Гамильтон Питер Ф.. Нейтронный Алхимик: Конфликт

   — Одержимые?
   — Да. Пошли.
   Не отпуская ее руки, он обогнул червоточину, на ощупь похожую на сухую резину, судорожно бьющуюся под рукой.
   — К ближайшему выходу, — скомандовал он приставу. — Пошли.
   Конструкт принялся с пугающей скоростью проламываться через толпу, разметая зачарованных зрителей. Джошуа мрачно тащился следом. Эденистам, должно быть, Адок Дала нужен был для того же, для чего ему самому — Ши. Или он выбрал не того человека? Проклятие.
   До выхода оставалось всего метров десять, над дверями виднелся уже красный светящийся кружок, когда блок противоэлектронной борьбы датавизировал тревогу.
   Господи Боже.
   — Иона!
   — Знаю! — гаркнул ведущий пристав, вытаскивая пулемет.
   — Нет! — крикнул Джошуа. — Только не здесь!
   — Я не так бесчеловечна, Джошуа, — укорила его широкоплечая фигура.
   Они ринулись к выходу вдоль стены. Только тут Джошуа осознал, что Коле от них не отстала.
   — Не ходи за мной! — крикнул он. — Здесь для тебя безопаснее!
   — Ты меня не можешь бросить! — умоляюще выдохнула она. — Джошуа! Я знаю, что происходит! Ты не можешь! Я не хочу! Ты им не позволишь! Возьми меня с собой, ради Марии Благой!
   Внезапно она стала всего лишь перепуганной девчонкой с растрепанными волосами.
   Ведущий пристав вышиб плечом дверь.
   — Я останусь здесь, — проговорил второй, сжимая в одной руке пулемет, а в другой — автоматический пистолет. — Хорошо, что эти штуки владеют обеими руками одинаково. Не волнуйся, Джошуа, — если они захотят меня обойти, им это дорого обойдется.
   — Спасибо, Иона.
   Он выскочил в коридор, волоча за собой обеих девчонок.
   — Дахиби! — датавизировал он, но нейросеть откликнулась, что не может связаться с местным сетевым процессором.
   — Жопа…
   — Остальные приставы берут под контроль космопорт, — проговорил пристав. — «Леди Мак» готова к отлету. Только тебя ждем.
   — Класс. — Блок противоэлектронной борьбы все еще датавизировал тревогу. Джошуа вытянул из кобуры свой девятимиллиметровик, запуская в активном режиме программу меткой стрельбы.
   На первом же перекрестке Джошуа потратил драгоценную секунду, запрашивая сеть о дальнейшем маршруте. Мысленно матеря себя, он вытянул карту переходов Айякучо из клеток памяти. Пользоваться лифтом сейчас было бы рискованно: электроснабжение сбоило постоянно, а процессоры транспортного управления — еще чаще. Нейросеть показала ему кратчайшую дорогу до осевой камеры. Получалось все равно до ужаса далеко.
   — Сюда! — Джошуа указал налево.
   — Из-звините, — поправил его кто-то.
   Блок противоэлектронной борьбы предупреждающе пискнул в последний раз и сдох. Джошуа обернулся. Метрах в десяти от него стояли, перегораживая противоположное ответвление коридора, мужчина и женщина в черных кожаных куртках с невероятным количеством блестящих застежек и заклепок.
   — Бегите, — приказал пристав, становясь посреди коридора и поднимая ручной пулемет.
   Джошуа, не колеблясь, бросился бежать, таща девчонок за собой. Позади послышалось несколько реплик на повышенных тонах, потом загремели выстрелы.
   На первом повороте Джошуа свернул куда придется, торопясь только убраться с глаз. Нейросеть немедленно исправила маршрут. На вид все коридоры были совершенно одинаковыми — три метра в высоту, три метра в ширину и бесконечность в длину. Джошуа было очень не по себе в этом лабиринте, особенно если учесть, что единственным проводником была программа, подверженная воздействию одержимых. Капитану хотелось знать точно, где он находится, и иметь возможность доказать это самому себе. Человеческое сомнение пересилило веру в возможности технологии.
