Гамильтон Питер Ф.. Нейтронный Алхимик: Конфликт

   — Понятно, — прошептала потрясенная Мзу.
   — А с тобой что случилось, Алкад? Я не вижу на тебе формы нашего флота.
   — Омутанцы сделали свое дело. Именно то, чего мы так боялись. Эти ублюдки прилетели и нанесли удар.
   — И какой урон?
   — Максимальный. Шесть планетоломов.
   Джошуа отключился от канала связи и взял на себя управление кораблем. Ему не хотелось слышать продолжение разговора и видеть реакцию человека, который только что узнал о гибели своей планеты.
   Сенсоры «Леди Мак» собирали информацию о «Бизлинге», помогая бортовому компьютеру уточнять координаты, которые предварительно рассчитала Сара. Поиск затруднялся мощными магнитными полями и электромагнитными излучениями газового гиганта. За пределами внешней атмосферы начиналась густая ионная каша, которая глушила сенсоры сильными потоками энергии.
   Джошуа несколько раз менял траекторию полета, подстраиваясь под новые данные. «Леди Мак» теперь находилась на ночной стороне. Вихрь частиц вокруг ее фюзеляжа мерцал светло-розовым цветом. Планетарная магнитосфера создавала колоссальные помехи.
   Среди этого смешения инструкций, корректировок и сбоев программ Болью и Лайол надежно поддерживали системы корабля в рабочем режиме. Понаблюдав за работой Лайола, Джошуа не нашел ни одной ошибки.
   «Я собрал хороший экипаж, — подумал он. — Может быть, предложить ему место Мелвина? Хотя вряд ли Лайол согласится принять эту должность. Ладно, как-нибудь договоримся».
   Он вновь подключился к каналу связи. После такого потрясения Кайл Прэджер почти не реагировал на сообщение Мзу о ее отношениях со спецслужбами и Ионой.
   — Ты же знаешь, я не могу отдать его в чужие руки, — мрачно сказал Прэджер. — Ты не должна была тащить сюда этих людей, что бы они тебе ни посулили.
   — Да? И оставить вас здесь? Я не могла так поступить. Во всяком случае, не с Питером.
   — А почему бы и нет? Мы планировали такой поворот событий. Если помнишь, нам следовало разрушить Алхимика и подать сигнал бедствия. Ты сама говорила, что флот Конфедерации посылает сюда патрульные корабли. А что касается твоих сказок о мертвых, которые вернулись к жизни…
   — Мать Мария! Мы с трудом вас нашли, хотя я знала, где искать. Твой сигнал едва доходит, как будто вы за пять световых лет от нас. Представляю, в каком состоянии находится «Бизлинг». А насчет Конфедерации я могу сказать только то, что, возможно, через пять месяцев или через пять лет от нее вообще ничего не останется.
   — Лучше потеряться среди звезд, чем рисковать Вселенной, отдавая посторонним людям секрет Алхимика.
   — От меня его никто не узнает.
   — Возможно. Но представь, какой соблазн появился теперь у многих правительств, когда информация о нем просочилась в массы.
   — Она просочилась в массы тридцать лет назад, а технология по-прежнему остается в секрете. Наша спасательная экспедиция предназначена и для того, чтобы навсегда избавить людей от этого страшного оружия.
   — Алкад, ты просишь слишком многого. Прости, но я отвечу «нет». Если вы попытаетесь приблизиться к нам, я отключу охлаждение в камерах хранилища. У нас сохранилось небольшое количество антиматерии.
   — Нет! — воскликнула Алкад. — Я не хочу смерти Питера!
   — Тогда держись от нас подальше.
   — Капитан Прэджер, это капитан Калверт. Я хотел бы предложить вам простое решение.
   — Предлагайте, — ответил Прэджер.
   — Сбросьте Алхимика на газовый гигант. Когда вы сделаете это, мы заберем вас к себе на борт. Клянусь, я не собираюсь приближаться к «Бизлингу» без вашего разрешения — особенно после высказанной вами угрозы.
