Ассиди Орлова. Бросок Саламандры

      Чтобы сберечь брюки, Эдди шагал, высоко поднимая ноги. Он старательно
отводил ветки, уберегая пиджак от колючек и сухих листьев. А с ботинками
дело обстояло хуже. Черная замша приобрела серовато-белесый оттенок. и они
стали похожи на башмаки уличного пьяницы.
      Напуганные шумом, среди сухой травы бегали проворные ящерицы. Эдди
следил за их стремительными перемещениями и слегка завидовал их кажущейся
свободе.
      А еще у Эдди появилось странное чувство, будто за ним следят. Доходило
до того, что он оборачивался -- настолько это чувство было сильным и почти
физически ощутимым. И по мере того как он продвигался в сторону порта,
эффект постороннего присутствия то усиливался, то, наоборот, ослабевал.
      Когда Кларк пытался точнее определить, что же ему мешает, в его голове
всплывал образ все тех же высоких ботинок с шипами на толстой подошве.
      "Или я схожу с ума, или что-то предвижу..." -- к такому выводу пришел
Эдди, использовав все возможности своего мучительно-кропотливого анализа.
      По мере приближения к порту рев стартующих транспортов и хищный свист
пассажирских судов становился все сильнее. Эдди был рад такому надежному
ориентиру, однако конечная цель его марша была все еще слишком далека.
      Когда приблизившийся к горизонту солнечный диск приобрел кровавый
оттенок, Кларк вышел на открытое место. И прямо перед ним показались
постройки, вышки и радиоантенны портового комплекса. Однако, чтобы до него
добраться, следовало перейти еще одно шоссе.
      Неожиданно Эдди вспомнил пса, который, выбрав содержимое хозяйского
холодильника, забыл о своем долге. Что с ним сейчас? Сидит ли он под столом,
переживая наказание ремнем, или сосредоточенно метит заборы переработанным
пивом?
      По шоссе прошел длинный автобус. Сначала Эдди хотел его остановить, но
потом передумал, решив, что пассажиров обязательно проконтролируют те, кто
за ним охотится.
      Проходя мимо островка цветущих сорняков, Кларк сорвал несколько штук и
теперь выглядел как гуляющий турист, игнорирующий угрозы экологической
полиции.
      Демонстративно помахивая букетом, он пересек шоссе и снова спустился
вниз, оказавшись на мягком ухоженном лугу. И тут Кларк увидел человека,
который быстро шел ему навстречу.
      Решив, что доставать пистолет еще рано, Эдди осторожно огляделся и
продолжил свой путь как ни в чем не бывало. Между тем человек приближался, и
теперь, когда до него было так близко, Эдди понял, что это один из служащих
порта.
      -- Это что за хрен с горы такой, -- еще издали начал свою речь
служащий. -- Кто здесь ходит по заповедной территории?! Кто игнорирует
законы и плюет на общество?!
      В ответ на эту тираду Эдди обворожительно улыбнулся и представился:
      -- Ханс Кристиан Андерсен, надзор за использованием угодий. Специальный
департамент.
      -- Какой департамент? -- недоверчиво переспросил решительный человек.
      -- Специальный, -- повторил Эдди уже тише и, подняв букет на уровень
лица, спросил: -- Вот это что, по-вашему, сладкие сухарики?
      -- Какие такие сухарики? Это желтый лютик-колючка...
      -- Я и сам знаю, что лютик-колючка, а вот что по нему бегает, я вас
спрашиваю? А?!
      Поняв, что попал на какого-то проверяющего, служащий порта уже пожалел,
что пошел разбираться с неизвестным, топчущим луг.
      -- А что там, сэр? Вы извините, я сам не шибко грамотный...
      -- Да это же бостонская блоха, как вы не понимаете! А вы знаете, почему
она называется бостонской?