   На следующем повороте он обернулся, чтобы удостовериться, что девчонки не отстали, а погони нет. Поэтому его программа периферийного зрения заиндексировала шагающую к нему по коридору фигуру за миллисекунду до того, как нейросеть отключилась.
   То был мужчина в белом бурнусе. Завидев Джошуа и двоих девушек, он широко улыбнулся.
   Джошуа вскинул пистолет, но без помощи боевой программы он сильно переоценил вес оружия и вздернул ствол слишком высоко. Прежде чем он успел прицелиться в одержимого, пальцы его охватил ком белого огня.
   Взвыв от ужасающей боли, Джошуа выронил пистолет. Как он ни пытался стряхнуть смертоносное пламя с руки, оно цеплялось за кожу, испуская вонючий жирный дым.
   — Пора прощаться с жизнью, — промолвил улыбчивый одержимый.
   — Пошел в жопу.
   Краем уха Джошуа слышал, как плачут от ужаса и отвращения девчонки за его спиной. Шок слегка умерил боль, но к горлу подкатывала тошнота по мере того, как обугливалась плоть. Правая рука немела все сильнее. И откуда-то из-за спины нападавшего слышался шепот неисчислимой толпы невидимок.
   — Нет…
   Это не было разборчивым словом — всего лишь невнятный звук, прорвавшийся через перехваченное спазмом горло. «Я не сдамся. Никогда».
   И тут с потолка коридора под пронзительный вой сирен обрушился поток воды. Края осветительных панелей покраснели и замигали.
   Ши истерически расхохоталась, отнимая кулак от панели пожарной тревоги. С разбитых костяшек стекала кровь. Джошуа сунул руку под самую струю, бьющую из форсунок под потолком, и торжествующе вскрикнул. Белое пламя погасло в клубах пара. Джошуа рухнул на колени, содрогаясь всем телом.
   Араб окинул всю троицу аристократически высокомерным взглядом, словно не мог даже помыслить о сопротивлении. Вода впитывалась в его темный тюрбан, намокший белый бурнус прилип к телу.
   Джошуа поднял голову и ухмыльнулся, глядя на смутно виднеющегося в ледяной пене врага. Правая рука не слушалась совершенно, от запястья ладонь охватило ледяное онемение.
   — Ладно, засранец, — сплюнул он вместе с несколькими каплями блевотины, — моя очередь.
   Араб нахмурился. Джошуа левой рукой вытащил из кармашка распятие отца Хорста Эльвса.
   — Отче наш, Господь небес и мира тварного, смиренно и покорно молю Тебя о помощи Твоей в освящении деяний сих, и да благословит меня Иисус Христос, сошедший к нам, дабы искупить грехи наши, в моих трудах.
   — Да я вообще-то мусульманин, — заметил смущенный араб. — Суннит.
   — А?
   — Мусульманин. Я не верую в вашего ложного иудейского пророка. — Он воздел руки, и поток воды из форсунок превратился в снег. Снежинки липли к комбинезону Джошуа, покрывая его льдистой коркой. Кожа онемела почти до последней клетки.
   — А я верую, — проскрипел Джошуа сквозь стучащие зубы.
   И это была правда. Осознание это потрясло его не меньше, чем боль и холод, но в этот миг среди мучений он достиг предельной ясности понимания. Все, что он видел, делал, знал, говорило об одном — во Вселенной есть порядок. Реальность слишком сложна, чтобы быть продуктом случая.
   Средневековые пророки врали, не стесняясь. Но ведь кто-то выделил порядок из хаоса, существовавшего перед началом времен. Кто-то запустил ход самого времени.
   — Господь всевышний, снизойди до слуги Твоего, павшего перед духом нечистым и заблудшим…
   — Заблудшим? — Араб гневно воззрился на него. По его бурнусу текли струйки статических разрядов. — О, безмозглый неверный! Нет бога, кроме Алл… ой, ч…
   Пристав прострелил ему голову. Джошуа рухнул на пол.
   — Вот так всегда кончаются религиозные споры.
