Филатов Никита Александрович. Огненный лис

   - Ну, вот, - обиделся парень. - Теперь он мало того, что некурящий, да непьющий, так ещё и глухонемой... Или, может, просто разговаривать с нами не хочешь? А, старый? В падлу тебе, да?
   Парень придвинулся угрожающе, но кто-то из приятелей придержал его за локоть:
   - Брось. На хрена он тебе сдался? Все равно не сегодня, так завтра подохнет.
   - Нет, погоди!
   На окружающих граждан надежды не было, и Спиригайло приготовился к худшему. Но кампания уже потеряла к нему интерес и затопала. зашаркала в направлении выхода из вагона.
   - Это мы ещё посмотрим, кто раньше, - прошептал вслед подросткам Семен Игнатьевич. - Посмотрим...
   Вокруг облегченно зашевелились пассажиры. Кто-то даже что-то сказал про милицию, кто-то нервно засмеялся, а тетка с тележкой принялась монотонно ругать нынешнюю молодежь.
   Но Спиригайло было не до того - он рылся в карманах, нащупывая валидол:
   - Ч-черт их всех раздери!
   Сердце билось, трепыхалось пойманной в сети птицей.
   Семен Игнатьевич не любил подобных случайностей. Слишком уж подозрительная встреча, совсем некстати... Или, может, как раз слишком кстати? Случайности возможны в принципе. Только не сейчас, когда все одно к одному!
   Постепенно Спиригайло от нервного потрясения оправился, заерзал ляжками на неудобном деревянном сидении, зашуршал газетой. Страх ушел вместе с пьяными подростками, оставив после себя только чувство навязчивой, зыбкой тревоги...
   Тем временем поезд плавно подкатил к нужной Семену Игнатьевичу станции, чуть запнулся и замер возле платформы. Спиригайло вышел на перрон, зябко поежился, вдохнул полную грудь свежего лесного воздуха.
   Опасной кампании рядом не наблюдалось, поэтому лучше всего было считать дорожный инцидент исчерпанным.
   Поравнявшись с толпой у автобусной остановки, Семен Игнатьевич решил не тратить зря время, здоровье и нервы - опыт подсказывал, что дойти до садоводства пешком получается проще и быстрее.
   Тем более, почти налегке и без дождя.
   Спиригайло двинулся вдоль обочины. Поначалу он оборачивался на свет фар и шум проезжающих по трассе автомобилей, но очень скоро ритм ходьбы затянул его, кровь разогналась, дышать стало легко и весело.
   "Мы с тобо-ой прошли в боях полмира,
   Если надо - пов-то-рим...
   Солдаты, в путь, в путь, в путь!
   И для тебя-я, родная, есть почта по-олевая.
   Прощай, труба зовет... Сол-даты, вперед!"
   Так напевал Семен Игнатьевич, снова чувствуя себя молодым сверхсрочником в новенькой гимнастерке, пока не поравнялся за очередным изгибом дороги с симпатичной девушкой лет девятнадцати.
   - Ой, - обернулась незнакомка, испуганно хлопнув ресницами.
   - Не бойтесь, красавица. Я не маньяк и не грабитель!
   - Ну, что вы...
   Сразу выяснилось, что им по пути, во всяком случае - до садоводства Спиригайло. Семен Игнатьевич представился по имени, что же касается рода занятий, скромно сообщил:
   - Офицер... А вы, наверное, студентка? Учитесь?
   - Нет, работаю. Операционной сестрой, в больнице.
   - За поселком? Где такие высотные корпуса? Далеко.
   - Я там комнату с подругой снимаю. Только иногда, конечно, приходится в город выбираться...
   - Такая красавица! Будь я вашим пациентом - ни за что бы не выписывался, так бы и пролежал остаток жизни в палате.
   Девушка действительно оказалась мила: губы бантиком, стрижка под Мирей Матье, а из-под плаща сквозь шелковую блузку нахально проглядывает сосок.
   "Экстравагантная мамзель," - мысленно облизнулся Спиригайло.
   Какие там Пиккельманы? Какие могут быть Роговы с Заболтными, когда тут такие телки ходят!
   - Как, говорите, вас зовут?
