Страница:
- Тут нам нечем похвастаться. Система отбора в ГРУ своеобразная: никто из офицеров, окончивших военное училище, не знает, возьмут его для службы в Главном разведывательном управлении или нет.
- Ну, ГРУ - не АТЦ, так просто разогнать его не удастся. Что мы можем в этом случае предпринять? - спросил Матвей Борисович.
- Наши аналитики просчитали несколько вариантов и пришли к следующим выводам. Во-первых, с расцветом демократии в систему ГРУ начали пролезать по обыкновенному блату или телефонному праву. Даже отпрыски министра обороны и бывшего командующего "Золотой" группой войск учились в их заведениях, но сын министра оказался настолько тупым, что даже блат не помог - в шею вытурили, но диплом их вуза он все-таки получил. А сынок второго неплохо отучился и даже имел хорошие характеристики по работе.
- Вот-вот, это направление очень даже перспективное. Попробуйте через управление кадров Министерства обороны узнать, кто из сынков нынешних нуворишей учится в академии, и поработайте с ними, на любого найдется компромат, - засмеялся Суздальский. - Что там за следующий вывод ваших аналитиков?
- Во-вторых, нужно попытаться через "верхнюю" власть, - Полковник ткнул пальцем в потолок, - попробовать объединить СВР с ГРУ, да так, чтобы ГРУ стало рядовым управлением в системе СВР. Вот тогда-то...
- Хорошее предложение. Подумаем и над ним. Дальше!
- В-третьих, надо бороться за права человека, - улыбаясь во весь рот, сказал Котов.
- Не понял! При чем здесь права человека? - удивился Суздальский.
- Ну как же! ГРУ нарушает права человека. Каждый офицер волен выбрать себе место дальнейшего своего образования, а ГРУ ущемляет эти права. Мы должны в защиту прав наших российских офицеров попытаться сделать этот набор не по личному отбору представителей, а по рапорту, как в других нормальных академиях.
- А уж через наших людей в Министерстве обороны, - продолжил мысль Матвей Борисович, - естественно, по звонку свыше, те, кто нам будет нужен, тот и попадет в их учебные заведения. Но для меня этого мало. Свяжитесь со Славиком из Центрального банка. Пусть он проконтролирует, чтобы бюджетные средства на статьи Министерства обороны, особенно в валюте, не поступали вообще или поступали с большим опозданием. Пусть офицеры уходят с этой службы, а уж с "блатными" и сынками военной номенклатуры мы как-нибудь сами разберемся. Не могу простить им моего "золотого" транспорта.
Матвей Борисович нажал кнопку, и из тени кабинета появился дежурный телохранитель с лекарством на подносе. В последнее время хозяин вызывал его все чаще.
Глава 84
Михайлов отложил прочитанный документ. Ему стало ясно, почему старик Отто Кречмер приехал в Трабзон - он хотел отдать последние почести своим товарищам, которые, возможно, служили на этой подводной лодке. Эта субмарина была символом его геройской молодости - ас подводной войны номер один в мире.
Стало понятно присутствие немцев на подводном корабле. Выяснив принадлежность, а главное - предназначение лодки, они обследовали внутренние отсеки и вызвали главного специалиста по подводному флоту Третьего Рейха Кречмера.
Осталось выяснить интерес к этой лодке американцев и русских, но скорее всего этого в документах нет.
Другой документ представлял собой копию разведывательной сводки о составе военно-морских сил некоторых латиноамериканских государств. В разделе "подводные лодки" государств Южной Америки, имеющих выход к Тихому и Атлантическому океанам, стояло количество субмарин, а старой перьевой ручкой было проставлено количество подводных кораблей, сокращение "нем" и число, написанное римскими цифрами.
Михайлов догадался, что означали цифры и сокращения. В документе указывалось, что некоторые государства после второй мировой войны, - а документ был датирован 1948 годом, - получили на вооружение своих военно-морских сил немецкие подводные лодки. И, судя по римским цифрам, о которых рассказывал военный атташе Голубев, эти лодки были последними, построенными на германских верфях в конце войны.
Последний документ представлял собой докладную записку начальника краевого управления государственной безопасности на имя министра безопасности страны.
"Секретно
экземпляр единственный
Министру безопасности СССР
генералу армии товарищу Абакумову
В ходе проведенного расследования по делу гибели сухогруза "Г. Котовский", приписанного к Приморскому пароходству, установлено следующее:
15.6.1948 года пароход "Г. Котовский" с грузом военной техники, полученной Советским Союзом в годы Великой Отечественной войны по договору о ленд-лизе и предназначенной для сдачи согласно этому договору правительству США, следовал через Тихий океан в точку встречи с кораблями конвоя военно-морских сил Соединенных Штатов.
По распоряжению командующего Тихоокеанского флота для сопровождения сухогруза были выделены эскадренный миноносец "Стерегущий" и рейдовый тральщик РЩ-51. Конвой предназначался для снятия и уничтожения возможных минных препятствий и отдельных мин, сорванных с якорей. Кроме того, "Стерегущему" были поставлены специальные задачи начальником разведки флота.
Вечером 16 июня в указанной точке конвой оставил сухогруз, и тот продолжил плавание самостоятельно. В 0.50 17 июня он повстречался с американским судном "Блэк Стар" ("Черная звезда"), которое также занималось возвращением американской военной техники по ленд-лизу. Капитаны обоих кораблей обменялись сигналами распознавания и поприветствовали друг друга.
"Блек Стар" должен был выйти к месту встречи со "Стерегущим" в 5.00 17 июня, но не прибыл. Выполняя мою задачу по контрразведывательному обеспечению, то есть недопущению ведения разведки с кораблей американского торгового флота прибрежной зоны и портов тихоокеанского побережья Советского Союза, командир эсминца "Стерегущий" организовал поиск в районе встречи, но ничего не обнаружил. О результатах поиска командир доложил в штаб Тихоокеанского флота и получил команду находиться в этом районе до встречи с "Г. Котовским".
В 12.30 17 июня радисты со "Стерегущего" перехватили сигнал бедствия, посланный капитаном "Г. Котовского", и эсминец на полных парах пошел в район кораблекрушения.