   — Я бы с радостью поступил так, капитан, но нам потребуется некоторое время, чтобы проверить носитель Алхимика. Затем придется выгрузить антиматерию. И даже если мы справимся с этим, вы можете попытаться перехватить его.
   — Похоже, капитан, мы столкнулись с тяжелой формой паранойи.
   — Она сохраняла мне жизнь тридцать лет.
   — Хорошо, я сделаю еще один подход. Если бы мы были одержимыми или захотели получить технологию Алхимика, то не прилетели бы сюда. У нас имеется доктор Мзу. Вы военный человек и знаете тысячи способов выудить информацию у самых неразговорчивых людей. Поверьте, мы не придумали историю об одержимых в надежде заморочить вам голову. И мы не относимся к вам враждебно. Поэтому нам незачем обманывать вас. Знаете, что я вам скажу? Если вы не верите, что мы хотим покончить с угрозой Алхимика, то направьте свой корабль на газовый гигант и сыграйте роль гордого камикадзе.
   — Нет! — закричала Алкад.
   — Потише, док. Капитан, у меня к вам одна просьба. Не могли бы вы засунуть Питера Адула в скафандр и выбросить его через шлюз? Мы попробуем поймать его и затащить на корабль. Он знает технологию Алхимика. Мы не можем позволить ему умереть вместе с вами. Погибнув, Питер попадет к одержимым. Не забывайте, что охрана технологии является частью вашего долга. Как только он будет у нас на борту, я сам разнесу вас на части — если только вы выберете для себя геройскую смерть.
   — А вам этого хочется, не так ли? — спросил Прэджер.
   — Да, хочется. После всех неприятностей, через которые я прошел, гоняясь за доктором Мзу, это было бы наилучшим окончанием моей миссии.
   — Возможно, это неверное впечатление, капитан Калверт, но вы выглядите очень молодым.
   — По сравнению со многими капитанами звездолетов я действительно молод. Однако ваш выбор от этого не меняется. Вы либо умрете, либо отправитесь со мной.
   — Кайл! — взмолилась Алкад. — Ради Матери Марии!
   — Хорошо. Капитан Калверт, вы можете приблизиться к «Бизлингу» и забрать мою команду. После этого мы отправим судно к ядру гиганта. Алхимик останется на борту.
   Джошуа услышал, как кто-то на мостике облегченно вздохнул.
   — Спасибо, капитан.
   — Господи! Что за неблагодарный придурок, — проворчал Лайол. — Джош, не забудь выписать ему счет на оплату расходов по их спасению.
   — Наконец-то мы решим эту проблему, — добавил Эшли. — Лайол, ты настоящий Калверт.
   «Бизлинг» был в ужасном состоянии. Он предстал во всей своей красе, когда «Леди Мак» вышла на более низкую орбиту и начала приближаться к нему. Оба корабля находились в тени планеты, хотя гигантский апельсиново-белый полумесяц, от которого они убегали, озарял их сияющим венцом зари. Его вполне хватало для визуальных сенсоров, так что экипаж «Леди Мак» получал детальный образ судна, до которого им оставалось лететь не больше десяти километров.
   Почти на всей нижней четверти фюзеляжа отсутствовали пластины наружной обшивки. Их серебристый лепестковый узор сохранился только вокруг дюз. Ясно просматривался каркас; сквозь шестиугольные проемы виднелись какие-то внутренние конструкции, то хромово-блестящие, то черные. Некоторые компоненты, явно вставленные при замене поврежденных деталей, не стыковались с другими блоками, выпирали из центральной части шестиугольников и были наспех закреплены поверх разрушенных оснований. Верхняя половина фюзеляжа, от середины до носа, была относительно целой. Защитную пену как смело с корпуса, от нее остались лишь черные хлопья окалины. Длинные серебристые шрамы, прочертившие темный кремний обшивки, свидетельствовали о многочисленных столкновениях с метеоритами. Сотни мелких вмятин указывали места, где вандерваальсовы генераторы не выдержали перегрузок, — пар и осколки оставили свои следы на топливных баках, аппаратных модулях и монолитном корпусе боевого корабля. Хрупкие сенсорные гроздья исчезли бесследно. Из корпуса торчали лишь две искореженные панели терморадиаторов. У одной из них отсутствовал большой кусок, и она походила на надкушенную плитку шоколада.
