Страница:
делом. В ней есть жизнь, а ее проявления доказывают, что верующий любит
Бога. Такой человек почитает Бога для Его удовольствия, и хотя, подобно
Христу, он будет за этот дар "презрен и умален перед людьми, муж скорбей и
изведавший болезни" (10), обязательно придет время, когда Бог допустит его в
общество Элохима (ангелов) и в ярости сокрушит его врагов (11).
Испытание перед возвышением, таким образом, основано на принципе веры в
Божьи обетования, которая, пройдя проверку, сделалась драгоценной и хорошо
выдержанной. От этого сурового экзамена нельзя освободиться. Даже сам
Христос был ему подвергнут. "Ему по благодати Божией, (должно было) вкусить
смерть за всех. Ибо надлежало, чтобы Тот, для Которого все и от Которого
все, приводящего многих сынов в славу, Вождя спасения их совершил (сделал
совершенными) через страдания. ... Ибо, как Сам Он претерпел, быв искушен
(peirasqeiV), то может и искушаемым помочь" (Евреям 2:9-18). И, "хотя Он и
Сын, однако страданиями навык (научился) послушанию, и совершившись (став
совершенным) сделался для всех послушных Ему виновником спасения вечного"
(Евреям 5:8-9). Преодолев страдания, он стал сначала морально совершенным, а
затем, телесный, преображен в духа, духом святыни в воскресении из мертвых
(12). Я говорю о его моральной высоте, потому что, несмотря на то, что он
был без греха, совершенство его личности было основано на его послушании
вплоть до смерти.
Испытание Господа Иисуса является для нас интересным и важным уроком,
особенно та его часть, которая была названа Искушением Сатаны. Павел, говоря
об Иисусе как о Первосвященнике Нового Завета, высказывает такую мысль:
"подобно нам, (он) был искушен во всем, кроме греха" (Евреям 4:15), т. е. он
"воспринял семя Авраамово", уподобившись людям, и все немощи человеческой
природы были наложены на него. Он мог сочувствовать им на своем опыте,
будучи, посредством тех чувств, которые возбуждались в нем во время
соблазна, хорошо знаком со всеми слабостями их натуры. Вникая в историю его
искушения в пустыне, мы обнаружим, что были опробованы все уязвимые места
его человеческой природы. Как только он был "исполнен Духа Святого" (Лука
4:1) во время своего крещения в Иордане, Дух немедленно повел Иисуса в
пустыню (Марк 1:12) "для искушения от дьявола" (Матфей 4:1). Это очень
существенно. Дух повел его туда, чтобы Иисус мог быть испытан, а не для
того, чтобы его искусить, ибо, как говорит апостол, "в искушении никто не
говори: "Бог меня искушает"; потому что Бог не искушается злом и Сам не
искушает никого, но каждый искушается (Иакова 1:13). Бог, потому, не искушал
Иисуса, хотя Святой Дух повел его туда, чтобы его искусил "дьявол", или его
враг.
Этот враг внутри человеческой природы - "плотские помышления", которые
противостоят Богу, "ибо закону Божьему не покоряются, да и не могут"
(Римлянам 8:7). Заповедь Божья, которая "свята, праведна и добра" и
ограничивает склонности человека, проявляемые чисто плотскими людьми в
неконтролируемом насилии, демонстрирует их в их истинном свете. Эти
неистовые склонности апостол называет "грехом плоти", в которой он живет, а
потому он говорит также о "грешной плоти". Такова человеческая натура; о зле
в ней, которое становится столь очевидным "посредством заповеди" Божьей,
говорится как о крайне грешном (kaq uperbolhn amartwloV) (Римлянам
7:12,13,17,18). Это обвинитель Бога и клеветник, цитадель которого - плоть.
Это дьявол и сатана внутри человека, а потому "каждый искушается и
соблазняется, увлекаясь и соблазняясь собственной похотью". Если человек
испытает себя, то он ощутит в себе наличие стремления к тому, что запрещает
закон Божий. Лучшие из людей осознают внутри себя этого врага. Именно это
настолько тревожило апостола, что он воскликнул: "Бедный я человек! Кто
избавит меня от сего тела смерти (или смертного тела)? (Римлянам 7:24). Он
благодарил Бога за то, что это сделает Господь Иисус Христос точно так же,
как он сам был избавлен от этого тела при своем воскресении из мертвых
посредством Духа Божьего (Римлянам 8:11).
У человеческой натуры, или "грешной плоти", есть три основных пути
противостояния Божьему Закону. О них сказано как о "похоти плоти, похоти
очей и гордости житейской" (13). Все мирское связано с этими свойствами
нашей природы, и все возможные искушения выбирают объектом для нападения
одну или больше из этих составляющих. Окружающий мир является соблазнителем,
который находит во всех плотских людях, непокорных закону и завету Бога,
привлекательный элемент, всегда готовый вкусить от запретного плода. Эту
грешную природу унаследовали и мы. Это не вина наша, а беда, что мы обладаем
ею. Мы заслуживаем порицания только тогда, когда, обладая силой подчинять ее
себе, мы позволяем ей над нами господствовать. Такая сила содержится в
"Свидетельстве Божьем" (14), так что мы "силою Божию через веру соблюдаемы
ко спасению" (1-е Петра 1:5). Эта заповедь должна жить в нас, как жила она в
Господе Иисусе, так что как щитом веры, раскаленные стрелы мира могут быть
угашены (Ефесянам 6:16) словами "так написано" и "так говорит Господь".
Иисус был подготовлен истощением от длительного поста к искушению его
плоти едой. Голод, как сказано, ломает каменные стены. Он "взалкал". В этот
тяжелый момент "приступил к нему Искуситель" (15). Кто это был, не показано.
Возможно, Павел ссылается на него, когда говорит: "сам сатана принимает вид
Ангела света" (2-е Коринфянам 11:14). "Приступил к нему" некто, кто был его
противником и кто жаждал его падения, или, как минимум, играл роль такового,
подобно тому, как это было в случае с Иовом, где противнику было разрешено
подвергнуть его верность проверке. Испытание этого выдающегося сына Божьего
было, возможно, описано в качестве иллюстрации к искушению Сына Божьего
Иисуса, ведь "нет такого, как он, на земле: человек непорочный,
справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла" (Иов 1:8). Со дня своего
рождения до крещения в Иордане Иисус был безгрешен. Однако, перефразируя
слова Сатаны относительно Иова, спросим: "разве даром богобоязнен Иисус? Не
оградил ли его кругом Бог?" Да, Бог был его защитой, а в соблюдении
повелений Господних великая награда (16). Но враг клеветал на Иисуса,
полагая, что его послушание Богу вызвано корыстными мотивами. Он "принес
молитвы" (Евреям 5:7) не просто из страха перед тем, что с ним должно было
произойти, а из любви к личности Отца, как это открыто в Божественном
завете. Противник, предпочитавший не верить в это, полагал, что если бы Бог
оставил Иисуса в положении любого другого человека, Иисус бы засомневался в
Нем и вкусил бы от запретного мирского плода. Таким образом, противник мог
задумать сподвигнуть Господа разрешить ему испытать преданность Иисуса. Бог,
следовательно, позволил этому совершиться и посредством Своего Духа послал
противника с этой целью в пустыню к Иисусу.
