Страница:
– Как же он сумел – сам себя?
– Не иначе, лешаки посмеялись. Слыхал крики?
– А где зверь? – опомнился невидимый за толстым сосновым стволом Вит.
Зверя не было.
Решив не разбираться, случайно или нарочно вооруженные незнакомцы пытались подстрелить человека, опомнившийся Вольдар за шиворот сдернул с лошади все еще борющегося с шапкой Рыжего, и маленький отряд почти скатился со старой тропы, обдирая в полутьме бока об каменные ступени и силой таща на поводу лошадей.
Факел рискнули зажечь уже внизу.
– Вот она – наша родная старая магическая дорога! – почти прослезился Макарий, обнимая лошадь. – Итить твою, мы обошли завал! Матерь божья, до чего я испугался там, в лесу! До сих пор не верю – неужели живы? И идти осталось всего две версты?
– Надеюсь, – осторожно обронил Вольдар, снимая с головы студента шапку. Облегченно вздохнув, Квайл с наслаждением вышвырнул меховой капкан в пропасть.
– Ну и народ у вас, Ужка, – шумно выдохнул крепыш. Бродят в лесу по ночам и, не разбираясь, палят из арбалета. А ты говорил – гостеприимные люди, в каждом доме путнику чарку нальют.
– Так на самом деле гостеприимные, – несколько смущенно подтвердил Вольдар.
– Ну да, – недоверчиво хмыкнул Макарий. – Ты еще скажи, что в Рыжего стреляли оттого, что он в гости идти не хотел.
– Да что стряслось? – неподдельное недоумение Квайла вызвало взрыв нервного смеха.
– Ладно, разговоры потом. Ночью в горах опасно, – опомнился Вольдар.
– Это мы уже поняли, – хмыкнул Макарий. – Ну что – вперед?
– И без остановок.
Однако буквально спустя несколько минут сразу за поворотом лошади остановились сами. Услышанный в лесу грохот оказался звуком очередного камнепада. На мелких, как подсолнечная шелуха, каменных обломках, заняв собой все пространство от склона до обрыва, покоился громадный округлый кусок скалы.
– И-иээ-х! – Вольдар попытался осторожно умостить ногу на выступе, но тут же спрыгнул обратно на тропу – камень шатался.
– Впереди завал, – сдержанно констатировал Макарий. – И сзади, насколько я помню, тоже… Что скажете? Сползаем по склону?
– Чтобы заполучить следующую порцию валунов на головы? – вздохнул Ужка. – Боюсь, нам остается только одно. Подземка. Вот и отметка на скале – рядом станция.
– Подземка?! Гномий транспорт?! – взвился Квайл. – Вы что! Я слышал, она у человека силы высасывает! Час походишь, и как вареный!
– В таком случае мы для нее не интересны. И так никаких сил уже нет, – вздохнул Ужка и, покосившись на напряженное лицо Макария, усмехнулся. – Да не трусьте вы так! Мы быстро!
Макарий неопределенно замычал, не торопясь, однако, двинуться с места. Квайл высказался прямолинейнее:
– Не поеду! Хоть режьте!
– Ну зачем же сразу резать? – улыбнулся Вольдар, подмигивая Макарию.
Яростный протест студента потонул в широкой ладони крестьянского сына.
Из частной коллекции начальника Карантинной Камеры. Восстановленные файлы памяти утилизированных «глаз» работавших по пути от базы к травяной аптеке, над Разломом и на территории Тора
– Не иначе, лешаки посмеялись. Слыхал крики?
– А где зверь? – опомнился невидимый за толстым сосновым стволом Вит.
Зверя не было.
Решив не разбираться, случайно или нарочно вооруженные незнакомцы пытались подстрелить человека, опомнившийся Вольдар за шиворот сдернул с лошади все еще борющегося с шапкой Рыжего, и маленький отряд почти скатился со старой тропы, обдирая в полутьме бока об каменные ступени и силой таща на поводу лошадей.
Факел рискнули зажечь уже внизу.
– Вот она – наша родная старая магическая дорога! – почти прослезился Макарий, обнимая лошадь. – Итить твою, мы обошли завал! Матерь божья, до чего я испугался там, в лесу! До сих пор не верю – неужели живы? И идти осталось всего две версты?
– Надеюсь, – осторожно обронил Вольдар, снимая с головы студента шапку. Облегченно вздохнув, Квайл с наслаждением вышвырнул меховой капкан в пропасть.
– Ну и народ у вас, Ужка, – шумно выдохнул крепыш. Бродят в лесу по ночам и, не разбираясь, палят из арбалета. А ты говорил – гостеприимные люди, в каждом доме путнику чарку нальют.
– Так на самом деле гостеприимные, – несколько смущенно подтвердил Вольдар.
– Ну да, – недоверчиво хмыкнул Макарий. – Ты еще скажи, что в Рыжего стреляли оттого, что он в гости идти не хотел.
– Да что стряслось? – неподдельное недоумение Квайла вызвало взрыв нервного смеха.
– Ладно, разговоры потом. Ночью в горах опасно, – опомнился Вольдар.
– Это мы уже поняли, – хмыкнул Макарий. – Ну что – вперед?
– И без остановок.
Однако буквально спустя несколько минут сразу за поворотом лошади остановились сами. Услышанный в лесу грохот оказался звуком очередного камнепада. На мелких, как подсолнечная шелуха, каменных обломках, заняв собой все пространство от склона до обрыва, покоился громадный округлый кусок скалы.
– И-иээ-х! – Вольдар попытался осторожно умостить ногу на выступе, но тут же спрыгнул обратно на тропу – камень шатался.
– Впереди завал, – сдержанно констатировал Макарий. – И сзади, насколько я помню, тоже… Что скажете? Сползаем по склону?
– Чтобы заполучить следующую порцию валунов на головы? – вздохнул Ужка. – Боюсь, нам остается только одно. Подземка. Вот и отметка на скале – рядом станция.
– Подземка?! Гномий транспорт?! – взвился Квайл. – Вы что! Я слышал, она у человека силы высасывает! Час походишь, и как вареный!
– В таком случае мы для нее не интересны. И так никаких сил уже нет, – вздохнул Ужка и, покосившись на напряженное лицо Макария, усмехнулся. – Да не трусьте вы так! Мы быстро!
Макарий неопределенно замычал, не торопясь, однако, двинуться с места. Квайл высказался прямолинейнее:
– Не поеду! Хоть режьте!
– Ну зачем же сразу резать? – улыбнулся Вольдар, подмигивая Макарию.