      -- Откуда, сэр, я -- то сам не шибко грамотный. -- Служитель пожал
плечами и беспомощно огляделся, ища кого-нибудь из начальства, на кого можно
было бы переложить свалившуюся проблему.
      -- Ну, так я и знал, -- упавшим голосом произнес Эдди. -- Мне-то что, у
меня прививка -- шесть уколов бицелина от ящура, столбняка и прочих
актуальных болезней, а вот вы и ваш жалкий городишко может разделить судьбу
Бостона, стертого с лица земли нашествием бостонской блохи.
      -- Так, может, вам к управляющему порта?! Мистеру Лос-Аламосу?!
      -- Хорошо, я так и поступлю, а это, -- Кларк бросил букет и примял его
ногой, -- закопаешь на глубину не менее двух метров и сверху прольешь
раствором хлорки... Понял?..
      -- Да, сэр, -- поспешно кивнул служитель, вконец перепуганный и
запутавшийся. -- Так, значит, два метра и сверху раствор... хлорки...
      -- Правильно, только смотри, сохраняй строжайшую тайну. Если кто-то
услышит слова "бостонская блоха", в давке погибнут тысячи.
      -- Ага, ну так я побежал за лопатой?!
      -- Давай, теперь можно.
      Отягощенный страшной тайной служитель вприпрыжку понесся за лопатой, а
Кларк осторожно вышел на площадь перед главным зданием порта. Затем
огляделся и быстро юркнул в одну из дверей с надписью "служебный вход".
      Эдди приходилось бывать в порту много раз, и он довольно хорошо помнил
его расположение, однако теперь он находился в служебной части здания,
состоящей из запутанных коридоров, тесных помещений и неизвестно куда
ведущих лестниц.
      Встречные люди проходили мимо Кларка, не обращая на него внимания, и
быстро исчезали в закоулках, напоминавших переходы космических станций. На
какой-то миг скрупулезная память дорисовала недостающие элементы, и Эдди
снова оказался на захваченной станции "Грин-Ярд".
      Звучали отдаленные выстрелы, слышались крики, топот искавших спасения
людей и мерный шаг захватчиков, которые наверняка знали, что ни одна жертва
от них не уйдет.
      Потеряв друзей, с которыми пытался добраться до арсенала, Кларк вновь и
вновь искал обходные пути, но везде натыкался на чужих солдат, стрелявших от
бедра и не жалевших патронов.
      Весь периметр станции был уже захвачен, и теперь охотники двигались к
центру, сгоняя уцелевших к середине и расстреливая их, безоружных, как скот.
      -- Вам плохо? -- услышал Эдди чей-то голос.
      -- Что? -- переспросил он и пришел в себя. Прямо перед ним стояла
молоденькая девушка с большой красной папкой в руках.
      -- Как вы себя чувствуете? Вам помочь?
      -- Нет, спасибо, то есть -- да. Мне нужно попасть в магазин одежды,
здесь на третьем этаже. У них сломался кондиционер, и я должен его
посмотреть.
      -- Это совсем просто. Поднимитесь по этой лестнице и пройдите по
коридору направо. Прямо напротив грузового лифта будет дверь их склада.
      -- Спасибо вам, мисс, вы мне очень помогли.
      -- Не за что, мистер.
      Эдди улыбнулся на прощанье и стал подниматься по лестнице.
      Что-то в этой доброй девушке ему не понравилось и, преодолев еще один
пролет, он остановился и тихо спустился обратно.
      -- Алло, это Стив? Стив, это Эмми Рушайло. Только что на четвертой
лестнице я встретила постороннего человека. Он ищет магазин
"Бородин-Шнуре"... Сказал, что должен починить там кондиционер, но я -- то
знаю, что этим занимаются наши службы... Хорошо, Стив, поскорее.
      Поняв, что Эмми вызвала службу безопасности, Кларк поспешил на третий
этаж.
      Вход на склад магазина одежды он нашел сразу и нажал кнопку звонка
сбоку от двери.
