Страница:
Вдруг они услыхали, что кто-то громко кричит:
- Назад! Назад!...
и увидали, что скачет охотник, а впереди его две собаки - увидали вошку и бегом к ней. А вошка вместо того, чтобы бежать, присела к земле, выгнулась и вытянула вперёд шесть своих передних лапок и смотрит на собак.
Катя испугалась, закричала и побежала прочь. А Вася, что было духу, пустился к вошке.
Охотник подскакал и попытался как-то ещё отогнать вошку от собак, но сам едва-едва остался жив и унёс ноги.
А Вася принес вошку домой и уже больше никогда не брал её с собой в поле.
Колюн прибрал за нами кружки и остатки конфет, принял от меня учебную гранату Ф-1, протер ее носовым платком, чтобы не оставлять моих и своих отпечатков пальцев.
Затем отошел метра на четыре в сторону от поста и неуклюже кинул гранату в зону охраны.
Видимо он собрал в этом броске все свои силы, замученного бессластием службы солдата, и поэтому все получилось так, как мы и задумывали. Он бросает гранату, потом спокойно уходит в роту, и, как ни в чем не бывало, продолжает чистить туалет. Я вызываю караул через десять-пятнадцать минут, путем включения боевой тревоги. Караул поднимает командира части полковника Макаревича, полковник Макаревич вызывает спецроту саперов по разминированию и уничтожению неразорвавшихся зарядов, я получаю свой отпуск за отличное несение боевой службы и не уход с поста в экстремальной ситуации.
Колюн получает свои честно заработанные бобы.
Все получилось так, как мы и задумывали. За исключением одной вещи.
Осколочная граната прилетела мне не куда-нибудь, а точно в мою психически больную голову и серьезно разбила бровь. Кровь хлынула, именно хлынула, из рассеченной брови, я взвыл от боли, и на несколько секунд потерял сознание. Очнулся практически мгновенно, но было уже поздно. С поста я, пошатнувшись, сшагнул, и всем своим нутром почувствовал, как в караулке завыла сирена сигнализации. Затикали двадцать секунд, за которые Колюну необходимо было скрыться с места нападения.
А бежать было некуда. Вход в штаб только один, и при Колюновской комплекции нечего было и думать убежать от вышколенного и обученного убивать караула. К тому же он так остолбенел от первой в его жизни пущенной крови, что я только прикладом заставил его очухаться от содеянного и затолкал его в открытый кабинет Начальника штаба подполковника Огородникова. Туда, где только получасом раньше стырил пригоршню сладеньких конфет-подушечек из совершенно секретного стола.
"Сиди здесь, Коперник, и держи свою толстую жопу на запоре, пока не сможешь выбраться в суматохе, а я сделаю все, чтобы тебя вытащить из этого говна", - приблизительно так сказал я, внутренне очень сильно сомневаясь в возможности совершить эту невозможную возможность.
(Вот словоблуд-то!)
Вернувшись на пост номер один, я сдернул предохранитель на АК-74 и в счастливом упоении выпустил половину рожка веером по стенам, портретам военачальников и схемам боевого охранения. Вторую половину я приготовил для финального представления, для приближающегося на всех парах боевого караула. Комнату моментально заполнил пороховой дым, который стоял клубами и приятно щекотал нервы. Кровь из подбитого глаза заливала мое суровое лицо и парадную форму. Фуражка, так же залитая кровью, валялась в углу, неподалеку от неразорвавшейся гранаты.
В общем, все выглядело очень по-боевому, и я выглядел по геройски, защищая Боевую Святыню.
Караул прибежал, надо отдать должное, вовремя, с опозданием только на пару секунд, но караул прибежал без начальника караула сержанта Маменгалиева, который, как я и предполагал, находился в самовольной отлучке за "афганкой".
Все лампочки в округе я поперестрелял, и в наступившей темноте, только под лучами синего аварийного освещения, дал предупредительную очередь над головами надвигающегося караула туркменов. Они сильно навалили в штаны, когда я по законам строевого устава, охрипшим от пороховых газов голосом, кричал в пустоту коридоров штаба:
- Стой, бля! Стрелять буду, сукнахбля!
- Да ты чо, одурель что ли, казёль-мазёль, блят не русскы сволыщь!
- Стрелять буду, суканахбля. Хочу разговаривать только с начальником караула, сукнахбля!
Туркмены подняли с постели прилично пьяного дежурного по полку майора Бучнева, который прискакал на пост, и которого я тоже остановил очень-очень короткой очередью в потолок. Майор понял, что события, в самом деле, стоят того, чтобы поднять с постели полковника Макаревича вместо бесполезных поисков сержанта Маменгалиева пропавшего в дурмане забайкальской конопли.
Гуси и павлин-мавлин.
(быль)
Павлин-мавлин, распустив хвост, ходил по берегу пруда. Два гусенка смотрели на него осуждающе.
- Смотри, - говорят, - какие ноги у него некрасивые, и послушай, как кричит нескладно.
Мужик услыхал их и сказал:
- Правда, что ноги его нехороши, и поет он нескладно, но ваши ноги еще хуже, и поете вы еще хуже, зато хвоста у вас такого нет.
А гусенки и отвечают:
- Мужик, а мужик! Ты свои то ноги видел хоть когда-нибудь в зеркало? Да и с дикцией у тебя плохо. А хвоста вообще нет. Так что иди-ка ты...
И пошел Ленин восвояси, задевая рогами ветки ракит.
ТЕЛЬ-АВИВ
29 июля 1994 года в пять часов тридцать две минуты по местному Тель-Авивскому времени Антон Страшный возвращался со службы на городском автобусе в свою однокомнатную квартирку в пригороде Тель-Авива, когда на остановке в автобус вошел молодой, неказистый, лет двенадцати, арабченок Петра Великого, с большим сальным баулом за плечами. Лицо мальчика, как собственно все арабские лица, было некрасиво, от мальчика плохо и тошно пахло арабской мочой, и на нем была арабская "маска смерти". (Я эту "маску" не видел сам, но отлично её представил тогда, когда прочитал в "Нью-Йорк Таймс" репортаж об этом погроме с полным самоуничтожением).
Мальчик родился для того на свет Аллаховый, чтобы стать самоубийцей-подрывником.
Такие дела.
Жорик Поляков, великий болтун и психолог, пьяница художник и президент партии "Деловая Россия", говорил, что на лица людей, которым не суждено с рождения долго жить на этой грешной земле, надета маска смерти. Помните у Рэя Бредбери (которого Саша Коротич при встрече с ним по-дружески называл Рой Бред) рассказ, в котором лицо героя, причем независимо от его воли, даже против его воли, отражало лица тех людей, о которых думали и которых воображали окружающие? Таковы и перевоплощения лиц людей с маской смерти.