Яростный протест студента потонул в широкой ладони крестьянского сына.
Из частной коллекции начальника Карантинной Камеры. Восстановленные файлы памяти утилизированных «глаз» работавших по пути от базы к травяной аптеке, над Разломом и на территории Тора
– …при жизни пан граф носил имя Коварный, что напрямую свидетельствует о том, что его официальным отцом был широко известный Генрих Иезуит, отцом которого, в свою очередь, считается некий Станислав Гунявый, а матерью – двоюродная племянница герцогини Изабеллы Тодорской по прозвищу Лихая Изабель… – Куратор сделал короткую паузу, во время которой шумно набрал в грудь воздух и продолжил:
– Материнская же ветвь нашего графа еще более интересна: он внук прославленной красавицы Марии Цитабарской, которая, хи-хи, была не только красавицей, но и ветреницей, в связи с чем при рождении ее ребеночка одарили королевскими наградами сразу три их величества, так как каждый считал себя его папой… Как мудрая женщина, Мария Цитабарская не разочаровывала своих любовников, и малыш еще при жизни заполучил столько уникальных вещичек, что к его совершеннолетию предприимчивая мама была вынуждена изготовить для хранения отцовских подарочков специальное помещение. Нанятые эльфы не смогли выполнить самостоятельно все пожелания капризной красотки Марии. Плюнув, они бросили работу и ушли, оставив тайное хранилище недоделанным. Мария не растерялась и привлекла к окончательной отделке гномов, которые ничего не поняли из эльфийских заморочек и нацепили на двери хранилища стандартные гномьи замки. Пока понятно? Пятый! Почему не отвечаете?
– Простите, – опомнился я. – Задумался.
– Думать не ваша прерогатива, – ласково напомнил куратор. – Для этого существуют административные работники. Я спрашиваю, в родословной покойного объекта все понятно?
– Что же тут не понять? – влез Третий. – Подвезло мужику с бабушкой. Полное хранилище сокровищ – подумать только!
– Не просто сокровищ, – мягко поправил куратор. – После смерти Марии Цитабарской хранилище ни разу не вскрывалось, но достоверный источник сообщил, что предположительно именно там пылятся в сундуках описанные в легендах уникальные вещицы. Как-то: редчайшее издание магического сборника предсказаний, клееное кровью трех первомагов-основателей; два боевых щита, оставшихся после знаменательной битвы Добра со Злом, повлекшей за собой подписание Кодекса – соответственно Белый планкитовый и Черный амелантовый; эльфийская шарманка; чаша черного ассистента Фемиды; нагрудник Владыки; защитный шлем Одина с прорезью для единственного глаза…
– Предположительно? – Я иронично приподнял правую бровь. – То есть точных доказательств Организация не имеет? А если там нет ничего?
– А если есть? – вопросом на вопрос ответил куратор.
– Нам так позарез нужен амелантовый щит? Да у нас ими все кладовки завалены!
– Нам позарез нужна маленькая скромная коробочка полированного дуба с надписью на крышке «лучший подарок прекрасной Даме», – скупо поделился информацией куратор. – Книжка с предсказаниями не помешала бы – взяли бы магическую кровушку на анализ, посчитали хромосомы. И кое-что еще. По мелочи.
– Коробочка?! – изумился Третий. – Кому это наверху приспичило задабривать прекрасных дам игрушками?
– Какие уж тут игрушки! – возмущенно возразил куратор. – Тут, ребятушки, такое творится… – голос в наушнике понизился до шепота. – Случай беспрецедентный! Коробочку затребовал лично глава нашего филиала! Это древнейший артефакт, практически не имеющий цены!
Третий поперхнулся.
– Артефакт? Отчего же у «Прометея» не заказали?
– Пытались, – с досадой ответил куратор. – Но, как назло, опоздали. Буквально вчера какой-то предприимчивый товарищ уже подсуетился и получил на руки предпоследний экземпляр «лучшего подарка». Кучу денег отвалил, зараза…
Кажется, мысль о том, кто именно тот предприимчивый «товарищ», а точнее «товарищи», пришла нам с толстяком одновременно. По крайней мере, его лицо задумчиво вытянулось, уверен – мое тоже.
Итак… Карты отпадают. Про нитки из скатерти-самобранки и упоминать не хочу, за такое подношение даже любящая покушать дама, скорее всего, придушит. Причем этими же самыми нитками. А вот зеркальце…
Возникшую паузу заполнила Вторая.
– Ты что, Пятый? – шепнула она, прикрыв микрофон и легонько стукнув меня в бок. – Если ты думаешь о том же, что и я, то расслабься. Любая уважающая себя красавица бросит этот двусмысленный подарочек в морду дарителю.
– Почему ты так уверена? – напряженно возразил я. – Ведь сама выбрала из каталога именно этот лот!
Чертовка хмыкнула.
– Сама не считается. Одно дело купить что-то лично, а совсем другое – получить от кавалера. Это же намек! Намек на то, что возлюбленная уже не первой свежести! Заявись ко мне ухажер с подобным сюрпризом, я бы ему эту гнусность об голову разбила. А кому как не прекрасной даме знать психологию поведения других прекрасных дам?
– Гм-м… – буркнул толстяк сзади. – Логично…
– И правда, – облегченно вздохнул я, прекращая шептать и убирая палец с микрофона. – Значит, коробочка. Маленькая…
– Но очень ценная вещь! – подчеркнул куратор. – На настоящий момент в этом мире остался всего один экземпляр – тот, что лежит в графском хранилище. Вторая, закрой рот и не трудись выпытывать подробности. все равно не скажу. Не имею права.
– Но… но что глава филиала собирается делать с этой ценностью? – не удержавшись, умоляюще спросила Вторая. Кому именно дарить? Как имя дамы?
– Не знает никто, – благоговейно ответил куратор. – Но ходят упорные слухи, что это он не для себя, а ДЛЯ САМОГО!
– Вот это да… – потрясенно ахнула Вторая. – Значит, прекрасная дама главы нашего филиала это… ого! Нет, не «oгo». Скорее даже «ox-xo-xo»! Бедные мы, бедные – чертовки традиционной ориентации… Скоро совсем нормальных мужиков не останется…
– Товарищ полевая работница инвентарный номер 476/675-2! – заорал куратор, срываясь на визг. – Что за намеки вы себе позволяете? Я имел в виду, что коробочка затребована на самом высоком уровне! Рискну даже предположить, что она станет частью сложной многоходовой политической комбинации! По крайней мере, наш с вами любимый руководитель заперся на всю ночь и никого не впускал, разрабатывая план! Детали пока не известны даже мне! Высший гриф секретности, представляете?!
