Страница:
В средине июля девяносто восьмого года мне сообщили, что несколько дней назад на трассе Челябинск — Екатеринбург в автомобильной катастрофе погибли Оксана, её мать и десятилетняя дочь, таким образом с лица земли было стёрто три поколения сразу. В машине было всего пять человек, на двух оставшихся в живых — не царапины. Оксане было тридцать два года от роду. Снова, в который уже раз, вспомнились слова Лао Цзы: «Тот, кому дано услышать — поймёт, кому не дано понять — не услышит».
Не имея сверхординарных ресурсов либо способностей, единственное, что возможно было предпринять в её случае — это приготовиться к «отражению» негативных ситуаций, которые были «обречены на возникновение», а ещё верней — не создавать для них предпосылок, потому что не соответствующим делом (снятием кармы или вмешательством в сложившийся ход вещей) в данном случае занимался ещё и абсолютно не подготовленный по качеству психосоматики человек.
Не говоря даже о таких смертельных вещах, как вмешательство в мировые линии существования других людей — предельная коммуникация в любых её вариантах требует очень грамотного подхода. Можно проиллюстрировать это на примере паранормальных воздействий.
Обычно действительные экстрасенсы могут каким-то образом влиять на биополе отдельного человека, устраняя, если можно так выразиться, мелкий энергетический разлад, который может тем не менее причинять пациенту достаточно ощутимые, хотя и не опасные неприятности. Функциональные расстройства, как и органические поражения, всегда имеют скрытый период развития и только на какой-то его стадии становятся заметными для сознания в конкретных симптомах либо общем нарушении самочувствия. С помощью экстрасенсорных воздействий можно устранить проявления расстройства из восприятия, сделать так, что оно на некоторое время затормозится в развитии или до какого-то предела будет проходить бессимптомно. Если заболевание полностью устранилось благодаря экстрасенсорному воздействию, значит, оно находилось ещё на стадии обратимости.
Но как быть в том случае, если точка возврата уже пройдена? В этом случае может помочь только Хатха-йога. И сочетать её с экстрасенсорикой следует грамотно, если это вообще имеет смысл. Поясню на примере. Бывший спортсмен по причине возникновения проблем с самочувствием начал заниматься йогой. Через какое-то время выяснилось, что ряд прошлых спортивных травм вызвал определённый перекос структуры опорно-двигательного аппарата, который был каким-то образом распределён по всем его звеньям и, если так можно выразиться, «не бросался в глаза» локальными проявлениями декомпенсации. В результате практики асан, которая симметризирует тело, периферия в смысле асимметрии «подчистилась», и всё проявилось в явном перекосе таза, возникшем в некоторых асанах. При этом в сгибании вперёд («Пашимоттанасана») в правой ноге систематически возникала боль, которую всё время приходилось минимизировать и убирать, в результате чего процесс симметризации тела проходил очень медленно.
Знакомый экстрасенс сказал, что видит в ноге энергетическую «пробку», которую вполне можно устранить, и сделал это. Нога стала «как новая», все негативные проявления исчезли, только теперь человек практически потерял возможность сгибаться вперёд. Никакой боли, никаких ощущений — просто в «Пашимоттанасане» единовременно утратилось градусов сорок амплитуды, и человек сидел теперь с туловищем, перпендикулярным полу. И не мог согнуться, просто тело стало деревянным, никаких ощущений нигде, но согнуться — никак, глухой упор.
Ситуация понятна: асаны, что называется, гомеопатически «доставали» опорно-двигательный аппарат, и асимметрия отступала микроскопическими шажками, иногда «просачиваясь» в практику и в повседневность слабыми неприятными ощущениями. Физическому состоянию структуры соответствовал и её энергетический «рисунок», больше нарушенный в определённых «горячих» местах, например — в той же ноге и тазе. Как только энергетика была насильно «выпрямлена», возможность восстанавливающего и по сути лечащего движения формы исчезла. Патология снова законсервировалась, стала отгороженной от необходимых и возможных изменений. Вывод: воздействия нельзя смешивать, тем более когда одно из них не способно решающим образом обеспечить позитивное развитие событий.
Аналогично и со вмешательством в судьбу. Даже если вам каким-то образом «показали» наступление определённо нежелательного хода событий, предотвратить его нельзя, а если всё же попытаться, то он либо просто изменит «сценарий», либо каким-то косвенным, и уже абсолютно непредсказуемым и не просматриваемым образом ударит по тому, кто пытается его изменить. Если без достаточной личной силы влиять на надвигающуюся ситуацию, пытаясь изменить направленность её развития, может произойти психическая либо материальная аннигиляция того, кто влияет. После этого естественный ход вещей восстанавливается в том же виде, что и до вмешательства, и всё идёт своим чередом, но уже без субъекта, факт исчезновения которого восстановил нарушенную конфигурацию «мировых линий» сети.
Для коррекции внешних взаимосвязей настоящего и будущего посредством направленного воздействия на поле нужно обладать исключительной внутренней силой либо получать осознанную или неосознанную «подпитку» от других людей за счёт предоставления ими какой-то доли их энергии, распорядителем которой вы становитесь. Но это путь, чреватый энергетическим вампиризмом неосознанного толка, хотя в принципе с безупречным сознанием этого произойти не должно. Однако история донесла до нас имена и образы могущественных «чёрных» магов, так что вопрос о том, может ли существовать безупречность с отрицательным знаком, остаётся открытым. Хотя, если следовать формальной логике, безупречность знака просто не имеет, весь вопрос в свойствах личности распорядителя силы.
Итак, у тех, кто каким-то образом достиг контакта с полем, могут реализоваться определённые желания и происходить в жизни самые удивительные вещи. Когда я употребляю слово «желания», то имеется в виду, что у сбалансированной личности они являются скорее тем, что не выходит за пределы её действительных потребностей. При выходе за этот круг, когда желание теряет насущность, реакция поля или перестаёт проявляться, или человек навсегда теряет саму возможность контакта — его «отключает» от Сети естественный ход событий. Этот нюанс следует учесть каждому, кто интересуется топологией пути к Единому. Об этом метафорически говорит щука в «Понедельнике...» Стругацких, жалуясь обалдевшему программисту Привалову, что, дескать, извели, проклятые — изловят и нет чтобы выцыганить какой-нибудь обыкновенный ковер-самолёт или скатерть-самобранку, так ведь что канючат, поганки: «Выполни за меня годовой план на лесопилке...»