   Когда до «Бизлинга» оставалось чуть больше километра, Болью сообщила данные телеметрии:
   — Я регистрирую сильное магнитное поле. Термическая и электрическая активности минимальны. Если не брать в расчет вспомогательный термоядерный генератор и трех сдерживающих камер для антивещества, «Бизлинг», можно считать, мертв.
   — Маневровые тоже не работают, — добавил Лайол. — Их закрутило вокруг оси. Один оборот за восемь минут девятнадцать секунд.
   Джошуа проверил радарный отклик и выровнял траекторию для подхода к шлюзу искалеченного корабля.
   — Я могу погасить вращение и пристыковаться к вам, — сообщил он капитану Прэджеру.
   — Не стоит, — ответил тот. — Камера нашего шлюза пробита в нескольких местах, и я сомневаюсь, что сцепления еще работают. Если вы подойдете поближе и будете оставаться в таком положении, мы перейдем к вам в скафандрах.
   — Принято.
   — Капитан, я засекла огни двух термоядерных двигателей, — доложила Болью. — Корабли направляются к нам.
   — О, Господи!
   Джошуа подключился к сканерам. Половину экрана заполнял туманный океан абрикосового цвета, освещенный сполохами полярного сияния. Звездный купол, накрывавший мглистое море чашей, походил на идеальный планетарий, где только крохотные луны двигались предписанными им путями. Красные пиктограммы венчали две самые яркие звезды над эклиптикой. Когда Джошуа переключился на инфракрасный диапазон, они стали просто ослепительными. Из них навстречу ему, как тонкие ростки, протянулись пурпурные линии полетных траекторий.
   — Примерно двести тысяч километров, — сообщила Болью.
   Ее синтезированный голос прозвучал механически бесстрастно.
   — Я определила спектральные составляющие двигателей. Похоже, это наши старые друзья — «Уршель» и «Раймо». Во всяком случае, плазменные выхлопы имеют ту же нестабильность. Однако если это не они, то на борту все равно находятся одержимые.
   — Ну а кто же еще, — мрачно проворчал Эшли.
   Алкад завертела головой, осматривая лица людей, которые собрались на мостике. Те, в свою очередь, не сводили взглядов с Джошуа. Молодой капитан лежал на ложе с закрытыми глазами. Когда он хмурился, между его бровями появлялись две параллельные морщинки.
   — В чем дело? — спросила Мзу. — Забирайте команду «Бизлинга» и улетайте. Эти корабли слишком далеко, чтобы их бояться.
   Сара раздраженно отмахнулась от нее.
   — Сейчас далеко, — ответила она. — Но это не надолго. Мы находимся у самой планеты и уйти в червоточину не можем. Нам необходимо удалиться от газового гиганта еще на сто тридцать тысяч километров. То есть примерно туда, где сейчас расположились одержимые. Следовательно, мы не можем избрать оптимальный курс, так как в этом случае нам придется лететь прямо на них.
   — Что же делать?
   — Он скажет, — ответила Сара, указывая пальцем на капитана. — Если есть какой-то выход, Джошуа его найдет.
   Алкад удивило такое уважительное отношение к молодому капитану со стороны этой взбалмошной женщины. Однако так вела себя вся команда. Члены экипажа смотрели на капитана с тем кротким ожиданием, с каким взирают на святых или гуру. Алкад забеспокоилась.
