Страница:
особенно велика бывает "любовь к дальнему": ведь легче ратовать за защиту
СССР и китайской революции и изобличать "пораженцев" обороны СССР в своей
среде, чем вырабатывать революционную линию борьбы с буржуазией и
социал-демократией своей страны и вырабатывать подходящие лозунги.
4) В отношении последних Бухарин договорился до чудовищной нелепости с
точки зрения революционной логики и не менее чудовищного оппортунизма с
точки зрения революционной политики. Он считает оппортунизмом и изо всех сил
изобличает как таковой лозунги национализации промышленности, рабочего
контроля, но готов допустить борьбу за рабоче-крестьянское правительство и
крохоборческие требования (налоги, зарплата и пр.), а также против опасности
войны при капитализме, как центральные лозунги действия компартии в
ближайшие нереволюционные годы. Оппозиция должна, по моему мнению,
обязательно сказать свое мнение о лозунгах борьбы в ближайшие годы до
революционной ситуации. Смущаться тем, что оппозицию обвинят в правом уклоне
и брандлеризме не приходится (в чем уже нас ни обвиняли?). Тем более, что
Брандлер, во-первых, выдвинул лозунг "Produktionskontrolle"24
вместо рабочего контроля, т. е. смазал классовый характер лозунга, что
действительно может явиться источником оппортунизма, во-вторых, совершенно
не связал его с вопросом о национализации и конфискации.
Русская оппозиция, в особенности Вы, должна заняться этим вопросом не
только потому, что это нужно в интересах борьбы компартии в ближайшие годы,
но и для создания ясности в головах самих оппозиционеров. Отсутствием
ясности в отношении лозунгов при нереволюционной обстановке объяснялось
бесплодие платформы немецких товарищей по внутренним вопросам и неимоверная
путаница у французов. Замечательно уже то, что по этому вопросу существует
трогательное согласие от Бухарина до Урбанса. Разница только та, что
бухаринские лозунги сбиваются на экономизм, а урбансовские на синдикализм.
В самый последний день моего пребывания в Москве мне довелось видеть
номер урбансовской "Фольксвилле"25 No 117 от 31 мая с воззванием
об итогах выборов 20 мая. Я списал оттуда лозунги, которые Урбанс выдвигает.
Вот они все:
"За выборы стачкомов, ответственных только перед избирателями. За
объединение революционных фабзавкомов.
За расширение прав фабзавкомов.
За восстановление свободы стачек в борьбе за повышение зарплаты и
сокращение рабочего времени".
И это все. Ни единого политико-экономического лозунга. Ни единого
лозунга, выходящего за пределы предприятия и затрагивающего частную
собственность. Это, разумеется, путь синдикализма. Но и "программа действий"
Маслова (к конгрессу Ленинбунда), если Вы ее видели, не была богаче идеями и
лозунгами для классовой борьбы внутри страны. Вряд ли веддингцы26 более
дальновидны. Наконец, сравнение с бухаринской программой действия
показывает, что в ней только прибавляется несколько специфических
социал-демократических требований к буржуазному государству в духе старой
программы-минимум.
5) Нежелательность и вред Вашего ухода от европейских дел особенно
видны на примере Англии. Из стачек 1926 г. мы никаких выводов не сделали для
самого английского рабочего движения и тактики английской коммунистической
партии. (Англо-русский комитет -- это, главным образом, вопрос тактики ВКП).
А между тем в Англии произошел крутой переворот в рабочем движении -- не
менее крутой, чем в Германии во время войны. А выводов никто не сделал.
Решение об изменении избирательной тактики, принятое IX пленумом ИККИ,
вопроса не исчерпывает. Не только на выборах, но и в повседневной борьбе
надо определить отношение коммунистов к рабочей партии27. Мы не
голосуем и не призываем голосовать за Макдональдов. Ну, а как быть,
например, с политическими взносами профсоюзов, которые идут в избирательный
фонд тех же Макдональдов? Уплачиваем мы их, призываем уплачивать и
содействуем сбору? У английских коммунистов сейчас, собственно, отношения с
А[нглийской] р[абочей] п[артией] аналогичны отношениям китайских коммунистов
к Гоминьдану: они оттуда "не вышли", но их там нет. Только в Англии
положение более двусмысленное. Декларация о выходе коммунистов из
А[нглийской] р[абочей] п[артии] сама по себе не решила бы вопроса, ибо,
во-первых, вряд ли там еще остались коммунисты, которым пришлось бы
"выходить"; во-вторых, остается вопрос о коммунистических сторонниках,
членах профсоюзов и местных организаций А[нглийской] р[абочей] п[артии],
которые, выйдя из последней, не могут вступить на правах индивидуального
членства в английскую компартию и которые, будучи исключенными из
А[нглийской] р[абочей] п[артии], либо распылятся, либо капитулируют рано или
поздно.
Вывод? Надо вспомнить о той мысли, которую Вы вскользь бросили в Вашей
книжке об Англии, что такие великие движения, как стачка 1926 г., приводят к
созданию новых организаций. За эту мысль на Вас рассердились все филистеры,
и крепко ругает Вас Балаболкин. Сейчас пора об ней напомнить: надо
объединить все левые элементы английской лейбористской партии как
исключенные из нее, так и не исключенные из нее, в новую Рабочую партию на
основах коллективного членства под коммунистическим руководством. Надо звать
профсоюзы и местные организации Лейбористской партии к переходу в Рабочую
партию; надо поднять в низовых организациях и профсоюзах кампанию за то,
чтобы политические взносы уплачивались не предательской Лейбористской
партии, а классовой, революционной Рабочей партии. Такой вывод надо было
сделать еще в 1926 г. и не предоставлять Макдональдам инициативы и выбора
момента для раскола Лейбористской партии. Но и теперь это единственный путь
для а[нглийской] к[ом]п[артии].
Такое предложение сделал накануне IX пленума ИККИ тов.