Маски отражают попытки убежать из этой жизни и из себя, уйти в другой мир, превратиться в другого, сменить жизнь, среду, образ. Чаще всего маски висят на талантливых певцах, музыкантах, политиках, людях постоянно встречающихся с народом, толпой. Их лица отражают бесчисленное множество лиц, смотревших на них, и переживают бесчисленное количество судеб, любая из которых вбивается как гвоздь в каждый милли-миллиметр лица.
Однако маску эту можно видеть даже у безгрешных младенцев. Когда тебя еще в утробе матери готовят отстаивать или погибать за какую-нибудь бездарность, типа религии или вождя.
Позже я часто замечал это на людях, с которыми судьба сводила меня. Виктор Цой, Марийка Туголукова, Майк Науменко, полковник Борисенко, Андрюха Прокопьев, Джоник Версачи, Ким Ир Сен, Олежка Еловой, Владимир Высоцкий, Фидель Кастро Рус, Борис Ельцин и многие-многие другие боевые товарищи по великой Гражданской войне.
Единственно, на ком я не заметил этой маски, а должен был по всем раскладам прикладного писательского искусства, это на лице у Дианы Спенсер, принцессы Уэльской, которая стала жертвой небезызвестной автокатастрофы в Париже.
Бедняга Пузаныч, царство ему небесное, мне дал веские основания размышлять о сумбурности и мимолетности нашего бытия долгими Торонтовскими вечерами за бутылкой вот этого местного хереса под названием Кэнэдиен Клаб Шерри.
Сколько там еще осталось. Ага, ну на стакан еще хватит.
Вот, негативы его Парижской съемки этой катастрофы в этом злосчастном тоннеле в моих белых художественных рученьках сейчас.
Да и хрен с ними.
Ой! Я такой пьяны-й-й-й-й.
Ма-а-а-ма!
Открой мне путь!!!
ВАНУА-ЛЭВУ
Жорик мне в Питере рассказал однажды по пьяни, когда мы Сашку Ирландию хоронили, как их партия наращивает свою финансовую мощь. И? Очень простым путём. Жорик получал заказы от совершенно разных структур и просто лиц нечеловеческой национальности на уничтожение неугодных личностей. Исполнителями заказов становились никому никогда в голову бы ни пришедшие девочки-подростки-наркоманки-проститутки-блин-душа. Жорик называл их ликвидаторами. Девочки ликвидировали всех простым способом. За укол героина и шоколадку Баунти сталкивали под подъезжающий поезд в метро или кололи в толпе или суматохе отравленной иголкой. Однажды Полякову даже поступил заказ заколбасить какого-то иностранца. Какого-то мудня из Лондона. Только перед тем как заколбасить необходимо выдернуть у него сумку из рук и передать ее заказчику. Денег за исполнение было заплачено 12 тысяч фунтов, (стерлингов естессно).
Заказ выполнили Натаха и Надюха на станции метро Московские Ворота. Надюха в толпе дёрнула из рук сумку, Натаха толкнула под первый, быстро надвигающийся вагон подземки. В сумке оказалась дорогая фотокамера, записная книжка с телефонами и адресами на русском языке почему-то, британский паспорт. И стопка каких-то фотографий. Фотографом, как Жорик пояснил, клиент был не ахти. Фотографии у него были все какие-то смазанные, и всё дороги да машины сняты, а то и просто, похоже, свалка старых, разбитых автомобилей.
"Фамилия у дурилки убиенного оказалась смешная и русская, Пузанофф", - смеясь коньяком в пшеничные усы, сказал Поляков. Сильно у меня тогда настроение попортилось, но не стала я ему рассказывать, кто такой был этот Пузанофф. Только очень попросила, чтобы Мишке он ничего об этом случае не рассказывал. Почему? Не любит Мишка про смертоубивства слушать, наслушался уже о смертоубийствах в своем Комсомольске-на-Амуре.
Да и Отец Алексей на его совести висит в колодце темном.
Такие дела.
МГ.
АМСТЕРДАМ
В 1995 году, в мае, во время пьяной, но строго конфиденциальной встречи, Жорику Полякову был открыт лично господином Владимиром Вольфовичем Жириновским путь на пост гауляйтера Нидерландов, "Тогда, когда наши танки стальной стеной освободят просторы дружественной нам страны от засилья американской военной машины". Жорик, приехав Амстердам в 1996 году, стал сразу же своей гауляйтерской властью раздавать Портфели Министров. Каждый Портфель стоил всего одной бутылки 0,75 литра водки "Обломов" почему-то голландского производства.
Мне достался пост мэра города Наймеген за чекушку "Столичной".
Пашке Матюхину - пост Министра Культуры и Нравственности. За две бутылки "Обломова".
Павел, кроме всего прочего связанного с культурными мероприятиями Новых Голландцев, обязан будет организовывать, и контролировать достойно и экономично деятельность Красного квартала в период оккупации. На него, Павла Матюхина, взвесят еще борьбу с возможным страшным взрывом венерических заболеваний, занесённых в этот квартал из стран Восточной Европы.
Договор, подписанный Жориком Поляковым с одной стороны и Михрюты с другой, об управлении городом Наймеген лежит в сундуке этих идиотских реликвий моего нежданно убиенного супруга. Весь пивом "Амстел-Октоберфест" залит.
МГ.
ТЕЛЬ-АВИВ
От страшного взрыва автобус подкинуло на несколько метров над хайвэем и, дважды крутанув в воздухе, выкинуло на обочину. В час пик это спасло жизни многим честным евреям, спешащим в свои кибуци после трудного рабочего дня в ювелирных лавках.
Осколок стекла глубоко вошел в чистый, как портвейн 777, правый глаз Антона, и он скончался, не приходя в сознание двумя часами позже в госпитале от обширного кровоизлияния в мозг. А в этот вечер наш боец должен был встретиться с Наутилусами, приехавшими поклониться Святой земле и, немного заработав на этом, выпить с ними "крови Христа" (типа - красного, кошерного вина) и закусить всё это "Христовым телом", читай просто - хлебушком.
Или спеть с ними песенку про Апостола Андрея:
видишь там на холме-е-е-е
возвышается крест
под ним десяток солда-а-а-ат
повиси-ка на н-ё-ё-ём...
Странно только, что Спаситель встретил рыбака Андрея, а этот рыбак уже был к этому времени Апостолом. Потом этот уже новоиспечённый Апостол ловил каких-то пескарей в солёном, между прочим, море, причем с причала, а спаситель ловил погибших людей, то есть мёртвых утопленников, судя по всему недалеко от причала, в области видимости. Наверное, туда же, куда направляла свой баркас рыбачка Соня. Он ей сказал, - "А я вас знаю? Иль может вижю в перьвий раз?" А она ему, - "Вижь випивайте и закусывайте и не обращайте внимания на этих глупостей".