   Он почти не ощущал, как пристав вытаскивает его из-под пожарных форсунок. Снова включилась нейросеть и немедленно начала устанавливать аксонные блоки. Онемение анестезии было немногим приятнее того, что приносил холод. Пристав намотал ему на обожженные пальцы медпакет, а программа-стимулятор помогла Джошуа прийти в себя. Он моргнул, и три склонившихся над ним лица стали видны отчетливо. Коле и Ши цеплялись друг за друга; обе были растрепаны, ошеломлены и промокли насквозь. Пристав пострадал серьезно. Тело его пересекали глубокие ожоги, из запекшихся ран сочилась совсем человеческая кровь.
   Джошуа медленно поднялся на ноги. Хотелось ободряюще улыбнуться девочкам, но сил уже не оставалось.
   — Ты в порядке? — спросил он пристава.
   — Ноги ходят.
   — Хорошо. А вы двое не ранены?
   Ши смущенно покачала головой, Коле всхлипнула.
   — Спасибо за помощь, — сказал он Ши. — Быстро сообразила. Не знаю, что бы я делал без воды. Нехорошо получилось, но теперь худшее позади.
   — Джошуа, — проговорил пристав, — Дахиби говорит, что близ астероида только что появились три боевых звездолета Организации Капоне.
 
   Зал отлета причального уступа охраняли семеро эденистов в бронескафах. Моника была безумно рада видеть Джошуа с компанией. Вместе с Самуэлем она прикрывала их отступление из «Конечной остановки», и это было непросто. Они трижды сталкивались с одержимыми, и каждая встреча с оборотнями-колдунами пугала ее до безъязычия. Нервы и нейросеть были напряжены до предела. Моника ни разу не дала одержимым шанса сдаться или отступить. Ее целью было найти и уничтожить, и она заметила, что Самуэль при всем его уважении к человеческой жизни и чувстве собственного достоинства действовал по тому же принципу.
   Когда отряд ринулся к шлюзу и поджидающему за ним космобусу, осветительные панели уже мерцали и меркли. Моника выгрузила из памяти боевые программы, только когда двери шлюза захлопнулись. Она поставила пулемет на предохранитель и стянула капюшон костюма-хамелеона. Прохладный воздух, коснувшийся мокрых от пота волос, показался ей сладостно свежим.
   — Не так это было и страшно, — промолвила она. Космобус катился к «Хойе», последнему космоястребу на уступе. По всей плите темного гладкого камня двигались только он да его тень.
   — К сожалению, ты права, — заметил Самуэль, склонившийся над лежащим без сознания Адоком Дала, проверяя его состояние сенсорами медблока. — Прибыли корабли Капоне.
   — Что?
   — Не волнуйся. Согласие Дуиды выделило нам в помощь эскадрилью космоястребов. Физическая опасность минимальна.
   Повинуясь подсознательному импульсу, Моника выглянула в окно в поисках звездолетов Организации. Но она едва смогла разглядеть лежащий в тени край неподвижного космопорта и клубящуюся вокруг его края сумрачно-багровую пыль.
   — Мы довольно далеко от Новой Калифорнии. Очередное вторжение?
   — Нет, кораблей всего три.
   — Тогда зачем… Боже, ты же не думаешь, что он тоже ищет Мзу?
   — Это самый очевидный ответ.
   Они подъехали к космоястребу, и к корпусу потянулась труба шлюза. Несмотря на положение, в котором оказалась, Моника не могла не оглядеться с любопытством, взойдя на борт. Правда, технически жилой тороид мало отличался от капсул жизнеобеспечения адамистских кораблей, только места здесь было побольше. Самуэль провел ее центральным коридором в рубку, где представил капитану Ниво.
   — И мои благодарности «Хойе», — добавила Моника, вспомнив эденистский этикет.
   — Не за что. Вы прекрасно поработали, учитывая экстремальные обстоятельства.
   — Это вы мне объясняете? Что делают корабли Капоне?
   — Ускоряются в сторону диска, хотя на угрожающие траектории не выходят. Эскадрилья с Дуиды уже прибыла, мы идем на сближение. Что будет дальше — зависит от противника.
