Ассиди Орлова. Бросок Саламандры

безграничной потенции порядка в лаборатории ожидать не приходилось.

62

      Когда длинная галерея почти закончилась и Эдди решил что их оставили в
покое, зензиверы неожиданно атаковали; с двух сторон.
      Их напор был настолько силен, что Кларк стрелял на пределе своих
возможностей. Он чувствовал, что не промахивался, однако врагов было много,
и даже опытная в таких сватках Джейн скомандовала отступление.
      -- Отходим, Билл! Становись за мной и прикрывай мне спину.
      Кларк тотчас выполнил эту команду, и они с Джейн превратились в некое
подобие боевой машины, которая встречала нападавших мечом и градом пуль.
      Эдди поражался, с каким проворством его напарнице удавалось управлялась
с мечом и при этом метать ножи, висевшие у нее на поясе.
      Тем не менее отступать пришлось почти к началу галереи.
      Остановившись возле одного из колодцев, дававшего немного дневного
света, Джейн и Эдди решили сделать передышку.
      -- Ты ранена? -- спросил Кларк, заметив кровь на плече напарницы.
      -- Ерунда, небольшой порез, -- достаточно бодрым голосом пояснила
Джейн. Она тяжело дышала, а ее просторная куртка была пропитана потом.
      -- Ну что, у нас все еще есть шансы? -- поинтересовался Кларк и поменял
обойму. В старой еще оставался десяток патронов, но для второй жаркой
схватки этого было мало.
      -- Сейчас будет ясно, кто одерживает верх. Либо они нас одолеют, либо
мы их окончательно сломаем. Все зависит от того, сколько их тут, в
катакомбах, прячется. Если пара сотен, то мы уйдем пустыми.
      -- Но живыми?
      -- Как повезет, -- пожала плечами Джейн.
      "По крайней мере честно", -- подумал Эдди.
      Внутри он чувствовал странную пустоту и спокойствие. Даже когда
стрелял, больше беспокоился о выборе правильной позиции, словно выполнял
зачетное упражнение.
      Они еще немного постояли, перевели дух, и Джейн, снова окропив водой
свой клинок, сказала:
      -- Ну вот, я готова для решительного удара, А ты?
      -- Всегда готов, -- совершенно серьезно ответил Эдди.
      -- Тогда вперед.
      И они снова пошли на приступ. Джейн первой, а Эдди
      справа от нее и чуть позади.
      -- Только у меня маленькая просьба, Билл, -- сказала из темноты Джейн.
-- Не влепи мне по ошибке пулю, а то в прошлый раз некоторые выстрелы
буквально стригли мне уши.
      -- Все в порядке, я держал твои уши под контролем. Кстати, почему ты не
пользуешься автоматом?
      -- В темноте мне привычнее меч.
      -- Ну-ну.
      На этом разговоры закончились. Через какое-то время послышались шаги
надвигавшихся врагов. На этот раз воздух не колыхался от появления одиночных
фигур. Теперь он катился плотной волной, что говорило о решимости зензиверов
устроить генеральное сражение.
      -- Я стреляю, -- предупредил Кларк.
      -- Давай.
      Он сделал несколько быстрых выстрелов и услышал, как пули звонко
щелкнули по металлической поверхности.
      -- Они в каких-то панцирях или закрылись щитами! -- сообщил он.
      -- Это плохо.
      -- Ты их видишь?
      -- Пока в общих чертах.
      Решив, что отступать еще рано, Кларк перевел регулятор на пистолете,
отменяя функцию сминаемости пули. Теперь ему нужна была вся пробивная мощь
заряда.
      Первый же пробный выстрел показал, что защита у врага слабовата.
      -- Порядок, -- прокомментировал Эдди грохот падения первой жертвы.
Затем он сделал еще несколько удачных выстрелов.
      Противник начал нести потери и отступать, а Кларк и Джейн продолжали
двигаться вперед, перешагивая через потускневшие панцири поверженных врагов.
      Сопротивление прекратилось, и дальше можно было идти совершенно
свободно, соблюдая лишь разумную осторожность.
      В одном месте противник попытался организовать завал, забросав туннель
камнями через колодец, но Джейн и Эдди легко обошли опасное место, а еще
через десять минут почувствовали дуновение свежего воздуха.
      -- Ну вот, теперь осталось разобраться с охраной, -- довольным голосом
сообщила Джейн, словно ей предстоял поход за мороженым.
      -- Стой! -- внезапно схватил ее за рукав Эдди.
      -- Что такое? Я никого не вижу, -- призналась Джейн, однако перехватила
меч поудобнее.
      -- Ты еще никогда не добиралась до этого места?
      -- Нет, никогда. Меня останавливали намного раньше.
      -- Посмотри на пол.
      -- Ну. -- Джейн все еще не понимала, о чем речь.
      -- Тонкий лучик видишь? Фиолетовый.
      -- Ну ты глазастый, Билли! -- восторженно произнесла Джейн, -- Ну ты
глазастый! Это что, мина?
      -- Похоже на то.
      -- И что будем делать?
      -- Перешагнем.
      -- А может, рванем ее на расстоянии?
      -- Нет, мисс Остер, тогда может завалиться вход. Ты же не хочешь этого?
      -- Понятное дело -- не хочу.
      -- Тогда делай, как я, -- скомандовал Эдди и смело перешагнул
контрольный луч. Потом следующий, и еще, и еще.
      В некоторых местах пришлось подползать снизу, поскольку луч был
расположен выше. И тут появились новые проблемы.
      -- Мне не пролезть, -- внезапно сказала Джейн. -- Я слишком большая.
Можно я лучше прыгну?
      -- Можно, Джейн, но учти, ты должна приземлиться до следующего луча.
Сумеешь?
      Остер помолчала, принимая решение.
      -- Если я задену луч, взорвется одна мина?
      -- Нам хватит и одной, но в таких местах мины устанавливаются пакетно,
чтобы взрывалось сразу несколько зарядов, расположенных рядом.
      Джейн кивнула, однако прыгать не спешила. Она передала Кларку свой меч
и пояс с ножами, а затем одним пружинистым прыжком перелетела опасную черту.
      -- С почином тебя, -- похвалил Эдди и смахнул со лба капли холодного
пота.