Ну, у Кормушки-то масса всяких неурядиц в стихах, он автор молодой и задорный, но вот если долгими, зимними, беззаботно-вэлферными вечерами сесть и штудировать единственную в твоём доме книгу, то бишь Библию, которую ты спёр в отеле Нэс-инн в Мексико-Сити во время порно-парада в 1991 году, то можно найти массу всяких чудностей с этими твэлв гайз по жизни их длинной.
Например.
Иисус говорит, что он пришёл не нарушать закон или пророков, а исполнить. (Матф. 5:17) В то же время даёт свои заповеди (постулаты), противоречащие прежним (там же 32-34;38-39;43-44) и, параллельно, запрещая даже злословить (Матф.5:22), сам же и обзывается, причём, довольно зло (Матф. 12:34; 16:23; 23:33; Марк.8:33).
Иисус запрещал говорить, что он Христос, то есть мессия, помазанник (Марк 8:30; Лука 9:18-21), но сам себя так называет (Матф 23:2...10 в этом месте вообще интересно - нельзя никого на земле называть отцом, а как же быть?).
Дальше - выборочно, в основном, наверное, из-за неточности в изложении разными людьми. Кто нёс крест? Иисус? (Иоан 19:17) или Симон? (Матф.27:32; Лука 23:26; Марк 15:21) И если не Он, то к чему множество картин изображают именно Иисуса с крестом?
А "нести свой крест"?
Дальше, возможно, вопрос Веры. Иоан 9:1-7. Это богоугодное дело - обречь человека на страдания на протяжении всей жизни, ради "демонстрации силы"????
А "непогрешимость" Иисуса, как сочетается с тем, что его надо долго упрашивать, дабы он помог. Проходить своеобразный "тест" на веру. (Матф.15:22-28)
И из разряда "просто интересно" В Земле Обетованной горчица - это дерево? Или перевод такой? (Лука 13:19)
Так кто же и когда по-человечи так спросит за всё за это, за все эти нестыковки, которые привели нас к такому балагану в этой ёкорной жизни, пацаны, ну не в маковку твою ли добрую половину мать?
Кто предъявит за всё это счет, по натуре?
ЛОНДОН
В Сохо невозможно дождаться, когда кто-нибудь подойдет к твоему столу, чтобы предъявить счет за выпитое или съеденное, но и уйти, не расплатившись у тебя, наверняка не получится. Даже если ты идешь слить в отхожее место накопившееся пиво, за тобой неустанно следит глаз вездесущего хозяина или хозяйки.
Так что побрел я сам тихонечко к стойке бара, расплачиваться за выпитое пивцо и совершил одну из самых незабываемых ошибок своей жизни, если не считать переход Китайской границы в 1984 году и полет в Сидней в двухтысячном.
В Советском Союзе, как известно, на прилавках магазинов всегда перед продавцом стоят такие маленькие блюдечки, куда ты кладешь свои денежки, чтобы расплатиться за понравившийся товар. Часто, практически всегда, эти блюдечки прикручены или прибиты к прилавку крепкими коммунистическими гвоздями, чтобы их кто-то, по шоферской привычке, не попер вместе со сдачей.
Так вот в баре Плагмэн, Плугарь по-русски, в этом долбанном Лондонском Сохо тоже стояли такие же металлические блюдца.
Я, неторопливо отсчитав нужные нам, (как сейчас помню, а память на деньги у меня, о-го-го), семнадцать фунтов и что-то, высыпал туда пригоршню мелочи, и только когда она, эта пригоршня, вместе с блюдцем полетела мне обратно в мое пьяное, доброе такое, русское лицо, я понял, что это была обыкновенная пепельница.
Вслед за пепельницей мне прилетел в мой весёлый подпольно-иммигрантский торец еще и здоровенный хозяйский легальный кулак. Совсем по размеру близкий с пивной кружкой, и с такой большой золотой цепью на запястье. Я цепь то запомнил, потому что у Ломовцева цепь была почти такая же по весу. Но руку он на расплату поднимал медленнее.
Хорошо, что Калужский, добрая душа, говорил много о своей судьбе и мало пил пива пенного, помог меня оттащить от разгневанного от такого оскорбления, хозяина. Убили бы ведь гады англичане тупые, и не вздрогнули. Как в тех страшных фильмах (название забыл). А поскольку я проживал в Лондоне в глубоком грязном подполье и нелегалке, во взломанной, засквотированной квартире, то о вызове государственной, то есть королевской полиции и речи не могло быть. Пришили бы дело, взяли под золотые мои художественные рученьки да в оковках, довели бы до самолета славной Советской авиакомпании Аэрофлот, и полетел бы я отстаивать интересы Государства Российского и любимого Отечества под меткими снайперскими пулями у Крымского моста, что в Москве, Россия, Земля, Солнечная Система, Млечный Путь.
Даже знакомый номер телефона к Полу Баррелу, можердому девочки моей любимой Дианки Спэнсер (Маша прости) вряд ли смог помочь.
Ведь сейчас, стыдно сказать, не поворачивается даже язык ответить на вопрос, - "... где ты был 19 августа?" - что пил я водку Московскую на Крайстчертч Авеню, дом номер 45.
- Майкл, Майкл? 19 августа, где ты был?
- А в Лондонке водку пил!
Выпил рюмку, выпил две, закружилось голытьбе.
Вышли мы с Калугой, шатаясь на знойно-гнилостную улицу этого Сохо, этого, блядь, Лондона, из этого, блядь, ёбаного бара. Ребята, очень прошу, экскъюз май фрэнч. Закурили по сиге моей Астры. У меня еще три пачки после Совка оставалось к тому времени. Класссно так. Всё плывет вокруг Оксфорд-стритом. Ларьки, ларьки. Калужский мне грит, - "Хочешь, я тебе интервью с Севой Новгородцевым в Обороте сделаю? Денег заработаешь, ну и вообще он классный такой чувак, может тебе поможет в чём, типа с эмиграцией типа того что, дескать, мол, всё о кей". Я грю, - "Ты чо, сука, городишь, я ж русский типа того что, дескать, мол, всё о-кей художник (только глазик узкий), а ты меня в такие родинопротивные типа того что, дескать, мол, темы втягиваешь, ты меня чо, не уважаешь што ли, треска ты моя печёночная?!!!"
Обидел я его происходящим, но главное что Калуга заглох после этого моего самовыражения со своими выссказываениминими.
И тут, как вдруг отовсюду
Ебанёт!!!!
Нас с Калужским ударило асфальтом по головам нашим пьяным очень сильно этой волной взрывной. Асфальт такой хороший был, добрый. Нашим вытрезвилкам в Ебурге нужно учиться, как людей в чувство собственного достоинства приводить в пару секунд. Такой грохот был, как в Амстердаме на Новый Год на улицах.
Мы упали. Асфальт стукнул по голове.
Вот здесь.
Очень сильно. Вот прямо здесь. Потрогайте, выпирает. Ага.
