такие меры еще не социализм. Они касаются разверстки потребления,
а не переорганизации производства. Они не были бы еще "диктатурой
пролетариата", а только "революционно-демократической диктатурой
пролетариата и беднейшего крестьянства"".
И дальше в "Письме пятом" от 8 апреля:
"Только такое правительство, "такое" по своему классовому составу
("революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства") и по
своим органам управления ("пролетарская милиция") в состоянии успешно решить
чрезвычайно трудную и безусловно неотложную, главнейшую задачу момента,
именно: добиться мира, притом не империалистического мира, не сделки между
империалистическими державами о дележе награбленного капиталистами и их
правительствами добычи, а действительно прочного демократического мира,
который недостижим без пролетарской революции в ряде стран. В России победа
пролетариата осуществима в самом близком будущем лишь при условии, что
первым шагом ее будет поддержка рабочих громадным большинством крестьянства
в борьбе его за конфискацию всего помещичьего землевладения (и
национализацию всей земли, если принять, что аграрная программа
"104-х"200 осталась по сути своей аграрной программой
крестьянства).
В связи с такой крестьянской революцией и на основе ее возможны и
необходимы дальнейшие шаги пролетариата в союзе с беднейшей частью
крестьянства, шаги, направленные к контролю производства и распределения
важнейших продуктов, к "введению всеобщей трудовой повинности" и т.д. Шаги
эти
с безусловной необходимостью предписываются теми условиями, которые
создала война и которые даже обострит во многом послевоенное время; а в
своей сумме и в своем развитии эти шаги были бы переходом к социализму,
который непосредственно, сразу, без переходных мер, в России неосуществим,
но вполне осуществим и насущно необходим в результат такого рода переходных
мер. Задача немедленной и особой организации в деревнях Советов рабочих
депутатов, т. е. Советов сельскохозяйственных наемных рабочих отдельно от
Советов остальных крестьянских депутатов выдвигается при этом с крайней
настоятельностью" (Ленин, т. XX, ч. 2, с. 84 -- 85).
В письмах из Швейцарии Ленин требует от Ганецкого201
принятия мер для перепечатания во что бы то ни стало цитированных выше
тезисов из "Социал-демократа", No 17, от 13 октября 1915 г., как
"архиверных".
"Ленин сразу неистово выступает против старого лозунга демократической
диктатуры пролетариата и крестьянства, означавшего в новых условиях
превращение большевистской партии в левый фланг оборонческого блока", --
пишет тов. Троцкий в "Уроках Октября" (Троцкий, "1917", ч. I, с. XX). Он
дальше прибавляет:
"Правда, Ленин иногда говорил, что Советы рабочих, крестьянских,
солдатских депутатов в первую эпоху Февральской революции осуществляли собой
до известной степени революционно-демократическую диктатуру пролетариата и
крестьянства. И это верно постольку, поскольку эти Советы вообще
представляли власть. Но как неоднократно разъяснял Ленин, Советы
февральского периода осуществляли лишь полувласть. Они поддерживали власть
буржуазии, оказывая на нее полуоппозиционное "давление". Именно это
межеумочное положение и позволяло им не выходить из рамок демократической
коалиции рабочих, крестьян и солдат. По формам властвования эта коалиция,
поскольку она опиралась не на урегулированные государственные отношения, а
на вооруженную силу и непосредственное революционное усмотрение, тяготела к
диктатуре, не дорастая, однако, до нее на несколько голов. Именно в этой
демократической неоформленности полувластной коалиции рабочих, крестьян и
солдат заключалась неустойчивость соглашательских Советов. Они должны были
либо сойти на нет, либо взять в свои руки власть по-настоящему. А взять
власть они могли не в качестве демократической коалиции рабочих и крестьян,
представленных разными партиями, а в качестве диктатуры пролетариата,
руководимого единой партией и ведущего за собой крестьянские массы, начиная
с их полупролетарских слоев. Другими сло-
вами, демократическая рабоче-крестьянская коалиция могла наметиться
лишь как незрелая, не поднявшаяся до подлинной власти форма, -- как
тенденция, но не как факт" (Троцкий, "1917", ч. I, с. XX-XXI).