Придя в тот тяжелый момент, когда Иисус страдал от сильнейшего голода,
враг притворился ангелом, или посланником света. Будучи знакомым с "законом
и свидетельством", к которым, он знал, Иисус питал глубокое уважение, он
привел их в качестве основания для своих предложений. Он призвал Иисуса
удовлетворить "похоть плоти", предложив ему помочь самому себе. Иисус был
Сыном Божьим, но раз Отец, кажется, оставил его, почему бы и не использовать
ту власть, которой он обладает и наличие которой у него само по себе
свидетельствует о Божественном одобрении ее проявления, и не превратить
камни в хлеба? Но Иисус не принял этого объяснения и отверг его, сказав:
"Написано, не одним хлебом живет человек, но всяким словом, исходящим из уст
Господа" (Второзаконие 8:3).
После этой неудачи сцена искушения переместилась на "крыло храма", и,
поскольку Иисус укрепился Словом, его противник, решивший обратиться к
"гордости житейской", нанес сильнейший удар по его природе, также
подкрепившись словами завета. "Если ты Сын Божий, бросься вниз; ибо
написано: "ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не
приткнешься о камень ногою Твоею" (Псалом 90:11-12). Иисус же ответил ему:
"Написано также: "Не искушай Господа Бога твоего" (Второзаконие 6:16).
В конце концов, действие было перенесено на "весьма высокую гору".
Здесь, властью, дарованной ему, противник показал Иисусу "все царства мира",
видимые с высоты, и "славу их". Он знал, что Иисусу суждено обладать ими, но
знал также и то, что получит их Иисус, испытав страдания. Иисус также знал
об этом. Сейчас, когда плоть противилась страданиям, искуситель предложил
вознаградить "похоть очей", дав ему все то, что он видел, более легким
путем, если Иисус засвидетельствует почтение ему, как богу мира. "Все это, -
сказал он, - дам тебе, если падши поклонишься мне" (Лука 4:8-9). Однако
Иисус отверг этот соблазн, сказав: "Отойди от Меня, сатана; ибо написано:
"Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи". "Тогда оставляет его
дьявол". Иисус же силой Духа возвратился в Галилею.
Так были подвергнуты проверке все стороны его природы, подобной нашей,
но грехопадения не произошло. Иисус не поверил этому "Ангелу с неба"
(Галатам 1:8) и его силе и не воспользовался его помощью. Он предпочел
милость Божию и страдания удовлетворению своей плоти со всем великолепием и
блеском этого суетного и преходящего мира. "Слава" последнего,
действительно, принадлежит противнику Бога, Его народа и Его истины и тем,
кому он пожелает ее дать. Знание этой истины должно удерживать каждого
праведного человека от стремления к такой славе и даже благосклонности к
ней, когда она предлагается с позиции унижения истины Божьей. Если бы
обладатели этой "славы" - цари, священники, титулованные люди - должны были
на что-то решиться, им нужно было бы последовать примеру Иисуса и Павла и
отречься от искушения. Христианство, занимающее высокие положения, - это
Иисус, падающий ниц перед искусителем и свидетельствующий ему свое почтение
во славу, богатство и власть этого мира. Но какое согласие между Христом и
Велиаром? Совершенно никакого (17).
Если стали понятны мотивы, по которым было допущено искушение Господа
Иисуса, то необходимость проверки первого Адама будет осознана без труда.
Сохранит ли он свою чистоту, подвергнувшись испытанию? Или он усомнится в
Боге и умрет? Господь Бог хорошо знал, какой результат может быть, и
полностью подготовился к изменяющимся обстоятельствам, которые, как Он
предвидел, возникнут. Однако Его знание того, что будет, не влекло за собой
неизбежности такого результата. Бог определил для всего временное состояние.
На случай, если бы человек сохранил свою чистоту, существовало Древо Жизни
как зачаток высшего порядка вещей, но если бы он согрешил, то естественная и
плотская система продолжила бы свое существование в неизменном виде, а
одухотворение земли и ее населения было бы отложено на будущее.
Божье знание того, каков будет человеческий характер, не заставило Его
освободить человека от испытания. Он не награждает и не наказывает никого на
основании предварительно сделанных заключений. Он не сказал этому человеку:
"Я знаю, что ты точно должен оказаться нечестивцем, а потому Я накажу тебя
за то, что ты сделаешь". Он не сказал и другому: "Я знаю, что ты будешь в
течение всех дней своей жизни поступать хорошо, а потому Я буду
содействовать твоей славе и чести, не подвергая тебя мирским бедам". Его
правило - платить людям согласно тому, что они действительно сделали, а не
что они могут сделать. Так, как Он поступает с Двумя Адамами, Бог ведет Себя
и с Израилем, которому Моисей говорит: "Вел тебя Господь, Бог твой, по
пустыне, вот уже сорок лет, чтобы смирить тебя, чтобы испытать тебя и
узнать, что в сердце твоем, будешь ли хранить заповеди Его, или нет"
(Второзаконие 8:2). Точно так же Господь Иисус обошелся с Иудой. Он знал,
что тот был вором и что он предаст его, но все таки доверил ему ящик с
деньгами и не делал никакого различия между ним и остальными, пока характер
Иуды не проявился. Господь знал, что на сердце у Израиля и будут ли
израильтяне слушаться Его, но подверг их такому же испытанию, чтобы
предоставить им случай проверить свой истинный характер, а потому оправдать
Свое поведение по отношению к ним. С этими замечаниями в предисловии я
перехожу сейчас к описанию вещей, связанных с этой темой в книгах Моисея.
