Страница:
учреждений. Мы приводим некоторые итоги последней переписи безработных,
проведенной в октябре -- ноябре 1927 г. Факты полностью опровергают эти
объяснения и измышления.
Число безработных членов профсоюзов, т. е. не впервые предлагающих свой
труд, превысило в прошлом году 1 миллион (1,092 тысячи). Из всей этой массы
безработных строители и чернорабочие составляют вместе только 16,5%, а
квалифицированные рабочие -- 25,5% или 278 тысяч человек. На долю рабочих
Нарпита325, коммунальников и пр[очих] обслуживающих профессий --
16,7% или 183,1 тыс., на долю транспортников приходилось 7,5% или 81,1 тыс.
Итак, при абсолютном росте безработицы для всех групп относительно
упала доля служащих и чернорабочих, а возросла доля транспортников и рабочих
обслуживающих профессий. Доля индустриальных рабочих почти не сократилась,
а, следовательно, рост безработицы индустриальных рабочих идет в ногу с
ростом всей безработицы.
Из этих данных видно, что безработица растет не только и не столько за
счет притока новых рабочих и за счет сокращения служащих, сколько за счет
рабочих, притом даже не чернорабочих, а квалифицированной рабочей силы.
Доказательством того, какие рабочие пополняют собою ряды безработных,
является их разбивка по разрядам тарифной сетки, в соответствии с зарплатой,
которую они получали до безработицы. По 6 союзам (кроме союза
совторгслужащих326, рабпрос327, рабис и т.п.)
получается: 3,3% получали по 1-2 разряду, 57,6% получали по 4-6 разряду,
27,4% получали по 7-9 разряду и 8,7%-по 10 и выше. Таким образом, основную
массу безработных составляют рабочие средней и высшей квалификации.
По профстажу и из числа членов индустриальных профсоюзов безработные
делились так: 11% со стажем с 1917 г., 17,1% --
с 1918-21 гг., 14,6% - 1922-23 гг., 28,4% - с 24-25 гг., 18,5% - с 1926
гг. и только 17% - с 1927 г.
42,4% безработных имеют семью на своем иждивении.
г. Бирск
Башкирской республики
Октябрьская 25
Симбирскому
Дорогой Лев Давидович.
С глубочайшим волнением прочел сообщение товарищей о Вашей болезни.
Чебоксарская группа ссыльных послала телеграмму протеста ЦК. Думаю копию
этой телеграммы Вы получили. Телеграмма разослана по всей ссылке и вероятно
уже большинство товарищей к ней присоединились. Я от себя также послал
телеграмму в ЦК с присоединением к чебоксарскому протесту. Нахожусь я в
Башкирской области в городе Бирске. Городишко маленький дрянной, находится
свыше 100 верст от жел[езной] дороги. В Башкирии находятся еще наших три
товарища, к счастью им удалось остаться в Уфе. Я им послал копию
телеграммы-протеста и думаю, что они к ней также присоединятся. К Вашему
з[аявле]нию 6-му конгрессу я присоединился, как только успел с ним
ознакомиться, о чем послал з[аявле]ние конгрессу. Дорогой Лев Давидович, не
знаю каково Ваше состояние сейчас, хочу надеяться, что в Вашем здоровье
наступило улучшение, но я считаю, что необходимо предпринять самые
решительные срочные меры к тому, чтобы Вы были переведены в нормальные для
здоровья условия. Следовало бы поднять этот вопрос перед партийными
стариками, например Крупской, Луначарским, Рязановым329, Осинским
и другими. Я понимаю, что их политическое влияние, разумеется, крайне
незначительно, но они имеют большой моральный авторитет и их голос мог бы
иметь значение. Неужели у них не найдется мужества протестовать против
чудовищной, преступнейшей политики физического истребления лучших вождей
октября? Все товарищи потрясены сообщением о Вашей болезни, каждое слово их
писем дышит мучительной болью, это совершенно понятно, к[а]к никогда Ваше
здоровье нужно сейчас партии, рабочему классу, революции. Все что в силах
человеческих, дорогой Лев Давидович, Вы должны предпринять, чтобы спасти
свое здоровье, это хотят многие сотни сосланных, этого требуют интересы той
трудной борьбы, которая взвалена на плечи небольшого, прекрасного отряда
большевистской армии. Заканчиваю на этом свое письмо. Посылаю Вам тысячу
горячих пожеланий скорей-
шего выздоровления, энергии борьбы для дела торжества ленинских
принципов. Такие же пожелания посылают Вам многие товарищи оппозиционеры,
находящиеся со мною в переписке.
Горячо обнимаю.
Ваш Симбирский
Бирск, 18 сентября 1928 г.
Горячий привет семье. Очень просил бы, чтобы Лева [Седов] уведомил меня
о получении сего письма да и вообще кое-что черкнул бы.
С[имбирский]
члены ПБ ЦК(б) т. т. Бухарин, Ворошилов, Калинин, Молотов, Рудзутак,
кандидаты в члены ПБ ЦК ВКП(б) т. т. Каганович, Микоян, Угланов,
члены ЦК ВКП(б) т. т. Догадов, Квиринг, Косиор, Кржижановский, Кубяк,
Пятницкий, Рухимович
кандидаты в члены ЦК т. т. Киселев, Криницкий, Межелук, Уншлихт.
члены президиума ЦИК т. т. Енукидзе, Лебедев, Петерс, Розенгольц,
Янсон, Ярославский.
17. О партмаксимуме.
17) а) увеличить партмаксимум на 20% (до 270 р. в Москве и Ленинграде с
соответствующим снижением по тарифным поясам для остальных местностей).
Повышение это провести в порядке увеличения нагрузки до 80%, не меняя
основного оклада. Предельная нагрузка должна быть присвоена не механически
всем получающим ныне партмаксимум, а лишь кругу руководящих работников с
соответствующей высокой квалификацией и работающих без обычного ограничения
рабочего дня.
б) Предложить советским организациям сохранить исчисление квартплаты,
коммунальных услуг и платы за учение, исходя из основного оклада без учета
нагрузки.
Поручить НКТ пересмотреть тариф ответственных работников в сторону
максимального сокращения круга должностей, оп-
лачиваемых по этому тарифу, и установления более жесткого распределения
нагрузки в строгом соответствии с выполняемой работой и квалификацией
работников.