63

      Утро нового дня с самого начала не показалось Адольфу особенно
радостным. Его любимая наложница Наргиз неожиданно заболела, и тапочки к его
постели принесла Нунция, бывшая любимой наложницей полгода назад.
      В глазах Нунции горел огонь торжества, и Адольф заподозрил, что болезнь
нынешней фаворитки -- дело рук вероломной Нунции.
      "Ох уж эти женщины", -- подумал Адольф.
      Он уже не раз жалел, что поддался минутной слабости и оставил весь
гарем при покупке дворца у прежнего хозяина. Помимо больших расходов,
которых при наличии женщин было не избежать, эти красотки плели интриги и
прикладывали немало усилий, чтобы заставить охранников нарушать дисциплину.
      Молодые и здоровые парни не долго держались статьи устава, и мистеру
Кочме приходилось часто наказывать их тяжелой работой.
      От мысли расстреливать этих паскудников или бросать в яму с голодными
бруклинами он отказался. Тогда пришлось бы перестрелять всех охранников,
поскольку никто из них не выдерживал испытания, стоя на посту возле гарема.
      Когда закончились массаж и умащивание благовонными маслами, что
заменяло Адольфу мытье, к нему в покои явился Дуда, бывший шефом
безопасности.
      -- Что случилось, друг сердечный? -- ленивым голосом спросил
разомлевший хозяин. -- Или перебрал накануне?
      -- Ну что вы, сэр, я свою меру знаю. А случилось то, что эта подлая
баба снова пытается пробиться через туннель в горе.
      -- Все, девушки, идите, -- отпустил массажисток Адольф. -- Что с того,
что опять пытается? Порубают ее на этот раз, да и только. Кстати, ты ведь,
кажется, послал человечка дежурить у входа в ущелье.
      -- Послал, сэр, но подранили моего человечка. Получил пулю в плечо. В
компании с этой настырной бабой идет мужчина -- он-то и ранил снайпера.
      -- Ну так что, Дуда, неужели двое человек справятся с несколькими
десятками зензиверов, да еще с их заряженными ножами?
      -- Заговоренными мечами, хозяин, -- поправил его Дуда.
      -- Ну так тем более. Я уже не говорю о твоих ребятах, которые вооружены
лучше, чем армия на Трезубце.
      Хозяин почесал живот и зевнул. Ему пора было завтракать, а Дуда его
задерживал.
      -- Да я просто доложил, -- пожал плечами шеф безопасности, видя, что
Кочму ничто не беспокоит. -- Какие на сегодня планы, сэр?
      -- Планы? -- Адольф задумался.
      Можно было сесть на вертолет и поохотиться в песках на карбасов или
настроиться на один из электронных театров и посмотреть пьесу с режиме
"эффект присутствия".
      Теперь Адольф мог делать что угодно. Тех денег, что он стащил из казны
Трезубца, хватило бы на многое, но... как-то ничего не хотелось. Что-то
давило на Адольфа Кочму и наводило на него меланхолическую грусть.
      Быть может, совесть?
      Едва ли. Адольф забыл о ней, когда в качестве руководителя пошел со
своим народом до самого конца. И когда конец наступил, народ остался, а
Кочма сбежал на Арафат, планету равнодушного спокойствия и бесстыдной
терпимости.
      Здесь прятались многие "бывшие", страдая от скуки и грустя о прошлых
временах. Их дворцы занимали половину оазисов в целом полушарии Арафата, но
между собой они не общались. Каждый справедливо полагал, что только он
совершил ошибку, а остальные -- преднамеренное преступление.
      -- Иди, оставь меня одного и кликни Тараса -- я уже есть хочу.
      -- Есть, сэр, -- поклонился Дуда и вышел.
      Ему на смену тут же влетел румяный и разгоряченный, как только что
выпрыгнувший из печи пирожок, повар Тарас:
      -- Ваше превосходительство! Стынет же все!
      -- Так что же не звал?
      -- Дык думал -- государственные дела... -- развел руками повар.
      -- Правильно думал, -- согласился Адольф. Ему нравилось, что некоторые
из его людей полагали, будто он еще находится на посту главы Трезубца, --
Все правильно, Тарас. Где накрыл?
      -- Дык в розовой столовой. Или прикажете в янтарной?
      -- Сойдет и в розовой. Кстати, Тарас, ты не скучаешь по родине?
      Повар вздохнул, и по его лицу пробежала тень.
      -- Скучаю или нет, ваше превосходительство, а работать надо. У меня
внуки, а у их родителей работы совсем нет. Безработица, будь она неладна...
      Решив, что сказан лишнего, Тарас испуганно прикрыл ладонью рот.
      -- Ничего, старик, будет и на нашем Трезубце праздник. Идем завтракать.