   — Мы уже летим? — переспросила Моника. Поле тяготения оставалось стабильным, как скала.
   — Да.
   — У вас есть электронные сенсоры, к которым я могу получить доступ?
   — Разумеется.
   Нейросеть Моники приняла датавиз от сети биотех-процессоров рубки. «Хойя» уже скользила по окраинам Диска, точно птица, вырвавшаяся из грозовых туч. Зеленые и лиловые значки отмечали корабли Организации, находившиеся в полумиллионе километров от Айякучо и шедшие с ускорением в треть g. Эскадрилья космоястребов теснилась на верхнем краю пылевого диска.
   — А они не торопятся, — заметила Моника.
   — Не хотят демонстрировать враждебность, — предположил Ниво. — Если дело дойдет до сражения, то они проиграют.
   — Вы позволите им состыковаться?
   Ниво покосился на Самуэля.
   — Согласие в нерешительности, — ответил Самуэль. — Нам недостает информации. Неспровоцированная атака для нас неприемлема.
   — Они не могут угрожать поселению захватом, — проговорил Ниво. — Айякучо практически пал, атаковать его сейчас бессмысленно. Новые хозяева астероида будут только рады заключить с Капоне пакт.
   — Уничтожить их сейчас было бы выгоднее всего, — отметила Моника. — В долговременной перспективе. Если они попадут на Айякучо, то смогут выжать из приятелей Вои всю информацию до последнего байта. А если Вои и Мзу не выбрались… тогда мы все в глубокой дыре.
   — Разумно, — согласился Самуэль. — Надо с этим разобраться. Пора побеседовать с нашим гостем.
 
   Когда Джошуа вплыл в люк, на мостике находились только Сара, Болью и Дахиби. Приставам он велел проводить девочек в капсулу Ц, в лазарет, где уже ждали Мелвин, Лайол и Эшли.
   Лицо Сары отразило одновременно злость и беспокойство.
   — Господи, Джошуа!
   — Я в порядке. — Он продемонстрировал завернутую в медпакет правую руку. — Все под контролем.
   Сара поморщилась, когда он проплыл мимо нее, рассеивая капельки холодной воды. Сальто в воздухе — и Джошуа ловко опустился на противоперегрузочное ложе и пристегнулся к нему сеткой.
   — Сеть рухнула, — объявил Дахиби. — Доступа к системам астероида нет.
   — Уже неважно, — отозвался Джошуа. — Я знаю, что там творится. Поэтому мы и улетаем.
   — От девчонки был прок? — поинтересовалась Болью.
   — Пока нет. Я решил подождать с расспросами. Дахиби, космоястребы нам вектор прыжка не перекрывают?
   — Нет, капитан. Путь свободен.
   — Хорошо.
   Джошуа приказал бортовому компьютеру отсоединить причальные захваты и был весьма рад, увидев, что команда исполняется — значит какие-то процессоры в космопорте все еще действовали.
   Заработали химические маневровые двигатели, поднимая корабль из дока. Сара съежилась, когда мимо сенсорных гроздьев заскользила тусклая стальная стена — зазор составлял не больше пяти метров. Но «Леди Мак» не отклонилась от вертикали ни на йоту. Едва корма ее показалась над краем дока, Джошуа отключил двигатели, позволив звездолету двигаться по инерции. Сенсорные гроздья утонули в нишах, и вокруг корпуса сомкнулся горизонт событий. Они прыгнули на половину светового года, и секунду спустя в растровые узлы вновь хлынула энергия. В этот раз корабль одолел три светогода.
   Джошуа знобко выдохнул.
   Сара, Болью и Дахиби разом посмотрели на него. Капитан, не шевелясь, пялился в потолок.
   — Почему бы тебе не пойти к остальным в лазарет? — осторожно проговорила Сара. — Тебе бы руку проверить как следует..
   — Знаешь… я их слышал.
   Сара встревоженно глянула на Дахиби. Узловик резко отмахнулся.
   — Слышал кого? — спросила она, отстегивая сетку и подплывая поближе к Джошуа, чтобы зацепиться пятками за липучку у его ложа.