В район бедствия наш эсминец подошел вместе с американским сторожевым кораблем береговой охраны "Теннеси". Оставшиеся в живых моряки с "Г. Котовского" были подняты на борт нашего эсминца. В контакт с американскими моряками, по заявлению офицера военной контрразведки, находившегося на "Стерегущем" под видом представителя штаба флота, они не входили.
Из команды в семнадцать человек было спасено всего пять. В результате поиска других членов экипажа обнаружено не было. Американский сторожевик "Теннеси" предложил свою помощь, но командир эсминца вежливо её отклонил.
Затем командир "Стерегущего" проинформировал американцев о том, что их пароход "Блэк Стар" на место встречи не прибыл и на радиопозывные не отвечает. Командир "Теннеси" также выразил обеспокоенность молчанием "Блэк Стар" и добавил, что, по информации береговых служб наблюдения США, был зафиксирован взрыв в районе места встречи "Стерегущего" и "Блэк Стар", поэтому американский сторожевик и был направлен в тот район, но потом также перехватил сигналы бедствия с советского сухогруза и направился для оказания помощи.
После этих переговоров "Теннеси" убыл на поиски "Блэк Стар".
В кают-компании эсминца офицер военной контрразведки проводил первичный допрос спасенных моряков. В их числе оказались капитан сухогруза "Г. Котовский" и его помощник по политической части, которые в момент гибели корабля находились вместе с рулевым и вахтенным на капитанском мостике.
Докладываю краткое изложение их показаний.
После расставания с американским сухогрузом "Блэк Стар" и сообщения в свое пароходство об этой встрече, "Г. Котовский" экономичным ходом продолжал следовать по своему маршруту. Погода стояла хорошая, волнение было минимальным, видимость - до горизонта. Команде был разрешен отдых.
На капитанском мостике находились капитан, старший помощник, помполит, рулевой, сигнальщик и вахтенный. В это же время боцман и два матроса проверяли крепление автомобилей, расположенных на верхней открытой палубе корабля. Остальная команда находилась либо на вахте, либо отдыхала.
В 12.22 сигнальщик заметил в десятке кабельтовых какие-то всплески и фонтанчики воды с южного направления. Старший помощник капитана (во время прошедшей войны служил командиром торпедного катера на Северном флоте) сказал, что это похоже на след от торпеды. Через несколько секунд траверсный след торпеды был уже явно виден, капитан включил сигнал тревоги и переложил руль. Однако было уже поздно. Торпеда попала точно по центру корпуса сухогруза и практически разломила его пополам.
Силой взрыва всех, кто находился на мостике, выбросило за борт. Радист "Г. Котовского" в этот катастрофический момент передал сигналы бедствия и координаты своего корабля, но погиб вместе с ним.
Сухогруз "Г. Котовский" затонул в 12.36. Время гибели корабля отметили боцман и капитан. По словам боцмана, в воде оказались человек десять: одна группа в пять человек, - которых подобрал "Стерегущий", - и другая - метрах в ста пятидесяти от первой. Группы были отделены несколькими десятками плавающих в воде бочек.
В 12.48 возле второй группы всплыла неизвестная подводная лодка: на ней не было ни знаков распознавания, ни флага национальной принадлежности. Помощник капитана сухогруза ранее обучался в художественной школе и по просьбе нашего контрразведчика изобразил лодку на бумаге.
Командир "Стерегущего" идентифицировал неизвестную субмарину как подводную лодку фашистской Германии конца Великой Отечественной войны. Кроме того, за рубкой лодки находилась специальная пристройка, предположительно, для гидросамолета.
По мнению боцмана и помощника по политической части сухогруза (остальные спасенные имели различной степени контузии), лодка подняла на борт вторую группу уцелевших после гибели "Г. Котовского" моряков. Затем послышался звук сирены, и субмарина погрузилась в море. Через несколько часов к оставшимся в воде людям подошли "Стерегущий" и "Теннеси".
Как только была получена предварительная информация о неизвестной подводной лодке, командир эсминца принял необходимые меры предосторожности и начал патрулировать район. По указанию штаба флота он проинформировал об этом инциденте командира американского сторожевого корабля "Теннеси". Тот передал, что при подходе к месту гибели "Г. Котовского" его гидроакустики слышали шумы винтов подводной лодки, но классифицировать их не могли, так как обучались распознавать в основном японские и русские субмарины. Проходивший мимо "Теннеси" испанский лесовоз с грузом древесины ничего подозрительного не заметил.
При обсуждении данных фактов командование Тихоокеанского флота сходится во мнении, что эта подводная лодка состоит на вооружении одного из реакционных режимов стран Южно-Тихоокеанского региона и по указанию руководства совершает пиратские нападения на советские корабли гражданского флота. По мнению начальника разведывательного отдела флота, данная субмарина немецкого производства могла быть захвачена в качестве трофея и передана такому государству. Версия о действиях экипажа лодки в качестве средства вооруженной борьбы типа "Вервольф" ("Оборотень") наподобие действующих в настоящее время против Группы советских оккупационных войск в Германии бандформирований полностью исключается, так как для обеспечения функционирования подводного корабля необходимы определенные материальные средства и береговая инфраструктура.
За период с 1946 по 1948 год Приморское и Камчатское пароходства потеряли при невыясненных обстоятельствах семь сухогрузов, один малый танкер и два траулера. При этом военные корабли нападениям не подвергались.
Случай с сухогрузом "Г. Котовский" был первым, при котором остались свидетели нападения неизвестной подводной лодки.
Как представляется, в течение ночи с 16 на 17 июня и первой половине 17 июня неизвестной субмариной были потоплены советский сухогруз "Г. Котовский" и американский "Блэк Стар". При этом несколько членов экипажа советского судна, по всей видимости, были взяты в плен на борт лодки. Все организованные поиски лодки и членов экипажа результатов не дали.
Пять человек экипажа погибшего сухогруза временно, до выяснения всех обстоятельств, содержатся отдельно друг от друга в следственном управлении краевого управления государственной безопасности.
Приложения:
1. Эскиз подводной лодки, которая якобы торпедировала сухогруз "Г. Котовский", выполненный по указанию офицера военной контрразведки помощником капитана судна по политической части.
2. Копия из журнала "Морской сборник" с силуэтами и характеристиками немецких подводных лодок.