Потом, нет, наверное, сразу же, стекло полетело из всех окон вокруг, как звон разбившихся хрустальных бокалов из пьяных ручёшек.
Ну, я, наверное, немного, наверное, уснул после этого, что ли.
Просыпаюсь типа, а у меня на груди лежит рука по локоть такая, кровь уже почти не течёт, выжжена от взрыва, хорошая такая, добрая, с хорошим, знакомым мне (по лицу) золотым браслетом на ней.
Я чо?
Ну, взял я этот браслет себе в коллекцию. Я же не хотел на этом себе бобов нажить, продать это золото (а там фунтов на 900 минимум по продажной цене на Ноттинг Хил). Это ведь не мародерство.
Он первым меня ударил!
Он первым меня ударил!
Саша, ну скажи! А то на сцену позову!
Я то еще легко отделался с этой оторванной рукой у себя на сердце. А вот Калужскому осколком стекла оторвало мочку левого уха навзнич. Как будь-то ножницами срезало. Вместе с серьгой.
Пришлось ему в правом ухе дыру для серьги сделать. Так его в Рок клубе потом в Свердловском, во всяких тусэ за глаза педрилкой обзывали. Козлы.
"...в баре "Плэгмэн" в Сохо взорвалась пластитовая, (изготовленная из Си-4, для тех кто "не служил - не знает"), то есть бомба, изготовленная непримиримыми в своей головной боли за Отечество, бойцами "Ирландской революционной армии" спасения свободы народа Ирландии от народа Великобритании.
Полиция, совместно со служащими Скорой помощи, пожарными и специальным подразделением Скотлэнд Ярда по борьбе с терроризмом, разбирая дымящиеся завалы, нашла оторванную кисть правой руки, которая когда-то принадлежала хозяину бара. Эта рука была железно вцеплена в горло неизвестному русскому туристу.
Видимо боясь публичного разъяснения, русский турист, не дожидаясь расследования и приглашения в суд в качестве свидетеля, покинул место происшествия, и полиция не имеет сведений о его местонахождении.
Знающих месторасположение русского туриста, мазафака такой, находившегося в момент взрыва в баре "Плэгмэн" просим сообщить по бесплатному телефону Скотлэнд Ярда 1-800-555-111..."
Это заметка из "Лондон-Сан" от 24 Мая 1991 года. Я нашла её в его "знаменитом" бардачке. В одном пакете, между нами девочками, с тяжеленной золотой цепью. Если б я б знала б раньше б, что эта цепь золотая, и весит больше 900 фунтов стерлингов, так разве ж я б здесь была б?
Шутка, хр-хр.
Муж то мой, (объелся груш) критичный парень был, оказывается в уходящие годы, прямо как из бригады пацанов какой-то. Что ж ты таким тугим обсосом то стал перед смертью?
Сейчас мне эта цепь золотая мой фужер с мартини-шэйкн-нот-стёрн украшает.
Такие дела.
А Калужского в Сан-францизко за эту оторванную мочку его корейский домохозяин-лэндлорд звал "Сашья-куин-ма-сун". Что в переводе означает "Сашья-собака-безухая". Так его любил.
МГ.
САН-ФРАНЦИСКО
О Саше Калужском.
Саша Калужский уехав в золотой Сан-Франциско в 1994 году на какой-то там джаз-роковый музыкальный фестиваль в качестве переводчика, остался в Штатах вначале в качестве помощника посудомойщика в ресторане, слава Богу, недолго. Потом работал учителем русского языка, переводил немного направо - налево, но стабильности такие занятия не приносили никакой. Поэтому, в конце концов, нашел Саша себе работу по душе. Спокойную и без головных болей. Масса свободного времени после работы и не надо совсем думать на этом месте рабочем о карьере и продвижении по службе.
Бывший директор Свердловского Рок Клуба устроился маляром.
Это не то чтобы я ёрничаю дёшево так. Сам то я вообще бутылки вон собираю, в промежутке между питьём портвейна да псевдомаляканьем моих картин.
Так вот, не просто маляром, а постоянно защищенным на все случаи жизни маляром. Маляром на знаменитый мост Золотые ворота. Вся красота работы заключалась в том, что эта работа тебе и твоей семье на всю оставшуюся жизнь, с хорошей зарплатой, с профсоюзным комитетом, который не позволит этим буржуинам тебя выгнать с работы, даже если ты полный пропойца, даже сексуальный маньяк, дурандас, педрилка и даже бывший директор советских рокеров-алкашей.
Мост этот, как многие его видели наяву или в фильмах о погонях, очень длинён. Длинён так, что пока ты его от начала до конца покрасишь, то снова надо к началу возвращаться. Многие поколения американских рабочих, из рода в род передавали прославленные трудом и почестями традиции героев маляров, изо дня в день, в непогоду и мороз, в зной и слякоть, туман и гололед они продвигались вперёд, чтобы, смыв с себя всё, и снова оставшись в живых, начать всё с начала.
И вот Саня стал там так вот работать. Работал так себе, работал. По вечерам и в выходные дни стихи писал на русском и английском языках. Потом читал их перед зеркалом в ванной комнате, потом засыпал спокойно и утром, к своим железякам - красить. И вот однажды во время тяжёлого рабочего дня, туманно и слякотно было, сорвалась одна стропилина и стремительным домкратом оборвала трос, держащий
висюльку с рабочими. Как же это называется по рабоче-крестьянски, подвесные строительные леса, что ли? Долго очень. Висюлька проще.
Так вот висюлька наклонилась, и народ из неё посыпался народным горохом, как из вертолёта, который спасал Тима Юнга из посольства в Сайгоне. Калужский стоял с краю платформы и успел сильной рабочей рукой перехватить вихляющийся трос и на несколько мгновений задержать колебания. Этого оказалось достаточно, чтобы оставшиеся маляры, трое человек, успели перепрыгнуть с платформы на балку моста. В следующее мгновение висюлька со скоростью падающего лифта рухнула вниз, унося в бушующие, холодные донельзя, безнравственные волны пролива бренные телеса русскоязычного иммигранта.
Герой.
Такие дела.
ВАНУА-ЛЭВУ
Я когда к Вовке Усицину после смерти моего мудилы ездила, то посетила погост этого паренька. Его то я совсем не знала, но много наслышана была. Похоже, что это мой удел там могилицы посещать, где он мамаем прошел. Калужский в Сан-Франциско, Зига в Токио, Марента в Амстердаме, Ирландия в Питере, Найджел и Пашка в Сиднее. Так и денег на билеты не хватит всех облететь.
Этот идиотский профсоюз мостовых маляров, так как искусство их покраски передаётся из поколения в поколение, имеет даже своё собственное кладбище, рест ин пиис блин на фиг. Выкупили они землю под него еще в 1835 году за какие-то гроши, 459 долларов. Добрых три гектара плодородной Калифорнийской землицы. Зато сейчас на все будущие поколения рабочих-маляров, как минимум до 2042 года, хватит сполна места.