Мерфи28. Но его совершенно "затюкали". Беннет обвинил его в
комиссии пленума в пессимизме и неверии в а[нглийскую] к[ом]п[артию]. Вряд
ли нужно давать оценку этому знакомому доводу. Пейдж Арнот29
выдвинул довод об излишнем "средостении". Но тот же Арнот не возражает
против средостения в виде Left Wing30, крайне неоформленной и
неопределенной организации, являющейся в настоящих условиях суррогатным
объединением для исключенных из Labour Party31 левых элементов,
как будто исключение последних только временное! И как будто "левое крыло"
(чего?) имеет шансы прогнать Гендерсонов32 от руководства Labour
Party!
Вот дополнительные замечания, которые я хотел Вам сделать к своей
статье и по которым хотелось бы знать Ваше мнение. К сожалению только, я по
личным бытовым условиям не имею еще постоянного адреса. Когда будет --
сообщу. Пока хорошо было бы получить Ваш и тов. Радека отклик на эти вопросы
кому-либо -- авось дойдет и до меня.
О других вопросах я уже сейчас не буду писать. Не сердитесь за длинноту
письма.
Крепко жму руку. Желаю здоровья и сил. Все остальное "приложится".
Ваш Дм. Лапин
5 августа 1928 г.
Получили ли Вы мои книжки о Баварской советской республике33
и пригодились ли они Вам?
(копия членам программной комиссии VI конгресса К[оммунистического]
И[нтернационала])
В программе надо писать с абсолютной точностью то, что есть. Тогда наша
программа будет непререкаема (Ленин на VIII съезде РКП/б/)34.
Новый проект программы К[оммунистического] И[нтернационала] радикально
отличается как по идейному содержанию и трактовке ряда (в том числе старых)
вопросов, так и по размерам и стилю от прежних проектов. В этом его виде он
является куда более спорным, чем принятый V конгрессом К[оммунистического]
И[нтернационала], в основу для дискуссии. Поэтому я позволю себе подвергнуть
обстоятельной и внимательной критике те пункты нового проекта, которые имеют
наибольшее принципиально-политическое значение.
По своему общему построению новый проект делает попытку соединить
абстрактно-теоретический анализ капитализма (в первой главе) с
материально-исторической его характеристикой (во второй главе). Но в
абстрактно-теоретическом анализе мы с самого начала встречаем в новом
проекте "новшество" по сравнению с обоими предыдущими (бухаринским 1922 г. и
V конгресса 1924 г.), которое возвращает нас назад, к старым программным
спорам, происходившим в нашей партии в 1917-1919 гг. при выработке программы
РКП.
В отличие от предыдущих проектов, начинавшихся с анализа ранних стадий
капитализма, новый проект начинается с характеристики
империализма35. В первой главе о "мировой системе капитализма и
т. д." дается характеристика промышленного капитализма исключительно в
выражениях, относящихся к историческому прошлому. В то время как проект V
конгресса говорил о процессах нарождения и развития капитализма из мелкого
производства как о поныне совершающихся в новом проекте читаем:
"В погоне за прибылью буржуазия была вынуждена развивать
производственные силы... развитие капитализма постоянно воспроизводило...
противоречие между общественным характе-
ром труда и частным характером присвоения... Господство частной
собственности, анархически-стихийный ход этого производства приводили к
нарушению экономического равновесия... что влекло за собою периодически
повторяющиеся кризисы. Господство частной собственности находило свое
выражение в конкуренции... Тактические и экономические преимущества крупного
производства приводили к разрушению в конкурентной борьбе
докапиталистических хозяйственных форм... В области сельского хозяйства он
(закон концентрации и централизации) находил свое выражение в дифференциации
крестьянства...
Период промышленного капитализма был в основном периодом "свободной
конкуренции"... этот период сменился к началу XX столетия периодом
империализма, когда свободная конкуренция уступила место монополии.
Свободная конкуренция промышленного капитализма, ставшая на место
феодальной монополии и монополии торгового капитала, сама превратилась в
монополию финансового капитала. (Отдельное издание Проекта программы, ГИЗ,
1928, с. 11 -- 14.)"
Еще четыре года тому назад проект V конгресса так формулировал
последнее положение: "Свободная конкуренция, ставшая на место феодальной
монополии, сама превращается в монополию финансового капитала". По нынешнему
проекту этот процесс превращения конкуренции в монополию уже закончился.
Получается, что раньше происходило так, а теперь "все иначе", и ни в
одном месте программы нет оговорки, что монополии не уничтожают анархии
производства и конкуренции на внутреннем рынке. Мало того, есть целый ряд
двусмысленных формулировок о том, что и на мировом рынке конкуренция
начинает исчезать и заменяется в большой степени методами силового давления
(термин заимствованный из "Экономики переходного периода" тов. Бухарина).
Вопрос о том, давать ли в программе анализ промышленного капитализма в
терминах прошедшего или настоящего времени, не есть вопрос грамматики, а
сугубо принципиальный и политический. Таковым его считал и Ленин. При
выработке программы РКП он отстаивал и отстоял ту идею, что в программе надо
ясно сказать, что процессы нарождения раннего капитализма с конкуренцией,
анархией производства, классовой дифференциацией крестьянства и других
мелкобуржуазных слоев происходят и поныне, ибо в то время как на одном конце
общества происходит загнивание капитализма, достигшего монополистической
ступени, на другом конце происходит возрождение "свеженького" капитализма
ранней стадии, хотя и в другой пропорции, другого удельного веса и пр.
Ленин отвечал на это, что относиться реально к перспективам
социалистической революции и значит видеть то, что есть. А есть то, что
наряду с национализацией промышленности и самым передовым в мире
политическим строем на базе мелкого производства при промышленном разорении
и бедности происходит возрождение капитализма в целом ряде областей (уже
тогда в разгар военного коммунизма и гражданской войны, задолго до нэпа).