– Нет, – честно признался я, растерянно оглядываясь на напарников. Толстяк, как обычно, изобразил «умное» лицо лоб наморщен, глаза выкачены. Вторая многозначительно закивала, но уверен, что лишь из чувства противоречия.
– Словом, – подвел итог куратор, – в целом задание пустяковое, но за коробочку придется бороться, не щадя себя. Подведете – убью своими руками, имейте в виду. Зато в случае удачи можете выбрать себе сувениры. На память.
– Полная кладовка артефактов… – Вторая мечтательно зажмурилась.
По счастливому выражению лица и беззвучно шевелящимся губам я понял, что она уже мысленно пере грузила в багажный отсек все мало-мальски ценное из графского замка и сейчас подсчитывает предполагаемую прибыль.
– Надеюсь. техники положили нам качественные отмычки, – изрекла наконец красавица. – Сколько там замков?
– Неважно сколько, важно какие, – уточнил куратор. – Загвоздка в том, что и эльфы, и гномы действительно превзошли самих себя. Ночью наша разведгруппа пыталась проникнуть в помещение сквозь стену, пол, потолок и потерпела полное фиаско. Уж не знаю, что именно из древних хитростей применили строители, но факт остается фактом: даже чертям ходу в сокровищницу нет. Открыть комнату может только действительный наследник, на место которого претендуют три человека. Пока.
– Что значит пока? – насторожился я.
– Это значит, что кусок слишком сладкий, чтобы на него не слетались мухи. Вот увидишь: не позже, чем через сутки, в замок начнут приезжать будущие наследники, готовые придушить, отравить или нечаянно вытолкнуть из окна досадную помеху на пути к богатству и власти. Что поделаешь, слаб человек. Ваша задача опередить преступников и…
– Позвольте! – вмешалась Вторая. – Мы должны убивать смертных? Но это же…
– Упаси Сатана! – возмутился куратор. – С чего вдруг такие кровожадные настроения, детка? Поверь, из желающих пришить друг друга в темном коридоре выстроится длинная очередь. Наш расчет строится как раз на том, что родственников – несколько, и каждый предварительно постарается убрать с дороги конкурента, чтобы вступить в права наследства единолично. Публичное представление через шесть дней. Времени у нас в обрез – весть о хранилище расползается из Тора с устрашающей скоростью. Особо не расслабляйтесь там, среди аристократов, в ваших интересах не тянуть кота за хвост. Постарайтесь чаще бегать, чем есть или спать.
– Опять?! – взвыл Третий. – Как не есть, не спать, так сразу мы!
– Постойте, почему Тор? – нахмурился я, и мой голос потонул в мощном рычании. До толстяка тоже дошло. Как водится, с некоторым опозданием.
– Тор?! Вы сказали «Top»?! Один из городов Каперии? Но ведь это не наш участок! Что за неразбериха с планированием?
– Возьмите себя в руки, товарищ полевой работник инвентарный номер 576/654-3! – повысил голос куратор. – Взаимное соглашение о передаче спорного куска Каперии нашему Филиалу уже подписано и вступает в силу через три дня! Да и вообще, я поражен вашей нелояльностью! Какое значение может иметь географическая принадлежность территории? Вам оказано особое доверие! Глава филиала лично выбрал вашу бригаду, ввиду нехватки времени применив метод случайного выделения среди хаоса и буквальной расшифровки судьбоносного знака на материальном носителе информации!
– Чего-чего? – перепугался Третий.
– Ткнул пальцем в список бригад, – снисходительным шепотом объяснила Вторая. – Тех, что не на задании. Или кости кинул.
Судя по оскорбленному молчанию в эфире, она попала в точку. Да-а, подфартило так подфартило. Каперия? Неизвестно, что хуже: отвечать за перерасход казенных средств или выполнять личное задание особы такого уровня. Да еще и на чужом поле к тому же. Спрашивается: почему бы пальцу главы филиала не взять курс немного ниже? Или выше? И зачем ему вообще сдалась какая-то коробочка? Цветы – лучший подарок для сложной политической комбинации! А еще лучше деньги. Если, конечно, прекрасная дама не слишком привередливая…
– Вот это везение! – без особого энтузиазма прокомментировал я. – Прямо как щенкам, которых несли в мешке топить но не донесли. Вместо этого их взял к себе добрый дяденька в кожаном фартуке. Правда, потом оказалось, что он работает в трактире на замесе пирожков с мясом, а цветные пятна на фартуке – следы крови, но это уже детали. А уж какая ответственность возложена на щенков… пардон, нас! И на вас…
– Думаешь, я рад? – тоскливо признался куратор. – Да я валялся у них в ногах, умоляя отправить на дело еще две бригады! Хотя бы одну! Нет – отдел предсказаний категорически запретил устраивать столпотворение. Говорят: вероятность успешного исхода дел обратно пропорциональна количеству бойцов. Максимум три. Так что придется вам, ребятки, пахать эту ниву без помощников. Только я.
– Какие будут указания?
– Указания простые. Ваша группа должна незаметно помогать каждому из претендентов на титул и замок нейтрализовать другого, чтобы ускорить процесс. Вторая, обращаюсь лично к тебе: ключевое слово, «незаметно». Третий, специально для тебя: помогать, а не мешать.
– А когда я мешал? – искренне удивился Третий.
– А ты не помнишь? – в свою очередь изумился куратор. – Ладно. Проведем теоретический тренинг. Пример: один из родственников собирается заколоть другого, но вы знаете, что попытка не удастся из-за неправильно выбранной точки приложения удара. Ваши действия? Вторая, говори.
– Пока этот слабонервный тип будет колебаться, незаметно настругаю жертву тонкими ломтиками! – кровожадно улыбнувшись, вскинулась чертовка. – Чтобы наверняка!
– И нарушишь этим дурацким поступком сразу две статьи Конвенции о не превышении полномочий! Третий!
– Что? А?
– Понятно. Пятый!
Честно говоря, сама постановка вопроса меня несколько удивила. Если у человека имеется оружие в руках и стимул в виде огромного наследства, то он редко промазывает. И уж точно не поленится в случае промаха ткнуть в конкурента еще раз, два, три… Кто их, леший побери, ограничивает! Это же не соревнования! Количество подходов к снаряду не регламентировано!
– Э… подтолкну руку убийцы, – осторожно предположил я.
