Денисова Ольга. Придорожная трава

   – Это банька, – пояснил Илья.
   – Здорово! – выдохнули обе.
   Они начали потихоньку двигать модельки, поднимать и рассматривать со всех сторон.
   – Ой, Майка, смотри, это же наш дом! – взвизгнула одна.
   – Точно! – завизжала от восторга вторая.
   – А вот еще один, у меня их два, – засмеялся Илья и придвинул второй поближе к девочкам.
   – А зачем два? – хором спросили они.
   – Чтобы подарить двум маленьким одинаковым девочкам, – подмигнул им Илья.
   – Правда? – снова вместе спросили они.
   – Абсолютная, – Илья кивнул.
   – Спасибо! – совершенно искренне сказали они вместе.
   – Пап, а пока дождь идет, можно нам с ними поиграть?
   – А во что вы будете играть?
   – Ну, построим коттеджный поселок. Я сейчас машины принесу, дороги сделаем.
   – Играйте, только не ломайте их сильно, хорошо?
   – Нет, ты что, мы не будем ломать! – заверил его Сережка.
   Чтобы не мешать им, Илья ушел в спальню и прикрыл за собой дверь – пусть их не смущает его присутствие. Мишка спал, похрапывая, поскольку накануне читал всю ночь. Сначала дети вели себя тихо и только перешептывались между собой, но потом осмелели, и даже пытались шумно ссориться. Поэтому когда через полчаса Илья обратил внимание на то, что в столовой тихо, его это насторожило. Если дети не шумят – значит, они что-то задумали. Он потихоньку поднялся с кровати и посмотрел в щелочку.
   Предчувствия его не обманули. Одним краем на спинке стула, а другим на краю стола висел эмалированный таз, до краев наполненный водой. По тазу плавал Сережкин катер. Коттеджный поселок они выстроили со всем тщанием – автомобильные дорожки были вместо гравия отсыпаны гречневой крупой, вокруг домов сооружены заборы из воткнутых в столешницу гвоздей. Пучки травы, вырванной вместе с землей около крыльца и плотно засунутые между досок столешницы, изображали деревья.
   Илья успел подхватить таз за секунду до его падения – вылить на пол почти полное ведро воды было бы слишком. Сережка и сам понял, что таз сейчас упадет, но ему все равно не хватило бы сил его удержать.
   – Я так полагаю, это было озеро? – спросил Илья с ухмылкой, убирая таз в угол рядом с выходом.
   – Да. Мы хотели сделать речку, но у нас ничего не вышло, – виновато ответил Сережка.
   – А зачем вы его подвесили, неужели нельзя было поставить?
   – Ну как же! Если бы мы его поставили на стол, то он был бы выше всех домов. Озеро же не может быть выше домов!
   – Согласен, – Илья качнул головой, – но можно поставить его на лавку.
   – Тогда получалось слишком низко, как бы люди к нему спускались?
   – Ладно. Попробуем сделать так.
   Илья вытащил из бытовки деревянный ящик из-под гвоздей и пристроил на лавку. Получилось высоковато. Пришлось принести коробку с инструментами, накрыть ее картонкой и уже туда водрузить таз. Половину воды из него Илья предусмотрительно выплеснул.
   – Ну и как они будут садиться в катер? – скептически поинтересовался Сережка.
   – Надо сделать мостки со ступеньками. Видел, как на пляже сделано? Вот и мы сейчас так сделаем.
   – А из чего? – хором спросили смущенно молчавшие до этого девчонки.
   – Из картона, наверное, – Илья пожал плечами.
   Изготовление мостков не заняло много времени. Во всяком случае, они получились не хуже заборов.
   – Теперь надо провести туда дорожку! – Сережка радостно вытащил из-под стола початый пакет с гречкой.
   Илья хмыкнул, и решил, что хуже уже не будет. И только когда Сережка размахнул дорожку шириной в автомобильный проезд, Илья попробовал его остановить:
   – Ну куда столько сыплешь? Они что, на машине на пляж будут ездить?