Чистый империализм,-- отвечал Ленин Бухарину на VIII съезде,-- никогда
не существовал нигде, не существует и никогда существовать не будет. Это
есть, наверно, обобщение всего того, что говорилось о синдикатах, артелях,
трестах, финансовом капитализме, когда изображали финансовый капитализм так,
как будто никаких основ старого капитализма под ним нет.
Это не верно, особенно это будет не верно для эпохи после
империалистической войны... Мы в России сейчас переживаем последствия
империалистической войны и начало диктатуры пролетариата. В то же время в
целом ряде областей России, которые были более отрезаны друг от друга, чем
прежде, мы переживаем возрождение капитализма, развитие его первой стадии.
Из этого не выскочить. Если написать программу так, как хотел тов.
Бухарин,-- эта программа будет неверна... Из этой разнокалиберности, из
этого построения из разного материала, как это ни неприятно, мы не выскочим
в течение очень долгого периода. Когда выскочим, создадим другую программу.
Но тогда мы будем жить в социалистическом обществе (т. XVI, с. 112 -- 113).
Имеются ли в экономическом развитии социалистических республик и всего
мира за годы 1919 -- 1924 или 1924 -- 1928 такие явления, которые
оправдывали бы пересмотр этих категорических предсказаний Ильича на будущее,
а также формулировки проекта V конгресса? Безусловно, нет. Наоборот:
несмотря на происшедшую за послевоенные годы колоссальную концентрацию
хозяйства империализма, они сейчас много дальше, чем в годы войны и инфляции
(1914-1924) от натурального хозяйства, планомерности, организованности,
безраздельного господства монополий и чистого империализма38.
Общеизвестно далее, что именно за послевоенные и особенно последние
годы в колониальных странах вследствие развития промышленного и
сельскохозяйственного капитализма на национальной базе мелкого производства
и свободы торговли, наряду с предприятиями иностранных капиталистов, выросла
и окрепла туземная промышленность и буржуазия (Индия, Китай и др[угие]). Это
в основном и является той базой, которая порождает могучее по размаху,
имеющее колоссальное значение для борьбы с империализмом национальное
движение.
Наконец, в стране пролетарской диктатуры сектор частного капитала в
промышленности, торговле и особенно в сельском хозяйстве сейчас в абсолютных
числах бесспорно больше, чем в конце гражданской войны или даже во время
VIII съезда РКП, когда раскулачивание и осереднячение деревни у нас уже было
в основном закончено. Наибольшие успехи наиболее массовидного у нас
капитализма -- сельскохозяйственного, кулацкого -- приходятся как раз на
время после стабилизации валюты, совпадающее со временем, протекшим после
составления проекта V конгресса. Официально признанным фактом ведь является
теперь, что несколько лет нэпа превратили одну десятую крестьян в кулаков и
одну пятую -- в близких к ним зажиточных середняков, столкнув на другом
полюсе одну треть крестьянства в бедноту. Поэтому сейчас составлять проект
программы К[оммунистического] И[нтернационала], в котором развитие раннего
капитализма написано в плюскваперфектум39 и отнесено к прошлой,
доимпериалистической стадии развития -- значит повторять в более опасном
месте и в более тяжелой форме ошибку того геростратовски40
знаменитого, злосчастного автора, который писал три года тому назад в
"Большевике", что "кулак это жупел, остаток старого мира... отдельные
умирающие единицы".
Отрицать или замалчивать в программе К[оммунистического]
И[нтернационала] продолжающееся частичное нарождение и развитие раннего
капитализма -- значит заодно замазывать важнейшее экономическое противоречие
империализма и противоречия нашего собственного развития. Это значит
изображать положение империализма лучше, чем оно есть на самом деле, и
закрывать глаза на наши собственные важнейшие и главнейшие трудности.
Пытаясь дать "цельную картину" развития современного капитализма,
авторы проекта программы впали в противоречие с самими собою и с Лениным в
вопросе о неравномерном развитии. В самом деле: в конце первой главы
приводятся знакомые слова Ленина, что "неравномерность экономического и
политического развития есть безусловный закон капитализма. Эта
неравномерность еще более усиливается и обостряется в эпоху империализма".
Дальше говорится, какие выводы "отсюда следуют"; но нигде не говорится,
откуда следует и из чего вытекает самый этот закон неравномерности развития
капитализма. И действительно: из данного в проекте анализа капитализма, как
сплошь монополистического, с тенденцией к госкапитализму и "единому мировому
тресту", неравномерность не вытекает и с ним не связана. В проект эти слова
Ленина вклиниваются, как чужеродное тело, вместо того чтобы резюмировать
необходимое изображение разных сторон капиталистического развития.
Можно ли не говорить совсем о развитии при империализме ранних стадий
капитализма и в то же время говорить о неравномерности империализма в
ленинском смысле? Нельзя, ибо Ленин имел в виду не количественную
неравномерность достигнутых уровней развития (в одной стране добывается
больше угля, в другой меньше и т.п.), а качественное разнообразие
общественных форм, экономических укладов разных отраслей хозяйства и
связанную с этим неравномерность темпа, так же как и неравномерность
экономического и политического развития. Как известно, Ленин выводил из
закона неравномерности разновременность победы пролетарских революций в
различных странах (в рамках одной и той же эпохи социальной революции),
во-первых, одновременную возможность пролетарских революций и национальных
войн, во-вторых, сочетание империалистических, гражданских, национальных и
колониальных восстаний, в-третьих. Все это можно вывести из закона
неравномерности только в том случае, если его понимать в том смысле, что
одновременно с высшей развиваются и низшие стадии капитализма; что в одном
месте последний начинает загнивать или его господство уничтожается
пролетарской революцией, тогда как в другом он в то же время сызнова
нарождается.