      -- Слушаю вас, -- сказал вышедший на звонок человек. На нем был темно
синий фартук, и выглядел он очень занятым.
      -- Мне нужно купить костюм.
      -- Это с другой стороны, мистер, со стороны зала, -- ответил служащий
склада и хотел захлопнуть дверь, но Эдди придержал ее ногой:
      -- Осторожно, приятель, ты прищемишь мне ногу.
      -- Эй, что вы делаете! -- возмутился кладовщик, пытаясь выпихнуть ногу
Кларка. -- Я вызову охрану!
      -- Я уже сам вызвал ее. Стив послал сюда пару человек. и скоро они
будут здесь.
      -- Вы имеете в виду Стива Розенталя?
      -- Нет, я имею в виду твоего соседа, который ходит к тебе в гости, --
хмуро произнес Эдди и, отстранив озадаченного кладовщика, прошел в склад.
      -- Постойте, но мой сосед не ходит ко мне в гости. Он со мной в ссоре.
      -- С тобой, но не с твоей женой...
      -- Что?! -- кладовщик остановился и ухватился за стену, -- Значит, это
правда?! Моя Магда и этот рыжий?!
      -- Это уже не мои дела, парень, -- бросил через плечо Эдди и пошел
дальше, через склад в торговый зал.
      Но едва он выглянул из подсобного помещения, как тут же заметил двух
охранников, посланных шефом службы безопасности. В сопровождении одного из
продавцов они шли осматривать помещение склада.
      Делать было нечего -- Эдди достал пистолет и встал к стене.
      Едва все трое вошли в склад, Эдди рявкнул как можно более свирепо:
      -- Стоять! Руки за голову!
      Охранники тотчас замерли, словно проглотили по клюшке для гольфа, а
продавец охнул и повалился, будто в него уже выстрелили.
      -- Вот вы и попались мне, Клош и Зингер! -- тем же страшным голосом
повторил Эдди. -- Живо на пол! Лицом вниз!
      Охранники не заставили себя упрашивать и быстро выполнили приказание.
Эдди забрал у них оружие и снова отошел назад, думая, что делать дальше.
      -- Сэр, -- пришел ему на помощь один из охранников. -- Сэр, мы не Клотц
и Зингер. Мы совсем другие люди.
      -- Что значит другие?
      -- Мы давно работаем в порту. Я -- Лу Прохазка, а он Шлоссер.
      -- Неужели? А кто это может подтвердить? Стив Розенталь вас знает?
      -- Конечно, конечно, сэр! -- наперебой затараторили охранники. -- Он
наш шеф и он может подтвердить!
      -- Ладно, ребята, возможно, я и ошибся. Вставайте -- вот ваши
пистолеты.
      Охранники поднялись с пола и с благодарностью приняли свое оружие.
      Поняв, чего от него ждут, Эдди представился:
      -- Агент Малдер, федеральный розыск безнадежно больных. Затем выдержал
паузу и добавил: -- Джентльмены, мне нужна ваша помощь.
      -- Чем мы можем помочь, сэр? -- спросил Лу Прохазка, больше своего
напарника напуганный Кларком.
      -- Где-то здесь, в порту, шляются двое-трое парней с серьезными
документами. Возможно, даже с удостоверениями ПАСЕК.
      -- Мы уже видели их, сэр. Один дежурит у главного входа, а еще двое у
пассажирских терминалов, -- подтвердил Прохазка.
      -- И они действительно предъявляли удостоверения ПАСЕК, -- добавил его
напарник.
      -- Фальшивые удостоверения, выполненные на высоком профессиональном
уровне. Отличить подделку может только специальная аппаратура. Это большая
проблема для нас.
      -- Может, нужно сообщить в полицию?
      -- Нет-нет, ребята, здесь нужна более тонкая игра. В этот момент
пришедший в себя продавец открыл глаза. Увидев охранников целыми и
невредимыми, он спросил:
      -- Его уже арестовали?