– На первый взгляд логичный вариант, – согласился куратор. – Только в деле имеется небольшая закавыка: отрицательное воздействие на смертных не должно превышать порогового влияния, чтобы его не зафиксировали приборы Положительных. Разве что в случае самообороны, но лучше не рисковать. А то как замахнетесь, уже не остановишь…
– Получается, незадачливый убийца лишь ранит своего конкурента, – задумчиво пробормотал я.
– Можно попытаться воздействовать дистанционно, слабыми воздушными ударами, но тогда точность попадания стремится к нулю, – вздохнул куратор. – Или на заражение крови надеяться…
– Так и отлично! – вступила Вторая. – Может. их всех вообще… вжик! – и ядом, ядом!
– Ни в коем случае! – всполошился куратор. – Вторая, я же только что объяснил! Любое заметное отрицательное воздействие на человека даст волновой резонанс, и тут же будет зафиксировано наблюдателями Положительных! А дальше как обычно: Добро в очередной раз победит Зло и отбудет обратно в свой светлый мир, прихватив в качестве памятного сувенира все содержимое хранилища, включая «лучший подарок прекрасной даме». Никаких «вжиков»! Только легальные методы!
– Например, – насторожился я.
– Пятый, в конце концов, это невыносимо! Ты же заслуженный полевой работник, знаешь людей как облупленных! Уговаривайте их уехать! Запугивайте! Дайте им то, о чем они мечтают и во что действительно верят! Третий, а ты что молчишь?
– Испортился род человеческий, – грустно поведал толстяк. – Ни во что они нынче не верят и ни о чем не мечтают, кроме презренного металла.
– Именно потому в багажном отсеке и стоят две коробки свежеотчеканенных золотых монет, – торжествующе сообщил Куратор. – Банковские упаковки по шестьдесят шесть паундов. Еще вопросы есть?
Я пожал плечами.
– Только небольшое уточнение: вот это строение на углу и есть искомая аптека? Табличка сбита.
– Сейчас гляну, – заторопился куратор. – Улица Святого Люциана, дом 3. Да, это она. Клиент предупрежден и ожидает.
Дом мне понравился. Старый, заросший плющом по самую крышу, с ладными окошками и ставнями из грубо обработанного ясеня. Единственное неудобство – крыша набрана из гладких каменных плит, а это не самый подходящий материал для посадочной площадки.
В конце концов, решив не церемониться, я нагло посадил капсулу прямо у парадного входа под стилизованной вывеской: кованая змея обвивает чашу. Надеюсь, никто не споткнется.
Ниацина Коваля разыскивать не пришлось. Едва мы переступили порог и сняли невидимость, он бросился навстречу и вцепился мне в воротник, мелодраматически мотнув головой в сторону здоровенных напольных часов с медным маятником.
– Ну сколько можно ждать! Вы раздражающе непунктуальны! Договаривались на семь, а уже…
– На моих без одной минуты, – улыбнулся я, пытаясь отодрать от формы цепкие руки с длинными заостренными ногтями.
– Позвольте! По моим часам сверяет время весь город! Вам нужно подкрутить свои.
– Скорее я подкручу Землю, – дружелюбно сообщил я. На сколько, вы говорите? На минуту?
Лирическое отступление.
Прошу успокоиться слабонервных, схватившихся в этот момент за кресло (или за часы). Естественно, повлиять на вращение Земли я не в силах. Не тот ранг, как говорится. Те же, кому способности и положение позволяют проделать этот фокус, на глупости не размениваются. Но как приятно увидеть в глазах смертного смесь ужаса, уважения и зависти к чужому могуществу! Глоток такого коктейля пьянит не хуже дорогого вина, оставляя после себя весьма интересный букет послевкусия. Лично я предпочитаю личности урожая южных широт (они откровенней в чувствах и выражениях) и как минимум двадцатипятилетней выдержки (по моему мнению, юношеский максимализм в большой концентрации забивает мягкие зрелые полутона)..
– Раз уж мы все равно здесь, то предлагаю прекратить спор, – деловито вступил в беседу Третий. – Я достану договор?
– Только не ты! – Образ покрытой жирными пятнами накладной еще не стерся из моей памяти. – Пусть Вторая принесет.
Протянутый чертовкой документ аптекарский отпрыск изучал внимательно, водя пальцем по строчкам и беззвучно шевеля губами. Наконец, убедившись, что его не надули, Ниацин горестно вздохнул и смущенно потупился.
– А это будет не больно?
– Ну что ты! – рассмеялся я. – Как комарик укусил: раз, и все!
– Согласен.
– Нужно расписаться. Третий, подай нож.
– Нож? Ни в коем случае! – протестующе замахал руками фармацевт. – Я уже все подготовил. Вы подождете минуту?
Ни для кого не секрет, что к процедуре поливания собственной крови человечество относится по-разному. Кто-то щедро оставляет на полях сражении или на полу портового кабака целые стаканы, а для кого-то и уколоться булавкой настоящая трагедия. Способ, которым воспользовался трусишка Ниацин, был весьма оригинален.
Аптекарский сынок задрал рубаху и ловко прилепил к своему животу пару пиявок, взятых тут же, из витринного садка. Некоторое время, пока обитательницы болот сосали кровь, он морщился, но зато потом выводил свою подпись с улыбкой на лице, старательно макая перо в чернильницу, в которой нашли последний приют покойные пиявки.
Умно. Я бы даже сказал – изящно.
– Ну что там? – не вытерпел куратор.
– Готово. – Вторая приняла из рук клиента подписанный договор.
– Очень хорошо. Теперь загляни в правый нижний ящик аптекарского стола. Там должен лежать свиток с сургучной печатью. Нашла?
– Да, а что это такое?
– Документы, подтверждающие его родство с покойным графом. Нотариусы прибудут в замок через пять дней. Надеюсь, к этому времени претенденты с вашей помощью либо договорятся полюбовно, либо перебьют друг друга. Дальше пока полной ясности нет. Машина времени, как всегда, сломана и находится в процессе ремонта, заглянуть на неделю вперед не удастся. Отдел предсказаний клянется, что случится странное событие, освобождающее нам дорогу к хранилищу, но что именно, они не видят. Предварительно решаем так: как только все наследники будут устранены, вы должны быстренько предъявить широкой общественности нашего Ниацина и бежать с ним к хранилищу. Все подписи под свидетельством подлинные.
– Так он настоящий наследник? Кроме шуток? – удивилась Вторая.