Вернёмся к мозгу и сознанию. Итак, телесная материя человеческого рода запрограммировано воспроизводит себя в определённой форме. Затем, чтобы появившееся на свет существо получило возможность превращения в полноценную человеческую личность, в нём с помощью речи должно быть «зажжено» сознание, которое кроме того формируется у ребёнка наличием и поведением окружающих людей, прежде всего родителей. Затем в сознание должно быть внесено определённое количество накопленной информации рода. И только тогда, развившись и достигнув зрелости, личность может приступить к задаче интеграции психики, достигнув первой стадии завершённости — возрастной. До этого момента Я-сознание не имеет полной автономии, постоянно продолжается привлечение и усваивание типовых информационных воздействий извне, «монтаж», завершение самосборки личности. У женщин возрастная целостность «Эго-комплекса» завершается в среднем к двадцати годам, у мужчин — к двадцати пяти.
До этого времени всякие попытки интеграции глубинных слоёв психики с сознанием опасны и бесполезны. Исключения здесь лишь подтверждают правило. Чтобы возник вопрос — проблема необходимости единства — нужно для начала сполна прочувствовать разобщённость, раскол внутри себя, который является не результатом заболеваний или расстройств нервной системы либо психики, а именно существующей и оценённой проблемой смысла жизни.
Действительная, зрелая попытка проникновения внутрь себя может быть полноценно начата лишь когда пройдена определённая часть обычного земного пути — до появления внутренней неудовлетворённости.
Попытки глубоко медитировать в детском или незрелом возрасте приводят к искажению формирования личности в том виде, какой она должна быть от природы. Чтобы быть способным к чему-то тебе присущему, прежде надо вырасти и созреть, стать самим собой. Слишком ранее втягивание в «духовность» (так же, как и в веру) мешает человеку стать личностью, нарушая её естественное развитие.
Итак, понятие поля коллективного бессознательного человеческого рода подразумевает существование внепространственной и вневременной субстанции, которая, словно эфир, содержит в себе всю накопленную суммарную информацию рода в потенциально-динамическом состоянии, к которой «подсоединено» каждое человеческое существо (за исключением тех, кто «отпал» от поля в результате выраженного недоразвития мозга, прямых его повреждений или громадной концентрации Я-сознания).
Возвращаясь к органическим поражениям мозга, в частности к опухолевым, можно отметить, что на определённых стадиях развития болезни мозг теоретически может войти в такой режим функционирования, когда как раз и воспринимаются полевые проявления. Именно болезнь даёт такую степень неустойчивости и ослабления энергетики сознания, когда поле спонтанно проявляет себя. Но подобные сиддхи болезненны и патологичны, это не что иное, как информационная агония.
Юнг отмечал, что когда архетипическое бессознательное начинает без видимой причины резко проявлять себя у совершенно обыденных людей — это может быть знаком крайнего неблагополучия тела или психики, которое иногда незаметно для самого человека. Это же относится и к детям. Хотя последние и являются — вскоре после возникновения Я-сознания (1,5 — 2,5 года) — в большей степени незрелыми элементами поля, оно не может быть сполна проявлено в сознании ребёнка, которое находится в зачаточном либо не завершённом состоянии. Поэтому у детей поле проявляет себя в снах, которые в норме должны забываться и не останавливать на себе внимания. Если же сны приобретают «вещий», серийный, необычный характер, то, по-видимому, этой жизни продолжаться не суждено (см. пример анализа Юнгом детских архетипических снов).
Где в психике человека заканчивается личное и начинается всеобщее? На это вопрос, по-видимому, так же нельзя ответить точно, как и указать ту грань, где материя переходит в дух, или наоборот.
Когда человек своими состояниями сознания и действиями случайно либо намеренно «задевает» поле, возникает его резонирующая реакция в виде серий случайных совпадений или необычных событий, которые называют чудесами. Не лишним будет вспомнить об экспериментах по ясновидению, упомянутых Юнгом. Он отметил, что наиболее эффективное угадывание идёт вначале, когда испытуемые эмоционально «подогреты». У них есть желание угадать карту, но желание не конкретное, не нацеленное. Это похоже на намерение, потому что бессознательное проявляет себя именно в нарушениях, порой довольно существенных, величины математического ожидания конкретных событий.
Когда беспричинного становится в жизни так много, что оно начинает ощутимо «искривлять» её ход, мы замечаем это. Я имею в виду факты изменения судьбы под «давлением» поля в результате неосознанных или осознанных контактов с ним, но не болезненное влияние автономных комплексов в случае психозов, неврозов и других стадий диссоциации личности.
Как отличить полевые проявления от чего-либо ещё, чтобы не принять стук своего сердца за стук копыт коня друга, которого вы ожидаете в гости? Во-первых, полевые проявления видимы и ощутимы, что называется, невооружённым глазом, они бьют по сознанию и нервам. Вначале речь идёт о мелких, почти неосязаемых вещах, с которых начинает обозначаться контакт с полем для тех, кто, скажем, регулярно практикует йогу.
Это те самые непонятные события, о которых я упоминал, говоря о теле. И о том, как может происходить, например, изменение качества гибкости. Систематически и грамотно входя в предмедитативные состояния сознания, уже в асанах мы начинаем «зацеплять» поле, работая в Хатха-йоге. Поэтому и феномены, получаемые нами в нашем же теле или событиях внешнего мира, с ним происходящих, в большей степени материальны.