   - Наташа.
   - Разрешите ручку?
   - Ой, ну что вы, право... Неловко!
   Спиригайло чуть не споткнулся:
   - Да нет, вы не так поняли... Ручки шариковой не найдется? Я хотел вам телефончики свои чиркнуть - мало ли, проблемы какие-нибудь в Питере возникнут. Звоните, не стесняйтесь, я всем, чем могу!
   Мимо, по трассе, пронесся огромный джип с тонированными стеклами.
   - Не страшно вам, Наташа? А то вон какие бандюки ездят! - Глянул Семен Игнатьевич вслед машине. - Схватят, затащат...
   - Страшно, - призналась девушка. - А что делать? Мне в ночь на дежурство. Хорошо, что вас встретила.
   Спиригайло с достоинством кивнул, расправил плечи и почувствовал себя выше ростом...
   * * *
   Местные сыщики мертвецов навидались.
   Даже здесь, в области, далеко от кровавых питерских разборок, этого добра хватало: утопленники, висельники, летуны... В основном, конечно, расставались люди с жизнью самостоятельно, однако приходилось оперативникам уголовного розыска выезжать и на "криминальные" трупы.
   Район считался в этом отношении тихим - местные граждане убивали друг друга нечасто, в основном невзначай и по пьяному делу. Совершенные на бытовой почве "мокрухи" успешно раскрывались, что способствовало достижению высоких оперативно-служебных показателей по отделу и управлению в целом.
   Но то, что представилось взорам розыскников сегодня, повергло в неодолимую тошноту даже видавшего виды зама:
   - Не, мужики... Пусть эксперт ковыряется.
   Обезображенный, изьеденный труп лежал среди зарослей бузины, недалеко от просеки с высоковольтной линией и всего в пятнадцати километрах от ближайшего телефона.
   Лесник, производивший плановый обьезд угодий, наткнулся на него невзначай - и до сих пор пребывал в состоянии, близком к истерике. Он даже мотоцикл свой потерял, так что впоследствии всем, от самого лесника до начальника РУВД пришлось исписывать гору ненужных и глупых бумажек.
   Оперативно-следственная группа выехала на место как только смогла раздобыть транспорт:
   - Мужик, вроде?
   - Вроде, мужик...
   То, что осталось от тела, лежало на спине, абсолютно голым. Голова и кисти рук отсутствовали, но первичные половые признаки были в целости и сохранности.
   - Красота. Как опознавать будем? Ни одежды, ни документов, ни пальчиков...
   - Круто его, - вытер губы носовым платком оперативник помоложе. Потом припомнил старую милицейскую байку и чиркнул себя ладонью по горлу:
   - Как говорится, причина смерти ясна. Смерть вызвана полным отделением головы от туловища.
   - Уверен? - Зам пересилил брезгливость и сел на корточки рядом с трупом. - Глянь... Вот сюда!
   В левом боку, из-под ребер едва заметно торчал блестящий никелированный стержень.
   - Что за фигня такая?
   - Скальпель. Хирургический. В селезенку, понял? - Старый сыщик уважительно поднял вверх палец:
   - Профессионально... С одного удара.
   Глава 2
   - Слушай, тут гаишник один "ауди" предлагает. Машины самой нет пока, из Германии гонят, но документы уже здесь.
   - Ну и что?
   - Червонец баксов хочет.
   - Какого года тачка?
   - Девяносто четвертого.
   - Лажа! - Пузатенький дядя в кепке отмахнулся и по-хозяйски сел на капот темно-вишневой "девятки". - Моя, сам знаешь, на сколько лет старше, без наворотов - и то шесть дают легко.
   - Я поэтому и засомневался, - его собеседник крутанул на пальце брелок сигнализации.
   - Даже в Литве, недавно вот мужики оттуда приезжали, такая "ауди" штук шестнадцать тянет. Никак не меньше.
   - Ну, он все-таки отвечает...
   - Кто отвечает - мент? Гаишник? Чем? Не смеши.
   Деляги привычно трепались о своем, наболевшем, а потому на проходящего мимо Рогова внимания обратили мало.