– Теперь уже да. Чего это стоило Организации, говорить не буду. За одни только фиктивные браки пришлось отвалить сумму, которой лично мне хватило бы… ладно, не будем о грустном. Коротко говоря: формально все законно, а потому Ниацин сможет открыть и гномьи, и эльфийские запоры. Как только дверь будет вскрыта, вы немедленно входите внутрь, хватаете коробочку, магическую книгу и далее, не тратя времени на разглядывания и пререкания, перегружаете все, что там имеется, в грузовой отсек капсулы. Никаких визгов «ой, какая штучка!», взял – отнес, взял – отнес. Вторая, ты поняла?
– Чего тут не понять? Поняла.
– А вот я не понял, – признался Третий. – Чтобы быстренько предъявить широкой общественности данного пана, нам придется все время держать его под рукой. Вам не кажется, что он будет… э-э… мешать нам?
– Конечно, будет, – развеселился куратор. – Медики, они вообще народ докучливый. Заставляют вести здоровый образ жизни, что несовместима с характерами всех носителей Отрицательной сущности вообще и полевых работников в частности. Особенно если они любят пожрать как ты, Третий. Успокойся, сынок – ни профилактического кровопускания, ни очистительной клизмы по пятницам не будет. Заморозьте клиента до поры до времени и суньте в багажный отсек. Как понадобится – реанимируете. Готовы? Карта местности у вас на дисплее, переоденетесь на ходу.
Пока напарники при страивали в хвосте капсулы тело Ниацина, я внимательно изучил карту. Разлом, горы, река и выступающая углом прямо в море Цитадель, защищающая графский замок, на территории которого нам и предстояло трудиться.
– Сейчас я временно отключусь, – предупредил куратор, так что смотрите, без глупостей. Над Разломом не снижайтесь, а на границе наоборот – сбавьте высоту до минимально возможной. Мне доложили, что группа 523 филиала уже вылетела из гаража. Они все-таки выбили разрешение на всякий случай присутствовать в замке, не принимая участия в событиях. В качестве запасных. Советую экипажу занять свои места, пристегнуться и стартовать немедленно. Не подведите! Надеюсь на твой авторитет, Пятый.
– Авторитет? Ага, как же…
Прощальный выдох куратора еще витал в эфире, а напарники уже брызнули врассыпную. Вторая извлекла из загашника килограммовую косметичку, а Третий кинулся сортировать пайки, раскладывая их на три неравные кучки: самую объемную себе, чуть поменьше мне и самую маленькую для нашей красавицы.
Решив, что лучший аргумент в пользу пристегивания это пара хороших синяков, я резко газанул.
– Ой! – возмутилась чертовка. – Помада укатилась.
– Если не сядешь, то и ты укатишься, – пообещал я с невинной улыбкой.
– Упаковка сублимированной свинины карри порвалась при старте, – радостно доложил толстяк. – Товарищ старший группы, разрешите утилизовать путем съедания? Нехорошо ведь, когда еда пропадает…
– Да сколько можно! – взорвался я. – Вторая, сядь на место, ты и так красавица! Третий, запомни: «еда» – это слово – паразит! Постарайся исключить его из своего лексикона!
– Ты на самом деле считаешь меня красавицей? – умилилась чертовка. – До чего приятно. А то все ругаешь и ругаешь… А как тебе макияж?
Я вздохнул.
– Разит наповал. Только теперь я понял смысл выражения «красота – это страшная сила» – чтобы махать такими ресницами, надо иметь накачанные веки. Детка, ты бы взяла на себя роль штурмана. Загляни в карту, куда дальше?
Вторая задышала в затылок, легонько куснув мимоходом мочку моего уха:
– Все время прямо. Только градус отклонения подсчитай.
– А ты не можешь?
– Мне отсюда плохо видно, – простодушно призналась красавица. – Сам прикинь, а я пока переоденусь. Или базу запроси.
– Материнская же ветвь нашего графа еще более интересна: он внук прославленной красавицы Марии Цитабарской, которая, хи-хи, была не только красавицей, но и ветреницей, в связи с чем при рождении ее ребеночка одарили королевскими наградами сразу три их величества, так как каждый считал себя его папой… Как мудрая женщина, Мария Цитабарская не разочаровывала своих любовников, и малыш еще при жизни заполучил столько уникальных вещичек, что к его совершеннолетию предприимчивая мама была вынуждена изготовить для хранения отцовских подарочков специальное помещение. Нанятые эльфы не смогли выполнить самостоятельно все пожелания капризной красотки Марии. Плюнув, они бросили работу и ушли, оставив тайное хранилище недоделанным. Мария не растерялась и привлекла к окончательной отделке гномов, которые ничего не поняли из эльфийских заморочек и нацепили на двери хранилища стандартные гномьи замки. Пока понятно? Пятый! Почему не отвечаете?
– Простите, – опомнился я. – Задумался.
– Думать не ваша прерогатива, – ласково напомнил куратор. – Для этого существуют административные работники. Я спрашиваю, в родословной покойного объекта все понятно?
– Что же тут не понять? – влез Третий. – Подвезло мужику с бабушкой. Полное хранилище сокровищ – подумать только!
– Не просто сокровищ, – мягко поправил куратор. – После смерти Марии Цитабарской хранилище ни разу не вскрывалось, но достоверный источник сообщил, что предположительно именно там пылятся в сундуках описанные в легендах уникальные вещицы. Как-то: редчайшее издание магического сборника предсказаний, клееное кровью трех первомагов-основателей; два боевых щита, оставшихся после знаменательной битвы Добра со Злом, повлекшей за собой подписание Кодекса – соответственно Белый планкитовый и Черный амелантовый; эльфийская шарманка; чаша черного ассистента Фемиды; нагрудник Владыки; защитный шлем Одина с прорезью для единственного глаза…
– Предположительно? – Я иронично приподнял правую бровь. – То есть точных доказательств Организация не имеет? А если там нет ничего?
– А если есть? – вопросом на вопрос ответил куратор.
– Нам так позарез нужен амелантовый щит? Да у нас ими все кладовки завалены!
– Нам позарез нужна маленькая скромная коробочка полированного дуба с надписью на крышке «лучший подарок прекрасной Даме», – скупо поделился информацией куратор. – Книжка с предсказаниями не помешала бы – взяли бы магическую кровушку на анализ, посчитали хромосомы. И кое-что еще. По мелочи.
– Коробочка?! – изумился Третий. – Кому это наверху приспичило задабривать прекрасных дам игрушками?
– Какие уж тут игрушки! – возмущенно возразил куратор. – Тут, ребятушки, такое творится… – голос в наушнике понизился до шепота. – Случай беспрецедентный! Коробочку затребовал лично глава нашего филиала! Это древнейший артефакт, практически не имеющий цены!
Третий поперхнулся.