   – А почему нет? Скутеры-то надо туда подвозить! – немедленно возразил Сережка.
   – Да, про скутеры я не подумал, – вздохнул Илья.
   – Надо тогда сделать еще спуск для скутеров, – предложила одна из девочек, – они же не могут по ступенькам съезжать.
   За разговором они не заметили, как открылась входная дверь и все вчетвером подпрыгнули, когда услышали недовольное:
   – Вот вы где!
   – Мама! – хором закричали близняшки.
   Посреди столовой стояла Вероника и нервно оглядывалась по сторонам. Илья не понял, сердится она или наоборот, рада тому, что нашла своих детей.
   – Мамочка, посмотри, какой у нас поселок получился, – в один голос сказали девчонки.
   Вероника равнодушно окинула взглядом безнадежно испорченный стол. Нет, ну какая холодная! Илья в первый раз видел женщину, которая не пришла в восторг от его спичечных моделей. Может, заборы вокруг них и не производили впечатления, да и деревья повяли и опустились, но дорожки-то были на высоте!
   – Вы почему домой не пошли, когда дождь начался? – спросила она довольно беззлобно.
   – Мы не успели. Нас Сережка к себе позвал.
   – Ладно, собирайтесь, пойдем, – вздохнула она.
   – Ну мама, ну посмотри. У нас и озеро есть, и катер. И машины ездят.
   – Очень хорошо, – холодно кивнула она, – Сережа, спасибо тебе, что не дал им промокнуть.
   – Мамочка, можно мы еще немножко тут поиграем?
   – Нет, нехорошо надоедать Сереже, тем более, что вам пора обедать.
   – Да они мне вовсе не надоедают, – вежливо ответил парень.
   Присутствие Ильи Вероника намеренно игнорировала, даже не поздоровалась с ним.
   – А нам дядя Илья подарил домики, совершенно одинаковые. Посмотри, ты ничего не замечаешь? – одна из близняшек осторожно подняла модель и протянула Веронике.
   – А что я должна заметить? – Илье показалось, что она намеренно не стала рассматривать модель.
   – Это же наш дом! – хором ответили девчонки.
   – Правда? Как здорово. Скажите спасибо, и пойдем.
   – Мы уже сказали, – ответила одна из близняшек.
   Видимо, они привыкли к тому, что спорить с мамой себе дороже, поэтому не стали больше ее уговаривать, подхватили подаренные им домики, и синхронно вздохнув, направились к выходу. Только тогда Вероника удостоила Илью взгляда, но он снова не понял, с презрением она на него посмотрела или с благодарностью.
 
   По столешнице пришлось пройти рубанком, не столько из-за дырок от гвоздей, которые Сережка руками заталкивал в доски, сколько из-за мокрой земли, втертой в дерево. А с другой стороны, давно пора было это сделать. Илья бы и шкуркой по ней прошел, но Сережка и Мишка хотели есть, пришлось отложить это на потом, то есть до лучших времен.
   После ливня погода прояснилась, солнце со всей полуденной силой осушило дорожки и траву, и Илья решил, что это самый подходящий момент для того, чтобы сделать обещанные ребенку деревянные кружки. Он поковырялся в поленнице и нашел пару подходящих ольховых чурок – цвет поделок из ольхи нравился ему больше всего. Он хотел посоветоваться с Сережкой, но сын убежал играть с девчонками, и ждать его Илья не собирался.
   Ему было интересно попробовать вырубить кружку топором, потому что выточить ее на токарном станке мог каждый столяр, а поскольку топором он запросто точил карандаши, могло получиться красиво и необычно.
   Илья присел на крыльцо, и увидел, что на въезде в Долину стоит неизвестная машина – не иначе, кто-то приехал смотреть участки. Поблизости от нее никого не наблюдалось, наверное, гости осматривают местные достопримечательности. Он подумал немного, и решил, что специально их разыскивать было бы слишком, они, чего доброго, и вправду примут его за сумасшедшего.