   Он словно не заметил ее присутствия.
   — Души в бездне. Господи, они там на самом деле, и они ждут. Всего одна слабость — и все, ты у них под ногтем.
   Сара погладила его намокшие волосы.
   — Тебя они не взяли.
   — Нет. Но они… лгут и лгут, говорят, что могут помочь… Я так разозлился и одурел, что решил, будто меня спасет проклятое распятие Эльвса. — Он поднял крестик и фыркнул. — А он оказался мусульманином.
   — По-моему, ты бредишь.
   Он уставился на нее налитыми кровью глазами.
   — Прости. Они могут измочалить тебя, знаешь. С моей рукой он только разогреваться начал, разминка это была. Не знаю, смог бы я сдержаться. Я себе твердил, что выдержу, что не сдамся. Хотя, по-моему, это можно сделать, только умерев.
   — Но ты не сдался, и ты еще жив, и у тебя в черепе нет никого, кроме тебя. Ты победил, Джошуа.
   — Это просто удача. А ее запас подошел к концу.
   — То, что с тобой были трое приставов, не удача, а здоровая паранойя и верное планирование. Ты знал, что одержимые очень опасны, и учел это. В следующий раз поступим так же.
   Джошуа нервно хохотнул.
   — Если в следующий раз я не оробею. Это… страшно — глядеть в бездну и знать, что она тебя ждет так или иначе, как одержателя или как одержимого.
   — Мы столкнулись с этим на Лалонде и все еще летаем.
   — Там было другое. Тогда я ничего не понимал. А теперь знаю твердо. Мы все умрем и будем обречены на вечность в бездне. Все мы. Каждое разумное существо во Вселенной. — Лицо его исказилось болью и гневом. — Господи, я не верю, что это все, что нам дано, — жизнь и чистилище! Спустя десятки тысяч лет Вселенная открыла, что мы наделены душой, чтобы тут же отнять у нас благодать и подарить этот ужас! Должно быть что-то еще, не может не быть! Он не мог так с нами поступить!
   — Кто?
   — Бог. Он, она, оно — как его ни назови. Эта мука, она слишком… не знаю… личная. Какого хера было строить Вселенную, которая так с людьми поступает? Если ты настолько могуч, ну почему не сделать смерть окончательной или не подарить всем бессмертие? Зачем — так? Мы должны знать, мы обязаны выяснить, почему мир работает так, а не иначе. Только тогда мы узнаем ответ. Мы должны найти окончательное решение, которое продержится до конца времен.
   — И как ты предлагаешь его искать? — тихонько спросила она.
   — Не знаю, — огрызнулся Джошуа и тут же задумался вновь. — Может быть, киинты. Они сказали, что давно миновали эту стадию. Напрямую они, может, и не ответят, но хотя бы направление укажут.
   Сара изумленно уставилась на его напряженное лицо. Джошуа, воспринимающий жизнь настолько серьезно, удивлял ее. Джошуа, готовый возглавить крестовый поход, потрясал настолько, что ей померещилось даже, что он все-таки одержан.
   — Ты? — сорвалось у нее с языка.
   Страдание и боль разом схлынули с его резко очерченного лица. Прежний Джошуа вернулся.
   — Да, я. — Он хохотнул. — Может, я поздновато обратился к религии, но новообращенные, говорят, невыносимее всех в своей вере.
   — Похоже, тебе не только руку надо в лазарете проверить.
   — Спасибо, о моя верная команда. — Фиксирующая сетка разошлась, позволяя Джошуа встать. — Но киинтов мы все равно спросим.
   Он затребовал от бортового компьютера поиск маяковых звезд с тем, чтобы определить точное положение корабля, и выдернул из альманаха файл по Йобису.
   — Вот прямо сейчас? — ядовито поинтересовался Дахиби. — Ты собираешься вот так вот отбросить все, чего добился на Айякучо?
   — Нет, конечно, — гладко соврал Джошуа.
   — Очень хорошо. Потому что если мы не найдем Мзу и Алхимика прежде, чем до них доберутся одержимые, спасать будет уже некого.