ССЫЛКИ
1) Псалом 8:6
2) Иакова 1:3
3) Иакова 2:17
4) Евреям 11:6
5) 1-е Петра 1:6
6) Деяния Апостолов 14:22
7) Евреям 3:6
8) Римлянам 3:4
9) Иакова 2:13; Евреям 10:28
10) Исаия 53:3
11) Иеремия 7:20
12) Римлянам 1:1; 1-е Коринфянам 15:45
13) 1-е Иоанна 2:16
14) 1-е Коринфянам 2:1
15) Матфей 4:2,3
16) Псалом 18:12
17) 2-е Коринфянам 6:15
ЗМЕЙ
"Змей был хитрее всех зверей полевых" (1)
Змей был одним из "зверей земных" (2), о которых Господь Бог сказал,
что они "хороши весьма". Моисей говорит, что змей был хитрее или умнее любой
твари, созданной Господом Богом. Возможно, именно из-за такой
проницательности и быстроты восприятия Адам назвал его "нахаш"; это слово
передается в Новом Завете словом drakon, происходящим от глагола derkomai,
который означает "смотреть, видеть, наблюдать" и используется в Откровении
20:2, где речь идет о "драконе, змее древнем" (drakonta ofin ton arcaiwn).
Он был, несомненно, главным в племени змеев; поскольку же он позже был
осужден "ходить на чреве своем", что стало частью приговора, то,
по-видимому, поначалу это был крылатый змей, огненный, но лишенный потом
способности летать и вынужденный передвигаться так, как в настоящее время.
Его хитрость (2-е Коринфянам 11:3), или быстрота восприятия его глаз и
ушей, и умение искусно их использовать (panourgia) были ценными свойствами
его природы. Не все его качества были плохи, поэтому Иисус и призывал
учеников: "будьте мудры, как змеи, и просты (akeraioi), как голуби" (3).
Такое свойство как проницательность, или инстинктивная мудрость, - это
главное, что производит на нас впечатление в рассказе о нем. Змей был
внимательным наблюдателем того, что происходило вокруг него в саду с тех
пор, как Господь Бог насадил его на востоке Едема. Он видел Господа Бога и
Его помощников - Элохима. Он слышал их рассуждения. Он знал о существовании
Древа Познания и Древа Жизней, знал и о том, что Господь Бог запретил Адаму
и его жене вкушать плоды добра и зла и дотрагиваться до этого дерева. Он
понял из услышанного им: Элохим на опыте знал, что такое добро и зло, а Адам
и Ева этой мудростью не обладали. Однако все это знание так и осталось бы
заперто в его голове и никогда бы не могло оттуда выйти, не подари ему
Господь Бог способности выражать свои мысли словами.
Что нам естественно следовало бы ожидать от такого существа,
воспользуйся он своим даром? Существо с таким устройством мозга искало бы
любую возможность этот дар проявить. Змей был разумной, но безнравственной
тварью. У него не было "чувства морали". Ни один участок его мозга не
отвечал за проявление великодушия, почтения, честности, и т. п. Выражаясь
френологическим языком, он был лишен этих "органов", обладая только
"умственными способностями" и "склонностями". Потому механизм его мозга, под
воздействием внешних явлений, развил только то, что я назвал бы термином
"животный интеллект". Нравственные или духовные идеи никак не воздействовали
на его ментальное устройство из-за неспособности, в силу строения,
воспринимать их. Для змея было бы физически невозможно соответствовать
Божественному или человеческому разуму. Рассуждения последнего
регулировались нравственными понятиями, данными свыше. Мудрость же змея была
мудростью необученной дикой расы. Короче, как нам и следовало ожидать, когда
способность говорить была подарена ему, он воспользовался ею так, как это
описывает Моисей, рассказывая о змее в Едемском саду. Разум его был "разумом
плоти" существа более проницательного, чем стоящих ниже его животных. Как
было сказано, он был "хорош весьма", но когда он решил заговорить с тем, кто
слишком высок для него, высказать все, что он видел и слышал, и истолковать
закон Господа, он потерял в этих разговорах себя и стал изобретателем лжи.
Таким образом, подготовившись, змей начал беседу с женщиной. "Подлинно
ли, - спросил он, хотя был хорошо знаком со сказанным, - сказал Бог: не
ешьте ни от какого дерева в раю?" Он говорил в этом стиле, как бы размышляя
над тем, как добраться до сути вещей, но не будучи способным сделать это, и
тем самым привлек ее внимание. Она ответила: "Плоды с дерев мы можем есть,
только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте и не
прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть". Это был ясно сформулированный
"закон духа жизни" (4), или истина, ведь "закон Бога - истина" (Псалом
118:142). Держись она твердо буквы этого закона, она была бы спасена. Однако
змей начал размышлять и "не устоял в истине, ибо нет в нем истины". "Когда
он говорит ложь (dtan lalh to yeudoV), он говорит свое (ek twn idiwm lalei)"
(Иоанн 8:44). Он не мог постигнуть нравственного долга необходимости
послушания Божественному закону, ибо в нем не было ничего, что бы отозвалось
на это. Потому, говорит Иисус, "нет в нем истины".
Однако не так было с Евой. В ней истина была, но под влиянием Змея и
она начала рассуждать, а под воздействием его аргументов - сомневаться и, в
конце концов, сделала вывод, что Господь Бог имел в виду совсем не то, что
сказал. Это была та ошибка, за которую весь мир расплачивается до сих пор.
Признается, что Бог говорил, что Он провозгласил законы, что Он дал
обетования и что Он сказал: "Кто будет веровать и крестится, спасен будет; а
кто не будет веровать, осужден будет" (5). Со всем этим религиозные люди
соглашаются в теории, в то время как в жизни, подобно Еве, отвергают. Они
говорят, что Он слишком добрый, слишком любящий, слишком милостивый, чтобы
действовать, согласно неизменному смыслу слова, ведь если бы Он делал так,
множество добрых, благочестивых и замечательных людей на земле было бы
осуждено. Скептикам такого рода следует помнить, однако, что "соль земли"
(6) - это только те, кто находит радость в законе Божьем и его выполнении. В
каждой группе верующих есть свои "добрые и благочестивые" люди, на которых
ложные вероисповедания повлияли немного или совсем никак. Божий закон
является единственным истинным мерилом доброты и благочестия, и люди могут
на него полагаться, обращаясь за свидетельством к примерам из Писания; те
же, кто относится к Богу как к Тому, Кто говорит не точно то, что
подразумевает, "представляют Его лживым" (1-е Иоанна 5:10) и являются кем
угодно, но не добрыми и благочестивыми Его почитателями.
Змей, повторив для Евы закон в своем истолковании, заметил, что они
точно не должны умереть, "но знает Бог", сказал он, "что в день, в который
вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и
зло". Ложь этих утверждений состояла в заявлении: "Нет, не умрете", - в то
время как Бог сказал: "Смертью умрешь". Правдой было то, что Бог знал, что в
день, когда вкусят от этого плода, их глаза откроются; правдой было и то,
они должны были стать, в смысле знания добра и зла, как Элохим. Об этом
говорится и в свидетельстве Моисея: когда они вкусили, "открылись глаза у
них обоих" (Бытие 3:7), и в признании Самого Бога, Который сказал: "Вот,
Адам стал как один из Нас, зная добро и зло" (Бытие 3:22). Заявление змея,
потому, стало подменой истины ложью, которая так смешалась с тем, что Ева
знала, что она была прельщена хитростью змея, "уклонившись от простоты"
Божьего закона (7).