Начальник управления государственной безопасности Приморского края генерал-лейтенант ...
5 июля 1948 года".
На документе в углу рукой Абакумова толстым карандашом была начертана резолюция:
"Тов. ...
1) За подобный бред объявляю вам выговор.
2) Война давно закончилась. Вместо того чтобы покрывать происки врагов Советской власти, вредителей и саботажников несуществующими немецкими подлодками, вытрясите из капитана и прочих, кто с ним остался, правду о том, каким образом они уничтожили советский корабль и кто им в этом помогал".
Внизу стояла размашистая роспись министра безопасности СССР.
Михайлову стало понятно, почему Голубев дал ему ознакомиться с этим документом: это было подтверждение того, что какие-то, предположительно немецкие, подводные лодки продолжали действовать на морских и океан-ских коммуникациях, и страдали от этого не только американские, - о чем имелись документальные подтверждения у Сергея, - но и советские корабли.
"Если бы, - подумал про себя дипломат, - в то время, ещё в сороковые годы, наше руководство реально восприняло тот факт, что немцы спрятали и замаскировали свои силы, распределив их по флотам и армиям самых реакционных режимов, то обстановка в мире могла быть совершенно иной; ведь практически все режимы Латинской Америки были поставлены американцами, следовательно, они знали, откуда взялись во флоте небольшой слаборазвитой страны подводные лодки. Надо будет переговорить об этом с Голубевым и Богуславским, - если, конечно, у нас получится такой разговор, - и уточнить, как эти случаи могут быть связаны с субмариной из Трабзона."
Глава 85
Виктор Перевалов снова зашел в кабинет следователя.
- Ну-с, молодой человек, давайте поговорим более обстоятельно, сказал Ткачук. - Вы нам сейчас должны рассказать все, что знаете о Марии и Юрии Николаевиче Калашниковых.
- Конечно, конечно, - с готовностью ответил Перевалов. - О взаимоотношениях Марии и Юрия Николаевича я могу рассказывать только со слов самой Марии - вы должны меня понять!
- Да, я вас понимаю, вы не волнуйтесь и рассказывайте. Если будут какие-то неясности, я буду задавать уточняющие вопросы. Хорошо?
- Да. История эта началась года полтора назад. Мария тогда ещё училась в детдоме. Туда она попала после смерти отца, вернее, не отца, а человека, который её удочерил. Ее отец, Демидов, хотя и числился в советское время в каком-то научно-исследовательском институте, был очень богатым человеком. Это стало ясно после "победы нашей демократии", - тем более было странным, что старик Демидов в своем завещании распорядился после своей смерти, если дочка ещё не закончит среднюю школу, отправить её в детский дом и даже указал, какой.
Душеприказчиком он назначил своего старого друга Геннадия Моисеевича Кирзнера, адвоката, который был в таком же возрасте, что и Демидов. Когда Мария закончила школу, Геннадий Моисеевич лично приехал за ней в детдом и привез на квартиру Демидовых, которую бережно охранял все это время. В квартире все было, как и при жизни старика.
Кирзнер объявил Марии волю её отца и сказал, что первое условие завещания девушка выполнила хорошо.
- А какое это первое условие? - спросил Ткачук.
- Со слов Марии я понял, что во время её учебы и жизни в детдоме она не должна была встать на скользкую дорожку - знаете, там рано узнают, что такое пьянство, наркомания, проституция и тому подобное. Но в этом детдоме эти грехи или преступления, как хотите их называйте, не были распространены, поэтому-то, я так думаю, старик Демидов и отправил девочку туда.
Далее адвокат Кирзнер сказал Марии, что вторым условием завещания является её замужество до определенного срока. Если она выйдет замуж после указанного в завещании срока, то ей будет назначен лишь определенный процент с оборота причитающегося ей капитала, а всем капиталом будет распоряжаться все тот же Кирзнер.
- Ну, прямо как в оперетте или в фильме "Принцесса цирка", - вставил реплику Кононенко.
Перевалов сделал вид, что не заметил сарказма в словах капитана, и продолжал:
- Но Кирзнер оказался порядочным человеком и постоянно торопил Марию с решением этого вопроса. Когда срок, отведенный Демидовым, уже подходил к концу, он буквально свел Марию с Юрием Николаевичем Калашниковым и чуть ли не силой выдал за него замуж. Свадьба была шикарная.
Мария не была счастлива в браке, хотя старалась делать все для семейного благополучия. Может, действительно, у молодоженов и была любовь в первые недели, но потом Кирзнер вызвал Юрия Николаевича к себе и огласил завещание полностью, согласно которому Калашникову отводилась роль иждивенца. Даже в случае смерти Марии он не имел права пользоваться её имуществом и денежными средствами, а мог только довольствоваться пожизненной пенсией. В случае смерти Марии создавался попечительский совет, и все имущество и деньги передавались нескольким детским домам, за распределением средств которых следил бы Кирзнер и его адвокатская контора.
Где и с кем работал Юрий Николаевич Калашников, я не знаю. Не знала об этом и Мария, видимо, муж не считал нужным посвящать её в это. Она ежемесячно выделяла мужу через того же Кирзнера определенные суммы, но со временем они стали для него слишком маленькими: он пристрастился к азартным играм.
Однажды он вернулся домой избитый и оборванный. Оказалось, что с ним расквитались за неоплаченные карточные долги. Мария каким-то образом уговорила адвоката, и тот выдал необходимую для погашения части долга сумму, другую часть Юрий Николаевич обязался выплачивать кредиторам ежемесячно из сумм, выдаваемых ему Кирзнером. Жене он дал слово, что больше никогда в карты играть не будет.
К его чести, слово свое он сдержал: видимо, страх после побоев и унижение перед Кирзнером сделали свое дело.
Но Калашников вошел во вкус и узнал власть денег, они становились нужны ему все в больших количествах. Сам он зарабатывал хорошо. Чем он занимался, не знал никто. В своем кабинете он работал допоздна, а разговоры с женой вел только о деньгах. Мария рассказывала, что глаза у Юрия Николаевича, когда он говорил на эти темы, как будто становились зелеными со знаком доллара посередине. В такие минуты он говорил, что нашел золотую жилу и скоро станет богатым человеком. И тогда отпустит Марию.
- Что значит "отпустит"? - спросил Ткачук.
- Согласно завещанию Мария сама не могла расторгнуть брак. Только в случае, если муж сам уходил от нее, она продолжала пользоваться всем достоянием Демидова. Однажды Мария спросила мужа, сколько он хочет получить за развод с ней. Он назвал очень большую сумму, но Мария взяла с него расписку, что при получении данной суммы Юрий Николаевич Калашников обязуется подписать документы по бракоразводному процессу. И Мария стала собирать эти деньги.
Вы, конечно, понимаете, что идея развода с мужем у неё появилась после нашей встречи. Мы полюбили друг друга и стали тайно встречаться. Но Кирзнер как-то выследил нас, вызвал меня и строго предупредил, что не допустит развала семьи.
- Выходит, адвокат Кирзнер не знал о сделке, которую заключили Мария и Юрий Николаевич.
- Выходит, что так. Но однажды у Марии пропали старинные драгоценности. Она обратилась к мужу. Тот сказал, что в глаза их не видел и не знает, что с ними случилось, и предположил, что их могли похитить её друзья - Марина и Денис.
- Вы знаете их?
- Дениса ни разу не видел, а Марину пару раз, и то мельком - красивая рыжеволосая девушка. Мария как-то говорила, что она была её лучшей подругой в детском доме. Появилась Марина в детдоме за год до окончания школы. О себе никому, включая и Марию, ничего не рассказывала. По словам Марии, та приехала к ней в каких-то обносках: старых джинсах и заношенной пуховой куртке. Мария её тайком приодела - боялась не столько укоров мужа, сколько гнева Кирзнера. Но тот отнесся к этому положительно, так как Мария рассказала, что эта девушка однажды спасла её от приставаний пьяного воспитателя детского дома. После окончания школы Марина в течение года искала своего пропавшего брата, но, где и как, никому не рассказывала.
Брат её, Денис, нашелся только недавно и чисто случайно. Как конкретно, никто не знает.
Так вот, о пропавших драгоценностях. Мария рассказала Марине, та, естественно, Денису. Вдвоем они пришли домой к Марии, когда Юрий Николаевич был на работе, поговорили о чем-то втроем, и Денис дал честное слово, что они с сестрой не брали этих украшений. Кроме того, он сказал, что по своим каналам попробует их отыскать. Через неделю они опять вдвоем пришли к Марии и принесли доказательство своей непричастности к пропаже.
- И что же это было за доказательство? - не вытерпел Малышонок.
- Как сказала Мария, это была копия залоговой расписки Калашникова Юрия Николаевича в один из банков столицы на крупную сумму в иностранной валюте. В расписке были указаны все его паспортные данные. Мария съездила в этот банк, и сама убедилась в нечестности мужа. Поэтому она и твердила, что Денис не виновен. Еще через несколько дней брат Марины принес ей выкупленные им украшения и чек с суммой выкупа.
Подобные случаи пропаж драгоценностей повторялись ещё пару раз. И каждый раз Юрий Николаевич сваливал всю вину на Марину и её брата. Мария же их защищала и говорила, что необходимо искать вора в другом месте, но муж стоял на своем.
А совсем недавно, где-то месяц назад, Юрий Николаевич заявил, что готов дать Марии развод на оговоренных ранее условиях. Мария сказала, что ещё не до конца собрала необходимую сумму. Муж согласился взять то, что было собрано, а недостающую сумму - её драгоценностями. Мария сказала, что вместо драгоценностей она отдаст ему более ценные вещи. Тот согласился. В качестве посредника решили пригласить Кирзнера. Тот в это время болел и прислал сотрудника из своей конторы.
Когда они собрались втроем, Мария показала расписку Калашникова, где излагались условия расторжения брака. Адвокат, присланный Кирзнером, тут же оформил все документы на развод для ЗАГСа и предупредил, что развод по закону наступит только через месяц. Он дал подписать эти документы Марии и Юрию Николаевичу, заверил их подписи и поставил печать конторы. Затем адвокат предложил Марии выполнить свою часть договора, то есть вручить заранее оговоренную сумму.
Мария ушла в спальню и из своего личного сейфа, о существовании которого, как оказалось позже, не знал её муж, принесла чемоданчик-дипломат, раскрыла его и высыпала содержимое на стол. Адвокат с Калашниковым стали пересчитывать пачки денег. Оказалось, что их немного больше половины суммы, указанной в договоре, но драгоценностей никаких не было. Тогда Мария выложила на стол банковские расписки на драгоценности, общая стоимость которых и составляла недостающую часть суммы по договору.
Юрий Николаевич побледнел и стал лепетать что-то о подлоге, что его хотели оклеветать и тому подобное. Тогда Мария в присутствии адвоката написала заявление в милицию о пропаже драгоценностей и попросила того передать заявление по назначению. Только после этого Юрий Николаевич во всем признался. Он просил прощения, но прощен не был, хотя заявление в милицию Мария порвала. После этой сцены адвокат предупредил их обоих, что до решения суда они являются мужем и женой и обязаны этот месяц жить согласно этому статусу. Затем попрощался и удалился.
Мария же собрала со стола все деньги, сложила их обратно в дипломат и отдала уже почти бывшему мужу, а с него взяла слово, что этот месяц для всех окружающих они будут жить, что называется, душа в душу и никаких поводов для сплетен и слухов давать не будут. В этот же вечер они отправились вместе в Большой театр на премьеру.
- Вот и все, что я знаю, - закончил свой рассказ Перевалов.
Ткачук сделал какие-то пометки в своем блокноте и сказал:
- Значит, вы думаете, что Мария погибла от рук своего мужа?
- Конечно! - прижав руку к груди, Виктор немного привстал со стула. Только он мог это сделать, ведь заявление в милицию Мария порвала и банковских закладных у неё уже не было. Вот он и...
- Ничего он не сделал, молодой человек. До того, как Марию выбросили из окна, Юрий Николаевич Калашников был уже мертв - убит выстрелом в голову.
Открыв рот от удивления, Виктор мешком осел обратно на стул.
Глава 86
Минут двадцать Суздальский сидел без движения, прикрыв глаза, необходимо было, чтобы лекарство подействовало и завело дряхлеющий механизм старческого тела.
Когда Матвей Борисович открыл глаза, Котов увидел в них блеск и силу скрытой внутренней энергии.
- Ну, ГРУ - не АТЦ, так просто разогнать его не удастся. Что мы можем в этом случае предпринять? - спросил Матвей Борисович.
- Наши аналитики просчитали несколько вариантов и пришли к следующим выводам. Во-первых, с расцветом демократии в систему ГРУ начали пролезать по обыкновенному блату или телефонному праву. Даже отпрыски министра обороны и бывшего командующего "Золотой" группой войск учились в их заведениях, но сын министра оказался настолько тупым, что даже блат не помог - в шею вытурили, но диплом их вуза он все-таки получил. А сынок второго неплохо отучился и даже имел хорошие характеристики по работе.
- Вот-вот, это направление очень даже перспективное. Попробуйте через управление кадров Министерства обороны узнать, кто из сынков нынешних нуворишей учится в академии, и поработайте с ними, на любого найдется компромат, - засмеялся Суздальский. - Что там за следующий вывод ваших аналитиков?
- Во-вторых, нужно попытаться через "верхнюю" власть, - Полковник ткнул пальцем в потолок, - попробовать объединить СВР с ГРУ, да так, чтобы ГРУ стало рядовым управлением в системе СВР. Вот тогда-то...
- Хорошее предложение. Подумаем и над ним. Дальше!
- В-третьих, надо бороться за права человека, - улыбаясь во весь рот, сказал Котов.
- Не понял! При чем здесь права человека? - удивился Суздальский.
- Ну как же! ГРУ нарушает права человека. Каждый офицер волен выбрать себе место дальнейшего своего образования, а ГРУ ущемляет эти права. Мы должны в защиту прав наших российских офицеров попытаться сделать этот набор не по личному отбору представителей, а по рапорту, как в других нормальных академиях.
- А уж через наших людей в Министерстве обороны, - продолжил мысль Матвей Борисович, - естественно, по звонку свыше, те, кто нам будет нужен, тот и попадет в их учебные заведения. Но для меня этого мало. Свяжитесь со Славиком из Центрального банка. Пусть он проконтролирует, чтобы бюджетные средства на статьи Министерства обороны, особенно в валюте, не поступали вообще или поступали с большим опозданием. Пусть офицеры уходят с этой службы, а уж с "блатными" и сынками военной номенклатуры мы как-нибудь сами разберемся. Не могу простить им моего "золотого" транспорта.
Матвей Борисович нажал кнопку, и из тени кабинета появился дежурный телохранитель с лекарством на подносе. В последнее время хозяин вызывал его все чаще.
Глава 84
Михайлов отложил прочитанный документ. Ему стало ясно, почему старик Отто Кречмер приехал в Трабзон - он хотел отдать последние почести своим товарищам, которые, возможно, служили на этой подводной лодке. Эта субмарина была символом его геройской молодости - ас подводной войны номер один в мире.
Стало понятно присутствие немцев на подводном корабле. Выяснив принадлежность, а главное - предназначение лодки, они обследовали внутренние отсеки и вызвали главного специалиста по подводному флоту Третьего Рейха Кречмера.
Осталось выяснить интерес к этой лодке американцев и русских, но скорее всего этого в документах нет.
Другой документ представлял собой копию разведывательной сводки о составе военно-морских сил некоторых латиноамериканских государств. В разделе "подводные лодки" государств Южной Америки, имеющих выход к Тихому и Атлантическому океанам, стояло количество субмарин, а старой перьевой ручкой было проставлено количество подводных кораблей, сокращение "нем" и число, написанное римскими цифрами.
Михайлов догадался, что означали цифры и сокращения. В документе указывалось, что некоторые государства после второй мировой войны, - а документ был датирован 1948 годом, - получили на вооружение своих военно-морских сил немецкие подводные лодки. И, судя по римским цифрам, о которых рассказывал военный атташе Голубев, эти лодки были последними, построенными на германских верфях в конце войны.
Последний документ представлял собой докладную записку начальника краевого управления государственной безопасности на имя министра безопасности страны.
"Секретно
экземпляр единственный
Министру безопасности СССР
генералу армии товарищу Абакумову
В ходе проведенного расследования по делу гибели сухогруза "Г. Котовский", приписанного к Приморскому пароходству, установлено следующее:
15.6.1948 года пароход "Г. Котовский" с грузом военной техники, полученной Советским Союзом в годы Великой Отечественной войны по договору о ленд-лизе и предназначенной для сдачи согласно этому договору правительству США, следовал через Тихий океан в точку встречи с кораблями конвоя военно-морских сил Соединенных Штатов.
По распоряжению командующего Тихоокеанского флота для сопровождения сухогруза были выделены эскадренный миноносец "Стерегущий" и рейдовый тральщик РЩ-51. Конвой предназначался для снятия и уничтожения возможных минных препятствий и отдельных мин, сорванных с якорей. Кроме того, "Стерегущему" были поставлены специальные задачи начальником разведки флота.
Вечером 16 июня в указанной точке конвой оставил сухогруз, и тот продолжил плавание самостоятельно. В 0.50 17 июня он повстречался с американским судном "Блэк Стар" ("Черная звезда"), которое также занималось возвращением американской военной техники по ленд-лизу. Капитаны обоих кораблей обменялись сигналами распознавания и поприветствовали друг друга.
"Блек Стар" должен был выйти к месту встречи со "Стерегущим" в 5.00 17 июня, но не прибыл. Выполняя мою задачу по контрразведывательному обеспечению, то есть недопущению ведения разведки с кораблей американского торгового флота прибрежной зоны и портов тихоокеанского побережья Советского Союза, командир эсминца "Стерегущий" организовал поиск в районе встречи, но ничего не обнаружил. О результатах поиска командир доложил в штаб Тихоокеанского флота и получил команду находиться в этом районе до встречи с "Г. Котовским".
В 12.30 17 июня радисты со "Стерегущего" перехватили сигнал бедствия, посланный капитаном "Г. Котовского", и эсминец на полных парах пошел в район кораблекрушения.
В район бедствия наш эсминец подошел вместе с американским сторожевым кораблем береговой охраны "Теннеси". Оставшиеся в живых моряки с "Г. Котовского" были подняты на борт нашего эсминца. В контакт с американскими моряками, по заявлению офицера военной контрразведки, находившегося на "Стерегущем" под видом представителя штаба флота, они не входили.
Из команды в семнадцать человек было спасено всего пять. В результате поиска других членов экипажа обнаружено не было. Американский сторожевик "Теннеси" предложил свою помощь, но командир эсминца вежливо её отклонил.
Затем командир "Стерегущего" проинформировал американцев о том, что их пароход "Блэк Стар" на место встречи не прибыл и на радиопозывные не отвечает. Командир "Теннеси" также выразил обеспокоенность молчанием "Блэк Стар" и добавил, что, по информации береговых служб наблюдения США, был зафиксирован взрыв в районе места встречи "Стерегущего" и "Блэк Стар", поэтому американский сторожевик и был направлен в тот район, но потом также перехватил сигналы бедствия с советского сухогруза и направился для оказания помощи.
После этих переговоров "Теннеси" убыл на поиски "Блэк Стар".
В кают-компании эсминца офицер военной контрразведки проводил первичный допрос спасенных моряков. В их числе оказались капитан сухогруза "Г. Котовский" и его помощник по политической части, которые в момент гибели корабля находились вместе с рулевым и вахтенным на капитанском мостике.
Докладываю краткое изложение их показаний.
После расставания с американским сухогрузом "Блэк Стар" и сообщения в свое пароходство об этой встрече, "Г. Котовский" экономичным ходом продолжал следовать по своему маршруту. Погода стояла хорошая, волнение было минимальным, видимость - до горизонта. Команде был разрешен отдых.
На капитанском мостике находились капитан, старший помощник, помполит, рулевой, сигнальщик и вахтенный. В это же время боцман и два матроса проверяли крепление автомобилей, расположенных на верхней открытой палубе корабля. Остальная команда находилась либо на вахте, либо отдыхала.
В 12.22 сигнальщик заметил в десятке кабельтовых какие-то всплески и фонтанчики воды с южного направления. Старший помощник капитана (во время прошедшей войны служил командиром торпедного катера на Северном флоте) сказал, что это похоже на след от торпеды. Через несколько секунд траверсный след торпеды был уже явно виден, капитан включил сигнал тревоги и переложил руль. Однако было уже поздно. Торпеда попала точно по центру корпуса сухогруза и практически разломила его пополам.
Силой взрыва всех, кто находился на мостике, выбросило за борт. Радист "Г. Котовского" в этот катастрофический момент передал сигналы бедствия и координаты своего корабля, но погиб вместе с ним.
Сухогруз "Г. Котовский" затонул в 12.36. Время гибели корабля отметили боцман и капитан. По словам боцмана, в воде оказались человек десять: одна группа в пять человек, - которых подобрал "Стерегущий", - и другая - метрах в ста пятидесяти от первой. Группы были отделены несколькими десятками плавающих в воде бочек.
В 12.48 возле второй группы всплыла неизвестная подводная лодка: на ней не было ни знаков распознавания, ни флага национальной принадлежности. Помощник капитана сухогруза ранее обучался в художественной школе и по просьбе нашего контрразведчика изобразил лодку на бумаге.
Командир "Стерегущего" идентифицировал неизвестную субмарину как подводную лодку фашистской Германии конца Великой Отечественной войны. Кроме того, за рубкой лодки находилась специальная пристройка, предположительно, для гидросамолета.
По мнению боцмана и помощника по политической части сухогруза (остальные спасенные имели различной степени контузии), лодка подняла на борт вторую группу уцелевших после гибели "Г. Котовского" моряков. Затем послышался звук сирены, и субмарина погрузилась в море. Через несколько часов к оставшимся в воде людям подошли "Стерегущий" и "Теннеси".
Как только была получена предварительная информация о неизвестной подводной лодке, командир эсминца принял необходимые меры предосторожности и начал патрулировать район. По указанию штаба флота он проинформировал об этом инциденте командира американского сторожевого корабля "Теннеси". Тот передал, что при подходе к месту гибели "Г. Котовского" его гидроакустики слышали шумы винтов подводной лодки, но классифицировать их не могли, так как обучались распознавать в основном японские и русские субмарины. Проходивший мимо "Теннеси" испанский лесовоз с грузом древесины ничего подозрительного не заметил.
При обсуждении данных фактов командование Тихоокеанского флота сходится во мнении, что эта подводная лодка состоит на вооружении одного из реакционных режимов стран Южно-Тихоокеанского региона и по указанию руководства совершает пиратские нападения на советские корабли гражданского флота. По мнению начальника разведывательного отдела флота, данная субмарина немецкого производства могла быть захвачена в качестве трофея и передана такому государству. Версия о действиях экипажа лодки в качестве средства вооруженной борьбы типа "Вервольф" ("Оборотень") наподобие действующих в настоящее время против Группы советских оккупационных войск в Германии бандформирований полностью исключается, так как для обеспечения функционирования подводного корабля необходимы определенные материальные средства и береговая инфраструктура.
За период с 1946 по 1948 год Приморское и Камчатское пароходства потеряли при невыясненных обстоятельствах семь сухогрузов, один малый танкер и два траулера. При этом военные корабли нападениям не подвергались.
Случай с сухогрузом "Г. Котовский" был первым, при котором остались свидетели нападения неизвестной подводной лодки.
Как представляется, в течение ночи с 16 на 17 июня и первой половине 17 июня неизвестной субмариной были потоплены советский сухогруз "Г. Котовский" и американский "Блэк Стар". При этом несколько членов экипажа советского судна, по всей видимости, были взяты в плен на борт лодки. Все организованные поиски лодки и членов экипажа результатов не дали.
Пять человек экипажа погибшего сухогруза временно, до выяснения всех обстоятельств, содержатся отдельно друг от друга в следственном управлении краевого управления государственной безопасности.
Приложения:
1. Эскиз подводной лодки, которая якобы торпедировала сухогруз "Г. Котовский", выполненный по указанию офицера военной контрразведки помощником капитана судна по политической части.
2. Копия из журнала "Морской сборник" с силуэтами и характеристиками немецких подводных лодок.
Начальник управления государственной безопасности Приморского края генерал-лейтенант ...
5 июля 1948 года".