   Но не прошло и десяти минут, как до него донеслись голоса:
   – Зайчик, давай не будем, – говорил мужчина.
   – Так! Я сказала, что мне здесь нравится, – ответила ему женщина.
   Илья выглянул на дорогу и увидел интересную пару. Женщина – невысокая, дородная и обвешанная золотом блондинка – уверенно шла вперед, откинув голову. Сзади нее двигался худой долговязый мужчина, пытаясь то ли обогнать ее, то ли заглянуть ей в лицо. Во всяком случае, ни то, ни другое ему не удавалось. Получалось, что он прыгает вокруг супруги, как ребенок вокруг матери, которая не обращает на него никакого внимания.
   – Зайчик, я говорю – есть множество участков, с которыми у нас не будет никаких проблем.
   – У нас и здесь не будет проблем, – отрезала женщина, не глядя на мужа.
   – Поверь мне, рыбка. Ну чем здесь лучше того, что мы смотрели вчера?
   – Ничем. Я сказала, что хочу участок здесь и все. Здесь мне все нравится. Вот эту гадость только надо убрать, – она показала пальцем на избушку.
   Если до этих слов женщина вызывала у Ильи только улыбку, то тут он сразу почувствовал раздражение. Ну что они все цепляются к его избушке? К тому времени пара поравнялась с ним, и выглядывать из-за угла не пришлось.
   – Простите, – неожиданно обратился к нему мужчина и сделал несколько шагов в его сторону, – вы здесь работаете?
   – Да, – кивнул Илья, – и живу, и работаю.
   Он спустился с крыльца – неловко было говорить со стоящим человеком сидя.
   – Ну и как вам здесь? Я понимаю, что не прав, наверное, мне не стоит спрашивать работников «Сфинкса» об этом, но все-таки?
   Мужчина остановился шагах в трех от крыльца. Дородная блондинка недовольно сложила губы, но тоже встала. Ей не хватало только упереть руки в боки, чтобы окончательно стало ясно, зачем она ждет мужа.
   – Я не работаю в «Сфинксе», – ответил Илья, – и совершенно определенно могу сказать…
   Он не успел договорить – из-за угла появился запыхавшийся молодой парень в костюме, видимо, очередной менеджер. Раньше Илья никогда его не видел. Появился он с громким отчаянным криком:
   – Не слушайте этого сумасшедшего!
   Дролговязый мужчина испуганно втянул голову в плечи.
   – Почему вы решили, что я сумасшедший? – он посмотрел на менеджера обиженно и недоуменно.
   – Да не вы, что вы, – менеджер на ходу попробовал нарисовать на лице улыбку, обращенную к клиенту, но после этого немедленно повернул к Илье перекошенное лицо и с разлета толкнул его руками в плечи, – а ну вали отсюда!
   Илья, конечно, не ожидал такой наглости, но отреагировал сразу, ответив парню ощутимым толчком в грудь левой рукой, потому как в правой держал топор. Менеджер не остался в долгу и попытался ударить его кулаком в лицо. Это было чересчур даже для очень взволнованного человека – Илья прикрылся блоком, отбросил топор и ударил в ответ. Вообще-то менеджер производил впечатление парня крепкого, но с одного удара чуть не повалился на землю и отлетел на пару шагов назад, хватаясь рукой за лицо и с трудом удерживая равновесие.
   – Ну? – спросил Илья, но парень немедленно пошел в атаку, на этот раз куда как более активно работая кулаками. Илья пропустил пару ударов в челюсть, и после этого перестал менеджера жалеть.
   – Папа! – услышал он крик за спиной, но обернуться никак не мог, только подумал, что подает сыну нехороший пример.
   Напористый менеджер не останавливался, Илья пригнулся, пропуская его кулак над головой, и ударил снизу в подбородок, отбросив парня назад. На этот раз менеджер не устоял и навзничь рухнул на спину.