- Назад! Назад!...
и увидали, что скачет охотник, а впереди его две собаки - увидали вошку и бегом к ней. А вошка вместо того, чтобы бежать, присела к земле, выгнулась и вытянула вперёд шесть своих передних лапок и смотрит на собак.
Катя испугалась, закричала и побежала прочь. А Вася, что было духу, пустился к вошке.
Охотник подскакал и попытался как-то ещё отогнать вошку от собак, но сам едва-едва остался жив и унёс ноги.
А Вася принес вошку домой и уже больше никогда не брал её с собой в поле.
Колюн прибрал за нами кружки и остатки конфет, принял от меня учебную гранату Ф-1, протер ее носовым платком, чтобы не оставлять моих и своих отпечатков пальцев.
Затем отошел метра на четыре в сторону от поста и неуклюже кинул гранату в зону охраны.
Видимо он собрал в этом броске все свои силы, замученного бессластием службы солдата, и поэтому все получилось так, как мы и задумывали. Он бросает гранату, потом спокойно уходит в роту, и, как ни в чем не бывало, продолжает чистить туалет. Я вызываю караул через десять-пятнадцать минут, путем включения боевой тревоги. Караул поднимает командира части полковника Макаревича, полковник Макаревич вызывает спецроту саперов по разминированию и уничтожению неразорвавшихся зарядов, я получаю свой отпуск за отличное несение боевой службы и не уход с поста в экстремальной ситуации.
Колюн получает свои честно заработанные бобы.
Все получилось так, как мы и задумывали. За исключением одной вещи.
Осколочная граната прилетела мне не куда-нибудь, а точно в мою психически больную голову и серьезно разбила бровь. Кровь хлынула, именно хлынула, из рассеченной брови, я взвыл от боли, и на несколько секунд потерял сознание. Очнулся практически мгновенно, но было уже поздно. С поста я, пошатнувшись, сшагнул, и всем своим нутром почувствовал, как в караулке завыла сирена сигнализации. Затикали двадцать секунд, за которые Колюну необходимо было скрыться с места нападения.
А бежать было некуда. Вход в штаб только один, и при Колюновской комплекции нечего было и думать убежать от вышколенного и обученного убивать караула. К тому же он так остолбенел от первой в его жизни пущенной крови, что я только прикладом заставил его очухаться от содеянного и затолкал его в открытый кабинет Начальника штаба подполковника Огородникова. Туда, где только получасом раньше стырил пригоршню сладеньких конфет-подушечек из совершенно секретного стола.
"Сиди здесь, Коперник, и держи свою толстую жопу на запоре, пока не сможешь выбраться в суматохе, а я сделаю все, чтобы тебя вытащить из этого говна", - приблизительно так сказал я, внутренне очень сильно сомневаясь в возможности совершить эту невозможную возможность.
(Вот словоблуд-то!)
Вернувшись на пост номер один, я сдернул предохранитель на АК-74 и в счастливом упоении выпустил половину рожка веером по стенам, портретам военачальников и схемам боевого охранения. Вторую половину я приготовил для финального представления, для приближающегося на всех парах боевого караула. Комнату моментально заполнил пороховой дым, который стоял клубами и приятно щекотал нервы. Кровь из подбитого глаза заливала мое суровое лицо и парадную форму. Фуражка, так же залитая кровью, валялась в углу, неподалеку от неразорвавшейся гранаты.
В общем, все выглядело очень по-боевому, и я выглядел по геройски, защищая Боевую Святыню.
Караул прибежал, надо отдать должное, вовремя, с опозданием только на пару секунд, но караул прибежал без начальника караула сержанта Маменгалиева, который, как я и предполагал, находился в самовольной отлучке за "афганкой".
Все лампочки в округе я поперестрелял, и в наступившей темноте, только под лучами синего аварийного освещения, дал предупредительную очередь над головами надвигающегося караула туркменов. Они сильно навалили в штаны, когда я по законам строевого устава, охрипшим от пороховых газов голосом, кричал в пустоту коридоров штаба:
- Стой, бля! Стрелять буду, сукнахбля!
- Да ты чо, одурель что ли, казёль-мазёль, блят не русскы сволыщь!
- Стрелять буду, суканахбля. Хочу разговаривать только с начальником караула, сукнахбля!
Туркмены подняли с постели прилично пьяного дежурного по полку майора Бучнева, который прискакал на пост, и которого я тоже остановил очень-очень короткой очередью в потолок. Майор понял, что события, в самом деле, стоят того, чтобы поднять с постели полковника Макаревича вместо бесполезных поисков сержанта Маменгалиева пропавшего в дурмане забайкальской конопли.
Гуси и павлин-мавлин.
(быль)
Павлин-мавлин, распустив хвост, ходил по берегу пруда. Два гусенка смотрели на него осуждающе.
- Смотри, - говорят, - какие ноги у него некрасивые, и послушай, как кричит нескладно.
Мужик услыхал их и сказал:
- Правда, что ноги его нехороши, и поет он нескладно, но ваши ноги еще хуже, и поете вы еще хуже, зато хвоста у вас такого нет.
А гусенки и отвечают:
- Мужик, а мужик! Ты свои то ноги видел хоть когда-нибудь в зеркало? Да и с дикцией у тебя плохо. А хвоста вообще нет. Так что иди-ка ты...
И пошел Ленин восвояси, задевая рогами ветки ракит.
ТЕЛЬ-АВИВ
29 июля 1994 года в пять часов тридцать две минуты по местному Тель-Авивскому времени Антон Страшный возвращался со службы на городском автобусе в свою однокомнатную квартирку в пригороде Тель-Авива, когда на остановке в автобус вошел молодой, неказистый, лет двенадцати, арабченок Петра Великого, с большим сальным баулом за плечами. Лицо мальчика, как собственно все арабские лица, было некрасиво, от мальчика плохо и тошно пахло арабской мочой, и на нем была арабская "маска смерти". (Я эту "маску" не видел сам, но отлично её представил тогда, когда прочитал в "Нью-Йорк Таймс" репортаж об этом погроме с полным самоуничтожением).
Мальчик родился для того на свет Аллаховый, чтобы стать самоубийцей-подрывником.
Такие дела.
Жорик Поляков, великий болтун и психолог, пьяница художник и президент партии "Деловая Россия", говорил, что на лица людей, которым не суждено с рождения долго жить на этой грешной земле, надета маска смерти. Помните у Рэя Бредбери (которого Саша Коротич при встрече с ним по-дружески называл Рой Бред) рассказ, в котором лицо героя, причем независимо от его воли, даже против его воли, отражало лица тех людей, о которых думали и которых воображали окружающие? Таковы и перевоплощения лиц людей с маской смерти.