Как, однако, Змею стало известно, что Бог знал, какие события
произойдут с людьми в день вкушения ими плода? Каким образом он узнал что-то
о богах и об их знакомстве с добром и злом? На каком основании он утверждал,
что они определенно не должны умереть? Ответ может быть одним из двух: либо
под влиянием вдохновителя, либо путем наблюдения. Если держаться первой
версии, то мы делаем Бога автором лжи; если же мы утверждаем, что Змей обрел
эти знания посредством наблюдений, используя свои глаза и уши для восприятия
вещей, происходящих вокруг него, то мы подтвердим слова Моисея о том, что
Змей был хитрее всех существ, созданных Господом Богом. "Подлинно ли сказал
Бог, не ешьте ни от какого дерева в раю?" Этот вопрос показывает, что он был
осведомлен о некоторых исключениях. Он слышал о Древе Познания и Древе
Жизней, которые росли посреди сада. Он слышал Господа Элохима и других,
называемых именем Элохим (ангелов), утверждающих о своем собственном опыте
добра и зла, и о просвещении мужчины и женщины в том же, если они вкусят от
Древа Познания, и об их вечной жизни, если, будучи послушными, они вкусят от
Древа Жизни. На основании этого он пришел к выводу, что, если они вкусят
запретный плод, они определенно не умрут, ведь им ничего другого не
останется, как только вкусить от Древа Жизни, и это предотвратит все роковые
последствия. Поэтому Змей сказал: "Нет, не умрете". Господь Бог, очевидно,
предчувствовал результат влияния этих доводов на разум Адама и его жены,
ведь Он тут же изгнал их из сада, исключив таким образом всякую возможность
подхода к дереву, дабы они не вкусили его плодов и не облачили грех в
бессмертие.
Рассуждения Змея, обращенные к женщине, возбудили "похоть ее плоти,
похоть очей и гордость житейскую". Это явствует из свидетельства. В ней был
разбужен аппетит, или стремление вкусить плод. К тому же фрукт был
прекрасен. Он висел на дереве так привлекательно и маняще. "И увидела она,
что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз". Однако существовал
стимул более важный, чем эти два. Плоть и очи скоро были бы удовлетворены.
Намек на то, что после вкушения плода их глаза могут открыться, а она может
стать мудрой, как славный Элохим, Которого она так часто видела в саду,
возбудил в ней "гордость житейскую". Стать "как боги", знать добро и зло,
как они знают это, стало слишком убедительным соображением для того, чтобы
его отвергнуть. Она не только видела, что плоды дерева были хороши для пищи
и приятны для глаз, но и то, что это дерево было создано, чтобы делать
вкусивших от него мудрыми, как боги, а потому она "взяла плодов его, и ела".
Как только она прикоснулась к нему, грехопадение свершилось.
ССЫЛКИ
1) Бытие 3:1
2) Бытие 1:25
3) Матфей 10:16
4) Римлянам 8:2
5) Марк16:16
6) Матфей 5:13
7) 2-е Коринфянам 11:3
ПРИРОДА ГРЕХОПАДЕНИЯ
"И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги".
Под влиянием вкушенного женщиной запретного плода в ней проснулись
страсти. Преступив Божий закон, она перешла в положение грешницы, в котором
ей открылась та полнота чувств, которая появляется у женщины, вступившей в
пору зрелости. Змей сыграл свою роль, обхитрив ее, и она жестоко обманулась.
У нее, надеющейся стать равной богам, лишь вырвались на волю скрытые до
этого времени страсти животной природы, и хотя она теперь узнала, что такое
злые чувства и побуждения, появившиеся до нее, она потерпела неудачу в
достижении того, что возбуждало в ней гордость: равенство с теми, кого она
видела в их власти и славе.
В этом состоянии плотского возбуждения она предстала перед мужчиной с
плодом, столь "приятным для глаз". Стоя перед ним, она стала его
искусительницей, призывающей к греху. Она стала для него "негодной женщиной
со льстивым языком", чьи уста "мед источают", "и мягче елея речь ее". Она
нашла его, "молодого, неразумного (в отличие от нее) юношу". Мы можем
представить, как она "схватила его, целовала его, и с бесстыдным лицем
говорила ему", "множеством ласковых слов она увлекла его" (1). Он принял
роковой плод и ел, уступив ее возбуждению, не зная, что за это поплатится
жизнью, хотя Бог и сказал, что грехопадение непременно будет наказано
смертью. Будучи все еще неосведомленным о буквальной степени наказания по
закону Божьему и рассчитывая на исправительную силу Древа Жизни, он не
верил, что должен действительно умереть. Все вокруг виделось ему
восхитительным, в том числе его прекрасная помощница с плодом искушения, а
ему все еще говорили, что глаза его закрыты! Какие же удивительные вещи мог
бы он увидеть, будь его глаза открыты. А быть "как боги", зная добро и зло,
- не этой ли мудрости только и можно было желать? Красивая искусительница,
наконец, достигла цели, заставив вспыхнуть в мужчине тем же страстям, какими
теперь обладала она. Его плоть, его очи, его гордость житейская, - все это
воспламенилось в нем, и он последовал за женщиной по ее дурному пути, "как
олень на выстрел". Они оба впали в безверие. Они уже не верили, что Бог
выполнит обещанное Им. Это была их роковая ошибка. Позже на опыте они
обнаружили, что в своем грехе обвинили Бога во лжи, Он же обязательно
исполнит все, что обещал, до последней буквы Своего слова. Так безверие
приготовило их к ослушанию, ослушание же отделило их от Бога.
В то время как рассказ Моисея сообщает о вещах естественных, на которых
потом должны были учредиться, в слове и по существу, вещи духовные, ключ к
этому свидетельству находится в том, что действительно существует. Когда,
поэтому, он сообщает нам, что вначале глаза Адама и Евы были закрыты, тем
самым он говорит, что открыты они были грехом; мы же должны проверить себя,
как существа плотские, что значат эти слова для нас. Моисей, действительно,
дает нам понять, в каком смысле или на какие именно явления были закрыты их
глаза, говоря: "И были они оба наги, Адам и жена его, и не стыдились". Если
бы их глаза были приоткрыты, они бы устыдились того, что обнажены в
присутствие Элохима, и у них бы возникли друг к другу чувства, вызывающие
Бога. Такой человек почитает Бога для Его удовольствия, и хотя, подобно
Христу, он будет за этот дар "презрен и умален перед людьми, муж скорбей и
изведавший болезни" (10), обязательно придет время, когда Бог допустит его в
общество Элохима (ангелов) и в ярости сокрушит его врагов (11).