64

      В просторном шелковом халате, расшитом сказочными золотыми птицами, в
зеленых атласных шароварах и легких туфлях, Адольф Кочма пересекал залу за
залой, созерцая дорогую эмаль, гобелены и позолоту.
      Каждое утро по дороге на завтрак он выбирал себе новый маршрут, проходя
по другим, малознакомым помещениям своего дворца.
      Менялась не только обстановка и изысканная отделка, но и сами запахи.
Полированные инкрустации из дерева встречали его ароматами суамского ореха,
тканые панно с Хена, с их теплыми пастельными тонами, пахли чайной розой и
иногда шафраном, а майолика народов неско, вместе с цветовой гаммой степных
узоров, пахла горячим ветром и ароматами горьких трав.
      На все это великолепие прежний хозяин, Абу-Саид Джонсон, потратил
полтора миллиарда кредитов и тридцать лет непрерывного строительства, а
Кочме дворец достался за какие-то шестьсот миллионов.
      Наконец повар и Адольф оказались в розовой столовой. Двенадцать лакеев
в позолоченных камзолах выстроились справа от стола, и у каждого из них
наготове было очередное блюдо, прикрытое серебряной полусферой.
      -- Прошу вас, ваше превосходительство! -- согнулся в поклоне дворецкий
Венштер, выписанный Адольфом с планеты Фатерплац.
      В прошлом Венцлер служил в армии грандкайзера, в чине унтер-офицера, и
это позволяло ему сочетать мягкую учтивость по отношению к господину и язык
безоговорочного повиновения во взаимоотношениях с лакеями.
      -- Ну а я побежал на кухню! -- сказал повар.
      -- Хорошо, Тарас, -- улыбнулся Адольф, садясь на предусмотрительно
выдвинутый дворецким стул.
      Когда господин уселся, Венцлер презрительно покосился в сторону
переваливающегося, как утка, повара. Он не любил земляков Кочмы. Они
казались ему слишком ленивыми и недисциплинированными.
      "Моя бы воля, -- сколько раз думал Венцлер, -- я бы взял на службу роту
ингерманландских гвардейцев, а этих сонных увальней вышвырнул бы вон".
      Дворецкий не раз собирался предложить это господину Кочме, но опасался,
что хозяин обидится, и тогда сам Венцлер может лишиться должности.
      Как только Адольф занял свое место, дворецкий подал знак, и весь
отлаженный механизм пришел в движение. Закружившиеся в хороводе лакеи
неслышно заскользили по полу, поднося блюда, вазочки с водой для омовения
рук, салфетки и бесконечные наборы ложек, вилок и разных хитрых ножичков.
      Очарованный таким удивительным спектаклем, Кочма даже слегка переел и в
конце завтрака едва справился с десертом.
      Затем он поднялся из-за стола и, поманив дворецкого, сказал:
      -- Знаешь, Венцлер, мне понравились все эти финтифлюшки и коленца, что
выделывали слуги.
      -- Я очень рад, ваше превосходительство, -- поклонился дворецкий.
      -- Да. -- Адольф удовлетворенно погладил свой живот. -- Вижу, что мне
не придется жалеть о том, что я взял на службу настоящего ингерманландца.
      -- Рад служить вам, ваше превосходительство, -- признался Венцлер и
снова поклонился.
      -- Найди Дуду и скажи ему, что я буду на террасе, на той, которая с
фонтанами. Пусть придет.
      -- Слушаюсь, ваше превосходительство.