   Но Виктор и сам не знал, зачем заглянул по пути домой на этот полудикий авторынок - делать ему здесь было совершенно нечего. Денег в кармане не хватит даже на фирменные свечи, так что на роль солидного покупателя Рогов претендовать не мог.
   Продавец из него тоже получился бы никудышный - старенький "москвич" стоит не дороже металлолома, а за покрышки из подвала теперь можно получить разве что в морду.
   Впрочем, было на что и просто поглазеть. Вроде обыкновенный будний день, двенадцать часов, рабочее время - но на рынке все равно суета, гомон, толкучка.
   Сменяют друг друга на вьезде и выезде иномарки, занимают места получше, вытеснив в кучу подержанные "жигули" и один-единственный затесавшийся к ним "москвич" сорок первой модели. Впрочем, есть ещё одно чудо техники - ушастый "запорожец", тоже в какой-то степени иностранный автомобиль. Справедливости ради стоит отметить, что все машины, без различия цвета, возраста и национальной принадлежности чисто вымыты и готовы к продаже.
   Виктор приценился к нескольким авто, глянул на выписанные фломастером цифры и с грустью подумал, что в ближайшее десятилетие ему придется ходить пешком.
   Протиснувшись сквозь толпу мужиков, он наискось пересек сквер с танком-памятником на пьедестале и прибавив шагу запрыгнул в трамвай.
   До дома оставалась несколько остановок, и Рогов сел на свободное место - благо, других пассажиров почти не было.
   Виктор просто ехал и ехал, стараясь ни о чем не думать. Настоящее казалось странным и страшноватым, будущего вообще могло не быть, поэтому Рогов воспринимал мир таким, каким он сейчас виделся из катящегося по рельсам трамвая. Усталый мозг отказывался, не хотел анализировать, делать выводы и прогнозы - он просто фиксировал картинки за окном и тут же сбрасывал их в отвал подсознания.
   Случайные мысли цеплялись одна за другую, не оставляя следа и практической пользы. Почему-то вспомнилось: "Кесарю кесарево, а слесарю слесарево!"
   Вагон подождал светофора на следующей остановке, хлопнул погнутыми дверями и покатился дальше, тренькая и переваливаясь с боку на бок. Поплыли мимо стеклянные, бесконечные ленты окон жилых кварталов, типовые универсамы, школы, кинотеатр.
   Рогов помнил - когда-то он назывался "Веснушка". Виктор в детстве и ранней юности множество раз сидел в его темном, уютном зале. Что же тогда шло? "Зорро"... "Сломаная подкова"... Много было хороших фильмов.
   Говорят, сейчас больше кино не крутят. Кончились утренники, затих ребячий шум и ворчание старой уборщицы в синем, выцветшем сатиновом халате... Только раз в неделю какая-то секта арендует зал для своих молебнов и проповедей.
   - Жаль. Жаль, конечно, если правда.
   Выплыл навстречу обшарпанный лайнер из стекла и бетона - здание Корабелки. Трамвай прошмыгнул мимо, как чумазый буксир под бортом океанского теплохода, робко тренькнул звонком, поприветствовал.
   Виктор вышел на следующей остановке. Вдоль недавно прорытого, но так и не доведенного "до ума" канала углубился в парк, поднялся по тенистой аллее и очутился в квартале от своего дома.
   "Вот сейчас приду, - подумал он, - и просто завалюсь спать. Выключу телефон, завалюсь на диванчик..."
   - Привет, Рогов. А я тебя заждался. Ох, заждался! И не я один.
   Виктор опешил. По телу его пробежала судорожная, холодная волна, отразившаяся в глазах непониманием и тревогой.
   Прямо в лоб Рогову, снизу вверх, от бедра глядел вороненый ствол "макарова". Это, разумеется, исключало всякие возражения.
   - В чем, собственно, дело? Что нужно-то от меня?
   - Обьясню, - лицо участкового не выражало ничего, кроме серьезного и вдумчивого отношения к работе. - Обьясню! Только не здесь. Давай-ка отойдем...
   В голосе и словах стоящего напротив человека Виктор не почувствовал ни злобы, ни даже законной радости удачливого ловца, на которого выбежал зверь.
   - Куда отойдем?