Если же понимать неравномерность в смысле количественном, т. е. что в
одной стране производится больше металла, угля и др[угих] товаров, то это
неверно и из этого даже нельзя вывести одних только империалистических войн:
последние могут иметь место как раз тогда, когда у соперников начинают
выравниваться уровни производства и тем самым увеличиваются шансы на победу.
Германия только тогда стала помышлять о борьбе с Англией, когда в начале XX
века уровень производства у нее стал приближаться к английскому; Англия
теперь только потому уступает Америке, что уровень развития последней много
превосходит уровень Англии самой или даже вместе с ее возможной союзницей,
континентальной Европой. Война между ними станет возможной только тогда,
когда их производственные и военные уровни более или менее выровняются. В
этом отношении империализм как раз действует нивелирующе, выравнивающе, так
как все империалистические страны стремятся догнать уровень своего
соперника, выровняться с ним, а то и обогнать его.
Можно сказать, что при стремлении и возможности обогнать своего
соперника происходит восстановление неравномерности на новой основе: более
развитая прежде страна теперь отстает в развитии. Такую увертку для спасения
количественного понимания закона неравномерности придумал Э.
Гольденберг41. Но это совершенно очевидная и притом
схоластическая увертка, так как отставшая от более молодой страны, но все же
находящаяся на достаточно высоком уровне капиталистическая страна (например,
Англия) не прекращает своей борьбы за то, чтобы не отстать, а при
возможности опередить своего молодого обогнавшего ее соперника (например,
Америку или Германию), что обозначает дальнейшую тенденцию к нивелировке. Но
в процессе этой нивелировки империализм втягивает в мировой рынок все новые
страны и континенты с самыми разнообразными экономическими и политическими
условиями, развивает все новые отрасли хозяйства, открывает новые источники
сырья и способы их использования, разрушает докапиталистические уклады,
будучи, однако, не в состоянии подчинить их прямо себе. Это создает источник
величайшей неравномерности капитализма; на этой почве порождаются
всевозможного рода конфликты, войны, революции. Это делает из империализма
начало эры социальной революции, но и создает для нее ряд первостепенных
трудностей, делая возможным в отдельных случаях разгром революционных сил по
частям. Это же делает возможным и победу социалистической революции в
отдельных странах, но делает невозможным в них одних изолированно взятых
завершение социалистического строя (уничтожение товарного хозяйства и
классового деления общества).
Проект оставляет все эти процессы вне своего поля зрения, но в то же
время много раз повторяет слова о неравномерности капиталистического
развития. Однако эти слова от простого их повторения не становятся ни более
ясными, ни более обоснованными, а, наоборот, повисают в воздухе и ведут к
неправильным выводам. Мы в этом сейчас же убедимся при рассмотрении другого
новшества проекта, в котором нам такая же бухаринская старина слышится.
Именно: в вопросах о госкапитализме и ультраимпериализме .
а) Тенденция развития к "национализации" и к "госкапитализму"
В первоначальном проекте тов. Бухарина, предложенном IV конгрессу
К[оммунистического] И[нтернационала] (в 1922 г.), говорилось: "Процесс
централизации капитала в его мировом масштабе привел, таким образом, в тому,
что в рамках мирового хозяйства создались могучие
государственно-капиталистические тресты" (Бухарин, "Атака", сборник статей,
1924, с. 289).
При переработке проекта комиссией конгресса это было вычеркнуто. Во
всем проекте V конгресса отсутствует указание на госкапитализм как на
порождение или тенденцию финансового капитализма. Самый термин
"госкапиталистический трест" в проекте V конгресса отсутствует. Зато в новом
проекте мы находим уже два специальных абзаца (с. 15 и 18), в которых
говорится и о госкапитализме и даже о "едином всемирно-государственном
капиталистическом тресте" как тенденции развития финансового капитализма.
Эта фантазия не признается еще, правда, осуществившимся фактом, как
следовало из бухаринского проекта 1922 г., но все же трактуется как
тенденция политико-экономического развития финансового капитализма. На
странице 15-й проекта мы узнаем, что госкапитализм -- это такая же
обнаруживающаяся тенденция империализма, как милитаризм. После указания на
неизбежность войн проект устанавливает, что "финансовый капитализм
обнаруживает поэтому тенденцию к развитию государственно-капиталистических
форм, облегчающих борьбу на внешнем рынке и военную мобилизацию хозяйства, с
одной стороны, и к исключительно чудовищному росту милитаризма... с другой"
(с. 15).
В то же время в проекте совершенно не упоминаются международные тресты
и картели-союзы капиталистов разных стран и их борьба за экономический
разлад мира. Это явление Ленин считал настолько важным фактом, что включал
его в один из пяти главных признаков империализма. В нынешней экономике и
политике империализма эти союзы капиталистов разных государств играют
колоссальную роль, наполняя шумом своей борьбы весь капиталистический мир:
достаточно указать на всемирно известные нефтяные тресты
Стандард-Ойл42 и Роял-Датч-Шелл43, электротехнические
тресты, которые еще Ленин приводил в своей работе как классический пример
этого рода объединений, европейский стальной синдикат и борьбу вокруг его
создания и т. п.
Совершенно непостижимо и необъяснимо, как это программная комиссия ИККИ
не заметила "слона" международных союзов капиталистов разных стран и в то же
время уделила столько внимания "козявке" госкапитализма, превратив ее в
тенденцию мирового развития. Это можно объяснить только тем, что программная
комиссия сознательно стала на точку зрения оспаривавшихся Лениным взглядов
тов. Бухарина на эти вопросы. Тов. Бухарин на основе одностороннего
обобщения опыта мировой войны создал теорию (развитую им в работах времени
импери- алистической и гражданской войн "Империализм и мировое
хозяйство"44 и "Экономика переходного периода"), по которой у
финансового капитализма имеется тенденция к "национализации", т. е. к
самоорганизации в национальных рамках в единый, охватывающий все
национальное хозяйство "государственно-капиталистический трест",
противоставляющий себя на мировой арене другим таким же
государственно-капиталистическим трестам, борющимся между собою за
СССР и китайской революции и изобличать "пораженцев" обороны СССР в своей
среде, чем вырабатывать революционную линию борьбы с буржуазией и
социал-демократией своей страны и вырабатывать подходящие лозунги.