      -- Еще нет, парень, -- сказал Кларк, -- но тебе пора возвращаться к
прилавку.
      -- О-о... -- простонал продавец, однако напоминание о долге прибавило
ему сил.
      -- Кстати, пока ты не ушел -- взгляни на меня и подбери костюм
подходящего размера.
      -- Бесплатно?
      -- Почему же бесплатно? -- удивился Эдди.
      -- Мистер Малдер не грабитель, Фред, -- пояснил Прохазка. -- Он
полицейский агент.
      -- Я заплачу наличными, Фред, -- заверил продавца Эдди и добавил: --
Захвати еще обувь, я люблю вот такие ботинки. -- Он приподнял штанины и
продемонстрировал свои запыленные башмаки.
      -- А у нас только одежда, -- развел руками продавец, -- обувь в
соседнем магазине.
      -- Сходи туда сам, Фред, не будь таким глупым, -- подогнал его Шлоссер.
      Когда продавец наконец ушел, Эдди чуть-чуть наклонился к охранникам и
тихо произнес:
      -- Теперь о главном. Ты, -- он ткнул пальцем в Прохазку, -- принеси мне
книжку с расписанием пассажирских рейсов, только смотри не попадайся на
глаза этим.
      Прохазка кивнул и тотчас умчался, а Кларк взял Шдоссера за плечо и,
заглянув ему в глаза, сказал:
      -- А для тебя, дружище, есть дело посерьезнее.
      -- Может, не нужно, сэр, -- струхнул охранник, -- все-таки я обычный
человек, не агент какой-нибудь.
      -- Нет, ты не обыкновенный человек. Ты работаешь под началом Стива
Розенталя, а этот человек сотрудничает с нами уже долгое время.
      -- То-то я заметил, что...
      -- Вот видишь, -- перебил Шлоссера Кларк, -- и ты тоже заметил. Не
бойся, в моем задании нет ничего сложного. Через неделю или через две к тебе
подойдет человек и поинтересуется сведениями от Малдера. Скажешь ему: "У сто
двадцатого все без изменений".
      -- "У сто двадцатого все без изменений", -- старательно повторил
охранник.
      В этот момент появился продавец Фред. Он принес вешалки с тремя
костюмами и пять коробок с обувью.
      -- Пожалуйста, сэр, можете выбирать. Эдди быстро сбросил пиджак и брюки
и, выбрав легкий вельветовый костюм, стал его примерять.
      -- Да у тебя глаз наметанный, -- похвалил он продавца, чувствуя, что
обновка сидит как влитая. Затем выбрал подходящие ботинки и быстро переложил
в карманы свои карточки, удостоверения и пистолет.
      Он специально проделал это при посторонних, чтобы они поняли -- перед
ними человек секретный и оттого опасный.
      Вскоре появился запыхавшийся Прохазка. Он принес расписание
пассажирских рейсов, и Эдди сунул его в карман не читая. Затем бережно
завернул ботинки в старые вещи и, передав сверток Шлоссеру, предупредил:
      -- Это нужно уничтожить. Не просто выбросить, а уничтожить -- лучше
сжечь.
      Охранник ничего не ответил и только торжественно кивнул, приняв старый
хлам, как драгоценный подарок.
      Неожиданно из глубины склада послышались громкие рыдания.
      -- Кажется, это Филипп, наш кладовщик, -- сказал продавец.
      -- Его Магда спуталась с рыжим, -- пояснил Кларк, затягивая на брюках
ремень.
      -- Вы и про это знаете? -- удивленно спросил Прохазка.
      -- Знать обо всем -- моя обязанность, -- скромно обронил Кларк, затем
достал деньги и отсчитал продавцу положенную сумму, не забыв о чаевых, --
Теперь я уйду, а вы пока постойте тут, чтобы не знали, в какую сторону я
направился.
      -- Неужели вы думаете, что мы вас выдадим, сэр, -- обиделся Прохазка.
      -- Нет, вы отличные ребята, но если вас будут пытать...
      Эдди не договорил и, коротко кивнув, вышел в торговый зал.
      Из сумрачных глубин склада все еще доносились всхлипы кладовщика,
налетном поле ревели стартующие шаттлы, а Шлоссер, Прохазка и продавец Фред
стояли на месте, опасаясь сделать хоть один шаг.
      -- Пытать -- какой ужас, -- произнес Фред и закрыл лицо руками.
      -- Зачем мы в это вляпались, -- еде слышно проговорил Шлоссер, --
зачем? -- И в его голосе слышались обида и отчаяние.

40

      Профессор Джордж Пулитцер вошел в свой кабинет и плотно притворил
дверь. Затем снял халат, перчатки и дурацкую белую шапочку, за которую все
сотрудники исследовательского центра негласно называли его Пончиком, улегся
на старый кожаный диван и с наслаждением вытянулся, давая отдых натруженным
членам.
      Сегодня был нелегкий день, а дававшая сбои аппаратура вела себя просто
по-свински. Тем не менее группе сотрудников Пулитцера удалось обработать
более пяти сотен пробирок. Теперь их поместили в изотермический
циклоин-кубатор, и оставалось только ждать, когда в них зародится жизнь.
      Это была уже пятьдесят девятая попытка сотрудников исследовательского
центра вывести человеческую особь, являющуюся промежуточным звеном между
обычными людьми и сото.
      Колония Зоны Сото все больше напоминала готовую взорваться бомбу, и
политическое руководство Федерального союза предпринимало множество попыток
сделать из обитателей Зоны лояльных граждан Федерации. Однако это плохо
получалось, и временами на планетах Сото вспыхивали мятежи.
      Пока выступления были не слишком большими, их просто подавляли силами
армейских гарнизонов, но однажды на планетах Равскир и Ольден волнения
переросли в тотальную войну против федеральных войск.
      Злоба и решимость, с которыми сото сражались с войсками, были
необъяснимы. В бой шли мужчины, женщины, старики и дети -- все, кто мог
держать оружие.
      Однако Федерация была сильна и за свою историю сталкивалась с куда
более мощным противником.
      Захлебнувшись собственной кровью, сото были вынуждены прекратить войну
и вернуться к мирной жизни. Тем не менее было ясно, что мира между людьми и
сото уже не будет. Следовало либо готовиться к полному уничтожению сото,
либо придумывать что-то такое, что сняло бы напряжение между ними и
породившей их цивилизацией.
      Поиском этого средства мира как раз и занимались профессор Пулитцер и
коллектив его исследовательского центра.
      Суть идеи Пулитцера заключалась в том, чтобы люди и сото могли вступать
в браки и рожать детей. В реальных же условиях такие союзы ни к чему не
приводили. Теоретически ничто не мешало паре заиметь ребенка, но на практике
случаев беременности в смешанных браках не было.
      Поначалу Пулитцер доказал возможность рождения детей, зачав их в
пробирке. Однако получившиеся метисы не решали проблемы, к тому же они
развивались в довольно замкнутых, злобных и бесплодных субъектов.
      Многие противники Пулитцера объясняли неудачи отсутствием во время
зачатия элемента любви и радости, но профессор и сам понимал, что люди из
пробирки -- это не совсем то, что было нужно.
      И тогда он решил создать человеческое существо, которое могло бы быть
своим и для людей, и для сото. И хотя такого существа еще не было, профессор
придумал ему имя -- Миротворец.
      Это была нелегкая задача, и пока у Пулитцера получались все те же
бесплодные метисы.
      В дверь постучали.
      -- Пожалуйста, входите, -- разрешил профессор. Дверь отворилась, и в
кабинет вошел заместитель Пулитцера, доктор Эрнст Холидей.
      -- Надеюсь, вы извините меня, Эрнст, но у меня нет сил даже встать с
дивана.
      -- Конечно, лежите, Джордж, о чем речь. Я знаю, что вы сегодня
совершили трудовой подвиг.
      -- Да, я надеюсь, что хоть один из пяти сотен образцов окажется
долгожданным Миротворцем.
      Холидей присел на стул и, выдержав небольшую паузу, сказал:
      -- А если не выйдет и в этот раз?
      -- Что значит не выйдет, Эрнст? -- Профессор опустил ноги на пол и сел.
-- Что за пораженческие настроения?
      -- Я это к тому говорю, профессор, что, может быть, прав тот колдун с
Маттияра?
      -- А что может умного сказать этот дикарь? Рассуждения о духах нам не
помогут...
      -- Это так, -- вздохнул Холидей, -- но ведь мы исчерпали все
возможности. Исследования говорят о том, что мы и сото -- одни и те же
существа и тем не менее мы разные и искусственно рожденные метисы
неполноценны.
      -- К чему вы клоните, Эрнст?.. -- сердито спросил Пулитцер. От его
слабости уже не осталось и следа.
      -- Я хочу напомнить вам объяснения колдуна. Он сказал, что сото -- это
те же люди, только с "подсами".
      -- С чем?
      -- С "подсами" -- с подселенцами.
      -- Вы мне эту пропаганду, пожалуйста, не читайте, дорогой Эрнст. Откуда
ваш колдун может знать это? Почему, вскрывая тела сото, мы ни разу не видели
никаких "подсов"?
      -- "Подсы" существуют в другом спектре восприятия.
      -- Да где вы нахватались этого бреда?! -- вышел из себя Пулитцер.
      -- Вот. -- Холидей достал из кармана книжку небольшого формата и
прочитал название: -- "Невидимый мир и его законы".
      -- Кто автор этой дребедени?! -- не успокаивался Пулитцер.
      -- Николо Коперник.
      -- Моя бы воля, я таких вот очернителей науки вешал бы или вообще
сжигал бы на костре.
      -- О, профессор, кто знает, может быть, мы с вами попали бы на костер
первыми.
      Пулитцер промолчал. Он тяжело поднялся с дивана, подошел к рабочему
столу и оперся на него руками. Эрнст Холидей злил его. И тем сильнее, чем
больше в его словах было правды. Пулитцер давно уже прятался от самого себя,
стараясь не думать о том, что его путь мог оказаться тупиковым.
      -- Расскажите лучше, к каким выводам пришли наши геронтологи. Что,
действительно этот старик прожил двести лет?
      -- Да, ему даже чуть-чуть больше. Он рассказал, что его дед был одним
из тех, кто первым посетил Маттияр. Сказал, что именно с вернувшихся с этой
планеты и пошли первые сото.
      -- А сколько же лет прожил его дедушка, небось тысячу? -- с едкой
ухмылкой спросил профессор.
      -- Колдун сказал, что триста семьдесят. А его отец не дожил и до трех
сотен -- был слаб здоровьем и много болел.
      Холидей замолчал. Молчал и Пулитцер. Однако Эрнст мог поклясться, что
слышал, как в голове профессора ворочались тяжелые мысли.
      -- Ну и что? -- с вызовом произнес Пулитцер, -- Будем охотиться за
"подсами"? А как мы их увидим? И что нам это даст, в конце концов?
      -- Колдун говорил, что с "подсами" можно договориться. Они оставят
сото. и те станут обычными людьми,
      Холидей ожидал от профессора новой вспышки гнева, но тот только выпил
залпом целый стакан воды и сказал;
      -- Если в академии узнают, что мы работаем с колдунами, места академика
мне не видать никогда.
      -- Так ли уж важно для вас это место?
      -- Важно или нет, теперь я уже и сам не знаю. Просто последние
несколько лет академическая мантия манила меня. Представляете, какой
поднимется шум, когда мы опубликуем результаты наших исследований,
основанных на информации, полученной от колдуна.