На документе в углу рукой Абакумова толстым карандашом была начертана резолюция:
"Тов. ...
1) За подобный бред объявляю вам выговор.
2) Война давно закончилась. Вместо того чтобы покрывать происки врагов Советской власти, вредителей и саботажников несуществующими немецкими подлодками, вытрясите из капитана и прочих, кто с ним остался, правду о том, каким образом они уничтожили советский корабль и кто им в этом помогал".
Внизу стояла размашистая роспись министра безопасности СССР.
Михайлову стало понятно, почему Голубев дал ему ознакомиться с этим документом: это было подтверждение того, что какие-то, предположительно немецкие, подводные лодки продолжали действовать на морских и океан-ских коммуникациях, и страдали от этого не только американские, - о чем имелись документальные подтверждения у Сергея, - но и советские корабли.
"Если бы, - подумал про себя дипломат, - в то время, ещё в сороковые годы, наше руководство реально восприняло тот факт, что немцы спрятали и замаскировали свои силы, распределив их по флотам и армиям самых реакционных режимов, то обстановка в мире могла быть совершенно иной; ведь практически все режимы Латинской Америки были поставлены американцами, следовательно, они знали, откуда взялись во флоте небольшой слаборазвитой страны подводные лодки. Надо будет переговорить об этом с Голубевым и Богуславским, - если, конечно, у нас получится такой разговор, - и уточнить, как эти случаи могут быть связаны с субмариной из Трабзона."
Глава 85
Виктор Перевалов снова зашел в кабинет следователя.
- Ну-с, молодой человек, давайте поговорим более обстоятельно, сказал Ткачук. - Вы нам сейчас должны рассказать все, что знаете о Марии и Юрии Николаевиче Калашниковых.
- Конечно, конечно, - с готовностью ответил Перевалов. - О взаимоотношениях Марии и Юрия Николаевича я могу рассказывать только со слов самой Марии - вы должны меня понять!
- Да, я вас понимаю, вы не волнуйтесь и рассказывайте. Если будут какие-то неясности, я буду задавать уточняющие вопросы. Хорошо?
- Да. История эта началась года полтора назад. Мария тогда ещё училась в детдоме. Туда она попала после смерти отца, вернее, не отца, а человека, который её удочерил. Ее отец, Демидов, хотя и числился в советское время в каком-то научно-исследовательском институте, был очень богатым человеком. Это стало ясно после "победы нашей демократии", - тем более было странным, что старик Демидов в своем завещании распорядился после своей смерти, если дочка ещё не закончит среднюю школу, отправить её в детский дом и даже указал, какой.
Душеприказчиком он назначил своего старого друга Геннадия Моисеевича Кирзнера, адвоката, который был в таком же возрасте, что и Демидов. Когда Мария закончила школу, Геннадий Моисеевич лично приехал за ней в детдом и привез на квартиру Демидовых, которую бережно охранял все это время. В квартире все было, как и при жизни старика.
Кирзнер объявил Марии волю её отца и сказал, что первое условие завещания девушка выполнила хорошо.
- А какое это первое условие? - спросил Ткачук.
- Со слов Марии я понял, что во время её учебы и жизни в детдоме она не должна была встать на скользкую дорожку - знаете, там рано узнают, что такое пьянство, наркомания, проституция и тому подобное. Но в этом детдоме эти грехи или преступления, как хотите их называйте, не были распространены, поэтому-то, я так думаю, старик Демидов и отправил девочку туда.
Далее адвокат Кирзнер сказал Марии, что вторым условием завещания является её замужество до определенного срока. Если она выйдет замуж после указанного в завещании срока, то ей будет назначен лишь определенный процент с оборота причитающегося ей капитала, а всем капиталом будет распоряжаться все тот же Кирзнер.
- Ну, прямо как в оперетте или в фильме "Принцесса цирка", - вставил реплику Кононенко.
Перевалов сделал вид, что не заметил сарказма в словах капитана, и продолжал:
- Но Кирзнер оказался порядочным человеком и постоянно торопил Марию с решением этого вопроса. Когда срок, отведенный Демидовым, уже подходил к концу, он буквально свел Марию с Юрием Николаевичем Калашниковым и чуть ли не силой выдал за него замуж. Свадьба была шикарная.
Мария не была счастлива в браке, хотя старалась делать все для семейного благополучия. Может, действительно, у молодоженов и была любовь в первые недели, но потом Кирзнер вызвал Юрия Николаевича к себе и огласил завещание полностью, согласно которому Калашникову отводилась роль иждивенца. Даже в случае смерти Марии он не имел права пользоваться её имуществом и денежными средствами, а мог только довольствоваться пожизненной пенсией. В случае смерти Марии создавался попечительский совет, и все имущество и деньги передавались нескольким детским домам, за распределением средств которых следил бы Кирзнер и его адвокатская контора.
Где и с кем работал Юрий Николаевич Калашников, я не знаю. Не знала об этом и Мария, видимо, муж не считал нужным посвящать её в это. Она ежемесячно выделяла мужу через того же Кирзнера определенные суммы, но со временем они стали для него слишком маленькими: он пристрастился к азартным играм.
Однажды он вернулся домой избитый и оборванный. Оказалось, что с ним расквитались за неоплаченные карточные долги. Мария каким-то образом уговорила адвоката, и тот выдал необходимую для погашения части долга сумму, другую часть Юрий Николаевич обязался выплачивать кредиторам ежемесячно из сумм, выдаваемых ему Кирзнером. Жене он дал слово, что больше никогда в карты играть не будет.
К его чести, слово свое он сдержал: видимо, страх после побоев и унижение перед Кирзнером сделали свое дело.
Но Калашников вошел во вкус и узнал власть денег, они становились нужны ему все в больших количествах. Сам он зарабатывал хорошо. Чем он занимался, не знал никто. В своем кабинете он работал допоздна, а разговоры с женой вел только о деньгах. Мария рассказывала, что глаза у Юрия Николаевича, когда он говорил на эти темы, как будто становились зелеными со знаком доллара посередине. В такие минуты он говорил, что нашел золотую жилу и скоро станет богатым человеком. И тогда отпустит Марию.
- Что значит "отпустит"? - спросил Ткачук.
- Согласно завещанию Мария сама не могла расторгнуть брак. Только в случае, если муж сам уходил от нее, она продолжала пользоваться всем достоянием Демидова. Однажды Мария спросила мужа, сколько он хочет получить за развод с ней. Он назвал очень большую сумму, но Мария взяла с него расписку, что при получении данной суммы Юрий Николаевич Калашников обязуется подписать документы по бракоразводному процессу. И Мария стала собирать эти деньги.
Вы, конечно, понимаете, что идея развода с мужем у неё появилась после нашей встречи. Мы полюбили друг друга и стали тайно встречаться. Но Кирзнер как-то выследил нас, вызвал меня и строго предупредил, что не допустит развала семьи.
- Выходит, адвокат Кирзнер не знал о сделке, которую заключили Мария и Юрий Николаевич.
- Выходит, что так. Но однажды у Марии пропали старинные драгоценности. Она обратилась к мужу. Тот сказал, что в глаза их не видел и не знает, что с ними случилось, и предположил, что их могли похитить её друзья - Марина и Денис.
- Вы знаете их?
- Дениса ни разу не видел, а Марину пару раз, и то мельком - красивая рыжеволосая девушка. Мария как-то говорила, что она была её лучшей подругой в детском доме. Появилась Марина в детдоме за год до окончания школы. О себе никому, включая и Марию, ничего не рассказывала. По словам Марии, та приехала к ней в каких-то обносках: старых джинсах и заношенной пуховой куртке. Мария её тайком приодела - боялась не столько укоров мужа, сколько гнева Кирзнера. Но тот отнесся к этому положительно, так как Мария рассказала, что эта девушка однажды спасла её от приставаний пьяного воспитателя детского дома. После окончания школы Марина в течение года искала своего пропавшего брата, но, где и как, никому не рассказывала.
Брат её, Денис, нашелся только недавно и чисто случайно. Как конкретно, никто не знает.
Так вот, о пропавших драгоценностях. Мария рассказала Марине, та, естественно, Денису. Вдвоем они пришли домой к Марии, когда Юрий Николаевич был на работе, поговорили о чем-то втроем, и Денис дал честное слово, что они с сестрой не брали этих украшений. Кроме того, он сказал, что по своим каналам попробует их отыскать. Через неделю они опять вдвоем пришли к Марии и принесли доказательство своей непричастности к пропаже.
- И что же это было за доказательство? - не вытерпел Малышонок.
- Как сказала Мария, это была копия залоговой расписки Калашникова Юрия Николаевича в один из банков столицы на крупную сумму в иностранной валюте. В расписке были указаны все его паспортные данные. Мария съездила в этот банк, и сама убедилась в нечестности мужа. Поэтому она и твердила, что Денис не виновен. Еще через несколько дней брат Марины принес ей выкупленные им украшения и чек с суммой выкупа.
Подобные случаи пропаж драгоценностей повторялись ещё пару раз. И каждый раз Юрий Николаевич сваливал всю вину на Марину и её брата. Мария же их защищала и говорила, что необходимо искать вора в другом месте, но муж стоял на своем.
А совсем недавно, где-то месяц назад, Юрий Николаевич заявил, что готов дать Марии развод на оговоренных ранее условиях. Мария сказала, что ещё не до конца собрала необходимую сумму. Муж согласился взять то, что было собрано, а недостающую сумму - её драгоценностями. Мария сказала, что вместо драгоценностей она отдаст ему более ценные вещи. Тот согласился. В качестве посредника решили пригласить Кирзнера. Тот в это время болел и прислал сотрудника из своей конторы.
Когда они собрались втроем, Мария показала расписку Калашникова, где излагались условия расторжения брака. Адвокат, присланный Кирзнером, тут же оформил все документы на развод для ЗАГСа и предупредил, что развод по закону наступит только через месяц. Он дал подписать эти документы Марии и Юрию Николаевичу, заверил их подписи и поставил печать конторы. Затем адвокат предложил Марии выполнить свою часть договора, то есть вручить заранее оговоренную сумму.
Мария ушла в спальню и из своего личного сейфа, о существовании которого, как оказалось позже, не знал её муж, принесла чемоданчик-дипломат, раскрыла его и высыпала содержимое на стол. Адвокат с Калашниковым стали пересчитывать пачки денег. Оказалось, что их немного больше половины суммы, указанной в договоре, но драгоценностей никаких не было. Тогда Мария выложила на стол банковские расписки на драгоценности, общая стоимость которых и составляла недостающую часть суммы по договору.
Юрий Николаевич побледнел и стал лепетать что-то о подлоге, что его хотели оклеветать и тому подобное. Тогда Мария в присутствии адвоката написала заявление в милицию о пропаже драгоценностей и попросила того передать заявление по назначению. Только после этого Юрий Николаевич во всем признался. Он просил прощения, но прощен не был, хотя заявление в милицию Мария порвала. После этой сцены адвокат предупредил их обоих, что до решения суда они являются мужем и женой и обязаны этот месяц жить согласно этому статусу. Затем попрощался и удалился.
Мария же собрала со стола все деньги, сложила их обратно в дипломат и отдала уже почти бывшему мужу, а с него взяла слово, что этот месяц для всех окружающих они будут жить, что называется, душа в душу и никаких поводов для сплетен и слухов давать не будут. В этот же вечер они отправились вместе в Большой театр на премьеру.
- Вот и все, что я знаю, - закончил свой рассказ Перевалов.
Ткачук сделал какие-то пометки в своем блокноте и сказал:
- Значит, вы думаете, что Мария погибла от рук своего мужа?
- Конечно! - прижав руку к груди, Виктор немного привстал со стула. Только он мог это сделать, ведь заявление в милицию Мария порвала и банковских закладных у неё уже не было. Вот он и...
- Ничего он не сделал, молодой человек. До того, как Марию выбросили из окна, Юрий Николаевич Калашников был уже мертв - убит выстрелом в голову.
Открыв рот от удивления, Виктор мешком осел обратно на стул.
Глава 86
Минут двадцать Суздальский сидел без движения, прикрыв глаза, необходимо было, чтобы лекарство подействовало и завело дряхлеющий механизм старческого тела.
Когда Матвей Борисович открыл глаза, Котов увидел в них блеск и силу скрытой внутренней энергии.