Маски отражают попытки убежать из этой жизни и из себя, уйти в другой мир, превратиться в другого, сменить жизнь, среду, образ. Чаще всего маски висят на талантливых певцах, музыкантах, политиках, людях постоянно встречающихся с народом, толпой. Их лица отражают бесчисленное множество лиц, смотревших на них, и переживают бесчисленное количество судеб, любая из которых вбивается как гвоздь в каждый милли-миллиметр лица.
Однако маску эту можно видеть даже у безгрешных младенцев. Когда тебя еще в утробе матери готовят отстаивать или погибать за какую-нибудь бездарность, типа религии или вождя.
Позже я часто замечал это на людях, с которыми судьба сводила меня. Виктор Цой, Марийка Туголукова, Майк Науменко, полковник Борисенко, Андрюха Прокопьев, Джоник Версачи, Ким Ир Сен, Олежка Еловой, Владимир Высоцкий, Фидель Кастро Рус, Борис Ельцин и многие-многие другие боевые товарищи по великой Гражданской войне.
Единственно, на ком я не заметил этой маски, а должен был по всем раскладам прикладного писательского искусства, это на лице у Дианы Спенсер, принцессы Уэльской, которая стала жертвой небезызвестной автокатастрофы в Париже.
Бедняга Пузаныч, царство ему небесное, мне дал веские основания размышлять о сумбурности и мимолетности нашего бытия долгими Торонтовскими вечерами за бутылкой вот этого местного хереса под названием Кэнэдиен Клаб Шерри.
Сколько там еще осталось. Ага, ну на стакан еще хватит.
Вот, негативы его Парижской съемки этой катастрофы в этом злосчастном тоннеле в моих белых художественных рученьках сейчас.
Да и хрен с ними.
Ой! Я такой пьяны-й-й-й-й.
Ма-а-а-ма!
Открой мне путь!!!
ВАНУА-ЛЭВУ
Жорик мне в Питере рассказал однажды по пьяни, когда мы Сашку Ирландию хоронили, как их партия наращивает свою финансовую мощь. И? Очень простым путём. Жорик получал заказы от совершенно разных структур и просто лиц нечеловеческой национальности на уничтожение неугодных личностей. Исполнителями заказов становились никому никогда в голову бы ни пришедшие девочки-подростки-наркоманки-проститутки-блин-душа. Жорик называл их ликвидаторами. Девочки ликвидировали всех простым способом. За укол героина и шоколадку Баунти сталкивали под подъезжающий поезд в метро или кололи в толпе или суматохе отравленной иголкой. Однажды Полякову даже поступил заказ заколбасить какого-то иностранца. Какого-то мудня из Лондона. Только перед тем как заколбасить необходимо выдернуть у него сумку из рук и передать ее заказчику. Денег за исполнение было заплачено 12 тысяч фунтов, (стерлингов естессно).
Заказ выполнили Натаха и Надюха на станции метро Московские Ворота. Надюха в толпе дёрнула из рук сумку, Натаха толкнула под первый, быстро надвигающийся вагон подземки. В сумке оказалась дорогая фотокамера, записная книжка с телефонами и адресами на русском языке почему-то, британский паспорт. И стопка каких-то фотографий. Фотографом, как Жорик пояснил, клиент был не ахти. Фотографии у него были все какие-то смазанные, и всё дороги да машины сняты, а то и просто, похоже, свалка старых, разбитых автомобилей.
"Фамилия у дурилки убиенного оказалась смешная и русская, Пузанофф", - смеясь коньяком в пшеничные усы, сказал Поляков. Сильно у меня тогда настроение попортилось, но не стала я ему рассказывать, кто такой был этот Пузанофф. Только очень попросила, чтобы Мишке он ничего об этом случае не рассказывал. Почему? Не любит Мишка про смертоубивства слушать, наслушался уже о смертоубийствах в своем Комсомольске-на-Амуре.
Да и Отец Алексей на его совести висит в колодце темном.
Такие дела.
МГ.
АМСТЕРДАМ
В 1995 году, в мае, во время пьяной, но строго конфиденциальной встречи, Жорику Полякову был открыт лично господином Владимиром Вольфовичем Жириновским путь на пост гауляйтера Нидерландов, "Тогда, когда наши танки стальной стеной освободят просторы дружественной нам страны от засилья американской военной машины". Жорик, приехав Амстердам в 1996 году, стал сразу же своей гауляйтерской властью раздавать Портфели Министров. Каждый Портфель стоил всего одной бутылки 0,75 литра водки "Обломов" почему-то голландского производства.
Мне достался пост мэра города Наймеген за чекушку "Столичной".
Пашке Матюхину - пост Министра Культуры и Нравственности. За две бутылки "Обломова".
Павел, кроме всего прочего связанного с культурными мероприятиями Новых Голландцев, обязан будет организовывать, и контролировать достойно и экономично деятельность Красного квартала в период оккупации. На него, Павла Матюхина, взвесят еще борьбу с возможным страшным взрывом венерических заболеваний, занесённых в этот квартал из стран Восточной Европы.
Договор, подписанный Жориком Поляковым с одной стороны и Михрюты с другой, об управлении городом Наймеген лежит в сундуке этих идиотских реликвий моего нежданно убиенного супруга. Весь пивом "Амстел-Октоберфест" залит.
МГ.
ТЕЛЬ-АВИВ
От страшного взрыва автобус подкинуло на несколько метров над хайвэем и, дважды крутанув в воздухе, выкинуло на обочину. В час пик это спасло жизни многим честным евреям, спешащим в свои кибуци после трудного рабочего дня в ювелирных лавках.
Осколок стекла глубоко вошел в чистый, как портвейн 777, правый глаз Антона, и он скончался, не приходя в сознание двумя часами позже в госпитале от обширного кровоизлияния в мозг. А в этот вечер наш боец должен был встретиться с Наутилусами, приехавшими поклониться Святой земле и, немного заработав на этом, выпить с ними "крови Христа" (типа - красного, кошерного вина) и закусить всё это "Христовым телом", читай просто - хлебушком.
Или спеть с ними песенку про Апостола Андрея:
видишь там на холме-е-е-е
возвышается крест
под ним десяток солда-а-а-ат
повиси-ка на н-ё-ё-ём...
Странно только, что Спаситель встретил рыбака Андрея, а этот рыбак уже был к этому времени Апостолом. Потом этот уже новоиспечённый Апостол ловил каких-то пескарей в солёном, между прочим, море, причем с причала, а спаситель ловил погибших людей, то есть мёртвых утопленников, судя по всему недалеко от причала, в области видимости. Наверное, туда же, куда направляла свой баркас рыбачка Соня. Он ей сказал, - "А я вас знаю? Иль может вижю в перьвий раз?" А она ему, - "Вижь випивайте и закусывайте и не обращайте внимания на этих глупостей".
Ну, у Кормушки-то масса всяких неурядиц в стихах, он автор молодой и задорный, но вот если долгими, зимними, беззаботно-вэлферными вечерами сесть и штудировать единственную в твоём доме книгу, то бишь Библию, которую ты спёр в отеле Нэс-инн в Мексико-Сити во время порно-парада в 1991 году, то можно найти массу всяких чудностей с этими твэлв гайз по жизни их длинной.
Например.
Иисус говорит, что он пришёл не нарушать закон или пророков, а исполнить. (Матф. 5:17) В то же время даёт свои заповеди (постулаты), противоречащие прежним (там же 32-34;38-39;43-44) и, параллельно, запрещая даже злословить (Матф.5:22), сам же и обзывается, причём, довольно зло (Матф. 12:34; 16:23; 23:33; Марк.8:33).
Иисус запрещал говорить, что он Христос, то есть мессия, помазанник (Марк 8:30; Лука 9:18-21), но сам себя так называет (Матф 23:2...10 в этом месте вообще интересно - нельзя никого на земле называть отцом, а как же быть?).
Дальше - выборочно, в основном, наверное, из-за неточности в изложении разными людьми. Кто нёс крест? Иисус? (Иоан 19:17) или Симон? (Матф.27:32; Лука 23:26; Марк 15:21) И если не Он, то к чему множество картин изображают именно Иисуса с крестом?
А "нести свой крест"?
Дальше, возможно, вопрос Веры. Иоан 9:1-7. Это богоугодное дело - обречь человека на страдания на протяжении всей жизни, ради "демонстрации силы"????
А "непогрешимость" Иисуса, как сочетается с тем, что его надо долго упрашивать, дабы он помог. Проходить своеобразный "тест" на веру. (Матф.15:22-28)
И из разряда "просто интересно" В Земле Обетованной горчица - это дерево? Или перевод такой? (Лука 13:19)
Так кто же и когда по-человечи так спросит за всё за это, за все эти нестыковки, которые привели нас к такому балагану в этой ёкорной жизни, пацаны, ну не в маковку твою ли добрую половину мать?
Кто предъявит за всё это счет, по натуре?
ЛОНДОН
В Сохо невозможно дождаться, когда кто-нибудь подойдет к твоему столу, чтобы предъявить счет за выпитое или съеденное, но и уйти, не расплатившись у тебя, наверняка не получится. Даже если ты идешь слить в отхожее место накопившееся пиво, за тобой неустанно следит глаз вездесущего хозяина или хозяйки.
Так что побрел я сам тихонечко к стойке бара, расплачиваться за выпитое пивцо и совершил одну из самых незабываемых ошибок своей жизни, если не считать переход Китайской границы в 1984 году и полет в Сидней в двухтысячном.
В Советском Союзе, как известно, на прилавках магазинов всегда перед продавцом стоят такие маленькие блюдечки, куда ты кладешь свои денежки, чтобы расплатиться за понравившийся товар. Часто, практически всегда, эти блюдечки прикручены или прибиты к прилавку крепкими коммунистическими гвоздями, чтобы их кто-то, по шоферской привычке, не попер вместе со сдачей.
Так вот в баре Плагмэн, Плугарь по-русски, в этом долбанном Лондонском Сохо тоже стояли такие же металлические блюдца.
Я, неторопливо отсчитав нужные нам, (как сейчас помню, а память на деньги у меня, о-го-го), семнадцать фунтов и что-то, высыпал туда пригоршню мелочи, и только когда она, эта пригоршня, вместе с блюдцем полетела мне обратно в мое пьяное, доброе такое, русское лицо, я понял, что это была обыкновенная пепельница.
Вслед за пепельницей мне прилетел в мой весёлый подпольно-иммигрантский торец еще и здоровенный хозяйский легальный кулак. Совсем по размеру близкий с пивной кружкой, и с такой большой золотой цепью на запястье. Я цепь то запомнил, потому что у Ломовцева цепь была почти такая же по весу. Но руку он на расплату поднимал медленнее.
Хорошо, что Калужский, добрая душа, говорил много о своей судьбе и мало пил пива пенного, помог меня оттащить от разгневанного от такого оскорбления, хозяина. Убили бы ведь гады англичане тупые, и не вздрогнули. Как в тех страшных фильмах (название забыл). А поскольку я проживал в Лондоне в глубоком грязном подполье и нелегалке, во взломанной, засквотированной квартире, то о вызове государственной, то есть королевской полиции и речи не могло быть. Пришили бы дело, взяли под золотые мои художественные рученьки да в оковках, довели бы до самолета славной Советской авиакомпании Аэрофлот, и полетел бы я отстаивать интересы Государства Российского и любимого Отечества под меткими снайперскими пулями у Крымского моста, что в Москве, Россия, Земля, Солнечная Система, Млечный Путь.
Даже знакомый номер телефона к Полу Баррелу, можердому девочки моей любимой Дианки Спэнсер (Маша прости) вряд ли смог помочь.
Ведь сейчас, стыдно сказать, не поворачивается даже язык ответить на вопрос, - "... где ты был 19 августа?" - что пил я водку Московскую на Крайстчертч Авеню, дом номер 45.
- Майкл, Майкл? 19 августа, где ты был?
- А в Лондонке водку пил!
Выпил рюмку, выпил две, закружилось голытьбе.
Вышли мы с Калугой, шатаясь на знойно-гнилостную улицу этого Сохо, этого, блядь, Лондона, из этого, блядь, ёбаного бара. Ребята, очень прошу, экскъюз май фрэнч. Закурили по сиге моей Астры. У меня еще три пачки после Совка оставалось к тому времени. Класссно так. Всё плывет вокруг Оксфорд-стритом. Ларьки, ларьки. Калужский мне грит, - "Хочешь, я тебе интервью с Севой Новгородцевым в Обороте сделаю? Денег заработаешь, ну и вообще он классный такой чувак, может тебе поможет в чём, типа с эмиграцией типа того что, дескать, мол, всё о кей". Я грю, - "Ты чо, сука, городишь, я ж русский типа того что, дескать, мол, всё о-кей художник (только глазик узкий), а ты меня в такие родинопротивные типа того что, дескать, мол, темы втягиваешь, ты меня чо, не уважаешь што ли, треска ты моя печёночная?!!!"
Обидел я его происходящим, но главное что Калуга заглох после этого моего самовыражения со своими выссказываениминими.
И тут, как вдруг отовсюду
Ебанёт!!!!
Нас с Калужским ударило асфальтом по головам нашим пьяным очень сильно этой волной взрывной. Асфальт такой хороший был, добрый. Нашим вытрезвилкам в Ебурге нужно учиться, как людей в чувство собственного достоинства приводить в пару секунд. Такой грохот был, как в Амстердаме на Новый Год на улицах.
Мы упали. Асфальт стукнул по голове.
Вот здесь.
Очень сильно. Вот прямо здесь. Потрогайте, выпирает. Ага.
Потом, нет, наверное, сразу же, стекло полетело из всех окон вокруг, как звон разбившихся хрустальных бокалов из пьяных ручёшек.