4) В отношении последних Бухарин договорился до чудовищной нелепости с
точки зрения революционной логики и не менее чудовищного оппортунизма с
точки зрения революционной политики. Он считает оппортунизмом и изо всех сил
изобличает как таковой лозунги национализации промышленности, рабочего
контроля, но готов допустить борьбу за рабоче-крестьянское правительство и
крохоборческие требования (налоги, зарплата и пр.), а также против опасности
войны при капитализме, как центральные лозунги действия компартии в
ближайшие нереволюционные годы. Оппозиция должна, по моему мнению,
обязательно сказать свое мнение о лозунгах борьбы в ближайшие годы до
революционной ситуации. Смущаться тем, что оппозицию обвинят в правом уклоне
и брандлеризме не приходится (в чем уже нас ни обвиняли?). Тем более, что
Брандлер, во-первых, выдвинул лозунг "Produktionskontrolle"24
вместо рабочего контроля, т. е. смазал классовый характер лозунга, что
действительно может явиться источником оппортунизма, во-вторых, совершенно
не связал его с вопросом о национализации и конфискации.
Русская оппозиция, в особенности Вы, должна заняться этим вопросом не
только потому, что это нужно в интересах борьбы компартии в ближайшие годы,
но и для создания ясности в головах самих оппозиционеров. Отсутствием
ясности в отношении лозунгов при нереволюционной обстановке объяснялось
бесплодие платформы немецких товарищей по внутренним вопросам и неимоверная
путаница у французов. Замечательно уже то, что по этому вопросу существует
трогательное согласие от Бухарина до Урбанса. Разница только та, что
бухаринские лозунги сбиваются на экономизм, а урбансовские на синдикализм.
В самый последний день моего пребывания в Москве мне довелось видеть
номер урбансовской "Фольксвилле"25 No 117 от 31 мая с воззванием
об итогах выборов 20 мая. Я списал оттуда лозунги, которые Урбанс выдвигает.
Вот они все:
"За выборы стачкомов, ответственных только перед избирателями. За
объединение революционных фабзавкомов.
За расширение прав фабзавкомов.
За восстановление свободы стачек в борьбе за повышение зарплаты и
сокращение рабочего времени".
И это все. Ни единого политико-экономического лозунга. Ни единого
лозунга, выходящего за пределы предприятия и затрагивающего частную
собственность. Это, разумеется, путь синдикализма. Но и "программа действий"
Маслова (к конгрессу Ленинбунда), если Вы ее видели, не была богаче идеями и
лозунгами для классовой борьбы внутри страны. Вряд ли веддингцы26 более
дальновидны. Наконец, сравнение с бухаринской программой действия
показывает, что в ней только прибавляется несколько специфических
социал-демократических требований к буржуазному государству в духе старой
программы-минимум.
5) Нежелательность и вред Вашего ухода от европейских дел особенно
видны на примере Англии. Из стачек 1926 г. мы никаких выводов не сделали для
самого английского рабочего движения и тактики английской коммунистической
партии. (Англо-русский комитет -- это, главным образом, вопрос тактики ВКП).
А между тем в Англии произошел крутой переворот в рабочем движении -- не
менее крутой, чем в Германии во время войны. А выводов никто не сделал.
Решение об изменении избирательной тактики, принятое IX пленумом ИККИ,
вопроса не исчерпывает. Не только на выборах, но и в повседневной борьбе
надо определить отношение коммунистов к рабочей партии27. Мы не
голосуем и не призываем голосовать за Макдональдов. Ну, а как быть,
например, с политическими взносами профсоюзов, которые идут в избирательный
фонд тех же Макдональдов? Уплачиваем мы их, призываем уплачивать и
содействуем сбору? У английских коммунистов сейчас, собственно, отношения с
А[нглийской] р[абочей] п[артией] аналогичны отношениям китайских коммунистов
к Гоминьдану: они оттуда "не вышли", но их там нет. Только в Англии
положение более двусмысленное. Декларация о выходе коммунистов из
А[нглийской] р[абочей] п[артии] сама по себе не решила бы вопроса, ибо,
во-первых, вряд ли там еще остались коммунисты, которым пришлось бы
"выходить"; во-вторых, остается вопрос о коммунистических сторонниках,
членах профсоюзов и местных организаций А[нглийской] р[абочей] п[артии],
которые, выйдя из последней, не могут вступить на правах индивидуального
членства в английскую компартию и которые, будучи исключенными из
А[нглийской] р[абочей] п[артии], либо распылятся, либо капитулируют рано или
поздно.
Вывод? Надо вспомнить о той мысли, которую Вы вскользь бросили в Вашей
книжке об Англии, что такие великие движения, как стачка 1926 г., приводят к
созданию новых организаций. За эту мысль на Вас рассердились все филистеры,
и крепко ругает Вас Балаболкин. Сейчас пора об ней напомнить: надо
объединить все левые элементы английской лейбористской партии как
исключенные из нее, так и не исключенные из нее, в новую Рабочую партию на
основах коллективного членства под коммунистическим руководством. Надо звать
профсоюзы и местные организации Лейбористской партии к переходу в Рабочую
партию; надо поднять в низовых организациях и профсоюзах кампанию за то,
чтобы политические взносы уплачивались не предательской Лейбористской
партии, а классовой, революционной Рабочей партии. Такой вывод надо было
сделать еще в 1926 г. и не предоставлять Макдональдам инициативы и выбора
момента для раскола Лейбористской партии. Но и теперь это единственный путь
для а[нглийской] к[ом]п[артии].
Такое предложение сделал накануне IX пленума ИККИ тов.