   – Отлично! – с дороги раздалось три отчетливых хлопка в ладоши.
   Илья поднял голову: дородная женщина улыбалась ему во весь рот, и на лице ее застыл искренний детский восторг.
   – Папа! – Сережка подбежал к нему и вцепился в рукав, – пап, у тебя все хорошо?
   Илья рассеянно кивнул. Рано или поздно ребенок последует не его советам, а его примеру. А может это и к лучшему? Он оглянулся и увидел, что свидетелями драки стали еще и обе близняшки, тихонько застывшие в отдалении, но во все глаза наблюдающие за происходящим.
   Менеджер медленно поднимался с земли, доставая из кармана носовой платок.
   – Я тебя достану, сука, – прошипел он сквозь зубы, – сегодня же в милиции окажешься, чокнутый!
   Илья кивнул ему с улыбкой – у него с детства вызывали отвращение товарищи, которые после драки бежали жаловаться родителям на обидчиков.
   – Если он напишет заявление, – с улыбкой сказала женщина, – я с удовольствием расскажу, как было дело. Так что, мальчик, лучше тебе сидеть на попе ровно.
   Она скроила презрительную мину и поглядела на менеджера.
   – Вы хотели нам что-то сказать, – ее супруг, благоразумно отошедший в сторону, вернулся обратно, с испугом глядя то на Илью, то на его противника.
   – Я хотел сказать, что здесь нельзя жить. Это плохое место, – ответил Илья, поднимая топор.
   – Правда? – дородная женщина необычайно заинтересовалась, даже подошла поближе, – как интересно! И в чем это заключается?
   – Ты, придурок! – не дал Илье ответить менеджер, – только попробуй что-нибудь ляпнуть!
   – Ты, мальчик, помалкивай! – грубо оборвала его женщина, – с тобой мы все уже выяснили. Или еще раз хочешь в бубен?
   – Вы хотели сказать про плохое место, – мужчина тронул Илью за рукав.
   – Да! Мне ужасно интересно, – женщина снова обратила на него взор.
   Илья пожал плечами:
   – Это место выживает тех, кто хочет здесь поселиться. Многие чувствуют, что им здесь неприятно находиться. В доме у Залесских сперва упала потолочная балка, потом люстра чуть не убила хозяйку, водопровод прорывался…
   – Да, а еще у нас в доме ходят привидения, – неожиданно сообщила одна из близняшек – различать их Илья не умел.
   – Правда, детка? – расцвела женщина, – и какие же?
   – Разные. Мы ночью не спим, мы сидим и боимся. Только они света не боятся, даже если с лампой сидеть, они все равно приходят.
   Илья не ожидал такого поворота – ничего себе! Интересно, они жаловались матери?
   – И как они вас пугают? – продолжила расспросы женщина, проявляя искреннее любопытство.
   – Они говорят, чтобы мы убирались отсюда, иначе нас всех убьют.
   – А какие они? Прозрачные?
   – Нет, не прозрачные. Они через двери могут проходить. Одна тетенька с зубом, в белой рубашке ночной, все время обещает нас укусить. Она вся синяя и худая как скелет.
   – И кот еще приходит. Только кота мы не боимся, он ласковый.
   – И еще настоящий скелет бывает.
   Близняшки говорили, перебивая друг друга, а Илья все больше и больше приходил в ужас… Ну что же делать? Неужели Вероника не понимает, что детям тут не место? Если она решила объявить Долине войну, то пусть сама и воюет, зачем же приплетать к этому детей?
   – А вы меня не обманываете? – на всякий случай спросила женщина.
   – Нет, они вас не обманывают, – мрачно ответил за девочек Илья.
   – В таком случае, ваша мать – просто дура, – сделала вывод женщина.
   – А мы маме ничего не говорили, – ответили девочки хором.
