Страница:
– Всё никак нельзя…
– Ну, здоров ли ты? – спрашивал Почаев. ‹л. 54 об.›
– Ох,
7какое здоровье.
8
– Что ж с тобой? – заботливо спросил Почаев.
– Ячмени совсем одолели.
Почаев улыбнулся и пожал плечами.
9
– Да, тебе смешно, видишь, ты какой свежий да здоровый, а тут
10что неделя, то ячмень: с одного глаза сходит, на другой садится… просто жить нельзя.
183
– Еще бы ты сидел взаперти да с места не двигался.
1Да что это?
2никак у тебя окна не выставлены? – спросил Почаев.
– Да, [не выстав‹ляли›] я не велел: знаешь, кричат, братец, на дворе, спать мне мешают.
3
– Мешают?
4я видел, как тебе не спится! не спится, бедный! Ах, Обломов, Илья, Илья Обломов! А ты, я всё вижу, тот же, не переменился…
5
– Ох, плохо, брат Андрей…
– А что? не случилось ли чего?
– Ах! братец, случилось,
6– горестно сказал Обломов.
– Что ж такое?
– Два несчастья: не знаю, как быть. Как я рад, что ты приехал… ты поможешь мне выпутаться из беды…
– Что ж такое? – [с испугом] спросил Поч‹аев›, – ты меня пугаешь.
– Да вот с квартиры надо съезжать…
Почаев опять залился смехом.
– Тебе всё смешно, – сказал Облом‹ов›, – [ты привык] самому-то не сидится на месте.
7
– Ну, это первое несчастье; какое же другое? – спросил Почаев.
184
– А вот ты прочти, что староста пишет. Где письмо-то, Захар? Захар! куда ты дел письмо от старосты? отыщи.
1Да садись, Андрей,
2чего ты хочешь? чаю, кофе, вина или обедать? Может быть, не съездишь ли ты с дороги в баню: не хочешь ли полежать?
– [Нельзя] Ну еще чего не выдумаешь ли? Кофе и чай я пил в свое время, в бане никогда не чувствую нужды,
3полежать успею ночью, а обедать другое дело – вели давать: [теперь] пора!
4Ну а ты всё по-прежнему? Ужинаешь регулярно, спишь после обеда и… ничего не делаешь.
– Как не так, – возразил Обломов, – спишь, ничего не делаешь! Ужинать-то я точно ужинаю и после обеда всегда усну
5 [вот только сегодня очень утомился [утром], так заснул до обеда ].
– И до обеда, [сколько я могу судить] как кажется… – перебил Почаев.
– Это только сегодня: утром я очень утомился – а то, брат Андрей, остальное время я…
– [Что] Лежишь, вероятно.
– Да, но на боку, ей-богу, на боку: на спине очень редко, когда только кончу работать и захочу отдохнуть. ‹л. 55›
– Что же ты делаешь на боку?
6
– Всё работаю, всё
7ломаю голову над планом-то [знаешь]…
– А уж много у тебя готово?
– Да почти весь…
8
185
– На днях прочти мне: вместе обсудим, потом за дело…
[Обломов] У Обломова недоставало духа сказать, что читать нечего, что план [ещё] созрел только в голове, и он поспешил замять этот разговор, дав себе слово поскорей изложить [на бума‹ге›] свои намерения на бумаге, а до тех пор поискуснее увернуться от чтения.
– Ну, теперь скажи, пожалуйста, что мои дела? – [всё ли] спросил Почаев,
1– исполнил ли ты мои маленькие поручения, что я дал тебе перед отъездом?
2
– [Да] Как же, как же, – торопливо заговорил Обломов, – [всё исполнил] всё как следует…
– Что, акционеры наши по-прежнему собираются по вторникам?…
– Да… вероятно, – сказал Обломов.
– А когда раздавали дивиденд?
– [Да] Разве… раздавали его? – спросил Обломов.
– Он меня спрашивает? ведь [в газетах] об этом объявляют в газетах? Где газеты у тебя?
– Захар, Захар! – закричал Обломов, – подай газеты…
3
[ – Вот газеты.]
Захар снял газету с этажерки и хлопнул по ней пальцем: пыль облаком поднялась с листка и почти вся села
4на его бакенбарды.
– Да это третьегодняшняя: это еще я подписывался; а где же новые? – спросил Почаев, взглянув на Обломова.
5
– Где новые-то [спросил]? дай новые, – сказал Илья Ильич Захару.
– Какие новые? Окромя вот этой нет больше.
– Ты и не подписывался? Как же это без газет жить?
186
– Из ума вон! – сказал Обломов,
1– а ты и не напомнишь, Захар.
2На что ты годишься? вон [гов‹орят›] посмотри: рубашку
3надел, говорят, наизнанку, чулки дал разные, [лето‹м›] на газеты не подписался… что ты за человек?
– Помилуй, да ты как забыл? – сказал Почаев, – а я еще просил следить. Ну, по крайней мере, отослал письмо в Москву, что я прислал из-за границы?
– Письмо! какое же это письмо? ты относил ведь, кажется, какое-то письмо, – спросил Илья Ил‹ьич› у Захара.