Испытание перед возвышением, таким образом, основано на принципе веры в
Божьи обетования, которая, пройдя проверку, сделалась драгоценной и хорошо
выдержанной. От этого сурового экзамена нельзя освободиться. Даже сам
Христос был ему подвергнут. "Ему по благодати Божией, (должно было) вкусить
смерть за всех. Ибо надлежало, чтобы Тот, для Которого все и от Которого
все, приводящего многих сынов в славу, Вождя спасения их совершил (сделал
совершенными) через страдания. ... Ибо, как Сам Он претерпел, быв искушен
(peirasqeiV), то может и искушаемым помочь" (Евреям 2:9-18). И, "хотя Он и
Сын, однако страданиями навык (научился) послушанию, и совершившись (став
совершенным) сделался для всех послушных Ему виновником спасения вечного"
(Евреям 5:8-9). Преодолев страдания, он стал сначала морально совершенным, а
затем, телесный, преображен в духа, духом святыни в воскресении из мертвых
(12). Я говорю о его моральной высоте, потому что, несмотря на то, что он
был без греха, совершенство его личности было основано на его послушании
вплоть до смерти.
Испытание Господа Иисуса является для нас интересным и важным уроком,
особенно та его часть, которая была названа Искушением Сатаны. Павел, говоря
об Иисусе как о Первосвященнике Нового Завета, высказывает такую мысль:
"подобно нам, (он) был искушен во всем, кроме греха" (Евреям 4:15), т. е. он
"воспринял семя Авраамово", уподобившись людям, и все немощи человеческой
природы были наложены на него. Он мог сочувствовать им на своем опыте,
будучи, посредством тех чувств, которые возбуждались в нем во время
соблазна, хорошо знаком со всеми слабостями их натуры. Вникая в историю его
искушения в пустыне, мы обнаружим, что были опробованы все уязвимые места
его человеческой природы. Как только он был "исполнен Духа Святого" (Лука
4:1) во время своего крещения в Иордане, Дух немедленно повел Иисуса в
пустыню (Марк 1:12) "для искушения от дьявола" (Матфей 4:1). Это очень
существенно. Дух повел его туда, чтобы Иисус мог быть испытан, а не для
того, чтобы его искусить, ибо, как говорит апостол, "в искушении никто не
говори: "Бог меня искушает"; потому что Бог не искушается злом и Сам не
искушает никого, но каждый искушается (Иакова 1:13). Бог, потому, не искушал
Иисуса, хотя Святой Дух повел его туда, чтобы его искусил "дьявол", или его
враг.
Этот враг внутри человеческой природы - "плотские помышления", которые
противостоят Богу, "ибо закону Божьему не покоряются, да и не могут"
(Римлянам 8:7). Заповедь Божья, которая "свята, праведна и добра" и
ограничивает склонности человека, проявляемые чисто плотскими людьми в
неконтролируемом насилии, демонстрирует их в их истинном свете. Эти
неистовые склонности апостол называет "грехом плоти", в которой он живет, а
потому он говорит также о "грешной плоти". Такова человеческая натура; о зле
в ней, которое становится столь очевидным "посредством заповеди" Божьей,
говорится как о крайне грешном (kaq uperbolhn amartwloV) (Римлянам
7:12,13,17,18). Это обвинитель Бога и клеветник, цитадель которого - плоть.
Это дьявол и сатана внутри человека, а потому "каждый искушается и
соблазняется, увлекаясь и соблазняясь собственной похотью". Если человек
испытает себя, то он ощутит в себе наличие стремления к тому, что запрещает
закон Божий. Лучшие из людей осознают внутри себя этого врага. Именно это
настолько тревожило апостола, что он воскликнул: "Бедный я человек! Кто
избавит меня от сего тела смерти (или смертного тела)? (Римлянам 7:24). Он
благодарил Бога за то, что это сделает Господь Иисус Христос точно так же,
как он сам был избавлен от этого тела при своем воскресении из мертвых
посредством Духа Божьего (Римлянам 8:11).
У человеческой натуры, или "грешной плоти", есть три основных пути
противостояния Божьему Закону. О них сказано как о "похоти плоти, похоти
очей и гордости житейской" (13). Все мирское связано с этими свойствами
нашей природы, и все возможные искушения выбирают объектом для нападения
одну или больше из этих составляющих. Окружающий мир является соблазнителем,
который находит во всех плотских людях, непокорных закону и завету Бога,
привлекательный элемент, всегда готовый вкусить от запретного плода. Эту
грешную природу унаследовали и мы. Это не вина наша, а беда, что мы обладаем
ею. Мы заслуживаем порицания только тогда, когда, обладая силой подчинять ее
себе, мы позволяем ей над нами господствовать. Такая сила содержится в
"Свидетельстве Божьем" (14), так что мы "силою Божию через веру соблюдаемы
ко спасению" (1-е Петра 1:5). Эта заповедь должна жить в нас, как жила она в
Господе Иисусе, так что как щитом веры, раскаленные стрелы мира могут быть
угашены (Ефесянам 6:16) словами "так написано" и "так говорит Господь".
Иисус был подготовлен истощением от длительного поста к искушению его
плоти едой. Голод, как сказано, ломает каменные стены. Он "взалкал". В этот
тяжелый момент "приступил к нему Искуситель" (15). Кто это был, не показано.
Возможно, Павел ссылается на него, когда говорит: "сам сатана принимает вид
Ангела света" (2-е Коринфянам 11:14). "Приступил к нему" некто, кто был его
противником и кто жаждал его падения, или, как минимум, играл роль такового,
подобно тому, как это было в случае с Иовом, где противнику было разрешено
подвергнуть его верность проверке. Испытание этого выдающегося сына Божьего
было, возможно, описано в качестве иллюстрации к искушению Сына Божьего
Иисуса, ведь "нет такого, как он, на земле: человек непорочный,
справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла" (Иов 1:8). Со дня своего
рождения до крещения в Иордане Иисус был безгрешен. Однако, перефразируя
слова Сатаны относительно Иова, спросим: "разве даром богобоязнен Иисус? Не
оградил ли его кругом Бог?" Да, Бог был его защитой, а в соблюдении
повелений Господних великая награда (16). Но враг клеветал на Иисуса,
полагая, что его послушание Богу вызвано корыстными мотивами. Он "принес
молитвы" (Евреям 5:7) не просто из страха перед тем, что с ним должно было
произойти, а из любви к личности Отца, как это открыто в Божественном
завете. Противник, предпочитавший не верить в это, полагал, что если бы Бог
оставил Иисуса в положении любого другого человека, Иисус бы засомневался в
Нем и вкусил бы от запретного мирского плода. Таким образом, противник мог
задумать сподвигнуть Господа разрешить ему испытать преданность Иисуса. Бог,
следовательно, позволил этому совершиться и посредством Своего Духа послал
противника с этой целью в пустыню к Иисусу.