   Джошуа открыл глаза и хмуро изрек:
   — У нас проблема. Их высота дает им слишком много тактических преимуществ. Я не нашел подходящего вектора. — Он огорченно вздохнул и поджал губы. — На этот раз поблизости нет подходящей точки Лагранжа. И мне бы не хотелось идти на такой риск, потому что мы находимся рядом с газовым гигантом, причем очень крупным.
   — Мы можем сделать хитрый ход, — подал голос Лайол. — Пролетим через атмосферу планеты и уйдем в прыжок на другой стороне.
   — В таком случае нам придется одолеть триста тысяч километров. «Леди Мак» ускоряется быстрее, чем корабли Организации, но у них имеются боевые осы с антиматерией. Как ты помнишь, они развивают ускорение в сорок пять g. Нам от них не уйти.
   — О, Боже!
   — Болью, наведи на них луч связи, — велел Джошуа. — Если они ответят, спроси, что им нужно. Я и так это знаю, но все же подтверждение не помешает.
   — Слушаюсь, капитан.
   — Док, а что, если применить против них Алхимика?
   — Вы не сможете, — ответила Алкад.
   — Черт! Сейчас не время для демонстрации принципов. Неужели вы не понимаете? У нас нет пути назад. Мы в ловушке. Ваше оружие — возможно, единственное преимущество, которое у нас осталось. Если мы не уничтожим их, они доберутся до вас и Питера.
   — Это не принципы, капитан. Просто Алхимика нельзя применять против звездолетов. Это физически невозможно.
   — Господи!
   Джошуа с недоверием посмотрел на Мзу. Однако она выглядела настолько напуганной, что он поверил в ее искренность. Навигационная программа продолжала искать пути отхода. Бесстрастный и безмолвный компьютерный мозг исследовал каждую возможность, которая позволила бы им уклониться от встречи с врагом. Диаграммы появлялись и исчезали на подсознательной скорости. В его голове потрескивали крохотные молнии. Прорывы, маневры, полет в атмосфере, точки Лагранжа. Или молитва о спасении души? Он не видел выхода. Фрегаты Организации имели все преимущества. Его единственной надеждой был Алхимик. Но как превратить оружие для светопреставления в молоток, который убил бы двух муравьев?
   «Я пролетел половину Вселенной, чтобы увидеть корабль, на котором он находится. Мы не можем потерять его теперь! Ставки слишком высоки».
   — Ладно, док. Я хочу знать, что делает ваш Алхимик. И как он это делает.
   Джошуа щелкнул пальцами, привлекая внимание Моники и Самуэля.
   — Вы двое! Клянусь, я останусь на Транквиллити, если мы уцелеем. Но мне нужно знать, как работает Алхимик.
   — Боже! Калверт! Если надо, я останусь там с тобой, — ответила Моника. — Только увези нас отсюда.
   — Джошуа! — воскликнула Сара. — Не делай глупостей!
   — А ты видишь другое решение? Вместо себя назначаю Лайола. Он будет вашим капитаном.
   — Я член команды, Джош. И это судно твое.
   — Смотрите, как он заговорил. Ладно, док. Передавайте файлы. И быстрее, пожалуйста!
   Информация хлынула в его мозг: теория, приложения, конструкция, детали, операционные параметры. Все было аккуратно индексировано с помощью перекрестных ссылок. Примерный расчет, как погасить звезду. Фактически это оружие могло уничтожить всю галактику и даже Вселенную… Джошуа вернулся к расчетным параметрам. Он внес несколько примерных цифр в простые уравнения Мзу.
   — Черт бы вас побрал! Это были не слухи, док. Вы действительно опасная женщина.
   — Ты сможешь нас спасти? — спросила Моника.
   Ей хотелось кричать, хотелось выбить ответ из этого самодовольного юнца, который приводил ее в бешенство. Джошуа подмигнул ей:
   — Конечно. Смотрите, здесь, внизу, мы как в тупике — ни отскочить, ни увернуться. В открытом космосе мы их уделаем.