Мерфи28. Но его совершенно "затюкали". Беннет обвинил его в
комиссии пленума в пессимизме и неверии в а[нглийскую] к[ом]п[артию]. Вряд
ли нужно давать оценку этому знакомому доводу. Пейдж Арнот29
выдвинул довод об излишнем "средостении". Но тот же Арнот не возражает
против средостения в виде Left Wing30, крайне неоформленной и
неопределенной организации, являющейся в настоящих условиях суррогатным
объединением для исключенных из Labour Party31 левых элементов,
как будто исключение последних только временное! И как будто "левое крыло"
(чего?) имеет шансы прогнать Гендерсонов32 от руководства Labour
Party!
Вот дополнительные замечания, которые я хотел Вам сделать к своей
статье и по которым хотелось бы знать Ваше мнение. К сожалению только, я по
личным бытовым условиям не имею еще постоянного адреса. Когда будет --
сообщу. Пока хорошо было бы получить Ваш и тов. Радека отклик на эти вопросы
кому-либо -- авось дойдет и до меня.
О других вопросах я уже сейчас не буду писать. Не сердитесь за длинноту
письма.
Крепко жму руку. Желаю здоровья и сил. Все остальное "приложится".
Ваш Дм. Лапин
5 августа 1928 г.
Получили ли Вы мои книжки о Баварской советской республике33
и пригодились ли они Вам?
(копия членам программной комиссии VI конгресса К[оммунистического]
И[нтернационала])
В программе надо писать с абсолютной точностью то, что есть. Тогда наша
программа будет непререкаема (Ленин на VIII съезде РКП/б/)34.
Новый проект программы К[оммунистического] И[нтернационала] радикально
отличается как по идейному содержанию и трактовке ряда (в том числе старых)
вопросов, так и по размерам и стилю от прежних проектов. В этом его виде он
является куда более спорным, чем принятый V конгрессом К[оммунистического]
И[нтернационала], в основу для дискуссии. Поэтому я позволю себе подвергнуть
обстоятельной и внимательной критике те пункты нового проекта, которые имеют
наибольшее принципиально-политическое значение.
По своему общему построению новый проект делает попытку соединить
абстрактно-теоретический анализ капитализма (в первой главе) с
материально-исторической его характеристикой (во второй главе). Но в
абстрактно-теоретическом анализе мы с самого начала встречаем в новом
проекте "новшество" по сравнению с обоими предыдущими (бухаринским 1922 г. и
V конгресса 1924 г.), которое возвращает нас назад, к старым программным
спорам, происходившим в нашей партии в 1917-1919 гг. при выработке программы
РКП.
В отличие от предыдущих проектов, начинавшихся с анализа ранних стадий
капитализма, новый проект начинается с характеристики
империализма35. В первой главе о "мировой системе капитализма и
т. д." дается характеристика промышленного капитализма исключительно в
выражениях, относящихся к историческому прошлому. В то время как проект V
конгресса говорил о процессах нарождения и развития капитализма из мелкого
производства как о поныне совершающихся в новом проекте читаем:
"В погоне за прибылью буржуазия была вынуждена развивать
производственные силы... развитие капитализма постоянно воспроизводило...
противоречие между общественным характе-
ром труда и частным характером присвоения... Господство частной
собственности, анархически-стихийный ход этого производства приводили к
нарушению экономического равновесия... что влекло за собою периодически
повторяющиеся кризисы. Господство частной собственности находило свое
выражение в конкуренции... Тактические и экономические преимущества крупного
производства приводили к разрушению в конкурентной борьбе
докапиталистических хозяйственных форм... В области сельского хозяйства он
(закон концентрации и централизации) находил свое выражение в дифференциации
крестьянства...
Период промышленного капитализма был в основном периодом "свободной
конкуренции"... этот период сменился к началу XX столетия периодом
империализма, когда свободная конкуренция уступила место монополии.
Свободная конкуренция промышленного капитализма, ставшая на место
феодальной монополии и монополии торгового капитала, сама превратилась в
монополию финансового капитала. (Отдельное издание Проекта программы, ГИЗ,
1928, с. 11 -- 14.)"
Еще четыре года тому назад проект V конгресса так формулировал
последнее положение: "Свободная конкуренция, ставшая на место феодальной
монополии, сама превращается в монополию финансового капитала". По нынешнему
проекту этот процесс превращения конкуренции в монополию уже закончился.
Получается, что раньше происходило так, а теперь "все иначе", и ни в
одном месте программы нет оговорки, что монополии не уничтожают анархии
производства и конкуренции на внутреннем рынке. Мало того, есть целый ряд
двусмысленных формулировок о том, что и на мировом рынке конкуренция
начинает исчезать и заменяется в большой степени методами силового давления
(термин заимствованный из "Экономики переходного периода" тов. Бухарина).
Вопрос о том, давать ли в программе анализ промышленного капитализма в
терминах прошедшего или настоящего времени, не есть вопрос грамматики, а
сугубо принципиальный и политический. Таковым его считал и Ленин. При
выработке программы РКП он отстаивал и отстоял ту идею, что в программе надо
ясно сказать, что процессы нарождения раннего капитализма с конкуренцией,
анархией производства, классовой дифференциацией крестьянства и других
мелкобуржуазных слоев происходят и поныне, ибо в то время как на одном конце
общества происходит загнивание капитализма, достигшего монополистической
ступени, на другом конце происходит возрождение "свеженького" капитализма
ранней стадии, хотя и в другой пропорции, другого удельного веса и пр.
Ленин отвечал на это, что относиться реально к перспективам
социалистической революции и значит видеть то, что есть. А есть то, что
наряду с национализацией промышленности и самым передовым в мире
политическим строем на базе мелкого производства при промышленном разорении
и бедности происходит возрождение капитализма в целом ряде областей (уже
тогда в разгар военного коммунизма и гражданской войны, задолго до нэпа).