– Артефакт? Отчего же у «Прометея» не заказали?
– Пытались, – с досадой ответил куратор. – Но, как назло, опоздали. Буквально вчера какой-то предприимчивый товарищ уже подсуетился и получил на руки предпоследний экземпляр «лучшего подарка». Кучу денег отвалил, зараза…
Кажется, мысль о том, кто именно тот предприимчивый «товарищ», а точнее «товарищи», пришла нам с толстяком одновременно. По крайней мере, его лицо задумчиво вытянулось, уверен – мое тоже.
Итак… Карты отпадают. Про нитки из скатерти-самобранки и упоминать не хочу, за такое подношение даже любящая покушать дама, скорее всего, придушит. Причем этими же самыми нитками. А вот зеркальце…
Возникшую паузу заполнила Вторая.
– Ты что, Пятый? – шепнула она, прикрыв микрофон и легонько стукнув меня в бок. – Если ты думаешь о том же, что и я, то расслабься. Любая уважающая себя красавица бросит этот двусмысленный подарочек в морду дарителю.
– Почему ты так уверена? – напряженно возразил я. – Ведь сама выбрала из каталога именно этот лот!
Чертовка хмыкнула.
– Сама не считается. Одно дело купить что-то лично, а совсем другое – получить от кавалера. Это же намек! Намек на то, что возлюбленная уже не первой свежести! Заявись ко мне ухажер с подобным сюрпризом, я бы ему эту гнусность об голову разбила. А кому как не прекрасной даме знать психологию поведения других прекрасных дам?
– Гм-м… – буркнул толстяк сзади. – Логично…
– И правда, – облегченно вздохнул я, прекращая шептать и убирая палец с микрофона. – Значит, коробочка. Маленькая…
– Но очень ценная вещь! – подчеркнул куратор. – На настоящий момент в этом мире остался всего один экземпляр – тот, что лежит в графском хранилище. Вторая, закрой рот и не трудись выпытывать подробности. все равно не скажу. Не имею права.
– Но… но что глава филиала собирается делать с этой ценностью? – не удержавшись, умоляюще спросила Вторая. Кому именно дарить? Как имя дамы?
– Не знает никто, – благоговейно ответил куратор. – Но ходят упорные слухи, что это он не для себя, а ДЛЯ САМОГО!
– Вот это да… – потрясенно ахнула Вторая. – Значит, прекрасная дама главы нашего филиала это… ого! Нет, не «oгo». Скорее даже «ox-xo-xo»! Бедные мы, бедные – чертовки традиционной ориентации… Скоро совсем нормальных мужиков не останется…
– Товарищ полевая работница инвентарный номер 476/675-2! – заорал куратор, срываясь на визг. – Что за намеки вы себе позволяете? Я имел в виду, что коробочка затребована на самом высоком уровне! Рискну даже предположить, что она станет частью сложной многоходовой политической комбинации! По крайней мере, наш с вами любимый руководитель заперся на всю ночь и никого не впускал, разрабатывая план! Детали пока не известны даже мне! Высший гриф секретности, представляете?!
– Нет, – честно признался я, растерянно оглядываясь на напарников. Толстяк, как обычно, изобразил «умное» лицо лоб наморщен, глаза выкачены. Вторая многозначительно закивала, но уверен, что лишь из чувства противоречия.
– Словом, – подвел итог куратор, – в целом задание пустяковое, но за коробочку придется бороться, не щадя себя. Подведете – убью своими руками, имейте в виду. Зато в случае удачи можете выбрать себе сувениры. На память.
– Полная кладовка артефактов… – Вторая мечтательно зажмурилась.
По счастливому выражению лица и беззвучно шевелящимся губам я понял, что она уже мысленно пере грузила в багажный отсек все мало-мальски ценное из графского замка и сейчас подсчитывает предполагаемую прибыль.
– Надеюсь. техники положили нам качественные отмычки, – изрекла наконец красавица. – Сколько там замков?
– Неважно сколько, важно какие, – уточнил куратор. – Загвоздка в том, что и эльфы, и гномы действительно превзошли самих себя. Ночью наша разведгруппа пыталась проникнуть в помещение сквозь стену, пол, потолок и потерпела полное фиаско. Уж не знаю, что именно из древних хитростей применили строители, но факт остается фактом: даже чертям ходу в сокровищницу нет. Открыть комнату может только действительный наследник, на место которого претендуют три человека. Пока.
– Что значит пока? – насторожился я.
– Это значит, что кусок слишком сладкий, чтобы на него не слетались мухи. Вот увидишь: не позже, чем через сутки, в замок начнут приезжать будущие наследники, готовые придушить, отравить или нечаянно вытолкнуть из окна досадную помеху на пути к богатству и власти. Что поделаешь, слаб человек. Ваша задача опередить преступников и…
– Позвольте! – вмешалась Вторая. – Мы должны убивать смертных? Но это же…
– Упаси Сатана! – возмутился куратор. – С чего вдруг такие кровожадные настроения, детка? Поверь, из желающих пришить друг друга в темном коридоре выстроится длинная очередь. Наш расчет строится как раз на том, что родственников – несколько, и каждый предварительно постарается убрать с дороги конкурента, чтобы вступить в права наследства единолично. Публичное представление через шесть дней. Времени у нас в обрез – весть о хранилище расползается из Тора с устрашающей скоростью. Особо не расслабляйтесь там, среди аристократов, в ваших интересах не тянуть кота за хвост. Постарайтесь чаще бегать, чем есть или спать.
– Опять?! – взвыл Третий. – Как не есть, не спать, так сразу мы!
– Постойте, почему Тор? – нахмурился я, и мой голос потонул в мощном рычании. До толстяка тоже дошло. Как водится, с некоторым опозданием.
– Тор?! Вы сказали «Top»?! Один из городов Каперии? Но ведь это не наш участок! Что за неразбериха с планированием?
– Возьмите себя в руки, товарищ полевой работник инвентарный номер 576/654-3! – повысил голос куратор. – Взаимное соглашение о передаче спорного куска Каперии нашему Филиалу уже подписано и вступает в силу через три дня! Да и вообще, я поражен вашей нелояльностью! Какое значение может иметь географическая принадлежность территории? Вам оказано особое доверие! Глава филиала лично выбрал вашу бригаду, ввиду нехватки времени применив метод случайного выделения среди хаоса и буквальной расшифровки судьбоносного знака на материальном носителе информации!
– Чего-чего? – перепугался Третий.
– Ткнул пальцем в список бригад, – снисходительным шепотом объяснила Вторая. – Тех, что не на задании. Или кости кинул.
Судя по оскорбленному молчанию в эфире, она попала в точку. Да-а, подфартило так подфартило. Каперия? Неизвестно, что хуже: отвечать за перерасход казенных средств или выполнять личное задание особы такого уровня. Да еще и на чужом поле к тому же. Спрашивается: почему бы пальцу главы филиала не взять курс немного ниже? Или выше? И зачем ему вообще сдалась какая-то коробочка? Цветы – лучший подарок для сложной политической комбинации! А еще лучше деньги. Если, конечно, прекрасная дама не слишком привередливая…
– Вот это везение! – без особого энтузиазма прокомментировал я. – Прямо как щенкам, которых несли в мешке топить но не донесли. Вместо этого их взял к себе добрый дяденька в кожаном фартуке. Правда, потом оказалось, что он работает в трактире на замесе пирожков с мясом, а цветные пятна на фартуке – следы крови, но это уже детали. А уж какая ответственность возложена на щенков… пардон, нас! И на вас…
– Думаешь, я рад? – тоскливо признался куратор. – Да я валялся у них в ногах, умоляя отправить на дело еще две бригады! Хотя бы одну! Нет – отдел предсказаний категорически запретил устраивать столпотворение. Говорят: вероятность успешного исхода дел обратно пропорциональна количеству бойцов. Максимум три. Так что придется вам, ребятки, пахать эту ниву без помощников. Только я.
– Какие будут указания?
– Указания простые. Ваша группа должна незаметно помогать каждому из претендентов на титул и замок нейтрализовать другого, чтобы ускорить процесс. Вторая, обращаюсь лично к тебе: ключевое слово, «незаметно». Третий, специально для тебя: помогать, а не мешать.
– А когда я мешал? – искренне удивился Третий.
– А ты не помнишь? – в свою очередь изумился куратор. – Ладно. Проведем теоретический тренинг. Пример: один из родственников собирается заколоть другого, но вы знаете, что попытка не удастся из-за неправильно выбранной точки приложения удара. Ваши действия? Вторая, говори.
– Пока этот слабонервный тип будет колебаться, незаметно настругаю жертву тонкими ломтиками! – кровожадно улыбнувшись, вскинулась чертовка. – Чтобы наверняка!
– И нарушишь этим дурацким поступком сразу две статьи Конвенции о не превышении полномочий! Третий!
– Что? А?
– Понятно. Пятый!
Честно говоря, сама постановка вопроса меня несколько удивила. Если у человека имеется оружие в руках и стимул в виде огромного наследства, то он редко промазывает. И уж точно не поленится в случае промаха ткнуть в конкурента еще раз, два, три… Кто их, леший побери, ограничивает! Это же не соревнования! Количество подходов к снаряду не регламентировано!
– Э… подтолкну руку убийцы, – осторожно предположил я.
– На первый взгляд логичный вариант, – согласился куратор. – Только в деле имеется небольшая закавыка: отрицательное воздействие на смертных не должно превышать порогового влияния, чтобы его не зафиксировали приборы Положительных. Разве что в случае самообороны, но лучше не рисковать. А то как замахнетесь, уже не остановишь…
– Получается, незадачливый убийца лишь ранит своего конкурента, – задумчиво пробормотал я.
– Можно попытаться воздействовать дистанционно, слабыми воздушными ударами, но тогда точность попадания стремится к нулю, – вздохнул куратор. – Или на заражение крови надеяться…
– Так и отлично! – вступила Вторая. – Может. их всех вообще… вжик! – и ядом, ядом!
– Ни в коем случае! – всполошился куратор. – Вторая, я же только что объяснил! Любое заметное отрицательное воздействие на человека даст волновой резонанс, и тут же будет зафиксировано наблюдателями Положительных! А дальше как обычно: Добро в очередной раз победит Зло и отбудет обратно в свой светлый мир, прихватив в качестве памятного сувенира все содержимое хранилища, включая «лучший подарок прекрасной даме». Никаких «вжиков»! Только легальные методы!
– Например, – насторожился я.
– Пятый, в конце концов, это невыносимо! Ты же заслуженный полевой работник, знаешь людей как облупленных! Уговаривайте их уехать! Запугивайте! Дайте им то, о чем они мечтают и во что действительно верят! Третий, а ты что молчишь?
– Испортился род человеческий, – грустно поведал толстяк. – Ни во что они нынче не верят и ни о чем не мечтают, кроме презренного металла.
– Именно потому в багажном отсеке и стоят две коробки свежеотчеканенных золотых монет, – торжествующе сообщил Куратор. – Банковские упаковки по шестьдесят шесть паундов. Еще вопросы есть?
Я пожал плечами.
– Только небольшое уточнение: вот это строение на углу и есть искомая аптека? Табличка сбита.
– Сейчас гляну, – заторопился куратор. – Улица Святого Люциана, дом 3. Да, это она. Клиент предупрежден и ожидает.
Дом мне понравился. Старый, заросший плющом по самую крышу, с ладными окошками и ставнями из грубо обработанного ясеня. Единственное неудобство – крыша набрана из гладких каменных плит, а это не самый подходящий материал для посадочной площадки.
В конце концов, решив не церемониться, я нагло посадил капсулу прямо у парадного входа под стилизованной вывеской: кованая змея обвивает чашу. Надеюсь, никто не споткнется.
Ниацина Коваля разыскивать не пришлось. Едва мы переступили порог и сняли невидимость, он бросился навстречу и вцепился мне в воротник, мелодраматически мотнув головой в сторону здоровенных напольных часов с медным маятником.
– Ну сколько можно ждать! Вы раздражающе непунктуальны! Договаривались на семь, а уже…
– На моих без одной минуты, – улыбнулся я, пытаясь отодрать от формы цепкие руки с длинными заостренными ногтями.
– Позвольте! По моим часам сверяет время весь город! Вам нужно подкрутить свои.
– Скорее я подкручу Землю, – дружелюбно сообщил я. На сколько, вы говорите? На минуту?
Лирическое отступление.
Прошу успокоиться слабонервных, схватившихся в этот момент за кресло (или за часы). Естественно, повлиять на вращение Земли я не в силах. Не тот ранг, как говорится. Те же, кому способности и положение позволяют проделать этот фокус, на глупости не размениваются. Но как приятно увидеть в глазах смертного смесь ужаса, уважения и зависти к чужому могуществу! Глоток такого коктейля пьянит не хуже дорогого вина, оставляя после себя весьма интересный букет послевкусия. Лично я предпочитаю личности урожая южных широт (они откровенней в чувствах и выражениях) и как минимум двадцатипятилетней выдержки (по моему мнению, юношеский максимализм в большой концентрации забивает мягкие зрелые полутона)..