   — Он это серьезно? — прошептала Моника, обращаясь к членам экипажа, собравшимся на мостике.
   — Да, — ответила Сара. — Когда кто-то бросает вызов «Леди Мак», это ранит его самолюбие.
 
   Панорама Верхнего Йорка озадачила Луизу. Колонка проектора в кают-компании «Джамраны» пересылала образы прямо в ее оптические центры. Ей недоставало оттенков и цветов. Космос казался таким черным, что она даже не видела звезд. Астероид разительно отличался от филигранного цилиндра Фобоса. Это была серая неровная глыба. Создавалось впечатление, что корабельным сенсорам не удалось сфокусировать ее изображение. На поверхности под всевозможными углами выступали какие-то механизмы. Луиза сомневалась в их масштабе. Тем не менее, если размеры были правильными, то эти предметы превосходили по объемам любой корабль, когда-либо бороздивший моря Норфолка.
   Флетчер находился рядом с ней. Судя по нескольким фразам, вид астероида смущал его не меньше, чем Луизу.
   Женевьева, конечно, осталась в своей крохотной каюте, исследуя игры, записанные на ее процессорном блоке. Среди молодых кузенов Пьери она нашла товарища по духу, и теперь они часами отбивались от батальонов трафальгарских «зеленых мундиров» или решали головоломки пятимерной топологии. Луизе не нравилось новое хобби сестры, но, с другой стороны, ей не приходилось развлекать малышку во время полета.
   Дисковидный космопорт Верхнего Йорка пересек экран и заслонил астероид. Стены каюты завибрировали от высокотонального воя. «Джамрана» переключилась на форсаж. Земли не было видно, и Луиза огорченно вздохнула. Конечно, если бы она попросила, Пьери настроил бы сенсоры на планету — Луиза в этом не сомневалась. Но в данный момент все семейство Бюше занималось подготовкой к посадке.
   Луиза подключилась к процессорному блоку и запросила информацию о полете. Бортовой компьютер корабля тут же вывел данные на экран дисплея.
   — Мы будем в доке через четыре минуты, — сказала она.
   С некоторых пор Луиза неплохо разбиралась в таблицах и цветных диаграммах. Большую часть полета она провела за изучением обучающих программ и теперь понимала почти все показания служебных дисплеев. Отныне она без посторонней помощи могла использовать нанопакеты и следить за здоровьем своего ребенка. В Конфедерации люди во всем полагались на электронику.
   — Чем вы встревожены, моя леди? — спросил ее Флетчер. — Наше путешествие закончилось. С Божьей помощью мы еще раз одолели многие невзгоды и вернулись на славную Землю — колыбель человечества. Хотя боюсь, что после бед, случившихся со мной, мне придется довольствоваться лишь тихой радостью.
   — Я спокойна, — как-то неубедительно возразила Луиза.
   — Да будет вам, леди.
   — Ладно. Видишь, я уже не волнуюсь. На самом деле я страшно рада, что мы сделали это. Наверное, глупо так говорить, но Земля дает мне чувство уверенности и покоя. Она очень старая и сильная. Если и есть безопасное место для людей, то только здесь. Но меня тревожат слова Эндрона.
   — Если вам что-то нужно, скажите — я сделаю.
   — Нет. В этом деле ты не можешь помочь. Даже наоборот: Эндрон говорил, что нам не удастся пройти таможенный контроль в космопорту Верхнего Йорка. Здесь очень строгие проверки и правила — ничего похожего на Фобос. Я порасспросила Пьери, и он сказал мне, что так оно и есть. Прости, Флетчер, но, кажется, мы зря прилетели сюда. Я боюсь за тебя.
   — Мы должны попасть на Землю, — тихо ответил он. — Иначе злобный Декстер подчинит себе планету. Эта угроза стала такой очевидной, что я решил сдаться властям Земли и предупредить их об опасности.
   — О, Флетчер, нет! Ты не должен так поступать. Я не хочу, чтобы тебя пытали.