Чистый империализм,-- отвечал Ленин Бухарину на VIII съезде,-- никогда
не существовал нигде, не существует и никогда существовать не будет. Это
есть, наверно, обобщение всего того, что говорилось о синдикатах, артелях,
трестах, финансовом капитализме, когда изображали финансовый капитализм так,
как будто никаких основ старого капитализма под ним нет.
Это не верно, особенно это будет не верно для эпохи после
империалистической войны... Мы в России сейчас переживаем последствия
империалистической войны и начало диктатуры пролетариата. В то же время в
целом ряде областей России, которые были более отрезаны друг от друга, чем
прежде, мы переживаем возрождение капитализма, развитие его первой стадии.
Из этого не выскочить. Если написать программу так, как хотел тов.
Бухарин,-- эта программа будет неверна... Из этой разнокалиберности, из
этого построения из разного материала, как это ни неприятно, мы не выскочим
в течение очень долгого периода. Когда выскочим, создадим другую программу.
Но тогда мы будем жить в социалистическом обществе (т. XVI, с. 112 -- 113).
Имеются ли в экономическом развитии социалистических республик и всего
мира за годы 1919 -- 1924 или 1924 -- 1928 такие явления, которые
оправдывали бы пересмотр этих категорических предсказаний Ильича на будущее,
а также формулировки проекта V конгресса? Безусловно, нет. Наоборот:
несмотря на происшедшую за послевоенные годы колоссальную концентрацию
хозяйства империализма, они сейчас много дальше, чем в годы войны и инфляции
(1914-1924) от натурального хозяйства, планомерности, организованности,
безраздельного господства монополий и чистого империализма38.
Общеизвестно далее, что именно за послевоенные и особенно последние
годы в колониальных странах вследствие развития промышленного и
сельскохозяйственного капитализма на национальной базе мелкого производства
и свободы торговли, наряду с предприятиями иностранных капиталистов, выросла
и окрепла туземная промышленность и буржуазия (Индия, Китай и др[угие]). Это
в основном и является той базой, которая порождает могучее по размаху,
имеющее колоссальное значение для борьбы с империализмом национальное
движение.
Наконец, в стране пролетарской диктатуры сектор частного капитала в
промышленности, торговле и особенно в сельском хозяйстве сейчас в абсолютных
числах бесспорно больше, чем в конце гражданской войны или даже во время
VIII съезда РКП, когда раскулачивание и осереднячение деревни у нас уже было
в основном закончено. Наибольшие успехи наиболее массовидного у нас
капитализма -- сельскохозяйственного, кулацкого -- приходятся как раз на
время после стабилизации валюты, совпадающее со временем, протекшим после
составления проекта V конгресса. Официально признанным фактом ведь является
теперь, что несколько лет нэпа превратили одну десятую крестьян в кулаков и
одну пятую -- в близких к ним зажиточных середняков, столкнув на другом
полюсе одну треть крестьянства в бедноту. Поэтому сейчас составлять проект
программы К[оммунистического] И[нтернационала], в котором развитие раннего
капитализма написано в плюскваперфектум39 и отнесено к прошлой,
доимпериалистической стадии развития -- значит повторять в более опасном
месте и в более тяжелой форме ошибку того геростратовски40
знаменитого, злосчастного автора, который писал три года тому назад в
"Большевике", что "кулак это жупел, остаток старого мира... отдельные
умирающие единицы".
Отрицать или замалчивать в программе К[оммунистического]
И[нтернационала] продолжающееся частичное нарождение и развитие раннего
капитализма -- значит заодно замазывать важнейшее экономическое противоречие
империализма и противоречия нашего собственного развития. Это значит
изображать положение империализма лучше, чем оно есть на самом деле, и
закрывать глаза на наши собственные важнейшие и главнейшие трудности.
Пытаясь дать "цельную картину" развития современного капитализма,
авторы проекта программы впали в противоречие с самими собою и с Лениным в
вопросе о неравномерном развитии. В самом деле: в конце первой главы
приводятся знакомые слова Ленина, что "неравномерность экономического и
политического развития есть безусловный закон капитализма. Эта
неравномерность еще более усиливается и обостряется в эпоху империализма".
Дальше говорится, какие выводы "отсюда следуют"; но нигде не говорится,
откуда следует и из чего вытекает самый этот закон неравномерности развития
капитализма. И действительно: из данного в проекте анализа капитализма, как
сплошь монополистического, с тенденцией к госкапитализму и "единому мировому
тресту", неравномерность не вытекает и с ним не связана. В проект эти слова
Ленина вклиниваются, как чужеродное тело, вместо того чтобы резюмировать
необходимое изображение разных сторон капиталистического развития.
Можно ли не говорить совсем о развитии при империализме ранних стадий
капитализма и в то же время говорить о неравномерности империализма в
ленинском смысле? Нельзя, ибо Ленин имел в виду не количественную
неравномерность достигнутых уровней развития (в одной стране добывается
больше угля, в другой меньше и т.п.), а качественное разнообразие
общественных форм, экономических укладов разных отраслей хозяйства и
связанную с этим неравномерность темпа, так же как и неравномерность
экономического и политического развития. Как известно, Ленин выводил из
закона неравномерности разновременность победы пролетарских революций в
различных странах (в рамках одной и той же эпохи социальной революции),
во-первых, одновременную возможность пролетарских революций и национальных
войн, во-вторых, сочетание империалистических, гражданских, национальных и
колониальных восстаний, в-третьих. Все это можно вывести из закона
неравномерности только в том случае, если его понимать в том смысле, что
одновременно с высшей развиваются и низшие стадии капитализма; что в одном
месте последний начинает загнивать или его господство уничтожается
пролетарской революцией, тогда как в другом он в то же время сызнова
нарождается.
Если же понимать неравномерность в смысле количественном, т. е. что в
одной стране производится больше металла, угля и др[угих] товаров, то это
неверно и из этого даже нельзя вывести одних только империалистических войн:
последние могут иметь место как раз тогда, когда у соперников начинают
выравниваться уровни производства и тем самым увеличиваются шансы на победу.