   - А куда хочешь, - продолжал удивлять участковый. - Хочешь, в кафе... Я бы, честно сказать, сьел чего-нибудь. А то ведь сутки тут из-за тебя толкусь, не жравши толком.
   - В кафе? С этим? - Рогов кивнул на пистолет.
   - Зачем граждан пугать? - Собеседник оглянулся и сунул оружие под мышку, в кобуру. - Мы же интеллигентные люди.
   - А может, опять ко мне домой? - Бросил пробный шар Виктор.
   - Нет, вот туда как раз нельзя! - Улыбнулся, будто остроумной шутке участковый. - Ни в коем случае нельзя.
   Он ощутимо и настойчиво подтолкнул Рогова в плечо:
   - Давай без глупостей? Пойдем. Нечего тут светиться. Сожрем чего-нибудь, посидим, покалякаем. Ты мне что-нибудь веселенькое раскажешь, потом я тебе...
   - О чем рассказывать-то?
   - Разберемся, Витя. Сам знаешь, есть о чем...
   - Подожди, может быть...
   - Не надо! Не надо кочевряжиться. А то ведь, ей-Богу пальну.
   - Что же, - поверил Рогов. - Кочевряжиться не буду.
   - И правильно. Сам же понимаешь, зла я тебе не желаю. Хотел бы повязать - повязал бы, "браслеты" в кармане.
   - Нет проблем, Серега. Пока, правда, ни хрена не понятно, но пусть будет по-твоему.
   И мужчины пошли, теперь уже рядом, в противоположном от дома Рогова направлении...
   Зальчик на втором этаже торгового центра был размалеван "под кирпич": над каждым столиком свое бра, стойка темного дерева, скатерти... Раньше здесь по выходным шумел довольно дорогой гриль-бар. Теперь шумит каждый день, но уже неизвестно что - какое-то не то питейное заведение средней руки, не то притончик сомнительный.
   Едальня, одним словом... Главное, располагалась она совсем на другом конце района, у самого залива, и вероятность встретить здесь общих знакомых была тем самым сведена к минимуму.
   Но все равно сели в самом темном уголке, за перегородкой. Участковый заказал "на двоих":
   - Не возражаешь, если угощу?
   - Серега, вот теперь мне уже страшно, - хмыкнул Рогов.
   - Почему?
   - Такое начало... Не каждый ведь день старший лейтенант милиции обедом кормит.
   - Капитан, - поправил участковый.
   - Извини... Поздравляю!
   - Спасибо, - рассеянно кивнул собеседник. Виктор подумал, что в штатском он выглядит таким же уверенным в себе, как и при милицейских погонах. - Что тебе взять?
   Рогову было не до меню, он ожидал обьяснений, а потому только пожал плечами:
   - Выбирай сам.
   Для начала выпили по сто граммов водочки, закусили салатом из свежих помидоров, расслабились.
   Потом участковый небрежно выкинул на стол несколько снимков:
   - Глянь!
   Виктор взял в руки фотографии, отшатнулся и выдавил из себя:
   - Это не я сделал. Серега, это не я.
   На верхнем снимке крупным планом было зафиксировано опрокинутое, в кровоподтеках и ссадинах лицо мертвого Пиккельмана.
   - Верю, что не ты, - усмехнулся капитан милиции. - Даже не сомневаюсь! Но им-то не дакажешь...
   Участковый неопределенно повел подбородком куда-то в сторону:
   - Разве обьяснишь? Кстати, там, на складе, договорчик какой-то остался. На твое имя, свеженький.
   - Ну и что?
   - В момент убийства ты там был, доказано. Ты и еще... кто-то.
   Помолчали.
   - Я друга не могу сдать, Серега. Извини. - Рогов ещё чуть-чуть призадумался, и добавил:
   - Пока не могу.
   - А и не надо, - заверил его участковый. - Мне, собственно, дела нет, что там произошло и как... Плевать, понял?
   - Не понял.
   - В квартире у тебя опера сидят, из Главка. А мне приказано на всякий случай у дома караулить. И задержать, если что...
   - Почему же не задерживаешь?
   - Не верю. Не верю, что ты обратно на зону захотел.
