Ассиди Орлова. Бросок Саламандры

языком. И мокрым... -- Маргарет поморщилась.
      -- Это последствия усталости -- и кошмарный сон, и обморок. Тебе просто
нужен отдых. -- Бен вздохнул и поднялся со стула. -- Мне нужно идти.
Несмотря на поздний час, предстоит еще масса работы.
      -- Да, конечно, я провожу тебя до двери.
      -- Не стоит, я захлопну ее на защелку. Бен сделал несколько шагов к
прихожей, затем неожиданно обернулся и спросил:
      -- А Эдди -- он тебе не звонил?
      -- Нет, я бы тебе сказала. -- Маргарет даже удивило, что Бен задал этот
вопрос.
      -- Ну да, конечно, -- улыбнулся он и вышел в прихожую. Через мгновение
входная дверь лязгнула замком. И стало тихо.

49

      Человек с угловатой, почти квадратной головой сидел во главе стола и,
посасывая старую трубку, пускал к потолку кольца сизого дыма.
      Все остальные, присутствовавшие на совещании, соблюдали абсолютную
тишину и ждали мудрого слова правды. Слова, которое обязательно последует
после столь долгого ожидания.
      Между тем курение Скотта Смилдакса продолжалось уже сорок минут. Он
понимал, что должен что-то сказать, но что именно? Никаких свежих мыслей у
него не было, а эти люди проделали немалый путь, чтобы получить важные
указания.
      "Может, сказать, что все капусы задницы? -- размышлял Смилдакс. -- Нет,
это уже было, да и не за этим приехали люди. Они ждут мудрого решения. А
откуда его взять?"
      Вся проблема заключалась в том, что на планеты Зоны Сото продолжали
прибывать федеральные войска. Это значительно усиливало гарнизоны, в которых
теперь появлялось много бронетехники.
      Прежние планы восстания, основанные на тактике быстрого уничтожения
капусов, требовали изменения, но, кто должен был их вносить, Смилдакс не
знал.
      Последним, кто хорошо разбирался в военном деле и приложил немало
усилий к созданию единого плана восстания, был командир Дельер, но он погиб
несколько лет назад, после уничтожения базы "Грин-Ярд".
      Видя, что вождь испытывает затруднения, из-за стола поднялся Мерлин
Грумм, возглавлявший штаб восстания:
      -- Джентльмены, Скотт подал мне знак, чтобы я начинал представление
новой тактики борьбы с противником в более сложных условиях.
      Грумм посмотрел на Смилдакса, и тот утвердительно кивнул, словно он
действительно подавал какие-то знаки.
      "Тупая свинья. Тупая и отвратительная, как сто тысяч капусов", --
подумал Мерлин.
      Он и несколько высокопоставленных офицеров полиции, входящих в состав
марионеточных правительств Зоны Сото, считали Смилдакса ничего не
представлявшим собой выскочкой. Тем не менее они должны были с ним
считаться. За Смилдаксом стояли представители десяти аграрных планет, и в
случае разногласий они поддержали бы только его.
      -- Итак, наш штаб разработал новые планы, которые все вы получите на
руки, -- громко произнес Мерлин, с удовольствием отмечая, как смотрят на
него представители. -- Остановлюсь на основных различиях. Если раньше
главной нашей целью было окружение и изоляция гарнизонов с последующим
уничтожением противника, то теперь это практически невозможно. Силы
гарнизонов настолько укреплены, что только чудовищными потерями мы сможем
добиться результата. И то не везде.
      -- Ради свободы мы готовы пойти на любые жертвы! -- воскликнул один из
представителей.
      -- А никто в этом и не сомневается, -- охотно согласился Грумм. --
Любой из нас готов совершить подвиг, как совершили его жители Ольдсна и
Равскира, но наши потери не должны быть напрасны. Иначе потомки нам этого не
простят.
      Мерлин выдержал приличествующую моменту паузу и продолжил:
      -- Теперь мы изменим нашу тактику. Мы не будем бросаться на гарнизонные
укрепления. Вместо этого мы будем возводить баррикады, завалы на дорогах и
ждать, когда войска сами выйдут под наши пули. А они обязательно выйдут, ибо
получат приказ навести порядок.
      -- Толково придумано, -- заметил представитель планеты Виттель,
славившейся большими запасами нефти.
      Все пальцы представителя были украшены перстнями с бриллиантами, а его
пиджак стоил не менее десяти тысяч кредитов.
      Мерлин с первого взгляда определил, что этот человек ворует деньги из
фонда восстания. И к сожалению, он был далеко не один. Таких представителей
больше устраивала бесконечная подготовка, чем само восстание.
      В то время как рядовые подпольщики полукустарным способом изготовляли
оружие, вожди спокойно проедали фонды, собранные на революцию.
      Совещание продолжалось еще около получаса.
      После доклада Грумма Смилдакс в который раз повторил, что помощь извне
уже подготовлена и что идут последние согласования.
      Наконец все вопросы были выяснены, и представители стали расходиться. В
ресторане "Черный бык" их ожидал банкет, и большая часть участников
совещания направлялась именно туда.
      -- Грумм, -- окликнул Мерлина Смилдакс, -- задержись, пожалуйста. У
меня к тебе дело.
      Мерлин переглянулся с двумя своими единомышленниками и сделал им знак,
чтобы они его не ждали.
      Когда все покинули зал заседаний, Смилдакс, не говоря ни слова, вышел в
коридор, и Грумм последовал за ним. Поднявшись на один этаж, они оказались в
покоях, целиком оборудованных для облегчения тяжелой жизни мэра города. Этим
мэром как раз и был Смилдакс.
      Во всех помещениях, где проходили Мерлин и Смилдакс, скрывалась строго
продуманная система охраны. Оптические и тепловые датчики, искусно
спрятанные среди комнатных растений, радиосканеры и светоэкспандеры,
вмонтированные в дверные проемы, -- везде чувствовалась рука опытных
экспертов. Мэр ценил свою безопасность и не жалел на нее денег из городской
казны.
      -- Ну вот и моя скромная обитель, -- сказал он, когда они с Мерлином
вошли в огромную, заставленную дорогой мебелью комнату. -- Здесь я служу
моим избирателям.
      -- Для служения самое подходящее место, -- отреагировал Мерлин,
оглядывая прямо-таки дворцовое убранство.
      -- Присаживайся, я хочу посоветоваться с тобой об одном деле. --
Смилдакс вынул изо рта трубку и выбил ее прямо на стол. Затем сдул пепел на
пол и продолжил: -- И еще я хочу поблагодарить тебя за то, что ты меня
сегодня выручил. Кстати, почему ты не сказал, что новые планы уже
существуют?
      -- Я думал, у тебя есть свои, и не хотел навязывать свое мнение.
      -- Но ты ведь у нас штаб, Мерлин, а я просто политическое руководство.
      -- Правильно, -- согласился Грумм, -- и, поскольку политическое
руководство не давало никаких указаний, мы сделали все сами. На всякий
случай.
      Смилдакс помолчал, посасывая пустую трубку.
      С одной стороны, Грумм знал свое дело, а с другой -- чересчур пламенно
и эмоционально говорил на совещании. Это было похоже на предвыборную речь, а
конкурентов Смилдакс не терпел.
      -- Сейчас придет один человек. Он хочет сделать нам интересное
предложение.
      В ту же минуту в дверь постучали.
      -- Наверное, это он, -- сказал Смилдакс. -- Входите!
      Однако вместо ожидаемого гостя в кабинет вошел охранник. Его
мускулатуру не мог скрыть даже официальный костюм.
      -- К вам посетители, господин мэр.
      -- Он не один?
      -- Двое, господин мэр. Их проверили -- они пустые.
      -- Хорошо, пусть заходят.
      Охранник вышел, а спустя несколько секунд появились гости.
      Смилдакс первым поднялся из-за стола и шагнул им навстречу.
      -- Добро пожаловать, мистер Папонар! -- произнес Смилдакс, пожимая руку
субъекту с черной профессорской бородкой.
      -- Рад вас видеть, господин мэр! -- улыбался в ответ бородатый, затем
указал на своего спутника и представил его: -- Это Бичура Махно, один из
наших лучших военных дизайнеров.
      -- Очень приятно, мистер Махно, -- сказал мэр и пожал холеную руку
дизайнера. -- Прошу вас, джентльмены, присаживайтесь за стол переговоров.
Давайте обменяемся мнениями, для этого я пригласил нашего лучшего военного
эксперта.
      Понимая, что речь идет о нем, Грумм поднялся и кивнул.
      -- Прошу любить и жаловать -- Мерлин Грумм.
      -- О, подумать только! -- воскликнул Махно. -- Волшебник Мерлин!
      Грумм вопросительно посмотрел на Смилдакса, но тот только пожал
плечами, дескать, не обращай внимания.
      Помимо странного поведения, мистер Махно был одет столь же странно.
Поверх белой кружевной сорочки на нем была надета кожаная зеленая жилетка,
которую стягивала портупея с перекрещивающимися на спине ремнями. Но ногах
дизайнера красовались черные сапоги, туго зашнурованные до самых колен. При
ходьбе сапоги пронзительно скрипели, и создавалось впечатление, что мистер
Махно ходит на несмазанных протезах.
      -- Перейдем к делу, господа, -- напомнил Смилдакс, и Бичура Махно
нехотя оторвал взгляд от Грумма.
      Когда все расселись, первым заговорил мистер Попонар.
      -- Начну сразу с цифр, -- сказал он. -- В Зону Сото входит восемнадцать
планет. Когда начнется восстание, кровопролитные бои завяжутся во всех этих
мирах, за исключением Хоккайдо и Шварцланда, где большинство составляют
люди...
      -- Я бы внес поправку, -- сказал Смилдакс, -- мы называем вас не люди,
а капусы. Так что впредь давайте пользоваться нашей терминологией.
      -- Давайте не будем выяснять, кто и как кого называет. Потому что если
я скажу, как у нас называют вас, едва ли это вам понравится, -- с
неожиданным напором и агрессией заявил мистер Махно.
      -- Джентльмены, давайте лучше я продолжу, -- вмешался Попонар. -- Так
вот, после начала восстания Хоккайдо и Шварцланд по известным причинам не в
счет, Мольер, как база оккупационного флота, тоже.
      -- Тут бы я поспорил, -- заметил Смилдакс. -- На Мольере не так много
капусов.
      -- Может, и немного, господин мэр, но почти все сото к войскам
относятся очень терпимо.
      -- Кабы не сказать больше, -- ехидно заметил Махно и подмигнул Грумму.
      -- Далее, еще существует Маттияр, который не принадлежит вообще никому.
      -- Протестую, -- снова вмешался мэр Смилдакс. -- Маттияр -- наша
планета. Там даже нет федерального гарнизона.
      -- Считайте как хотите, но для наших подсчетов это значения не имеет.
Итак, минус четыре планеты, и остается только четырнадцать. Если
использовать методику компьютерного прогнозирования, то выходит, что на
каждой из планет в среднем произойдет до двенадцати вооруженных столкновений
пятой категории. То есть всего сто шестьдесят восемь.
      Попонар замолчал и, хитро поглядывая на собеседников, ждал, когда они
начнут радоваться, однако партнеры не реагировали.
      -- Что-то я не пойму, в чем суть, -- признался Грумм.
      -- Суть в том, что можно организовать прямой эфир с выходом в
цивилизованное пространство. Если правильно разместить рекламу, можно
заработать миллиарды!
      -- Кабы не сказать больше! -- поддержал Попонара Махно и снова
подмигнул Мерлину.
      -- Что, действительно на такие зрелища большой спрос? -- уточнил мэр
Смилдакс.
      -- Если все вживую, без записи, да еще с хорошим оформлением и
дизайном, то спрос просто неограничен.
      -- М-м-да, -- произнес мэр и тайком покосился на Грумма, однако по лицу
начальника штаба ничего понять было нельзя.
      -- Так ли уж это необходимо нам, Скотт? -- после раздумья спросил
Мерлин.
      -- Да, так ли уж это необходимо нам, мистер Попонар? -- перевел
Смилдакс вопрос на своего гостя. -- Ведь борьба за свободу и коммерция --
это вещи несовместимые. -- Несмотря на театральные гримасы, фраза мэра
прозвучала фальшиво. -- Вашей революции нужны гарантии. Одержите вы победу
или нет, это еще вопрос, а заработанные деньги позволят вам поднять нацию из
руин... Если даже не всю нацию, то хотя бы часть ее -- так сказать, элиту.
      "Неужели эти жалкие капусы хотят меня купить? -- размышлял Мерлин. --
Купить меня, человека, отдавшего борьбе столько сил".
      А с другой стороны, борьба уже порядком ему надоела, и мысль о том,
чтобы убраться из Зоны Сото в глубь цивилизации капусов, посещала Мерлина
все чаще. Ну а если уехать с хорошими деньгами, так это вообще наилучший
вариант.
      -- В чем будут заключаться функции военного дизайнера? -- спросил
Мерлин, чтобы избежать поединка с собственной совестью.
      -- Ваш ход, Бичура, -- произнес Попонар.
      -- Цвета, господа. Цвета и яркие краски -- вот что поможет нам скрасить
унылое лицо войны. Небольшой пример: ночной бой. Ну что мы видим в темноте?
Вспышка там, вспышка сям -- скучно, господа, скучно. А вот если использовать
специальные боеприпасы, то получается совсем, как говорится, другое кино.
      -- Какие такие специальные боеприпасы? -- уточнил Грумм.
      -- А вот такие: швыряете вы гранату, а она падает да ка-ак взорвется,
-- Бичура картинно всплеснул руками, -- и вместе с разлетом смертельно
опасных осколков расцветает чудный огненный цветок, который даже спустя
какое-то время еще держится в воздухе. На экране это выглядит восхитительно.
Ну а если бой по-настоящему жаркий, то этот непрекращающийся фейерверк
выглядит грандиозно. Кабы не сказать больше.
      -- Постойте, -- неожиданно заметил Мерлин, -- а откуда вам известно о
намечающемся восстании?
      -- Да, действительно, -- очнулся Смилдакс и даже перестал кусать свою
трубку. -- Ведь это секретная информация.
      -- Да какая там секретная? -- отмахнулся Попонар. -- Вон на родине
Бичуры, на планете Трезубец, уже вербуют наемников для участия в вашей
войне.
      -- Да? А на чьей же стороне они будут воевать? -- поинтересовался
Смилдакс.
      -- Это пока неизвестно, -- ответил дизайнер Махно, -- но определенно
добровольцы будут воевать против маскарей и житаморов.
      -- А кто такие маскари и житаморы? -- спросил Грумм.
      -- Точно сказать не могу, но от них все беды. Вот у нас на Трезубце мы
их всех перебили, и теперь у нас...
      -- Жрать нечего, -- ехидно добавил Попонар.
      -- Ну есть, конечно, трудности, -- вынужденно согласился Бичура, -- но
мы их решим. Вот займем побольше денег и решим.
      -- А на Трезубце вы уже делали этот военный дизайн? -- спросил
Смилдакс.
      -- Да где там, -- махнул рукой Бичура, -- маскари и житаморы не дали.
      -- Так их же у вас теперь нет? -- удивился заинтригованный рассказом
Грумм.
      -- С одной стороны, вроде нет, но дела в державе все не идут. Значит,
где-то все ж таки притаились.

50

      Яростный стук в дверь заставил Кейта Спеллинга сделать над собой усилие
и открыть глаза.
      -- Кейт! Открой, Кейт! Это я -- Вилли! -- продолжал надрываться кто-то
и колотить в двери.
      -- Какой такой Вилли?.. -- прохрипел Кейт и попытался подняться, однако
тут же застонал и, обхватив голову руками, едва не упал обратно на подушку.
      Продолжая сжимать голову, Спеллинг обвел комнату расфокусированным
взором и заметил валявшиеся на полу пустые бутылки. Это отчасти объясняло
теперешнее его состояние.
      -- Кейт, открой! Это я, Вилли!
      -- Да слышу я! Подожди! -- недовольно отозвался Кейт и сам не узнал
своего голоса. В голове раздался медный звон, который не смолкал еще
некоторое время.
      Сумев наконец подняться, Кейт оперся о стену, добрался до двери и отпер
замок.
      -- Ну ты горазд спать, Кейт! Я все руки об дверь отбил -- полтора часа
молотил, -- с обидой в голосе сказал Вилли Пастер и вошел в номер.
      -- А надо было башкой бить, -- зло заметил Спеллинг, -- тогда бы ничего
не отбил.
      -- А ты чего голый-то? -- удивился Вилли.
      -- Я голый? -- переспросил Кейт и, с трудом опустив глаза, отметил
явные признаки наготы.
      -- И духота у тебя -- кондиционер, что ли, не работает?
      -- О, и правда душно, -- признался Кейт, прочесав липкий от пота живот.
-- А то, что я голый, так, наверное, баба у меня была... Я так думаю...
      -- Включи кондиционер-то, -- напомнил Вилли.
      -- Сейчас, он у меня где-то над кроватью.
      Кейт вернулся в служившую спальней широкую нишу и едва взобрался на
тахту, как услышал сдавленный крик.
      Одеяло зашевелилось, из-под него высунулась дебелая девица с длинными
спутанными волосами.
      -- Эй, дурак! На живот наступил!
      -- Вот, я же говорил, что баба была, -- сказал Кейт и, больше не
обращая на женщину внимание, стал разбираться с регулировкой кондиционера.
      -- Эй, да здесь кто-то отключил питание...
      -- Я отключила, ночью холодно было, -- сообщила девица и широко
зевнула. Затем отбросила одеяло и поднялась во всем своем великолепии.
      -- Как спалось, Лейла? -- спросил Вилли, узнав проститутку, работавшую
при отеле.
      -- Нормально спалось. Сеньор совсем пьяный был, -- кивнула она в
сторону Спеллинга и начала одеваться.
      -- О, наконец-то заработал, -- блаженно улыбаясь, сообщил Кейт, когда
из кондиционера полилась струя прохладного воздуха.
      -- Давай деньги, сеньор, -- потребовала Лейла, влезая в тесноватую
кофточку, выгодно подчеркивавшую ее достоинства.
      -- Чего? -- недобро переспросил Спеллинг и, сойдя с кровати, подошел к
Лейле вплотную. -- Я всегда плачу вперед, и не думай, что я попадусь на твой
фокус.
      Решив не испытывать терпение клиента, девица пожала плечами и,
повернувшись, быстро вышла из номера.
      -- Ишь чего удумала, шлюха, -- бросил ей вслед Кейт, затем повернулся к
Пастеру и спросил: -- Ну как, чувствуется холод?
      -- Еще рано. Нужно подождать. Слушай, ты сходи в душ и оденься наконец,
а я пока соберу с пола бутылки.
      -- Ага, правильно, -- кивнул Кейт, -- и это, нацеди мне полстакана,
чтобы поправиться.
      -- Нацежу, иди мойся.
      Спеллинг ушел, а Пастер принялся за косметическую уборку. Он быстро
собрал бутылки и поставил их возле двери, затем нашел пустой пакет и свалил
в него со стола все закуски. Они громоздились там не первый день и заметно
попахивали.
      Разноцветные остатки из нескольких стаканов Вилли слил в один, и
получилась большая доза, вполне подходившая Кейту для опохмелки.
      Когда поверхностный порядок был наведен, Пастер смахнул со стула крошки
и сел, ожидая появления Спеллинга.
      Вот уже восемь лет Вилли Пастер работал на ПАСЕК, являясь единственным
штатным агентом -- уроженцем Ара-фата. Когда ПАСЕК понадобилось организовать
свою резидентуру, он попался на глаза ее вербовщикам. Это был ценный
кандидат, поскольку он вырос на этой планете и знал несколько местных
наречий. Его послали в специальную школу, где Вилли обучался три года, а
после ее окончания вернулся домой.
      К тому времени на Арафате уже действовал резидент Кейт Спеллинг,
который тогда еще не пил так много и был полон творческих замыслов.
      Позднее, когда стало ясно, что на Арафате, с точки зрения ПАСЕК, не
происходит ничего интересного и вряд ли произойдет когда-нибудь, резидент
Спеллинг и его подчиненные стали жить, исходя из своих личных планов.
      Суммы, которые они получали в качестве стандартного жалованья,
считались на Арафате бешеными деньгами, поэтому агенты предавались разгулу и
потихоньку превращались в горьких пьяниц.
      Ежеквартальные отчеты, которые отправлял Спеллинг, были совершенно
однообразны, а случалось, и бессмысленны, но в вышестоящих организациях не
особенно к этому придирались, понимая проблемы сотрудников, вынужденных жить
в "информационном болоте".
      Раз в год появлялись проверяющие, но, как бы ни были они строги,
горячий воздух Арафата растапливал их решимость, и все заканчивалось
бесплатными проститутками и обильной экзотической кухней.
      Распахнулась дверь ванной, и оттуда вышел отфыркивающийся Кейт
Спеллинг. На нем были широкие трусы лимонного оттенка, и он улыбался:
      -- Уф! Кажется, моя голова снова возвращается на место. Молодец, Вилли,
что не пьешь -- поганое это дело, -- Тут Спеллинг блаженно прикрыл глаза и
вдохнул успевший охладиться воздух. -- Кстати, дозу мне приготовил?
      -- Да, можешь получить. -- И Пастер подвинул стакан на край стола.
      -- Очень хорошо, -- Спеллинг подхватил стакан, но неожиданно
остановился и со сквозящей в голосе озабоченностью спросил: -- А это чего?
      -- Пей, -- коротко сказал Пастер.
      -- Ну ладно, -- согласился Спеллинг и мелкими глотками, словно горькое,
но необходимое лекарство, стал поглощать чудовищную бурду.
      -- Ох! -- наконец выдохнул он и стряхнул оставшиеся в стакане капли на
пол. -- Ну и гадость! Хорошо, что ты не пьешь, Вилли... Хорошо. -- Поставив
стакан, Кейт огляделся и, обнаружив штаны в углу комнаты, сказал: -- Ага.
      Ожидая, пока он оденется, Вилли от нечего делать поднял с пола старую
газету и стал ее перелистывать.
      -- Ты был у Гарри и Майка? -- спросил Кейт, удивленно вертя неимоверно
запутанные брюки.
      -- Был, -- кивнул Вилли.
      -- Ну и что?
      -- У тебя еще цветочки.
      --Понятно.
      В последнее время Гарри и Майк увлеклись местной разновидностью
наркотической жвачки, и ощущение похмелья было им незнакомо, впрочем, как и
ощущение трезвости.
      -- Убью я их, -- спокойно сказал Спеллинг.
      -- Убей, -- равнодушно согласился Пастер, продолжая
      перелистывать газету.