   — Вы все еще сомневаетесь во мне, леди Луиза. Я вижу, как ваше сердце кричит от боли. Это печалит меня.
   — Я не сомневаюсь в тебе, Флетчер. Просто… Если мы не пройдем проверку, значит, и Декстеру это не удалось. И тогда все ваше путешествие окажется напрасным. Мне не нравится такой исход.
   — Квинн Декстер сильнее меня. Я никогда не забуду этот горький урок. Он хитер и жесток. Если в обороне доблестных защитников Земли была хотя бы одна щель, то он нашел ее.
   — О, небеса! Надеюсь, что этого не случилось. Квинн Декстер на Земле… Я боюсь даже думать об этом.
   — Увы, миледи. Увы.
   Флетчер сжал ее ладонь. Луиза знала, что он редко касался людей — как будто боялся осквернения.
   — Именно поэтому вы должны поклясться мне, что если я споткнусь и упаду, так и не выполнив моей миссии, вы поднимете факел и понесете его дальше. Мы должны предупредить мир о дьявольских планах Декстера. Если у вас появится возможность, найдите ту женщину, Баннет, о которой он говорил с такой злобой. Передайте ей, что Квинн здесь, и расскажите об опасности, которая ее поджидает.
   — Я попытаюсь, Флетчер. Я попробую. Я тебе это обещаю.
   Ради спасения других людей Флетчер был готов пожертвовать своей новой жизнью и вечным бытием.
   В сравнении с этим ее стремление увидеть Джошуа казалось мелким и эгоистичным.
   — Будь осторожен при выходе из корабля, — попросила она.
   — Я полагаюсь на Бога, моя леди. И если меня поймают…
   — Не поймают.
   — И кто из нас теперь бравирует? Разве не вы предупреждали меня о том, что поджидает нас на пути к цели?
   — Я помню.
   — Простите меня, сударыня. Я еще раз убедился в том, что мой такт оставляет желать лучшего.
   — Не беспокойся обо мне, Флетчер. Из нас двоих в ноль-тау попаду не я.
   — Увы, леди, эта перспектива мне не по душе. Я чувствую, что не протяну слишком долго в черном заточении.
   — Я вытащу тебя, — пообещала она. — Если они поместят тебя в ноль-тау, я отключу поле или придумаю что-нибудь еще. Найму адвокатов. — Она похлопала по нагрудному карману своей куртки, где хранился ее кредитный диск. — Деньги у меня имеются.
   — Будем надеяться, что их хватит, моя леди.
   Она выдавила из себя «лучезарную» улыбку, будто обещая, что все так или иначе устроится.
   «Джамрана» задрожала, затем последовала серия беспорядочных толчков. Лязг отозвался эхом в шахте центрального трапа, когда стыковочные захваты космопорта вошли в посадочные пазы корабля.
   — Забавно, — прошептала Луиза. Картинка на экране дисплея изменилась.
   — Что-то важное, леди?
   — Не думаю. Просто странно, и все. Если я правильно поняла, капитан предоставил космопорту полный доступ к бортовому компьютеру. Они загрузили какие-то диагностирующие программы, которые проверяют каждого пассажира и члена экипажа.
   — Это плохо?
   — Не знаю. — Луиза настороженно осмотрелась и смущенно кашлянула. — Они получили доступ к видеокамерам кают и сейчас наблюдают за нами.
   — О-о!
   — Иди, Флетчер. Мы должны приготовиться к выходу.
   — Да, госпожа, конечно.
   Не моргнув и глазом, он вернулся к привычной роли слуги. Луиза надеялась, что видеокамеры не уловили ее хитрую улыбку, когда она оттолкнулась от палубы и полетела к двери.
   Каюта Женевьевы была заполнена разноцветными четырехдюймовыми стеклянными кубиками. В них, словно в клетках, сидели небольшие существа. Когда Луиза активировала дверь, проекция застыла и оркестровый рок утих.