 
   Адок Дала очнулся с воплем. Он испуганно оглядел лазарет «Хойи». Похоже было, что окружение его не радует. Ничуть.
   Самуэль снял медпакет с основания его шеи.
   — Спокойно. Ты в безопасности, Адок. Никто тебе не причинит вреда. Я должен извиниться за то, что с тобой так обошлись в клубе, но ты нам очень нужен.
   — Вы не одержимые?
   — Нет. Мы эденисты. Ну, кроме Моники — она из королевства Кулу.
   Моника постаралась как можно сердечнее улыбнуться напуганному мальчишке.
   — Вы, значит, агенты-инопланетники?
   — О, да.
   — Тогда я ничего не скажу. Я не стану помогать вам ловить Мзу.
   — Очень патриотично. Только нас не интересует Мзу. Мы, честно говоря, надеемся, что она благополучно сбежала, потому что Айякучо находится сейчас в руках одержимых.
   Адок застонал от ужаса, закрывая рот ладонью.
   — Нас интересует, что ты знаешь о Вои, — продолжил Самуэль.
   — Вои?
   — Да. Ты знаешь, где она?
   — Я ее несколько дней не видел. Она нас всех построила и сгинула. Смешно — нам пришлось детишек в клубах учить пауков ловить. Дескать, Лоди сообразил, что вы через пауков за нами шпионите.
   — Умный парень этот Лоди. Не знаешь, где он?
   — Нет. Тоже пару дней не видел.
   — Интересно. А сколько человек было в этой вашей группе?
   — Двадцать… двадцать пять… Списка-то не было. Мы просто… друзья.
   — А кто все затеял?
   — Вои. Она, когда ширяться бросила, вся переменилась. На геноциде съехала. А нас так, затянуло. Если Вои за что-то берется, так она всех вокруг на это дело построит.
   Моника датавизировала запрос своему процессорному блоку, поднимая из его памяти картинку, записанную в «Конечной остановке». С момента захвата ее тревожил этот кадр, последний, в котором виден был Джошуа Калверт, волокущий за собой девчонку. Она показала Адоку увеличенную картинку.
   — Ты ее знаешь?
   Юноша, моргнув, уставился на крохотный экранчик. Наркотики, которыми накачал его Самуэль, чтобы развязать язык, вызывали сонливость.
   — Это Ши. Мне она нравится, только…
   — Она из ваших?
   — Не совсем, но она девчонка Принца Ламберта. Он вроде как из наших, а она так, помогала пару раз.
   Моника покосилась на Самуэля.
   — Что у нас есть на этого Принца Ламберта?
   — Минутку… — Он проконсультировался с биотех-процессорами блока. — Зарегистрирован как пилот «Текаса», прогулочной яхты в собственности корпорации, принадлежащей его родне. Моника… этот корабль покинул Айякучо сегодня днем.
   — Проклятие! — Она треснула кулаком по шкафчику у кушетки Адока Дала. — А Вои знакома с этим Принцем Ламбертом?
   Адок блаженно улыбнулся.
   — Ага. Они были любовниками. Из-за него она и попала на детокс.
   — Координаты входа «Техаса» в прыжок вам известны?— спросил Самуэль у Ниво.
   — Нет. Он вышел за пределы нашей зоны масс-восприятия. Прыжок не зафиксировал ни один космоястреб. Но полетный вектор у нас есть. Довольно странный курс — корабль нырнул в диск, потом вышел снова. Если он не совершал после этого каких-нибудь головокружительных маневров, они могли прыгнуть к одной из трех систем: Сикоку, Нюван или Торрокс.
   — Спасибо. Проверим.
   — Безусловно. Я сообщу штабу обороны Дуиды. Отбываем немедленно.
 
   Когда Джошуа влетел в лазарет, Ши уже переоделась в серый комбинезон и тихонько беседовала с Лайолом, но прервалась, чтобы смущенно улыбнуться капитану. Эшли с Мелвином сосредоточенно паковали оборудование. Один из приставов висел на крепежной петле у самого люка.
   — Как дела? — спросил Джошуа у Ши.
   — Ничего. Эшли мне дал транквилизатор… Кажется, помогло.