Когда мы говорим о поле и коммуникации с ним методами йоги, всегда следует помнить, что любые частности есть не что иное, как отдельный штрих в картине реализации закона. Когда речь заходит о человеке в целом, мы можем знать о нём только общее, например устройство организма и принципы функционирования. Частное же, конкретную личность, можно попытаться понять, только отбросив общее, которое для такого понимания не имеет значения. Это касается и тела, и психики. Знание общего в конкретном случае не есть залог понимания частного, и наоборот.
Допустим, я читаю лучшие книги по йоге и теоретически знаю о ней чуть ли не всё. Но на время практики я должен отбросить любые теории и выполнять это так, словно всё забыл. По мере накопления собственного опыта, личного участия в процессе возникает возможность истинного понимания и применения теории. В какой-то момент практика качественно проясняет теорию, и знание приобретает полноту, признаки завершённости. Не совершенства! Совершенство — это образцы, которые человек ошибочно ищет и, к сожалению, с чьей-то подачи часто находит вне себя самого, бессмысленно затем стремясь достичь того, к чему принципиально не предрасположен. Особенно это характерно для йоги. Существуют феномены: Айенгар или Беюшимин. Чтобы выполнять такие асаны, как делает Гуруджи, им нужно родиться — с его гипермобильностью суставов, удивительными пропорциями тела, родиться в Индии и, в силу сцепления ряда обстоятельств, попасть в ученики к Шри Кришнамачарье. Поэтому сам Айенгар, его книги и практика — горизонт. Повторить это может лишь второй он сам, или кто-то чрезвычайно на него похожий. Но и то — воспроизвести лишь приблизительно. Сиддхи же, которые субъект способен получить благодаря одной только классической Хатха-йоге, имеют сугубо индивидуальное воздействие и могут в корне изменить всю его жизнь.
Первичное уравновешение может произойти исключительно путём длительной практики асан. В связи с этим можно вспомнить Чжуан-Цзы: «Состояние, в котором Эго и не-Эго больше не противоречат друг другу, является осью Дао».
Контакт с полем — состояние «внутреннего гуру». Видимо, Дао — это также один из символов поля. Следовать Дао — быть в контакте с полем, тогда «линия» судьбы становится естественной.
Условием снятия оппозиции «сознание-бессознательное» есть временное устранение Эго. Сравним приведённое выше изречение Чжуан-Цзы с цитатой из апокрифа «Евангелие от Филиппа»: «Невозможно, чтобы кто-то видел что-то из вечного, если он не станет подобным этому».
Прикоснуться к вечности можно лишь намерением свёрнутого Я-сознания.
Ещё из Чжуан-Цзы: «Просветление — это когда ты используешь своё внутреннее зрение, свой внутренний слух, чтобы проникнуть в сердце вещей, и тебе не нужно никакое знание, даваемое разумом».
Юнг говорит: «Абсолютное знание при синхронистичности, которое нельзя получить с помощью органов чувств, говорит о трансцедентальной форме существования смысла» («Синхронистичность», с.292). Примерно то же утверждает и Налимов, выдвигая концепцию семантического вакуума, в котором потенциально содержатся все смыслы, нуждающиеся лишь в извлечении из непроявленного. По аналогии можно представить, что материя человеческого рода с помощью направленного хода времени порождает бесконечное количество модификаций человеческих существ. В чём же смысл этого? Наверное, в том, что она воспроизводит тождественные по устройству и форме человеческие существа, но не повторяются время и место их существования. Мы не можем знать, например, сколько раз в веках исчезал и вновь появлялся тот, кого мы знаем как Михаила Булгакова. Но лишь в России двадцатого века он стал Мастером, нашедшим свою Маргариту.
«Психика существует в материальном теле и сливается с информационным полем через бессознательное» (К.Г. Юнг, «Синхронистичность», с.8).
Опять же Юнг заметил, что установив посредством сознания запредельный контакт с полем рода, человек становится бессмертным. Это утверждение многозначно. Я понимаю его так, что контактер получает шанс быть воспроизведённым посредством ответной реакции Единого — поле иногда «отражает» того, кто сумел установить коммуникацию с собственной природой.
Бывает так, что человек, не понимая сути происходящего в практике йоги, своим неверным поведением нарабатывает отрицательные сиддхи, что является крайне печальным, хотя и, к счастью, весьма редким поворотом событий. Два случая, которые я собираюсь здесь привести разворачивались на моих глазах, по крайней мере, первый — от начала до конца, и забыть это невозможно.
Когда в девяносто первом году был основан и зарегистрирован официально московский Центр «Классическая йога», в нём насчитывалось четыре сотрудника, включая автора этих строк, избранного директором. Одним из нас был Роман, примерно тридцатилетний парень достаточно высокого роста, болезненно тучный, с лицом нездоровой бледности. За его внешней неповоротливостью и флегмой скрывался незаурядный темперамент и большая одарённость. Роман в совершенстве владел английским, говоря на нём с акцентом уроженца восточного Лондона. Обладая каким-то там двойным абсолютным слухом (я не слишком в курсе подобных тонкостей), он блестяще закончил музыкальную школу и несколько раз поступал в консерваторию, но его неизменно заваливали на второстепенных вещах. Когда он понял, что «рылом не вышел» для этой «тусовки», куда берут только своих, то несколько лет что называется прожигал жизнь, пока его резко не остановило пошатнувшееся здоровье, которое было, впрочем, достаточно скверным от самого рождения.
Будучи человеком умным, Роман начал искать эффективные способы самокоррекции, что неизбежно привело его к йоге. Ко времени нашего знакомства он достаточно глубоко успел вникнуть в предмет, поскольку свободно читал литературу на английском, пользуясь при этом прекрасной подборкой, имеющейся в культурном Центре при посольстве Индии, где мы совместно занимались асанами у Лакшмана Кумара.
Меня сразу поразил один момент: касательно йоги Роман имел громадные, но в основном теоретические знания. Освоив «пракшалану» и некоторые другие очистительные процедуры, он практиковал мантры и кое-что из медитативных техник, предлагаемых Бихарской школой, которая как тогда, так и на сегодняшний день является непревзойдённой по уровню и качеству публикаций. Телу он не уделял практически никакого внимания.