Эта передача содержания одной из теоретически наиболее замечательных
глав работы Ленина, никуда не годится. Многими нашими товарищами, среди них
есть большевики с предвоенным стажем, она передается очень просто: когда
Ленин приехал в Россию, то увидел, что вся эта история с демократической
диктатурой есть, деликатно выражаясь, чепуха, что надо с ней кончить. Они
ссылаются на место в докладе Ленина на Петроградской общегородской
конференции от 14 апреля [19]17 г., на которой Ленин сказал: "Тут нужен
пересмотр "старого" большевизма", указывают на неистовые нападки Ленина на
каменев-ское повторение старых лозунгов, забывая о словах Ленина из
заключительного слова на той же конференции, что "из линии большевизма
вытекает новая жизнь". Что же, может быть, Ленин принужден был действительно
"перевооружиться", может быть, история доказала иллюзорность его лозунга, т.
е. неверность основной оценки движущих сил, данной большевизмом. Вопросы эти
чересчур важны, чтоб на них ответить ссылкой на то, что "Ленин иногда
говорил".
Надо прежде всего изучить своеобразие положения, созданного Февральской
революцией. Анализ этого своеобразия принадлежит к наиболее гениальным
страницам ленинского творчества. На многие отдельные пункты этого анализа
указывали, кроме Ленина, и другие. Но диалектика состоит именно в охвате
совокупности явления, обхвате его со всех сторон и линии развития его
противоречий. Первым решающим моментом в этом своеобразии была революционная
(против воли) роль англо-французского капитализма. Вот что сказал об этом
Ленин в своем докладе от 14 апреля:
"Движущие силы революции мы определили совершенно верно. События
оправдали наши старые большевистские положения, но наша беда в том, что
товарищи хотели остаться "старыми" большевиками. Движение масс было только в
пролетариате и крестьянстве. Западноевропейская буржуазия всегда была против
революции. Таково положение, к которому мы привыкли. Вышло иначе.
Империалистическая война расколола буржуазию Европы, и это создало то, что
англо-французские капиталисты из-за империалистических целей стали
сторонниками
русской революции. Английские капиталисты составили прямо заговор с
Гучковым, Милюковым и командующими верхами армии. Англо-французские
капиталисты стали на сторону революции. Европейские газеты сообщают целый
ряд случаев поездок посланников Англии и Франции для переговоров с
"революционерами" вроде Гучкова. Это союзник революции непредвиденный. Это
привело к тому, что революция вышла так, как никто не ожидал. Мы получили
союзников не только в лице русской буржуазии, но и англо-французских
капиталистов. Когда я говорил это же в реферате за границей, мне один
меньшевик сказал, что мы были неправы, ибо-де оказалось, что буржуазия нужна
была для успеха революции. Я ему ответил, что это было "необходимо" лишь для
того, чтобы революция победила в восемь дней. Ведь Милюков заявил до
революции, что если победа лежит через революцию, то он против победы.
Нельзя забывать этих слов Милюкова. Итак, революция в ее первом этапе
развивалась так, как никто не ожидал" (Ленин, т. XX, ч. I, с. 175-176).
Какие последствия имел этот факт? В 1905 г. Ленин рассчитывал, что
развертывающийся кризис революции поставит у власти рабочих и крестьян,
относящихся с недоверием к буржуазии. Тут у власти стала буржуазия, потому
что: 1) поддержал ее мировой капитал и 2) потому что крестьянство,
предполагаемый союзник рабочих, имело доверие к буржуазии. Мировая война,
детище капитализма, т. е. буржуазии, должна была в дальнейшем своем развитии
поднять крестьянские массы против буржуазии. Но раньше, чем это случилось,
она вызвала в нем чувство, что из этого омута нельзя выбраться одним без
помощи опытных военачальников, политиков и т. д. Вторая причина этого
доверия и одновременно второй решающий момент своеобразия положения -- это
изменения среди самого крестьянства.