Германия только тогда стала помышлять о борьбе с Англией, когда в начале XX
века уровень производства у нее стал приближаться к английскому; Англия
теперь только потому уступает Америке, что уровень развития последней много
превосходит уровень Англии самой или даже вместе с ее возможной союзницей,
континентальной Европой. Война между ними станет возможной только тогда,
когда их производственные и военные уровни более или менее выровняются. В
этом отношении империализм как раз действует нивелирующе, выравнивающе, так
как все империалистические страны стремятся догнать уровень своего
соперника, выровняться с ним, а то и обогнать его.
Можно сказать, что при стремлении и возможности обогнать своего
соперника происходит восстановление неравномерности на новой основе: более
развитая прежде страна теперь отстает в развитии. Такую увертку для спасения
количественного понимания закона неравномерности придумал Э.
Гольденберг41. Но это совершенно очевидная и притом
схоластическая увертка, так как отставшая от более молодой страны, но все же
находящаяся на достаточно высоком уровне капиталистическая страна (например,
Англия) не прекращает своей борьбы за то, чтобы не отстать, а при
возможности опередить своего молодого обогнавшего ее соперника (например,
Америку или Германию), что обозначает дальнейшую тенденцию к нивелировке. Но
в процессе этой нивелировки империализм втягивает в мировой рынок все новые
страны и континенты с самыми разнообразными экономическими и политическими
условиями, развивает все новые отрасли хозяйства, открывает новые источники
сырья и способы их использования, разрушает докапиталистические уклады,
будучи, однако, не в состоянии подчинить их прямо себе. Это создает источник
величайшей неравномерности капитализма; на этой почве порождаются
всевозможного рода конфликты, войны, революции. Это делает из империализма
начало эры социальной революции, но и создает для нее ряд первостепенных
трудностей, делая возможным в отдельных случаях разгром революционных сил по
частям. Это же делает возможным и победу социалистической революции в
отдельных странах, но делает невозможным в них одних изолированно взятых
завершение социалистического строя (уничтожение товарного хозяйства и
классового деления общества).
Проект оставляет все эти процессы вне своего поля зрения, но в то же
время много раз повторяет слова о неравномерности капиталистического
развития. Однако эти слова от простого их повторения не становятся ни более
ясными, ни более обоснованными, а, наоборот, повисают в воздухе и ведут к
неправильным выводам. Мы в этом сейчас же убедимся при рассмотрении другого
новшества проекта, в котором нам такая же бухаринская старина слышится.
Именно: в вопросах о госкапитализме и ультраимпериализме .
а) Тенденция развития к "национализации" и к "госкапитализму"
В первоначальном проекте тов. Бухарина, предложенном IV конгрессу
К[оммунистического] И[нтернационала] (в 1922 г.), говорилось: "Процесс
централизации капитала в его мировом масштабе привел, таким образом, в тому,
что в рамках мирового хозяйства создались могучие
государственно-капиталистические тресты" (Бухарин, "Атака", сборник статей,
1924, с. 289).
При переработке проекта комиссией конгресса это было вычеркнуто. Во
всем проекте V конгресса отсутствует указание на госкапитализм как на
порождение или тенденцию финансового капитализма. Самый термин
"госкапиталистический трест" в проекте V конгресса отсутствует. Зато в новом
проекте мы находим уже два специальных абзаца (с. 15 и 18), в которых
говорится и о госкапитализме и даже о "едином всемирно-государственном
капиталистическом тресте" как тенденции развития финансового капитализма.
Эта фантазия не признается еще, правда, осуществившимся фактом, как
следовало из бухаринского проекта 1922 г., но все же трактуется как
тенденция политико-экономического развития финансового капитализма. На
странице 15-й проекта мы узнаем, что госкапитализм -- это такая же
обнаруживающаяся тенденция империализма, как милитаризм. После указания на
неизбежность войн проект устанавливает, что "финансовый капитализм
обнаруживает поэтому тенденцию к развитию государственно-капиталистических
форм, облегчающих борьбу на внешнем рынке и военную мобилизацию хозяйства, с
одной стороны, и к исключительно чудовищному росту милитаризма... с другой"
(с. 15).
В то же время в проекте совершенно не упоминаются международные тресты
и картели-союзы капиталистов разных стран и их борьба за экономический
разлад мира. Это явление Ленин считал настолько важным фактом, что включал
его в один из пяти главных признаков империализма. В нынешней экономике и
политике империализма эти союзы капиталистов разных государств играют
колоссальную роль, наполняя шумом своей борьбы весь капиталистический мир:
достаточно указать на всемирно известные нефтяные тресты
Стандард-Ойл42 и Роял-Датч-Шелл43, электротехнические
тресты, которые еще Ленин приводил в своей работе как классический пример
этого рода объединений, европейский стальной синдикат и борьбу вокруг его
создания и т. п.
Совершенно непостижимо и необъяснимо, как это программная комиссия ИККИ
не заметила "слона" международных союзов капиталистов разных стран и в то же
время уделила столько внимания "козявке" госкапитализма, превратив ее в
тенденцию мирового развития. Это можно объяснить только тем, что программная
комиссия сознательно стала на точку зрения оспаривавшихся Лениным взглядов
тов. Бухарина на эти вопросы. Тов. Бухарин на основе одностороннего
обобщения опыта мировой войны создал теорию (развитую им в работах времени
импери- алистической и гражданской войн "Империализм и мировое
хозяйство"44 и "Экономика переходного периода"), по которой у
финансового капитализма имеется тенденция к "национализации", т. е. к
самоорганизации в национальных рамках в единый, охватывающий все
национальное хозяйство "государственно-капиталистический трест",
противоставляющий себя на мировой арене другим таким же
государственно-капиталистическим трестам, борющимся между собою за