Ну, я, наверное, немного, наверное, уснул после этого, что ли.
Просыпаюсь типа, а у меня на груди лежит рука по локоть такая, кровь уже почти не течёт, выжжена от взрыва, хорошая такая, добрая, с хорошим, знакомым мне (по лицу) золотым браслетом на ней.
Я чо?
Ну, взял я этот браслет себе в коллекцию. Я же не хотел на этом себе бобов нажить, продать это золото (а там фунтов на 900 минимум по продажной цене на Ноттинг Хил). Это ведь не мародерство.
Он первым меня ударил!
Он первым меня ударил!
Саша, ну скажи! А то на сцену позову!
Я то еще легко отделался с этой оторванной рукой у себя на сердце. А вот Калужскому осколком стекла оторвало мочку левого уха навзнич. Как будь-то ножницами срезало. Вместе с серьгой.
Пришлось ему в правом ухе дыру для серьги сделать. Так его в Рок клубе потом в Свердловском, во всяких тусэ за глаза педрилкой обзывали. Козлы.
"...в баре "Плэгмэн" в Сохо взорвалась пластитовая, (изготовленная из Си-4, для тех кто "не служил - не знает"), то есть бомба, изготовленная непримиримыми в своей головной боли за Отечество, бойцами "Ирландской революционной армии" спасения свободы народа Ирландии от народа Великобритании.
Полиция, совместно со служащими Скорой помощи, пожарными и специальным подразделением Скотлэнд Ярда по борьбе с терроризмом, разбирая дымящиеся завалы, нашла оторванную кисть правой руки, которая когда-то принадлежала хозяину бара. Эта рука была железно вцеплена в горло неизвестному русскому туристу.
Видимо боясь публичного разъяснения, русский турист, не дожидаясь расследования и приглашения в суд в качестве свидетеля, покинул место происшествия, и полиция не имеет сведений о его местонахождении.
Знающих месторасположение русского туриста, мазафака такой, находившегося в момент взрыва в баре "Плэгмэн" просим сообщить по бесплатному телефону Скотлэнд Ярда 1-800-555-111..."
Это заметка из "Лондон-Сан" от 24 Мая 1991 года. Я нашла её в его "знаменитом" бардачке. В одном пакете, между нами девочками, с тяжеленной золотой цепью. Если б я б знала б раньше б, что эта цепь золотая, и весит больше 900 фунтов стерлингов, так разве ж я б здесь была б?
Шутка, хр-хр.
Муж то мой, (объелся груш) критичный парень был, оказывается в уходящие годы, прямо как из бригады пацанов какой-то. Что ж ты таким тугим обсосом то стал перед смертью?
Сейчас мне эта цепь золотая мой фужер с мартини-шэйкн-нот-стёрн украшает.
Такие дела.
А Калужского в Сан-францизко за эту оторванную мочку его корейский домохозяин-лэндлорд звал "Сашья-куин-ма-сун". Что в переводе означает "Сашья-собака-безухая". Так его любил.
МГ.
САН-ФРАНЦИСКО
О Саше Калужском.
Саша Калужский уехав в золотой Сан-Франциско в 1994 году на какой-то там джаз-роковый музыкальный фестиваль в качестве переводчика, остался в Штатах вначале в качестве помощника посудомойщика в ресторане, слава Богу, недолго. Потом работал учителем русского языка, переводил немного направо - налево, но стабильности такие занятия не приносили никакой. Поэтому, в конце концов, нашел Саша себе работу по душе. Спокойную и без головных болей. Масса свободного времени после работы и не надо совсем думать на этом месте рабочем о карьере и продвижении по службе.
Бывший директор Свердловского Рок Клуба устроился маляром.
Это не то чтобы я ёрничаю дёшево так. Сам то я вообще бутылки вон собираю, в промежутке между питьём портвейна да псевдомаляканьем моих картин.
Так вот, не просто маляром, а постоянно защищенным на все случаи жизни маляром. Маляром на знаменитый мост Золотые ворота. Вся красота работы заключалась в том, что эта работа тебе и твоей семье на всю оставшуюся жизнь, с хорошей зарплатой, с профсоюзным комитетом, который не позволит этим буржуинам тебя выгнать с работы, даже если ты полный пропойца, даже сексуальный маньяк, дурандас, педрилка и даже бывший директор советских рокеров-алкашей.
Мост этот, как многие его видели наяву или в фильмах о погонях, очень длинён. Длинён так, что пока ты его от начала до конца покрасишь, то снова надо к началу возвращаться. Многие поколения американских рабочих, из рода в род передавали прославленные трудом и почестями традиции героев маляров, изо дня в день, в непогоду и мороз, в зной и слякоть, туман и гололед они продвигались вперёд, чтобы, смыв с себя всё, и снова оставшись в живых, начать всё с начала.
И вот Саня стал там так вот работать. Работал так себе, работал. По вечерам и в выходные дни стихи писал на русском и английском языках. Потом читал их перед зеркалом в ванной комнате, потом засыпал спокойно и утром, к своим железякам - красить. И вот однажды во время тяжёлого рабочего дня, туманно и слякотно было, сорвалась одна стропилина и стремительным домкратом оборвала трос, держащий
висюльку с рабочими. Как же это называется по рабоче-крестьянски, подвесные строительные леса, что ли? Долго очень. Висюлька проще.
Так вот висюлька наклонилась, и народ из неё посыпался народным горохом, как из вертолёта, который спасал Тима Юнга из посольства в Сайгоне. Калужский стоял с краю платформы и успел сильной рабочей рукой перехватить вихляющийся трос и на несколько мгновений задержать колебания. Этого оказалось достаточно, чтобы оставшиеся маляры, трое человек, успели перепрыгнуть с платформы на балку моста. В следующее мгновение висюлька со скоростью падающего лифта рухнула вниз, унося в бушующие, холодные донельзя, безнравственные волны пролива бренные телеса русскоязычного иммигранта.
Герой.
Такие дела.
ВАНУА-ЛЭВУ
Я когда к Вовке Усицину после смерти моего мудилы ездила, то посетила погост этого паренька. Его то я совсем не знала, но много наслышана была. Похоже, что это мой удел там могилицы посещать, где он мамаем прошел. Калужский в Сан-Франциско, Зига в Токио, Марента в Амстердаме, Ирландия в Питере, Найджел и Пашка в Сиднее. Так и денег на билеты не хватит всех облететь.
Этот идиотский профсоюз мостовых маляров, так как искусство их покраски передаётся из поколения в поколение, имеет даже своё собственное кладбище, рест ин пиис блин на фиг. Выкупили они землю под него еще в 1835 году за какие-то гроши, 459 долларов. Добрых три гектара плодородной Калифорнийской землицы. Зато сейчас на все будущие поколения рабочих-маляров, как минимум до 2042 года, хватит сполна места.