Придя в тот тяжелый момент, когда Иисус страдал от сильнейшего голода,
враг притворился ангелом, или посланником света. Будучи знакомым с "законом
и свидетельством", к которым, он знал, Иисус питал глубокое уважение, он
привел их в качестве основания для своих предложений. Он призвал Иисуса
удовлетворить "похоть плоти", предложив ему помочь самому себе. Иисус был
Сыном Божьим, но раз Отец, кажется, оставил его, почему бы и не использовать
ту власть, которой он обладает и наличие которой у него само по себе
свидетельствует о Божественном одобрении ее проявления, и не превратить
камни в хлеба? Но Иисус не принял этого объяснения и отверг его, сказав:
"Написано, не одним хлебом живет человек, но всяким словом, исходящим из уст
Господа" (Второзаконие 8:3).
После этой неудачи сцена искушения переместилась на "крыло храма", и,
поскольку Иисус укрепился Словом, его противник, решивший обратиться к
"гордости житейской", нанес сильнейший удар по его природе, также
подкрепившись словами завета. "Если ты Сын Божий, бросься вниз; ибо
написано: "ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не
приткнешься о камень ногою Твоею" (Псалом 90:11-12). Иисус же ответил ему:
"Написано также: "Не искушай Господа Бога твоего" (Второзаконие 6:16).
В конце концов, действие было перенесено на "весьма высокую гору".
Здесь, властью, дарованной ему, противник показал Иисусу "все царства мира",
видимые с высоты, и "славу их". Он знал, что Иисусу суждено обладать ими, но
знал также и то, что получит их Иисус, испытав страдания. Иисус также знал
об этом. Сейчас, когда плоть противилась страданиям, искуситель предложил
вознаградить "похоть очей", дав ему все то, что он видел, более легким
путем, если Иисус засвидетельствует почтение ему, как богу мира. "Все это, -
сказал он, - дам тебе, если падши поклонишься мне" (Лука 4:8-9). Однако
Иисус отверг этот соблазн, сказав: "Отойди от Меня, сатана; ибо написано:
"Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи". "Тогда оставляет его
дьявол". Иисус же силой Духа возвратился в Галилею.
Так были подвергнуты проверке все стороны его природы, подобной нашей,
но грехопадения не произошло. Иисус не поверил этому "Ангелу с неба"
(Галатам 1:8) и его силе и не воспользовался его помощью. Он предпочел
милость Божию и страдания удовлетворению своей плоти со всем великолепием и
блеском этого суетного и преходящего мира. "Слава" последнего,
действительно, принадлежит противнику Бога, Его народа и Его истины и тем,
кому он пожелает ее дать. Знание этой истины должно удерживать каждого
праведного человека от стремления к такой славе и даже благосклонности к
ней, когда она предлагается с позиции унижения истины Божьей. Если бы
обладатели этой "славы" - цари, священники, титулованные люди - должны были
на что-то решиться, им нужно было бы последовать примеру Иисуса и Павла и
отречься от искушения. Христианство, занимающее высокие положения, - это
Иисус, падающий ниц перед искусителем и свидетельствующий ему свое почтение
во славу, богатство и власть этого мира. Но какое согласие между Христом и
Велиаром? Совершенно никакого (17).
Если стали понятны мотивы, по которым было допущено искушение Господа
Иисуса, то необходимость проверки первого Адама будет осознана без труда.
Сохранит ли он свою чистоту, подвергнувшись испытанию? Или он усомнится в
Боге и умрет? Господь Бог хорошо знал, какой результат может быть, и
полностью подготовился к изменяющимся обстоятельствам, которые, как Он
предвидел, возникнут. Однако Его знание того, что будет, не влекло за собой
неизбежности такого результата. Бог определил для всего временное состояние.
На случай, если бы человек сохранил свою чистоту, существовало Древо Жизни
как зачаток высшего порядка вещей, но если бы он согрешил, то естественная и
плотская система продолжила бы свое существование в неизменном виде, а
одухотворение земли и ее населения было бы отложено на будущее.
Божье знание того, каков будет человеческий характер, не заставило Его
освободить человека от испытания. Он не награждает и не наказывает никого на
основании предварительно сделанных заключений. Он не сказал этому человеку:
"Я знаю, что ты точно должен оказаться нечестивцем, а потому Я накажу тебя
за то, что ты сделаешь". Он не сказал и другому: "Я знаю, что ты будешь в
течение всех дней своей жизни поступать хорошо, а потому Я буду
содействовать твоей славе и чести, не подвергая тебя мирским бедам". Его
правило - платить людям согласно тому, что они действительно сделали, а не
что они могут сделать. Так, как Он поступает с Двумя Адамами, Бог ведет Себя
и с Израилем, которому Моисей говорит: "Вел тебя Господь, Бог твой, по
пустыне, вот уже сорок лет, чтобы смирить тебя, чтобы испытать тебя и
узнать, что в сердце твоем, будешь ли хранить заповеди Его, или нет"
(Второзаконие 8:2). Точно так же Господь Иисус обошелся с Иудой. Он знал,
что тот был вором и что он предаст его, но все таки доверил ему ящик с
деньгами и не делал никакого различия между ним и остальными, пока характер
Иуды не проявился. Господь знал, что на сердце у Израиля и будут ли
израильтяне слушаться Его, но подверг их такому же испытанию, чтобы
предоставить им случай проверить свой истинный характер, а потому оправдать
Свое поведение по отношению к ним. С этими замечаниями в предисловии я
перехожу сейчас к описанию вещей, связанных с этой темой в книгах Моисея.