– Что-то не помню, должно быть, не относил… – [сказал] отвечал Захар. [ – Мы ведь] [вы]
– Ты забыл: я помню, что я давал тебе какое-то письмо-то. Вот как теперь помню, большое такое…‹л. 55 об.› Ну, помнишь?
– Нет, что-то не помню! – говорил Захар. – Вы тут писем никаких не посылали: хотели к [старосте] в деревню писать, да никак и не написали…
– А вот же и написал…
– Нет, не писали…
– Ну как не писал? еще об деньгах писали.
– Нет, нету… – говорил Захар.
– Ну, пошел вон: ты всё врешь.
4
– А из гражданской палаты был запрос? – [спросил] начал опять Почаев.
– Какой запрос? – с испугом сказал Обломов, – никакого запроса не было.
– Не может быть, чтоб не было,
5[уж] еще в январе надо было ожидать. Я писал тогда тебе из-за границы, напоминал…
187
Обломов глядел во все глаза на [Шт‹ольца›] Почаева, стараясь припомнить, наконец глаза его получили
1определенное выражение, но он всё еще молчал [как будто].
– Ах, Боже мой,
2ведь точно приходили из полиции с какой-то повесткой, а я всё думал до сих пор, что я это во сне видел!.. представь себе…
– Ну что же ты? – спросил Почаев.
– Что, бишь, я?.. дай вспомнить…
3да… ничего…
– Как ничего? ты что сказал?
– Сказал… что… я сказал, дай Бог памяти?
4Вот Захара надо спросить, он тут был,
5– да! я сказал, что ты… за границей, [от меня] а я, дескать, без него ничего не знаю: так и отстали…
6
– Ну как же можно [это] делать так: разве дела эдак делаются!
7
– Как же мне было… ведь я не…
8– робко начал оправдываться Обломов.
– Как не мог? А я тебе дал доверенность отвечать за себя.
[ – А! ты] [Так ты доверенность дал.]
Почаев опять озадачил Обломова.
– Доверенность! – глубокомысленно повторил Илья Ильич.
– [Да] [Тебе] Ты должен был [выслушать] сделать отзыв на запрос…
– Ах, брат Андрей, ведь я не умею писать казенных бумаг, [ведь ты] [я бумаг] как же бы я… ты знал это: зачем же ты давал доверенность?
9
– Конечно, знал, оттого я тебе и черновую оставил, как и что писать, стало быть.
10
188
– Черновую? – с недоумением воскликнул Обломов, с изумлением выслушавший еще новость.
1‹л. 56›
– Да где
2это у тебя всё, [черновая] доверенность и черновая? – с некоторым нетерпением сказал Почаев.
Обломов глубоко задумался.
Через минуту [лицо] вдруг лицо у него прояснилось.
– Теперь вспомнил,
3вспомнил, – сказал он. – [Я хот‹ел›] Я ведь оттого и не отвечал, что черновой не нашли, – вот, вот отчего. [Ну] А всё по милости Захара: только положи что-нибудь на стол – как раз запропастит: или трубку подаст раскурить, или к себе затащит, [и поминай как] или просто тут же где-нибудь положит, да так что и не отроешь: такого неряхи, я тебе говорю, и свет не производил.
4
Но Почаев не слушал.
5[Всё это до того] [Он внутренне бесился на Обломова, но сам еще не знал на кого] [Он расположен был внутренне взбеситься, но сам еще не знал хорошенько на кого: на себя или на Обломова.] Он внутренне бесился и на себя, и на Обломова. [На что] [На Обломова за [то, что исп‹олнение?›] [бесполезность] то, что жил] [ – Как можно так жить на свете? – сказал он.] На Обломова за неисполнение поручений, на себя за то, что, зная характер Обломова, положился на него.
– Ну по крайней мере надеюсь, что ты принял мои деньги от Любимова?
6
Обломов с новым испугом [задумался над] оцепенел на минуту, но потом вдруг [опомнился] очнулся.
– Ах это, помню, знаю! – с радостью проговорил он.
7– Как же, [привозил] приказчик привозил деньги с книгой…
– Ну, что же ты?..
8– спросил Почаев.
189
Обломов оробел:
– Ну вот, я не взял… их.
1
– Как не взял? отчего? каким образом? – сказал
2Почаев.
– Да вот, видишь ты, тут какое обстоятельство вышло: вытащил он кучу денег,
3смотрю, куча огромная, ассигнаций множество старых, некоторые даже [вставлены в бумагу, потому что разор‹ваны›] разорваны надвое и вставлены в бумагу… долго ли до беды?
4Посмотрел в лицо приказчику: [плут, думаю, должен быть] [глаза] рябой, глаза серые так и бегают, борода маленькая, жидовская; считает пальцами так живо,
5как мигает,
6и глазами-то не поспеешь за ним – тут, плут, думаю, должен быть: подсунет старых ассигнаций, еще, пожалуй, и фальшивых… долго ли до беды? да и где мне сосчитать вдруг такую кучу, еще при чужом человеке… [А мне] Мне пятнадцать-то тысяч часа ‹л. 56 об.› три надо считать, да и то одному, а тут посторонний человек в глаза смотрит, не смигнет с тебя: у меня и руки затряслись. Я взял да и…
– И что же? – спросил Почаев.