      -- Ну и что. Вспомните реакцию на заявление Зигмунда Ленца, что люди
произошли от кишечных паразитов. Его объявили едва ли не преступником, но
потом теория Ленца сбросила с постамента теорию Дарвина и встала на ее
место. Теперь она будет стоять там, пока ее не сбросит очередной
      безумец.
      -- Ваши слова -- это не слова серьезного ученого, Эрнст.
      -- Знаю, профессор, но это всего лишь рассуждения.
      Итак, что мы будем делать?
      -- Делать? -- Пулитцер на секунду задумался, а затем
      сказал:
      -- А вы могли бы, Эрнст, пригласить сюда этого мудреца с Маттияра?
Любопытно было бы с ним побеседовать.
      -- Конечно, профессор, -- согласился Холидей и, улыбнувшись, добавил:
-- Но вы рискуете академической мантией.
      Однако Пулитцер не принял шутки и совершенно серьезно заметил:
      -- Я собираюсь с ним только побеседовать. Только беседа и ничего более.

41

      К удивлению профессора, мудрец с Маттияра оказался не заросшим седыми
космами старцем, а, напротив, производил впечатление светского человека. Он
выглядел лет на шестьдесят и носил небольшую бородку.
      Пулитцер даже невольно ощупал свой подбородок. Не так давно у него была
точно такая же, но он ее сбрил.
      -- Здравствуйте, мистер...
      -- Камингс, -- подсказал мудрец.
      -- Прошу садиться, мистер Камингс, -- несколько смущенно предложил
профессор.
      Осанка Камингса, его дорогие часы, костюм и штиблеты никак не вязались
с тем образом, к которому готовился Пулитцер.
      "Ну я тебе задам, Эрнст..." -- мысленно пригрозил он Холидею, полагая,
что уж тот мог бы его предупредить. Однако на лице Холидея, сидевшего
неподалеку, тоже отражалось крайнее удивление.
      -- Я вовсе не ставил целью так поразить вас, джентльмены, -- словно
прочитав мысли профессора, сказал Камингс. -- Я всего лишь зашел в один из
ваших магазинов и потом посетил парикмахера... Может быть, не стоило.
      -- Нет-нет, все в порядке, -- поспешил заверить гостя Пулитцер. --
Просто этот костюм сидит на вас так, будто вы носили его всегда. И ваша
речь...
      -- А что с моей речью? Какой-нибудь акцент?
      -- Да нет никакого акцента, просто мне и в голову не могло прийти, что
человек из космической глуши может разговаривать, как...
      -- Как кто? -- спросил гость, слегка наклонясь вперед.
      -- В прошлый раз, когда мы с вами виделись, -- вступил в разговор Эрнст
Холидей, -- вы выглядели по-другому.
      -- Это неудивительно, мистер Холидей, в прошлый раз я был домашний,
такой, каким привык быть у себя на Маттияре. А теперь я немного обвык,
адаптировался к вашей психологической среде, ведь вокруг меня только
докторскими степенями -- не меньше. Профессор и Холидей переглянулись.
      -- И потом, эта обстановка жилищ... -- Камингс плавно обвел руками
кабинет Пулитпера, и, словно от легкого прикосновения, закачался подвешенный
к потолку фарфоровый болванчик. -- Одним словом, мне у вас нравится.
      -- Ну что же, это существенно облегчает нашу задачу, а то я было
подумал, что придется объясняться с вами через переводчика или вовсе, --
профессор нервно хохотнул, -- разными жестами... Итак, сколько вам лет,
мистер Камингс?
      -- Двести четыре.
      -- А по внешнему виду не скажешь.
      -- На Маттияре здоровый климат. К тому же я много бываю на воздухе.
      -- Понятно... -- Профессор немного волновался и не знал, куда девать