   – Расскажите обязательно, – посоветовала женщина и повернулась к Илье, – вы что, по-настоящему верите в их рассказ?
   Илья кивнул.
   – Что, здесь действительно водятся привидения, падают балки и люстры?
   Илья кивнул еще раз.
   – Это, конечно, безумно интересно, но нам такого не надо! Еще не хватало, чтобы у меня появились галлюцинации!
   – Зайчик, я же говорил тебе, – наконец успел вставить слово ее муж.
   – Ты был неубедителен, – снисходительно улыбнулась она, – но все равно молодец. Поехали, у нас сегодня еще один просмотр, нас ждут.
   Она повернулась, чтобы уйти, но внезапно вспомнила, вернулась и протянула Илье визитку:
   – Вот мой телефон, если этот дурачок пойдет в милицию, смело можете мне звонить. Мы с мужем подтвердим, что вы всего лишь защищались!
   Она кокетливо засмеялась и пошла к машине. Илья глянул на нее сзади и решил, что она очень даже ничего, и гораздо моложе, чем показалось ему вначале. И никакая она не дородная, а очаровательно пухленькая. Он махнул рукой ей вслед, и она, заметив это, ответила ему тем же.
   Менеджер не стал задерживаться и, шипя что-то под нос, удалился.
   – Папка, это было круто! – наконец расслабился Сережка, до этого держащий его за левый рукав.
   – Да ладно, – пожал плечами Илья и обратился к девочкам, – почему же вы ничего не рассказали маме? Про привидений?
   – Ну, – обе задумались, а потом одна продолжила, – мама такого не понимает. Она будет над нами смеяться. Когда мы были маленькими, она или смеялась или сердилась, если нам было страшно.
   – Вы все-таки попробуйте ей рассказать. Сегодня вечером, хорошо? И не перед сном, а как только придете домой. Я думаю, ваша мама на этот раз смеяться не будет.
   Они синхронно пожали плечами.
   – А если будет? – спросила одна.
   – Тогда я завтра приду к ней с вами, и мы поговорим все вместе, хорошо? Но только сегодня вы должны все рассказать ей сами. Договорились?
   Обе кивнули.
 
   Поначалу Нику раздражало, что ее дети играют с сыном плотника, она справедливо считала эту компанию неподходящей для дочерей, но потом смирилась – пусть делают, что хотят, главное, чтобы подольше находились на воздухе, тем более погода стояла отличная. Да и за мальчиком она не заметила дурных манер и неподобающего поведения. И потом, ведь девочки играют с Сережей, а не с его ненормальным отцом.
   Она строго-настрого запретила близняшкам приближаться к его избушке, тем более они и сами, увидев почерневший домик, нашли его зловещим и полным ужасов. Ника слышала однажды, как Марта рассказывает Майе историю о том, как из избушки по ночам выходят страшилища и охотятся на запоздалых прохожих. Обе визжали и звали маму на помощь, когда ужас, который они сами на себя нагоняли, становился невозможным.
   Ника не поощряла подобных развлечений, и строго выговорила обеим за глупые россказни, расстраивающие детям нервы. Но это, по крайней мере, придало ей уверенности в том, что в гости к своему новому товарищу девочки ходить не станут.
   Каково же было ее удивление, когда она обнаружила их в пресловутой избушке в обществе плотника и его сына! Ника не заметила приближения дождя, иначе бы позвала детей домой заранее, и спохватилась только тогда, когда хлынул ливень. Она не сомневалась, что сейчас промокшие дети прибегут домой, и велела Надежде Васильевне приготовить полотенца и сухую одежду, но девочки не появились ни во время дождя, ни после него. Ника забеспокоилась. Укрыться от такого ливня под деревом невозможно, значит, они вымокли насквозь и теперь бегают по улице, рискуя простудиться.
   Она вышла из дома, надев резиновые сапоги, и долго рыскала по долине, но девочек так и не нашла. Может быть, с ними что-нибудь случилось? Может быть они, вопреки запрету, ушли в лес и заблудились? Или с ними произошло какое-нибудь несчастье на реке?