   — Мне бы кто дал.
   Она улыбнулась чуть шире.
   — Рука очень болит?
   Он поднял ладонь.
   — Кости все целы, но мне придется наращивать пальцы клонированной тканью — пакету столько не регенерировать.
   — О, простите…
   — Транквиллити заплатит, — утешил он ее с серьезной миной. — А где Коле?
   — В ноль-тау, — ответил Мелвин.
   — Хорошая идея.
   — Мне тоже туда лечь? — спросила Ши.
   — Решай сама. Только прежде мне нужна твоя помощь.
   — Моя?
   — Да. Давай объясню. Что бы там ни говорили по новостным каналам, я не злобный агент-инопланетник.
   — Знаю. Вы «Лагранж» Калверт.
   Джошуа ухмыльнулся.
   — Я знал, что мне за это воздастся. Дело в том, что мы и правда ищем Алкад Мзу, но не из-за какой-то там омутанской пропаганды.
   — А зачем?
   Он стиснул ее пальцы здоровой рукой.
   — У нас есть причина, Ши. Веская причина, но не то чтобы очень хорошая. Если ты правда хочешь знать, я скажу тебе, потому что, если я не ошибся в тебе, ты поможешь нам найти ее, когда будешь знать все. Но поверь мне — лучше бы тебе не знать ничего. Выбирай.
   — Вы ее убить хотите? — нервно спросила она.
   — Нет.
   — Клянетесь?
   — Клянусь. Мы хотим только вернуть ее на Транквиллити, где она жила после геноцида. Не самая страшная из тюрем. И если мы доберемся до нее вовремя, то спасем кучу народу. Может быть, целую планету.
   — Она собирается уронить планетолом на Омуту, да?
   — Что-то вроде того.
   — Так я и думала, — тихонечко прошептала девушка. — Только я не знаю, где она.
   — Думаю, что знаешь. Мы полагаем, что она с Вои.
   — А-а, с ней. — Лицо Ши потемнело.
   — С ней. Прости, кажется, тебя это как-то задело. Я не знал…
   — У них с Принцем Ламбертом был роман. Он еще… в общем, он бы вернулся, если она попросит.
   — Принц Ламберт — это твой парень, звездолетчик?
   — Да.
   — С какого корабля?
   — «Текас».
   — И он сегодня улетел с Айякучо?
   — Да. Вы правда думаете, что он увез Алкад Мзу?
   — Боюсь, что так.
   — А у него будут проблемы с властями?
   — На него мне глубоко наплевать. Я ищу только Мзу. Как только я сяду ей на хвост и она узнает об этом, угроза пропадет. Ей придется вернуться к нам. Так ты скажешь, куда отправился «Текас»?
   — Извините… я бы правда хотела… но он не сказал, куда они летят.
   — Черт!
   — ПЛ ведет «Текас» на Нюван, — откликнулся Лайол и обвел взглядом изумленные лица. — Я что-то не так сказал?
   — Откуда, прах тебя побери, ты знаешь, куда он летит? — взвыл Джошуа.
   — ПЛ — мой хороший приятель, мы вместе выросли. «Квантовая неожиданность» получила контракт на обслуживание «Текаса». Пилот из него не блестящий, а Вои заказала ему редкостно хитрый маневр. Так что я помог ему запрограммировать вектор полета.

6

 
   Андре Дюшамп почти ожидал, что платформы СО Этентии откроют огонь по «Крестьянской мести», когда та вышла в разрешенной зоне в трех тысячах километров от астероида. Во всяком случае, ему долго пришлось объясняться с местным штабом обороны и призывать в свидетели репортеров. Получив наконец разрешение на стыковку, он решил, что знаменитое упорство и честность Дюшампов победили снова, и забыл об этом думать.
   На самом деле пока капитан бил себя в грудь, называясь перебежчиком из лагеря Капоне, Эрик связался по закрытому каналу с местным бюро конфедеративного флота и попросил надавить на власти. И даже так правительство астероида не собиралось рисковать. На шедшую курсом сближения «Крестьянскую месть» были нацелены три платформы СО.