Задонский С.. Гонец из прошлого (Посыльный 'серой стаи' - 1)

   Этот сигнал был принят и аппаратом Дениса Пересветова, замаскированного под аудиоплеер. Юноша в это время сидел на своем любимом месте в ресторанчике и потягивал темное баварское пиво.
   ...Михайлов чувствовал, что его настигают. Тот, кто преследовал его ещё в республике Закавказья, сейчас, наверное, где-то здесь, рядом. Где они намерены схватить его? Вероятнее всего, при возвращении из ФРГ... Тогда разумнее уходить домой через Австрию. Они, конечно, ни перед чем не остановятся, если почувствуют, что он пытается уйти. Но скорее всего они будут ещё ждать. Ведь им нужен не только он, но и списки, и шифр к ним.
   Сергей и в эту минуту точно не знал, следят ли за ним. Эта постоянная слежка и связанное с ней напряжение изнуряли его...
   Одно время Михайлов склонялся к тому, чтобы списки или фотокопию с них где-нибудь спрятать на тот случай, если с ним что-нибудь произойдет. Но пока не было никакой возможности оторваться от преследователей, а главное, это были ещё не списки, вернее, без шифра они стоили немного.
   Кто может достать этот шифр, кроме него? В ближайшее время, пожалуй, никто. Значит, он должен это сделать сам или с помощью своих людей, которых ему дал в подчинение Трофимов.
   Глава 122
   Ветер обрушивал в спину девушке целые потоки воды, так что, пока она шла по темному переулку, где оставил её брат, до забора музея германского зодчества, успела вымокнуть до нитки. Но она этого не чувствовала: под модным плащом и легким платьем на ней был облегающий гидрокостюм.
   Полночь - и вокруг ни души. Девушка незаметно вошла в неосвещенную парадную дверь музея и нащупала на стене почтовый ящик. Под ним в небольшой нише брат должен был оставить ключ от музея.
   Взяв ключ, девушка бесшумно поднялась по внутренней винтовой лестнице башни на крепостную стену.
   Задуманная операция вопреки тому, что должна была осуществляться практически открыто, не имеет ничего общего с прогулкой по горам под ласковыми лучами бавар-ского солнца. К тому же ливень значительно осложнил задачу, хотя, впрочем, без него она скорее всего была бы вовсе неразрешимой.
   В башне при тусклом свете, идущем от расположенного вдали фонаря дорожного освещения, девушка расстегнула молнию на спрятанном под плащом небольшом ранце и достала альпинистское снаряжение. Затем выложила на парапете стены ровными кругами страховочную веревку и прикрепила к её концу альпинистскую "кошку", тщательно обмотанную шпагатом, чтобы не издавала стука при падении. Сняв плащ, аккуратно сложила его в темный, под цвет камней, пакет, который замаскировала внутри башни. Затем взобралась на стену и через башенное окно вылезла на крышу.
   Обрушившийся на неё поток заставил некоторое время сидеть без движения. Вглядываясь в темноту и ощупывая рукой мокрую черепицу, девушка увидела перед собой две крутые крыши, прижавшиеся к крепостной стене. Предстояло преодолеть четыре таких ската. Спустившись вдоль стены на небольшой уступ, она забросила "кошку" на ближайшую крышу. Бросок оказался слабым, и "кошка" не долетела до вершины.
   "Ничего, у меня впереди целая ночь, и вообще я сегодня хозяйка плохой погоды", - успокаивала себя девушка.
   Две-три попытки - и цель достигнута. Девушка быстро собрала веревку и аккуратно взобралась на крышу. Крыша была не только скользкая, но и довольно крутая, а под яростными ударами дождя и ветра, норовившего сорвать её, казалась ещё круче.
   Добравшись до конька и преодолев искушение немного передохнуть, девушка начала осторожно спускаться, что оказалось более неприятным по сравнению с подъемом.
   "Темно, как в могиле, - подумала альпинистка, - хотя прочих её преимуществ, таких, как безветрие и сухость, не наблюдается", - подбодрила она себя.
   Постепенно глаза свыклись с мраком, и стали ясно различаться плиты черепицы под ногами.
   Наконец первая крыша преодолена. Руки девушки дрожали от напряжения и хотелось немного передохнуть, но, осмотревшись по сторонам, она решила продолжать движение. Размахнувшись, лихо, по-мужски бросила "кошку" на следующую крышу - опять неудачно. Со второй попытки "кошка" прочно закрепилась за конек, и началось второе восхождение.
   Прошло около часа, прежде чем альпинистка добралась до своей цели широкой плоской крыши с небольшими квадратными окнами. Дальнейшее продвижение заняло значительно меньше времени, и вот она уже у слухового окна. Оно было заделано металлическим щитом и для пущей надежности забрано железной решеткой. Можно было предположить, что в обычных условиях прикосновение к этим запорам привело бы в действие сигнализацию и по всей округе раздался бы вой, поднимая с постели ничего не понимающих мирных немецких бюргеров.
   Но сейчас условия не совсем обычные. Брат заметил, что на крыше дома ведутся какие-то строительные работы с электросваркой. Следовательно, сигнализация на время работ отключается. И отключается она кем-нибудь из охранников в одно и то же время, за две-три минуты до начала работ.
   Эту особенность брат и решил использовать для проникновения в дом. Надо было что-то сделать, чтобы в момент включения электросварки сигнализация была отключена, тогда она будет выведена из строя в результате сильного перепада напряжения в электросети.
   Но вышло ещё лучше. Сегодня утром строительные рабочие по неизвестной причине отключили и сняли с дома фон Альфена провода, вынудив хозяина дома запустить бензоэлектрический агрегат. За пять минут до начала работ по электросварке Денис подставил к стене коттеджа брус и с помощью него забрался повыше, так, чтобы видеть будку охранника и рабочих на крыше. Затем бросил на провода сигнализации пойманного невдалеке кота, что привело к замыканию цепи и включению сирены. Выскочивший из своей будки охранник подбежал к месту срабатывания сигнала и стал осматривать ограждение. Оно было в полном порядке, а внизу под забором он увидел виновника всей этой шумихи. Вспомнив о своих обязанностях, охранник бросился в будку и повернул выключатель, но было уже поздно - разряд электровольтовой дуги вывел из строя пульт управления охранной сигнализации. Охрана же об этом инциденте узнала только в конце рабочего дня. Кроме того, разряд вывел из строя генератор движка, подающего электрический ток в дом.
   Уже вечером Денис заметил, что люди фон Альфена приняли некоторые меры для обеспечения охраны. Но в такую скверную погоду никому не хочется мокнуть под дождем, и усиленная до трех человек охрана спряталась от ливня в караульной будке. Сам же хозяин дома, дабы не сидеть без света, уехал на ночь в гостиницу "У Герды".
   С помощью минимального запаса подручных средств девушка открыла навесной замок на люке слухового окна. Оказалось, что немцам, как и нам, свойственна некоторая леность. Чтобы каждый вечер не спускать свой инструмент в бытовку в дальнем углу сада, а каждое утро снова не доставать, строительные рабочие прятали его в небольшое помещение под слуховым окном, запирающееся на обыкновенный навесной замок. Это подметил наблюдательный Денис и соответствующим образом проинструктировал Марину.
   Конкретной задачи по проникновению в дом Ганса фон Альфена Михайлов своим помощникам не ставил; они должны были только проследить за хозяином и его гостями, а при случае снять все радио - и видеопоказатели, которые сможет обнаружить аппаратура Дениса. Но перехваченная случайно трансляция записи, как фон Альфен открывает святая святых - сейфовую комнату, и обстановка в доме, связанная со строительными работами, заставили Дениса действовать немедленно и по своему усмотрению. Звонить из этого городка в Мюнхен, Бонн или Берлин по известным ему номерам телефонов было категорически запрещено.
   ...Марина вскрыла замок и нырнула в помещение под слуховым окном. Это оказалась не комната, а что-то вроде чердака с таким низким потолком, что встать во весь рост было невозможно. Помещение было покрыто копотью и паутиной, и в нем стоял непроглядный мрак.
   Девушка включила небольшой фонарик с матовым, не отражающимся, лучом света, отыскала газосварочное оборудование и баллоны с водородом и кислородом. Чуть дальше она нашла лаз, ведущий вниз, в жилые помещения коттеджа. Осторожно сняв крышку и осветив на мгновение помещение, она заметила небольшой коридорчик без окон. Зацепив "кошку" за край стены, Марина тихонько спустилась по веревке вниз.
   На ощупь она нашла дверь, ведущую в подвал. Когда они с братом обсуждали план операции, то пришли к выводу, что тайная комната фон Альфена могла находиться только в подвальном помещении.
   Вот и заветная комната, практически пустая, с темнеющей сейфовой дверью в темноте. Натянув тонкие резиновые перчатки, Марина принялась за кодовый замок. Терпеливо и не спеша девушка набирала необходимую комбинацию из букв, цифр и пробелов, пока отчетливый щелчок не известил о том, что неприступная дверь сейфа готова открыться.
   Внутри сейфа лежало около двух десятков папок с документами. Наверху находился ещё один небольшой сейф, но ключ от него, по-видимому, хранился только у хозяина. Но и того, что обнаружила Марина, было достаточно для кропотливой трехчасовой работы.
   Пересняв все документы с помощью специального, замаскированного под обычный портсигар, фотоаппарата, а затем, уложив их в том порядке, в каком они были до этого, девушка обнаружила в углу сейфа небольшой круглый пенальчик из прозрачного стекла, вроде того, где сердечники хранят валидол. Направив на него фонарик, Марина заметила внутри небольшой рулон с микропленкой.
   Не разглядывая пленку, девушка сняла часы, слегка отвинтила крышку, прикрывающую механизм. Вставив в образовавшуюся щель один конец пленки, она стала вращать механический привод подзавода, копируя кадры на специальное записывающее устройство, вмонтированное в часы.
   Уложив все в сейф, Марина тем же путем вернулась в подсобное помещение на чердаке. Там она открыла вентили баллонов с кислородом и водородом и поспешила вернуться в башню.
   Обратный путь занял значительно меньше времени, но отнял много сил. Забравшись в башню, Марина решила немного передохнуть и привести себя в порядок - возвращаться в таком виде в гостиницу означало навести на себя ненужные подозрения.
   Внизу у входа в музей мигнули фары автомобиля: это подавал сигнал о своем присутствии Денис, который прибыл на место в обусловленное время и был готов забрать сестру.
   Марина из последних сил нырнула "щучкой" в открытое окно машины, Денис снял старенький "фольксваген" с ручного тормоза, и машина неслышно покатилась под гору. Пару раз вильнув по кривым улочкам, она уперлась носом в глухую стену гостиницы "У Герды".
   На следующее утро брат и сестра проснулись у себя в номере, как обычно, в семь часов. После освежающего душа они по приглашению хозяйки спустились к завтраку и узнали, что примерно час тому назад в доме рядом с музеем баварского зодчества прогремел сильный взрыв - взорвались баллоны с какой-то горючей смесью, которые хранились на чердаке. При взрыве никто не пострадал, а комиссар полиции, прибывший на место взрыва несколько минут назад, сообщил репортерам, что о террористическом акте в отношении почетного гражданина Баварии Ганса фон Альфена не может быть и речи - это просто халатность строительных рабочих.
   В местных телевизионных новостях рассказали об этом происшествии и показали интервью с хозяином дома. В кадр попали Котов и его подручные Иваненко, Чаплыгин и Чикичев, а также молодая женщина, которую представили как внучку фон Альфена.
   Глава 123
   Пересветов проснулся от звука автомобильного сигнала. Ночь выдалась теплой, и ещё с вечера он вытащил кровать на колесиках на открытую террасу.
   Вчера после благополучно выполненного задания Денис отправил сестру обратно в Мюнхен к Михайлову. Вечером Марина позвонила ему в отель и условной фразой сообщила, что их работа высоко оценена Игорем Вячеславовичем: на пленке была часть ключа к зашифрованным спискам "консервов" - немецкой агентуры, которую нацисты планировали использовать через десяток, а то и больше лет после войны, что, впрочем, они частично и выполнили.
   Денис поднял голову и посмотрел в сторону дома фон Альфена. Во дворе он увидел людей, но это не были пожарные, которые дежурили во дворе на случай повторного возгорания, или полиция.
   Парень не был уверен, что слышал звук автомобильного сигнала, возможно, это приснилось, ему уже не раз снились подобные сны. Но как бы там ни было, сейчас он не спал и ясно видел людей, которые собирались уезжать.
   Пересветов быстро оделся, спустился вниз и сел в свой "фольксваген". Дорога шла под уклон, и отсюда хорошо был виден дом фон Альфена.
   Приготовления к отъезду, судя по всему, заканчивались. Сам Ганс фон Альфен тоже находился во дворе, но его машина по-прежнему стояла в гараже, и, по всей вероятности, уезжать он не собирался.
   Машина Пересветова была заправлена, и в багажнике лежало несколько канистр с бензином. В кармане пиджака находились необходимые документы, дающие право беспрепятственно пересечь границу. Чтобы выследить людей фон Альфена, он готов был ехать хоть на край света.
   "Интересно, какую роль во всей этой истории играет приезжий?" - Денис для себя уже решил, что должен выследить этого приезжего. Судя по номеру машины, он из России. Что ж, Пересветов готов поехать куда угодно - эта ниточка обязательно куда-нибудь приведет, а это новые адреса и новые имена, ещё одна страница архивного документа о нацистских тайнах будет закрыта. Оказывается, его собираются сопровождать... Этот господин в "опеле". С ним была ещё молодая женщина. Вчера днем он видел её в ресторане. Она была одна, позже к её столику ненадолго подсел какой-то мужчина. Пересветов прежде не видел этого мужчину в Зальцкаммергуте. Он не заметил, чтобы они о чем-то говорили друг с другом. Мужчина выпил кружку пива и ушел. У Пересветова мелькнула мысль: "Не познакомиться ли с ней?" Потом он отказался от этой затеи. Надо быть осторожным, не привлекать к себе внимания.
   Да, они уезжают. Очень хорошо, что ещё темно. Темно настолько, что его машину они вряд ли заметили, и уже достаточно светло, чтобы спуститься вниз, не включая фар.
   Денис отпустил ручной тормоз, и "фольксваген" покатил по дороге вдоль узкого стремительного горного потока.
   Первым тронулся "мерседес", за ним - "опель". Они сразу взяли хорошую скорость.
   "Ничего - до развилки сорок километров, и я сумею их догнать, - решил Денис. - Так даже лучше, пусть немного оторвутся, я настигну их в пути". Денис слегка притормозил, а когда его машина подъезжала к перекрестку, он увидел новую модель "фольксвагена" с номером дипломатического представительства России. Новый "фольксваген" пошел вслед за теми двумя машинами. Денис завел мотор и пристроился ему в хвост. В таком порядке они выехали за город.
   Вскоре новый "фольксваген" стал сбавлять скорость, и Пересветов вынужден был обогнать его. Когда машины поравнялись, он кинул взгляд на человека, сидящего за рулем. Его лицо показалось Денису знакомым. Он видел этого человека в ресторане за одним столиком с молодой спутницей приезжего. Может быть, он из команды Иваненко? Вряд ли, Сергей бы обязательно его об этом предупредил. А если этот человек из посольства или Генерального консульства, то что он здесь делает и где все это время жил, ведь в этом маленьком городке только одна гостиница? Что ж, возможно, Пересветов и это установит.
   Иваненко ехал в машине, загримированный под солидного мужчину средних лет. Он уже давно чувствовал за своей спиной взгляд. Его чувствительность в этом отношении была особенно развита. К дару божьему, как он говорил, добавился опыт работы в разведке. По привычке Станислав Михайлович даже дома садился в угол. Когда он ехал в машине, он не любил, чтобы ему наступали на пятки. В таких случаях Иваненко или пропускал другую машину вперед, или отрывался от нее.
   Пересветов, который ехал позади Иваненко, только на несколько секунд включил свет, когда проезжали тоннель, но капитан и потом чувствовал эти фары, хотя они уже были выключены.
   Старенький "фольксваген" появился для российского контрразведчика неожиданно. Он не видел его прежде, незнакомо было и лицо водителя. Он мог быть его коллегой из германской контрразведки, человеком из сопровождения Полковника, из разведки какой-либо другой страны. Но чем дольше Иваненко наблюдал за автомобилем, идущим сзади, тем он все сильнее сомневался, что это разведчик.
   "Или ты его, или он тебя! Все, как на войне", - Чаплыгина беспокоил зеленый "фольксваген", не отстававший от него. Он пытался оторваться, но впереди шел "мерседес" Котова, а он не имел права его обходить. Тогда капитан решил пропустить "фольксваген" вперед и резко сбавил скорость. Расстояние между машинами уменьшилось, и он смог в боковое зеркало увидеть сидящего за рулем.
   Впереди показался шлагбаум. Здесь начиналась частная дорога, которая вела к горному перевалу. Чаплыгин остановился и заплатил за проезд. Он не спешил отъезжать: вылез из машины, обошел её вокруг, заглянул под капот тянул время, пока не подъехал Пересветов.
   Денис тоже не спешил ехать дальше и стал проделывать те же манипуляции, что и Чаплыгин. Теперь у капитана не было сомнений: этот человек преследовал его будущего шефа. Капитан сел в машину и тронул её с места - Пересветов последовал за ним. Машины Полковника не было видно пока они возились у шлагбаума, она ушла вперед. Что ж, это было как нельзя кстати, Чаплыгин уже принял решение.
   Дорога пошла вверх. Сосновый лес, обступавший шоссе с двух сторон, кончился, начинались альпийские луга, растительность становилась все беднее. Мотор хрипел, как загнанная лошадь, на этой высоте ему также не хватало кислорода. Чем выше они поднимались, тем становилось холоднее. Показались редкие островки снега. У перевала снег лежал толстым ковром. Дорога была расчищена, по её краям возвышались стены из снега. Местами они были настолько высоки, что создавалось впечатление, будто ты едешь по тоннелю.
   Чаплыгин не спускал глаз с "фольксвагена", который неотступно шел следом.
   Только узкая лента асфальтированной дороги, зажатая двумя снежными стенами, и широкая лента синего неба - вот и все, что можно было теперь видеть. Приближалась высшая точка перевала. Достигнув её, Чаплыгин посмотрел вниз и увидел зеленые дали.
   День намечался солнечным, и воздух был прозрачен.
   Вниз "опель" Чаплыгина бежал легко, и его все время приходилось придерживать, как скаковую лошадь. Но капитан нечасто дотрагивался ногой до тормоза: пусть бежит. Скорость нарастала. На поворотах машину слегка заносило, жалобно пели шины. А преследователь не отставал. Капитан был спокоен, его голова была ясной. Знакомое чувство: перед операцией у Чаплыгина всегда была ясная голова.
   Снега становилось все меньше. Теперь вдоль дороги лежали огромные валуны. Повороты стали более крутыми, но они были ограждены прочными железобетонными столбами.
   Капитан посмотрел в боковое зеркало и увидел преследователя. Похоже, что тот улыбался. Чаплыгин попытался улыбнуться - его лицо передернула гримаса. Пересветов, конечно, не мог этого видеть. Перед глазами была только спина капитана, широкая спина и тяжелый затылок.
   Чаплыгин начал нервничать: нужного поворота не попадалось. Он достал рацию, передал короткий условный сигнал и тут же получил подтверждение о готовности людей Чикичева.
   Скоро они настигнут Котова, а втягивать его в это дело капитан не хотел.
   Ярко отсвечивая люминесцентной краской в лучах мощных фар, в глаза бросились огромные плакаты "Внимание! Впереди ремонтные работы! Скорость ограничена!" Но Чаплыгин не сбавил скорость: был воскресный день, и рабочих на дороге не было. Чаплыгин даже увеличил скорость. Его машина, как магнитом, тянула за собой машину Пересветова. Тот тоже ехал без опаски: тормоза были хорошими.
   Показался крутой левый поворот, справа был глубокий обрыв. Чаплыгин в последний раз посмотрел в зеркало, выключил фары и потянул рычаг закрытия шторок задних катафотов. Он представил, как преследователь впился сейчас глазами в дорогу, пытаясь понять, куда делся идущий впереди "опель".
   Денис резко выскочил на поворот, но дорога с осевой линией и ограничительными столбиками внезапно повернула вправо и уперлась в бордюры ограждения.
   От сильного удара Денис, не пристегнутый ремнями безопасности (что, впрочем, спасло его от верной гибели), вылетел через лобовое стекло, с криком отлетел в сторону, на самый край пропасти, ударился о камни и потерял сознание.
   Люди Чикичева действовали быстро. Как только они получили сигнал о приближающихся машинах, все было уже готово для отсечки непрошеного "хвоста".
   "Мерседес" Полковника миновал поворот, и Чикичев сразу включил радиосигнал, который должен был предупредить Чаплыгина и Иваненко об опасном повороте. Его подчиненные тут же заклеили специальной пленкой осевую линию дороги, поворачивающую влево, и нанесли на дорогу ленту, точь-в-точь похожую на осевую, но показывающую поворот направо. Кроме того, заменили дорожный знак, предупреждающий об опасном левом повороте.
   Другая команда, перекрывая поворачивающее влево шоссе, протянула недалеко от новой осевой линии веревку с приделанными к ней габаритными отражателями белого цвета, а отражатели красного цвета правого габарита заклеила скотчем. Таким образом, издалека складывалось впечатление, что горная дорога в этом месте поворачивает вправо, когда на самом деле она делала крутой левый поворот.
   ...Шум мотора нарастал. Первой к повороту без единого огонька подошла машина Чаплыгина. Два человека в темных костюмах и таких же масках обозначили армейскими фонариками проезд под веревкой с ложным левым габаритом, подняв её с помощью шестов на высоту, позволяющую автомобилю Чаплыгина беспрепятственно проскочить заграждение.
   Как только капитан благополучно миновал опасный поворот, послышался звук приближающегося автомобиля. Уже с передового поста, расположенного у предупреждающего знака, стало ясно, что хитрость команды Иваненко удалась машина Пересветова замигала правыми поворотными огнями.
   Еще миг, и находившиеся в засаде люди Чикичева услышали мощный удар о дорожное ограждение и перекрывающий его крик:
   "А-а-а-а!.."
   Иваненко услышал легкий взрыв, а проехав две петли, увидел, что снизу, из ущелья, поднимается дым. Подъехав к повороту, с которого уже была снята вся предшествующая катастрофе маскировка, он увидел стоящего у сбитого ограждения Чикичева.
   Иваненко вылез из машины и подошел к краю обрыва. Внизу, где бежал тоненький ручеек, дымились остатки "фольксвагена".
   - По всей видимости, водитель той машины заснул за рулем и сейчас помочь тому, кто лежит там, - он указал рукой в направлении пропасти, - под обломками машины, уже невозможно. Мне кажется, разумнее всего в данной ситуации поскорее отъехать от этого места.
   Иваненко сел в машину и включил первую передачу. Капитан дал газу, и машина помчалась вниз. По отпечаткам протектора могли легко обнаружить, что он проезжал место аварии.
   "Сообщить в ближайшем городке о случившемся?.." - подумал было Иваненко. Этого нельзя делать: его наверняка задержали бы как свидетеля, а он спешил. Он связался по радио с машинами своих коллег, сообщил им, в каком направлении шли машины Полковника и Чаплыгина, наказал встретить их на развилке у моста и продолжать сопровождение. Сам же решил ехать кратчайшим путем, чтобы скорее пересечь границу.
   Глава 124
   ...Лежащий на полу молодой человек очнулся и приподнял окровавленную голову. Послышалось шуршание полиэтиленовой пленки, предусмотрительно расстеленной под ним, чтобы кровь не испачкала пол. Мутными от боли глазами он осмотрел помещение.
   В комнате царил полумрак, и ничего нельзя было разглядеть, но юноша почувствовал, что он здесь не один. Он приподнялся на руках, голова немного кружилась, и будто маленькие молоточки все ещё продолжали стучать в висках.
   События последних дней медленно проплывали перед глазами.
   "Надо же было так глупо попасться! Учили, учили, а все без толку! Знать бы только, где я, и знают ли о моем положении ребята!" - пронеслось в мозгу. Вдруг позади себя он услышал тихий звук работающего поблизости электродвигателя и шуршание резиновых колес по полу.
   Парень резко повернулся лицом к ещё не видимому, но вероятному противнику.
   Луч мощного фонаря ослепил его и на мгновение заставил зажмуриться.
   - Ну, что, мой дорогой, добились вы своего? - произнес неизвестный обладатель фонаря по-немецки. Голос был скрипучим, старческим, но фраза прозвучала громко и отчетливо, будто говоривший был уверен, что находившийся перед ним человек немецкий язык знает, но не имеет достаточной разговорной практики.
   - Чего я должен был добиться? И с кем я имею честь разговаривать? вежливо спросил юноша на таком же чистом немецком.
   - Как чего? Вы хотели увидеть, что находится в этой комнате? Сейчас вам представится такая возможность! Пожалуйста, Юрген, включите верхний свет, - прозвучало распоряжение.
   Свет начал зажигаться медленно, как в кинотеатре после просмотра фильма.
   Денис Пересветов, а это был именно он, затаил дыхание.
   От света верхней хрустальной люстры по стенам о потолку побежали тысячи, десятки тысяч янтарных зайчиков. По мере увеличения напряжения в лампочках, они становились все более яркими.
   Да, это было то, что он искал. Это была та самая Янтарная комната, когда-то подаренная немецким королем Фридрихом русскому царю Петру Первому.
   Созерцая это великолепие, юноша совершенно забыл, где и по какому поводу он находится. Медленно поворачиваясь, с трудом отрывая глаза от мозаичных панно и картин, искусно инкрустированных колонн, он увидел наконец говорившего с ним человека.
   Перед ним в инвалидной коляске сидел древний старик, но его голос выдавал в нем волевого и сильного человека.
   Прозрачная кожа на его костлявых руках, в которых он крепко, без малейших признаков старческой дрожи, держал стакан с каким-то напитком, была усеяна пятнами, такие же пятна были на шее.
   Старик дышал тяжело, прерывисто, отпивая жидкость маленькими глотками в паузах между глубокими вздохами. Его тело с тонкими, хрупкими костями давно утратило гибкость. Затрудненное астмой дыхание не позволяло ему повышать голос, и поэтому все вопросы звучали, как утверждение.
   - Я вижу, вы поражены! Вы, наверное, не рассчитывали так скоро оказаться здесь? Но хочу вас охладить: это не настоящая Янтарная комната из Ленинграда, а всего лишь копия. Репродукция, если позволительно так выразиться.
   - А где же настоящая? - ещё не веря всему услышанному и забыв, где он находится, спросил парень.
   - Резонный вопрос. Она здесь, в этой стране, в живописном историческом замке. Хозяин её - сын моего хорошего приятеля, крупный коллекционер старины. Но там, к большому моему и вашему сожалению, ни вы, ни я никогда не побываем.
   - Почему? - Вопрос прозвучал так наивно, что старик тихо расхохотался.
   - Я туда не приду, потому что у меня есть своя янтарная комната. В свое время мы с приятелем заключили соглашение, согласно которому он финансирует работы по строительству копии этого шедевра, а я в свою очередь обязуюсь забыть о существовании оригинала. Прошедшие полвека показали, что никто из нас не отошел от условий договора. - Старик сделал большой глоток напитка и отвел руку с пустым стаканом в сторону. Тут же, как из-под земли, вырос охранник, по всей видимости, Юрген, принял пустой стакан и подал новый, заполненный наполовину. - С вами, молодой человек, сложнее. Вы сами понимаете, что я вам ничего не скажу. А я остался последним человеком в этом мире, который знает, где находится эта комната...
   - Вы забыли о сыне вашего приятеля! - перебил его Денис.
   - Нет, не забыл. Но и он вам ничем помочь не сможет. Он от рождения был болен каким-то психическим расстройством, а вступив в наследство и увидев эту красоту, - старик обвел стены рукой, - так перенервничал, что на следующий же день попал в психиатрическую лечебницу с диагнозом "маниакальное расстройство психики". А оттуда он не выйдет уже никогда.
   - Значит, Янтарная комната погибнет? Неужели вы это допустите? Вас же проклянут потомки!
   - Нет, мой друг! Мое имя войдет в историю. А на моей могиле всегда будут цветы, хотя моих родственников давно нет в живых, потому что немецкому народу достанется эта репродукция. Специалисты, конечно, определят, что это хорошо выполненная копия, но она в мельчайших деталях повторяет оригинал. А в вашей стране, - обратился он к парню, - по-моему, с 1979 года ведутся работы по восстановлению Янтарной комнаты, но чем дальше, тем больше возникает препятствий. Да мы и не допустим, чтобы вы смогли её восстановить в первозданном виде. Это произведение как было шедевром немецкого искусства, так им и останется.
   По всему виду старика, по этой напыщенной речи юноша понял, что он не врет.
   Старик включил привод инвалидной коляски, нажал на рычажок и медленно подъехал к молодому человеку. Остановившись в полуметре от него, он внимательно посмотрел ему в глаза.
   - А ведь вы приготовились героически принять смерть!
   Денис уже просчитывал варианты бегства, но шансы были близки к нулю. Старик же, видимо, неплохо разбирался в психологии человека, попавшего в экстремальную ситуацию. Он поднял руку и указал на скрывавшихся в тени охранников.
   - Мне нравится ваше стремление защищать интересы своего Отечества, которому, впрочем, вы мало чем обязаны. Если бы наши люди там, у вас не продолжали плодотворно работать на нас и наши идеи, этой встречи не было. Поэтому я хочу обратиться к вам и вашим товарищам с деловым предложением. Нет, - воскликнул он, увидев на лице парня гримасу отвращения, - я не вербую вас для работы против вашего государства, в некотором смысле вы будете работать на его же благо.
   - Что вы от меня хотите?
   - Я хочу, чтобы вы пробрались в Дигнидад.
   - Куда, куда?.. - изумился Денис. - В колонию немцев в Чили?
   - Да, именно туда. Кстати, в тамошних архивах хранится подлинник нашего договора с моим приятелем. Ну что, вы согласны?
   - Извините, а все-таки с кем я разговариваю? - снова спросил Пересветов, пытаясь выиграть хоть немного времени для обдумывания предложения старика.
   (Продолжение следует).