Чем отличается позиция крестьянства в 1917 г. от его позиции в 1905 г.?
Тем, что: "нельзя быть уверенным, что крестьяне пойдут непременно дальше
буржуазии, и выражать свою уверенность в крестьянстве, в особенности теперь,
когда оно повернуло к империализму и оборончеству, т. е. к поддержке войны"
(Ленин, т. XIV, ч. 2, с. 414).
И дальше:
"Сейчас крестьян с Милюковым... бьет социализм. Крестьянин идет за
Милюковым и Гучковым -- это факт" (т. ХIII, ч. 2, с. 425).
Откуда этот факт и каковы его последствия?
"Часть мелкой буржуазии заинтересована в этой политике капиталистов.
Здесь сомневаться не приходится и поэтому не позволительно пролетарской
партии возлагать теперь надежды на
общность интересов с крестьянством. Мы боремся за то, чтобы
крестьянство перешло на нашу сторону, но оно стоит, до известной степени
сознательно, на стороне капиталистов" (т. XTV, ч. 2, с. 417).
Первое: крупная буржуазия, поддержанная англо-французским
империализмом, перекинулась на сторону революции, чтобы взять в руки ее
руль. Второе. Часть крестьянства сознательно, другая бессознательно на
стороне буржуазии. Какие последствия вытекают из этого?
"Оригинальность положения в двоевластии... Только на месте здесь мы
узнали, что Совет рабочих и солдатских депутатов отдал власть Временному
правительству202. Совет рабочих и солдатских депутатов есть
осуществление диктатуры пролетариата и солдат; среди последних большинство
крестьянство -- то и есть диктатура пролетариата и крестьянства. Но эта
"диктатура" вошла в соглашение с буржуазией. Тут и нужен пересмотр "старого"
большевизма. Создавшееся положение показывает, что диктатура пролетариата и
крестьян переплелась с властью буржуазии. Положение изумительно
своеобразное. Не бывало таких революций, чтобы представители революционного
пролетариата и крестьянства, будучи вооружены, заключили союз с буржуазией;
имея власть, уступили ее буржуазии. Буржуазия имеет в своих руках силу
капитала и силу организации. Надо еще удивляться, что рабочие оказались все
же достаточно организованными. Буржуазная революция в России закончена,
поскольку власть оказалась в руках буржуазии. Здесь "старые" большевики
опровергают: "она не закончена -- нет диктатуры пролетариата и крестьян". Но
Совет рабочих и солдатских депутатов и есть эта диктатура" (Ленин, т. XX, ч.
2, с. 107).
В "Письмах о тактике", направленных против позиции
Каменева203, Ленин говорит:
""Революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства"
уже осуществилась (сноска: в известной форме и до известной степени) в
русской революции, ибо эта "формула" предвидит лишь соотношение классов, а
не конкретное политическое учреждение, реализующее это соотношение, это
сотрудничество. Совет рабочих и солдатских депутатов -- вот вам уже
осуществленная жизнью "революционно-демократическая диктатура пролетариата и
крестьянства". Эта формула уже устарела. Жизнь ввела ее из царства формул в
царство действительности, облекла ее плотью и кровью, конкретизировала и тем
самым видоизменила" (Ленин, т. XIV, ч. 1, с. 29).
Говоря, что революционно-демократическая диктатура пролетариата и
крестьянства уже осуществилась, он добавляет "в из-
вестной форме и до известной степени" и добавляет дальше, что лозунг
революционно-демократическая диктатура это была теория, "...которая, как
всякая теория, в лучшем случае лишь намечает основное, общее, лишь
приближается к схватыванию сложности жизни" (т. XIV, ч. 1, с. 29).
Эти формулировки он повторяет в разных сочетаниях и нюансах, так
например, в проекте платформы "Задачи пролетариата в нашей революции" он
указывает:
"Русская революция марта 1917 г. не только смела всю царскую монархию,
не только передала всю власть буржуазии, но и дошла вплотную до
революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства. Именно
такой диктатурой (т. е. властью, опирающейся не на закон, а на
непосредственную силу вооруженных масс населения) и именно указанных классов
являются Петроградский и другие местные Советы рабочих и солдатских
депутатов" (Ленин, т. XIV, ч. 1, с. 40).
Рассмотрим внимательно это место, которое теоретически является узловым
для понимания вопроса. Достаточно указания Ленина, что теория
демократической диктатуры разделяет судьбы всякой теории, чтобы подчеркнуть,
что дело идет не о каком-то мимоходном изречении, о какой-то парадоксальной
характеристике такого противоречивого явления, как двоевластие, и тем менее
о какой-то хитрости, при помощи которой вождь большевизма хотел закрыть
факт, что лозунг демократической диктатуры, стержневой лозунг всей
большевистской политики оказался яйцом, выеденным историей, -- что дело идет
о центральном теоретическом моменте для оценки судеб большевистской тактики
за годы 1905-1917. И тот факт, что на этот момент не обратили главного
внимания защитники ленинских лозунгов 1905 г. и что от него отмахиваются
противники, -- показывает, что не учтена теоретическая сущность спора.
Во-первых, что означает, что "теория, в лучшем случае, лишь намечает
основное, общее, лишь приближается к схватыванию сложности жизни". Ленин
предостерегает перед грубым, упрощенным пониманием политических лозунгов.
Ленин, как Маркс, создал политические лозунги на основе глубокого
теоретического анализа, который базировался на всем их понимании
исторического процесса. Понимал же он этот процесс по всем правилам
диалектики. По сегодняшний день нет работы, действительно выясняющей
существо марксовой диалектики и ее отношения к гегелевской. Ленин, как мало
кто другой из учеников Маркса, занимался этим вопросом, который даже у
Плеханова очень мало разработан. Заметки Ленина о "Логике" Гегеля
показывают,
какими тонкими пальцами дотрагивался он чутких весов вопроса об
отношении понятий к действительности и об формах их развития. Ленин был
стихийным диалектиком громадной силы, жизненности, но он был и очень
сознательный диалектик. Природность его диалектики состоит в том, что
жизненные противоречия прямо бросаются ему в глаза, что хватает он их на
лету, как самое важное. Сознательность его диалектики состоит в том, что он
отображает жизненные противоречия с художественной точностью, не изменяя
взаимоотношений, не угрубляя абрисов, так сказать, передавая цвет событий со
всякими их оттенками. Когда он говорит, что "всякая теория, в лучшем случае,
лишь намечает основное, общее, лишь приближается к схватыванию сложности
жизни", то это означает: теория намечает в данных явлениях главное и
основное. Но, во-первых, она не в состоянии охватить всех моментов дальнего
и т. д. разряда, хотя обязательно стремится к схватыванию всех сторон дела.
Во-вторых: и основная черта явления, и второ- третьеразрядное развиваются во
времени и пространстве. Это развитие, может быть, видоизменит силу и
взаимоотношения этих факторов, а поэтому видоизменит и анализируемую
совокупность. Общественная теория, вдобавок, это не только наблюдение и
анализ, но и выводы для действия. Теоретику-революционеру приходится, когда
он дает анализ явления, сделать практические выводы из данного положения, но
позже, когда видоизменяются соотношения составных частей анализируемого
явления, когда привносятся новые элементы из окружения, тогда реализуется
исторически только часть лозунга или он реализуется в неожиданном виде, в
разном переплетении, ибо самое явление уже сильно изменилось. Переведем этот
общий смысл слов Ленина на конкретный язык фактов.
Ленин в 1905 г., анализируя при помощи марксизма своеобразие русской
революции, наметил основную черту этого своеобразия, состоящую в том, что
благодаря уровню социально-политического развития России, русская революция
будет еще демократической революцией, хотя руководить ею будет пролетариат.
Ибо основная масса угнетенных классов поднимется в ней не во имя борьбы с
капиталом, а во имя борьбы за устранение остатков крепостничества. Из этих
двух основных фактов (армия революции рабоче-крестьянская -- причем