   Ника заглянула в избушку, надеясь застать там Сережу, или, в крайнем случае, спросить его отца, не знает ли он, где дети. Волнение ее в ту минуту дошло до того, что она бы не погнушалась обратиться к нему с подобным вопросом.
   И, открыв дверь в избушку, она замерла от негодования. Ее дети мирно играли с плотником на широком дощатом столе, утыканном гвоздями и перепачканном рассыпанной по нему землей. Ника несколько секунд приходила в себя, сдерживая возмущение и на всякий случай прислушиваясь к их разговору и осматриваясь по сторонам. Плотник вел себя как мальчишка, с энтузиазмом прилаживал что-то к испорченному столу и позволял своему ребенку разговаривать с собой фамильярно и даже вызывающе, как будто был его товарищем, а не отцом, призванным прививать сыну хорошие манеры и уважение к старшим. Когда же к плотнику с тем же панибратством обратилась Марта, Ника не выдержала, и отправила заигравшихся девочек домой.
   Плотник отдал близняшкам спичечные домики, которыми те восхищались всю дорогу домой, и сердце Ники дрогнуло, она сменила гнев на милость – плотник, конечно, нахал, но, по крайней мере, он не стал переносить своей неприязни к ней на ее девочек, не пожалел для них игрушек. Или он просто старается таким образом расположить их к себе? Зачем? С какой целью? Неужели и ее детей собираются привлечь к непонятному заговору, сплетенному вокруг долины?
   В последний приезд Алексей был особенно мрачен и, в итоге, решился рассказать Нике всю правду о своем финансовом положении. Она, конечно, подозревала, что у Алексея серьезные неприятности, но и представить себе не могла, насколько безнадежной оказалась ситуация. Теперь она нисколько не сомневалась – это на самом деле заговор.
   – Видишь ли, у меня нет и не может быть таких денег, чтобы я мог за свой счет провернуть такой проект, как «Лунная долина», – пояснял он ей, виновато и с горечью, – и, разумеется, я привлекал деньги со стороны, большие деньги. Люди, вкладывающие в проект свои средства, рассчитывали на определенную отдачу к определенному сроку. Конечно, никто не и не думал продать все участки за месяц, но планировалось, что к началу июня их будет продано как минимум тридцать процентов, и еще сорок-пятьдесят процентов уйдет за лето. Поскольку мы не выручили ни копейки, инвесторы требуют от меня объяснений. И мои оправдания их не интересуют, им нужны конкретные действия. Они хотят знать, как я собираюсь выкручиваться из создавшегося положения. А я ничего, ничего не могу предложить, кроме увеличения средств на рекламу. И прекрасно понимаю, что это бесполезно. Рекламная кампания прошла идеально, большего из рекламы выжать уже нельзя. Я начинаю думать, что беспочвенные и нелепые слухи о долине и вправду влияют на желание клиентов приобрести у нас участок.
   Ника фыркнула:
   – Я тебе говорила это с самого начала! А ты только смеялся надо мной!
   – Ну, извини, дорогая. Я не мог даже предположить, что бабушкины сказки оказывают на здравомыслящих людей такое впечатление.
   – Это потому, что такие вопросы в семье обычно решают женщины, а не мужчины, – назидательно сказала Ника, – а женщины склонны преувеличивать значение слухов и верят во всякую чушь. Вспомни хотя бы Люську.
   – Да, мне стоило взять тебя в отдел маркетинга в качестве консультанта, – то ли в шутку, то ли всерьез ответил Алексей.
   – И что ты намерен делать?
   – Не знаю. Мне никто не поверит, если я буду кричать на каждом углу, что эти слухи – выдумка моих конкурентов. А сейчас я уже не сомневаюсь, что это так. Одна твоя Люська не может поднять такую волну, безусловно, кто-то распускал слухи планомерно и со знанием дела.