г) Категорически воспретить выдачу периодических пособий, представления
бесплатных квартир и других льгот, допустив льготы лишь крайне нуждающимся,
в связи с лечением и не выше 11/2-2 месячного оклада в год.
д) Увеличение партмаксимума провести с 1 ноября 1928 года.
е) Поручить НКТ и ВЦСПС в недельный срок дать все необходимые указания
своим органам о проведении в жизнь настоящего решения.
Секретарь ЦК Молотов
Дискуссия между Л. Д. [Троцким] и тов. Преображенским по вопросу о
характере следующего этапа китайской революции331 привлекла мое
внимание к вопросу о действительных взглядах Ленина на взаимоотношение между
лозунгом рев[олюционно]-дем[ократической] диктатуры пролетариата и
крестьянства и лозунгом диктатуры пролетариата.
Анализ этих взглядов Ленина привел меня прежде всего к тому бесспорному
для меня выводу, что взгляды Ленина на возможность
рев[олюционно]-дем[ократической] диктатуры пролетариата и крестьянства за
период 1905 г. -- 1917 г. претерпели определенную эволюцию в соответствии с
эволюцией в классовых взаимоотношениях, происшедших в России за это время.
В самом деле. Возьмем для сравнения следующие три даты: 1905, 1915 и
1917 гг.
Как мотивирует Ленин свой лозунг рев[олюционно]-дем[ок-ратической]
диктатуры пролетариата и крестьянства в 1905 г.? В полемике против Парвуса
(в ст[атье] "Соц[иал]-дем[ократия] и Вр[еменное] рев[олюционное]
пр[авительст]во"), в качестве доказательства, что рев[олюционное]
вр[сменное] пр[авительст]во не может быть "целостным правительством с
соц[иал]-дем[ократическим] большинством", он выдвигает следующие три
положения: 1)"русский пролетариат составляет сейчас меньшинство населения
России"; 2)"не может быть и речи о соц[иал]-демократическом сознании тех
гигантских масс", которые революция, "чтобы стать великой", "должна поднять
к активной жизни, к героическим усилиям", к "основательному историческому
творчеству", "поднять из страшной темноты, из невиданной заброшенности, из
невероятной одичалости и беспросветной ту-
пости" и 3)эти массы "не могут теперь же, не проделав ряда
революционных испытаний, стать социал-демократами не только в силу темноты
(революция просвещает, повторяем, со сказочной быстротой), а потому, что их
классовое положение не есть пролетарское, потому что объективная логика
исторического развития ставит перед нами в настоящую минуту задачи совсем не
социалистического, а демократического переворота" (т. VII, изд. III, с.
194-195).
Совершенно очевидно, что последний аргумент является основным: характер
революционной власти, по Ленину, определяется тем, какие задачи ставит перед
этой властью "объективная логика исторического развития".
Необходимость рев[олюционно]-дем[ократической] диктатуры пролетариата и
крестьянства вытекала, по Ленину, из того, что если русское самодержавие
"будет не только поколеблено, а действительно свергнуто, тогда, очевидно,
потребуется гигантское напряжение революционной энергии всех передовых
классов, чтобы отстоять это завоевание. А это "отстоять" есть не что иное,
как революционная диктатура пролетариата и крестьянства" (ст[атья]
"Рев[олюционно]-демокр[тическая] диктатура пролетариата и крестьянства", т.
VII, с. 199).
Обратимся к взглядам Ленина по этому вопросу в 1915 году.
"Социальным содержанием ближайшей революции в России, -- читаем мы у
Ленина в ст[атье] "Несколько тезисов" (т. XIII, изд. I, с. 208- 209), --
может быть только рев[олюционно]-демокр[ократическая] диктатура пролетариата
и крестьянства. Революция не может победить в России, не свергнув монархию и
крепостников-помещиков. А свергнуть их анельзя без поддержки пролетариата
крестьянством. Шаг вперед расслоения деревни на "хуторян-помещиков" и на
сельских пролетариев не уничтожил гнета Марковых332 и Ко над
деревней" (тезис 5).
"Задача пролетариата в России -- довести до конца
бурж[уазно]-дем[ократическую] революцию в России, дабы разжечь
социалистическую революцию в Европе. Эта вторая задача теперь чрезвычайно
приблизилась к первой, но она остается все же особой и второй задачей, ибо
речь идет о разных классах, сотрудничающих с пролетариатом России: для
первой задачи сотрудник -- мелкобурж[уазное] крестьянство России, для второй
-- пролетариат др[угих] стран (тезис 6). "Участие соц[иал]-демократов во
Временном революционном правительстве вместе с демокр[атической] мелкой
буржуазией мы считаем по-прежнему допустимым, но только не с
революционерами-шовинистами" (тезис 7, курсив мой). "На вопрос, возможна ли
руководящая роль пролетариата в буржуазной русской революции, мы отвечаем:
да, возможна, если (N. В.: обратите внимание на это "если", подчеркнутое
Лениным) мелкая буржуазия в решающие моменты качнется влево, а ее толкает
влево не только наша пропаганда, но и ряд объективных факторов,
экономических, финансовых (тяжести войны), военных, политических и пр."
(тезис 10, курсив Ленина).
Остановимся пока на этих двух датах. Я утверждаю, что поставить знак
равенства между взглядами Ленина по этому вопросу в 1905 и 1915 гг. нельзя.
Я не остановился перед такими длинными выписками именно потому, что я
считаю, что в 1915 г. Ленин не был так твердо уверен в возможности
реализации на практике рев[олюционно]-дем[ократической] диктатуры
пролетариата и крестьянства, как в 1905 г. Основание для такого заключения
дает мне именно условная форма, в которой Ленин отвечает на вопрос о
возможности "руководящей роли пролетариата в буржуазной русской революции"
(см. приведенный тезис 10).
Для того чтобы это осуществилось, необходимо, по Ленину, чтобы "мелкая
буржуазия в решающие моменты качнулась влево". Но ведь, когда говорят о том,
что объективные и субъективные факторы толкают мелкую буржуазию к тому,
чтобы она "качнулась" влево, то совершенно очевидно, что в данный момент она
не находится на левом фланге: она еще должна будет в решающие моменты
качнуться влево. В 1905 г. в работах Ленина мы не находим этой условности,
этой неуверенности в возможности руководящей роли пролетариата в русской
буржуазной революции. Тогда он был уверен, что в ходе революции классовые
интересы мелкой буржуазии неизбежно будут толкать ее на блок с
пролетариатом, ибо "объективное положение 1905 года было таково: пролетариат
и крестьянство являлись единственным революционным элементом, а кадеты
стояли за монархию" (см. т. XX, изд. III, с. 180). Чем же объясняется эта
новая постановка вопроса в 1915 году? Ответ на этот вопрос мы находим в этой
же статье 1915 г. в тезисе 8: "основа революционного шовинизма -- классовое
положение мелкой буржуазии. Она всегда колеблется между буржуазией и
пролетариатом. Теперь она колеблется между шовинизмом (который мешает ей
быть последовательно революционной даже в смысле демократической революции)
и пролетарским интернационализмом. Политические выразители этой мелкой
буржуазии в России в данный момент -- трудовики, социал-революционеры, "Наша
заря"333, фракция Чхеидзе, орг[анизационный]334
ком[итет], г. Плеханов и тому подобное" (т. XIII, с. 208-209).
Итак, именно отношение к империализму изменило классовые симпатии
мелкой буржуазии. Это я считаю основным для правильного понимания взглядов
Ленина по этому вопросу не только перед революцией, но (как мы увидим ниже)
и после Февральской революции.
Углубившаяся со времени 1905 г. дифференциация русской деревни сама по
себе не изменила бы еще социального базиса революции, ибо она "не уничтожила
гнета Марковых и Ко над деревней" (там же, тезис 5), а поставленные на карту
империалистические интересы русской буржуазии могли это сделать, привлекши
мелкую буржуазию на сторону буржуазии, заразив ее шовинизмом, "который
мешает ей быть последовательно революционной даже в смысле демократической
революции".
Вот почему вполне допустимый и даже желательный в 1905 году блок с
трудовиками и эсерами оказывается абсолютно неприемлемым для Ленина в 1915
г., когда эти партии стали шовинистическими: как мы видели выше, Ленин
считал допустимым участие социал-демократов во Врем[енном] рев[олюционном]
правительстве вместе с демократической мелкой буржуазией, но только не с
революционерами-шовинистами.
Но если с этими "революционерами-шовинистами" участие во Временном
рев[олюционном] правительстве недопустимо, а, с другой стороны, именно
они-то, по мнению Ленина, и являются политическими выразителями этой мелкой
буржуазии, то какую же "демократическую мелкую буржуазию" имел в виду Ленин
в 1915 г. как возможного соучастника пролетариата в правительстве диктатуры
пролетариата и крестьянства? Прямого ответа на этот вопрос в этой статье мы
у Ленина не находим. Однако никаких сомнений не может возникнуть
относительно действительного ответа Ленина на этот вопрос.
"Если мелкая буржуазия в решающие моменты качнется влево" (а только в
этом случае, как мы видели, "возможна руководящая роль пролетариата в
буржуазной русской революции"), то она одновременно откачнется от
буржуазного шовинизма к пролетарскому интернационализму.
Но что означает конкретно такого рода отход от шовинизма? Может ли это
означать в пределах буржуазно-демократической революции, что эти
мелкобуржуазные крестьянские массы пойдут за социал-демократической (т. е.
коммунистической партией335). Мы видели выше, что ленинская
концепция определенно исключает такую возможность. В упомянутой выше
полемике с Парвусом Ленин прямо пишет: "стать громадным, подавляющим
большинством он (пролетариат) может лишь при соединении с массой
полупролетариев, полухозяйчиков, т. е. с массой мелкобурж[уазной] городской
и сельской бедноты. И такой состав социального базиса возможной и
желательной революционно-демократической диктатуры отразится, конечно на
составе револ[юционного] правительства, сделает неизбежным участие в нем или
даже преобладание в нем самых разношерстных представителей
революционной демократии" (т. VII, с. 194). Это отождествление мелкой
буржуазии с ее политическими представителями мы встречаем у Ленина
постоянно. Так например, в 1917 г. он, полемизируя с правыми элементами в
партии, с теми, кто утверждает, что "она, эта мелкая буржуазия, это
крестьянство должно отделиться от буржуазии еще в пределах
буржуазно-демократической революции", в "Письмах о тактике"336
писал: "Он (т.е. этот марксист) по случаю "возможности" приятного и сладкого
будущего, когда крестьянство не будет хвостом буржуазии, эсеры, Чхеидзе,
Церетели, Стеклов не будут продуктом буржуазного правительства, -- он по
случаю "возможности" приятного будущего забыл бы о неприятном настоящем,
когда крестьянство еще не выходит из роли придатка буржуазного
правительства, "оппозиции его величества" Львова" (т. XX, III изд., с.
10З)337.
Привлечение на сторону пролетариата мелкой буржуазии в 1905 году
отождествлялось с отвоеванием от буржуазии мелкобуржуазных партий: "нельзя
(было) убедить в необходимости серьезной борьбы ни наивного мужика, ни
наивного мещанина, не подорвав влияния на него кадетских фраз, кадетской
идеологии" (т. X, изд. III, с. 209). Потому "большевики усиленно откалывали
трудовиков от кадетов и поддерживали идею образования Исполнительного
комитета из левых групп Думы" (там же, с. 42-43). Эти партии (трудовая
нар[одно]-соц[иалистическая] партия338, эсеры собственно и
максималисты) Ленин объединял в один "тип трудовиков" (с. 91): "типичный
трудовик, это -- сознательный крестьянин. Ему не чужды стремления к сделке с
монархией, к успокоению на своем клочке земли в рамках буржуазного строя, но
в настоящее время (1906 год) его главная сила идет на борьбу с помещиками за
землю, на борьбу с крепостническим государством за демократию. Его идеал --
уничтожение эксплуатации; только мыслит он это уничтожение
по-мелкобуржуазному и потому на деле из его стремления выходит не борьба со
всякой эксплуатацией, а только борьба с помещичьей и крупной финансовой
эксплуатацией" (там же, с. 93).
Но как же в таком случае политически выявляется отход мелкой буржуазии
от шовинизма в пределах буржуазно-демократической революции? Единственно
возможный ответ на этот вопрос таков: чтобы осуществилась
революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства в русской
революции, происшедшей во время войны, мелкая буржуазия должна под влиянием
пропаганды пролетарской партии, а также и под влиянием "ряда объективных
факторов, экономических, финансовых (тяжести войны), военных, политических и
проч." (тезис 10 цитированной статьи 1915 г., т. XIII, с. 209) выделить свою
мелкобур-
жуазную революционную антишовинистическую партию, в блоке с которой
пролетарская партия проводит революционно-демократическую диктатуру.
Такова должна быть неизбежная логика развития, если мелкая буржуазия
"качнется влево". А если она не "качнется влево", т. е. если она останется
шовинистической, каков будет тогда путь развития русской революции?
Совершенно очевидно, что поскольку мелкая буржуазия остается
шовинистической, т. е. остается хвостом империалистической буржуазии, -- в
результате революционного переворота к власти приходит буржуазия, и перед
пролетариатом встает уже задача подготовки и организации новой революции,
социальное содержание которой неизбежно должно уже выйти за пределы
буржуазно-демократического переворота. Такой вывод с необходимой логичностью
вытекает из позиции Ленина 1915 г. Это изменение взглядов Ленина по
сравнению с его взглядами 1905 г. объясняется изменением в расстановке
классовых сил, происшедших в результате империалистической войны. Только
уяснив себе действительную суть взглядов Ленина в 1915 г., можно понять
корень его позиции после Февральской революции, можно понять логическую
преемственность между его "старобольшевистскими" и "новобольшевистскими"
1917 г. взглядами.
Но прежде чем перейти к разбору этих последних, необходимо остановиться
на вопросе, чем же отличались взгляды Ленина в 1915 г. от тогдашней
концепции Л.Д[Троцкого]. Ведь именно Л.Д.[Троцкий] заявил, что "империализм
противопоставляет не буржуазную нацию старому режиму, а пролетариат --
буржуазной нации" (цитирую по ст[атье] Ленина "О двух линиях революции", т.
XIII, с. 213). Основной аргумент, который выставляет Ленин в этой статье
против приведенного положения Л.Д. [Троцкого], заключается в следующем:
"Если в России уже противостоит пролетариат "буржуазной нации", тогда,
значит, Россия стоит прямо перед социалистической революцией!!" Тогда
неверен лозунг "конфискация помещичьих земель", тогда надо говорить не о
"революционном рабочем", а "о рабочем и социалистическом правительстве", и
несколькими строками дальше: "Троцкий не подумал, что если пролетариат
увлечет непролетарские массы деревни на конфискацию помещичьих земель и
свергнет монархию, то это и будет завершением "национальной буржуазной
революции" в России, это и будет революционно-демократической диктатурой
пролетариата и крестьянства" (т. XIII, с. 213-214). Итак, поскольку задача
конфискации помещичьих земель и свержение монархии стоит перед крестьянством
и поскольку пролетариату удается увлечь на выполнение этой задачи
крестьянство, т. е.
поскольку пролетариату удается стать руководителем крестьянства в деле
выполнения этой задачи, постольку революция будет еще
буржуазно-демократической и увенчается она диктатурой пролетариата и
крестьянства. Следующей задачей русской революции, происшедшей во время
войны, была бы борьба с империализмом. Этому вопросу посвящен тезис 11 в
ст[атье] Ленина "Несколько тезисов". Здесь он развивает мысль о
революционной войне в союзе с социалистическим пролетариатом Европы и
колониальными народами Азии. Это была бы уже задача социалистической
революции.
Таким образом, по мнению Ленина, русская революция по своим внутренним
задачам остается буржуазно-демократической; в своей же борьбе против
империализма она сливается с социалистической революцией на Западе. "Эта
вторая задача, -- говорит он в тезисе 6, -- теперь чрезвычайно приблизилась
к первой, но она остается все же особой и второй задачей, ибо речь идет о
разных классах, сотрудничающих с пролетариатом России: для первой задачи
сотрудник -- мелкобуржуазное крестьянство России, для второй -- пролетариат
др[угих] стран". Совершенно очевидно, что обе эти задачи не отделены друг от
друга китайской стеной или каким-либо длительным промежутком времени. Это
явствует из того, как Ленин представляет себе выполнение второй из
упомянутых задач: "на вопрос, что бы сделала партия пролетариата, если бы
революция поставила ее у власти в теперешней войне, мы отвечаем: мы
предложили бы мир всем воюющим на условии освобождения колоний и всех
зависимых, угнетенных и неполноправных народов". Т[ак] к[ак] ни одно из
воюющих империалистических государств этого условия не приняло бы, то "тогда
мы должны были бы подготовить и повести революционную войну" и т. д. Ясно,
что эта революционная война, т. е. задача социалистической революции,
предполагалась неизбежно уже вскоре после завоевания власти. Этим
буржуазно-демократическая революция переросла бы в социалистическую уже в
самом начале своей победы.
Почему же Ленин разграничивает обе эти задачи, раз во времени они обе
почти что совпадают? Здесь мы встречаемся с той особенностью ленинской
политической деятельности, которую можно бы назвать стремлением к
максимальной конкретности политической ориентировки, стремлением учесть по
возможности все основные оттенки ближайшего этапа. Предугадать более или
менее точно характерные черты всех этапов революции перед революцией нельзя
и незачем этим заниматься. Надо иметь перед собой лишь генеральную линию
развития всей революции. Зато наиболее конкретно надо предвидеть элементы, с
которыми придется иметь дело в первый момент революции,
и в соответствии с этим ориентировать партию и рабочий класс. Перед
революцией 1917 г. надо было, с одной стороны, ни в коем случае не упускать,
что "антагонизм крестьянства" и Марковых-Романовых-Хвостовых339
усилился, возрос, обострился (из ст[атьи] "О двух линиях революции", т.
XIII, с. 214), а с другой -- учесть и то новое, что внесла
империалистическая война: факт перехода мелкой буржуазии на сторону
шовинистической буржуазии, в результате чего пролетарская партия для
осуществления свой руководящей роли в буржуазной революции России ни в коем
случае не должна идти ни на какие блоки и соглашения с политическими
выразителями этих шовинистических настроений мелкой буржуазии, а должна
стремиться к тому, чтобы эта мелкая буржуазия "качнулась влево" и выделила
новых политических своих представителей, которые не были бы заражены
буржуазным шовинизмом. Только в блоке с такой мелкобуржуазной партией
пролетарская партия может выполнить буржуазно-демократические задачи русской
революции, укрепившись настолько, чтобы иметь возможность уже без этой
мелкобуржуазной партии, но вместе с пролетариатом других стран начать борьбу
проведенной в октябре -- ноябре 1927 г. Факты полностью опровергают эти
объяснения и измышления.
Число безработных членов профсоюзов, т. е. не впервые предлагающих свой
труд, превысило в прошлом году 1 миллион (1,092 тысячи). Из всей этой массы
безработных строители и чернорабочие составляют вместе только 16,5%, а
квалифицированные рабочие -- 25,5% или 278 тысяч человек. На долю рабочих
Нарпита325, коммунальников и пр[очих] обслуживающих профессий --
16,7% или 183,1 тыс., на долю транспортников приходилось 7,5% или 81,1 тыс.
Итак, при абсолютном росте безработицы для всех групп относительно
упала доля служащих и чернорабочих, а возросла доля транспортников и рабочих
обслуживающих профессий. Доля индустриальных рабочих почти не сократилась,
а, следовательно, рост безработицы индустриальных рабочих идет в ногу с
ростом всей безработицы.
Из этих данных видно, что безработица растет не только и не столько за
счет притока новых рабочих и за счет сокращения служащих, сколько за счет
рабочих, притом даже не чернорабочих, а квалифицированной рабочей силы.
Доказательством того, какие рабочие пополняют собою ряды безработных,
является их разбивка по разрядам тарифной сетки, в соответствии с зарплатой,
которую они получали до безработицы. По 6 союзам (кроме союза
совторгслужащих326, рабпрос327, рабис и т.п.)
получается: 3,3% получали по 1-2 разряду, 57,6% получали по 4-6 разряду,
27,4% получали по 7-9 разряду и 8,7%-по 10 и выше. Таким образом, основную
массу безработных составляют рабочие средней и высшей квалификации.
По профстажу и из числа членов индустриальных профсоюзов безработные
делились так: 11% со стажем с 1917 г., 17,1% --
с 1918-21 гг., 14,6% - 1922-23 гг., 28,4% - с 24-25 гг., 18,5% - с 1926
гг. и только 17% - с 1927 г.
42,4% безработных имеют семью на своем иждивении.
г. Бирск
Башкирской республики
Октябрьская 25
Симбирскому
Дорогой Лев Давидович.
С глубочайшим волнением прочел сообщение товарищей о Вашей болезни.
Чебоксарская группа ссыльных послала телеграмму протеста ЦК. Думаю копию
этой телеграммы Вы получили. Телеграмма разослана по всей ссылке и вероятно
уже большинство товарищей к ней присоединились. Я от себя также послал
телеграмму в ЦК с присоединением к чебоксарскому протесту. Нахожусь я в
Башкирской области в городе Бирске. Городишко маленький дрянной, находится
свыше 100 верст от жел[езной] дороги. В Башкирии находятся еще наших три
товарища, к счастью им удалось остаться в Уфе. Я им послал копию
телеграммы-протеста и думаю, что они к ней также присоединятся. К Вашему
з[аявле]нию 6-му конгрессу я присоединился, как только успел с ним
ознакомиться, о чем послал з[аявле]ние конгрессу. Дорогой Лев Давидович, не
знаю каково Ваше состояние сейчас, хочу надеяться, что в Вашем здоровье
наступило улучшение, но я считаю, что необходимо предпринять самые
решительные срочные меры к тому, чтобы Вы были переведены в нормальные для
здоровья условия. Следовало бы поднять этот вопрос перед партийными
стариками, например Крупской, Луначарским, Рязановым329, Осинским
и другими. Я понимаю, что их политическое влияние, разумеется, крайне
незначительно, но они имеют большой моральный авторитет и их голос мог бы
иметь значение. Неужели у них не найдется мужества протестовать против
чудовищной, преступнейшей политики физического истребления лучших вождей
октября? Все товарищи потрясены сообщением о Вашей болезни, каждое слово их
писем дышит мучительной болью, это совершенно понятно, к[а]к никогда Ваше
здоровье нужно сейчас партии, рабочему классу, революции. Все что в силах
человеческих, дорогой Лев Давидович, Вы должны предпринять, чтобы спасти
свое здоровье, это хотят многие сотни сосланных, этого требуют интересы той
трудной борьбы, которая взвалена на плечи небольшого, прекрасного отряда
большевистской армии. Заканчиваю на этом свое письмо. Посылаю Вам тысячу
горячих пожеланий скорей-
шего выздоровления, энергии борьбы для дела торжества ленинских
принципов. Такие же пожелания посылают Вам многие товарищи оппозиционеры,
находящиеся со мною в переписке.
Горячо обнимаю.
Ваш Симбирский
Бирск, 18 сентября 1928 г.
Горячий привет семье. Очень просил бы, чтобы Лева [Седов] уведомил меня
о получении сего письма да и вообще кое-что черкнул бы.
С[имбирский]
члены ПБ ЦК(б) т. т. Бухарин, Ворошилов, Калинин, Молотов, Рудзутак,
кандидаты в члены ПБ ЦК ВКП(б) т. т. Каганович, Микоян, Угланов,
члены ЦК ВКП(б) т. т. Догадов, Квиринг, Косиор, Кржижановский, Кубяк,
Пятницкий, Рухимович
кандидаты в члены ЦК т. т. Киселев, Криницкий, Межелук, Уншлихт.
члены президиума ЦИК т. т. Енукидзе, Лебедев, Петерс, Розенгольц,
Янсон, Ярославский.
17. О партмаксимуме.
17) а) увеличить партмаксимум на 20% (до 270 р. в Москве и Ленинграде с
соответствующим снижением по тарифным поясам для остальных местностей).
Повышение это провести в порядке увеличения нагрузки до 80%, не меняя
основного оклада. Предельная нагрузка должна быть присвоена не механически
всем получающим ныне партмаксимум, а лишь кругу руководящих работников с
соответствующей высокой квалификацией и работающих без обычного ограничения
рабочего дня.
б) Предложить советским организациям сохранить исчисление квартплаты,
коммунальных услуг и платы за учение, исходя из основного оклада без учета
нагрузки.
Поручить НКТ пересмотреть тариф ответственных работников в сторону
максимального сокращения круга должностей, оп-
лачиваемых по этому тарифу, и установления более жесткого распределения
нагрузки в строгом соответствии с выполняемой работой и квалификацией
работников.
г) Категорически воспретить выдачу периодических пособий, представления
бесплатных квартир и других льгот, допустив льготы лишь крайне нуждающимся,
в связи с лечением и не выше 11/2-2 месячного оклада в год.
д) Увеличение партмаксимума провести с 1 ноября 1928 года.
е) Поручить НКТ и ВЦСПС в недельный срок дать все необходимые указания
своим органам о проведении в жизнь настоящего решения.
Секретарь ЦК Молотов
Дискуссия между Л. Д. [Троцким] и тов. Преображенским по вопросу о
характере следующего этапа китайской революции331 привлекла мое
внимание к вопросу о действительных взглядах Ленина на взаимоотношение между
лозунгом рев[олюционно]-дем[ократической] диктатуры пролетариата и
крестьянства и лозунгом диктатуры пролетариата.
Анализ этих взглядов Ленина привел меня прежде всего к тому бесспорному
для меня выводу, что взгляды Ленина на возможность
рев[олюционно]-дем[ократической] диктатуры пролетариата и крестьянства за
период 1905 г. -- 1917 г. претерпели определенную эволюцию в соответствии с
эволюцией в классовых взаимоотношениях, происшедших в России за это время.
В самом деле. Возьмем для сравнения следующие три даты: 1905, 1915 и
1917 гг.
Как мотивирует Ленин свой лозунг рев[олюционно]-дем[ок-ратической]
диктатуры пролетариата и крестьянства в 1905 г.? В полемике против Парвуса
(в ст[атье] "Соц[иал]-дем[ократия] и Вр[еменное] рев[олюционное]
пр[авительст]во"), в качестве доказательства, что рев[олюционное]
вр[сменное] пр[авительст]во не может быть "целостным правительством с
соц[иал]-дем[ократическим] большинством", он выдвигает следующие три
положения: 1)"русский пролетариат составляет сейчас меньшинство населения
России"; 2)"не может быть и речи о соц[иал]-демократическом сознании тех
гигантских масс", которые революция, "чтобы стать великой", "должна поднять
к активной жизни, к героическим усилиям", к "основательному историческому
творчеству", "поднять из страшной темноты, из невиданной заброшенности, из
невероятной одичалости и беспросветной ту-
пости" и 3)эти массы "не могут теперь же, не проделав ряда
революционных испытаний, стать социал-демократами не только в силу темноты
(революция просвещает, повторяем, со сказочной быстротой), а потому, что их
классовое положение не есть пролетарское, потому что объективная логика
исторического развития ставит перед нами в настоящую минуту задачи совсем не
социалистического, а демократического переворота" (т. VII, изд. III, с.
194-195).
Совершенно очевидно, что последний аргумент является основным: характер
революционной власти, по Ленину, определяется тем, какие задачи ставит перед
этой властью "объективная логика исторического развития".
Необходимость рев[олюционно]-дем[ократической] диктатуры пролетариата и
крестьянства вытекала, по Ленину, из того, что если русское самодержавие
"будет не только поколеблено, а действительно свергнуто, тогда, очевидно,
потребуется гигантское напряжение революционной энергии всех передовых
классов, чтобы отстоять это завоевание. А это "отстоять" есть не что иное,
как революционная диктатура пролетариата и крестьянства" (ст[атья]
"Рев[олюционно]-демокр[тическая] диктатура пролетариата и крестьянства", т.
VII, с. 199).
Обратимся к взглядам Ленина по этому вопросу в 1915 году.
"Социальным содержанием ближайшей революции в России, -- читаем мы у
Ленина в ст[атье] "Несколько тезисов" (т. XIII, изд. I, с. 208- 209), --
может быть только рев[олюционно]-демокр[ократическая] диктатура пролетариата
и крестьянства. Революция не может победить в России, не свергнув монархию и
крепостников-помещиков. А свергнуть их анельзя без поддержки пролетариата
крестьянством. Шаг вперед расслоения деревни на "хуторян-помещиков" и на
сельских пролетариев не уничтожил гнета Марковых332 и Ко над
деревней" (тезис 5).
"Задача пролетариата в России -- довести до конца
бурж[уазно]-дем[ократическую] революцию в России, дабы разжечь
социалистическую революцию в Европе. Эта вторая задача теперь чрезвычайно
приблизилась к первой, но она остается все же особой и второй задачей, ибо
речь идет о разных классах, сотрудничающих с пролетариатом России: для
первой задачи сотрудник -- мелкобурж[уазное] крестьянство России, для второй
-- пролетариат др[угих] стран (тезис 6). "Участие соц[иал]-демократов во
Временном революционном правительстве вместе с демокр[атической] мелкой
буржуазией мы считаем по-прежнему допустимым, но только не с
революционерами-шовинистами" (тезис 7, курсив мой). "На вопрос, возможна ли
руководящая роль пролетариата в буржуазной русской революции, мы отвечаем:
да, возможна, если (N. В.: обратите внимание на это "если", подчеркнутое
Лениным) мелкая буржуазия в решающие моменты качнется влево, а ее толкает
влево не только наша пропаганда, но и ряд объективных факторов,
экономических, финансовых (тяжести войны), военных, политических и пр."
(тезис 10, курсив Ленина).
Остановимся пока на этих двух датах. Я утверждаю, что поставить знак
равенства между взглядами Ленина по этому вопросу в 1905 и 1915 гг. нельзя.
Я не остановился перед такими длинными выписками именно потому, что я
считаю, что в 1915 г. Ленин не был так твердо уверен в возможности
реализации на практике рев[олюционно]-дем[ократической] диктатуры
пролетариата и крестьянства, как в 1905 г. Основание для такого заключения
дает мне именно условная форма, в которой Ленин отвечает на вопрос о
возможности "руководящей роли пролетариата в буржуазной русской революции"
(см. приведенный тезис 10).
Для того чтобы это осуществилось, необходимо, по Ленину, чтобы "мелкая
буржуазия в решающие моменты качнулась влево". Но ведь, когда говорят о том,
что объективные и субъективные факторы толкают мелкую буржуазию к тому,
чтобы она "качнулась" влево, то совершенно очевидно, что в данный момент она
не находится на левом фланге: она еще должна будет в решающие моменты
качнуться влево. В 1905 г. в работах Ленина мы не находим этой условности,
этой неуверенности в возможности руководящей роли пролетариата в русской
буржуазной революции. Тогда он был уверен, что в ходе революции классовые
интересы мелкой буржуазии неизбежно будут толкать ее на блок с
пролетариатом, ибо "объективное положение 1905 года было таково: пролетариат
и крестьянство являлись единственным революционным элементом, а кадеты
стояли за монархию" (см. т. XX, изд. III, с. 180). Чем же объясняется эта
новая постановка вопроса в 1915 году? Ответ на этот вопрос мы находим в этой
же статье 1915 г. в тезисе 8: "основа революционного шовинизма -- классовое
положение мелкой буржуазии. Она всегда колеблется между буржуазией и
пролетариатом. Теперь она колеблется между шовинизмом (который мешает ей
быть последовательно революционной даже в смысле демократической революции)
и пролетарским интернационализмом. Политические выразители этой мелкой
буржуазии в России в данный момент -- трудовики, социал-революционеры, "Наша
заря"333, фракция Чхеидзе, орг[анизационный]334
ком[итет], г. Плеханов и тому подобное" (т. XIII, с. 208-209).
Итак, именно отношение к империализму изменило классовые симпатии
мелкой буржуазии. Это я считаю основным для правильного понимания взглядов
Ленина по этому вопросу не только перед революцией, но (как мы увидим ниже)
и после Февральской революции.
Углубившаяся со времени 1905 г. дифференциация русской деревни сама по
себе не изменила бы еще социального базиса революции, ибо она "не уничтожила
гнета Марковых и Ко над деревней" (там же, тезис 5), а поставленные на карту
империалистические интересы русской буржуазии могли это сделать, привлекши
мелкую буржуазию на сторону буржуазии, заразив ее шовинизмом, "который
мешает ей быть последовательно революционной даже в смысле демократической
революции".
Вот почему вполне допустимый и даже желательный в 1905 году блок с
трудовиками и эсерами оказывается абсолютно неприемлемым для Ленина в 1915
г., когда эти партии стали шовинистическими: как мы видели выше, Ленин
считал допустимым участие социал-демократов во Врем[енном] рев[олюционном]
правительстве вместе с демократической мелкой буржуазией, но только не с
революционерами-шовинистами.
Но если с этими "революционерами-шовинистами" участие во Временном
рев[олюционном] правительстве недопустимо, а, с другой стороны, именно
они-то, по мнению Ленина, и являются политическими выразителями этой мелкой
буржуазии, то какую же "демократическую мелкую буржуазию" имел в виду Ленин
в 1915 г. как возможного соучастника пролетариата в правительстве диктатуры
пролетариата и крестьянства? Прямого ответа на этот вопрос в этой статье мы
у Ленина не находим. Однако никаких сомнений не может возникнуть
относительно действительного ответа Ленина на этот вопрос.
"Если мелкая буржуазия в решающие моменты качнется влево" (а только в
этом случае, как мы видели, "возможна руководящая роль пролетариата в
буржуазной русской революции"), то она одновременно откачнется от
буржуазного шовинизма к пролетарскому интернационализму.
Но что означает конкретно такого рода отход от шовинизма? Может ли это
означать в пределах буржуазно-демократической революции, что эти
мелкобуржуазные крестьянские массы пойдут за социал-демократической (т. е.
коммунистической партией335). Мы видели выше, что ленинская
концепция определенно исключает такую возможность. В упомянутой выше
полемике с Парвусом Ленин прямо пишет: "стать громадным, подавляющим
большинством он (пролетариат) может лишь при соединении с массой
полупролетариев, полухозяйчиков, т. е. с массой мелкобурж[уазной] городской
и сельской бедноты. И такой состав социального базиса возможной и
желательной революционно-демократической диктатуры отразится, конечно на
составе револ[юционного] правительства, сделает неизбежным участие в нем или
даже преобладание в нем самых разношерстных представителей
революционной демократии" (т. VII, с. 194). Это отождествление мелкой
буржуазии с ее политическими представителями мы встречаем у Ленина
постоянно. Так например, в 1917 г. он, полемизируя с правыми элементами в
партии, с теми, кто утверждает, что "она, эта мелкая буржуазия, это
крестьянство должно отделиться от буржуазии еще в пределах
буржуазно-демократической революции", в "Письмах о тактике"336
писал: "Он (т.е. этот марксист) по случаю "возможности" приятного и сладкого
будущего, когда крестьянство не будет хвостом буржуазии, эсеры, Чхеидзе,
Церетели, Стеклов не будут продуктом буржуазного правительства, -- он по
случаю "возможности" приятного будущего забыл бы о неприятном настоящем,
когда крестьянство еще не выходит из роли придатка буржуазного
правительства, "оппозиции его величества" Львова" (т. XX, III изд., с.
10З)337.
Привлечение на сторону пролетариата мелкой буржуазии в 1905 году
отождествлялось с отвоеванием от буржуазии мелкобуржуазных партий: "нельзя
(было) убедить в необходимости серьезной борьбы ни наивного мужика, ни
наивного мещанина, не подорвав влияния на него кадетских фраз, кадетской
идеологии" (т. X, изд. III, с. 209). Потому "большевики усиленно откалывали
трудовиков от кадетов и поддерживали идею образования Исполнительного
комитета из левых групп Думы" (там же, с. 42-43). Эти партии (трудовая
нар[одно]-соц[иалистическая] партия338, эсеры собственно и
максималисты) Ленин объединял в один "тип трудовиков" (с. 91): "типичный
трудовик, это -- сознательный крестьянин. Ему не чужды стремления к сделке с
монархией, к успокоению на своем клочке земли в рамках буржуазного строя, но
в настоящее время (1906 год) его главная сила идет на борьбу с помещиками за
землю, на борьбу с крепостническим государством за демократию. Его идеал --
уничтожение эксплуатации; только мыслит он это уничтожение
по-мелкобуржуазному и потому на деле из его стремления выходит не борьба со
всякой эксплуатацией, а только борьба с помещичьей и крупной финансовой
эксплуатацией" (там же, с. 93).
Но как же в таком случае политически выявляется отход мелкой буржуазии
от шовинизма в пределах буржуазно-демократической революции? Единственно
возможный ответ на этот вопрос таков: чтобы осуществилась
революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства в русской
революции, происшедшей во время войны, мелкая буржуазия должна под влиянием
пропаганды пролетарской партии, а также и под влиянием "ряда объективных
факторов, экономических, финансовых (тяжести войны), военных, политических и
проч." (тезис 10 цитированной статьи 1915 г., т. XIII, с. 209) выделить свою
мелкобур-
жуазную революционную антишовинистическую партию, в блоке с которой
пролетарская партия проводит революционно-демократическую диктатуру.