ССЫЛКИ
1) Псалом 8:6
2) Иакова 1:3
3) Иакова 2:17
4) Евреям 11:6
5) 1-е Петра 1:6
6) Деяния Апостолов 14:22
7) Евреям 3:6
8) Римлянам 3:4
9) Иакова 2:13; Евреям 10:28
10) Исаия 53:3
11) Иеремия 7:20
12) Римлянам 1:1; 1-е Коринфянам 15:45
13) 1-е Иоанна 2:16
14) 1-е Коринфянам 2:1
15) Матфей 4:2,3
16) Псалом 18:12
17) 2-е Коринфянам 6:15
ЗМЕЙ
"Змей был хитрее всех зверей полевых" (1)
Змей был одним из "зверей земных" (2), о которых Господь Бог сказал,
что они "хороши весьма". Моисей говорит, что змей был хитрее или умнее любой
твари, созданной Господом Богом. Возможно, именно из-за такой
проницательности и быстроты восприятия Адам назвал его "нахаш"; это слово
передается в Новом Завете словом drakon, происходящим от глагола derkomai,
который означает "смотреть, видеть, наблюдать" и используется в Откровении
20:2, где речь идет о "драконе, змее древнем" (drakonta ofin ton arcaiwn).
Он был, несомненно, главным в племени змеев; поскольку же он позже был
осужден "ходить на чреве своем", что стало частью приговора, то,
по-видимому, поначалу это был крылатый змей, огненный, но лишенный потом
способности летать и вынужденный передвигаться так, как в настоящее время.
Его хитрость (2-е Коринфянам 11:3), или быстрота восприятия его глаз и
ушей, и умение искусно их использовать (panourgia) были ценными свойствами
его природы. Не все его качества были плохи, поэтому Иисус и призывал
учеников: "будьте мудры, как змеи, и просты (akeraioi), как голуби" (3).
Такое свойство как проницательность, или инстинктивная мудрость, - это
главное, что производит на нас впечатление в рассказе о нем. Змей был
внимательным наблюдателем того, что происходило вокруг него в саду с тех
пор, как Господь Бог насадил его на востоке Едема. Он видел Господа Бога и
Его помощников - Элохима. Он слышал их рассуждения. Он знал о существовании
Древа Познания и Древа Жизней, знал и о том, что Господь Бог запретил Адаму
и его жене вкушать плоды добра и зла и дотрагиваться до этого дерева. Он
понял из услышанного им: Элохим на опыте знал, что такое добро и зло, а Адам
и Ева этой мудростью не обладали. Однако все это знание так и осталось бы
заперто в его голове и никогда бы не могло оттуда выйти, не подари ему
Господь Бог способности выражать свои мысли словами.
Что нам естественно следовало бы ожидать от такого существа,
воспользуйся он своим даром? Существо с таким устройством мозга искало бы
любую возможность этот дар проявить. Змей был разумной, но безнравственной
тварью. У него не было "чувства морали". Ни один участок его мозга не
отвечал за проявление великодушия, почтения, честности, и т. п. Выражаясь
френологическим языком, он был лишен этих "органов", обладая только
"умственными способностями" и "склонностями". Потому механизм его мозга, под
воздействием внешних явлений, развил только то, что я назвал бы термином
"животный интеллект". Нравственные или духовные идеи никак не воздействовали
на его ментальное устройство из-за неспособности, в силу строения,
воспринимать их. Для змея было бы физически невозможно соответствовать
Божественному или человеческому разуму. Рассуждения последнего
регулировались нравственными понятиями, данными свыше. Мудрость же змея была
мудростью необученной дикой расы. Короче, как нам и следовало ожидать, когда
способность говорить была подарена ему, он воспользовался ею так, как это
описывает Моисей, рассказывая о змее в Едемском саду. Разум его был "разумом
плоти" существа более проницательного, чем стоящих ниже его животных. Как
было сказано, он был "хорош весьма", но когда он решил заговорить с тем, кто
слишком высок для него, высказать все, что он видел и слышал, и истолковать
закон Господа, он потерял в этих разговорах себя и стал изобретателем лжи.
Таким образом, подготовившись, змей начал беседу с женщиной. "Подлинно
ли, - спросил он, хотя был хорошо знаком со сказанным, - сказал Бог: не
ешьте ни от какого дерева в раю?" Он говорил в этом стиле, как бы размышляя
над тем, как добраться до сути вещей, но не будучи способным сделать это, и
тем самым привлек ее внимание. Она ответила: "Плоды с дерев мы можем есть,
только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте и не
прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть". Это был ясно сформулированный
"закон духа жизни" (4), или истина, ведь "закон Бога - истина" (Псалом
118:142). Держись она твердо буквы этого закона, она была бы спасена. Однако
змей начал размышлять и "не устоял в истине, ибо нет в нем истины". "Когда
он говорит ложь (dtan lalh to yeudoV), он говорит свое (ek twn idiwm lalei)"
(Иоанн 8:44). Он не мог постигнуть нравственного долга необходимости
послушания Божественному закону, ибо в нем не было ничего, что бы отозвалось
на это. Потому, говорит Иисус, "нет в нем истины".
Однако не так было с Евой. В ней истина была, но под влиянием Змея и
она начала рассуждать, а под воздействием его аргументов - сомневаться и, в
конце концов, сделала вывод, что Господь Бог имел в виду совсем не то, что
сказал. Это была та ошибка, за которую весь мир расплачивается до сих пор.
Признается, что Бог говорил, что Он провозгласил законы, что Он дал
обетования и что Он сказал: "Кто будет веровать и крестится, спасен будет; а
кто не будет веровать, осужден будет" (5). Со всем этим религиозные люди
соглашаются в теории, в то время как в жизни, подобно Еве, отвергают. Они
говорят, что Он слишком добрый, слишком любящий, слишком милостивый, чтобы
действовать, согласно неизменному смыслу слова, ведь если бы Он делал так,
множество добрых, благочестивых и замечательных людей на земле было бы
осуждено. Скептикам такого рода следует помнить, однако, что "соль земли"
(6) - это только те, кто находит радость в законе Божьем и его выполнении. В
каждой группе верующих есть свои "добрые и благочестивые" люди, на которых
ложные вероисповедания повлияли немного или совсем никак. Божий закон
является единственным истинным мерилом доброты и благочестия, и люди могут
на него полагаться, обращаясь за свидетельством к примерам из Писания; те
же, кто относится к Богу как к Тому, Кто говорит не точно то, что
подразумевает, "представляют Его лживым" (1-е Иоанна 5:10) и являются кем
угодно, но не добрыми и благочестивыми Его почитателями.
Змей, повторив для Евы закон в своем истолковании, заметил, что они
точно не должны умереть, "но знает Бог", сказал он, "что в день, в который
вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и
зло". Ложь этих утверждений состояла в заявлении: "Нет, не умрете", - в то
время как Бог сказал: "Смертью умрешь". Правдой было то, что Бог знал, что в
день, когда вкусят от этого плода, их глаза откроются; правдой было и то,
они должны были стать, в смысле знания добра и зла, как Элохим. Об этом
говорится и в свидетельстве Моисея: когда они вкусили, "открылись глаза у
них обоих" (Бытие 3:7), и в признании Самого Бога, Который сказал: "Вот,
Адам стал как один из Нас, зная добро и зло" (Бытие 3:22). Заявление змея,
потому, стало подменой истины ложью, которая так смешалась с тем, что Ева
знала, что она была прельщена хитростью змея, "уклонившись от простоты"
Божьего закона (7).