   — Джен! Ты должна была уже собраться. Мы на месте. Полет закончился.
   Девочка взглянула через прозрачную сеть на старшую сестру. Глаза ее были красными.
   — Я только что разоружила восьмерых троголосских воинов! Представляешь? Я еще никогда не заходила так далеко.
   — Молодец! Теперь собирай свои вещи. Игра подождет. Нам пора уходить.
   Лицо Женевьевы помрачнело. Похоже, намечался дерзкий бунт.
   — Так нечестно! Не успеем мы куда-нибудь прийти — и надо уже уходить!
   — Потому что мы путешествуем, глупенькая. Через пару недель мы прилетим на Транквиллити, и там ты можешь пустить корешки. И даже листву из ушей.
   — А почему мы не можем остаться на корабле? Если мы будем летать среди звезд, то одержимые нас не догонят.
   — Мы не можем летать постоянно.
   — Я не понимаю…
   — Джен, делай что тебе говорят. Выключай игру и собирай свои вещи. Быстрее!
   — Ты мне не мать, так что не командуй!
   Луиза с упреком посмотрела на сестру. Маска упрямства исчезла, и Женевьева захлюпала носом.
   — Ах, Джен…
   Луиза подлетела к девочке и сжала ее в объятиях. Потом велела процессорному блоку отключить игру. Прежде чем исчезнуть в воздухе, мерцающие кубики замигали и выпустили сноп влажных искр.
   — Я хочу домой, — захныкала Женевьева. — Домой, в Криклейд, а не на Транквиллити.
   — Прости, — прошептала Луиза. — Я почти не уделяла тебе внимания во время полета, правда?
   — Тебе и так было о чем беспокоиться.
   — Когда ты в последний раз спала?
   — Прошлой ночью.
   — Хм.
   Луиза приподняла голову девочки за подбородок и посмотрела на темные круги под глазами.
   — Я не могу спать долго в невесомости, — призналась Женевьева. — Мне все время кажется, что я падаю, и у меня перехватывает дыхание. Это просто ужасно.
   — Мы поселимся в отеле Верхнего Йорка — на наземном уровне биосферы. Ты будешь спать в настоящей постели — пока бока не заболят. Как тебе такая перспектива?
   — Нравится.
   — Еще бы! Эх, видела бы нас теперь миссис Чарлсворт. Представляешь себе ее лицо? Две незамужние дамы, путешествующие без пожилой компаньонки! Две юные овечки, которые летят на Землю со всеми ее греховными аркологами!
   Женевьева попыталась усмехнуться.
   — Она бы сошла с ума.
   — Определенно.
   — Луиза, я могу взять этот блок с собой? Мне понравились его игры.
   Луиза покрутила в руках легкий и на вид безобидный пульт.
   — Мы убежали от одержимых и пролетели полгалактики. Неужели ты решила провезти этот блок контрабандой на Криклейд и создать для нас кучу проблем?
   — Нет, — вскинув голову, ответила Женевьева. — Все и так будут до смерти завидовать, когда мы вернемся. Я не могу дождаться встречи с Джейн Уокер. Она обзавидуется, когда я расскажу ей о Земле. А то она всегда хвастает, как ее семья проводит выходные на острове Мелтона.
   Луиза поцеловала сестру в лоб и обняла ее.
   — Собирайся. Я буду ждать тебя в воздушном шлюзе через пять минут.
   Ей предстоял еще один неловкий момент. Все семейство Бюше собралось у воздушного шлюза, чтобы попрощаться с пассажирами. Пьери был мрачнее тучи, но на виду у родителей и выводка братьев и сестер старался сдерживать свои чувства. Ему удалось платонически чмокнуть Луизу в щеку, но, надо сказать, он прижимался к ней гораздо дольше, чем этого требовала обычная вежливость.
   — Хочешь, я покажу тебе город? — спросил он напоследок.
   — Конечно, хочу, — с улыбкой ответила она. — Но я не знаю, сколько мы здесь пробудем.