– Раз уж мы все равно здесь, то предлагаю прекратить спор, – деловито вступил в беседу Третий. – Я достану договор?
– Только не ты! – Образ покрытой жирными пятнами накладной еще не стерся из моей памяти. – Пусть Вторая принесет.
Протянутый чертовкой документ аптекарский отпрыск изучал внимательно, водя пальцем по строчкам и беззвучно шевеля губами. Наконец, убедившись, что его не надули, Ниацин горестно вздохнул и смущенно потупился.
– А это будет не больно?
– Ну что ты! – рассмеялся я. – Как комарик укусил: раз, и все!
– Согласен.
– Нужно расписаться. Третий, подай нож.
– Нож? Ни в коем случае! – протестующе замахал руками фармацевт. – Я уже все подготовил. Вы подождете минуту?
Ни для кого не секрет, что к процедуре поливания собственной крови человечество относится по-разному. Кто-то щедро оставляет на полях сражении или на полу портового кабака целые стаканы, а для кого-то и уколоться булавкой настоящая трагедия. Способ, которым воспользовался трусишка Ниацин, был весьма оригинален.
Аптекарский сынок задрал рубаху и ловко прилепил к своему животу пару пиявок, взятых тут же, из витринного садка. Некоторое время, пока обитательницы болот сосали кровь, он морщился, но зато потом выводил свою подпись с улыбкой на лице, старательно макая перо в чернильницу, в которой нашли последний приют покойные пиявки.
Умно. Я бы даже сказал – изящно.
– Ну что там? – не вытерпел куратор.
– Готово. – Вторая приняла из рук клиента подписанный договор.
– Очень хорошо. Теперь загляни в правый нижний ящик аптекарского стола. Там должен лежать свиток с сургучной печатью. Нашла?
– Да, а что это такое?
– Документы, подтверждающие его родство с покойным графом. Нотариусы прибудут в замок через пять дней. Надеюсь, к этому времени претенденты с вашей помощью либо договорятся полюбовно, либо перебьют друг друга. Дальше пока полной ясности нет. Машина времени, как всегда, сломана и находится в процессе ремонта, заглянуть на неделю вперед не удастся. Отдел предсказаний клянется, что случится странное событие, освобождающее нам дорогу к хранилищу, но что именно, они не видят. Предварительно решаем так: как только все наследники будут устранены, вы должны быстренько предъявить широкой общественности нашего Ниацина и бежать с ним к хранилищу. Все подписи под свидетельством подлинные.
– Так он настоящий наследник? Кроме шуток? – удивилась Вторая.
– Теперь уже да. Чего это стоило Организации, говорить не буду. За одни только фиктивные браки пришлось отвалить сумму, которой лично мне хватило бы… ладно, не будем о грустном. Коротко говоря: формально все законно, а потому Ниацин сможет открыть и гномьи, и эльфийские запоры. Как только дверь будет вскрыта, вы немедленно входите внутрь, хватаете коробочку, магическую книгу и далее, не тратя времени на разглядывания и пререкания, перегружаете все, что там имеется, в грузовой отсек капсулы. Никаких визгов «ой, какая штучка!», взял – отнес, взял – отнес. Вторая, ты поняла?
– Чего тут не понять? Поняла.
– А вот я не понял, – признался Третий. – Чтобы быстренько предъявить широкой общественности данного пана, нам придется все время держать его под рукой. Вам не кажется, что он будет… э-э… мешать нам?
– Конечно, будет, – развеселился куратор. – Медики, они вообще народ докучливый. Заставляют вести здоровый образ жизни, что несовместима с характерами всех носителей Отрицательной сущности вообще и полевых работников в частности. Особенно если они любят пожрать как ты, Третий. Успокойся, сынок – ни профилактического кровопускания, ни очистительной клизмы по пятницам не будет. Заморозьте клиента до поры до времени и суньте в багажный отсек. Как понадобится – реанимируете. Готовы? Карта местности у вас на дисплее, переоденетесь на ходу.
Пока напарники при страивали в хвосте капсулы тело Ниацина, я внимательно изучил карту. Разлом, горы, река и выступающая углом прямо в море Цитадель, защищающая графский замок, на территории которого нам и предстояло трудиться.
– Сейчас я временно отключусь, – предупредил куратор, так что смотрите, без глупостей. Над Разломом не снижайтесь, а на границе наоборот – сбавьте высоту до минимально возможной. Мне доложили, что группа 523 филиала уже вылетела из гаража. Они все-таки выбили разрешение на всякий случай присутствовать в замке, не принимая участия в событиях. В качестве запасных. Советую экипажу занять свои места, пристегнуться и стартовать немедленно. Не подведите! Надеюсь на твой авторитет, Пятый.
– Авторитет? Ага, как же…
Прощальный выдох куратора еще витал в эфире, а напарники уже брызнули врассыпную. Вторая извлекла из загашника килограммовую косметичку, а Третий кинулся сортировать пайки, раскладывая их на три неравные кучки: самую объемную себе, чуть поменьше мне и самую маленькую для нашей красавицы.
Решив, что лучший аргумент в пользу пристегивания это пара хороших синяков, я резко газанул.
– Ой! – возмутилась чертовка. – Помада укатилась.
– Если не сядешь, то и ты укатишься, – пообещал я с невинной улыбкой.
– Упаковка сублимированной свинины карри порвалась при старте, – радостно доложил толстяк. – Товарищ старший группы, разрешите утилизовать путем съедания? Нехорошо ведь, когда еда пропадает…
– Да сколько можно! – взорвался я. – Вторая, сядь на место, ты и так красавица! Третий, запомни: «еда» – это слово – паразит! Постарайся исключить его из своего лексикона!
– Ты на самом деле считаешь меня красавицей? – умилилась чертовка. – До чего приятно. А то все ругаешь и ругаешь… А как тебе макияж?
Я вздохнул.
– Разит наповал. Только теперь я понял смысл выражения «красота – это страшная сила» – чтобы махать такими ресницами, надо иметь накачанные веки. Детка, ты бы взяла на себя роль штурмана. Загляни в карту, куда дальше?
Вторая задышала в затылок, легонько куснув мимоходом мочку моего уха:
– Все время прямо. Только градус отклонения подсчитай.
– А ты не можешь?
– Мне отсюда плохо видно, – простодушно призналась красавица. – Сам прикинь, а я пока переоденусь. Или базу запроси.