   - Я Пиккельмана не убивал, Серега, - повторился Рогов. - Клянусь, не я! Пальцем не тронул, он же старик все-таки.
   Участковый нюхнул остатки водки в графинчике:
   - А на Лиговском чего натворил? Морда разбита, машина тоже...
   Виктор покраснел, вспыхнул, не зная, что отвечать.
   - То-то, - капитан разлил ещё по пятьдесят граммов и приятельски хлопнул Рогова по плечу:
   - Такие, брат, дела... Прямо, Голливуд!
   - Что посоветуешь? С повинной идти?
   - Не поможет. Судимый ты, упекут за милую душу. Без разговоров.
   - Тогда что? В петлю?
   Участковый, не чокаясь и не дожидаясь собеседника, осушил свой стакан:
   - Бежать тебе надо. Исчезнуть, хотя бы на время.
   - Куда?
   - Куда глаза глядят, - мухнул рукой капитан, но тут же поправился. Но так, чтобы ни одна душа живая... Паспорт есть заграничный?
   - Нету, - вздохнул Виктор.
   - Плохо. Очень жаль.
   - Да кому я там нужен-то, за этой самой границей? Денег нет, языков не знаю...
   - Зато, здесь ты много кому понадобился! Даже слишком... Постой. А мать твоя где сейчас?
   - На Украине, в Светловодске, - не раздумывая ответил Рогов, но тут же осекся и недоверчиво посмотрел в глаза собеседнику.
   - Ты говорил, домик у вас там. Родня всякая, да? - Невозмутимо продолжил участковый.
   - Ну, допустим. Так и есть. Но, Серега...
   - Домик - это всегда хорошо. Домик, понимаешь... А на Украине вдвойне! Просто изумительно.
   - Почему? - Хмыкнул Рогов, уже догадываясь, куда клонит капитан.
   - Климат очень полезный. Для здоровья. Садик, огородик, сало с горилкой... Курочки кудахчут.
   - Да я, если честно, не любитель.
   - Придется полюбить, - назидательно поднял палец участковый. - Сейчас ведь Украина - что? Правильно, независимое государство. Самостийное! Хохлы от Москвы нос воротят, как черт от ладана. Все поделили: флот, деньги, кастрюли... Как говорится: сам не гам - и другим не дам.
   - Ага, - припомнил старый анекдот про вагон яблок Рогов. - "Що нэ з'им - покусаю!"
   - Вот именно. Решить вопрос, чтоб из "ближнего зарубежья", из СНГ преступника выдали - это проще с Израилем договориться, или даже с прибалтийскими странами.
   - Да ты что? А по телевизору...
   - Сказки. Для таких дураков, как ты.
   Виктор не обиделся:
   - Может, тогда действительно? Махнуть к матери?
   - Пользуйся моментом, а то завязнешь по самые гланды. Пока суть да дело, пока ещё официально во всероссийский розыск не обьявили - чеши до этого самого Светловодска.
   - Серега, слушай... А в поезде не нахватят? Не нарвусь на паспортный контроль?
   Участковый помотал головой:
   - В ближайшие дня три - нет. Пока подпишут, согласуют по инстанциям, ориентировки разошлют... Так что, как говаривал один мой знакомый старшина-гаишник, "ехай спокойно".
   - Может, тогда на машине?
   - На какой? - Удивился участковый.
   - Ну, на "Москвиче" моем?
   Собеседник опять развеселился, будто Рогов сказал что-то необычно смешное:
   - Вот человек, а! Да как ты её забирать думаешь? Тачка же под окнами, а там тебя ждут-не дождутся... Враз завернут ласты, и мордой в пол. Желаешь?
   Участковый согнал с лица улыбку и неожиданно твердо произнес:
   - Чего, так и не понял, браток? Это же счастье твое, что на меня нарвался, а не на них!
   - Нет, я понимаю... А квартира как же? Вещи?
   - Опечатают. Не волнуйся, целее будет. Через какое-то время мать вернется, что надо вывезет. - Отодвинув в сторону блюдо с салатом, капитан принялся аппетитно обгладывать куриный окорочек, только что поданный официанткой. - Ешь, закусывай.
   - Что-то уже и не хочется.