   – Вот-вот, – кивнула Ника, – а ты считал, что советы плотника нашим клиентам ни на что не влияют. А это всего лишь часть чьего-то хитрого плана. И если бы ты занялся этим с самого начала, сейчас бы плотник помалкивал в тряпочку.
   – На каждый роток не накинешь платок, – пожал плечами Алексей, – Надежда Васильевна твердит то же самое, что и плотник, но ее-то ты в заговоре, надеюсь, не подозреваешь?
   – Твоя Надежда Васильевна – круглая дура, чего о плотнике никак не скажешь. И она, между прочим, говорит об этом нам с тобой, а не нашим покупателям.
   Нике не понравилось, как Алексей постарался уйти от скользкой темы – она заметила, что, говоря о плотнике, муж тщательно прячет глаза и тушуется.
   – Так или иначе, заткнуть рты всем, кто говорит о том, что долина – плохое место, мы не можем, ты согласна? Плотник не единственный, довольно сплетниц перетирают эту тему на вечеринках, как будто им больше не о чем говорить. Но у меня появилась одна идея, и ее-то я и собираюсь начать осуществлять в ближайшее время. Мы пустим прямо противоположный слух, дадим информацию в газеты, заплатим нужным людям…
   – Это какой такой противоположный слух? – рассмеялась Ника, – о том, что долина – хорошее место?
   – Примерно так. И ты, моя дорогая, послужишь самой лучшей рекламой этим слухам. Счастливая семья живет в долине и наслаждается ее красотами, свежим воздухом и здоровой аурой! Можно сделать замечательные фотографии, и ты, моя красавица, и наши очаровательные малышки будут замечательно выглядеть на страницах журнала об элитной загородной недвижимости, ты согласна?
   – Ну, не могу не согласиться, – улыбнулась Ника.
   – Ты дашь несколько интервью, в которых расскажешь, как тут замечательно живется.
   – В этом не сомневайся, я смогу представить все в лучшем виде. Не думаю, что это поможет, но все равно, эта идея мне нравится, – Нике, несомненно, хотелось увидеть себя и детей на цветных фотографиях в журнале.
   – Только учти, после купленных журналистов сюда, возможно, валом повалит желтая пресса, которая будет искать опровержений твоим словам. Если, конечно, это и вправду дело рук моих конкурентов. Так что эта кампания потребует от тебя некоторых жертв.
   – Каких, например? – не поняла Ника.
   – Ну, ты не должна дать повода желтой прессе усомниться в том, что у нас все хорошо.
   – А что, разве это не так? – Ника вспомнила про ночные кошмары и потемнела.
   – Конечно, это так. Но нашу жизнь начнут разглядывать под микроскопом, а это всегда неприятно.
   – Не знаю, – Ника пожала плечами, – мне нечего стыдиться и нечего скрывать. Пусть разглядывают сколько им угодно.
   – Я рад, что у меня такая понимающая и любящая супруга, – Алексей привстал и обнял ее, целуя в шею, – может быть, это поможет.
   – А если нет? – Ника подняла на него глаза.
   – А если нет, то через месяц мне придется покрывать издержки инвесторов из своего кармана, – мрачно ответил Алексей, снова усаживаясь в кресло.
   – Я не поняла, ты же сказал, у тебя нет таких денег?
   – Конечно, нет. Разумеется, кое-что я могу вытащить из других проектов, но это не больше десятой доли того, что требуется.
   – Так это инвесторы или кредиторы? Разве они не должны делить с тобой риски? – Ника не очень хорошо разбиралась в делах, но кое-чему за годы общения с Алексеем уже научилась.
   – Ну, дорогая моя, по закону, конечно, они именно инвесторы. Но кто ж вспомнит про закон, когда речь идет о потере таких больших денег? Разумеется, я брал на себя определенные обязательства и теперь, боюсь, мне придется отвечать перед инвесторами, что называется, всем своим имуществом…