– И отдал ему назад.
– Как назад отдал?
– Ей-богу, отдал, я ведь, Андрей, очень осторожен.
– Что же ты сказал?
– Я сказал, чтобы подождали тебя, что ты сам примешь, а я, дескать, ответственности на себя принять не могу…
– «О дружба! это ты!» – сказал Почаев, – ну, что же он?
– Он сказал только: очень хорошо-с, слушаем-с! потом подхватил книгу под мышку и как точно бес в секунду пропал с глаз долой… [Как]
Почаев сжал губы и начал ходить
7по комнате.
190
– Как можно так
1жить на свете! – сказал он,
2остановившись перед Обломовым. – Положим, эти деньги верные, не пропадут…
– Да ты посуди сам, Андрей, – говорил Обломов таким голосом, как будто просил прощения, – ну если б он меня обсчитал или подсунул фальшивых ассигнаций? тогда что? Да и куда бы мне было деть такую кучу денег? Пожалуй, обокрали бы…
– А в банк положить? ведь я только и просил в письме взять да и положить
3в кредитное заведение
4[за что ты] [я проценты]… Положим, это деньги верные, не пропадут; да за что же я теряю проценты?
– То-то вот письмо-то затерялось, а то, если б я знал, что ты велел в банк положить, я бы…
– Эх, Илья, Илья, – со вздохом сказал Почаев.
5
– Ну, виноват, Андрей! ты сердишься, – сказал он.
– Нет, успокойся: к чему бы это повело?
6Так, это минутная досада… на самого себя. Вот уж она и прошла.
И в самом деле у Почаева на лице уж не было и тени беспокойства.
– Ну, скажи, пожалуй, что ты еще делал кроме плана? читал? посещал знакомых, бывал за городом?
– Да, да… как же? и читал… и знакомых посещал…
– Все ли ты книги прочел, что я подарил тебе?
– Нет еще… не все… [немного осталось]. ‹л. 57›
– Что же ты читаешь теперь? Я думаю, романы…
– Нет, какие романы; я принялся теперь за серьезное: читаю Карамзина «Историю».
– Да ты это, кажется, еще при мне начал. Ну, очень рад. Ах да, дай мне почтовой бумаги: два слова написать по делу… – сказал Почаев.
191
– Да отдохни
1с дороги прежде, – заметил Обломов, – не успел приехать, уж и писать.
– Нужно: всего два слова. Где у тебя бумага?
Почаев сел к столу.
– Захар, Захар! – закричал Обломов, – дай почтовую бумагу!
2
– Где она: ее нет, – сказал Захар.
– Ну всё равно, простой, – сказал Почаев.
– Да и простой-то нет.
– Ну, клочок серой.
– Никакой нету.
[Почаев залился своим смехом.]
– На чем же ты писал свой план? – спросил он Обломова.
– Да тогда… была. Это недавно вышла…
– Ну, клочок картона, что-нибудь: [это к] два слова написать к коротко знакомому человеку: он в двух шагах отсюда…
– Нет, нету…
– Нет ли
3визитной карточки: я бы на обороте написал…
– [Ведь] Я визитов уж лет пять не делаю, так карточки-то нет…
[ – Боже мой!] Почаев пожал плечами.
– Вот как живут на белом свете,
4– сказал он и залился своим смехом… – Ну, брат Илья! я вижу, ты всё тот же.
[ – Илья ‹Ильич›] [ – Подавать, что ли, кушать?] В это время раздался сильный звонок у дверей.
– Вот Тарантьев пришел,
5давай обедать, – закричал Илья Ильич.
6
[Тарантьев поздоровался с] ‹л. 57 об.›
192
Первоначальная редакция главы IV части второй
[Они у‹ехали›] Несмотря на поздний час, они успели заехать [к какому-то] к деловому человеку,
1потом Штольц захватил с собой обедать одного золотопромышленника, потом поехали к этому последнему на дачу пить чай
2и
3воротились
4домой к поздней ночи.
– Целый день [на ногах! – ворчал Обломов, – ноги зудят] не снимал сапог: ноги зудят!
5Не нравится мне эта ваша петербургская жизнь ‹л. 66›, вечная беготня,
6[хлопоты, завис‹ть›], вечная игра дрянных страстишек, [зависти] жадности,
7перебиванья друг у друга дороги, [толчки] сплетни, пересуды, клевета, толчки, радость при падении ближнего в грязь, гримаса, когда он опередил нас, стремление к чинам, добывание мест с бессовестным или невежественным отправлением своей обязанности, кичливость с грязью на лице, гордость и смирение тоже перед этой грязью.
8
193
– Ба, да ты [уж] просыпаешься!
1– сказал Штольц, садясь на диван с сигарой. – Ну, продолжай:
Измен волненье,
Предрассуждений приговор,
Толпы безумное веленье
Или блистательный позор.