65

      Набегавший из пустыни ветер ударялся о стену из бенгальских кедров и,
увязая в их хвое, терял свою дикую силу. Пройдя через ряды стройных
кипарисов и нежных каштанов, он становился ласковым, как ягненок, и только
после этого допускался внутрь защитного кольца, где мог освежить лицо
господина, дремавшего под зонтом у журчащего фонтана.
      Дуда вышел на террасу и подождал несколько минут, надеясь, что хозяин
проснется, но тот продолжал спать, перегруженный плотным завтраком.
      -- Сэр... Сэр... -- позвал Дуда.
      Адольф открыл глаза, огляделся и, заметив шефа безопасности, сказал:
      -- Ну так чего там, с бабой-то?
      -- Рубится, зараза! Наступает и рубится! А дружок ее стреляет, как
механизм какой!
      -- А что же наши зензиверы?
      -- Падают, как трава.
      -- Постой, Дуда, такого еще не бывало. Ты давай принимай меры!... Пушку
готовь и все такое!
      -- Но там еще мины, -- напомнил Дуда.
      -- Так они их, скорее всего, пройдут, -- уверенно заявил Адольф. Ему
просто хотелось, чтобы эти дерзкие выбрались из туннеля, и тогда на них
можно было бы устроить настоящую охоту. -- Вот что мы сделаем, -- оживился
Адольф, -- я поднимусь в северную башню, а ты принеси туда мою винтовку с
оптическим прицелом.
      -- "Роньер"?
      -- Нет, другую, с бегущим оленем на ложе.
      -- Понял, сэр, принесу сейчас же.
      -- Беги, Дуда. И не забудь приготовить пушку.
      -- Да, сэр, -- кивнул Дуда и рысью выбежал с террасы.
      -- Эй, служба! -- позвал Адольф.
      -- Я здесь, ваше превосходительство! -- отозвался лакей, дежуривший во
внутренних покоях.
      -- Кар здесь?
      -- Да, ваше превосходительство. Куда поедем?
      -- В северную башню.
      На высокой ноте зажужжал электродвигатель, и на террасу выехала
небольшая платформа на толстых колесиках.
      Лакей в шелковых чулках и в башмаках с серебряными пряжками сидел на
переднем сиденье и казался гостем из другой эпохи.
      -- Садитесь, ваше превосходительство.
      -- Как тебя зовут, гонщик?
      -- Бронко, ваше превосходительство.
      -- Отлично, Бронко! -- Адольф перебрался в широкое кресло и, хлопнув
возницу по плечу, скомандовал: -- Вперед!
      Кар скрипнул по мрамору резиновыми колесами и стремительно побежал по
залам, словно клоп, застигнутый ярким светом.