Такова должна быть неизбежная логика развития, если мелкая буржуазия
"качнется влево". А если она не "качнется влево", т. е. если она останется
шовинистической, каков будет тогда путь развития русской революции?
Совершенно очевидно, что поскольку мелкая буржуазия остается
шовинистической, т. е. остается хвостом империалистической буржуазии, -- в
результате революционного переворота к власти приходит буржуазия, и перед
пролетариатом встает уже задача подготовки и организации новой революции,
социальное содержание которой неизбежно должно уже выйти за пределы
буржуазно-демократического переворота. Такой вывод с необходимой логичностью
вытекает из позиции Ленина 1915 г. Это изменение взглядов Ленина по
сравнению с его взглядами 1905 г. объясняется изменением в расстановке
классовых сил, происшедших в результате империалистической войны. Только
уяснив себе действительную суть взглядов Ленина в 1915 г., можно понять
корень его позиции после Февральской революции, можно понять логическую
преемственность между его "старобольшевистскими" и "новобольшевистскими"
1917 г. взглядами.
Но прежде чем перейти к разбору этих последних, необходимо остановиться
на вопросе, чем же отличались взгляды Ленина в 1915 г. от тогдашней
концепции Л.Д[Троцкого]. Ведь именно Л.Д.[Троцкий] заявил, что "империализм
противопоставляет не буржуазную нацию старому режиму, а пролетариат --
буржуазной нации" (цитирую по ст[атье] Ленина "О двух линиях революции", т.
XIII, с. 213). Основной аргумент, который выставляет Ленин в этой статье
против приведенного положения Л.Д. [Троцкого], заключается в следующем:
"Если в России уже противостоит пролетариат "буржуазной нации", тогда,
значит, Россия стоит прямо перед социалистической революцией!!" Тогда
неверен лозунг "конфискация помещичьих земель", тогда надо говорить не о
"революционном рабочем", а "о рабочем и социалистическом правительстве", и
несколькими строками дальше: "Троцкий не подумал, что если пролетариат
увлечет непролетарские массы деревни на конфискацию помещичьих земель и
свергнет монархию, то это и будет завершением "национальной буржуазной
революции" в России, это и будет революционно-демократической диктатурой
пролетариата и крестьянства" (т. XIII, с. 213-214). Итак, поскольку задача
конфискации помещичьих земель и свержение монархии стоит перед крестьянством
и поскольку пролетариату удается увлечь на выполнение этой задачи
крестьянство, т. е.
поскольку пролетариату удается стать руководителем крестьянства в деле
выполнения этой задачи, постольку революция будет еще
буржуазно-демократической и увенчается она диктатурой пролетариата и
крестьянства. Следующей задачей русской революции, происшедшей во время
войны, была бы борьба с империализмом. Этому вопросу посвящен тезис 11 в
ст[атье] Ленина "Несколько тезисов". Здесь он развивает мысль о
революционной войне в союзе с социалистическим пролетариатом Европы и
колониальными народами Азии. Это была бы уже задача социалистической
революции.
Таким образом, по мнению Ленина, русская революция по своим внутренним
задачам остается буржуазно-демократической; в своей же борьбе против
империализма она сливается с социалистической революцией на Западе. "Эта
вторая задача, -- говорит он в тезисе 6, -- теперь чрезвычайно приблизилась
к первой, но она остается все же особой и второй задачей, ибо речь идет о
разных классах, сотрудничающих с пролетариатом России: для первой задачи
сотрудник -- мелкобуржуазное крестьянство России, для второй -- пролетариат
др[угих] стран". Совершенно очевидно, что обе эти задачи не отделены друг от
друга китайской стеной или каким-либо длительным промежутком времени. Это
явствует из того, как Ленин представляет себе выполнение второй из
упомянутых задач: "на вопрос, что бы сделала партия пролетариата, если бы
революция поставила ее у власти в теперешней войне, мы отвечаем: мы
предложили бы мир всем воюющим на условии освобождения колоний и всех
зависимых, угнетенных и неполноправных народов". Т[ак] к[ак] ни одно из
воюющих империалистических государств этого условия не приняло бы, то "тогда
мы должны были бы подготовить и повести революционную войну" и т. д. Ясно,
что эта революционная война, т. е. задача социалистической революции,
предполагалась неизбежно уже вскоре после завоевания власти. Этим
буржуазно-демократическая революция переросла бы в социалистическую уже в
самом начале своей победы.
Почему же Ленин разграничивает обе эти задачи, раз во времени они обе
почти что совпадают? Здесь мы встречаемся с той особенностью ленинской
политической деятельности, которую можно бы назвать стремлением к
максимальной конкретности политической ориентировки, стремлением учесть по
возможности все основные оттенки ближайшего этапа. Предугадать более или
менее точно характерные черты всех этапов революции перед революцией нельзя
и незачем этим заниматься. Надо иметь перед собой лишь генеральную линию
развития всей революции. Зато наиболее конкретно надо предвидеть элементы, с
которыми придется иметь дело в первый момент революции,
и в соответствии с этим ориентировать партию и рабочий класс. Перед
революцией 1917 г. надо было, с одной стороны, ни в коем случае не упускать,
что "антагонизм крестьянства" и Марковых-Романовых-Хвостовых339
усилился, возрос, обострился (из ст[атьи] "О двух линиях революции", т.
XIII, с. 214), а с другой -- учесть и то новое, что внесла
империалистическая война: факт перехода мелкой буржуазии на сторону
шовинистической буржуазии, в результате чего пролетарская партия для
осуществления свой руководящей роли в буржуазной революции России ни в коем
случае не должна идти ни на какие блоки и соглашения с политическими
выразителями этих шовинистических настроений мелкой буржуазии, а должна
стремиться к тому, чтобы эта мелкая буржуазия "качнулась влево" и выделила
новых политических своих представителей, которые не были бы заражены
буржуазным шовинизмом. Только в блоке с такой мелкобуржуазной партией
пролетарская партия может выполнить буржуазно-демократические задачи русской
революции, укрепившись настолько, чтобы иметь возможность уже без этой
мелкобуржуазной партии, но вместе с пролетариатом других стран начать борьбу