Как, однако, Змею стало известно, что Бог знал, какие события
произойдут с людьми в день вкушения ими плода? Каким образом он узнал что-то
о богах и об их знакомстве с добром и злом? На каком основании он утверждал,
что они определенно не должны умереть? Ответ может быть одним из двух: либо
под влиянием вдохновителя, либо путем наблюдения. Если держаться первой
версии, то мы делаем Бога автором лжи; если же мы утверждаем, что Змей обрел
эти знания посредством наблюдений, используя свои глаза и уши для восприятия
вещей, происходящих вокруг него, то мы подтвердим слова Моисея о том, что
Змей был хитрее всех существ, созданных Господом Богом. "Подлинно ли сказал
Бог, не ешьте ни от какого дерева в раю?" Этот вопрос показывает, что он был
осведомлен о некоторых исключениях. Он слышал о Древе Познания и Древе
Жизней, которые росли посреди сада. Он слышал Господа Элохима и других,
называемых именем Элохим (ангелов), утверждающих о своем собственном опыте
добра и зла, и о просвещении мужчины и женщины в том же, если они вкусят от
Древа Познания, и об их вечной жизни, если, будучи послушными, они вкусят от
Древа Жизни. На основании этого он пришел к выводу, что, если они вкусят
запретный плод, они определенно не умрут, ведь им ничего другого не
останется, как только вкусить от Древа Жизни, и это предотвратит все роковые
последствия. Поэтому Змей сказал: "Нет, не умрете". Господь Бог, очевидно,
предчувствовал результат влияния этих доводов на разум Адама и его жены,
ведь Он тут же изгнал их из сада, исключив таким образом всякую возможность
подхода к дереву, дабы они не вкусили его плодов и не облачили грех в
бессмертие.
Рассуждения Змея, обращенные к женщине, возбудили "похоть ее плоти,
похоть очей и гордость житейскую". Это явствует из свидетельства. В ней был
разбужен аппетит, или стремление вкусить плод. К тому же фрукт был
прекрасен. Он висел на дереве так привлекательно и маняще. "И увидела она,
что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз". Однако существовал
стимул более важный, чем эти два. Плоть и очи скоро были бы удовлетворены.
Намек на то, что после вкушения плода их глаза могут открыться, а она может
стать мудрой, как славный Элохим, Которого она так часто видела в саду,
возбудил в ней "гордость житейскую". Стать "как боги", знать добро и зло,
как они знают это, стало слишком убедительным соображением для того, чтобы
его отвергнуть. Она не только видела, что плоды дерева были хороши для пищи
и приятны для глаз, но и то, что это дерево было создано, чтобы делать
вкусивших от него мудрыми, как боги, а потому она "взяла плодов его, и ела".
Как только она прикоснулась к нему, грехопадение свершилось.
ССЫЛКИ
1) Бытие 3:1
2) Бытие 1:25
3) Матфей 10:16
4) Римлянам 8:2
5) Марк16:16
6) Матфей 5:13
7) 2-е Коринфянам 11:3
ПРИРОДА ГРЕХОПАДЕНИЯ
"И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги".
Под влиянием вкушенного женщиной запретного плода в ней проснулись
страсти. Преступив Божий закон, она перешла в положение грешницы, в котором
ей открылась та полнота чувств, которая появляется у женщины, вступившей в
пору зрелости. Змей сыграл свою роль, обхитрив ее, и она жестоко обманулась.
У нее, надеющейся стать равной богам, лишь вырвались на волю скрытые до
этого времени страсти животной природы, и хотя она теперь узнала, что такое
злые чувства и побуждения, появившиеся до нее, она потерпела неудачу в
достижении того, что возбуждало в ней гордость: равенство с теми, кого она
видела в их власти и славе.
В этом состоянии плотского возбуждения она предстала перед мужчиной с
плодом, столь "приятным для глаз". Стоя перед ним, она стала его
искусительницей, призывающей к греху. Она стала для него "негодной женщиной
со льстивым языком", чьи уста "мед источают", "и мягче елея речь ее". Она
нашла его, "молодого, неразумного (в отличие от нее) юношу". Мы можем
представить, как она "схватила его, целовала его, и с бесстыдным лицем
говорила ему", "множеством ласковых слов она увлекла его" (1). Он принял
роковой плод и ел, уступив ее возбуждению, не зная, что за это поплатится
жизнью, хотя Бог и сказал, что грехопадение непременно будет наказано
смертью. Будучи все еще неосведомленным о буквальной степени наказания по
закону Божьему и рассчитывая на исправительную силу Древа Жизни, он не
верил, что должен действительно умереть. Все вокруг виделось ему
восхитительным, в том числе его прекрасная помощница с плодом искушения, а
ему все еще говорили, что глаза его закрыты! Какие же удивительные вещи мог
бы он увидеть, будь его глаза открыты. А быть "как боги", зная добро и зло,
- не этой ли мудрости только и можно было желать? Красивая искусительница,
наконец, достигла цели, заставив вспыхнуть в мужчине тем же страстям, какими
теперь обладала она. Его плоть, его очи, его гордость житейская, - все это
воспламенилось в нем, и он последовал за женщиной по ее дурному пути, "как
олень на выстрел". Они оба впали в безверие. Они уже не верили, что Бог
выполнит обещанное Им. Это была их роковая ошибка. Позже на опыте они
обнаружили, что в своем грехе обвинили Бога во лжи, Он же обязательно
исполнит все, что обещал, до последней буквы Своего слова. Так безверие
приготовило их к ослушанию, ослушание же отделило их от Бога.
В то время как рассказ Моисея сообщает о вещах естественных, на которых
потом должны были учредиться, в слове и по существу, вещи духовные, ключ к
этому свидетельству находится в том, что действительно существует. Когда,
поэтому, он сообщает нам, что вначале глаза Адама и Евы были закрыты, тем
самым он говорит, что открыты они были грехом; мы же должны проверить себя,
как существа плотские, что значат эти слова для нас. Моисей, действительно,
дает нам понять, в каком смысле или на какие именно явления были закрыты их
глаза, говоря: "И были они оба наги, Адам и жена его, и не стыдились". Если
бы их глаза были приоткрыты, они бы устыдились того, что обнажены в
присутствие Элохима, и у них бы возникли друг к другу чувства, вызывающие