Конечно же, я не мог пройти мимо этого вопиющего факта и начал всячески приставать к нему, доказывая крайнюю необходимость практики асан именно для него, Романа, который бессистемно выхватывает отдельные медитативные техники высшей сложности, не имея на то формального права по одному только качеству организма. Поскольку Роман был крепким орешком, то наша борьба длилась с переменным успехом около двух лет. Он то начинал более или менее регулярно выполнять асаны, то полностью забрасывал практику, предпочитая лишний раз посидеть за чашечкой кофе на Чистых прудах в «Джантаранге» либо угостить друзей роскошным пловом собственного приготовления. Каждый месяц музыкальная школа, где он работал преподавателем, негласно устраивала авторские концерты, на которых он играл классику. До тысячи человек собирались на эти концерты послушать серьёзную музыку в исполнении безвестного учителя — неплохой показатель профессионального уровня.
Тем временем мы проводили семинары, работая с информацией и людьми. Наш Центр помог обосноваться в Москве представителю «Миссии Рамакришны» Свами Джотирупананде, как раз во время путча девяносто третьего года мы принимали у себя известную просветлённую Амритананда Майи. Роман под руководством Свамиджи с поразительными успехами усваивал санскрит. Выходили в свет и рассылались по многим городам страны отдельные, небольшие по объёму, выпуски Центра по конкретным вопросам йоги. Роман принимал во всём этом деятельное участие, время от времени выполняя очищения, и постоянно — что-то из высших практик.
Тем не менее со здоровьем лучше не становилось, асанами он всё так же пренебрегал, говоря, что не уверен в том, насколько правильно я учитываю его состояние, выстраивая тренировочные комплексы. Поскольку Роман отличался фундаментальным подходом ко всему, то у него появилась идея съездить непосредственно в Индию, в ашрам Бихарской школы, чтобы получить программу действий прямо от её теперешних руководителей. И он сделал это.
По возвращении он поведал, как и что там было, и картина оказалась достаточно интересной. Своими познаниями в йоге, пением мантр и английским Роман произвёл на персонал школы такое впечатление, что получил возможность по несколько часов в день общаться непосредственно с руководителем «Ганга даршана» Свами Ниранджананандой. Через месяц таких контактов последний дал Роману сразу две дикши (посвящения) — мантра-дикшу и асана-дикшу. Первая заключалась в наделении персональной мантрой, после разового исполнения которой Роман двое суток был не в силах подняться и потел чёрным потом. Что же до тела, то с ним было ещё круче: Свами категорически запретил Роману употреблять чай, кофе, острые и возбуждающие приправы. Час в день Роман должен был посвящать «сукшма-вьяямам» (предварительной суставной разминке), а затем ему было предписано выполнять до полусотни асан подряд.
«Видишь, оказывается ты был прав, — сказал он уныло, — выходит, я два года уже бы мог заниматься и, наверняка, чувствовал бы себя получше, а то всё ерунда получается какая-то — мантры идут великолепно, я сам это ощущаю, визуализация прекрасная, а самочувствие как будто ещё хуже потом становится...»
К тому времени уже больше двух лет он занимался медитацией, мантрами, последнее время весьма углублённо санскритом, и — ничего для тела! Напротив, всё это сочеталось с неправильным в корне питанием и распорядком жизни. Ещё не проявила себя степень той «ерунды», о которой он сам же и упомянул.
В это время — самый конец августа — мы с сыном как всегда уезжали в Крым, и я сказал Роману, что сейчас он уже и сам может начинать действовать на всю катушку, поскольку доподлинно известно что делать с телом, как и сколько, не надо больше терять времени. «Ладно, — апатично сказал он, — без тебя я всё-таки не хочу приступать, буду готовиться морально, а когда ты приедешь, то — вперёд!»
В двадцатых числах сентября на пляже в бухте Ласпи я с огромным удивлением и радостью узрел своего старого друга, с которым не встречался уже года три. Он приветствовал нас с сыном и абсолютно неожиданно спросил: «У тебя есть в Москве друг которого зовут Роман»? Когда я ответил утвердительно, он продолжил: «Так вот, он погиб».
В тот вечер Роман возвращался с очередного урока санскрита у Свами Джотирупананды и решил добраться домой очень необычным путём, почему — этого нам уже никогда не узнать. В половине десятого вечера он стоял на остановке, которая располагалась на перекрёстке двух улиц, ожидая общественный транспорт. На этом же перекрёстке при большой скорости столкнулись два, едущие по перпендикулярным улицам, автомобиля, после сильнейшего удара один из них отлетел на остановку, где в полном одиночестве находился Роман, и сбил его.
В больнице парень чувствовал себя неплохо, хотя и была сделана типовая операция по поводу разрыва селезенки, затем — на прекрасном послеоперационном фоне и при соответствующих показателях жизнедеятельности — внезапный отек легких и смерть. Причину подобного развития событий врачи установить не смогли.
Роман не успел даже начать необходимую работу с телом, в которой так нуждался и чем с таким фатальным упорством пренебрегал. Кому суждено услышать — поймёт, кому не суждено понять — не услышит. Дух не может развиваться без параллельной оптимизации тела, при неверном ходе вещей с какого-то момента времени бытие человека начинает работать на разрыв. Неверное развитие даёт силу с отрицательным знаком, и она не поддерживает жизнь, а обрывает её, чему служит ярким подтверждением ещё один случай, о котором сейчас пойдёт речь.
История это давняя, началась она ещё в восемьдесят восьмом году. Накануне Первой Всесоюзной конференции по йоге меня пригласила к себе в гости на Ленинский проспект для целевой беседы некая дама, назовём её Е., которая не так давно была направлена Минздравом в ознакомительную командировку по ряду центров йоги Индии — вместе с представителем НИИ нормальной физиологии имени П.К.Анохина. Всё это проводилось в рамках подготовки к данной конференции, знаменующей собой отмену многих десятилетий запрета на йогу. В ходе беседы мне было сказано, что исключительно по личной инициативе Е. на конференцию прибывает всемирно известный учитель йоги Айенгар, и было бы неплохо, если бы кто-нибудь из наших самодеятельных, но продвинутых московских йогов — «Ну вот, например, вы» — заинтересовал его своими успехами настолько, чтобы он и здесь захотел бы организовать свой филиал с опорой на тех, кто владеет предметом, скажем, на вас.
Не имея сверхординарных ресурсов либо способностей, единственное, что возможно было предпринять в её случае — это приготовиться к «отражению» негативных ситуаций, которые были «обречены на возникновение», а ещё верней — не создавать для них предпосылок, потому что не соответствующим делом (снятием кармы или вмешательством в сложившийся ход вещей) в данном случае занимался ещё и абсолютно не подготовленный по качеству психосоматики человек.
Не говоря даже о таких смертельных вещах, как вмешательство в мировые линии существования других людей — предельная коммуникация в любых её вариантах требует очень грамотного подхода. Можно проиллюстрировать это на примере паранормальных воздействий.
Обычно действительные экстрасенсы могут каким-то образом влиять на биополе отдельного человека, устраняя, если можно так выразиться, мелкий энергетический разлад, который может тем не менее причинять пациенту достаточно ощутимые, хотя и не опасные неприятности. Функциональные расстройства, как и органические поражения, всегда имеют скрытый период развития и только на какой-то его стадии становятся заметными для сознания в конкретных симптомах либо общем нарушении самочувствия. С помощью экстрасенсорных воздействий можно устранить проявления расстройства из восприятия, сделать так, что оно на некоторое время затормозится в развитии или до какого-то предела будет проходить бессимптомно. Если заболевание полностью устранилось благодаря экстрасенсорному воздействию, значит, оно находилось ещё на стадии обратимости.
Но как быть в том случае, если точка возврата уже пройдена? В этом случае может помочь только Хатха-йога. И сочетать её с экстрасенсорикой следует грамотно, если это вообще имеет смысл. Поясню на примере. Бывший спортсмен по причине возникновения проблем с самочувствием начал заниматься йогой. Через какое-то время выяснилось, что ряд прошлых спортивных травм вызвал определённый перекос структуры опорно-двигательного аппарата, который был каким-то образом распределён по всем его звеньям и, если так можно выразиться, «не бросался в глаза» локальными проявлениями декомпенсации. В результате практики асан, которая симметризирует тело, периферия в смысле асимметрии «подчистилась», и всё проявилось в явном перекосе таза, возникшем в некоторых асанах. При этом в сгибании вперёд («Пашимоттанасана») в правой ноге систематически возникала боль, которую всё время приходилось минимизировать и убирать, в результате чего процесс симметризации тела проходил очень медленно.
Знакомый экстрасенс сказал, что видит в ноге энергетическую «пробку», которую вполне можно устранить, и сделал это. Нога стала «как новая», все негативные проявления исчезли, только теперь человек практически потерял возможность сгибаться вперёд. Никакой боли, никаких ощущений — просто в «Пашимоттанасане» единовременно утратилось градусов сорок амплитуды, и человек сидел теперь с туловищем, перпендикулярным полу. И не мог согнуться, просто тело стало деревянным, никаких ощущений нигде, но согнуться — никак, глухой упор.
Ситуация понятна: асаны, что называется, гомеопатически «доставали» опорно-двигательный аппарат, и асимметрия отступала микроскопическими шажками, иногда «просачиваясь» в практику и в повседневность слабыми неприятными ощущениями. Физическому состоянию структуры соответствовал и её энергетический «рисунок», больше нарушенный в определённых «горячих» местах, например — в той же ноге и тазе. Как только энергетика была насильно «выпрямлена», возможность восстанавливающего и по сути лечащего движения формы исчезла. Патология снова законсервировалась, стала отгороженной от необходимых и возможных изменений. Вывод: воздействия нельзя смешивать, тем более когда одно из них не способно решающим образом обеспечить позитивное развитие событий.
Аналогично и со вмешательством в судьбу. Даже если вам каким-то образом «показали» наступление определённо нежелательного хода событий, предотвратить его нельзя, а если всё же попытаться, то он либо просто изменит «сценарий», либо каким-то косвенным, и уже абсолютно непредсказуемым и не просматриваемым образом ударит по тому, кто пытается его изменить. Если без достаточной личной силы влиять на надвигающуюся ситуацию, пытаясь изменить направленность её развития, может произойти психическая либо материальная аннигиляция того, кто влияет. После этого естественный ход вещей восстанавливается в том же виде, что и до вмешательства, и всё идёт своим чередом, но уже без субъекта, факт исчезновения которого восстановил нарушенную конфигурацию «мировых линий» сети.
Для коррекции внешних взаимосвязей настоящего и будущего посредством направленного воздействия на поле нужно обладать исключительной внутренней силой либо получать осознанную или неосознанную «подпитку» от других людей за счёт предоставления ими какой-то доли их энергии, распорядителем которой вы становитесь. Но это путь, чреватый энергетическим вампиризмом неосознанного толка, хотя в принципе с безупречным сознанием этого произойти не должно. Однако история донесла до нас имена и образы могущественных «чёрных» магов, так что вопрос о том, может ли существовать безупречность с отрицательным знаком, остаётся открытым. Хотя, если следовать формальной логике, безупречность знака просто не имеет, весь вопрос в свойствах личности распорядителя силы.
Итак, у тех, кто каким-то образом достиг контакта с полем, могут реализоваться определённые желания и происходить в жизни самые удивительные вещи. Когда я употребляю слово «желания», то имеется в виду, что у сбалансированной личности они являются скорее тем, что не выходит за пределы её действительных потребностей. При выходе за этот круг, когда желание теряет насущность, реакция поля или перестаёт проявляться, или человек навсегда теряет саму возможность контакта — его «отключает» от Сети естественный ход событий. Этот нюанс следует учесть каждому, кто интересуется топологией пути к Единому. Об этом метафорически говорит щука в «Понедельнике...» Стругацких, жалуясь обалдевшему программисту Привалову, что, дескать, извели, проклятые — изловят и нет чтобы выцыганить какой-нибудь обыкновенный ковер-самолёт или скатерть-самобранку, так ведь что канючат, поганки: «Выполни за меня годовой план на лесопилке...»
Вернёмся к мозгу и сознанию. Итак, телесная материя человеческого рода запрограммировано воспроизводит себя в определённой форме. Затем, чтобы появившееся на свет существо получило возможность превращения в полноценную человеческую личность, в нём с помощью речи должно быть «зажжено» сознание, которое кроме того формируется у ребёнка наличием и поведением окружающих людей, прежде всего родителей. Затем в сознание должно быть внесено определённое количество накопленной информации рода. И только тогда, развившись и достигнув зрелости, личность может приступить к задаче интеграции психики, достигнув первой стадии завершённости — возрастной. До этого момента Я-сознание не имеет полной автономии, постоянно продолжается привлечение и усваивание типовых информационных воздействий извне, «монтаж», завершение самосборки личности. У женщин возрастная целостность «Эго-комплекса» завершается в среднем к двадцати годам, у мужчин — к двадцати пяти.
До этого времени всякие попытки интеграции глубинных слоёв психики с сознанием опасны и бесполезны. Исключения здесь лишь подтверждают правило. Чтобы возник вопрос — проблема необходимости единства — нужно для начала сполна прочувствовать разобщённость, раскол внутри себя, который является не результатом заболеваний или расстройств нервной системы либо психики, а именно существующей и оценённой проблемой смысла жизни.
Действительная, зрелая попытка проникновения внутрь себя может быть полноценно начата лишь когда пройдена определённая часть обычного земного пути — до появления внутренней неудовлетворённости.
Попытки глубоко медитировать в детском или незрелом возрасте приводят к искажению формирования личности в том виде, какой она должна быть от природы. Чтобы быть способным к чему-то тебе присущему, прежде надо вырасти и созреть, стать самим собой. Слишком ранее втягивание в «духовность» (так же, как и в веру) мешает человеку стать личностью, нарушая её естественное развитие.
Итак, понятие поля коллективного бессознательного человеческого рода подразумевает существование внепространственной и вневременной субстанции, которая, словно эфир, содержит в себе всю накопленную суммарную информацию рода в потенциально-динамическом состоянии, к которой «подсоединено» каждое человеческое существо (за исключением тех, кто «отпал» от поля в результате выраженного недоразвития мозга, прямых его повреждений или громадной концентрации Я-сознания).
Возвращаясь к органическим поражениям мозга, в частности к опухолевым, можно отметить, что на определённых стадиях развития болезни мозг теоретически может войти в такой режим функционирования, когда как раз и воспринимаются полевые проявления. Именно болезнь даёт такую степень неустойчивости и ослабления энергетики сознания, когда поле спонтанно проявляет себя. Но подобные сиддхи болезненны и патологичны, это не что иное, как информационная агония.
Юнг отмечал, что когда архетипическое бессознательное начинает без видимой причины резко проявлять себя у совершенно обыденных людей — это может быть знаком крайнего неблагополучия тела или психики, которое иногда незаметно для самого человека. Это же относится и к детям. Хотя последние и являются — вскоре после возникновения Я-сознания (1,5 — 2,5 года) — в большей степени незрелыми элементами поля, оно не может быть сполна проявлено в сознании ребёнка, которое находится в зачаточном либо не завершённом состоянии. Поэтому у детей поле проявляет себя в снах, которые в норме должны забываться и не останавливать на себе внимания. Если же сны приобретают «вещий», серийный, необычный характер, то, по-видимому, этой жизни продолжаться не суждено (см. пример анализа Юнгом детских архетипических снов).
Где в психике человека заканчивается личное и начинается всеобщее? На это вопрос, по-видимому, так же нельзя ответить точно, как и указать ту грань, где материя переходит в дух, или наоборот.
Когда человек своими состояниями сознания и действиями случайно либо намеренно «задевает» поле, возникает его резонирующая реакция в виде серий случайных совпадений или необычных событий, которые называют чудесами. Не лишним будет вспомнить об экспериментах по ясновидению, упомянутых Юнгом. Он отметил, что наиболее эффективное угадывание идёт вначале, когда испытуемые эмоционально «подогреты». У них есть желание угадать карту, но желание не конкретное, не нацеленное. Это похоже на намерение, потому что бессознательное проявляет себя именно в нарушениях, порой довольно существенных, величины математического ожидания конкретных событий.
Когда беспричинного становится в жизни так много, что оно начинает ощутимо «искривлять» её ход, мы замечаем это. Я имею в виду факты изменения судьбы под «давлением» поля в результате неосознанных или осознанных контактов с ним, но не болезненное влияние автономных комплексов в случае психозов, неврозов и других стадий диссоциации личности.
Как отличить полевые проявления от чего-либо ещё, чтобы не принять стук своего сердца за стук копыт коня друга, которого вы ожидаете в гости? Во-первых, полевые проявления видимы и ощутимы, что называется, невооружённым глазом, они бьют по сознанию и нервам. Вначале речь идёт о мелких, почти неосязаемых вещах, с которых начинает обозначаться контакт с полем для тех, кто, скажем, регулярно практикует йогу.
Это те самые непонятные события, о которых я упоминал, говоря о теле. И о том, как может происходить, например, изменение качества гибкости. Систематически и грамотно входя в предмедитативные состояния сознания, уже в асанах мы начинаем «зацеплять» поле, работая в Хатха-йоге. Поэтому и феномены, получаемые нами в нашем же теле или событиях внешнего мира, с ним происходящих, в большей степени материальны.
Когда мы говорим о поле и коммуникации с ним методами йоги, всегда следует помнить, что любые частности есть не что иное, как отдельный штрих в картине реализации закона. Когда речь заходит о человеке в целом, мы можем знать о нём только общее, например устройство организма и принципы функционирования. Частное же, конкретную личность, можно попытаться понять, только отбросив общее, которое для такого понимания не имеет значения. Это касается и тела, и психики. Знание общего в конкретном случае не есть залог понимания частного, и наоборот.
Допустим, я читаю лучшие книги по йоге и теоретически знаю о ней чуть ли не всё. Но на время практики я должен отбросить любые теории и выполнять это так, словно всё забыл. По мере накопления собственного опыта, личного участия в процессе возникает возможность истинного понимания и применения теории. В какой-то момент практика качественно проясняет теорию, и знание приобретает полноту, признаки завершённости. Не совершенства! Совершенство — это образцы, которые человек ошибочно ищет и, к сожалению, с чьей-то подачи часто находит вне себя самого, бессмысленно затем стремясь достичь того, к чему принципиально не предрасположен. Особенно это характерно для йоги. Существуют феномены: Айенгар или Беюшимин. Чтобы выполнять такие асаны, как делает Гуруджи, им нужно родиться — с его гипермобильностью суставов, удивительными пропорциями тела, родиться в Индии и, в силу сцепления ряда обстоятельств, попасть в ученики к Шри Кришнамачарье. Поэтому сам Айенгар, его книги и практика — горизонт. Повторить это может лишь второй он сам, или кто-то чрезвычайно на него похожий. Но и то — воспроизвести лишь приблизительно. Сиддхи же, которые субъект способен получить благодаря одной только классической Хатха-йоге, имеют сугубо индивидуальное воздействие и могут в корне изменить всю его жизнь.
Первичное уравновешение может произойти исключительно путём длительной практики асан. В связи с этим можно вспомнить Чжуан-Цзы: «Состояние, в котором Эго и не-Эго больше не противоречат друг другу, является осью Дао».
Контакт с полем — состояние «внутреннего гуру». Видимо, Дао — это также один из символов поля. Следовать Дао — быть в контакте с полем, тогда «линия» судьбы становится естественной.
Условием снятия оппозиции «сознание-бессознательное» есть временное устранение Эго. Сравним приведённое выше изречение Чжуан-Цзы с цитатой из апокрифа «Евангелие от Филиппа»: «Невозможно, чтобы кто-то видел что-то из вечного, если он не станет подобным этому».
Прикоснуться к вечности можно лишь намерением свёрнутого Я-сознания.
Ещё из Чжуан-Цзы: «Просветление — это когда ты используешь своё внутреннее зрение, свой внутренний слух, чтобы проникнуть в сердце вещей, и тебе не нужно никакое знание, даваемое разумом».
Юнг говорит: «Абсолютное знание при синхронистичности, которое нельзя получить с помощью органов чувств, говорит о трансцедентальной форме существования смысла» («Синхронистичность», с.292). Примерно то же утверждает и Налимов, выдвигая концепцию семантического вакуума, в котором потенциально содержатся все смыслы, нуждающиеся лишь в извлечении из непроявленного. По аналогии можно представить, что материя человеческого рода с помощью направленного хода времени порождает бесконечное количество модификаций человеческих существ. В чём же смысл этого? Наверное, в том, что она воспроизводит тождественные по устройству и форме человеческие существа, но не повторяются время и место их существования. Мы не можем знать, например, сколько раз в веках исчезал и вновь появлялся тот, кого мы знаем как Михаила Булгакова. Но лишь в России двадцатого века он стал Мастером, нашедшим свою Маргариту.
«Психика существует в материальном теле и сливается с информационным полем через бессознательное» (К.Г. Юнг, «Синхронистичность», с.8).
Опять же Юнг заметил, что установив посредством сознания запредельный контакт с полем рода, человек становится бессмертным. Это утверждение многозначно. Я понимаю его так, что контактер получает шанс быть воспроизведённым посредством ответной реакции Единого — поле иногда «отражает» того, кто сумел установить коммуникацию с собственной природой.
Бывает так, что человек, не понимая сути происходящего в практике йоги, своим неверным поведением нарабатывает отрицательные сиддхи, что является крайне печальным, хотя и, к счастью, весьма редким поворотом событий. Два случая, которые я собираюсь здесь привести разворачивались на моих глазах, по крайней мере, первый — от начала до конца, и забыть это невозможно.
Когда в девяносто первом году был основан и зарегистрирован официально московский Центр «Классическая йога», в нём насчитывалось четыре сотрудника, включая автора этих строк, избранного директором. Одним из нас был Роман, примерно тридцатилетний парень достаточно высокого роста, болезненно тучный, с лицом нездоровой бледности. За его внешней неповоротливостью и флегмой скрывался незаурядный темперамент и большая одарённость. Роман в совершенстве владел английским, говоря на нём с акцентом уроженца восточного Лондона. Обладая каким-то там двойным абсолютным слухом (я не слишком в курсе подобных тонкостей), он блестяще закончил музыкальную школу и несколько раз поступал в консерваторию, но его неизменно заваливали на второстепенных вещах. Когда он понял, что «рылом не вышел» для этой «тусовки», куда берут только своих, то несколько лет что называется прожигал жизнь, пока его резко не остановило пошатнувшееся здоровье, которое было, впрочем, достаточно скверным от самого рождения.
Будучи человеком умным, Роман начал искать эффективные способы самокоррекции, что неизбежно привело его к йоге. Ко времени нашего знакомства он достаточно глубоко успел вникнуть в предмет, поскольку свободно читал литературу на английском, пользуясь при этом прекрасной подборкой, имеющейся в культурном Центре при посольстве Индии, где мы совместно занимались асанами у Лакшмана Кумара.
Меня сразу поразил один момент: касательно йоги Роман имел громадные, но в основном теоретические знания. Освоив «пракшалану» и некоторые другие очистительные процедуры, он практиковал мантры и кое-что из медитативных техник, предлагаемых Бихарской школой, которая как тогда, так и на сегодняшний день является непревзойдённой по уровню и качеству публикаций. Телу он не уделял практически никакого внимания.