66

      Наконец неприятные сюрпризы, поджидавшие в катакомбах на каждом шагу,
остались позади. Выход из туннеля был прикрыт бруствером, образовавшимся
из-за обвалившейся с горы породы, и это давало возможность осторожно
понаблюдать за окрестностями.
      Джейн с Эдди ступили на землю, освещенную дневным светом, и опасливо
огляделись.
      -- Ого, -- сказал Кларк, остановив бинокль на одном из небольших
строений на крыше дворца.
      -- Что там?
      -- Думаю, автоматическая пушка. Прежде чем выбраться отсюда, нам нужно
как следует подумать.
      -- Ерунда, проскочим. Нам бы только перебраться через ограду, --
сказала Джейн, рассматривавшая дворец с другой позиции. -- А дальше уйдем по
кустам.
      -- По каким еще кустам? -- рассеянно спросил Эдди. сосредоточивая
внимание на хорошо укрытой пулеметной позиции на втором ярусе сада.
Замаскированный бетонный колпак был обвит плющом и никак не вязался с
усыпанными цветами деревьями.
      -- Внутри, за забором, главной озеленяющей массой является франкийский
кальвадос.
      -- Кальвадос -- это водка.
      -- Нет, так еще и кустики называются, -- возразила Джейн -- Так вот,
они посажены, для лучшей пушистости, в два ряда и, почти не прерываясь,
тянутся до основного здания. Усекаешь?
      -- А они не колючие? -- спросил Эдди, замечая на высокой башне какое-то
движение.
      -- Нет, в пособии по озеленению написано, что они "всегда свежи и
приятны на ощупь". Слушай, кажется, там основательно готовятся.
      -- Вот именно, -- сказал Эдди, внимательно рассматривая расположенные
на крыше сооружения.
      "Это же ионные генераторы!" -- догадался он, пересчитал их и прикинул
суммарную мощность. Выходило что-то около двух мегаватт -- стандартная
мощность для спаренной установки.
      Кларк еще раз осмотрел похожую на артиллерийскую башню надстройку.
Никаких кабелей и световодов к ней не подходило, но, скорее всего, их
разместили под кровлей. Бойницы были закрыты заслонками, и точно определить
категорию пушек было невозможно.
      -- Если у них стоят плазменные орудия, -- сказал Кларк, -- то жить нам
ровно столько, столько они посчитают нужным.
      -- Ты думаешь? -- Джейн оставила бинокль и повернулась к Эдди.
      -- Увы. Если ты все еще хочешь рискнуть, то медлить нельзя. Когда
расчехлят пушки, будет поздно.
      -- Хорошо, Билл, предлагаю рвануть вправо. Там, в пятидесяти метрах,
есть ручей, который они используют для полива. На его дне мин быть не
должно.
      -- Почему?
      -- Горные ручьи часто приносят камни, которые будут подрывать мины.
      -- Ты, наверное, все справочники перелистала...
      -- Почти, -- усмехнулась Джейн и, чтобы еще раз взглянуть на дворец,
положила бинокль на край бруствера.
      Неожиданно послышался резкий щелчок, и бинокль разлетелся на куски, а
на лбу Джейн появился глубокий порез.
      -- Это снайпер, Билл! -- вскрикнула она, зажимая рукой рану.
      -- Сам знаю, что снайпер, -- отозвался Эдди и едва пригнул голову, как
в то место, откуда он вел наблюдение, ударила вторая пуля.
      -- Ну что, ты готова? -- спросил он, осознавая, что времени больше не
осталось.
      -- Да, -- кивнула Джейн, размазывая по лицу кровь.
      Эдди собрал несколько камней и метнул их через бруствер. Два из них
докатились до ограды и попали на мины.
      Раздался грохот, и в небо взметнулись столбы огня и каменистого грунта.
      Поняв, что задумал напарник, Джейн тоже принялась швырять камни.
Прогремело еще несколько взрывов, и в воздухе повисла плотная пелена пыли,
достаточная, чтобы совершить прорыв.
      Едва Кларк и Джейн перемахнули через бруствер, как из скрытой позиции
заработал пулемет. Он бил не переставая, чтобы не дать злоумышленникам
выбраться из укрытия, однако пулеметчик опоздал, и Джейн с Кларком уже
бежали в сторону ручья по осыпавшемуся склону.
      Высокие деревья в дворцовых садах скрывали их от охранников, и это
внушало надежду. Однако быстро бежать по склону было нельзя, поскольку в
случае падения пришлось бы лететь до минного поля.
      Впереди уже был виден ручей и образовавшаяся возле ограды запруда. Еще
немного и...
      Огромная гора дрогнула, словно ее раскололи пополам, а затем жесткая
взрывная волна подхватила обоих беглецов и швырнула их на самую середину
запруды.
      Если бы не вода, Эдди наверняка бы потерял сознание, но обжигающий
холод горного ручья мгновенно привел его в чувство.
      Спустя пару секунд с громким фырканьем на поверхности появилась Джейн.
      -- Уф-ф! Ты живой, Билл? -- спросила она.
      -- Да, все в порядке. Даже пистолет не выпустил. -- Кларк вытащил из
воды оружие и показал Джейн. -- А вот бинокль я посеял...
      Со стороны пещеры послышались новые раскалывающие звуки, и после ярких
вспышек обломки горной породы посыпались в запруду.
      Джейн и Кларку пришлось нырнуть поглубже.
      Когда острые камни перестали падать в воду, напарники одновременно
показались на поверхности и, не сговариваясь, решительно двинулись к берегу.
Вода была настолько холодной, что казалась опасней пуль и града булыжников.
      Однако и спешить было тоже опасно. Перед тем как выбраться на берег,
Эдди внимательно его осмотрел.
      Определив опасные места, он очертил пальцем круги вокруг торчавших из
земли металлических усиков и, указав на них Джейн, сказал:
      -- Постарайся втиснуть свою задницу между ними, иначе лишишься ее
вовсе.
      -- Спасибо, Билл, ты очень любезен, -- ответила Джейн и угнездилась на
указанное место, придерживая меч и автомат.
      -- На согрев у нас не больше минуты, -- еле шевеля посиневшими губами,
сообщил Эдди. -- Сейчас они пойдут смотреть, чего им удалось настрелять.
      -- Ага, -- коротко ответила Джейн.
      -- Но я думаю, что при таком старании, -- продолжал Кларк, -- они
повредили систему сигнализации. Возможно, даже свалили часть ограды...
      -- Ага, -- кивнула напарница, -- но за оградой должны быть камеры.
      -- Да.
      Несколько секунд они сидели молча, потом Эдди собрался с силами и
нарочито бодрым голосом сказал:
      -- Ну, я в полном порядке.
      -- Я тоже в полном порядке, -- в тон ему повторила Джейн.
      -- Тогда пошли -- нужно перебраться через ограду раньше, чем эти ребята
нас здесь застукают. Только смотри -- иди точно по моим следам.
      -- Хорошо, Билл, -- сказала Джейн, осторожно поднялась на ноги и стала
поправлять свою амуницию.