      -- О чем хоть пишут? -- поинтересовался Кейт, наконец распутавший штаны
и изучавший странные зловонные пятна.
      -- Это ж твоя газета.
      -- Последние полгода я читаю только этикетки.
      -- Ну ладно, слушай: "Археологические новости. Наш собственный
корреспондент на Лекмаре сообщает об уникальном открытии ученых Лекмарского
университета. На месте раскопок в Тронхеймском ущелье, где, по сведениям
историков, раньше находился древний город, удалось найти останки человека.
Они пролежали в толще окаменевших фекалий до наших дней.
      По всей видимости, этот древний человек стал жертвой одного из
землетрясений, которые в те далекие времена случались на Лекмаре довольно
часто, и разгул стихии застал его в самый неподходящий момент -- прямо в
туалете.
      Благодаря отсутствию в толще гуано кислорода, хорошо сохранилось не
только тело древнего человека, но и его одежда, а также несколько
иллюстрированных журналов, которыми он пользовался накануне.
      Ученым удалось считать практически всю информацию с этих древних
изданий и провести ее полный анализ.
      Как сообщил профессор археологии доктор Мясник Фербек, издание
называлось "Космополите" и представляло собой развивающее пособие для
умственно отсталых людей, возможно страдавших болезнью Дауна.
      Показательно, что даже в те, далекие и непросвещенные, времена древние
люди не оставались равнодушными к страданиям ближнего".
      -- Это все? -- спросил Кейт.
      -- Все, -- ответил Вилли.
      -- Очень интересно и поучительно. Древние люди и все такое. Надо бы и
мне чего-нибудь почитать, а то чувствую, что превращаюсь в совершенное
дерьмо.
      Кейт отбросил штаны в угол, где они валялись прежде и, подойдя к
гардеробу, достал новые.
      -- Между прочим, когда будем разбираться с объектом? -- спросил Вилли.
      -- Не сегодня, это точно. Сегодня мне не хочется никого убивать. Не то
чтобы я боялся крови -- ты же знаешь, я ничего не боюсь, но...
      -- Понимаю-понимаю, тошно тебе.
      -- Вот, -- Кейт со значением поднял указательный палец, -- именно так.
Главное, это то, что мы отследили, где он поселился. А поселился он в
"Принцессе Виктории". Правильно?
      -- Правильно.
      -- Тогда сегодня вечером возьмем шприц и нанесем визит Гарри и Майку.
Вколем им по дозе сидатина, и к утру они будут как два свежих огурчика,
только что с грядки.
      -- А что такое огурчики?
      -- Огурчики? -- Кейт застегнул брюки, затем почесал нос и ответил: --
Знаешь, в школе я хорошо учился и любил науку ботанику.
      -- Ты имеешь в виду разведшколу ПАСЕК?
      -- Нет-нет, это было намного раньше. Так вот там я изучал эти огурчики
с грядки. Это что-то вроде смеси из фейхоллы и земляного лимона.
      -- Так это растение, что ли?
      -- Бери выше, -- важно произнес Кейт, -- фрукт.
      Внезапно Спеллинг замер, точно его парализовало. Глаза резидента
превратились в узкие щелочки, а сам он стал похож на готовую к броску кобру.
      -- Ты чего, Кейт?
      -- Цыц... -- прошипел Спеллинг, -- Не шевелись, я его вижу.
      -- Кого его? -- так же шепотом произнес Вилли. Он уже решил, что у
босса приступ белой горячки.
      -- Курильщика Джо, -- еле шевеля губами, ответил Кейт. -- Вон он сидит,
прямо на стене.
      Пастер осторожно скосил глаза и в двух метрах от себя обнаружил
здоровенного таракана. На Арафате они были особенно крупными, но этот был
просто гигантом, размером с ладонь.
      -- Давай я прыгну и убью его, -- тихо предложил Вилли.
      -- Прыгну, -- все так же шевеля губами, с усмешкой произнес Кейт. --