Конечно же, я не мог пройти мимо этого вопиющего факта и начал всячески приставать к нему, доказывая крайнюю необходимость практики асан именно для него, Романа, который бессистемно выхватывает отдельные медитативные техники высшей сложности, не имея на то формального права по одному только качеству организма. Поскольку Роман был крепким орешком, то наша борьба длилась с переменным успехом около двух лет. Он то начинал более или менее регулярно выполнять асаны, то полностью забрасывал практику, предпочитая лишний раз посидеть за чашечкой кофе на Чистых прудах в «Джантаранге» либо угостить друзей роскошным пловом собственного приготовления. Каждый месяц музыкальная школа, где он работал преподавателем, негласно устраивала авторские концерты, на которых он играл классику. До тысячи человек собирались на эти концерты послушать серьёзную музыку в исполнении безвестного учителя — неплохой показатель профессионального уровня.
Тем временем мы проводили семинары, работая с информацией и людьми. Наш Центр помог обосноваться в Москве представителю «Миссии Рамакришны» Свами Джотирупананде, как раз во время путча девяносто третьего года мы принимали у себя известную просветлённую Амритананда Майи. Роман под руководством Свамиджи с поразительными успехами усваивал санскрит. Выходили в свет и рассылались по многим городам страны отдельные, небольшие по объёму, выпуски Центра по конкретным вопросам йоги. Роман принимал во всём этом деятельное участие, время от времени выполняя очищения, и постоянно — что-то из высших практик.
Тем не менее со здоровьем лучше не становилось, асанами он всё так же пренебрегал, говоря, что не уверен в том, насколько правильно я учитываю его состояние, выстраивая тренировочные комплексы. Поскольку Роман отличался фундаментальным подходом ко всему, то у него появилась идея съездить непосредственно в Индию, в ашрам Бихарской школы, чтобы получить программу действий прямо от её теперешних руководителей. И он сделал это.
По возвращении он поведал, как и что там было, и картина оказалась достаточно интересной. Своими познаниями в йоге, пением мантр и английским Роман произвёл на персонал школы такое впечатление, что получил возможность по несколько часов в день общаться непосредственно с руководителем «Ганга даршана» Свами Ниранджананандой. Через месяц таких контактов последний дал Роману сразу две дикши (посвящения) — мантра-дикшу и асана-дикшу. Первая заключалась в наделении персональной мантрой, после разового исполнения которой Роман двое суток был не в силах подняться и потел чёрным потом. Что же до тела, то с ним было ещё круче: Свами категорически запретил Роману употреблять чай, кофе, острые и возбуждающие приправы. Час в день Роман должен был посвящать «сукшма-вьяямам» (предварительной суставной разминке), а затем ему было предписано выполнять до полусотни асан подряд.
«Видишь, оказывается ты был прав, — сказал он уныло, — выходит, я два года уже бы мог заниматься и, наверняка, чувствовал бы себя получше, а то всё ерунда получается какая-то — мантры идут великолепно, я сам это ощущаю, визуализация прекрасная, а самочувствие как будто ещё хуже потом становится...»
К тому времени уже больше двух лет он занимался медитацией, мантрами, последнее время весьма углублённо санскритом, и — ничего для тела! Напротив, всё это сочеталось с неправильным в корне питанием и распорядком жизни. Ещё не проявила себя степень той «ерунды», о которой он сам же и упомянул.
В это время — самый конец августа — мы с сыном как всегда уезжали в Крым, и я сказал Роману, что сейчас он уже и сам может начинать действовать на всю катушку, поскольку доподлинно известно что делать с телом, как и сколько, не надо больше терять времени. «Ладно, — апатично сказал он, — без тебя я всё-таки не хочу приступать, буду готовиться морально, а когда ты приедешь, то — вперёд!»
В двадцатых числах сентября на пляже в бухте Ласпи я с огромным удивлением и радостью узрел своего старого друга, с которым не встречался уже года три. Он приветствовал нас с сыном и абсолютно неожиданно спросил: «У тебя есть в Москве друг которого зовут Роман»? Когда я ответил утвердительно, он продолжил: «Так вот, он погиб».
В тот вечер Роман возвращался с очередного урока санскрита у Свами Джотирупананды и решил добраться домой очень необычным путём, почему — этого нам уже никогда не узнать. В половине десятого вечера он стоял на остановке, которая располагалась на перекрёстке двух улиц, ожидая общественный транспорт. На этом же перекрёстке при большой скорости столкнулись два, едущие по перпендикулярным улицам, автомобиля, после сильнейшего удара один из них отлетел на остановку, где в полном одиночестве находился Роман, и сбил его.
В больнице парень чувствовал себя неплохо, хотя и была сделана типовая операция по поводу разрыва селезенки, затем — на прекрасном послеоперационном фоне и при соответствующих показателях жизнедеятельности — внезапный отек легких и смерть. Причину подобного развития событий врачи установить не смогли.
Роман не успел даже начать необходимую работу с телом, в которой так нуждался и чем с таким фатальным упорством пренебрегал. Кому суждено услышать — поймёт, кому не суждено понять — не услышит. Дух не может развиваться без параллельной оптимизации тела, при неверном ходе вещей с какого-то момента времени бытие человека начинает работать на разрыв. Неверное развитие даёт силу с отрицательным знаком, и она не поддерживает жизнь, а обрывает её, чему служит ярким подтверждением ещё один случай, о котором сейчас пойдёт речь.
История это давняя, началась она ещё в восемьдесят восьмом году. Накануне Первой Всесоюзной конференции по йоге меня пригласила к себе в гости на Ленинский проспект для целевой беседы некая дама, назовём её Е., которая не так давно была направлена Минздравом в ознакомительную командировку по ряду центров йоги Индии — вместе с представителем НИИ нормальной физиологии имени П.К.Анохина. Всё это проводилось в рамках подготовки к данной конференции, знаменующей собой отмену многих десятилетий запрета на йогу. В ходе беседы мне было сказано, что исключительно по личной инициативе Е. на конференцию прибывает всемирно известный учитель йоги Айенгар, и было бы неплохо, если бы кто-нибудь из наших самодеятельных, но продвинутых московских йогов — «Ну вот, например, вы» — заинтересовал его своими успехами настолько, чтобы он и здесь захотел бы организовать свой филиал с опорой на тех, кто владеет предметом, скажем, на вас.