67

      Последний раз Адольф поднимался в башню год назад, и тогда лифт работал
нормально, а вот сейчас он неожиданно сломался, и часть пути, до верней
площадки, Кочме пришлось идти пешком.
      Слегка утомленный и раздосадованный, он вошел в залитое солнцем жаркое
помещение и сразу почувствовал посторонний запах. Это был запах брошенных
объедков, запах, который Адольф Кочма давно уже забыл.
      -- Так-так, -- произнес он строго, заметив на двухсотлетнем столике из
алюминия -- бесценном произведении искусства -- пустую бутылку и засохшие
остатки закуски.
      Сомнений не было -- здесь расслаблялись охранники. В довершение ко
всему, повсюду лежал тонкий слой пыли, а значит, никто, на ком лежала
обязанность уборки покоев, сюда не поднимался.
      Адольф решительно подошел к висевшему на стене телефону, набрал номер
шефа безопасности и спросил:
      -- Дуда?
      -- Уже бегу, сэр! Лифт сломался!
      -- Знаю, я и сам поднимался, как какой-нибудь шахтер. Захвати людей,
чтобы здесь прибрали, потому что это не башня -- это хлев.
      -- Конечно, сэр! Есть, сэр!
      Повесив трубку, Адольф подошел к окну и, неосторожно опершись на
подоконник, тут же испачкался.
      -- Вот свиньи, -- угрожающе прошипел Кочма. Он еще не решил, что
сделает с теми, кто пренебрег своей работой.
      Чтобы успокоиться, Адольф глубоко вздохнул и посмотрел вниз, туда, где
раскинулся его ухоженный и благоухающий сад.
      Чуть выше располагались террасы для прогулок и принятия солнечных ванн
и еще овальный бассейн, отсвечивавший темной синью.
      На крыше, у основания башни, стояла артиллерийская ячейка. Ее пушки
легко поворачивались во все стороны и могли поражать цели практически во
всех направлениях. Даже северная башня не служила им препятствием,
поскольку, в случае необходимости, орудия перемещались по специальным
рельсам.
      На лестнице послышался громкий топот, а вслед за этим в небольшом
помещении показался Дуда. Он обливался потом и держал в руках большой
деревянный футляр, где хранилось любимое оружие Адольфа.
      Увидев на столике следы чужого праздника, Дуда мгновенно спрятал
бутылку в карман и туда же сгреб засохшие огурцы и корки хлеба.
      "Понимает, что это его люди напакостили", -- отметил про себя Адольф,
краем глаза следя за лихорадочной деятельностью шефа безопасности.