   - Ешь! - Распорядился собеседник. И подмигнул:
   - Тебе сила сейчас нужна, а то ведь не добежишь до границы-то! Свалишься от истощения где-нибудь в Белоруссии - под Гомелем, к примеру.
   - Слушай, Серега... Сегодня какое число? Четное?
   - Нечетное.
   - Блин-н! А у меня поезд только по четным ходит.
   - Днепропетровский? Через Кременчуг? - Прикинул капитан. - Да!
   - Что же мне, на вокзале сутки ошиваться?
   - Почему? Неужели пойти некуда?
   - Некуда.
   - И знакомых никого? - Недоверчиво поднял бровь собеседник.
   Виктор припомнил Карлу, Ройтмана и ещё пару-тройку человек, но все это было не то:
   - Знакомых полно. Но к ним лучше не надо. Опасно.
   - А бабы нет? Такой, чтобы приютила, обогрела...
   Перед глазами Рогова в полумраке мелькнуло лицо Дарьи:
   - Знаешь... Есть такая!
   - Хорошая? - Подмигнул приятельски участковый.
   - Очень. Но как-то к ней...
   Собеседник посмотрел на Виктора так, что тот ещё больше смутился и начал оправдываться:
   - Нет, Серега, ты не думай! Она не по этой части.
   - Да? - Хмыкнул капитан. - А по какой?
   - Она проводница, на "Стреле" ездит, - сухо ответил Рогов.
   - Ладно, не обижайся. А то сразу в амбиции... Я же ничего, просто так. Симпатичная?
   - Во-о! - Однозначно выпятил большой палец Виктор. - Класс!
   Мужчины заржали и потянулись за сигаретами. Рогов щелкнул разовой зажигалкой:
   - Слушай, Серега. А ты действительно меня целые сутки прождал?
   - Конечно. Наша служба и опасна, и трудна...
   - И на первый взгляд, как будто, не видна... - подпел Виктор. - А если бы я не пришел сегодня?
   - Значит, повстречался бы с другими ментами. Которые уж тебя точно бы в кафе не повели!
   - Вот, - назидательно проговорил Рогов. - А некоторые ещё в судьбу не верят.
   - И правильно делают.
   - Почему? - Снова не понял собеседника Виктор.
   - Чушь все это. Галиматья! Человек сам свою жизнь делает.
   - А это все? - Рогов обвел рукой полутемный зальчик и остатки обеда на тарелках. - Это как обьяснишь?
   - Чего пристал? - Возмутился участковый. - Никак!
   - Нет, ты подожди... Согласись, что я мог бы и не прийти?
   - Вряд ли. Рано или поздно поперся бы домой.
   - Почему?
   - Потому что - не убивал. И потому, что валенок... по жизни.
   - Но ведь я появился как раз вовремя? И вышел прямо на тебя? Значит, судба!
   Глаза человека напротив заметались в сомнении, он даже крякнул и недовольно поморщился:
   - Судьба, судьба! Успокойся! Чеши лучше к бабе своей и сиди у нее, не высовывайся до самого поезда. А то неровен час... И помни, что я сказал.
   Участковый встал, по-офицерски одернул пиджак и не прощаясь направился к выходу. Но не сделав и пары шагов обернулся:
   - Уматывай отсюда, понял? А иначе, извини, заберу. Сам понимаешь, работа такая.
   Он убедился, что сидящий за столиком Рогов все правильно понял и напоследок предупредил:
   - Мы не виделись. Ты вообще сегодня в нашем микрорайоне не был!
   Виктор покинул кафе через несколько минут: докурил, допил кофе, дождался сдачи с оставленных участковым денег и без стеснения ссыпал мелочь в карман.
   Выпитая водка согревала душу, сытый желудок напоминал о себе приятной тяжестью и урчанием. Рогов мысленно, без сожаления попрощался с родимым домом. Потом представил себе старушку-машину - попрощался и с ней. Жаль было "Москвича", разворуют его без присмотра автомобильные воры, но своя шкура ближе к телу.
   Виктора холодной волной окатило воспоминание о беде, которая прошла совсем рядом. А сколько ещё опасностей впереди?