2
– А что ж, это неправда? не так? Разве мы сегодня не видали, как
3перед этим Хохоревым жеманились и ежились
4все эти франты с стеклышком в глазу, которые глядели на меня
5через плечо [и едва сквозь зубы], когда ты меня рекомендовал,
6и едва сквозь зубы проговаривали: «Очень рад… приятно…» А что такое Хохорев?
194
Денег много: да они и денег его не увидят, а разве даст он им пообедать да натрут они у него полы ногами… Не правда это?
– Правда, да всё это старо. Ты, сидя в своем углу и не показывая носа никуда, не заметил, что уж этот вопрос решен, к нему привыкли…
1
– Ты посмотри, – продолжал Обломов, – [есть] ни на ком здесь нет ясного, покойного, человеческого
2лица:
3[за‹бота›] у одного забота – завтра в присутственное место зайти,
4у другого еще ‹ 1 нрзб›внутри, что он нищ ‹?› и за ним остался товар на бирже, что он опоздал, и он роет себе мозг, как бы отбить у соперника послезавтра,
5третий бледнеет и теряет голову, как бы провести свой проект,
6четвертый мучается, бегает, ищет, добивается привилегии на какой-то новый чин, который выдумал для завода, четвертый
7отдал свой капитал в предприятие и с ним привязал всего себя туда же,
8день, ночь переживает в вечной работе духа, [и о чем] мучительно следит за ним, утром чуть продерет глаза, хватает газеты, [и] глаза бегают, как у сумасшедшего…
9
195
– Чудак! – сказал Штольц, – ведь это жизнь!
1
– Какая же это жизнь!
2Разве это жизнь, что вон этот толстобрюхий мещанин нажил четыреста тысяч, – тут бы в затишье куда-нибудь, в родной город, да спокойно доживать, а он каждый день в засаленном зипуне и в личных сапожишках стоит между бревнами и досками да меряет, считает, ‹л. 66 об.› бранится…
– Нехорошо только, что в засаленном зипуне, а что он ходит каждый день мерять да считать – это прекрасно: он дело делает.
– А вон Игнатий Иванович рвался из всех сил, чтоб занять теперешнее место, всю жизнь просидел в кабинете, с бумагами, с докладами. Его знают, любят [и деньги есть] – семья большая, детей женил, имение отличное – как бы, кажется, не отдохнуть, а он, что ты думаешь, [ищет] добивается еще какого-то места…
– И прекрасно делает.
3
– Когда же пожить, отдохнуть…
196
– Да это и жизнь, это
1и отдых. Временный отдых
2всё равно что сон: переспал человек, и тяжело, и гадко ему [так и разваливается]. От отдыха [он] человек разваливается скорее, нежели от труда. Ты видал ли развалины? Отчего они развалины? Оттого что в них не живут.
3
– Нет, это не жизнь, а беготня, искажение того идеала, который дала
4природа целью человеку…
– Какой это идеал?
– Покой.
– Нет, труд.
5Ну, скажи мне, какую бы ты начертал себе жизнь?
– Я уж начертал.
– Что это такое? Как бы ты жил, чтоб быть по-твоему счастливым?
6
– Как! – сказал Обломов, перевертываясь на спину [и прини‹мая›] и глядя в потолок, – да как: уехал бы в деревню.
– Что ж тебе мешает?
– План не кончен. Потом бы уехал не один, а с женой…
– А, вот что. Кто мешает? С Богом.
7[Ну, даль‹ше›.] Что ж дальше?
197
– Ну, приехал бы я в новый [отлично] покойно и изящно устроенный дом… [Я говорю тебе это как мечту, потому что нужны большие размеры, состояние…
– Достанется по наследству. Всё это возможно; наживи.
– Поздно. Ну, потом.] [Зачем же большое состоя‹ние›?] Ну, потом в окрестности жили бы добрые соседи, ты например. Да нет, ты не усидишь на одном месте…
– А ты разве навсегда бы поселился и не сдвинулся бы с места?
1
– Ни за что! И из деревни бы не выехал.
2
– Что, если б все так думали, ведь тогда ни пароходов, ни железных дорог не нужно: кто бы стал ездить по ним…
3‹л. 67›
198
– Кто хочет.
1Мало ли управляющих, приказчиков, купцов, чиновников…
2
– Ты кто же?
3
Обломов замялся немного.
4
– К какому же разряду общества [принадлежишь ты] причисляешь ты себя?
В это время Захар вошел, неся кучу тарелок и салфетку.
5
– Что это? – спросил Штольц.
– Барин ужинать, чай, будет…
– Не надо, поди. [Ты слышал]
– Может быть, ты не захочешь ‹ли› съесть чего-нибудь? – сказал Обломов.
– Я не хочу, – отозвался Штольц.
– Ну так и я не стану, – прибавил Обломов, – дай мне квасу.
– Что же вы-то такое? – настойчиво допрашивался Штольц.
– Ах, Боже мой! Ты слышал, Захар назвал меня.
6
– Барин! – повторил Штольц и захохотал.
– Ну, джентльмен, [что ли].
7
– Нет, нет, ты не джентльмен, ты барин! – [заме‹тил›] продолжал с хохотом Штольц, – джентльмен
199
не протянет ног слуге, чтоб
1натягивал чулки, и не позволит причесывать себя.
– Ну, здоров ли ты? – спрашивал Почаев. ‹л. 54 об.›
– Ох,
7какое здоровье.
8
– Что ж с тобой? – заботливо спросил Почаев.
– Ячмени совсем одолели.
Почаев улыбнулся и пожал плечами.
9
– Да, тебе смешно, видишь, ты какой свежий да здоровый, а тут
10что неделя, то ячмень: с одного глаза сходит, на другой садится… просто жить нельзя.
183
– Еще бы ты сидел взаперти да с места не двигался.
1Да что это?
2никак у тебя окна не выставлены? – спросил Почаев.
– Да, [не выстав‹ляли›] я не велел: знаешь, кричат, братец, на дворе, спать мне мешают.
3
– Мешают?
4я видел, как тебе не спится! не спится, бедный! Ах, Обломов, Илья, Илья Обломов! А ты, я всё вижу, тот же, не переменился…
5
– Ох, плохо, брат Андрей…
– А что? не случилось ли чего?
– Ах! братец, случилось,
6– горестно сказал Обломов.
– Что ж такое?
– Два несчастья: не знаю, как быть. Как я рад, что ты приехал… ты поможешь мне выпутаться из беды…
– Что ж такое? – [с испугом] спросил Поч‹аев›, – ты меня пугаешь.
– Да вот с квартиры надо съезжать…
Почаев опять залился смехом.
– Тебе всё смешно, – сказал Облом‹ов›, – [ты привык] самому-то не сидится на месте.
7
– Ну, это первое несчастье; какое же другое? – спросил Почаев.
184
– А вот ты прочти, что староста пишет. Где письмо-то, Захар? Захар! куда ты дел письмо от старосты? отыщи.
1Да садись, Андрей,
2чего ты хочешь? чаю, кофе, вина или обедать? Может быть, не съездишь ли ты с дороги в баню: не хочешь ли полежать?
– [Нельзя] Ну еще чего не выдумаешь ли? Кофе и чай я пил в свое время, в бане никогда не чувствую нужды,
3полежать успею ночью, а обедать другое дело – вели давать: [теперь] пора!
4Ну а ты всё по-прежнему? Ужинаешь регулярно, спишь после обеда и… ничего не делаешь.
– Как не так, – возразил Обломов, – спишь, ничего не делаешь! Ужинать-то я точно ужинаю и после обеда всегда усну
5 [вот только сегодня очень утомился [утром], так заснул до обеда ].
– И до обеда, [сколько я могу судить] как кажется… – перебил Почаев.
– Это только сегодня: утром я очень утомился – а то, брат Андрей, остальное время я…
– [Что] Лежишь, вероятно.
– Да, но на боку, ей-богу, на боку: на спине очень редко, когда только кончу работать и захочу отдохнуть. ‹л. 55›
– Что же ты делаешь на боку?
6
– Всё работаю, всё
7ломаю голову над планом-то [знаешь]…
– А уж много у тебя готово?
– Да почти весь…
8
185
– На днях прочти мне: вместе обсудим, потом за дело…
[Обломов] У Обломова недоставало духа сказать, что читать нечего, что план [ещё] созрел только в голове, и он поспешил замять этот разговор, дав себе слово поскорей изложить [на бума‹ге›] свои намерения на бумаге, а до тех пор поискуснее увернуться от чтения.
– Ну, теперь скажи, пожалуйста, что мои дела? – [всё ли] спросил Почаев,
1– исполнил ли ты мои маленькие поручения, что я дал тебе перед отъездом?
2
– [Да] Как же, как же, – торопливо заговорил Обломов, – [всё исполнил] всё как следует…
– Что, акционеры наши по-прежнему собираются по вторникам?…
– Да… вероятно, – сказал Обломов.
– А когда раздавали дивиденд?
– [Да] Разве… раздавали его? – спросил Обломов.
– Он меня спрашивает? ведь [в газетах] об этом объявляют в газетах? Где газеты у тебя?
– Захар, Захар! – закричал Обломов, – подай газеты…
3
[ – Вот газеты.]
Захар снял газету с этажерки и хлопнул по ней пальцем: пыль облаком поднялась с листка и почти вся села
4на его бакенбарды.
– Да это третьегодняшняя: это еще я подписывался; а где же новые? – спросил Почаев, взглянув на Обломова.
5
– Где новые-то [спросил]? дай новые, – сказал Илья Ильич Захару.
– Какие новые? Окромя вот этой нет больше.
– Ты и не подписывался? Как же это без газет жить?
186
– Из ума вон! – сказал Обломов,
1– а ты и не напомнишь, Захар.
2На что ты годишься? вон [гов‹орят›] посмотри: рубашку
3надел, говорят, наизнанку, чулки дал разные, [лето‹м›] на газеты не подписался… что ты за человек?
– Помилуй, да ты как забыл? – сказал Почаев, – а я еще просил следить. Ну, по крайней мере, отослал письмо в Москву, что я прислал из-за границы?
– Письмо! какое же это письмо? ты относил ведь, кажется, какое-то письмо, – спросил Илья Ил‹ьич› у Захара.
– Что-то не помню, должно быть, не относил… – [сказал] отвечал Захар. [ – Мы ведь] [вы]
– Ты забыл: я помню, что я давал тебе какое-то письмо-то. Вот как теперь помню, большое такое…‹л. 55 об.› Ну, помнишь?
– Нет, что-то не помню! – говорил Захар. – Вы тут писем никаких не посылали: хотели к [старосте] в деревню писать, да никак и не написали…
– А вот же и написал…
– Нет, не писали…
– Ну как не писал? еще об деньгах писали.
– Нет, нету… – говорил Захар.
– Ну, пошел вон: ты всё врешь.
4
– А из гражданской палаты был запрос? – [спросил] начал опять Почаев.
– Какой запрос? – с испугом сказал Обломов, – никакого запроса не было.
– Не может быть, чтоб не было,
5[уж] еще в январе надо было ожидать. Я писал тогда тебе из-за границы, напоминал…
187
Обломов глядел во все глаза на [Шт‹ольца›] Почаева, стараясь припомнить, наконец глаза его получили
1определенное выражение, но он всё еще молчал [как будто].
– Ах, Боже мой,
2ведь точно приходили из полиции с какой-то повесткой, а я всё думал до сих пор, что я это во сне видел!.. представь себе…
– Ну что же ты? – спросил Почаев.
– Что, бишь, я?.. дай вспомнить…
3да… ничего…
– Как ничего? ты что сказал?
– Сказал… что… я сказал, дай Бог памяти?
4Вот Захара надо спросить, он тут был,
5– да! я сказал, что ты… за границей, [от меня] а я, дескать, без него ничего не знаю: так и отстали…
6
– Ну как же можно [это] делать так: разве дела эдак делаются!
7
– Как же мне было… ведь я не…
8– робко начал оправдываться Обломов.
– Как не мог? А я тебе дал доверенность отвечать за себя.
[ – А! ты] [Так ты доверенность дал.]
Почаев опять озадачил Обломова.
– Доверенность! – глубокомысленно повторил Илья Ильич.
– [Да] [Тебе] Ты должен был [выслушать] сделать отзыв на запрос…
– Ах, брат Андрей, ведь я не умею писать казенных бумаг, [ведь ты] [я бумаг] как же бы я… ты знал это: зачем же ты давал доверенность?
9
– Конечно, знал, оттого я тебе и черновую оставил, как и что писать, стало быть.
10
188
– Черновую? – с недоумением воскликнул Обломов, с изумлением выслушавший еще новость.
1‹л. 56›
– Да где
2это у тебя всё, [черновая] доверенность и черновая? – с некоторым нетерпением сказал Почаев.
Обломов глубоко задумался.
Через минуту [лицо] вдруг лицо у него прояснилось.
– Теперь вспомнил,
3вспомнил, – сказал он. – [Я хот‹ел›] Я ведь оттого и не отвечал, что черновой не нашли, – вот, вот отчего. [Ну] А всё по милости Захара: только положи что-нибудь на стол – как раз запропастит: или трубку подаст раскурить, или к себе затащит, [и поминай как] или просто тут же где-нибудь положит, да так что и не отроешь: такого неряхи, я тебе говорю, и свет не производил.
4
Но Почаев не слушал.
5[Всё это до того] [Он внутренне бесился на Обломова, но сам еще не знал на кого] [Он расположен был внутренне взбеситься, но сам еще не знал хорошенько на кого: на себя или на Обломова.] Он внутренне бесился и на себя, и на Обломова. [На что] [На Обломова за [то, что исп‹олнение?›] [бесполезность] то, что жил] [ – Как можно так жить на свете? – сказал он.] На Обломова за неисполнение поручений, на себя за то, что, зная характер Обломова, положился на него.
– Ну по крайней мере надеюсь, что ты принял мои деньги от Любимова?
6
Обломов с новым испугом [задумался над] оцепенел на минуту, но потом вдруг [опомнился] очнулся.
– Ах это, помню, знаю! – с радостью проговорил он.
7– Как же, [привозил] приказчик привозил деньги с книгой…
– Ну, что же ты?..
8– спросил Почаев.
189
Обломов оробел:
– Ну вот, я не взял… их.
1
– Как не взял? отчего? каким образом? – сказал
2Почаев.
– Да вот, видишь ты, тут какое обстоятельство вышло: вытащил он кучу денег,
3смотрю, куча огромная, ассигнаций множество старых, некоторые даже [вставлены в бумагу, потому что разор‹ваны›] разорваны надвое и вставлены в бумагу… долго ли до беды?
4Посмотрел в лицо приказчику: [плут, думаю, должен быть] [глаза] рябой, глаза серые так и бегают, борода маленькая, жидовская; считает пальцами так живо,
5как мигает,
6и глазами-то не поспеешь за ним – тут, плут, думаю, должен быть: подсунет старых ассигнаций, еще, пожалуй, и фальшивых… долго ли до беды? да и где мне сосчитать вдруг такую кучу, еще при чужом человеке… [А мне] Мне пятнадцать-то тысяч часа ‹л. 56 об.› три надо считать, да и то одному, а тут посторонний человек в глаза смотрит, не смигнет с тебя: у меня и руки затряслись. Я взял да и…
– И что же? – спросил Почаев.
– И отдал ему назад.
– Как назад отдал?
– Ей-богу, отдал, я ведь, Андрей, очень осторожен.
– Что же ты сказал?
– Я сказал, чтобы подождали тебя, что ты сам примешь, а я, дескать, ответственности на себя принять не могу…
– «О дружба! это ты!» – сказал Почаев, – ну, что же он?
– Он сказал только: очень хорошо-с, слушаем-с! потом подхватил книгу под мышку и как точно бес в секунду пропал с глаз долой… [Как]
Почаев сжал губы и начал ходить
7по комнате.
190
– Как можно так
1жить на свете! – сказал он,
2остановившись перед Обломовым. – Положим, эти деньги верные, не пропадут…
– Да ты посуди сам, Андрей, – говорил Обломов таким голосом, как будто просил прощения, – ну если б он меня обсчитал или подсунул фальшивых ассигнаций? тогда что? Да и куда бы мне было деть такую кучу денег? Пожалуй, обокрали бы…
– А в банк положить? ведь я только и просил в письме взять да и положить
3в кредитное заведение
4[за что ты] [я проценты]… Положим, это деньги верные, не пропадут; да за что же я теряю проценты?
– То-то вот письмо-то затерялось, а то, если б я знал, что ты велел в банк положить, я бы…
– Эх, Илья, Илья, – со вздохом сказал Почаев.
5
– Ну, виноват, Андрей! ты сердишься, – сказал он.
– Нет, успокойся: к чему бы это повело?
6Так, это минутная досада… на самого себя. Вот уж она и прошла.
И в самом деле у Почаева на лице уж не было и тени беспокойства.
– Ну, скажи, пожалуй, что ты еще делал кроме плана? читал? посещал знакомых, бывал за городом?
– Да, да… как же? и читал… и знакомых посещал…
– Все ли ты книги прочел, что я подарил тебе?
– Нет еще… не все… [немного осталось]. ‹л. 57›
– Что же ты читаешь теперь? Я думаю, романы…
– Нет, какие романы; я принялся теперь за серьезное: читаю Карамзина «Историю».
– Да ты это, кажется, еще при мне начал. Ну, очень рад. Ах да, дай мне почтовой бумаги: два слова написать по делу… – сказал Почаев.
191
– Да отдохни
1с дороги прежде, – заметил Обломов, – не успел приехать, уж и писать.
– Нужно: всего два слова. Где у тебя бумага?
Почаев сел к столу.
– Захар, Захар! – закричал Обломов, – дай почтовую бумагу!
2
– Где она: ее нет, – сказал Захар.
– Ну всё равно, простой, – сказал Почаев.
– Да и простой-то нет.
– Ну, клочок серой.
– Никакой нету.
[Почаев залился своим смехом.]
– На чем же ты писал свой план? – спросил он Обломова.
– Да тогда… была. Это недавно вышла…
– Ну, клочок картона, что-нибудь: [это к] два слова написать к коротко знакомому человеку: он в двух шагах отсюда…
– Нет, нету…
– Нет ли
3визитной карточки: я бы на обороте написал…
– [Ведь] Я визитов уж лет пять не делаю, так карточки-то нет…
[ – Боже мой!] Почаев пожал плечами.
– Вот как живут на белом свете,
4– сказал он и залился своим смехом… – Ну, брат Илья! я вижу, ты всё тот же.
[ – Илья ‹Ильич›] [ – Подавать, что ли, кушать?] В это время раздался сильный звонок у дверей.
– Вот Тарантьев пришел,
5давай обедать, – закричал Илья Ильич.
6
[Тарантьев поздоровался с] ‹л. 57 об.›
192
Первоначальная редакция главы IV части второй
(Т. 4, с. 172-185)
[Они у‹ехали›] Несмотря на поздний час, они успели заехать [к какому-то] к деловому человеку,
1потом Штольц захватил с собой обедать одного золотопромышленника, потом поехали к этому последнему на дачу пить чай
2и
3воротились
4домой к поздней ночи.
– Целый день [на ногах! – ворчал Обломов, – ноги зудят] не снимал сапог: ноги зудят!
5Не нравится мне эта ваша петербургская жизнь ‹л. 66›, вечная беготня,
6[хлопоты, завис‹ть›], вечная игра дрянных страстишек, [зависти] жадности,
7перебиванья друг у друга дороги, [толчки] сплетни, пересуды, клевета, толчки, радость при падении ближнего в грязь, гримаса, когда он опередил нас, стремление к чинам, добывание мест с бессовестным или невежественным отправлением своей обязанности, кичливость с грязью на лице, гордость и смирение тоже перед этой грязью.
8
193
– Ба, да ты [уж] просыпаешься!
1– сказал Штольц, садясь на диван с сигарой. – Ну, продолжай:
Измен волненье,
Предрассуждений приговор,
Толпы безумное веленье
Или блистательный позор.
2
– А что ж, это неправда? не так? Разве мы сегодня не видали, как
3перед этим Хохоревым жеманились и ежились
4все эти франты с стеклышком в глазу, которые глядели на меня
5через плечо [и едва сквозь зубы], когда ты меня рекомендовал,
6и едва сквозь зубы проговаривали: «Очень рад… приятно…» А что такое Хохорев?
194
Денег много: да они и денег его не увидят, а разве даст он им пообедать да натрут они у него полы ногами… Не правда это?
– Правда, да всё это старо. Ты, сидя в своем углу и не показывая носа никуда, не заметил, что уж этот вопрос решен, к нему привыкли…
1
– Ты посмотри, – продолжал Обломов, – [есть] ни на ком здесь нет ясного, покойного, человеческого
2лица:
3[за‹бота›] у одного забота – завтра в присутственное место зайти,
4у другого еще ‹ 1 нрзб›внутри, что он нищ ‹?› и за ним остался товар на бирже, что он опоздал, и он роет себе мозг, как бы отбить у соперника послезавтра,
5третий бледнеет и теряет голову, как бы провести свой проект,
6четвертый мучается, бегает, ищет, добивается привилегии на какой-то новый чин, который выдумал для завода, четвертый
7отдал свой капитал в предприятие и с ним привязал всего себя туда же,
8день, ночь переживает в вечной работе духа, [и о чем] мучительно следит за ним, утром чуть продерет глаза, хватает газеты, [и] глаза бегают, как у сумасшедшего…
9
195
– Чудак! – сказал Штольц, – ведь это жизнь!
1
– Какая же это жизнь!
2Разве это жизнь, что вон этот толстобрюхий мещанин нажил четыреста тысяч, – тут бы в затишье куда-нибудь, в родной город, да спокойно доживать, а он каждый день в засаленном зипуне и в личных сапожишках стоит между бревнами и досками да меряет, считает, ‹л. 66 об.› бранится…
– Нехорошо только, что в засаленном зипуне, а что он ходит каждый день мерять да считать – это прекрасно: он дело делает.
– А вон Игнатий Иванович рвался из всех сил, чтоб занять теперешнее место, всю жизнь просидел в кабинете, с бумагами, с докладами. Его знают, любят [и деньги есть] – семья большая, детей женил, имение отличное – как бы, кажется, не отдохнуть, а он, что ты думаешь, [ищет] добивается еще какого-то места…
– И прекрасно делает.
3
– Когда же пожить, отдохнуть…
196
– Да это и жизнь, это
1и отдых. Временный отдых
2всё равно что сон: переспал человек, и тяжело, и гадко ему [так и разваливается]. От отдыха [он] человек разваливается скорее, нежели от труда. Ты видал ли развалины? Отчего они развалины? Оттого что в них не живут.
3
– Нет, это не жизнь, а беготня, искажение того идеала, который дала
4природа целью человеку…
– Какой это идеал?
– Покой.
– Нет, труд.
5Ну, скажи мне, какую бы ты начертал себе жизнь?
– Я уж начертал.
– Что это такое? Как бы ты жил, чтоб быть по-твоему счастливым?
6
– Как! – сказал Обломов, перевертываясь на спину [и прини‹мая›] и глядя в потолок, – да как: уехал бы в деревню.
– Что ж тебе мешает?
– План не кончен. Потом бы уехал не один, а с женой…
– А, вот что. Кто мешает? С Богом.
7[Ну, даль‹ше›.] Что ж дальше?
197
– Ну, приехал бы я в новый [отлично] покойно и изящно устроенный дом… [Я говорю тебе это как мечту, потому что нужны большие размеры, состояние…
– Достанется по наследству. Всё это возможно; наживи.
– Поздно. Ну, потом.] [Зачем же большое состоя‹ние›?] Ну, потом в окрестности жили бы добрые соседи, ты например. Да нет, ты не усидишь на одном месте…
– А ты разве навсегда бы поселился и не сдвинулся бы с места?
1
– Ни за что! И из деревни бы не выехал.
2
– Что, если б все так думали, ведь тогда ни пароходов, ни железных дорог не нужно: кто бы стал ездить по ним…
3‹л. 67›
198
– Кто хочет.
1Мало ли управляющих, приказчиков, купцов, чиновников…
2
– Ты кто же?
3
Обломов замялся немного.
4
– К какому же разряду общества [принадлежишь ты] причисляешь ты себя?
В это время Захар вошел, неся кучу тарелок и салфетку.
5
– Что это? – спросил Штольц.
– Барин ужинать, чай, будет…
– Не надо, поди. [Ты слышал]
– Может быть, ты не захочешь ‹ли› съесть чего-нибудь? – сказал Обломов.
– Я не хочу, – отозвался Штольц.
– Ну так и я не стану, – прибавил Обломов, – дай мне квасу.
– Что же вы-то такое? – настойчиво допрашивался Штольц.
– Ах, Боже мой! Ты слышал, Захар назвал меня.
6
– Барин! – повторил Штольц и захохотал.
– Ну, джентльмен, [что ли].
7
– Нет, нет, ты не джентльмен, ты барин! – [заме‹тил›] продолжал с хохотом Штольц, – джентльмен
199
не протянет ног слуге, чтоб
1натягивал чулки, и не позволит причесывать себя.