   Тревожные картинки вновь навязчиво закопошились в мозгу, словно муравьи перед закатом солнца. Куда сейчас? К Дарье?
   А если дома нет? А если не примет? Примет... А от нее?
   Рогов все ещё не до конца убедил себя, что вот-вот придется уехать, скрыться, исчезнуть из родного города - если и не навсегда, то на долгие годы.
   Почему? Зачем? Хорошо, хоть документы при себе - паспорт, водительское удостоверение. Новую жизнь, конечно, с таким багажом не начнешь, но в Светловодске все же мать, родня...
   Как им все обьяснить? Что сказать матери? Она вот-вот собиралась возвращаться, а тут на тебе - сын приехал, собственной персоной.
   Сказать, что соскучился? Не поверит, пожалуй. Ну и что? Может, и придумывать ничего не надо? Мать на то и есть - поймет.
   Туманно, муторно внутри, словно некий поганый гнус разьедает душу. Спрятаться, скрыться за бархатными шторами в доме у Дарьи, залезть под одеяло, укрыться с головой, а завтра... Завтра останется только сесть в поезд - и все, конец этой жуткой неправде и небыли.
   Испуганная автомобильным гудком, поднялась с дерева, полетела, шумя крыльями и пронзительно голося, стая черных городских ворон:
   - Кар-р... кар-р... кар-р-р!
   Карла... Где же сейчас толстяк? В камере? Скорее всего... Ведь взяли же его менты! Взяли прямо там, во дворе. Конечно, старый друг уже раскололся и сдал Рогова с потрохами, но Виктор обиды на него не держал трудно по первому разу, уголовка и не таких ломала.
   ...Чем дальше распутывал Рогов клубок недавних воспоминаний, тем страшнее ему становилось и неуютнее.
   Выбравшись из метро, он оказался на площади Восстания. Грандиозное здание Московского вокзала флагштоком упиралось в небо, часы на башне отмеряли уходящее время.
   "Странная штука, - подумал Виктор. - Такой огромный город, а я последние дни только и делаю, что верчусь здесь поблизости."
   Рогов замер перед светофором. На противоположном тротуаре тоже столпился народ - и сейчас люди с обеих сторон проспекта напоминали две рати, два воинства, разделенных между собой бурным потоком.
   Вот сейчас автомобили схлынут, проспект обмелеет - и пешеходы бросятся навстречу друг другу, размахивая саблями, булавами и сумками "адидас"...
   - Дарья? - Вдалеке, у аптечной витрины мелькнула знакомая копна волос и спина в полосатой кофточке.
   Едва дождавшись зеленого сигнала, Рогов метнулся через дорогу. Постепенно прибавляя шаг, он вскоре просто побежал, расталкивая встречных и еле успевая извиняться:
   - Даша!
   Но расстояние между ними было ещё слишком велико, и за уличным шумом девушка просто не услышала оклика.
   У Виктора закололо в боку, пересохли губы.
   "Может, это бред? - Подумал он мимолетно. - Может, обознался? Просто похожая, мало ли таких ходит... Нет, не может быть."
   В какой-то момент Рогов чуть не потерял недавнюю знакомую, но потом вновь увидел её, уже в нескольких метрах перед собой:
   - Даша?
   - Ты? Виктор...
   - Слава Богу... - с трудом отдышался Рогов. - Как хорошо, что я тебя догнал! Как хорошо...
   Девушка молча улыбалась, разглядывая его раскрасневшееся лицо.
   - Торопишься?
   Вместо ответа Дарья покачала головой и с чисто женской интуицией определила:
   - Значит, не слишком удачно ты домой сьездил.
   Рогов кивнул и потрогал намокший от пота ворот рубашки:
   - Можно к тебе?
   - Можно, - просто согласилась девушка. - На!
   Она извлекла из сумочки связку ключей:
   - Этот от входной двери.
   - А ты? - Опешил Виктор.
   - Мне в магазин надо. И ещё в пару мест, но тут близко.
   - Может, лучше мне с тобой?
   - Нет, - рассмеялась девушка. - Я, пожалуй, сама.
   Ключи незаметно для Рогова перекочевали к нему на ладонь, но Виктор ещё пытался спорить: